Изучая таинственные обряды меланезийских племен, исследователь несколько лет прожил среди дикарей. Он соблюдал их обычаи, ел их пищу, отказался от всех благ цивилизации ради того, чтобы разгадать секрет некой церемонии. Он рассчитывал на инициацию - но не дождался ее. Дикари, принимая белого человека в свою среду, в конце концов оценили степень его самопожертвования. Они сочли чужака своим - и сумели выразить это единственным возможным способом. Антрополог, ставший дикарем, удостоился великой чести: он был съеден дикарями.
Коллега и друг покойного продолжил незавершенную работу. Он не принял методику полевых исследований и решил подойти к проблеме с иных позиций. Изучив все имеющиеся отчеты, использовав огромное количество параллельных материалов, он в конце концов реконструировал церемонию инициации - но не дождался признания. Организм ученого был подточен многолетними кабинетными занятиями. Отправляясь на лекцию, антрополог простудился и умер. Уважение к великому вкладу покойного в фундаментальные науки было так велико, что антрополога решили похоронить на центральной аллее университета, в котором прошла жизнь исследователя.
Друзья и последователи ученого подготовили монографию о меланезийских племенах и выпустили ее в отредактированном виде в университетском издательстве.
Один из немногочисленных читателей, ознакомившись с исследованиями первого антрополога и с книгой, вышедшей под именем второго, заметил:
- В итоге справедливость восторжествовала. Обоих сожрали по-настоящему.