- И пылинки сдувай! - Сунув под нос своему ассистенту кулак, Гениальный решил таким деятельным образом, в один удар убить несколько зайцев и зайчих. Так он, во-первых, проверял степень благоговения своего подчинённого перед ним, где через это уже познавалась его степень величия, ну а, во-вторых, какой бы пиджак на нём не был бы одет, ему не помешает любая теплота направленных вздохов, ну и самое главное, у него было паршивое настроение, которое требовало от него деспотичности поведения по отношению к тому, кто попал ему под руку или лучше под ногу. Так что эта "блеклая мышь" - его ассистент, ещё должен был радоваться тому, что его прямой начальник находится в кресле, а не на ногах, откуда куда удобнее распинывать его зад.
"Ты знал куда шёл", - стиснув зубы, смотрел на Гениального его ассистент "блеклая мышь" или по паспорту Митя. - "Путь в искусстве тернист и забористо звучен", - получив звонкий подзатыльник, медлительный Митя, через эту направляющую его мысленные действия милость режиссера, не только должен был так положительно думать, но и действовать.
- А то смотри, попаду под влияние веяния времени, и вместо тебя дурака, заведу себе молоденькую дурочку. - Гениальный, видимо, отбив себе руку об непробиваемый затылок "блеклой мыши", решил прибегнуть к угрозам. "Интересна всё-таки законодательная база мироустройства. Чем старее и пердее великие, тем их желания всё больше не сбыточнее и молодее", - набрав в лёгкие воздух, глядя на ухмыляющее лицо Гениального, Митя сделал из всего им замеченного вывод и в тот же момент, что есть силы, вместе с соплями, дунул на рукав Гениального. И что интересно, так это то, что как бы сильно не было дуновение лёгких Мити, то его наверняка бы, не хватило для того чтобы сдуть с места имеющего столько много, не только культурного, но и физического веса режиссёра Гениального. Но как сейчас выяснилось, что если в это дуновение добавить не только душу, но и её физическую составляющую, как в данном случае отражение сущности Мити сопли, то даже этой пустяковой мелочи хватит для того, чтобы поднять на ноги такую громадину, которой был Гениальный.
А Гениальный, громадина была ещё та. И те, кто по своей неопытности, случайно, а скорей всего по глупости, сталкивался с ним в коридоре, то тот, указывая на свои обтёртые об стенки коридора плечи костюмов, может подтвердить, что Гениальный, не только своими фильмами раздвигал сознание зрителей, но и частично стены коридоров студии, которые были слишком узки даже для него одного.
- Что это значит, сопляк! - соскочив со своего любимого кресла, завопил Гениальный, в полёте скидывая с себя пиджак. И, наверное, сейчас бы произошло заслуженное (Гениальный ведь заслуженный деятель искусств; не подкопаться) наказание, но вид, пускающего сопли, скорей всего, перестаравшегося Мити и лежащий в пыли пиджак, да и плюс само заявление Гениального, вдруг заставляют его задуматься и посмотреть на всё это действие со своей гениально-художественной стороны. Ну а там, он как всегда увидел себя царственную особу, буквально недавно облачённую в свои барские костюмы, где он, ни с того ни сего, вдруг решается на щедрость и скинув со своих плеч эту дорогущую накидку, возжелал, чтобы её носил его шут-гороховый - придворный.
"А за что ему такая милость?", - Гениальный, как всякий гениальный режиссёр, всегда должен найти обоснования тому или иному действию. "А-га!", - потряс свой лоб озарением и рукой Гениальный, напрочь напугав этим действием Митю, решившим, что его теперь задействуют в съёмках какой-нибудь жестокой казни, ну а там как всегда, заменят бутафорский инструмент на настоящий.
"Он, заставив снять меня костюм, фигурально намекнул мне, что мне давно уже пора снимать кино!", - Гениальному не составляет труда найти причину для своих действий, к чему он и пришёл, даже без применения побуждающих к вдохновению действий, как, например, вливания в себя чрезмерных порций алкоголя, вырывание на своей груди волос и, наверное, самое вдохновляющее, зажимание об косяк двери чужих причиндалов, этих эвфемизмов части тела. Но не успел Гениальный, должно прочувствовать этот момент открытия, как вслед за этим, на него навалилось то, что последние недели не давало ему чувствовать себя самим собой.
Так Гениальному, вдруг вспомнился тот, очень памятливый для него разговор с инвестором его картины - Куратором.
- Смотри у меня. Ты мне обещал Аморалиса. И моя компания, только под него решилась вложиться в твою картину. - Поигрывая пуговицей на пиджаке Гениального, зловеще для Гениального и для его пуговицы, производил с ними свои манипуляции Куратор. - Если же Аморалис, по каким-то причинам, не будет участвовать в съёмках, то я...- Куратор на мгновение замер, заглядывая в душу Гениального, после чего расплывается в улыбке и раскрывает это своё многоточие:
- Молись, чтобы это был я, а не острый оскал империализма, который, сам знаешь, не пожалеет и не учтёт, а вытряхнет тебя из твоих последних штанов и выкинет на улицу. Когда я, всего лишь посажу тебя на цепь, и ты будешь моим дворовым псом. Ты всё понял? - По окончании своего заявления, щёлкнул зубами Куратор.
- М-да. - Сглотнув слюну, ответил Гениальный.
