Суетнов Александр Иванович : другие произведения.

Время заглотных заединцев

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Попытка оценить и зафиксировать время - начало 1990-х - начало 2-х тысячных годов. Естественно, субъективно и через призму биографии, но с претензией на аналитичность.

   0x08 graphic
0x01 graphic
  
  
   УДК 82-94
   ББК 84(2Рос - Рус)
   С - 64
  
  
  
   Суетнов А. И.
   Время заглотных заединцев. Эссе. 1998-2008. - М.: Библиотека правозащитной литературы. - 2009. - 170 с.
  
   "Приметы времени", так в общем можно охарактеризовать зарисовки, эссе и статьи, собранных в этой книге. А можно назвать по другому, "образ мысли в контексте времени". Автор - авантюрист по биографии и библиограф по призванию эволюционировал от диссидента - правозащитника до наемного политолога и штатного журналиста, успокоившись лишь в ипостаси отшельника - анахорета. Моменты собственной биографии тщательно сопрягаются с внешним событийным рядом, в основном, с политическими казусами, происходившими в нашей стране.
   Главное в сборнике - это бесконечная история поиска и разочарования в сиюминутных ценностях и приоритетах, меняющихся каждое десятилетие. Некоторые из статей были опубликованы в России, некоторые на Западе, несколько вошли в другие книги Александра Суетнова. В "Заглотных заединцах" автор собрал их в каком то очевидном для него и, по-видимому, что-то значащем порядке.
  
  
  
   0x01 graphic
   Содержание
  
   Глава I. Мнения в контексте.
      -- Кризис интеллигенции в постсоветский период. 5 с.
   1.1. Две мысли классиков. 7 с.
      -- Перед нашествием варваров. 8 с.
   2.1. Антраша вокруг демократии. 10 с.
   3. Монопартизм. 14 с.
   4. На пути реформ необходим привал. 16 с.
   5. Хрен редьки не слаще. 18 с.
   6. Кредо ретрограда. 23 с.
      -- Дневник аутсайдера. 26 с.
      -- Я долго искал работу. 28 с.
        -- Жизнь взаймы. 30 с.
      -- Ярлык ксенофоба. 31 с.
      -- В режиме диалога. 34 с.
      -- Два монолога патриотов. 42.
      -- Досье на "Индекс". 43 с.
      -- Досье на цензуру. 48 с.
      -- Приватное информпространство. 51 с.
      -- Потепление и мировое правительство. 52.
      -- Как мы зарабатывали на жизнь? 54 с.
      -- Кухонные посиделки. 55 с.
      -- Кухонные посиделки-2. 57 с.
      -- Из какого сора? 59 с.
  
   Глава II. Носталь-джин.
      -- Вино-ностальгия. 60 с.
      -- Похмелье. Отходняк или недопив? 65 с.
      -- Ритуалы московских алкоголиков. 67 с.
      -- Московские трезвователи. 68 с.
  
   Глава III. Немного о личном.
      -- Юноша бегал от КГБ. 70 с.
      -- Конференция. 73 с.
      -- Третья конференция. 75 с.
      -- Параллельные миры. 76 с.
   Чтоб им пусто было. 78 с.
      -- Дети оттепели. 79 с.
      -- Мигранты поневоле. 81 с.
      -- Возвращения домой. 83 с.
        -- Безголовая русалочка.
        -- Гей, славяне.
        -- Улет по блату.
      -- В поисках гранта. 87 с.
      -- Если вам нужен грант? 88 с.
  
   Глава IY. Время заглотных заединцев.
      -- Время заглотных заединцев. 91 с.
      -- Цена стабильности - свобода выбора. 92 с.
      -- Окна кабинета министров. 93 с.
      -- Агитация запрещается. 94 с.
      -- Фашизация сознания. 95 с.
      -- Национал-патриоты: кто они? 96 с.
      -- О партиях, как о товарах. 99 с.
      -- Ползучая мизантропия. 103 с.
      -- У преступности есть национальность. 105 с.
      -- Новые напасти правозащиты. 106 с.
      -- Правозащитники: время ушло. 108 с.
      -- Элементы властной вертикали. 112 с.
      -- Из записной книжки. Правозащитники: время ушло-2. 114 с.
      -- Правозащитное движение и печать. 117 с.
      -- История одного архива. 119 с.
      -- Самиздат: ощипанный Феникс. 128 с.
   Анонсы.
  

