Тай, сын артистов передвижного цирка, один из четырех Бессмертных Убийц
Во рту стоял неприятный привкус. Вино в этой таверне просто отвратительное. Он стоял у входа в "Танцующий Грифон", размышляя над тем, что сказать Бертиль. Тащить девчонку в логово Темного Властелина он не имел права, как и бросать в одиночестве. Может быть, Лу или Элиана, даже Эрик чем-нибудь и могли помочь, но он больше не доверял старым друзьям.
Итак, Бертиль. Последняя надежда светлой магии, если верить одному жалкому шарлатану. Ее, конечно, можно оставить в Перекрестье, но это слишком близко к предполагаемому месту положения Темного Властелина. Тай не мог объяснить почему, но он точно знал, что через два дня старый враг будет в своем старом замке. Может быть, его так же необъяснимо тянет на место, где он едва не лишился жизни, а четверо Бессмертных Убийц приобрели свое бессмертие...
По-хорошему девочке надо было найти толкового наставника и спрятать ее, куда подальше от всех Темных Властелинов и насущных проблем, до тех пор, пока она не повзрослеет и не наберется сил. Беда в том, что последний маг, которого знал Тай, мало того, что был весьма сомнительной квалификации, так еще и умер почти два месяца назад. Да и не знал Тай такого места, где Бертиль будет в безопасности. Оставлять ее одну, даже с солидным запасом финансов было бесполезно. Девочка была наивна и по доброте душевной отдала бы все деньги первому попавшемуся страдальцу.
Он сделал еще один глоток отвратительной жидкости. Можно было бы заказать что-нибудь покрепче, но ему нужна была трезвая голова. Чем бы ни закончилась встреча с Темным Властелином - он будет мертв. Бессмертие всегда было тяжелой ношей, но умирать все равно не хотелось. Даже во имя самых высоких целей...
- Ты боялся тогда? - рядом молчаливым призраком прошлого и живым укором совести возник Эрик.
- А ты? - Тай не любил признаваться в своих страхах, а Эрик никогда не был его лучшим другом. Просто молчаливым и безжалостным укором совести.
- Тогда мне было нечего терять, - завуалированно ответил он. Тай мрачно хмыкнул. Именно таким был их основной аргумент. И это было правдой, но изменилась ли это за прошедшие два века...
- А сейчас? - решил он не мучиться этим вопросом в одиночестве. Хотя, одиночество должно стать их вечным спутником и нависшим карающим мечом, если верить последнему светлому волшебнику. Больше не люди, вынужденные жить среди людей. У вас никогда не будет детей, вы никогда не сможете полюбить, вы вечно будете одни, ибо вы - Бессмертные Убийцы. А темное заклинание остается темным заклинанием, не важно, во имя каких светлых целей было оно произнесено. Это уже слова Темного Властелина. Еще он обещал им власть, деньги, силу и много чего, если они присоединятся к его темному воинству.
- Кто эта девочка с рыжими волосами? - спросил Эрик. Тай невольно улыбнулся. Улыбки и смех были его защитным механизмом. Еще в детстве он прятался за красочными масками клоунов.
- Неважно, - ответил Тай. Это не ложь. На самом деле не важно, кто такаяБертиль. Она не больше и не меньше, чем просто маленькая и испуганная девочка, у которой никого нет.
- Ты защищаешь ее, заботишься о ней. Это важно. Особенно для нас, - с немного наигранной трагичностью в голосе произнес Эрик. Чувства и привязанности - это последнее, что делает их людьми. Забудь об этом и превратишься либо в очередного монстра, либо в бессловесное и беспощадное оружие чужой мести, боли или страсти.
- К чему разговоры о привязанностях, если через два дня мы в любом случае умрем, - выразил свое честное мнение Тай. Раньше он никогда не философствовал, размышляя о своей печальной судьбе. И сейчас не стоило приобретать этой дурной привычки.
- Мы должны были умереть два века назад, - снова своим голосом неумолимого рока и беспокойно совести произнес Эрик. Тай сделал еще один глоток кислого вина.
- Мы должны были умереть еще раньше, но каждого из нас нечто спасло из лап смерти, кажется, это было одним из условий выбора последнего светлого волшебника. К чему эти разговоры о смерти? - с небольшим раздражением в тоне ответил он. Тай не любил долгих разговоров о собственном предназначении. Они выжили тогда, какая разница почему? Да и последних светлых волшебников в последнее время развелось непростительно много...
