Эгоист - это я. Так величает меня мой старый приятель Леша. Произносит он это слово вкусно, нараспев, отчетливо окая и растягивая звук "и". При этом Леша укоризненно качает головой, так что уши у него попеременно касаются то одного плеча, то другого.
Началось это еще в институте. Нас поселили в одной комнате общежития. В первый же день Леша заметил у меня японский галстук с драконами, подарок будущей тещи.
- Дай надеть, а? - ухватился за галстук Леша.
- Знаешь, - смутился я, - этот галстук мне как раз сегодня нужен.
Галстук он у меня забрал. Насовсем. Так и повелось. Вскоре Леша носил мои рубашки и свитера, курил мои сигареты и писал моими авторучками. Дефицитные билеты в театры и на концерты тоже становились его добычей. Бывало, готовясь к сложному зачету, целыми днями просиживал я в читалке, выискивая в куче литературы золотые зернышки истины. А Леша потом отбирал у меня конспект, изучал его и спокойно получал вполне устраивающие его четверки. А стоило мне робко запротестовать, как тут же звучало привычное:
- Ну, ты эгои-и-ист...
Шли годы. Мы окончили институт, обзавелись мебелью, детьми и гастритом. Но по-прежнему Леша то и дело названивал мне.
- Привет, старик! - громыхал он в трубку. - Еду вот на дачу, а сынишку не с кем оставить. Хочу к тебе его привезти. Лады? Что говоришь? Болеешь? Ну, ты эгои-и-ист...
Приходилось пичкать балованного Лешиного отпрыска манной кашей и подбирать за ним осколки разбитой посуды.
- Слышь, старик, - гремел он в следующий раз, - у меня в квартире ремонт, а тут подбросили горящую путевочку в Болгарию. Выручай! Что? У тебя защита диссертации? А старый друг, значит, хоть пропадай? Ну, ты эгои-и-ист...
И я ругался с шабашниками, добывал за собственные деньги краску и обои в тон мебели и следил, чтобы полы были настелены ровно и без скрипа. А Леша, вынырнув наконец из Черного моря, весь загорелый, толстый и вальяжный, кисло обозревал свои похорошевшие покои и качал головой:
- Да-а, не слишком-то ты старался. Вот здесь пятнышко на обоях. А тут косячок кривоват... Что? Устал? Жалеешь, что для друга силы и время потратил? Ну, ты эгои-и-ист...
Однажды Леша пришел ко мне домой поздно вечером.
- Посидим, старик, вспомним былое, - произнес он, грустно улыбаясь и доставая бутылку хорошего коньяка.
Жена моя Лешу отчего-то терпеть не могла, ее как ветром сдуло к соседям, только дверь за нею хлопнула. Ну и мы хлопнули. По первой.
- Да, брат, - философически подвывая, заговорил Леша. - Ты, я вижу, цветешь. Сам, как огурчик, жена вон какая здоровая - чуть стенку не развалила....
Мы сидели на кухне, и после прощального удара жены дверью в буфете перезванивались рюмки. Леша помолчал, вздохнул и заключил:
= А что другу твоему худо, тебе, конечно, по барабану. Эгои-и-ист...
Я было запротестовал, но Леша грустно положил мне руку на плечо, и я умолк. Хлопнули еще по одной.
- Теперь вот только ты можешь мне помочь, - снова заговорил Леша. - Если ты мне друг, а не портянка... Понимаешь, под суд меня отдают.
- Да ты что! - ужаснулся я. - И серьезное дело?
- Ох, серьезное...Брак, приписки, подставные лица... Лет пять по совокупности, не меньше.
Хлопнули еще.
- Да, брат, не был бы ты эгоистом, мог бы меня крепко выручить.
- Это как же?
- Да очень просто... Понимаешь, не выдержу я на суде. Сердце ни к черту. Три микроинфаркта. Мне врач так и сказал: всякое волнение - смерть! Так что выпьем, брат, за упокой моей грешной души...
- Да я-то тебе чем могу помочь?
- А вот чем... Посиди за меня на суде.
- Это как?
- Ну чего испугался? Эх, как был ты эгоист, так эгоистом и остался.
- Да ты что, Леша, ну как же я посижу? Ты - это ты, а я - это я.
- Да очень просто! Ты будешь не ты, а я.
- Так ведь мы даже не похожи!
- Да ладно тебе! Кто там будет разбираться? Судье плевать: подсудимый имеется - и ладно! Ну, сгорбишься, голову пригнешь. Вроде как от стыда. А спросят - раскаивайся и все подтверждай. Все равно они там всю подноготную раскопали...
- Да ты что, Леша, всерьез?.. У меня, между прочим, тоже невроз... И почки болят...
- Ну, конечно, тебе свои почки ближе к сердцу.
- Да и работа... Как я отпрошусь?
- Возьми отпуск без содержания.
- Да и вообще... - в отчаянии я хлебнул коньяку прямо из горла. - Как это так можно?
- Так, значит... - Леша скорбно покачал головой. - А я-то думал, мы друзья... Ну, ладно, покупай венок мне на похороны... Только не из роз, я розы не люблю...
Как проходил суд, честное слово, не помню. Знаю только, что после объявления приговора меня сразу взяли под стражу. Даже с женой не успел проститься. И вот уже третий год сижу... Впрочем, это только говорится: сижу. На самом-то деле, сидеть здесь особо не дают. Климат, правда, здоровый, кормят простой пищей. Я сбросил лишний вес, постройнел. Физический труд, знаете ли, лучшее лекарство от всех недугов.
Леша пишет мне довольно-таки часто. Заявить об ошибке ему все никак не с руки: то жена в положении, то у нее выкидыш, то сын женится, то тестя на пенсию провожают. Письма от него все теплые, сердечные. " Не будь эгоистом, старик, - подбадривает он меня, - работай там на совесть. И веди себя примерно. А то ведь такую характеристику дадут, что потом даже разнорабочим на стройку не примут. Мыкаться-то потом с этой характеристикой мне придется. Так что трудись, как я сам трудился бы..."
Тружусь. А что мне еще делать?..