Аннотация: Показал как-то камрад наброски своей книги, и меня торкнуло. Своеобразный омак с героем, от которого отказался в дальнейшем сам автор.
Соул Деметри
Хойра
Странный народ эти гномы. Закопаться в толщу скал на такую глубину, что, случись сход породы, и никто никогда не узнает, что когда-то тут имелась разветвлённая система штолен и шахт, и всё это только для того, что организовать кузню... Обыкновенную кузню.Взгляд выцеплял в серой палитре тьмы предметы и вещи разгромленной гномьей обители. Обжёванная рука с лохмотьями сухожилий. Словно срезанный острейшей бритвой носок сапога с вывалившимися из тёмного зева стакана пальцами. Расплющенный молот и искорёженная наковальня. Тяжёлый запах крови и распотрошённых внутренностей.
Действие эликсира вот-вот закончится, а оставаться в полном одиночестве в кромешной тьме желания вовсе нет. Агаст Хемфель одолевали сомнения: выпить ли ещё невозможно горького варева совиного взора, поймав тяжёлое отравление печени, или же развести огонь и зажечь факел.
Бесформенная туша за её спиной вздрогнула и выпустила газы, разом дав понять, что с огнём играть в данный момент чревато для жизни. Хнуггмры известны своей плотоядностью и любовью к глубоким холодным пещерам, но мало кому из увидевших эти порождения Геррбахта и выживших после столь опасной встречи, удавалось узнать тайну потрясающей прыгучести каменных слизней. Большую часть тела твари занимали железы и сложная система клапанов и накопительных мешков, и в нужный момент хнуггмр, преследующий очередную жертву, стравливал накопившийся газ, смешанный с секрецией желёз, и просто-напросто получал такой ускорение вперёд, что с лёгкостью пролетал пару сотен ярдов.
Агаст Хемфель сказочно повезло, что помощник кузнеца, видимо, перед самой своей смертью, сильным ударом чего-то тяжёлого расплющил корни чувствительных усов слепой твари, и почуявший свежую добычу слизень в рывке познакомился с монолитной толщей горы.
Пока хнуггмр восстанавливался от сотрясения крошечного мозга, Агаст вполне хватило выигранного времени, чтобы успеть метнуть вглубь коридора обрывок цепи и беззвучно отступить к ручным мехам.
Слизень вполне ожидаемо погнался за весёлым бряцанием звеньев, скачущих по камню, а девушка успела подготовиться к встрече. Большая часть её запасов осталась в виде раздавленной массы несколькими уровнями выше, но нужные эликсиры, зафиксированные на ременной сбруе поверх лёгкой кожаной брони, уцелели. Только за счёт желания выжить она смогла удержать реагирующие между собой ингредиенты в желудке, не позволив им бесполезно расплескаться по каменному полу.
Контуженный слизень, вволю изжевав толстые звенья цепи, сообразил обыскать тупик, из которого вылетела эта безвкусная тяжёлая пища. Усы, до того, как потеряли чувствительность, успели передать мозгу информацию, достаточную для опрометчивого решения: странная нора заканчивается глухим мешком, и еде просто некуда убежать.
Свист мехов хнуггмр воспринял как загнанное дыхание крупной добычи. Железы заработали с предельной скоростью, накачивая накопительные мешки взвесью взрывных газов.
Агаст, ещё не пришедшая в себя от ударной дозы зелий, а потому воспринимавшая мир крайне размыто и радужно, поступила крайне просто. В сопло мехов утрамбовала мешочек из прочной кожи и усиленно принялась нагнетать давление до тех пор, пока импровизированный снаряд не покинул узкий плен стального раструба.
По пологой параболе мешочек улетел вглубь коридора, попав аккурат в распахнутую пасть слизня, всасывающего воздух в одну из камер рывковой системы. Порождение Геррбахта рефлекторно схлопнуло челюсти, размалывая непонятно откуда взявшуюся глупую пищу. Не дожевав мешочек, хнуггмр вновь втянул воздух, окончательно заполнив внутренние полости сжатым под чудовищным давлением воздухом, тут же вступившим в реакцию с выброшенными слизистой ферментами.
Всё, что оставалось Агаст - встать сбоку от входа и ждать. Тёмный узкий клинок практиканта - плохая подмога против агрессивных и нечувствительных к боли каменных слизней, но других вариантов всё равно нет. Мортмер слишком дорог, бомбы в подземных коммуникациях использовать - слишком изощрённый способ самоубийства... Потому у Агаст с собой были заготовки липких кислот, холодного огня и соли Анкера. Были. И остались в раздавленном рухнувшим перекрытием рюкзаке.
Поэтому, даже если чутьё её подвело, то всё равно у неё оставалась возможность применить Первое правило мага. Бежать далеко и очень-очень быстро.
