Простую, загадочную и смертельно опасную надпись.
Мы не знаем, кем были ублюдки, насильники и убийцы, которых мы здесь зарыли.
Впрочем, нас это не волнует.
Читатель, считай это предупреждением.
Эта область теперь находится под защитой UMWA.
Мы убьём всех, кто попытается здесь грабить или насиловать.
Это последнее предупреждение.
Мы не будем вступать в переговоры.
Мы не будем пытаться кого-то арестовать.
Мы просто пришибем подонков.
Попробуйте бросить нам вызов!
Маккей провел пальцами по густеющей бородке. "И кто это же этот самый Умва?" Его лица выражало крайнюю растерянность. "Звучит по-польски. Где-то этих краях есть польский барон?"
"Нет, насколько я знаю" - ответил Леннокс. - "И не могу сказать, что когда-нибудь раньше слышал этот титул." Он ещё раз неторопливо произнес: "Ум-ва". Хмыкнул. "Кем бы он ни был, он явно не страдает излишней скромностью."
Остальныя кавалеристы присоединились к командирам во дворе фермы. Маккей указал на насыпь. "Найдите какие-нибудь лопаты. Я хочу раскопать это - чем бы это ни было." Кое-кто из его людей вздрогнул, но ни один не осмелился ослушаться. Как правило, Маккей не был солдафоном, но он безжалостно требовал исполнения своих приказов.
Солдаты достаточно быстро отыскали кое-какой шанцевый инструмент. Раскопки тоже не заняли у них много времени. Кем бы ни был "Умва", явно не считал себя обязанным сооружать настоящую глубокую могилу.
Они извлекли больше дюжины трупов прежде, чем Маккей приказал им останавиться. Тела, разумеется, уже разлагались, но причины смерти были достаточно очевидны.
Леннокс выправился, так чтобы как-то избежать запаха. "Мда. Ну и ну. Этот мужикан, Umwa, попусту не хвастается."
Маккей все еще пристально всматривался в трупы. "Это самые странные огнестрельные ранения, которые я когда-либо видел," - размышлял он. Он обвиняюще указал пальцем на рану на груди одного из трупов. "Входное отверстие не больше моего пальца!" И, тоном, не терпящим возражения: "Переверните его!"
Солдат рядом с трупом состроил гримасу, но повиновался. Когда тело перевернули, открывая взглядам спину, солдаты, стоящие вокруг мелкой могилы, в унисон испустили вздох удивления.
Один из них даже ударился в богохульство. "Господи Всевышний!" - прошептал он - "с этой стороны рана выглядит так, как будто в него попало ядро из трехфунтовой пушки."
Маккей выпрямился, качая головой. "Никогда не видел ничего подобного. А вы, Эндрю?"
Но Леннокс не отвечал. Он был слишком занят, проклиная себя втихаря. Он был настолько озабочен раскопками, что забыл следить за лесом.
Когда он заговорил, его голос был негромок. Но этот голос был полушепотом ветерана многих битв. Каждый солдат в подразделении услышал его слова.
"Не двигайтесь. Не касайтесь оружия. В зарослях какие-то люди."
Маккей медленно повернул голову. Он ничего видел, пока не --
Движение. Человек -- нет, двое, трое -- выступили из-за деревьев. Они были в невероятно причудливые костюмах. Несмотря на всё его замешательство, Маккей не мог не оценить совершенство окраски их одежды, делавшей носящих её людей почти невидимыми в зарослях. Причудливое сочетание изломанных серо-зеленых фигур и коричневых пятен, смешивающееся с листвой.
Все трое сжимали в руках какое-то странное оружие. Явна какая-то разновидность аркебуз, но Маккей никогда не видел ничего подобного.
Леннокс ответил на незаданный вопрос. "Я тоже никогда не видел оружия, похожего на то, что у них, парень. Или таких одежд." Не сумев скрыть восхищеня: "Сообразительные, черти."
Он даже ухитрился подбавить в разговор немного юмора. "'Хорош ли твой польский, Александр Маккей? Я сильно подозреваю, что мы вот-вот встретимся с этим 'Умвой', и я не хочу никаких недоразумений." Он видел, что пришельцы почти одновременно сделали что-то необычное с задней частью своего оружия. Результатом их быстрых движений были слабые мталлические щелчки. Леннокс понятия не имел, что они делали. Но он абсолютно не сомневался, что это причудливое оружие было теперь заряжено, взведено и готовое к выстрелу. Аркебузы, которые оставляли входное отверстие размером в палец, а выходное - в пушечное ядро. "Я очень надеюсь, что у нас не будет недопонимания." От волнения он говорил с более сильным гэльским акцентом, чем обычно.
Маккей кисло смотрел на него. "Я не знаю ни слова по-польски, Леннокс."
Ветеран вздохнул. "Именно этого я и боялся."
На поверку, оказалось, что польский был не нужен. Странные люди в странных костюмах, носившие странное оружие, как выяснилось, говорили на самом знакомом из всех возможных языков. Английском!
Ну хорошо. На чем-то вроде английского.
"Худший акцент, который я когда-нибудь слышал" - жаловался Леннокс. Но жалоба была не такой уж искренней. На самом деле, скорее наоборот. Особенно после того, как из зарослей показалась ещё дюжина незнакомцев, немедленно присоединившихся к беседе. Все они были вооружены, и все они были явно готовы к бою. И большинство из них -- Господи, благослови! -- утверждали, что некоторые из их предков были шотландцами. В течение нескольких минут Эндрю Леннокс понял, что его последний день ещё не наступил. Общение между шотландцскими кавалеристами и -- американцами, как они назвали себя -- быстро превращалось во что-то типа семейного пикника, на котором встретились члены обширного клана.
Через несколько часов он начинал задаваться совсем другими вопросами. Не о том, переживет ли он этот день, а о том, что готовит день грядущий. "Что угодно", подумал он.
Молодая женщина из сефардов нашла здесь воплощение своих легенд. То же самое происходило теперь с не первой молодости мужчиной из Шотландии. И если легенды хайлендеров и не дотягивали до высокого искусства поэзии страны Сефард, у них были свои собственные достоинства. Фэйри пришли в этот мир. И какой-то мрачный, неясно-языческий уголок кальвинистской души Эндрю Леннокса не мог не испытывать угрюмое удовольствие от этого факта. Не от того, что фэйри, в конце концов, существовали на самом деле, но от того, что они были именно такими смертельно опасными, как гласили древние рассказы.