Проще, чем предполагалось – слова вылетают из-под пальцев,
нажимающих на клавиши,
минуя подвалы сознания
с живущими в них мудрыми гномами и хитрыми крысами,
что прогрызают ходы за стенами и заглядывают в разные помещения,
наполненные до краёв белым светом...
Гораздо, гораздо проще предполагаемой муки творчества – 
эквилибристика на краю пророчества, которая открывается
не тайным знанием, а обыкновенным «Ещё один, бл*дь, гений»

Придумав какое-нибудь труднопроизносимое имя, разбрасывать
слова из-под пальцев в воздух, минуя мысли, минуя смыслы,
минуя собственную координату
в мире наполненном таким непонятным
составом из минералов и мыслящей органики,
которая ментальными имитаторами доводит себя до нужной кондиции,
чтобы написать свой приговор половой принадлежности, как философии
угнетения, чтобы рассказать о мизогинии для девочек, белочек
и крокодильчиков,
отданных в рабство устаревшим догматам, а нужно всего лишь жить свои жизни...

Ведь знаете, как это, когда влюбляешься, когда понимаешь и принимаешь,
без разницы девочку ль,
мальчика, божечку? Это тот самый голодный монстр,
стерегущий жертву
всегда
у порога. Ты человек,  ты homo sapiens,
а значит ты по природе убийца.

Нет веры поэтам золотого века. Любовь убивает и срывает крылья,
с мясом, с костьми, с хрустом, с кляксами по полированному паркету,
с забившимся под ванную тщедушным телом, которое там воет,

как животное воет,

размазывая сопли по холодному полу,
потому что никто не придёт, не поможет,
потому что сейчас и всегда одно оно. Влюблённое и обречённое,
достаточно умное для осознания – никто никогда никому не нужен,
все истории заканчиваются не смертью,
а просто усталостью и расставанием...

Это животное и есть
поэт, – сопливая тварь, скулящая в пустоте.