Сначала был огромный серый пёс. Он лежал, свернувшись калачиком в углу на выходе из "Маяковки", дремал, а перед ним замерзала сарделька. Это было смешно и странно: либо в метро стали захаживать вполне сытые собаки, либо пёс замерз настолько, что не смог раскусить мясо, уже превратившееся в ледышку. Оставалось довольствоваться сарделечным запахом.
Потом почему-то два взрослых мужика, в дублёных тулупах с поднятыми воротниками, вжав головы в плечи, кричали ему: "Ответишь, придурок!".
Потом Ольга протягивала ему руку и тихо улыбалась. Потом кровь. Потом ощущение тупой боли в затылке. А потом он впервые в жизни наотмашь ударил человека.
Сон был путаный и нелепый. Пашка никого никогда по-настоящему не бил. Классе в третьем подрался с обидчиком Упырём, который был гораздо слабее его. Толкнул - тот неосторожно упал, сломал руку и от боли потерял сознание. Ненадолго. А, может, даже и притворялся. Но этого хватило, чтобы учительница, отчитывая Пашку, сказала: "А если бы он умер?". Пашка этого конечно не хотел, потому что перед глазами еще стояли недавние похороны деда. Эти бесконечные причитания родственников, гроб, все похоронные дела. Он тогда на мгновение представил, что это всё могло произойти с Упырем из-за него - дрожь пробежала по спине. Потом, конечно, все забылось, но стойкий внутренний запрет бить кого-то по-настоящему в Пашке засел серьезно.
И теперь этот сон. Пашка проснулся. "Что со мной? Страшно". В комнату заглянула мама. Она всегда будто чувствовала Пашку.
- Ты чего не спишь? Случилось что-нибудь?
- Да нет, ма, просто я ... за контрольную переживаю, - ни за что не расскажет ей, что "заказан" "митинскими" из-за Ольги.
- С Олей поссорился? - Мама будто читала его мысли.
- Да нет, все нормально.
- Давай, спи. Завтра к "нулевому" - не проснешься ведь, - мамина ладонь была шершавой и теплой. Она погладила Пашку по голове, и сразу пришло ощущение спокойствия. Провалился в сон, так и не разобравшись, к чему снились собака в метро, Ольга и драка с мужиками в дублёнках.
Январские морозы давали о себе знать коротенькой ртутной змейкой на оконном термометре. Отец вечерами подходил, удивленно поднимал брови и глубокомысленно произносил: "Жаль, жаль, что нет под Москвой врага! Такой мороз пропадает!". Это было замечание, которое неизменно всех веселило, хотя Пашка сам подсказал его отцу. Нашёл в Интернете, когда искал реферат по географии. Морозы под тридцать стояли уже третий день, и школьное начальство объявило незапланированные каникулы. Отдыхать, правда, не пришлось, Пашка ездил на дополнительные курсы английского, да и учителя заранее надавали заданий, чтоб девятиклассники не расслаблялись.
В первый день позвонил Серёга Дружинин.
- Черепаха, привет! На каток пойдешь?
- Серый, ты чего? Сбрендил? Ты ко льду примерзнешь, чем тебя отскрёбывать потом?
- А чего дома-то сидеть? Девчонкам позвоним сейчас. Как там у тебя с Ольгой шур-мур уже состоялся? - все мальчишки знали, что у Пашки начинается роман с девчонкой из соседней школы. Ольга была по-настоящему королевой двора, красивой и неприступной. А с Пашкой почему-то общалась спокойно, это и раздражало местную шпану.
- Да ну тебя. Чё несешь-то? Какой шур-мур?
- Понимаю, наш юный Джеймс Бонд умалчивает об интимных подробностях бурного романа, - Серега начитался какой-то чепухи и иногда любил выразиться по-книжному.
- Да пошёл, ты...
- Ладно, не обижайся. Значит, ты сидишь дома. Ясно. Ну, захочешь проветриться, звони на мобилку, я щас компанию подберу. Будь.
С Ольгой он познакомился случайно. Перед Новым годом в Доме культуры случилось какое-то важное мероприятие, и от всех окрестных школ там должны были присутствовать ученики. Завуч Марь Михална для массовости отправила почти весь их класс в ДК, всё равно полкласса болело и учителя вели уроки, понимая, что ничего серьезного не начать. Вторая четверть подходила к концу, итоговые оценки были уже вполне понятны, и учебное настроение каждый день потихоньку улетучивалось ровно настолько, насколько в воздухе начинал витать запах елок и мандаринов.
