Сорокоумовский Иван : другие произведения.

Контркультура vs левые, история конфликта

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Контркультура vs левые - история конфликта. Конфликт между «старыми» левыми и контркультурой более менее описан в исследовательской литературе. Но в работах иногда не чувствуется научная беспристрастность: видны политическая ангажированность и какой-то страх поколения, уже знающего правду о сталинизме и нацизме перед любой идеологией. Этот же страх будет скрытно отражен в неформальном манифесте пятидесятых: «Port Huron Statement» (см. о SDS чуть ниже). Похожая неприязнь к любым левым и правым идеологиям проглядывается в самиздатовских работах советских инакомыслящих и неформалов шестидесятых и семидесятых. (Желающим углубленно изучить вопрос взаимоотношений советских диссидентов и американских левых-шестидесятников я также рекомендую прочитать обращение академика А. Сахарова к западной интеллигенции, созданное в те годы.) Поэтому весь двадцатый век для многих участников контркультурной «сцены» проходит траурным маршем под знаменами «великого покаяния», осознания «родовых травм» политического мышления, взаимных обвинений. Немецкие анархисты в шестидесятых и позднее горько сетовали, что не смогли создать философию движения из-за национального комплекса вины. Подразумевалось чувство раскаяния, ощущения политической неполноценности и связи всего немецкого народа в прошлом с фашистским режимом.
  Английские и канадские «комми» успешно каялись сразу в нескольких
  исповедальнях. Во-первых, потому что не распознали в чиновниках советской России новых диктаторов бюрократического типа; во-вторых, смывали родимые пятна ортодоксального марксизма.
  Кажется, только итальянцам повезло - в силу дипломатичного поведения они сумели избежать принудительной «моральной репатриации».
  Конечно, в чем-то философия «покаяния» шестидесятых и навязывание исторических и прочих «грехов» тесно связаны с мировым милитаризмом и попытками ультраконсервативных политиков переписать историю.
  По сути, это все та же традиция «нравственных репатриаций», против которой выступали социалисты еще в начале прошлого века. Но уже в альтернативном обличье - когда «виноватыми» становятся не только побежденные, но их дети и правнуки. Справедлива ли подобная практика? Может быть, ведь мир, познавший ужасы глобальных идеологий, был смертельно напуган.
  И в конце концов, как пишет уже значительно позже один из главных
  героев философской контркультуры Теодор Роззак, «поколение шестидесятых отвернулось от политиканов».
  Т. Роззак говорит еще более жесткие слова от лица своего поколения. «Мы узнали, что политика - психопатическая форма деятельности человеческого общества, место размножения безумцев в наиболее неприглядном виде. Никакая иная человеческая деятельность не производила столь много грязи, крови, как политика. Ложь, которая используется, чтобы прятать настоящие мотивы политических лидеров, такая ложь ничем не лучше фантазий безумцев. Самые известные эго-маньяки всех времен совершали преступления с призывами к соблюдению законности и возрождения гуманизма.»
  Некоторые исследователи считают главным социальным достижением
  контркультуры создание каких-то иных, помимо традиционных, способов взаимодействия между властью и народом.
  Ниже я даю любопытные выдержки из работ левых шестидесятых и
  семидесятых годов. Надеюсь, в этих цитатах (впрочем, я переводил
  поспешно) видны некоторые нюансы конфликта «Контркультура vs левые».
  В современной статье «The New Left Was Right»
  Дилан Халес (Dylan Hales) пишет. Согласно популярной мифологии,
  созданной консерваторами, движение «новых левых» 1960-х годов несет ответственность за все беды этого мира. Как гласит легенда,
  пока храбрый американский солдат воевал в адской бойне юго-восточной Азии за американскую свободу, неблагодарные студенты колледжей и университетов бастовали. И только Рональд Рейган успешно спас нацию от хиппи. Хотя обвинения от правых радикалов в сторону молодежных движений, расцветших в эпоху Водолея, кажутся характерными и привычными, эти выпады приобрели непропорциональные размеры. В результате произошла демонизация многогранного движения, чьи лучшие стремления и умы более чем вписываются в американскую историю, а многое из философии шестидесятых принято даже нынешними консерваторами.
