"Да, мистер Дрисон, я знаю, что она выходит за меня замуж только потому, что ей это выгодно с точки зрения заботы о её близких. Ну и что? Я видел, как люди женятся по гораздо худшим причинам."
"Да, мистер Пиацца, я знаю, что только что встретил ее, и что мы едва знакомы. Ну и что? По моему представлению, у нас впереди многие годы для того, чтобы во всем этом разобраться, и ничего более важного у нас в жизни всё равно не будет."
"Да, мистер Феррара, я знаю, что, скорее всего, всё это, так или иначе, закончится разводом. Ну и что? Некоторые из вас тоже прошли через развод, не так ли?"
Моментальная пауза в шуме. Недолгая. Всего лишь крохотная заминка, перед тем, как мудрость прожитых лет снова подняла голос.
"Да, мистер Андервуд, я знаю, что она беднее церковной крысы, и она выходит замуж не за меня, а за мои деньги, но это смехотворно, потому что у меня нет денег, о которых стоило бы говорить. Ну и что, если я их потеряю? Я буду рад разделить их с ней."
"Да, мистер Хадсон, я знаю, что она - сногсшибательная деваха, и это, вероятно, по меньшей мере половина объяснения того факта, что я достаточно глуп, чтобы жениться на ней. Ну и что? Я не вижу, чтобы это очень отличалось от многих других браков, которые я видел в этом городе." Невежливо: "По крайней мере, моя девушка - сногсшибательная деваха."
Отраженная броней юного безумия, старческая мудрость набросилась на эксцентричность зрелости.
"Мелисса!" -- взревел Дрисон -- "Пожалуйста, прекратите поощрять этого ребенка вашей... что это вы делаете, на самом-то деле?"
Неуклюже жестикулирующая Мелисса сделала паузу. "Не судите меня слишком строго. Я знаю, что ритмика не относится к числу моих сильных сторон. Я была слишком утонченной для того, чтобы быть чирлидером в средней школе. Мне нужно будет попросить Джули Симс дать мне несколько уроков." Она поднялась со своего места и приняла драматическую позу, как будто она держала в руках блестящие чирлидерские помпоны.
"Два! Четыре! Шесть! Восемь!
Что вы цените, мы спросим?
Су-пру-жест-во! Су-пру-жест-во!"
К этому моменту Джеймс Николс весело хохотал. Майк, стоя у окна и глядя в темноту, широко ухмылялся. Ему вторила Ребекка, удобно устроившаяся на стуле.
Фрэнк Джексон, с другой стороны, явно был в ярости. Однако, она была направлена не на Джеффа.
"Заткнитесь, вы все!" - рявкнул он. Неприкрытый гнев, звучащий в его голосе, привел к тому, что в классе мгновенно воцарилась тишина. Пораженные, все, исключая Майка, уставились на него. Джеймс перестал смеяться, а Мелисса прекратила жестикулировать.
Когда Франк заговорил снова, он практически рычал. "'Она недостаточно хороша для тебя,'" -- подражал он кому-то -- "'Ей всего лишь нужно американское гражданство.' 'Она слишком отличается от нас.' 'Это не сработает.'" Рычание: "Господи Иисусе!"
Он холодным пристальным взглядом уставился на Ундервуда. Ундервуд был самым настойчивым -- и бесцеремонным -- критиком планов Джеффа. "Позвольте мне кое-что у вас спросить, Квентин. Как вы думаете, ядрёна вошь, где я встретил Диану?"
Саркастически: "Вы, разумеется, понимаете, кого я имею в виду, так?" Он поднял руку, ладонью вниз, меньше чем на пять футов от пола. "Крохопусенькая женщина, примерно вот такого роста. Вы, возможно, время от времени видите ее в городе. Женщина, на которой я женат, сколько, тридцать лет? Мать моих трех детей." Его гнев исчез, в этот момента, вытесненный горем. Все три сына Фрэнка и Дианы были уже взрослыми, и уехали из города. Они остались на другой стороне Кольца Огня.
Гнев возвратился, вместе с саказмом. "Да, Квентин, мне и в самом деле интересно. Вы думали, что я встретил ее на праздничном приеме в посольстве? Я был в моей шикарной униформе, а она носила вечернее платье в обтяжку, привезенное прямо из Парижа? Вы думали, что она была какой-нибудь вьетнамской принцессой?"
