Скоро исполнится 100 лет с того самого исторического Дня, когда Юрий Гагарин впервые поднялся на околоземную орбиту. За это время в космосе побывало множество людей, а еще больше людей все еще только мечтают об этом. Им, тем, кто живут в СССР с мечтой о космосе, будет адресован мой репортаж. Именно для этого я, Михаил Поречкин, корреспондент газеты "Пионерская правда", поднялся на орбиту, преодолев земное притяжение.
Не я, конечно, космический корабль поднял меня, но, тем не менее, чувство гордости распирает мою грудь и растягивает уголки губ в улыбку. Да, ладно, если потом в моем репортаже я обнаружу лишние слова - вытру их и все дела!
Вселенная вокруг меня. Облака звездной пыли укрывают Млечный путь и растворяются в волнах ослепительного солнечного света. Мириады звезд кружат перед глазами, заставляя мое сердце сжиматься от невысказанной радости и невыразимой грусти.
Внезапно мое тело мчится вниз с оглушительной скоростью, сердце подскакивает так высоко, что, кажется, я теряю связь с ним... Радужные всполохи сопровождают это падение даже после того, как я крепко закрываю глаза.
- Уважаемые пассажиры, космический лайнер "Королев" вошел в зону невесомости. Просьба проверить крепления и пристегнуть страховочные сетки. Кнопка вызова помощи расположена на подлокотнике справа.
Невесомость! Я много раз пытался представить себе каково это...
- ... и через двадцать минут по земному времени вас встретит гостеприимная орбитальная станция "Снежинка" на высоте около полутысячи километров над уровнем моря. Температура атмосферы станции - плюс девятнадцать градусов Цельсия. Температура за бортом - плюс тысяча триста...
Вот бы Тоня увидела меня сейчас! Тоня... Мы учились в одном институте, брали участие в ралли через Северный полюс, поднимались на Эльбрус. Тоня работает на станции "Снежинка" вот уже более полугода, и за это время мы виделись только однажды. Тогда мы немного ... не сошлись во взглядах на роль женщины в космосе, и с тех пор наша ежедневная переписка в сети зачастую ограничивается "пкд" - привет, как дела, а в ответ "вх"- все хорошо.
Мы на теневой стороне Земли, и сейчас видно как кометы расчерчивают вселенную азбукой Морзе. А вот и станция! Сверкающая в белоснежном инее прекрасная мечта - она действительно похожа на снежинку. Я видел множество фотографий, но, на самом деле, ее гармоничная симметрия и нежная красота отступают на второй план, когда осознаешь, что каждый из шести ее лучей оказывается вблизи размером с эйфелеву башню. Громадина!
- Уважаемые товарищи пассажиры, до окончания шлюзования просьба со своих мест не вставать и шлемофоны не снимать. В терминале "А" вы можете сменить свои дорожные скафандры на легкие комбинезоны. Запрещено пользоваться скафандрами, а также земной одеждой и обувью в гостевой зоне. Просим соблюдать технику безопасности. Счастливой орбиты!
Мы "паркуемся" у одного из этих лучей и проходим через шлюзы в просторные помещения терминала "А". Всем следует пройти очистку от земных вирусов и бактерий, и я немного нервничаю: вдруг после "очищения" на Земле уже подхватил какой-нибудь вирус. Но когда я почти уже жалею о том, что съел пирожок с картошкой в земном порту, автомат таможни выдает мне "легкий комбинезон" и пропуск в гостиничный номер.
А уже на выходе из терминала, я с волнением нахожу в толпе встречающих милое лицо в веснушках, теряюсь перед чистотой строгих голубых глаз, путаю "добрый день" и "вечер" - в общем, веду себя как обычно в обществе Тони.
- Мишка, мы сейчас в гостиницу, а потом сразу же к бионикам, я одолжу тебе КП. Пообедаем и... экскурсия по станции, идет?
Знакомство
- Знакомься, Миша - это Юга. Юга - это Поречкин, корреспондент из Москвы и мой друг.
