Стужева Снежана : другие произведения.

Морозко (часть первая). В оковах льда

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
      Он много лет жил, отнимая жизнь на кровавом алтаре. Он много лет впитывал чужие души, убивая свою собственную. Все изменилось, когда в его ловушку попала Она. Еще невинная телом, но с меткой Черной Богини. Теперь ему придется решить, что важнее - его жизнь или Ее душа. И этот выбор не будет простым...
  ПРОЛОГ
  Земли демонов. Ледяной предел
   Айсел стоял у границы Ледяного предела и думал, что скоро придется снова идти на охоту. Прошло уже две недели с тех пор, как предыдущая дурочка отдала ему свою душу. Добровольно. Как и каждая до нее. Четырнадцать гребаных дней. Айсел гневно пнул обледеневший камень и с удовольствием проследил, как тот сгорает в пламени. За Грань невозможно было проникнуть никому и ничему. Чертово проклятие. Если бы не долг, он мог бы жить благодаря этой душе не один год. Хотя, он скорее бы сдох от скуки в этом ледяном царстве. А ведь это его дом. Человеческие души были сильны, особенно чистые отданные с любовью души. А уж Айсел давно научился получать их без насилия. В Ледяном пределе его знали, как самого талантливого охотника. Сколько их было на его веку, всех и не упомнишь. Ледяной демон скривился. Вот еще. Будет он их вспоминать. Ждите дольше!
   Четырнадцать дней спокойствия и скуки в собственном доме. И не уйти, он связан по рукам и ногам этим долгом. Охота - вот его единственная отрада. Снова выбирать ту жертву, которая приглянулась. Вставать на след. Загонять. Ловить наивную молоденькую дурочку на живца. Внушать ей чувства, которых нет. Как он любил власть над ними. То наслаждение от погони, когда жертва уже знает, что охотник близко. Тот огонь в стылой ледяной крови пробуждает зверя внутри. И он рычит в предвкушении погони, чувствует страх жертвы, жаждет догнать. Схватить. Сожрать. Пьянящий восторг охоты. Айсел зло ухмыльнулся. Пожалуй, он готов.
  
  Храм Черной Лаали. Человеческие земли. Империя Харриад.
   Благословенная империя Харриад занимала три четверти материка с тех времен, когда мир был еще очень молод, а Боги частенько жили среди людей под человеческими личинами. Конечно, на заре времен, когда десять богов пришли в этот мир, разделив его между собой, империя занимала всего лишь половину всей суши. Вторая половина отдана была каганату Амар-Курд. Ночной и Дневной пантеоны Богов, разделили мир по правде. Граница прошла точно по середине материка. Империя Харриад отошла Ночи и ее пяти Богам. Каганат Амар-Курд пяти Богам Дневного пантеона. Многие тысячелетия длилось благоденствие. Мирное время закончилось с желания власти. Человеческие умы часто подвержены этому недугу. И все бы ничего, если бы власти желал простой человек. Даже приближенный к трону или сидящий на нем. Войны и прежде случались между двумя не малыми государствами. Боги не вмешивались в людские дрязги, наложив табу лишь на увеличение территорий за счет своего соседа. Да вот незадача, власти захотел не самый слабый магик, к тому же жрец одной из богинь Ночного Пантеона. И так велико оказалось это его желание, что нарушил он тонкую грань между миром живых и миром мертвых - Ледяным Пределом. Вотчиной богини, чьим жрецом он был - Черной Лаали. Богиня покарала отступника, оставив его в своем царстве не живым, но и не мертвым. Да только на земли людей стал наступать мор - полчища порождений Хаоса. Твари, которых прежде не знали люди. Болезни, от которых не было лекарств. И демоны, самым вкусным лакомством для которых были человеческие души. Так закончился золотой век.
   Чтобы восстановить Грань каждый бог наделил своей силой одного магика на один день и одну ночь. С рассвета и до рассвета они строили стену между двумя мирами. Так появилась Грань. А сами магики - спасители человеческих земель - стали основателями Цитадели, Стражами у Грани. Охотниками за тварями, нет-нет да прорывающимися со стороны Ледяного Предела через слабые места стены.
   Смутное время не прошло для мира бесследно. Боги Дневного пантеона отдали на откуп империи Харриат большую часть суши, построив на остатках некогда великого и процветающего каганата пять княжеств. У самого южного края материка расположились два из них. Ликасия под покровительством Эклифа - бога моря и неба. И Тарс - вотчина богини радости - Ириды. Границу с империей поделили остальные. В Дей'ере, известном на весь материк своей белокаменной столицей и Храмом богини весны - Нерины из очень редкого зеленого мрамора. В этот Храм каждый год стекались паломники изо всех городов обитаемого мира. Бафт и Хадию, между которыми располагался Дей'ер, поделили между собой два брата бог любви - Дарах и бог жизни - Явар. В империи Харриад пятеро богов Ночного пантеона выстроили пять храмов. Вместе с Цитаделью на севере они образовали шестилучевую звезду - защиту, поддерживающую Грань. Так воцарился мир.
   Историю в Храме Лаали, как впрочем, и в остальных четырех храмах, изучали все послушницы без исключения. Кармин любила слушать то звонкую, то тихую, то резкую, то журчащую речь сестры Мирис. Поговаривали, что она специально не стала получать десятую жемчужину, сознательно отказалась от возможности стать Старшей жрицей и попасть в Черный список. Имена в нем появлялись на северной стене храма, когда сама Настоятельница Скарлет считала Старшую жрицу достойной этой великой чести. В этот список мечтали поспать все послушницы и Младшие жрицы без исключения. А потому Кармин с трудом верилось, что кто-то мог лишить себя возможности увидеть свое имя в самом начале списка. Занять место Настоятельницы, когда той придет время покинуть и Храм и место его главы. Впрочем, Мирис, совсем не казалась опечаленной упущенными возможностями. Ее, кажется, вполне устраивало место наставницы молодых послушниц. Этого Кармин тоже понять не могла. Сама она только недавно стала Младшей жрицей, пройдя посвящения и приняв метку черной богини. Ту, что на внутренней стороне руки, близко к сердцу. И теперь частенько приходила на урок, хотя самой себе так и не смогла объяснить, зачем делает это. Историю она знала очень хорошо. Как и все ученицы Мирис. Пожалуй, чего у нее было не отнять - так это несомненного ораторского дара. Мирис так умела рассказывать даже самый нудный урок так, что все ее ученицы внимали ее словам, открыв рот. Слушая Мирис, Кармин внутренне успокаивалась, словно бы находила точку внутреннего равновесия. И уже не так страшил провал на первом заказе. Голос Мирис не просто завораживал, он каждой своей тональностью убеждал, что у Кармин все получится так, как надо. Она справится. Тринадцать лет ученичества в храме, во время которых она прошла три ломки, убедили девушку, что в смерти нет ничего страшного. Отнять жизнь легко. А сделать в соответствии с пожеланиями заказчика - целое искусство. Тринадцать лет, девочек брали в послушницы в трехлетнем возрасте, Кармин и ее одногодки учились убивать. Быстро и безболезненно. И наоборот растягивать процесс на многие часы, даже дни, поддерживая жизнь в жертвах. Их учили не только убивать, но и пытать. Рисовать на человеческом теле, раскрашивая его ожогами, ранами и кровоподтеками. Превращать тело в холст, чистое полотно, которое может отобразить и испытать все нюансы боли - от слабых уколов, до ломающих кости и рвущих кожу ударов.
