- Прибыли? Все? Нет, дежурку я пересчитал... - ЗНШ стоял, опершись на собачью будку перед воротами шлюза, и разговаривал по телефону с кем-то из подчиненных - Оружие получили? Только ты? А остальные? Ждите меня! Меня ждите! И на другую сторону не суйтесь! Выстрелы слышали? Вот, и не суйтесь!
- Как там? - спросил, жуя фильтр сигареты, Саня.
- Опера молодцы, всех на сторону СИЗО вытолкали, когда дежурка по громкой объявила. Девки мои и юристы все прибыли, оружие, за кем закреплено, получили. Пусть ждут теперь... - ЗНШ выкинул окурок, вытащил новую сигарету, снова закурил и опять приложил телефон к уху - Алло! Да, я. Слушай, это боевая... Не перебивай, слушай! Боевая. Тут стреляют, в городе тоже. Сиди дома, на работу не ходи, отмазку сама придумаешь. И мелкого в сад не води... Не перебивай!.. Не води! Моим позвони, передай тоже самое. Бате скажи, что это "полная"... Он поймет! "Полная", запомнила? И меня ждите! Дверь никому не открывай, к окнам не подходи! Нет, не война! Жди! Все, целую!
Штабной убрал телефон в карман и жадно затянулся сигаретой.
- Бабы, одно слово... Сань, а ведь это пиздец. За два часа четыре трупа, и это мы все с оружием. А если нет? К обеду полгорода будет так скалиться, как этот сержантик...
- Кажется, в Москве уже так...
- Откуда информация? - вцепился в ниточку штабист - Звонил кто?
- Да кто мне может позвонить? Два и два сложил... - ответил Саня, поглубже засовывая руки в карманы куртки.
- Так, давай со мной! - выбрасывая бычок, схватил его за рукав ЗНШ - На совещухе расскажешь!
- А изолятор? Я же ответственный!..
- Поебать, отмажу! - штабной капитан задрал голову и крикнул в открытое окно на втором этаже здания КПП - Эй, пулеметчик Ганс!
- А? - раздался голос из-за ствола РПК, торчащего из окна. СИЗО отрабатывало "Крепость" по всей науке.
- Младший инспектор отдела охраны прапорщик Спрыгин!
- Спрыгин, я вашего ответственного по режиму в Управление повел, приказ полковника Климова. Передай ДПНСИ! - он поправил шапку и повернулся к Сане - Все, побежали.
Совещание Климов проводил в малом зале - тот окнами выходил на противоположную сторону от плаца. После разборок у въезда на территорию все с парадной стороны перешли на другую, а дежурка по колхозной, но давно отработанной системе повесила светомаскировку и заложила окно двумя несгораемыми шкафами.
- Блядь, еще дядя Вова на бронежалюзи деньги просил, два года назад, да всем похуй... - буркнул ЗНШ, пробегая через вестибюль. Дядя Вова - предыдущий начальник дежурной службы - хоть и был на все плюющим пенсионером, но, как двадцать лет отдавший погранвойскам, службу понимал. В свое время он пытался пробить финансирование на оборудование дежурки защитой окон, бронестеклом, турникетом и металлодетектором, но все тщетно. Турникет, вечно разблокированный, поставили уже после его ухода на пенсию, и то потому, что в приемную мимо дежурки прорвалась какая-то городская сумасшедшая.
В малом зале, предназначенном для протокольных мероприятий, а потому покрытом паркетом, заставленном цветами и кожаными креслами, собралось человек пятнадцать, все в камуфляже, многие с оружием и противогазными сумками. Расселись кто где, без обычного официоза совещаний.
ЗНШ по быстрому поручкался с кем-то, с кем-то просто кивнулся, и уселся за торцевое место на дальнем конце длинного стола. Саня подхватил у стенки стул и уселся рядом. Стоило ему пододвинуться к столу, как в зал вошел Климов и семенящий за ним прокурор.
- Товарищи офицеры!..
- Сидите. Шефа пока нет, так что начну я. Довожу кратко, все охи-ахи потом. В стране черт знает что. Москва ничего почти не говорит. Дежурный лапочет все время одно и то же, все, кому пытался дозвониться лично, не отвечают или ничего особо пояснить не могут... Но в общем и в целом следующее - в Москве беспорядки, МВД не справляется, ввели войска. Деталей по радио и телевидению не говорят. Но самая главная информация у нас есть. Где доктор?
- Я! - встал начальник медслужбы Управления, в выгоревшей разгрузке поверх куртки - он летом в составе сводного отряда катался в Чечню.
- Да не ты, сизошный!..
- Нету... - ответил из-за стола начальник отдела тыла.
- Вот гандон... - протянул Климов.
- Я дерну - вскочил с места начальник ЖКО и выскочил в коридор, но тут же вернулся - Идут.
