В открытое окно время от времени задувал свежий утренний ветер, шевелил легкую занавеску, отчего та, то мотылялась из сторону сторону, то резко взмывала к потолку. В эти моменты сидящая на кровати девочка ежилась и передергивала плечами от знобких порывов воздуха. Легкая рубашка, одетая на ней, хоть и обладала длинным рукавом, но все же была недостаточной защитой от холодного предрассветного воздуха, а теплое одеяло, что и служило этой защитой, было откинуто в сторону. Его хозяйка медленно натягивала штаны, а чуть в стороне, на стоящем рядом с кроватью стуле лежала пошитая из плотной материи куртка. Около стула стояли приготовленные полусапожки на шнуровке. Девочка выверяла каждое свое движение, чтобы не дать скрипнуть кровати или доскам пола. Любой, даже малейший, шум мог дать знать ее матери, что она не спит, и в этом случае снизу раздастся: "Ника, не спишь?! Спускайся, умывайся и за стол". А далее последует целый список срочно-необходимых дел, от которых уже не отвертишься. Не то чтобы Ника не любила помогать маме, но именно сегодня ей позарез нужно было быть в другом месте, и чтобы мама об этом ни в коем случае не узнала. Ну, хоть какое-то время.
Вообще-то мама спала крепко, ее и специально разбудить было сложно. Но у мамы был нестабильный режим. Никогда не угадаешь, она еще не спит или уже не спит? Вот, кстати, маме можно не соблюдать режим, питаться всухомятку и вообще всячески наносить вред своему здоровью, потому что она уже выросла, а Ника "растущий организм", и потому ей нельзя... далее шел целый список, который Ника затвердила наизусть (еще бы, столько лет слушать одно и тоже!) и именно по этой причине не хотела о нем даже вспоминать.
Взяв в одну руку сапожки, девочка тихонько, скользящим шагом, подошла к двери и, чуть приподняв ее за ручку, медленно и плавно открыла. Третья доска от входа в ее комнату проседала сильнее прочих, ее следовало перешагнуть. Ступеньки лестницы поскрипывают, если по ним спускаться как обычно, но если наступать на них около стены, то можно спуститься бесшумно.
Когда лестница почти кончилась, Ника поняла, что была права в своей перестраховке. Мама не спала. С кухни доносились характерные звуки. В такую рань мама, скорее всего, ставила опару для теста, а это значит, что у них будут гости. Обычно мама не пекла хлеб сама. Им двоим много не нужно, и мама покупала хлеб у соседки, тети Нади. Но если ждала кого-нибудь в гости, то все делала сама. С одной стороны гости это здорово. К ним всякий раз приезжал кто-то новый и интересный. С другой стороны, если не сбежишь, точно оставят на хозяйстве.
А сегодня последний день, когда Тимур и его команда находятся в их краях. Завтра они откочуют к востоку и до следующего лета они не увидятся. Тимур же обещал, что обязательно добудет эльфийский шиповник и привезет его своей бабушке. Старушке было уже под сотню, внук был уверен, что если посадить шиповник в бабушкином саду, он добавит ей долголетия и здоровья. Те растения, что росли в эльфийском лесу действительно обладали многими чудесными свойствами, но Ника подозревала, что это от того, что эльфы как-то на них влияют, и даже если Тимур добудет росток эльфийского шиповника, у него вырастет просто шиповник. Но доказать ему она это не смогла. Мальчишки вообще удивительно упрямы! Кроме того, что-либо выкопать, сорвать или вынести из леса без ведома эльфов практически невозможно. Ника не смогла просто пройти по лесу незамеченной, всякий раз, словно из неоткуда появлялся лесной житель и здоровался, хотя ее учила Ракша, а по лесу с ней ходил Серый Брат. А Серый Брат, сын Ракши, он тень тени. Он ни разу не приходил без добычи с тех пор как ему исполнился год. И Ника сильно сомневалась, что троица мальчишек, которые никогда не бывали в лесу, смогут пройти незамеченными мимо эльфов в их доме. Но и бросить друзей на произвол судьбы тоже было нельзя. Да и не пропадать же приключению!
Ладно. В конце концов, ничего с ними не случится. Эльфы их не обидят. Правда табунщики сами в лес не заходили, и своим детям запретили. Не хотели нарушать покой Леса. В конце концов, они приехали к ним в первый, но не в последний раз. Успеется. У взрослых всегда впереди бездна времени. Так что за самоуправство им максимум уши надерут, хотя... у Тимура такой отец... могут пострадать не только уши. Особенно если эльфы откуп потребуют за беспокойство.
А вот как отреагирует мама... это никому не известно. Может сказать "дружба превыше всего, молодец, продолжай в том же духе", а может сказать "твой ущерб, твоя расплата". И будет она, отрабатывать, как в прошлом году, когда пришлось бегать к тете Наде всю зиму, чистить картошку на толпу ее мужиков. Они тогда сла-авно поохотились с Серым Братом в ее огороде! Но взрослые юмора не оценили. Правда эльфы вряд ли заставят картошку чистить, а остальное она переживет!
Выйти из дома можно было двумя путями, через большой зал, заставленный длинными столами и скамейками, перегороженый короткой барной стойкой, с узкими окнами от пола до потолка и тяжелой дверью выводящей на главную улицу. Или через заднюю дверь, на огород, мимо курятника и логова Ракши, вдоль речки до мостка, где была назначена встреча. Главный вход - рискованно. Дверь тяжелая, скрипучая, мама специально ее не смазывает, говорит, что ее "музыкальный" скрип предупреждает о посетителях. Предупреждать - предупреждает, но лично у Ники от такой музыкальности зубы ныли. В любом случае мама ее услышит. И вся затея накроется медным, звонким и блестящим. Остается путь мимо Ракши. Но уж Ракша ее вычислит на раз. Нике ни разу не удалось прошмыгнуть мимо нее незамеченной. А пыталась она это сделать с тех пор как начала ходить. Значит, придется опять расставаться со своей долей сыра. Сыра было жаль. Привозили его редко, от случая к случаю, да и стоил он дороговато, мама держала его в основном для гостей. Самим мало что доставалось, обходились самодельным, домашним. Он тоже был неплох, но по вкусу напоминал творог, который Ника не очень любила. А вот желтый, твердый, чуть островатый, с большими дырками, был редким деликатесом. Ракша этот сыр любила так, как не всякая мышь сумеет (даром, что тоже серая) и это был единственный способ от нее откупиться. Но сначала стоило попробовать проскочить мимо логова незамеченной.