Ундервуд отвел взгляд. "Это не мое дело, Фрэнк" -- сказал он неловко -- "Я никогда не интересовался. Я подозреваю, никто в городе не в курсе."
Фрэнк хмыкнул. Он поглядел на Майка. "Он в курсе. Ещё несколько человек." Фрэнком овладел необыкновенно редкий для него приступ ярости. Он наклонился вперед, сжимая кулаки на столе. "Ну так вот что я вам скажу. Просто чтобы вы тоже были в курсе. Я встретил Диану в..."
"Фрэнк!" Голос Майка был негромок, но настойчив. Он отвернулся от окна и шагнул назад к столу. Он положил руку на плечо своего друга. "Оставь это в покое. Нет никакой необходимости."
Он смотрел на Джеффа, все еще стоящего в дверном проеме. "Если для тебя это имеет значение, Джефф, имей в виду, что я считаю, что ты, вероятно, самый мудрый в городе человек конкретно в этот момент. Вы уже поняли кое-что, во что мы, все остальные, ещё не врубились. Кроме, возможно, Мелиссы."
Его глаза упали на ещё одного человека. Мягко: "Или Ребекки."
Пораженная, Ребекка посмотрела на него широко открытыми глазами. Майк улыбнулся. "Полагаю, особенно Ребекки. Почему бы тебе им это не объяснить?"
Ребекка колебалась. Присутствуя на заседаниях, онна задавала вопросы, но, до сих пор, редко высказывала свое мнение. Теплый взгляд Майка -- взгляд исполненных любви глаз -- ободрил ее.
"Я не уверена, Майкл. Но я попробую."
Она пристально посмотрела на других людей, сидящих за столом. "Вы должны сделать выбор," -- она судорожно вздохнула и рванулась напролом - "Мы должны сделать выбор. У нас есть два варианта поведения в дальнейшем. Вариант Джеффа -- такой 'глупый' и 'порывистый', как только может быть -- или другой вариант. Вариант Джеффа приведет к появлению страны, основанной на равноправии, страны, похожей на ту, в которой, судя по вашим рассказам, вы жили до Кольца Огня." -- печально -- "Или как страна мечты моего народа когда-то, которую мы называли Сефарад. Другой..."
Она заговорила резко и холодно. Этот тон, в устах обычно мягкой и вежливой Ребекки, ошеломлял. "Другой вариант ведет к военной аристократии. Страны, разделенной на благородных идальго и их крепостных. Так называемые американцы 'чистой крови' -- limpieza -- управляющие стадами немецкой двуногой рабочей скотинки."
Она резко кивнула в сторону окна. "Как вы собираетесь воспринимать людей там? Этих грязных, больных, отчаявшихся людей там, в лагере беженцев и окрестных лесах. Как сограждан, соседей, друзей -- жен и мужей, в конце концов? Или они будут для вас рабами, слугами, лакеями -- наложницами? Таков выбор, который вы должны сделать."
Ундервуд ошеломленно уставился на нее. "Что? Вы не..." Его глаза были широко открыты.
Мелиссa саркастически рассмеялась. "О, ради Христа, Квентин! Конечно, она не предлагает, чтобы мы потребовали от всех вступить в брак с немецкими беженцами. Не придуривайтесь!" -- чертячий блеск заиграл в ее глазах -- "Хотя, уж коли об этом зашел разговор -- Александр Великий так и сделал, вы в курсе? Приказал всем своим македонскими офицерам немедленно жениться на дочках персидских аристократов. Хммм..."
Глаза Квентина были все еще широки открыты. Майк покачал головой. "Главное тут, Квентин, не то, что решит делать каждый конкретный человек, а то, как мы отнесемся к решению, которое принимает тот или иной человек. Люди могут думать, говорить или делать то, что они считают нужным. Это -- не то же самое, как общепринятые правила, одобренные обществом." Он указал на Джеффа. "Впервые после переноса молодой американец собирается жениться на молодой немке. Так скажите мне, 'Отцы-Основатели', как мы к этому отнесемся? Мы одобрим это или нет? Вы собираетесь публично реагировать так же, как вы реагировали бы на любую другую свадьбу, независимо от вашего личного отношения? Или вы собираетесь сказать миру, что этот парень -- идиот, а его немецкая избранница --- всего лишь охотница за богатыми мужиками? Грязь из-под ногтей, недостойная роли спутницы жизни для настоящего американца чистых кровей?"
