Аннотация: Начало приключений храброго зельевара в "Лучшем из миров". отредактировано..
Искандер против вампиров.
1.
Искандер-Фахим Рахан проезжал мимо одной деревеньки на своем трехгорбом верблюде, когда на него напал вампир. Это было так неожиданно, что Искандер даже не успел использовать "серый тлен" (заклятье мгновенно распыляющее почти все виды нежити), а отбросил того "ударом силы". Самым что ни на есть простым, но мощным и действенным телекинезом. Получилось весьма удачно. Не для несчастной нежити. Вампира силой мысли мага швырнуло на огромный валун с такой силой, что бедолаге переломало руки-ноги, позвоночник треснул в нескольких местах, и лопнул череп. Но нежить продолжала шевелиться, норовила встать, шипела и хрипела что-то ругательное.
Искандер не долго думая прямо с верблюда заморозил вампира. Немного помешкал и вытащил из седельной сумки несколько склянок, деревянную коробочку и кожаный мешочек. Ловко соскочив со своего трехгорбого скакуна, молодой маг спешно подбежал к обледеневшему вампиру. Вытащил из халцедоновых ножен золотой кинжал оригинальной формы и недрогнувшей рукой отрезал нежити самый чуток лопнувшую голову. Затем снял с обезглавленного тела заклятье заморозки, и пока тело слабо шевелилось и еще слабее сопротивлялось, разрезал грудь. И достав оттуда вяло трепыхающееся серовато-синеватое сердце, положил и закупорил его в стеклянную банку. Затем извлек из деревянной коробочки мутный кристаллик и вложил его вампиру на место вырезанного сердца. Щелчком пальца активировал его. Кристаллик мелко затрясся и стал слабо светиться, показывая что очень занят. Он поглощал магическую сущность вампира, то что заменяло нежити потерянную душу вкупе с мертвым и озлобленным от смерти мозгом.
В следующую банку Искандер выжал кровь вампира прямо из нескромно разбухшей печени. Получилось совсем немного, еле покрывало донышко склянки. Да и сколько крови может быть в нежити? Потому и нежить, что крови мало. Правда магической силой эта кровь обладала совсем не соразмерно своему количеству. Кровь вампира входила в состав ингредиентов большинства сильнейших лекарственных зелий.
В последнюю, самую прочную банку, Искандер отрезал и положил кисть левой руки вампира. Через пару секунд успокоился и перестал светиться кристаллик. Он высосал из вампира всю ману, и теперь давно мертвое тело начало стремительно гнить.
Искандер торопливо вытащив кристаллик из груди кровососа, быстро отошел от еще быстрее разлагающегося тела и брезгливо щелкнул пальцами. Из-под ногтя большого пальца мага сорвался огненный шар размером с дыню и поджег тело вампира. Последовала яркая вспышка, труп мгновенно исчез, оставив после себя тонкий серый пепел.
"Как удачно",- подумал Искандер. И было от чего. В прошлую неделю ему поступил заказ от Гильдии Магов, в которой он состоял уже более трех лет, на сотню "вселечащих пилюль".Пилюли эти частично предназначались для начинающих адептов Гильдии, которых та же самая Гильдия отправляла на такие тупоумные задания, что мало кто бы выжил без этих самых пилюль.
"Вселечащие пилюли" это очень сильное магическое снадобье, и пользуется широким спросом. Способ применения прост: когда тебе разрубают ключицу, и ты в щель видишь свое перестающее биться сердце, или когда тебя поджаривает огнедышащий вирм до хрустящей корочки, или ты падаешь с высоты и разбиваешь себе все кости и органы, или ты случайно слопал суп из поганок, обильно посыпанный белладонной, главное успеть достать пилюлю и разжевать ее. Одна пилюля приведет вас в более работоспособное состояние, чтобы уже спокойнее начать себя лечить. Или же совсем исцелит.
В принципе они, вселечащие пилюли, не были очень уж и сложны в приготовлении. Знающий и толковый алхимик и зельевар, коим и являлся Искандер, сварил бы такое снадобье без особых проблем. Благо выучился он этому, то бишь зельеварению, не у снобов преподающих Гильдии, а у своего родственника и наставника, старого дяди Харума. Человека весьма сурового нрава, зато обладающего просто невероятными познаниями в области теоретической магии и настолько же ужасающими способностями в магии практической.
Ингредиенты были довольно просты: соленый рис, болотный тростник, сладкая репа, мед диких скальных пчел, мята для вкуса, листья малины для аромата. Искандер считал, что спасающая от смерти пилюля должна быть вкусной. Хотя конечно и понимал, что при смерти он сам слопал бы и шакальи какашки, лишь бы помогло. И самый последний, а также наиважнейший ингредиент снадобья- упоминавшаяся ранее кровь вампира. Без него зелье - не зелье, а ароматный, но невкусный овощной суп.
Вот крови то и не оказалось у Искандера. Он буквально перевернул весь амбар, где хранились ингредиенты для зелий. Тщательнейшим образом обыскал все тайники в лаборатории. Перепроверил все запасы порошков в сушильне, даже заведомо растительные. Заглянул в библиотеку и кузницу. Так, на всякий случай. Нигде не было и капельки. Даже высушенной одинокой крупинки на донышке заброшенной в темный неприметный угол стеклянной банки. Ничего. Абсолютно. Имелась в достатке лишь дешевая, как по стоимости, так и по алхимическим качествам, кровь упыря. И при желании Искандер мог бы путем растворения ее в человеческой крови, последующем испарения и прогонке через алхимический куб, несколько приблизить ее по свойствам к вампирской.
Но имелись у это 'как-бы-вампирской' крови некоторые недостатки. После приема пилюли, из нее вываренной, все тело начинало так жутко зудеть и чесаться так, что человек начинал жалеть что не умер. Это во-первых. А во-вторых, человеческой крови для растворения в ней требовалось в двадцать шесть раз больше. И это при том, что на сто штук "вселечащих пилюль" всего уходило около ста миллилитров вампирской крови. Упыриной же, из которой возгонялись те самые сто миллилитров, требовалось уже литров пять-шесть. А где достать столько человеческой было просто уму непостижимо.
Ведь правильный и светлый маг, ну... по крайней мере не нарушающий законов Гильдии, кровь должен использовать только свою. Ну или из хранилищ Гильдии. Что было для Искандера смерти подобно. То бишь совершенно безрезультатно. Идти к гильдийцам чтобы получить на талоны центнер крови было абсолютно бесполезно. Они и в лучшие времена больше литра никогда не давали. Да обошлось бы это намного дороже, даже с клятыми талонами, чем если бы Искандер купил клятскую кровь на Базаре.
Ведь они и заказ дали практически невыполнимый. Откуда сейчас взять вампирскую кровь, когда великий герой и намного более великий маг Тамбурин - "нехороший человек" пару лет назад каким-то образом соорудил и взорвал такую мощную "бомбу серого тлена", что в округе, а быть может и во всем государстве не осталось не единой нежити.
Это конечно хорошо. Никто не будет вылезать из могил, пугать пьяниц и поедать их нетрезвые мозги, или завернувшись в черный плащ пить кровь из горла одетых лишь в полупрозрачные ночнушки прелестных девушек. Но с другой стороны, а точнее с зельеварской точки зрения, все стало лишь хуже. Цены на зелья, включающие в себя ингредиенты из бездушных тел нежити, взлетели до небес. А сами ингредиенты превратились мерзкий 'дефисзит'. В поганое явление описываемое поганым словом с не менее поганым смыслом.
И потому Искандер с тяжелым сердцем и с не менее тяжелым кошелем, полным медяшек, серебришек и даже золотишек, ехал на Базар, чтобы купить клятую 'дефисзитную' кровь. Конечно, он мог бы и плюнуть на заказ, на эту самую Гильдию, как когда то плюнул его наставник и дядя старый Харум, и уйти в маги-одиночки. Но Искандеру еще около трех лет, по самым скромным подсчетам, нужны были гильдийские библиотеки и архивы, и самое главное некоторые льготы, для достижения определенных эгоистичных целей.
И вот Искандер стоял около огромного валуна. Рядом с ним на земле было выжжено пятно по форме напоминающее морскую звезду. В одной руке маг держал золотой кинжал и слабо пульсирующий кристаллик, в другой - склянку с кровью, подмышкой у него была зажата прозрачная банка, в которой нервно стучала пальцами об стенки отрезанная рука. У ног лежал кожаный мешок, куда маг определил вампирскую голову, и еще одна банка, бледное сердце в которой уже не шевелилось. А в глазах у мага горел расчетливый огонек. Да что там, настоящий огонь, ужасающий пожар расчетливости. Он что-то бормотал и подсчитывал в уме. Взгляд бегал от трехгорбого верблюда к выжженной кляксообразной фигуре и оттуда к деревеньке. И надо сказать, взгляд был не из добреньких.
2.
Вечером в деревеньку Грозилово, в местный постоялый двор заехал удивительный гость. Был он на трехгорбом верблюде дивной верблюжьей масти. Одет был в дорожный черный халат и прочные просторные штаны, на голове что-то вроде плошки, на ногах крепкие кожаные сапоги с загнутым кверху и острыми носами, на серебряном поясе висел кинжал в полупрозрачных ножнах, кошель для мелочи, толстая поясная сумка с огромным количеством кармашков и отделений и длинный круглый футляр из красноватого дерева, через плечо перекинута сума, в которой лежали какие-то неудобные угловатые вещи, горло обмотано красным шарфом. Гость спрыгнул с верблюда и, даже не привязав его к коновязи, вошел в внутрь. Верблюд напоследок высокомерно посмотрел на закрывшуюся за неблагодарным хозяином дверь, сплюнул на землю и с легким хлопком растворился в воздухе.
Внутри таверны было довольно людно, и чуток шумно, как и полагается каждой уважающей себя таверне. Правда, когда в прихожей появился Искандер, стало тихо. Так тихо, что было слышно, как булькает чесночная похлебка в котле на кухне и в желудках умолкнувших посетителей. Мухи весело жужжавшие и бившиеся об запыленные окна, и те смутились и притихли. Кажется даже рыцарские шлемы с обгорелыми плюмажами, выставленные на огромной деревянной полке трофейной стены, на манер чучел звериных голов, стали внимательно оглядывать неожиданного гостя. Маг несколько опешил от таких оригинальных трофеев, но решил придерживаться задуманного. Мало ли что можно прибить на трофейную стену, а вдруг хозяин таверны бывший рыцарь-поединщик, а шлемы лишь ветхое воспоминание о былых лихих годах, и чуть менее лихих противниках.
Искандер улыбнулся местным ослепительно белозубой улыбкой. Да так ярко, что деревенским стало стыдно за свои пожелтевшие и почерневшие деревенские зубы. Искандер поздоровался с сидящими в таверне и направился к смущенному толстяку за стойкой. Толстяк выглядел весьма и весьма внушительно, казался если не головой деревеньки то по крайней мере трактирщиком. Что на самом деле считай одно и то же. А именно, важная персона.
- День добрый, уважаемый,- поздоровался с предполагаемым голово-трактирщиком Искандер и еще раз блеснул белоснежно-хищной улыбкой.
- Добрый...,- отозвался и вконец смутился толстяк, и замолкшая таверна вновь зашумела. Видать толстяк и на самом деле был трактирщиком.
- Уважаемый, я практикующий маг и зельевар. Сегодня случайно проезжал мимо вашей деревеньки, и подумал: дай, заеду, может работенка подвернется.
- Ээ... рад бы вам помочь, да нет у нас больных и хворых...,- кто-то в темноте таверны жутко поперхнулся и неистово раскашлялся, толстяк испуганно сжался и колыхнул телом, как некрасивый, одетый в крестьянскую робу бледный студень,- и помогать нам не с чем, честное слово... нет.
- Да? Как это нет больных? Да тут половина людей МАЛОКРОВИЕМ страдает! ,- Искандер начал терять вежливость и забыл все этапы спешно выработанного и потому очень наивного плана, по незаметному внедрению в общество и расположения местного населения к себе. И широко взмахнул рукой, показывая на опять примолкших бледноватых как невыспавшиеся устрицы испуганных крестьян.
- Ну пожалуйста, нет здесь никаких вампиров...- внезапно раскололся с плачем толстяк,- не надо на них охотиться, а то они опять нас накажут...
- Ладно-ладно, успокойся, разберемся со всеми,- успокаивающе похлопал его по засаленной спине Искандер,- ты только покажи, где живут-то, хотя знаю, видел недалеко вроде что-то жуткого замка.
- Ага, оттуда они и прилетают. И кровь нашу сосут... ыыы...,-толстяк в порыве дернул себя за сальный воротник и обнажил шею. Возможно там и были две круглые ранки, но за складками жира и грязи ничего не было видать.
- Успокойся, храбрец. Кстати, ты кто такой?- спросил вероятного трактирщика и уже менее вероятного деревенского голову Искандер.
-Свинопас, я,- ответил тот и шмыгнул носом, успокоившись, и тут же заверещал,- это Виндул - Проныра, он все расскажет своим хозяевам!
