Зверь, попавший в капкан, порой отгрызает себе лапу, чтобы спастись. А человек может пожертвовать и большим.
Он ещё раз проверил только что законченное замысловатое начертание на полу, пробежал глазами оставленную для себя краткую памятку. Замер, набираясь решимости. Не раскисать, смотреть на вещи позитивнее! Он жив и это главное. Снова жив! И его первая задача - остаться живым. Пока он дышит, можно надеяться на лучшее. Можно надеяться на месть - и старым ублюдкам, и той, которая сейчас пытается его использовать. Новая смерть покончит со всеми надеждами.
Он глубоко вздохнул - и пристально поглядел в самый центр начертания.
В тот момент, когда его глаза расширились до невозможности и опустели, рука с зажатым в ней грифелем задвигалась вновь, но он этого уже не почувствовал.
*****
Он стоял на четвереньках. Его мутило. В затылке пульсировала почти невыносимая боль, не оставлявшая места для мыслей. Когда же боль чуть улеглась и голова стала кружиться чуть медленнее, он увидел надпись на деревянном полу.
"Если хочешь жить, тщательно сотри всё с пола. То, что выше этой надписи, стирай не глядя. Не выходи из комнаты, пока за тобой не придут. Не верь никому".
Он рефлекторно попытался глянуть, что там выше этой надписи. А там была какая-то неописуемая паутина из замысловатых геометрических фигур. Едва взгляд скользнул по ней, как голова закружилась и заболела пуще прежнего. Он поспешно отвёл глаза. И увидел под первой надписью вторую. Буквы были начертаны тем же почерком, но не так ровно - словно их оставила дрожащая рука:
"Когда снизойдёт последний архидемон, спадут оковы со стража Небес Спокойствия.
Луна явит свой приговор: час ужаса, вечное молчание.
Осталось три..."
В других обстоятельствах, он бы испугался. Но сейчас было не до того. Куда уж там бояться опасности в неопределённом будущем, когда в настоящем голова просто раскалывается! И есть вопросы куда насущнее.
Как его зовут? Кто он? Где он?
Без ответов. В голове пусто - шаром покати.
Он поглядел на свои руки - то, что первым бросилось в глаза. Руки как руки, молодые и крепкие, с аккуратными ногтями. Затем попытался ощупать лицо. Слишком резко попытался. Голову словно пронзила раскалённая игла, а пол вдруг ринулся ему навстречу. Рвотный рефлекс согнул тело пополам, но желудок был пуст, выдавить из себя удалось лишь немного воды.
Некоторое время он лежал, не двигаясь. Идея правильная - ему быстро полегчало. Он осторожно, не вставая, оглядел комнату. Обстановка казалась строгой и какой-то... примитивной что ли? Или старинной? Деревянный пол, гладкие выбеленные стены. Круглое окно с прозрачной занавесью - слишком большое для тюрьмы. Снаружи наступали сумерки. Из мебели - только массивная деревянная тумбочка с парой ящиков, один сейчас выдвинут, да кровать позади. Его ступня сейчас касалась одной из толстых деревянных ножек.
По крайней мере, он помнил, что такое "кровать". Или "тюрьма". Теперь бы понять, почему комната вызывает ощущение неправильности. Да и его собственное тело тоже.
Кто-то когда-то вроде бы говорил ему, что залог выживания в критической ситуации - мыслить ясно и концентрироваться на первостепенном, на конкретных и выполнимых действиях. Позволишь мыслям разбегаться - запутаешься, запугаешь сам себя и сдохнешь.
Нутро подсказывало, что первостепенным сейчас было оставленное ему предупреждение. А конкретным и выполнимым действием - последовать предупреждению и стереть всё, что написано и начерчено на полу.
Он сел, медленно и осторожно. Голова уже почти не кружилась. А ведь прошло всего несколько минут. Быстрое восстановление организма? Не время пока об этом думать.
Огляделся. Надписи и рисунки на полу были сделаны чёрным грифелем, который валялся рядом. Поперёк тумбочки брошено расшитое полотенце. Начисто оттереть графит от досок куском сухой ткани - не так просто. Но не было бы счастья, да несчастье помогло - лужица его собственной рвоты. Вот заодно и объяснение - знать бы ещё, кому объяснять - почему полотенце изгажено.
Он перечитал обе надписи, повторил их про себя, убедившись, что они засели в его опустевшей памяти. Лишь затем стёр, избегая резких движений. Месиво начерченных фигур, согласно совету, начал стирать не глядя. Если у них и были какие-то непонятные свойства, то исчезли после первого прохода полотенцем. Пару минут спустя пол оказался практически чист.
Он осторожно поднялся и лёг на кровать - довольно жёсткую. Зеркала в комнате не было - осталось провести руками по собственному телу. Человек как человек. Юноша в отличной форме, с развитой мускулатурой. Одет в свободные штаны и рубаху - одежда тоже показалась непривычной.
