Аннотация: Краткий анонс "Сна разума". Описание событий, которые в книге будут лишь упомянуты.
Они назвали себя Белкой - две девочки, выскочившие из горки палой листвы. Диковатые, сумасшедшие; они явно знали этот лес лучше нас с Муром вместе взятых: отряхиваются от листвы, сноровисто распутывают плененные ветки и кору от волос. Только и успеваешь следить за гибкими и ловкими пальцами, да за сверканием настороженных глаз из-за колтунов. Тихие, милые дети. Опасные ворожеи, уже усыпившие нашу бдительность.
Как я это понял? Сложно сказать, но более необычной парочки я в жизни не видел: одна - подвижная как ртуть, ни секунды не сохраняющая одной статичной формы, другая - полное её отражение во всех действиях, в подвижности и неусидчивости, но, словно фигура на серии фотографий - невозможно уследить как одно статичное положение переходит в другое. По их движениям, именно по ним, осознал с опозданием и удивлением мой опьянённый разум, вот как я понял их суть. И ровно в тот момент, как узнавание пробралось в самую глубину моих глаз, лишь едва-едва коснувшись дна - они посмотрели на меня. Одна из них. Молочно-перламутровая взвесь, что заменяла глаза другой девочке, не скрывала ничего: за взглядом не было разума, самой сути человека - она лишь делала вид, что смотрит. И так же, как невозможно было удержать взгляд на пустоте слепого взгляда, так невозможно было выйти из-под власти зрячих глаз, поймавших меня в ловушку. Они были похожи на цветущую поверхность пруда, с прорехами илисто-мутной воды. Я словно почти коснулся его поверхности... И отпрянул. Парочка улыбнулась мне и отвернулась.
Мур рассказывал мне о них. Не так давно, когда я только въехал в его дом и ещё не знал, как и где себя вести.
Говорят, они сбежали в леса очень давно. Сбежали от технологии и ученых, чтобы не утратить свою силу. Ушли тёмной ночью все ворожеи и мужчины, которых они соблазнили. Ушли все дети, которые родились от этого союза. Рассказывали, что нити их путей оставили звериные тропы после себя, а деревья ходили по лесу, чтобы скрыть их дома. Через двадцать лет уже никто не мог сказать, а действительно ли они были?.. Но иногда, в дни, когда туман цепляется за ноги утреннему дежурному, можно увидеть, как изящные силуэты появляются и исчезают в тумане, собирая хворост...
Мур был профессором-филологом, поэтому любил приукрасить действительность. Но он и жил недалеко от одного из их поселений.
Девочки прямо смотрели на нас. Мы смотрели на них. Сначала казалось, что это может продолжаться вечно, но было в их взгляде что-то такое, что заставило меня против воли спросить:
- А ворожеями быть больно?
Никогда в своей жизни мне не было так стыдно, как тогда, когда три пары глаз - две зрячие, одна слепая - посмотрели на меня как на идиота. Ладно Белки, профессор-то почему?.. От его разочарования меня охватила злость.
- Я хочу жить среди людей. - похоже, внимание обеих девочек теперь приковывал исключительно профессор: слияние их голосов словно и не касалось меня, хоть я и сидел ближе. Теперь и они не воспринимают меня всерьёз, замечательно!
- А сами вы не люди, что ли? - усмехаясь, Мур явно был возбужден - наконец он сможет сказать одно из этих странных выражений! Чокнутый филолог... - Это вы мелкому можете лапшу на уши вешать, а я уже имел контакты с вашим поселением, а потому знаю, что вы - такие же люди как мы.
- Мы не такие же, мы - лучше вас, немых еретиков! Мы чисты и не соприкасаемся со всякой мерзостью вашего недоразвитого общества! - от возмущения и гнева глаза пегой девочки сверкали молниями, а щеки раскраснелись, но даже так её движения оставались похожи на последовательность слайдов; повторяющая все мимические выражения, слова и непроизвольные реакции, белая с ног до головы девочка выглядела жутко, словно больная лихорадкой.
- Ну тихо-тихо! Выбирай выражения. Здесь вам не селение. Либо вы говорите нормально, либо катитесь отсюда прямой дорогой до границы, - профессор говорил тихо, но ясно, при этом доброжелательностью в его голосе можно было бы смазывать петли. - И почему вы действуете так синхронно? Даже для ворожей это слишком.
- Простите. Я была груба. Но я исправлюсь! Я хочу жить среди людей, прошу вас! - тут глаза девочек устремились на меня. - Я так хочу расти с тобой вместе! С тобой и другими детьми! В поселении я всегда одна! У меня нет ни одного друга!
