Аннотация: Он был рождён сыном датского ярла, и Боги уготовили ему великую судьбу. Превратности судьбы только закаляли его, не в силах сломать. А где-то за горизонтом лежала его ЦЕЛЬ - та, что позволяла молодому викингу Хальфдану Рауду усматривать Знаки Богов.
ГЛАВА 1.
Из Норвежских фьордов - домой.
Драккар* летел по волнам. Голова дракона, венчавшая нос быстроходного корабля, отливала подрумяненным золотом вечернего солнца. Северное море, вопреки предубеждениям, сегодня не бушевало: Боги расщедрились и подарили мореходам погожий день. Однако, на далёкой линии горизонта, пышущей закатом, уже собирались сгустки тёмных туч, и даже несведущему в морском деле становилось понятно - щедрости Асов* подходит конец.
Гребцы, сидящие по двое на борт, усиленно работали вёслами, придерживаясь ритма, заданного ударами барабана, и весело переговаривались. Похоже, грядущий шторм их не страшил. Могло ли быть иначе? Пожалуй, что нет. Сложно бояться того, к чему привык с самого детства, с самого своего первого вдоха. И всё же, мореходы изредка нет-нет да и кидали взор на быстро приближающиеся иссиня-чёрные клочья: сам шторм их не страшил, но как знать, в каком расположении духа пребывает сегодня Тор*.
- Приближается шторм - бородатый воин в меховой накидке, сидящий у правила* на корме, на мгновение отпустил руль и растёр ладони - Не лучше ли повернуть к берегу?
Его слова были встречены хохотом - ни дать ни взять, рулевой выдал очень остроумную шутку. Не сведущему в обычаях датчан объяснили бы: в их обиходе была присказка: "Ежели викинг, устрашившись грядущего шторма, повернёт к берегу - кровь его подобна стылой воде, а сердце же взято взаймы у зайца".
Стрэсмен*, стоявший на носу драккара и глядевший вдаль, обернулся на говорившего. Это был молодой датчанин с красивыми, правильными чертами лица. Изгиб линии губ дополнялся мужественным, широким подбородком и слегка выступающими скулами. Тёмные волосы свободно падали на плечи и спину, но на лбу они были зачёсаны назад и смазаны жиром для устойчивости формы.
- Неужто Хеймир, сын славного Торберга, устрашился лёгкой качки? - в голубых глазах командира мелькнула задорная смешинка и команда с радостью подхватила шутку раскатом хохота. Эти отважные мужи, без страха глядевшие в лицо опасности, пожалуй и саму смерть выставили бы на посмешище. Отчего же бояться гибели, если вслед за ней ты очутишься в прекрасных чертогах Вальхаллы и будешь пировать с давно павшими в бою товарищами и родными?
Северянин, названный Хеймиром, с усмешкой переждал дружеское высмеивание самого себя, а потом ответил:
- Коли случится так, смело бросайте меня за борт. Я не шторма боюсь. Мне опасливо за свой желудок, уже неделю не наполнявшийся жареным мясом, и за свои руки, что так и тянутся обнять пригожую девку. Так почему бы нам, Рауд, не заночевать в одной из рыбацких деревень, которые наверняка есть на берегу, вдоль которого мы сейчас плывём?
Командир драккара усмехнулся и поправил сбившийся на ветру меховой плащ, под которым блеснули кольчужные кольца:
- Я бы хотел вернуться в родной фьорд*, нигде не задерживаясь по пути, но раз ты, Хеймир хочешь пристать к берегу, то так и поступим. Правь к суше, Старый Волк! Этой ночью мы будем спать в тепле и сытости! Ставьте парус!
Викинги убрали вёсла и задвинули уключиныы перегородками. чтобы избежать захлёста их волнами. Бордовое полотно с изображением белого орла поймало попутный ветер и, хотя казалось, что это уже было невозможно, ладья с расправленным парусом полетела по набирающим силу волнам ещё быстрее.
***
Конечно, позволив Хеймиру повернуть к берегу, Рауд сильно рисковал: идти на высадку в условиях начинающегося шторма было опасно даже на таком драккаре, какими располагал ярл Сигвальд. Однако, отец полностью доверял Старому Волку, равно как и Рауд, да и сам Хеймир не раз доказывал своё мастерство как в открытом море, так и на побережье. Именно поэтому боевая ладья сейчас шла вдоль песчаного берега почти вплотную, выбирая место для швартования. Команда готовила оружие и снаряжалась сама - всегда стоит быть настороже, ступая на землю с палубы.