   К шестнадцати годам послушницы превращались в лучших из лучших наемных убийц. Им не было равных не только в империи, но и в княжествах Дневного пантеона. Слабые просто не доживали до принятия в жрицы. Богиня смерти не жаловала слабости в своих дочерях. Но даже их семи самых сильных послушниц, согласившихся принять на тело метку, из одногодок посвящение прошли только четверо. Еще трое не выдержали и ушли в Ледяной предел в Чертоги своей богини. Во время посвящения, будущие жрицы пили кровь своей богини. Так называли серебристую жидкость с металлическим вкусом, один глоток которой ввергал разум в транс и менял тело. Жрицы Лаали отдавали ей свои души в обмен на кровь богини. Текущая в человеческих венах, она делала своих носителей невосприимчивыми ко всем ядам и зельям, защищала от ментального воздействия, а при необходимости позволяла отключить собственное сердце.
   Кармин выдержала посвящение и вышла из транса самой первой. Настоятельница Скарлет увидела в этом знак особого благоволения богини. Девушка и прежде нравилась ей своей стойкостью и несгибаемым характером. Три ломки, которые она прошла почти без видимых изменений в психике, давали надежду на то, что из нее получится лучшая жрица за многие года существования храма. Значит, в будущем девочка имела большие шансы заслужить особую милость Лаали. С одной стороны, Настоятельнице было жаль, что планам ее протеже стать ее преемницей не суждено сбыться. Но Скарлет, как никто другой понимала, что Кармин не подходит для этой должности. Девочке была уготована иная судьба. И воля Лаали сыграет в ее жизни не последнюю роль. Настоятельнице лишь оставалось подготовить Кармин к служению богине и следить за ее успехами со стороны. Впрочем озвучивать свои мысли объекту своих треволнений, Настоятельница не спешила. Она даже устранилась от обучения девочки, словно та была рядовой жрицей. Так будет проще и для Кармин и для нее самой, когда Лаали вмешается в жизнь своей избранной.
  
  ГЛАВА 1. Хищник и дичь
  Земли демонов. Ледяной предел. Два года спустя.
   Айсел возвращался в замок, на шее его поблескивал Камень слез. Накопитель душ, легендарный артефакт уже не одну сотню лет поддерживающий жизнь в теле последней из рода Властителей Ледяного предела. История гласила, что самым первым властителем стал сын Лаали. От былой силы в его потомках не осталось даже воспоминаний. Теперь и Ледяной замок, и сама земля жили только благодаря маленькой девочке. И девочкой она оставалась уже без малого семь сотен лет. С того самого дня, как погибла родами ее мать, силы наследницы иссякали день ото дня, год от года. Насмешка судьбы - огненная душа, душа способная спасти Ледяной предел от давнишнего проклятия, оказалась заключена в слабое тщедушное тельце. С тех пор, как скорая смерть стала неизбежной, Скай взяла с него обещание, что он сохранит ее душу. Айсел дал слово, понимая, как много зависит от его решения. Теперь Скай не спала и не бодрствовала. Тело ее, погруженное в стазис, не старело и не изменялось, существовало вне времени. Так должно было продолжаться до тех пор, пока Айсел не найдет для ее души новую оболочку. Вот только сделать это было не так то просто. Единственными существами без души, о которых ледяной демон знал, были полукровки - дети демонов и человеческих женщин. Только вот зачать от демона могла только девственница и только, если ее любовник будет в истинном своем теле, а не под личиной человека. До сих пор Айсел не встречал невинных девушек, готовых на этот союз. И уж тем более не надеялся найти ту, что выдержит совокупление с демоном в его истинном теле, весьма далеком от идеала красоты и совершенства.
   Сейчас, все эти проблемы отступили перед насущной потребностью вернуться в замок. Последняя охота затянулась, хотя и совсем не по причине особой неуловимости очердной жертвы. Айсел уже давно не рассчитывал на подобную радость. Человечки все никак не хотели понимать его страсти охотника и почти не сопротивлялись. В отличие от Стражей Грани. Вот кто бдел денно и нощно. Играть с ними в кошки-мышки Айсел любил. Это было его последним развлечением в череде одинаковых до отвращения дней в Ледяном пределе. Даже встречи со старыми недругами давно не доставляли прежнего удовольствия в рутине повседневной жизни. Айсел был совсем не приспособлен править. Но отказаться от своего слова и долга перед сюзереном не мог. Нежданное столкновенеи с патрулем, когда на груди находится сокровище, не входило в планы ледяного демона. Однако, планы изменились сами по себе, так иногда бывает с планами. Айселу осталось подстроиться под эти изменения и попытаться извлечь из этих изменений выгоду. Или, хотя бы, остаться при своих.
   Стражи вернулись в свой мир, отогнав Айсела от Грани. Впрочем, они никогда не преследовали демонов, если видели, что они не собираются прорвать Грань. Возможно, чувствовали в жителях Ледяного Предела своих собратьев. Ведь жизнь в такой близости к Грани влияла на людей, порой, далеко не в лучшую сторону. Стражи мало походили на людей, скорее сами становились той нечистью, от которой были призваны оберегать.
   Айсел не мог сказать, что ненавидел Стражей. Наоборот. Они входили в число тех существ, которых ледяной демон мог без колебаний уважать. Значит, в итоге становилось не особенно важно - друг перед тобой или враг. Встречаясь с тем, кто вызвает уважение, твой выбор всегда будет в его пользу. Айсел вполне мог бы даже спасти Стража, доведись ему биться с ним за одно. Или добить, если бы таково было желание последнего. Только презирать, наверное, не смог бы никогда, Слишком уж хороши, паскуды, как воины, да и родство чувствуется.
   Замок возник перед ледяным демоном внезапно, стоило пересечь межу. Тропа тут же стала шире, глыбы льда перестали попадаться на пути. Айсел чуть расслабил плечи, позволяя уйти напряжению, но не тереяя, тем не менее, осторожности. Жизнь приучила его, что предатели встречаются чаще всего в родных стенах. Среди чужих ты готов к их появлению.
