Роман дописывается по мере голосования читателей.
Новые главы будут сначала добавляться в отдельный файл, позже дополнять общий.
Глава 5. Договор у Края Бездны.
Скрип и легкий треск остывающих камней наполнял наступившую тишину. Викар, стараясь не нарушать хрупкого равновесия с подпиравшем его плечом Ялазаром, быстро извлек обрамленный золотой вязью голубой осколок:
- Ты был рабом у жрецов, их бесправным слугой, - обратился Вик к восковому голему, - и я готов помочь тебе обрести свободу, но мне надо знать, что ты достоин этого.
- Достоин?
- Да. Скажи мне, ведь ты не единственный невольник этого проклятого культа, сколько ещё подобных тебе вынуждено исполнять приказы этих похотливых животных?
- Сотни, - прохрипела статуя все ещё не опуская протянутой руки. - Я понимаю к чему ты клонишь человек, но мы не в силах помочь им всем.
- Значит надо помочь стольким, скольким можем или хотя бы тем, кто ещё не облечен магической плотью.
- Другие камни душ? - догадался голем.
- Именно. Мы должны хотя бы попытаться освободить как можно больше этих несчастных. Ты в курсе, где совратители хранят их?
- Да. Сокровищница храма, но поход туда самоубийство. Даже если мы сумеем проникнуть внутрь, обратно живыми нам не выбраться.
Вик взглянул сквозь пролом в стене, пытаясь разглядеть в чернильной темноте не появилось ли ненужных свидетелей разговора. Впрочем это было лишнее, город и так оказался поставлен на уши, без сомнения к ним уже спешили стражи Кавенона.
Парень решил играть в благородство до конца. Что-то подсказывало ему, скажи он правду о том, что просто хочет ограбить жрецов и голем покинет их едва запахнет жареным. Так же останется шанс, что в трудную минуту этот полуразвалившийся остов все же придет на помощь.
- Решать тебе, но только ты учти, выберешь помочь нам освободить других невольников и у тебя появится шанс уцелеть. В противном случае, останешься здесь один и об упущенной свободе будешь вспоминать оставшуюся вечность, пока твои безумные хозяева не поймут, что вдоволь наигрались с тобой.
Изувеченная голова мелко затряслась, силясь взглянуть поврежденными глазами в лицо парня, этого сделать не удалось и признав правоту Вика, голем ответил:
- Я согласен.
- Дай мне слово.
- Что стоит слово в нашем мире, где даже самые близкие предадут не задумываясь. - в словах создания проскользнула нотка такой леденящей горечи, что Вику стало не по себе. - Но если ты так желаешь, то будь по твоему. Я, Каум, даю тебе свое слово, что помогу вам проникнуть в сокровищницу храма совратителей, дабы вы смогли совершить задуманное, а после сделаю все, что в моих силах, дабы мы смогли выбраться оттуда. Видят боги это безумие, но ты прав, если мне суждено погибнуть, то уж лучше в бою.
Едва слова были произнесены, Вик вложил в оплавленную руку сияющий камень и тот сразу же втянулся внутрь воскового тела. Уже было застывшие маслянистые капли внезапно ожили, со всех сторон устремившись к разбитой статуе, вливаясь в неё бурными потоками. Вопреки ожиданиям, тело не приняло прежнюю изысканную форму. На глазах изумленных парней изорванные останки начали преображаться, вначале сформировав толстые кости и мощные мышцы, явно превосходившие прежние формы. Черная кора роговых наростов, словно броня, укрыла могучее тело. Такого же цвета многосуставчатые ноги подняли новое существо над землей, а венчавшие их загнутые когти с человеческий локоть величиной, вонзились в пол, стены и остатки потолка дома. Голову было не разглядеть за необычными рогами, спиралью закручивающимися вокруг неё на манер шлема.
- Ты выглядишь как-то иначе, - удивленно подметил Викар.
- То, что меня заставили носить личину человека-гермафродита, вовсе не означает что я им и являюсь. - пара матово-бежевых хопешей свистящими вихрями закрутились в нижней паре рук существа. - Моя память словно в тумане, но кое-что из моего прошлого мне ведомо.
Ял попытался что-то сказать слипшимися от свернувшейся крови и жара губами, но сумел выдавить лишь глухое мычание. Вик согласно кивнул:
- Пожалуй он прав, знакомство можно продолжить и по дороге. Пора выбираться отсюда.
После этих слов троица выскочила из разваливающегося дома в морозный воздух осенней ночи. Каум рванулся вперед, но тут же вернулся, поняв что хромающие, израненные люди не в состоянии угнаться за ним. Те, поддерживая друг друга и опираясь на окружавшие их покосившиеся стены медленно ковыляли вперед. Поэтому когда в голема на очередном перекрестке врезалось темное, изрытое черными венами существо, отдаленно напоминающее сплавленные воедино десятки существ, это не стало большой неожиданностью.
Два громоздких тела сцепились в смертельной схватке, обрушивая друг на друга град ударов, своей огромной массой разнося шаткие халупы, давя и калеча их обитателей.
- Что это? - Вик вжался в прогнившую деревянную колонну, каким-то неведомым образом служившую подпоркой второму этажу здания, нависавшему над улицей.
- Гомункул, - прохрипел Ялазар, - проклятье, в этом чертовом городе ещё и скульпторы плоти водятся. Ну просто великолепно.
Он хотел ещё что-то добавить, когда между домами появился карлик в сопровождении двух дюжих громил. У него не было одного глаза, зато второй вылез из глазницы аж на полпальца. Короткие, атрофированные ножки болтались над землей, а из запястья, разрывая ладонь и вены торчал длинный кнут-хребет уходящий куда-то в сторону гомункула. Вик не сразу осознал, что это был жуткий поводок, соединявший остов маленького хозяина с его огромной смертоносной игрушкой.
Они были всего в десятке шагов друг от друга и было видно, как рука уродца конвульсивно дергается в стороны, заставляя извивающийся окровавленный позвоночник носиться по воздуху словно змея. Внимание нападавших было полностью поглощено битвой с мятежным големом и потому они не сразу заметили двух лысых, почерневших от сажи парней, притаившихся совсем рядом. Этого времени Викару вполне хватило чтобы выхватить пару метательных ножей и запустить их в того, кто по всей видимости был главным в этой троице.
С такого расстояния промахнутся было невозможно. Невозможно, но Вик все же умудрился и один из клинков скрылся в темноте. Несмотря на это, парень вознес хвалу богам, что второй вошел точно в выпученное буркало карлика и тот моментально залился свистящим визгом, да таким, что закладывало уши. Маленькое тело начало крутиться вокруг свое оси натыкаясь на выбитые из стен камни и балки, в то время, как плеть контролирующая зверя, свернулась в спираль, оттаскивая жутковатый конструкт от отбивающегося Каума.
Двое мордоворотов тут же развернулись в сторону новой угрозы, а в руках у них появились ловчие плети. То, как они обращались с ними выдавало немалый опыт в охоте на людей. Тугие петли рванулись вверх и Вик лишь чудом сумел избежать встречи с ними, нырнув за широкую спину Яла. Тот все это время пытался сплести какое-то простенькое заклятие, но обожжённые пальцы не слушались его, а из пересохшего горла вырывался лишь шипящий свист.
Спрятаться за спиной, да уж, таким поступком гордиться было нельзя, но в тот момент Викаром двигало вовсе не желание спасти свою жизнь. Скорее понимание, что повелитель костей сейчас плохой помощник в драке и жизнь их обоих зависит от того, сможет ли он пустить в полет ещё пару кинжалов.
Удавки захватили шею и руку Яла, тут же потянув того вперед и он, потеряв равновесие, рухнул в сырую мешанину под ногами. Ему пришлось ухватиться одной рукой за веревку, обвившуюся вокруг его шеи, чтобы не задохнутся, когда ловчие потащили его в свою сторону. Викар выхватил вторую пару кинжалов, но прежде чем он успел метнуть их в нападавших, сбоку раздался грохот и свист рассекаемого десятком клинков воздуха. Стена слева покачнулась, угрожающе нависнув над проулком и тут же взорвалась дождем каменных осколков, бросив парня назад с такой силой, что тот, пролетев пару метров, распластался на спине. В туже секунду над улицей пронеслось огромная туша гомункула. Предположение Вика оказалось верно, существо состояло из десятков спаянных, сшитых, а иногда и просто росших друг из друга тел. То тут, то там виднелись разного размера и формы головы, из которых вырывалась жуткая ария боли и ненависти. Сотни глаз были выколоты и заменены торчащими изнутри черепов наконечниками костяных стрел. Это зрелище едва не вывернуло Викара, ледяной пот от воспоминаний про Ведьмин Мост, градом покатился по спине. "Неужели помимо совратителей здесь были ещё и жрецы Плачущей Богини", - пронеслось в его голове. Если так, то опасность грозившая им могла быть куда больше, чем они думали вначале.
Тем временем гомункул, не переставая крутиться вокруг своей оси описал широкий круг, только чудом не задев лежащего прямо под ним Ялазар. А вот одному из тех, кто накинул удавку на повелителя костей повезло не так сильно и его исполосованное тело, ломтями сползло в холодную грязь.
Лишившийся глаза карлик, переставший теперь левитировать, тут же поскользнулся на кишках своего погибшего стража и нелепо вскинув маленькие ножки к небу, рухнул оземь. Приземлился он очень неудачно, так что сквозь грохот падающих зданий и криков погибающих людей, явственно послышался хруст ломающейся шеи. Визг недомерка тут же прекратился, а хребет-поводок, увлекаемый куда-то в сторону стал быстро удлиняться. Крохотное тело будто бы сдувалось изнутри и наконец, с отвратительным звуком вывернулось наизнанку, выплюнув из себя окровавленный остов. Тот унесся в ночь, следуя за плодом чудовищных экспериментов скульпторов плоти, в то время как кожа и органы, остались раскиданы по земле.
Надо сказать произошедшее произвело впечатление не только на Викара, но и на последнего оставшегося в живых бугая, однако молодой человек пришел в себя первым и пара белых лепестков вонзилось в переносицу и лоб ловчего, опрокинув того навзничь.
Парень вскочил, заковыляв к пытающемуся освободиться и тихо матерящемуся Ялу. Вопреки его опасениям, повелитель костей лишь благодарно кивнул на протянутую руку и даже буркнул что-то вроде "молодец". Это стало настоящим облегчением, что спутник понял причины его поступка правильно.
- Надо бы обобрать этих паскуд.
- Надо бы вернуть мои кинжалы, для начала, - возразил ему Викар. Направляясь к убитым. В туже секунду из соседнего проулка вылетел Каум, бешено вращая окровавленными хопешами. На когтях одной из его ног виднелись останки полуразорванного тела, а броня в паре мест была посечена мощными ударами врагов. Сам он был добро измазан бурым ихором, а между толстыми, перевитыми рогами застряла сломанная костяная алебарда. Видимо пока тут шел бой, голему тоже было чем заняться и вряд ли ему пришлось легче.
- Живы? - зачем-то спросил бывший раб культа. - Думаю вы и сами заметили, но все же тут становится чересчур людно, а это несвойственно ночному Кавенону.
- Может потеряют нас в суматохе? - с надеждой спросил Вик, попытавшись снова помочь Ялазару, но тот лишь покачал головой и морщась от боли дальше пошел сам. Молодой человек вынужден был признать, что стойкости тому было не занимать, впрочем его выздоровлению немало помогли целительные травы Шраума.
- Я бы на это не рассчитывал, - глухо ответил голем, - а вот то, что тут скоро будет полным полно хищников, это точно.