Грохот воспламенившихся газов, покидающих патрубки в клоаке хнуггмра, оповестил Агаст о скором решении возникшей проблемы. Только вот изготовившаяся бежать что есть сил девушка так и не успела ничего предпринять. Высокочастотный визг твари оглушил, а следом в помещение кузни влетела туша слизня. Хнуггмр дёргался, плевался ядовитой слюной... И обильно гадил, размахивая раскалённым хвостом с судорожно сжимающимся мышечным кольцом клоаки.
Стальной наплечник, усиленный рёбрами жёсткости, двумя слоями кольчужного плетения и толстой войлочной подкладкой поверх кожаной брони, не выдержал прямого попадания каменного осколка, выбитого из пола умирающей тварью. Агаст Хемфель, получив импульс, сообщённый куском камня, не смогла удержать равновесие и последнее, что успела увидеть перед тем, как потеряла сознание - бугристую, халтурно стёсанную поверхность каменной стены...
И вот теперь Агаст решала, что же делать. Попробовать положиться на волю богов и всё же зажечь факел, или же вновь отравить организм?
Придя в сознание, она первым делом нанесла один короткий, выверенный удар в зачелюстную ямку - там, где хрящи настолько тонки, что даже клинок практиканта справится с прокалыванием, - пробитый насквозь мозг окончательно упокоил ещё вяло трепыхающуюся тварь Геррбахта.
Левая рука висела плетью, отдаваясь при каждом движении болью в судорожно скрюченных пальцах, и девушка серьёзно рисковала, являясь левшой, добивать правой. Чуть-чуть не рассчитать угол, и будет задет нервный узел защитной системы организма, открывающий поры и выпускающий неощутимый, но смертельно опасный токсин. Тем не менее, Агаст с поставленной задачей справилась.
Девушка ещё раз осмотрелась и уверенно шагнула к опрокинутой наковальне. У подножия стены имелась широкая каменная полость, вырубленная в камне, куда довольно бодрым ручьём стекала вода из отвода подземного ручья. Избавившись от одежды и всё же вылив в бунтующий желудок эликсир совиного взора, Агаст с коротким выдохом вступила под обжигающе ледяные струи рукотворного гномьего водопада.
Мгновенно онемевшие ступки практически не чувствовали болезненных уколов нагара и окалины, щедро усеявших дно каменной бадьи, а мгновенно накатившая дрожь мешала воспринимать холод воды в полной мере. Несколько капель дизенфицирующего раствора на рану - кожа лопнула, но мышцы, как ни странно, уцелели, - и потом вылить на себя пенный чистящий раствор - содержимое мешочка вполне могло осесть и на её коже, а повторять судьбу хнуггмра ей вовсе не хотелось. Там, наверху, далеко от подножия Эвирских гор, ждала та, ради кого и осуществлялось задуманное.
Ания Хемфель. Сестра. Её Дар перспективного менталиста разбивался о равнодушие ректората Академии: зачем им неподвижная калека-менталист, для которой ещё и специальную программу обучения подготавливать, и организовывать лечебный процесс, и многое, многое другое... Глава ректорского совета прямым текстом намекнул, что проблема вполне решаема. Всё упирается в оплату стоимости услуг тех, кто решает, кому удастся поступить на обучение, а кто так и останется с диким Даром.
Мысли о том, что задание выполнено и финальной суммы как раз хватит, чтобы успокоить алчные морды ректората, позволили Агаст на время позабыть о холоде и опасности нахождения в подземном посёлке.
Сев на наковальню, девушка наскоро вытерла более-менее чистым лоскутом, оторванным от рубашки, рану на предплечье. В правом виске саднило, но открытых повреждений нет, а значит, само заживёт. Тугая пробка никак не давалась неловким, замёршим пальцам правой руки, и Агаст просто выдернула её, ухватил зубами. В нос сразу ударил щекотный душный запах зелья, едва не заставив чихнуть, но девушка справилась с позывами организма. Пузырящаяся жидкость, касаясь разорванной плоти, густела, стягивая рану быстро сохнущей полупрозрачной корочкой. Точка болезненного тепла, зародившаяся на обнажившихся мышцах, мгновенно превратилась во всепожирающее пламя боли, к счастью, довольно короткое.
Выплюнув пробку от теперь уже бесполезного пустого флакона, Агаст Хемфель, шипя и ругаясь на чистейшем орканге, перевязала рану и принялась торопливо облачаться обратно.