В зал вошли сразу трое - начмед СИЗО Башкирцев, командир ОСН, уже в ЗШ, и высокий худощавый парень в мультикаме и синей куртке.
- Здравия желаю, Павел Викторович - поздоровался последний.
- Вас к нам все-таки отпустили? - протянул ему руку Климов - Это очень хорошо...
- Практически в самоволке - усмехнулся парень.
- Знакомьтесь, кто не знает - наш куратор по линии контрразведки и борьбы с терроризмом Сергей Петрович - представил его собравшимся зампотыл - присаживайтесь, сейчас нам капитан Николаев расскажет свои ночные приключения, а доктор его дополнит. Капитан?
Сане пришлось вновь рассказывать все приключения этой ночи, но стоило ему дойти до "восстания" депутата, как его стали засыпать вопросами. И если от вопросов охраны по чисто своей линии он отмахнулся (а потом на них и вовсе зашикали остальные), то на вопросы по сути пришлось отвечать.
- Его не свалили три пули в грудь? - с недоверием повторил один из замначей оперуправления, здоровенный полковник в куртке старой ОМОНовской расцветки.
- Не свалили. С трех метров в грудь из ПМ - не свалили.
- Наркота? - поинтересовался второй из оперов, интеллигентного вида подполковник с тонкой ниточкой усов.
- Нет. Минут за пять у него четко констатировали смерть.
- Какие реанимационные мероприятия предпринимали? - это влез уже доктор.
- Скорая занималась, колола что-то, массаж делала... Я не специалист. Но минут пять он не дышал, это точно.
- Вы дальше слушайте!.. - перебил Климов - Продолжай!
Саня продолжил. Теперь ему на помощь приходили штабной и Башкирцев, дополнял рассказ и сам Климов. На последнем этапе включился и командир спецназа. Прокурор все время сидел молчал, но слушал внимательно.
- Ну, ваши мысли? - спросил, когда рассказ закончился, зампотыл.
- Ну, кроме того, что звучит все это как полный бред?.. Это смахивает на болезнь какую-то... - предложил версию главный режимник.
- Этим пусть МинЗдрав занимается, нам что делать? - сложил руки на столе Климов - Как мыслите, это на долго?
- Разрешите, товарищ полковник? - обратился ЗНШ и, дождавшись кивка, заговорил - У меня пара мыслей появилась. Саня, вот, говорит, что с утра по корпусам поползли слухи, что в Москве какие-то психи кусаются. Так?
Саня кивнул, а оперативники и Юрий Романович, начальник Лехи, скривились, как от зубной боли. Наличие сотовых телефонов в изоляторе было для них страшным проколом. Режимник на секунду подумал, что, возможно, эта проблема теперь уже никого больше не будет волновать.
- Вечером мне капитан Пятов из группы СИЗО рассказал, что утром в Москве слышал несколько раз стрельбу, и в Интернете писали... - вставил он свою реплику.
- Вот - продолжил замначальника штаба - По сообщениям СМИ, как вы сказали, Павел Викторович, в Москву ввели войска. Значит, МВД не справилось. Но с чем? Судя по всему, именно с зомби. Если все началось вчера утром в столице, то к вечеру заварилось и у нас. Просто мы не милиция, пропустили это мимо. Так что, кажется, все очень плохо...
- Меня вот что волнует - навал из угла зала Башкирцев - если укус смертелен, то этот вирус или что оно там передается через кровь, так?
- Скорее всего - ответил начмед - Я не вирусолог, но очень похоже на то.
- Тогда отчего ожил депутат? Он у нас всего третий день, но до того два дня в ИВС сидел, и в Москве вчера утром точно не был... Да и укусов у него не было - я его лично при приеме осматривал. Как он мог заразиться? От кого?
- Ну, у него днем следователь был, я заглядывал на пару минут, но в "хату" не заходил - начал вспоминать Саня - Во, Пятов у него был под самый отбой...
- Пятов? - переспросил ЗНШ - А Пятов утром был в Москве и там что-то случилось, что была стрельба?
- Сдается мне, что вирус передается воздушно-капельным... - тихо проговорил начмед Управления.
- Что, Анатолий? - переспросил Климов.
- Воздушно-капельным. И судя по всему, вирулентность у него бешеная - больше, чем через двенадцать часов он передался третьему лицу за несколько минут? Это фантастика просто... Но тогда заражены и сотрудники СИЗО, и все присутствовавшие в шлюзе. Вопрос только один - отчего мы все еще живы?..
В зале повисла тишина. Внезапная перспектива того, что все заражены, буквально ошеломила присутствующих. Саня почувствовал, как подскочил вдруг пульс и выступил пот на лбу. Реакция остальных была очень похожей - народ стал дергаться.