Итак, с ним случилось что-то крайне неприятное. Как минимум, с его памятью. Да и тело чувствовалось... не таким, каким должно быть. На этом материал для умозаключений почти заканчивался. Он принял как рабочую версию, что автор сообщения на полу - не враг, ответственный за его незавидное состояние... Но и это лишь предположение, основанное на интуиции и элементарной оценке рисков, а не на конкретном знании.
И едва в голове мелькнула эта мысль, как он почувствовал устрашающие шаги.
Не услышал, а именно почувствовал. Потому что звуков не было - была почти незаметная, и всё же пробегаюшая по всему зданию, проникающая до глубины нутра дрожь в ритме шага - раз, раз, раз.
Так вот почему нельзя было выходить из этой комнаты! Сейчас инстинкты, подсознание, интуиция, в общем, всё, оставшееся в его мозгу, кричали ему - идёт нечто ужасное, нечто невообразимое. По крайней мере, теперь ясно, из-за чего предупреждение говорило не выходить! Стоит приближающемуся чудовищу заподозрить попытку к бегству, как всё будет кончено! А о сопротивлении даже думать смешно.
Но почему автор предупреждения не написал, что сказать этому чудовищу?
Возможно, не успел. Возможно, сам не знал. Или не увидел необходимости. Как спасти себя, не зная ничего? Притвориться маленьким, глупым и доверчивым щеночком, раздавив которого только ногу зря себе испачкаешь.
Он неспешно сел. Попытался принять как можно более почтительный вид. Но когда раздвижная дверь, прикрывавшая проход в комнату, отъехала в сторону, разумные мысли тут же вылетели из головы.
Пригнув голову, чтобы не зацепить косяк, внутрь вошёл очень крупный мужчина. Загорелое лицо лишено морщин, но роскошная шевелюра, короткая борода и кустистые брови успели поседеть. Глаза, отчего-то, оставались закрытыми. Одет он был в простой, свободный халат из мягкой алой ткани. Одежда не могла скрыть богатырского сложения - широких плеч, мощных запястий, рельефных мускулов даже на шее. Выглядел мужчина суровым, но спокойным.
Удар сердца - и от великана накатила ещё одна волна достающей до костного мозга дрожи, того, что раньше казалось "шагами". Ужас вдруг вымел из головы рациональные мысли. Невообразимое чудовище рядом ним, в одной комнате! Он отшатнулся, упёрся спиной в стену.
- Ну-ну, - заговорил незваный гость. - Не бойся. Разве ты не узнаёшь меня?
Глубокий, красивый голос не ударил как колокол, а накатился как волна... да чувство было такое, словно тебя несёт могучей волной, которой невозможно сопротивляться. Страх исчез. Голова сама собой мотнулась, а рот произнёс:
- Н-нет...
- Ты помнишь, как тебя зовут?
Желание ответить было непреодолимым. Он чуть не заплакал, когда понял, что просто не может ничего сказать. Непослушные губы вытолкнули нечто вроде:
- В... Г... Вввгв...
Мужчина поднял вверх три пальца с крепкими, острыми ногтями:
- Сколько пальцев я поднял?
- Три.
- А сейчас?
- Семь.
- Хм, - морщины, начавшие собираться на загорелом лбу, разгладились. - Разум не потерян? Малыш, тебя зовут Вален. Повтори имя, если понял меня.
Неодолимая сила вдруг пропала из его голоса. Вален ... имя казалось таким же неправильным, как и его тело, но лучше иметь неправильное имя, чем никакого. Вален уже успел немного успокоиться. Собеседник по-прежнему был монстром, испускающим жуткие незримые волны с каждым ударом сердца, и по-прежнему пугал его. Но теперь это был контролируемый страх, а не слепая паника.
- Я - Вален.
- А я - Кайлео. В Секте Шести Печатей, где ты, Вален, состоишь учеником, я один из шести Наставников.
Что произошло дальше, Вален увидеть не сумел. Вот Кайлео стоит у двери. А через миг он рядом, и палец касается груди Валена, правее сердца. Ещё миг - и он снова в нескольких шагах, а Валена словно током тряхнуло, только без боли - конечности дёрнулись на миг, все волоски на теле встали дыбом.
- Ядро в порядке, органы в порядке. Тебе сильно повезло, малыш.
За всё время Кайлео так ни разу и не открыл глаз. Но как-то он заметил недоумевающе-испуганный взгляд Валена: его слова стали ответом на невысказанный вопрос:
- Позавчера тебя, Вален, нашли в потайном месте, где ученикам делать нечего. Признаться, никто и не подозревал, что ученику вообще под силу туда залезть. Зачем тебя туда занесло - не знаю, наверное, опять какая-то детская игра или глупый спор. Ты наткнулся на довольно опасный волшебный барьер и когда тебя несли до целителей, казалось даже, что уже поздно. Но твоё тело восстановилось.