Рауд, разменявший свой девятый набег, знал море не хуже любого другого члена боевой команды. Он мог неделями обходиться без суши, питаясь лишь корабельными запасами, мог определить направление, в каком следует плыть чтобы появилась земля, а также неплохо изучил своё родное побережье. Сейчас, насколько он мог бы сказать, их драккар находился в дне-втором пути от родного Вефрид-фьорда, значит здесь лежали земли ярла Кьётви. Определив это, молодой стрэсмен облегчённо вздохнул: ночлег обойдётся без неприятностей. Отец Рауда, конечно, был с яром Кьётви не в самых дружеских отношениях, но здешнее население навряд-ли станет чинить преграды мореходам из соседних земель, пришедших под знаком "орла" Сигвальда.
Остроглазый Бейнир, всё это время пристально рассматривающий вершины деревьев, густо поросших неподалёку от песчаной полосы, крикнул:
- Дым! Наверняка там деревня!
- Или укреплённое поселение - добавил Рауд, уже и сам разглядевший над деревьями дымные клочья.
Береговая линия здесь делала резкий извилистый поворот налево, врезаясь в сушу небольшим, но глубоким заливом. Драккар на полном ходу вывернул из за одинокого утёса и взору стрэсмена открылась пристань с рыбацкими лодками, возле которых суетились маленькие фигурки людей. Чуть дальше, у подножия лесистого холма, ютились низкие домики, а совсем уж вдали - на самой вершине холма - среди деревьев угадывались очертания частокола и высокого строения, напоминающего храм. Дым, увиденный Бейниром, исходил как раз из его дымохода.
Надо сказать, деревня подвернулась на их пути как раз вовремя - с затянутых тучами небес раздался громовой отзвук, а на палубу упали первые капли начинающегося дождя.
Рауд отодвинул плащ и, достав небольшой амулет ввиде золотого молота, приложил его ко лбу.
- Хвала тебе, Тор, величайший из Богов после Одина, отца сущего! Ты метаешь молнни без промаха и благо не мы оказались твоей целью. Благдарю тебя за твоё милосердие, позволившее нам вернуться к родным берегам. Прими эту жертву в знак моего смирения и благодарности.
С этими словами Рауд достал нож, взрезал кожу на ладони и окропил кровью заранее заготовленный золотой браслет. Потом размахнулся и бросил его за борт. Тот ушёл без единого всплеска - Бог Молотобоец принял подношение. Вообще, по правде следовало бы почтить Тора живой жертвой, но этим можно будет заняться попозже, уже на суше.
- Спустить парус! - отдал команду Хеймир, подняв руку.
Полотнище с белым соколом немедленно ушло вниз - под рукой Рауда ходили лучшие воины, уже не первый год ходящие в набеги как в Норвегию, так и Англию. На берегу уже собралась большая толпа вооружённых людей, с деспокойством наблюдающих за приближающимся драккаром. Рыбаки готовились защищать своё имущество от незваных гостей, пусть и шедших под стягом соседа-ярла. Как всем известно, соседствующие ярлы порой бывали страшнее врагов и время от времени устраивали кровопролитные набеги на рыбачьи поседения соседей. Другое дело - то, что сегодня Рауд и шедшие под его командованием викинги не искали здесь крови и золота - всем этим они уже сполна насытились в норвежских замлях: палуба драккара была уставлена ящиками, сундуками и тюками с добычей, обретённой в последнем набеге.
Драккар по инерции проскользил оставшееся расстояние и замел в нескольких ярдах от берега. Рауд первым перемахнул через борт и, по колено в воде, направился к берегу. Позади раздались ещё всплески - экипаж последовал примеру предводителя.
- Я вижу над вашей ладьёй знак ярла Сигвальда - произнёс крепкий пожилой мужчина в серой расписной рубахе, крепко держащий в руках длиннодревковый топор. - Здесь вы не найдёте лёгкой добычи.
Его голос, выдавая тщательно скрываемый страх его обладателя, слегка дрогнул. "Хм" - подумал Рауд, останавливаясь - "Странно. На моей памяти отец ни разу не давал приказа грабить эти земли, а Лейв сам несколько раз здесь швартовался."