- Укушенный умирает очень быстро - от десяти минут до часа. И обращается в течение еще пяти минут максимум - заговорил до этого молчавший эфесбешник - Первый случай в городе был зафиксирован еще до обеда. Так что зомби, как вы сказали, в Калуге уже масса. Вечером на вокзале из электрички выскочило больше десятка, там только бойцов ОМОН погибло шестеро. Не знаю, как у вас и в УВД, но мы все уже порешали. Это конец, Москва потеряна. По прикидкам наших аналитиков, через два дня там не останется и процента выживших. Наш главк уже эвакуировался, так же как и основная часть других ведомств. С вашим не ясно...
- Связи нет почти ни с кем, дежурка говорит вскрывать какие-то пакеты "сс" и действовать по ним. Начальник пропал, машина за ним ушла, больше связи ни с ним, ни с его водителем нет. В учреждения мы пока ничего не сообщали, по тревоге подняты только городские - Климов перевел дух - Вот такая хуйня...
- Принимайте командование и спасайте людей - ответил комитетчик - Единый штаб формируется на базе нашего управления, но мы до утра уходим на ЗКП. Рекомендуем вам тоже уходить. Это все.
- Уходите?
- Уходим. Аналитики считают, что уже к вечеру в городе останется меньше двадцати процентов живых. А это значит больше двухсот пятидесяти тысяч зараженных. Столько не перебить никому. В районах еще есть шансы.
- Но у нас ЗКП в колонии! - вскочил мобист - Куда девать жуликов? Как размешаться? Это ЗКП на случай войны, только до мобилизации!
- Не знаю. Одно могу сказать точно - мобилизации не будет. Мобилизовывать уже некому... Все, я поехал. Если остаемся в городе, сидеть будем на частотах УВД - контрразведчик встал, одернул куртку - Спасайтесь, мужики, кажется, это конец.
Эфэсбешник вышел, мягко закрыв за собой дверь. Присутствующие проводили его взглядами, после чего начали переглядываться. Спустя некоторое время раздался чей-то неуверенный голос:
- Товарищ полковник?
Климов оглядел зал, сцепил на столе руки и наклонился вперед.
- Это, конечно, бред, но я другого варианта не вижу. Давайте решать вместе. У нас два варианта, но в обоих случаях надо принять одно трудное решение. Штаб!
- Я! - поднялся ЗНШ.
- Пересчитай присутствующих. Всех.
- Двадцать один человек.
- Отлично. Оформишь все потом протоколом, хорошо?
- Есть.
- От каждого - подпись. А пока следующее. Товарищи офицеры, предлагаю голосовать...
Собравшиеся начали переглядываться, раздался тихий гул общего шепота. Голосование среди сотрудников было явлением почти невозможным, грубейшим образом нарушающим принцип единоначалия, и само предложение вызвало недоумение среди офицеров.
- Тишина! - Климов повысил голос - Голосовать! Этот вопрос службы не касается. Итак, голосуем. Необходимо ли спасать семьи личного состава?
Повисла тишина. Казалось, люди перестали даже дышать.
- Товарищ полковник...
- Отставить!- почти закричал обычно спокойный полковник - Да или нет! Четко и быстро!
Офицеры продолжали молчать.
- Так. Я помогу. Кто против?
Молчание.
- Кто воздержался?
И снова никто не издал ни единого звука.
- Вот и все. Тогда приказ всем - собирать семьи. Сюда. Распределяйтесь по группам, не все скопом, сначала те, кто дальше живет, потом остальные. Оружие... Хуй с ним, берите! Всем все ясно?
- Так точно...
- И присутствующим. Никому не убывать, пока в штабе в протоколе не распишитесь. Выполнять. Все свободны.
ЗНШ в прямом смысле слова умчался на свой этаж печатать протокол, Климов ушел с начальником конвоя и командиром спецов в дежурку, остальные остались сидеть в зале. Остался и Саня. Родители жили далеко, в глухом сибирском ЗАТО, последнюю свою пассию он оставил больше полугода назад, а все практически его друзья сконцентрировались на тех тысячах квадратных метров, что обозначены табличками "Режимная территория". Так что вопросы спасения близких касались его наименьшим образом. Расписаться, перекурить и получать оружие - сейчас это казалось наиболее значимым. Саня неожиданно понял, что очень боится встретиться с зомби, не имея оружия. То, как просто убить восставшего мертвеца, если уметь, и то, насколько он нечувствителен ко всему остальному, просто поражали. Только выстрел в голову сваливал восставших с гарантией, так что пистолет был жизненно необходим. Хотя, если идти в рукопашную...
- Борисыч! - позвал Саня седого майора, начальника оружейной службы.
- Чего?
- Ты сейчас убегаешь?
- Ага. Моя тут уже, а сын-балбес дома спит, надо забрать. А что?