Задняя дверь открывалась бесшумно, но к ней была прибита резинка, которая захлопывала дверь за выходящими, поэтому Ника придерживала ее до последнего, не давая ей стукнуться о косяк. За дверью она присела на крыльцо и быстро надела сапожки. В них конечно днем будет жарковато, но лучше попариться, чем исцарапаться сухостоем и обжечься крапивой. Затем Ника достала из-за пазухи косынку и, положив ее на колени, стала сворачивать косу в узел. Коса у нее была не очень длинная, ниже лопаток, но густая. Тонкие гладкие волосы не держались в собранном виде долго. Любая коса или хвост становились похожи на растрепанный веник в ближайшие полчаса после причесывания. А длинная челка вылезала первой и постоянно лезла в глаза. Поэтому нужно было обязательно повязывать голову косынкой, а то ее будет причесывать каждый куст, мимо которого она пойдет. Можно было бы, и обрезать, с короткой стрижкой хлопот куда как меньше, но жалко. Волосы у Ники были красивые, светло-русые, с легкой, заметной на ярком солнце, рыжиной. С "огоньком", как улыбаясь говорила мама. Ника быстро, с явной сноровкой, обернула голову и заправила концы косынки, чтобы они не болтались, а то шею щекотало.
По тропинке через огород девочка пробежала быстро. Здесь уже не так важна была тишина, как опасно было, что мама выглянет в окно и заметит. На забор курятника взлетел, шумно махая крыльями петух. От поднятого им ветра у Ники взлохматились волосы, и она поспешила его проскочить, пока он не закукарекал ей в ухо. Петуха звали Будильник, и он обожал кукарекать у кого-нибудь над ухом. Ему нравилось, что люди от него шарахались и ругались. Он начинал после этого важно расхаживать по забору и горделиво посматривать на ругающихся сверху вниз. Мама после каждой такой его выходки грозилась сделать из него "с-суп с-с потрош-ш-шками", как она выражалась, но пока свою угрозу не выполняла. Наверное потому, что петух был очень красивый, крупный и глянцево-черный от кончика клюва до шпор на лапах. А голос у него был звонкий, задорный.
Логово Ракши располагалось за курятником. Точнее там начиналась его территория, а где эта территория заканчивалась, простым смертным было неведомо. Иногда Нике казалось, что Ракша считает своей территорией и их дом, и их поселок и прилегающие к ним лес и степь. Ракша была собственницей и к тому, что считала своим, относилась очень ревниво. Рядом с логовом могли проходить только мама и Ника. В логово допускался только Серый Брат, пока он там жил, но когда этой осенью он достигнет своего, волчьего совершеннолетия, Ракша его из логова выставит и даже к его пребыванию в окрестностях будет, относится крайне неодобрительно, т. е. задаст трепку. Скорее всего, вообще выгонит, как она поступала со своими старшими детьми. Ника старалась об этом не думать, потому что расставаться с Серым Братом ей не хотелось. Ни с кем из детей Ракши у нее не было близких отношений, а Серый Брат был для нее действительно братом. Ника подумывала уйти вместе с ним, когда придет его время покидать дом. Но маме это сильно не понравиться, а потому пока об этом лучше не думать, может попросить маму, пусть договорится с Ракшей? У них своеобразные отношения, Ника до сих пор не знает, а кто же в их паре главный и кто кого слушается?
Когда говорят "логово", первое что приходит в голову, это нора в земле. Это не про дом Ракши. Сразу за калиткой из курятника начинается тропинка, которая быстро растворяется в небольшой утоптанной площадке, окруженной малинником. Слева, окруженные малиной, росли два дуба-блезница, почти сросшиеся друг с другом. В те времена, когда малинник еще только высадили и он не разросся непролазными зарослями, у подножья дубов мама выложила из камней возвышение, на котором построили что-то отдаленно (очень отдаленно) напоминающее дом (три стены, крыша), который было совсем не видно среди ветвей. Со временем малинник закрыл каменное возвышение и проходящие мимо (хотя кто там ходит, на задворках?) видели только дубы и разросшийся кустарник. Ракша в свой дом просто вспрыгивала. Или выпрыгивала. На нежданных, хоть и редких, гостей. С последствиями для их дикции. Но внезапное заикание было самой малой их проблемой от встречи с волчицей.
Первым делом, выйдя из калитки, Ника шагнула в сторону и присела за ближайший куст. Не то, что бы это помогло ей спрятаться от Ракши. Та полагается на зрение в последнюю очередь. Но просто так было легче сосредоточиться. Ника зажмурилась и длинно протяжно выдохнула. Тут же спохватилась, Ракша может услышать дыхание. Ладно, если она не дома, то не услышит, а если она в логове, то уже в курсе что Ника здесь. Теперь надо было расслабить тело и вслушаться в мир вокруг. Но не ушами, а как бы душой. Когда Ника пыталась научить этому Тимура, она не смогла найти слов для объяснения. В свое время ее учила Ракша, а она объясняла не словами, только образами. Описывать же ее образы словами Ника не умела. Вернее не умела передать образ точно, без искажений. Для многих чувств и понятий, которыми пользовалась волчица в человеческом языке не было соответствующих слов.
Мир вокруг проснулся и готовился к длинному хлопотливому дню. Эхо земли не улавливало шагов волчицы, значит она не пробегала тут недавно. Но это могло означать и то, что она еще не покидала своего лежбища. Ника сосредоточила внимание на листве, закрывающей вход в логово, пытаясь уловить дыхание волчицы, или след ее души. След был, но не яркий. Ракши в логове нет. Однако не значит, что ее нет поблизости, но по крайне мере теперь можно спокойно пересечь утоптанную полянку, поднырнуть справа под малину, есть там специально проделанный, хотя внешне незаметный лаз, и пролезть на другую сторону. Справа за малинником земля понижалась, спускаясь к реке и на ее склонах росли в основном ивы и вербы.