От одного из столиков к двери метнулась резвая полупрозрачная тень. Искандер тут же, что удивило его самого, вскинул руку и осторожно сжал ладонь. Казалось, у мага неожиданно выросла рука, размером с драконью лапу, только невидимая, и схватила бедолагу Виндула, вздернула его в воздух и немножко сжала. Вроде бы треснула рука или нога, не Искандера, конечно, а опять же Виндула - Проныры. 'Извиняюсь'- чуть было не выкрикнул зельевар, но постеснялся уронить в глазах деревенских незнакомцев авторитет грозного и неимоверно крутого заезжего городского мага, и потому гадко промолчал. Искандер сделал сжатой рукой хитрое подзывающее движение, и одновременно ругающийся и хнычущий Виндул-Проныра подлетел прямо к его ногам.
"Клят побери, как это я не учуял, вампирский адепт, второй ступени посвящения, однако",- клятнулся про себя Искандер, более внимательно оглядев ауру Проныры. И в отместку сжал Виндула чуть-чуть сильнее.
- Ну, вампирское отродье, сейчас ты мне все расскажешь,- Искандер решил начать грубый допрос, а не просто залезть в мысли посредством подчинения воли допрашиваемого собственной натренированной волей.
Хотя честно сказать, маг никогда не был силен в 'мысленном проникновении', и просто не смог бы залезть в мысли вампирского адепта. Как никак все вампирские слуги обладают крохами особой вампирской же магии. Защитной волшбы мертвяцкого толка, вроде отвода глаз, защиты мыслей и особой стремительности.
Виндул не шелохнулся и не ответил ни единым звуком. Маг всё-таки не рассчитал силы, когда второй раз сжимал Виндула. Проныра был мертв.
"Кажется не получится у нас хитрого приема. Прости меня Виндула. По крайней мере ты умер человеком, и твоя душа не сгниет. И не попадет в Нехорошее Место",- подумал и мысленно попросил прошения у вампирского адепта Искандер. Зельевару действительно было искренне жаль несчастного Проныру. Вроде бы и вампир, поганый нежить которого можно убивать и потрошить безо всякого зазрения совести. Но в то же время и человек, которого хоть и хочется потрошить, но нельзя. Крестьяне сидели и не шевелились, кажется даже перестали дышать, ошарашенные неожиданным убийством. Один лишь толстяк-свинопас безутешно рыдал. Рыдал? Скорее хрипел, или рычал?
- Слушай, уважаемый свинопас, а у Виндула-Проныры есть семья или родственники?- спросил Искандер с самыми искренними намерениями извиниться и помочь-чем-смочь безутешной семье адепта, поворачиваясь к толстяку-свинопасу.
Толстяка на месте не было. Вместо него на лавке сидел вампир. Самый толстый вампир, из когда-либо виденных Искандером, то бишь исключительно на плакатах по нежитиведению и на экранах иллюзион-театров в дешевых остросюжетных постановках. Очень упитанный вампир в полной боевой трансформации. Кожа черная и безжизненная, огромные острые уши, морда вытянута вперед на манер драконьей и полна страшных, длинных и кривых, совсем не драконьих и даже не вампирских зубов, кисть покрыта крупной тонкой но невероятно прочной с виду чешуей, кончики пальцев заострены и удлинены. Даже волосы отросли, длинные, черные, шелковистые, слегка завиваются. Аж завидно. Только вот костюмчик сильно подвел. Он не изменился даже самый чуток. Не возникло ниоткуда никаких плащей, мрачного вида рюшечек и сумрачных оборок, огромного воротника, фрака из тяжелого черного шелка. Осталось прежнее крестьянское тряпье. Этакий смертоносный кровососущий свинопас.
Искандер от неожиданности отпрыгнул назад и не задумавшись бросил в свинопаса-вампира старый, добрый, воспетый в легендах и куплетах файербол. Тот естественно, как и полагалось во всех этих самых легендах и куплетах, погас, не пролетев и метра. Самое убогое оружие из арсенала боевого волшебника исторгнутое из рук зельевара был более чем убог. Толстый вампир улыбнулся (Упаси меня Небезумные Боги, какая ужасная улыбка) и церемонно поклонился. Неужели клятов вампир решил биться в честном поединке.
3.
Будь толстяк простым низшим вампиром, то есть грубо обращенным, пусть даже старым, Искандер управился бы с ним за пару минут. Ну за пару пар минут, если уж быть совсем честным. Как с тем бедолагой, что напал на него на дороге. И теперь чьи органы обогатили склад ингредиентов мага. Но вампир-свинопас не был так прост.
Он был высшим вампиром. Слава небезумным богам, довольно молодым. Всего лишь столетним, а то и моложе. Это можно было понять по общему строению тела и цвету глаз. У Искандера были хорошие оценки по 'общему нежитиведению'. Самый молодой вампир был не намного сильнее обычного человека. Тысячелетний же вампир по силе мог сравниться с могучим архимагом. К собственному сожалению Искандер не был архимагом. Вообще-то он только-только, пять лет назад, закончил студенчество. Так что они были практически равны по силе. А честный поединок похоже был единственным шансом Искандера победить вампира. Или же самому погибнуть более-менее достойным образом. Без позорного превращения в жалкого упыря.
Вампир и маг церемонно поклонились друг другу. Точнее, враг врагу. Бледные крестьяне вылетели из таверны в единый миг. Пара крестьян кажется даже телепортировались, так быстро они исчезли. Крестьяне конечно же не знали, что во время честного поединка, обоих бойцов накрывает общий неразрушимый купол, диаметром метров двадцать. И что они, бойцы то бишь, обязаны не причинять свидетелям поединка вреда, смущать их всякой гадостью, и вообще много чего всякого благородного и глупого. А если крестьяне и знали то решили не рисковать и пропустить красивое и благородное, но чересчур опасное зрелище. Глупые трусливые крестьяне. Хотя поступили они умно. Доверять магам и вампирам может только будущая жертва нечеловеческого эксперимента или безумный донор крови.
Вампир и маг церемонно поклонились. Вокруг них с хлопком образовался купол, впрочем накрывший небольшую деревенскую таверну полностью, так что места для маневров было достаточно. Вампир тут же прыгнул на Искандера, на лету заостряя кончики пальцев, на манер крючковатых шампуров. Маг успел выставить перед собой "воздушную стену", мощную струю воздуха бьющую вверх из грубо настеленного пола, и сбившую вампира с траектории полета. Тот пролетел чуть-чуть выше, чем требовалось для того чтобы снести магу голову. Искандер бросил в пролетающую над ним нежить заклятье заморозки. Без особых надежд на то чтобы его заморозить. Просто проверить свою догадку.
Огромная ослепительная снежинка безрезультатно растаяла в разноцветной вспышке, ударившись об огромное вампирское брюхо. Точно высший, около полста лет, от "серого тлена" рассыплется в пух и прах, расшифровал вспышку Искандер. Заклинание "серого тлена" уже сплетенное, еще около достопамятного валуна, было наготове. Беспокойно лежащее в памяти, для использования на крайний случай.
Вампир извернулся в воздухе, приземлился лицом к магу, вытянул вперед руки, из них вылетели прозрачные упругие нити. Искандер изменил стихийную ориентацию воздушной стены (это был его коронный номер), превратив ее в огненную и развернул ее к прозрачным нитям. Те, как им и полагалось, мгновенно сгорели и опали некрасивыми коричневыми комочками. Искандер тем временем бросил в вампира заклятие "серебряной сети". Все действия по учебнику "Основы вампироведения и современные методы борьбы с ними". Уважаемому Искандером ученейшему сборнику мудрых заметок и остроумных умозаключений, написанному ныне безработным, из-за клятой 'сверх-серотленной бомбы', вампироведом Абрахином Хельским.
Серебристый узорчатый шар размеров с кулак вылетел из ладони мага и на лету развернулся в круглую сеть. Вампир не стал отскакивать прочь, а просто превратился в человекообразный клок тумана. Сеть успешно прошла сквозь туман. Туман же опять стал вампиром. Стена огня тем временем исчерпала себя и погасла. Итак два заклинания минус, осталось еще два и заветный "серый тлен".
А файерболы и прочий стихийно-рунный примитив можно создавать одними жестами. Достаточно сложить пальцы особым образом, чтобы получилась нужная руна и выдавить из ладони некое количество стихийной маны. Так тому и быть. И десять маленьких файерболов сорвались с кончиков пальцев мага, и кружась полетели на вампира. Тот не обращая на них ни малейшего внимания прыгнул на мага. Как оказалось зря.
Файерболы не погасли и не растаяли бессильно. Так как они и не были файерболами. Маленькие, очень злобные и раздраженные духи огня. Вот кто они были на самом деле. Собственноручно выращенные, вскормленные и более-менее укрощенные. А мощнейшее огненное заклинание лишь удерживало их в теле мага без причинения ему неудобств, таких как превращение зельевара в крохотную головешку. Духи огня буквально вгрызлись в тело вампира и отбросили его назад, прямо на лавки, которые мгновенно занялись веселым пламенем.
Пользуясь передышкой Искандер стал старательно плести заклятья про запас: "серебряную сеть" и "серое подавление". С обиженным пшиком вылетел из прожженной в вампирском теле дырки первый полумертвый дух огня. Крошечная, меньше ногтя, раскаленная докрасна изнеможенная ящерка пыталась убежать, но едва шевелилась. Вампир все-таки преодолел защитную оболочку духа и выпил его жизненную силу, несмотря на то что это был огонь. Самая ненавистная для нежити стихия . Потом дело пошло куда как быстрее. Один за другим вылетели из пробуренных ими ранок еще пяток духов посмышленее. И на предельной скорости раненой хорошей порцией соли улитки двинулись в сторону весело горящей лавки. Остальные же, те что поглупее, видать сгинули. И да упокоятся их крохотные стихийные души в Вечном Пламени. В Вечном Пламени в хорошем смысле, а не в вечном пламени Нехорошего Места.
Вампир вскочил и ухмыльнулся. Он буквально светился от радости и сытости. Хотя вампиры номинально и питаются кровью, высшие могут выпить практически любой вид стихийной энергии. Правда уже обработанный, вроде простых заклятий. Тот же файербол- отличная закуска. Раны его с ужасающей скоростью закрылись. Это было хорошо видать, одежда в стиле "толстый свинопас" сгорела до последней вонючей нитки. Даже пузо исчезло, вместо него на полу лежала склизкая полупрозрачная прожженная в нескольких местах масса, похожая на бурдюк. Только внутри этого бурдюка можно было разглядеть что-то вроде разнообразнейших органов.
Но голым от этого вампир не стал. Он был покрыт чешуей. Черной драконьей чешуей. Драконью чешую Искандер мог распознать по пяти явным, и десяти неявным признакам. Он ведь был хорошим алхимиком и отличным зельеваром. И в свое время заплатил за эти самые чешуйки невероятные деньги. И зелья сварил потом из них такие мощные, что даже жалко было продавать соратникам из Гильдии. А пришлось... Драконья чешуя дорога, очень дорога и редка...
Невероятно глупая мысль закралась... да что там закралась, наглым образом вышибла дверь, выкинула прочь умные мысли и осталась одна в голове мага. Неужели это те самые... из детских сказок...
Времени раздумывать не было. Искандер бросил в вампира все свои сплетенные заклятия. Вдруг задержат хоть на чуть- чуть. "Серебряная сеть", "серебряный шип" за ними "серое подавление" и "серый тлен". Очень мощные заклятия даже по отдельности. Одного тлена хватило бы чтобы распылить целый десяток представителей простейшей нежити, или сделать нехорошо одному высшему вампиру. А шип для нежити был вообще неотразим и непоглощаем. В принципе
Искандер даже не стал смотреть, как там чешуйчатый кровосос справляется с его боевыми заклятьями, а спешно перебирал в поясной сумочке многочисленные склянки в поисках нужного зелья. И нашел. Одним движением, как учил дядя Харум, выхватил из сумочки флакончик, сорвал пробку, опрокинул содержимое в рот, задержав дыхание, взболтал языком, проглотил и глубоко вдохнул.
Ну и вкус! Крысиное дерьмо по сравнению с этим- было бы как паштет из соловьиных язычков. Вкус свежего крысиного дерьма Искандер знал не понаслышке. Дядя Харум, во время ученичества, изредка заставлял его есть. Приручал к дерьму и прочим отвратительнейшим субстанциям какие только существуют на свете. "Иногда приходится есть и пить такое, чтобы остаться в живых. Я знавал отличнейших людей погибших из-за того что не выпили в нужное время зелья, из-за его тошнотворности", говаривал дядя Харум, подкладывая все новые порции всяческой гадости Искандеру в тарелку 'брезгливости'. И Искандеру приходилось это есть. Жуть...
Зелье было просто отвратительно на вкус. Но эффект был заметен. Кости мгновенно стали крепче алмаза и гибче каучука. Мышцы стремительно выросли, окрепли и тут же уплотнились в сотни раз. Кожа, оставаясь с виду сама собой, стала чуть-чуть мягче драконьей брони. Сердце перестало стучать. Кровь перестала бежать по полым-длинным-штукам-в-теле (это настоящий медицинский термин, никто не виноват в том, что величайший маг-анатом был на удивление сильно лишен воображения, многие поговаривали даже что это демоны Ханзу из Нехорошего места украли у него фантазию, не зря же первая полная анатомическая карта описывала именно их). А дышать вообще исчезла всякая нужда. Все это: дыхание, кровообращение, заменила собой алхимическая Сила Героя.