- К жене твоей я зайду обязательно! - хохотнул капитан - Но строго по делу...
Жена главного оружейника служила в СИЗО начальником склада как раз вооружения, где и хранился Санин табельный ПМ. Но теперь он мог немного и повременить.
- У вас те палки, которые по гуманитарке пришли, так и лежат? - чуть больше года назад Управление с визитом посещала делегация коллег из Румынии, перенимать опыт технического обеспечения надзора. От них и пришли в подарок две сотни раскладных дубинок-"телескопичек", причем с титановым шаром вместо резинового. Как им удалось их приобрести, оставалось секретом, на баланс их поставили, однако прокурор заявил, что даже в спецназ их не допустит не под каким соусом. Те, правда, все равно забрали себе десяток, отрабатывая с ними вытаскивание клиента из машины с разбиванием стекла, но на мероприятия с собой не брали. Остальные так и пылились на складе.
- А куда их девать? Даже списать не получается... - отозвался Борисыч - А ты с какой целью интересуешься?
- Да вот думаю, ими голову проломить можно? - с честным лицом спросил режимник.
- Ну, а сам-то как думаешь? Ясно дело, можно. Иначе бы их не запретили...
- Я так понял, что зомби эти на голову слабые, только в мозг их и берет. А как на кулачках? Простой ПР голову не расшибет...
- Расшибет, просто уметь надо. Но ты прав, "раскладушкой" сподручнее... - глянул ему в глаза Борисыч - Дать тебе одну?
- А парочку? - улыбнулся Саня - Для друзей?
- Да хоть троечку! Скажи Славику, что я попросил...
- Спасибо, Борисыч! А вот и штаб, кажись, бежит...
По коридору грохотали чьи-то берцы. Действительно, в зал ввалился ЗНШ, с кипой бумаг в руках. Быстро рассовав бумаги сидящим с краю, он прокомментировал:
- Три экземпляра, расписываемся в каждом! Сейчас девчата подойдут, заберут. А я за рогаткой!.. - и скрипя по паркету берцами, штабной рванул на выход.
Быстро расписавшись в нужных строчках, Саня, бросив всех разглядывать краткий, на лист, протокол, направился на оружейный склад. Пройдя через череду дверей, ворот, обходов и поворотов, он, вывернув из очередного, увидел оружейников, сидящих за решеткой в открытой двери склада. На прутья самой решетки был уложен ствол ПКМ, приклад которого упирался в плечо сидящего на банальном школьном стуле из фанеры начальника склада прапорщика Славы.
- Свои! - негромко окрикнул оружейников Саня. Те были ребятами резкими, за свое добро стояли горой и в нынешней ситуации вполне могли и стрельнуть.
- Правее прими! - ответил на окрик кто-то из стоящих за решеткой. Это тоже было правильно - нечего сектор перекрывать. Аккуратно пробравшись через обложенную местами осыпавшимся кирпичом клумбу времен последнего генсека, капитан вдоль стеночки просочился к самому входу на склад.
- Салам пополам!
- И тебе не хворать! Какими судьбами? - ухмыльнулся долговязый майор в неуставной черной шапке.
- Да разжиться кой-чем... Вы вообще в курсе событий?
- В общем и в целом. У вас привалили кого-то? А потом "зеленые человечки" еще кого-то заколбасили?
- Именно, что в общем и в целом. А в деталях ситуация вот какая... - Саня вытянул из кармана мятую пачку сигарет, воткнул одну в рот и прикурив от протянутой сквозь прутья решетки зажигалки, начал рассказ.
Оружейники слушали внимательно, переспрашивали кратко и четко, в общем, вели себя как и положено людям военным. Как рассказ коснулся восставших мертвецов, их лица вытянулись, но бурной реакции информация у них не вызвала.
- Вот такая вот хуйня. Что конкретно дальше делать, вам Борисыч сам расскажет - он уже сюда собирается... - закончил Саня рассказ, в очередной раз сдув пепел с кончика сигареты - А я к вам за палками железными, говорят, они вам без надобности...
- Это которые, те, что с неба свалились? - спросил прижимистый Слава.
- Ага! Борисыч сказал, три штучки дадите, а мне больше и не надо...
- Это с хуяли вдруг? Тебе вон, хуй черный, длинный положен!
- С рояли! Что я "семьдесят третьей" делать с этими мертвяками буду? Ей пока голову кому разобьешь, усрешься трижды! А железной раз - и в дамки! - махнув рукой, на пальцах объяснил им режимник.
- А как прокурор?
- Прокурор уже почти проблевался с них, теперь сам за любой кипиш! Не удивлюсь, если скоро за "рогаткой" припрется...