Ял громко шикнул. Разговор прервался и двое говоривших обернулись к повелителю костей. Тот стоял, как будто к чему-то прислушиваясь:
- Вы слышите?
- Что? - Вик тоже навострил уши. - Крики и шум. О чем ты?
- Скрипа и звона цепей больше нет. Мельницы плоти остановились!
Все трое как один подняли голову к небесам, хотя это было бессмысленным, так как мясницкие колеса находились на уровне нескольких десятков человеческих ростов, а увидеть что-то дальше десяти шагов сейчас было просто невозможно.
- Кажется мое предположение гораздо ближе к истине, чем хотелось бы, - промолвил Каум, - быстрее в нижний город.
Вик постарался от отогнать мысли о том, что стоило бы помочь людям, оказавшимися под завалами и они продолжили путь. Четырехрукий гигант приняв невозможность быстро передвигаться, решил избрать другую тактику. Теперь он стелился по земле широко расставив ноги, словно паук стремящийся удержаться в своей паутине под порывами ветра. Они пробирались вдоль стен будто тени, молча и стараясь не попадаться никому на глаза, правда пару раз им все же пришлось вступить в короткий бой. В конце концов, Ялазар был вынужден попросил Вика одолжить меч его отца. Старый клинок, едва оказавшись в руке бывшего подавителя, в буквальном смысле стряхнул с себя блеклые краски, вновь обретя красоту выбеленной кости, укрепленной железными зубьями.
- Не волнуйся, я верну его тебе, как только у меня будет возможность создать себе новый меч.
Вик лишь кивнул в знак согласия и Ялазар продолжил:
- Каум, ты сказал, что сокровищница находится в катакомбах под храмовой частью города, но раз уж нас не пустили туда днем, то сейчас и подавно ближе, чем на полет стрелы, к тому месту не подпустят.
- Туда ведут три пути, - нисколько не смутившись, ответил голем, - первый, через Дворец Темных Стрел, дом владычицы полиса. В него лучше не соваться, стражи черного древа превратят любого незваного гостя в дикобраза, едва он вывернет на мост. Второй, через ворота, но как ты правильно заметил, там нам тоже рады не будут. Однако есть ещё один путь.
- Коллекторы? - догадался Викариан.
- Они самые. Говна там по колено, да и своих опасностей хватает, но все же это самый безопасный и быстрый способ, - он бросил взгляд на посох, выглядывавший из-за спины молодого человека, - а у тебя, Вик, к тому же есть и ключ к задней двери эти старых катакомб.
Парень опешил и чуть не остановился:
- Посохом можно открыть какую-то дверь? Но откуда ты знаешь? Какую?
Ял только покачал головой и с легкой улыбкой пояснил слова Каума:
- Он имеет в виду, что огненная мортира сама по себе вполне неплохо справляется с открыванием и не только дверей.
- Именно. Когда окажемся в нужном месте, будь готов проделать небольшую дыру в стене. Это серьезно сократит путь и уменьшит количество тех, кто может встать у нас на пути.
Они продолжили шагать по узкому лабиринту каменных улиц. Голем повел их в сторону нижнего города, куда к слову сказать, улетел приснопамятный гомункул. Очень не хотелось бы встретиться снова с этим существом, к тому же преследователи, несмотря на то, что все трое старались передвигаться как можно более незаметно, все же вышли на их след. Резкие крики и отблески чадящих факелов приближались и в отличии от до сих пор попадавшихся им по пути малых патрулей, на этот раз в их сторону двигалось человек тридцать, не меньше.
Троица вывернула на льнувший к стене каньона спуск и нос к носу столкнулась в одним из стражей рабских застенков. Огроменная псина тут же бросилась на Каума, оглашая пространство глухим гортанным лаем. Перевитое мышцами тело растянулось в прыжке, а утыканная острыми клыками пасть раскрылась так широко, что могла запросто откусить голову человеку.
Однако ожившая статуя человеком не была. Глаза Вика не сумели различить молниеносного движения, когда торс их проводника отклонился назад, добавляя оружию в своих руках ещё больше силы удара. Два изогнутых меча со свистом прочертили в воздухе полумесяцы. Половина головы и передние лапы пса оказались отсечены, а его задняя часть с силой врезалась в каменные прутья ближайшей клетки. Страж было рванулся вперед, но когтистая лапа голема ударила его в грудь и тот рухнул на землю, пробитый насквозь, так и не успев полностью вынуть свой меч из ножен. Он ещё был жив, когда Каум стремясь освободить конечность от обмякшего врага, тряхнул ногой. От этого движения, изувеченное тело сорвалось с тропинки и унеслось в темноту пропасти, крутясь и ударяясь о камни склона. Внизу стоял напарник только что убитого, однако едва он понял, что никто не собирается красть скот и рушить невольничьи казематы, как тут же отошел в сторону.
Правда радоваться было рано, им ещё предстоял переход через неспокойную переправу и будто услышав мысли бегущих, неподалеку раздался громкий всплеск. Волна фосфоресцирующих отходов окатила побережье и в бледном сером свете Вик увидел, как из каждой хижины, из-под каждой крыши-гриба на них, не мигая, смотрят сотни глаз. От этого зрелища, до жути напоминающего взгляд голодных вурдалаков, скрутило живот. Не добавил спокойствия и кровавый след с кусками рваного мяса там, где должно было лежать тело, минуту назад сброшенного ими вниз стража.
Едва блеклое марево от нечистот унеслось вниз по реке, беглецы устремились через переправу. Как назло, едва Вик достиг её середины, как очередной громкий всплеск огласил округу. В кромешной тьме, на самом дне каньона, было неясно насколько далека опасность, потому парень заковылял к ближайшему волнорезу, силуэт которого тенью выделялся на фоне почти непроглядной ночи. Едва руки беглеца коснулись острого камня, как его по пояс окатило ледяной водой. Та источала столь резкий запах, что заслезились глаза. Река огибала спасительное укрытие, создавая карман спокойствия за ним, однако уже через пару шагов разорванные потоки разъяренными бурами вновь вкручивались друг в друга. Пальцы парня изо всех сил цеплялись за едва ощутимые выбоины и неровности скального осколка, в то время, как нижняя часть тела, оторванная от плит переправы, болталась в несущемся водном потоке, будто флаг на рее. Помочь ему сейчас никто не мог и оставалось уповать, что этот катаклизм прекратится раньше, чем у Вика кончатся силы.
Что-то тяжелое ударило в волнорез, взметнув в чернильные небеса комья какой-то дряни, что тут же рухнули вниз, окатив его с ног до головы. Вонь стояла неимоверная и пенная, тягучая жижа нехотя стекала с походного плаща, будто огромная водянистая медуза. В ту же секунду поток ослаб.
Викариан хотел было остановиться и стряхнуть с себя налипшие сопли, но тут заметил, что на тропе, по которой они недавно спустились вниз, несется толпа людей в руках у которых, помимо факелов, виднелось оружие. Были там странного вида звери, будто люди, стоявшие на четвереньках закованные в шипастые ошейники. Лучники походя пускали стрелу за стрелой в сторону переправы, хотя конечно с такого расстояния они не могли видеть его и скорее всего уповали больше на удачу. Однако стрелкам нельзя было отказать в догадливости, они явно целились в места рядом с волнорезами, где могли прятаться беглецы в попытке укрыться от накатывающих волн.
Пара стрел упала совсем рядом с Виком и тот поспешил на противоположный берег. Ещё несколько раз хищные, зазубренные наконечники пронзали водную гладь совсем рядом с ним, а одно даже с сухим треском сломалось от твердое дерево посоха за его спиной, толкнув парня вперед так, что тот едва сохранил равновесие.
Когда же Викар наконец оставил переправу позади, то увидел, как на неё с другой стороны уже вбегают десятки людей. В сотне шагов от него находился крутой подъем, ведущий к гигантскому рогатому черепу, застрявшему в широком проходе канализационного хода. Ялазар карабкался по почти отвесной стене, в то время как Голем уже взобрался и внимательно наблюдал за происходящим сверху.
Мысль о невозможности ему добраться до цели раньше, чем преследователи нагонят его, посетила Вика и он что есть сил заковылял вперед, ежесекундно проклиная тот злосчастный болт, что покалечил ему ногу.
До подножья лестницы он добрался ровно в тот момент, когда первая гончая, сильно обогнав остальных преследователей, преодолела переправу и взрывая когтями прибрежную гальку, рванулась за такой близкой и беспомощной добычей. Каждое движение бросало зверя вперед на несколько метров, хлопья пены из оскаленной пасти стекали по щекам и шее твари.
Вик начал карабкаться, когда Ялазар уже поднялся наверх и сейчас привалившись к стене, тяжело дышал, глядя вниз. Он едва ли успел преодолеть с пару десятков ступеней, когда пес стражей Кавенона оказался у основания лестницы. Парень понял, что уйти от этого зверя не удастся, а потому развернувшись, схватился за кинжалы, хотя и понимал, что против такого быстрого и верткого создания ему было не выстоять. Животное видимо это тоже понимало, потому радостно взвыв бросилась на свою добычу, не сводя с неё взгляда, словно надеясь увидеть в глазах той страх. Даже животные в этом городе были уродами как физически, так и в душе - отражение Кавенона. И вот этот длинноногий монстр с исполосованной мордой, сейчас мчался вперед, в надежде отомстить хоть кому-нибудь за свои мучения. Даже он поддался бушующей в местных живодерах жажде насилия и смерти, не замечая больше ничего вокруг. Это оказалось ошибкой.
Громадная тень рухнула на гончую сверху, сломав той хребет и пробив насквозь когтями. Через секунду поджарое тело разлеталось в сторону, когда Каум парой движений разорвал его на части, оборвав жизнь полную мучений и боли.
- Спас ... - попытался поблагодарить парень, однако не успел он договорить, как голем подхватил его и перекинув через плечо, пауком понесся наверх, благо клинки-когти позволяли легко цепляться за изобилующую выступами и ложбинами стену.
- Надеюсь ты не возражаешь, что я так бесцеремонно забрал у тебя победу над этим псом, но у нас действительно мало времени, чтобы тратить его на остановки.
- Да ничего, все в порядке. - подпрыгивая на широком плече и пытаясь не задохнутся от того, с какой силой его держали, выдавил Вик. - Я не жадный, если хочешь, могу так же уступить тебе радость победы над остальными гадами, что пускали в меня стрелы на переправе.
Каум лишь издал звук, отдаленно напоминающий смешок, но ничего не сказал. Когда они добрались до вершины и ноги Вика коснулись скользких, покрытых бурым налетом камней округлого хода, новые гончие и даже несколько особо резвых бегунов, начали подъем вслед за ними. Ял двумя резкими взмахами перерубил подгнившие тросы веревочной лестницы, составлявшей последний этап подъема и снизу донеслись разочарованные возгласы, и смачные проклятия. Вряд ли от падения кто-то сильно пострадал, но преследовать теперь их уже не могли.
Поход через клоаку канализации Кавенона не изобиловал ничем особо интересным. Почерневшие от налета и времени стены сплетались в замысловатый лабиринт, по дну которого текли ручейки нечистот. Освещен он был некой тягучей, флуоресцентной субстанцией красноватого цвета, просачивающейся сквозь щели между камнями потолка и которую Каум посоветовал не трогать. Изредка попадались места, где бурый мох и слизь были будто бы содраны со стен чем-то огромным и едва помещавшимся в этих довольно таки широких проходах, где даже громоздкая фигура голема перемещалась без особых проблем. Викар тут же вспомнил о грудах отходов, периодически падавших в Каньонную Реку. Не хотелось бы сейчас столкнуться с подобным. Здесь все так же разило сырым эфиром и тупая боль сдавливала виски тисками. Не то что колдовать, даже думать тут было тяжело, а во рту появился неприятно кислый привкус. Вик схаркнул и увидел что слюна поменяла цвет на зеленовато-желтый.