Искандер выпил очень редкое и могучее зелье. Снадобье дядиного производства, а именно достославная "Сила Героя". Он почувствовал себя Героем. Он стал им. Внешне это изменение произошло почти незаметно. Если под незаметным явлением можно считать: внезапно вспухшие и тут же опавшие мышцы, клочья рукавов и штанин, разлетающиеся в разные стороны, и вес увеличившийся в десять раз. Пол под Сверх-Искандером противно и умоляюще заскрипел.
Сверх-Искандер посмотрел на драконового вампира. Тот успешно отразил слабенькие атаки прежнего недотепы и хиляка мага недо-Искандера и подбирался для стремительной атаки. Сверх-Искандер и драконовый вампир прыгнули одновременно. И соответственно одновременно встретились в воздухе. Было бы странно, если кто-нибудь из них встретил другого раньше чем тот его.
4.
Деревенька Грозилово была основана давным-давно. Еще в те дремучие времена, когда люди только-только разучивались бить при встрече друг друга по головам грубыми дубинами, жить в частично благоустроенных пещерах (в благоустроенных пещерах полностью отсутствовала угрожающая человечеству фауна, в неблагоустроенных время от времени людей поедали доисторические чудовища(бегемоты, левиафаны, броболоки, дробокрылы, лемминги и особенно чудовищные турнепсы), в частично благоустроенных- людей поедали всего лишь пещерные медведи ) и лишь начали постигать силу Слов.
Неудивительно, что рядом с деревенькой находилась целая система просторных, комфортных пещер и удобных горных лазов. Наверное, сотни тысяч лет назад предки грозиловчан выбравшись из пещер, решили сильно не рисковать. И чтобы при случае внезапного регресса человечества успеть залезть обратно, поселились тут же рядом. Тут же они и освоили земледелье и скотоводство. И остальные плоды цивилизации.
И все у них было более или менее похожим на историю всего остального человечества, пока тысячу лет назад в пещерах рядом с деревенькой не поселился черный дракон.
Было бы все нормально и обыденно, если бы дракон съел жителей и сжег их дома. Или тихо сидел в своей пещере, предаваясь вселенским раздумьям, и время от времени выглядывал наружу, чтобы попасти своих тощих коров. Ну или унести какую-нибудь чужую корову. Или пошел учить их чистому, светлому, доброму, то есть магии. Ведь все основные принципы стихийного заклятья и большинство знаков рунической магии перешли к людям от драконов. Очень странно, что чертить руны людей научили драконы, чьи лапы никак не приспособлены для письма, и которым письменность вообще чужда как класс.
Но дракон не был нормальным. Он был ненормальным. Может быть даже самым ненормальным драконом за всю человеческую историю Лучшего из Миров. Он неожиданно для всех взял всю деревеньку под свой протекторат. К чести безумного дракона следует сказать, что он на самом деле заботился о ее жителях. И повергал в пух и прах только злодеев, особенно в прах. Много раз спасал он деревеньку от набегов волчьих и упырьих стай, людских и гоблинских разбойничьих банд и налоговых инспекторов.
Однажды даже сжег свеженазначенного шерифа с десятком латников, приехавших из районного центра. А после него и несколько десятков лихих лесных разбойников одетых в зеленое. Неудачливых грабителей решивших по дурости поселиться в лесу рядом с деревенькой находящейся под защитой дракона. Последний из разбойников, их вожак по имени Оробнин, даже удостоился поедания черным драконом, уж очень метко стрелял, бил в только глаза и ноздри, хоть у драконов глаза покрепче алмаза будут, а ноздри... а ноздри чуть помягче, но все равно неприятно. Дракону он показался похожим на эльфа. А с эльфами у драконов давние счеты.
Несколько раз отводил чумной ветер, во время Великих моровых поветрий. Съедал всю саранчу, осмелившуюся напасть на поля своих протеже. Просто разевал пасть, и несчастная саранча под мощнейшим драконьим гипнозом бодро залетала, заползала и запрыгивала туда чуть ли не с песнями. Что впрочем можно было понять. Потому как под драконьим гипнозом туда бы, не то что какие-то бедные насекомые, а вся Гильдия магов с верховным архимагом во главе забилась бы.
И еще, как не странно, дракон тушил пожары, просто пролетал над огнем и забирал у того силу. И каким-то немагическим, но действенным образом оберегал деревеньку от наводнений и потопов. Так что жизнь у деревенских была не жизнь, а сплошная малина. У них даже незначительной засухи никогда толком не было. Стоило земле чуть-чуть пересохнуть, как дракон устремлялся в небо, что-то ревел на драконьем языке, и меньше чем через полчаса на чистом небе возникали толстые дождевые тучи, и на землю падал теплый грибной ливень.
Надо ли говорить, что деревенские обитатели привыкли к такой жизни. Они даже привыкли к глупым вонючим рыцарям, игнорировавшим попытку отговорить их от похода на дракона. Пришлось даже ради этого построить таверну, чтобы рыцарям было где жить, пока они не уедут или не сразятся с драконом. А то раньше они ломились в хутора к крестьянам, где до прилета дракона успевали изрядно нагадить. Как в прямом, так и в переносном смысле. Да и дракону потом было трудно их выковыривать оттуда. Он боялся причинить своим протеже вред, хотя было бы достаточно просто легонько дунуть в дверку или окошко.
Как бы там ни было, некоторых рыцарей удавалось отговорить от поединка с драконом, особенно после показа трофейной стены. Другие же наоборот приходили в ярость, узнавая в шлемах и щитах гербы своих друзей и родственников. И иногда, даже не дожидаясь утра, на ночь глядя устремлялись в бой.
Утром же крестьяне шли с поклоном к дракону, и забирали специально приготовленные им, очищенные при помощи хитрой магии от копоти, сажи и остатков обгорелого мяса и волос, шлемы с плюмажами, щиты с прочей колюще- режущей амуницией. Также на обгорелой поляне, впрочем невероятно плодородная земля и чары дракона недолго оставляли ее такой, пара дней и поляна прорастала невероятно буйной и еще невероятнее зеленой зеленью, их всегда ожидал великолепный конь. Мощный, боевой, наученный всяческим военным лошадиных хитростям, но усмиренный драконьим заклятьем, и потому уже крестьянский.
Доспехов почему-то дракон никогда не оставлял. Хотя его можно было понять. Шлем надо очистить только от головы, а при удачном ударе вообще сбить чистым. Но выковырять из полного доспеха целое тело это куда сложнее. Проще слопать его вместе со всеми железяками.
Трофейная стена мало помалу пополнялась. Урожаи были на славу. Дети рождались здоровыми и розовощекими. Да и родители в этом им ни чуточки не уступали. По лесам и окрестным дорогам можно было смело бродить, не боясь ни волков, ни упырей, ни озверевших гоблинов и людей.
Все было просто прекрасно, и дракон даже не требовал в жертву себе за такие порядки невинную совершеннолетнюю девственницу. Как впрочем, и все остальные драконы.
Дурацкие слухи о девственницоядности драконов пошли после одного случая с разбойником-рыцарем Ноланом Умбертином по прозвищу Хреновый Дракон. Который, однажды угрожая погромом маленькому городку на окраине, потребовал в качестве откупа сколько то золота, серебра и 'одну невинную совершеннолетнюю девственницу'. Народная память забыла все кроме половины прозвища. Нетрудно догадаться какую. Впрочем, Нолан Умбертин с подельниками плохо кончил. Вместе со своей бандой, после изрядной попойки, он расположился лагерем в глухом древнем лесу, где по непроверенным слухам обитали последние остатки древних реликтовых чудовищ. Будь то броболоки и смерть банды была бы быстрой и яростной. Но это оказались чудовищные турнепсы, и потому конец банды Хренового Дракона был ужасен. Даже демоны Ханзу милосерднее ужасных турнепсов. Слава Небезумным богам, что этих ужасных тварей больше нет на свете. Отравились, однако, Хреновым то.
Дракон как и остальные его собратья не питал особо нежных чувств к девственницам. Но все же он был совсем безумным, и потому случилось невероятное. Он стал дружить с человеком. Точнее с одним пареньком-пастушком. Случайно разговорился, когда пас вместе с ним коров. Нет, вы только представьте, дракон пас коров с человеком, и не своих, а человека. Точно безумец.
Годы шли. Пастушонок вырос в солидного отца семейства, озабоченного житейскими проблемами. Но дружба человека и дракона не ослабла. И надо же было, что однажды этот мужик поехал на ярмарку в районный центр, продавать выращенную репу. Товары деревеньки Грозилово пользовались успешным спросом, ибо даже репа с драконьим благословлением вырастала крепкая, сочная и удивительно сладкая. И когда он с немалой выручкой и подарками родным и другу-дракону возвращался домой, на него напал одинокий одичавший низший вампир. Жалкий кровосос, которому до окончательного превращения в упыря оставалась пара недель.
Когда домой вместо розовощекого и здоровенного как бык мужика привезли его иссохшее бледное полумертвое подобие с разодранным горлом, чудом оставшееся в живых, дракон обезумел совершенно. Он сжег несколько акров леса, нашел бедолагу вампира-упыря, прятавшегося в дупле дерева. В гневе своем не сжег очистительным драконьим пламенем, а просто разорвал на мелкие-мелкие кусочки и проклял на вечную жизнь в виде этих самых злосчастных кусочков. Когда, выпустив ярость, дракон вернулся домой, друг его почти отошел. Душа его уже начала гнить и разлагаться. И оставалось совсем немного, чтобы он стал упырем. Самым презренным, вечно страждущим крови для жизни, а не ради силы и магии, членом вампирской семьи.
Вампирское проклятье, основанное не на Слове, а на Крови, было не подвластно драконьему волшебству. И потому дракон ничем не мог помочь другу. Не мог обратить его обратно. К тому же он уже упустил шанс предать друга очистительному пламени, чтобы душа его чистая и светлая могла отлететь к Небезумным Богам.
И потому он решил поступить по-другому. Он напоил друга своей Кровью, на которую наложил невероятно мощное заклятье. Лишь бы спасти его душу. О последствиях он тогда не думал. Он мало о чем вообще думал. Этот безумный прекрасный черный дракон, с наивной детской душой.
5.
Надо было запастись более действенным оружием. Магическая битва- это конечно хорошо, и Искандер мог при определенном усилии складывать два простых заклятья одновременно, а в памяти хранить еще пять. Но против целой толпы высшей нежити с семью заклятиями не устоять и более могучему магу. Конечно, Искандер мог бы сжечь их всех "Обширным Драконьим Дыханием" или спалить "Мощнейшим Гневом одного из Небезумных Богов". Но тогда он лишился бы того, ради чего начал всё это. Он лишился бы драгоценной вампирской крови. Да и прочих органов и материалов, нужных для алхимических опытов и магических зелий. И в особенности для клятых 'вселечащих пилюль'. А без пилюль навлечь на себя гнев главы Гильдии было проще, чем съесть мятную булочку на завтрак. И тогда прощай членство в Гильдии. А вместе с ним доступ в гильдийские библиотеки и лаборатории. И все планы Искандера.
К тому же Искандер по большей части практиковал низменное ремесло зельеварения, а не благородное искусство плетеной магии. И был он как презрительно его называли гильдийские боевые маги-"кашеваром". И потому просто не владел такими ужасающими своей мощью, эффективностью и сложностью заклятьями. И вряд ли когда-нибудь овладел бы ими. Но молодой маг не унывал.
Вместо этого Искандер стал готовиться к битве. Целью его было разобрать вампиров на составные части с наименьшими потерями среди них. Клятова нежить при окончательной смерти сразу превращалась в костную труху, независимо от возраста. Какашки в которые превращался тысячелетний вампир практически не отличались от какашек в которые превращался обращенный сутки назад. Конечно, прах вампира тоже можно было использовать в различных зельях, но после Тамбуриновской "сверх-серотленной бомбы", когда вся нежить в стране стала прахом, цены на прах упали невероятно низко. И запасы Искандера, воспользовавшегося падением цен на базаре, были практически неисчерпаемы. Потому прах вампиров, вместо их крови, был довольно не желанной заменой.
Зелья типа "Сила Героя" Искандер при всем своем желании не мог сварить. Не было ингредиентов, рецепта и умения. Значит, остается заморозить их, либо парализовать. Парализация могла воздействовать только на слабых вампиров. Но и ею не следовало пренебрегать.
Искандер разложил на столе свои дорожные приборы, которые всегда носил в седельных сумках верблюда. Маленькую реторту, латунный перегонный куб, магическую жаровню, мраморную ступку с мраморным же пестиком, не из того мягкого и с текстурой человеческой кожи мрамора, а самого что ни на есть твердого и прочного и главное магически инертного. И один из самых главных элементов зельеварения - сборник рецептов.
Искандер никогда раньше не варил зелье парализации. Только раз снимал ее, но и то специально для этого сплетенным заклятием, а не зельем. Да и было это так давно, еще во время студенчества, что забылось все, кроме того, что размороженную лягушку разорвало на куски. А это совсем другое и неправильное.
Маг развернул сборник рецептов. Этот могучий фолиант Искандер получил в подарок от своего дяди и наставника Харума еще в детстве. Он помнил, с какой радостью и предвкушением открыл книгу и был сокрушен тем, что обнаружил одни только чистые листы. Лишь на первой странице был написан коротенький рецепт противопохмельного зелья, так ни разу им и не сваренный. Не сколько из-за нелюбви к спиртному и отсутствию всякого похмелья за все прожитые годы, а сколько из-за подростковой обиды.