- Два века назад нам было нечего терять, сейчас мы теряем много больше, - строгим тоном произнес Эрик. Можно подумать, что он сомневается. Или у него есть те, кого он не хочет терять. Кто-то вроде Бертиль, маленький испуганный ребенок, которому не выжить в одиночку.
- Мы стали менее склонны к самопожертвованию, Темный Властелин с его ужасами начал забываться, как и наше прошлое. То самое, когда мы были еще людьми, - Тай с отвращением вылил остатки вина. Старые друзья будили ненужные воспоминания и чувства.
- Иногда я начинаю верить, что все это какой-то затянувшийся кошмар, когда на самом деле мы давно мертвы, - Эрик был непривычно многословен, его пугает то, что он начинает забывать. При всей своей приверженности долгу и внешнем безразличии, он больше всех боялся перестать быть человеком. Даже сильнее чем Элиана, но у нее остаются песни, когда у остальных просто призрачные сны о прошлой жизни.
- Мы и так, давно мертвы. Последний светлый волшебник убил нас, чтобы произнести свое темное заклинание, а мы превратились в то, что мы есть, - безрадостно ответил Тай. Забавно, но чем сильнее они отрицают этот факт, тем сложнее становится игнорировать то, что они являются в сущности своей ходячими мертвецами.
- Так, кто эта девочка с рыжими волосами? - снова вернулся к своему первоначальному вопросу Эрик. Тай с сожалением посмотрел на вылитое вино. Впрочем, последние двести лет он пил, не пьянея, да и при жизни алкоголь не сильно помогал ему со сложными ответами.
- Просто бедный ребенок, потерянный и нуждающийся в помощи, - произнес Тай. Он все еще не доверял прошлым друзьям. В этом самом прошлом было слишком много ошибок.
- Мы все когда-то были детьми, потерянными и нуждающимися в помощи, - Эрик вспомнил что-то слишком далекое. Еще до последнего светлого волшебника с его темным заклинанием, даже до того момента, когда они познакомились и впервые услышали пение Элианы... Когда-то они все были детьми, потерянными, испуганными и нуждающимися в помощи, но вместо этого они получили самоубийственную миссию и странное подобие вечной жизни...
- Ничего не изменилось с тех пор. Мы все так же потеряны и столь же отчаянно нуждаемся в помощи, - констатировал Тай. Дождь снова начинал накрапывать вместе с неприятным и холодным ветром. А Бертиль все еще можно пристроить к какому-нибудь купеческому обозу, чтобы довести до Цитадели светлых волшебников.
- Но теперь нам не за что бороться. Темный Властелин - пережиток прошлого, все, что мы клялись защищать - давно разрушено, все, перед кем мы клялись - мертвы, - Эрик практически повторил слова Тая.
- Не так давно ты утверждал противоположное. Умереть за благое дело, как мы были должны два века назад. Неужели у железного Эрика появились сомнения, - не преминул он вспомнить тот самый разговор получасовой давности.
- Я не собираюсь бежать от судьбы, но не думаю, что у нас хватит сил, чтобы бороться на равных. Темного Властелина два века питала месть, а нас - безразличие, - с этим самым чувством произнес Эрик, медленно направляясь куда-то в сторону постоялого двора. Что ж, этот разговор окончен, но объяснить все Бертиль будет сложнее....
Кассандра, ведьма из Бринда
Уже почти утихший дождь начал капать с новой силой, но ведьма практически его не замечала. Слишком много мыслей крутилось в ее голове, и еще больше проблем было вокруг нее. Ведьма чувствовала, что начинает увязать в вещах, которые ее совершенно не касались и безмерно пугали. Леди Оливия, Галинор, Темный Властелин, Лу и его Бессмертные Убийцы, Гарольд, Шкатулка, Ключ - все это завертелось в каком-то безумном танце, и у Кассандры было очень мало шансов выбраться из сложившейся ситуации целой, вне зависимости от того, чью сторону она займет.
Насколько все было проще, когда она была милой девочкой, которая жила в небольшой деревушке недалеко от моря. Тогда ее звали иначе, и было это словно в другой жизни. Впрочем, тогда тоже все было запутанно и ведьме приходилось выживать. Пожалуй, это единственное, что роднило ее прошлое и настоящее.