Тон Кайлео был отечески-заботливым, но Валену не требовалось напоминания не верить никому, чтобы ожидать подвоха. Который не замедлил последовать:
- Увы, твоё сердце успело остановиться на несколько минут, - вдруг слова Кайлео вновь наполнились неодолимой силой. - Ответь мне: ты понимаешь, что это для тебя значит?
- Нет! - выпалил Вален.
- Хм, - Кайлео чуть наклонил голову, словно бы всматривался с закрытыми глазами и продолжил нормальным тоном. - Видишь ли, всем на свете... всем, кому не отбило память, известно, что человек или гуай, попавший на грань смерти, но не перешедший её, может перестать быть собой. Его телом может завладеть один из архидемонов, злобных существ из чуждого, забытого мира, давно лишившихся собственной плоти.
"Когда снизойдёт последний архидемон..."
Валена передёрнуло. Но его и так била дрожь. А прежде чем в голове мелькнула ещё хоть одна мысль, Кайлео заговорил и ум Валена вновь обратился в щепку, несомую потоком:
- Посмотри мне в глаза.
Хорошо, что воздействие голоса Кайлео смывало страх вместе с волей. Иначе Вален рисковал бы обделаться от случившегося дальше. Веки Наставника поднялись. Вот только глаз под ними не было. Лишь два алых огненных шара и сожжённая до чёрного угля плоть глазниц. Но само по себе зрелище Вален выдержал бы. Откуда-то он знал, что привычен к ужасам. А вот ощущение, будто на тебя глядит нечто, наперёд знающее все твои слова и действия, видящее их, как человек видит бессмысленное копошение насекомых... к такому привыкнуть нельзя.
- Отвечай не таясь, говори всё, что полагаешь правдой. Кто ты?
- Я не знаю, - машинальный ответ последовал безо всяких колебаний или признаков размышления. - Вы сказали, что я - Вален.
- Ты - один из архидемонов, существ, которые зовут себя Повелителями Душ?
- Я не знаю.
- Твоя душа вселилась в это тело и завладела им?
- Я не знаю.
Кайлео помолчал пару ударов сердца, словно такие ответы его удивили, затем продолжил:
- С какого момента начинаются твои воспоминания?
- С момента пробуждения в этой постели сегодня.
- Встань в третью стойку первой Печати.
Вален не мог вспомнить, что это такое, но его тело само собой вскочило с постели и приняло боевую стойку.
- Сколько будет семью девять?
- Шестьдесят три.
- Сколько цветов бывает у духовного ядра?
- Не знаю.
- Ты - существо забытого мира?
- Я не знаю. Я не знаю, что такое забытый мир.
- Ты не помнишь ничего до пробуждения в этой комнате сегодня?
- Да.
Ужасающие глаза Кайлео закрылись. На миг он прикрыл лицо рукой, чуть сгорбился. На загорелом лбу выступили капли пота. Вален заметил это, хотя и сам рухнул на пол, словно марионетка, которой подрезали ниточки. Он втягивал в себя воздух, словно на всё время допроса его тело забыло дышать.
Кайлео, естественно, оправился первым. Он встал и осторожно приподнял Валена с пола, усадив его на кровать.
- Извини, малыш, но я должен был тебя проверить самым надёжным способом. Архидемоны коварны и знают таинственные техники культивации, но сразу после вселения в новое тело их сила немногим превосходит силу прежнего владельца. Из-за этого подозреваемых в одержимости нередко убивают на месте. Хорошо, что у Секты Шести Печатей есть я. Существ, способных соврать под сочетанием моего Повелительного Королевского Голоса и Глаз Зеффара, во всём мире можно пересчитать по пальцам и ты, малыш Вален, явно не из них.
Вален, между тем, радовался, что дрожит сильнее прежнего после жуткого испытания и что новый испуг на этом фоне незаметен. Потому что если бы испытание повторилось теперь, когда он успел чуть-чуть подумать... Вселение - да, это может объяснять навязчивое ощущение непривычности его тела. Если бы Кайлео просто повторил те же вопросы заново, ответы Валена могли бы уже не получить "проходной балл", позволяющий остаться в живых.
- Ладно, - Кайлео похлопал его по спине. Дрожь прошла, и вообще Валену стало явно лучше. - С тобой всё в порядке, остаётся только вручить тебя твоей матери. Кстати, она слышала весь наш разговор и уже идёт.
Эти слова не успокоили Валена. Странно. Разве у него не должно было быть матери? И разве не хорошо, что она у него есть?
