Завтра какой-то религиозный праздник - это мне сообщил прибывший, наконец-то, с грифонами и мечниками, монах.
Сегодня же в моей палатке бесшумно появились трое эльфов-разведчиков. То, что они мне сообщили было крайне неутешительно. Буквально у меня под носом, на расстоянии трехчасового марша, была сожжена моя деревенька, а жители - кто убит, кто угнан в рабство. Моему соседу.
Он знал, он знал! Он знал, что я иду, и дразнил, желая вызвать меня на бой там, где ему было выгодно и когда было выгодно. Ну, нет, я не намерена играть по твоим нотам. Это будет моя песня.
Разведка не смогла подойти близко к противнику. Их остановил заградительный отряд эльфов. Это было соседствующее с моими эльфами племя, служившее моему соседу.
Крепко задумавшись, стараюсь вспомнить весь круг людей, знавших о моем плане набега и маршруте. Выходило, что этих людей всего трое: я, отец и отшельник. Да, круг узок, слишком узок, чтобы в нем найти предателя.
Взглянула на карту. Моему врагу есть лишь три пути: оставаться в крепости, отступить в тот лесной массив, где мне знакома каждая тропка, или бежать к морю. Этот последний вариант никогда мной всерьез не рассматривался. Я выросла в Предгорье и Межлесье: горы, холмы, леса и перелески - это моя стихия. Здесь я дома, меня любят, меня знают и звери, и птицы, и деревья, меня каждый кустик ночевать пустит.
Моря я не знаю совсем. Отец всегда говорил, что море мне ни к чему, что там нет ничего интересного, что море - это опасность неизведанного. О море я слышала разные истории от заезжих купцов, и эти истории действительно внушали опасения: кораблекрушения, пираты, абордажи, соленая вода (кто ее посолил, как суп?), шторма, какие-то непонятные острова (что это такое - острова? Ни в одной книге о них ничего нет), чуждые племена и обычаи.
Не нужно искать предателя. Я сама себя предала своей предсказуемостью. Да, все они - отец, сосед, отшельник - всегда знали, чего от меня ждать, они всегда могли предугадать, куда я предпочту пойти, в какое место ударить, и в какое время можно ждать этого удара.
Так было до этой зимы, до того, моего последнего, сражения, которое мне едва не стоило жизни. Раньше, до этого сражения-поражения, я бы никогда не вышла из родных лесов и холмов.
Сейчас, когда впереди сожженная деревня, в которой я не устроила постой только потому, что не хотела привлекать внимание к своему броску, все становится очень серьезным. Одно дело - имущество, а другое дело - люди, те люди, которые доверились мне, которые платят налог за свою безопасность.
В моей стране нет рабов и крепостных. В моих владениях запрещены даже клетки для птиц.
До слуха долетали сплетни, что сосед торгует людьми, но не верилось. Думала, что клевещут, завидуя его богатству, не задумываясь над тем, откуда у него это богатство. Видимо, правы были его недоброжелатели - он работорговец.
Гнев, невероятный гнев охватил меня удушливыми лапами. Убить, уничтожить, снести с лица земли того, кто смеет из людей делать имущество, скот. Ты не уйдешь от меня, работорговец. Надо только успокоиться, привести свои мысли и чувства к взвешенным решениям и поступкам. Дыши очень медленно, дыши, вдыхая через левую ноздрю, а выдыхая через правую. Теперь наоборот. Сделай несколько дыхательных циклов. Все. Теперь думай.
Так. Я предсказуема. Для того, кого легко просчитать, предатели не нужны. Достаточно того, что ты для врага - открытая книга, в которой он читает без труда. Так-так-так. Ну, что ж, пусть он продолжает читать ту страницу, которую я ему позволю увидеть.
В палатку ввалился мой молочный брат. Люблю я этого засранца! Он самый веселый, самый вихрастый, самый конопатый, самый лопоухий, самый отважный, самый близкий мне человек. Никому, кроме него не могла я поручить то, что задумала.
-Привет.
-Привет, конечно, но что это ты со мной таким убитым голосом здороваешься, сестричка? Случилось что?
-Случилось, братик. Мне придется просить тебя пойти на дело, которе... В общем, шансов уцелеть - ни-ка-ких.
-И ты, естественно, не будешь посвящать меня во все детали своего плана.
-Извини.
-Ну, мне хоть можно будет хорошо подраться перед смертью?
-Не только можно, сколько нужно! Вот, смотри, ты должен будешь...- Мы, склонившись над картой, перешли на едва слышный шепот.
Через час брат вышел из моей палатки, снабженный невероятно широкими полномочиями и планом дальнейших действий. Все, теперь я спокойна. Брат поступит так, как поступила бы я. Он пойдет по знакомой, наезженной дороге - ввяжется в тяжелый бой, будет изображать то, что все мои силы стянуты лишь в одно место. Пусть враг думает, что я нахожусь рядом с братом, но еще не оправилась от ран, а потому меня не видно на поле сражения.
Отряд брата обречен. Я приношу в жертву ферзя, чтобы отвлечь врага от проселочной дороги, по которой мой основной отряд выйдет к морю. Я отрежу неприятеля от гавани, от кораблей, на которых он мог бы бежать от моего гнева. Потом ударю в тыл. Если буду действовать очень быстро, то можно надеяться спасти брата. Для этого мне должна улыбнуться удача, воинская доблесть брата должна быть выше доблести нашего врага и еще много, много всяких непредвиденных случайностей и превратностей должно вмешаться в наши планы, чтобы все задуманное исполнилось, и я поставила бы мат.