"Проклятье, - мысленно выругался Тормал, уронив изрядное количество лечебной мази на фоларский ковер".
Теперь слугам придется серьезно потрудиться, чтобы очистить дорогой ковер от жирной массы. А если они не справятся, гашэ Кальмы накажет их. Тормал ухмыльнулся и продолжил втирать мазь в лицо. Знахарка сказала, что это средство помогало всем. А она знала, кто стоит перед ней, и не стала бы врать.
Тормал еще раз ухмыльнулся испачканному ковру и направился к столу, где уже стояла тарелка с перловой кашей и кубок разбавленного вина. Видимо, Перес приходил, когда хозяин находился в молитвенной.
"А Его Святейшество сейчас пирует, как король, - вздохнул Тормал, разглядывая слипшиеся зерна в тарелке. - Защити меня, Мать".
Насильно заталкивая ложку за ложкой, Тормал отчего-то повеселел. Сегодня Дамикас принесет список подозреваемых. Их придется пытать, морить голодом, делать все, чтобы выбить правду. Конечно же, это не могло развеселить гашэ Кальмы. Допрашивать должна инквизиция, но кто из ее членов достаточно надежный? Может, маленький проныра Верис?
- Гашэ, - раздался стук в дверь. - Вы тут, гашэ?
"Проклятье! - вновь ругнулся Тормал, вскакивая".
Стул отлетел, врезавшись в стену. Гашэ помчался к зеркалу, задев угол стола и сильно ударив бок. Правая нога врезалась в еще один стул, по телу пробежала волна боли. Балансируя на одной ноге, Тормал задел ширму и вместе с ней повалился на дорогой фоларский ковер. Со стола полилась струйка разбавленного вина.
- Не знал, что вы заняты, гашэ. Я зайду позже, - произнес Дамикас, стоя в дверях.
- Аргх... - прохрипел Тормал, пытаясь встать. - Я не занят, что ты. Сейчас только отыщу выход из этого завала, и мы с тобой мило побеседуем.
- Может, вам помочь? - осведомился Дамикас, на чьем лице не дрогнул ни единый мускул, а глаза продолжали бесстрастно гореть красным.
Тормал промолчал, хрипя и мысленно проклиная асандрила. Наконец он выполз. Оказывается, два высоких светильника тоже упали, придавив ширму, а вместе с ней и Торма. Хромая и держа руку на ушибленном боку, гашэ приблизился к зеркалу и вгляделся в подсохшую корочку мази.
- Что ты хотел? - спросил он, отскребая с лица кусочки мази.
- Мы договаривались встретиться сегодня и обсудить подозреваемых, гашэ, - ответил Дамикас, наводя порядок.
- Так рано? Не мог прийти попозже? Когда я позавтракаю, к примеру.
- Чем раньше начнем, тем больше успеем сделать, гашэ, - склонив голову, произнес асандрил.
Тормал скривился, продолжая отскребать мазь.
Когда он закончил умываться и вытерся, Дамикас уже поставил светильники, ширму и стулья на место, вытер со стола вино и выжидающе уставился на гашэ Кальмы.
- Вы не доели, гашэ.
Тормал взглянул на кашу, почти не пострадавшую, и со вздохом сел.
- Начинай, - позволил Торм, жуя.
- Я составил список, - произнес Дамикас, доставая из кармана сложенную бумагу. - В начало списка поместил наиболее неопасных: служанки, стража, любовницы-простолюдинки, повар.
- Тех, кто ничего не сможет нам сделать, - понимающе сказал Тормал.
- Все верно. Самых опасных - они в конце - нам и не придется допрашивать, скорее всего, - пожал плечами асандрил.
- Почему ты так решил? - удивился Тормал.
- А кто нам даст это сделать? - хитро сощурился Дамикас.
Тормал протянул руку за бумагой, нахмурился, читая последние имена в списке.
"Граф Арк, граф Ленро, граф Аплис, герцог Алдон, патриарх Миралинар, Первый Маг Балей. Да уж, они нам явно не по зубам, что верно, то верно".