- Ну, тогда, держи. Это ведь твоё. - Протягивая Гениальному оторванную пуговицу, усмехнулся Куратор. - Мне чужого не надо. - Похлопав по плечу поражённого в своей значительности Гениального, Куратор, насвистывая весёлую мелодию, направился на выход из его режиссёрского офиса. И стоило только двери закрыться за ним, как замотивированный и замативированный Гениальный, разразился своим видением подхода к участию этой, только на словах давшей своё согласие на участие в съёмках звезды:
- Падла! Я тебе покажу Аморалиса во всей его красе.
"Чёрт. Кто меня за язык тянул", - схватившись за перстень с агатом посередине, Гениальный уже начал учитывать самый плохой вариант развития ситуации, где ему придётся расстаться со всеми этими красивыми вещами, которые уже стали неотделимой частью его я.
Нет, он, конечно, знал, кто и зачем тянул его за язык на том очень важном для себя разговоре в курилке (а все самые важные и судьбоносные разговоры, только там и ведутся), где он не выдержал бахвальства всего лишь подающего надежды молодого режиссёра Сугубого (ну и что он взял пальмовую ветвь на фестивале. Эка, невидаль.), и дабы перекрыть все его попытки посмотреть на него сверху, во все услышанье заявил, что ему не то что ничего не стоит пригласить и быть услышанным, а уже есть предварительные договорённости о съёмках в его фильме звезды первой величины.
- У тебя-то? - так дерзко хмыкнул в ответ этот Сугубый, что у Гениального, аж, затряслись поджилки и выпала сигарета изо рта, на которую ему плевать, раз он её не раскурил, а так взял для проформы, чтобы показать свою близость к здоровым лёгким, которые демонстрируют в этом месте различные культурные и продюсерские личности. А так ему врач, строго-настрого запретил приближаться к этой никотиновой трубке.
Да и на этого молокососа Сугубого, ему по большому счёту тоже плевать, вот только сейчас в курилке находились очень важные шишки, ради которых, он и забрёл сюда и как говорится, на их глазах уступить и значит потерять лицо и финансирования, то разве это можно допустить.
- Да. У меня! - затвердел в ответ в своей уверенности Гениальный.
- И кто же он? - несколько потеряв уверенность в себе, спросил Сугубый.
- Я бы тебе назвал его имя, да боюсь, что ты потеряешь покой и сон, после чего не сможешь радовать нас своими фильмами. - Начал издеваться над своим противником Гениальный, видя, как поплыл этот уже не столь на счёт себя, сугубо здравомыслящий Сугубый.
- Но чтобы ты не сильно терзался, я всё же дам тебе подсказку. Это, тот самый! - Гениальный резко, от бедра вздёрнул вверх свою руку и, остановив её второй рукой в предплечье, где его кулак, в который была сжата его рука, остановившись прямо перед носом Сугубого, тем самым выдал весьма не двусмысленный жест. И, наверное, Гениальному, уже можно было праздновать победу, как к его неожиданности, в разговор вмешался присутствующий здесь продюсер Ленский.
- А ты не бздишь? - пустив Гениальному прямо в ухо струю дыма, бросает этот дерзновенный вопрос ему туда же в ухо, наполненный дымом, алкоголем и предвзятостью к Гениальному Ленский.
- Да если ты хочешь знать, я никогда! Слышишь, никогда не бздю. - Налившись кровью и вращая своими глазами, посмотрел на Ленского Гениальный, чей ответ, в конце всё же был смазан неудачной фонетической составляющей этого слова. Что, видимо, и учёл этот подлый Ленский, задаваясь им.
- Ну, тогда, назови имя. - Пустив ещё одну струю дыма уже прямо в лицо Гениальному, заявил Ленский, по краям которого стояли очень важные лица, которые просто замерли в своей внимательности к Гениальному. Ну и спрашивается, куда он мог деваться, когда на него оказывается такой прессинг. Вот и пришлось назвать первое имя, которое пришло на ум. Ну а как только потрясение на продюсерских лицах несколько спало, то Гениальный тут же был взят в оборот (радует то, что Сугубого, отдавив ему ноги, тут же отодвинули к плевательнице) и препровождён для обстоятельного разговора, где ему и было не только в три короба обещано, но авансировано в его новый, не важно, что за проект.
- Да уж. - Вздохнул Гениальный, у которого, впрочем, не всё так плохо шло, да вот только он привык не зарекаться и поджилками чувствовал, что ему ещё придётся попотеть с этой званой звездой.
Но не успел он отмучиться над одним, то, как говорится, раз пришла одна беда, то не спеши улыбаться и продолжай с кривизной смотреть на мир, когда вслед за неприятным Куратором, несущим в себе лишь материальные убытки, своё памятливое место занял, воплощение всего духовного убожества, продюсер Ленский.
Так перед глазами Гениального вновь возникла препротивная рожа продюсера Ленского, который, не смотря на то, что он уже сломал на его продюсерских глазах пару ручек, не убирая своей мерзкой улыбки, достаёт из кармана новую и уверенный в крепости своего "паркера", протягивает её ему гениальному режиссёру, для того чтобы он подписал этот кабальный договор. А что он может поделать, раз зритель нынче глуп и туп, и ему не понять всех грандиозных замыслов его гениальной головы, ну и как следствие, ему в виду этой грандиозности, денег на съёмки не дают. Если, конечно...Он не возьмётся за съёмки какого-то очередного пустяшного сериала и ещё чего-то там.
