Аннотация: Юность - это печальный, вызывающий ностальгию аромат, состоящий из множества несвязанных друг с другом запахов.
Д. Коупленд. Generation X.
- Вот и катись! Чтоб ноги твоей здесь больше не было!
Металлическая дверь с оглушительным грохотом захлопнулась. С трудом подавив порыв гневно пнуть напоследок темно-красную обшивку, Михаил быстро пересек лестничную площадку и резко вдавил до упора кнопку вызова лифта. Слушая мерное гудение послушно ожившего механизма, он барабанил пальцами по стене, про себя проклиная на чем свет стоит всех представительниц прекрасного пола.
"Что не так с женщинами? - возмущался Михаил, зайдя в кабину лифта и мельком взглянув на свое отражение в зеркальной панели. - Цветы, ужины в ресторанах, дорогие подарки - всем им даешь, холишь, лелеешь, живи как принцесса! Нет, им дети нужны стали! Бессонное царство липких слюней и вонючих подгузников, из любой красавицы делающее тетку в сальном халате и с бигудями..."
Познакомившись с Лидией - начальником кредитного отдела в крупном банке, светской красавицей с утонченными манерами и искренней страстью к балету, Михаил подумал, что наконец-то нашел себе партнершу под стать. Они оба любили работу и отдавались ей с целеустремленностью трудоголика, ценили свободу и личное пространство, а потому искали открытых отношений, не отягощенных обязательствами. Они идеально подходили друг другу.
И первое время все действительно шло как по маслу. Вечерами походы в театр и оперу, по выходным иногда совместные поездки на природу. На неделе - редкие встречи, в основном у нее, вкусный плотный ужин из китайского ресторана в соседнем квартале. Острая пряная пища так странно сочеталась с приторно сладким запахом ванили от ароматических свечей, которые Лидия с завидным упорством расставляла по всем уголкам и на столе, прямо между картонных коробочек с лапшой и курицей под соевым соусом.
Вечер неизменно заканчивался сексом на кровати, отделанной балдахином из белой органзы в духе старомодной девичьей скромности. Михаил, порой чувствовавший себя в этом царстве кружев неотесанным мужланом, иногда посмеивался над Лидией, хотя и понимал, что деловая женщина, каждый день соперничающая наравне с мужчинами за место под солнцем, имеет право на отдушину. Мирился он и с ароматическими свечками, рассованными по всей квартире, и с простынями, благоухающими все той же вездесущей ванилью и еще чем-то, то ли лавандой, то ли еще какими-то цветами. Этот запах уже прочно ассоциировался с Лидией, идеально подходил ее женственному образу, хрупкой невысокой фигурке и длинным светлым волосам. Марина была совсем другой...
Марина и пахла иначе. Никогда не пользовавшаяся парфюмом, она могла благоухать котлетами, которые жарила на ужин, руки зачастую сохраняли резкий луковый дух. В те редкие дни, когда жена не приносила с собой в постель никаких посторонних ароматов, Михаил чувствовал исходящий от нее простой запах женщины. Теплый, напоминавший о чем-то родном, может, даже о матери, умершей еще во времена его дошкольного детства.
С Лидией все было иначе - красивее, изящнее, без упреков, поучений и ненужных советов, без удушающей скукоты быта, без супружеских обязанностей, повисших ярмом на шее. Но в одном эти две женщины оказались схожи - обе они хотели ребенка.
Чудо деторождения никогда не вызывало в Михаиле чувства трепетного восторга, надувшееся пузо и мутные контуры эмбриона на снимке УЗИ не пробуждали мужской гордости и отцовского инстинкта. Словом, построить дом и посадить дерево казалось вполне достаточной программой. Должна же найтись на белом свете женщина с такими же планами?..
Двери лифта отворились с приятным тихим сигналом. Быстрым шагом миновав холл, Михаил вышел на улицу, и тут же его со всех сторон окутал теплый, чуть сыроватый воздух солнечного осеннего дня. Прохожие брели по тротуарам с неторопливостью, какую себе можно позволить лишь в воскресенье, и Михаил тоже не стал спешить. Погруженный в свои мысли, он ровным шагом дошел до супермаркета за углом, где на стоянке оставил автомобиль. Уж эта-то красотка цвета мокрый асфальт никогда не подводила своего мужчину и не проедала мозг нытьем о потомстве!