- Я взял на себя смелость пригласить на допрос первого человека из списка, - продолжил Дамикас.
- Без моего разрешения? Совета? Мнения? Что это за самовольство? - нахмурился Тормал, подозрительно вглядываясь в красные глаза асандрила. - И сними уже свой капюшон.
Дамикас провел рукой по желто-черному капюшону.
- Асандрилы никогда не снимают капюшоны при чужих, гашэ, - произнес он осторожно.
- Чужих? - переспросил Тормал и хмыкнул: - Я думал, мы с тобой добрые друзья, Дамикас. Старые добрые друзья, которые подставят друг другу плечо в минуты нужды. Разве я не прав?
- Да, гашэ, вы правы. Быть другом столь достойного служителя Троих очень почетно, но, при всем уважении, вы не асандрил. Я не могу снять капюшон, подчиниться вашей воле. Простите.
- Понимаю, - ухмыльнулся Тормал. - Так что за человека ты пригласил на допрос?
- Ее имя первое в списке, гашэ, - указал Дамикас. - Одна из служанок покойного короля. Все зовут ее Мира.
Тормал взмахнул ложкой, позволяя продолжить.
- Эта служанка, - кивнул асандрил, - находилась подле короля по двенадцать часов в день. Ее отец и мать родом из Фолара.
- Вот как, - прервал Тормал. - И ты решил, что она предательница, если ее предки родились на захваченной территории?
- Ее родителей распяли, гашэ. Как предателей Сероса. Публично унизили.
- Но они, при этом, были рабами? - уточнил Тормал, глядя на кивнувшего асандрила. - Месть? По-твоему она мстит?
- Это неплохой мотив, - блеснул глазами Дамикас. - Месть порой самый верный попутчик. Только месть помогает выжить. Когда ты каждый день просыпаешься с обручем на шее и клеймом на руке, когда ты ежедневно терпишь унижения и удары плетью, когда хозяева могут поиметь тебя, если в хорошем настроении, или отрезать палец, ухо, ногу, руку или голову, если в плохом. Ты понимаешь, что твоя жизнь стоит меньше какой-нибудь вазы или гребанного бокала вина. И только месть заставляет тебя подчиняться, склонять голову, открывать глаза по утрам. Возможность отомстить когда-нибудь, - горько закончил он.
- Хорошо, - вздохнул Тормал. - Я понял тебя. Но не следует постоянно в других искать себя. И ее родители были рабами? - вновь спросил он.
Дамикас кивнул, сворачивая бумагу со списком подозреваемых.
- Ролин отменил рабство, - продолжил гашэ, - захватив Фолар. Освободил всех рабов. Многие ныне преуспевающие купцы, военнослужащие, ремесленники, в конце концов, служители церкви были рабами из Фолара. Если ее родителей распяли, значит, они сами того хотели.
- Хотели умереть, гашэ? - удивился Дамикас.
- Хотели вернуть рабство, - раздраженно бросил Тормал. - Ну что ж. Ее ведь уже привели на допрос, не так ли?
Асандрил молча кивнул, вставая и задвигая стул.
- В таком случае, идем!
- Сначала вы должны доесть, гашэ. Вам понадобятся силы, - искра веселья пронеслась в глазах асандрила.
Дамикас вел гашэ Кальмы по низкому каменному коридору. Высокий асандрил шел, склонив голову, чтобы ненароком не ушибиться - от пола до потолка не более двух метров. Огонь танцевал и потрескивал в железных подсвечниках, давая совсем мало света. На головы то и дело капала вода, вызывая недовольство Тормала. Но страха было больше.
- Откуда здесь вода? Я думал, мы идем по одному из подвальных коридоров.
- Так и есть, гашэ, - ответил Дамикас. - Но над нами кухня. Посуду необходимо мыть, грязную воду сливают в отверстие в полу, которая попадает в водосток. Из водостока она течет в сад, постоянно увлажняя деревья и цветы. Сам же водосток проходит над нашими головами.
