Дзнь-бом-бряк-стук. Едет обозная телега, подпрыгивает на дорожных ухабах, подскакивают груженные на телегу горшки, стукаются друг об друга, позвякивают. Сталью звенит большой, как орочий котел горшок, медью вторит ему плоский, звонкой костью звучит черный, со звериным орнаментом; глиной, деревом и серебром отвечают остальные. У каждого горшка свой голос, свой звук. Горшки, два узла с одеждой - вот и всё имущество Мики и Ками, с ним едут они в дальние края.
У Мики пять братьев, у Ками всего двое, но у Ками еще четыре сестры, и может поэтому, после свадьбы родители вздохнули с облегчением и отправили их жить самостоятельно. Сначала молодые ушли жить в пригород, потом перебрались в город, а там и до Кривайда добрались. Мики за любую работу брался, и Ками белоручкой не была, но очень трудно обустраивать жизнь с нуля. Однажды наняли Мики на черную работу в вампирский дом, платили хорошо, вовремя, не обижали, и случилось Мики с хозяином поговорить. Мастер Цимль долго расспрашивал Мики, сочувственно кивал и под конец разговора пригласил его жить в Бендрокрест. Тихо там, безопасно, обжиться помогут, а налог всего-то два глоута крови в месяц. Женщины ежемесячно больше теряют. Подумал Мики, посоветовался с Ками, и вот трясется теперь на телеге. А перед отъездом на ярмарке купила Ками горшки. Глупо брать в дорогу глиняную посуду, но так нахваливал свой товар продавец, так понравились горшки Ками, что не стал Мики скупиться.
Большой обоз растянулся по дороге змеёй. Едут купцы в Бендрокрест, возвращаются домой вампиры, и десяток человеческих семей с обозом едут. Только они Мики не понравились: мужчины целыми днями лежали в телеге, пили вино и играли в карты, а их жены так откровенно заигрывали с вампирами, что Мики плевался от отвращения. Сам Мики быстро нашел себе подработку, чинить упряжь и башмаки, а Ками стала кашеварить для обозных охранников - троллей. Посмотрела она на большой горшок, про который торговец говорил, что в нем и на костре каша получиться, и сварила троллям в нем ужин. Мики каша не понравилась, тухлятиной какой-то отдавала, а вот тролли быстро съели всё и за добавкой тарелки протянули. Но не зря у них старшим был Грахн, только глянул, мигом все по местам разбежались. Подвинул Грахн к себе горшок и доскреб всё, что на стенках осталось. Так и повелось у них каждый вечер - после ужина у костра оставались Мики с Ками и Грахн с горшком. А в один из вечеров Грахн протянул Ками чистый горшок и спросил Мики.
- И скажи мне, дурень, ты зачем к кровососам едешь? Да еще и жену тянешь. Вроде не лентяй и не подлец, что ты у них забыл?
Мики растерялся, забормотал про мастера Цимля, про домик и поле, а тролль его перебил.
- Цимль тебя не обманул, да только заработать человеку у вампиров почти негде. Еда им не нужна, башмаки в Кривайде покупают, а склепы свои магией чистят. А вот тебе понадобится и дом хороший, и семена, и скот. Всё тебе дадут в обмен на кровь. На твою или на кровь твоих детей. Готов ты своего ребенка кровососу скормить? Вот что, завтра мимо Драгста проезжать будем, это хоть и эльфийский город, но приграничный, там много народа разного живет. Пусть женка твоя притворится больной, вас там ссадят. Тетка моя там живет, у нее поселитесь.
Ками и притворяться не пришлось, так она испугалась. Когда её, бледную, дрожащую, утром увидел мастер Цимль, то их ссадили вместе с барахлом прям на обочину. Обоз двинулся дальше, а Ками с Мики побрели в город.
В Драгсте оказалось именно так, как описывал Грахн. Много эльфов, оборотни, большая гномья община, и немного людей. Сначала Мики пошел работать на шахту к гномам, а Ками сидела дома. Иногда в старой троллине приходили родственники и Ками готовила для еду них, потом как-то в гости к Мики зашел начальник его смены, старый гном Голт. Повертела на кухне Ками свои горшки, и не захотелось ей готовить для гнома ни в большом горшке, тролльем, ни в обычном, в котором она для себя с Мики каждый день кашу варила. Вытащила она низенький горшочек и сварила ужин Голту в нем. Поел мастер, а потом предупредил, что завтра к ним вся смена завтракать придёт, а за деньги не беспокойтесь. Расценки знают.