  Что произошло 12 июня 1962 года, когда молодые люди встретились и
  создали нечто, сегодня известное как «Port Huron Statement», когда
  молодые люди решили объявить о своей независимости от умирающего и не знающего консенсуса либерализма эпохи Кеннеди?
  Эти ребята явно отошли от прежних левых просоветских апологетов, но они не примкнули к омерзительному антикоммунистическому
  социал-демократическому центру. В Порт-Гурон родились подлинные левые. Хотя многое было написано о группе «Студенты за демократическое общество», это движение не заняло своего законного места в истории. В первую очередь потому, что средства массовой информации последовательно описывали худшие аспекты SDS, затемняя уникальные и чисто американские характеристики движения.
  Даже в первые месяцы своего существования группа SDS почти полностью игнорировалась, а пресса предпочитала судить по движению по поступкам печально известного Билла Айерса.
  
  Прим. переводчика: Билл Айерс (Bill Ayers) сейчас профессор Университета штата Иллинойс, и не скрывает своей причастности к организации «Уэзермены». В шестидесятых Билл Айерс выражал протест против войны во Вьетнаме путем бомбежки Капитолия Соединенных Штатов, Пентагона и полицейского участка.
  
  Некогда бывший президент SDS Карл Оглесби отметил в интервью: SDS была демократическая организация, а не социалистическая.
  Основным лозунгом оставался призыв «люди должны участвовать в принятии решений, затрагивающих их жизнь».
  Группа SDS не заимствовала прежнюю бюрократическую и иерархическую модель «право верхов править низами» старых левых.
  В самом деле, новые левые глубоко презирали партийное строительство, а их манифест - Port Huron Statement - описывает власть в США как «политику без общественности».
  Самопровозглашенные враги «корпоративного либерализма», студенты
  Порт-Гурон, не имели почти ничего общего с «прогрессивными движениями», поддерживаемыми большей частью американских левых в начале 20-го века.
  Молодежь из SDS стремилась демонтировать институты социального
  контроля и уничтожить опасную волну военного тоталитаризма.
  Некоторое отступление.
  Роль SDS для контркультуры в целом велика: эта группа попыталась
  уничтожить прежнюю общепринятую модель левых, модель с обязательным участием «профессиональных
  политиков». Новые левые делали упор на социальном активизме.
  Однако активизм имеет свои недостатки - активизм не
  выборный, создается зачастую за счет личной харизмы или внутригрупповых интриг.
  Именно об этом пишет Дилан, ссылаясь на печальную историю группы Билла Айерса. Активисты во многом неподконтрольны обществу. В результате активисты подкупаются, совершают преступления, используя «общественное мнение» в личных целях (например, для оказания давления на судебные органы).
  Дилан отмечает, что косвенная вина в становлении жесткого и
  агрессивного праволиберального американского режима все-таки лежит на «новых левых». Потому что новые левые достаточно сильно испугали общество, а политики сумели воспользоваться этим страхом.
  Пожалуй, страх перед политикой, а не только перед идеологизированными партиями разных толков, перед политическими способами решения проблем, выдвинул контркультуру в шестидесятых на первое место.
  Наивно предполагать, будто сами левые не замечали доминирующей роли (в смысле не идеологическом, а массовом) контркультуры в обществе. И левые обрушились со своей критикой на контркультуру.
  Начинающийся конфликт «контркультура vs левые» («новые
  левые против старых левых») описывался уже в 1972 году. Далее выдержки из статьи «Критика новых левых» известного автора.
  Из всех аспектах жизни американского общества самыми неприятными и гнилыми остаются деградирующие «движения», которые утверждают, будто действительно выступают против общества. До сих пор почти во всех комментариях к движению новых левых от социологов, журналистов, политиков и самих левых слышны только заявления, будто бы движение есть оппозиция обществу.