От этой пылкой речи девочек и от их направленного внимания, моя злость и обида как-то притупились, словно ушли в другую плоскость, а в груди что-то защемило. Это одиночество, мне незнакомое, заставляло по-новому взглянуть... Стоп. Здесь что-то не так. Не так... Но разве не одиноко жить день за днем без возможности разговаривать со сверстниками?.. Мысли ускользали от так кольнувшей меня догадки всё дальше...
- Одна? Разве вы не подружки? - профессор, в отличие от меня, совершенно сбитого с толку, сразу заметил расхождение слов с делом.
Девочки синхронно обернулись, синхронно повернулись обратно, и всё так же синхронно осмотрелись по сторонам. И только тогда, с видимо большим трудом цветная девочка сказала:
- Вы не понимаете, это не человек. Это лишь мой хвост, - дальше их речь снова звучала синхронно. - Я просто человек с двумя телами. Хвост даже разговаривать отдельно от меня не может. Только когда я разговариваю сама с собой.
Я мог лишь слушать и сопереживать. Каждая клеточка моего тела отзывалась на их слова и жесты - глаза девочек больше не отрывались от моих. Где-то в глубинах разума аналитический отдел с восторгом записывал все те чувства, что пробуждали во мне ворожеи. Такие необычные, такие яркие. Неужели они и вправду владеют магией? Но на размышления у меня совсем не было времени - я испытывал эмоции.
- Так-так, значит план Эльзы прошел успешно... Не могу сказать, что меня это радует. Ты не должна была убегать из поселения, Белка, - профессор пристально смотрел на цветную девочку, меняя позу, в которой он сидел. - От этого будут проблемы и у меня, и у тебя. Разве тебя не учили не выходить за линию из мертвой сирени?
Белка боялась. Белка нервничала. Все тело девочки с колдовским взглядом буквально вибрировало от напряжения, а руки мяли какие-то нелепые шнурки на одежде... И тогда она отвела взгляд. Снова будучи собой, я долго не мог понять, что за чертовщина царила в моей голове?! Наконец-таки услышанный аналитический отдел счастливо показал и проанализировал поведение ворожей. Не забыв напоследок цинично заметить, какой же я болван, если сразу не понял, что смотреть на них не нужно. Сосредоточившись на счёте веток ближайшей сосны, я продолжал слушать беседу моего опекуна и незваных гостей:
- Учили... Мне говорили, что нельзя покидать наше поселение. Но потом, только недавно, они выгнали мой хвост, - после продолжительной паузы, за которую оба тела Белки взяли себя в руки, они наконец смогли продолжить свой рассказ, только теперь я был свободен слушать и запоминать его. - Я не понимаю, почему они это сделали. Как они могли выгнать мой хвост? Это же такая же часть меня, как язык тела или язык слов. Как может остаться одна половина жива, когда другую отрубили?..
Странное дело, пока девочка говорила, краем глаза я увидел, как два силуэта - цвета лесной жизни и сияюще-бесцветный, склонились друг другу и словно слились в одну фигуру. Разумно опасаясь попасть под её контроль вновь, я не присматривался к обоим телам Белки, продолжая считать ветки, хоть и на другой сосне.
Ворожеи молчали. Молчал и профессор, наверняка дёргая усы и прикрыв глаза. Оглянувшись, я только и мог, что открыть рот от удивления: профессор сосредоточенно буравил девочек взглядом своих беспощадных зелёных глаз. Неспешно доставая трубку и спички, он почти небрежно спросил:
- Ну возьму я вас к себе жить. А вы что, на шее у меня висеть будете? Ну уж нет, "кто не работает - тот не ест", - я словно кожей ощутил кавычки. - А значит и вы есть не будете.
Набив трубку из кисета, профессор Мур закурил. Воспользовавшись этой импровизированной паузой, девочки возмущенно спросили, указывая на меня гневно вытянутыми пальцами:
- Что, и этот работает?!
Лишь увидев ленивый взгляд профессора, я тяжело вздохнул и вновь взял топор в руки. Полено терпеливо ожидало своей участи. Размах - удар! Топор застрял в полене и мне пришлось еще два раза рубануть им по колоде. Лишь после этого я смог поднять с земли дрова и скинуть их на горку таких же. Я молча взглянул на Белку, слегка склонив голову и оперевшись топором на колоду.