- Приветствую вас, рыбаки - громко произнёс он, уперев руки в бока - Я есть Рауд, младший сын ярла Сигвальда. За моей спиной стоит моя верная дружина. Мы возвращаемся в родной Вефрид-фьорд после набега на земли норвежского ярла Эйнара и нуждаемся в отдыхе. Непогода, терзавшая нас всё плавание, в очередной раз застала нас на пороге родного дома, поэтому мы сегодня хотим отдохнуть в сытости и тепле, а наутро двинуться в путь дальше. Клянусь на молоте Тора и жезле Одина, что я и мои люди не причиним вам вреда по собственному произволу.
Седой рыбак удивлённо вскинул бровь и о чём то перемолвился словами с рядом стоящим светловолосым мужчиной. Рауд терпеливо ждал ответа, но чувствовал, как за его спиной поднимается волна недовольства - его люди были возмущены приёмом, оказанным им рыбаками. Он повернулся в пол оборота и показал рукой знак, призывающий ждать.
Старейшина деревни кивнул собеседнику и, получив ответный кивок, повернулся к викингам.
- Так тому и быть - произнёс он, опершись на своё оружие - Мы примем вас к себе в дома и будем кормить как почётных гостей. Вы ни в чём не будете знать нужды - клянусь в том Тору.
С неба вновь громыхнуло - Бог услышал клятвы и принял их. Теперь обе стороны были уверены, что они будут исполнены, ибо о тех, кто нарушил данные пред ликами Богов обещания, сложили сказания, и ни один здравомыслящий скандинав, будь то датчанин, норвежец или швед, не хотел бы оказаться на месте клятвонарушителей.
Рыбацкое поселение, как и предполагал Рауд, принадлежало ярлу Кьётви. Воинов в округе заметно не было, что наводило на размышления: куда же они все подевались. Обычно, в прибрежных селениях, ярлы размещали небольшие отряды хускарлов* или же лейдангов*, дабы те оберегали мирное население от нападения с моря. Рауд, воспользовавшись случаем, попытался расспросить на эту тему старейшину, но тот избегал развёрнутых ответов и отвечал односложно.
- У ярла сейчас другие планы, и ему нужны все войска, что есть в наличии. Даже лейданги. - коротко ответил пожилой рыбак и большего из него вытянуть не удалось.
Уже давно стемнело: волны расшибались о прибрежные скалы и лизали песочный берег. Дождь лил во всю мощь, поэтому викинги предпочли собраться в общинном доме и сидеть там в компании деревенских девушек и парней. Последние смотрели на закалённых воинов не особо дружелюбно и находились в одном помещении с ними вовсе не ради развлечения, а, скорее, для охраны девушек от незваных гостей. Рыбачки и вышивальщицы же, наоборот, так и липли к викингам, к их вящей радости и ещё большему недовольству парней.
Рауд сидел на отлогом склоне холма, примостившись спиной к могучему дубу, потягивал мёд из рога и смотрел вдаль, в темноту - туда, где бушевал шторм и взрезали небо молнии. Он не был настроен веселиться у очага, поэтому предпочёл уединиться. Внезапно Рауд напрягся и положил ладонь на рукоять топора.
- О чём думаешь, Хальфдан? - через несколько мгновений раздался голос позади.
Датчанин улыбнулся, кладя оружие обратно на землю.
- Ты, Хеймир, любишь и умеешь бесшумно подкрадываться, все это знают. Но мой слух намного острее, чем у норвежских неумех. Я тебя узнал ещё за десять шагов.
Старый волк похлопал его по плечу и сел рядом.
- То-то ты за топор и схватился.
Рауд промолчал, вновь глотнув мёда.
Хеймир досадливо поморщился и посмотрел на хмурые небеса:
- Шторм разошёлся не на шутку.
- Тор бьёт молотом, значит люди чем-то его прогневали.
Некоторое время они молчали.
- Ты не ответил на вопрос, Хальфдан - заметил викинг.
Наедине он предпочитал называть Рауда по имени. Не по тому прозвищу, что закрепилось за сыном Сигвальда после первой битвы, когда Хальфдан умылся в крови врага. Хальфдан - что означает "наполовину датчанин". Рауд не особо любил это имя, напоминавшее ему о его корнях, поэтому предпочитал, чтобы его называли по прозвищу.
- Меня тревожит моё будущее.
- Что ты имеешь ввиду? - непонимающе нахмурился Хеймир.