- Морду, не криви, рожа! - Зычно кривит свою харю, это продюсерское рыло Ленского, который без большого труда разжимая пальцы Гениального, вкладывает в них уже свою дорогущую ручку, за которую он, если что, переломает все пальцы Гениальному.
- Снимешь... Да можешь даже не сам снимать, а привлечь кого-нибудь из своей режиссёрской команды (Нам нужно только твоё имя) и получишь деньги для своего проекта. - Ленский окончательно убеждает Гениального, и он ставит свою подпись под договором.
- И смотри, если не снимешь, то...- Ленский многозначительно посмотрел на дверь, в то самое место, которое очень вдохновляюще действовало на Гениального, что и на этот не дало сбоев и даже бросило его в пот. "Да они ведь заодно!", - только сейчас все пазлы сложились в голове Гениального, понявшего, откуда, что и берётся и кто кем пользуется.
"Нет уж. Так просто вам меня не взять!", - на мгновение воодушевился Гениальный, выкручивая себе уши, за которые он в исступлении и схватился. Но когда болевой импульс достиг его головы, то он быстро отступился от себя и полный сожаления к себе такому, хоть и огромному, но всё же мягкотелому, для которого пытки (а им его обязательно подвергнут, посадив на хлеб и воду, а может и того хуже, на воду и не минерализованную воду), уже сами по себе пытки.
"Да как они не понимают, что я их не выдержу!", - не выдержал такого напора мысли, Гениальный слегка, правда, без запаха, тужнул. После чего посмотрел на внимающую ему рожу Мити и, вспомнив о необходимости достать этого Аморалиса, принялся неистово трясти Митю.
- А как я сниму! - Гениальный полный эксцентричности, занялся Митей, обливая его не связанной речью, которая если теряет свои вязкие свойства, то всегда выливается в брызги слюней, которыми Гениальный и покрыл Митю. Но Митя уже привык к таким выходкам людей искусства, которые, как все знают, переполнены эмоциональной составляющей и поэтому им нужно ею бить, для того чтобы самим не захлебнуться в ней. Оттого, наверное, все эти деятели искусства, такие большие драчуны и привереды. Где второе служил исключительно для первого, ну а первое - исключительно для их здоровья.
Но Мите не даётся время, чтобы обтереть себя от этого налёта брызгости Гениального, который продолжает, тряся его за ворот рубашки, темпераментно, на грани экзальтированности, душевно терзать себя и физически Митю.
- У меня нет сценария, а на всё, про всё, ничего. А ведь мне нужно ещё работать над своим фильмом, где всё уже запущено. Вот как всё запущено. А блокбастер, это не только права на него, но и огромные требования к тем, кто связался с ним. И тут уж, чего только не приходится учесть и сколько ещё дерьма на пути его выпуска нужно будет съесть. А чего только стоят эти, не одни приглашённые на съёмки блокбастера звёздные лица, без которых он таким, по чьей-то сути или по зрительской прихоти, не может так называться. И даже уже и не знаешь, что определяет этот блокбастер, само лицо или сам блокбастер создаёт это лицо. - Гениальный вздохнул, представив все эти лица, которые в себе несут, не только прибыли, но и большие проблемы, из-за своего незнания его родного языка. И как после этого, он должен вести съёмку. А ведь он Гениальный, хоть и гениальный режиссёр, но не в зуб ногой в знаниях чужих диалектов. "Хотя, в зуб ногой, для должного понимания чего от тебя хотят, даже ничего себе вариант", - напоролся на неплохую мысль Гениальный.
Ну да ладно, с этими не нашими рожами, от них хоть как-нибудь образом, но можно отбиться, то от местных деятелей продюсерских искусств, зная их настырность, вот так просто не отвяжешься. А ведь они, без своих родственных лиц, не могут не то что смотреть, а даже видеть сценарий нового фильма. Вот и приходится, так сказать, квотировать свои места для этих продюсерских родственников. Но продюсеру всё мало и он видимо, имея свой расчёт на свою протеже, независимо от сценария, требовательно настаивает на её съёмках в постельных сценах. - И непременно, вечером. - Очень упёрто, обдавая перегаром и цепляясь за плечи Гениального, настаивал на своём, вечный продюсер Ленский, готовый, если что, сам выполнить роль исполнительного актёра.
Но если продюсерские лица в основном достают по месту твоей основной работы, то родственные лица, не преминут о себе напомнить, где-нибудь у себя дома на кухне.
- Ну а если ты, рожа бесстыжая, позабыл, что твоя крестница единокровная, потеряла последний аппетит и мается без роли, когда ты, имея возможности, берёшь на них всякую бездарную, не родственную для тебя дрянь, то смотри, пока есть чем смотреть. - Вот и родственники по сестринской линии, с ножом наперевес, уже наседают, взывая (нож в руках очень содействует этому) прислушаться к зову крови. А разве он может сказать в ответ, что природа, как правило, на другом родственном поколении, если не отдыхает, то берёт перерыв и что, судя по пышным видам крестницы, то она однозначно трескает за обе щёки, даже и без аппетита. Но нет, и Гениальный, помня нервную натуру своей сестры, предлагает для начала, так сказать, для её опробования в телевизионных планах, пристроить крестницу в шоу "невыносимые люди".
