Аннотация: Давнишние друзья, которых все знакомые звали два Ивана, пережили перестройку. Последующее за нею тяжким грузом легло на их плечи.
Иван Иванович и Иван Никифорович познакомились в далёкой юности. Тогда они в ПТУ осваивали профессию токаря, и были только Иванами. Отчества друг друга они не знали, и не пытались узнавать.
Они были очень разными, отличий друг от друга имели больше, чем ворона и кукушка. Иван Иванович высокий ростом, почти сто восемьдесят сантиметров. Он астенического телосложения, с густой копной чёрных волос. Любил носить чёрный костюм, который висел на нём, как на вешалке. Иван Иванович малоразговорчивый. Он может в молчании провести не один час. Создаётся впечатление, что он о чём-то размышляет, решает какие-то мировые проблемы. Он знает много стихов, интересуется философией.
Иван Никифорович пухленький, и небольшого роста, на один-два сантиметра больше ста шестидесяти. Его редкие волосы цвета льна выглядят на голове, как пух на ощипанной курице. Он очень подвижный. Больше двух-трёх минут усидеть на месте, для него большая проблема.
Его круглое, подвижное лицо с богатой мимикой освещает чувственную сферу. Он почти никогда не молчит, сыплет шутками, прибаутками, рассказывает смешные житейские случаи, которые, скорее всего, придумывает сам. Анекдоты сыплются из него как из рога изобилия, как горох из рваного мешка. От них пунцовеют щёки девушек. Они скромно опускают глаза долу. Никто не понимает, как такие разные люди могли подружиться, стать неразлучными.
Друзья всегда и во всём, находятся в состоянии соперничества друг с другом. Стоит на их горизонте появиться хорошенькой девушке, они оба начинают обхаживать её. Один завлекает глубокомысленным молчанием, стихами и мудростью мыслителей всех времён и народов. Второй старается обаять девушку танцами, шутками и задорным смехом.
Неразлучную пару коллеги по работе, соседи и прочие знакомые называли "Два Ивана", а каждого в отдельности, "Иван большой" и "Иван маленький".
Однажды Иван Никифорович увидел в глазах друга, когда тот смотрел на предмет их очередного обожания и соперничества, нечто новое, ранее никогда не виданное.
Он дурашливо пропел:
- Пойду я домой, таков закон, третий должен уйти.
На свадьбе Ивана Ивановича выпито море вина. Часто звенели бокалы, звучали тосты, поздравления. Вскоре женился и Иван Никифорович. Он выбрал жену под свою стать, маленькую, пухленькую и смешливую.
Друзья благополучно пережили "Перестройку", только спиртного стали употреблять намного больше. Если раньше они выпивали не больше двух-трёх бутылок вина за месяц, при талонной системе государственные мужи отвели им восемь бутылок, и не вина, а водки. Логика очень проста. Если есть талоны, нужно их отоваривать. И не выливать же спиртное в канализацию.
Пришли грозные времена тотального ограбления страны. По её необъятным просторам зашагала криминальная война. В её чреве сгинул единственный сын Ивана Ивановича. Затем тихо отошла в мир иной жена. Он совсем осунулся, сгорбился, стал похож на скелет, обтянутый кожей. Его глаза потеряли живой блеск, взгляд стал безжизненный и бессмысленный.
. Иван Никифорович тоже изрядно изменился, превратился в маленького старичка с отвисшими щеками, заросшими многодневной щетиной.
Два Ивана много лет не виделись. В суровой борьбе за кусок хлеба насущного, было не до встреч и сюсюканья. Случайная встреча старых друзей произошла тихо. Не было бурной радости, восклицаний, похлопываний друг друга.
Иван Никифорович взглянул в безжизненные глаза друга, и решил тряхнуть стариной:
- Ваня, друг мой сердечный, зайдём ко мне. Вспомним молодость, споём нашу любимую. Я угощу тебя "Горбачёвкой". - Весёлым тоном произнёс он.
Иван Никифорович открыл дверь, впустил друга и громко закричал:
- Манюня, встречай дорогого гостя. На стол мечи, всё, что есть в печи.
Манюня забегала от печи к столу. На нём появились варёная картошка, порезанный хвост селёдки ,кусочки жареного минтая и горка хлеба.
Иван Иванович подмигнул жене:
- Манюня, неси "Горбачёвку", мы с Ваней пьянствовать будем. - Приказным тоном проговорил он.
Как по мановению волшебной палочки, на столе возникли гранёные стаканы и большой графин с темно-коричневой жидкостью. Иван Никифорович наполнил стаканы и поднял свой.
Как бывало в дни юности, он громко произнёс тост:
- Выпьем, друг мой, за старые, прошедшие мгновения, и пусть от нас уйдут сегодняшние беды.
Затем выпили ещё по стакану. Иван Никифорович налил третий раз.
Он опять громко провозгласил:
- Говорят, что бог любит троицу, не будем отступать от божьего веления.
Взгляд Ивана Ивановича вышел из небытия, в нём сфокусировалась вся ненависть человечества на мировое зло.
Он встал из-за стола, весь стакан чая выплеснул в лицо своего старого, теперь уже бывшего, друга:
- Не хочу тебя больше видеть.
Иван Иванович поставил пустой стакан на стол, и медленно направился к выходу. Сегодня это были первые и последние слова, которые он произнёс. Иван Никифорович вытирал полотенцем мокрое от чая лицо. Из его глаз текли крупные капли слёз. За всю свою сознательную жизнь весельчак и балагур плакал первый раз.