Вспомнишь ли ты, господам подавая салфетки, Тот праведный меч, что завещали великие предки?No
Проснулась оттого, что где-то текла вода. Весело журчала и монотонно струилась.
Да, именно эти две взаимоисключающие интонации - монотонного веселья. Глянула в темноту - часов не видать и воды тоже. Черт! Придется шарить в темноте в поисках мобильника, чтобы, нажав кнопочку, напустить света в глаза. Полуослепшая, еще несколько секунд беспомощно пялюсь на цифры, не вникая в их содержание.
Или содержимое?
Всё равно - рано.
Или поздно?
Три двадцать одна - это раннее июньское утро или поздняя летняя ночь?
Но вода продолжает журчать. Или уже нет?
Встала. В тихом бешенстве иду на кухню, в ванную, в туалет - вода молчит везде.
Легла на бок - журчит.
Заткнула уши - стала журчать громче. Перевернулась на другой бок - звук поменял тональность, но течь стало быстрее.
И тут я с ужасом поняла, что у меня из одного уха вода переливается в другое. Причем в правом ухе барабанная перепонка с дырочкой - на подушке влажное пятно, что свидетельствует о протечке. Зато левое ухо в порядке.
Хоть что-то хорошее за ночь - одно ухо целое. Что ж, придется спать на левом боку, чтобы не затопить кровать. Интересно, откуда у меня в голове взялась вода? Меня не удивляет пустота, в которой творит свою работу крохотный водопадик. В конце концов - в черепе полость для мозга является вполне естественной. Возможно, мозга нет. Исчез. Давно подозревала возможность такого исхода.
Но вот откуда там вода? И вода ли это? Судя по звуку и нежному прикосновению в месте падения - похоже, что это растаявший жир, которым, по сути, является мозг.
Катаклизм. Жара.
Мозговой жир расплавился и превратился в жидкость.
Бедные, бедные извилины! Вас и так было негусто, а теперь вы и вовсе находитесь в виртуальной области. В фантастической области стервозной любви.
Среда длинная, бесконечная, как длящееся в пространстве тельце тысяченожки. И такая же противная. Но беда в том, что лень останавливаться на каждой ножке и рассказывать о ней.
Уже столько сказала об этой своей жгучей лени...
В моей голове в последнее время узор был составлен так плотно, что новая смальта в мозаику могла втиснуться с трудом.
Но жара сделала своё адское дело - смальта тоже расплавилась и влилась в общий поток водопада.
- Хм... Пациентка, вы уклонились от вопроса. Не держите это в себе ... Нет, не на ковер! Лучше все же в себе.
- Доктор, вы непоследовательны, вашими советами трудно руководствоваться. - Хотите об этом поговорить?
- Валяйте. - Почему вас привлекают мужчины в форме?
- Мне, безусловно, больше нравятся в трусах. Без них даже больше.
- А может быть - животные и густые заросли, из которых можно подглядывать?
- Разве что в оптический прицел. - И смайлик до ушей.
Бросить всё и уехать в Монголию. Там издалека видать. Можно не спеша зарядить, выкурив и выколотив трубочку. И нежно подводить прицел - пока чайник закипает - в глаз, чтобы шкурку не испортить.
- На кого охотишься? Дым трубочки и бульканье кипятка спугнут белку.
- Не-а, моего зверя табак и чай приманят.
- Уж не на человека ли ствол нацелил?
- Да какой он человек? Это не человек, а отбросы.
- Тогда зачем тебе шкурка?
- Таксидермисту отдам, пусть из Рыжего чучело сделает.
- Э-э-э! Опоздал, я была в длинной-предлинной очереди восемнадцатой. И сумела его одолеть - хитростью и ядом. Предыдущие семнадцать пытались его застрелить, вот как ты сейчас мечтал, да не сложилось. От пули его ведьма Пергамского алтаря заговорила.
- Причем тут Пергамский алтарь?
- Ты видел его?
- В книжке какой-то. Кажется, в Берлине в музее стоит.
- Детали рассматривал?
- Только общий вид. А стоило вникнуть в детали?
- Еще как стоило. Наводит на размышления. Например, змееногие существа сражаются с людьми. Их называют титанами и богами. Странные боги - абсолютные люди, ничего божественного.
- И что?
Какой-то тягостный диалог. Где я? Только что была тьма контейнера мусоровоза, и вдруг я беседую с каким-то охотником за головами. Бред, бред, бред! Пора проснуться или очнуться.
Где маленький кусочек ватки с каплей нашатыря?
Не пренебрегать чувствами других. Ему, моему визави, видать, тоже несладко рядом с такой ягодкой как я.
Раз нет нашатыря на ватке, намажу-ка я маслица на масло.
Смотрит на меня, кося синим глазом, руки на руле. Черный бушлат, из-под ворота выглядывает тельник в бело-черную полоску. Ни фига себе - подводник!
- Курский!?
