Аннотация: Это краткая зарисовка автора по впечателнию от аниме Ai no Kusabi. Что-то мне подсказывает, что автор вовсе не его имел в виду, но как мне это попало в руки, так оно и попадает сюда.
Она смахнула с лица выступившие слезы. Второй раз за всю свою жизнь она плакала над смертью. И впервые за последнюю неделю снова курила дома. Сегодня, не справившись иным способом с накатившим напряжением, она уже выкурила две сигареты на улице - до встречи с подругами и после. И вот, еще одну сейчас. Плечи ее все еще сотрясались от беззвучных рыданий, но слезы уже ушли. Она вообще мало плакала. Сейчас она даже боялась закрыть глаза: боялась, что на изнанке ее век вновь и вновь будет проявляться его лицо. Его столь безмятежное и даже немного счастливое лицо в последний миг. В последний миг перед тем, как все взлетит на воздух. Она знала, что это видение еще долго будет преследовать ее. Долго. Целую вечность, что была у нее впереди.
Целую чертову одинокую вечность.
Она нашарила за спиной пачку сигарет, затем зажигалку и прикурила. От сильной затяжки кончик сигареты противно зашипел. Она не любила этот звук. Он так курил в последний раз. Теперь она ненавидела этот звук, ведь раньше он приносил ее разуму холодную расчетливость. Расчетливость, свойственную ему. Целую вечность, что принадлежала только им.
Целую чертову одинокую вечность.
Грубым манером она затушила в пепельнице и наполовину не скуренную сигарету, после чего про себя горько усмехнулась, напомнив себе Кадзе. Она заплакала, когда заплакал он. Она закурила, когда закурил он. Она отгородилась от мира своими волосами, постриженными точно так же, как у этого чертова Кадзе. Она не знала, почему так похожа на него. Она даже не знала, почему так трепетно относилась к нему. Он утешал, но он не приносил успокоения. Целую вечность, что была у нее позади.
Целую чертову одинокую вечность.
Ее рука дрогнула, оставляя на одеяле пепельный след. Снова Ясон. Эта сигарета закончила свою жизнь еще на первой затяжке. Но слезы так и не потекли. Она никогда не плакала по пустякам. Она знала, что завтра встретится снова с вернувшимся в город доктором, который в некотором смысле мог бы и заменить Ясона лишь одним своим видом. И со скоро убывающем из города другом, который в некотором смысле мог бы заменить Ясона лишь одними своими манерами. И с подругами, которые вряд ли смогли бы понять ее. Целую вечность, что была с ней.
Целую чертову одинокую вечность.
Она закурила второй окурок. Нужно было добить все три сигареты полностью, чтобы попытаться изгнать образ Ясона с обратной стороны взора. Она включила песню, которую знала до последнего аккорда, до последнего выдоха. И ту, которая должна была помочь расплакаться. Чтобы он покинул ее. На целую вечность, что проходила мимо.
Целую чертову одинокую вечность.
На полу-выдохе "are we?" второй окурок, ставший еще короче первого, отправился в пепельницу. Она вроде бы окончательно успокоилась. Но так и не смогла посмотреть на экран монитора, где все еще был этот божественный и безразличный, казалось, ко всему профиль. Затекла нога. Это было еще одно напоминание о прошедшем. О том, о чем она знала давно, но так и не смогла нормально воспринять. Нормально - в смысле без слез. Для нее это было нормальным. Точно так же, как и, уткнувшись носом в подушку, бездумно глотая ночной воздух, вспоминать то, что никогда не происходило и забывать то, что никогда не произойдет. И так - целую вечность, что была в ней.
Целую чертову одинокую вечность.
Зажигалка отреагировала на третий окурок лишь на третий раз. Она не любила эту зажигалку - слишком пеструю и совсем не свойственную ее Ясону. Она вдруг поняла, что это происходило с ней всегда: стоило ей найти кого-то, кто мог бы скрасить ее жизнь, он тут же оставлял ее, умирал или просто пропадал - не имеет значения. Глубоко запрокинув голову, она выпустила струйкой дым в потолок. И опять руки задрожали. Так она делала только в покоях Ясона, только лежа на его огромной кровати с пепельно-белыми простынями, на которых выделялись лишь ее иссиня-черные с красным волосы. Так, почти интимно, она запрокидывала голову им на плечи. Им всем. Целую вечность, что была у них.
Целую чертову одинокую вечность.
Окно было открыто, и туда полетели все обнаруженные окурки. Нажать на клавиатуре на End, чтобы курсор установился в конце строки, только это нажатие значит куда больше. Нажать на клавиатуре End - все равно, что выключить все ее эмоции. Чтобы они больше не взбрыкивали, слезами реагируя на чью-то смерть. А смертей, она была уверена, будет еще много. И так будет продолжаться долго. Целую вечность, что была вечностью.