Одна из ив разрослась так сильно, что ее ветви почти достигали середины неширокой речки, и, пробежав по ее стволу можно было оттолкнуться и прыгнуть в речку. Ветка пружинила и подбрасывала вверх, так что казалось, что ты летишь, а потом с размаху в воду! И чтобы визгу побольше!
Ника тряхнула головой. Не сейчас. Во-первых: вода холодная, во-вторых: ее задача, не привлекая внимания, дойти вдоль речки до небольшого мостка, где ее уже должны ждать мальчишки. И они ей мозг вынесут за опоздание. Главное чтобы без нее не ушли. Аккуратно поднявшись она в два прыжка подскочила к лазу, отодвинула прикрывающую его ветку и с разбегу выскочив из него, врезалась в Ракшу. Ну, почти. Все-таки рефлексы у волчицы получше, чем у человека, она успела отпрыгнуть и притормозить Нику лапой, чтобы та не скатилась вниз по склону.
"Оп-па! Куда торопишься, детеныш?". Почему-то голос волчицы у Ники в голове звучал по-кошачьи. Правда, с кошками Нике общаться не доводилось, но по ее представлению именно так, густо, бархатисто, с не то мурлыкающим, не то рычащим р-р-р, с гипнотизирующими интонациями, когда не столько слушаешь, ЧТО тебе говорят, сколько вслушиваешься КАК, говорят крупные кошки. "Ей надо было выбрать имя Багира, а не Ракша": в который раз подумала девочка.
Ракша была крупным зверем, Ника никогда не видела других волков, как-то они не приживались рядом с волчицей, но мама говорила, что они гораздо мельче. "А это не волк, это лошадь": ворчала мама. Ну, лошадь не лошадь, а на пони потянет. Каждый раз, когда Ника видела волчицу, она невольно восхищалась "Си-ила!". А если приглядеться к ее густой шкуре, то становилось ясно, что она какая угодно, но не серая. Бурая, черная, рыжая, коричневая, даже желтоватые шерстинки попадались на глаза, а вот серых или седых не было. А целиком казалась серой, если конечно успеваешь разглядеть. Когда Ракша бежала, там не то, что цвет, там вообще непонятно, что это мелькнуло. Только вокруг глаз и около носа чернота, как будто кисточкой раскрашивали, так ровно и четко были прописаны границы. И от этого умные и ехидные глаза казались такими глубокими, что от них невозможно было оторваться, пока не поймешь, еще секунда и ты в них утонешь. Ника помотала головой и отвела взгляд.
"Я не тороплюсь, просто подскользнулась": и побольше искренности в интонациях.
"Не торопишься? И не таишься? И не крадешься?": ехидства в словах Ракши было столько, что хоть ложкой ешь, если вам по вкусу такое блюдо. "И куда же ты НЕ торопишься, да еще в такую рань, что даже этот супнабор на жердочке прокукарекать не успел?". Тут, как будто почувствовав, что речь идет о нем, закукарекал Будильник. Ника вздрогнула.
"А как ты спряталась, я все делала, как ты учила, но тебя не почувствовала?": спросила девочка.
"Детеныш отвечает вопросом на вопрос. Ну, раз детеныш такой умный, может он сам немножко подумает? Я не пряталась. А вот мой сын куда-то делся, может знаешь куда? Или стоит позвать Мару и устроить совет матерей, на тему что это задумали наши детки?"
Ой. Даже ой-ёй-ёй.
"А вчера дядя Димыч вернулся".
"И как это связано со всем остальным?": тон волчицы оставался все таким же ехидно-мурлыкающим, но уши навострились, как перед прыжком на выслеженную добычу.
"Сыра привез. Твердого. С большими дырками"
"Что-то старею я. По ночам сплю плохо. Просыпаюсь поздно. Да и слышать стала хуже".
Ага. А аппетит все лучше. Ника постаралась, что бы эту мысль Ракша не услышала.
"Я зайду вечером, проведаю, твою долю принесу": как можно невиннее хлопая глазками, сказала Ника.
"Договорились": - волчица убрала лапу и, отойдя в сторону, лениво растянулась на траве. "И НЕ МОЮ долю тоже". Последнюю мысль она сопроводила оскалом и прищурила глаза. "Доброй охоты, детеныш"
- Спасибо!!
Крикнула Ника и, что есть сил, побежала к мосту.
Лешик лежал на мосту и смотрел на воду. Перил у моста не было, только небольшой бортик. Сначала он приложился к бортику щекой, но железо, из которого был сделан мост остыло за ночь, и сильно холодило, поэтому он подложил под щеку руку и смотрел на расходящиеся круги на воде. От реки пахло сыростью, мокрой травой, и смесью каких-то непонятных Лешику запахов. Рядом сидел, свесив ноги с бортика, Сашик и кидал в воду камни, собранные по дороге. Камни были разной величины, и от этого количество кругов менялось. Лешик пытался их сосчитать, но не успевали, закончится круги от одного камня, как Сашик кидал следующий и все приходилось начинать сначала. Это занятие было совершенно бессмысленным, но более интересным, чем наблюдать, как из одного конца моста в другой мечется Тимур.
Сегодня они собираются пробраться в эльфийский лес, чтобы добыть там росток шиповника. А еще сегодня они должны собирать стоянку вместе со взрослыми, чтобы откочевать на несколько дней к востоку, к свежим лугам. И им влетит за то, что они сбежали и не участвуют в сборах. Можно было бы не рисковать и организовать вылазку пораньше, но о эльфийском шиповнике и его чудесных свойствах они узнали только вчера вечером, когда пекли картошку и рассказывали друг другу разные истории.