ОТ АВТОРА

  
   Вы считаете, что я мог врать недругам? Нет, я обманывал только друзей. Но ни разу не удалось обмануть себя. Возможность солгать себе - редкая удача. Я избрал эпистолярный жанр, потому что не люблю писать писем. Прошло 25 лет, бывшие друзья меня уже не помнят. Поэтому напишу, напомню.
   Я - библиотекарь. Но это не значит, что это моя профессия. Библиотекарь не должен пить водку, отдыхать в Германии, шабашить в российской глубинке, скрываться от комитетчиков в тайге и, в идеале, быть неразборчивым в связях. Впрочем, отношение к профессии закладывается со студенческих общежитий, которые одинаковы везде.
   Моя мама тоже библиотекарь. Поэтому я решил учиться в институте Культуры! На собеседовании ошибся аудиторией и попал в актерский класс, который набирал маститый развязный дядька. Вышло так, что он предложил мне учиться у него. Не стал.
   На третьем курсе ушел в длительный творческий запой. Вместе с близким, ныне покойным другом. Пришлось взять академический отпуск и лечь в психушку. Незабываемые впечатления! /Вколют аминазан / Успокоитесь враз / И мохнатый грузин / Изнасилует вас!
   Из библиотеки, в которую меня распределили я сбежал через два месяца. Сначала грузчиком и плотником на хлебозавод, потом шурфовщиком в лесотундру под Надымом, потом кормильцем котиков и дельфинов в Утриш. Шесть месяцев плотничал с друзьями в ярославской глубинке, а потом занялся библиографией и политологией. Достиг степеней известных в узком кругу. Вот, собственно и все. Сын вырос, с женой развелся, возлюбленные бросили, гранты больше не дают.
   / Где вы, камешки Надымские, / где вы стерлинги из Лондона? / Хорошо, что сын живет в Москве! / Хорошо - душа не продана! / Нужно душу запродать, / а на выручку поддать! / Не берут - лежу, страдаю, / видно время вымирать!
   .........................
   Несколько лет назад я удосужился опубликовать несколько статей в "Независимой газете" и в "Экспресс - Хронике", посвященных отдельным персонажам и общей атмосфере "демократического" движения девяностых годов. Считал, что имею на это право, поскольку не только участвовал на свою голову, но и когда-то слегка "пострадал за убеждения", что, в общем-то смешно, если бы не морока потом. Но серьезные и уважаемые люди посчитали своим долгом откликнуться на публикации, при этом, мягко говоря, обидев меня. Правозащитник О.Орлов посчитал, что я кого-то "смешал с грязью"; академик, гордость русской интеллигенции и лауреат нобелевской премии, писатель А.И.Солженицын, посчитал, что я "недостойный потомок", а известный адвокат Г.Резник - вообще живого места на мне не оставил. Некая, причастная к распределению грантов дама решила обвинить меня в незнании вопроса, в чем, я с ней, конечно, согласился. По своей, умирающей, специальности, я получил 6 грантов. Она, как чиновник, видимо, больше.
   Статьи мои не были резкими, неадекватными или неправдивыми. Они были проблемными, в том смысле, что мне очень не нравилась спекуляция на общеизвестных ценностях, которой занимались люди, далекие от этих ценностей в своей обычной, "реальной" жизни. Да, Виктор А. первый светский издатель, миллионным тиражом распространивший эти ценности (см. Нагорная проповедь. М., 1989. - С - В.А.) под собственным копирайтом. Но я же не осуждаю его за эту невинную ошибку. С моей точки зрения, профессиональная, западом оплачиваемая правозащита - грязное дело. Но это моя, и уважайте её, точка зрения.
   Подумав, что главное для эссеиста, это все же сохранить "запах времени", неповторимость ситуации - правильно будет опубликовать совершенно несерьезные записки, сугубо личные воспоминания на фоне общеизвестных в узком кругу, но явно не значимых (в историческом контексте) событий.
  
  

Э С С Е

Потоки сознания и бессознательные рефлексии

  
  

I

1. Кризис интеллигенции в постсоветский период )