- Залуп ему пучок, у него свой должен быть... - злобно протянул молодой старлей - начальник мастерской по ремонту вооружения. Не так давно ему сильно прилетело со стороны прокуратуры за несвоевременно списанные текущие газовые баллончики, и теперь он относился к "цветным" с неприкрытой ненавистью. Да и на самом деле - что за люди, должны ведь понимать, что нельзя забрать старые баллоны, не выдав новые, особенно когда новых нет.
- Ага, и пролетарский мозолистый хер за воротник, чтобы голова не болталась! Но я все же вернусь к своему вопросу - ухмыльнулся Саня - Палки дайте, а?
- Ты вот как был опером, так им и остался! Все одно к своему гнешь! - заржал прапорщик Слава - Ну и хер с тобой, забирай свои палки...
- Сейчас принесу - поправив автомат, отозвался старлей и ушел в глубину склада. Пока он ходил, Саня успел докурить, аккуратно затоптал окурок и выбросил его в кучу грязного, в желтом свете фонарей почти черного, снега.
- На! - капитан схватил три протянутые рубчатые трубки с шарами на концах, похожие на детсадовские пластмассовые кегли, только тяжелые и черные. Сунув две в карман для радиостанции, он поудобнее перехватил третью и резким взмахом разложил ее с характерным щелчком.
- Прикольно... - поцокав языком, заключил он - А складывать как?
Старлей молча выхватил у него дубинку, и так же молча показал, что надо делать, чтобы сложить подвижные части. После чего протянул режимнику палку и выразительно посмотрел снизу вверх.
- Ну да, мы такие, тупые, зато морозоустойчивые... - пробормотал Саня - Спасибо, мужики! До скорого!
И опять также, вдоль стены, поторопился обратно.
На плацу конвоя было заметно явное оживление. Сновал туда-сюда народ, кто-то грохотал щитами, кто-то клацал откидными прикладами АКСУ, звучали команды, перемежаемые дежурными матами - отдел строился. Судя по спискам в руках некоторых офицеров, начиналось как раз то, что сказал Климов - личный состав разбивали по группам в порядке очередности выдвижения за семьями.
У ворот спецназа все было гораздо организованнее - часть бойцов, все с оружием, в основном малогабаритным, уже садилась в машины, как служебные, так и личные, и размеренно отъезжала. Бронеавтомобиля уже не было видно, он переместился ближе к углу "восьмерки", прикрывая одновременно два подхода к комплексу зданий. Второй подход, с другой стороны, прикрывало несколько бойцов, стоя на "камазе" со снятым тентом у внутренней стороны забора.
Не было видно и милицейских "жигулей" нападавших - их, видимо, отволокли ниже по улице, за кусты. А вот тела застреленных, накрытые каким-то тряпками, теперь лежали у поперечного забора со стороны спецназа, под охраной одного бойца с автоматом.
У шлюза СИЗО все было без изменений - все так же торчал из окна ствол пулемета да молча темнели ворота и дверь КПП.
- Стой, кто идет? - негромко окрикнули Саню из окна.
- Капитан Николаев!
- Проходи!
Привычное нажатие звонка хитрым способом, чтоб показать, что свой - а вдруг проверка? - лязганье дверей и хруст ЭМЗ, и Саня вновь окунулся в темень внутреннего двора изолятора. Два фонаря да свет из окон Управления не сильно разгоняли мрак и у стен лежали длинные тени. В дальнем конце двора кучковалось человек тридцать, мелькали огоньки сигарет, слышались голоса, но капитан к ним не пошел. Быстро пройдя дворик по диагонали, Саня рывком открыл дверь на первый корпус и уперся в закрытую внутреннюю.
- Ау, свои! - крикнул он и в ответ ему сухо щелкнул замок. Проскочив короткий коридор до дежурки, он ввалился в дверь, на ходу снимая шапку.
- Ты где лазил? Рацию не взял, тебя ищут с собаками! - сразу набросились на него собравшиеся у пульта дежурного сотрудники. Среди прибывших по тревоге капитан отыскал взглядом порядком задроченного дежурного, склонившегося над какой-то папкой с документацией.
- Шеф у себя?
- Да, пиздуй к нему! Там как раз тебя и ищут... - не поднимая головы откликнулся ДПНСИ и, перевернув страницу, продолжил чтение.
Саня, на бегу поздоровавшись за руку с кем-то из толпящихся, рванул на выход. Десять метров до соседней двери, ведущей в штаб учреждения, он проскочил в два прыжка, привычно увернулся от низкой притолки и взбежал по крутой лестнице на второй этаж. В коридоре стоял гвалт, народ напяливал на себя тревожные чемоданчики, противогазные сумки, хлопали двери кабинетов и сейфов. Растолкав плечами нескольких попавшихся на пути коллег, он заскочил в приемную. На удивление, двери к начальнику в кабинет были открыты.
- Разрешите, тащ полковник? - спросил Саня у восседающего за столом грузного полковника в куртке с каракулевым воротником.