- Этот дождь когда-нибудь кончится? - обратился к Кассандре Лу, невидимой тенью шагнувший из сгустившейся темноты. Интересно, что ему надо на этот раз?
- Когда-нибудь вне всяких сомнений кончится, - произнесла ведьма мрачным тоном. Обычно подобным образом она разговаривала с впечатлительными клиентами, обладающими особо толстыми кошельками.
- У тебя неприятности? - спросил он. Ее губы машинально скривились в улыбку, и она решительно тряхнула темными локонами.
- Не больше, чем у тебя, - ответила ведьма, внимательно разглядывая двух мужчин, стоящих у входа в таверну. Еще двое Бессмертных Убийц наряду с менестрелем и Лу. Неужели, леди Оливия настолько слепа, что не замечает очевидных вещей?
- Мне нужна твоя помощь, - сказал он, не заостряя внимания на обоюдных проблемах. Лу можно было с полной уверенностью назвать постоянным клиентом. Лет пять назад его познакомил с Кассандрой один сомнительный человек из кругов не менее сомнительных столичных магов. Наемник оценил способности ведьмы, а Кассандру заинтересовала его история.
- Я не хочу тебе помогать, - ответила ведьма, переводя взгляд на темные тени, рыскающие по окраинам. Оливия и ее проклятые слуги, сотворенные заморским колдуном при помощи очень темной магии. Насколько они глупы, раз не чувствуют рядом с собой то единственное оружие, которое способно уничтожить их раз и навсегда.
- Кассандра, мне, на самом деле, нужна твоя помощь, - повторил он с некоторым нажимом. Ведьма устало опустила голову вниз, позволив кудрям закрыть лицо. На нее накатила не нужная сентиментальность. Не хватает только заплакать и начать жаловаться на то, как ей страшно.
- Лу, я, на самом деле, не могу тебе помочь, - произнесла она с нажимом, предварительно резко тряхнув головой. Она уже приняла решение. С первыми лучами света ведьма покинет Перекрестье и все эти ни кому не нужные темные тайны прошлых лет.
- Я заплачу в пять раз больше, - перешел он на язык финансов. Кассандра иронично улыбнулась. Почему Лу столь уверен в том, что ведьму можно купить, а золотые монеты - смысл ее жизни? Нет, определенной меркантильности она никогда за собой не отрицала, но свою шкуру ценила дороже...
- Зачем моему трупу твои золотые монеты, Бессмертный Убийца? - задала она прямой вопрос. Тени продолжали едва заметно шевелиться, вызывая неприятные воспоминания о двух годах жизни, проведенных за Сапфировым Морем. Это было где-то между превращением беззаботной девчушки Лайи в обольстительную ведьму Кассандру, когда ее обучением занимался один из последних волшебников, хоть что-то из себя представляющих. Вероятно, именно с его подсказки на ведьму и вышла леди Оливия и ее Галинор.
- Это совсем малюсенькая услуга, - Лу начинал флиртовать с ведьмой. Она засмеялась чуть хрипловатым смехом. Почему все мужчины считают, что ее можно задобрить парочкой улыбок, комплиментов и поцелуев? Кассандра всегда отделяла работу от удовольствия.
- Учитывая, кто ты и с чем ты связан, даже самая малюсенькая услуга существенно увеличивает мои шансы на долгую и мучительную кончину, а я пока что не готова покидать наш грешный мир, - немного более резким тоном, чем ей хотелось, произнесла ведьма. Лу внимательно на нее смотрел, вероятно прикидывая, что может посулить ведьме, что она наплюет на вопросы выживания и запишется добровольцем в их самоубийственный отряд.
- Кассандра, ты же мастерица избегать конфронтации и ненужной угрозы своей жизни, а кроме золота, есть масса других способов щедро оплатить твои труды. Ты же знаешь, сколь уникальны Бессмертные Убийцы и все, что с нами связано, - он перешел к другим посылам. Интересно, как отнесутся его друзья к помощи столь сомнительной барышни, как Кассандра. Они же - последняя надежда света в этом мире...
- И я всегда знаю, какую из конфронтующих сторон поддержать. И по старой дружбе подскажу тебе, что ваше дело - проигрышное, - едва слышно произнесла ведьма, одарив наемника шаловливой улыбкой. Ей показалось, что в уголке шевельнулась чья-то тень.
