--
Альфред, ты должен пойти. Если не ты, то кто? Смелее, мой мальчик, - профессор Куликов ободряюще похлопал по плечу бледного юношу.
Юноша болезненно поморщился, посмотрел на шпагу в своей руке, перевел взгляд на двери. Перед дверьми, на полу была начертана странная пентаграмма - заключенный в ромбе крест - два древних огненных знака и указателя четырехмерного пути.
Альфред облизал пересохшие губы, шагнул к дверям. - Я открою двери и увижу за ними другой мир?
- В точку, мой мальчик, ты попал в точку.
Альфред встал в центр пентаграммы.
--
Быть или не быть, - пробормотал он, нерешительно дергая ручку двери. Дверь, чуть скрипнув, раскрылась. За ней, разбегались в стороны, светло-зеленые стены студийного коридора.
--
Стоп! Стоп, проклятье! - заорал режиссер, срываясь с места. - Так дело не пойдет. Выключите свет! - Он яростно замахал кулаком в сторону осветителей, подскочил к бледному юноше, испуганно сжимавшему шпагу.
--
Не верю! Ни одному вашему слову не верю. - Режиссер страдальчески посмотрел на профессора Куликова. - Неужели так трудно произнести несколько фраз, открыть дверь и выйти в коридор?
--
Для меня нет, но эта такая лабуда, - признался старый актер - профессор Куликов.
Режиссер хмуря брови и покусывая нижнюю губу, посмотрел на юношу.
--
Вы хоть понимаете у кого снимаетесь?
--
Понимаю и очень уважаю ваши работы, - бледность юноши сменилась на розовый румянец, он нервно крутил в руках шпагу, не зная, куда её положить.
--
Постоянно, словно нарочно, забываете последнюю фразу: "Закрой за мной дверь, я ухожу". Это так трудно?
--
Нет.
--
Так сыграйте, чтоб я поверил! - Режиссер захлопал в ладоши, - перерыв на пять минут. Соберитесь. Как вас зовут?
--
Юрий.
--
Юра, мне нужна игра, не пародия. Вы меня поняли?
--
Так точно.
--
Выпейте что-нибудь, расслабьтесь. Дайте ему кока-колу.
--
Я не люблю кока-колу, лучше воды.
--
Водки?
--
Воды.
--
Дайте ему то, что он хочет, - режиссер вернулся на свое место - плюхнулся в потертое, обтянутое кожзамом, кресло. Хмурясь, посмотрел на невозмутимого, сидящего рядом и дымящего сигарой, продьюссера.
--
На ваши деньги надо снимать что-то другое. А не эту ла...- режиссер запнулся. Отвернулся в сторону.
Продьюссер стряхнул с лацкана малинового пиджака невидимую соринку.
--
Сценарий написала моя супруга. Если она пожелает, я сниму для нее сериал, - он выразительно покосился на режиссера.
--
Нельзя, - отрезал новый русский. - Я выбрал вас, как лучшего.
--
Конечно, конечно. - Проклятый идиот, если бы не твои деньги, я бы вытряхнул тебя из кресла и пинками выгнал из зала...
--
Если мы выставим фильм на Каннах, он может занять призовое место? - попыхивая сигарой, спросил продьюссер.
--
На Каннах? - взгляд режиссера заскользил по бритому черепу нового культурного деятеля. - Конечно, конечно, - тяжело вздыхая, пробормотал он. Нет, сегодня точно напьюсь, поеду к Чигрякову, там пиво и блюз. Режиссер погладил небритый подбородок, взгляд заскользил по бутафории - комната героя-одиночки: на стене коврик с шишкинскими медведями, на нем висит, как невыстреленное ружьё - гитара, под ним кровать, застеленная старым армейским одеялом.
--
М-да-ааа, - задумчиво помычал режиссер. Заглотнув едкого дыма закашлялся, сердито подумал - и откуда берется такая гадость. Продьюссер ответил бы, что с Кубы.
Старый актер дружелюбно похлопал Юру по плечу.
--
ничего, следующий дубль сыграешь, как по маслу пройдешься.
--
Поскользнусь? - Юра усмехнулся и поспешил добавить, - спасибо Геннадий Константинович. - Он растерянно посмотрел на пустой пластиковый стаканчик, - такая честь играть с вами.
--
Да не в таком фильме, - вздохнул актер. - До чернухи опустились. Петрович уговорил, - актер кивнул на сидящего в кресле, заложившего ногу на ногу режиссера. - Если бы не деньги, да не наше гнусное время, когда только с ними, можно заказывать бал, никогда бы не играл в этой картине. Не фильм, а ересь. Меняется время и чем дальше, тем не лучше. - Актер покопался в своей старенькой спортивной сумке, достал на свет металлическую фляжку, на которой была выгравирована падающая башня города Пизы. - Были времена, - он медленно отвинтил крышку.
--
Молодец, в твоем возрасте, и я не употреблял много. Времени не было. Все работа - съемки заканчиваются, начинаются новые. Работа. Эх, мать, - актер мечтательно посмотрел на пентаграмму. - Жаль, что в прошлое нельзя вернуться. В жизни нет мистики, только реальнейший бред, - Геннадий Константинович погрузился в задумчивое молчание, вспоминая былые, светлые и молодые лета...
Юрий, скосил глаза на пентаграмму, пожевал губы, вспоминая роль. - Закрой за мной дверь, - прошептал тихо.
--
Что? - разбужено вскинул голову актер.
--
Песня была такая, её Виктор Цой пел: " Закрой за мной дверь, я ухожу..."
--
Да, были песни, - согласился актер.