- Смотри, к примеру, вот Торкель. Он оставался во фьорде два сезона подряд - болезнь скосила его как раз перед началом набегов. В этот раз он отправился с нами к берегам Норвегии, и сейчас он пирует в Вальхалле с Богами. Это была его участь, и он знал это. Неужели я, сын ярла, обречён на подобную смерть? Неужели я обречён пасть не в честном сражении, а будучи застигнутым за грабежом, как вор?
- Хорошо, что тебя не слышат твои люди. Они бы тебя не поняли, Хальфдан, сын Сигвальда. Любой викинг знает, что рождён для морских набегов и сражений, и в этом он видит своё призвание. Ты правда считаешь себя особенным? - при этих словах Рауд поднял глаза на рулевого и тот, взглянув в их сапфировую глубину, отвёл взгляд.
Так и не дождавшись ответа, Хеймир протянул руку за рогом:
- Ты позволишь?
Рауд протянул ему выпивку и Старый Волк разом осушил рог до дна. На некоторое время снова воцарилось молчание. Ещё несколько зим назад, когда Сигмунд представил Рауда, как нового стрэсмена, Хеймир снисходительно кивнул, признавая старшинство молодого датчанина над собой. Потом он не раз про себя удивлялся, насколько бывает обманчива внешность. Хальфдан на вид не был могуч - не особо широкие плечи, рост ниже среднего, его тело не отличалось буграми мышц, как у большинства других викингов, однако в молодом сыне ярда было что-то такое... Что-то, что заставляло умудрённого годами рулевого уважать Рауда и прислушиваться к его советам. Да и другие воины во время привалов иногда делились своими впечатлениями о новом командире и неизменно сходились на том, что молодой Хальфдан был наделён некоей Искрой, неким Даром Богов, что восполняло его физическое несовершенство.
-Тебе уготована великая судьба, Хальфдан, я уверен в этом. Ты ходишь с нами в девятый поход, и доселе ни топоры, ни мечи тебя не брали. В таких случаях принято говорить о благосклонности Богов. Так неужели ты считаешь, что Один хранил тебя всё это время только для того, чтобы взять к себе в Вальхаллу в одном из набегов?
- Не знаю. Ты прав, иногда мне действительно кажется, что я создан для чего-то большего, чем грабить норвежские земли. Что-то должно произойти, я предчувствую это.
- Предчувствуешь?
- Да. Вернее не предчувствую - знаю. Я уверен в этом. Я спрашивал у Богов, но они молчат. По прибытии домой я посещу Провидца и задам интересующие меня вопросы ему. Уж с ним-то Боги наверняка заходят говорить.
Старый викинг положил руку на плечо Рауду.
- Поступай так, как считаешь нужным, Хальфдан. В любом случае Боги к тебе несомненно благосклонны. Какую бы участь для тебя они не заготовили, тебя ждёт слава и удача.
Из общинного дома за их спинами донёсся чей то пьяный хохот и весёлый девичий визг.
- Не желаешь присоединиться? - старый викинг поднялся на ноги и отряхнул штаны от налипшей грязи. - Видел, как на тебя смотрела одна из здешних рыбачек, когда ты говорил со старейшиной? Уверен, она не откажет, а расслабиться тебе несомненно стоит.
- Нет - покачал головой Рауд - Я хочу побыть тут. В эту ночь Боги ближе к земле, чем обычно. Вдруг они всё же обратят свой взор на меня?
Хеймир с мгновение смотрел в глаза Хальфдану, потом кивнул и молча ушёл обратно в дом, растворившись в пелене дождя.
***
Рассвет застал викингов на побережье - они вытягивали драккар на воду. От вчерашнего шторма не осталось и следа - безмятежное синее небо раскинулось до самой линии горизонта, а остатки облаков расползались в стороны, не задерживаясь над местом их стоянки.
- Боги улыбаются нам - сказал Хеймир, выходя из рыбачьей хижины. - При попутном ветре мы будем в Вефрид-фьорде уже следующим вечером, если не произойдёт задержек в пути.
Светловолосая рыбачка доверчиво жалась к нему и Старый Волк с усмешкой приобнял её могучей рукой, увитой замысловатой татуировкой и нитками шрамов.