Когда в открытых дверях появилась рослая женщина, Вален не испытал нового приступа паники - может быть потому, что от неё не исходило такой пробирающей до костей пульсации, как от Кайлео. Хотя сила в ней всё же чувствовалась. Фигура женщины была атлетической, заплетённые в толстую косу волосы светлыми, а лицо правильным и строгим, с прямым носом и плотно сжатыми губами. В серых глазах не отражалось эмоций, как материнских, так и каких бы то ни было ещё. Она носила халат, похожий на халат Кайлео, только синий.
- Поприветствуй Наставницу Араму как полагается.
Слова и лёгкий тычок в спину от Кайлео вывели Валена из ступора. Его тело двинулось само собой - он неуклюже встал и поклонился, накрыв ладонью кулак. А вот нужные слова сами собой на язык не пришли.
- Я действительно слышала каждое слово, - голос Наставницы был таким же безразличным, как и взгляд. - Благодарю за ваше участие, брат Наставник.
- Не за что, сестра Арама, - Кайлео отчего-то усмехнулся.
Лишь после этого она взглянула на Валена:
- Идти можешь? Хорошо. Пошли.
Солнце уже скрылось за горами, западный горизонт быстро обращался из багрового в чёрный, а луна ещё не взошла. Вален обнаружил, что это ему почти не мешает. Его глаза сносно видели при свете разделяющей небосвод Небесной Реки и выпавших из неё звёзд. Только мир стал из цветного чёрно-серым. Свежий воздух умерил дурноту. Но страх не исчез. Страшно было смотреть на... мать? Наставницу? Страшно было и отводить взгляд. Пейзаж вокруг казался непривычным, чуждым, пугающим. Горы вздымались как титанические нерукотворные колонны. Тропа, по которой вела его Арама несколько раз проходила вдоль обрывов - Вален всё ещё чувствовал себя не слишком хорошо и не решился бросить даже взгляда вниз. Силуэты строений, поднимавшихся здесь и там на плоских вершинах гор, или лепившихся к их крутым склонам, были странными, слишком приземистыми. Для приносимых ночным ветерком запахов он даже не знал слов.
В конце концов, Вален сконцентрировался на тропе под своими ногами - и на собственных мыслях. Мысли не утешали. Он чувствовал, что не должен был быть здесь. Он чувствовал, что не должен был быть таким. Он чувствовал, что опасность для жизни сохраняется. И в голове его непрерывным речитативом звучало пророчество о надвигающемся конце света.
"Когда снизойдёт последний архидемон..."
Был ли он действительно из существ, которых Кайлео называл архидемонами? Сложно сказать. Внутренние ощущения указывали, что скорее да. А разум возражал: разве получили бы архидемоны своё грозное название, если б начинали свою жизнь такими же беспомощными и беспамятными, как он?
Вален стиснул руку в кулак, так что ногти едва не вонзились в ладонь. Надо смотреть на вещи позитивнее! Он жив. Он сохраняет ясность мышления. Он молод и в прекрасной физической форме. Он избежал непосредственной опасности. Он сын Наставницы, явно занимающей высокое положение. Разве этого мало? Если своей нынешней ситуацией он обязан врагу, то враг просчитался!
И враг ещё пожалеет о своём просчёте. Вален найдёт его - даже если память не вернётся никогда. Ну а потом уж можно будет подумать об архидемонах и вечном молчании - если вся надпись не окажется просто злой выдумкой этого самого врага.
Поглощённый такими мыслями, Вален чуть не прозевал момент, когда Наставница свернула к приземистому одноэтажному дому среди низких деревьев. А зевать тут не стоило, потому что дорожка туда шла по гребню скалы и была едва ли шире, чем плечи нынешнего тела Валена. Арама не замедлила шаг, когда Вален резко остановился.
Ещё одна проверка, напоследок? Дорожку изначально сделали такой, чтобы отсеивать живой мусор, лишённый чувства равновесия? И ведь не была бы проверка сложной, если б не его состояние. Прежний Вален уж точно мог бы пройти здесь с закрытыми глазами...
Это навело его на мысль. Если он машинально принимал стойки боевых искусств и правильно кланялся, то рефлексы тела должны сохраниться... Он трижды вдохнул, успокаивая себя, изгоняя страх. Затем прикрыл глаза и зашагал вперёд.
Хорошо хоть дорожка была прямой. Валена бросило в холодный пот к тому времени, как он дошёл до другой стороны. Но он дошёл. Поспешил за Наставницей между кустов и деревьев.
Войдя на порог дома, Арама открыла раздвижную дверь. Едва Вален успел подумать, что даже для его нынешних глаз внутри темновато, она что-то сделала и вспыхнуло несколько ярких свечей. Он вошёл, и по движению пальца Арамы дверь закрылась сама собой. Вален вздрогнул, когда стрекотание насекомых и доносившийся откуда-то издалека шум воды как отрезало.
