Мелкое, похожее на миниатюрных насекомых, крошево твёрдой породы интенсивно стучало о лобовое стекло комбайна. Иногда проскакивали обломки покрупнее, оставляя небольшие царапины на защитном материале из сверхстойких полимеров. Макар Степанович аккуратно двинул джойстиком, и массивные резцы вновь с остервенением набросились на грунт. Не прекращающаяся ни на минуту во время дробления вибрация во многом компенсировалась противоперегрузочным креслом и неплохой системой стабилизации. Но не настолько, чтобы полностью нивелировать отрицательное воздействие.
Трясло здорово, но журналист популярной программы "Хроники Марса" с неизменным вниманием ловил каждое слово оператора комбайна на лету, умудряясь одновременно снимать всё происходящее на камеру, хотя было заметно, что и он устал. Просто вида не показывал. Макар Степанович, не переставая вгрызаться металлом в грунт, продолжил:
- Не зря же считается, что работа архаическим отбойником плохо действует на организм. К концу дня чувствуешь себя, словно выжатый лимон. Да и выглядишь не лучше - такой же жалкий, уставший, до предела измотанный продукт с чёрными кругами под глазами и землистым цветом лица. Вот поэтому и пишутся инструкции.
Макар указал журналисту на мигающую красную лампочку вызова. Смена закончилась минут десять назад, и на связь упорно пытался выйти диспетчер. Размяв затёкшие пальцы, пригладив бороду и усы, оператор, а по совместительству и бригадир звена, клацнул клавишу приёма.
- Третий, третий, как слышно? Третий... - Разнёсся по кабине монотонный голос диспетчера.
- Третий слушает.
- Степанович, имей совесть. - В голосе диспетчера явно сквозила обида. - Мы же не в Стаханове, а на Марсе. А мне нагоняй будет за твою самодеятельность.
- Да ладно тебе, Фёдор Михайлович, сколько я здесь переработал-то? Самочувствие прекрасное. Мне, старику, не привыкать, это молодым, неокрепшим организмам режим нужен. Я уже давно сформировался во всех отношениях.
Макар хитро подмигнул журналисту, тот вежливо улыбнулся.
- Ладно, сформированный ты наш, как бы там ни было, а трудовой распорядок и инструкции не просто так выдумывают. Не нарушать! Давай, дуй в ангар, расписывайся и отдыхай.
- Понял, понял, чего уж там... - Проворчал Макар Степанович, но диспетчер уже выключил линию, и слова канули в лету. Спрятав острые жвала комбайна, ловкие руки оператора переключились на ручное управление, машина развернулась и поехала к выходу из подземного зала, а затем нырнула в восходящий спиралеобразно туннель. Яркий свет фар выхватывал из полумрака номера отметок - минус двести, минус сто пятьдесят, минус сто...
- Товарищ Красиков, как вы думаете, почему всё же Марс, а не Луна, например? До неё три дня полёта всё-таки.
- И до Луны доберёмся, а как же ещё? Просто, решающую роль при выборе первой планеты для колонизации сыграла почва. Она содержит необходимые элементы для возникновения и поддержания жизни, чем сильно напоминает Землю. На Луне, к сожалению, такое пока невозможно. Своё слово сказали и другие факторы - огромные залежи льда, изобилие железа, никеля... Плюс ко всему здесь есть зачатки атмосферы и хоть терраформирование планеты происходит чрезвычайно медленно, уже есть определённые успехи.
- А почему отказались от внешних, наземных куполов?
- Пещерный образ жизни нам близок изначально. Привыкли к жизни в темноте и разучились жизни на свету. Вышли-то мы именно оттуда, ведь так?
Макар Степанович хитро усмехнулся в пышную бороду.