- А обвалов никогда не случалось? - с сомнением спросил Тормал, рассматривая потолок.
- Раз или два, - туманно произнес Дамикас, махнув рукой. - Мы скоро придем, гашэ. Не волнуйтесь, сегодня вы не умрете.
Тормал промолчал, продолжая недоверчиво осматривать коридор. То и дело на полу мелькали силуэты мышей или крыс. Маленькие жители подземелий подбегали к ссохшимся, покрытым плесенью кусочкам сыра, несколько секунд обнюхивали их и продолжали свой путь.
"Интересно, чем они заняты целыми днями? - подумал Тормал. - Вот так же бегают по коридорам, обнюхивают объедки, забавно шевелят носами? Или у них есть какой-то план? И откуда здесь сыр?".
Неожиданно в нос ударил разящий запах мочи.
- Что это такое? - вскричал Тормал, зажимая нос.
- Это моча, гашэ, - удивленно ответил Дамикас.
- Это моча, гашэ, - язвительно передразнил Тормал. - Я знаю, как пахнет моча! Что она тут делает?!
- Над нами туалет для слуг. Запах скоро исчезнет, буквально две дюжины шагов.
Тормал брезгливо посмотрел на капли, падающие с потолка. Попытался увернуться от одной, второй, третьей.
- Идите спокойно, гашэ. Капает только у стен, видите? - развел руки Дамикас. - Если будете спокойно идти по центру коридора, на вас не попадет.
Тормал бросил неприязненный взгляд на силуэт в желто-черной рясе, маячивший впереди, и попытался пристроиться за ним, идти нога в ногу. Как и обещал асандрил, через две дюжины шагов запах исчез, ни вода, ни моча больше не капали с потолка. Да и сам коридор стал шире. С полутора метров он расширился до двух.
"Как будто в квадратной коробке идем. Длинной, холодной коробке, - мрачно подумал Тормал".
- А! - воскликнул Дамикас. - Вот мы и пришли, гашэ.
Тормал вслед за асандрилом выбрал левый коридор на развилке и через полсотни шагов вышел в хорошо освещенное высокое помещение.
- Очередной коридор! Ты издеваешься надо мной, асандрил! - возмутился он.
- Мы пришли, гашэ, - мягким голосом повторил Дамикас. - Это Пыточный коридор. В стене слева, как видите, железные двери. За ними находятся камеры для содержания предателей нашей церкви и королевства. Справа же, за деревянными дверьми, допрашивают подозреваемых. После каждого допроса ответственный асандрил решает, что делать: освободить или поместить в камеру.
- А как же инквизиция? - хмыкнул Тормал.
- У нас разные задачи, гашэ. Они, хоть и допрашивают пленников, ищут предателей, но делают это публично. И только один из ста может оказаться настоящим врагом государства или церкви.
- Я думал, если враг государства, значит и церкви. И наоборот, - смутился Тормал.
- Не всегда, гашэ, - тряхнул головой асандрил.
Они продолжали идти по Пыточному коридору. Иногда из-за той или иной двери раздавались крики, холодящие кровь, но быстро смолкали. Здесь уже не чувствовалось холода и сырости, не бегали мыши и крысы, не капали вода и моча. Только мрачная решимость. Она пропитала каждый камешек, каждый сучок на дверях, каждую железную заклепку.
Неожиданно впереди показалась открытая дверь.
"Ах, наконец-то. Я уж думал, никогда не дойдем, - облегченно вздохнул Тормал".
Но Дамикас прошел мимо, даже не повернув голову в сторону открытой камеры. Тормал же повернул и успел рассмотреть склонившегося асандрила в такой же желто-черной рясе, что и у его спутника. Он стоял с клешнями в руках над мужчиной лет тридцати с выбритой головой и животиком, что обычно приписывают монахам-отшельникам. Но не серая ряса рванными кусками свисала с его тела, а цвета сухой травы. Ни одно из братств церкви не носило такие цвета.