- Давай, блядь, герой, заходи! - отозвался глухим голосом начальник изолятора. Капитан прошел в кабинет и только тут понял, что там было полно народу. Несколько замов, доктор, мобист - гражданский, военный пенсионер, у стены под схемой учреждения стоял навытяжку осунувшийся начкар, рядом с ним на стуле сидел прапорщик-помдеж.
- Ну, еб твою мать, рассказывай... - протянул тяжелым голосом полковник и взгляды всех устремились на капитана.
- Тащ полковник...
- Что? Что, блядь? Мертвецы? - начал полковник - Бред!
- Тащ полковник!
- Да что товарищ полковник? Я уже сколько лет полковник!
- Товарищ полковник! В шлюзе присутствовали полковник Климов и прокурор по надзору...
- Ну, заебись теперь... Хули толку-то? Ну ладно, объявил ты "Крепость" - я добро дал, согласен. Теперь ты молодец. А если бы никто не напал бы? А?
- Товарищ полковник...
- Да заебал уже, честное слово! Что?
- Вам начальник караула доложил?
- Доложил! Ему теперь пизда, конечно, но молодец, стрелять умеет. А думать? Не могли скрутить? Обязательно стрелять? Ковбои, еб вашу мать! Николаев, ты знал, кто этот сердечник? Где дело на контроле? Ну вот нахуя? А?
- Товарищ полковник, разрешите напрямую?
- А ты по-другому умеешь? Нахуя тебя вообще взяли? Чего тебе в управе не сиделось? Так же там косячил? Давай, говори уже! Напрямую...
- Я сейчас был в Управлении, там было срочное совещание. Сейчас, скорее всего, соберут и руководство городских учреждений...
- Да, через двадцать минут...
- Сейчас этот депутат последний, о ком стоит думать! Был представитель ФСБ, сказал, что этот бред с мертвецами - на самом деле! И что это эпидемия! По Управлению объявлен сбор семей, скорее всего, будут уходить на ЗКП. По нам сейчас, скорее всего, скажут...
- Что ты за хуйню несешь? Какая эпидемия?
- Мертвецов! - внезапно твердым голосом встрял начкар - Я депутата завалил, но он успел медбрата укусить, так тот умер и тоже восстал! Они так один одного и заражают!..
- И не только - добавил Саня - просто мертвые тоже поднимаются. Спецназ двоих застрелил, те тоже восстали.
- И что, блядь, эпидемия? Прям вот так эпидемия? А где медицина, где объявления по радио, вся хуйня эта их по гражданской обороне? - уже не так уверенно, но начальник СИЗО продолжал гнуть свою линию - Иван Никанорович, вы вот скажите?
Помощник начальника по гражданской обороне поерзал на стуле, промокнул платком лоб, кашлянул. Просящим взглядом посмотрел на начальника, потом на Саню, снова опустил взгляд.
- Я... Даже и не знаю... Надо звонить в МЧС... Но я не думаю...
- Заметно, Иван Никанорович!..
- Вы же знаете, я недавно в должности... А в армии я был...
- Знаю! - взрыкнул начальник - И все знают! И то, что ваши солдаты прошлогодние теперь в Управлении отделами командуют, а вы тут сидите, знают... Николаев!
- Я, товарищ полковник...
- Ты с самого начала этой хуйни тут крутился, все сам заварил, с тебя и спрос!
- Есть, товарищ...
- Да хоть срать! Ты под своими словами подписываешься?
- Так точно! - сжав зубы, ответил Саня.
- Тогда готовься отвечать. Но я тебя поддержу. По вводной и по остальному. И тебя! - кивнул полковник начкару - Мне похуй, как повернется, я уже пенсионер давно, но нападать на ментов нельзя!
- Так точно... - пробормотал старший лейтенант, немного распрямляясь.
- Но за всю остальную хуйню с вас спрошу в полный рост! Вы поняли меня? И за надзор ваш заебательский, и за организацию службы караула! Но потом. Если вас не посадят...
Внезапно на столе зазвонил телефон внутренней связи. Начальник протянул руку к трубке, но остановил ее в паре сантиметров.
- "Сорок семь" это где такой?
- Третий корпус - вспомнил заместитель по режиму.
- Надо же... - пробормотал начальник и поднял трубку - Слушаю!
Из трубки полился неразборчивый голос, переходящий на крик. Начальник слушал, лицо его вытянулось и стало наливаться краской.
- Понял - он дождался отбоя, после чего обвел присутствующих взглядом и грохотом впечатал трубку в аппарат - На третьем кипиш, половина хат вскрылась... Начкар! Кинологов на третий! Андреич, вооружай народ палками - спецам сейчас не до нас. Прапорщик, в дежурку, остальные за мной...