- А если серьёзно, то одной из главных проблем стала радиация. Как известно, она беспощадна ко всему. Вспышки на Солнце провоцируют потоки протонов и других частиц, представляющих угрозу жизнедеятельности. Что жёсткому излучению непонятное стремление человека к звёздам? Естественный фон на Марсе превышает норму в два раза, а космическая пыль и излучение, не фильтрующиеся атмосферой по типу земной, представляют серьёзную угрозу. Более рациональным показалось решение использовать подземные исследовательские станции, чтобы снизить риск. Это не окончательный приговор, а всего лишь временная мера. Терраформирование слишком сложная наука, которая не любит скоропалительных выводов и незамедлительных действий, отдавая предпочтение формулировке "медленно, но качественно". Здесь нужно действовать как можно более деликатно. Со временем, на следующих этапах оживления планеты, появятся и наружные купола. К тому же, на поверхности в данный момент довольно низкая температура, а слой грунта над станциями служит своеобразным утеплителем и существенно экономит энергию, затрачиваемую на обогрев объекта.
- Все знают, что сила тяжести на Марсе в два с половиной раза меньше, чем на Земле. Как решили эту проблему?
- Подземные станции проектировались таким образом, чтобы их очертания напоминали правильную окружность. Значительно ниже жилых помещений и рабочего контура был установлен генератор, создающий искусственную гравитацию. Получается где-то 0,78g, что, конечно, недостаточно, но по сравнению с начальным значением в 0,38g - можно считать вполне приемлемым результатом. Недостающие проценты приходится дорабатывать на тренажёрах.
Макар Степанович закатал рукав и показал журналисту жилистую руку с хорошо развитой мускулатурой.
- Ни грамма лишнего веса. Каждую неделю физическое состояние первопроходцев поверяется медкомиссией, а нарушители режима с первым грузовым кораблём с Земли получают обратный билет. Желающих прилететь масса. И отбираются только лучшие специалисты в своём деле, только вот мест пока не хватает. Отрастил брюшко - подвёл товарищей, запятнал доверенную тебе человечеством честь и не оправдал возложенную ответственность. Такие дела.
- Скажите, товарищ Красиков, вы здесь с самого начала, можно сказать, коренной первопроходец. Насколько те условия работы и досуга отличаются от нынешних?
- Разница очень существенная. Всё равно, что сравнивать чадящий, насквозь пропитанный топливом автомобиль начала века и теперешние компактные, комфортабельные и совершенно безвредные для окружающей среды электромобили. Было тяжело. Это трудно описать словами. Тогда не было, как сейчас, налаженной спутниковой связи с Землёй. Сказывался недостаток медикаментов, сложного оборудования, продуктов питания и острая энергетическая зависимость от Земли. Присылаемые механизмы часто выходили из строя, приходилось работать вручную, ведь результатов ждали миллионы людей и именно от нас, от нашего профессионализма, огромного желания и силы воли зависело многое. Можно даже сказать, зависело всё. Мы были той лакмусовой бумажкой, по которой можно было определить - а в силах ли человек воплотить мечты в реальность? Марс стал тем рубежом, который мы просто не имели права уступить.
Это сейчас вся тяжёлая работа легла на плечи роботизированной технике. Запущены и исправно функционируют электростанции, гидропонные сады полностью обеспечивают всё население Марса продовольствием, медицинская служба получила всё необходимое, в том числе и квалифицированный персонал, мощные атмосферные установки ежесекундно оживляют планету, а мы живём, работаем, отдыхаем... делаем этот новый мир таким, чтобы безбоязненно смотреть в глаза нашим детям, которым мы оставляем будущее, скрупулёзно выковываемое из настоящего в данную минуту. Теперь, если регулярные поставки с Земли задержаться, мы не будем испытывать недостаток ни в чём.
Страшно представить, что шесть лет назад уставшие, вечно голодные первопроходцы, приходили в жилые отсеки и смотрели не серые, ничем не примечательные стены. Человек слишком тонкое существо, чтобы черпать вдохновение только в тяжёлой, физической работе. На доставляемые с Земли газеты, электронные и бумажные книги, журналы, фильмы накидывались, словно на изысканное лакомство. Их хранили, как реликвии, с трепетом передавали друг другу и не находили себе места от нетерпения в ожидании следующего корабля. Вы не представляете, что здесь творилось, когда привезли несколько лептопов и пару три-дэ проекторов. Полный аншлаг.