  
   В глухой деревне на среднерусской равнине хорошо размышлять о либерализме в России, трагедии интеллигенции и падении пассионарности. Но большего маразма, чем, наступив в навозную кучу - застыть, просветленно осознавая, что ты всю жизнь попадаешь в дерьмо, но можно сделать усилие - и выдернуть ногу, сложно представить! Что правильно, чиститься или не попадать? Вот в чем вопрос! Не грешить или каяться? Нет тех, к кому дерьмо не липнет, есть те, кто его избегает и те, кто не замечает. Но избегать навоза, значит - уходить от реальности. Возможна ли толерантность к анти эстетике зла и аморальности несовершенства? Что есть демократия, как никого не устраивающий компромисс между разумом единиц и тупой волей множества, инкубатор для пассионариев. А сама пассионарность, разве не есть эвфемизм не обязательно созидательного насилия большинства, творящего мир по себе? Пассионарная личность, это спрессованные в комок комплексы общества. В харизматической личности, к комплексам добавлены еще и чаяния, что тоже, по сути, комплексы, мечты Квазимодо о козочке. Глубок мир русских сказок! Прекрасное скрыто в безобразном, царевна - в лягушке, душа - в дерьме...
   Размышляя над этим вопросом, я сделал еще шаг - и попал во вторую кучу.
   Сообщив миру, о взаимоотношениях с его матерью и определив себя, как орально использованного, а затем, что дико выглядит в контексте, извинившись перед господом, продолжаю путь, волоча в себе ворох банальных истин. Все зло от прогресса. Перестав бороться с природой, люди стали сражаться друг с другом, а в краткие периоды, когда они не заняты перераспределением благ, борются сами с собой. Если человеком движет жажда познания, то он обречен всю жизнь копаться в дерьме и досаждать окружающим. Отметив в уме, что надо вспомнить, как соотносилось прекрасное и безобразное у Рубенса и Босха (эти творцы наиболее близки миру российской деревни) и насколько на понимании условности и относительности прекрасного основано искусство древнего Египта, - я вляпался в третью кучу. Теперь мне ничего поможет, в том смысле, что вопрос не попадать или чиститься решился сам собой.
   Когда выясняется, что искусство аморально, то не остается ничего святого. Я не могу вспомнить, кто занимался эстетикой безобразного, а потому делаю вывод, что деградирую. Но зато смотрю под ноги.
   Семен Франк писал, что "обязанность человека никогда не есть, в последнем своем основании, обязанность перед обществом: ибо какое право имеет простое многоединство людей, требовать что-либо от человека"? Вопрос риторический. На то и существует категория "права" чтобы оправдывать претензии общества к человеку. Право и справедливость понятия близкие, но разнокатегориальные и полярные. Желание надолго зафиксировать в межотношениях норму справедливости (или несправедливости), привело к возникновению права. А право породило обязанности. Обязанности и абстрактные потребности - несправедливость. Франк мыслит теологически: "Всякая обязанность человека есть его обязанность перед Богом, обязанность служения правде". Софист, казуист и демагог! Введя заведомо неопределимый и непознаваемый параметр - Бога, Франк тут же приравнивает его к некорректному и относительному (и с этической и с социологической и с прочих точек зрения) термину - "правда". Одно неизвестное равно другому неизвестному. Но вообще-то интересно, "правда" понятие абсолютное или у каждого своя?
   Тот же Франк, Семен, помогает протянуть мостик от мудрствований лукавых к твердой почве регламента отношений личности, общества и государства. "Всякое право общества, государства, власти над отдельным человеком может быть обосновано только на его обязанности: общество и государство может требовать от человека только того, что необходимо, чтобы оно само могло исполнить свою обязанность служения правде. Не "воля народа", в которой нет ничего священного, и которая может быть также глупа и также преступна, как воля отдельного человека, а только воля Божия есть истинный и единственный источник суверенитета". Суверенитет, естественно, имелся в виду в его первоначальном смысле: верховенство чего-либо независимо ни от каких внешних обстоятельств.
   В общем, все, что писал этот русский интеллигент в начале прошлого века - один к одному относится к началу нынешнего. Мы просрали целый век, пропили, чуть не погибли и возвращаемся на круги своя. Изрядно помятые, но непобежденные.
   В России кризис среднего возраста наступает, когда ты уже несешься с ледяной горы к проруби в небытие. Внутренние органы уже отбиты, а третий глаз и третье дыхание еще не открылись. В голове пульсирует мысль, что эсхатологическая трансформация сознания начинается с личного кризиса. А катастрофичность сознания при полном внешнем благополучии, банально можно объяснить страхом за это свое, по высшему счету, незаслуженное благополучие, боязнью потери. Причем кризис обязательно должен быть комплексным: социокультурным, экономическим, психологическим... Иначе будет не экзистенциально. В недели сомнений, во дни тягостных раздумий вынужденной абстиненции, я пытался понять, что же меня перестало устраивать в социуме, кроме себя самого? Проекция! Научившись понимать себя, приучаешься не прощать. Сначала себя, а потом и других. Если окружающие хотя бы наполовину так же нехороши как я, то достойны презрения и полного игнорирования. Особенно их социальные потуги. Почему так бездарно и эгоистично ведет себя вроде бы вполне прагматичная элита? Почему я до сих пор с некоторым напряжением совести причисляю себя к патриотам и тщательно маскирую необходимую приставку "national"? Почему трясет от словоблоков "гражданское общество" и "права человека", борьбе за которые отдал лучшие годы жизни? В общем, те сотни вопросов, которые задает себе русский человек, когда он лежит на диване один и без бутылки. С грустью смотрит на урчащий холодильник, в котором "зима, пустынная зима" и цитирует Бродского: "Всюду необходимы деньги!" Впрочем, насчет "гражданского общества", кажется все ясно. Меня не устраивает приземленная система формальных договорных отношений. Хочется исключительно духовных. Можно даже патерналистских, пусть обо мне заботятся. А я буду сеять разумное, доброе, вечное... Но государство этого не понимает.
   Этнос понятие не биологическое, не антропологическое и не социальное.
   Он появляется в результате энергетического толчка, который Лев Гумилев назвал пассионарным. Откуда он появляется - неясно. Либо в результате накапливающихся в процессе энтропии напряжений, либо имеет социально- культурные корни (но в любом случае - не технологические). Но, скорее всего, откуда-то из космоса. Пассионарность, активность, повышенная энергетика, точнее, биогеохимическая энергия, провоцирует как целые народы, так и отдельных личностей на совершение неадекватных для просто поддержания привычного уровня жизни, действий. Пассионарии как джины, могут империи создавать, а могут их разрушать. Не обязательно империи, это могут быть научные открытия, идеологии и прочее. Пассионарии не обладающие определенными свойствами (мудростью или образованием, совестью или толерантностью и т.п.) ведут народы в пропасть. Или, наоборот, в чрезмерной мере обладающие какими-либо из достоинств в сочетании с недостатками - заводят туда же. Пассионариями были все "великие" правители и завоеватели, от Александра до Гитлера. Когда какой-либо народ подвергается пассионарному толчку (энергетическому воздействию), то обязательно находится харизматическая личность, начинающая "ломать" историю. И тогда в многотысячелетней высококультурной Поднебесной воцаряются варвары Чингиз-Хана, Атилла ведет гуннов на Рим. Потом пассионарная энергия рассеивается, и прекращают существования тысячелетние империи.