На третьем корпусе был бардак. Из камер доносились крики, из-под дверей лилась вода - жулики открыли в камерах краны и, заткнув раковины, затапливали помещения, пахло дымом. Из одной камеры хлестало просто невообразимо, рядом с ней стоял младший инспектор с пожарным рукавом в руках - видимо, тушил подожженный в камере матрас. Моргал свет аварийного освещения - еще по пути сюда корпус был обесточен, чтобы никого в камерах не хватило током от залитой розетки.
- Кто начал? - спросил Саня у инспектора. Одной рукой он пытался засунуть полученную от оружейников дубинку в карман штанов, другой пытался вынуть другую, из куртки. После нескольких попыток он понял, что делает глупость и протянул зажатую в руке палку подоспевшему своему коллеге, старшему лейтенанту Касьянову.
- На, потом объясню. Так кто начал?
- В тридцать шестой первые "качать" начали, но еще давно, после выстрелов. Но я на них наорал, заткнулись. А потом тридцать восьмая принялась...
- Сразу жечь начали?
- Не, сначала перестукивались, гоношили. Потом воду пустили, за ними остальные. А стоило заглянуть - матрас запалили...
- Ну, пизда им теперь... Во, и кинологи ломятся!.. Давай, бросай шланг, отпирай хату!..
- Это не шланг, это рукав... - пробормотал сержант, доставая ключ. Касьянов в это время отодвинул заглушку от "волчка" и проорал в дверь:
- Газ или собака?
- Начальник, беспредел творите!..
- Так собака или газ? Решайте, уебки, минута времени!
- Да иди ты на хуй!.. - раздалось из-за двери. Касьянов закрыл глазок и повернулся к Николаеву.
- Ну, довыебывались... "Резедой"?
- Доставай - бросил капитан инспектору, сам открывая "кормушку" на маленькую щель - На пол, руки за голову!
- Контора! Менты беспредел творят!.. - раздался крик из камеры и в откидную створку "кормушки" что-то ударило, судя по звуку - эмалированная кружка.
- Сами напросились! - проорал им Саня и выхватив из рук сержанта баллончик, густо пшикнул в "хату", быстро закрывая окошко.
-Мусора пида... Кха... Кхе... - из камеры раздался громкий кашель, заглушающий крики и переходящий в бульканье.
- О, вот так лучше... - удовлетворенно отметил Касьянов, поворачиваясь к инспектору - Давай дальше, этих потом отомкнем!
Набежавшие сотрудники занимали места у камер. Лаяли овчарки, слышались маты, лязгали задвижки камерных дверей. Начался разгром. В открытую дверь камеры заскакивали сотрудники с ПР на перевес, после чего из камеры вытаскивались наиболее буйные протестующие и, свернутые "ласточкой", в сопровождении пары свободных сотрудников уводились на другие корпуса и на "сборку".
- Тут вскрылся! - раздался крик из одной камеры. Туда тут же рванулась пара из стоявших у перехода, за ними побежала медсестра, на ходу вытаскивая бинты. Саня побежал к камере.
Жулики в "хате" забились в углы на шконках, посередине камеры исходила лаем и брызгала слюной служебная собака, а двое прапорщиков из свободных смен, прибывших по тревоге, выкручивала руки валяющемуся на полу окровавленному тощему мужику в спортивных штанах и черной майке.
- Кура, сука! - заорал Саня, падая коленями на дергающиеся ноги подследственного - Ты чего, еблан, удумал?
- Начальник, беспредел!.. - проорал мужик, продолжая трепыхаться, но его уже крепко держали. Просунувшись в камеру, медсестра сноровисто стала накладывать повязку на его окровавленную руку - Пустите, суки! Беспредел!..
- Да хули ты заладил, какой беспредел?.. - впечатал кулак Куре в почку один из прапорщиков - Сами начали!..
- А чего вы стреляете? Мораторий... Ааа!.. - теперь ему в бедро ударил Саня - Пидорасы!..
- Все, Куроедов, заебал! - прокричал ему в лицо капитан - Уже на два года наговорил! Замотала? Выносите его!
Саня вскочил, вжался в угол камеры, выпуская несущих под руки подследственного инспекторов, после чего обошел кинолога и обратился к остальным троим жуликам.
- Ну, уроды, рассказывайте! Чего раскачались? Давно карцер не видали? Или спецназ загнать? А?
- Начальник, а мы чего?.. Мы ничего!..
- Не пизди! Кура один кипишнул, что ли? Давайте, быстро! Спецы один хер под шлюзом, пернуть не успеете, как втопчут!
- Не надо "космонавтов", Сергеич!.. - замахал один из подследственных, сидящий на нижней шконке - Это Буряк начал...
- Красненко? Он-то чего? Форсануть решил? Ему ж, кажись, за отсиженным дадут?
- А чего вы стрелять нас? Кура прав, мораторий же!