Станция биоников, куда мы с Тоней добрались лифтом из гостиницы за пару минут, выглядит как обычная земная биолаборатория: небольшой кабинет с белыми стенами и хромированной мебелью, а через прозрачную кристаллическую перегородку видны зеленые ряды растений и вольеры с животными.
- Привет, - Юга протягивает мне руку, а я... я пытаюсь ответить ему тем же, но предполагаемое энергичное рукопожатие (как у настоящих мужчин!) заканчивается еще не начинаясь - моя рука неожиданно устремляется мимо, я пытаюсь удержаться на ногах и делаю скачок в сторону.- Ничего, ничего, не смущайтесь...
Все время забываю, что здесь, на станции, притяжение минимальное - лишь бы не парить под потолком, и резкие движения противопоказаны, если не хотите выглядеть как я сейчас.
- К этому тоже привыкаешь, - Юга смотрит на меня изучающе. Глаза прищурены, густые брови, волевой подбородок - в общем, ничего особенного, если бы не изрядная доля самоуверенности во взгляде. У меня возникает глухое раздражение из-за этого человека, которого моя... Тоня расхваливает прямо у меня же на глазах.
- Знаешь, Миша, это Юга мне КП сделал! Сейчас покажу... - Тоня проскальзывает за дверь кабинета и вот уже ее рыжие локоны мелькают в кустах гигантских бобов и скрываются за дверью одного из вольеров.
- Не теряйся, Речкин, все получится. - Юга пытается поддержать разговор в отсутствие Тони, но меня еще больше напрягает его тон и обращение на "ты", и он немедленно это подмечает, - вы на конференцию или только на празднование 100-летия?
- Я приехал работать, - отвечаю вполне официально, и, хотя мне еще вчера не приходила эта мысль в голову, храбро заявляю, - возможно, надолго.
- Вот и хорошо, тогда КП вам просто необходим, - усмехается Юга, - а вот и он.
Дверь отворяется и в кабинет степенно входит черный пес ростом с теленка. Пока я пытаюсь подавить невольное восклицание, появляется Тоня и командует псу "Сидеть!", а мне "Присядь, Миша, и поговори с хорошей собачкой!". Пес дружелюбно кивает Югу, вежливо мне, солидно басит "Здравствуйте" и аккуратно садится на полу возле хозяина кабинета.
Кажется, у меня вид не слишком уверенный, потому что пес довольно ехидно улыбается, скаля желтоватые клыки, затем фыркает и отворачивается. Положение спасает Тоня:
- Трильби, представься, пожалуйста.
- Кибер пес, сокращенно КП. Зовут Трильби. Автор - Юга, первая лаборатория бионики, орбитальная станция "Снежинка", СССР. Обладаю запасом памяти 120 макробайт. Знанию 64 языка и 15 наречий. Силен, вынослив, славлюсь добрым нравом. Предназначен для сопровождения людей на орбитальных станциях и в открытом космосе.
- Корреспондент Поречкин, Михаил Денисович, - следует мой достойный ответ, - па-прибыл на станцию сегодня, надеюсь, мы подружимся. А-а-а... КП значит киберпес, - я начинаю приходить в себя, и профессиональные навыки берут свое, - почему Трильби?
Огромный черный дог с белым воротничком и белыми манжетами дружелюбно вывешивает розовый язык. В черных глазах с поволокой, устремленных мимо меня в созвездие Гончих псов, прячется какая-то глубокая, но совершенно мне непонятная, мысль.
- У древнего французского писателя Шарля Нодье есть роман "Трильби" о неком духе дома. Советую почитать, вам, как литератору, будет интересно. - Почему мне кажется, что пес произносит эту фразу назидательно и с легким оттенком иронии?
- Трильби, есть работа! - Антонина выглядит милой и деловитой, как маленькая хозяйка, у которой гости на пороге, - Миша нуждается в помощи. Миша, не спорь! Проводи его на экскурсию, расскажи все, что попросит. Встретимся за ужином.