Прежде чем Вален успел подумать, что это значит, он обнаружил себя в крепких но нежных объятиях Арамы.
- Извини, сынок, - тихо сказала она. - Я видела, что тебе плохо. Но за нами могли следить другие Наставники. Не сумей ты сам дойти до собственного дома, их подозрения вернулись бы. Сынок, я так рада, так рада, что ты жив!
Глава 2. Духовная энергия.
Вален думал, что не сможет уснуть этой ночью. Но провалился в глубокий сон, едва коснувшись головой подушки. То ли дело было в пилюлях, которые Арама выдала вместо ужина, сказав, что они помогут ему полностью восстановиться, то ли его так вымотали недолгие, но впечатляющие события прошедшего дня.
Он проснулся, когда комнату уже заливал яркий дневной свет. Несколько секунд пялился в никуда, пытаясь понять, где находится. Затем в памяти всплыло вчерашнее. А нос учуял смутно знакомые, приятные запахи, на которые живот среагировал отчётливым бурчанием.
Вален осторожно сел на жёсткой постели. Но осторожность была излишней - он чувствовал себя совершенно здоровым. Осмотрел комнату - обстановка не вызывала ощущения родного дома. Наоборот - и круглое окно, и раздвижная дверь, и мебель из резного дерева, слишком уж приземистая, казались чуждыми. А ещё возникло чувство, что не хватает тут некоторых обычных атрибутов жилой комнаты. Например... как их там... да, стола и стульев! Только низкий, широкий шкаф и здоровенный сундук. Он глянул на потолок - гладкие, идеально пригнанные друг к другу доски, плинтусы, украшенные волнистой резьбой... тоже чего-то явно не хватало, вспомнить бы только, чего.
Ладно, время подумать об этом ещё будет. Сейчас надо позаботиться о всё более насущных потребностях организма. А ещё найти Араму и добыть всю информацию, которую можно вытянуть, не вызывая новых подозрений. Найдя источник вкусного запаха, он, вероятно, сможет выполнить обе эти задачи.
К слову о подозрениях - если он сейчас засидится у себя в комнате, продумывая предстоящий разговор, это как раз может их вызвать. Похоже, что могущественные люди в этом мире, включая Араму, обладали невероятными чувствами. В придачу к невероятному всему прочему. Если Арама в доме, она, возможно, услышала, что он проснулся, ещё прежде, чем он успел открыть глаза.
Вален потянулся, встал на ноги - теперь тело слушалось прекрасно - отодвинул до конца приоткрытую панель двери и вышел в коридор. Найти кухню, откуда распространялись ароматы, можно было и вслепую. Дверь в неё тоже была приоткрыта. Вален заглянул внутрь - и на миг замер от изумления.
Кухня оказалась... архаичной, что ли? И странной. Разные шкафчики и короба, солидная каменная конструкция у стены - печь? Низкий и очень массивный стол в центре, с ножками из резного дерева в человеческую ногу толщиной. За столом, на табуретке, напоминавшей слегка обтёсанную в середине и потом отполированную колоду, неподвижно сидела Арама, руки на коленях, глаза полуприкрыты. А завтрак, можно сказать, готовил себя сам. Кусочки мяса в золотистом соусе шкворчали и булькали на большой, тяжёлой чёрной сковороде - а под сковородой мало того, что не было никакого огня - она просто висела в воздухе. На глазах у Валена кожура сама собой соскочила с незнакомого, но аппетитно выглядящего изумрудно-алого фрукта, затем фрукт распался на ломтики, словно разрезанный невидимым ножом и подлетел к каменной чаше в центре стола.
Несколько ударов сердца Арама молчала, потом, видно, сообразила, что Вален, сейчас ничего не помнит и не знает. Заговорила, не меняя позы:
- Отхожее место - вторая дверь слева по коридору. Плотно прикрывай двери в доме, когда не хочешь, чтобы я слышала даже твоё дыхание. В них заклинания тишины, которые остановят слабый звук.
- Э... спасибо. - Вален чуть неуклюже поклонился, прежде чем направиться в отхожее место. Не только потому, что ему и вправду туда хотелось, но и потому, что опять надо было приводить в порядок мысли. Вторую дверь слева он открыл осторожно, опасаясь волшебства, с которым может там столкнуться. Но ничего пугающего там не оказалось. Ну подумаешь, прикреплённый к стене хрустальный шар, внутри которого пляшет стайка светлячков, освещающих умывальник и зеркало из отполированного листа серебра. Собственно отхожее место - простая дыра в каменной плите - было отгорожено занавесочкой.
Но сперва Вален обратился к зеркалу. Поспешно шагнул вперёд и вгляделся в человека, представшего перед собой.