Поверх покрывшихся тёмными разводами влаги штанов нацепить поножи, намотать портянки и влезть в сапоги, застегнуть рубашку подрагивающими непослушными пальцами уцелевшей руки, криво-косо затянуть шнурки жёсткого полукорсета, набросить сбрую со склянками, так же ненадёжно зафиксировав ремни на теле. О наручах и наплечниках не может идти и речи - одной рукой не справиться, просто ловкости и опыта не хватит, да и тревожить повреждённую конечность пока что нельзя. Ладно хоть догадалась перед спуском закрепить на спине два тонких рулона запасных сум вместе с парой длинных лекарских перчаток.
Неловко орудуя клинком, Агаст со всем возможным старанием вырезала из туши подмозговую железу - пожалуй, это единственный орган хнуггмра, имеющий ценность и у алхимиков, и у химерологов. Впрочем, после того мешочка и он уже полностью непригоден для опытов и вытяжек.
Уложив в одну суму железу, тщательно завёрнутую в остатки от самодельных бинтов, а во вторую наплечники с наручами и пустые флаконы, Агаст Хемфель, пошатываясь, двинулась к выходу.
Мимо тянулись бесконечные стены с изредка пересекающими их потёками воды или следами минеральных отложений, счёт поворотам и подъёмам давно уже сбился с актуального, правильного числа, но с каждым шагом воздух становился чище, субъективное давление неподъёмной массы камня над головой истончалось...
А за предпоследним поворотом её встречали.
Вот, значит, о ком говорил кузнец. Вторая партия. Близнецы-остолопы Лока и Хнеф Брогусы, выродки некогда славного клана Брога-ни-Церрх.
Толчок в больное плечо, и сумка с трофеем соскальзывает с плеча. У близнецов хорошая чуйка на кровь и бесплатность добычи, и аппетит двух малоприятных знакомцев вполне может распространиться и на практически обессилившую от лошадиной дозы эликсиров девушку.
Но нет. Хнеф подхватил суму, а Лока только толкнул в грудь, подсекая опорную ногу, заставив Агаст упасть и больно удариться о камень пола. Не высохшие ещё волосы, собранные в кривоватый узел, силу удара практически не смягчили.
Наставник ждал снаружи. Испещрённая разнообразными шрамами кожа лица, давно превратившаяся в малоподвижную маску, не позволяла прочесть какие-либо эмоции мастера Анзо.
- Что скажешь в своё оправдание?
Близнецы стояли позади мастера, самодовольно улыбаясь, Хнеф подкидывал на широкой ладони крутобокий мешочек награды. Лока, издевательски ухмыляясь, обрисовал руками в воздухе полные груди, а следом сжал ладони в кулаки, выставив между пальцами кончики больших пальцев. Мудак озабоченный. Агаст скрипнула зубами:
- Не была готова к тому, что ограбят свои же.
- Не лги.
Чуть в стороне от входа обнаружился и сам кузнец. Низкорослый, широченный. Через половину лица идёт старый зарубцевавшийся шрам, мозоли и сбитые костяшки на огромных кулаках явно говорят, что боевому прошлому заказчик верен. Но Агаст тем более особо не понимала, почему гном не справился с тварью сам.
- Не лгу. Спросите их, что в суме лежит.
Тяжёлый взгляд обратился на как-то мигом успокоившихся близнецов.
- Дык, мастер Анзо, известно что, - Хнеф тряхнул сумой. - Подмозговая железа.
- Мастер, все, кто не спал хотя бы на первых лекциях, в курсе, что у хнуггмра только эта железа и полезна. Спросите, как они его убили, - по искусанным губам девушки скользнула мстительная улыбка.
На этот раз вперёд сделал шаг Лока:
- Как и положено, мастер Анзо, дождались, пока слизень будет проскакивать мимо, и воткнули в зачелюстную ямку клинок. Мозг пополам, даже к химерологу не ходи.
- Видишь, Хемфель? Близнецы выполнили всё по правилам, и, в отличие от тебя, ничего из своего инвентаря не потеряли и даже синяков не набили.
- Эти два мудака оказались бы совсем идиотами, если бы за вторым поворотом от входа умудрились себе что-нибудь повредить.
С трудом сдерживаемая ярость заставила раскраснеться лицо, отчего пара бледных узких шрамиков у глаза налилась белым. Палец девушки указал на гнома:
- Мастер-кузнец Цордах. Расспросите их, как выглядела ваша кузня?
- А чего расстрашивать-то, - хором, голос в голос, встрепенулись близнецы, теперь на два голоса говорящие как единое целое. - Завалили хнуггмра, а она утащила тело к кузне. Мы дотуда даже не дошли, раньше слизня встретили.
Чувствуя, как так необходимое для Ании золото уплывает буквально из-под пальцев, Агаст схватилась здоровой рукой за волосы.
- Мастер, неужели вы не видите, что они врут? Да чтоб Геррбахт вас всех на себе обженил! Отдайте железу кузнецу, пусть осмотрит, а близнюки попробуют угадать, что он там увидит!