Про шиповник им рассказала Ника, которая очень много знала о лесных растениях и их свойствах. Тогда-то Тимур и загорелся идеей добыть чудодейственный шиповник. Он и так полезный и аромат у него целебный, и лепестки, и листья, и плоды, а из эльфийского леса и подавно волшебный, и бабушке он просто необходим.
Когда он сообщил что они идут в лес за шиповником, как он обычно это делает, "идем и сделаем", Ника молча покрутила пальцем у виска, а вслух сказала что он идиот, если надеется что-то вынести из леса без ведома эльфов. "Они, конечно, не считают лес своей собственностью, а все лесные растения принадлежащими эльфам, но они не любят когда люди самовольничают в лесу. Люди не умеют бережно обращаться с лесом, часто вредят по незнанию. Эльфы просто не позволят нам этого сделать. Ка-ак погонятся, ка-ак достанут свои луки, а если еще и волчью стаю позовут на помощь...": припугнула их девочка.
Но если Тимуру что-то втемяшилось в голову, переубедить его просто невозможно. Он был уверен, что все у них получится, особенно если Ника им поможет. Потому что Тимур самый лучший охотник среди мальчишек, он у них в степи к сусликам подкрадывался, так, что те его не чуяли, пока их за усы не дернешь, так что мимо эльфов точно пройдет незамеченным. Главное чтобы Ника показала, где растет шиповник и помогла выкопать, чтобы не повредить корням.
На это его заявление братья даже не нашли что сказать. Во-первых: к сусликам никто не мог подкрасться, разве только подстеречь у норы, когда они высунуться наружу, во-вторых: дергать за усы, зачем?! Поймать в силок и зажарить, да, вкусные они, а усы тут причем? За усы его не удержишь, да и где найдется такой глупый суслик, который будет ждать, пока его дернут за усы? Они от любого шороха обратно в нору ныряют. Но говорить об этом Нике они не стали. Тимур бы обиделся, а Ника, кажется, все равно не поверила, судя по тому, как скептически она хмыкнула. Но проводить их в лес она согласилась.
И вот теперь они сидели на мосту и ждали, когда она придет.
- Ну и где она? - в очередной раз протопав мимо братьев, спросил Тимур - вечно эти девчонки по полдня собираются!
- Не так уж долго мы ее ждем, минут десять прошло, придет скоро. - заметил Сашик. - Вот если б мы твою сестру ждали... - он оглянулся и многозначительно посмотрел на Тимура. Лешик понимающе хмыкнул, припомнив несколько особо ярких эпизодов, когда Алька мариновала их по часу, а то и по два ожиданием, потому что: "Эта блузка не сочетается с юбкой, я ее не одену. Эта подойдет, я ее сейчас поглажу, ой нет, на ней пятнышко, не пойдет. Как где, вот, не видишь! Ты не видишь, а я вижу, я лучше другую одену, или лучше юбку другую?". В такие моменты Тимур, который даже со словарем не понимал значения слова "терпение", хватался за голову и орал что сейчас возьмет отцовский кнут и почтит им старые традиции.
- Вон она, - Лешик первым заметил Нику.
- Ну наконец-то! - воскликнул Тимур, поворачиваясь к подбегающей девочке.
- Извини, - сказала Ника, стараясь отдышаться от бега - долго ждали? Меня немного задержали. Она виновато посмотрела на мальчишек.
- Не долго, не переживай, - великодушно сообщил Сашик, и вытряхнув последние камни из кармана в воду поднялся на ноги. - Ну что, пошли?
- Пошли - кивнула Ника и направилась к лесу. - Шиповник на склоне пригорка растет, вы там за деревьями постоите, посторожите, чтобы эльфы незаметно не подошли. Бегать быстрее стрел я не умею. И если что, сразу бегите к реке, тут граница, они за нее не заходят. Так что смотреть в оба и слушаться меня, понятно?
- Понятно, командир - проворчал Тимур.
Лес всегда начинался для Ники с запаха. Резко и внезапно. Делаешь очередной вдох, один из многих, и от всех отличный, и вот ты уже чувствуешь массу запахов, которых еще секунду назад не было в воздухе. Какие-то из них разум вычленяет из общего потока, какие-то - нет. Вот горько-свежий липовый, он не обладает весенней яркостью, но все еще ощутим, кто-то из мелкого лесного зверья полакомился березовой корой, в запахе березы чувствуется влажность, пройдет совсем немного времени и свеже-ободранная кора подсохнет, потемнеет, вот, скорее всего, белка, подобрав гриб, взметнулась по стволу дерева смахнув росу с вероники-травы, Никиной тезки, а в общий хор запахов влились терпкий аромат грибов, тонкий цветочный и мягкий запах влажной земли. Это давно вошло в привычку, выстраивать картину мира по запаху. И у Ники эта картина получалась достаточно подробной, до Ракши конечно далеко, но ей хватало.
Ника решила вести мальчишек не слишком далеко, по небольшой ложбинке, что намыл ручей талой весенней воды, ныне пересохший, на пригорок, заросший земляникой. Земляника уже отошла, но несколько поздних ягод можно найти. По краю березовой рощицы и далее, на спуске, как раз и цветет шиповник. Вглубь леса она их вести не собиралась. Хватит с них опушки.
Чтобы пройти дальше, нужно разговаривать с Лесом, просить разрешения на проход, охоту или сбор. Ника ходила несколько раз с бабушкой Аглаей, собирала травы и плоды. И с Серым Братом, на охоту. Спрашивая разрешение, они обещали не брать у леса лишнего, не нарушать покой лесных жителей, это если травы и ягоды собирали, а если охотились, то убивать зверя только для пропитания. И, уходя, всегда благодарили. Обряд красивый, немного жутковатый, когда чувствуешь ответ Леса и понимаешь как он огромен, силен, как много он вмещает. Невозможно даже осознать полностью все его величие и опасность. В глубине леса Ника постоянно ощущала его присутствие, будто он приглядывал за ней, не нарушает ли она данного Лесу обещания. Но сейчас не тот случай, чтобы беспокоить Лес просьбами и обрядами.