- Эдак нам потом придётся месяц из себя заразу выцеживать. - недовольно пробурчал повелитель костей. - Надо быстрее отсюда выбираться, а не то, лишней пары глаз выросших на затылке нам не избежать. Тебе-то Каум понятное дело на это наплевать, однако мне бы хотелось избежать мутаций.
- Уже почти пришли, - раздалось спереди из-за свисающей с потолка паутины. Ялазар несколько раз рубанул клинком рассекая узорчатую вязь и невесомые лоскуты начали опадать. Вик протиснулся было вперед, но рука в почерневшей костяной перчатке схватила его за походный мешок рванув назад. К сожалению, не достаточно быстро и одна из белесых прядей опустилась ему точно на наплечный щиток. В туже секунду, до того тонкие нити, вздулись жирными червями и выпустили из своих внутренностей десятки ветвящихся, черных как смоль язычков. Они устремились в разные стороны, захватывая все больше поверхности плаща, при этом вибрируя с огромной скоростью и твердея на глазах, превращаясь в подобие миниатюрных коралловых рифов. Запахло паленой кожей, да тлеющей мокрой шерстью, а новая зараза начала прожигать накидку Викариана.
- Скидывай быстрее! - крикнул Ял. - Руку сейчас сожжёт!
Рванув завязки у шеи, парень одним движением скинул захваченную паразитом накидку, отбросив ту в сторону. Постепенно остатки "паутины" поглотили всю поверхность и изъеденный кожаный остов, теперь рваной грудой валялся в каменном сливе одного из водоотводов.
- Вик, богов ради, ты вообще хотя бы изредка посматривай в тонкий-то мир. Не хотелось бы, чтобы ты запомнил этот урок, лишь когда, в конце концов, лишишься какой-нибудь части тела.
Без плаща морозный сквозняк, гулявший в округлых проходах канализации, принялся кусать мокрое от пота и речной воды тело. Влажный поддоспешник с рубахой не спасали, а скорее даже наоборот, холодили ещё больше, заставив зубы отбивать чечётку. Викар с грустью глянул на верный плащ, что годами служил ему верой и правдой, и вздохнув кивнул. Однако Ялазар уже унесся вперед, стараясь не отстать от их проводника.
В какой-то момент, багрянец капающей с потолка жижи поутих, а после и вовсе исчез, оставив путников почти в полной темноте. Единственной путеводной звездой теперь оставался неяркий блеск камня души, заключённого между оплетающими его причудливыми рогами Каума. К счастью петлять в кромешном мраке пришлось не долго и очень скоро молодой человек резко остановился, врезавшись в так же внезапно затормозившего Ялазара. Того слегка качнуло, но он ничего не сказал, внимательно смотря туда, куда показывал голем. Тот произнес:
- Ну что ж люди, вот мы и на месте. За этой стеной начинаются "казематы томных страданий", там жрецы высших кругов удовлетворяют свои самые необычные хм ... желания. Когда окажемся внутри, нам придется двигаться очень быстро, иначе целыми мы оттуда не уйдем.
- Далеко до сокровищницы? - коротко и по делу спросил Ял.
- Две сотни шагов казематы, полсотни лестница до "стенающего коридора", что связывает комнаты "подземелья желаний" и ещё около пятисот до "врат подношений". За ними не то, чтобы сокровищница, но именно то место, что нам нужно. Ещё там, около сотни шагов, а дальше путь наверх и если мы туда доберёмся живыми, то я начну верить в чудеса.
Ялазар с сомнением посмотрел на Вика и тот сразу догадался о чем он думает. Каум был не дураком и тоже все понял. Наконец, бывший подавитель выдохнул и оттерев налипшую на лицо грязь, спросил:
- Сколько там стражи?
- Если ты думаешь пробиться силой, то я тебя разочарую. Помимо сотни жрецов, чьим домом является центральных храм, находящийся сейчас над нашими головами, тут так же обитают более двух сотен слуг, тюремщиков, храмовой стражи и особых боевых содомитов. Не сомневайся, у нас только на пути десятка два врагов попадется, а если мы ввяжемся в крупную драку, то сбежится вся челядь.
- Невеселая перспектива, - подытожил Ял и все были вынуждены с ним согласится.
Викар приуныл. Затеянный им поход за сокровищами, в его представлении выглядел как тихое, незаметное проникновение, где глубокие тени станут их союзниками, а глаз и ушей стражей не достигнет ни одно колебание огня, ни один шорох в темноте. И сейчас он начинал понимать, насколько наивно было надеяться вот так, без подготовки, незаметно войти в одно из самых охраняемых мест Кавенона, ограбить его и столь же тихо покинуть его. Впрочем теперь поворачивать назад было поздно и решать, что делать сейчас надо было как можно скорее. Голем ощупывал стену, будто надеясь найти ответ у безмолвных мертвых камней. Ял отплёвывался и тихо чертыхался, пытаясь содрать с себя что-то видное ему одному в тонком мире, и явно больше занятый поношением тех, кто умудрился так испоганить и заразить сырым эфиром это место. Что ж, подумал Викар, раз он стал инициатором этой авантюры, ему и предлагать решение, и он озвучил единственную мысль, которая пришла ему на ум:
- Каум, ты поднял меня по почти отвесно стене, скажи, у тебя хватит сил пробежать со мной на плече остальной путь? Надеюсь такое предложение не оскорбит тебя, но иного варианта, как нам спасти несколько порабощённых душ, а тебе выполнить данное слово и не погибнуть, я не вижу.
Живая статуя и Ял уставились на Вика, и хотя тот не видел их лиц, он все же почувствовал, что высказанная им идея, развеяла начавшую уже было собираться тучу обреченности, нависшую над их предприятием.
- Ты весишь немного и более не укутан в свой скользкий плащ, так что с плеча свалиться вроде не должен, - заговорил голем, поудобней перехватывая нижней парой рук свои мечи, - думаю, мы можем попытаться.
- Вот и отлично, - довольно буркнул Ялазар, явно счастливый, что не придётся задерживаться в этом месте надолго, - Каум веди, я за тобой, а ты Вик, готовься палить из посоха, черт его знает, что нас ждет впереди.
Парень согласно кивнул, а после, подхваченный могучей рукой, был перекинут через широкое плечо, головой по направлению предполагаемого забега. Они отошли до ближайшего перекрестка. Ял тут же вжался в стену бокового прохода, в то время, как голем встал по центру, давая возможность Вику прицелиться. Тому потребовалось меньше секунды, чтобы собрать силы и направить сплетенную петлю в теплое дерево посоха.
Бурлящая изнутри огненным тайфуном сфера, сорвалась с навершия рокочущей глыбой испепеляющего пламени, устремившись вперед по круглому проходу. Сияющий хвост болида рассыпал за собой огненно-рыжие капли жидкого огня, от которых тут же занимался мох и злобно шипела жижа под ногами. Воздух покинул лёгкие Вика, когда Каум рванулся в сторону, на манер Ялазара вжимаясь в обожжённую и источавшую смрадный чад стену. Раздался оглушительный взрыв, от которого заложило уши и заболела голова так, словно кто-то заключил её в тески. Через секунду хрипящий огненный водоворот пронесся по проходу совсем рядом с ними и губы Вика полопались от непереносимого жара. Каум не учёл, что человеческое тело гораздо более хрупкое, чем его собственное и когда осознание этого посетило его, тот лишь смущенно попросил прощения, при этом стремглав бросившись вперед. Молодой человек не слышал их, так как к гудящей голове, оглушению и нехватке воздуха, что был подчистую выжжен заклятием, добавились ещё и нещадные удары по ребрам, когда его подкидывало на жёстком, покрытом хитиновой броней плече. Если бы не его кольчуга, имевшая укрепленную грудную пластину, ему бы не избежать серьезных травм, а так он скорее всего получит лишь огромный синяк от шеи до пупка.
В полуобмороке, размышляя над неудобствами путешествия на големах, как верховых животных, парень не заметил, что они преодолев почерневший и ещё шипящий раскрасневшимися от жара камнями пролом, оказались в широком длинном помещении. Внутри было довольно светло, повсюду роились целые горы зажжённых свечей, объединённых воедино. Волны трепещущих огоньков расплескались окрест, напоминая рыжее море, колышущееся в такт игравшей здесь страной визгливой музыке. Эхо диссонирующих аккордов, что издавали скованные в непотребных позах люди, держащие в руках бесстыдного вида инструменты, разносилось под гулкими сводами. Они аккомпанировали запаянным в толщу пола, разукрашенным яркими красками, головам, исполнявшим безумные этюды из стонов и криков.
Складывалось впечатление, что под этим помещением есть ещё одно, где находятся тела несчастных. И там с ними делают такие вещи, от которых они то закатывая глаза тряслись, заходясь в экстазе, то фальцетом кричали от боли и плакали. Огненный вал колыхался, на мгновение погаснув, вновь загорался, словно волны рыжих приливов, омывая укромные островки подушек и разноцветного тряпья. Иногда эти места были прикрыты свисавшими с потолка балдахинами, испачканными бурыми пятнами, напоминавшими разводы крови на сукне.
Тут было ещё много чего необычного, но разглядеть подробней Викар просто не успел, так как они уже неслись вперед с огромной скоростью, а пламя свечей слилось в единый мазок гигантской кисти. То, что он вообще сумел разглядеть какие-то детали, было заслугой вовсе не его наблюдательности, а того, что едва они протиснулись в образовавшуюся брешь, как у них на дороге оказалась парочка завсегдатаев этого места. Каум рубанул хопешами крест накрест и женщина, облаченная в облегающий наряд с высоким воротником, отороченным на манер открытой раны, развалилась на части. Ослабевшие пальцы выпустили конец шипастого кнута, обвившего растянутое на дыбе и замотанное в плотные лоскуты материи тело. Тонкие иглы оружия вонзившиеся в жертву, оставили на местах своих поцелуев маленькие красные пятнышки крови.
Что случилось с истязаемом жертвой дальше, Вик не видел. Они преодолели осенённое ярким светом помещение, не обращая внимания на удивленные возгласы и растерянные взгляды. Лишь единожды Каум запнулся, когда наступил на орущую голову и разворотил её своим огромным когтем. Та сразу затихла, зато остальные разорались пуще прежнего, умоляя подарить им милосердную и быструю смерть. Перед самой лестницей ведущей наверх, какой-то глупец вновь попытался преградить им путь, но резкий взмах руки Ялазара и сорвавшееся с его губ заклятие, швырнуло смельчака в сторону словно тряпичную куклу. Он пролетел с десяток метров, в конце врезавшись в начавшую подниматься огненную волну и разметал её в стороны, гаснущими каплями поломанных свечей.
- Колдун, этих лучше оставь мне. - на бегу бросил Каум, видимо обращаясь к повелителю костей. - Мои клинки давно жаждут крови тех, кто так долго мучил меня. А твоя сила может понадобиться, когда мы столкнемся с мастерами Вечного Океана.
- Как скажешь, - даже не запыхавшись ответил Ялазар, - только для меня эти культисты все на одно лицо. Да и сила тут почти у каждого достаточная, что дай им возможность, размажут нас кровавой кашей по стенам.