Юра медитируя закрыл глаза, повторяя текст. Господи, какую белиберду я несу. Слышишь меня, Господи? Помоги мне отыграть этот проклятый дебют. Это мой первый фильм и у такого режиссера. Осталось три месяца, а там можно найти что-нибудь лучше. Рудин хочет "Гамлета" поставить в современной обработке. Классику, в современной обработке, всегда модно ставить, особенно вечные вещи. Соберись, Юрий Владимирович, представь, что там, за этой дверью...Повтори пару пустых, глупых фраз. Открой дверь и выйди в коридор. Сыграй, как играли великие...- Юра открыл глаза.
--
Блин, я заставлю тебя поверить, - сказал он, глядя на режиссера.
Геннадий Константинович кряхтя, прятал в сумке заветную фляжку. Юра прислушался:
--
Мы поедем, мы помчимся, на оленях утром ранним, - не кряхтел, а пел старый актер.
Юпитеры залили неестественно белым светом угол комнаты. Оператор нацелил камеру на застывших актеров.
--
Сцена "Закрой за мной дверь". Дубль два! - молодая статистка хлопнула планшеткой, проворно отбежала в сторону.
--
Мотор! - рявкнул режиссер.
Профессор Куликов потянулся, кровать заскрипела.
--
Альфред, ты должен пойти. Если не ты, то кто же? - Геннадий Константинович едва подавил зевок. Он живо вскочил с кровати, встал перед бледным юношей.
--
Смелее мальчик мой, - он троекратно похлопал Юру по плечу, ободряюще улыбнулся.
Юноша задумчиво посмотрел на пентаграмму. Странная какая, откуда её выудила жена продьюссера. Вчера, старательно прорисовала её на полу. Говорят, она написала книгу, которая пользовалась бешеной популярностью, а теперь, с помощью денег мужа, хочет снять по ней фильм. Белый ромб с голубым крестом внутри. - Юра облизал губы, смахнул с ресниц выступивший пот и шагнул в центр пентаграммы. Вопросительно посмотрел на профессора.
--
Всего лишь открыть дверь и за ней будет другой мир?
--
В точку, мой мальчик, в точку.
Юра крепко сжал рукоять шпаги. - Быть или не быть, - процедил он сквозь зубы. Добавил, - прощайте, профессор. - Схватился за ручку, посмотрел на старого актера. - Закрой за мной дверь. - Юра повернул ручку, открыл дверь и вышел. Сильный сквозняк громко хлопнул дверью. Щелкнул замок.
Старый актер облегченно вздохнул, его фляжка была почти пуста. - Юра, входи, снято, - позвал Геннадий Константинович, оглядываясь на Петровича.
- Пусть заходит, я поверил, - отозвался режиссер, довольно улыбаясь.
Актер открыл дверь, выглянул в коридор. Светло-зеленые стены широко разбегались по сторонам, белели многочисленные двери студий, но Юры нигде не было видно.
--
Юрий!? - осторожно и озадаченно позвал старый актер.
... Юра находился на вершине холма. Растерянно оглядывался. В небе, тусклой лампочкой болталась луна. Её свет освещал дорогу, сбегающую, мимо серебристого кустарника к мосту. За мостом, чернел на другом холме замок. Высокие мрачные башни странно переливались под луной, в узких бойницах ни огонька.
Согласно сценария, замок должен быть необитаемым. Должен - не означает обязан. Надо только пройти через мост и начнутся всякие ужастики. Юрий вздрогнул. Он прекрасно знал, с чем должен был столкнуться герой фильма. Но ЭТО не фильм. Юноша полностью признавал факт проникновения в другую реальность, как бы фантастически это не выглядело. Он посмотрел назад. Дорога поднималась из темного леса. С его стороны доносился свежий хвойный запах. Оттуда донесся приглушенный крик: "Юрий!"
Юра зябко поежился. В голове стояла звенящая пустота. Он не знал, что выбрать. Вновь повернулся к замку, крепче сжал шпагу. Хорошо, хоть она не бутафорская. Вспомнился сценарий, который он вызубрил наизусть.
--
Вещь отвратительная...Но у меня получилось! - воскликнул юноша. - Я сыграл, - добавил он тише, присматриваясь к башням.
--
Юрий! - вторично донеслось из леса.
Юноша улыбнулся и медленно стал спускаться, но не на зов, а к деревянному мосту.
--
Что меня ждет, я знаю. По сценарию, герой не умирает. Посмотрим, как получится в жизни. Награда - прекрасная принцесса. Её должна сыграть Лена Трофимова. Она играет в гриме, а действительность всегда прекрасна, - он обнажил шпагу, разрубил перед собой воздух. Замерев смотрел, как угасает рубиновая полоса.
--
Волшебный мир, - Юра рассмеялся и смело шагнул на деревянный мост...
--
Его нигде нет, - растерянно объявил режиссер.
Продьюссер понимающе кивнул, пыхнул сигарой, - значит ушел. Ему не позавидуешь, мы ведь снимаем фильм ужасов.
--
Как ушел?
--
Говорил ведь супруге, чтоб не перерисовывала эту пентаграмму из "Черной Книги". Хотела достоверности. Вы ведь знаете женщин, невозможно переубедить, если хотят что-то сделать, - пояснил скучным менторским голосом продьюссер. - Найдем еще кого-нибудь.
--
Никого искать не будем, - режиссер сорвался с кресла и бросился к двери, ногами стал стирать пентаграмму.
--
Ваша супруга, Алла Борисовна, из Киева? - подал голос старый актер.
--
Оттуда, - благодушно кивнул продьюссер.
--
Значит ведьма, - пробормотал старый актер, нервно роясь в спортивной сумке...