Александр Сорочан
Проклятие Амброза Бирса
Вся эта история началась, когда я занялся вплотную перево-
дом "Словаря сатаны". Глупо, конечно... Посвящать свой досуг
перенесению не слишком-то популярной книжки из одного набо-
ра символов в другой. Но такой уж я неординарный - или не-
практичный, если хотите... Поначалу думал, что смогу издать
этот подвиг научной мысли, потом - что смогу порадовать друзей
и знакомых, потом - что хоть поупражняюсь в английском. Но
это все оказалось иллюзией.
Книга Бирса не то чтобы непереводима. Нет, слова-то нахо-
дились очень легко, улегались рядышком. Даже каламбуры соот-
ветствующие в русском обнаруживались. Вот только текст полу-
чался не плохим и не гениальным (а в чередовании таких страниц
- вся прелесть этой энциклопедии цинизма), а обычным. Просто
набор афоризмов и цитат, приправленных легкой мизантропией.
Я думал, что смогу Бирса понять. Думал, что его взгляд на мир
близок мне, пресыщенному и маргинальному интеллигенту. Ду-
мал так еще с тех пор, когда прочитал "Случай на мосту через
Совиный ручей". Зачитанный до дыр томик рассказов с тех пор
валялся у меня на столе. И сюжеты этих лаконичных историй ве-
ли не только к размышлениям, но и к собственному творчеству.
Постмодернизм, что ли... Использование мотивов классика в
собственных сочинениях, восприятие мира как текста, частями
которого являемся мы с Бирсом - что может быть более лестным
для начинающего литератора, чем такая мысль?
Вот и думал себе... Полный текст "Словаря..." обнаружил
как общественную собственность где-то в сетях. Ознакомился -
вернее, фрагменты прочел уже давно, целое только пробежал гла-
зами, убедился в соответствии и сел за компьютер.
Так оно и началось. Первый месяц почти не отрывался от
перевода, полагая, что вот-вот закончу. И в итоге обнаружил себя
сидящим перед беспорядочной и бессмысленной грудой сырых
материалов к русской версии. Отступил на шаг, осмотрелся и
продолжил. Уже размереннее, подолгу просиживая над каждой
статьей, делая по несколько вариантов перевода, выбирая наибо-
лее эффектный, играя словами со всей прытью убежденного фи-
лолога. Менял заголовки статей, устранял страшное количество
синонимов (нет, дело не в словарном запасе, а в разнице поня-
тийного аппарата). И за пару лет неспешных усилий добился сво-
его. На руках был текст вроде бы правильный, удачно скомпоно-
ванный, но - не свой и не его, не Бирса. Хотел передать поточнее,
да не смог. И как я, молодой человек, конца ХХ века, мог узнать,
что чувствовал пожилой публицист с обострявшейся манией пре-
следованиями, несложившейся личной жизнью и обостренными
моральными принципами - сто лет назад? Не было психологиче-
ской подоплеки, был только текст грамотного перевода.
Я колдовал над ним еще полгода, добавляя все новые штри-
хи. Безрезультатно. Ключ вроде бы в руках - цинизм, вселенская
скорбь, обострение чувств, презрение... И все близко, все в той
или иной форме чувствуешь ежедневно - в трамвае, на службе,
дома. Однако Бирс чувствовал что-то еще. То сомнение... Но я
забегаю вперед. А читатель, если ему еще не надоела эта индуль-
генция, должен приготовиться к самому интересному.
На сайте у одного приятеля я выложил-таки, после мучи-
тельных колебаний, часть текста - словарные статьи на пару на-
чальных букв. Шквала откликов не ждал. На всякий пожарный
приложил телефон - вдруг да кто заинтересуется. Оказалось, что
любопытствующих не так уж мало. Почитывали, просили про-
должения по электронной почте - и все. Советов я особо не ждал
(как и Бирс), да их и не было. Пока не раздался тот звонок...
- Добрый вечер! - хриплый мужской голос, низкий и чуть-
чуть с придыханием. - Это вам принадлежит тот перевод "Сло-
варя...". Я, собственно, по этому поводу.
- Да, слушаю вас.
- Разговор не совсем телефонный. Если вас не затруднит,
хотелось бы встретиться. Я много времени не отниму. Но есть
одно дело...
Я согласился, назвал адрес. Мужчина сообщил, что зовут
его Дмитрий Иванович. Он поблагодарил за внимание. И... На
следующий вечер он пришел с объемистой папкой. На вид - ни-
чего особенного: блондин лет тридцати, коротко стриженный,
высокого роста. Руки чуть подрагивают - может, от волнения, а
может, это хроническое...
Подал мне руку, прошел в комнату.
- Начну без предисловий. Взгляните, пожалуйста, на это.
Он открыл папку, и я узрел первый лист аккуратной маши-
нописи: "Э. Бирс. Словарь сатаны. Перевод с английского Д.И.
