| | |
Тело в подарок
Глава 1
Я проснулась среди ночи от чужого прикосновения. Лежала и долго не могла поверить в то, что это не сон, а все происходит со мной и на самом деле. Меня трогали. Нет. МЕНЯ ТРОГАЛИ. Все же мне это снится. Но как это может быть? Чужая рука невесомо скользила по обнаженной спине, слегка касаясь кожи, вызывая толпу мурашек, которые оттаптывая друг другу ноги, устремлялись вверх по позвоночнику и заставляли вставать на дыбы все волоски на моем несчастном теле.
Лежала и не шевелилась, боясь спугнуть незнакомца, а это был именно незнакомец, уж в этом не могла ошибиться, буквально чувствовала кожей, с которой соприкасалась мужская рука. Замечу, достаточно большая мужская рука.
Я анализировала ощущения от ПЕРВОГО добровольного прикосновения к телу, ведь после повитухи и несчастных кормилиц, которых силой заставляли брать меня на руку, это было в новинку. Толпа мурашек, вызванных мужчиной, перекочевала с позвоночника на левую лопатку, а потом на правую и, спустившись по ребрам перебралась вначале на поясницу, а потом на ягодицы.
Так случилось, что сплю совершенно нагая. Ведь сон это единственное время, когда могу себе позволить кожей ощутить запах и вкус этого мира, насладиться свободой, почувствовать движение воздуха, льющегося из приоткрытого окна, побыть без того панциря, который вынуждена носить за пределами комнаты.
Тело - это мое оружие и мое проклятие. Оно совершенно во всем, идеально подчинено воле. Я, при желании, могу придать ему любую форму, оно ко многому неуязвимо, но...За все в жизни нужно платить, и цена такова, что я лишена возможности ощущать чужие прикосновения.
Пока эти мысли носились в моей голове, как взбесившиеся шары для игры в бильярд, рука незнакомца нежно оглаживала ягодицы. От этой ласки внутри зародилось маленькое солнышко, которое затопило своим теплом всю сущность.
И если ранее боялась выдать свое пробуждение, то сейчас напоминала о том, что должна вообще дышать. Мечтала продлить этот момент, запечатлеть его в памяти, навсегда впечатав в сознание. Если я все же не сплю и это происходит на самом деле, то ради такого стоило просуществовать не один десяток лет...
Когда первая эйфория от тайных желаний схлынула, и, ощущения несбыточного отошли на второй план, вспомнила- я не беззащитна и обучена всему, что полагается делать в заведомо проигрышной ситуации, когда противник оказывается за спиной. Дело пахнет керосином - это даже не надо домысливать. Кто кроме убийцы, замечу высококлассного убийцы, нанятого для моего устранения, мог проникнут в комнату к прокаженной? Это может быть только палач.
Смущал тот факт, что меня сразу же не убили как только проникли в тщательно охраняемую комнату. Почему медлит?
За долю секунды до того, как смогла трансформировать тело в текучую форму, присутствие чужой руки на ягодицах пропало и воздухе комнаты послышался легкий запах озона схлопнувшегося портала.
Стоп. Это вообще ни в какие рамки не лезет... Теперь всеми фибрами души ощущала, что в пространстве маленького мирка, которым привыкла считать свою комнату, никого нет. И уже ни от кого не таясь перевернулась на спину и стала таращиться на потолок, задавая вопрос 'а что же это было вообще?'.
'Меня пришли убивать?! И не убили? А для чего приходил незнакомец? Просто посмотреть? Глупо и смешно. Ведь кроме прикосновений мне не был причинен ущерб, да и их разве можно назвать ущербом, это скорее вожделенный дар. Для меня.
Находилась в состоянии прострации, ибо не могла понять причины произошедшего. Всего непонятного я опасалась. Не боялась. Нет. Бояться это глупо. Я именно опасалась, так как не знала какие последствия от событий будут в будущем.
Даже без проверки комнаты почему-то была уверена, что из нее ничего не взяли и в нее ничего не принесли. Можно считать это предвидением. Наверняка, в перечне моих достоинств оно так же присутствует.
Наверное, должна начать волноваться, переживать, развить бурную деятельность, выясняя кто же посмел нарушить мою территорию, но об этом подумаю чуть позже. Напротив, сейчас пыталась вспомнить в мельчайших подробностях ощущения, которые никогда не надеялась испытать в своей жизни. Воспоминания прокручивались, словно сменяющиеся картинки в калейдоскопе.
Картинка первая - я перехожу из сна в состояние полудремы и ощущаю чужое присутствие в комнате. Странно, но в самом начале мои навыки бойца вообще никак не отреагировали на нахождение рядом постороннего. И это у меня, которая за долю секунды предчувствует падение ложки со стола, лежащей с краю. Это просто немыслимо.
Картинка вторая - как будто со стороны вижу фигуру незнакомца, сидящего на моей кровати и ласкающего мое тело. Какой он? Старый или молодой? Крепкого телосложения или субтильного? Светлый или темный? Ответы на эти вопросы меня не интересуют. Все заслоняет собою случившийся факт, его новизна.
И, наконец, картинка третья - мужчина осознает, что замечен мною и предпринимает меры по ретированию из комнаты. Почему? Он не желает быть узнанным - вот что сразу приходит на ум.
В комнате до сих пор витает легкий запах озона, к нему примешивается слегка уловимый аромат. Протяжно втянула в себя воздух, пытаясь распробовать букет на вкус.
В нем ощущались легкие нотки зелени молодой травы, пробившейся сквозь толщу земли, набравшей рост, но не успевшей загрубеть под воздействием летнего солнца. Запах коры дуба добавлял к аромату ощущение надежности и уверенности, а легкий привкус мандарина дарил ощущение бесшабашности и яркости впечатлений. Так же присутствовал запах чего-то более тяжелого, но в силу отсутствия опыта я не могла опознать что это. А еще мне показался запах немного знакомым, словно где-то улавливала и совершенно недавно, но эта мысль так быстро проскочила, не успев обратить на себя внимание.
Я уверена, что запомнила аромат, источаемый человеком, навсегда и при встрече с его обладателем непременно узнаю.
Ну вот задумалась, а мне через два часа вставать. Все свободное время должно быть потрачено с пользой для дела, отдано самосовершенствованию, либо сну для восстановления внутренних ресурсов организма. Искусственно, конечно, возможно на некоторое время получить заряд бодрости и продержаться в схватке, но тогда расходуется неприкосновенный запас, а он, как известно, имеет ограниченное количество циклов возобновления. И, хотя, у меня это цифра относительно других огромна, но все равно не могу позволить разбазаривать ее без толку. Моя миссия должна быть выполнена, ради нее я живу, ради нее была создана.
В моем мире наравне существуют технический прогресс и магия, наноразработки и необъяснимое. Одно в другое настолько проникло, что все давно забыли когда существовали в чистом виде.
Единственное осталось неизменным: жажда наживы, стремление к власти и желание подчинить себе подобных и не только подобных, а всех кого можно подчинить.