Веселье пропало из его взгляда. "Так что же это будет?"
Вилли Рей Хадсон шумно выдохнул полной грудью. "Вот дьявол, Майк. Раз уж вы так это сформулировали..." Старый фермер откинулся на стуле и поднял голову, глядя на Джеффа. "Эта твоя девчонка? У неё есть отец, который провел бы её к алтарю?"
Лицо Джеффа вытянулось. "Я не в курсе, мистер Хадсон. Но я думаю -- я думаю, что нет. Если я понял то, что она рассказывала, ее папа был убит несколько лет назад."
Гудзон вздрогнул. "Иисусе" -- пробормотал он -- "Я не хочу даже думать, через что прошла эта бедная девочка."
"Нет, не хотите" -- громко сказала Мелисса -- "Поверьте моим словам, Вилли Рэй. Вы не хотите."
Хадсон поднялся и подошел к Джеффу. "Ну вот что. Джефф, скажи этой своей девочке, что -- если она захочет -- я был бы более чем счастлив быть её посажённым отцом."
На лице Джеффа отразилось настороженное ожидание. "Вы могли бы, мистер Хадсон? Все в городе знают Вас всю жизнь. О, это было бы грандиозно! Я, разумеется, должен буду спросить Гретхен." -- он оглянулся назад, на Ларри -- "Словарь всё ещё у тебя?" Ларри поднял книгу вверх.
Смех в комнате привлек внимание Джеффа. "И чего смешного?" Смех усилился.
"Это, несомненно, мировой рекорд!" -- хихикнул Феррара -- "Я ещё понимаю, встретить девчонку и в тот же день сделать предложение, ну ладно. Но сделать это со словарем?"
Джефф вспыхнул. Вилли Рей похлопал его по плечу. "Не обращай внимания на этого мужлана, парень. Я уверен, что это не рекорд. Всего лишь один из претендентов."
Судя по цвету щек Джеффа, подобное утешение не очень-то подействовало.
"Не обращайте внимания и на этого мужлана, молодой человек," -- высказалась Мелисса. Она подняла руку и взглянула на часы. "Хорошо, этого достаточно. Сейчас почти десять тридцать. Давайте не сходить с ума. Мы ведь пережили сегодня бой, не забыли об этом?" -- она подарила Джеймсу безмятежный взгляд -- "И присутствующий здесь бедный доктор Николс должен будет оказаться в больнице раннего утра."
"Очень раннего" -- согласился Николс -- "Адамс согласился подежурить сегодня вечером, но я должен подменить его как можно раньше. Кроме всего прочего, у нас там десятки тяжелораненных."
Майк кивнул. "Да, я согласен. Кроме того..." -- он оглянулся на Джеффа -- "вы все сегодня вечером остаетесь в школе?"
Джефф нерешительно взглянул на Эда Пиаццу. "Ну, если директор школы не возражает." -- Джефф махнул своим друзьям -- "Мы решили, что хотели бы остаться здесь на ночь. Я думаю, что мы поспим на полу в библиотеке. Гретхен и все остальные сейчас спят, но они проснутся по-настоящему рано, и... и..." -- он выпрямился и расправил плечи -- "Теперь мы будем их новой семьёй -- все мы, потому что и Ларри, и Эд и Джимми живут вместе со мной и они будут чем-то вроде дядюшек -- ну и мы подумали, что это будет правильно, если мы будем здесь когда они проснуться. Просто потому..." -- он запнулся, лихорадочно подбирая слова.
"Абсолютно", согласился Пиацца. Он порылся в кармане, достал связку ключей и, быстро отделив один из них, протянул ключ Джеффу. "Не рассчитывайте воспользоваться библиотекой. Там всю ночь кто-то будет. Кроме того, в моем офисе пол покрыт ковролином. Вы, возможно, и в самом деле сможете заснуть. Только попытайтесь исчезнуть оттуда прежде, чем придет Лен Траут, а то он о вас споткнется. Он будет сонным и дурным, как обычно по утрам. Диабет, вы же знаете. Это делает его немного сварливым, пока он не выпьет кофа, а вы будете лежать прямо на дороге к кофеварке."