   Некоторых жизнь ничему не учит. Айсел не относил себя к их числу. Вот только не у всех хватает мозгов вынести самое важное из этих уроков. Да и просто остаться в живых. Потому как такие кровавые уроки - не карамельки и мармеладки на столе жизни. И если вам попадаются только сладость, следует задуматься. Скорее всего, в очередной окажется яд. Айсел был достаточно бит, чтоб ожидать засады даже там, где ждешь ее меньше всего. А потому и самую главную святыню замка разместил в комнате без дверей. Только через окно можно было попасть в старую детскую последней из рода. Из всех обитателей замка крылья были только у ледяного демона, значит его сокровище оставалось вне опасности. По-крайней мере на достаточный срок, чтобы Айсел мог успеть прийти на помощь, при нападении на замок. Мужчина остановился в нескольких шагах от стены, расслабился и с тихим шелестом расправил крылья за спиной. Небо, которое рвануло вниз, сегодня было на удивление чистым. В Ледяном пределе такое случалось редко. Большую часть года на серовато-голубой глади рваные стальные облака не пропускали даже тусклого света. На ледяных просторах Ледяного предела почти всегда царили сумерки.
   Айсел уже давно не пользовался высокими в полтора человеческих роста главными дверями в замок. Прежде их делали такими, чтобы мог пройти демон низшего порядка - Ледяной торос. Еще до возникновения Грани, даже до прорыва между мирами, Ледяные торосы были лучшими солдатами демонических армий. Глупые и сильные, признающие над собой власть только одного хозяина, а потому верные без меры. Верность в Ледяном пределе умели ценить. Но, как истинные драгоценности, она встречалась очень редко. А ворота замка открывались теперь только к приезду гостей, которые к слову сказать почти забыли сюда дорогу. С тех пор, как прошел слух, что последняя из рода мертва, и самые упорные лизоблюды перестали заглядывать на огонек. Айсела это лишь радовало. Легче защищать госпожу, когда каждый чужак виден издалека, потому что все местные давно и прочно знакомы.
   Вот и сейчас, Айсел не стал требовать открыть замковые двери и приготовить обед. Расторопная челядь сама все сделает, как только почувствует возвращение хозяина. А он, тем временем, снимет с шеи проклятый Камень слез. Сегодня в его недрах не одна, а две души. Сетрички-близняшки, разделившие по воле Айсела не только рождение, но страх, боль, любовь и смерть. Все как всегда, но в двойном объеме. А значит сегодня он сможет ненадолго освободить Скай, чтобы в очередной раз рассказать о полном провале. Она так и не нашел девушки, способной выносить сосуд для души последней из рода. Госпожа не покажет своего недовольства, Айсел и сам знает, что тянет с поисками непозволительно долго. Да только где взять сумасшедшую, способную полюбить демона. Нынешние девы, как тепличные цветы. Не умеют бороться даже за свою жизнь, не то что за любовь. После закрытия Грани мельчают человечки. Слабеют год от года. Айсел еще помнил те времена, когда девочек учили воинскому искусству наравне с мальчиками. И воины из них были в итоге не в пример злее. Теперь человечки все больше рассуждают о булавках и фасонах платьев, а от разговорах об оружии падают в обморок. Разве среди таких возможно найти матерую волчицу, способную выбрать своего мужчину не среди тонконогих оленей - в стае волков. Да только госпоже не должно выслушивать его оправданий. Не поймет она нытья. Пусть тело слабо - в нем живет огненная душа. Да и Айсел не собирается ныть. А достойную он найдет. Рано или поздно. Не может быть, что в огромном мире не осталось ни одной сильной духом. Жаль, конечно, что ей придется умереть, но Айсел готов отдать свою жизнь, чтобы возродить былое величие своего мира. Жизнь человечки он тем более отдаст не задумываясь.
   В господской части замка последние лет пятьсот было неестественно тихо. После одного случая, когда одна из служанок проникла в изолированные покои из окна другой комнаты - уж очень любопытство замучило - и обнаружила девочку-демона в стазисе. А Айсел в тот день вырезал всю прислугу планомерно и методично. Один за другим, кроме мальчишки-служки. Кажется поваренка. Да и того пощадил на за малость лет, а сплетню разнести. Выждал несколько дней и нанял новых. Идти не хотели, а только как не пойти, когда господин сумасшедший. Еще разгневается, как в замке. Начнет простых демонов в капусту крошить. Пришлось идти в услужение. С тех пор дисциплину слуги не нарушали. Воля Айсела не подлежала сомнению. Искреннее желание челяди сбежать от спокойного в своем сумасшествии хозяина, впрочем, тоже. Да кто ж позволит. Так и сосуществовали под одной крышей. Ледяной демон делал вид, что не замечает, как слуги при встречи с ним жмуться к стенам. Слуги ежедневно ждали очередного кровавого безумия, а никогда не осуждали частые отлучки хозяина. Пусть его гуляет, где хочет. Лишь бы нас не трогал. И, кажется, все были довольны.
   Господское крыло Айсел тогда накрыл теневым барьером. Пыль и грязь под ним и не скапливались, звуки казались приглушенными, да и само время почти замерло. В этом был свой плюс - пускать слуг в закрытые помещения не было причин. Да только сил на такую защиту уходило изрядно. Последний десяток лет Айсел добывал души только для поддержания Скай, сам оставался без любимого деликатеса.
   В детских покоях, которые включали в себя комнату для игр, небольшой кабинет для уроков с приходящим учителем, гардероб и ванную комнату, использовалась только спальня. На широкой и совсем не детской кровати лежала хрупкая девочка. Черный цвет ее волос вкупе с красными прядями выдавал в ней огненную саламандру. Существование этих демонов давно считалось выдомкой даже в среде долгожителей. И надо ж было крови огненных демонов проявиться в роду повелителей Ледяного предела. Нонсенс. Надежда на возрождение и снятия проклятия. Из-под теневого барьера Айсел не слышал никаких звуков. Ничто не нарушало покой наследницы.
   Ледяной демон вгляделся в изящные черты изможденного болезнью и слабостью лица. Красива, если не обращать внимание на бледность и черные круги под глазами. А с возрастом стала бы еще красивее. Жаль, не в его силах найти новое красивое тело, он бы нашел лучшее вместилище для ее огненной души. Но душа демона развеивается после смерти и подпитывает проклятие Ледяного предела. А значит, Скай должна жить, хотя б ее тело. А в это время, он должен слить ее душу с нерожденным ребенком-полукровкой. Соединить их вместе еще тогда, когда это возможно - в теле матери этого дитя. Жаль, что ни одна человечка не выживет после родов полноценного демона с душой. Быть может, поэтому у человеческих женщин от демонов рождались только полукровки. Боги берегли свои создания, защищали их многими способами.