Усевшись за руль, Михаил глубоко вздохнул и расправил плечи, сразу почувствовав себя увереннее. Легкие заполнились запахом новой кожи - он только на прошлой неделе поменял бежевые чехлы на сиденьях - с легкой примесью мятного аромата от освежителя воздуха, что елочкой болтался у лобового стекла. Ловко вырулив с парковки, мужчина направил автомобиль сквозь плотный трафик большого города, наслаждаясь полным слиянием с машиной. Стрелка спидометра вплотную приближалась к предельно допустимой отметке, но не пересекала ее - проблем с гаишниками Михаил не любил.
Однако через несколько метров под капотом что-то чихнуло, фыркнуло, и вот, даже при слепящем солнце, от которого едва спасал козырек над водительским местом, Михаил увидел легкий дымок, поднимавшийся из-под капота. Выругавшись себе под нос, он поспешно свернул к обочине и вышел из машины. Взглянул на двигатель и выругался еще крепче - тут и автомехаником быть не надо, чтобы понять масштабы катастрофы.
Похлопав себя по всем карманам, проверив бардачок и даже заднее сиденье, Михаил пришел к выводу, что удача не только повернулась к нему задом, но еще и лягнула в придачу - мобильник в пылу ссоры, очевидно, оказался забыт где-то в Лидином царстве кружев и органзы. Стараясь не думать о возможных проблемах с восстановлением утерянных контактов, Михаил оглянулся по сторонам в поисках места, откуда можно позвонить в службу эвакуатора. На глаза попался только какой-то ресторанчик, заманивавший клиентов ирландской атмосферой и кованым четырехлистником клевера над входом. Район был спальным и потому альтернативой псевдопабу служил лишь магазин игрушек "Капитошка".
"- Хватит с меня на сегодня детей" - решил Михаил, направляясь к ресторанчику и на ходу отметая идею зайти в ближайший подъезд и постучать в первую попавшуюся квартиру.
Паб встретил мужчину вполне себе колоритной дверью с декоративной обивкой под дерево а-ля средневековье, полумраком основного зала, где за столиками сидели немногочисленные посетители, и, как ни странно, мелодичным перезвоном "музыки ветра". Обернувшись и увидев над дверью знакомый китайский колокольчик, столь распространенный во многих заведениях не очень высокого класса, Михаил усмехнулся и прошел внутрь залы. Ирландский паб с "музыкой ветра", в наше время и не такое встретишь.
Михаил сразу направился к барной стойке, намереваясь спросить, где здесь телефон, но единственная представительница обслуживающего персонала, которую он успел заметить, порхнула мимо него к столику у окна, спеша доставить заказ - тарелку с большой порцией дымящегося рагу и запотевшую кружку холодного темного пива.
Невольно втянув ноздрями аппетитный запах еды, Михаил опустился на высокий стул и проводил девушку оценивающим взглядом. Свободная белая рубашка и расклешенный сарафанчик до колен, видимо, должны были символизировать национальный ирландский костюм. Выглядело неплохо, но образ явно нарушали обыкновенные классические туфли на шпильках, да и лицо в обрамлении двух русых косичек было явно славянским.
- Что будете заказывать? - официантка вернулась за барную стойку, глухо стукнув подносом.
- Скажите, Ксюшенька, - мягким тоном начал Михаил, прочитав имя на бейджике девушки, - можно ли от вас позвонить? Машина сломалась, а мобильник я умудрился посеять. Первым делом эвакуатор нужно вызвать, а потом и с заказом определимся - нужно же мне где-то перекантоваться это время.
- Конечно, можно, - бойко кивнула Ксения, извлекая откуда-то из-под стойки древний телефонный аппарат с круговым набором. "-Уж что-что, а он точно вписался в антураж" - подумал Михаил, вслух благодаря девушку и начиная по памяти набирать номер знакомого, работавшего в автосалоне.
Да и вообще стоило признать, что несмотря на китайский колокольчик у двери, обилие символики клевера и лепреконов, в заведении царила атмосфера уюта. Позже, дозвонившись и договорившись об эвакуаторе, Михаил сделал заказ и уселся за угловой столик, откуда открывался прекрасный вид на весь зал. Он получил возможность наблюдать за немногочисленными посетителями, по большей части занятыми активным поглощением еды и лишь изредка прерывавшимися, чтобы обменяться друг с другом парой слов или прихлебнуть пива из высокой кружки. Меж столиками сновала все та же бойкая русоволосая официантка Ксюша, для каждого клиента находившая пару добрых слов и приветливую улыбку. Изредка она поглядывала и на Михаила, чтобы убедиться, что он по-прежнему здесь и не кипит от злости в ожидании заказа, как это бывает с некоторыми нетерпеливыми посетителями.