Экскурсия
Когда мы возвращаемся в гостиницу, не знаю как Трильби, а я уже свалился бы с ног, если бы не минимальное притяжение на станции. Мы обегали большинство местных достопримечательностей: Зал Советов - роскошный, белокристальный, с прозрачным потолком, через который видна Земля и звезды; побывали в центре "Снежинки", где расположился парк растений, вырабатывающих кислород для станции; пробежали мимо магазинов, ресторанов и кафе на главной кольцевой улице; даже добрались лифтом до библиотеки и компьютерного центра, и я отправил первый свой репортаж в редакцию на Землю...
Мы ужинаем вместе с Тоней под звездами в уютном ресторанчике на крыше обзора и, пожалуй, за все время, прошедшее с нашей ссоры, нам, действительно, есть, что сказать друг другу. За день я успел познакомиться со многими обитателями станции, и сейчас со мной постоянно здороваются. Я отвечаю, задаю вопросы, говорю о важности моей работы.
- Теперь я понимаю, Тоня, твою увлеченность проектом. Грандиозная идея! Освещение, притяжение, всякие премудрости - это ты все программируешь?
- Ты говоришь как ребенок, Миша. Разве одному человеку это под силу? Здесь собран труд миллионов людей, а идея принадлежит руководителю института Космоса профессору Северцеву... кстати, мы ждем его на празднование юбилея... - Тоня не отличается отсутствием аппетита, а я, наполненный новыми впечатлениями по самую макушку, почти ничего не ем.
- Тоня, давай-ка мы обсудим это завтра подробнее? Мне кажется, сейчас я сплю, а некая синеглазая колдунья навевает чары, и я вижу сказочный город, который сквозь пространство и время уносит нас в счастливое далеко...
- Завтра я улетаю на лунную станцию. Мы запускаем кристалл новой "Снежинки"... - Тоня серьезна и очень-очень далека от меня.
- И ты говоришь мне об этом только теперь? - Я совсем забыл, что Трильби разлегся у ног Тони и вздрогнул, когда, он осуждающе зарычал на меня. Но она какова! Я не видел ее столько времени, а она спокойно заявляет, что улетает от меня. - Ты летишь с Югом?
- Кроме нас в списке еще двадцать человек. И это не увеселительная поездка - мы летим работать.
- Я тоже прилетел работать, если ты не заметила.
- Ты не знаешь, что такое дикий космос, корреспондент Поречкин. Ребята здороваются с тобой из вежливости, но ты не один из нас. Ты турист, Миша, - в ее глазах, кажется, отражается летнее небо и море как в тот день, когда я увидел ее впервые. Почему она не принимает меня всерьез? Неужели эти работяги, у которых на уме одни квазары и фуллерены, вызывают у нее больше уважения, чем я, московский корреспондент? - Ты думаешь - нет? В капсуле "Циолковский" есть еще одно свободное место ...
- Конечно, я лечу, - говорю я, неожиданно твердо.
Станция Луна-3
Полет в капсуле отличается от полета на комфортабельном корабле как земля и небо. Во-первых, вас засовывают в некое подобие кокона и стреляют вами, как ядром из пушки. Во-вторых, вы в скафандре, окутанный со всех сторон амортизационной фиброй и дышите через трубочку, а вас в это время крутит и так и этак и вниз головой. (Хорошо, Трильби настоял, чтобы я принял пять таблеток аэрина.) В-третьих, вы ничего не видите, ничего не понимаете, и никто не собирается вам объяснять, что происходит, где вы находитесь, и когда это закончится.
На лунную станцию я прибыл, сами понимаете, в каком состоянии. Но старался держаться! Юга летел вместе с экипажем, а потом вынимал Тоню из "кокона", а меня выпустил последним. Уверен, что это было сделано специально, но виду я не подал, не дождется!
Мы с Трильби сразу же полетели осматривать станцию, и обратно нас загнал только голод. Трильби здорово летает в невесомости! Когда он попросил надеть на него ошейник и пристегнуть свободный конец поводка к своему поясу, я на несколько минут почувствовал умиление и готов был поверить псу на слово, что он будет вести себя хорошо и не сбежит даже без поводка, но оказалось, что поводок был нужен, скорее, для меня. Невесомость!