   Камень слез легко выскользнул из запазухи, стоило только потянуть за цепочку, и повис. Не касаясь обнаженной кожей, ледяной демон, опустил артефакт в сосуд с водой в изголовье кровати. А когда сияние притихло вдвое, вынул и выплеснул воду на детское тело. Искрящиеся капли впитались в кожу девочки, едва соприкоснувшись с ней. Грудь ее дернулась, делая первый вздох за последние пятьдесят лет. Демон слабо пошевелилась и открыла черные глаза, на дне которых танцевали алые сполохи.
  -Айсел.
   Только Скай умела произносить его имя так, словно дышала им. Ни до, ни после нее, ни одна демоница, с которой он делил постель, не умела звать его по имени так, что все тело отзывалось на звук голоса, как на изысканную ласку. Когда-то давно, в той жизни, когда он прибыл в замок совсем юным демоном, чтобы обручиться с дочерью Владыки, Айсел млел от своего имени на ее губах. Не важно, что она была сущим ребенком. Душа ее - он чувствовал силу этой души - завораживал его гораздо сильнее тела. В то время, он считал себя счастливчиком. Да. Брак был заключен еще до рождения Скай, но Айселу не просто повезло. Еще бы породниться с Владыкой. Молодому ледяному демону повезло в двойне. Ему выпала редкая среди высших демонов удача - возможность полюбить свою будущую жену. В основном в их среде браки заключались по расчету.
   Когда предательство унесло жизни родителей Скай, девочка стала еще сильнее, но только духом. В слабом теле что-то окончательно надломилось. И тогда Айсел потерял свою последнюю надежду. Любовь, быть может, не требует усилий. Но влюбленность не сохраниться за семьсот лет. Так и от чувств Айсела со временем остался только отголосок: привязанность к этой девочке, как к младшей сестренке. В отличие от нее, все семь сотен лет он жил, взрослел, набирался опыта. И давно уже не был влюбленным юношей, скорее матерым хищником, как прежде оберегающим свой дом и дитя, которое требовало его защиты.
  -Айсел.
   Скай села на кровати и подтянула повыше одеяло. Даже такое простое движение требовало от нее усилий. Душа человечки, вернувшая ее телу здоровье не была способна полностью излечить его.
  -Здравствуй, Скай.
   Девочка слабо улыбнулась и еще подтянула одеяло, освобождая место и для своего собеседника.
  -Как долго на этот раз? - спросила она почти шепотом, не желая тратить заемную силу не пустяки.
  -Пятьдесят семь лет. - Так же лаконично ответил Айсел. - Стражи Грани становятся все сильнее год от года. Души достать все сложнее, но это добавляет азарта охоте.
   Девочка кивнула.
  -Ты нашел достойную, Айсел?
  -Нет.
   Наследница пристально посмотрела на своего вассала. Но не высказала даже тени недовольства. После смерти родителей Айсел единственный остался ей верен. А ведь в то время даже его собственные родители были против его общения с ней. Но он, в ту пору едва перешагнувший порог первого совершеннолетия, пошел против них, да против тех, кто убил ее родителей. И даже сейчас, когда ему была выгодна ее смерть, а нее ее жизнь, ведь ей пришлось принять его в род, поскольку именно его ребенок и должен был стать вместилищем ее души. Но Айсел не предал, все еще хранил ее жизнь вот уже семь сотен лет. Скай не совсем понимала причин такой преданности, но давно убедилась - Айсел не ударит в спину. Рано или поздно он выполнить обещанное. А значит, нет смысла давить на него. Не важно случится это завтра или еще через семьсот лет. Пока он поддерживает ее тело на призрачной грани, она будет ждать.
  -Сколько у меня сегодня времени? - спокойно спросила девочка.
  -Сильные души - близнецы, да еще и отданы были добровольно и пости одновременно. Думаю, пару часов в запасе есть. Но если будет слабость или головокружение, лучше не молчи. Не знаю, на какой стадии твоя болезнь после всех этих засыпаний-пробуждений. Не стоит ждать пока станет совсем плохо.
   Скай слабо улыбнулась и снова легла, переворачиваясь на живот.
  -Лежу в этой кровати уже семь сотен лет. И даже встать не могу. Просто ужас.
  -Зачем тебе вставать. Выйти ты не сможешь - я запечатал комнату. В окно смотреть - так ничего нового - лед и снег в разных вариациях. Правда сегодня чистое небо и почти нет облаков. Светло, видно солнышко.
  -Покажешь? - смиренно выдохнула Владычица, мигом раскусив расчет ледяного демона.
   Айсел рассмеялся. Впервые за пятьдесят семь лет счастливо и без злобы. Пружина, сжимавшаяся в его сердце, резко распрямилась. Стало так легко. Ему никогда и ни с кем, кроме этой девочки, не было так легко. Смеяться. Говорить. Молчать. Да просто смотреть на нее спящую он мог буквально часами, завороженный биением ее сильной души. Даже в какой-то степени гордился, что душа эта достанется его ребенку. А в том, что однажды этот ребенок обязательно родиться в ее присутствии он никогда не сомневался. После - когда он опять погрузит ее в стазис - возможно, придут сомнения. Но не теперь, не при ней. Ему всегда мнилось, что думать о провале, когда Скай не спит - предательство. И он отбрасывал ненужные мысли до подходящего времени.
   Девочка весила меньше новорожденного ребенка. За столетия тело словно усохло, косточки стали почти стеклянной прозрачности. Пожалуй, она и сидела с трудом, а на ноги встать не смогла бы вовсе. Тонкие ноги не выдержали бы веса тела. Айсел поднес ее к окну, стараясь не показывать своей грусти. Скай, его любимая девочка. Прежде невеста, теперь почти сестренка, а может и ближе - дочь. Ему было больно видеть ее такой. Но в ее присутствии он не показывал этого. Сильных духом не жалеют, правых в своем выборе не спасают. Его жалость и его боль принизили бы ее. Этого он не хотел.
   Скай, казалось, не замечала его внутренних метаний. Чистое небо заворожило ее. Она еще помнила ощущение крыльев сильными взмахами возносящих в небо. Пусть это и были крылья отца. Полетать в таком чистом небе. Чем не желание. Но просить о таком демона не принято. Слишком личное. Хотя какое меж ними может быть стеснение. И все же девочка не могла переступить через себя и попросить о таком. Однажды она уже не сдержалась и попросила. В тот раз Айсел выполнил ее просьбу и поцеловал ее, как лишь любящий мужчина может поцеловать свою женщину. А потом не будил ее две сотни лет. Кто бы еще убедил, что одно с другим не связано.