Что ж. Если он и вправду вселился в чужое тело, то с телом ему повезло. На вид - лет пятнадцать, плюс-минус год. Сложение почти идеальное - стройный, широкоплечий. В отличной форме, хотя мускулатура скорее как у атлета, чем как у бойца. Загорелый. Семейное сходство с Арамой заметно - лицо худое, с прямым носом и волевым подбородком, серые глаза. Только волосы - тёмные, а не светлые. Брить на лице пока особо нечего.
Налюбовавшись на своё отражение, Вален заново оглядел ладони и пальцы. Грязи под ногтями нет, мозолей не заметно. Руки того, кто не занимается тяжёлым трудом. Да, повезло... А бывает ли вообще на свете такое фантастическое везение?
' - До вечера - поменьше глобальных рассуждений и выводов', - решил он. От кого-то, где-то он узнал, что пытаться строить выводы, не имея почти никакой информации - просто опасно. Рискуешь сформировать предубеждения, в соответствии с которыми разум получаемую информацию начнёт отсеивать...
И тут Вален осознал - для человека без памяти, его голова и так уже подозрительно забита предубеждениями. Часть увиденного его изумляет, часть кажется лишь немного необычным. А почему? Ладно, об этом тоже не стоит думать сейчас.
Сейчас нужно сосредоточиться. Не позволять увиденному выбить себя из колеи. У Наставников, таких как Кайлео и Арама, фантастически острые чувства. Вполне возможно, что Арама постоянно оценивает настроение собеседника, слушая биение его сердца и, как она сама сказала, дыхание. Но он уже убедился - скрывать мысли от них можно. Пока ты реагируешь на происходящее так, как они ожидают. Удивление всему вокруг, даже испуг, ожидаемы от человека с амнезией. А вот поведение, явно отличающееся от того, как вёл себя Вален раньше, может вызвать подозрения. Значит надо выглядеть пришибленным произошедшим и виноватым, пока 'его' характер не прояснится.
Сделав свои дела, он вернулся на кухню. Арама уже накрыла стол. Валена поджидала целая тарелка мяса в соусе, чаша в центре стола была заполнена красиво разложенными дольками фруктов, на широком блюде - золотистые гренки, в миске - салат из пахучей зелени. Рядом с тарелкой Валена стояла полная чашка - внутри тёмный напиток. Вроде как чай? Вся посуда - необычная, сделанная из матовой керамики, даже с виду тяжёлая, необычно солидная, словно предназначенная для великанов-силачей. Похоже, прочность и массивность тут были общей темой.
- Извини, сынок, - Арама вдруг обратилась из таинственной и холодной обладательницы непостижимых сил в обычную женщину, глядящую на Валена немного виноватым взглядом. - Я редко готовлю. Сейчас старалась как могла, но не знаю, что у меня получилось. Твоя память явно не вернулась. У тебя должно быть выше крыши вопросов. Но ты, сперва, поешь.
Вален уставился в тарелку. Приказ есть приказ. К тому же, разом заполнившийся слюной рот и урчание в животе напомнили, что поесть ему и вправду не помешает. Он взялся за толстую двузубую вилку, смахивавшую на наконечник от старинного копья, переделанный в столовый прибор. Какой бы ни был вкус у блюда, он его похвалит. Если оно окажется малосъедобным, то может удастся сразу проверить проницательность Арамы, пользуясь поводом, когда неискренность вполне извинительна и даже ожидаема.
Но едва Вален положил кусочек мягкого мяса себе в рот, как его лицо расплылось в выражении самого искреннего блаженства. Арама бесстыдно прибеднялась! Вален не помнил, что обычно ел раньше, но был уверен - такую вкуснятину ему доводилось пробовать нечасто, если вообще когда-либо.
...и это служило лишним доказательством того, что на самом-то деле он не был Валеном. Он поспешно набил рот, скрывая короткий приступ смятения. Взялся за чашку, чтобы запить. Чашка оказалась легче, чем он ожидал. Или это он сам оказался сильнее, чем ожидал? Напиток в ней действительно был чаем. Очень крепким и приятным на вкус.
- Всё просто замечательно! - совершенно искренне заявил он.
- Я рада, - улыбнулась Арама. Она сама успела положить в рот лишь один маленький кусочек мяса. И вообще, её порция больше подобала бы кошке.
Вален решился спросить:
- Что же ты почти не ешь? Мне даже неудобно.
Арама вздохнула:
- Ты и вправду совсем ничего не помнишь. Не волнуйся за меня, сынок, кушай. Я уже много лет почти не касаюсь обычной пищи. Когда покончишь с завтраком, я покажу тебе то, что проще показать, чем объяснить. А уж потом настанет время для вопросов, которых у тебя должно быть множество.