- А вот если она вынесет на себе это испытание, то в следующем блокбастере, её будет ждать специальная роль. - Гениальный посылает воодушевлённую сестру и крестницу по известному всем адресу, ну а сам, вновь возвращается к месту своего положения, напротив своего ассистента.
Между тем, каждый душевный порыв Гениального, сопровождается вырыванием одной из пуговиц на рубашке Мити. - А всё эта сволочь Ленский...- Гениальный вдруг резко останавливается в своих действиях по отношению к Мите, заставляя его похолодеть от этого "вдруг" и от пронзительного взгляда Гениального, который, кто знает, кого он сейчас увидел на месте Мити. Что надо заметить, очень немаловажно для того, на кого в данный момент смотрит сей гениальный режиссёр, чья фантазия, может его завести так далеко, что и не знаешь что лучше, стоять или падать под ударами этого экспериментатора.
- Мне нужен свой Онегин. - Пришедшая в голову Гениального мысль, настолько потрясла его, что он даже застыл на месте, не отрываясь от Мити, которому в виду его такой неразрывной связи, пришлось и самому на время замереть. Но вот в голове Гениального произошли свои подвижки и он, соединив всё, что можно было разделить, обретя в себе уверенность, вновь посмотрел на окружающее своими гениальными глазами. И хотя мир, по-прежнему всё также сер и скучен, но что делает эта "блеклая мышь" в его руках, не мог не задаться вопросом Гениальный, заметив занятость своих рук, но затем, увидев валяющийся на полу пиджак, всё быстро сопоставил и задал уже Мите свой вопрос.
- А ты почему до сих пор в рубашке? - Неожиданный вопрос Гениального, поставил Митю в тупик, о выходе из которого, он даже решил и не помышлять, из-за страха даже подумать, куда эти пути могут привести. "Я что, должен её снять? Но зачем?", - Митя всё же не удержался от вопросов и от своих взглядов, оценивающих пузатость фигуры Гениального.
"Нет, не может быть! Но тогда зачем он намекал мне, о моей замене на молодую ассистентку", - У Мити даже подогнулись колени от таких перспектив и он, уже хотел было сдаться, чему способствовала ещё одна отлетевшая пуговица от его рубашки, как Гениальный своим действием всё расставил по своим местам. Так Гениальный, ухватив Митю за ухо, перенаправил его взгляд на валяющийся в пыли пиджак.
- А ну быстро, поднял и надел на себя. - Отдал команду Гениальный Мите, который, решив, что быть одетым гораздо практичнее, нежели раздетым, без лишних разговоров и споров о размерности пиджака, который однозначно для него безразмерен, хватает пиджак и, даже не отряхивая его, надевает на себя. После чего Митя замирает на одном месте, ну а Гениальный принимается за свой оценивающий обход его со всех сторон.
- И говорить нечего, хорош. Он тебе в самую пору.- Остановившись напротив Мити, Гениальный сделал свою неоднозначно понятую Митей оценку. И хотя она звучала однозначно, тем не менее, Митя, только на одном сознательном уровне мог утвердительно, правда, только про себя, заявить, что это далеко не так. Да и другие органы чувств, особенно осязание, могли бы даже без зеркала поклясться в том, что этот пиджак ему совершенно не впору. Но с другой стороны, Митя очень хорошо знал второе значение этого слово "впору", где оно несло в себе оценку не только твоим метрическим данным, но и определяло твою степень взрослости, с которой ты и смотрел на этот мир. Ну а если твой непосредственный начальник считает, что его блажь насчёт тебя будет способствовать взаимопониманию и конструктивности совместной работы, то почему бы тогда на некоторые вещи не закрыть глаза и не подвергнуть сомнению некоторые очевидные вещи (ведь, не мал же он, в конце концов), согласившись сказать, что он тебе в самую твою зрелую пору.
-Ну, раз так, то теперь, не снимая до самого окончания съёмок, носи его. Будешь моим талисманом на счастье. - Гениальный хотел было, по-дружески похлопать Митю по плечу, но затем, заметив, что пиджак уж слишком пыльный, решил ограничиться взмахом рук в воздухе.
- Ну ладно. Пожалуй, уже пора. Только ты для начала сдуй с себя пыль, а уж затем мигом в студию. - Гениальный, отдав наказ Мите, повернувшись к выходу, ещё раз вслух вздохнул: "Эх, а кто у меня мечтал сниматься!", после чего и оставил Митю пожинать труды своих усердий. А что поделать, раз милость власть предержащих, зачастую накладнее их опалы.
Но делать нечего и Митя, также глубоко вслед Гениальному вздохнув: "Догадываюсь", начинает быстро приводить себя в порядок, затем под завязку нагружает себя всеми, даже сто раз ненужными, но на всякий случай прихваченными предметами, сопутствующими и придающими комфорт сидению режиссёра на стуле во время съёмок и таким нагруженным способом, отправляется вслед за Гениальным.
И хотя разница во времени их выхода, была не столь существенной, всё же когда Митя раскрыл перед собой дверь, ведущую в одну из телевизионных студий, специализирующуюся на съёмках разного рода сериалов, то там, уже вовсю шла церемония обращения этой неверующей актёрской массы в единого режиссёра. Где только одно режиссёрское слово имеет чудодейственную природу и способно, как вознести вас на первые роли, так и низвергнуть до степени статистических ролей. А иначе быть никак нельзя среди актёрской массы, имеющей больше самомнения и на счёт себя заблуждения, нежели истинной веры в свою самобытность, которой только дай волю, то они сами захотят стать режиссёрами.