- Кто этот человек? Что за братство? - спросил Тормал, догоняя Дамикаса.
- Никто, гашэ, - замялся асандрил. - Он не принадлежит ни к одному из братств.
- Но на нем церковная ряса!
- Кощунство, гашэ. За это он и находится здесь, - пробубнил асандрил.
Тормал буравил затылок Дамикаса, ожидая продолжения. Наконец он не выдержал:
- Рассказывай все, что знаешь об этом человеке! И я не прошу, асандрил, а приказываю от имени гашэ Кальмы! - потребовал Тормал.
Дамикас несколько минут шел молча. Казалось, он даже не расслышал слов гашэ.
- Он здесь по приказу Его Святейшества, - начал Дамикас. - Патриарх сказал, что лишь несколько человек в Рамаларе знают о нем, и асандрилы должны молчать. Но он ничего не сказал о законных требованиях гашэ, поэтому я подчиняюсь.
- Ближе к делу, - раздраженно бросил Тормал.
- Конечно, гашэ. Этого человека зовут Лаприс. Он член братства, называющего себя "Единство". Единство церкви, бога, стран. Они проповедуют новую религию на землях Сероса и Фолара - веру в единого бога. Оскверняют святыни Троих, убивают добрых и верных служителей нашей церкви, некоторых прилюдно сожгли на кострах. Называют Его Святейшество исчадьем подземного царства - у них есть специальное слово, Ад, - а всех последователей нашей религии еретиками и бесами. При всех попытках пресечь распространение новой веры в Серосе, она набирает силу. Целые деревни сжигают, потому что кто-то один отказался склониться перед их богом. А Фолар уже давно объят пламенем. "Огонь небес" называют его, - горько усмехнулся асандрил. - Это хуже чумы, хуже Последней войны, хуже смерти короля, не имеющего законных наследников. Если мы не узнаем, кто считает себя первым после бога, кто начал заражать наши земли, если асандрилы провалятся, Серос прекратит свое существование.
- Почему? - прошептал Тормал.
- Потому что это вера Мурлуса, гашэ, - ответил Дамикас и надолго замолчал.
- Странно, - произнес Тормал. - Вера в Троих существует века. Зима сменяется летом, а лето зимой, разрушаются города, а на их месте создаются новые, умирают короли и восходят новые, образуются и распадаются страны, и только одно всегда было неизменным - вера в Троих. Она ведь пришла с Первого континента. Кто знает, сколько веков она существует на нем? Десятки! Никогда бы не подумал, что какая-нибудь другая религия может прийти на смену.
Дамикас ничего не сказал, продолжая молча идти мимо закрытых деревянных и железных дверей. Светильники в стенах исчезли, их место заняли большие железные люстры, отчего в коридоре стало еще ярче. Под потолком и на дверях стала появляться паутина.
Неожиданно Дамикас замер и повернулся к одной из деревянных дверей.
- Мы пришли, гашэ, - безразличным тоном сказал он. - Ваша пленница там.
Тормал уверенно шагнул к двери и резким движением распахнул ее.
В небольшой комнате, не больше четырех метров в ширину и двух с небольшим в высоту, сидела молодая девушка с большими карими глазами, пышными губами и маленьким носиком. Слезы, не переставая, текли по щекам, из горла раздавались всхлипы. Тормал мелкими шажками приблизился к ней. Запястья, привязанные к стулу, покраснели, на ногах виднелись кровоподтеки, горло под натянутой тряпкой напряжено.
- Что вы с ней сделали? - прошипел Тормал, поворачиваясь к Дамикасу. - Она же не пленница! Ее не в чем обвинить!
- Она пленница, гашэ, - заявил асандрил. - И ее обвиняют в предательстве Сероса и убийстве короля Ролина Первого. А вот подтвердятся обвинения или нет, мы сейчас узнаем.
- Ну уж нет! - возмутился Тормал. - Пытать ты ее не будешь! Посмотри на бедняжку, она же и так расскажет все, если попросить. Зачем же причинять боль?
