А в самой дальней точке, там, где земля смыкается с небом, идёт человек. За спиной у него догорает в багровых облаках полу-диск солнца и кажется, что именно из самого сердца светила вышел этот путник, а если тряхнёт он головой - разлетятся во все стороны золотые брызги.
Путник приближается и всё тревожнее птицы. Перелетая с места на место, они выкрикивают проклятья на своём наречии. Их лапы с тихим, но довольно-таки отчётливым цоканьем перебираются по сахарно белеющим в сумерках костям.
Путник приближается.
Вороны, взмывая целыми тучами в небо, растворяются в его черноте.
И вот он уже близко. Одиночество именно сейчас особенно пугающе. И путник разделит это одиночество, и даже обретёт нечто. Нечто возможно гораздо более гнетущее.
И снова прилетят вороны... и они уже спешат с сухим клацаньем острых крыльев. О, как крылья бьются о птичьи тела! Точно узкие подошвы о гранитные плиты.
Вороны прилетели и вдруг замерли где-то совсем рядом, будто птицы застыли в воздухе.
В тишине чьё-то осязаемое присутствие.
- Эй - говорит она и окончательно выдёргивает его из сна. - Уже поздно, проснись!
Но он уже не спит, теперь он просто думает: о тревожном сне, воронах и путнике.
- Наверное, когда кто-то придёт, ты так и будешь спать, и тебе перебьют хребет во сне, как жалкому ишаку!
Он с недовольным ворчанием подался вперёд, и его огромная морда оказалась прямо напротив её лица. С минуту он изучающее смотрел на неё.
Он помнил её такой всегда: худощавое от постоянной диеты тело, сожжённые перекисью волосы и кровавые губы. Такие капризно-пухлые губы.
Дракон вздохнул, выпуская из ноздрей клубы серого дыма. Она закашлялась и, пробормотав что-то, пошла к своему любимому окну. К своему наблюдательному пункту. Она может стоять там часами, положив подбородок на острые косточки нервно сжатых кулаков.
Она всегда ждёт кого-то. Она называет его шепотом "он" и мечтательно округляет глаза.
Сколько их было, дракон и считать устал! И каждый раз, когда на горизонте появляется реющий над неведомым рыцарем флаг, её щёки покрывают болезненные красные пятна. Дракон никогда не мог понять рада она или огорчена. Иногда он слышит, как она плачет в своей башне.
Дракон хотел попробовать снова вздремнуть, как-нибудь незаметно, чтобы она в своём окне думала, что он просто лежит и смотрит на дорогу.
Чертова стерва!
Но вдруг встревожились вороны. Принцесса издала неопределённый возглас, как будто она поперхнулась вишнёвой косточкой. Дракон уставился на горизонт. Там был путник. Пеший, завёрнутый в тёмный плащ, под которым не угадывалось никакого серьёзного доспеха.
Принцесса снова нервно вскрикнула. Сумрак резали и рвали на части птичьи крылья. Путник приближался.
Дракон смотрел недоумённо, чуть склонив голову набок. Он был похож на большую старую собаку, которая дурашливо приподнимает одно ухо, когда видит нечто невероятное.
Маленький человек в сером плаще приближался.
Когда дракон подумал, что пора бы ему включиться в игру и немного попугать пришельца для начала, человек скинул плащ. В руках его оказался лёгкий арбалет, который обескураживал сверх всякой меры. С таким оружием против него ещё никто не выступал! Но самое невероятное: это была девушка.
- Убей, что ты стоишь! Убей! Убей! - кричала принцесса в своём окне.
Дракон не знал, к кому относились эти возгласы.
Девушка вскинула арбалет.
Щелчок. Жужжание стрелы. Принцесса издала неопределённый возглас, как будто она поперхнулась чем-то гораздо большим, чем косточка от вишни.
Дракон тупо смотрел на обмякшее тело: белое, безвольно повисшее на подоконнике, оно было похоже на тряпичную куклу. По серой кладке башни струились кровавые подтёки. В принцессе, оказывается, так мало крови!
Девушка подошла близко-близко. Дракон склонился к ней, чтобы получше рассмотреть. У неё был маленький, капризно вздёрнутый носик и серые глаза. Она была щедро посыпана веснушками, как будто пришла из самого сердца солнца, и казалось, что если тряхнёт она головой - разлетятся во все стороны золотые брызги.
Она провела ладонью по заржавевшему кольцу, которое плотно облегало шею дракона. От кольца в глубины башни тянулась длинная цепь. Дракон знал, что другой её конец крепко обнимает щиколотку принцессы.