Силы окончательно покинули измотанное зельями тело и Агаст просто-напросто рухнула на землю там же, где стояла. Хотелось пить, но пальцы никак не могли справиться с пробкой.
Всё дальнейшее было как в тумане.
Удивлённый вскрик кузнеца, оправдывающийся лепет близнецов с полувопросительными интонациями, отрицательные ответы гнома, и звук, который ни с чем не спутаешь - шелест кнута мастера, а следом за ним - крики боли Хнефа и Лока.
Улыбнувшись свершившейся мести, девушка незаметно провалилась в бессознательное состояние.
Фугрон покачивало на ухабах просёлочной дороги, до нормального тракта ещё лиг десять терпеть постоянные кочки и ямы, с которыми не могут справиться даже хвалёные гномьи рессоры.
Агаст это не волновало. Она сидела на крыше фургона, опёршись о походный оружейный ящик, и медленно посасывала мундштук трубки. Голова побаливала, немного подташнивало, рука только-только обретала подвижность. Душу согревал тот факт, что в фургоне, среди её вещей, тщательно расфасованные по столбикам, лежат монеты, чьей совокупности хватит на оплату обучения сестрёнки.
Скрипнула доска настила и рядом беззвучно сел мастер Анзо.
- Как самочувствие?
Агаст Хемфель пошевелила пальцами левой руки. Движение отдалось тупой болью в предплечье.
- Жить можно. Что с близнецами? В фургоне их нет, позади тоже.
- Выгнал. Дорога в любые магические учебные заведения им теперь закрыта надолго. Ты вот что скажи: как додумалась отравить слизня?
Девушка ухмыльнулась, улыбка вышла кривоватой - на очередной кочке фургон тряхнуло настолько ощутимо, что рана отозвалась зудящей болью.
- Да всё просто. Артефакторику я не прогуливала, если помните, а лектор Хадмар Цайганард гномских кровей. Он всегда хранил отработку в специальных мешках. Металлическую стружку в плотных холщовых, деревянную в конопляных, алмазную пыль - в толстых кожаных. Я хорошо запомнила, чем грозит вдыхание алмазной смеси, Цайганард очень красочно рассказывал о случаях несоблюдения техники безопасности и результатах такой беспечности, вот и подумала - заказчик же тоже артефактор, значит, есть шанс, что поступает так же.
- Ты могла и ошибиться.
- Могла, - не стала скрывать Агаст. - На случай ошибки была готова после рывка твари бежать к тупиковому штреку - гномы разметили его как бесперспективный, использовали как отвал неликвидной продукции. Глубина около восьмисот ярдов - даже с поправкой на большой слой металлического хлама, скопившегося внизу, слизень гарантированно бы разбился в лепёшку.
- Агаст... Ты это... Извини, что необоснованно обвинил тебя во лжи.
- Да с кем не бывает, - отмахнулась здоровой рукой девушка. - А что насчёт практики?
- Задание зачтено, я лично напишу рекомендательное письмо декану, Хойра.
- Хойра?
Губы мастера расползлись в неловкой улыбке, подтверждая, что это действие им крайне непривычно:
- Считай, что позывной ты уже получила.
- Но почему именно Хойра? Не Ласточка там, или какой-нибудь Огнехвост?
Анзо рассмеялся.
- Огнехвост знаешь за что своё прозвище получил? Нет, огненным кнутом он обзавёлся много позже, а до этого, в самом начале своей карьеры, по пьяни сел в костёр.
- А Ласточка?
- Поверь, она тоже не за изящество и способность долгое время в ускорении работать получила позывной. Всё гораздо банальнее - на практике досталось задание обезвредить засбоившего голема. Один хороший удар карьерного голема, и Элиара красиво и далеко полетела. И вправду - через несколько минут пошёл дождь.
Агаст улыбнулась. Что ж, хойра, змеекрут, он же лерсийский мангуст - не такой уж и плохой позывной, и уж точно не содержит в себе никаких забавных оплошностей и нелепости, сотворённых владельцем.
Мастер достал трубку, задумчиво раскурил ароматную смесь нескольких сортов табака и специальных трав, и молча уставился вперёд.
Агаст Хемфель, позывной Хойра, без пяти минут выпускница Ларзонского филиала Магистериума кафедры боевого сопровождения по специальности варлок третьей категории, поправила сползшую накидку и задремала. На губах её играла лёгкая, едва уловимая улыбка: совсем скоро Ания Хемфель, теоретически менталист уровня архимага, любимая сестрёнка, поступит в Ларзонскую Академию магии. А там уже и служба поиска перспективных обладателей Дара Магистреиума подсуетится, и девочку переманят в филиал.