Аннотация: Иногда в нас сокрыты такие силы, о которых мы не имеем представления, и когда они обретает свободу, становится слишком поздно...
Вечер. В окно заглядывает полная луна. Лениво так заглядывает, без особого интереса, словно исполняя еженощный, давно уже поднадоевший ритуал. Да и смотреть то не на что в полутемной комнате... Старый
диванчик, журнальный совдеповский столик да скрипучее кресло в углу, на котором с ногами умостился молодой человек, почти мальчишка, с удивительными серебристыми глазами...
Вечер. За окном играет еще не успевшими обзавестись листвой ветками теплый игривый ветер. Ему не было дела, что из-за его игры, когда ветви задевали стекло, человек
вздрагивал...
Вечер. Мальчишка надеялся, что сегодня она не придет, но знал, что его надеждам не суждено сбыться. Фея, как она
называла себя. Ведьма, как про себя называл ее он... Она внушала ему ужас и он упорно отказывался от посулов вечной жизни и молодости, огромного богатства, славы и власти. На угрозы он тоже не поддавался, так как понимал, что пока сопротивляется, она ничего ему не сделает. Но вечно продолжаться так не могло. эта тварь с прекрасным лицом и
совершенным телом теряла терпение....
Ночь. Он успел даже задремать, смирившись с холодным лунным светом и нервным стуком веток в окно, как воздух наполнился липким, удушающим запахом сирени. Он
скрипнул зубами от отчаяния.
-- Не передумал, мой дорогой? - бархатистый голос наполнил, казалось, всю комнату.
-- Нет.. - чуть слышно прошептал он.
-- Что? Неужели ты сказал да?
-- Я. Не. Передумал. - отчеканил мальчишка, не глядя на гостью.
-- Жаль... Очень жаль, - разочарованно вздохнула она и прошлась по комнате. - Неужели тебе еще не надоело...
Мальчишка устало прикрыл глаза, и втянул пропитанного сиренью воздуха сквозь крепко стиснутые зубы. Одно и то же....
-- ... в общем мне надоело с тобой возиться. Либо сегодня ты ответишь - да, либо тебе будет безумно плохо.
-- Ты мне ничего не...
-- Не сделаю, ты прав, - перебила она его, - но про психику речи не было. Знаю, у тебя нет ни друзей, ни родных, ни любимой девушки, что очень странно для мальчика твоего возраста, не находишь?Семнадцать лет - это такой возраст... - она рассмеялась и призывно качнула бедрами. Он
только опустил взгляд, пряча полыхнувшую в глубине зрачков ненависть.
-- Есть много других способов поломать человеческую психику, - холодно заметила она после недолгого молчания. - Ты же не любишь, когда на
твоих глазах кого-нибудь убивают? Или ты еще не присутствовал на этом крайне интересном мероприятии?
-- Нет, - автоматически ответил он и вздрогнул от омерзительного понимания....
Первой была молоденькая, хрупкая девушка с тонкими руками, короткими светлыми волосами и побелевшей от страха радужкой глаз. Он попытался отрешиться от происходящего, не слышать, не видеть, не знать....
-- Ее зовут Олеся, мой мальчик. Запомни хорошенько, ибо это имя твоей первой жертвы... - шепот проникал в голову, заставляя тошнить и трястись нервной дрожью, заставлял слышать и видеть происходящее... Но он смолчал. Вторым был паренек, очень похожий на него самого, только несколькими годами младше...
-- Его зовут Игорь, мой мальчик. Это уже вторая жертва на твоей совести, неужели тебе их совсем не жалко? Одно твое слово и человек свободен... - шепот отдавался болью во
всем теле, был везде, как и тошнотворный запах сирени... но он смолчал.
Третьим оказался трехлетний ребенок с огромными испуганными глазами цвета августовского неба. Он медленно перевел взгляд с ребенка на нее и криво усмехнулся:
-- Я согласен.
-- Вот и замечательно, - она довольно потянулась и развернув ребенка, мягко подтолкнула в сторону выхода. Перехватив его взгляд, пояснила. - Дитя под гипнозом, дойдет, не переживай.
Ночь. Парень, почти мальчишка, тоненький, хрупкий, и напротив него ослепительной красоты женщина с совершенной фигурой. Край ее платья слегка вымазан в крови, но этого
почти не заметно.
-- Я долго ждала твоего согласия, милый.
-- Ты умеешь уговаривать, - голос его был безжизненным и сухим.
-- Иди сюда, сладкий... - она подалась ему навстречу, руки скользнули по плечам, обвивая шею. В его глазах внезапно полыхнула насмешка, он притянул ее к себе и поцеловал..
...Холод... лед сковывает сознание, безжалостно ломает тело, обжигает внутренности, сводит с ума стылой обреченностью. Мгновением позже по венам пробегает пламя,
пожирая остатки самообладания и тело бьется в страшной судороге. Все чувства убивает безумная боль и когда кажется, что невозможно терпеть, полубезумный взгляд натыкается на безжалостное равнодушие серебристых
глаз....
Рассвет был серым, словно ночь со своим уходом забрала все утренние краски.
-- Ты получила то, что хотела, - холодный голос вырвал ее из полубредового состояния. Тело болело, но еще хуже было моральное состояние подавленности.
-- Ты жив... - прошептала она, не казавшаяся уже ослепительно красивой и совершенной. Поломанной куклой
сидела на полу возле ног того, кто еще вчера был всего лишь испуганным мальчишкой, прихотью, игрушкой в ее руках...
-- Ты ожидала иного, - скорее уточнил, чем спросил он. Низкий, холодный голос завораживал ее, отнимая последние силы на сопротивление. - Стоило ли это жизней двух людей? Благодаря тебе я никогда их не забуду.
-- Ты жив... - невозможность происходящего не давала прийти в себя.
-- К сожалению, ты тоже, но я уже не смогу тебя убить, - он поднялся,подобрал с пола рубашку и уже на пороге повернулся к ней. - Кстати, забыл сказать - ведьма, открывшая свое имя, теряет силу.Ты теперь человек, Ивонна, так же как и те, кого ты убила в угоду своей прихоти.
-- Кто ты? - прошептала она, серея на глазах.
-- Никто, - улыбнулся мальчишка с равнодушными серебристыми глазами.
И только когда он вышел на улицу, его настиг полный боли и горя нечеловеческий вой.