Между тем режиссёр не был единоличным властителем дум, а фигурально, у себя за плечами или реально - на передовой, у него находился оператор, который в своём молчаливом мнении придерживался иных взглядов, с которыми он, фрондируя режиссёру, слишком уверенно жуя жвачку, прищурившись, смотрел в свою съёмочную камеру. И уж там-то он, по своему усмотрению, кого хотел, ставил на первый план, а кого не сильно хотел видеть или вчера не удосужилось увидеть у себя в вечерних гостях, то того можно и задвинуть на задний. Так что и говорить не надо о том, что оператор в некоторой степени, подрывал авторитет режиссёра, имея у себя поклонниц, несколько больше, нежели имел режиссёр.
- Вы все знаете, а кто не знает, того я не допущу на свою площадку. - Сделав паузу и обведя своим строгим взглядом сбившуюся в кучку, стоящую на площадке актёров, заявил о себе Гениальный. - Я ортодокс.
- И исходя из этого, я вас спрошу. (Звучит пауза для придания значимости вопроса). Что же самое главное в актёрской профессии? - Спросил Гениальный и, засунув пальцы рук в свои подтяжки, принялся елозить пальцами верх вниз, тем самым сбивая с мысли даже самых малонаблюдательных актёров.
- Ну-с? - Гениальный, явно решил помучить своими вопросами актёров и, дабы они окончательно признали свою никчёмность перед ним, принялся с пяток на носки перекатываться на своих подошвах ботинок. Ну, а глядя на такие хитроумные кульбиты, актёры уже точно ни о чём не могли думать, кроме разве что того, каким всё же образом этот воображала, спотыкнётся и грохнется на пол. Но Гениальный умеет крепко держаться на ногах и он, устав ждать ответа, спросил первое же попавшее лицо, очень видного, имеющего амплуа актёра-любовника, Хватило.
-Ну а ты, рожа рафинированная, что скажешь? - Панибратское отношение Гениального к своей к снимающейся группе, не то что было у него в крови (было), но и создавало дружественную атмосферу во время съёмок, позволяющую быстрее переходить от простых слов к матам, которые очень способствуют вашему пониманию того, что от вас хотят увидеть. Ну а это в свою очередь, очень благотворно сказывалось на самих съёмках.
"От такого же слышу", - должно, правда только про себя, ответил ему улыбающийся актёр Хватило и, дабы его не приняли за актёра немого кино и не перевели на роли заднего плана в постельных сценах, как сумел ответил:
- Артистизм.
- Охереть. - Гениальный чуть поперхнулся, услышав такой ответ, заставивший его даже покраснеть. Что, в свою очередь, вызвало шушуканье в актёрской среде, посчитавшей, что съёмочные дни Хватило сочтены, раз одного его ответа хватило для того, чтобы Гениального, чуть кондрашка не хватила.
"И что в нём нашли привлекательного? Право, не пойму", - тут же начали отворачиваться от Хватило мысли героинь-любовниц, в коих числилась великолепно выглядящая блондинистая Лайма, которая пошла даже дальше и физически отвернулась от этой, съёмочные дни сочтены, бездарности.
- Ну а ты чего крутишься. А ну, говори. - Заметив шевеления Лаймы, к её неудовольствию, Гениальный обратился к ней.
- Умение...- Лайме не удаётся закончить фразу, как не неожиданно Гениальный, своей великолепной информативностью "Залезть в кровать", со смехом обрывает её. Что вызывает субординационный ответный актёрский смех, в котором они показывают свои возможности для смеховых подработок, своё умение не драматизировать ситуацию, лицемерить и конечно, надувая щёки и выбивая искру из глаз - лицедействовать.
- В основном, мимо. - В ответе Гениального, Лайма для себя прочла его "старость не радость", которая полная зависти к молодым собратьям, и подвигла так ей ответить, переживающего не лучшие свои годы режиссёра. "Посмотрим, как ты запоёшь, когда ты своим ребром наткнёшься на беса", - Лайма покусывая губки, мстительно посмотрела на уже не подающего надежды на возможности Гениального. Который меж тем, уже забыл о ней и подошёл к одному из актёров - Захару, отличающемуся тем, что он играет характерные роли, в основном, конечно, слабохарактерные. Гениальный, глядя на него определенно усмотрел, а скорее унюхал в нём страсть к актёрской характерной игре, которую он воплощал через весь свой поношенный и не надо гримироваться вид.
- Ну а тебя спрашивается, каким ветром сюда занесло? - Гениальный, обращаясь к такого рода актёрам, само собой не мог не перефразировать свой вопрос.
- Я считаю, что за самое главное в игре, это суметь эпатировать зрителя. - Сверкая глазами, заявил Захар, явно преследуя цель, своим эпатажем запомниться Гениальному. Но Гениальный ещё не таких типов в своих фильмах посылал на этап и, явно желая придать красноречивости своему ответу, сначала плевком в морду Захара, эпатировал всех рядом с ним стоящих, а затем, схватив его за нос, уже вовлёк Захара в его эпатаж. На что Захар, застаный врасплох, ну и за нос, в ответ ухватившись руками за схватившую за его нос руку Гениального, громко констатировал сей факт эпатажа:
-Ёпты, за нос схватил!