Вот поэтому и существуют школы, в которых обучают машины для убийства, способные решать разнообразные задачи, стоящие перед ними. Иначе я не могу назвать людей и не совсем людей, которые могут лишь одним прикосновением или одним энергетическим посылом убить, покалечить или причинить боль другому существу, находящемуся по эту сторону грани, а иногда и по ту.
Сколько не уговаривала себя, что необходимо поспать, но так ничего и не добилась. Вот действительно говорят, что если стать в угол и заставить не думать о белом медведе, то вряд ли у вас что-то выйдет, все равно периодически будете возвращаться к запрещенным мыслям. Так и я, настраивалась на выполнение распорядка дня и ночи, но все потуги потерпели фиаско.
Раз мне не удалось поспать, то хотя бы сделаю что планировала в свободное от занятий и тренировок время, а именно пришью пуговицу на кителе. И хотя я девушка, но все девичье со мной рядом не стояло. Меня раньше обучили метать ножи, чем есть ложкой. А про навыки необходимые, как само собой разумеющееся, для женщины вообще забыли. Ну да ладно - не боги горшки обжигали, а люди, или кто-то там еще. За давностью уже и не помнят, а пословица осталась.
Я поднялась с кровати и обвела взглядом комнату. Комната, как комната. У окна, закрытого магическими жалюзи, пропускающими воздух, свет, а при соответствующей настройке звуки и запахи, но не живое, будь то мошка или комар, я уже не говорю про более крупных представителей этого мира, стоял письменный стол. На нем стопками разложены книги и тетради, в стаканчике, по-старинке, хранились карандаши и ручки. У меня имелись редкие экземпляры - карандаши с настоящим грифелем, шариковые ручки. В наше время это было так необычно и только немногие могли позволить подобное. Под столом располагалась урна, как всегда девственно чистая. Терпеть не могу оставлять после себя какие-либо следы, будь то скомканные фантики или выброшенные черновики. Рядом со столом находился стул, он же и пылесос по совместительству. Можно убрать в комнате с помощью магии, но зачем ее расходовать на то, что могут сделать технические устройства. Для подзарядки приборов требуется гораздо меньше энергии, чем для магической уборки. Экономия налицо.
По правую сторону от стола находился шкаф, с виду небольшой, но на самом деле очень вместительный, в нем помимо вещей хранилось оружие. Если все достать из шкафа, то места, в просторной комнате, точно не останется. Напротив стояла кровать, не обычная одноместная, а полуторная. Так здорово после ползания в грязи, на изматывающих тренировках, когда все тело, каждой своей частичкой, мечтает о покое, завалиться на кровать и расслабиться в позе морской звезды.
Рядом со шкафом имелась в наличии дверь в индивидуальную ванную комнату - роскошь, которую могли позволить себе лишь преподаватели, ученики с большим достатком семьи и я. Мне же такие привилегии полагались еще по одной причине - ядовитости. Ведь в помещении, после моего посещения общественного душа, никто не мог находиться на протяжении длительного времени. Из-за этого прием водных процедур другими курсантами растянулся бы, словно жевательная резинка, вытянутая изо рта пальцами.
Вот опять уколола палец. Настоящее мучение пришивать пуговицу к кителю. Я же его практически не ношу, так, одеваю на парадные построения, да когда к нам в школу приезжают высокопоставленные гости, курирующие обучение. Хотя, я думаю, что они проверяют сохранность денежных вложений в нас. Так как на содержание школы, наверняка, выделяются кругленькие суммы. Чего стоит только полигон, расположенный недалеко от учебных корпусов.
Все же я справилась с задачей, и блестящий кругляшок на ножке занял свое место в ряду таких же рядовых. Красота, да и только. Мысленно похвалила себя за старания.
Это же чистое извращение надевать китель и брюки на мой повседневный комбинезон, но ничего не попишешь, порядок есть порядок. Безусловно со стороны я выгляжу настолько гротескно, что более уродского зрелища невозможно представить.
Вы когда-нибудь видели, как изображают в детских книжках жаб в одежде? Нет?! Но тогда вы много потеряли. Вот я на смотрах выгляжу примерно так же, только мой покров стального цвета, сверху же я облачена в черную форму с золотистыми пуговицами. На голову, с надетой фуражкой, лучше вообще не смотреть - Фантомас в окулярах под козырьком. Хорошо, что вне официальных мероприятий могу носить только комбинезон. Я настолько привыкла к нему, что практически не замечаю, но все кто видят меня впервые крайне удивлены внешним видом. А что мне остается делать? Это для их же пользы, вот только неудобства должна терпеть я.
Каждый божий день вынуждена облачаться в свою шкурку, как лягушка - царевна, и это, скажу вам, не совсем приятная процедура. Однако за многие годы я привыкла. Ужасно было первый раз натянуть на себя это, закупорить тело, как в консервной банке. У меня даже где-то мелькнул страх, что становлюсь полностью отрезана от мира нанолатексным покрытием, со вставками стекломатериала в районе глаз. Как известно - человек существо живучее, не хуже таракана, а тем более с моим набором генов.
Чем же еще себя занять, чтобы только не думать о недавнем событии? Знаю, что надо дать сознанию полный покой и предоставить возможность глубоко заложенным в подсознании логическим цепочкам перестраиваться, сравнивать полученную информацию, анализировать ее. И через некоторое время на поверхность выплывет реальный и действительный ответ. А если все время думать, решать задачу сознательно, то на конечный результат может повлиять незначительное вкрапление чего-то несущественного, но нарушающего действительность картины в целом.
Все, хватит Анастеша забивать голову всякого рода глупостями. Дела надо делать в порядке их очередности. И решение вопроса о том: кто и для чего был в моей комнате отходит на задний план, по сравнению с реальной проблемой, которая потребует немедленного решения именно сегодня, сразу по выходу из комнаты. И эту проблему зовут Ирвин Теоридиус ван Кобальт, князь Завадский. Такого высокомерного сноба, кичащегося своей родословной я еще никогда не встречала.
В наше время остались единичные семьи кто может гордиться своим генеалогическим древом, уходящим корнями вглубь веков. И со мной обучается самый несносный, самый заносчивый, самый нетерпимый их представитель. Его семья борется за чистоту крови с настойчивостью раненого быка, бросающегося на тореадора. Их не смущают ни финансовые затраты, ни жертвы, на которые при этом приходится идти. Для них существует только идея ради которой они живут и ради которой идут на все.
Если бы не правила школы, запрещающие наносить физический вред соученикам, под угрозой бесчестья и покрытия позором, не только нарушителя, но и родового имени, то он бы меня растерзал голыми руками, препарируя по частям.
Для этого человека я олицетворение всех зол, что вмещает в себя живое существо. Я красная тряпка для быка по имени Ирвин.
Хотя, иногда мне кажется, что для него я даже не живое существо, а что-то мерзкое, ужасное, что отравляет весь этот мир. Возможно, в этом даже есть доля истины, поскольку без своего защитного полога я действительно отравляю воздух. Но не стоит думать о грустном. Самоедство еще никого до добра не доводило. Раз я существую, то значит так было нужно Всевышнему, а в его задумки пока еще не смогли проникнуть, как не старались.