- Однажды мы уже побеждали Темного Властелина, - ответил Лу с налетом наигранного героизма. Неужели пробудились гены благородных предков? Или встреча со старыми друзьями оживила давно забытые воспоминания?
- И он покоится с миром уже два столетия, - подтвердила Кассандра, внимательно вглядываясь в ночные тени. Галинор и Оливия говорили о совершенно другом Темном Властелине и другой Тьме. Проклятое Перекрестье со своими Шкатулками и Хранителями так не кстати раскрыло множество неприглядных истин.
- О чем ты говоришь? - Лу довольно грубо схватил ведьму за руку. Настало время проклянать свой длинный язык. Кассандра пристально посмотрела ему в глаза. Сердце провалилось парой громких ударов, в ушах неприятно зашумело, на какое-то мгновение она контролировала собеседника.
- Тьма, которую ты чувствуешь, связана не с прошлым, а с настоящим. Это новый Темный Властелин, поднимающийся за Сапфировым Морем, - произнесла она, наблюдая за тем, как Лу медленно поднимается с земли.
- Кто он такой? - спрашивает Лу жестким тоном, но приближаться к ведьме больше не рискует. И опять от нее требуют ответы на сложные вопросы.
- Это все, что я могу сказать, - спокойно произнесла ведьма, возвращаясь к созерцанию скромных пейзажей Перекрестья.
- Он будет через два дня в разрушенном замке? - прозвучал голос Лу где-то за ее спиной. Кассандра закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться.
- Тебе лучше знать, - ответила ведьма, дотронувшись кончиками пальцев до деревянных перил. Если очень постараться, то можно представить давно забытый дом. Единственное из всех мест мира, где она чувствовала себя в безопасности. Правда, было это очень давно, а Перекрестье совершенно не похоже на ее дом.
- Кассандра, пожалуйста, - довольно мягким тоном произносит ее собеседник. Он будет воздействовать на ее чувства. Леди Оливия и Галинор начнут запугивать, но никто не подумает отпустить ведьму на все четыре стороны.
- Придумай более весомый аргумент, - ведьма резко развернулась на каблуках, позволив холодным каплям дождя упасть на лицо. Лу снова схватил ее за плечо, не давая уйти.
- Прочитай мои воспоминания. И ты сама решишь, стоит ли Темному Властелину или его преемнику давать шансы, - очень тихо произнес он. Ведьма сделала неровный шаг назад, невольно замерев на месте. Лу медленно снял с ее руки черную бархатную перчатку, и ведьму неумолимо захлестнули пугающие видения чьего-то прошлого...
Эрик, сын кузнеца, один из Бессмертных Убийц
В комнате было темно. Девушка была испугана и больше походила на тень, чем на живого человека. Эрику понадобилась пара минут, чтобы узнать леди Эйверил. Она сидела в самом дальнем углу, держа в дрожащих руках кинжал, призрачно блестящий в лунном свете. Золотистые локоны были влажными от дождя и спутанными, платье забрызгано грязью и тоже насквозь промокло.
- Леди Эйверил? - уточнил он. Девушка подняла заплаканные глаза и медленно кивнула. Она была чем-то испугана. Подобное выражение лица Эрик видел и раньше, всякий раз, когда юная дочь покойного графа Лесного Озера смотрела на свою мать.
- Что случилось, леди Эйверил? - осторожно спросил он, на всякий случай, положив ладонь на рукоять меча. Перекрестье, пусть и небольшое поселение, но постоялый двор был переполнен купцами и наемниками, а леди Эйверил была очень красивой девушкой...
- Теос... Душеприказчик... Я ... я... убила его, - едва слышно произнесла девушка. Сейчас Эрик замечает, что на руках и платье девушки вместе с грязью присутствует и кровь. Этот самый душеприказчик был весьма неприятным типом, бросавшим на хозяйскую дочь весьма многозначительные взгляды. И по замку ходило множество слухов о жестокости Теоса...
- Он что-то вам сделал? - спокойным тоном спросил Эрик, медленно присаживаясь напротив испуганной девушки. Леди Эйверил пусть была избалована и временами просто невыносима для замковой прислуги, но никто не мог отрицать, что у девушки доброе сердце и даже вид оружия пугает ее.
- Он - не человек... Он даже не тень. Регердартау. Мертвец, которого питает смерть, - девушка говорила тише и тише. Ее руки начали дрожать сильнее, только сейчас Эрик заметил, что кинжал принадлежит ему.