- Поверьте моему опыту, гашэ. Пленники куда охотнее раскрывают секреты под болью, а не доброй речью, - устало вздохнул Дамикас.
- Пытать ты ее не будешь! - топнул ногой Тормал.
- Как вам будет угодно, - склонил голову асандрил.
Тормал выпрямился, откашлялся. Еще раз осмотрел комнату. На одной из стен висели ножи всевозможных размеров, щупальца, крючья, иглы толстые и длинные, и еще с десяток пыточных приборов, о которых Тормал никогда раньше не знал.
- Развяжи ее и дай воды, - приказал он, устраиваясь за небольшим столом. - А зачем здесь чернила и бумаги, если нет перьев?
- Перья приносят асандрилы, гашэ. В умелых руках даже и перо может стать смертельным оружием, - ответил Дамикас, развязывая ноги служанки.
- И что, бывали случаи?
- На моей памяти нет, гашэ.
Асандрил развязал девушке руки, снял с шеи тряпку и дал выпить из бурдюка, который достал из складок мантии. Тормал осторожно дотронулся до плеча пленницы, ободряюще улыбнулся.
- Не бойся. И прости асандрила. Он, видимо, не правильно понял мой приказ, - кивнул Торм в сторону хмурого асандрила.
Девушка испуганно смотрела на Тормала, почти не мигая. От этого взгляда у гашэ Кальмы пересохло во рту.
- Дамикас, дай воды, - потребовал он.
- Тебе задают вопрос, ты отвечаешь. Без лишних слов. Понятно? - жестко тоном спросил асандрил, протягивая Тормалу бурдюк.
Девушка медленно кивнула, скулы заиграли, а на глазах навернулись слезы.
- Ну все, все, - успокаивающе произнес Тормал. - Если ты будешь отвечать правдиво, мы быстро закончим, убедимся в твоей невиновности и отведем домой. Готова?
Девушка кивнула, бросив неприязненный, полный гнева взгляд на асандрила.
"Куда делся ее страх? - с недоумением подумал Тормал".
- Ты знаешь, кто я такой?
Девушка отрицательно покачала головой.
- Я гашэ Кальмы.
Глаза пленницы расширились, дыхание участилось. Тормал невольно потянул руку к скуле и подковырнул прыщ.
"А вот и страх. Интересно, страх по отношению к гашэ Кальмы или сыну патриарха?".
- Ты будешь говорить только правду? - продолжил Тормал.
Девушка кивнула.
- Хорошо. Итак, начнем с легкого, чтобы мы могли друг к другу привыкнуть, - улыбнулся гашэ, демонстрируя кривой нос и десятки гнойных прыщей. - Как твое имя и кем ты работала до пленения?
- Мира, - раздался мягкий голосок. - Я была одной из служанок короля, господин.
- Я не господин! - отрезал Тормал. - Служитель церкви не может быть господином. Продолжим. По сколько часов в сутки ты была подле короля?
- По-разному, гашэ. Иногда по двенадцать. А иногда неделями не видела, когда он куда-нибудь уезжал из Рамалара.
- Ты постоянно находилась в замке?
- Да, гашэ. Это может подтвердить любая из служанок, - кивнула Мира.
"Ты можешь читать мысли? - изумился Тормал".
- Во время его кончины ты была рядом?
- Да. Мне было поручено вытирать слюни, которые выплескивались, когда Его Величество кашлял.
- И кто еще находился в комнате? - спросил Тормал, указывая Дамикасу на бумагу. Асандрил тут же достал перо, откупорил чернильницу и приготовился.
- Лея, Акела, Вури, госпожа Парда и два стражника, я не знаю их имен, - без промедления перечислила девушка.
- Первые три имени - служанки? - уточнил Тормал.
- Да, гашэ, - кивнула Мира.
- Хорошо. Больше никого не было? Четыре служанки, настоятельница и два стражника?
- Незадолго до смерти пришел еще один человек.
- Кто? - резко бросил Тормал. - Подожди. Расскажи, как все было. И не смей врать.