Зельеварение тонкая и сложная наука, которая не заключается в одном только разливании по разнообразным бутылочкам ярко-красной и не менее яркой синей жидкостей. Хотя бывает и такое. Пусть и не часто. И постижение ее секретов процесс длительный, зачастую смертельно опасный и невероятно трудоемкий. И не дающийся за просто так и сразу.
Как, например, однажды в ранней молодости, в книжной лавке Искандер увидел толстенный гримуар с красивой медной бляхой на переплете. На которой красиво и загадочно было выгравировано "Сексреты ахлимии и зедьеварения". Глупый молодой ученик мага потратил все свои деньги, и даже не пролистав, купил гримуар. И вскоре получил одну из моральных травм детства. Мало того, что он дома был разочарован покупкой, так еще и дядя начал над ним издеваться, а потом вообще книгу отобрал и вроде сжег или использовал для "философских раздумий". Благо листы были крупного формата, толстые и мягкие.
В книге возвышенным слогом было написано, что алхимия так символична, ибо является скорее наукой трепетного сердца, чем холодного и потому противного разума. Что философский камень добывается всей жизнью человека, его поступками и внутренним миропониманием, и по сути является опытом благой и праведной жизни. А потом шла история про какого-то паренька-пастушка ищущего кофейный сервиз бабушки.
Дядя Харум чуть со смеху не лопнул. "Будь эта книга написана в каком-нибудь отсталом мире, где отсутствует магия, да пожалеют Небезумные боги убогих и сирых, было бы еще понятно. Но здесь у нас, в цивилизованном мире, где магия движитель прогресса, это полный бред, ...философский камень как миропонимание- ха..., там в шкафчике для исцеляющих зелий, в третьей полке сверху, в деревянной коробочке лежит целых полкилограмма миропонимания...". Искандер печально вздохнул, вспомнив суровые годы ученичества, и вернулся к реальности. К вампирам, которых следовало заморозить и распотрошить.
Итак, ищем зелье парализации. Искандер начал листать сборник рецептов, в поисках похожего по свойствам снадобья. "Сладкий Сон" (упаси Небезумный бог вам выпить это зелье, некоторые страшные кошмары и то приятнее, потому как они хотя бы свои собственные), "Падение в Ступор" (резкое понижение интеллекта до уровня трехмесячного младенца: плач по ночам, грязные пеленки, кормление грудью), "Столбняк" (мышцы жертвы скручивал судорогой влюбленного удава, стоило лишь вдохнуть пар). "Столбняк" вроде подходит, но клят его знает, как он подействует на вампиров, особенно на легендарных драконовых. Больше ничего похожего на парализацию Искандер в сборнике не нашел.
Нет даже рецепта "Морозного Дыхания". Искандер когда-то долго пытался сам приготовить эти магические жевательные подушечки, заставлявшие человека по желанию извергать изо рта струи замораживающей магии, как какого-нибудь ледового вирма. Но так и не преуспел в этом, в живых остался и то спасибо, а готовый рецепт никто не продавал, не хотел меняться и тем более не открывал маленьких хитростей. Так что придется писать новый рецепт.
Искандер отыскал закладку с надписью "свойства ингредиентов" и перелистал несколько десятков страниц. Схему он решил приберечь напоследок. Сперва нужно определиться с ингредиентами. Эта привычка осталась у Искандера с первых курсов Гильдии, когда не очень сообразительный, но очень упорный и старательный студент поневоле оттягивал сдачу нового зелья до самого последнего момента.
Раствор сока болотного тростника пусть будет как основа, тем более он входит в состав оговоренных выше зелий. Из крысиного мяса можно выделить нужный компонент, сладкая репа (клят, она входила практически во все рецепты Искандера) отлично свяжет этот компонент с еще несколькими для усиления. Ведь маг собрался парализовать могучую высшую нежить, а не семейство беззащитных бурундуков. Сок полыни и сок белладонны тоже содержат нужные компоненты, но не сочетаются друг с другом, даже репа не поможет.
Знак полыни "рукас" (невероятная фиговина, чтобы увидеть и срисовать на бумагу надо быть чокнутым или на крайний случай магом-зельеваром), знак белладонны "имхас", общий корень знаков "-ас" был неизвестен Искандеру. И если честно, то и всему остальному прогрессивному и не очень человечеству. Исключая разве что невероятно мудрых, но настолько же неприятных личностей, таких как Тамбурин- "нехороший человек", женоподобных монахов культа Ни, парочки лысых безумцев из Старбурского Урнирверсистетса (будучи образованным человеком Искандер знал как на самом деле называется Урнирверсистетс, но придерживался общенародного и более популярного названия), и скелетообразного правителя острова Теней.
И потому он взял за связующее знак "-хас" и "ру-", под названием нужных знаков скрывались лягушачья икра и сок одуванчика. Вот они хорошо сочетаются друг с другом, впрямь как хуруньи сосиски к картофельному пюре. Итак, приблизительный рецепт зелья парализации был готов.
И звучал он следующим образом. Надо было сделать что-то с лягушачьей икрой и соком одуванчика. Потом добавить каким-то образом обработанную белладонну, что-то там сделать. Добавить к этому сок полыни. Полученную смесь залить в раствор сока болотного тростника. Нагреть полученную смесь, добавить туда крупные ломти свежей сладкой репы. Если готовка зелья идет правильно, то куски репы должны полностью раствориться. Затем экстрагировать из крысиного мяса компонент парализации. По народному, хорошенько поджарить, до превращения в угольки. Угольки растереть в ступке и добавить (опять таки неясно) какое-то количество в основу. Бросить туда репу, но на этот раз поступить с репой с большей жестокостью, как и с мясом крысы. Хорошенько размешать и добавить в полученную ранее смесь. Если все правильно, то что-то должно произойти.
Итак, чтоб узнать это, да и все остальное придется чертить схему. Искандер вытащил из сумки для ингредиентов нужные вещества и разложил их перед собой. Рассмотрел, понюхал. Кое-что даже лизнул. Рассмотрел внутренним взглядом. Написал знак каждого ингредиента. Нарисовал круг на чистом листе сборника рецептов. Наверху листа написал заголовок "Зелье парализации".
Подаренная дядей книга имела невероятные магические свойства. Она по мере надобности отращивала себе новые чистые листы, и при помощи нехитрого специально написанного для книги заклинания можно было стереть предварительные чертежи и расчеты.
С некоторым трудом, по памяти, сплел заклятие парализации под красивым название "тотальный бинт". И заставил светиться яркой синевой. Заклинание было похоже на красивую свернутую в сферу паутинку. Значит и схема будет похожей на паучью сеть. Схема гармоничная с заклятием и эстетически красивая завсегда удачнее грубой и неуклюжей поделки. И зелья от такой схемы получаются намного мощнее. Если, конечно же, вообще получатся.
Как же все-таки проще ведьмам. Они, полагаясь на одну интуицию и невнятные зарифмованные рецепты, время от времени бросая к котел разные щепотки и органы диковинных животных, варили зелья невероятно сильные и эффективные. Любого человека мужчину-мага-зельевара разорвало бы на куски при подобном поведении и обращении с алхимическими ингредиентами. Или хорошенько пронесло. И может быть даже в жабьем обличии.
Ингредиентов было семь, хорошее число, на единицу меньше восьми и на столько же больше шести. Просто удивительно. Основной убойной силой обладала белладонна "имхас". Потому она была вписана внутрь, в самый центр . Придется вертеться вокруг этого. Итак, соединители лягушачья икра "ниирагхас" с соком одуванчика "русимто", второстепенный элемент полынь "рукас". И начали...
Через полтора часа схема была полностью рассчитана и расчерчена. Искандер с облегчением отложил "Вечное Перо" (настоящее гусиное перо зачарованное на самые свежие чернила и стойкое к годам и перепадам давления, с гарантией на сто лет, а не старомодный, использовавшийся еще в прошлом веке, пустотелый сосуд время от времени наполняемый особенными густыми чернилами, вытекающими через хитромудрые желобки). Теперь осталось только проверить действенность. Приступим.
Все очень просто. Надо просто расслабиться, глубоко вдохнуть, медленно выдохнуть. И увести сознание в более глубокое состояние. Не настолько глубоко подсознательное, чтобы неожиданно стать психом и хихикать при виде кровяной колбасы или работающей маслобойки. Но достаточное для того чтобы все реальное подернулось легким и тонким тлером- блургообразным завихрением магиогольности. И в уме воспроизвести все действия описанные и рассчитанные в схеме.
'Тлер' был величайшим изобретением в алхимии и зельеварении после сенсационного 'знаково-схематического составления зелий'. Ведь если раньше зельевары, рискуя превратиться в какое-нибудь малосимпатичное чудовище или силуэт на стене лаборатории, варили только-только придуманное зелья и проверяли последствия на себе или на подопытных. То с введением тлера ситуация изменилась досконально.
Прошла минута, и Искандер вышел из тлерного состояния. Вроде бы всего минуту храпел и спал с мутными глазами. Но на самом деле была проведена сложнейшая работа. Все было проверено. Там в тлерной реальности маг сварил зелье и провел опыт, правда на своем алитер-хьего (злобный двойник каждого человека, живущий в тлерной реальности, глуп, похотлив, бессмертен, хоть и уязвим), и даже успел записать симптомы парализации, ее эффект и результат. Ведь там все происходило намного быстрее и понарошку. Но все работало. Как ни странно.
Напевая веселую песенку студентов Гильдии "Мы не бойцы, и мы не плотники, но сожалений горьких нет, а мы волшебники-чаровники, и с высоты плюем на всех...", Искандер время от времени заглядывая в схему начал варить зелье. Ибо Делают кучу в углу, а зелье- Варят.
Здоровенные ломти сладкой репы и на самом деле бесследно растворились, доказывая правильность схемы варки. Когда все что нужно было растерто, выжато, экстрагировано, сожжено, испарено, растворено, размешано, залито, и наконец последний элемент воссоединился с предпоследним. Смесь из буроватой и зеленоватой жижи стала абсолютно прозрачной и легонько запахла мятой. Хотя мяту и не добавляли. Все как по схеме, только запах мяты в схеме не фигурировал никоим образом. Ладно, с этим тоже разберемся.
Искандер достал хрустальную бутыль, пипеткой захватил каплю вампирской крови. Капнул ею в чашку, затем сверху капнул только-только сваренное зелье. Потом достал из сумы огромный глаз на палочке. Огромный глаз был помещен в круглую стеклянную колбу с длинной ножкой как у рюмки. "Глаз" сказал Искандер, активируя встроенную магию прибора, и тронул пальцем колбу, а затем свой левый глаз. Теперь то что видело огромное магическое око- видел и маг. И Искандер принялся рассматривать взаимодействия вампирской крови и зелья, время от времени приказывая глазу увеличить изображение и сделать его четче.
Капле вампирской крови приходилось совсем туго. Зелье проникло во все ее э... дай Небезумный бог памяти, мелкие-круглые-штуковины-красного-и-белого-цвета (еще один медицинский термин от гения анатомии и дубового полена фантазии) перестали носиться туда и сюда и вроде бы покрылись легкой изморозью, хоть температура не изменилась ни на градус. Обычный вампир, правильно укушенный и обращенный, будет парализован этим зельем. И будет оставаться абсолютно бездвижным до тех пор, пока с ним не сотворят чего-нибудь этакого люди, звери или старая добрая энхтуройпия (слово обозначает смерть всего живущего и сущего, включая богов, от тепла, наделанного ими самими когда-либо, и представляется многим в виде огромного горящего молота).
А как она действует на драконовых вампиров? Придется еще раз потревожить духов огня, изрядно потрепанных в прошлый раз.
Из невероятно вместительной сумки на этот раз маг достал шкатулку из вулканического стекла. Внутри шкатулки лежал Вечный Уголь, заговоренный особым способом кусок угля необыкновенного, горящий с невероятным жаром без воздуха, без дыма и без ощутимых потерь в весе и форме. В куске Вечного Угля в специально просверленной норке лежали изнеможенные битвой с вечным вампирским голодом слабо тлеющие уродливые ящерки. Маг, после того как прикончил вампира-свинопаса, вместо того чтобы быстро-быстро убежать, потратил целых драгоценных две минуты, на то чтобы найти полумертвых ящерок, безуспешно пытавшихся согреться в слабом пламени горящей лавки. Выжило всего пять духов огня, один бедолага успел погаснуть, пока его переносили из пламени в Вечный Уголь.
Искандер щипцами осторожно извлек самого крепкого на вид духа и послал тому мысленную приказ "отрыгнуть". Ящерка отрыгнула маленький стеклянный шарик, наполненный чем-то красным, и была водворена обратно на место. Досыпать прекрасный багровый сон о толстом рыжем человеке с арфой и ярко пылающим городом на заднем фоне.
Внутри, заговоренной от невероятного жара желудка огненной ящерки, стеклянной капсулы находился кусочек драконового вампира. Искандер провел анализ и с ним, и чуть не умер, к вящей вампирской радости, от собственной радости. Молодые драконовые вампиры тоже оказались подвержены парализации. Пусть и не так быстро и надолго как обычные обращенные вампиры.