Удивительно, но не так уж они и топали, эти дети степей. Видимо было, где научится ходить по разнотравью, но вот ветки при движении они учитывать не привыкли, то один, то другой цеплялся за деревья и кустарники. Ника не стала поправлять и делать замечания. Не маленькие, сами сообразят. Кроме того, она с самого начала не рассчитывала на бесшумность, а потому не видела смысла ругаться. Вот Серый Брат сказал бы много слов по поводу их продвижения, но он сейчас выполнял ее просьбу, а потому Ника была избавлена от его едких комментариев.
Знаками показав, где они должны оставаться, пока она будет выкапывать росток, Ника обошла кустарник таким образом, чтобы мальчишки не видели, что она делает. Эльфы узнали об их присутствии, как только ребята подошли к опушке, в этом Ника не сомневалась. Вопрос в том, как быстро они будут здесь и кто из эльфов к ним подойдет. Лучше если знакомый, проще будет договориться. А вот процесс выкапывания она долго изображать не сможет.
Ника как раз додумывала, как будет выкручиваться, если в ближайшее время никто не подойдет, когда краем глаза выхватила дополнительный куст. Этого куста там только что не росло, а значит это кто-то из эльфов. Ника радостно улыбнулась, разглядывая лесного жителя. Невнятного цвета одежда, масса вплетенных в волосы веточек, листиков, ниточек, цветочков и ягодок, так что и волос то не видно, то ли русые, то ли каштановые, то ли вовсе зеленые, а самое впечатляющее - это поза, в которой он сидел под ветвями шиповника. Под которыми еще несколько секунд назад его не было. Столь основательно, словно он здесь с этими кустами рос, а вот теперь вырос и давно ждет ее в гости. Ника склонила голову.
"Приветствую. Я Ника. С кем беседую?" У нее было довольно много знакомых эльфов, но Ника никак не могла, научится их различать, разве только детей, по росту, а в остальном... Схожие черты лица, одинаковая мимика и однотипная одежда, во всяком случае, тогда, когда они по лесу ходят, и вот пойди пойми, кто перед тобой. Поэтому при каждой встрече Ника спрашивала имя собеседника. Они привыкли и не обижались. Хотя они ни на что не обижались. Точнее Нике не удалось узнать, на что они способны обидеться.
"Приветствую. Я Тис. Ты сегодня с гостями, но не позвала нас знакомится. Почему? Они враги?". Тис внимательно посмотрел на Нику.
"Привет, Тис! Рада тебя видеть! Они друзья! Я просто хочу чуть-чуть их разыграть. Понимаешь, Тимур, это тот, который не похож на двух похожих, так вот, ему срочно приспичило выкопать шиповник для бабушки, она в станице живет, где-то южнее, и она болеет, а шиповник он ведь целебный, а эльфийские растения, они ведь особенные, волшебные, ну люди в это верят, которые не в курсе, да и не сильно они ошибаются, если честно, это с какой стороны посмотреть, и потому он решил выкопать росток в лесу, а я сказала, что вы не разрешите, и не найдет он шиповник в лесу, эльфийский шиповник от садового отличается, он его сроду не найдет, а он сказал, что если я ему не помогу, то я ему не друг, потому что бабушке тяжело, ей нужно помочь и я теперь как бы проводник и..."
"Не торопись, а то тебя понять сложно. Во-первых: шиповник еще цветет, его не выкапывают и не высаживают. Во-вторых: сколько он будет добираться до бабушки и как при этом собирается сохранить саженец, причем до осени, потому что его сажают либо осенью, либо ранней весной? И в-последних: что за розыгрыш?"
"Про сохранить я не подумала... Я не собиралась его в лесу выкапывать. У бабушки Аглаи такой же растет. Вот я у нее росток и попросила. Точнее Серый Брат пошел просить. Она даст, я точно знаю. Может она придумает, как его сохранить и довезти? Она же должна знать?"
"О, да, она знает". Эльф улыбнулся немного лукаво. "Тогда за шиповник можно не волноваться. А розыгрыш?".
"А, да. Розыгрыш. Я хочу их немножко напугать, погоню устроить, а то они мне тут катание на лошадях организовали, век помнить буду. Надо бы отблагодарить". Ника передернула плечами, вспоминая эту попытку.
Она, перед тем как пойти к табунщикам, с Серым Братом соревновалась, кто кого перебодает, потом, кто кого собьет с ног и повалит на спину, а переодеться не додумалась. Так лошади косились на нее, фыркали и шарахались, возмущенно ржали, а вожак табуна чуть ее не затоптал, хорошо отец Тимура подоспел. Ника тогда сильно перепугалась. Потом-то до нее дошло, что от нее волком за версту несло и кони перепугались больше чем она, но ситуацию это уже не меняло. Мальчишки сначала тоже испугались, такой реакции от своего табуна они сами не ожидали, а потом посмеялись над ее испугом. Ника обиделась на них страшно.
Она же испугалась не потому, что она трусиха! Когда здоровая животина машет в твою сторону копытами, и ты понимаешь что ей достаточно задеть тебя, даже слегка, и большего тебе не понадобиться, хорошо если живой останешься... вот попросить бы Ракшу им улыбнуться на узкой тропинке, посмотрела бы она на их смелость! Правда про Ракшу и Серого Брата рассказывать было нельзя. Волчица считала, что чем меньше народу о ней знает, тем лучше для нее. Она бы не согласилась пугать мальчишек, и Серому Брату не позволила бы.
Ника тогда чуть окончательно не рассорилась с ребятами. Но потом вроде помирились. И теперь она хотела воспользоваться случаем и проверить их смелость.
"Погоню?" улыбка Тиса стала шире "Ладно, будет тебе погоня. Поднимай тревогу"
Ника радостно вскочила и побежала в сторону мальчишек.
- Бежим!!