Потратив несколько минут на медитацию, приемы которой мне вдолбили с раннего детства, я привела свое душевное спокойствие в относительно нормальное состояние. Пора облачаться.
С вешалки, висящей в шкафу, сняла комбинезон, один из многих, защищающих внешний мир от меня. Рукой провела по шелковистой, слегка пористой ткани, пропускающей воздух лишь в одном направлении - извне внутрь. Раскрыв специальную змейку, проходящую от лопаток, вдоль позвоночника по среднему шву и заканчивающуюся спереди в районе пояса. Вначале, как всегда, надела штанины, первой - левую, а потом правую. Ощущения от ткани комбинезона приятные и ласкающие, и это единственный плюс. Далее просунула руки, расправила перчатки, и следом нырнула головой во чрево комба. Взгляд слегка расфокусировался, пока я за доли секунды не привыкла к линзам. Вот я и в одежде, если это можно назвать одеждой. Осталось только застегнуть молнии и зафиксировать их в удобном для меня положении, чтобы при необходимости удаления из организма отходов жизнедеятельности я могла в кратчайшие сроки расстегнуть комбинезон и буквально спустя время возвратить все на место.
Подобная молния существует и в районе рта, так как прием пищи никто не отменял, но я настолько быстро его совершаю, что зачастую напоминаю себе удава, который может питаться раз в две недели, заглатывая пищу не жуя ее.
Комбинезон абсолютно не блокирует энергетические потоки, ими я могу при необходимости управлять, но их объем зависит от физической составляющей организма, чем она выше, тем они больше. Вот и приходится совершенствовать тело, для совершенствования духа.
Свои возможности по трансформации приходится скрывать всеми возможными способами, так как это является одним из моих тайных козырей в рукаве, да и с магией сильно светиться не стоит до поры до времени. А то что это время придет, так я ни не сомневаюсь.
Закрепила на левом предплечье браслет с коммуникатором связи, талию обвила ремнем с креплениями для оружия, сегодня оно мне понадобится, на бедра закрепила ножи. Осталось обуться в неизменные мягкие полусапожки с секретом, на застежке-липучке. Вот теперь я готова к выходу.
Нужно не забыть подновить охранный контур комнаты и проверить на возможные повреждения, после ночного посетителя. Но как показала практика лишь моих навыков по установки охранного купола не достаточно и где-то в моих знаниях и умениях есть брешь, которой и воспользовался визитер. Обязательно посмотрю новейшие разработки в сети, конечно, не те, что находятся в открытом доступе, а те которые надежно скрыты от посторонних глаз. Ни наука, ни ее магическая коллега не стоят на месте и развиваются каждый божий день и все что казалось вчера вымыслом и недостижимым на сегодня обретает плоть.
Вот незаметно и время прошло, через пятнадцать минут на построение. Нам привили с первого дня нахождения в школе нежелание опаздывать ни на мгновение. Первично, всех новобранцев построили на плацу, а опоздавших перед ними, и заставили попеременно, то отжиматься, то бежать по полигону, и таких заходов было несколько. Падающих поднимали электрошокером и вынуждали продолжать. А все остальные должны были смотреть на это. Естественно, после этих показательных выступлений опоздавшие загремели на длительное время в лазарет, а желающих повторить их подвиг не стало вообще.
Все кто попадают в эту школу либо выходят своими ногами за ворота, либо их выносят ногами вперед, третьего не дано. Дисциплина жесточайшая, любая провинность или отступление от устава наказывается. Хотя как и везде, даже в таких условиях возможны отступления от правил, которые тем и хороши, что имеют исключения.
Глава 2
Несколько десятков лет назад...
В лаборатории горел безжизненно-холодный белый свет, отчего все вокруг отливало легкой синевой.
Двое мужчин склонились над одним микроскопом, периодически сменяя друг друга. По их внешнему виду было легко определить, что оба находятся в возбужденном состоянии. Подрагивающие руки и множество лишних телодвижений выдавали нервозность, вызванную часами ожидания.
-Сид, обратите внимание на трансформацию клеток...Это невозможно. Это против всех правил. Мы, конечно, на что-то подобное надеялись, но даже не могли представить, что добавление гена террозианской медузы даст подобные результаты, - бормотал взлохмаченный мужчина неопределенного возраста.
-Да. Внедрение данного гена значительно расширит возможности его носителя, - вторил ему в ответ высокий гуманоид.
-Вот только существует небольшой побочный эффект, но я не думаю, что он достаточно существенен на фоне тех плюсов, которые открывает подобное вживление.
-Любой побочный эффект можно устранить или же купировать.
-Это принесет нам известность. Я завтра же пошлю отчет в ежегодный вестник. И мы проснемся знаменитыми.
Гуманоид разогнулся и обвел задумчивым взглядом, склонившегося мужчину.
-Я не думаю, что это хорошая идея. Следует подождать и предложить разработку заинтересованным людям.
-Что вы, сид. Они думают только о своей наживе, мечтают о том где дешевле купить и как подороже продать, а на науку им глубоко плевать. Они не достойны этого открытия, - скороговоркой протараторил тот, возбужденный сверх меры, - Я обязательно завтра, нет, даже сегодня составлю краткую статью и отправлю в сеть. Пусть все знают чего достигла наука.
Гуманоид неторопливо отошел от стола, взял из шкафа шприц, медленно набрал в него какой-то раствор слегка желтого цвета из пробирки, стоявшей тут же. Размеренным шагом приблизился к коллеге и сделав небольшой замах вколол содержимое в шею мужчины.
Тот резко покачнулся, захрипел, и начал заваливаться на стол. Гуманоид подправил рукою траекторию падения, дабы мужчина не зацепил что-либо на столе.
Смерть сама по себе выглядит ужасно, а уж насильственная тем более. Через минуту дело было сделано. В лаборатории в живых остался только один.
-Ну, вот и все, не надо никуда ничего посылать. Все решено давно и без нас, - прошептал себе под нос гуманоид. Глаза его фанатично блеснули.
Я вышла из комнаты, предварительно замкнув энергетический контур, и теперь если кто кроме меня проникнет в нее, то почувствует дикий немотивированный ужас. Простейшее плетение известно с давних времен, но тем и хорошо, что его последствия снимаются только установщиком. Это не панацея от нежеланных гостей, так как хорошо тренированный индивид в состоянии контролировать свои эмоции, глубоко заперев, но и у меня свои секреты имеются. Надо всего лишь сделать маленькую добавку, которая практически не заметна, но существенно изменяет вектор воздействия, направляя его не на разум, а на тело, и оно стремится убраться из зоны поражения.
Мне на встречу по коридору шел Штефан Озерски. Это высокий, метра под два, мужчина, чем-то напоминающий сильно вытянутого суслика, шатен с короткой стрижкой и челкой. Свисающие волосы постоянно норовили закрыть глаза, а хозяин регулярно водворял их на место. Похожесть с животным заканчивалась, стоило только обратить внимание на глаза. Взгляд воина в седьмом поколении невозможно перепутать ни с чем другим. И сколько бы он не улыбался, настороженность и постоянная оценка окружающей обстановки никуда не уходила. Этот человек все время был начеку, всегда готов к отражению удара, защите.