Сытина". Дата, соответствующая завершению моей собственной
работы, - примерно месяц назад. Я вопросительно посмотрел на
посетителя. Коллега или конкурент? Не очень похоже. Он пред-
ложил взглянуть дальше. На первой странице я узрел свой собст-
венный текст и обратился к шутнику уже с раздражением:
- Это что, розыгрыш какой-то?
- Хотелось бы... - вздохнул Сытин. - Вы посмотрите даль-
ше.
А дальше шел мой, неопубликованный, никому не показан-
ный, за пределы квартиры не выходивший перевод. От слова до
слова, от точки до точки. Уж я-то плоды тяжкого труда наизусть
разучил. И обнародованное, и неведомое публике, и даже ис-
правления, внесенные в электронный текст, но еще не добавлен-
ные в публичную версию - все, как у меня. Только перевод
Дмитрия Ивановича Сытина.
Он глянул на меня с затаенной надеждой:
- Может, хоть небольшие отличия есть?
Я покачал головой; хотел что-нибудь ответить, но не мог
словами сформулировать мысль. Сытин протяжно вздохнул:
- Я так сразу и понял, как первую страницу прочитал. Все
один в один. А мой текст тоже в столе лежал, только два прияте-
ля и прочли первую половину. Вашу фамилию впервые увидел на
экране монитора. И что это - совпадение или... Да бывают ли та-
кие совпадения? Что теперь с этим делать?
Сытин озвучил все мои вопросы. Но ответов, конечно, не
дал. Да и были ли они? Я слышал о чем-то подобном: два челове-
ка независимо друг от друга совершают одно открытие, делают
одну работу, снимают схожие фильмы... Но столь полным сов-
падение быть не могло! "Этого не может быть, потому что этого
не может быть никогда!"
А вот, выяснилось, случается. Порадовать собрата по несча-
стью мне было нечем. Обвинение в плагиате исключалось, не-
добросовестность или шутка - тоже. Кому и зачем надо проделы-
вать такую гигантскую работу? Имитировать на -компьютере
стиль перевода по опубликованному куску? Глупо, требует вре-
мени и все равно не даст стопроцентного сходства. Кроме того, у
Сытина и компьютера не было, мой труд он у приятелей видел.
Сели отыскивать различия - больше ничего не оставалось.
Разговаривали мало: каждый еще раз пересматривал чужую свою
работу. Погрешностей не искали; единственный шанс на обнару-
жение все-таки какой-то рациональной ошибки становился все
более зыбким. Только к утру, после нескольких чашек кофе, Сы-
тина осенило:
- Титул! Да, имя...
Действительно, инициалы отличались: "Эмброз" и "Ам-
броз". Но немного же они нам помогли! Сытин не смог объяс-
нить, почему выбрал фонетическую, не принятую издателями
транскрипцию. Я бессознательно пошел на поводу о традиции - и
тоже ни разу не размышлял над первой строкой. Полное совпаде-
ние нарушилось, но так, что стало только еще более жутким. И
сидели мы с Сытиным над рукописями, которые горят, и файла-
ми, которые стираются, и ничем не могли друг друга ободрить. А
потом пошли за бутылкой.
После двухсот грамм гость стал разговорчивее:
- Все дело в Бирсе. И жизнь его, и смерть - все тайна, все
тьма. И книга, полная цинического беспокойства. И злая усмешка
- над нами грешными в первую очередь. Вот, взялись и наклика-
ли...
Уходя, он пообещал звонить и сообщать о своих делах.
- Если удастся мне пристроить перевод, - сказал я, - будем
соавторами. Ведь никому ничего не докажешь. А денег все равно
много не заработаем, вместе или поодиночке. Так что лучше не
поддаваться цинизму.
- Это точно, пусть на страницах останется. А со своей сто-
роны - то же обещание. До скорого!
Увы, никакого "скорого" не последовало. Сытин не оставил
координат и не дает о себе знать. Но некоторые меры предпри-
нимаются. В частности, я обратился к новеллам Бирса. С перево-
дом снова проблемы, даже большие, чем со "Словарем". Но я на-
деюсь их преодолеть. Во-первых, Сытин тоже попробует нечто
подобное. И вдруг окажется, что предшествующее было только
хитрым вывертом цинично усмехающейся, неназываемой силы?
И совершившись раз, оно исчезнет подобно сну...
Мечты, мечты! Ну, а если и в этот раз освободиться от на-
важдения не удастся - есть другой путь. Мир Бирса открыт для
всех; окунувшись в него, можно найти ключ. Чуть-чуть подпра-
вить то здесь, то там, изменить судьбу героев, дописать финал.
Уж здесь меня никто не остановит. А как все выйдет, покажет
время.
Если же читающие хотели морали, то вот пример: "Ничто
на свете не вечно, кроме человеческой глупости и самонадеянно-
сти".
Июнь 2001