Валену от таких слов захотелось поскорее запихать в себя всё, что лежало на блюде. Но он сдержался и ел энергично, но без чрезмерной спешки, с явным наслаждением - его не приходилось симулировать. Если ещё не знаешь, как подступиться к человеку, от которого зависишь во всём - просто делай то, как он или она хочет. Арама хочет его накормить - отлично.
Наконец, блюда опустели. Вслед за Арамой, Вален вышел из дома. Под ярким утренним солнцем, окружающий пейзаж теперь казался странным, необычным, но не зловещим. Горные пики вокруг были неестественно крутыми, некоторые и вправду вздымались как колонны с вертикальными стенами. Но сейчас они уже не казались пугающими тёмными громадами. Камень склонов переливался необычными цветами, от рыжего до лазурного, зелёные деревья росли повсюду, где им хватало места, там и здесь виднелись красные крыши одноэтажных домиков, блестел в солнечных лучах бьющий из скалы водопад. Только сейчас Вален осознал, как высоко в горах он находился всё это время. Облака плыли на одном уровне с плоской вершиной, где стоял дом Арамы. Воздух был прохладным и свежим.
Арама не упустила, что Вален замедлил шаг и оглядывается.
- Горы Шести Печатей, - с улыбкой сказала она. - Наша твердыня.
- А что это за 'шесть печатей'?
- Всё по порядку, сынок.
Дом Арамы был окружён садом, растущим, на первый взгляд, без всякого плана. А на второй взгляд - тщательно ухоженным. Трава стелилась под ногами мягким зелёным ковром. Солнечный свет пробивался сквозь кроны низких, раскидистых деревьев, создавая на земле мозаику пятен. Цветов здесь не росло. В воздухе чувствовался оттенок успокаивающего древесного запаха.
А за садом была круглая вымощенная площадка рядом с обрывом, открытая солнечным лучам, окружённая пирамидами из внушительного размера камней.
- Садись сюда, - указала Арама. Тон её вдруг похолодел. - Вторая позиция для медитации.
Вален вроде бы понимал, что такое 'медитация', но не имел никакого представления ни о второй позиции, ни о том, чем она отличается от первой. Он поступил по вчерашнему опыту - прикрыл глаза и позволил своему телу самому выполнить необходимые движения. И обнаружил себя сидящим со скрещенными ногами, держа руки ладонями вверх, словно бы ему привычно было так сидеть на жёстком камне.
Арама одобрительно кивнула:
- Хорошо. Может, твоя память и не утрачена до конца. Может, мы сумеем что-то пробудить, со временем, - Она села в такую же позу напротив Валена. - А теперь успокойся. Закрой глаза. Дыхание должно быть расслабленным и глубоким. Очисти голову от мыслей.
Всё это казалось Валену знакомым. В другое время он бы выполнил инструкции Арамы без особого труда. Но очистить голову от мыслей сейчас? Когда она от них прямо пухнет? К тому же, жаркий горный солнечный свет быстро начал припекать, словно Вален сидел рядом с пылающей печью.
Арама заметила его беспокойство.
- Протяни руки, - скомандовала она. Взяла его за запястья. Руки у Арамы были не женские, как бы не больше, чем у самого Валена, но держали мягко.
- Ты полон внутреннего напряжения и испуга.
Арама помолчала пару ударов сердца, затем её голос смягчился, вместо холодных наставнических ноток вернулись материнские:
- Я понимаю. Наставник Кайлео навёл на тебя страху в тот момент, когда твоё сердце и так было в смятении. А я поступила жестоко. Я позволила ему это сделать. Проведи я с тобой хоть немного времени, то убедилась бы что ты это ты, быстрее, чем чашка чая успела бы остыть. То, как ты смотришь, как ты поправляешь одежду, ритм твоих шагов - такие вещи не подделать. Но я позволила так беспощадно проверить тебя, потому что в моём собственном сердце не было уверенности. Прости меня за это, если сможешь.
Голос Арамы звучал мягко, успокаивающе, убаюкивающе, почти гипнотически. Её пальцы держали запястья Валена так заботливо, что мысль о невероятной силе, таящейся в её хватке, словно в омут канула Вален сам не заметил, как мысли вообще пропали из его головы, оставляя лишь желание слушать Араму дальше, а его нервы перестали быть натянутыми струнами. Даже жар солнца отчего-то перестал обжигать.
- А теперь всё позади. Тебе нечего бояться. Никто не посмеет обвинить тебя. Никто не посмеет обидеть тебя. Ты под моей защитой и моя любовь к тебе не поколеблется, что бы ни случилось. Поэтому не бойся. Расслабься. Дыши ровно. Почувствуй биение моего сердца, моё дыхание. Сейчас ты можешь это сделать. Дыши так же как я, следуй за моим ритмом.