Сколько бы мои наниматели не твердили, что я самостоятельно осуществляю свою подготовку, что мне даны свобода действий и выбор, но так и не смогли избавить меня от ощущения, что Штефан негласно приставлен следить за мной и сообщать о всех моих успехах и неудачах куда следует. А своим предчувствиям я привыкла доверять.
Не нужно обладать какими-то дополнительными сведениями, чтобы ощутить разницу в отношении к себе других курсантов и этого задумчивого шатена. С первого дня моего появления в школе лишь только он один даже мысленно не пытался представить что-же скрывается под защитной оболочкой. А за время нелегкой жизни я научилась читать такие взгляды, в которых видно вначале удивление, потом недоумение, а на смену их приходит сличение того что они видят и что им рассказывали обо мне, и вот тогда в глазах появляется чувство гадливости.
Если вам когда-нибудь в жизни попадался жук-вонючка, и посчастлиилось, в кавычках, его раздавить, то поймете о какой гримасе идет речь. Вначале брезгливость появляется в глазах, потом плавно переползает на лицо и заполняет его полностью, а вдобавок примешивается доля легкого ужаса, вкупе с неверием.
Однажды, в первые дни пребывания в школе, один из сомневающихся решил опровергнуть ходившие обо мне сведения и проник в комнату, я в это время была в душевой и нежилась под струями воды. Хватило пары минут нахождения в замкнутом пространстве, чтобы он почувствовал себя плохо и начал задыхаться, еще бы немного и начался бы паралич легких, а тогда остался бы путь только в одну сторону. Его, конечно, откачали, медицина оказалась на высоте, но вот желающих посмотреть как я живу, и как выгляжу на самом деле явно поубавилось.
Я частенько слышу перешептывания у себя за спиною, одни предполагают, что у меня жабры вместо носа, полностью отсутствуют ушные раковины, бородавчатая кожа и жвалы на месте человеческого рта. Другие предполагают, что в силу генетической мутации большинство органов объединено по функциям и как такового разделения на органы слуха, обоняния и осязания нет. Знали бы как сильно ошибаются, но от меня ничего не узнают, а те кто посвящен не заинтересованы в разглашении информации. Все эти домыслы не способствовали завязыванию дружеских отношений. И единственным другом, если его можно так назвать, был Штефан.
-Привет, куколка!
-Сколько раз я тебя просила так меня не называть.
Глаза мужчины озарились задорным светом.
-Куколка, ты. Куколка, не иначе.
-Ну, хватит. Считаешь, что у меня в комнате нет зеркал и я не вижу на кого похожа? На конкурсе красоты самая страшная жаба считалась бы красавицей, по сравнению со мною.
-В том то и дело, что не видишь.
-Можно подумать, что знаешь о чем говоришь.
Легкая улыбка скользнула по лицу Штефана, но тут же пропала, как будто ее и не было.
-Куколка, скажи, что тебя беспокоит?
-А разве меня должно что-то беспокоить? - ответила вопросом на вопрос. Знаю, что обижаю своим недоверием единственного лояльного ко мне человека, но даже на йоту времени я не могу представить, что расскажу о ночном посетителе. Это только мое личное дело и с ним я должна разобраться сама. Кроме того, а не стоит ставить в известность моих хозяев. У всех свои секреты, они не открывают до конца свои, и я так же не собираюсь с ними делиться.
-Ты забываешь, я чуть-чуть эмпат. И в данный момент я чувствую твою тревогу, неуверенность, - слова товарища заставили меня задуматься. Неужели я так легко читаюсь? Надо непременно над этим поработать. Меня абсолютно не прельщает быть раскрытой книгой, даже для него.
-Ну, вот. Опять ты закрылась, куколка. Насторожилась.
-У меня все в порядке, просто не выспалась.
-Опять князь настроение испортил?
-Ты же знаешь, я обращаю на него внимание не больше, чем на надоедливого москита.
-Ой, ли, на москита?- лихо заломив правую бровь, рассмеялся Штефан.- Для москита он слишком велик, но надоедлив, безусловно, не меньше. А, уж, снобизмом при раздаче добродетелей его наградили вне конкурса, и как залежалый товар вручили в одни руки, чтобы избавиться от всего накопившегося за многие лета невостребованности. Вот он из него и прет во все стороны.
-Мне глубоко плевать на него и его ненависть ко мне, если он ненавидит генноизмененных до печеночных колик, то это только его проблемы, а не мои. Равноправие всех видов давно признано Советом, а тот факт, что он и его семья не поддерживают данное решение..., - я не успела договорить.
Пропищал сигнал, свидетельствующий, что до начала построения осталось пять минут и мы не сговариваясь побежали в сторону плаца, минуя лестницу, через холл выскочили на открытый воздух. Там уже выстраивались ученики, еще несколько мгновений и появятся наставники.
Во время забега, в очередной раз, стало грустно от своей необычности. Сколько пыталась гнать эти мысли, но они вновь и вновь возвращались, и от них некуда было сбежать или спрятаться, они, как ржа, разъедали душу. Что же бы могло быть, если бы не было такого побочного эффекта? Какая бы жизнь меня ждала по окончанию школы? Чем бы я могла заниматься? С кем работать?
Все. Надо выкинуть эти мысли из головы. Есть поставленная задача и я должна ее выполнить, а что будет дальше, то как случится так и узнаю.
Я заняла свое место в строю. По левую руку от меня стоял Пол Каховцев, угрюмый парень невысокого роста, но именно о таких принято говорить 'косая сажень в плечах'. Ширина тела незначительно уступала его длине, такой же как и я, измененный на генетическом уровне. Наше отличие состояло в том, что он выношен и рожден естественным путем, тогда как я почти полностью дитя пробирки.
Несколько недель эмбрион выращивали в искусственной среде, а потом, подросшим, поместили в тело молодой женщины попавшей в аварию, в результате которой ее мозг умер - слишком долгое время понадобилось для доставки в медучереждение. Данной ситуацией воспользовались мои квазиродители. Это был своего рода эксперимент: выживет или нет, ранее все эмбрионы погибали, не пройдя один и тот же рубеж. Все оказалось до гениальности просто - в "животном" инкубаторе эмбрион прижился и начал развиваться, решив родиться за две недели до назначенного срока. Вот поэтому повитухой оказалась, совершенно случайно, женщина из обслуживающего персонала лаборатории. Роды были необычными по своей сути, так как я выскользнула из чрева носительницы на стол и начала кричать...
Из воспоминаний меня вывел толчок сзади.
Это кому опять неймется? После того, как я нечаянно сломала одному шутнику обе ноги в нескольких местах, всего лишь запнувшись и перестроив свое тело таким образом, что вместо пяти десятков килограммов на него уронилось тело весом в полтонны, желающих поиграть в кошки мышки поубавилось.
