<Наступало лето и в дом всё чаще стали залетать мотыльки, они летят на свет лампы и почти всегда к своей гибели. Они самых разных окрасов: от перламутрово-персикового, до бархатно-чёрного. А иные королевы ночи покрыты загадочными зигзагами, точками кляксами - как будто их крылья создавал безумный Кутюрье для роскошного дефиле.
Вообще, мотыльки связаны в моей памяти с осенью, камином и вечером. Не знаю, почему. Но кажется, это часть того далёкого неразгаданного прошлого, которое не поддаётся осмыслению, а только угадывается, наталкиваясь на какие-то едва уловимые ассоциации.
Вот так, каждый раз, когда я сушу волосы феном, то вспоминаю его...
Был действительно поздний осенний вечер. Я сидела такая уставшая, разбитая, скучная и очень хотела спать. Искупанная и завёрнутая в большой рыжий плед, я клевала носом перед телевизором. Свой тогдашний возраст я не помню точно, но определённо, это было то благодатное время в жизни каждой девочки, когда она ещё не ведает о калориях и масках для лица.
Он подошёл ко мне тихо, как обычно легко ступая по цветам ковра. Сейчас мне кажется, что он почти летал, как ангел, - такая уж была у него походка.
Он стал на одно колено перед моим креслом, заслоняя собой экран телевизора. Это не вызвал никаких протестов с моей стороны - я и тогда мало интересовалась программами для полуночников.
Его улыбка всегда вызывала во мне ответную улыбку и странное чувство: смесь благодарности и защищённости от всех бед. Он поцеловал меня в но, как целуют маленьких котят с чувством умиления и безотчётной нежности.
- Давай посушим тебя феном? - спросил он.
- ОК! - Я обрадовалась и сразу проснулась. Он подхватил меня на руки, опять же, так легко, как будто я котёнок и отнёс к себе.
Его комната была всегда опрятной, но уж очень захламлённой. Аккуратно были расставлены, развешаны и разложены вещи в шкафу. Книги и пластинки, прижавшись друг к другу, теснились на полках чуть ли не в алфавитном порядке. Разные баночки-флакончики, расставленные по всюду имели своё место, но их количество ставило этот факт под сомнение. Так же обстояло дело и с прочими важными и неважными вещам, со всем, что было в нашем доме нужного и ненужного. Всего было так много, что возникало ощущение хаоса, но только он знал, что это космос.
Я любила бывать в его комнате - тёплой и уютной. И тогда я с радостью я с радостью отправилась в путешествие вверх по лестнице в объятьях самых заботливых рук. Он действительно был заботлив и добр.
Да, наверное, если сейчас меня спросят, какое основное качество его личности я помню, не задумываясь отвечу - доброта. Хотя, если вдуматься, трудно пояснить, в чём она заключалась. Может быть для ребёнка, когда его целуют перед сном и есть главный критерий доброты? Но всё же, я верю в его доброту!
Не известно, с чего началась наша любовь. Кто полюбил раньше: я его или он меня. Порой я думаю и об этом: тогда мне кажется, что наша любовь была вечной, как тайна вселенной, а когда я думаю о чём-нибудь другом, то просто продолжаю любить его. Вне зависимости од других чувств и мыслей.