Искандер разлил по пузырькам полученное зелье и надежно завинтил пробки. Получилось десять парализующих снарядов. Немного подумав, маг вплел в стекло сосудов заклятие "распыла", срабатывающее при разбивании пузырька. Так под действие зелья попадет куда больше вампирского народу. Этакий "вольксенгранатен", что в переводе с древнего языка одного злобного, но сгинувшего в пучине веков и сражений народа, означает "двух убить лучше, чем одного, а еще лучше вообще всех". Емкий был язык. Да и парализационная граната получилась то, что надо.
Итак, одно дело закончили.
6.
Хоть Искандер и не умел готовить подушечки "Морозного Дыхания", они у него в наличии были. Как никак он работает в Гильдии, и может покупать зелья и рецепты у других членов Гильдии с хорошей скидкой. Так что с заморозкой все улажено. Основа для замораживающей магии замораживающих подушечек была взята с замораживающего дыхания морозного ледового вирма. А вирм при некоторой удаче способен заморозить даже другого вирма. А что способно заморозить вирма, способно заморозить даже полубога. Разве что дракону плевать на все это с высокой башни. Драконам вообще плевать, особенно огнем.
А вампиры, даже драконовые, все равно всего лишь вампиры. Так что стоять им смирно пока Искандер будет спокойно выделять, то бишь вырезать и выпиливать, из них наиболее ценные ингредиенты для зелий. Словно они и не вампиры вовсе, а товары в Сверх-Торговой-Лавке. Вроде той что недавно открылась в Безымянном Городе, и в которой можно было купить все что угодно, начиная с еды, одежды, заканчивая ценными артефактами тролльской работы, и единственный минус которой был в том что полки, все товары, и даже симпатичные девушки-торговцы были раза в три больше по всем линейным размерам чем полагается.
Правда, была непонятно одно. Жевательных подушечек было всего лишь две штучки. Куда девал остальные три, Искандер не помнил, хоть убей. Вряд ли по пьяни, как подумали наверное некоторые. Искандер не пил спиртного. Ни для увеселения, ни для согрева. Чтобы быть веселым ему хватало того, что он до сих пор жив, несмотря на то, что является практикующим зельеваром и членом Гильдии магов. А для согрева хватало самого простенького заклинания "Теплая рубашка", являющегося на самом деле воздушным коконом, окружавшем прочитавшего заклинание, не выпускающим тепло наружу и впитывающим его внутрь.
Память у Искандера была хорошей, и моменты жизни которые он не помнил, скорее всего стирались кем-нибудь заинтересованным в этом. Решив позже заняться провалами памяти в отношении пропавших жевательных подушечек, маг начал пришивать две оставшиеся ниткой к отворотам воротника. Чтобы в случае чего, например скручивания рук за спину, можно было дотянуться до них зубами.
Потом принялся перебирать какие все-таки из зелий больше всего понадобятся в бою. Без сомнения на крайний случай "Дыхание дракона" (узенькая пробирка, заткнутая резиновой пробкой в форме головы дракона, набрать полный рот, хорошенечко взболтать языком, подождать пока ротовая полость из человеческой обратится в драконью, проглотить, облизать губы и вдохнуть полную грудь и чуть-чуть выдохнуть носом, чтобы когда из вашей драконьей пасти вырвется всепожирающее пламя не спалить себе ничего из вышеперечисленного), обязательно пригодится "Крепкая рубашка"(кожа прочнеет не теряя гибкости, короче вампир сможет вогнать вам кулак в грудь, но не порвать кожу). Жаль что "крепкой рубашке" противопоказано зелье "Убойный скелет"(как будто не понятно из названия). Причем противопоказано настолько, что этот самый ваш убойный скелет попытается вылезти из вашей же крепкой рубашки, в результате перемолотив все потроха в однообразный фарш. Что естественно приведет к таким неприятным последствиям, как быстрая и мучительная смерть.
Пригодится также "зелье ускорения" (становитесь быстрыми настолько, что сможете увидеть как вампир подбегает к вам и рвет вашу глотку, а ведь раньше вы этого и замечать не успевали), "зелье силы" (тоже хорошо, сможете с легкостью размахивать огромным двуручным мечом, правда силы Героя, побивающего врагов стволами вековых деревьев и фрагментами крепостной стены, у вас не будет), "зелье левитации" (каждая клетка вашего тела и вашей одежды обращенная к поверхности земли бьет из себя струю воздуха достаточную чтобы изображать из себя Зунперменха -безумного мага одевавшего трусы поверх штанов, и везде летавшего с постоянно попадающей в переделки, бесконечно невезучей женой в охапку) и обязательно "Еще одну" (невероятно остроумное зелье позволяющее увеличить память мага на еще два заклятья, зато после того как зелье исчерпывало себя приходилось расплачиваться невероятной головной болью, перед которой пасовало любое противопохмельное зелье).
Искандер рассовал отобранные зелья по кармашкам поясной сумки. По оставшимся свободным местам разложил алхимические кислотные бомбочки, пузырьки с различными взрывающимися и поджигающими смесями, колбочку с зельем превращающем все что угодно в камень, и даже случайно найденное в седельной сумке зелье "невероятного зеленого роста" (сверх удобрение эльвисского, врагов рода людского, производства).
С зельями было покончено. Теперь заклятия. На этот раз из не обладающей магией сжатого пространства, но все равно необъятной сумки маг достал книгу заклинаний. Свою личную книгу Заклинаний. Самую важную часть тела мага после головы, как говаривал дядя Харум. Описывать книгу нет смысла. Все и так знают как выглядит фолиант снаружи. А вот если кто пожелает узнать как он выглядит еще и изнутри, то тому не позавидуешь. Маг любого такого наглеца сотрет в порошок. Да и книга сама тоже может постоять за свою честь быть прочитанной только своим хозяином.
7.
Искандер достал из болтавшегося на поясе длинного круглого деревянного футляра магический жезл. Жезл представлял собой очень прочный, но золотой прут, толщиной с палец и длиной сантиметров сорок. Почти гладкий, лишь где-то слабо угадывались какие-то таинственные надписи. Говорят что если часто и хорошо пользоваться правильно и качественно выкованным жезлом, он как бы учится и взрослеет. Становится с каждым разом мощнее и умнее. И к тому же весь покрывается странными и могущественными узорами.
Насчет правильности и качественности выковки жезла можно было не сомневаться. Все действо, начиная с отбора самородка и кончая полировкой, происходило под неусыпным взором и тяжелой рукой дяди Харума. Суровый и иногда даже жестокий наставник дядя Харум при помощи своего собственного жезла творил жуткие, но великие дела. А когда перековал его в посох, стало вообще весело. Особенно самому дяде Харуму. И потому он, конечно же, не мог допустить чтобы его ученик и племянник пользовался какой-нибудь маломощной и ненадежной волшебной палочкой выданной в Гильдии. И потому молодому зельевару, прямо как в стародавние времена, пришлось самому творить свой магический инструмент.
Искандер же целую неделю не выходил из кузницы, а как вышел- напугал до полусмерти свою соседку, ветерана Великого Похода на Зомби Сорок Третьего год. До того был похож на злобное черное умертвие. Обгорел как демон Ханзу из Нехорошего Места. Покрылся весь копотью и сажей в палец толщиной. А крови из себя сцедил столько, что до сих пор непонятно как он вообще тогда выжил.
А вот насчет частоты использования жезла, очень сильно покривив душой, Искандер мог сказать "иногда использую". Потому как на самом деле он пользовался им ровно три раза. Один раз когда сотворил для дяди Харума иллюзию, чтобы проверить работоспособность жезла. Второй раз на магической дуэли, которую он кстати проиграл, когда все бомбочки и зелья кончились, а он не успевал сплести заклятия. В третий раз чтобы вырубить неожиданно, раньше времени ожившего гомункула, да и то на манер дубинки, не используя ни грана магии.
Но уроки дяди Харума не забылись, да и в Гильдии он тоже кое-чему научился. В жезл можно было загнать около пятнадцати заклятий, и столько же заклинаний. Что вообще-то было очень удобно. Ведь заклинание в отличии от заклятья нельзя спокойно сплести и подвесить рядом с собой, или запихать в какой-нибудь бесполезный уголок мозга, и даже не вспоминать о нем, чтобы при надобности вытащить и использовать в корыстных целях.
Заклинание надо без единой ошибки или проволочки правильно выговорить (представьте себе выговорить, а не сплести) с нужными оговорками (чистое заклинание действует сразу же после прочтения, но если специально оговорить, то можно хранить в своей памяти), также надо обязательно запомнить все до последней буквы и звука, и мысленно повторять. И хотя нормальные, окончившие свое ученичество и студенчество маги могут хранить в памяти наготове до пяти заклинаний, Искандер пусть и окончивший все что ему полагалось на отлично, но выбравший стезю алхимика и зельевара мог хранить наготове лишь одно.
И потому крепко держа в одной руке жезл, а в другой "Сборник Заклятий и Заклинаний мага Искандера-Фахим Рахана (Не Трогать Прокляну)", маг принялся заполнять его атакующей и защитной волшбой могущей пригодиться в предстоящем бою.
Заполнив жезл, что заняло почти час времени, Искандер удовлетворенно вздохнул и промокнул пот платочком. Магический жезл полностью зарядившись боевыми заклятьями вроде даже весить стал больше и приятно грел ладонь.
Вплавленные в основание жезла кристаллы Магимоли изрядно облегчили, если не устранили, Искандеру задачу с манными затратами. Магимоль была самым несчастное насекомым во всем Лучшем из Миров. И настолько несуразным и нелепым из всего обширнейшего класса насекомых, что только магия предотвращало ее от рассыпания на еще более несуразные кусочки. И потому в отличии от других волшебных существ, волшебных по своей сути, вроде драконов или там грифонов, оно было вынуждено выращивать внутри себя особые кристаллы впитывающие из окружающей среды ману. Причем ману любого порядка и стихии. Потому жезл, с кристаллом Магимоли, мог не только хранить заклятья, но и усиливать их, и мало того компенсировать энергию потраченную на плетение. И потому Искандер хоть и выглядел усталым и вспотевшим, то магически он был на таком же уровне что и до зарядки. И его синий невидимый и неощутимый пузырь, ответственный за запасы маны в теле, убавился лишь на самый чуток.
Переведя дух и кое-как собравшись с мыслями Искандер, решив что боевых заклятий много не бывает, принялся за свои мозговой потенциала. Не за интеллект, как наверное подумали некоторые, а просто вместимость заклятий.
В память себе маг отложил неспешно и осторожно сплетенные и потому особенно мощные заклятия. Целых семь штук, это уже после применения зелья 'еще одну'. Среди этих семи опять-таки "серый тлен" (вдруг там будут и обычные вампиры, ведь на дороге напал на Искандера именно такой), "земляная пасть", "броня духа", "щит одного из Небезумных богов, не помню какого" (видит Небезумный бог, заклятие называется так на самом деле, и не смотря на пространность имени действует отличнейшим образом), "огромные кулаки, как бы из воздуха, но крепкие" (надо ли говорить, что заклятье это придумал тот же человек, что и предыдущее, но следует упомянуть, что он не анатом), "летающее лезвие", и "призрачный убийца драконов" (огромный невесомый полупрозрачный острейший меч, вырастающий из ладони мага и разящий врагов во имя боевого опыта).
И лишь исчерпав всю свою чароемкостную память, успокоился. Почувствовав себя закачанным убойным оружием против нежити по самые брови, Искандер призадумался, как же ему действовать дальше.
8.
Было ясно, что Искандер давно уже рассекретился. И потому если он неожиданно ворвется в замок с громким криком 'умри нежить', то скорее всего в следующую секунду умрет он сам. Пробраться в замок под видом крестьянина, идущего на очередную сдачу крови, тоже вряд ли получится. Своих то крестьян вампиры наверняка знают в лицо. Сколько лет с ними живут-то. Что бы придумать-то? Клятская сила!
Итак, Искандеру надо было чтобы: вампиры собрались в кучу, желательно высшие драконовые отдельно, обращенные человекообразные отдельно. Также надо чтобы они не суетились, а спокойно стояли, не пытаясь разорвать наглого мага на маленькие кусочки. Добиться таково могучего кретинизма от более-менее вменяемых существ конечно было невозможно, и Искандер отбросил прочь различные идиотские мысли.
Хотя надо учесть что вампирам, если тем выгодно, благородства не занимать. А драконам вообще. И потому получалось что драконовые вампиры существа очень благородные. Как тот свинопас с поддельным пузом, которое оказалось на самом деле каким-то жутким гомункулом, созданным чтобы скрывать истинный облик и истинную ауру носящего его существа. Свинопас ведь вызвал Искандера на честный поединок, и купол возник. Ведь если бы вампир попытался обмануть мага или незаметно позвать подмогу, или же совершить другую какую подлость, купол, магическое наследие благородных драконов, не появился бы совсем.
Правда, ценными ингредиентами после той битвы Искандер так и не обзавелся. Предсмертным желанием драконового вампира, когда Сверх-Искандер, после продолжительной борьбы, голыми руками переломил ему шею и оторвал голову, чтобы прямо в обрубок шеи сверху вогнать заклятье 'серебряный шип', было сжигание в очистительном 'драконовом пламени'. А одним из непременных условий магического купола являлось исполнение разумной предсмертной воли проигравшего. Навроде 'Похорони меня в семейном склепе с моим верным мечом', а не 'убей себя обоссанным дрыном'.