Когда Ксения наконец принесла ему баранину по их фирменному рецепту и наклонилась, осторожно спуская с подноса тарелку с отнюдь не маленькой порцией, приборы и салфетки, Михаил вдруг ощутил исходящий от нее нежный, едва уловимый аромат. Несмотря на запахи еды, царившие в этом заведении, Ксения пахла вовсе не ими, а скорее, чем-то цветочным. Кажется, сиренью да притом такой свежей, будто только что прошла гроза и лиловые бутоны еще хранят на хрупких лепестках тяжелые дождевые капли. На секунду забыв о приличиях светской беседы с незнакомыми девушками, Михаил вскинул голову и с обворожительной улыбкой поинтересовался:
- Ксения, а вы не подскажете, какой у вас парфюм?
Аккуратно положив вилку возле его тарелки, официантка выпрямилась и удивленно приподняла бровь.
- Не пользуюсь я парфюмом, вы что. Сами подумайте, в ресторане всегда пахнет едой, особенно на кухне. Бесполезно чем-либо пользоваться, любую Шанель перебьет.
Михаил пробормотал себе под нос несвязные извинения, удивляясь невиданной блажи, сошедшей вдруг на него. Ксения лишь пожала плечами и упорхнула за дверь с надписью "Служебное помещение", очевидно, за новым заказом.
Задумчиво терзая вилкой сочное мясо, мужчина продолжал копаться в воспоминаниях. Запах, исходивший от Ксении, казался ему до ужаса знакомым, как будто он ощущал его когда-то ранее и оттого сейчас испытывал сильное чувство дежа-вю.
Тем временем народ в кафе стал прибывать. С веселым щебетом впорхнула стайка девиц лет шестнадцати и устроилась за столиком у окна. Михаил слегка поморщился - теперь выглядывать, не подъезжает ли эвакуатор, станет сложнее, вертлявые непоседливые посетительницы то и дело заслоняли обзор. Вслед за девочками пришла семейная пара с маленьким ребенком, и Ксения тут же вытащила откуда-то высокий детский стул нейтрально-желтого цвета. На спинке его красовался знаменитый мамонтенок, все искавший маму и видимо обшарпавшийся от долгих поисков. Чадо, однако, мамонтенком вовсе не заинтересовалось и то и дело оглашало ресторан громким резким воплем, требовательно протягивая ручонки то к маминой блестящей заколке с камушками, то к папиному бокалу с пивом.
Сосредоточившись на своем обеде, Михаил потихоньку абстрагировался от шумных посетителей, опять задумавшись о чем-то своем. Лишь иногда он поднимал голову, поглядывая в окно или на нового клиента, звякнувшего китайским дверным колокольчиком. Увидев очередное незнакомое лицо, мужчина вновь равнодушно утыкался носом в тарелку, но вскоре одна из посетительниц привлекла его внимание.
Блондинка лет тридцати в светло-бежевом плаще вошла, осторожно притворив за собой дверь. Беглым взглядом окинула зал, не задерживаясь особо ни на ком, и прошла к барной стойке. Там к ней тут же подскочила приветливо улыбавшаяся Ксения, они о чем-то поговорили и официантка вновь скрылась в "служебном помещении". Блондинка осталась сидеть за стойкой, крутя в руках высокий стакан с водой и изредка, словно от нечего делать, рассматривая посетителей паба.
Что-то в этой женщине казалось Михаилу знакомым. Как будто он видел раньше эти зеленые, чуть раскосые глаза, вздернутый нос и ямочки на щеках при каждой улыбке. Цвету волос мужчина не уделил особого внимания, современные барышни в этом вопросе крайне непостоянны, но и крупные светлые локоны тоже казались ему знакомыми.
"- Да не может она быть Леной, - досадливо поморщившись, отбросил Михаил маловероятную догадку. - Ленке уже за сорок должно быть, вместе же учились, а эта явно моложе..."