-Ана, хочешь поменяться со мной местами? К нам нагрянула очередная проверка, - услышала шепот Сайласа Грега.
Ого. Это что-то новенькое. Мне предлагают прикрыться от назойливого интереса со стороны надзирающих. Пожалуй не стоит пренебрегать этим предложением, а то вновь придется изображать из себя, приколотую иголкой, бабочку, под пристальным вниманием любознательных людей из контрольной комиссии. Уверена, что мое досье вдоль и поперек изучено и перепроверено, к легенде не подкопаться, но каждый раз меня пытаются поймать на лжи. Ребята, те кто сюда направил не чета вам, моя история чиста и бела, как подпушек у кармазонского лебедя, на ней нет ни одного пятнышка, ни одной зазубринки. Зря только стараются.
- Сайлас, давай,- и мы совершили рокировку, на которую понадобился лишь один взмах ресниц. И вот я уже стою под прикрытием широких плеч и затылков. Мы успели, только что истекло время на построение и на плац как будто опустили полог тишины, все замерли. Стало вдруг слышно что в нашу сторону движется группа из четырех человек. Две поступи легки и еле слышны, знакомые, принадлежат майору и мастер-капитану, а две тяжеленные бухающие, подобно звуку молота в кузне. Вот они явно принадлежат господам проверяющим. Сразу понятно, что кроме веса бумаг ничего не поднимают, а мозоли зарабатывают не на руках, а ягодицах, от постоянного ерзания на стульях.
Я обвела глазами знакомую картину. На плацу, шеренгами по десять, располагались ученики школы, построенные, в большинстве своем, по росту и в зависимости от курса обучения. В связи с достаточно приличным отсевом на первых курсах обучения, начальные были самые многочисленные. В первые два года происходил самый большой естественный отбор. Кто не выдерживал физических и моральных нагрузок те исчезали, как будто их и не было. Все ученики поступающие в школу подписывали кабальный контракт, в соответствии с которым отдавали свою свободу и жизнь под юрисдикцию школы. С этого момента они становились практически ее собственностью. И лишь после ее окончания вновь обретали свободу. За это школа гарантированно лепила из учеников мастеров своего дела. Потому они и ценились, с ними считались и их уважали.
За плацем находился огромный полигон с чертовой сотней ловушек, снарядов, полос с препятствиями, но это еще пол беды, под ним находился еще один - подземный, а там все было гораздо страшнее. По школе ходили легенды, что до конца лабиринта могут дойти лишь единицы. Он представлял собой высокотехнологичную систему с зачатками искусственного разума. Уровень сложности задавался из кабинета директора школы - полковника Коуэла. Его боялись все курсанты.
На командном экран, расположенном в кабинете полковника, отражалась объемная картина и отслеживались все перемещения учеников, а так же состояние их здоровья. Я подозреваю, что при создании этого полигона не обошлось без магического вмешательства высочайшего уровня, до которого могут дорасти единицы из ныне живущих. Что из себя представляет этот полигон нашему курсу пока не известно. Уровень подготовки не достаточно высок для его прохождения, но это не за горами.
Так неспешно я обводила взглядом открывающую картинку, пока не почувствовала и не наткнулась боковым зрением на обжигающе ледяную стену ненависти.
Как я могла забыть? Всего в нескольких шагах от меня, за строем из нескольких одногруппников по диагонали, стоял он. Я лукавила перед Штефаном, когда говорила, что мне глубоко плевать на отношение ко мне со стороны лучшего ученика нашей группы.
Мне было далеко не все равно.
В глубине души, где-то очень-очень глубоко, я храню представление о своем идеале мужчины, каким бы я хотела его видеть, каким он должен быть. Умом я понимаю, что это всего лишь мечты глупой девочки, надеющейся на чудо, и хотя в моем мире чудеса случаются, но не в моем случае.
Если когда-то существовали боги, то Ирвин, наверняка, их потомок. Высокий, широкоплечий, с идеальными пропорциями тела, длинными тонкими пальцами, грацией дикого тигра. Все в нем говорло о наличии задатков вожака стаи: осанка, глубокий бархатный голос, который при необходимости моментально затвердевал и становился высокомерным, надменный взгляд серых, с легким оттенком голубого холодных прозрачных, как горный родник, глаз. Когда он смотрит на тебя исподлобья, то кажется, что видит насквозь и сразу возникает желание повиниться во всех смертных грехах, лишь бы заслужить милость у повелителя. Волосы, зачесанные назад, волной обрамляют скуластое лицо. Волевой подбородок говорит о твердости характера его владельца, а пухлые губы...
О, боги, куда меня понесло?
И вот на грани порога слышимости я различила слова:
-Что, лягушонка, спряталась в норку? Уползла с глаз подальше?- вот и конец чудесам, возвращение на грешную землю окончилось полным крушением надежд. На меня эти слова подействовали не как ведро воды, а как окунание, без права выбраться на поверхность, в прорубь.
Может быть я и дефектная, но никто никогда не узнает как мне больно и обидно, на сколько мельчайших кусков рвется душа. Если обыкновенными словами можно убить, то эти переполнили мою чашу терпения и я не выдержав, прошептала в ответ:
-Я может быть и лягушонка, а ты моральный урод, у которого нет ничего дорогого за душой. Ты не можешь творить, ты в состоянии только разрушать и идти по головам, для тебя нет ничего святого. Наверняка, твоя мать трижды пожалела, что родила такого монстра на свет.
Это все я выплюнула на одном дыхании, не задумываясь, не поворачивая головы.
Лишь только последние слова слетели с моих губ, я услышала утробный рев, доносившийся откуда-то сбоку, точнее с того места, где стоял князь. Повернув немного голову увидела, что в разные стороны, как брызги от удара по воде, разлетаются мои сокурсники, а на меня несется с выпученными от ярости глазами тот, о ком я недавно думала. В них я прочла свою близкую смерть.
Ну, уж, нет. Я тебе в руки просто так не дамся и не буду стоять и ждать пока ты доведешь задуманное до конца.
В тот момент, когда он был готов соединить руки на моей шее, чтобы задушить, я сделала то, что на мой взгляд было самым естественным в тесном строю, резко развернулась на одной ноге, присела и оттолкнувшись руками и ногами юркнула под ноги князя. Под действием собственного веса и инерции он перелетел через меня, сбил с ног ничего не предполагающего Сайласа, и выскочил за пределы строя. Боец, его уровня, не распластался рыбкой, а сгруппировался и через секунду был готов продолжить задуманное, но момент был упущен.
Со стороны майора Дергачева раздался приказ, сопровождаемый сильнейшим ментальным посылом:
-Отставить! Прекратить драку! Всем стать в строй! Смирно! Ирвину ван Кобальту и Анастеше Разумовской в кабинет к директору, и без членовредительства. В случае нарушение приказа, после решения вашей участи полковником, будете иметь дело со мной.
А вот от этих слов было уже реально не по себе. Майор Дергачев славился особенно извращенной фантазией по части наказания учеников.