Искандер тогда впервые попробовал себя в роли дракона, ну по крайней мере драконьей глотки. После 'серебряного шипа', когда тело высшей нежити стало уже распадаться, маг собрал в одну кучку части тела разбросанные по всей таверне. Ибо во время борьбы Сверх-Искандер особо с противником не церемонился, и поотрывал и пообкусывал ему все, что только можно было. И потом потратил предпоследнюю пробирочку драгоценного зелья. И от куда как более драгоценного вампирского тела остался один дешевый прах.
Зато когда Искандер завершил все действия, купол честного поединка перестал давить на мораль, и давать идиотские благородные советы, и благополучно распался с хрустальным дребезгом. Осталось подобрать только огненных ящерок, полупрозрачное пузо-бурдюк, уже переставшее кровоточить и начавшее заживлять как свои раны, так и проломины в полу. А также затушить начавшийся пожар (действовать на манер драконов, высосать энергию огня: поменять полюсами руну файербола, и создать вакуум манны со внутренней стороны, и огонь попросту втягивается вам в руку, этому учат еще в первом курсе Гильдии). Потом быстренько, но надежненько выжечь всю остаточную ауру таверны 'Слепящим перцем' и стремительно исчезнуть в неизвестном направлении.
Благородство благородством, но не стоило ожидать от нежити чересчур многого. Драконы отдельно, вампиры отдельно. И не всегда смешение ведет к улучшению. Может, клятый толстяк-свинопас был просто чокнутым. Искандер стал размышлять дальше.
Был конечно соблазн вызвать какого-нибудь завалящего демона, чтобы он разорвал вампиров на куски. Но демон достаточно сильный для того, чтобы разорвать в клочья толпу высших, да к тому же драконовых, вампиров, как минимум будет достаточно сильным и для подобных же действий против вызвавшего его мага. А как максимум, может попытаться низвергнуть Лучший из Миров в привычный себе демонический Хаос. Пусть и безрезультатно, но Искандеру в любом случае придется несладко. Не захавает душу демон, так закатают в свинец суровые маги-дозорные из Волшебного Трибунала.
Ну не Ханзу же, в конце концов, вызывать. Тем более, когда вызываешь такого могучего и не менее хитрого демона, полезнее для здоровья быть законоведом, чем магом. Да и любой другой демон попытается обмануть вызвавшего, демон не обманет- у него живот заболит. А слабого- вампиры просто выпьют или опять же разорвут на кусочки. Да и цены на демонический вызов в последнее время стали просто неимоверные. Раньше было достаточно отлить пол-литра крови, или избить до полусмерти магическим жезлом и демон твой навеки. А сейчас не больше не меньше, подавай им саму человеческую душу, да не одну.
Искандер в пору ученичества у дяди Харума однажды вызвал какого-то мелкого демона из мира Вирсекарса с грозным именем Бетиарханздуг. Когда тот нагло намекнул про литр крови годовалого ребенка и мозг мага умершего от недержания, что очень даже заметно превышало цену за вызов крысиного истребителя, Искандер смело шагнул внутрь пентаграммы и начал методично избивать несчастного своим жезлом. Не от злобы сердечной или особого демононенавистничества, а просто и неточно следуя суровым указаниям дяди Харума. Мрачно и зорко наблюдавшего за всем происходящим со своим ужасающим посохом наготове на случай всяких недоразумений.
Демон-бедолага грозил страшными несчастьями и проклятьями, но через десяток секунд сдался, потому как вывалился из портала уже изрядно потрепанным. И начал слезно умолять мага пощадить его и клялся стать вечным рабом. Что правда то правда, рабом он стал точно. Демон до сих пор жил в подвале башни мага, убивал крыс, тараканов, странных чуждых всему природному и рациональному созданий, рожденных в лабораториях других магов, да и Искандера тоже, иногда производил уборку подвала, перетаскивал различные особо неаппетитные тяжести, и кажется был абсолютно доволен такой жизнью. Видать в собственном демоническом мире ему приходилось несладко. Вызвать демона не получится. Да и не особо-то и хочется. Искандеру хватало и тщедушного Бетиарханздуга.
Вызвать на подмогу другого, более опытного и желательно боевого, мага не позволяла гордость. И корысть тоже. Как возвестившему о вампирской опасности мирному поселению людей, ему полагалось вознаграждение в тридцать золотых. На эти деньги обычная семья среднего достатка могла безбедно прожить четверть года. Но молодой маг-зельевар не являлся обычной семьей среднего достатка. Он потреблял куда больше денег. Хотя и производил полезных вещей больше, чем целая семья ремесленников.
Да и просто стоять и смотреть как драгоценные вампиры, тем более драконовые, распадаются в пух и прах, было просто выше сил расчетливого и предприимчивого Искандера. Ведь боевым магам дела нет до вампирской крови или особенно ценных видоизмененных драконовых чешуй. Что останется- то и заберут. Будь то прах или артефакт. А могут ничего не взять и вообще ради удовольствия и своего клятого боевого роста спалить весь замок. И систему ни в чем не повинных пещер заодно.
Ради эффективного и эффектного заклятья эти клятые боевики ничего не пожалеют. Все спалят и разрушат. Этим магам нужен лишь рост в силе и мощности. Даже самый средненький боевой маг, заканчивая учебу, уже может вмещать в память до двадцати заклятий или, что просто удивительно, до десяти заклинаний. В ущерб здравому рассудку, как бывало ворчал дядя Харум, демонолог по специальности, пусть и способный стереть в порошок любого из ныне существующих боевиков. Надо ли упоминать о том, что Искандер, не только подражая уважаемому дяде, но и по своей собственной воле, недолюбливал боевых магов.
Звать же Героя тоже не имело смысла. Да к тому же могло оказаться вообще самым фатальным проступком в жизни молодого мага. Логика Героев непонятна людям и исковеркана, как у романтичного, но жестокого подростка- юноши. Герой может вообще посчитать, что виноват на самом деле маг. Хотя на самом деле так оно и было. Кто же просил убивать несчастного Виндулу-проныру. Или бросаться файерболами в людном помещении. И Герой вместо вампира мог запросто укокошить самого Искандера. Тем более задумавшего все это не ради спасения населения деревеньки, а ради подлой корысти. Вот такие они эти Герои. Ну что возьмешь с последнего подарка драконов нашему миру.
Маг настолько глубоко был погружен в раздумья, что утратил на некоторое время бдительность. И самым глупым образом не обратил внимания на неприятный зуд в левом ухе. А ведь потеря бдительности для мага, особенно зельевара, сравнима с потерей жизнедеятельности.
Как будто специально дожидавшись этого момента, в заброшенную землянку, где на время схоронился Искандер от возможной погони кровососущей родни свинопаса, ворвалась группа вампиров. Слава Небезумным Богам хотя бы не драконовых.
9.
Зуд не подвел. Заклятье 'Зудящий Сторож', исправно наложенное, исправно просигнализировало о вторжении посторонних существ на охраняемую им территорию. Просто сам Искандер, в силу задумчивости, проворонил сей судьбоносный момент. Вампиры же, увидев плетение 'сторожа', весьма примитивного и заметного в ментальном плане заклятья, подумали, что они раскрыты и, долго не промучившись досужими размышлениями, ворвались в землянку.
Влетевший первым вампир был встречен лишь растерянным видом мага. У Искандера не было никакой возможности успеть сложить пальцы особым образом, чтобы отбросить нежить 'ударом силы' или файерболом. И он был так удивлен в тот момент, тем что его все таки выследили, что вообще забыл как спускать сплетенные про запас заклятья. Но одна небольшая деталь стирала все преимущества, обрадовавшейся было нежити, уже радостно предвкушавшей награды и похвалы хозяев.
В руках мага был крепко сжат жезл. Полностью закачанный мощнейшими заклятьями, с заряженными кристаллами и готовый к немедленному использованию. И хоть он и не был направлен непосредственно на вампира, а запускать заклятья поперек жезла, так же трудно, как и стрелять из арбалета поперек направлению болта, маги они на то и маги, чтобы совершать подобные поступки.
Бедолагу-вампира рассекло выпущенной из жезла 'серебряной сетью' на мелкие ровные кусочки. Обрывки сети вылетели в открытую дверь и врезалисьв земляные стены убежища. Но все остальные вампиры при этом остались целы. Рассеченный неудачник был очень сильным. Чуть-чуть не дотягивал до высшего. Наверное, был очень стар. И потому весь заряд смертоубийственной сети ушел лишь на него одного.
И пока кровососы ошарашено смотрели на рассыпающегося аккуратными долями командира, Искандер таки сложил пальцы в руну 'силового удара' и жахнул со всей силы. Из оставшихся, трех вампиров по самые ноздри вбило в мягкие земляные стены, выстояли двое. Временное убежище заметно тряхануло. А Искандер весь взмок. Так много манны он выдал в едином порыве.
Один из устоявших и на мгновение замешкавшихся был тут же проткнут 'серебряным шипом' из жезла. А в другого- маг метнул файербол. Тот ловко ушел от него, вцепился было в горло мага, но тут же дико заверещал. Рука вампира соприкоснувшись с 'броней духа' осыпалась трухой, а его самого отбросило аж прочь из землянки.
Тем временем остальные трое наконец-то выбрались из земляных стен, и на ходу вставляя на место вывихнутые руки и ноги, с обреченным видом попытались напасть на Искандера. Всех троих маг заморозил одним заклятьем. Также он заморозил останки двух убитых вампиров, уже начавшие стремительно разлагаться. И выскочил наружу, за улепетывающей, на невероятной скорости, нежитью.
Вампир разве что не летел. Бежал как полоумный. Все-таки он не был высшим, и не мог обратиться в огромного нетопыря. Бросать вслед что-нибудь было бесполезно. Кровосос отчаянно петлял как не в меру хитрый заяц, и потому Искандер воспользовался 'земляной пастью'. Пасть тем и была хороша, что работала на расстоянии видимости и мгновенно. И потому маг хорошо рассмотрел, как земля внезапно расступилась перед вампиром, как тот попытался ее перепрыгнуть, и как расступившаяся земля вспучилась, наподобие пасти, и схватила вампира поперек туловища. И закаменела крепче гранита. Даже высшему, попадись он на такой простецкий прием, было бы трудно, ровно на три секунды, выбраться оттуда. Маг тщательно прицелился и точным заклятьем заморозил отчаянно верещащего вампира.
И без суеты, но поспешая начал раскладывать инструменты. И размышлять. Так, за ним выслали погоню. Его след найден, а убежище раскрыто. Интересно как его нашли. Ведь 'слепящий перец' должен был выжечь всю остаточную ауру мага в таверне. Хорошее действенное заклятье, придуманное одним хитрым магом по имени Ларкрофтин, промышлявшим разграблением гробниц, и таким образом защищавшимся от проклятий замедленного действия, срабатывающим через неделю другую, чтобы по следам остаточной ауры найти и наказать суровой, но справедливой карой подлого грабителя.
Будь даже один из замороженных вампиров натасканным на след ауры как собака... Клят, точно собака. Ауру то он уничтожил, а про обычный запах запамятовал. И как ответ на догадку Искандера, из тьмы выпрыгнул огромный пес с горящими глазами. Как ни странно обычный пес. Хоть и огромный. Бедолага зря крался, уповая на темноту. Маг еще после драки с толстяком в таверне проглотил особое зелье и потому прекрасно видел в темноте. А то как бы он уделал вампиров в полной мгле.
Одного малюсенького, но лихо закрученного файербола хватило, чтобы проделать бедной наивной, огромной и весьма устрашающей собаке дырочку в сердце. Собака не вампир. Части ее тела практически не используются в зельеварении. Разве что особые притирания при добыче корня мандрагоры. И вообще она друг человека. И потому Искандер не стал разрезать ее на маленькие кусочки. Чего не скажешь о вампирах замороженных в самых экзотических позах в землянке и снаружи.
Совсем немного времени заняла проверка близлежащих кустов и участка леса заодно. Довольно таки сложное заклинание, пришлось сходить за книгой, создающее на время примитивную копию духа леса, подчиненного магу и властвующего над несколькими сотнями гектаров окружающей его местности, по крайней мере, несколько минут, а затем истинный дух леса, с растительной неторопливостью, просыпался и обычно уничтожал фальшивого с предельной жестокостью. Единственный недостаток, использовать это можно только в густом лесу, на крайний случай в роще с кустиками и березками. Никаких вампиров поблизости не оказалось.
И Искандер приступил к своему любимому занятию. Если бы в этом, лучшем из миров не было бы магии, как в том недоношенном про который теоретизировал дядя Харум, и соответственно таких наук как алхимия и зельеварение, то Искандер достойнейший гражданин, наверняка стал бы обычным психопатом или мясником. Через пару десятков минут запасы Искандера существенно пополнились. Все нападавшие оказались хорошо инициированными, качественными вампирами, куда лучше того самого первого, а рассеченный на куски и проглоченный землей были чуть ли не высшими. Благо совсем не умели использовать свою силу. А то бы Искандеру запросто хватило бы и этих двух. Напади они слаженно, в полную силу и умело, и от мага зельевара и клочков не осталось бы.