   В этом смысле Москва действительно третий Рим. Поскольку Россию постигла та же судьба, что и Рим и Византию. Это называется фазой обскурации в период падения пассионарности, когда подданные не верят правителям, правители не видят дальше своего кармана, а в целом каждый соблюдает свои собственные шкурные интересы.
   Процесс загнивания (падения пассионарности) этносов, кажется, никем, от Шпенглера до Гумилева, в подробностях не смоделирован. Существующие концепции сводятся либо к констатации одряхления (подобно человеческому) общественного организма, включая экономическую стагнацию и идеологический крах, либо к культурно-эсхатологическим концепциям (Мережковский, Бердяев). Закат Византии может послужить прекрасной исторической иллюстрацией к закату Руси.
   Способы и уровни существования наций и этносов весьма разнообразны. Можно сказать, что неудовлетворительно само разделение на развитые и развивающиеся страны. Поскольку мерилом "развитости" является американо-европейский уровень потребления и производства. Однако, в иной системе координат Непал представляется значительно более развитой страной нежели США и Китай, а отсутствие заводов на островах Туамоту позволяет аборигенам значительно свободней распоряжаться временем (высшей ценностью), нежели самому успешному менеджеру силиконовой долины. Россия, по мнению патриотически-настроенных мыслителей, вообще, до сих пор находится на высшей ступени развития. Поскольку ее "духовная основа" до сих пор устояла перед натиском американского рационализма и прагматизма, восточного традиционализма и изоляционизма, и южного апофигизма. А также европейских богов: целесообразности, законопослушности, толерантности, цивильности.
   Многих людей просто трясет от злости, когда они слышат, что Россия "встала на цивилизованный, демократический путь развития". Странно, что уже явно пройдя пик пассионарности Россия продолжает оглядываться по сторонам в поисках образца для подражания. Нужно выбираться своей колеей. Образно говоря, взяв у востока идею высшей предопределенности, а у запада общественной закономерности, мы и получили кривые улочки Москвы. О сем вещает народная мудрость и Высоцкий: нас только кривая вывезет и нелегкая исправит.
   2 500 наций и народностей существующих на земле объединены в энное число субгрупп по разным критериям: расовым, культурно - цивилизационным, экономическим, географическим.... Но внутри каждой из субгрупп национальные сообщества стараются идти своим путем. И давно очевидно, что западное лекало, не подходит ни востоку, ни югу. При существовании почти незыблемых национальных констант, глобализация затрагивает пока более высокие этажи взаимозависимости. Если во времена конвергенции, глобализация касалась лишь экономических процессов и против нее выступали экологи, фермеры и идеократы, то сегодня антимондиализм - массовое движение за национальную идентичность во всех аспектах: культурном, экономическом, политическом... Глобализацию без гегелевской диалектики не объяснишь. С одной стороны, в национальных государствах принятие локальных и не очень решений перетекает к муниципиям - общинам. С другой, принципиальные решения принимают уже Надгосударственные образования. Причем, не только политические надстройки, но и ТНК.
   Обнаруживается занятная вещь. Запад требует "толерантности" и "политкорректности" исключительно к собственным, даже нестандартным, но допустимым цивилизационным ценностям, расположенным в рамках рационального и индивидуалистического мировоззрения. Вмешательство Запада в иные культуры это всегда пляска пьяного слона в посудной лавке. Основные неприятности от такого двойного подхода несут страны, до которых Запад, прежде всего США, могут и хотят дотянуться. Россия, Арабский мир, Северная Африка.
   Загадка падения пассионарности в том, что падать она начинает лишь на довольно высокой степени развития интегрий - этносов, и социального и экономического. Бездарно исчезали лишь высокотехнологичные цивилизации. Иногда пытались покончить самоубийством, как Франция или "сумрачный германский гений". Но папуасы и пигмеи продолжают комфортно существовать на обочине в незыблемых рамках своей культуры.
   То есть самой историей поставлена некая максимальная планка, ограничитель технологического и культурного развития каждой цивилизации. Затем следует хронокатаклизм.
   Существует конкретный набор проблем или напастей свалившихся на Россию, которые необходимо как-то решить и преодолеть. Существует также ограниченное число рецептов излечения. И, насколько я понимаю, в процессе лечения не стоит готовить пациента к международным турнирам. Не время. Но под заклинания о построении "открытого гражданского общества" и "правового государства" на деле формируется достаточно антигуманная и уж точно антисоциальная структура управления и взаимосвязей по вертикалям "власть - общество", "общество - личность", "личность - общественные институты". Нетрудно заметить, что все модернизационные проекты, осуществляемые в последнее время в России, носят либо фискальный, либо разрушительный характер. Экономика стала определять политику и культуру, а не наоборот. Экономика заявила о себе не как о варианте хозяйственных взаимоотношений, но как о доминирующей силе в системе управления обществом. Как новая идеология и новая властная система координат. Если добавить немного пафоса, то можно сказать, что уже вылупилась из яйца и бурно развивается виртуальная, автономная, глобальная финансовая цивилизация. Обнаружить ее присутствие можно только по следам, оставленным терминалами транснациональных структур-организмов. И интересы этой виртуальной квази цивилизации часто расходятся с национальными и государственными интересами. На поверхности изредка наблюдают отдельные артефакты её существования: это и мутное "дело ЮКОСА", и дуалистическая личность Джорджа Сороса, обваливающего рынки и финансирующего науку и культуру, и весь ход "реформ" в России, напоминающий процесс автодойки. И "заговор олигархов" на самом деле существует, но не на структурном или организационно-вербальном уровне. Он органично формируется логикой игры, уже созданными и принятыми правилами.
   Изощренные римляне периода упадка империи и примитивные варвары, валившие толпами на Апеннины, с точки зрения христианской этики находились на одной ступени безнравственности. Одни, по причине счастливого неведения, другие по факту исчерпанности и презрения нравственных догм, разочарованности в одряхлевших моральных канонах. Сегодняшнее поколение next - это варвары. Мы, последнее советское поколение - тупиковая ветвь цивилизации. Мы находимся на одном с "детьми" уровне нравственного падения и неверия. Потому что нельзя безнаказанно разрушать утопию и рассказывать сказки с несчастливым концом.
  