Крикнув "Я тоже так могу!", девочки подбежали ко мне и хитрым маневром вырвали топор. Впрочем, я не особо и сопротивлялся... Зная, что последует дальше.
Взяв полено, девочки поставили его на колоду. Очень ровно, внимательно вглядываясь в соприкасающиеся поверхности. Потом самая активная из них взяла и размахнулась. Тресь! Из колоды полетели щепки. Я не мог удержаться от смеха - топор даже не застрял в колоде, а просто отскочил, не нанеся вреда ни девочкам, ни полену.
- Как думаешь, будет толк? - шепнул Мур прямо у меня за спиной. Иногда его манера бесшумно передвигаться раздражала неимоверно... Когда не пугала до холодных мурашек.
- Посмотрим.
- Из твоих уст это звучит обнадеживающе. Вот и возьми их на попечение, - запах дыма стал удаляться в сторону дома. Профессор никогда не ждал возражений и никогда не прощался.
Мне оставалось лишь тяжело вздохнуть и нехотя направиться к парочке, чтобы спасти колоду.
- Дров хватит, пойдемте домой, - я весело усмехнулся и набрал на Пульсе команду "Возвращаться домой". Когда небольшая платформа с дровами взлетела, я еле успел закинуть на нее топор, как девочки в немом ужасе побежали прятаться в уже знакомую мне горку листьев. Платформа уехала, и листья перестали дрожать. Всерьез задумавшись о быте ворожей, в котором нет такой полезной вещи, как волокуша, я вытащил из листвы по очереди два дрожащих комка и встряхнул.
- Ты что, в первый раз видишь волокушу? - спросил я девочку, чьи зеленые глаза сейчас были похожи на колодцы страха, а потому и власти надо мной не имели.
Та лишь сильнее затряслась и вновь ее половинки обнялись. Кажется, это помогло девочке успокоиться. Пожав плечами, я направился вслед за мерно гудящей платформой, уже предвкушая истории старого Мура в соусе из бликов большого костра. Махнул Белке идти за собой, и лишь услышав звуки шагов с обеих сторон, сказал, глядя прямо перед собой:
- Меня зовут Гервиг Кенинг, и теперь я - твой старший брат.
Словно удивившись такой наглости, девочки возмущенно закричали на перебой:
- Ты мне не брат!
- Ты же человек!
Я резко обернулся, и застав девушек врасплох, пристально посмотрел ворожее-заводиле прямо в глаза так, как это делала мать в самые сложные дни. Говорили, наши взгляды очень похожи...
- Ты теперь такой же человек, как и я, и с этим тебе придется смириться.
Девочка все медлила, зло глядя на меня и надеясь снова победить в этой странной игре. Но на этот раз именно она покорно отвела взгляд и как-то сжалась, став еще более похожей на дикого зверька, получившего лапой по уху от крупного.
Радость победы оглушила меня и я со смехом потрепал головы Белки. И хотя обе девочки замерли на мгновение, лишь одна потянулась за моей покидающей ее голову ладонью.
"Кажется, это будет действительно интересное обучение..." - удивленно подумал я, глядя как цветная ворожея пыталась привести в чувство белоснежную, так странно смотрящую на мое лицо.
Это был день моего 14 дня рождения, второй год маминой командировки на Луну.
Дальше запись сделана другими чернилами.
Белке сейчас девять. Только сегодня узнал.
...Гервиг сжал голову руками. Этот дневник... Ни слово, ни событие, записанное на этой старой бумаге никогда не происходило. Он помнил все, словно это было вчера! Эту глупую возню с пеленками на развалинах роддома, уличные группы, которые приходилось отгонять монтировкой и доктора биологии Верити Мура, поймавшего его и остальных своих воспитанников на улицах... Но дневник не лгал, это подтверждал и анализ чернил, и его собственный почерк, и черт знает что еще.
В дверь заглянуло любопытное бледное личико.
- Гервиг, уже пора провести тест-драйв. Ты будешь?.. - нежный голос ненадолго вывел его из оцепенения.
- Да, буду, секунду.
Когда-то слепые, серебристые глаза с любовью взглянули на него, лаская каждый изгиб кожи, и седая голова скрылась за дверью.
Но если все, что написано в дневнике - правда, кто эта женщина рядом с ним?..
Мужчина закрыл дневник и заложил в ящик стола, чтобы позже прочесть его целиком. Тихо щелкнула дверь, автоматически закрываясь после ухода хозяина кабинета. На панели управления мигал значок срочной почты. Но вскоре и он погас, окончательно погрузив кабинет во тьму.