Знаете, что будет с вами в открытом космосе, если вы взмахнете рукой, например, или попробуете сделать шаг? Скорее всего, вас оторвет от поверхности станции и понесет в любую, самую неожиданную сторону. Возможно, вам повезет, и вы будете некоторое время болтаться на малой орбите вокруг станции, ну, если не повезет... Главное, чтобы вас поймали до того как закончится кислород в баллонах.
Трильби здоровается здесь чуть ли не с каждым и знакомит меня. Кроме того, он удивительно умело справляется с разными, такими сложными для меня, мелочами. Как пристегнуть поводок? Как пользоваться стартовым пистолетом? Вряд ли вы знаете, что главное в этом деле - навести взгляд на точку, в которую вам надо попасть, и "стукнуть себя лапой в грудь".
- Трильби, а тот дух дома, ну, твой прообраз, был таким же умным и заботливым как ты?
- Имя придумала Антонина, потому что Трильби звучит гораздо лучше, чем "КП третьей лаборатории бионики". Она сказала, если предположить, что есть духи домов, то дух космической станции должен быть именно таким, как я. Тоня замечательная, я бы сказал, что люблю ее, но мне не положено.
До обеда мы обследовали строительную площадку - "скелет" будущей станции, который превратится в монокристалл. Когда всех просят удалиться с площадки на безопасное расстояние, мы заседаем в смотровой башне и стараемся не мешать ребятам и Тоне работать.
Первое, что я вижу через экран обзора - это огромный металлический гриб, который осторожно устанавливает в центре площадки металлическая рука. Платформа вздрагивает, и... наша станция отчаливает, набирая скорость. Стройплощадка быстро удаляется, но вот ее пронзает синяя молния! Взметнувшийся столб дыма и пара на некоторое время скрывает ее с наших глаз. Площадка вертится в безвоздушном пространстве так быстро, что очертания конструкции сливаются в один шар. И этот гигантский шар окутан целой сетью молний и облаков, отливающих на солнце перламутром. Процесс кристаллизации начался!
Обсудить это событие мне оказалось не с кем. Тоня отправилась на дежурство в смотровую башню на четыре ЗВ. Зато она поцеловала меня в щеку через шлем, и вот я все в том же скафандре подвязан к своей койке-сетке и собираюсь укладываться спать.
- Трильби, - говорю я псу,- знать бы еще, что это за зверь - ЗэВэ?
- Земное Время. Ассы не говорят "часы" и "минуты", они говорят ЗВ. Сейчас, например, двадцать два и сорок пять ЗВ.
- Трильби, вот ты много читал, у тебя в голове целая библиотека, скажи мне, друг, что я здесь делаю? Литературно скажи, а не теми словами, которые вырывались у меня сегодня каждый раз, как я делал что-то не так, то есть постоянно. Не бери с меня пример, Трильби, а то наберешься не нужного тебе в работе лексикона.
- Знаете, Миша... вы не возражаете, когда мы не на службе, я буду называть вас по имени? - Пес разлегся в соседней сетке нашей общей каюты. На его вопрос я с готовностью киваю головой, - думаете, вы прилетели сюда из-за Тони? И теперь вы злитесь на нее за то, что она уделяет вам мало внимания. Все не совсем так. Вы начали злиться еще на "Снежинке", когда поняли, как мало вы знаете о ее работе и о Космосе, да и о себе - тоже. Тоня - хороший друг, она дала вам шанс узнать больше, теперь дело за вами.
Сигнал тревоги разгоняет наш покой так неожиданно, что на несколько секунд теряюсь не только я, но и Трильби. Пес все же оказывается в кубрике раньше меня. Вокруг спешат по своим делам люди, каждый сосредоточен на своем деле. Никто не хочет остановиться и объяснить. Мы с Трильби решаем отправиться "в разведку" самостоятельно, правда, перед этим пес решительно требует, чтобы я надел на него ошейник и пристегнулся. Как только мы достигаем коридора, ведущего в смотровую башню, моя душа уходит в пятки - авария, судя по всему, произошла именно там. "Тоня!" только и могу вымолвить я, да еще помчаться, нелепо размахивая руками, кувыркаясь и путаясь под ногами киберпса. Вход на смотровую башню герметично огражден, но даже через наушники мне слышен треск и скрежет металла на поверхности.