  -Знаешь, я еще в прошлый раз хотела тебе сказать, да как-то все не к месту было. У отца была книга ритуалов. Я помню, потому что однажды подслушала его разговор с матерью. Там описывался ритуал прорыва сквозь Грань. Но такого, когда тело демона остается на этой стороне, а его душа подчиняет подходящего человека. Кажется, при необходимой подпитке, такая прогулка может продлиться до нескольких лет. Возможно, стоит найти и использовать этот ритуал, чтобы найти достойную мать своему ребенку?
   Она свесилась в его руках, высунулась из окна, стараясь охватить взглядом больший кусочек неба. Черные длинные волосы развивались на ветру, закрывая ей обзор. И тогда тонкая рука взлетала, отбрасывая пряди резким движением. Айсел держал ее без усилия и улыбался, что сумел доставить ей хоть такую радость. Подарить кусочек неба. А может и не кусочек...
  -Хочешь полетать? - наконец спросил он, озвучивая общее желание.
  -Да. - Не размышляя, выдохнула девочка. - Небо сегодня действительно красивое.
   Казалось бы, что изменилось? Айсел расправил крылья, порадовавшись, что еще не успел одеть рубашки. Расправил крылья и в истинной форме прыгнул с подоконника. А все ж перемены были очевидны обоим. Стоило шагнуть в пустоту, упасть в свободу неба, как мир изменился. Откуда-то издалека доносилось дыхание ледяного моря, а снежный простор, прежде резавший глаза, внезапно окрасился полутонами - от голубовато-серого до снежно-искрящегося. Почти у самой кромки горизонта угадывались сизая дымка гор. Изначальных. Тех, с которых когда-то давно спустились Первые Боги - творцы этого мира. Лаали и Явар. Богиня-мать и Бог-отец. Они уже очень давно покинули этот мир. Ушли и оставили свое детище умирать от проклятия. Пожалуй, достойная награда для черезчур глупых и возгодившихся детей. Но обо всем этом Айсел и Скай старались не думать, хотя и оставались последними борцами за жизнь этого мира. Полет - единственная отрада и радость, которая не была омрачнена в этот солнечный день.
   Айсел несколько раз, кувркнулся в воздухе, потом на пару секунд, шутя, отпустил свою драгоценную ношу в свободное падение. Но добился-таки желаемого. В холодном воздухе над замком зазвенел хрустальными колокольчиками детсткий смех. Пожалуй, в этот миг Скай действительно вернулась в детство. Вспомнила отца, поднимающего ее в небо до рассвета, чтобы показать с высоты, как солнце встает над Изначальными горами. Мать, которую иногда, еще до второй беременности, унесшей ее жизнь вместе с жизнью нерожденного брата, сопровождала их. Вспомнила время, когда была счастлива без всех условностей. Когда была ребенком. Жаль, это время, как и полет с Айселом, закончилось слишком быстро.
   Они вернулись обратно почти через час, когда Скай совершенно замерзла и даже руки Айсела и егогорячая кожа, к которой он ее прижимал, уже не могли согреть.
  -Усыпи меня сразу. - Попросила девочка, закутываясь в одеяло почти с головой. Только глаза и сверкали из кокона. - Хочу сохранить это ощущение полета.
   Ледяной демон не стал отговаривать свою подопечную. Тихонько положил ладони на ее виски и пустил по пальцам древнюю магию ледяной души. Скай тут же обмякла. И не заметила, наверное, перехода от бодрствования ко сну. Айсел открыл ей рот, почти с усилием раздвигая одеревеневшие в стазисе губы, и влил вторую половину воды. Душа, растворенная в ней, должна была поддерживать стазис еще пару недель. Потом придется снова идти на охоту.
   Еще недолго постояв над неподвижной девочкой, Айсел выпрыгнул в окно, даже не оглядываясь. Он каждый раз пытался поймать ощущение живой Скай уже после того, как магия начинала действовать. Но это было бесполезно. Ее яркая душа будто засыпала вместе с телом. И это, наверное, было правильно. Душа не должна мучиться и страдать в неподвижной клетке, из которой не вырваться, не уйти. Нет в целом мире силы, которая способна безблезненно отделить душу от тела. Скай не вырваться и не уйти от болезни. Но нет в мире и силы, которая может заставить Айсела перестать бороться. Прекратить попытки и сдаться, сложить руки, наблюдая, как единственное близкое существо угасает в муках? Да никогда. Он скорее, сам своими руками придушит ее во сне, но страдать не даст.
   Ледяной демон не сразу влетел в одно из открытых окон в западной башне. Покои, выбранные им, находились на самом ее верху. Большая спальня с двумя окнами от пола до потолка, выходящими на закат. Кабинет, в который вела узкая винтовая лестница. Его вкусы были достаточно консервативны. Айсел не любил излишней захламленности, как и показной аляпистости. Простая, удобная мебель, много свободного пространства, мало вещей, собирающих пыль. Потому он и не стал жить в господском крыле - там все почти кричало очеличии рода, на каждом предмете проступали признаки княжеских регалий. Не спальня, а музей. Красиво, бесспорно. Да только жить не очень уютно, будто букашка под стеклом.
   Еще кружа над замком, Айсел упорно не сводил взгляда с Изначальных гор. Что за ними? Из какого такого места пришли однажды Первые Боги. Айсел не очень то верил в легенды о том, что они - суть дети неба. Могущество демонов было велико - выше, чем возможности людей. Так же и Боги стояли на пару ступеней выше демонов. Айсел часто размышлял над этой загадкой. Кем были демиурги в своем родном мире? Уж, наверное, не Богами. Зато в землях, где их могущество было сравнимо с божественным, они смогли насадить свои порядки и карать за неповиновение. Где был вход в их мир, неужели по ту сторону гор? Еще ни одному демону не удавалось их пересечь и узнать, что лежит за их вершинами. А ведь некоторые пытались. Ни один не вернулся. Хотя, может, земля на той стороне столь прекрасна и плодородна, что никто и не захотел возвращаться. В это Айсел не верил. Скорее уж там тьма, холод и сбивающий с ног ветер. Правдоподобнее звучит и вполне в душе сволочных законов жизни.
   Когда демон, наконец, вернулся в свои покои, замковая челядь быстро поняла, что настал один из тех дней, которых они все так боялись. В такие дни господин требовал не поесть, а только выпивки. Закрывался в своих комнатах. Один. Изредка из башни можно было услышать грозные крики, от которых стыла кровь, удары о стены и грязную брань. Слов, правда, было не разобрать, но по общему тону всем без исключения слугам было ясно, ничем кроме брани, речь хозяина быть не может. В последнее время, слуги были не просто обеспокоены, серьезно напуганы - приступы неизвестного сумасшествия хозяина случались все чаще и чаще.