Нет он не избивал их, не вгонял иголки под ногти, но после отработки, провинившимся как-то враз, в последующем, не хотелось делать чего-то такого, что могло навлечь его гнев. Умел он убеждать.
Как-то повздорили два новичка, одному не понравилось как второй на него посмотрел, слово за слово, завязалась драка. По общему правилу: двое дерутся, а третий не мешай. Вот никто и не вмешался, зато с наслаждением смотрели представление. Развлечений-то кроме марш-бросков, да спаррингов нет, не положено, чтобы ничего не отвлекало от постижения науки умерщвления. А тут бой без правил, чем не веселье?
Так Дергачев, что придумал? Заставил с краю полигона врыть столб, причем этим занимались сами провинившиеся. На верхушке столба была закреплена доска, по типу качелей, на уровне выше роста каждого из них. Майор приказал курсантам схватиться за края доски и не отпускать ни в коем случае под угрозой еще более изощренного наказания. А так как столб был выше любого из нарушителей, то либо один, либо другой находился в висящем положении, в то время пока второй стоял ногами на земле. Такое качание продолжалось весь вечер и всю ночь, в течение этого времени Дергачев не отходил ни на минуту от так неудачно вляпавшихся в дрязги. Утром все вчерашние зрители наблюдали чудесную картину - двое, вчера непримиримых врагов, поддерживая друг друга, ползли на построение. А каждодневные тренировки им никто не отменял.
Я шла следом за Ирвином и морально готовилась к наказанию. Сколько бы я не была сильна физически, а так же морально, но у всех существует определенный предел прочности и мне бы не хотелось к нему приближаться.
Проходя мимо проверяющих в штатском, заметила, как один другому указал глазами на меня и что-то проговорил, его коллега, соглашаясь, кивнул и отвернулся еще больше, так что мне не удалось его хорошенько разглядеть. К сожалению, ветер дул от меня и как я не старалась и не напрягала свой удивительный слух, но так и не смогла ничего услышать, а магию без особой необходимости мне не хотелось применять. Здесь я находилась как на ладони.
Вот мы миновали плац, прошли мимо спальных корпусов, и направились в главный корпус школы. Он был выше остальных и имел командную башню с панорамным кабинетом на самом верхнем этаже. От туда прекрасно просматривалась практически вся территория школы и большая часть полигона.
По дороге я немного приотстала, дабы не провоцировать на новые действия Ирвина. По его напряженной спине и судорожно стиснутым кулакам было видно, что достаточно малейшей искры и все начнется сначала. Экая нежная барышня оказался. Значит ему можно меня оскорблять, а он видите ли имеет хрупкую душевную составляющую. И что я такого сказала необычного, надо подумать. Ранее за ним не замечалось явных признаков агрессии, переходящих рамки дозволенного в школе. Кроме того, что обозвала моральным уродом и помянула про мать, больше никаких обидных для него слов не было. Допустим, урод - это практически ласкательное слово, получается, что все дело в родительнице князя, раз он так взвился. Очень интересно, сделаю себе зарубку на будущее. Так капля по капле, собирая сведения и упорядочивая их, можно увидеть всю картину.
Я укоротила шаг, увеличивая между нами расстояние.
-Не отставай, майор уже передал о нашем визите полковнику, я , конечно, тебя когда-нибудь придушу, но не сегодня,- раздался разозленный голос князя.
-Вначале попробуй поймать, а там посмотрим удастся тебе это или нет, -под нос пробубнела в ответ.
Плечи, впереди идущего мужчины, напряглись, но он сдержал реплику в ответ.
На этом наша перепалка закончилась. Все же не даром Ирвин считался крепким бойцом, любой другой на его месте вряд ли после вспышки взял себя в руки. Мои слова он прекрасно слышал, но посчитал ниже своего княжеского достоинства отвечать. Он не так прост, как выглядит на поверхности, и дело не в моем повышенном внимании только к нему. Я смотрю вокруг, по возможности подмечаю, анализирую и складываю в коробочку на черный день. Мир не таков какой кажется. А в нем я могу надеяться только на себя.
Ирвин Теоридиус ван Кобальт, князь Завадский
"Как же она выводит меня из себя. И ведь делает все чтобы оставаться незамеченной, слиться с обстановкой, практически мимикрировать. Дело тут не в ее экзотическом виде. Нет. Все давно к нему привыкли. Да и стоит ли ему удивляться, когда на боевые задания мы вынуждены надевать нечто подобное для более полной маскировки и защиты организма. Меня бесит ее существование вообще. Она - каждодневное напоминание о...
Неужели она что-то знает. Но откуда? Все кто был посвящен давно мертвы, или будут молчать чего бы им не сулили.
И я так глупо себя повел. Куда делась моя хваленая выдержка? На ее место накатила красная пелена, заставляющая вначале действовать, а потом думать. Я ведь настолько привык, что она молчаливо проглатывала все подколки, как будто это ее не касалась, как будто не в ее сторону произносились. А тут, на тебе. У куколки оказывается есть жало, да такое, что мало не покажется.
И помимо этого добавилась еще одна загадка..."
-Догоняй! Полковник ждать не будет или захотела испытать на себе все прелести воспитания Дергачева?- оглянувшись, увидел небольшую фигурку у себя почти за спиной.
И как только умудряется ходить бесшумно.
Закончилась крутая лестница, мы ступили на верхний этаж командного корпуса. Клети моментального переноса имеются в здании, но все предпочитают пользоваться именно лестницами. Как-то нет желания оказаться закупоренными, как селедки в сосуде с крышкой, если вдруг у клети закончится энергетическая подпитка.
Вот и дверь в приемную полковника. За столом, в, небольшой по размерам, комнате, сидел адъютант. Если можно было бы представить более безликое помещение на территории школы, то мы находились именно в нем. Никаких кричащих расцветок в обивке мебели, все нейтральных цветов, нет ничего за что бы мог уцепиться глаз. Таким же был его хозяин. Его можно было бы охарактеризовать одним единственным словом - серый. Не стальной или графитовый, а именно серый, незаметный, не привлекающий к себе внимание.
В школе ходили слухи, будто адъютант имеет степень мастера маскировки превосходной категории, а чтобы добиться этого необходимо добиться равновесия между телом и духом. В результате, человек мог практически полностью слиться с окружающей средой, мимикрировать под валун, груду камней, дерево в лесу.
Думаю, что эти россказни надуманы и вызваны лишь внешней безликостью адъютанта. Вряд ли такой мастер позарится на место простого делопроизводителя, хоть и в такой престижной школе.
-Вас уже ожидают. Проходите,- прозвучал голос, лишенный каких-либо эмоций, со стороны стола.
Я первым вошел в дверь панорамного кабинета.
Глава 3
-А, вот и вы. Не через столицу, часом, сюда спешили? - с легкой иронией поинтересовался полковник Коуэл.
-Никак нет, сид,- в два голоса отрапортовали мы с Ирвином, вытянувшись по стойке смирно.