   2004.
  

1.1. Две мысли классиков

   Истины и истинность, как правило, настолько просты и банальны, что мы их просто не замечаем. Поневоле подумаешь, что важно не знать, а проникнуться, не понять, а пережить, не образование, но опыт. Известно, чем меньше знаешь, тем проще ответить на все вопросы. Важно вовремя остановиться, избрав предметом познания какой-нибудь кварк в отрицательной нано степени. Но нет же. Почему-то мазохистски тянет осознавать свою ничтожность, пытаясь понять сущность времени, загадку "души", или хотя бы разобраться в особенностях массового сознания.
   Одним из пренеприятнейших свойств советского гуманитарного образования была выработка аллергической реакции как к образованию вообще, так и к отдельным, вполне приличным, философам и писателям. Тредиаковский, Островский, Ушинский, Маяковский... Не могу вспомнить без содрогания. (Ассоциации - Павловский, Белковский, Березовский - тоже не радуют.) Особое отвращение вырабатывалось к материалистам, Марксу и, почему-то, Гегелю и Канту. Впрочем, гегельянство, по сути, это антоним вольтерьянства и косноязычный прусский монархист был бы востребован в любой тоталитарной стране и эпохе. Считая, что "эмпиризму недостает критерия, для определения того, где проходит граница между случайным и необходимым", то есть закономерным, Гегелю, дабы уложиться в создаваемые им схемы, пришлось прибегнуть к диалектике. Раньше это называлось софистикой, теперь, слава богу, всего лишь методом познания. Вершина диалектики - тезис о единстве противоположностей. Однако, как у любого неглупого человека, у Гегеля были прозрения. Например, мысль о том, что при переходе от семьи к гражданскому обществу, "ступени дифференциации", утрачивается нравственность, которая является базой семьи. Мне совершенно не нравится "гражданское общество" по Гегелю, в котором каждый сам для себя является целью, а окружающие, соответственно, средствами. И вообще, гражданское общество "есть дифференциация, которая выступает между семьей и государством". То есть оно безнравственно по определению. Элементы ГО, вычлененные Гегелем, анекдотичны даже для него. Это система потребностей, система защиты собственности, а также инокатегориальные понятия - полиция и корпорации. Придворный мыслитель считает, что варвары не осознают, что ими управляют чувства и традиции. Но, "в гражданском обществе, все связанное с чувствами, мнениями, формой отмщения, сострадания, корыстолюбия, отпадает, и, таким образом право приобретает свою определенность". Не хотелось бы попасть в такую Утопию. Единственное, что радует из функций элементов ГО по Гегелю, это обязанности полиции, которые состоят в том, что бы помогать человеку свободно действовать для достижения своей цели, "заботиться об уличном освещении, здоровье людей, строительстве мостов и установлении твердых цен на товары повседневного употребления". Отечественные державники и этатисты могут писать от удовольствия. Государство, по Гегелю, "есть действительность субстанциальной воли.., есть в себе и для себя разумное. Это субстанциальное единство есть абсолютная неподвижная самоцель... и эта самоцель обладает наивысшим правом по отношению к единичным людям, чья высшая обязанность состоит в том, чтобы быть членами государства". Дальше хуже. Государство, оказывается вообще "шествие Бога в мире", объективный дух и субстанция, а индивид обладает истиной, нравственностью (и свободой) единственно потому, что является членом государства. Физическая сущность государства - политический организм, то есть политический строй. Правда, приятно, что он убежден в несовершенстве любого государства, поскольку оно в принципе не способно обеспечить свободу субъективной воли и не существует государственного устройства одинаково приемлемого для разных народов. Актуален для России тезис Гегеля, что "народ взятый без монарха... есть бесформенная масса..., неорганическое скопление людей". В общем, при любом государственном устройстве должна быть "индивидуальная вершина". (Диалектик Гегель был волюнтаристом.) Противоречия, возникающие в ходе истории, между установившимися порядками и новыми возможностями их изменения, разрешаются через исторических личностей (индивидуальных вершин). Исключительно эти личности способны к реализации всеобщего (разумного и закономерного). Народ же олицетворяет хаос, случайность и неопределенность. "Историческими личностями являются те, в целях которых содержится такое всеобщее". А задача власти, способствовать реализации этого всеобщего через исторического субъекта и разрешать конфликты между общими и частными интересами. Причем, общие интересы частично содержат это трансцендентальное всеобщее. В общем, если Маркс что-то и взял у Гегеля, то это привязку к "реальному политическому организму", предикату, которое сам Гегель игнорировал, повсюду придавая идее, особенно идее государства статус субъекта. По-другому, если Гегель представлял действительность как развитие и результат идеи, то Маркс считал, что "сама идея должна быть выведена из действительных различий". В жизни было все наоборот. Гегель воспроизводил реальность прусской монархии, подводя к ней философское обоснование, а Маркс довольствовался наличием абстрактной идеи, подводя к ней подходящее, исторически и государственно-конкретное обоснование. То есть просто не противоречивую иллюстрацию.
   Но сейчас я хочу понять, как инъекция материалистического понимания истории Маркса повлияла на старшее поколение, обозначив пропасть между инфицированными отцами и спидоносными детьми. По сути, этого не должно было бы случиться, если бы у отцов не выработали сильнейшую аллергию на вульгарный марксизм. В мировоззрении Маркса свобода выбора и права человека занимают не меньшее место, чем классовая теория. Его материалистическое понимание истории привязано и выводится из конкретной человеческой практики, а не из идей. Что и означает экзистенциальную свободу воли. В вульгарном изложении это выглядит так. Материальное производство определяет и непосредственную жизнь и жизнь духа. Мораль, право, политика и философия, даже религия, как форма общественного сознания, проистекают, появляются и детерминируются материальным производством. Процесс производства определяет все, до процесса распределения и обусловленной им формы человеческого общения - гражданского общества, обычаев и совести. Производственные отношения распространяются на все сферы человеческой жизни (включая процесс воспроизводства) и также определяются производительными силами. Все сферы жизни общества, взаимодействуя, поверяются и определяются сферой производства (экономикой) и ее закономерностями: и духовная, и политическая, и социальная, и конкретно экономическая. Определенный уровень развития производительных сил (не только научно-технических, но и духовных!) соответствует каждой новой ступени развития общества. Лестница, априори, направлена вверх. Чтобы общество функционировало, как социальная система необходима система производства, а значит, система производственных отношений определяет наличие общества и общественных отношений.
   Критиков учения этого умного еврея было больше чем страниц в "Капитале". Но схема, выстроенная им настолько проста и рациональна, что адептов всегда будет больше. Жалко, что все они невнимательно читали своего гуру. Ведь по мысли Маркса его идеи должны устареть и умереть по ходу развития материального производства, производительных сил и прочих сфер, ими определяемых, то есть с шагом общества на новую ступень. Что и произошло лет 50 назад. Но если относится к Максу без комплексов, как к прочим древним философам и экономистам, то его учение, безусловно, базисное для многих социальных наук. Например, социальной психологии и политологии.
   Этот экскурс в нюансы гегельянско - марксистской концепции был необходим для того, чтобы показать, от чего шло умственное отторжение поколения семидесятых. От нравственного неприятия "марксистско-ленинской философии". Отторжения основанного, по марксистки, на бытии, которое "первично" и определяет сознание. И, соответственно, принятия философии протеста и отторжения.
  