В районном Доме культуры проходил Новогодний бал лучших учеников района. Весь присутствовавший 9 "В" дружно захохотал, как только ведущие на сцене произнесли эту новость. Всем было известно, что лучшими всегда считались "ашки", у них и отличников было больше всех, и вообще во всех олимпиадах по предметам выступали только ребята из 9 "А". Но в этот день, неизвестно почему, указующий перст всесильного завуча показал на класс "В". Видимо просто попались под руку, и теперь дружная компания "вэшек" сидела на последнем ряду, нисколько не стесняясь комментировать происходящее на сцене.
- А теперь, друзья, для новогоднего поздравления лучших старшеклассников района к нам поднимается префект Виктор Петрович Козлов!
- Префект каких козлов? - громко фырчал дебелый Вовка Жучков. - Пускай к своим козлам и отправляется!
- Ребята, это не наша старушка! - добавлял Юрка Сокиркин, цитируя любимый сюжет из старого "Ералаша". В нём школьники распределили всех старушек из микрорайона, а один класс, в тот момент, когда переносил старушку через лужу, узнал, что старушка из другого района, да так и бросил её в луже.
Юрка Сокиркин и Вовка Жучков были известные "приколисты". На язык к ним боялся попасть даже директор Александр Григорьич. Они могли так пошутить, что и придраться было невозможно, и не по себе становилось. Правда, в адрес директора они шуточки отпускать не решались.
После торжественного собрания объявили дискотеку с элементами новогоднего маскарада. В фойе заиграла музыка, и старшеклассники стали собираться в группки по классам, потанцевать.
- Смотри, Юрец, и здесь классовый признак налицо, - громко, чтобы все слышали, сказал Жучков.
- Пог"а, тог"аищи, объявить классовой борьбе г"еболюцию и окончательный и бесповоротный конец! - подхватил Юрка Сокиркин, голосом, пародирующим вождя революции. - Вот вас, девушка, как зовут-то?
Юрка начал приставать к первой попавшейся девице. Пашка на всё это смотрел, как и все, едва сдерживая смех.
- Что Черепаха приуныл-то? - спросил Серега.
- Ничего я не приуныл, - ответил Пашка.
- Хочешь, я тебе девчонку подкину? Красивая - закачаешься!
- Какую девчонку? Больно нужно! - Пашка вовсе не собирался ни с кем танцевать.
- Есть такая классная чува - Оленька Петровская из 1285. Да ты, брат, от жизни отстаёшь. Она в соседнем дворе живёт, переехала недавно. Красотка! Ноги, знаешь какие! А губки...
- Бантиком? - попытался отшутиться Пащка.
- Круче! Бантики и рюшечки! А ты, я смотрю, и повёлся уже! - Серега так и подзуживал приятеля. - Да не тушуйся ты, она всем нашим пацанам нравится. Даже Митя подкатывался к ней, а она, знаешь, его послала. Так что все шансы, как видно, у тебя!
Митя был главой местных хулиганов, "митинских". Пашка с ним был знаком, но старался держаться подальше. Стоило кому-то из этой группировки сказать дерзость, так они потом могли подкараулить, где угодно. А так чтобы какая-то девчонка "послала" самого Митю - это действительно было смело.
- Ну, в общем, старик, она свободна. Митя тоже забил на желание с ней зацепиться. Так что - вперёд!
- Да не хочу я, Серег, чего пристал?
- Не хочешь не надо. Ты вообще с девками обращаться не умеешь, только, блин, умничаешь, а жизни не знаешь ни фига!
- Я не знаю? Да я тебя научу!
- Ну, давай научи! Спорим, она и тебя пошлёт, герой!
И тогда Пашка решился. Он ведь влюблялся уже несколько раз, но к девочкам так за девять школьных лет и не научился первым подходить. А тут его что-то зацепило. И Серега тоже хорош, а ещё друг, раззадорил, на спор пошёл.
- Идёшь? - напоследок спросил Серега, увидев промелькнувшую решимость в Пашкиных глазах. - Если у тебя получится, ставлю гарнитурку от мобилки. А, если и тебя продинамит, с тебя реферат после каникул по истории, оформленный как полагается. Ок?
- Да не надо мне с тебя ничего, - процедил сквозь зубы Пашка, он уже начинал волноваться. - А с рефератом и так помогу, я же обещал.
- Тогда вперёд! Вон твоя жертва, в голубом платье. - Серега слегка подтолкнул друга и остался наблюдать за процессом.