Джефф взял ключ. На его лице застыло встревоженное выражение. Все старшеклассники абсолютно точно знали, что не стоило пробуждать ярость замдиректора прежде, чем он примет утреннюю дозу, состоящую из трех чашек кофе с сахаром и сливками. Не стоило.
Он и его друзья почти бежали. "Раньше ляжешь, раньше встанешь".
Когда Джефф и его друзья удалились, Квентин Ундервуд испустил глубокий вздох. "О, ад и десять тысяч чертей! Я все еще считаю, что этот парень сумасшедший. Но вы знаете, что ещё? После этого кошмара, в который мы провалились, я клянусь, что не могу не могу подумать о лучшем лекарстве для своей души, чем зрелище молодой женщины, идущей по проходу церкви к алтарю в подвенечном платье."
Дрисон кивнул. "И я тоже. Подозреваю, что и весь чертов город так решит."
Его глаза расширились.
Майк засмеялся. "Я ещё более безумен, Генри. Если уж мы не сможем отговорить Джеффа от женитьбы в самое ближайшее время -- а это будет нелегко, позвольте вам сообщить, потому что я на самом деле видел его избранницу -- тогда я хотел бы устроить свадьбу через четыре дня."
Мелисса выглядела пораженной. "Четыре дня?" -- Ее взгляд метнулся к стене -- "Между прочим, каким календарем мы тут пользуемся? Здесьм в семнадцатом веке..."
"Меня это не волнует!" -- объявил Дрисон -- "По моему мнению, и по календарю у меня дома, " -- он хлопнул в ладоши -- "через четыре дня День независимости США!"
Майк усмехнулся. "Ага, именно так. Это как раз то, что нам надо. Празднование, парад, фейерверк -- и мы увенчаем это самой большой свадьбой, которую когда-либо видел этот город."
Спокойно: "Это напомнит нам всем, о чём идёт речь." - он подарил Ребекке теплую улыбку -- "И о чём не идёт."
На этом заседание закончилось. Пока Мелисса шла по коридору к выходу из школы, она услышала быстрые шаги позади. Повернувшись, она увидела, что Джеймс Николс торопился догнать ее.
Когда он приблизился, лицо доктора расплылось в улыбке. "Я могу проводить Вас до дома?" -- спросил он.
Мелисса покачала головой и взяла Джеймса под руку. "Не вы, доктор. Я польщена вашим предложением проводить меня до дома." Пока они шли по коридору, она усмехалась "Я имела в виду одного моего бывшего студента. Боксера-профессионала, превратившегося в сводню. Бесстыдную сводню."
Николс выглядел немного смущенным. "О" -- они сделали ещё несколько шагов бок о бок. Он откашлялся. "На самом деле, это Ребекка подтолкнула меня к действию. Не то," -- широкая улыбка -- "чтобы я не думал об этом."
Мелисса повернула голову и внимательно посмотрела на него. Скорее, на его улыбку. Ей понравилась эта улыбка. Очень понравилась. Это была веселая, счастливая, умиротворенная улыбка. Улыбка абсолютно взрослого человека, человека в годах, умудренного опытом. Ему было пятьдесят пять лет, она знала это, он всего на два года моложе её. Уверенный в себе, хорошо знающий себя, удовлетворенный своим местом в жизни. Но, в то же самое время, обрадованный внезапным пониманием, что он не так уж стар, в конце концов. Столь же обрадованный, как и она.
Теперь они оба улыбались. Оба наслаждались умиротворенностью, приходящей с возрастом. Знанием, уверенностью. Обжимания на заднем сиденье автомобиля было для них древней историей. С годами пришли возрастные болячки, но, по крайней мере, им уже не нужно было гадать.
Как только они вышли из школы пошли по автостоянке в сторону извивающейся в низине дороги, рука Джеймса скользила вокруг талии Мелиссы. Мягко, легко, он прижал ее к себе. Она прижалась к нему, накрыв его руку своей. Ее ладонь нащупала обручальное кольцо на его пальце.
Мелисса знала, что Джеймс был вдовцом, его жена погибла в автомобильной катастрофе, но она не знала подробностей.
