Аннотация: Наконец-то у меня получился рассказ в форме дневника. Вещь несколько не моего жанра, хотя довольно интересная. Идея сама меня нашла, но вылилась в довольно мрачноватую историю.
День спустя
Я стоял посреди комнаты и не мог заставить себя сдвинуться с места и что-нибудь сделать. Это походило на транс или гипноз. Я смотрел на язычки пламени, танцующие вокруг меня жуткий танец смерти, и не мог не восхититься их красотой. Словно живые: они двигались, они танцевали, они пели для меня. Я впервые ощутил себя спокойно. Даже находясь один в закрытой квартире, я всегда о чем-то беспокоился. На месте ли документы, прислали ли мне факс, успел ли Джек отправить письма, все ли в порядке с детьми, где бы они ни были... Всегда столько забот, всегда столько вопросов в голове. И ни минуты покоя. Вечный поиск чего-то или кого-то. Но в тот момент я стоял посреди пылающей комнаты и ни один вопрос не крутился в моей голове. Блаженная тишина.
Прошел всего один день, и мне уже все это кажется сумасшествием, помутнением рассудка. Может, это белые стены в палате навевают такие мысли... Утром заходил доктор и спрашивал о моем самочувствии. Это был не терапевт, теперь не терапевт. Психиатр. Вот и я дожил до психиатра. Как глупо. Теперь я стану подопытной крысой для молодого врача, который наверняка потом напишет про меня книгу, вернее, про мой случай. О, я знаю, как это делается. Я и сам так делал, ну, почти так.
Два дня спустя
Сегодня видел пламя во сне. Я и не думал, что бывают такие сны, такие реалистичные сны. Оно дышало, оно пело для меня. Я стоял на небольшом клочке уцелевшего ковра, вокруг меня бушевал огонь, не приближаясь ко мне, прямо как два дня назад... Это был не страшный сон, от которого вы просыпаетесь в холодном поту. Это было... ну как, увидеть во сне старого знакомого. Обычно, нормально, если не задумываться о том, что это не человек.
Сегодня снова заходил психиатр, Кевин. Он думает, что у меня после пережитого появился страх перед огнем. Как глупо. Хотя, ничего другого он и не мог подумать. Все это укладывается в существующие законы. Все эти страхи и комплексы, все это нормально, все это является частью нашей жизни. Так почему же нам никогда не говорят о том, что огонь живой? Я раньше не задумывался над этим. Пожарники, наверное, задумываются, они должны больше знать об огне.
Три дня спустя
Я поговорил с пожарником. На мою удачу, мой сосед Питер - пожарник. Он как раз заходил меня проведать, принес журналы. Очень мило с его стороны, я уже устал сидеть без дела. Я был безумно вежлив и внимателен, ловко подталкивал его к нужной мне теме и, вуаля, он мне все выложил. Как же все-таки просто управлять людьми, если знаешь, как это делается! Питер рассказал, что с огнем работать очень сложно. У него словно есть разум, сложно предугадать в какую сторону он будет двигаться. Иногда появляются такие, которые точно знают, но они быстро выгорают, в переносном смысле, конечно. Через несколько недель они уходят с работы и растворяются в толпе, словно от кого-то сбегают и прячутся...
После этого разговора я много думал. Может, я и не сошел с ума. Может, я просто как те, особые пожарные, что понимают пламя. Может, это просто какой-то удивительный дар. Слышать больше, чем остальные. Видеть больше, чем остальные. Только что мне с этим делать теперь? Не в пожарные же идти с двумя высшими образованиями.
Четыре дня спустя
Огонь, опять я видел огонь во сне. Он не покидает меня. Я сам, наверное, виноват, ведь постоянно о нем думаю. Все объяснимо, все в рамках обычного. Ведь так? Кевин решил, что его помощь мне не нужна, но, на всякий случай, оставил свой телефон. Я как-то привык к его постоянному присутствию. Глупо, но без врача мне как-то не по себе. От мысли, что рядом психиатр было спокойнее.
Сегодня утром выписали из больницы. Из-за того, что моя квартира сгорела, временно вернулся к родителям. Мама уверяет, что я могу остаться у них, сколько потребуется, что я их нисколько не стесняю. Может и так, но где это видано, чтобы мужчина под сорок жил с родителями?! Думаю, даже мама согласиться, что это не совсем удобно.
Стоило зайти в дом, как жутко заболел правый весок. Что я только не пробовал, ничего не помогает. Должно быть, это нервное. Пришлось позвонить Кевину. Он обещал выписать лекарство. После обеда заеду к нему.
Звонила бывшая жена. Спрашивала, как у меня дела. Какая глупость. Последние три года ей было все равно жив ли я вообще, хотя нет, не так, ей было все равно, пока я платил алименты. А теперь вдруг, она позвонила узнать все ли со мной в порядке. Нелепость. Вся эта шумиха на счет пожара меня изрядно утомила.
Пять дней спустя
Лекарство не помогло. Теперь у меня болят оба виска. Такое чувство, словно их сжимают в тисках. Боль пронизывает насквозь, как электрический ток, и не прекращается ни на миг. Кевин посоветовал проверить головной мозг. Я записался на прием. Завтра в три. От этой боли сложно на чем-либо концентрироваться, сложно даже думать. Я... боюсь, что это все как-то связано.
Во сне снова был огонь. Он звал меня по имени, он пел мне колыбельную песню, как в детстве мама. Я даже почти расслышал слова этой песни. Это так жутко. Похоже, я все-таки болен, это уже напоминает паранойю. Огонь меня преследует. Я его не боюсь, но мне все это не нравится. Пока ничего не говорил Кевину. Посмотрим, что будет завтра.
Шесть дней спустя
Проснулся рано. Долго не мог отдышаться, вздрагивал от каждого шороха. Какая глупость. Так испугаться из-за пустяка. Ведь ничего страшного. Правда, ведь!? Огонь, это был просто огонь, как в день пожара, только... в язычках пламени я разглядел глаза, глаза пламени. Они словно были всегда, но я их не замечал раньше. Они... они смотрели на меня, нет, внутрь меня. Я чувствовал этот взгляд, я чувствовал, что пламя проникает в меня... заполняет меня изнутри. А еще эта жуткая песня, унылая и монотонная, это не колыбельная, а похоронная песня. Жутко хотелось пить.
Как и ожидалось, с головой у меня все в порядке, в физиологическом смысле. Никаких отклонений врач не обнаружил. Это, конечно, здОрово, но почему же тогда у меня болит голова? Я перестал пить лекарство, от него становится только хуже.
Целый день не мог успокоиться. Этот сон никак не выходил у меня из головы. Я попросил встретиться с Кевином. Завтра я ему все расскажу. Мне страшно, теперь мне действительно страшно. Никак не думал, что такой пустяк может меня напугать.
Семь дней спустя
(Кевин Альвен)
Райан, неделю назад переживший пожар, этой ночью скоропостижно скончался в доме своих родителей. Вскрытие не выявило адекватных причин смерти. Все специалисты сходятся во мнении, что он умер от жажды, что невозможно, потому что в желудке обнаружена пища, употребленная часа за три до смерти.
Райан звонил мне в течение этой недели несколько раз, жаловался на головные боли. Я выписал ему стандартное обезболивающее средство, которое по его словам не помогало. Более сильные препараты я ему выписывать не решился. До конца не ясно, что же на самом деле произошло с этим человеком, и о чем он хотел мне рассказать. Смерть произошла всего за несколько часов до нашей с ним встречи.