В свою очередь Гениальный, покачав головой, выразил своё полное согласие с Захаром, ну и как бонус, объяснил ему, правда, запоздалые, преимущества этого носохватательства:
- Зато алкаша, без грима можешь сыграть.
И хотя заявленные Гениальным очевидные факты, несли в себе в основном только преимущества - в них читалась заявка на подписание контракта, Захар, придержанный за нос всего лишь минуту, совершенно не испытывал благодарности к Гениальному. Но Гениальный знает, что от актёров ничего кроме неблагодарности ждать не стоит и он, вернувшись в центр площадки, демонстративно оттягивает свои подтяжки и как только они щёлкнули на его пузе, лишь после этого заводит речь.
- Так уж и быть. Я отвечу на этот животрепещущий вопрос. (Гениальный внимательно посмотрел на выражения актёрских лиц) Самое главное в актёрской игре, это в беспрекословная вера в своего режиссёра. - Гениальный сделал паузу для того чтобы эта мелочь, могла должно осмыслить глубокомыслие сказанного.
- Без веры в режиссёра, даже у самого талантливого актёра, специально для которого написан отличный сценарий, никогда, ничего не выйдет, кроме разве что только отличного первого плана. - Гениальный с явным подозрением на хороший первый план, о котором он не без намёка заявил, посмотрел на присутствующего здесь главного оператора, который, как он заранее лицемерно сказал, решил по присутствовать здесь, лишь для того чтобы выбрать для себя лучший ракурс (а они значит и обычным обойдутся). Знаем мы, что почём и как этот ракурс зовётся и во что он ставится и, в конечном счёте, выливается.
- Но запомните, оператор не господь-режиссёр и я, если что, все эти хорошие планы могу всегда вырезать. - Однозначно умыл рассвирепевшего оператора Гениальный.
- Ну а теперь второй вопрос. А если у актёра нет веры в его режиссёра, то тогда, я вас спрашиваю, что его ждёт? - С высоты своего величия, пуская молнии из глаз, звучно задался вопросом Гениальный.
- Пошёл он к чёрту! - И хор актёрский голосов был ему ответом. Что несказанно умилило Гениального, который, впрочем, другого ответа и не ожидал услышать.
- Что ж. Теперь я вижу проблески веры в меня и значит, моя вера в вас, тоже укрепилась. - Теперь уже ответные слова Гениального зародили надежду в сердцах актёров, которые без упования на эту абстрактность, не представляли своей жизни в этой мало дисциплинированной и ветреной профессии.
- Ну а когда есть вера, то нам с ней ничего не страшно и мы не только горы свернём, но и звезду не только с неба, но и из-за океана сможем достать. - Толстый намёк Гениального на присутствие на съёмках звезды западной величины, заставил глубоко вздохнуть женскую половину актёрской массы и также глубоко выдохнуть вторую, нетерпимую к иноземным соперникам, мужскую часть группы. Гениальный же, заметив эту появившуюся нестройность в рядах этой не слишком сплочённой массы людей, вряд ли готовой противостоять, если не обаянию, то блеску заезжей звезды, матернул про себя, как эту звезду, так и западучих на всё блестящее актёров, и уже после этих формальностей, продолжил их вводить в курс дела:
- Ладно, не буду тянуть кота за хвост. ("А каламбуристо и подходяще вышло", - улыбнулся про себя Гениальный, представив эту звезду в качестве кота) Да вы уже, наверное, знаете, что в съёмках нашего фильма будет участвовать звезда западной величины - Аморалис.
На что, теперь уже открыто вздохнули женские сердца, и не только актрис: "Ах". Где каждый из присутствующих актёров, тут же для себя представил свои, очень близкие съёмки с этой звездой, которую он, конечно, затмит своей игрой (тот же по-русски, ни бум-бум) и уже сам станет не менее яркой звездой. Но Гениальный своей новостью на корню режет это буйство фантазии, оглушая мысли этих воображал.
- По вашим рожам вижу, что вы себе уже много чего вообразили. Так что поспешу вас успокоить и чтобы вы, особенно женская часть, не наделали необдуманных поступков (Гениальный посмотрел на уже начавшие бледнеть лица актрис), скажу одну важную вещь. Не надо питать слишком много надежд на приезжую звезду. - Гениальный сделал паузу, внутреннее покатываясь от смеха, посмотрел на приунывшую актёрскую массу и иносказательно довершил своё заявление:
- И вы, наверное, уже поняли, почему.
И хотя все, до степени неверия, поняли, что значит это почему, но ведь так хочется верить и повозмущаться.
- Да почему так. Как мачо, так сразу не мачо? - Не стерпела своих волнительных мыслей, самая высокая и забористая (имеется в виду её знание тех самых словечек) актриса Инесса, обрушив этот риторический вопрос на головы своих коллег, незамеченных в таком своём соответствии с мачо, но полностью, в полном составе подходящих к критерию обратной оценки.
- А разве не ясно. - Взял слово Гениальный, решивший, что в призме такого вопроса о его принадлежности к этой категории мужского "я", не стоит обращать внимание на себя со стороны даже зависимых от тебя женских лиц.