От двери, около которой мы застыли соляными столпами, была хороша видна панорама окрестностей. Вдалеке просматривались крыши пищеблока и склада, чуть ближе спальные и учебные корпуса. С этой высоты очень хорошо были видны перемещения курсантов и не только во дворе школы. Кто направлялся в столовую, а кто-то получал задание на день, внимательно слушая мастера. Обычный день не совсем обычной школы. В небе светило солнышко, где-то в вышине резвились птицы, кроме них никого не было видно в прозрачной прерии. Это и не удивительно воздушное пространство над территорией школы очень тщательно охранялось, и любой нарушитель, крупнее пернатых, уничтожался без предупреждения. Свои секреты школа охраняла очень тщательно.
Хотя помещение кабинета полковника само по себе было огромным, но за счет света, проникающего через окна высотой от пола до потолка, создавалось впечатление нахождения на открытой площадке. Вид портила только огромная панель экрана, в данный момент находящаяся в центре комнаты и отвернутая от нас.
Сам полковник, вышел из-за рабочего стола, на котором кипами были разложены какие-то фолианты, бумаги, письменные принадлежности.
-Что в этот раз не поделили? - спросил полковник, не обращаясь к кому- то конкретно, но ожидая ответа от каждого из нас.
-Ничего, сид. Магнитные бури, сид. Виноват, сид. Готов понести любое наказание,- речитативом высказался Ирвин.
-А вы что скажете, Анастеша?- полковник перевел взгляд на меня.
-Это я виновата, сид, я нелестно отозвалась, - боковым зрением увидела, как князь напрягся.- Об умственных способностях ван Кобальта...и провела параллель между их количеством и его ...эм-м-м...размером его мужского достоинства.
Напряжение покинуло князя, а в глазах возникло удивление и искра интереса.
-Даже так?- закашлялся полковник, - очень интересно. Так и кто из вас виноват?
-Я, сид,- в два голоса отрапортовали мы.
Полковник на нашу эскападу еще более разулыбался. Провел пальцами по усам, приглаживая и придавая форму.
-Ну раз вы признаете что виноваты оба и не желаете говорить как было на самом деле...Кроме того сорвали мне смотр, а от него зависело решение одного важного вопроса, то понесете равное наказание. Три длинных круга по полигону по окончанию всех занятий вне зависимости когда они у вас заканчиваются, без использования каких либо стимуляторов и пополнения энергии.
Вот это наказание. И полезно, и неприятно. Полезно то, что ничего нового и невыполнимого в прогоне по полигону нет. Но не по большому же кругу. Он же высасывает все силы подчистую. А неприятное заключено в том, что даже сильнейшие бойцы сдыхали на втором, а уж про третий вообще говорить не стоит.
-Сид, разрешите обратиться?-поинтересовался князь.
-Разрешаю.
-Сид, прошу освободить курсанта Разумовскую от наказания. Готов понести в удвоенном размере.
Теперь наступила моя очередь вытаращивать глаза. И хорошо что за линзами комбинезона их не видно, да и не видно моего открытого от удивления рта. Вот это да. Такого не может быть, потому как не может быть вообще. Это просто немыслимо. Человек, который считает генетически измененных не достойными членами общества и радеет за их искоренение вдруг ни с того ни с сего встает на мою защиту. Мир перевернулся, скоро конец света, пора заказывать деревянный саркофаг.
Полковник на произнесенные слова лишь ухмыльнулся в усы.
-Вдвоем натворили, вдвоем и расхлебывать будете, а уж как, то это не вам решать. Я свои решения не меняю. Можете быть свободны.
-Но, сид.
-Никаких но. Я сказал можете быть свободны. И закройте дверь с той стороны. Вы занимаете мое время, а оно очень дорого.- В голосе, до этого мягком, послышались стальные ноты.
Желание ослушаться пропало напрочь. Да, ментала такой силы надо еще поискать, и это он абсолютно не давил, а дал лишь небольшой энергетический подзатыльник.
Мы не сговариваясь попятились к дверям и чуть не оттоптав друг другу ноги выскочили в приемную. Двери с мягким чмоком закрылись.
-Выход в другой стороне, - раздалось невыразительное замечание.
Как две сомнамбулы мы развернулись на каблуках и чуть ли не строевым шагом вышли в коридор, оставив за собой серую комнату.
Молча, каждый погруженный в свои мысли, мы спустились по лестнице. Ирвин шел впереди, а я, как обычно, сзади, стараясь не отсвечивать насколько это было возможно. И вдруг, ни с того ни с сего он развернулся и остановился как вкопанный, а я...А я, ничего такого не ожидавшая и не успев остановиться, естественно, налетела на него и сразу же отскочила, словно ошпаренная, на шаг назад. Как только не замахала руками, дабы сохранить равновесие. Да, мне явно надо потренироваться в сохранении дистанции. Теряю форму.
-Ты! -и в меня нацелен указательный палец.-Даже не думай, что это что-то меняет в наших отношениях. Я не тебя защищал, а всего лишь оставил за собой право лично, заметь, лично свернуть тебе шею.
-Отлично,- кивнув, начала движение, огибая его по дуге.
-Стой, я еще не закончил, -и меня схватили за руку и вновь развернули к себе лицом.
-Я все поняла, ты не закончил. Ну, я пошла?- попыталась вырвать свою руку из захвата, но не тут то было. Руку словно сковали стальным наручником.
-Слушай меня!
Все. Мне это надоело. Мало того что он оскорбил меня, из-за него я буду должна выкладываться на полигоне по полной, так я еще должна его выслушивать. Не дождется. И дав приказ своей руке, трансформировала конечность в податливую форму, которая легко проскочила через стальное кольцо захвата полностью освободившись. Знаю, что потом буду жалеть, так глупо подставилась, демонстрируя свои возможности, но не затевать же с ним опять драку. Слишком разные весовые категории, да и моему терпению пришел конец.
Надо было видеть выражение лица князя. Жаль, что у меня нет моментората, а то бы я запечатлела его на память, и выложила бы в сеть в раздел "глупый и еще глупее".
-Не смей. Ко мне. Прикасаться. Не смей. Мне. Приказывать, -прошипела я. -А то однажды случайно забуду застегнуть свой комбинезон и тебя совершенно случайно не досчитаются на построении. Мне, конечно, тебя будет очень не хватать и я даже раз в год буду приносить одуванчики к твоей погребальной урне, может быть и скупую слезинку выжму, но вот сожалеть о содеянном точно не буду.
Выдав эту тираду на одном дыхании я развернулась и побежала в столовую, где был отдельный маленький закуток с очень хорошей вентиляцией и где я в одиночестве принимала пищу. Война войной, а обед по расписанию. А силы мне, ой, как понадобятся.
Полковник прекрасно знал как наказать посильнее, при этом на первый взгляд все выглядело очень даже благопристойно. Не подкопаешься ни к чему. Ну, подумаешь, будет потрачен небольшой внутренний резерв, так его потом легко восстановят в лазарете, в случае чего. Вот только мне нельзя выкладываться по полной. Состояние может стать не стабильным и тогда...лучше об этом не думать, может быть все и обойдется. Но что-то мне подсказывало что все не так просто. Откуда-то взялось ощущение, что меня планомерно куда-то толкают.