- А бросать друга в беде положено? Пожалуйста, я должен быть рядом с Тоней...
- Держись, - рычит пес и в три прыжка проносится по коридору, волоча меня за собой. Вот и шлюз. Кабина лифта принимает нас и, после откачки воздуха, выбрасывает на поверхность станции. Возле подножия башни снуют люди в тяжелых скафандрах. А сама башня! Теперь отчетливо вижу темные очертания покосившейся конструкции и покореженный овал зеркала солнечных батарей. Сетки приемника не вижу, да и самого бункера связи нет! Как бритвой срезанный край площадки заканчивается совсем близко от меня.
- Астроблема, - сообщает мне по рации Трильби, - метеорит срезал часть площадки и подрубил башню.
- Она же не упадет? О-о-е-о-о...
Башня конвульсивно содрогается, затем тихо и печально взмывает на несколько метров над площадкой и быстро уносится прочь от нас в противоположном направлении.
- ...е-о-о! Трильби! Ты видел? Там же Тоня!!
- Отстегни поводок.
- Что? Ты видел? Видел?
- Возьми себя в руки. Отстегни поводок, живо!
- Я? Да, да уже... а-а-а-а!
Пес отталкивается от площадки с неимоверной силой, а я взмываю следом за ним, - А-а-а-а!
Полет
- Зачем ты увязался следом? - интересуется пес.
- Я же пристегнут к тебе...
- Я просил отстегнуться? И что ты сказал? "Да, уже"?
- Товарищ Поречкин, что вы там делаете? - доносится до меня из наушников голос дежурного станции.
-Я лечу, - отвечаю с достоинством.
- А точнее? - голос дежурного становится скрипучим, как у сержанта ГАИ.
- Мы летим.
- Поречкин, что вы там вытворяете? Немедленно вернитесь обратно! Вам начальник станции приказывает.
Только теперь до меня доходит, что же я, на самом деле "вытворяю". Голубой купол Земли нависает надо мной, Луна катится прямо под ноги, звезды смотрят со всех сторон золотыми удивленными глазами. Я не смею повернуться, но отчетливо сознаю, что наблюдатели станции видят в телескопе, как я тут парю в открытом космосе.
- Сколько у вас кислорода? - спокойный голос начальника станции приводит меня в чувство, - продержитесь еще сорок пять минут?
- Запас кислорода на два тридцать ЗВ у каждого, - докладывает Трильби.
- Мы скоро уйдем из зоны связи, подхватим вас на следующем витке. Постарайтесь добраться до обломка смотровой башни. Не паникуйте. Скоро увидимся. Трильби, стеречь!
- Ну вот, - говорю я Трильби, - они, что же, бросили нас? Не могут подрулить сейчас?
- Будет быстрее догнать нас на орбите. Чтобы развернуть станцию и направить по противоположному пути у них топлива не хватит, чайник.
- Товарищ Поречкин, Миша, отзовись! - Тоня! Ну вот, допрыгался в космическое пространство. Стыдно-то как! Не узнал даже, что Тоня осталась на станции.
- Миша, держись! Как ты там? Ты в порядке? - голос Тони полон заботы и... нежности. Кажется, все же стоило мне совершить этот прыжок. - Миша, сейчас связь прервется. Я на станции, со мной все хорошо. Сейчас выяснили - там... Юга. Юга, ты понимаешь? Он остался в башне, возможно, ранен... Миша! Ми... и... и.
- Ну все, Трильби, кажется, связь закончилась. Знаешь, вчера станция показалась мне чужим островком жизни, а сейчас тянет, как домой! Долго еще нам их ждать?
- Увидишь. А пока постарайся не ныть, - сердито огрызается пес.
- Трильби, ты что же со мной так? Ну, случилось, ну в стрессовой ситуации я не отцепил поводок, а думал, что отцепил, но я жив и держусь мужиком - это в открытом-то космосе, между прочим! И Тоня жива-здорова...