Так и появилась в Драгсте самая необычная харчевня. Там никогда не продавали спиртного, там не было весёлых подавальщиц и не пели менестрели - приходили люди и нелюди к Мики только поесть. Разный народ заходил: гномы перед сменой, мамаши с детками днем, путешественники, уходя в путь, любили к Мики зайти. Примета такая у них была, чтоб сил на дорогу хватило, надо у Мики каши поесть. Бывало, варила в своих чудесных горшкам Ками кашу для больных или раненых, чтоб быстрее выздоровели, бывало для тех, кто захандрил и о доме грустил.
Давно построили свой дом Мики и Ками, и уже бегало по этому дому трое ребятишек. Давно оставил работу на шахте Мике и теперь суетился в зале харчевни. Давно на кухне у Ками появилось много новых горшков, кастрюль, котлов, и готовилась разная еда. Но чаще всего варилась в харчевне всё же каша - разная, на воде и на молоке, с мясом и с болотными травами, с ягодами и фруктами. Для каждого посетителя своя. Оборотни любили кашу из черного горшка, гоблины из зеленого, а горшок-кувшинчик оказался для эльфов, даже они иногда заходили на окраину к Мики. А однажды вошел в харчевню коряжистый седой мужчина и заказал чего-нибудь помягче. Посмотрела на него Ками и руки её сами потянулись к самому необычному горшку, из тех, старых, к Кривайде купленных. Был горшок высок и узок в горлышке и широк у донца. А как стала варить Ками, то казалось ей, что горшочек сам требует: "молока налей, мяса не жалей и рыбы и ягод и сливок". Приготовила Ками еду и уже ждала, что гость на неё рассердится, но нет, съел всё и золотой на стол бросил.
...........................................
В городском совете было тихо. Очень тихо. Только и слышен был негромкий, вкрадчивый голос красноглазого посла. Смотрели члены городского совета на вампирскую делегацию и молча слушали.
- Триста золотых за каждого человека. Поверьте, это хорошая цена.
Тролль Грахн поморщился. Деньги хорошие, но если сегодня он продаст своих друзей, тех, кто вместе с ним охранял склады и обозы, завтра продадут и его.
- Нет. Если город выдаст людей, тролли уйдут.
- Четыреста золотых. На эти деньги вы наймете новых охранников, - вкрадчиво прошелестел вампир.
Старшина гномьей общины покачал головой.
- На шахтах много людей, они хорошие работники, не будет их, встанут шахты. Наш ответ нет.
- Не страшно, четыреста пятьдесят и крепкие лошадки из Бендрокреста, - искушающе шипел вампир.
Альфа самой большой стаи в Драгсте Катнор разозлился. Лекарь его стаи был человеком, то, что у него не было зверя, успокаивало пациентов. Хороший лекарь, проверенный.
- Нет, нам нужны люди.
- Лекари,- понятливо ухмыльнулся вампир. - У вас будет самый лучший лекарь из наших земель.
В сумерках не видно было лиц членов городского совета, только силуэты вампиров освещались рано выбравшейся на небо луной. Вампиры улыбались, поблескивали клыками и пристально смотрели на прекрасного эльфа. Драгст был эльфийским городом и только эльфу принимать окончательное решение.
Правитель города молчал. Он думал не о предложении вампиров и не о налогах, что платят люди в городскую казну. Он вспоминал, как заболела его дочь, долгожданный ребёнок, родившийся после трехсот лет брака. Девочка ничего не ела и медленно угасала. Тогда старая нянька стала тайком приводить из города человеческую женщину. Та приходила каждое утро и приносила с собой замотанный в тёплую шаль горшочек. Человечка показывала его дочери горшочек с орнаментом из листьев и цветов, рассказывала человеческие сказки и кормила с ложечки кашей. Когда девочка выздоровела, все кругом были уверены, что дочку вылечил приглашенный из столицы лекарь, но сам Правитель знал, кто был спасителем. И теперь древний эльф молчал, решая: на одной чаше весов были дружеские отношения с вампирами, и пополнение городского бюджета, а на другой всего лишь маленький горшочек с кашей.
Тихо похрапывающий рядом с гномом седой мужчина открыл глаза, повернулся к соседу и громко спросил:
- Чего эти пиявки хотят?
- Людей, деньги за них предлагают.
- Люди? Это которые кашу варят?
- Ага.
Старик встал и выдохнул синее пламя. Вампирская делегация осыпалась на пол пеплом. Дракон развернулся и ушел, и даже когда он вышел на улицу, до сидящих в совете долго доносилось его раздраженное ворчание. "Тут зубы меняются, и так морока, а они еще и единственное место, где прилично пожрать можно, чуть не профукали. Городской совет называется".