  

2. 0. ПЕРЕД НАШЕСТВИЕМ ВАРВАРОВ

Демократия и поминки советского человека

  
   В стабильном обществе не существует особого различия в ценностных устремлениях отцов и детей. Потомки проходят отлаженным путем по вешкам родителей. Но только не в России. Сорок лет без социального катаклизма для нас уже много.
   Через поколение начнут вымирать сограждане, которые сейчас могут гордо сказать: Я жил при развитом социализме! Перед моими ровесниками - соплеменниками и сокамерниками, начавшими самостоятельно мыслить в последнее десятилетие советской власти, стояла необходимость включаться (или не включаться) в ту жесткую социальную структуру и систему ценностей. Включались (что делать - фаза обскурации!) единицы. Мы были последним советским поколением - обладателями уникального подавленного сознания, сложного дуалистического этического комплекса и неординарной социальной психологии.
   Следующая генерация next, избавленная от государственного патернализма, разнообразных нормативных ограничений, интеллектуальных догм и подавляющей сознание всепроникающей идеологии - квази-мифологии, взрослела в период уценки и переоценки ценностей. То есть, они входили уже в дезинтегрированную систему, принимая беспредел за правила игры. Здесь есть историческая подлость. Замена черно - белой шкалы оценок на многоцветную в социально-политической сфере, вещь, несомненно, благая. Но в отсутствие видимого или ощущаемого негатива прекращается выработка антител к нему, у всего поколения наблюдается синдром иммунодефицита. Или повышенная восприимчивость к пакостным социальным (этическим, политическим, психологическим) вирусам. В советском союзе такая предрасположенность глушилась, с одной стороны, тоталитарным государством и охмурением, с другой, вынужденной необходимостью вырабатывать в противостоянии лжи собственную (как правило, коллективную) правду, этическую позицию.
  