   Утром он чувствал себя пережеванным, признанным негодным к потреблению и выплюнутым в сточную канаву. Вот незадача. Столько принципиальных различий между демонами и людьми в физическом строении и физиологии, а похмелье мучает обе расы. Впрочем, Айсел не особо удивлялся этому факту. В конце концов, если демоны и люди в достаточной мере совместимы, чтобы иметь потомство, то общие для двух рас симптомы похмелья не самая большая загадка современности.
   Жалко было, что никто не принесет в заботнивых руках какого-нибудь отвара, уж очень голова болит. Никто не задернет шторы, а то от тусклого света режет в глазах. Да только прислуга слишком его боиться. Хотя в этом тоже есть свои плюсы. Похмелье он и страдает не часто. А вот страх помогает держать любые ненужные сплетни в узде. Не дай Черная Лаали, хозяин узнает. Порвет, как предшественников. Айсел криво усмехнулся и повернулся на бок, стараясь удержать содержимое желудка. Получилось, но видимо лишь потому, что со вчерашнего утра ничего не ел. Голова нещадно гудела, но демон стоически терпел, продвигаясь вдоль стеночки к окну. Вдохнул полной грудью ледяной воздух, едва удержался в очередной раз от приступа тошноты, перекинул слабое тело через оконный проем. И едва успел расправить крылья. Снег принял в свои обьятия и приласкал. Демон с ледяной кровью всегда найдет помощь посреди снежной пустыни. Стоит окунуться в свою стихию, она и вылечит, и обогреет. Хорошо, все-таки дома, особенно первые пару дней, пока скука еще не одолела. Айсел лежал в снегу и блаженно щурился, чувствуя, как отступают все признаки свалившего его недуга. Задерживаться в замке не хотелось. После встречи со Скай его всегда тянула на охоту. Обычно он всегда сдерживал себя, заставлял ждать. Нагуливать аппетит, так сказать. Но не сегодня.
   Вчера он никак не ответил на предложение Скай, зато весь вечер напряженно его обдумывал. Но, как и всегда, в ее словах и решениях было рациональное зерно. И Айсел собирался посетить библиотеку Владыки. Такой ритуал был, возможно, способом решить их проблему раз и навсегда. Если он сумеет преодолеть границу в физическом теле, то в кои-то веки получит возможность лично выбрать девушку. Конечно, для простой охоты это слишком сложно, но вот для охоты на зубастую дичь - вполне сгодиться. Айсел сел в снегу, повел плечами, стряхивая с крыльев капли воды, и вернулся в челочеческий облик. Следовало хорошенько обдумать план. Выбрать союзников, вохможно кто-то из Стражей соблазниться миром, в котором не будет надобности охранять Грань. Впервые за долгие годы Айсел ударил кулаков в высокую створку главных дверей. Пусть побегают, скоро в этом замке все изменится. Ледяной демон чувствовал эти перемены. Ради такого стоило распахнуть все двери настежь, смазать скрипучие петли и перетряхнуть запылившиеся привычки.
  * * *
   Кармин отложила кошель и сняла с шеи жгут из переплетенных цепочек. Сумрак комнаты не позволял разглядеть подвески с черными жемчужинами, закрепленными на этом жгуте. Одна жемчужина на одной цепочке. Восемь подвесок, девятая вот-вот займет свое место. Девушка довольно хмыкнула. Сегодня Настоятельница ей улыбнулась. Храм Черной Лаали в очередной раз оправдал свою репутацию. Настоятельница Храма, как водится, получила щедрое пожертвование от своей паствы. Кармин получила свою долю. И жемчужину- символ выполненного задания и долю вознаграждения. Девять жемчужин в восемнадцать лет. Еще заказ и она станет самой молодой Старшей жрицей в истории храма. А значит, Настоятельница внесет ее имя в список. Настоятельница уже не молода. Скоро ей придется выбирать преемницу. Кармин позволила себе еще лишь одну улыбку и спрятала эмоции за маской спокойствия. Жрице Лаали не пристало показывать своих чувств. Богиня Смерти и тлена не приемлет никаких эмоций.
   За дверью кельи послышались шаги, и Кармин поспешно застегнула цепочку на шее. Девять жемчужин в серебряной оплетке тихо звякнули друг о друга. Этот звук был бальзамом для сердца девушки. С тех самых пор, как Кармин попала в Храм, она почти каждый день мечтала стать самой лучшей. Превзойти всех. Занять место своего кумира. Настоятельницы Скарлет. Она шла к своей цели, не обращая внимания ни на что. Ни боль во время тренировок, ни оскорбления жриц во время первой ломки в пять лет, ни сомнения Настоятельницы, ничто не могло сбить ее с цели. Было время, когда Кармин ненавидела свою внешность. Белокурые кудряшки, серебристо-серые глазки и кукольное личико. Девочка-цветочек. Шрамы под ключицей - след от осколка зеркала - отражение этой ненависти. В тот раз она почти не почувствовала боли, радость была сильнее. Зато, когда ее тащили к целителю, вырывалась, как тигрица. Молча, но упорно. Отстояла свое право на эти шрамы, хотя жрицы Лаали, обыкновенно, не имели меток на теле. Кроме одной - той, на внутренней стороне левой руки. У сердца. Метка Черной Лаали. Метка, по которой любой мог опознать жрицу-убийцу. Теперь Кармин только радовалась тому, что прежде считала недостатком. Никто никогда не мог заподозрить в худенькой девочке небольшого росточка принадлежность одному из самых страшных человеческих культов. Черная Лаали не требовала кровавых алтарей и жертв на них, как Богиня Разрушения - Хельва. Черная Лаали не требовала воинской доблести и мечей, окропленных в крови врага, как Бог Войны - Мрод. Черная Лаали не вела огненный список, как Богиня мести - Пейл. Черная Лаали не требовала ужаса, от которого разрывается сердце, как Бог страха - Катар. Богиня смерти дала своим жрицам силу отнимать жизнь одним прикосновением. Черную Лаали боялись превыше остальных богов Ночного пантеона не только люди, но и те, кто жил за Гранью. Ибо остальные небожители были страшны, но понятны. Их сила проистекала из явлений, знакомых всем. Ярости. Мести. Войны. Страха. И только смерть не поддавалась пониманию. Ибо из теплых объятий ласковой Лаали никто до сих пор не возвращался.