- О чем вы говорите, леди Эйверил? - задал он еще один вопрос, медленно и осторожно забирая у нее оружие. Руки у девушки были ледяными, и дрожала она не только от страха, но и от холода.
- Моя мать... Олворе... Дитя теней... Рука смерти... Служащая Темному Сердцу, - Эйверил начинала говорить бессвязно. Эрик начал подозревать, что она бредит.
- Я позову леди Оливию, - мягко произнес он. В глазах девушки застыл неподдельный ужас, лицо превратилось в стеклянную маску. Она с неожиданной силой сжала пальцы на его руке.
- Нет, - практически закричала девушка. Эрик растерялся.
- Хорошо, я не буду звать леди Оливию. Позвать вашу горничную или брата? - вежливо спросил он. Меньше всего Эрику хотелось возиться с маленькой капризной леди, но и бросить девушку в таком состоянии он не мог.
- Нет, - Эйверил мотнула головой, медленно глотая слезы. Ее пальцы чуть ослабели хватку, она почти безвольно облокатилась о стенку, закрыв глаза и глубоко дыша.
- Вы должны объяснить, что произошло, - спокойным и безапелляционным тоном произнес Эрик. Леди Эйверил согласно кивнула головой.
- Регердатау. Мертвец, которого питает смерть или бесплотная тень. Слуги моей матери, прибывшие с ней из-за Сапфирового Моря. Это старая магия... Они чудовища, созданные из убитых рабов и черной крови. Они верно служат своим господам. Чем большее количество людей он убьет и чем невиннее будет жертва, тем сильнее они становятся. Им не знакома жалость, они служат тьме и убить их может только СангреД"вардис Бессмертный или Заклятый клинок, - продолжала девушка едва слышным голосом.
- Вы говорите, что Теос был этим самым чудовищем? - уточнил Эрик с легкой долей скепсиса. Он видел пресловутых мертвецов, созданных из убитых солдат и черной крови... Теос не был одним из них... Или Эрик уже не столь ясно помнил.
- Не воин. Жрец. Служитель. Я не могу придумать однозначный перевод... Я просто слушала разговоры матери и ее слуг... Теос... Он не просто оружие. У него есть ум, желания, остатки самых неприязненных черт личности... Он служит Великой Тьме... Олворе. Моя мать. Верховная служительница, стоящая над мертвецами. Она служит не Тьме, а тому, кто повелевает Тьмой, - продолжала сбивчиво объяснять девушка.
- Вам нужен лекарь, леди Эйверил, - мягко произнес Эрик, вставая на ноги. Девушка опять неожиданно схватила его за руку, несколько затрудняя дальнейшее продвижение...
- Ты должен понять... Ты же СангрероЭр"грендетау... Бессмертный Воин... Душа, не отбрасывающая тени... Мертвец, чье сердце вложили назад, благословив его светом, - быстрым шепотом продолжала девушка говорить. Эрик невольно вздрогнул, бессвязная речь Эйверил напоминала о том, чем он был на самом деле.
- Леди Эйверил, успокойтесь, - Эрик повторил несколько раз, глядя девушке в глаза. Она выглядела одновременно испуганной и разочарованной.
- Моя мать. Она - чудовище. Она убила моего отца. Она убьет Златко и меня. Она хочет прихода Тьмы из-за Сапфирового Моря. Она хочет отдать меня своему Повелителю... Или Кровавому Барону... Почему ты не видишь? Ты же боролся с этой Тьмой, - она уже почти закричала.
- Леди Эйверил, - он тоже слегка повысил голос и встряхнул девушку за плечи. Она всхлипнула и бессильно упала ему на плечо, продолжая трястись от страха или холода, глотая слезы.
- Теос. У него были ледяные руки. И дыхание мертвеца. Я ударила его твоим кинжалом. Он вошел так легко. И кровь была черной. А потом он начал превращаться в прах так быстро, что я не успела ничего понять. Еще мгновение назад он был совсем как живой человек, а потом - гниющий труп, груда костей и просто пепел... И я поняла. Нет, я и раньше понимала то, о чем говорит мама и ее слуги на чужом языке, но делала вид, что не слышу. Или не верила, что такое возможно. Магия умерла. Темная или светлая, не имеет значения. Но, Теос, пепел. Все встало на свои места. Они хотят вернуть уничтоженную Тьму, и только четверо Бессмертных Теней способны этому противостоять, - девушка говорила быстрым шепотом, обжигая кожу своим горячим дыханием.