Оля Петровская и вправду была красивой, длинная русая коса, большие глаза, уже вполне оформившаяся грудь и необыкновенно красивые губы. Пашка её, конечно, видел во дворе, когда по вечерам проходил мимо стайки девчонок на скамейках. Но, во-первых, все они были из другой школы, а во-вторых, в силу своей природной скромности по отношению к женскому полу и говорить-то ему с ними было не о чём. И вот теперь ему предстояло покорить ту, которая отказала в дружбе и покровительстве даже Мите. Пожалуй, это было первое поражение хулиганского короля на любовном фронте.
Пашка приближался к красавице порывисто. В голове зудело Серегино "на спор", но, когда он оказался перед Петровской, слова нашлись сами собой.
- Привет, я - Пашка, можно тебя пригласить?
Получилось просто и удачно, потому в этот момент ди-джей громко протянул: "Объявляется медленный новогодний танец для всех влюблённых и ещё невлюблённых!". Красавица сказала:
- А я - Оля. Пойдём?
Пашка выдохнул только тогда, когда почувствовал у себя на правом плече её руку, и закачался в ритме танца. Видимо, танцевал он неуклюже, потому что первое, что услышал от неё в свой адрес, было: "Ты смешной!".
- Почему?
- Танцуешь смешно!
- Вот ты и научи! - попытался он улыбнуться, но получалось все равно неестественно, и он боялся её рассердить.
- А что тут учиться? Слушай музыку и двигайся! - Ольга и не думала сердиться. - Ты в 780-ой учишься? Я тебя видела!
- Меня? - Пашка опешил, потому что и предположить не мог, что когда-то обратил на себя её внимание.
- Да, что ты так удивляешься? Просто ты от всех как-то отличаешься! Спасибо за танец! Будем знакомы!
Пашка не нашелся что ответить, потому что в этот момент закончилась музыка. Ди-джей начал что-то громко кричать, к Ольге подбежали подружки и увлекли её в глубину зала, а за спиной уже стоял Серёга.
- Старик, ты победил! Наушники твои!
Все пацаны 9 "В" уже обсуждали смелый поступок Черепахи. И даже Юрка Сокиркин не придумал, как сострить по этому поводу.
Оля Петровская стала его другом. Получилось это как-то само собой. И может быть даже хорошо, что училась она в другой школе, потому что не была свидетелем Пашкиных стычек с одноклассниками и перепалок с учителями. Она даже приходила домой к Пашке, помогала ему разобраться в уравнениях по математике, а он показывал ей свою страсть - старые марки.
- В наше время марки коллекционируют только чудаки, - смеялась Ольга.
- А я не коллекционирую ничего, это отец в детстве марки собирал, вот от него и остались четыре больших альбома, - рассказывал Пашка. - У них тогда, знаешь, это было так модно! Отец рассказывал, что каждый второй марками занимался.
- С ума сойти! Охота им было! Что в них интересного-то они находили?
Пашка доставал большую лупу и рассказывал Ольге истории, которые когда-то поведал ему отец.
- Вот марки из Монголии, почему-то они очень любят изображать лошадей.
- Да у них там, наверное, больше нет ничего. Смотри, на всех написано Улан-Батор, это их единственный город что ли?
- А вот из загадочного Катара. Знаешь, где Катар? Говорят, что страна эта, как наше Тушино, по территории, но очень богатая.
- Да, слышала, я о ней что-то. Нефть, арабские террористы.
- Да нет, в те времена об этом никто и не знал ничего.
- А я думаю, знали, просто до нас эти новости не доходили.
- Ну, и что! Все равно интересно, маленькая страна, а марки про себя выпустила. Мне нравится их рассматривать, как будто в другую страну попадаешь. Ты знаешь, Александр Грин посылал письма в разные страны на придуманные адреса, чтобы они вернулись потом к нему с марками этих стран. Письмо доходило, скажем, до Сингапура. Там на почте смотрели, а такого адреса нет. По правилам приходилось отравлять письмо обратно отправителю. Они наклеивали местную марку и отправляли назад. В Россию.
- Да выдумываешь ты всё!
- Ничего не выдумываю!
- А я письма уже сто лет никому не писала, в смысле настоящие, на бумаге. Все по электронке, да по электронке. У меня подружка живет в Питере, так мы с ней по пять писем на дню друг другу шлем. Или просто "В контакте" болтаем в выходные. Какие уж тут письма.
- А говорят, в письма душу вкладывали.
- Может быть. Это, смотря, кому письмо адресовано.
- Ну, наверное.