- На западе знают, какая главная опасность поджидает их в нашей стране. Вот они заблаговременно и подготавливаются, переориентируя своих самых видных актёров. Разве последний Джеймс Бонд, которому до русских шпионок нет дела, тому не доказательство. - Гениальный вбил последний гвоздь в желание актёров сыграть этого, меняет, как перчатки шпионок, агента спецслужб. "Лучше уж сыграть майора Грома. У него хоть перспектив на перчатки побольше", - сделали вывод актёры, решившие не приглашать этого Аморалиса на вливание в коллектив.
- И запомните главное. Главным препятствием на пути искусства, всегда был конъюнктурный человек. Так и сейчас, человек не может не отличиться и ради веяний времени, определяющих эту самую конъюнктуру, ставит палки в колёса настоящему искусству. И премия "Оскар" тому подтверждение. Так что, у решившего стать настоящим актёром, выбор не слишком большой, либо продать себя конъюнктуре, либо же служить искусству. Так что же вы ответите мне на это? - Голос Гениального, вновь отзвенел в ушах актёрской среды.
- Служить рады, прислуживать конъюнктуре тошно! - Своим единством ответа, актёры вновь потрясли стены студии и основы своей, зиждущейся на индивидуальности профессии.
- Вижу, что классика вам не чужда. - Улыбнулся Гениальный. - Ну а теперь, как говорится, матчасть. - Гениальный, не даёт застояться актёрской мысли, перенаправляя её дальше. - В наше затратное для съёмок время, где ради экономии на декорациях и всего того окружения, которое питает актёрскую мысль, приходится переходить на цифру. И теперь актёр, всё больше должен полагаться не только на свой внутренний мир и воображение, но ему также теперь, необходимо обладать умением довоображать окружающий интерьер и это место съёмок, состоящее из голых стен. Ну а это, как вы понимаете, не может сказаться на качестве игры. И для того чтобы вам было легче адаптироваться к голым стенам, мы решили...- Гениальный обрывает сам себя и выхватив из съёмочной группы какого-то, незнамо кто такого, выводит его на своё центральное место и дав ему команду: "Давай грузи", направляет свой шаг туда, где находиться его режиссёрское место.
Но Гениальный к облегчению своего стула, неожиданно игнорирует его и, сделав резкий поворот, направляется в сторону зрительских мест, где на одном, из по большей части свободных стульев, сидит одна неприметная личность. Гениальный подходит к нему, а вернее сказать, к соседнему с этой личностью стулу и без всяких предварительных приветствий и даже вопросов о свободности соседнего стула, садится на него (шапки или чего другого на нём не лежит, значит свободен).
- Я не собираюсь влезать во все эти нюансы и подробности сценария. - Закинув ногу на ногу, Гениальный завёл разговор с неприметной личностью. - Но я хочу увидеть одно...Или даже не увидеть, а услышать треск от столкновения лбов, заявленных для просмотра персонажей. Этот треск должен быть подобием того большого взрыва, зародившего этот мир и в нашем частном случае, нашу новую историю. Он должен быть, например, такой, как...- Гениальный сделал внимательную паузу, после чего пальцем руки поманил к себе наблюдающего за ним Митю, который, как дисциплинированный ассистент режиссёра, тотчас приблизился к нему. Ну а стоило только Мите приблизиться к режиссёру, как это ему тут же стоило ударом по голове экологически чистой, деревянной ложкой.
- Примерно вот так. - Прокомментировал свои действия Гениальный, который вначале удивил эту неприметную личность наличием в его карманах такого столового предмета, а уж затем, этой его неумолимой экспрессией по отношению к чужим головам.
- Понял? - Гениальный не понятно кого спросил, то ли эту личность, то ли Митю, но они оба, после этих его действий, сочли за нужное, принять этот его вопрос на свой счёт. И если Митя, во избежание дополнительных вопросительных действий, быстро ретировался, то эта личность утвердительно заявила: "Да".
- Ничего. Если надо будет, я тебе ещё не то покажу. - Убирая ложку в карман, Гениальный, тем не менее, в своих словах не убирал свою готовность ко всякой свойственной ему экзальтированности. Что, неприметной личностью, было с первого раза усвоено и он, не собираясь требовать показать новых примеров, продолжал, молча следить за руками Гениального, которые, кто его знает, куда захотят засунуть себя и может уже вытащить не ложку, а вилку.
- На этом простом примере можно сразу всё понять, что нужно зрителю. Первое, что бросается в лицо, это действие, ну, а оно в свою очередь тянет за собой всё остальное и главное - зрительский интерес, с его желанием найти ответы на простые вопросы. А зачем, я его треснул ложкой по лбу? А затем, чтобы вы спросили. Ха-ха. - Засмеялся Гениальный, но заметив, что его собеседник не проявляет смешливую солидарность с ним, на автомате, рукой было потянулся в карман, но затем, осознав, что крепость лба его собеседника ещё не проверена временем и главное, востребована для других целей, оставил эту свою затею.
- Нет, конечно, мы не будем так открыто посвящать зрителя в самую суть вещей. И хотя главной целью этого удара было желание вызвать зрительский интерес, мы само собой, всё это действие облечём в некую существующую интригу. А вот сам ответ, нужно будет искать уже в задействованных персонажах. И выходит, что на начальном этапе, все задействованные персонажи, не смотря на их важность, всё же вторичны перед любой сюжетной завязкой или идеей. Ну а когда идея будет достойна рейтинга, то тогда можно и заняться пропиской ролей. - Сделал паузу Гениальный, для того чтобы посмотреть на своего собеседника и уразуметь, уразумел ли он. Что было замечено неприметной личностью и он, дабы его не сочли за тугодума, коротко ответил:
- Я всё понял.