- Мы уже уничтожили Темного Властелина, - чуть слышно произнес Эрик, на мгновение забыв о том, что еще пару часов назад признавал, что древняя тьма возрождается.
- Он - исполнитель. Тьма вечна, как и Свет, и их противостояние. Исполнители меняются. Бессмертные Тени могут уничтожить Исполнителя, но не могут уничтожить Тьму. Но они могут как надежно запереть, так и выпустить в мир Тьму, которая уничтожит все. Последний Светлый Волшебник создал еще большую угрозу, - продолжала говорить девушка, все еще не отрываясь от плеча Эрика.
- Леди Эйверил, - снова произнес он твердым тоном, мягко отстранив ее настолько, чтобы можно было заглянуть в глаза. Она безумно похожа на свою мать, только глаза другого оттенка. И леди Оливия никогда не бывает столь испуганной.
- Я знаю, как запереть Тьму, Эрик. Но ты должен пообещать, что защитишь Златко от матери и ее теней, - решительно прозвучал голос девушки.
- Леди Эйверил, - чуть смягчил он тон, заметив ее испуг и сомнение. Девушка печально всхлипнула и едва слышно засмеялась.
- Ты мне не веришь. Мать тебя очаровала. Леди Оливия не может быть чудовищем. Но ее кровь - черного цвета, а Заклятое Оружие жжет ее каленым железом. Проверь, если хочешь, но я не останусь дожидаться того момента, когда ты сдашь меня ей в руки, - тихо произнесла девушка, поднимаясь на ноги.
- Пропусти меня. Я все еще дочь твоей хозяйки и я все еще могу тебе приказывать, - она снова преобразовалась в капризную наследницу графа Лесного Озера. Странным образом не заметны стали и пятна грязи на ее платье, растрепанные золотые локоны величественно легли на плечи, а бирюзовые глаза несли только холод и презрение.
- Леди Эйверил, - повторил он чуть мягче. Эрику всегда сложно давалось найти подходящие слова. Это удел Лу или Тая, даже Элианы, у которой есть ее песни. Эрик же всегда был верен долгу и чести, без раздумий выполняя приказы. Но что-то во взгляде девушки говорило о том, что она поняла...
- Просто помоги мне защитить брата, пожалуйста, - произнесла леди Эйверил...
- Я обещаю, что не позволю никому и ничему обидеть ни Вас, ни лорда Златко, но позвольте мне самому понять кем является леди Оливия, - тихо сказал он. Эрик до конца не верил ей, но понимал, что подозрения леди Эйверил не беспочвенны. Да и мать свою она боится не просто так...
- Только помоги защитить Златко, - повторилась девушка, снова позволяя слезам политься по щекам.
Мартин, ученик последнего великого светлого волшебника
Шкатулка стояла перед ним, сделанная из цельного куска камня, с искусно вырезанными драконами, грифонами, героями, принцессами и волшебниками. Камень был холодным, безжизненным, нетронутым временем и все так же не имел никаких отверстий. Проклятые волшебники прошлого и их глупая привычка все усложнять. Его учитель был таким же. Последний великий светлый волшебник, именно так он себя называл, хотя величия в нем не было. Только гордыня и завышенная самооценка.
Впрочем, впечатление он всегда умел производить. И, действительно, пытался соответствовать, возложенным на него обязанностям. Может быть, старик и был последним настоящим волшебником безотносительно, причитающегося ему света... О его ученике подобного сказать, к сожалению, нельзя было. Ни в те времена, когда он был тощим мальчишкой с вечно растрепанными вихрами, ни сейчас, когда дряхлым стариком доживал последние дни...
Его пальцы снова дотронулись до холодного камня. Он помнил, как сейчас, тот день, когда старик запечатал шкатулку, спрятав в ней то, что осталось от Темного Властелина: кинжал, камень и ключ. Три вещи, которые принесли четверо Бессмертных Убийц, выживших против всех ожиданий...