Она, пробегая, дернула Тимура за рукав и припустила к реке. Лешек и Сашик растерянно посмотрели ей вслед и тут раздался пронзительный свист. Ребята вздрогнули и бросились догонять подругу. Засвистело слева, затем справа и даже, кажется сверху. Деревья зашумели ветвями, как будто в лесу поднялся сильный ветер, затрещала беспокойно сорока, ей откликнулась белка, а несколько птиц взлетели, шумя крыльями, стремясь убраться подальше от этого шума. И тут позади бегущих ребят что-то завыло, сначала низко, с хрипотцой, затем звук набрал силу и оборвался на высокой пронзительной ноте. Потом завыл другой голос, и вот уже вслед бегущим ребятам несется воющая разноголосица, и совсем близко, кажется уже за спиной, раздается угрожающий топот. Ника как знаток могла сказать - волки так не воют, это нечто совсем несусветное. Ей даже самой стало немного жутковато.
- И-и-й-аа!!! - выплеснула она в визге страх и восторг. Мальчишки пронеслись мимо нее с бешеной скоростью.
- К реке! На тот берег! Туда не погонятся! - крикнула им вслед Ника. Обратный путь занял просто рекордные сроки.
Подбежав к реке Ника, аккуратно разулась, глядя на ребят, уже подплывающих к противоположному берегу, закатала штанины и, взяв в руки сапожки, стала переходить вброд. Дойдя до берега около зарослей вербы она присела рядом с кустарником и стала обуваться.
"Серый Брат, ты здесь?".
"Здесь". Рядом с ней из зарослей показалась черная голова сына Ракши.
"Принес?"
"Держи". Нырнув обратно в кустарник, Серый Брат, взяв зубами небольшой сверток, положил его на колени Нике.
"Бабушка ничего не передавала?"
"Сказала, земля заговоренная, долго его жизнь продержит, только нужно следить за тем, чтобы он всегда был влажным, а сажать осенью"
"Спасибо! Ты настоящий друг, братишка". Ника обняла волка за шею, засунула сверток за пазуху и пошла к мальчишкам.
Тимур сидел, вытянув ноги и широкими глазами смотрел в сторону леса. Он тяжело и шумно дышал. Рядом с ним, раскинув руки, лежал Лешик, Сашик стоял, наклонившись, уперев руки в колени и также пытался отдышаться.
- Молодцы! Быстро бегаете! - похвалила Ника. Тимур повернул голову в ее сторону и подозрительно сощурился. Сашик выпрямился, сложил руки на груди и в очередной раз, прерывисто вздохнув угрожающе спросил:
- Так ты специально? - Тимур обижено насупился. - А как же шиповник?! Ничего девчонкам нельзя доверить! - Он встал и демонстративно отвернулся.
- Держи, садовод-любитель. - Ника достала из-за пазухи и протянула Тимуру сверток. Тот взял и поспешно его развернул. На влажном полотне лежал небольшой росток с корнем, присыпанным землей и несколькими привядшими листочками.
- Но когда ты успела?! - хором спросили Сашик и Тимур. Они смотрели на росток шиповника так, будто он к ним только что спустился с небес в сопровождении хора ангелов.
- Долго ли умеючи? - Ника с притворной скромностью потупилась. - А намочила в речке. Ты его постоянно смачивай, и землю не меняй, она заговоренная. Наступит осень, посадишь. Ну, где мои "спасибы"?
Ника протянула руки ладонями вверх, как будто эти "спасибы" нужно было туда положить. Тимур с размаху хлопнул по ним.
- Будут тебе "спасибы"! - он широко улыбнулся.
- Не хотелось бы прерывать торжество, - Лешик, так и не поднявшийся с земли, закинул руки за голову и говорил, глядя в небо, - но не пора ли нам... пора. Как бы нам нужно куда-то вернуться. Как бы нас где-то там ждут.
- Точно. - Вздрогнул от напоминания Сашик. - Ждут нас, а дождемся мы.
- Подумаешь - протянул Тимур - не впервой. Мы же мужчины, потерпим. Ну не уедем сегодня, уедем завтра. Ты приходи к нам - обратился он к Нике - попрощаемся.
- Приду, если мама отпустит.
- И если ходить сможешь - съехидничал Лешик.
- Да ну, так даже Тимуров отец не порет - сказал Сашик - девчонку так наказывать не будут, ну дадут пару раз по заднице, от этого никто не умирал.
- Мама считает физическое наказание непедагогичным - вздохнула Ника - она проведет воспитательную беседу. Лучше бы по заднице дала. Это короче.
- Ага, - опять съехидничал Лешик - а толку больше.
- Ладно, - вмешался Тимур - хорош болтать, тоже мне, педагог непризнанный, из личного опыта знаешь? Вставай и пошли.
Тимур протянул Нике руку.
- Спасибо.
Ника пожала его ладонь, так же попрощалась с мальчишками и пошла в сторону дома.
Мама сидела на ступеньках заднего крыльца и, глядя на идущую через огород Нику многообещающе улыбалась. На коленях у нее стояла миска с малиной.
- Присаживайся, великий комбинатор, - обратилась она к подошедшей дочери, похлопав ладонью по ступеньке рядом с собой. Ника постаралась на всякий случай изобразить на лице как ей очень, очень стыдно и она больше не будет. Присела рядом с мамой и запустила руку в миску, прихватив сразу горсть ягод.
- Руки помой, - слегка хлопнула по ее руке мама.
- В речке мыла.
Ягода была теплой и казалось, что вместе с малиной Ника ест солнечный свет. После утренних приключений у девочки проснулось нешуточное чувство голода, и она потянулась за следующей порцией.
- На, - мама переставила миску на колени к Нике, - лопай и рассказывай. Про то, как из дома улизнула рассказывать необязательно, о чем с эльфами договаривалась, я тоже уже в курсе. Тис со мной связался, мы это обговорили. И эпопею с шиповником я приблизительно себе представляю. Зачем он Тимуру, почему именно эльфийский. Я даже уже знаю, чем болеет его бабушка, и что Тимуру не сильно влетит за ваши художества. Отец Тимура, Григорий, заезжал, искал его.
- А почему у нас искал?
- Так Тимур отцу записку оставил, где написал куда идет и зачем. Вот Григорий и забеспокоился, что они одни в лес пошли. Приехал узнать, где ты, дома или в лес их провожаешь.