Мира кивнула и, сглотнув, начала рассказывать:
- Госпожа приказал нам закрыть шторы и положить на Его Величество побольше теплых одеял. Я видела, что королю жарко, но не осмелилась перечить настоятельнице. Мы стояли несколько часов подле него, ноги сильно затекли, но мне было легче, потому что я постоянно подбегала к нему вытирать слюни. Неожиданно в двери громко постучали, настоятельница что-то прошептала и побежала к дверям. Выглядела она очень недовольной, гашэ. Через минуту в комнату вбежал какой-то старик. Он кинул на меня и других служанок быстрый взгляд и помчался к Его Величеству. Ничего не сказав, скинул с него одеяла, оставив только одно. Я видела, что стражники уже вытащили мечи и сделали пару шагов к старику, но тут король неожиданно заговорил. Он узнал гостя, начал о чем-то перешептываться с ним. Когда я подбегала вытирать слюни, они замолкали, поэтому не знаю, о чем они говорили. В комнату вернулась настоятельница, за ней вошел камергер Морлис. Они молча встали рядом со стражниками. Его Величество и старик продолжали шептаться, но старик повысил голос, и я услышала, что король будет что-то подписывать. Я ткнула локтем Акелу и указала на чернила. Старик подал королю три бумаги, и Его Величество подписал их. После этого они еще о чем-то пошептались, а потом...
- Что потом? - вскочил Тормал.
- А, - как будто очнулась Мира. - Потом Его Величество умер, - расплакалась служанка.
- Что было дальше, - подал голос Дамикас. Его мрачный тон заставил вздрогнуть даже Тормала, а Мира так и вовсе подпрыгнула.
- Старик быстро вышел из комнаты, на выходе сказав: "Твое наследие будет жить", - прошептала девушка.
- Наследие? - переспросил Тормал и повернулся к Дамикасу: - Что это может означать?
- Не знаю, гашэ. Но этот нежданный гость явно что-то задумал. Не удивлюсь, если он причастен к смерти монарха. Король назвал старика по имени? - обратился асандрил к Мире, хмуря брови.
- Да, господин, - смотря в одну точку, откликнулась служанка. - Балей. Первый Маг Сероса.
В камере надолго повисла тишина. Девушка безвольно сидела на стуле, сложив руки на коленях. Дамикас приложил правую руку к подбородку, о чем-то размышляя. Тормал взял бумагу и принялся заново перечитывать слова служанки.
- Гашэ, - Дамикас положил руку на плечо Торму, отчего тот вздрогнул. - Я думаю, девушка нам еще пригодится.
Тормал перевел взгляд на забитую служанку. Она продолжала молча сидеть, не подав вида, что услышала слова асандрила, хотя он и говорил громко.
- Ты прав, - после некоторого молчания ответил Тормал. - Идем, ты выведешь меня.
- Ее нужно привязать, гашэ, - кивнул Дамикас в сторону пленницы.
Тормал махнул рукой, отдавая бедняжку на растерзание асандрила.
- Видимо, как минимум одно имя из твоего списка имеет отношение к смерти короля, произнес он.
- И в смерти маршала, в таком случае, - пыхтя, откликнулся Дамикас.
- Да. И в его тоже, - задумчиво потеребил губу Тормал. - Кстати, как продвигается перевод книги?
- Хорошо, гашэ. Хоть наречие и старое, но не слишком сложное. Вчера было переведено сорок первых страниц.
- А всего их сколько?
- Около трех сотен, гашэ. Идем, я выведу вас на поверхность, - улыбнулся асандрил, протянув руку в сторону деревянной двери.
Тормал бросил последний взгляд на Миру. Из носа текла струйка крови, под левым глазом покраснело. Девушка откинулась на спинку, повернув голову в бок.
"Она уже поняла, что ее ждет. Еще когда рассказывала. Умная девушка, - печально подумал Тормал, поворачиваясь к двери".
- Бедная служанка, - бросил он напоследок.