   Если взглянуть на себя с позиции марксистско-ленинской философии, как на субъект исторически и социально типажный, то хочется плюнуть, растереть, и призвать к этому всех ровесников, плюс - минус десятилетие. Годы пребывания в мифологизированном социуме сформировали личность легко узнаваемую - совок. То есть, с одной стороны, тоталитарность мышления, раболепие, личная "покладистость". С другой "в общественных делах необузданная склонность к деспотизму и совершенное отсутствие уважения к чужой личности, гордый вызов перед властью" (М. Гершензон). Плюс к этому, внутреннее неприятие закона, отсутствие правового сознания и "вексельной честности" европейского обывателя. Ибо любая честность, гарантированная не внутренним состоянием, а законом, воспринимается истинно русским человеком как нечто насильственное и чужеродное. Там где она есть, нет внутреннего добра, движения души, а главное совпадения с подспудно ощущаемым чувством высшей справедливости. Но разумных законов, то есть определенных исторической и социальной закономерностью, а не политической конъюнктурой, советская Россия не знала. Есть ненавистная государственная целесообразность, в соответствии с которой надлежит поступать. А это противоречит характеру русского советского человека.
   Советский тоталитаризм был глубоко теократичен, в смысле слияния политической и духовной власти. Инструментом духовного насилия служил марксизм-ленинизм, достойная, охватывающая все стороны жизни социальная концепция. Ее неоспоримым преимуществом перед другими интеллектуальными моделями анализа и организации общества, была способность к идеологическим метаморфозам в соответствии с задачами конкретного периода. Внутренне я согласен с неизвестным референтом Л.И. Брежнева, что "50 лет советской власти сформировали новую историческую общность - советский народ". И сейчас в России проживают две народности, до 1980 года рождения и после. С трепетом душевным открываю сочинения вольных социальных мыслителей старшего поколения: Кара-Мурзу и Ципко, Зиновьева и Буковского... И нахожу в них жестокую обиду людей, заклейменных китайским проклятием: "чтоб ты жил в эпоху перемен!" Способствовал им и видел последствия. А потом запоздало рвал на голове волосы и рубаху на груди: Извратили, гады! Не поняли! В общем, проститута изнасиловали. Только одно аксиоматичное утверждение: с точки зрения гуманитарной критики, новый режим, (демократический, олигархический, либеральный одновременно), оказался более уязвим, нежели заклейменный тоталитарно-социалистический. А потому, что справедливо обосрав средства и форму, (и тракт, и коней, и розвальни, и возницу) заодно обгадили и цели. До коммунистической деревни или "социального государства", где "от каждого по способностям, а каждому по потребностям", мы уже никогда не доберемся. Но как оказалось, лозунг, "наша цель - колбаса" (демократия, ВТО, НАТО), так же неприемлем, как "наша цель - коммунизм". А "администрация президента - руководящая и направляющая сила", так же не устраивает, как политбюро ЦК КПСС в той же роли.
   Миллионы неглупых людей, а не только несчастный инициатор реформ, Михаил Горбачев и его первые советники не представляли ни как их проводить, ни к чему они приведут. Хотя, казалось бы, догадаться было не сложно. По прецеденту второй русской революции и по принципу домино должны были обвалиться и обвалились все костяшки, составлявшие скелет старого организма. Просто потому что организм держался на лекарстве - насилии, а насилие оправдывалось идеологией. Идеология же была неприступна, поскольку декларативно гуманна, человечна и прогрессивна. Не верьте безграмотным либералам, критикующим коммунистические идеи, как сталевары "Архипелаг Гулаг" и знатные доярки "Доктор Живаго". Обсуждать основные постулаты коммунистической идеи и целей так же глупо, как Нагорную проповедь Иисуса Христа. Цели, очевидно, благие. И посему говорить можно только о путях и средствах. Вот тут - полный простор для прокуроров, рационалистов, гуманистов и всех инакомыслящих. Хотя мне кажется, что любое общество, основанное на началах индивидуализма и рационализма не очень ориентировано на решение глобальных вопросов человечества. От гуманизации общественных отношений, до решения планетарных экологических проблем и вообще проблемы единства биологического, духовного и технического прогресса. Увы, сумма частных интересов почти никогда не превращается в гегелевское Всеобщее. Мне вообще кажется, что все этическое и эстетическое - иррационально. Более того, существуют закономерности иррационального. А логика рацио - удел исключительно научно-технической философии.
   Одним из больших успехов безбожной власти была идеальная система гуманитарного образования (или кодирования). Она внедрялась столь тотально, что даже противники идеологии оперировали ее категориями, то есть мыслили внутри схемы исторического материализма. Штампы-постулаты-лозунги внедрялись с самого детства и только изначально зараженные вирусом инакомыслия могли от них избавиться. Конечно, умные люди анализировали действительность не столь топорно, как официальные проводники идеологии, но столь же по марксистско-ленински, по канонам истмата и диамата. С упором на производительные силы и производственные отношения, интернационализм и классовый состав общества. Даже Андрей Амальрик, предсказывая развал Союза, опирался на истмат, упирая на конфликт производительных сил и производственных отношений, развал экономики и вырождение надстройки. Хотя в 70-е и 80-е годы прошлого века эта часть м/л философии уже представляла забавную смесь историцизма, аналловской школы и позитивизма. (В СССР даже издали М.Блока). Сакрализация власти-идеологии достигла такого уровня, что даже диссиденты не решались предлагать альтернативу, а либо увязали в нюансах исправления недостатков социалистической модели и "истинного" марксизма-ленинизма, либо призывали "исполнять собственные законы". А как иначе могли поступать люди, внимательно прочитавшие все три конституции Союза, начиная от самой демократичной - сталинской. Даже 6-я статья последнего закона выглядит вполне приемлемо в контексте других европейских конституций, особенно многочисленных монархий, где суверен вообще является объединяющим символом нации. (В якобы абсолютистской России, монарх, кстати, символизировал единство трех ветвей власти, конечную апелляционную инстанцию, гаранта, тьфу, хранителя правды и справедливости.) 6-я статья напрямую не запрещала существование других партий. И очень легко могла быть препарирована в духе американской конституции: "Не запрещенные законом политические партии ("Единая Россия", КПРФ, ЛДПР, "Родина" и другие) являются руководящей и направляющей силой общества". Похоже, к этому дело и идет. Рассуждая как совок, я понимаю складывающуюся двухпартийную систему с классовых позиций. Одна партия опирается на руководителей: капитал, буржуазию, крупных собственников и криминалитет, другая на исполнителей: весь наемный персонал, гос. служащих, интеллигенцию. Достаточно распространенная в мире схема. То есть, республиканцы, идеологически оформленные как либералы- консерваторы, склонные к олигархии, но иногда приемлющие авторитаризм. И социал-демократы, опирающиеся на "широкие массы", заинтересованные в социальном, социалистическом, патерналистском государстве. Третья сила, какой бы она ни была, это партия паразит. Как правило, это партия идеи - христианской, экологической, национальной... Она присасывается к сильнейшему, обеспечивая ему победу, а себе дивиденды. В России, странным образом, социал-демократическое правление - ближайший путь к тоталитаризму. Всегда кто-то пытается занять пустующее "свято место" руководящей и направляющей, от имени народа. В новейшей истории это номенклатура и президенты.
   Социальное, прежде всего имущественное, расслоение общества с вульгарной (не могу подобрать термина, "воровской" не совсем точно) экономикой, это очевидный всем фугас, заложенный под стабильность системы. Как и этническое административное деление. Как и абсолютно разновекторные интересы клановой власти, олицетворяющей государство бюрократии и номенклатуры, крупных собственников-нуворишей, (проще - капиталистов), представляющих экономический сектор общества; и наемных рабочих - всего населения, воспринимаемого как "человеческие ресурсы". Ресурсы всегда прилагаются "к" или используются обладателем, но имеют свойства брыкаться и не соответствовать. Тогда им определяют рамки свободы. Как правило, достаточные для воспроизводства и выживания, но недостаточные чтобы стать самодеятельной личностью.
   Ход моих рассуждений - ни что иное, как отрыжка истмата, диамата и м/л философии в целом. А куда деваться! Гуманитарии поколения 1970-80-х, разобравшись в несовершенстве канонов, конечно, пробивали допуски к публикациям "ДСП", перебивались там-самиздатом. Но прививок Поппера-Вебера, Бердяева и фон Хайека было явно недостаточно. Исторический материализм, тяжелой лапой давивший со школы до аспирантуры, отшибал мозги лучше алкоголя. Марксизм, при желании и соответствующей времени ревизии, универсальная философия. Хотя сегодня мне кажется, что это ядовитое интеллектуальное вещество, отравляющее всех, кто к нему прикоснется.
  