Тогда был такой же вечер. И это была та же таверна "Танцующий Грифон". Хозяином был одноногий солдат. Он выгнал всех посетителей, дабы дать последнему светлому волшебнику творить свою магию. Помимо волшебника в зале присутствовали ученик и те самые Бессмертные Убийцы. Он помнил все запахи и звуки, словно это случилось вчера. Дворянин чистил свое оружие, громила мрачно пялился на пламя свечи, шутник пил вино, а менестрель тихо пела. Она часто пела, разные и одинаковые песни, но для него все они слились в ту самую мелодию, которая играла, когда последний светлый волшебник произнес свое последнее заклинание...
Мартин почти двести лет надеялся найти эту шкатулку, чтобы приобрести вожделенную силу, способную на нечто большее, чем просто поддерживать жизнь в дряхлеющем теле. И вот - шкатулка перед ним, но она остается все тем же бесполезным куском камня. Открыть ее способен только избранный, седьмой сын седьмого рода, пришедший из-за Закатной Звезды в плаще небесного цвета... А сил бывшего ученика последнего светлого волшебника уже не хватало даже для того, чтобы просто поддерживать жизнь. Может быть, именно по этой причине так назойливо звучит старая песня менестреля... Он медленно шевелил беззубым ртом, повторяя слова той самой песни.
Я не просила любви твоей,
Такой возвышенной и нежной,
Но и сейчас мне не чужды,
Твои слова, твои надежды.
Но никогда ты ни был лишним,
В моей потерянной судьбе.
Музыка звучала на удивление реально, словно прошлое ворвалось в настоящее и безжалостно тащит его назад. В ту самую комнату таверны, где одна женщина играла мелодию, посвящая ее одному из тех мужчин, вместе с которыми должна была умереть. И с каждым новым аккордом лица мрачнели, но никто не собирался прерывать эту женщину. Не важно, что она пела, не важно, кому посвящала, ее музыка и голос были сродни чему-то святому, весь мир замирал и отступал на второй план...
Проклятый кусок камня, Мартин с удовольствием отдал бы всю свою жизнь ради того, чтобы еще раз услышать пение той женщины. Она заставляла забывать о страхе и боли. Сейчас он так отчаянно нуждался в этом. Последний ученик последнего светлого волшебника умирал, и он безумно боялся смерти...
Музыка продолжала играть. Он еще не настолько безумен. Мартин оторвал взгляд от шкатулки. Напротив сидел мужчина. Его лицо закрывал капюшон светло-серого плаща. Длинные пальцы наигрывали на красивой лютне ту самую мелодию. Почти так же чарующе, как та другая. Только его музыка пугала, а не успокаивала.
- Кто ты? - спросил ученик последнего светлого волшебника.
- Я пришел за шкатулкой, - произнес он сильным красивым голосом, словно созданным для пения величественных баллад, не для этой глупой песни которую он наигрывал.
- Ты не избранный хранитель, - тихо ответил Мартин, что-то припоминая о своем долге, о светлой магии, которой должен был служить, пока не захотел настоящей силы и вечной жизни. Впрочем, он всего лишь беспомощный старик, который лучше помнит события двухвековой давности, чем вчерашний день.
- Ты тоже, - согласился с ним мужчина, продолжая наигрывать простую мелодию, с каждым звуком сияющую новыми красками, выражающими много больше чувств и глубины, чем несли в себе пустые слова, придуманные глупой девчонкой, чтобы причинить боль тем, кто ее любил.
- Что ты сделаешь со мной? - спросил старик. Последние силы он потратил на похищение шкатулки. Единственное о чем он мог молить, чтобы смерть была быстрой и милосердной.
- Разве я что-то должен делать, - ответил мужчина. Старик испуганно отшатнулся от него. Незнакомец чувствовал его страх, так же, как и предыдущие желания. Словно в подтверждении этих мыслей, он пугающе улыбнулся и запел, вторя своей мелодии.
Ты не просила любви моей,
Ты не ждала и не искала.
Ни страсти пламенной ночей,
Ни слов, ни ласки, ни обмана,
Но то, что свет я в темной мгле,
Ты слишком поздно поняла.
И снова все мысли и страхи отступили назад. Оставалась только прекрасная мелодия и сильный голос певца. Давно позабытая магия, растворяющаяся в окружающем мире. Он просто перестал противиться неизбежному. Впервые за долгие годы последний ученик последнего светлого мага не боялся и впервые он был счастлив. Мартин умирал с улыбкой на лице, совершенно не заботясь о проклятой шкатулке и незнакомце с лютней...