Рауд сидел с голым торсом на камне и чистил кольчугу. Утренняя прохлада не жгла кожу, ещё не просохшую после заплыва. Сын Сигвальда был отличным пловцом даже среди своих боевых товарищей, а о рыбаках и говорить не приходится. Каждое утро Рауд начинал с плавания, если это было возможно. Зимой же, когда вода становилась слишком стылой, он обливался колодезной на открытом воздухе, тем самым закаляя себя.
К берегу спускался с холма старейшина в сопровождении двоих сыновей и некоторых рыбаков. Хальфдан, отложив кольчугу, встал на ноги и направился навстречу.
- Ты не сдержал своё слово, Рауд, сын Сигвальда. Мои односельчане жалуются на твоих людей.
Сын ярла недобро прищурил глаза и сложил руки на груди:
- В чём заключается жалоба?
- Твои люди приставали к нашим девушкам и задирали наших молодых рыбаков.
- Правда? - Рауд склонил голову набок - Полагаю, жалобы исходили только от будущих дренгиров*?
Старейшина на мгновение замялся, но этого хватило: Хальфдан расхохотался. Викинги, закончившие спуск драккара на воду и собравшиеся вокруг командира, подхватили его смех. Отсмеявшись, Рауд положил свою ладонь на плечо старейшине и произнёс, глядя ему в глаза:
- Передай своим рыбакам, что их женщины вольны выбирать мужчин по своему усмотрению. И, раз уж они не состоялись как удачливые воины и отважные мореходы, пусть не ропщут на то, что их возлюбленные на одну ночь предпочли их таким людям. Что же касается второго несправедливого обвинения, я готов поручиться за моих людей. Мои воины никогда не задирают просто так. Они или ведут себя мирно, или убивают. - с этими словами он обвёл глазами собравшихся деревенских и громко произнёс - Ежели кто не верит моим словам, пусть докажет свою правоту с оружием в руке. Я приму вызов от любого из обвинителей и в поединке Боги изберут правого.
Рыбаки, до этого гудевшие, точно потревоженный рой, после этих слов замолчали как один.
- Ну? - Рауд с усмешкой развёл руки в стороны - Неужели никто не желает ответить за свои слова? Что же, я так и думал. Поэтому впредь держите лживые языки за зубами. Хеймир, ставь правило, мы отплываем. Я больше не желаю зря терять время.
Сын ярла поднялся на палубу и занял своё место на носу драккара, усевшись на сундук с награбленными монетами и украшениями. Спустя совсем немного времени, ладья уже скользила по безмятежно спокойной воде, поймав попутный ветер. Уключины на бортах закрыты, а сами борта были украшены щитами, повешенными специально перед прибытием в родной фьорд: пусть все видят, что сын Сигвальда вернулся с победой и богатствами! Ветер исправно надувал парус, поэтому в вёслах не было нужды и часть команды, не занятая управлением, могла заняться своими делами. Кто-то подсчитывал награбленные монеты, кто-то играл в кости, кто-то просто смотрел вдаль и представлял, как скоро обнимет любимую и детей. Рауд же размышлял о встрече с отцом и о том, что эта встреча ему сулила. Перед отплытием, Сигвальд обещал посвятить его в свои планы касательно предстоящих дел, как только он прибудет - сдержит ли своё обещание отец? До сего дня он посвящал в свои дела только старшего брата Рауда - Лейва, которому была уготована судьба стать преемником отца на кресле ярла. Чтоже, по прибытии в Вефрид-фьорд всё встанет на свои места. Но не ранее.
____________________________________________________________________________________________________
ДРАККАР* - деревянный корабль викингов.
АСЫ* - в скандинавской мифологии основная группа богов, возглавляемая Одином (отцом большинства А.), иногда - обозначение богов вообще.
ТОР* - в германо-скандинавской мифологии бог грома, бурь и плодородия. Он был одним из сыновей верховного бога Одина.
ПравИло* - руль на кораблях, в том числе и на драккарах.
СТРЭСМЕН* - старший офицер. Тенг, стоящий между Ярлом и командой. Часто на драккарах было 2 стресмена отвечающих за левый и правый борт корабля .
ФЬОРД* - узкий, извилистый и глубоко врезавшийся в сушу морской залив со скалистыми берегами.
ЛЕЙДАНГ* - ополченец.
ХУСКАРЛ* - человек, защищающий ярла и танов владений. По сути выполняет роль телохранителя.
ДРЕНГ* - ( Дренгир или дренг ). Юноша, не задействованный в уборке урожая,а идущий в корабельный состав.