"Когда..."
Очевидно, он мог прочитать ее мысли. "Очень давно" -- был его ответ. "Я горевал, Мелисса. Долго и трудно. Я очень её любил. Но это было очень давно."
Когда они приблизились к дому Roтов -- теперь дому Ротов и Абрабанелей, так как их договоренность, по обоюдному согласию, стала постоянной -- Ребекка повернулась и прижалась к Майку. Он обнял её, и они начали целоваться.
Пять минут спустя, плюс-минус, они оторвались друг от друга. Возможно, на половину дюйма.
"Я должен говорить с твоим отцом," -- сказал Майк мягко.
Ребекка кивнула, положив голову ему на грудь. "Как ты хочешь это сделать, Михаэль?" -- прошептала она.
"Твой отец?"
Она покачала головой. "Нет, Не, не это." Она улыбнулась, все еще положив голову ему на грудь. "Я не думаю, что это сейчас будет такой проблемой, как я когда-то думала. Я не уверена, но после того, что сказала Мелисса..."
Она уткнулась носом в его плечо. "В последнее время, он много читал этого философа по имени Спиноза. Он много улыбается. Особенно мне. И время от времени я вижу, что он улыбается и тебе. Как будто он знает что-то, чего мы не знаем."
Майк хихикнул. "Скорее всего, это так и есть."
Ребекка откинула голову назад и посмотрела Майку прямо в глаза. "Я сделаю так, как ты захочешь," -- сказала она мягко.
Майк изучил ее в лунном свете. Ее глаза походили на два ночных водоема, темные, мягкие, прозрачные, любящие.
"Ты предпочла бы не торопиться" -- сказал он. Эти слова были простой констатацией фактов.
Ребекка колебалась. Затем, с сожалением: "Не совсем!" Ее руки внезапно обхватили его ребра, стискивая, почти исследуя. Майк почувствовал страсть, струящуюся из её пальцев вниз, к его ступням, оттуда назад в его голову, вверх и вниз по позвоночнику. Он пошатнулся и с силой прижал её к себе.
"Не совсем!" Она смеялась, нетерпеливо поднимая лицо, встречая его взгляд. Прошло ещё пять минут.
Когда они отодвались друг от друга -- на дюйм, не более -- она тепло улыбалась. "Но -- да. Если ты не возражашь. Я все еще..." -- она заколебалась в поисках слов.
Майк подсказал ей. "Ты попала в новый мире, и пришпориваешь себя, насколько это возможно, чтобы разобраться в нем. Тебе нужно время, чтобы отремонтировать и обставить мебелью каждую комнату в доме прежде, чем ты туда переедешь."
"Да!" -- сказала она. "О, да. Именно так и обстоят дела, Михаэль." -- она уставилась на него.
"Я тебя люблю." -- прошептала она -- "поверь мне, это именно так."
Майк поцеловал ее в лоб. "Ну, ладно. Вот что мы будем делать дальше." -- на мгновение, чувствуя ее плечи под своими руками, он почти шипел. Желание.
Он продолжал, мягко посмеиваясь. "Ну и дьявол с ним! Мой дедуля имел обыкновение говорить, что мы, молодежь, не понимаем, что мы упускаем. Предвкушение, как он бы сказал. 'К тому времени, когда вы, мелкие извращенцы, наконец поженитесь, секс для вас уже слишком скучен.'"
Ребекка хихикала. Как легко они говорят и шутят об этом!
Майк отстранился. Два дюйма, возможно три. "Вот что мы будем делать дальше" -- повторил он -- "Мы обручимся. Долгая помолвка, точно так же, как в былые времена. Столько времени, сколько вам потребуется, Ребекка Абрабанель."
Он отстранился ещё на несколько дюймов, медленно и неохотно, но твердо. "Завтра я поговорю с твоим отцом." После этого он обернулся и начал удаляться.
Стоя на крыльце, Ребекка наблюдала, что он уходил, пока он не повернул за угол, напоследок на мгновение повернувшись к ней и помахав рукой. Она смотрела прямо перед собой, руки сжаты, пальцы прижаты к губам. Просто смакуя страсть, которая текла вверх и вниз через ее тело, как половодье.
Не такая уж долгая, Михаэль! О, как я тебя люблю. О, как я тебя хочу.