- А то!
Чтобы начать путешествие бросаю на землю наручные часы. Долго с упоением топчусь по ним. Толку ноль - они противоударные, квадратные, кавайные, водонепроницаемые.
Золотые.
Чтобы начать новую чистую доску надо хорошенько погубить прошлое время. Но оно не сдается.
Анкер на анкер, танкер на танкер.
Танкодром возле источника в чистом поле. Зной вибрирует над вздутым черноземом.
Танк ползет на часы, тысяченожка пытается обуть траки - шевелит, шевелит, шевелит лапками. Не по размеру.
Гусеницы танка перемалывают густую землю, сминая тысяченожку, но вышвыривают вместе с влажными комьями золотой кавай.
Похоже, что эти часы погибнут только вместе со мной. Поднимаю их, очищаю.
Всего немного движений, совсем мало усилий и моё время вновь сияет под палящим солнцем.
В балерине, вращающейся на одном пуанте посреди циферблата, узнаю себя шестилетнюю.
Успела состариться, но смогла лишь ногу сменить. Всё также стою на одном месте в центре, всё также вращаю безупречный механизм, питая электричеством недоразвитую пустоту. Коэффициент полезного действия - ноль.
Вдруг рядом оказывается тот, кого прозвали Рыжей Смертью. Он, как всегда, с задранным наглым носом. Одной рукой он тычет в мою грудину, а когда я наклоняю голову, чтобы оценить нанесенный урон, Рыжий хватает меня за нос и делает гыгыгыгы. Зато другой рукой он производит значительно более эффективное действие - вырывает мои золотые часы и быстро прячет их так, что никогда не найти.
Что ж, разве не этого мне хотелось?
Избавилась от старого хлама, а кто исполнил роль Шивы-разрушителя не столь важно.
Важно лишь то, что вступила на столь желанную Terra Incognita. На которую постоянно косилась все сознательные годы, не упуская её из поля зрения ни при каких коллизиях.
Помогите! Зыбучие пески! Под Terra Incognita оказались зыбучие пески! Зыбучие пески... Помогите!..
- Нет, с другом так нельзя. А вот так - можно.
Он сжал мои пальцы и стал их мять и тереть друг о друга постепенно сжимая все сильней и сильней. Боль стала невыносимой, попыталась вырвать руку. Но безуспешно.
Молчу.
Нет, гад, ты не услышишь моего стона.
Потом, не отпуская руки, он сжал мне горло и сжимал все крепче.
Наконец, когда я умерла, он аккуратно завернул мои останки в носовой платок и положил в нагрудный карман:
- Вот теперь, подруга, ты всегда будешь со мной. Я, наконец-то, уверен, что ты, сука, заткнулась насмерть. К остроте, к бою, к настоящей драке рвусь. Говнеца, говнеца мне не хватает, дружище.
Наваливается густая, вязкая тьма. Из нее выдвигаются зубы, чернее самой черноты, и рвут что-то оставшееся живым за грудиной.
Вот только не знаю, что же там могло уцелеть за грудиной. Точно - не сердце. Оно никак не могло устоять и давно рассыпалось в прах.
Но что же так болит и тоскует, рыдает и бьется?
Иногда, вглядываясь в гибельные потемки, вдруг вижу два огромных монитора, сияющих синими окнами DOS из-под сумрака бровей на лице отца.
Неужели это он до сих пор жив во мне?
Неплохо, что в мобильнике есть часы, как-то нужно ориентироваться в этом новом вихре засасывающего песка.
Гражданская, гражданская, гражданская...
Победу одержит лишь тот, кто сражается. Убить рыжего Фейд-Раута Харконнена любой ценой. И пойдет дождь!
Клепсидра вернулась, пройдя тысячелетия, чтобы играть в моем черепе с водой, заставляя её перетекать по своим законам из уха в ухо.
Рыжая Смерть думает, что пухлый Амурчик стрелой показывает время, а ведь он целит не в бровь, а в глаз.
Ошибка! Грех не воспользоваться в бою ошибочной беспечностью Рыжего кавая - и я ударила.
В санатории "Под Клепсидрой" сижу на краю бассейна и бросаю в воду жемчужины, надеясь, что они замедлят движение воды, перекрыв отверстие. Не для саше храню дар степных трав - отраву. Оказывается, ухо не прохудилось, а так задумано конструкцией гидрологиума, отсчитывающего последние капли моего яда, предназначенного неприятелю.
Встретимся на линии дэн. Готовь горло, Фэйд.
Курский подводник вынырнул из бассейна в самый драматический момент схватки и точным попаданием сразил Золотой Рыжий кавай.
Моё тело нашли утром местные бомжи. В воскресенье без воскрешенья. Пока они раздумывали, надо ли сообщать родне, меня вместе с Рыжей Смертью, что лежала в салфетке в моём верхнем кармане, увез мусоровоз. Под проливным дождем.