- Извините, товарищ Поречкин, но вы кого-то, кроме себя, слышите? Юга остался на башне, возможно, ранен. Ничего не собираетесь предпринять?
-Я? - Мой голос полон сарказма, - на станции полно профессионалов, а спасать буду я, чайник, как ты выразился? - "Которого даже псы не уважают" не успеваю додумать я эту горькую мысль...
- Мы, - киберпес осторожно поворачивает голову и смотрит на меня в упор своими черными глазами с поволокой. - Они потеряли время. Если запускать шаттл со спасателями сейчас, этот толчок уведет станцию с орбиты. Так что нам всем придется ждать, когда станция облетит Луну. За это время мы можем добраться до башни и выяснить, что там с Югом, а, может быть, и помочь ему.
Помочь ему? А вот интересно, что он делал в башне во время Тониного дежурства? Надеюсь, мой голос звучит бодро и непредвзято:
- С чего начнем?
- До башни осталось минут семь-восемь. Чтобы не промахнуться, я буду управлять полетом, только вы, уважаемый товарищ Поречкин, должны обхватить меня крепко и не выпускать, чтобы мы дальше летели как одна целая ракета, а не болтались, как сосиски в целлофане...
Башня
Никому бы не пришло в голову назвать башней тот обломок покореженного металла, который вертится сейчас перед нами по своей, только металлу понятной, оси. Пес сделал несколько выстрелов из стартового пистолета, чтобы придать направление нашему совместному движению, и мы, кто руками, кто лапами, хватаемся за смятое крыло бывшего бокового входа.
- Юга, ты слышишь нас? Юга! - собственный голос кажется мне чужим, хриплым. Стараюсь не думать о том, что Юга не слышит нас по другой причине. - Связь не работает.
- Если бы работала, он услышал бы нас раньше. Внешняя дверь разворочена, можем посмотреть, что там дальше. Тебе придется отстегнуть поводок. Я пойду вперед.
- Я... - достаточно сознания, что остаешься тут совсем один, чтобы впасть в панику. А ведь рядом с Трильби я не боялся, - Ты... будь осторожен.
- Просто скомандуй "Вперед, Трильби!" и... будь осторожен тоже.
Наверное, за всю мою жизнь я не видел ничего подобного: башня не была изуродована взрывом или огнем, но вещи, оставленные в бывшей "дежурке" выглядят так, что я глотаю комок в горле, прежде чем приблизиться к стакану, из которого недавно еще пили чай. Обычный космический стаканчик с носиком и трубкой был разорван внутренним давлением и этот взрыв так и остался запечатленным в сюрреалистичной скульптуре. Оборванные провода шевелятся как стая змей в гнезде. Монитор компьютера рассыпается пеплом, когда Трильби, пролетая мимо, случайно прикасается к нему.
- Если он все еще здесь, то на операторском мостике. - Трильби приглушает голос, он выглядит очень собранным и деловитым. Это отвлекает меня от мрачных мыслей.
- Помню, как мы поднимались сюда вчера, - я пытаюсь мысленно воссоздать план башни, - мы проходили три шлюза. Сейчас электричество не работает, двери заклинило. И как же мы попадем внутрь?
- На этой двери замка нет. Точнее, уже нет. Вперед!
Стены коридора перед мостиком кажутся покрытыми инеем . Память услужливо сообщает мне температуру за бортом по Цельсию, я не сдерживаюсь и начинаю колотить в дверь.
- Юга! Это мы - Поречкин, и со мной Трильби! Дайте какой-то знак, что вы слышите нас! Да ответь же, наконец!!
- Кажется, дверь цела, но где-то утечка воздуха. - Киберпес принюхивается, не обращая внимания, что его нос отделяет от двери шлем скафандра.
- Послушай, Трильби, а ведь здесь есть ручной замок, видишь? И, кажется, его уже пытались открыть - отсюда и утечка воздуха, так? Он там. Он хотел выйти...