- Вы ебанулись? Никто вас не стрелял!
- А кого ночью к врачу вывели, а потом выстрелы были? И тишина потом?
- Блядь, ты вот третий срок разматываешь, а все как первоход! Если б тут приговор приводили, вы бы и не узнали никогда! - махнул рукой Саня - Дебилы, блядь... А ну сидеть тихо и не пиздеть! Тогда без карцера обойдемся...
- А опера чего?
- Это мое слово, но им я тоже скажу. А пока засохли и не мурчать, а то всплакнете!
Выйдя из камеры, капитан оглядел коридор. Часть камер стояла с открытыми дверями, значит там никого уже не было. Из некоторых раздавались крики и шлепки ударов. У закрытых стояли сотрудники, ведя беседу с жуликами через кормушки или смотря в глазки. Но одна, в дальнем углу, была не охвачена.
- Сереж! А в "пять-пять" чего никого?
- Так там Губка... - неуверенно ответил Касьянов и бросился к камере. Губка был уже судимым педофилом и ждал отправки на освидетельствование на вменяемость в институт имени Сербского. И как педофил, содержался в одиночной камере - для собственной его безопасности.
- Вскрылся! - заорал старлей и обернулся к коридору - Ключ!
Сержант с камерным ключом рванулся к нему, со второй попытки воткнул ключ в замок и рванул дверь на себя. С хрустом натянулась цепь, инспектор шмыгнул вперед, открыл внутреннюю решетку и заскочил в камеру.
- Умер! - крикнул он из камеры.
- Назад!!! - во всю мощь легких заорал Саня, так, что замолчали даже СРСки - Назад, быстро!
Народ обернулся на его крик, даже распяленный на стене подследственный повернул голову. Касьянов и сержант выскочили из камеры и выжидающе уставились на него.
- Захлопывай решетку!
- Но вдруг он...
- Захлопывай! - с нажимом, громко произнес Николаев, направляясь к камере.
- Саша!.. - окликнул его негромко зам по РОР, наблюдавший за погромом от лестницы на второй этаж.
- Минуту, Борис Сергеевич! - увернувшись от руки подполковника, пытавшегося перехватить его за локоть, прошел дальше Саня - Закрывай! Серега, за-кры-вай!
Касьянов неуверенно повернулся к камере, потом опять оглянулся на коридор, встретился глазами с замом по режиму и, помявшись секунду, все-таки захлопнул решетку.
- Вот молодец... - мягким голосом проговорил капитан и обернулся к остальным - Бросайте все, идите сюда, шоу буду показывать...
- Санечка, ты в конец уебался? - окликнул его кто-то из оперов, но на того шикнул мятый и замученный на вид Майоров.
- Все уже слышали, что было? - развернулся к народу Николаев - Что депутат ночью дошел, что его вывозить стали, а он напал на врача?
- Ну... Дежурный рассказывал... - раздалось несколько голосов.
- Вы его видели? - Саня обвел всех стоящих взглядом - Депутата того? Его с параши сквозняком к отсекающей уносило! Его даже Леночка с "детского" отпиздить могла, как Тайсон Волочкову!
Старший прапорщик Леночка была самой маленькой сотрудницей в СИЗО и даже в зимней шапке, казалось, была метр ростом, но отличалась строгим характером и службу на корпусе для несовершеннолетних несла уже несколько лет исправно.
- Он реально умер! Реально! Ему при мне ребра сломали, когда массаж делали! А потом он встал!
- Точно, кукушкой дернулся... - опять пробормотал кто-то, но в тишине слышно было всем - И ведь не бухал даже...
- Бред, скажите? А вот идите сюда и смотрите! - и Саня гостеприимно махнул правой рукой, приглашая всех к камере. А левой, покопошившись, извлек из кармана телескопическую дубинку и с резким звуком ее разложил - А я на фишке постою...
К открытой двери приблизилось всего несколько человек - Сергеич, Майоров, пара оперов да девочка-кинолог с тощим ротвейлером, которого она держала за ошейник. Подследственный Губка, известный растлитель малолетних, лежал на полу вдоль камеры, в одной руке сжимая почти незаметную в свете дежурного освещения мойку из одноразового станка, а из откинутой второй на пол натекла уже большая лужа крови. Казавшаяся почти черной на коричневом кафеле пола, кровь уже практически не текла.
- Там литра четыре, наверное... - заметил начальник "абвера"- Это как он успел так быстро?
- Ты когда его смотрел? - спросил, обернувшись, Касьянов у инспектора.
- Да после выстрелов сразу. Он почти и не дергался, из хаты не ломился...
- Наверное, тогда и писанулся - предположил один из оперов - Как раз хватило бы...
- Вероятно - резюмировал Сергеич - Белый вон совсем... Блядь! Дернулся!