   Тихий скрип открывающейся двери застал Кармин, сидящей на узкой лежанке у стены. Кельи младших жриц Лаали отличались скромной обстановкой, однако девушка не особо волновалось о таких мелочах. Некоторое стеснение вполне можно было вынести на пути к поставленной цели. В отличие от остальных послушниц и младших жриц, она знала, что от рождения ей была предназначена другая судьба. Кармин Ка'нтиар выпало родиться в княжьем роду. Если бы не глупость матери, толкнувшая женщину на измену, девушка получила бы достойное ее семьи воспитание, давно была бы сговорена с одним из младших сыновей императора и к совершеннолетию стала бы младшей принцессой. Мысли о том, что она могла иметь и потеряла, даже не успев насладиться, приводили ее в ярость. Кармин ненавидела собственную мать за глупость. А отца за то, что отказался от беременной жены, лишь только над ней нависла угроза смертной казни. Впрочем, ярость ее была не того свойства, которая вызывается завистью, слабостью или отсутствием ума. Кармин всегда понимала, что не сможет получить назад потерянное матерью положение в обществе. И высший свет никогда не признает всеми забытую дочь проклятой Аманит Ка'нтиар. Но вот черный список открывал для девушки совсем иные возможности - ведь именно попавшие в этот список входили в личную свиту императора. Особая каста на службе у Тайной Стражи - лучшие палачи и убийцы. Те, кем пугали маленьких детей. Те, кто исполняли особо щепетильные поручения. Те, вот ведь в чем насмешка судьбы, кто много лет назад нашли сбежавшую преступницу из княжеской семьи и казнили ее на глазах у годовалой дочери. Те, кому Кармин обязана жизнью и возможностью отомстить.
   Настоятельница Скарлет тихо прикрыла за собой дверь и прислонилась спиной к стене возле нее.
  -Ты знаешь, зачем я здесь, девочка? - Голос женщины был глух, будто доносился откуда-то издалека.
  -Да, матушка. - Кармин повернулась лицом к стене, убрала волосы на плечо. На шее под заплетенной косой обнаружилось восемь коротких шрамов. Восемь полосок одна выше другой. Восемь безболезненно отнятых жизней. Чисто проделанная работа.
   Настоятельница вынула из ножен на руке у Кармин ритуальную дагу и надрезала кожу под последним шрамом, который еще не успел до конца зарубцеваться.
  -Ты знаешь, что никто из нас не делает подобного? - спросила женщина, возвращая дагу в ножны.
  -Да. Но Лаали не запрещает, даже поощряет этот ритуал. - Ответила Кармин.
  -Это единственная причина, по которой я позволила тебе подобное, не требуя убрать с тела эти шрамы. Зачем ты так метишь себя, девочка моя?
  -Чтобы помнить. Я слишком похожа на ребенка. Ничто во мне не выдает воина Лаали. И я не хочу, чтобы император считал меня слабой и не достойной занять место в Тайной Страже.
  -Завтра приезжает Герцог Не'ири. Вместе с ним инкогнито приедет младший принц. Я запретила жрицам храма разговаривать с ними. Дочерям Лаали не должно ввязываться в политику и грызню за трон. Говорят, император очень болен и скоро назовет наследника престола.
   Кармин кивнула.
  -Ночью ты отправишься с сестрой Ифи к Грани. Из Цитадели сообщили о прорыве еще несколько дней назад. Вы поедите на неделю. Оказать помощь Стражам Грани. Вернетесь после отъезда герцога и его спутников. Ты слишком похожа на свою мать. Не стоит тем, кто знал ее, видеть тебя в преддверии таких событий. Как бы у кого не возникло желания использовать твое родство с императорской семьей, чтобы посадить на трон империи не законного наследника, а своего ставленника.
  -Спасибо, что предупредили, матушка.
  -Ты знаешь, Кармин, что я была в числе тех, кто убил твою мать той ночью?
   Кармин кивнула, в глазах ее не промелькнуло ни тени сомнения. Мать, которую она и не помнила, вызывала в ее сердце мало чувств. И все они были далеки от любви и признательности.
  -Это не важно, матушка. Я всегда буду помнить, что именно вы подарили мне шанс на новую жизнь.
   Обед Кармин пропустила, как и положено после выполненного заказа. Смирение плоти - первая заповедь Лаали. Но ближе к ночи одна из младших послушниц принесла вяленое мясо, краюху хлеба, большой кусок сыра и кашу. Мясо, сыр и хлеб, девушка не тронула, вылизав тарелку с кашей до скрипа. Ехать придется всю ночь, и только к обеду на горизонте появиться Цитадель Стражей Грани. Уж лучше взять что-нибудь с собой в дорогу, чтобы желудок к следующему вечеру к спине не прилип. Кармин сомневалась, что в Цитадели вечером их накормят от пуза. Земли недалеко от Грани - безжизненный камень и песок. Стражи промышляют охотой, уезжая от Грани на пару дней пути. Многие продукты поставляют из ближайших городов. Да только, такой провиант почти всегда и есть то невозможно - сплошная тухлятина. В империи не особо любят Стражей Грани, не считают их за людей, несмотря на все их заслуги. Стражи, пожалуй, единственные, кто и стоит между мирными землями и порождениями Ледяных пределов. Конечно, демоны запечатаны в своем царстве древней магией. Той, что создала непроницаемую Грань. Но эта магия не всегда действует на порождения Хаоса - жутких монстров, в которых почти нет разума, а только желание жрать.
   Жриц Лаали частенько посылали на помощь Стражам. Пожалуй, дочери Богини смерти единственные не гнушались поддерживать Цитадель в ее нелегкой борьбе. Да и многие Стражи, часто брали в жены жриц Лаали. Говорили, от таких союзов рождались очень сильные дети. Благодаря поддержке Цитадели, Храм Лаали оставался практически неприступен на протяжении многих веков. Сменялись императоры, но ни одни из них так и не посмел подчинить своей власти два оплота спокойствия в империи Харриад.
   Перед отъездом Кармин спустилась всех в храмовое святилище, чем обитала Ашья. Предсказатльница Храма была слепа от рождения и прозревала, если только видела волю своей богини. Никто из послушниц не знал, как давно эта девочка жила в Храме, однако жрицам было известно, что Черная Лаали отмеряла предсказательницам столько жизни, сколько в силах был ведержать их рассудок. В хрониках Храма говорилось, что Ашья уже пережила четырех Настоятельниц и все еще радовала свою богиню цепкой памятью и не по годам твердым умом. Кармин редко приходила к предсказательнице. Она не особенно любила слушать о своем будущем из чужих уст, особенно делиться деталями своей жизни с посторонними. Но сегодня неясная тревога толкала ее в святилище, словно сама Лаали посылала ей предупреждение. Ашья встретила ее на пороге и приглашающе отступила. На смуглом ее лице сияла радостная улыбка. Видимо, сегодня предсказание поведало о добрых для Храма событиях. Слепая зажгла несколько светильников, тем выказывая своей гостье особое расположение. Ей самой свет был ни к чему.