- Если у него поврежден скафандр, полное отсутствие воздуха может убить его. - Киберпес отряхивается, будто прогоняя неприятные мысли, - я сам открою эту дверь. Если это решение неправильное, виновен буду я один.
- Да за кого ты меня принимаешь? Он там умирает, а я... человек и способен отвечать за свои поступки! Крути!
- А я - это он. У меня его ум и характер! Пусти, я сам!
- Да, черт возьми, я понимаю! Я могу убить его, если открою эту дверь, но я наверняка убью его, если не открою.
Дверь отошла легко. Нам больше не пришлось искать его.
Пока мы суетились вокруг, переворачивали, выдавливали аварийный клей на поврежденный участок скафандра, я старался не смотреть ему в лицо.
Кажется, он не дышит, кажется, все напрасно, но посмотреть в лицо и увидеть широко открытые безжизненные глаза я все еще не могу.
- Посмотри на датчик, - шепчет Трильби, - посмотри.
Я чуть с ума не схожу, когда стрелка, покачиваясь, слабо ползет вверх. Мы с Трильби орем, свистим, хлопаем друг друга "по лапам"...
- Товарищ Поречкин, говорит станция, слышите меня? Что это вы кричите?
- Это мы общаемся. Все в норме. Мы в башне возле мостика оператора. Нашли его. Жив. Когда вы будете на месте?
- Живы! Все живы! - теперь орет оператор и радостно сообщает нам, - минут двадцать, продержитесь?
- Постараемся, - отвечаю я басом, как и положено "капитану", несущему ответственность за свою "команду".
На станцию мы сходим по трапу - по канатам, протянутым между станцией и башней. Впереди всех встречающих - Тоня. Трильби срывается и несется к ней. Она обнимает пса, - умница, молодец! Спас их обоих!
Вот тебе и на! Обоих. Конечно, как я мог рассчитывать, что меня заметят.
- А ты! Ты... - Тоня смотрит на меня счастливыми глазами, полными слез, - пойдем, дома поговорим!
Эпилог
Сегодня, 12 апреля, 2061 года, в день столетия со дня первого полета в Космос, мы ведем праздничный репортаж из Зала Советов орбитальной станции "Снежинка", - так начинаю я свой рабочий отчет.- Мы видим перед собой людей, заполняющих Зал - все они космонавты. Все без исключения. На трибуну поднимается руководитель института Космоса, его сопровождают...
Мои глаза помимо воли ищут в рядах космонавтов Тоню. А, вот где она! Конечно, на трибуне "А", вместе с нашими ребятами. Для фотокоров отведена ложа и я, было, устремляюсь туда вместе с моими коллегами журналистами, но ребята уже увидели меня и машут руками. Тоня похлопывает по пустому (занято, занято...)месту рядом с собой. Мои коллеги журналисты несколько удивленно и даже завистливо провожают меня глазами, когда я взбираюсь на трибуну "Ассов космоса", как их называют, здороваюсь за руку с ребятами, присаживаюсь рядом с огненноволосой красавицей.
- Итак, продолжаем наш репортаж. Я нахожусь среди самых крепких и надежных ребят во всей Вселенной. Я постараюсь рассказать о них всех, но начну, пожалуй, с моего друга. Юга назвали в честь Юрия Гагарина и он несет это имя достойно. Юга - зав первой лабораторией биоников и авангард земной защиты человека в космосе. Притяжение, воздух, температура, давление - все то, что отличает условия Космоса и Земли - здесь, на станции находятся в его руках. Тот факт, что мы, как и все в этом зале, обходимся без скафандров - результат работы первой лаборатории.
Рядом с Юга - его помощник Трильби - Хранитель Станции, космический Спасатель и самый умный киберпес в мире. Качество его работы проверил ваш корреспондент лично на себе и как видите...
А теперь позвольте вам представить зава второй лабораторией, которая организовала сегодняшний банкет из продуктов, выращенных в космосе - Антонину Поречкину, мою жену. Мы женаты уже два и восемнадцать ЗэВэ.
К сожалению, я должен прервать мой репортаж, потому что мы слышим позывные к началу торжественной церемонии. Но мы с вами еще обязательно встретимся!