И все же когда Ксения, убиравшая с освободившихся столиков, подошла поинтересоваться, не нужно ли ему еще чего-нибудь, Михаил поинтересовался относительно посетительницы за барной стойкой.
- О да, - искренне просияла девушка. - Конечно, я ее знаю. Она наша постоянная клиентка.
- Вот как. А имени ее вы не знаете? Случайно, не Елена Валентиновна?
- Она самая! А вы знакомы, что ли? - удивилась Ксения, перекинув бумажное полотенце с одной руки на другую и привычным жестом сунув поднос под мышку. - Я могу передать ей, возможно, она захочет пересесть за ваш столик.
- Буду только признателен, - кивнул Михаил.
- ...А потом он две недели карманные деньги копил, чтоб сводить ее в кино. Цветы, сами билеты, кафе на обратном пути, все как полагается.
- Ну кто бы мог подумать, что наш Ваня в душе окажется романтиком, - рассмеялась Лена, раскованно откидываясь на спинку стула.
Да-да, это действительно оказалась Ленка, Соколова Елена Валентиновна, точнее, уже много лет Демидова по мужу. За долгими приятными воспоминаниями о юности Михаил почти забыл о бессовестном знакомом из автосервиса, который, судя по всему, решил, что дружба может и подождать вплоть до самого вечера. Но компания была отличной, еда - просто замечательной, да и вспомнить нашлось что.
Иногда они оба замолкали, просто глядя друг на друга неверящим взглядом. Нечасто случаются такие нежданные, непрошенные встречи с юностью. Смотришь на человека, видишь печать, оставленную на нем неумолимым течением времени, и невольно задумываешься о том, что сам успел сделать за эти годы, куда стремился и к чему пришел.
- Значит, ты все-таки занялся бизнесом? - от воспоминаний о любовных подвигах общего знакомого Вани Лена вернулась к вопросу карьеры. - Не побоялся прогореть?
- Да нет, дело верняк было, риск минимален, конкурентов тоже особо не нашлось, почему бы и не рискнуть. Как видишь, игра стоила свеч, - Михаил пожал плечами, отпивая немного минеральной воды. - А знаешь, ты совсем не изменилась. И не выглядишь на свой возраст даже.
- Спасибо, - усмехнулась Лена, видимо, уже научившаяся не краснеть при малейшем намеке на комплимент. - Хотела бы я сказать то же самое о тебе, - беззлобно подколола она, набирая на вилку немного салата.
Михаил смутился и опустил взгляд, изучая темное дерево столешницы.
- Да знаю, сдал я в последнее время. Лысеть пошел, животик появляется, да и одышка, зараза, как нападет иногда! Все планирую в спортзал записаться, но вот как-то не сложилось, бизнес все время отнимает. Но оно и ладно, не получается женщин внешностью прельщать, так хоть кошельком заинтересую.
- Ты слишком самокритичен, - мягко укорила Лена. - Девушки никогда не вились за тобой из-за денег или внешности. Ты всегда брал обаянием, и не спорь, - указательный пальчик взметнулся в воздух в предупреждающем жесте.
- Ладно, ладно, - Михаил примирительно поднял руки. - А у тебя-то как на личном? Давно ли замужем, по любви али по расчету? Может, так и мучаешься, не в силах забыть мое обаяние? - не удержался он от подколки.
- И не надейся, - Лена фыркнула, забавно наморщив курносый носик. - Ксюша, дочка наша, вон институт в будущем году заканчивает, а ты спрашиваешь, давно ли. Конечно, давно. И по любви - Алексей прекрасный человек. Понимающий, поддерживающий, ответственный. А в душе все тот же неугомонный романтик. Помню, в прошлом месяце потащил меня в отпуск в тайгу, сплавляться по горной реке, и каждый вечер старательно-заунывно выл что-то под гитару...
Вот и стало понятно, откуда знаком ему тот запах сирени после дождя, не связанный ни с какими духами. Ксюша, оказывается, дочь Лены, его Лены. И как он только не заметил очевидного сходства...
- Лен, а Лен? - тихо позвал Михаил, отодвинув в сторону тарелку с остатками позабытой еды.
- Да? - мечтательно отозвалась она, словно с неохотой выныривая из приятных воспоминаний.
- А ты помнишь, почему мы расстались?