Каум ничего не ответил, уже преодолев первые три пролета и походя расправившись с вывернувшим явно из некой тайно двери слугой. Было не сложно почувствовать с каким наслаждением он пускает в ход свое смертоносное оружие и Викар не сомневался, что будь у него возможность да время, он бы не преминул перебить всех, кого они оставили за спиной в казематах каких-то там страданий. Это была его собственная, персональная месть и голем наслаждался ей, как гурман мог наслаждаться изысканным блюдом.
Вопреки ожиданиям, они вывернули не в коридор, а скорее на необычный мост, соединивший в себе десятки лестниц, что вели вниз и вверх. Они вплетались в его тело в совершенно хаотическом порядке, некоторые винтовые проходили насквозь, будто стрелы пронзающие кожу, другие, плавно вплетались сбоку. А один ход вообще не соприкасался с мостом, оканчиваясь в десятке шагов от него и обнажая провал в пропасть. Молодой человек не сразу понял, что то, что Каум назвал "стенающим коридором", на самом деле было длинной и очень широкой полостью в теле плато на котором стояла храмовая часть Кавенона.
Впрочем, стенания тут действительно были, они отражались от темных сухих стен и звенящими трелями застывали в холодном воздухе. Вокруг валялись горы хлама. Тряпки, рваные соломенные подушки, обрывки одежды, поломанная утварь. Было впечатление, что в этот переход стаскивают никому ненужные или испорченные вещи. Единственное, что не позволяло принять данное место за свалку, так это вразнобой расставленные по краям моста горящие толстые свечи и придававшие окружению некую нереальность. Они были расставлены таким образом, что не освещали все пространство, но создавали лабиринт тьмы и света, чем тут же и воспользовался Каум. Он рыскал из тени в тень и Ял следовал за ним, не сбавляя скорости, но все также оставаясь незамеченными для посторонний глаз.
Здесь не было людей, но ручейки огоньков, вьющиеся и петлявшие по краям, уносились вдаль, где виднелись несколько высоких фигур, стоящих на страже с длинными пиками в руках. Это было довольно странный выбор оружия для охраны внутренних помещений, впрочем обитатели Кавенона сами были далеки от образцов логичности. Их путь лежал как раз в том направлении и Викариан понял, что если они продолжат движение, то им вскоре придется вступить в битву с охраной. Не то, чтобы он не ожидал подобного, в конце концов, авантюра которую они задумали была сродни самоубийству и если бы не отчаянная нужда, он бы никогда на такое не решился. Потому стоило попытаться оттянуть момент, когда в разговор вступит оружие как можно дольше. Он быстро кое-что прикинул в уме, решив попытаться перехитрить стражу. Вряд ли придуманный на ходу план сумеет надолго обмануть маячивших впереди копейщиков, но возможно им удастся выиграть хотя бы немного времени, прежде чем поднимут тревогу.
- Ял убери меч и хватай тряпки, что валяются вокруг, обрядимся в эту цветастую ветошь на манер жрецов! - бывший подавитель лишь секунду колебался, однако быстро понял, что задумал Вик и вложив оружие в ножны, бросился на ходу подбирать самые яркие и несуразные тряпки, часть из которых тут же кидал парню наверх. Через минуту они уже были с ног до головы укутаны в пропахшие приторным запахом перебродившего вина и мускуса цветастые одежды. Пришлось отдать должное, несмотря на лютый холод подземелий в этих хламидах оказалось на удивление тепло, хотя даже притрагиваться к ним было неприятно. Голему тоже стоило замаскироваться, однако оборачивать его немалую фигуру в тряпье времени не осталось. - Каум, ты сможешь на время вернуть своему телу, ну или хотя бы его верхней части, тот смазливый облик который был раньше?
- Вполне, но не думаешь же ты, что это может обмануть стражей сокровищницы? - в его словах сквозило неприкрытое сомнение в разумности плана, однако тело статуи уже начало течь наращивая поверх почерневшей брони свежую лжекожу. Лицо укрыли перевитые рога и сияющий голубой камень внутри черепа скрылся. Не изменились только ноги, но и того, что уже было сделано, должно было хватить для первого впечатления. - Сражения нам не избежать.
- Я знаю, если мы минуем хотя бы часть охранников, то в момент когда они распознают обман, на нашем пути их окажется меньше, чем могло бы быть.
Каум не ответил, хотя слова Викара его явно убедили. В конце концов они действительно стали похоже на парочку местных колдунов, одного из которых тащит на плече голем храма. Они даже перестали шнырять по теням, и разумеется тут же были замечены.
Пара стражей, облаченных в доспехи из пепельной кости с глухими коническими шлемами, украшенными алыми гребнями, развернулась в их сторону, намереваясь преградить проход, однако Вик истошно заорал, специально сорвавшись на высокие истеричные нотки:
- Сукины дети, что вы тут делаете! На храм напали и эти твари уже пробили дыру в казематах!
- Вы что оглохли? - громыхнул в противовес Вику хриплым, низким карканьем Ялазар. Его бархатный голос преобразился неузнаваемо, став похожим на стон давно несмазанных петель врат какой-нибудь горной крепости. - Задержать нарушителей и приволочь их к нам, но не вздумайте убивать, это подарок Владычице!
От оглушительного рыка повелителя костей, зрение Вика немного поплыло, будто от разразившегося совсем рядом грома. Даже Каум слегка присел, чего уж говорить об оторопевших охранниках, так и не успевших произнести ни слова, когда троица пронеслась мимо них.
Миновав врата подношений, выполненных в виде слившихся в экстазе тела женщины и клыкастого чудовища со множеством щупалец, они оказались в неширокой полукруглой пещере. Надо сказать, в этот момент Викар едва не забыл зачем они сюда вломились, когда разглядел, что же из себя представляют стены пол и потолок сокровищницы.
А представляли они из себя того самого монстра, которого уже видели на входе. Здесь были изображены женщины, мужчины, дети, старики, животные, гиганты и даже другие чудовища. Тела сплетались в причудливый лабиринт, наполненный золотом, драгоценностями и различными артефактами. Полыхающие жаровни отбрасывали свет таким образом, что создавалось впечатление, будто каменные исполины двигаются, предаваясь греховном страстям и наслаждаясь процессом. Даже просто взглянув на подобное Викар залился краской до ушей, ибо было во всем этом, что-то действительно неправильное и слабо верилось, что нечто подобное могло выйти из-под резца смертного мастера. Складывалось впечатление, будто кто-то в момент кульминации этой оргии, наложил заклятие окаменения, навек запечатлев концентрированный образ похоти, страсти и страданий.
- Что-то мне бежать как-то неудобно стало, - проворчал Ялазар и Вик его прекрасно понимал, испытывая все тоже самое, - ладно, куда дальше?
Каум кивнул в сторону дальней стены, находящейся в сотне метров. По ходу пути который им нужно было преодолеть, виднелись сияющие чистым светом камни душ. Они находились в самых важных, по мнению хозяев этого храма местах, озаряя своим сиянием наиболее развратные и чудовищные картины. На извивах бесчисленных щупалец и помостах, стояли иные хранители сокровищницы, и с нескрываемым удивлением наблюдали за петляющими между горами драгоценностей незваными гостями. Видимо они так же немного опешили, потому пока не решались ничего сделать. Что ж, это было на руку ворам, которые и так уже преодолели большую часть пути. Викар, морщась от нового удара по ребрам, когда Каум перепрыгнул очередное препятствие, тихо шепнул:
- Начинаем. Камни хватайте в первую очередь, все остальное потом.
Они так и поступили и первый сияющий осколок скрылся в заплечном мешке Ялазара. Надо отдать должное, сразу после этого, нерешительность слетела со стражей будто её и не было вовсе. Оголовки копий сверкнув яркой вспышкой, заполыхали темно-зеленым огнем. Неприятные воспоминания накатили на парня, он уже видел зачарованное оружие и то, что охрана оказалась вооружена чем-то подобным, стало для него сюрпризом. Такие клинки во сто крат опасней и вот этого они не просчитали, планируя набег.
Первый страж, преградивший им дорогу, тут же прогнулся назад, буквально сложившись пополам, словно кто-то скрутил его позвоночник и с диким воем укатился в сторону, сбив по пути ещё пару своих товарищей. Второй, сиганул сверху метя копьем в голову Каума, но тот резко вильнул в сторону и исходящее жаром и зеленым огнем копье лишь прочертило оплавленную борозду в доспехе голема, воткнувшись по локоть в каменный пол сокровищницы. Резкий удар когтистой лапой, снес голову нападавшему, не позволив тому продолжить атаку.
Ялазар тоже достал меч и теперь успевал сгребать добычу только одной рукой, впрочем он не пожалел о своём решении, когда очередной воин храма налетел на него и наконечник копья едва не угодил ему в живот. Вывернув кисть, повелитель костей отвел черное древко в сторону и тут же крутанулся вокруг своей оси, пуская свой клинок по широкой дуге. Совершив полный оборот, тот, с огромной силой, вписался строго в зазор между шлемом и изукрашенным воротником, разрывая пурпурное кашне, а вслед за ним и саму шею. Голова отлетела в сторону, оставив покачивающееся тело ещё доли секунд стоять, прежде чем рухнуть на россыпи золотых монет и драгоценных камней, богато орошая их теплой кровью.
Те стражи, что уже не могли догнать бегущих, метнули им в след ещё пару копий и одно едва не зацепило парня, болтавшегося на плече голема, скользнув в каких-то пару пальцев от колена здоровой ноги. Тот возблагодарил богов за эту случайность, а вот жало второго копья попало в бок статуи. Оно пробило не только броню, но и насквозь прошило внутренности, высунув свою хищную, исходящую белесым паром морду, оставшись торчать. Впрочем Каум если и почувствовал дискомфорт, то не подал виду, свободной парой рукой, что не держала оружия, принявшись вытаскивать черное древко. Походу дела ему пришлось отразить удары ещё пары стражей, преградивших им путь. Оружие первого он легко закрутил своим хопешем и резко дернув в сторону, вырвал его из рук врага. Но вот со вторым, такой трюк не прошел и объятое темно-зеленым пламенем лезвие, едва столкнувшись с мечом, превратило тот в раскаленные брызги, прыснувшие в разные стороны. Продолжая свое движение, оно устремилось в лицо голема, когда пущенный практически в упор метательный нож Вика, нашел путь сквозь забрало храмовника и тот, выронив оружие из рук, схватился за шлем, пытаясь остановить льющуюся сквозь щели кровь. Пробегая мимо, Ялазар, со всей силы впечатал колено в торчащую рукоять кинжала, проталкивая его ещё глубже, тем самым обрывая очередную жизнь. Парень ещё успел заметить, как повелитель костей успел на ходу вырвать клинок из глазницы упавшего навзничь стража, когда вдруг его самого накрыла тень. Он успел поднять голову, чтобы за секунду до удара разглядеть падающего на них сверху храмовника, уже опускавшего сияющее потусторонним жаром копье на его голову.
Будучи крепко прижатым к плечу голема, парень не мог ни отразить удар, ни толком увернутся. Что было сил, дернувшись в сторону, он лишь не на много отвернул от копья. Вместо того, чтобы расколоть незащищенный череп надвое, острие ударило вскользь, рассекая бровь и щеку со скулой, оставляя за собой глубокую обугленную борозду. Зеленое пламя оказалось горячее обычного и левый глаз Вика тут же перестал видеть, взорвавшись такой адской болью, что парень на секунду потерял сознание. Веко буквально прикипело и теперь не открывалось, а ощущения в глазницы были такие, будто внутрь засунули раскаленный уголь, что принялся выжигать мозг изнутри.