Но при всем удачном раскладе битвы и добытых ингредиентах Искандер был обнаружен. И потому оставаться в землянке более не имело ни малейшего смысла. И потому маг упаковал свои вещички. Уложил ненужные остатки вампирского спецотряда в кучу и сжег. Выжег 'слепящим перцем' всю остаточную ауру в убежище и возле. Из малюсенькой бутылочки вылил пару капель на пол землянки. Теперь любая собака, волк, вампир и любой другой хорошо нюхающий зверь, подойдя к землянке на расстояние полета стрелы на целых пару дней: теряли нюх, аппетит, веру в прогресс своего вида и светлое будущее, короче они становились очень интеллигентными.
Закончив в землянке и выбравшись наружу, Искандер смачно сплюнул на землю и позвал своего верблюда. На месте плевка что-то произошло с реальностью, нечто совсем незаметное обычному глазу. И там появился красивый трехгорбый верблюд с высокомерным выражением морды.
Маг же обладающий истинным зрением увидел бы, как пенисто-розоватая сущность нашей реальности расступилась, и возник огромный розоватый пузырь, наполненный синевой другой, чуждой человеку, реальности. И как постепенно синева бы сменилась обычным пенисто-розоватым состоянием нашего времени-пространства. А потом пузырь бы лопался, и возникал сверх-невозмутимый верблюд, абсолютно уверенный в своем превосходстве над всей вселенной, и совершенно не имеющий даже клочка самой захудалой ауры.
Верблюд стоял с присущим только трехгорбым верблюдам невозмутимым видом. Как будто простоял здесь как минимум всю жизнь, а до него эту загадочную вахту несли двенадцать поколений предков по отцовской линии. И двадцать- по материнской. Искандер спешно, но аккуратно погрузил свои вещи на верблюда, сел сам и быстро-быстро скрылся в неизвестном направлении.
10.
Когда в деревенскую таверну, построенную еще при господине драконе, вошел очередной храбрый незнакомец в халате и с белозубой улыбкой, крестьяне замерли от, замаячившей где-то полупрозрачной тенью, надежды. Которая тут же растаяла, когда незнакомец направился к Шандилу- свинопасу, а Шандил вдруг заговорил голосом хозяйского сынка-недоумка. Значит, добралась очередь и до Шандила. И это было очень печально. Ведь если бы в Шандила обернулся кто из хозяев, то за жизнь того можно было не волноваться. Хозяева просто запирали его в одной из комнат замка. Ну и конечно брали мзду. Но совсем немного. Здоровый мужик вроде Шандила оправился бы полностью через неделю.
Но если до людей добирались детишки хозяев, то жди беды. Или покалечат, просто так ради развлечения. Ведь чем еще можно заняться в огромном скучном замке, пристроенном ко входу в еще более огромную и невероятно скучную систему пещер. Или же выпьют досуха, много не рассуждая. Либо же, что ужаснее всего, используют в качестве подопытных для жутких эксперпурмиментов. Ничего хорошего такое жуткое слово скрывать не могло, и потому несчастных крестьян больше всего ввергало в ужас.
По части издевательств и причинения крестьянам боли главным, да и единственным, был старший сынок хозяев. Вечно облаченный в темный плащ. Почти всегда ходящий в полувампирьей ипостаси. Бледный, тонкий, высокий, с заострившимися чертами лица. Чуть удлиненные клыки вечно блестят в зловещей кривой ухмылке. Глаза вечно налиты кровью, и хищно осматривают, будто взвешивают на каких-то невидимых, чудовищных больных весах, любого встречного, даже уже обращенного или верных слуг. И в них нет жажды, обычно присущей хозяевам. В его глазах совсем другая жажда.
Говорят, что он вообще не берет мзду, а только облизывает окровавленные приборы после пыток. Несомненно, страху он наводил на крестьян больше всех. И, кроме того, он никогда не занимался своими прямыми господскими драконовыми обязанностями.
Младший сыночек хозяев был идиотом. Это было заметно даже крестьянам, которые сами отнюдь не блистали могучим интеллектом. Хоть и был он самым отсталым, да и пожалуй самым опасным из всех остальных братьев, он больше всех был похож на дракона. Не на того благородного господина дракона, каким того описывали легенды, но, по крайней мере, худо-бедно исполнял его обязанности. Конечно же, когда был сыт. Ходил же он постоянно в драконьей чешуе, обернутый огромными кожистыми крыльями на манер плаща. А чаще летал.
Он охранял деревеньку от посягательств всяких сомнительных личностей. Вроде разбойников и налоговых инспекторов. И даже как-то однажды сразился и победил огромного одичавшего пещерного тролля. А потом еще одно жуткое, похожее на огромную живую печень, чудовище. Тушил пожары. Могучей полудраконьей-полувампирской магией увеличивал урожаи, рыча Слова Власти и исходя кровавым паром, пролетая над засеянными полями. Вызывал дожди во время засух. И делал много чего еще хорошего.
Но раз в два месяца у младшенького случались полные сдвиги. Мозги шли набекрень. И он становился опаснее того же пещерного тролля во много раз. Его действия не мог предугадать никто. Однажды во время приступа безумия он вырыл посреди деревни огромную яму. В другой раз разорвал на кусочки целую семью. В третий раз улетел клят знает куда, а когда вернулся был еле жив. Оказывается, летал вызвать на честный поединок Героя. Так тот его чуть не переломил напополам голыми руками, вампир сразу же пришел в себя, каким-то образом вырвался из стальных тисков захвата, оставив у Героя одну свою руку и кусочек хвоста.
Раньше когда хозяева были еще в силе, то им не представляло особого труда парализовать или просто успокоить сына. Одна ночь бешенства, проводимая в окоченевшем состоянии в замке, и драконовый вампир снова приступал к своим прямым обязанностям. Только в последнее время никому не было дела до припадков младшего. Братьям было плевать на его странные выходки. Они даже время от времени снабжали его игрушками. Ради смеха или извращенного чувства заботы, особенно средний.
Средний же брат вечно торчал в замке. О нем было известно меньше всего. Но обращенные и слуги хозяев говорили, что с виду он человек человеком, но занимается чудовищно невероятными и отвратительными вещами. Никогда не выходит из своей комнаты, прозываемой лабронторией. Из которой, всегда пахнет чем-то неприятным, постоянно что-то булькает и клокочет. Иногда раздаются оттуда взрывы и жуткие нечеловеческие крики. Поговаривают, что огромная печень, с которой бился младший брат, на самом деле была рождена и выращена в одной из этих жутких комнат. Определенно средний брат был самым таинственным из всех. И к тому же потреблял огромное количество крови. Правда, не на жизнь, что и славно, а только ради магии.
Когда же фальшивый Шандил сдал незнакомцу, оказавшемуся магом, Виндулу-проныру все присутствующие поняли что у младшенького опять поехала крыша. И с ужасом ожидали, что тот станет делать. Тот, слава Небезумным Богам, всего лишь вызвал на поединок мага, а не стал разрывать на кусочки посетителей таверны. Отчасти от этого, отчасти из-за жестокости заезжего мага крестьяне мгновенно очистили место поединка. Хотя их и снедало невероятное любопытство. Лишь только последний крестьянин со скоростью ошпаренной пересоленным супом собаки выбежал из таверны, как на ее месте образовался хрустальный купол.
Правда, немногие решились остаться полюбоваться его прекрасными переливами, а попрятались по домам. Вдруг вампир с магом закончат биться, и осерчают на зевак. Каково же было удивление крестьян, все-таки подсматривающих через узенькие щелочки в прочных ставнях, когда из таверны выскочил маг с разорванными рукавами и штанинами, с заплечной сумкой в одной руке и противным полупрозрачным бурдюком в другой, вскочил на появившегося из воздуха невероятного трехгорбого верблюда и ускакал быстро и далеко. Неужели маг проиграл и бежит. Нет, не может быть. Младшенький не оставил бы такой лакомый кусочек в живых, а непременно выпил бы досуха. Тем более после тяжелой работы он бывал жутко голодным. А чем бой с магом не тяжелее работы. Значит младшенький погиб. Крестьяне не знали радоваться этому или горевать.
Через пару минут на место битвы прибежало несколько слуг и обращенных. Из таверны тут же послышался нечеловеческий вой и плач. На бурно проявленные нежитью верноподданнические вопли тут же явились два остальных брата. Старший прилетел из замка обратившись огромной летучей мышью, средний как бы появился, очень незаметно, что всем показалось, что он и раньше здесь стоял, ну по крайней мере год, бездвижно и безвылазно.
Старший, так и не обратившись обратно в человеческий облик, оглядел останки младшенького и что-то невнятно проскрипев улетел прочь. Наверное, сказал 'так ему и надо'. Он всегда недолюбливал младшенького, а точнее презирал его за излишнюю драконоподобность. Он считал себя высшим творением природы, а остальных лишь пищей и игрушками, с которыми можно так мило забавляться.
Средний брат печально вздохнул. Приказал группе обездоленных вампиров пройти с ним внутрь, и на ходу что-то бормоча под нос, достал пузырек с чем-то красным, (конечно же, кровью, что еще красное и жидкое вампир может носить с собой в стеклянной посуде) и сунул туда палец. Изо рта высшего вампира повалил красный пар. И все они скрылись в таверне. Через пару минут к обращенным прибыло подкрепление в виде слуги с огромной собакой. Потом отряд из обращенных и слуг, ведомый псом, ринулся по следу мага. Средний же брат еще немного побыл на месте боя, разнюхивая и пытаясь, что-то разглядеть через особое стеклышко. Потом, недоуменно почесав в затылке, как-то незаметно исчез. Или его вообще никогда не было? Никто из крестьян ни в чем не был уверен. Они были уверены лишь в одном. Их ждут крупные перемены, и не обязательно к лучшему.
11.
Искандер проехал на верблюде около получаса, прежде чем почуял погоню. Зуд исправно зудел в левом ухе, но на этот раз маг почуял погоню сам. И похоже на этот раз это был высший вампир. И совсем не такой, как тот могучий драконовый неумеха-свинопас, которого Сверх-Искандер заломал в таверне. А другой, более вампиристый.
Ну, бледное лицо слабо светящееся в темноте, кожаный плащ, трепещущий на ветру подобно крыльям нетопыря, тонкие белые клыки оскаленные в хищной улыбке, извращенные хлысты и возможно высокие черные сапоги садиста. И было яснее ясного, что с таким типом лучше не связываться, если нет желания стать жертвой непередаваемой любительской жестокости. Такие типы ко всему прочему отлично дерутся. И, кажется, высшие вампиры имели власть над ночными собратьями. Всякого рода зловещими животными, навроде волков, гигантских летучих мышей, и всякой жутью вроде лесных упырей, беспокойных утопленников и прочей низшей, но свободной нежити.
Через полчаса Искандер опять почувствовал чужое вампирское присутствие. Совсем рядом. В этом можно было быть уверенным и безо всяких охранных заклятий. Когда в ауру мага, а простирается она обычно у них довольно-таки широко, вторгается одинокий чужеродный объект, или стоит этому объекту лишь нарушить потоки маны, текущие по поверхности земли, маг может запросто определить, кто все это и с какого положения сделал. Не то чтобы Искандер отличался особой чувствительностью собственной ауры, но преследователь намеренно раздражал притупленные аурочувствительные способности мага.
Поняв, что убежать не получится, Искандер остановил верблюда, спрыгнул с него, вытащил жезл и расстегнул поясную сумочку. Верблюд сплюнул и исчез. Ему не надо было объяснять, что сейчас будет происходить. Ибо сейчас Искандера ожидал еще один бой. И на этот раз посерьезнее предыдущих трех.
Маг усилием воли вытащил из жезла и надел на себя 'броню духов'. Та которая сожгла руку вампирскому слуге давно уже испарилась, исчерпав свою защитную волшбу. И подвесил рядом в воздухе 'Щит одного из Небезумных Богов, не помню какого'. Пока что ничего не происходило. Даже 'зуд' прекратился. Но Искандер и не думал расслабляться. Ибо, насколько только помнил студент, когда-то давным-давно получавший отличные оценки по 'Основам Нежитиведения', высшему ничего не стоит обмануть простое охранное заклятье плетеного типа.
И точно, 'зудящий сторож' исправно молчал, когда из тени леса, луна уже взошла и было светло, вышла другая более плотная и намного зловещая тень. Типичный вампир, какими их изображают в глупых и дешевых книжках 'для занимятильнго читания вьи светьских бурьдуарах' под жутко интригующими заголовками 'Ужоснах прьиключеня марькизя ДетСадина в замьке крогожадного вампирья'. Какая неприятная, однако, у него ухмылка.
- Мм... маг. Магов я еще не пробовал,- ухмылка перекосилась в другую, еще более противную и куда как извращенную.
И сразу стало понятно, что слово 'пробовать' подразумевает под собой что-то похуже, чем просто высасывание всей имеющейся в теле крови с последующим умерщвлением.
- И не попробуешь мерзкая нежить! Клятов Бетхад, - вдруг закричал маг, неожиданно для всего мироздания потерявший самообладание, и приготовился бросить в вампира 'серый тлен'.
- Не сотрясай воздуха раньше времени. И не ругайся незнакомыми мне словами. Лучше приготовься. Уверяю тебя, через полчаса у тебя будет возможность удивить меня своими криками. Как впрочем и у меня удивить тебя некоторыми вещами которые можно сотворить с помощью обычной бритвы,- ухмылка вампира из извращенческой перетекла в совершенно безумную.
Искандер не стал отвечать. А просто безо всяких возгласов и резких жестов бросил в вампира 'серый тлен'. А вдруг все-таки подействует. Этот вампир не был похож на драконового ни капельки.