Воцарилась неловкая пауза. Паб продолжал жить своей шумной жизнью, полной неясного гула голосов, звоном посуды и переливами китайского колокольчика, предвещающего хлопанье входной двери, но все эти звуки доносились до пары за угловым столиком словно издалека, сквозь завесу долгой разлуки.
Наконец, Лена подняла взгляд от салфетки, которую машинально складывала каким-то причудливым образом, и скомкала свое неудавшееся оригами.
- Помнишь, мы с тобой как-то раз поссорились крупно. Я тогда пришла с крестин племянницы, вся в восторге от этой прелестной малышки, чуда новой жизни, дитя любви... Я хотела поделиться с тобой, чтобы ты тоже проникся настроением. Между прочим, я вовсе не собиралась требовать от тебя предложения руки и сердца, а затем и детей. Просто это настолько взволновало меня, а ты... Я надеялась, что однажды пройду через все это с тобой.
Михаил неуютно поерзал на сидении, зная, что последует дальше.
- А я вместо понимания закатил тебе скандал.
- Да, - просто кивнула Лена. - Но я вовсе тебя не обвиняю. Ты человек другого склада, строил карьеру, стремился к самореализации и процветанию. А я не хотела высоких должностей или признания миллионов, мечтая только о семье, топоте маленьких босых ножек по ковру. О проказнике или проказнице, что в один прекрасный день назовет меня мамой.
- И все же после того скандала ты от меня не ушла, - напомнил Михаил, недовольный тем, что судьба в который раз за сегодняшний день словно шелудивого котенка тычет носом в тему детей.
- Не ушла, - Лена смотрела на улицу сквозь затемненное оконное стекло. - Ты можешь сколько угодно упрекать меня в том, что если бы у нас появился ребенок, то наши отношения отошли бы на второй план, уступив вечной возне с пеленками и бутылочками. Но все же я любила тебя, с уважением относилась к твоей работе и потому не настаивала на заведении детей.
- Так и что же изменилось? В один прекрасный день ты просто оборвала со мной всякие контакты, без объяснений свалив куда-то к черту на кулички к какой-то тетке, о которой я и слышать не слышал! - Михаил начинал терять терпение, но сдерживался, не желая привлекать внимание посторонних.
- Да потому что я забеременела! - взорвалась в ответ Лена, отшвырнув в сторону смятую салфетку, но тут же воровато обернулась на барную стойку, не услышала ли дочь. Убедившись, что Ксении в этот момент в зале не было, она повернулась к Михаилу и продолжила уже более спокойным тоном. - Я была у гинеколога, он подтвердил мои опасения. Подумав немного, я решила не связывать тебя обязательствами и уехала к родственникам в Ростов.
- А мне сообщить ты не удосужилась, да? - едко поинтересовался Михаил. - Вот так запросто решила за двоих?
- Как будто от этого был бы толк, - горько усмехнулась Лена. - Я же знала тебя, Миш, хорошо знала, и понимала, что дождусь только денег на аборт в лучшем случае. Да только аборт не понадобился - из-за постоянных стрессов я потеряла ребенка. Поэтому не косись так за мое плечо, Ксюшка - не твоя дочь. И вообще, пора мне уже. Рада была повидаться, счастливо.
Торопливо подхватив сумочку и плащ, висевший на спинке стула, Лена сгребла со стола ключи, оставленные дочерью, и быстро вышла за дверь. Китайский колокольчик отозвался на резкое движение короткой возмущенной трелью.
Михаил еще долго сидел за угловым столиком, наблюдая за деловито снующей туда-сюда официанткой Ксенией и ощущая витавший в воздухе легкий аромат сирени, едва уловимый за густыми, тяжелыми запахами готовящейся еды. На сердце почему-то было тяжело, но вовсе не от второй ссоры за день. Глядя на милую приветливую дочь Лены, такую юную, и в то же время такую взрослую, Михаил с удивлением ощущал досаду и даже разочарование, что ее отцом оказался другой. Какой-то Алексей, "милый надежный поклонник таежной романтики". Почему-то вдруг защемило сердце и до одури захотелось позвонить Марине. Послать к черту Лидию с ее манерностью и кружевами, и просто позвонить Марине, вернуться домой, к запаху котлет, борща и родной женщины.
Потому что вернуться никогда не поздно. Ведь не поздно же?..
![[]](/img/s/starcewa_t_a/kaklegko/lxkxiwd07la.jpg)