- Конечно я бы их не бросила, они же в лесу беспомощны, как младенцы!
- Не преувеличивай, - мама щелкнула Нику по носу - не настолько все страшно. Так что, во всей этой истории мне непонятно только одно, зачем тебе все это понадобилось. Ведь могла бы их убедить, что в лес идти не обязательно.
- Да ты что! Это же Тимур! Его не убедишь, что снег белый, если ему зачем-то нужно, чтобы снег был черным! Тут даже Улана бы не справилась!
- Ну, для начала, Улана бы справилась. Ты это не хуже меня знаешь - мама ухмыльнулась, - да и ты бы смогла. Рассказала бы какая сильная ведьма бабушка Аглая, что у нее все травы страшно целебные, привела бы парочку убедительных примеров и вот вы уже идете строем к ней в гости получать рассаду, чай с вареньем и целый воз советов и рекомендаций. Только ты сделала по-другому. Приключений захотелось или отыграться за катание на лошадях?
- И того и другого - виновато вздохнула Ника.
- Ладно - мама встала и одернула рубашку - победителей не судят, их заставляют исправлять ошибки.
- Какие такие ошибки! - возмутилась Ника - я все четко спланировала!
- Ну не совсем четко, хотя в основном молодец. Если тебе интересно, я потом объясню, где ты рисковала и в чем можно было дополнительно подстраховаться. Но главная ошибка не в этом. Ты создала у ребят представление о лесе, как о враге. Дала понять, что эльфы могут стрелять по детям. Григорий очень беспокоился по этому поводу. Они ведь с эльфами еще не общались. Последствия растолковывать надо, или сама догадаешься?
- Догадаюсь, - Ника вздохнула.
- Вот и я думаю, что догадаешься. Так что, ребенок, слушай мою команду. Мыться, переодеваться, обедать, а потом в лес. С Тисом я уже договорилась, он будет тебя ждать. С ним пойдешь к табунщикам, исправлять ситуацию. Рекомендации по диалогу нужны?
- Не надо, сама продумаю.
- Хорошо, подойдешь тогда с результатами раздумий, если будет надо, я исправлю.
- Мам! - возмутилась Ника - я уже не маленькая! Хватит меня контролировать!
- Не маленькая, кто же спорит. Ты же сама идешь ситуацию исправлять, а не я за тебя. И способ решения я оставляю за тобой. А контроль нужен всем, в том числе и мне.
- Что-то я не помню, когда это я тебя контролировала, - съехидничала Ника.
- Нос не дорос - не осталась в долгу мама. - Меня контролируют Ракша и Улана. Ладно, у меня еще дел полно, да и у тебя их хватает. Действуй, дочура.
- Мам, - Ника виновато посмотрела на маму - тебе помощь нужна?
- Нужна - мама ласково улыбнулась и погладила Нику по голове, косынка, которая и так держалась на честном слове, вслед за маминой рукой сползла с головы. Мама подхватила ее и положила на крыльцо. - Освободишься, поможешь.
И мама зашла в дом. Ника отправила в рот последнюю горсть малины, которую она съела за разговором, и пошла действовать.
Тис ждал Нику под липой. Дерево было очень приметным, в него когда-то ударила молния и разбила его надвое, но оно продолжало, и договариваться встретится под разбитой липой стало чем-то вроде традиции. На этот раз он был одет в черные брюки и красную безрукавку, а волосы опять были невидны, под черным платком, концы которого свисали, чуть ли не до колен.
Ника тоже принарядилась, ведь повод был почти официальным. Как-никак, знакомство представителей разных народов, официальные извинения. Все знакомые Нике посредники одевались как можно ярче и вычурней, для того чтобы не походить ни на кого из противостоящих сторон, подчеркивали свою нейтральность. Ее мама предпочитала расшитую собственными вышивками одежду и обвешивалась большим количеством разнообразных фенечек, Улана носила блузки из ярких тканей и повязывала на талию цветастую шаль, иногда не одну. Обязательно брюки. Ни разу Ника не видела, чтобы они надевали на переговоры юбку или платье. Однажды Ника поинтересовалась, почему? "Переговоры иногда заходят в тупик, выход из которого можно найти лишь приложив физическое усилие, - ответила мама - а у женщин руки слабые, приходится прикладывать ноги. В брюках удобнее". То ли шутила, то ли всерьез, но больше Ника не спрашивала. У самой Ники не было особых предпочтений, но она пока не посредник, успеет найти свой собственный стиль. Сегодня она надела белый топ и белые брюки-Капри, черные сандалии и длинный черный жилет составляли им контраст, а поднятые в высокий хвост волосы плотно увязала белой лентой. Самой себе в этом виде она очень нравилась!
- Спасибо, - начала разговор Ника - погоня получилась отличная.
- Нам тоже понравилось - улыбнулся Тис - было весело. Аглая Кирилловна дала вам росток шиповника?
- Дала, и как сохранить объяснила, хотя он немного подвял, посмотришь? Будет жаль, если он погибнет, может, добавишь пару ваших заклинаний к заговорам бабушки Аглаи.
- Посмотрю.
- По почте сообщение пришло, на следующих выходных фестиваль воздушных змеев. Школа для начинающих летунов, мастер-класс для тех, кто уже летает и уверено чувствует себя в воздухе и соревнования по фигурам высшего пилотажа. Я в прошлом году была, знаешь как красиво! Особенно когда они ночью с огненными шарами в небе танцуют, глаз не оторвешь! Я вас приглашаю, пойдем вместе.
- А если мы все пойдем, там же ни для кого места не останется?
- Так я и поверила, что вы все пойдете! Что бы вы лес оставили? Я себе представить не могу событие, которое заставит вас всех из него уйти! А места там много, поместимся. Там здорово, спать в спальнике можно, на случай дождя навес соорудим, хотя погода должна быть ясная, мама флейту захватит, у костра посидим, я составила несколько новых травяных сборов, попробуем заварить, должно вкусно получится. Я в этом году обязательно ночной полет попробую сделать, я всю зиму левитацию тренировала, на потолке живого места не осталось, как и на моей голове. Я уже восходящую спираль делать умею! Плавать в небе невероятно интересно! Особенно если поймаешь ветер! Пойдем, будет весело, других посмотрите, себя покажите.