Вот только тяжёлая работа изматывала, выжимала все силы. Куда ни глянешь - везде хмурые, уставшие лица, пристрастившиеся к ежедневному маршруту "работа-кровать-сон-работа". Никаких тебе разговоров, шуток, песен. Над моей бригадой навис отрицательный психологический фактор. И взбрела мне тогда в голову одна сумасбродная идейка. В то время она показалось мне очень удачной. Это теперь я немного раскаиваюсь. Но, как бы там ни было, а нужно было срочно расшевелить коллектив, который упорно загонял себя в психологический цейтнот. Кто знает, где заканчивается предел возможностей нашего организма? Никто. Это мы сами себя ежедневно убеждаем - нет, это мне не по плечу, не буду и пробовать. С усталостью трудно спорить, но её можно перехитрить.
В общем, взял я за правило каждый вечер создавать заметный контраст. С одной стороны - уставшие, измотанные люди, ведомые непреодолимым желанием поскорее забраться в койки и отдаться объятиям Морфея, с другой стороны - я, фонтанирующий энергией, дружелюбием и неиссякаемыми шутками-прибаутками. Мои усилия не остались без внимания и посыпались вполне резонные вопросы: "Ты чего это, Дед, где источник молодости нашёл?". Дедом меня за бороду и усы прозвали. А я им, значит, и говорю: "Да вот есть такой. Испытанное народное средство". Все, естественно, заинтересовались. Я тогда достаю пластмассовую баночку, вытряхиваю на ладонь горсть цветных таблеток. Спрашивают:
- Таблетки? Стимуляторы?
Отвечаю:
- Стимуляторы.
- А если медкомиссия забракует и на Землю спишет?
Замечаю:
- Так меня же не списывают. Никакой химии и побочных эффектов.
Надо заметить, что стимулирующие нервную систему препараты выдаются строго по нужде, в том случае, если случается нечто из ряда вон, когда работать требуется сверхурочно - обвалы, ремонтные работы, от результата которых зависит жизнь колонии. В общем, начал коллектив мои пилюли принимать. Лица просветлели, усталость как рукой сняло. Каждый вечер стали происходить у нас посиделки перед отбоем. Болтали о том, о сём, делились воспоминаниями. Как оказалось, у всех нашлось, что рассказать, чем друг друга удивить, рассмешить. Вот Васька Клюев например. Кто мог догадываться, что парень талантливый тенор? Появились песни, душевные такие, проникновенные. О далёкой Земле, нашем родном доме, о надежде, звёздах и неведомых планетах. Ребята из соседних бригад сначала удивлялись, а потом, прознав, в чём дело, стали искоса поглядывать так, нехорошо. Дошёл слух до моего коллеги, бригадира Анатолия Павловича Стерхова. А он мужик прямой такой, откровенный. Встречает меня как-то в коридоре и говорит: "Ну ты и гнида, Макар Степанович". Сказал - и пошёл дальше, даже слушать меня не стал.
- А дальше что? - Журналист выглядел немного ошарашенным, слушая бригадирские откровения.
- Известно, что. Вызывают меня к начальнику станции, товарищу Седокову. Захожу, осматриваюсь. На рабочем столе перед ним стоит моя баночка с таблетками. Спрашивает: "Ну и что это, Макар Степанович?". Я ему говорю: "Как будто вы не знаете, товарищ Седоков". Он говорит: "Знаю. Препараты конфискую, а вам выговор. Пока устный. Можете идти".
- И всё? - Удивлению журналиста не было предела.
- И всё. - Хитро прищурившись, ответил Дед.
