Аннотация: Изломанной веткой, не сразу, урывками, кое как, подняла руку, цепляясь за его куртку, перебирая пальцами по мокрой ткани, вцепилась в воротник.
Ночь. Улица. Фонарь. Дождь. Аптека, увы, на другой стороне дороги. Маленькая, светловолосая фигурка в короткой куртке нараспашку, в любимой майке с лисой, тонкой кожи брюках и тяжелых ботинках, конечно же, без зонта несётся, со всех ног, ну как несется, в ботах то, старается быстрее, шлепая по лужам. Уже почти насквозь промокла, но то ли дождь теплыми, чистыми каплями падающий из набухших туч, совсем не чувствуется, то ли уровень адреналина повышен до такой степени, что можно отжимать с волос вместе с небесной влагой.
Переулок, где этот чертов переулок? Нашел место куда позвать! Как там гласила вацапка?- Срочно. Непременно. В течение 20 минут будь! Молодец, красавчик, конечно, забыл про ее топографический кретинизм что ли? И снова мыслей рой - От: Что случилось? Почему в городе, вчера ещё не было! До: Какого хрена я несусь в такую! погоду на его зов? Вот, по-моему, это место, перешла на шаг, перечла сообщение, глянула на часы. Вот же! Мало время осталось, припустила снова. Влетела меж домов, натолкнулась взглядом на фигуру в капюшоне, кто же еще в это время, в эту грозу, и именно в этом месте, в свете бледной свете луны, с тёмным пятном вместо лица.
Доверяющие люди кем бы они небыли - безрассудны, слепы и наивны. За три шага до него она поняла это.
Удар спиной об стену не самое страшное, что случилось дальше. Все быстро, смазано. Дух вон. А на вдохе его рука всадила ей в сердце, как ему, наверное, казалось, железный прут.
На секунду стало тихо. Капли замерли на козырьке его бейсболки. Блеснули идеальностью форм напоследок, перед тем как упасть в грязь. Кап, кап, кап.
И тут накрыло.
Боль, она родилась, где то под диафрагмой, перекатилась в горло, пронеслась разрядом по плечам и взорвалась на кончиках пальцев. Это как посмотреть на звезды, до которых как будто можно дотянуться, вроде протяни руку и коснись их, в этот светлый момент ты один.
Вот и сейчас, вся боль принадлежала только ей, она была только ее. Дикая, необузданная, всепоглощающая, разрывающая на лоскуты сознание.
Она не билась, не кричала, как замерла на вдохе, так и стояла пришпиленная чужой злобой к стене. А главное в сознание.
Изломанной веткой, не сразу, урывками, кое как, подняла руку, цепляясь за его куртку, перебирая пальцами по мокрой ткани, вцепилась в воротник. Еле слышно, борясь с подступающим помутнением рассудка, и тошнотой, тратя на это чудовище остатки маны, попросила - В глаза, посмотри мне в глаза!
Тяжело, ох как тяжело он поднимал голову, неохотно, сопротивляясь, всем что в него впихнули, а то что это магия, несло как чесноком, однозначно, напрягая мышцы и прерывая дыхание, казалось что секунды растягиваются как остывающая смола. Поднял. Уже прогресс. Давай, давай, покажи глазки, ну уже!- еле прошептали губы.
Смог, пусть смотрит не на нее, а в сторону, но хватило сил заставить сделать это и, то хлеб.
Чуть облегчила боль мысль: Так и знала - не его глазки то! Не задорные с прищуром, а затянутые тьмой буркалы, а значит не сам! Приду в себя, отшепчу.