Каум занятый битвой, не сразу среагировав на новую опасность и лишь вскрик Викара заставил его обернутся к новому противнику. Копье, только что ослепившее на левый глаза молодого человека, тем временем продолжало свой полет, грозя пронзить вторую цель насквозь и пригвоздить ту к полу. Однако голем невероятным образом отклонил тело назад, вытянувшись почти горизонтально и острие зацепило лишь его ногу, буквально проплавив ту насквозь, но пригвоздить к земле все же не смогло. Каум рванул в сторону, обрушив град ударов на удачливого врага, заставив того выпустить из рук древко и схватившись за притороченный к поясу меч отступить, кое-как отбиваясь от стремительных атак. На плече живой статуи безвольной куклой болталось тело. Однако несмотря ни на что, они продолжали рваться вперед по дороге хватая все, что плохо лежит, а заодно отбиваясь от очередных стражей.
- Ялазар, кажется твой друг серьезно ранен.
- У него на поясе, в подсумке, есть целебные листья меланы, заставь его их прожевать. Должно помочь.
Свободной рукой Каум быстро проверил пару мешочков, пока не нашел в каком из них находится нужное ему и не особо церемонясь, запихнул щепотку сочной зелени в рот Викару. Заставить жевать, от боли почти потерявшего сознание парня, при этом продолжая отбиваться от наседающих охранников, оказалось не просто. Видя это, Ялазар резким прыжком вперед, сбил своего противника с ног, заставив того споткнутся о высокий поребрик, ограждавший каменную чашу бассейна, наполненного брильянтами. Свежий черный след из обугленной кожи, от пронесшегося в паре пальцев от шеи огненного копья, украсил лицо повелителя костей. Он бросился на помощь к уже начавшему медленно отступать голему и пока опрокинутый навзничь противник, в сиянии взметнувшихся в воздух драгоценных камней пытался подняться, его товарищи оказались прижаты вихрем клинков к изогнутой колоне, изображавшей что-то донельзя неприличное. В конце концов, они получили несколько несильных, но опасных ранений и вынуждены были отступить, открыв беглецам путь дальше, чем те не преминули воспользоваться.
Сознание Вика медленно прояснялось, по мере того, как агония отступала тупой тянущей болью в левом виске, обещая вернуться вновь позже. Глаз с этой стороны был слеп, а возможно его уже и не было вовсе, ведь жар, исходивший от зеленого пламени, был сродни раскалённому кузнечному горну. В уши будто смолы налили, он ничего не слышал, а картины окружающего представляли собой смытые, плывущие будто написанные мокрой краской, на которую ещё и ведро воды плеснули.
Он припомнил, что помимо воинов с копьями, в сокровищнице находились и другие, скорее всего сами жрецы. Врагов оказалось гораздо больше, чем он рассчитывал. Да и на что он в общем-то рассчитывал? На то, что тут будет десяток, обряженных в звериные шкуры дуболомов, незнающих за какой конец меча держаться?
Парень уже начал жалеть о своем решении попытаться ограбить храм, в конце концов, его везение тоже не могло быть безграничным и начавшая неметь левая часть лица, недвусмысленно намекала, что богам удачи стало надоедать помогать зарвавшемуся сопляку.
Занятый невеселыми мыслями, Викариан не сразу понял, что на них больше никто не нападает. Ялазар с Каумом самозабвенно тырили все, до чего могли дотянуться на бегу, а стража организованными группами отходила, собираясь в три крупных отряда по двадцать-тридцать человек, формируя ощерившуюся магическими копьями стену щитов. Нетрудно было догадаться, что происходит. Видимо набольший воинов, потеряв несколько человек убитыми и ранеными, решил больше не давать ворам преимущество в численности и силе, когда солдаты нападают в разнобой. Он приказал перегруппироваться, закрепившись у трех выходов из помещения. Что ж, надо было отдать ему должное, командир храмовников оказался неглупым человеком или кем он там был. Пожалуй, подобный план был бы действительно лучшим, если бы троица налетчиков планировала покинуть сокровищницу через один из парадных входов.
- Вик, ты как?! - донесся будто бы издалека голос повелителя костей. Он вновь звучал нормально, хотя чтобы все ещё не отошедший от страшного ранения парень его услышал, бывшему подавителю приходилось громко орать. - Давай уже приходи в себя, через фалангу нам не пробиться, так что без тебя никак!
Парень попытался ответить, но горло обожгло сухостью и он закашлял, едва не выплюнув изжёванный листок меланы.
- Не трать силы на слова. - ухнул Каум и только сейчас Викару пришло на ум, что он понятия не имеет как тот говорит, ведь ни рта, ни даже лица, в обычном понимании этого слова, у голема не было. Складывалось впечатление, что это камень души, заключенный в спирали рогов, вибрируя, заставляет воздух вокруг складываться в звуки, а те в свою очередь в слова. - За следующим извивом "тела великого совратителя", начинается "дорога злата", оканчивающаяся у "алтаря греховных желаний". За стеной позади него находится рукав подземной реки, она будет строго за короной бога, целься туда. И помни, шанса на ошибку у тебя нет, едва они поймут что ты хочешь сделать, нас больше не будут пытаться взять живьем, а просто исполосуют заклятиями.
Викар лишь слабо кивнул, пытаясь унять все ещё мучивший его кашель и сглатывая липкие комки слюны, чтобы хоть как-то успокоить пересохшее горло.
Как и говорил голем, за следующим поворотом их ждал недлинный путь, выложенный полностью из золотых монет. В конце сияющей аллеи, находилась статуя гермафродита, облаченного в искрящееся водяное платье. Журчащие потоки выходили из высокой каменной прически, украшенные той самой короной и полупрозрачной шалью накрывали отдельные части тела божества, однако при этом, нисколько не укрывая того, что обычно одежда призвана скрыть. Скорее даже наоборот, именно эти части ярче всего выделялись на фоне всего остального тела.
Викариан достал из-за спины резной посох и неверной рукой направил его турмалиновое навершие в голову статуи:
- Если ... - пересохшими губами зашептал он, но слова застревали у него в глотке. Однако Ял понял, что тот хотел сказать и быстро ответил:
- Если выронишь его, я подберу, а теперь стреляй, разорви тебя кранар!
Что такое кранар парень не знал, но спрашивать сейчас посчитал не самым удачной идеей, поэтому он привычным движением сплел первую попавшуюся нить магии в петлю и тут же вложил её в посох.
Через мгновение он ослеп и на второй глаз, когда шипящий шар жидкого пламени рванулся вперед, а трясущиеся руки ослабели настолько, что пальцам едва хватало силы не разжиматься. Викар не видел, как огненный болид с ревом пронеся над "дорогой злата", превращая монеты в тягучую золотую смолу, липнувшую к подошвам и мешавшую бежать. Не видел он и как каменное чело разлетелось тысячами осколков, а из дыры в стене тут же хлынули ледяные воды подземной реки. Последние, впрочем, настолько освежали, что даже обессиленный парень получил дозу, покалывающей все тело иголками холода, бодрости. А заодно пару раз зачерпнув горсть прохладного потока, он наконец смог промочить горло.
- Напрасно ты это. - буркнул Ял, влетая вслед за Каумом в образовавшийся пролом.
Но Вику было наплевать и он с жадностью пил из окатывающего его с ног до головы потока. Ему даже хватило сил убрать посох за спину и только тогда он позволил себе вновь провалиться в блаженное забытье. Голем же прокладывал путь по только ему ведомым тайным кавернам и тропам соединяющим их, что были незнакомы даже большинству местных обитателей.
Это был храм внутри храма, где невоздержанность, похоть и садизм превосходили даже пределы фантазий служителей культа совратителей. Каум видимо хорошо знал сие место и складывалось впечатление, что он мечтает наткнутся хоть на одного из здешних завсегдатаев, дабы разорвать того в клочья.
Ялазар же подумал об удачно потерянном Виком сознании, так как даже ему, повидавшему за свою жизнь немало ужасов, что другим людям и в страшном сне не приснятся, от этого места становилось не по себе. Он постарался сосредоточится на их цели, упорно смотря в широкую спину несущегося впереди голема и пытался не наступать на живые останки. Иного определение окружающему кошмару он дать не мог. Стонущая, молящая окончить муки бесформенная масса, что вопреки всему продолжала жить. Пару раз он запнулся о чьи-то ребра и вслед за звуком ломающейся кости, отовсюду поднимался вой адской боли. Вопреки его желаниям, повелителю костей пришло видение того, как начинает наполняться криками и стонами все пространство подземных пещер, когда сюда спускается один из жрецов за очередной порцией извращенных наслаждений.
- В такие минуты, я начинаю жалеть, что покинул орден. - подавлено бросил Ял, обращаясь скорее к себе самому, нежели к кому-то ещё.
- В такие минуты, я жалею, что могу испытывать страх. Он не позволяет мне остановиться и уничтожить всех, кто повинен в создании этого, ведь если меня захватят живым, то вплетут в живое полотно и я стану одним из этих несчастных, обреченных на муки, что пришли в Кеплер из самой преисподни.
Каум был прав и Ялазар понял, что тоже постепенно начинает испытывать нечто вроде страха, ведь если их поймают, ни о какой смерти речи идти не будет. Возможная судьба горе воров сейчас окружала их, охватывала пол стены и потолок. Впервые за долгие годы он почувствовал, как липкий комок до боли скрутил его желудок. Казалось, забытое ещё в первом круге крови чувство ужаса, вновь возвращается к нему. А за ним пришла ненависть, очень похожая на ту, что он испытал в день посвящения: чистая, яркая, всепоглощающая. Но это были всего лишь эмоции, а он умел приглушать их голоса, какими бы громкими они небыли, чего нельзя было сказать о Кауме.
Голем несся вперед, как ошпаренный, превращая в кровавые ошметки любого, кто попадался ему на пути, прорубаясь сквозь плотные живые занавесы, отделявшие части подземного чистилища одну от другой. Он уже получил с десяток ранений и края некоторых из них, шипя, трескались, превращая восковую плоть в одеревеневшие мертвые участки. Оружие жрецов выжигало колдовскую силу, что создала алчущего крови совратителей Каума.
Викар видел все происходящее, будто сквозь мутную воду, видел как хопеши с диким воем рвали воздух совсем рядом, а отрубленные руки и головы разлетались фейерверком в стороны, орошая все вокруг рубиновыми каплями. Видел, как они в третий раз повернули в один и тот же проход, в котором корчились в муках раненые. Как Ял, с невероятной для человека его комплекции скоростью, оказался на пути почти лишившегося разума голема и тот не сразу поняв кто перед ним, дважды рубанул клинками. Но в этот раз изогнутые мечи с глухим стоном отскочили от костяного лезвия, а правый кулак повелителя костей впечатался в остатки прекрасной маски на лице Каума, окончательно смазывая её, превращая в уродливую мешанину. Вряд ли этот удар мог нанести серьезные раны, но вот в чувство привести вполне был способен. К сожалению, из-за звона в ушах, Викариан не мог разобрать ни слова, но по выражению лица и движению губ Ялазара он понял, что приличных слов в их диалоге было немного.
Парень то терял сознание, то вновь ненадолго приходил в себя и лишь для того, чтобы почувствовать жутких холод в ослепшей глазнице и острые иглы боли, то и дело вонзающиеся в мозг. Вот они снова бегут по грубо вырезанной каменной лестнице вверх, оставляя страшные пыточные позади, а ковер из живых и вечно страдающих созданий провожает их печальным взглядом. Опять тьма и следующий всплеск света выхватывает тяжелые шандалы, выполненные в виде костяков каких-то монстров. Тающие силуэты людей вокруг, а впереди маячат врата из монолитного камня, что десяток дюжих слуг пытаются закрыть, не дав им возможности покинуть это место. Сквозь ватную тишину просачивается иступленное, наполненное искусно скрытой злостью, шипение Ялазара. Горстка смельчаков падает на пол крича и корчась от боли в переломанном теле. Заклятие коснулось не всех, но сил оставшихся уже явно не хватало, чтобы сдвинуть огромную каменную плиту. И снова тьма беспамятства.