  На самом деле движение в Соединенных Штатах никогда не было
  революционной оппозицией к господствующему порядку, напротив, движение функционировало очень эффективно в поддержку этого порядка и для локализации всей подлинной революционной оппозиции. В движении, безусловно, видны различные и даже антагонистические течения. Тем не менее, есть общее соглашение между активистами за черное освобождение, освобождение женщин, активистами антивоенных действий, экологии и т.д. В этом соглашении негласно подразумевается, что «все мы части единого фронта», существуют взаимная поддержка, альянсы. Это движение - единое целое, существующее на основе иллюзий, которые они все разделяют. .Общество спектакля наносит ретушь на собственную фотографию и на изображения своих врагов, навязывает собственные идеологические категории миру и подменяет историю. Оно создает более или менее единую псевдо-оппозицию, которая лишь укрепляет силу общества ложными идеями. Например, движение за свободу слова в Беркли от 1964 года и беспорядки 1965 года. В обществе спектакля эти события описываются как классические из жизни «новых левых».
  В нападении на общество спектакля, лидеры движения видели только
  сражение с полицией, которая была слишком глупой, чтобы эффективно бороться. Жесты против выживания превратились в эпизоды «борьбы за выживание». И все реформистские, левые идеологи расплачиваются теперь за уличный грабеж и вандализм.
  Очевидно, что чернокожие в Лос-Анджелесе еще не достигли того уровня «сознания», чтобы принести в жертву свою ярость (ха-ха,
  предположительно, под руководством своих «верховных слуг» - активистов движения). Первые значительные признаки инакомыслия среди молодежи в современном американском обществе не были «политическими».
  Несовершеннолетние правонарушители 1950-х годов возникли как проявление кризиса основных механизмов социализации - семьи, школы, всего урбанизма, как распад всех ценностей. Вандализм, кражи и насилие в игровой форме уже выражали зачаточную форму восстания против скуки повседневного существование, против мертвой жизни,
  каковая является основным продуктом современного капитализма.
  Все новые священники и глашатаи старого порядка - журналисты,
  психологи, социологи, преподаватели - работали сверхурочно в попытках фрагментировать и разложить движение этих «повстанцев без причин». На самом деле отсутствие причин и отказ от идеологий, прямота насилия, оставались самыми положительными качествами бунта юных правонарушителей.
  Но изоляция, иерархии и сражения уличных банд не давали им
  возможностей вырваться из системы, которую они поддерживали своим преднамеренным невежеством. Как правило, эти подростки возвращались в мир труда, семьи и патриотизма и часто добровольно шли в армию.
  .Некоторые гуманистически настроенные левые открещиваются от
  беспорядков, не признают право на преступление и правонарушение (см. ранние гражданские права и марши мира, в которых каждый должен был быть социально адекватным и пристойно безбородым, для того, чтобы произвести хорошее впечатление на «общественное мнение»). Спустя несколько лет Аллен Гинзберг подсадил «Ангелов ада» на кислоту, яппи провозгласили объединение хиппи и политиков; это единство было достигнуто не путем заимствования сторонами радикализма, но по взаимному сокращению радикализма. Общий знаменатель - пассивное потребление культуры, идеологий: отсюда наркотики, рок-музыка и зрелища псевдореволюций. С тех пор вакуум был заполнен. Подросток, который взорвался от мысли, что «нечего делать, все скучно» (театральный образ этого юноши виден, например, в ролях Джеймса Дина) теперь занимается рок-праздниками, ремесленничеством в коммунах, групповыми терапиями, астрологией, смешными «революциями».
  Новая молодежь обнаруживает, что их восстание направлено в первую очередь против того, чем они сейчас заняты - против «своей культуры» и «своей революции».
  Далее цитиуемый автор подвергает критике все методы борьбы новых левых. Мысли автора не новы, это лишь пересказ известных ленинских работ. С точки зрения «мировой революции», автор, безусловно, пишет верные и справедливые замечания. Действительно,
  «обюрокрачивание» Томом Хайденом разъяренных чернокожих лидеров служит целям общества, а не для разжигания мировой революции. Яппи отнюдь не стремились к террору, а «Студенты за демократические преобразования» открещивались от классовой войны. И с этих позиций контркультура представляется лишь выгодным для правящего режима способом «достигнуть консенсуса».