  -Ты знаешь, Младшая, я жду тебя уже несколько дней. Но богиня запретила мне звать тебя, пока ты сама не придешь. Вот я и хранила твое видение.
   Кармин пораженно ахнула. Все в Храме знали, особенность дара Ашь такова, что она не увидит ничего нового пока не расскажет о своем видении тому, кому оно и было предназначено. То, что Ашья по велению Лаали ждала Кармин, делало пророчество о ней исключительным в глазах молодой жрицы.
  -Богиня не показывала мне твое будущее, Кармин. Она показала мне мужчину. Очень и очень сильного духом мужчину. Стража Грани. Он приведет тебя к твоей судьба. В твоих силах спасти от проклятия целый мир. И спасение это будет заключаться в твоем сыне. Ты должна зачать его, выносить и родить, и отдать свою жизнь в обмен на его. И сроку тебе - десять лет. Такова воля Богини.
   Кармин не изменилась в лице. Хотя внутри нее все ликовало. Разве могла она знать большей чести, чем воля богини. Лучшей доли, чем подарить этому миру спасителя. Не было в ее жизни, выкупленной жрицами Черной Лаали, большего смысла, чем теперь.
   Как только звезды прокололи небесное полотно, яркими искрами освещая землю, Кармин в сопровождении Ифи покинула Храм через северные ворота. Лошадей в Храме не держали, но из Цитадели Настоятельница выписала десяток варг. Они не требовали специального корма - по ночам охотились сами. Варги, являясь наполовину низшими демонами, ценились за верность хозяину, выносливость и бесстрашие. В бою Стражи не боялись использовать их не только под седло, но и как лучшее оружие. Эти прожорливые звери не гнушались даже мясом тварей из-за грани.
   Младших жриц проверяли на выносливость в загонах варг. Те на расстоянии чуяли страх и зверели от него. Ни одна младших жриц не допускалась до выполнения заказов, пока не проводила сутки в загоне варг. Кармин была не исключением. Но даже здесь она смогла превзойти своих одногодок. Впервые она вошла в загон еще послушницей, желая проверить себя на смелость. Следует отметить, что варги не особенно впечатлились этим поступком. Но уже следующую ночь, Кармин провела не просто в загоне, а под боком у клыкастой зверюги два метра в холке. Настоятельница, вызванная утром в загон одной из Старших жриц, только покачала головой. Девочка-цветочек, выбрала, естественно, вожака. Самого крупного и опасного из всех. Вот и сейчас, Кармин ехала на Пепле, названном так за достаточно редкий для Варга темно-серый окрас. Не смотря на довольно мирное имя, Пепел отличался злобным нравом и позволял приблизиться к себе далеко не каждому, а уж тот день, когда Кармин сумела надеть на него седло, стал для девушки вроде третьего дня рождения. По крайней мере, из загона она вышла покрытая потом от приложенных усилий и землей, в которой ее успели извалять. Улыбающаяся и счастливая. Пожалуй, на памяти жриц и настоятельницы, это был единственный случай, когда Кармин нарушила запрет Лаали на выражение эмоций у всех на виду.
   Ночь прошла спокойно. Ближе к середине, Ифи почти уснула в седле, за что чуть не была укушена своим варгом. Кармин мысленно улыбнулась. Жрицы Лаали проходили очень жесткий отбор и обучение. И кроме всего прочего, их учили не спать по несколько суток и обходиться без еды, воды и отдыха, если в этом была необходимость. В прошлом, Ифи, несомненно могла похвастаться этими умениями. Но учитывая, что жрица помнила еще те времена, когда настоятельница проходила свою первую ломку, все обитательницы Храма делали вид, что не замечают особой любви Ифи ко сну. Редко когда дочери Богини смерти доживали до столь почтенного возраста. В этом был признак особой любви Лаали к своей жрице. А значит, ей прощались некоторые слабости.
   Кармин ничуть не сомневалась - если их маленькому отряду будет грозить какая-то опасность, в миг из милой старушки Ифи превратится в злобного зверя. И силы в ней будет не меньше, чем в самке варга, защищающей свое потомство. Девушка никогда не видела этого сама, но многие послушницы знали об этом качестве Ифи не понаслышке. В годы войны с Йохтаром - княжеством на западе от империи - многие приближенные к императору знатные лорды пытались захватить Храм и жриц. Многим не давала покоя и его слава, и свобода от мирской власти. Теперь все они покоились на кладбище позади Храма. Там, где не было надгробий и памятных знаков. Забвение - вод все, чего добились эти умники. Ифи во время войны, закончившейся всего-то пару лет назад, уже приняла на себя обязанности воспитательницы молоденьких послушниц. Уже не девочек - ломку они проходили с другими жрицами, но еще и не женщин. Многие из них потом делились с подругами, уже принявшими посвящение, историями о том, как сестра Ифи защищала их от гвардейцев очередного лорда. Тех, кто посчитал женщин заведомо слабее. Истории эти, обрастая вымышленными подробностями, кочевали год за годом из уст в уста. Пока не превратили постаревшую жрицу чуть ли не в сама Лаали, спустившуюся в этот мир и явившую жрицам свой божественный лик. Ифи не пыталась подтвердить или опровергнуть подобные измышления молодых теперь уже жриц. Однако Кармин считала, что молчание Ифи проистекало отнюдь не от желания слышать хвалу в свою честь, а из врожденной способности ума старой женщины принимать людей такими, какие они есть. Возможно, эта терпимость приходит с годами, а возможно Ифи было лестно подобное внимание. Кармин не особо старалась вникать в причины поведения Старшей жрицы. Но ей мнилось, что на старости лет, если старость придет к ней, сама Кармин будет похожа на Ифи. Конечно, недостижимым идеалом ее была и останется Настоятельница Скарлет, но последняя была еще не очень стара, хотя и переступила межу зрелости. А вот примером истинного достоинства в преклонных годах могла стать только нынешняя спутница девушки. Кармин догадывалась, что, отправляя их в Цитадель вдвоем, Настоятельница преследовала целью не только удалить неудобную в политическом плане Младшую жрицу, но и собственную подругу. Не стоило подобным гостям знать слабые места Настоятельницы Храма Лаали. Она хоть и была избранницей самой Богини, но все еще оставалась человеком. И у нее, в отличие от Черной Лаали, еще были вполне человеческие привязанности. Места, куда можно уязвить. И уязвить очень болезненно.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"