- Мы подумаем, смотри, огонек вроде виднеется, это их стоянка?
- Точно, почти пришли, вот бы и их пригласить на фестиваль.
- Так приглашай, вы же друзья.
- Они далеко уедут, их приглашать, только расстраивать, они же не просто ради удовольствия путешествуют, они лошадей пасут. Может быть на будущий год.
К костру Ника и Тис подходили уже молча. У костра сидели Григорий Васильевич, отец Тимура, Константин Михайлович, отец Сашика и Лешика и мальчишки. Пока они шли окончательно стемнело и табун уже не было видно, но ветер доносил запах лошадей и звуки перефыркивания, перетоптывания, а также звуки, которые разобрать было нельзя и по которым было понятно, что где-то там, в темноте находится что-то большое и живое.
Табунщики встали, приветствуя гостей. Ника приложила правую руку к сердцу и слегка поклонилась.
- Мир вашему очагу - начала она свою речь. - Представляю вам Тиса, что из лесного народа. Мы приносим вам всем свои извинения, за утренний розыгрыш. Мы не желали и не желаем зла, лишь шутки и веселья. Если наши действия причинили беспокойство, прошу, скажите чем мы можем искупить вину, и мы это сделаем, если то будет в наших силах.
Мальчишки опешили от удивления. Они никак не ожидали увидеть свою подругу столь торжественной и официальной.
- Кхм. Прям и не знаю что сказать - смущенно ответил Григорий. Вылитая мать. Чувствуется ее школа. Григорий, - представился он, протягивая Тису руку для рукопожатия. А это мой друг, Константин, ну и охламоны наши, Тимур, Александр и Алексей. Прошу, к нашему шалашу, огню то есть.
- Благодарим за гостеприимство - сказал Тис, пожимая ему руку и присаживаясь на свободное место у костра. Ника пристроилась рядом.
- Мы за наших детей тоже вроде как прощения просим. Что незваными в ваш лес пришли - продолжил Григорий.
- Так уж и незваными - возмутилась Ника - они же со мной пошли!
- Лес не наш - возразил ему Тис - мы только живем в нем и ухаживаем за ним. В лес волен придти любой человек или зверь или иное, какое существо. Мы никому не запрещаем и не создаем границ. Если нужно, приходите, если нужна помощь, зовите, мы поможем.
- Если напортачите, накажем - тихонечко прокомментировал Лешик.
- Вред причинять мы не дадим, - улыбнулся ему Тис - но наказывать никого не будем. Воспитывать людей не наша работа. У нас своей много. Лес, он большой.
- А где Ваш лук? - влез Тимур.
- Можно обращаться на ты. У меня его вообще нет. И ни у кого из нашего народа. Особой нужды в нем нет, а ходить с ним по лесу неудобно.
- Как нет нужды, - удивился Сашик - а для охоты? Или вы мясо не едите?
- Почему не едим? Едим, - удивился в ответ Тис - но для охоты достаточно ножа.
Мальчишки недоуменно переглянулись, видимо слабо представляя как можно охотится с одним ножом. Ника решила вмешаться.
- Они как рыси охотятся. Затаиться на дереве и прыгнуть сверху, вот их стиль. Хотя если надо, то и в догонялки с оленями побегать могут. Эльфы, знаете, какие быстрые? - с гордостью сообщила Ника, как-будто сама лично учила эльфов бегать.
- Вы тоже быстро бегаете - улыбнулся ей Тис. - Как поживает твой росток? - обратился он к Тимуру.
- Сейчас покажу - вскочил тот и подбежал к увязанным в тюки вещам, которые табунщики приготовили к завтрашнему отъезду. Обратно к костру он подошел с ростком, завернутым в тот же кусок ткани, в котором его отдала Ника.
- Вот - протянул он росток Тису. Тот взял его в руки и развернул. Росток действительно был чуть подвядшим. Тис погладил его как котенка, ласково и едва прикасаясь. И ребятам показалось что росток, как котенок, потянулся вслед за гладящей его рукой. Листочки расправились и даже, кажется, радостно зашелестели.
- Его не нужно полностью заворачивать, только корни с землей - сказал Тис, отдавая росток обратно Тимуру. - Свет и воздух ему необходимы не менее чем вода. А еще с ним нужно разговаривать. Например, можешь ему сказки рассказывать.
- А сказки ему зачем рассказывать? - недоверчиво посмотрел на него Тимур. - Опять разыгрываете? У него же ушей нет, он не слышит.
- Он чувствует эмоции. Да и звуки тоже. Ведь, если помнишь, звук - это колебание, а колебания растения вполне способны воспринимать.
Тимур еще раз внимательно посмотрел на маленький росток, лежащий в его руках и решительно тряхнул головой.
- Хорошо, сказки так сказки. Буду рассказывать.
- О, что за чудная картина нас ожидает - ехидно протянул Лешик.
- А кто будет много выступать - угрожающе посмотрел на него Тимур - тот будет петь ему песни.
- Ой, лучше не надо - испугано сказал Сашик - его пение даже дуб не выдержит, пожалейте ребенка. - И он кивнул на росток.
- Я хорошо пою - возмутился Лешик. - Ник, скажи им!
- Ну... во всяком случае, громко - дипломатично заметила девочка, которой уже довелось его послушать.
- Это точно! - рассмеялся Константин.
- А не попить ли нам чайку? - предложила Ника. - Я тут захватила один интересный травяной сбор, арома-атный.
- Здорово, я за водой - Сашик подхватил котелок и побежал к роднику.
- У нас вроде лепешки с ужина оставались, а Костя? - спросил Григорий.
- Да, были, сейчас достану.
- Где-то у меня мед с собой был - сказал, заглядывая в поясную сумку Тис. - К чаю самое то.
Ника сидела у костра, прихлебывала чай из деревянной чашки и думала, как же все-таки здорово жить!