Лишь когда они выбрались из мрачных катакомб, наполненных жаром потных, давно немытых тел и удушливыми пряными фимиамами, а ледяной воздух поздней осени обжог разгорячённую кожу, сознание окончательно вернулось к Вику.
- Где мы? - едва слышно прошептал он. Мимо проносились высокие, грубо вытесанные колонны зданий без стен, видимо когда-то призванные удерживать потолок, ныне замененный невероятно пышными кронами высоких деревьев, росших прямо из пола. Несмотря на глубокую ночь, костры, жаровни подношений и оплывшие толстые свечи в церемониальной оправе из заговорённых табличек и мантр, сумели немного развеять тьму. Было впечатление, что они бегут по лесу, ставшего ареной поединка могущественных магов, не поскупившихся на заклятья окаменения и превративших часть чащи в каменные джунгли. Изредка попадались пирамиды, возносящиеся над всем остальным. Они стояли словно маяки, вокруг которых роилась порочная жизнь и происходили ритуалы. Тем временем, меж корней виднелись провалы, источающие странный многоцветный туман, вязкой нугой растекавшийся окрест, распространяя аромат пряных масел. В разрывах истаивающей дымки можно было различить и иные строения, более похожие на те, что находились в торговом квартале, но и они претерпели изменения лишившись крыш и части стен. Лишь их сколотые основания остались неизменными.
- Храмовая часть Кавенона. - сообщил мягким перезвоном Каум. - Бежим к стене, попробуем перемахнуть, а дальше, если повезет оторвемся.
- А если не повезет, сдохнем. - мрачно отозвался тяжело дышавший Ялазар. По обожжённой кости набедренных чешуек доспеха, струились алые капли, а грудная пластина треснула в нескольких местах, будто от удара тяжелого молота.
В прошлый раз они смотрели на город со стороны невысокой стены, так что картина была не столь детальной. Теперь же, петляя по этому бесконечному переплетению улиц и аллей, больше напоминающих руины полиса поглощенного природой, многое виделось по иному. Тут были и тайные поляны, на которых медитировали обнаженные жрецы, рассевшись вокруг бьющейся в ужасе жертвы. Были и озера, воды которых полнились шелковыми отрезами тканей с вышитыми на них заклинаниями, и плавали терновые венки, несущие десятки серебряных лампад, горящих пурпурным, но поразительно ярким пламенем, превращая водную гладь в сияющее зеркало.
Пробегая мимо очередного крохотного водоема, чья поверхность уже наполовину представляла из себя недвижимую маску магического льда, внимание Викара почему-то зацепилось за притопленную жертву. Он никак не мог понять, что же такого в образе захлёбывающейся девушки, которая кашляя и задыхаясь, безуспешно пыталась сделать глоток воздуха. Подобного вокруг было с избытком и он никак не мог взять в толк, что же это. В конце концов, Вик уже собирался отвернуться, но тут приметил, что и Ялазар смотрит на трепыхающуюся несчастную. Повелитель костей не сводил с неё взгляда и даже замедлил бег.
- Ял, ты тоже её приметил? - спросил парень, опять повернувшись к девушке. - Что с ней такое, почему она кажется мне знакомой?
- Не она, а корона-подавитель, на её голове. А если ещё точнее, руны на ободе, присмотрись.
Разглядеть детали получилось не сразу, так как девушка захлебывалась и все её тело сотрясал кашель, неудивительно, что он не мог разглядеть, что же привлекло его внимание. В тщетной борьбе, она из последних пыталась вырваться из незримых цепей колдовства, но по видимому жить ей оставалось совсем недолго. Глаза Викара расширились и даже острая головная боль будто отступила. Голову жертвы и шею охватывали обсидиановые обручи. Первый был не такой массивный, но достаточно широкий, чтобы на нем без труда можно было различить, исходящие темной энергией письмена, точь-в-точь такие же, что были начертаны на костях того проклятого голема, убившего его семью. Ошейник был на порядок тяжелее и на нем были вытравлены совсем другие, гораздо более грубые, рабские руны. Между этими двумя охватами, на манер птичьей клетки, были натянуты несколько тугих канатов выглядящих так, будто они тоже были из камня. Видимо снять корону можно было только отделив голову от тела её носителя.
- Но как ты их узнал?
- Не их, а силу, что в них заключена, она слишком похожа на ту, что я видел у башни, где раньше был твой дом. Предлагаю захватить её с собой, может что нового узнаем, о том кто тебе нужен.
- Согласен. Каум ...
Договаривать Вику не пришлось, могучие тело уже развернулось в сторону магического пруда, а оружие начало раскручиваться, готовясь калечить и убивать любого, кто будет достаточно глуп чтобы попасться у него них на пути.
- Мы едва выбрались из подземелий, перед этим ограбив сокровищницу самого апостола. За нами гоняться все войны храма и городская стража, ты лишился глаза, а твой костяной друг уже четырежды ранен, но я вижу, вам все ещё не достает приключений на задницы. Будь по вашему. Только мне кажется, она вряд ли она сейчас будет способна бежать, или ты предлагаешь мне ещё и её нести?
Ялазар промолчал, с ходу снеся голову одному из извращенцев, оставив сомнительное удовольствие переговоров Вику. Тот же мучимый мигренью и тошнотой от непрерывной тряски и ранения, смог лишь пожать плечами, и виновато улыбнуться. Если бы Каум дышал, он сейчас непременно устало вздохнул бы. Однако в воздухе он не нуждался, а потому лишь немного раздраженно буркнул себе под нос, что-то про трехкратную отдачу долга за его спасенную жизнь.
Битва на берегу не была долгой. После первой жертвы, Ялазар бешеным вихрем облетел кромку озера, вспарывая и потроша тела, с легкостью говорящей об огромном опыте в этом деле. Жрецы, внезапно обнаружившие себя в эпицентре кровавой резни, бросились кто куда, но лишь для того, чтобы столкнутся с не менее смертоносным и стремительным боевым големом. Хватило десяти секунд, чтобы оставить на побуревшем от крови песке с полдюжины разрубленных тел и разорвать сковывающее девушку заклятье. Видимо главный экзекутор был убит во время бойни и несостоявшаяся жертва теперь из последних сил гребла к берегу, раскалывая дребезжащую поверхность зачарованного льда.
Из воды она выползала на коленях, рухнув без сил, едва ей перестала грозить опасность утонуть. Нежное, стройное, почти идеальное тело с молочно-белой кожей, носящей следы свежих шрамов, не могло принадлежать человеку. Светлые волосы, сияли так, будто само солнце пряталось меж длинных прядей, а губы цвета дикой вишни, слегка приоткрылись. Единственное что выбивалось из этой картины совершенства, были израненные ступни, будто бы исполосованные тупыми ножами. Свежие рубцы воспалились и сочились сукровицей.
- Щетина? - спросил Ялазар, становясь рядом с Каумом.
- Она самая. - ответил тот, аккуратно взваливая на второе плечо почти невесомое нагое тело, при этом обходился он с девушкой явно деликатней, чем со своим первым "наездником".
- Вы о чем? - спросил Викар, стараясь не пялится на соблазнительные груди и длинные ножки новой попутчицы. - Какая щетина?
Они вновь понеслись вперед, правда теперь тряска была гораздо слабее и парень про себя ругнулся на голема, который не удосужился и его нести хотя бы вполовину с той же заботой, которую он проявил к этой несчастной. На его вопрос ответил повелитель костей, потому как Каум, вновь возглавляя процессию, все свое внимание сосредоточил на том, чтобы не наткнуться на местных обитателей:
- Многие работорговцы, чтобы живой товар не испортился в подземельях, держат рабов на привязи под открытым небом, ну или более ли менее свободных клетках. Однако случается, попадается строптивая дичь, что непременно попытается бежать из неволи. Тогда вновь пойманному беглецу кинжалом делают на ступнях десятки глубоких надрезов, а в открывшиеся рваные раны насыпают кабаньей щетины, так что когда раны затягиваются, щетина остается внутри и неугомонный раб уже не то, что бегать не может, ходит то с трудом.
- А разве тогда товар не портится?
- Ты когда-нибудь занозу ловил? Ну вот и тут также, только заноза, если сразу не вытащить за неделю, сама выйдет, а с щетиной год потребуется, так что живой товар в цене не теряет. Видать эта эльфийка знатная беглянка, раз у неё так ножки исполосованы.
Картина наконец сложилась и Викару стало понятно откуда взялась эта нечеловеческая красота и идеальность форм. Он не сразу заметил острые кончики ушей, уже без зазрения совести рассматривая болтающуюся на соседнем плече девушку и поймал себя на мысли, что как-то не так он представлял свое первое знакомство с восхитительной дочерью звезд. Не то чтобы он жаждал лавров героя в сияющей броне, сразившего дракона и освободившего прекрасную деву, дабы потом предаться с ней страстной любви. Но и оказаться измазанным своей и чужой кровью, безглазым, преследуемым целой армией извращенцев некрофилов, да ещё и едва сдерживая тошноту, как-то тоже в этих мечтах не было.
Тем временем, в освещенные участки земли все чаще стали попадать бегущие параллельно их курсу фигуры. Без сомнения, то были стражи города, неким образом оповещенные о произошедшем в подземельях, так как вряд ли храмовники успели бы столь скоро нагнать их. Они бежали к стене вровень, а иногда даже обгоняя теперь уже четвёрку беглецов и было непонятно, толи они не замечают их среди нагромождения камня и сбросивших листву кустов, толи принимают за своих, не разглядев в полутьме деталей. Среди преследователей периодически мелькали всадники на поджарых, волкоподобных созданиях, несущихся с огромной скоростью и без труда перемахивающих через любые препятствия у себя на пути.
- Никогда не думал, что буду так рад ночи. - прошамкал снова пересохшим ртом Викар, когда они нырнули в очередную колоннаду.
- Да уж, все таки командир войск совратителей посмышлённей префекта лоботрясов из охраны Кавенона, однако, боюсь что даже он додумается развести цепь костров у стен. - тихо ответил Ялазар, которому вроде бы удалось каким-то чудесным образом восстановить дыхание, хотя они не останавливались ни на секунду.
К сожалению для них, повелитель костей оказался прав и совсем скоро они увидели, как пространство впереди наполняется ярким светом сотни, если и не костров, то факелов точно. Это было очень плохо, ибо теперь незамеченными перемахнуть через стену шансов почти не оставалось. А это значило неминуемую погоню и учитывая наличие всадников у стражи, спастись бегством на открытом пространстве плато, шансов не было никаких. Видимо о том же подумал и Каум:
- Уходить будем через каньон, если нас достанут на открытом пространстве, отбиться от наездников будет очень сложно.
- Я бы сказал невозможно. - добавил Ял, походя срубив голову какой-то женщине, скорее не из желания убить, а просто рефлекторно. - Если нас настигнут на плато, то никто больше к нам в рукопашную не полезет, просто истыкают стрелами с ядом сондрева и очнемся мы уже вплетенными в тот милый, живой коврик, что ты порывался изрубить в лоскуты.
- Лоно грехов, плетется самим архи-апостолом, оно должно быть уничтожено ... - попробовал было огрызнуться голем, но Ял его перебил:
- Да-да, самое время было потерять самообладание и обрести смелость берсеркера, когда нам ...