Ничего не получилось. Вампир резко взмахнул рукой, мгновенно покрывшейся крупной черной чешуей, и просто отбил мощное заклятье. Точно также он поступил с 'ледяным болтом', 'серебряным шипом', 'воздушным кулаком' и с файерболом одновременно выпущенными магом для проверки. Тем временем с другой рукой вампира происходило что-то ненормальное. Вампир сложил три пальца, которые тут же покрылись броней и слиплись, и затем удлинились, образуя что-то вроде наконечника костяного копья. Искандер почуял нехорошее, тут же активировал заклятье и выставил перед собой 'щит'. И вовремя.
Пальцы, слипшиеся в тяжелый костяной трехгранный наконечник, вылетели из ладони вампира, за наконечником тянулись толстые жгуты мышц и перекрученной кожи. Этакий демонический хлыст, из подручного материала, точнее ручного. Раздался звон разбитого хрусталя. 'Щит' отбил удар, но при этом и сам распался. Наконечник хлыста же и не думал рассыпаться в прах. Клятовы драконовые вампиры, все у них не как у других. Клятов драконовый вампир, не дав Искандеру и секунды на передышку, замахнулся для следующего удара.
Маг не стал стоять и ждать, чтобы вампир на этот раз проверил на прочность 'броню духов'. Он отпрыгнул сторону, предварительно метнув под ноги нежити несколько химических гранат. Грохнуло два взрыва. Один смачный, хлюпающий, обдал вампира облаком мощнейшей кислоты, тут же убившей всю траву и выжегшей землю вместе с изящными сапогами. Человеку бы, да что там, рыцарю в доспехах расплавило бы ноги по колено аж до самой кости. Драконья чешуя, мгновенно появившаяся, и на этот раз спасла нежить. Да и смотрелась при не хуже самых модных садистских сапог.
Но вампир не обратил на это никакого внимания и прямо в полете изменил направление удара. И наконечник хлыста почти настиг отпрыгнувшего в сторону мага, скользнув по 'доспеху духа' и заодно разрушив его. Тогда второй взрыв просто подбросил его в воздух, и вампир не смог завершить удар. Маг тут же активировал заклятье 'серебряной сети' и бросил его в кувыркающегося в воздухе вампира. Но прежде чем сеть долетела до вампира, тот очнулся, выправил полет и ловко стегнул хлыстом по 'серебряной сети'. Сеть распалась, и две ее половинки обогнули босоногого вампира. Вампир замахнулся еще раз. Искандеру же оставалось ждать совсем чуть-чуть, но вампир мог не дать ему такого шанса. Тем более, больше щитов и доспехов у Искандера не было. Наконечник устремился точно в плечо мага, Старший братец-вампир не хотел убивать Искандера, по крайней мере сразу. Уж очень хотелось ему позабавиться, уж больно упорно маг сопротивлялся неизбежному.
Спокойно пройдя сквозь огромный файербол, пущенный Искандером от отчаяния, и 'воздушную стену' не изменившую направления его полета ни на градус, наконечник был встречен жезлом. Маг воспользовался жезлом как битой в лапте. Наконечник хлыста был отбит. Мало того он треснул и распался на три коротеньких обгорелых пальца. А по мышцам и лоскутьям кожи пробежала судорога, и они мгновенно рассыпались в сухой прах. А сам вампир так страстно застонал от боли, что Искандер даже смутился и немного покраснел.
Ха, этим жезлом побивали настолько жутких демонов из Нехорошего места, что вампиры даже рядом не стояли. Правда, хлыст все-таки был очень мощным оружием, и, распавшись в труху, выбил жезл из руки мага. И тот улетел далеко-далеко в густую чащу. И Искандер, у которого не было времени вызывать или искать жезл, остался лишь с семью заклятьями в памяти и зельями в поясной сумочке против семипалого драконового и очень обозленного вампира.
Искандер вытащил из сумочки еще одну алхимическую бомбочку и пузырек с зельем. Вампир плавно опустился на землю и мягкой стелющейся походкой стал быстро приближаться к магу. Пальцы вампира уже отросли заново, но благо уже не могли обратиться демоническим хлыстом. Ибо как хлыст были зачарованы только оторванные жезлом пальцы. А так Старший с удовольствием хлестнул бы этого упорного мага. Он вообще любил хлестать людей плеткой.
Ну ничего, можно раскромсать мага и старыми дедовскими способами. Скорость и когти. Вампир молниеносной тенью, петляя, как обезумевший заяц, метнулся к магу. Искандер в свою очередь метнул в мечущуюся тень 'огромные кулаки'. И следом бомбочку.
Один из кулаков промахнулся и пошел на повторный заход. Тем и хороши 'огромные кулаки', в отличии об того же 'воздушного кулака', которым можно и промахнуться и который распадется сразу после удара, они мутузят жертву до невменяемого состояния, или до полного своего разрушения. Что впрочем, и произошло со вторым кулаком, метившим вампиру прямо в лоб. Вампир полоснул его когтями, и кулачная мана выплеснулась в воздух и была тут же поглощена драконовой нежитью. Кулак распался. Бомбочку вампир осторожно поймал и намерился было бросить обратно в мага, когда в его затылок врезался 'огромный кулак', а маг дернул за тоненькую ниточку заклятья, вплетенного в пробку бомбочки.
Пробка легонько хлопнула и сдетонировала весь заряд бомбочки. Вампира на этот раз не просто подбросило. Ему оторвало кисть руки, отшвырнуло прочь, а 'огромный кулак' принялся вгонять его в землю настоящим градом сокрушительных ударов. Искандер бросил в оглушенного вампира кислотную бомбочку, сжечь его уже стремительно растущую кисть руки, и пузырек с зельем парализации. Оно должно подействовать. Просто обязано.
12.
Бетиарханздуг Харталихан Фатеркатен-Барсинкан спал и видел сладкий сон. Как он душит своего заклятого врага, родного брата Интосханздуга Кисталихана Фатеркатен- Барсинкана. Того самого демона, из-за которого ему пришлось покинуть родной мир. Снились ему прекрасные и жестокие вещи. Как отгрызает брату кончик хвоста, обрывает усы, вырывает шерсть из спины. Короче все то, что с ним самим совершил старший брат.
Клятов Интосханздуг всегда издевался и потешался над своим младшим братом Бетиарханздугом самым жестоким образом. Ведь он был Кис- , а его младший брат всего лишь Хар-. А всем известно что могучие Кис-ы намного выше по социальной лестнице чем неудачники Хар-ы. Кис-ы куда больше, сильнее, умнее, мощнее и намного кровожаднее бедолаг Хар-ов.
Если бы нынешний, и вообще то единственный, Хозяин Бетиарханздуга вызвал бы вместо Хар-а Кис-а, то ему пришлось бы не сладко. Совершенно несладко. Аж с летальной несладостью. Ведь Кис- размером даже больше Хозяина. С двумя парами рук и двумя парами ног, со страшенными когтями, тремя прочнейшими и острейшими рогами на мощной огромной голове, с большой пастью, полной острых длинных клыков. С длинным пушистым хвостом, и прекрасной мягкой как пух, а когда надо и твердой как сталь, шерсткой сливово-шоколадной расцветки.
А Хар- был похож на обычного толстенного дворового кота. Разве что башка огромная и рогастая, и пасть до ушей. Да и пара лишних руко-ног на брюхе, вовсе не видных в поджатом состоянии. К тому же у Бетиарханздуга было позорное белое пятно на животе и спине. Слава Большому-Полосатому-Тиргеру, хоть кончик хвоста отрос вместе с усами. И вместо выдранной отросла белая шерсть. Пусть хуже становящейся броней, чем обычная черная.
С тех пор как Интосханздуг начал разрывать бедного Бетиарханздуга на мелкие кусочки, и тот, воспользовавшись возникшим на краткий миг порталом и неумелым вызовом, чтобы спасти свою жизнь, не раздумывая бросился в него и попал в услужение Хозяину прошло всего пять лет. Срок крошечный для практически бессмертного демона Хара, как их называли в этом мире. Да и для долгоживущего мага тоже. И потому за пять лет Хар- и Искандер не успели толком и познакомиться.
Все пять лет Бетиарханздуг почти никуда не выходил из башни мага, точнее носа на поверхность не высовывал. Ему хватало общества очеловечившихся мышей, переродившихся крыс и странных даже для демонов созданий, которые зачастую через канализационные трубы пытались выйти наружу и захватить мир. Но слава Небезумным Богам, Хар-у пока еще хватало сил разделаться с ними. Несмотря на то, что некоторые были хорошими противниками. Даже слишком хорошими.
Например, четверо огромных существ с зеленой кожей в костяных панцирях, с длинными ловкими руками и ногами, которыми они умело вращали сплющенные и заточенные куски железных труб. Бетиарханздуг едва хватило сил расправился с ними, да и то чудовища успели отрубить ему одну руку, ногу и переломить хребет. Шерсть на спине предательским образом не успела затвердеть и отбить удар. И если бы не помощь мага, напоившего его ускоряющим заживление демонических ран зельем, то восстановление заняло бы целую неделю. А то и больше. Которой, впоследствии у Хар-а не оказалось.
Назавтра после ужасных вооруженных черепах из канализации вылезла невероятно огромная крыса с дубиной. Победить ее оказалось еще сложнее, чем черепах, но Хар- справился. Полностью излеченный демон хорош тем, что после каждой битвы становится сильнее чем до нее. На самое чуть-чуть, но обычно этого хватает.
В родном мире Бетиарханздуга даже ходила легенда о Хар-е, конечно же только среди Хар-ов, что один Хар- попал каким-то неведомым способом в чужой и жестокий мир. А когда вернулся, то был настолько сильным и ловким, что победил в битве и потому опозорил своего родного брата Кис-а. Правда, в последствии, ровно через пол дня после легендарной битвы, его все равно разорвали на мелкие кусочки.
Бетиарханздуг мечтал приблизительно об этом же. Единственный минус, впрочем и плюс тоже, заключались в том что мир в котором он сейчас обитал, в основном подвал Хозяина, был не так чужд и жесток, как мир легендарного Хар-а. И потому Бетиарханздуг предполагал вернуться домой лет этак через сто, и только потом посмотреть что к чему. Правда, шансов поквитаться с братом у него в любом случае было мало. Кис-ы с рождения сильны. Невероятно сильны. И к тому же растут в силе намного быстрее, чем тщедушные Хар-ы.
И потому Бетхад, как звал Бетиарханздуга Харталахана Фатеркатен-Барсинкана Искандер, встревал в любую драку которую только можно было. Он уже давно перебил с ожесточенных битвах всех окрутевших от магии в чудовищ крыс и легионы стратегического гения мышей, обитавших в подвале башни. И даже иногда, пока еще удачно, ходил биться с разными монстрами в подземный город, как называли систему канализационных труб и отстойников Безымянного Города.
Бетиарханздуг прикинул, что сейчас мог бы запросто справиться с десятью достопамятными черепахами и тремя огромными крысами одновременно. Он действительно стал с тех пор сильнее, быстрее и куда ловчее. Он прикидывал, что мог бы биться на равных с прежним Интосханздугом. И после продолжительной драки подохнуть, но и брата своего изрядно порвать. Но с тех пор прошло уже пять лет. Бедолага Хар- боялся даже предполагать какой мощи за это время достиг клятый Интосханздуг.
И тут осторожный шорох вырвал чуткого Бетхада из объятий сна. Но Бетхад ничем не выдал того, что проснулся. И потому осторожный шорох повторился. И кто-то большой и гладкий приблизился к нему. Вообще то Бетхад мог прыгнуть из одного угла, совсем не маленького подвала, до другого, но дал гладкому подойти на расстояние трех хозяйских шагов. Бетхад открыл глаз на микронную щелочку и приготовился прыгнуть, обращая мягкую шерстку на спине в стальные иглы, чтобы вонзить острейшие усы в плоть врага.
Над ним возвышалась невероятно довольная собой туша Шарбина, демона Хантуна, из Нехорошего места. Шарбин толстый, невероятно уродливый, был довольно таки бесполезным в прямом демоническом смысле демоном. И было непонятно зачем его вообще вызвали. Скорее всего он попал в портал по ошибке, вместо Ханзу, самых популярных демонов по вызову.
Единственным плюсом неважного бойца, совсем плохого магического существа, никчемного донора никому не нужных органов, было то, что он мог поглотить все что угодно и в любых количествах. И самое главное, делал он это с огромным удовольствием. И совершенно безотходно (входит, но не выходит). Настолько же совершенно он не пах, хотя и работал в канализации (поглощал огромное количество, ну вы поняли чего). И ко всему прочему был единственным другом Бетхада.
Бетхад открыл глаза, встал и поприветствовал друга. То есть не убил. Хотя чтобы убить похожего на мушиного опарыша с ногами-руками и преогромнейшим ртом демона с плотью похожей на объект его поедания и весом в полтонны понадобилось бы очень много терпения. Тем более разорванные части пытались вернуться обратно на место, а заместо них тут же вырастала новая плоть. Благо запаса вещества у демона было сколько угодно, он поглощал канализационную массу вот уже лет двадцать.
- Ну и горазд ты дрыхнуть,- волнообразно шевельнул телом Шарбин, и ухмыльнулся.
Ему нравилось наблюдать на лицах людей и нелюдей гримасу отвращения и брезгливости.