- Но как же так... - Растерянно пролепетал журналист и тут его осенило. - А что за таблетки были?
Комбайн остановился. Макар Степанович заглушил мотор.
- Витамины в баночке были, простые витамины, входящие в ежедневный пищевой рацион работников станции - первое, второе блюдо, чай, компот... Только в таблетках. Сильнодействующие стимуляторы на самом деле оказались пустышкой. Это я небольшую контрабанду с Земли вывез. Внук в электронном письме так и написал: "Ну ты у меня, Деда, и драгдиллер!". Смотрит всё-таки украдкой западные фильмы, шалопай мелкий.
Журналист с облегчением вздохнул и рассмеялся.
- Признаться, заморочили вы мне голову, Макар Степанович! Как и товарищу Стерхову. В натянутых теперь с ним отношениях, наверное?
- Абсолютно никаких проблем. Он извинился передо мной за резкость, я, в свою очередь, перед ним за свою проделку и конфликт был исчерпан.
Журналист и бригадир вылезли из комбайна, вокруг которого тут же засуетились гибкие манипуляторы, с механической дотошностью осматривающие каждый винтик, каждый сустав, каждый сантиметр стального монстра. Ударили водяные струи, смывая накопившуюся за день пыль и грязь с поверхности машины. Замкнутая экосистема станции не теряла ни капли драгоценной влаги - вся она повторно перерабатывалась, пропускалась через многочисленные фильтры и становилась полностью пригодной даже для употребления в пищу.
Макар Степанович и журналист поспешили скрыться за дверью, ведущей в жилые помещения.
- Нам сюда. - Макар Степанович указал в направлении душевых кабин. - Конечно, лучшая гигиена это чистая совесть, но всё в руках человека, поэтому следует мыть их чаще.
Журналист не возражал и минут через десять они довольные, чистые и причёсанные сидели за одним из столиков в уютной столовой. Стены, казалось, жили своей собственной жизнью. На них проецировались передаваемые с внешних камер панорамы Марса. Огромная, красная планета, сплошь увитая песками, вкраплениями скал и два неизменных спутника - Фобос и Деймос, хорошо различимые с поверхности. Слабый ветер неспешно перекатывал песок, чьё шуршание иногда проскакивало сквозь звуки классической музыки, льющейся из невидимых динамиков под потолком. Ужинали чем-то восхитительно вкусным.
Человек, оставленный один на один с Пространством, выстоял, не испугался, не отступил, поборолся до конца и вот уже редкие, пока ещё неказистые, но с каждым днём набирающие силу, деревца, появились на безжизненной поверхности красной планеты. И пока западные политики, рассевшись в роскошных кабинетах, важные, надутые, словно пауки, спорят за территориальное влияние и истощённые запасы ресурсов стран третьего мира, возрождённая страна Советов движется к звёздам, где нет места страху, зависти, ненависти, лживым улыбкам, беспощадной толерантности и лицемерию.
И, глядя на этих людей, бросивших вызов целой планете, с увлечением обсуждающих прошедший день за своими столиками, на их радостные улыбки, светлые лица и тот громадный труд, результаты которого видны невооружённым глазом, как-то не хочется вспоминать злополучный проект НАСА "Столетний космический корабль" и бедняг астронавтов, отправленных безвозвратно на Марс, потому что стоимость обратного полёта значительно превышает рентабельность проекта.
В отличие от них, мы не забываем свои корни, и каждый имеет право вернуться домой, на нашу утопающую в зелени планету под названием Земля, увидеть своих родных, близких, чистое небо над головой и вдохнуть полной грудью сладкий, земной воздух... Тысячи кораблей взовьются ввысь, металлическим блеском полыхая в лучах полуденного солнца и направятся к Марсу.
А этот рубеж, ожидая их прибытие, выстоит, пока мы верим в то, что делаем, в наше светлое будущее, которое создаётся именно сейчас, в эту самую минуту усилиями нескольких сотен во имя нескольких миллиардов.