Вален, погрузившийся в спокойствие, загипнотизированный словами Арамы, сам не заметил точного момента изменения. Приятное тепло, начавшее растекаться по жилам и нервам, показалось ему чем-то естественным, должным. И лишь когда он почувствовал неожиданный толчок в груди, словно в ней дрогнуло и забилось второе сердце, рядом с первым, его глаза раскрылись в изумлении.
Мир изменился целиком - и вместе с тем не изменился совсем. Панорама гор, шелест ветра, запахи сада были прежними - но воспринимались по-иному, не острее, но полнее, словно кто-то снял тёмные очки с глаз Валена, вынул фильтры из его ушей, прочистил нос от впитавшейся вони. Солнечные лучи не стали менее беспощадными - но теперь Вален чувствовал, как тело поглощает их жар, обращая в энергию. Он чувствовал, как эта энергия циркулирует по его телу, пробегая искрами по нервам и возвращаясь... возвращаясь к гладкому, округлому ядру точно по центру груди. Он чувствовал даже, как искры этой энергии вливаются в него через пальцы Арамы.
А сама Арама... Вален и раньше инстинктивно ощущал в ней чудовищную, не укладывающуюся в голове силу. А теперь, он эту силу на миг увидел. Наверное, благодаря связи, которую Наставница установила с ним. На мгновение мир потемнел, а тело Арамы стало прозрачным, превратилось в объёмную карту её нервов. И эти нервы, вплоть до мельчайших - сияли как, как... в уме вертелась некая аналогия для этих ослепительных нитей. Но прежде чем Вален успел подобрать слова, его внимание захватило ядро размером с большую жемчужину в центре грудной клетки Арамы, к которому сходились все нити света в её теле. Оно не просто сияло... нет, в каком-то роде его свет был сильнее, чем ослепительное горение нервов, он затмевал их, но оставался мягким, не режущим глаза. Ядро переливалось несколькими цветами - синий, красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, фиолетовый быстро сменяли друг друга. Может это был лишь трюк, галлюцинация, оптическая иллюзия? Нет, интуиция подсказывала Валену, что это был не трюк. И что дай только Арама волю своему внутреннему свету, как от тех, кто посмел встать у неё на пути, будь их хоть целая армия, даже пепла не останется.
А затем отпустила его запястья, и потрясающее видение тут же исчезло. Она мягко улыбнулась:
- Твоя память всё же потеряна не до конца. Основы остались. Иначе ты даже с моей помощью не смог бы так быстро вновь почувствовать духовную энергию. Ведь научился ты этому лишь к восьми годам.
Вален размял пальцы рук. Теперь он чётко ощущал пробегающие внутри крохотные искорки - совсем не болезненные, скорее наоборот.
- Этому учат в детстве?
- Да. С возрастом чувство и понимание духовной энергии приходят сами, но чем раньше ты их достигнешь, тем здоровее и красивее будешь. Так что теперь этому учат в детстве. Всё же, на дворе не тёмные века, а Вторая Эпоха Духовного Расцвета!
*****
- Мы так и будем сидеть спокойно в позе лотоса и 'ждать удобного момента', пока не досидимся до конца эпохи, возможно, конца света?
Помещение, где разговаривали трое мужчин, было немногим больше кельи отшельника. Стены, сложенные из пористого камня, поглощали любой звук - буквально - не давая ни одному неосторожному слову просочиться наружу. Потолок, низкий и давящий, был испещрен крошечными светящимися кристаллами - они мерцали тусклым синим светом, создавая иллюзию звёздного неба в подземелье. А ещё они создавали барьер, укрывающий присутствующих от магической слежки, как ночь укрывает преступные дела.
- Ты чрезмерно недоверчив к Кайлео, - ответил самый старый и дряхлый на вид из присутствующих, больше похожий на мумию, чем на живое существо. - Да, он провёл допрос... поверхностно. Вероятно, поддался прежним чувствам. Но при всём его безумии, зачем ему намеренно защищать архидемона?
- В любом случае нам пока остаётся лишь сидеть спокойно. Если не нравится поза лотоса - то на стуле, - подвёл итог третий. - Разве у нас есть сила, чтобы действовать? Нет. Значит будем сидеть. И наблюдать. Но вот если наблюдая, мы увидим твёрдые доказательства, что молодой Вален одержим... Тогда, при некоторой ловкости, мы сможем решить половину наших проблем с поиском союзников. И надо бы ещё прощупать, что Кайлео сейчас думает. Возможно, он уже сам не рад, что хотел поскорее успокоить Араму, а не действительно разобраться, что там и кто там в голове у её щенка.
******
Выкладка на этот раз будет происходить по одной главе в день. Продолжение можно прочитать на Author Today: https://author.today/work/457366. Там постоянно будет на 9-10 глав больше. Там же можно найти иллюстрации к тексту и различные дополнительные материалы.