Маме Ольга понравилась, она даже обрадовалась, что у Пашки появилась другая компания. Приятная девочка отличница ей нравилась больше, чем задиристый Серёга Дружинин. Да Пашка их даже и не пересекал. Ольгу вообще мало интересовали его знакомые. После того, как Митя наговорил ей кучу гадостей, она вообще не любила говорить про кого-либо из двора. Когда Пашка встречался с Ольгой или перезванивался, ему казалось, что они перемещаются в какой-то свой мир.
- Паш, а ты веришь, что человеческие души сначала знакомятся где-то на небесах, а уж потом люди друг друга находят на земле?
- Фантастика всё это.
- А я верю. Не просто же так нам души даны. Мы же не растения какие-нибудь.
- Кстати, о растениях. У вас по биологии уже была самостоятельная?
Они могли часами говорить обо всём подряд. И Пашке казалось, что они не вчера познакомились, а всё детство провели вместе.
Только однажды она спросила:
- Паш, а почему тебя Черепахой прозвали?
Пашка вспоминать об этом не хотел. Поэтому сказал, что не знает, почему местное мальчишество дало ему кличку Черепаха. Хотя на самом деле помнил.
Это случилось, прошлым летом, на военных сборах. Тогда всех мальчишек обязали поехать на две недели в полевой лагерь военного училища, побыть в роли рядовых курсантов.
"Взво-о-од, подъём!" - этот громогласный крик, именно так с раскатистым "о-о", поднимал их каждое утро. Взводный Димон, студент с физвоса, почему-то не особенно любил их 9 "В" и эту нелюбовь всячески выражал окриком и пинками. Можно было ему сказать хоть слово против? "Кто ты такой?!" - орал он на всю казарму. "Ты когда в армию попадешь, щенок, будешь меня, как благодетеля вспоминать! Вперёд! Не разговаривать! Пока балдушку по твою лбушку не отвесил!". "Балдушки" - это больно. Это, когда рука ладонью упирается в лоб, потом другой рукой оттягивается средний палец и с силой отпускается, как праща. От "балдушки" взводного голова трещала по швам. После этого спорить с ним никому не хотелось.
"Взво-о-од, подъё-о-ом!" в то утро этот горловой окрик особенно не хотелось слышать. Накануне им устроили марш-бросок на 15 километров по жаре. Ноги болели, голова гудела. Двое ребят после этого испытания на выносливость остались ночевать в армейской медчасти.
"Быстро в строй!". Пашка с трудом нашел один кроссовок, второй где-то затерялся под кроватью, пока искал его, все уже построились вдоль ряда кроватей.
- Чего телишься там, как черепаха красноухая! - орал Димон.
- Да пошёл ты! Сам кривой! Разорался!
Пашке потом за эту строптивость здорово попало. Физвосник отвел его за угол, тряхнул за грудки, прошипел что-то, а потом перед строем назначил два наряда вне очереди. Нарядом называлась грязная работа по очистке бачков с пищевыми отходами. Кому захочется в жаркий летний день возиться в дерьме! Пашка стоял с совковой лопатой перед огромным мусорным баком и думал, как к нему подступиться. Всё равно приходилось в него залезть, потому что эта эпопея с нарядами была любимой забавой студентов физвоса. Многие из них сами служили в армии, и теперь отыгрывались на старшеклассниках за всё пережитое от "дедов". Невыполнение одного наказания, тащило за собой другое, и эта цепочка могла быть бесконечной. Так можно было попасть в кабалу взводному на всю смену.
В тот день, как назло, было жарко, а всех пацанов обязали носить серые форменные робы. По спине тянулась струйка пота. Воздух стоял, ни ветерка, и гадкий аромат пищевых отходов завис над площадкой хозяйственного двора.
- Эй, командир помойки, ты чего опять задумался? - Димон специально пришел проверить, как выполняется его приказание. - Не хочешь подчиняться взводному?
- Я работаю, не видишь? - Пашка понимал, что спорить бесполезно, но достоинство как-то хотелось сохранить.
- Работаешь медленно. Я же говорил - черепаха ты! Осталось выяснить, какая: среднеазиатская сухопутная или красноухая водоплавающая?
- Сам ты дятел красноголовый! - вслух Пашка этого не сказал, так - прошипел сквозь зубы.
С того дня мало-помалу это прозвище за ним и прилепилось. Сначала Черепахой его называли обидчики, а потом и друзья. Но Ольге-то зачем рассказывать эту историю с бачками в солдатской столовке?
- Черепаха символ постоянства, - улыбнулся Пашка. - Древние считали, что черепахи землю держат. Вот и я также. Везде - основа и опора!
- Да уж куда без тебя! - сказала мама из соседней комнаты.
Пашка не выдержал и расхохотался.
