Тот самый, Цоппино.

Смывайся, хорош кемарить,

Дождь брызнул на спину.

Затягивает день хмарью,

И в парке жгут листья...

Не яблоками, а гарью

Воняет невинность.

Поскольку воспламененью

Доступны объёмы

Спрессованные до тренья,

До мела, до нёба,

До слова. На штукатурке,

Колонне, асфальте...

До мяу: "Проснитесь, дурни,

За мной, подпевайте,

Наш город давно захвачен,

Живём наизнанку!.."

Кончается лапа, значит,

Вставай завтра на две.

Не хочется. Джельсомино,

Ты сделай мне милость...

Хочу завещать невинность

Вслух, чтобы не смыло.

Побудь мой душеприказчик:

"Невинным быть счастье.

А быть им никак иначе:

Кончать и кончаться".

Любая стена мне, Родик,

Подходит в невесты,

Хватило бы мела, крови,

Свободного места.

Соседи мои по стенам -

Сплошь уголь и сажа,

Они человечки. В венах

У этих, у наших,

Без доступа веры внутрь,

Сгорает годами

Молчанье до угольной пудры,

Потом досвиданья.

Отсюда и запах правды:

Запахло палёным.

Невинность такое завтра,

Что входит со стоном.

Где оба достойны,

Джанни, где оба достойны.

Она не печатный пряник,

Надкусанный с краю.

Невинность, не что теряют,

Но в чём догорают.

За что умирают,

Джанни, за что умирают.

Невинность, она без фальши:

Чем жить, тем кончаться.

А что за ней будет дальше?

Наверно, начало

Какое-то. Ну, откуда

Мне знать. Что хотелось?..

Нет, Джанни, пророком буду,

Не мудрость. Не зрелость.

Рубильник к другому свету,

Подключенный небом?

Откуда мне знать об этом,

Я котик, я не был.

2014.