  Ниже еще перевод стереотипных обвинений в адрес контркультуры
  из того же леворадикального источника, статья называется «On the
  Poverty of Hip Life».
  «...Герои и идолы сделались смешными. Все фальсификации
  находятся в кризисе. Распад значений открывает положительные пустоты, в которых возможны свободные эксперименты. Но если экспериментатор не отказывается от признания всех механизмом власти, то в критический момент новые иллюзии заполнят пустоту; ибо власть не терпит вакуума.
  Недовольство хиппи прежними обычаями, диссоциации от старых
  стереотипов привели хиппи к изготовлению и принятие новых стереотипов. Hip-жизнь создает и потребляет новые роли - гуру, мастеров-ремесленника, рок-звезд; новые абстрактные ценности типа всеобщей любви, естественности, открытости; новых мистификаций утешения, вроде пацифизма, буддизма, астрологию. Культурный мусор прошлого проник в контркультуру. Нововведения хиппи лишь вдохнули новую жизнь в спектакль. Вместо того, чтобы бороться за реальную жизнь, хиппи эксплуатируют абстрактное представление о жизни, создают образ жизни, рекламируют изменения внешности как реальные социальные изменения.
  Когда "хип-капитализм" обвиняют в "отказе от нашей культуры",
  обвинители забывают, что ранние контркультурные герои (Лири, Гинзберг, Уоттс и т.д.) лишь способствовали становлению нового образа жизни, превращения его в торговый центр культурного потребления. Эти рекламщики капитализма создавали свой стиль, объединив свои собственные культурные фетиши с ложным обещанием подлинной жизни, породили квази-мессианскую привязанность к течению.
  Лозунг "включения" означал в то же время потребление наркотиков, а
  также покупку некритического мировоззрения. Разница между "реальными" и "пластиковыми" хиппи в том, что "настоящий" имеет глубокие иллюзии, он приобретает их в чистых, органических формах, а "пластиковый" предпочитает синтетическую упаковку: доморощенная и дешевая астрология, "естественная свобода" и пустой даосизм от группы "Битлз".
  Возможно, когда-то настоящие хиппи помогали разработать хип-идеологию, но пластиковые хиппи лишь покупают товары, которые оборачивают эту идеологию в дешевую упаковку.
  Отождествляясь с объектами в перевернутой реальности зрелища,
  человеческие качества (спонтанность, самореализацию, стремление к общинной жизни) стали идеалами потребления именно потому, что их не хватает в реальности, иллюзия подлинности становится необходимой для ложной жизни.»
  «Инициированный диггерами проект в Хайт-Эшбери - строительство
  "свободного города" в пределах города, существование на отходах -
  вскрыл факт материального изобилия и возможность создания нового мири, основанную на "принципе подарка".
  Но без прямого вызова социальной практике капитализма, такой проект остается лишь красивым жестом, авангардной программой социального обеспечения. Вопреки ожиданиям диггеров, государство не собирается делиться своим мусором и отходами ради достижения народного самоуправления.»
  «Из-за пацифистских и гуманистических идеологий, доминировавших на улицах Хайт-Эшбери, восстание превратилось в моральные ожидания. Критические акты были погребены под утопическими надеждами, капитализм не захотел играть роль плохого ребенка, вдруг послушно следующего хорошим примерам.
  Хиппи считают, что отчуждение является лишь вопросом восприятия (" It's All In Your Head "). Они считают, что можно разбить оковы жизни путем абстрагирования от социальных практик. А все "негативные ощущения" можно убрать с помощью "хороших вибраций". Разочарования и страдания лишь проявления "плохой кармы". "Путешествие" - вот что необходимо для отказа от вещизма.
  Квази-христианский подход к миру у хиппи показывает, насколько сильно хиппи не выдерживают накал и ярость жизни.