Ирвин Теоридиус ван Кобальт, князь Завадский
"Что это было? Ничего не понимаю. Еще недавно в моей руке была вполне живая плоть, хоть и облаченная в ткань, но естественная, с нормальной температурой. И вот через мгновение я ощутил, что все это пропало. Вместо мышц и костей я на долю секунды почувствовал что-то непонятное, будто змея проскользнула сквозь кольцо из пальцев. Наверное, мне это показалось. Видно еще не отошел от ментального подзатыльника полковника. Я в какой-то мере и сам обладаю возможностью управлять энергетическими потоками, правда над этим надо работать и работать, а то получится как в крайний раз. Хотел сделать одно, а получилось совсем другое. Опростоволосился, иначе не скажешь. Так глупо перепутать одно с другим".
-Ирвин, ты собираешься тут простоять целый день или все же пойдешь на тренировку?- услышал недовольный голос майора Дергачева.
-Нет, сид. Я всего лишь повторяю вчерашнее задание на развитие логики и пытаюсь понять где на практике его можно применить.
-Марш на тренировку, логичный ты наш. Надеюсь, что сегодняшний марш-бросок расставит все на свои места в твоей аристократичной голове.
-Так точно, сид. Меня уже здесь нет.
-Поговори мне, - донеслось мне вслед.
Да. Последнее слово сегодня явно не за мной. И это уже не в первый раз.
В кабинете директора
Полковник, улыбаясь своим мыслям, смотрел в образотранслятор. Перед ним только что закончилась маленькая "трагедия". На экране с глупым выражением лица застыл Ирвин Теоридиус ван Кобальт, князь Завадский.
-Капитан, зайди ко мне,- нажав кнопку селектора полковник вызвал своего секретаря.
Бесшумно открылась одна из створок тяжелой двери и в кабинет скользнула серая тень. По-другому ее и не назвать, четкого образа нет, так, размытые очертания человека.
-Суарел, кончай придуриваться,-весело проговорил полковник.-Вокруг никого нет и ты об этом прекрасно знаешь.
За какие-то мгновения тот, кто был безликим и невзрачным, превратился в озорного голубоглазого блондина, с очаровательной ямочкой на щеке. О таком красавце тайком мечтают дамы всех возрастов в своих фантазиях.
-Мастер, хорош, ничего не скажешь. Не жалеешь, что перешел ко мне? Прелести вольной жизни не тянут назад?
-Вы же знаете, что нет. Если бы тянули, то меня тут не было. Да и весело тут у вас.
-Ну, что скажешь? Твои выводы?
-Мне, кажется, что еще рано судить о выводах, сид, но лед явно тронулся.
-Я тоже так думаю. Посмотри сцену во дворе. Перекину по энергосвязи. Оценишь в свободное время и доложишь.
-Так точно. Я могу идти.
-Иди. И подготовь мне через двадцать минут отчет, о котором я просил с утра. Что-то наши враги зашевелились. Слишком рано. Еще не все готово.
Когда капитан вышел из кабинета, предварительно приняв образ придуманный им лично, полковник, подпер подбородок руками и задумчиво уставился вдаль. Сегодня еще столько нужно сделать. И когда все успеть?
Внутри кипел котел с эмоциями. Как мне надоело то, что мною все желают руководить и манипулировать. Еще не было ни одного дня что-бы хоть кто-то не попытался прогнуть меня под себя. И так с самого рождения. За меня решили, что я должна родиться, исковеркав всю судьбу с самого начала. Определили, что я должна уметь, а что не уметь, как жить, где и чему учиться. А теперь и этот бонвиван возомнил себя непонятно кем.
В таком настроении долетела до столовой, пусть хоть небо разверзнется над головой или земля под ногами, но я хочу есть. Как всегда моя порция стояла нетронутой, укрытая термопленкой, позволяющей сохранять пищу длительное время в горячем состоянии. Схватила лоток и стрелой метнулась в свой закуток, плотно прикрыв за собой дверь.
Раскрыла свой завтрак, а похоже, что на сегодня это и обед в том числе. И только после этого расстегнула потайную застежку в районе рта. Постаралась как можно неторопливее пережевать все что находилось на лотке, чтобы успокоиться, но вкуса пищи вообще не замечала. В моем состоянии это походило на борьбу с песчаной бурей. Сколько не старайся защититься, все равно не спрячешься от песка. Так и я пыталась жевать медленно, но все попытки окончились крахом. Если ты на протяжении всей жизни пытаешься минимизировать время приема пищи, то нечего и начинать делать все наоборот. Я никогда не получала удовольствия от этого процесса и не понимала что остальные в этом находят. Остатки смела в рекордно короткие сроки. Сразу же застегнула застежку. Подождала некоторое время, чтобы воздух в закутке обновился и очистился, и только тогда вышла. Теперь я полна сил и энергии.
На выходе из столовой меня перехватил Штефан.
-Как ты?
-Нормально. А как должно быть?- пожала в ответ плечами.
-Он тебя больше не задирал?
-Штефан, что за допрос?
-Я просто о тебе беспокоюсь.
-Что-то я не видела тебя рядом, когда наш высокородный пытался без вспомогательных предметов отделить мою голову от тела. И после ты исчез с горизонта.
-Я...Я...Я,-мямлил Озерски.- Я бы обязательно вмешался если бы случилось что-то страшное.
-Ну да! Ну да! Тот факт, что нас учат убивать за доли секунды, без права на второй дубль, совершенно ничего не значит. Ты бы немножко подождал и как рыцарь на белом коне прискакал меня спасать...вот только спасать было бы уже некого. Ничего. Не расстраивайся. В следующий раз когда Ирвин надумает меня убивать, то я обязательно его попрошу немного помедлить, что-бы ты успел вовремя,- последние слова были переполнены ядом.
Я вслух не сказала о том, что когда началась заварушка, то краем глаза зафиксировала как Штефан вместо того чтобы ринуться мне на помощь, наоборот, переместился назад. А чуть позже я видела его, заворачивающего за угол склада. Не даром полковник любит наблюдать со своей колокольни. Сверху видно все и даже чуть больше. А уж линзы моего комбинезона могут потягаться с хорошими сверхсильными окулярами. В материал впаяна одна чудо примочка, симбиоз научной мысли и магии.
Сегодня день открытий, то Ирвин со своим немотивированным заступничеством, то несомненное предательство Озерски. А мое доверие он несомненно порушил, хотя его и ранее не было много, но хотелось верить в его наличие.
|
|
|
Я не выбирала свою судьбу. Я не просила меня создавать. Но раз это произошло, то надо жить такой какая получилась - ядовитой и генетически измененной. И пусть меня терпеть не может лучший курсант школы - это его проблемы. У меня же хватает своих, с которыми приходится жить каждый день. Тут еще неизвестный проник в комнату и не представился. А вдалеке маячат полигон с подземным лабиринтом и требуют к себе внимания...