Но Гениальный им бы не был, если бы его натуру и в частности голову, не терзали вдохновения и различные идеи, которые, судя по изменениям в лице этой личности, нашли для себя в нём точку опоры.
- А знаешь, что? - Придвинувшись вплотную к незаметной личности, Гениальный своим заявлением, определённо напугал того, решившего, что тот как минимум, решил вооружить его ложкой и отправить его на кастинг, проверять звукопроводимость актёрских голов. И не успела незаметная личность вдохнуть воздуха для своего "Нет" ответа, как Гениальный, вцепившись в его коленку рукой (наверное, предложение было столь захватывающим, что услышавший его, мог запросто слинять, так что дополнительный контроль не помешает), с придыханием проговорил:
- А я тебя, так лишь для видимости (о чём будут знать только двое - я и ты), назначу режиссёром по работе с актёрами. А? Как ты на это смотришь. - Гениальный просиял, ожидая от этой личности, такого же сияния в ответ. Но незаметная личность, как натура быстро не схватывающая и значит, не хватающая с неба звёзд, хоть и хотел, даже из вежливости, отсветиться в ответ, но не смог и поэтому несколько безрадостно вопросительно ответил:
- Всё зависит оттого, как на это всё посмотреть.
- Да ты, я смотрю, уже уловил мою мысль. - Разгорячившийся Гениальный, своим ответом, ещё больше недоразумил эту личность, отнюдь не считающую себя за ловца чужих идей и мыслей, в чём его заподозрил этот непредсказуемый режиссёр. Но незаметная личность не спешит разубеждать того и пытается допонять недопонятое из дополнений режиссёра, который в свою очередь, начинает развивать свою и уже незаметной личности идею.
- Выдающий себя за другого, всегда есть выдающийся человек. И он всегда зримо привлекает повышенное внимание тех людей, которые зависят от внимания того, за кого выдаёт себя выдающийся человек. - Гениальный, когда идейно разволнуется, то всегда изъясняется запутанными выражениями. - Так и ты, не будучи режиссёром, с позиции постороннего человека, сможет с более близкого расстояния увидеть весь творческий процесс, а также заметить отношение к себе... Да, даже не к себе, а к тому, кого ты будешь представлять и с позиции постороннего, но очень близкого наблюдателя, сможешь по достоинству оценить всё проявленное по отношению к твоему режиссёрскому лицу лицедейство или же честность намерений этой актёрской массы. - Гениальный на мгновение ушёл в себя, представляя уже своё лицо на месте этого, почти что дьявола во плоти, правда, чуть менее могущественного, чем он.
И хотя его воображение не имело никаких пределов, он всё же за не имением времени, ограничился одними стандартными методами приведения в чувство этих лицедеев, включающих в себя: срыванием лицемерных масок и плохо подогнанных костюмов с актёров, которые ради роли готовы на всё, прогон их по всем закоулкам остатков их совести, тыканьем их носов и лбов друг в дружку, ну и напоследок, в знак своего расположения, хорошим пинком отправить их на съёмки передачи "Суд идёт".
- Ладно, этого, я думаю, будет достаточно. - Придя в себя, заявил, правда, не совсем ясно кому, Гениальный. - Значит, так. - Гениальный, зорко и объёмно посмотрел на своего нового актёра и, оставшись довольным, напоследок дал ему последние рекомендации:
- Ты главное, не выделяйся. Сиди и наблюдай. Они сами к тебе подойдут, а вот когда подойдут, то тут и можешь включить свою фантазию, на всю полную халифскую катушку. Да, кстати, сейчас мой ассистент принесёт тебе твой реквизит, папку с бумагами. Время от времени, лучше, конечно, на виду у задействованных в игре актёров, будешь делать в неё заметки. А это, знаешь ли, всегда внушает.
Гениальный поднялся на ноги, посмотрел в сторону сцены, где некоторые нетерпеливые актёрские лица, уже начали шёпотом интересоваться друг у друга, а на кого это там режиссёр тратит своё время.
- Да, кстати, а как тебя звать-то? - Наконец-то, Гениальный удосужил себя на правила приличия.
- Ну, как я увидел и услышал, то у вас свой особый подход к данному именному вопросу. - Незаметная личность не спешит раскрывать себя.
- Что есть, то есть. - Ответил, довольный собой Гениальный.
- Ну тогда, исходя из всего вами сказанного и стоящих перед до мной задач, я не буду самоутверждаться через имя и нарываться на сторонние домыслы, и применяя суффиксы, склоню своё имя в сторону Правдика. - Своим заумным ответом, неприметная, а такой часто и бывает ...личность, заставила Гениального удивиться. Но видимо, времени на удивление, у Гениального тоже было не слишком много, так что он не стал больше вопрошать и обратившись к Правдику:
- Ладно, Правдик, давай. Если что, подходи, высказывай впечатления. - Бросил на дорожку фразу Гениальный, выдвинувшись навстречу, ждущего его оценки Рината и продюсера Ленского. И как интуитивно чувствует Гениальный, чему способствуют не умеющие молчать, а значит всё знающие лица, то там его ждёт совсем не радужная картина. Ну а раз так, то их всех ждут большие перемены.