  Хиппи принимают свою судьбу в духе святых и уверенного превосходства ( "Don't Let вещей Bring You Down"). Хиппи похожи на подростков, желающих хорошенько потанцевать и провести время. “Be free! Be natural!” Выйдя из отчаянной изоляции развитого капитализма, хиппи отреагировали самым простым способом: они схватились друг за друга. Все разговоры о танцах на улицах и все псевдо-фестивали только скрывают реальное разделение и страдание.
  Длинные волосы создают иллюзию взаимного общения; стиль становится эрзац-общением. Коммуны, уличные театры, бесплатные клиники - все это попытки контркультуры создать новую сеть ложных связей. Общее стремление жить за пределами доминирующего общества может быть реализовано только жизнью на границах этого общества. А в результате лишь выживание становится основой для коллективного сплочения. Это девиз одной коммуны: "Я терплю вас, если вы терпите меня".
  В сельских общинах ложные сообщества неопримитивистов собираются вместе в надежде преодолеть "отчуждение".
  Этот природный заповедник является для них священным пространством, в котором они возвращаются к эротическим связям примитивного коммунизма и совершают акт мистического единения с природой. Но на самом деле эти зоны коммунитарных экспериментов служат амортизаторами общества в целом, воспроизводят иерархические структуры прошлого, все те же естественные разделения труда и шаманизма в видоизмененных формах в рамках патриархата.»
  «Контркультура оправдывает свой религиозный и мистический эклектизм "научным исследованием" методов духовного освобождения. Последнее, как утверждается, необходимая предпосылка для настоящей социальной революции.»
  «Но в рамках своих идеологий аппетит хиппи безграничен. Хиппи читают И-цзин. Они учатся медитировать. Хиппи сажают сад. Они рисуют, делают свечи, пекут хлеб. Энергия хиппи ненасытна, но растрачивается попусту.
  Каждая вещь хиппи сама по себе безупречна, поскольку тривиальна; но
  нелепа иллюзия, которую хиппи строит вокруг своей деятельности.
  По мнению хиппи, чем банальнее деятельность, тем божественнее.
  Разорвав с абстрактным прошлым, хиппи живет мелкой версией вечного настоящего. В отрыве от прошлого и будущего, последовательность моментов жизни хиппи составляет серию диверсий-путешествий. Путешествия лишь тяга к ложным приключениям. Хиппи постоянно пересекают страну в поиске "красивых сцен", всегда ускользающих от хиппи.
  Конечно, впечатляющий термин "хиппи" означает далеко не однородные явления и субкультуры. Хиппи - это люди, причастные к каким-то общим событиям. Некоторые из самых ранних субкультур хиппи имели концепции нового мира, как нечто, что будет построено сознательно, а не путем только "включения" и "сближения".
  Но культура, возникшая в итоге их деятельности, действительно является признаком провала. Когда в 1967 году хиппи устроили свои собственные символические похороны для прессы, они лишь показали провальность идеологии, прибегнув к театру. Они показали, что хиппи
  никогда не покидали спектакль, никогда не понимали собственного театрального действия.
  Hip-движение является признаком растущего недовольства повседневной жизнью, когда необходимо все больше и больше зрелищ.
  Но хиппи не может противостоять системе радикальным образом,
  хиппи играют лишь ответный спектакль.
  Такая оппозиция не должна быть политической в обычном смысле
  слова. Если хиппи ничего не знают, они уверены, что революционное видение политики не может быть принято. Первые хиппи отклонили политическую деятельность отчасти по неправильным причинам ("позитивность", "утопизм" и т.д.), но также по правильным причинам: присущей любой политике упор на идеологию, "скучность" и жестокость политиков.
  Кен Кизи в чем-то правильным понимал политическое переустройство
  старого мира по принципу переустройства "на своих условиях".
  Аполитичность в конце концов заставила хиппи частично поддержать политиков, а затем и привела хиппи к поглощению политическими движениями. Например, Гэри Снайдер, который был гандистом-анархистом, винит в в провале классического пролетарского движения не "состояние души", "западные традиции", но лидеров "Черных пантер". Когда-то контркультура бессвязно объявила о возможности построения нового мира, но в действительности лишь нашла передовой путь включения в старый мир.»
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"