- Не хочу влезать в ваш, без сомнения захватывающих диалог, но может свернем уже? - прохрипел Викар, видя что выяснение отношений отодвинуло на второй план идею унести свои шкуры целыми из этого чертового полиса. - Сворачивайте уже к нижнему городу. Вряд ли даже такие дураки, как эти стражи, ожидают, что мы ринемся обратно, прямо в руки мордоворотам из торгового квартала.
Спор резко прекратился и Каум с Ялазаром повернули на север, продираясь через заброшенные капища и невероятно разросшийся моровик, растение со слегка отравленными ягодами, вызывающими яркие видения. Иногда мимо них проносились силуэты стражей, но они либо не замечали их, либо делали вид, что не замечают, явно не горя желанием знакомиться со странным отрядом, скрывающимся в тенях.
Лишь один раз им преградил дорогу крупный, лысый мужчина с татуировкой на пол-лица, детали которой в темноте разобрать было невозможно. Он встал, выставив вперед руку, видимо приказывая остановится, но в этот момент тела Каума и Яла вытянулись в смертоносном прыжке и сразу три клинка ударило в даже не успевшего поднять меч для защиты человека. Тот не произнёс ни слова, лишь отсечённые голова с рукой глухо стукнулись об искрошенные камни старого алтаря. Больше глупцов им не попадалось и Викар начал задумываться, как же им отвязаться от неминуемой погони.
Ответом на этот вопрос стал душераздирающий крик, донесшийся со стены. Нет, крики и раньше были слышны, и парень принимал их за обычный аккомпанемент, сопровождавший местное бытие. Однако теперь в их звучание вплетались нотки чего-то совсем иного, неслышимого раньше. Это был голос смерти. Не боли не садизма, не мучений, а именно смерти, причем те кто умирал, вряд ли являлись рабами или приготовленными на заклание жертвами. И когда закричал очередной охранник, Вик понял, что происходит.
- Мельницы смерти же остановились. Видимо небесные хищники сожрали трупы и теперь нападают на всех, кого заметят.
- Даже не знаю радоваться или переживать. - Каум видимо ещё не до конца понял, как им повезло. И парень решил пояснить.
- Крылатые бестии внесут свою лепту в творящийся хаос и возможно, под шумок, нам удастся ускользнуть незамеченными.
Викар даже не представлял, насколько он окажется прав. Невидимые во тьме, на фоне черного, как смоль неба, носились сотни различных созданий, что теперь размытыми тенями пикировали вниз за горячей кровью и сочным мясом. Могучие когти легко прошибали легкие, кожаные доспехи, а клювы и жвала находили вожделенную плоть. Некоторые особо большие твари с могучими телами, просто хватали добычу и уносили её в темноту, оставляя лишь захлебывающийся от ужаса и боли крик несчастного.
Под изменившуюся музыку ночи, беглецы добрались до стены и к своему немалому удивлению увидели, что ни у факелов, ни на самом бастионе нет ни одного стража, лишь пара окровавленных сапог, да воткнувшаяся алебарда, с переломанной пополам рукоятью.
Комментировать нежданную удачу ни у кого желания не было, потому Ялазар, а вслед за ним голем, вихрем взлетев по ступеням, легко перемахнули через невысокий поребрик и оказались почти на отвесном, хотя и невысоком спуске. Вик без труда разглядел в какой-то полсотне шагов от них тот самый перекресток, что они прошли лишь сегодня утром и с которого у них и началось знакомство с Кавеноном. Впрочем позволить себе рассматривать достопримечательности, никто кроме него себе не позволил. Ялазар ещё даже не коснувшись земли, в полете, вступил в схватку с одним из стражей рабских клетей, вогнав тому в шею костяной меч по самую рукоять. Белое жало со стальными зубами пробило хребет, внутренности и высунулось из живота, заставив тело убитого наклониться вперед, тем самым спасая падающего на него сверху Яла от того, чтобы быть размазанным о камни. Клыкастый спутник успел лишь развернуть квадратную морду в направлении убийцы, когда на него самого рухнул Каум вонзаясь когтями в спину, плечи и глаза твари. Схватка оказалась короткой, но кровавой. Зверь вовсе не собирался быстро отдавать победу и прежде чем разорванное, и изрубленное в лоскуты тело испустило последний вздох, пес успел буквально перекусить ногу голема пополам, хотя та была шириной, с ляжку быка. Каум тут же начал наращивать лапу заново и вскоре он уже бежал, как ни в чем не бывало, чем вызвал у Вика лютую зависть.
Они поспешили укрыться в скальных проходах, походя заметив, как по плато, окружавшему храмовую часть полиса, рассыпается огненная цепь всадников на тех самых волкоподобных существах. Изредка факел кого-то из них на пару секунд взмывал в воздух, а после падал на землю уже без владельца. В итоге, преследователям пришлось отказаться от идеи широкого охвата и сбиться в несколько больших стай человек по десять. После такого, ночные хищники уже не рисковали нападать на крупные, хорошо вооруженные отряды. Чего нельзя было сказать о нижнем городе, где почувствовав полную безнаказанность, в отсутствии стражей, посланных на поимку воров, крылатые ужасы устроили настоящую кровавую бойню. И та шайка преследователей, что гнали их до самых коллекторов, сейчас стояла спиной к спине, окруженная парящими вокруг них существами, безуспешно пытаясь отстреливаться из нескольких луков. Их было около пятнадцати и ни один житель нижнего города не открыл им свой дом-гриб, оставив на поживу смерти.
Викар видел все это, прощаясь с Кавеноном и его гибнущими один за другим обитателями без особого сожаления. К тому же, им теперь пришлось идти под самым каменным козырьком, нависающем над Каньонной Рекой и как вскоре оказалось, здесь были свои хозяева.
Под самой плитой роилось нечто, что Вик по началу принял за волнующийся густой туман или даже водную гладь, неведомым образом оказавшуюся здесь. Будто бы верх и низ в этом месте менялись местами. Лишь когда пара бесформенных сгустков отделились от общей массы и начали неспешно планировать в их сторону, он понял что к природными явлениями они не имеют никакого отношения. Существа, если конечно это были существа, постоянно менялись, принимая то форму огромного ската с паучьими желваками, то хищной водянки, а иногда и человеческого тела, нелепо дрыгавшие конечностями, будто бы в тех не было костей.
Каум с парнем и спасенной пленницей на плечах бежал буквально по потолку, впиваясь острыми когтями в расщелины, нависающей над ущельем плиты, отчего та опасно крошилась и грозила рассыпаться прямо у него под ногами. Ялазар же, сильно измотанный ночным боем в Кавеноне, предпочёл передвигаться чуть ниже по склону, не желая лишний раз рисковать. Вот к нему-то и устремилась пара необычных созданий, по ходу снова меняя образ. Теперь они напоминали пузатые кувшины, чье горлышко заменил мясистый бутон, наполненный сотнями загнутых вовнутрь зубок с ноготь величиной.
Ялазар тут же поднял взгляд вверх и увидел два несущихся к нему создания, что наконец перестав меняться, начали набирать скорость, из планирования переходя в резкое пике. Двигались они абсолютно бесшумно и скорее всего, снизу были не видны, сливаясь с царящей под каменным навесом тьмой. Повелитель костей, несмотря на чудовищную усталость, бросился вверх по склону, стараясь не дать хищникам рухнуть себе на голову. Каум же в это время стал плавно уходить к краю каменной плиты, видимо намереваясь перебраться наверх.
Викар хотел было спросить, не будет ли им угрожать большая опасность, если они окажутся под открытым небом, но взглянув на расплескавшуюся впереди тьму и то, с какой скоростью Ял сейчас карабкался наверх, решил промолчать. Повелитель костей тем временем преодолел подъем и поспешил вслед за Каумом, благо у него ещё оставались силы для лазания по потолку. Два имитатора уже набравшие скорость, поняв что жертва ускользнула, разочаровано зашипели и попытались изменить направление падения. Одному удалось. Он устремился вниз к Каньонной Реке, видимо в поисках новой жертвы. Второй, не сумел этого сделать и со всего размаху налетел на острый выступ, отчего тут же взорвался фейерверком изумрудно-льдистого огня и россыпью фосфоресцирующей пыльцы.
- Красиво. - прошептал Вик, завороженный тем, что такое отвратительное существо, оставляло после смерти, распускающийся в ночи сияющий цветок. Они уже стояли с другой стороны навеса и Каум аккуратно сгрузив свою ношу, снова принялся менять форму, превращаясь в нечто отдаленно напоминающее шатер на ножках.
- Ага, вот только если эта гадость рванет рядом с тобой, то ты сначала лишишься части тела, опалённого кислотной кровью, а потом в твои раны попадут семена-икринки этих тварей. - отозвался переваливший через край, тяжело дышавший Ялазар. Он растянулся на спине и крепко зажмурившись держался за левый бок, из которого снова начала сочится кровь. - Ну что, какие планы дальше?
- Я скрою нас от взгляда детей ночи, но идти вам придется самим. Кто из вас понесет девчонку, решайте сами. - Каум стал похож на огромный белый гриб, с человека величиной, в ножку которого впаяна голубая сфера камня души, а края бурой шляпки опускались аж до самой земли.
После такого забега у Викара болело все тело и ему пришлось даже достать посох, чтобы опираясь на него продолжить путь. Повелитель костей видя это, лишь покачал головой и устало улыбнулся, смирившись со своей нелегкой судьбой. Он поднял эльфийку на руки, не шибко церемонясь. Лицо его свело судорогой от боли. Та попыталась сжаться в комочек и что-то вяло запротестовать, отчего Вику стало безумно её жалко. Ял же, испытавший от её сопротивления явный дискомфорт напротив, сильно встряхнул свою ношу и что-то рыкнул на непонятном языке, отчего та всхлипнула и спрятав глаза в водопаде прекрасных волос, испугано поглядывала на мягко говоря недовольного повелителя костей.
Прошло несколько часов. Преследователи, если они даже и были, окончательно потеряли след. Теперь далекие огоньки факелов, рыскавших во тьме даже не думали двигаться в их сторону. Маскировка под небольшой холм сработала просто удивительно хорошо, ни одна тварь даже не подумала напасть на них.
Несмотря на такую удачу в конце, все же это была тяжелая ночь и говорить просто не оставалось сил, к тому же Викар, лишившийся в коллекторах своего плаща, мучился от лютого холода. В заплечных мешках позвякивали честно украденные сокровища, а на сильных руках Ялазара мирно сопела успокоившаяся девушка. Трое шли вперед, по почти идеально ровному красному камню плато, правда не отходя далеко от спуска, так как голем пообещал сопроводить их лишь до истоков реки. Причем Викариан видел, что с каждым шагом свечение камня души становилось все глуше, будто Каума терзали тревожные мысли. Спросить он так и не решился, да и чем дольше они шли, тем больше усталость брала вверх. В конце концов, ему стало просто наплевать.
Первые лучи солнца осветили ржаво-свинцовые облака над их головами, провозвещая начало нового дня и небесные хищники, словно стая трупных мух, носившиеся под тяжелым подбрюшьем небесных исполинов, прекращали охоту до следующей ночи. К этому времени они оказались у знакомого входа в каньон и как понял Викар, были совсем недалеко от того места, где им довелось переночевать всего сутки назад. Промежду прочим молодой человек заметил, что Ялазар, выглядел очень необычно. Складывалось впечатление, что он собрал в комок всю боль от ран, всю усталость и воплотил их в злость, отразившуюся в его сумрачно грозном виде, а ту в свою очередь, каким-то образом материализовал в новую силу, что до сих пор и позволяла держаться ему на ногах. У голема таких проблем не было, хотя многие прорехи в его восковом теле, оставленные пылающими зеленым магическим огнем копьями до сих пор не затянулись, однако это казалось не причиняло ему никаких неудобств. Видя, что их путь подошел к концу, а повелителя костей сейчас лучше не трогать, неровен час взорвется, Викар взял инициативу на себя:
- Каум, мы благодарим тебя за помощь и спасение наших жизней. Нам повезло встретится с тобой. Рад, что мы смогли помочь друг другу.
