Аннотация: отрывок. не закончено. и закончено скорее всего не будет.
Открывая дверь, он уже знал, что увидит. И потому не чуть не удивился, когда под ногами хрустнула тонкая корочка льда. Стены изрисовал изящный морозный узор, а дыхание тут же осело белым облаком. Аэстас передернул плечами. Было чертовски холодно. И кто знает, могло ли стать еще холоднее...
Юноша прошел в зал. На полу, свернувшись калачиком, лежала его новая знакомая Хлоя. Девушка не шевелилась, все тело ее было сковано призрачным слоем льда. Лед искрился в свете лампы и казался чем-то волшебным. Тонкие девичьи пальцы примерзли к полу, иней исчертил своими рисунками каждый открытый участок кожи, перебираясь на ткань легкого летнего платья.
Аэстас присел на корточки. Прислушиваясь к дыханию, провел пальцами по лицу девушки. Щеки у нее были холодные.
От прикосновения Хлоя вздрогнула. Снежинки на ее ресницах блеснули влажными каплями, и уже спустя мгновение на Аэстаса уставились огромные испуганные черные глаза.
- Как тебя угораздило? - Спросил парень, беря ее руки в свои. Лед потихоньку начал таять. Его тепла хватило, чтобы отогреть ее пальчики. Хлоя улыбнулась.
- Ты же знаешь... Когда ты исчезаешь надолго...
- Я не мог вернуться раньше. - Откликнулся Аэстас с сожалением и помог девушке встать.
Становилось теплее. Лед сбегал со стен тонкими струйками, собираясь в лужи.
Аэстас вздохнул. И что она делает с его жилищем... Отогнав мысль об элементарном потопе, юноша завернул девушку в собственную куртку и спросил:
- А если бы я пришел еще позже?
- Я бы промерзла внутрь. - Улыбаясь, ответила Хлоя. Лицо ее светилось радостью. Она была очень рада видеть его. Аэстас смутился.
- Как это?
- Очень просто. Мои органы и кровь превратились бы в лед.
- Ужас. - Вздрогнул Аэстас и тут только заметил, что вместе с лужами на полу начинает появляться трава. Она прорастала сквозь стены и пол, расцветая; по окнам полз вьюн.
- Хлоя.... - Строго проговорил юноша. Девушка смутилась и покраснела.
- Ой, прости... - Пробормотала она, и зелень тут же перестала наполнять зал. Последним исчез робко высунувшийся из-за ножки кресла цветок ромашки.