Голем, вновь обретший прежнюю форму высокой, многорукой статуи с недвижимой маской вместо лица, медленно кивнул и внимательно глядя на бывшего подавителя с девой на руках ответил:
- Отныне, я Каум Свободный. И здесь наши с вами пути расходятся.
- Почему бы тебе не отправится с нами? - Вику совсем не хотелось терять такого сильного союзника и пусть они не могли стать друзьями за одну ночь, но как он уже начал понимать, в Кеплере всегда пригодиться тот, кто в нужный момент прикроет тебе спину.
- Потому что вы немногим лучше тех, кому я служил до этого. - внезапно резко ответил голем, обернувшись к парню и пустые провалы глаз за которыми разливалось голубоватое сияние, гневно сверкнули. - За все время пока мы шли, вы не спросили ни разу о том, как освободить тех, чьи души заключены в похищенных нами камнях. При этом, вы не тянете на шибко умных, раз решились на подобную авантюру, а значит вы обычные воры. И все ваши разговоры о спасение подобных мне, просто ложь.
Ял с Викаром напряглись, ситуация принимала угрожающий поворот, и они немного отступили назад, чтобы вздумай Каум напасть на них, не быть тут же изрубленными на куски. Воспоминание о кровавых вихрях, в которые превращались длинные лезвия кривых хопешей, были ещё свежи. Врать смысла не имело, создание явно было не глупым. Гнетущее молчание затянулось, и голем медленно кивнул будто подтверждая свою догадку.
- Но я дал вам слово, а вы даровали мне свободу. Я не забуду вашу ложь, но и вашу помощь тоже, потому прощайте и да не свидимся мы больше никогда под этим небом.
Сказав это Голем резко развернулся, и более не говоря ни слова, помчался на восток, к видневшемуся за невысокими холмами лесу. Ялазар только хмыкнул, явно не сильно расстроенный таким поворотом событий, а вот Вику стало не по себе за подобную отповедь, да к тому же совершено заслуженную.
- Что это с ним? Мы же вырвали камни из рук совратителей. - удивился парень.
- Полагаю заточение и то, что он пережил будучи рабом культа, плохо отразилось на его психике. Помнишь, что произошло в Лоне Грехов?
Но такое объяснение не убедило молодого человека. Ложь, убийства, грабежи, все это обычным делом для Кеплера, и очень быстро въедалось в подкорку сознания любого, кто имел несчастье родиться в этом мире.
- Думаешь что мы подонки? - донесся откуда-то снизу голос Ялазара. Оказывается повелитель костей тоже признал место и теперь стремился дойти до знакомой пещеры, чтобы наконец-то поспать. - Не стоит. Такова суть нашей жизни и ничего ты с этим не поделаешь. Благородство нынче не в почете и любой, кто идет к даже самой высокой цели, вынужден прибегать к не самым благовидным поступкам.
- А придя к ней, к цели, останемся ли мы прежними? И останется ли сама цель той же, к которой мы стремились в начале? - отозвался Вик, начав спускаться вслед.
- Глубоко капаешь. - усмехнулся было Ялазар, однако было видно, что слова парня заставили его задуматься. Наконец он ответил, но на этот раз в его голосе уже не было прежнего веселья и уверенности. - А черт его знает. Никогда не задавался этим вопросом, если честно. Да и так ли это важно?
Вик поднял голову и взглянул в сторону оставленного ими всего несколько часов назад Кавенона, над которым поднимались темные столбы пожаров, а может это были огромные стаи тех самых ночных хищников, что напали на город, едва мельницы смерти прекратили свой бег.
- Важно. - ответил Вик. - Боюсь, что это гораздо важнее, чем кто-либо может себе представить. Но пока мы идем по выбранному нами пути, не мир меняется вокруг нас, а мы сами меняемся под воздействием мира. И в конце уже будет трудно понять, что же ты ищешь на самом деле. Правду, за которой пустился в этот путь или ответ, который ты просто хочешь слышать. Может даже не имеющий ничего общего с изначальной целью, но который будет таким уютным, таким правильным и органичным, в окружающей тебя теперь действительности.
Повелитель костей остановился и внимательно посмотрел на Викариана так, будто видел его впервые. Тот в ответ лишь пожал плечами, подходя к знакомому темному провалу и беря посох наизготовку. Но внутри было тихо, а в тонком мире сила текла спокойно и размерено.
- Знаешь Вик, иногда ты меня ставишь в тупик. Вроде, ну неоткуда в тебе взяться словам, наполненным таким глубоким смыслом, что пришелся бы в пору и сами Хранителям Мудрости. В те моменты, когда они не сходили с ума и не орали, подобно банши, естественно. - он вошел вслед за молодым человеком в промозглую сырость скальной пещеры. - Однако ж, вот сейчас ты меня буквально огорошил и даже заставил задуматься. Я думаю тебе пора прекращать якшаться с Рахом, этот анархомаг на тебя плохо влияет, слишком умным становишься.
На смех сил не было, но впервые за долгое время они оба улыбнулись и даже тяжелые мысли покинули Викара. Ял положил неожиданно проснувшуюся эльфийку на шерстяную подбивку своего костяного плаща, а сам, усевшись рядом, уставился на дрожащего от холода парня.
- Ладно, давай сегодня отдохнем и кстати, у тебя же в мешке есть какие-то шкуры, я помню ты доставал, чего ты их не накинешь, у тебя же вон уже зуб на зуб не попадает?
Свернувшийся в дрожащий комок Вик, широко открыл глаза и едва не застонал. Хлопнув себя по лбу он принялся рыться в вещах, попутно достав бурдюк с водой и еды, часть из которой тут же была реквизирована оголодавшим Ялом. Последний, к слову сказать, сразу принялся извлекать маленькие косточки из мяса, откладывая их в сторону, которые уже через пару минут стали скрепами, соединившими разрозненный ворох черных шкур в не шибко элегантную, но без сомнения теплую накидку.
- Ну вот, а то не хватало, чтобы ты ещё околел по дороге. - довольный своей работой сообщил повелитель костей и тут же отвернулся к вжавшейся в стену девушке. На его лице появилась хищная улыбка. - Занятно, у меня никогда ещё не было эльфиек.
С этими словами он немного устало, но довольно настойчиво потянулся к их нежданной спутнице. Та что-то защебетала на своем языке, показав на рабские колодки, все ещё сковывающие её лоб и шею. Это вызвало усталый смех Ялазара, сейчас выглядевшего как окровавленный кусок потрескавшегося угля в своих покрытых сажей доспехах и с облысевшей головой.
- Э, нет дорогая, эту глушилку магии на тебя нацепили недаром. Завтра сниму, не волнуйся, а сейчас убери-ка руки, не то придется их тебе связать и обещаю, нежным я не буду.
Девушка, отчаянно отбиваясь, взглянула на Вика, но тот понимал, что отнимать законную добычу, которую Ял к тому же пер полночи на руках, несмотря на усталость и раны, будет неправильно. Внезапно он осознал, что нисколько не осуждает такое поведение своего спутника, хотя и немного сочувствовал бывшей жертве совратителей, которой видимо и после спасения не будет покоя. Это была обычная жизнь, сильный забирал то, чем желал обладать, а слабый, либо смирялся со своей участью, либо умирал. Вообще они могли бросить девчонку в храме, не утруждаясь её спасением, так что повелитель костей лишь брал то, что было по праву его.
- Ял, давай завтра, а? Она пищать будет, а я спать хочу, да и тебе бы отдохнуть. А ты будь добра помолчи и не вздумай пытаться бежать. С твоими ногами далеко ты не уйдешь, мы тебя не для того вытащили из логова совратителей, чтобы ты померла в первый же день после этого.
- А для чего! - с испугом, но в тоже время едва проскальзывающим вызовом, спросила эльфийка даже без намека на акцент. - Чтобы потом всю дорогу самим насиловать?
- О, так ты говоришь по-нашему. Что ж, если бы было так как ты говоришь, то с тобой бы никто не церемонился и уж точно не рисковал бы жизнью, вытаскивая из того осиного гнезда. А теперь заткнись и не мешай спать. - на самом деле, Викар не был раздражен, но этой девчонке стоило знать свое место. Впрочем, что она о нем и так узнает пока он будет отдыхать, сомневаться не приходилось. Он догадывался об этом потому, что Ялазар как-то уж через чур усердно начал готовится ко сну, не переставая при этом хитро улыбаться.
Чтобы унять вновь напомнившую о себе острую боль в изувеченном глазу, пришлось достать свежий листок меланы, которая на этот раз не столько бодрила, сколько позволила Викару быстро повалиться в глубокий сон без сновидений.
* * *
Викариан проснулся ближе к ночи, когда рана снова напомнила о себе. Из забытья его вырвала адская боль, огненным крюком впившаяся в левую глазницу. Парень дернулся и сон слетел, как не бывало. Все тело ныло, будто вчера по нему пробежалось стадо яков, а голова раскалывалась. Ночь обещала быть долгой, ко всему прочему, из другого конца приютившей их пещеры, доносились сосредоточенное фырчанье и тихие стоны. Не вернись боль, Вик бы сделал вид, что ничего не слышит и продолжил бы лежать, отвернувшись лицом к стене, но каждый звук раскатистым эхом отражался внутри черепа и приходилось прилагать нечеловеческие усилия, чтобы не заскулить от боли.
В конце концов, он не выдержал и резко поднявшись, отчего тут же закружилась голова, поспешил выйти на свежий воздух. Это было не очень умно, так как за оледеневшими шорами вьюна, уже вовсю властвовала тьма и наступало самое опасное время суток. Студеный ветер обжог лицо и приятно захолодил изувеченный глаз.
- Прости, мы не хотели тебя будить, - послышалось сзади. Ялазар протянул Вику полную плошку какой-то похлебки. - Вот, сварили пока ты спал. Ты метался во сне и Ио сказала, что как проснёшься, тебе надо будет выпить это.
- Ио? - варево оказалось горьким и невкусным.
- Иорлея, наша попутчица-недотрога. - усмехнулся повелитель костей, встав рядом и внимательно оглядывая склоны холма в поисках непрошеных гостей. - Хотя сопротивлялась она недолго. Кстати, та зеленая гадость, по её словам, вообще должна была выжечь тебе мозг, но толи ты чертовски везучий, толи у тебя его нет.
Он хохотнул и хлопнул Вика по плечу, отчего тот крякнул и присел на подогнувшихся ногах. Ял еле успел подхватить его и аккуратно взяв под руку, повел обратно.
- Эх, брат, да тебя потрепало сильнее, чем я думал. Пойдем-ка, Ио тебя подлечит. Тут оказалось, что девочка-то непростая, а ажнак жрица молодых эльфов. Ну из тех, у которых на почве войны с "низшими" расами, совсем крышу снесло.
- И с чего это она нам тогда помогать вздумала? - задал резонный вопрос Викар. - Не из-за твоего ли шарма печеной картошки?
Шутка относительно внешнего вида развеселила повелителя костей. По правде сказать, дамский угодник уже привел себя в порядок и на данный момент выглядел более ли менее презентабельно. Разве что ему не доставало копны снежно белых волос, хотя и с бритой головой он выглядел не так уж плохо.