2.1. Антраша вокруг демократии

   Когда выясняется, что искусство аморально, то не остается ничего святого. Страшно подумать, что, по сути, общественная мораль это и есть аморализм в чистом виде! Для русской интеллигенции нет зверя страшнее демократии, и, может быть именно страх делает ее вот уже два века столь притягательной для рефлексирующей прослойки ("говна" В.Ленин), склонной к суициду.
   Семен Франк писал, что "обязанность человека никогда не есть, в последнем своем основании, обязанность перед обществом: ибо какое право имеет простое многоединство людей, требовать что-либо от человека?" Вопрос риторический. На то и существует категория "права" чтобы оправдывать претензии общества к человеку. Право и справедливость понятия близкие, но разнокатегориальные и полярные. Желание надолго зафиксировать в межчеловеческих отношениях норму справедливости (или несправедливости), привело к возникновению права. А нормы права обязанности и несправедливость. Франк мыслит теологически: "Всякая обязанность человека есть его обязанность перед Богом, обязанность служения правде". Софист, казуист и демагог! Введя заведомо неопределимый и непознаваемый параметр - Бога, Франк тут же приравнивает его к некорректному и относительному (и с этической и с социологической и с прочих точек зрения) термину - "правда". Одно неизвестное равно другому неизвестному. Но вообще-то интересно, "правда" понятие математическое или эмоциональное?
   Тот же Франк, Семен, помогает протянуть мостик от мудрствований лукавых к твердой почве регламента отношений личности, общества и государства. "Всякое право общества, государства, власти над отдельным человеком может быть обосновано только на его обязанности: общество и государство может требовать от человека только того, что необходимо, чтобы оно само могло исполнить свою обязанность служения правде. Не "воля народа", в которой нет ничего священного, и которая может быть также глупа и также преступна, как воля отдельного человека, а только воля Божия есть истинный и единственный источник суверенитета". Суверенитет, естественно, имелся в виду в его первоначальном смысле: верховенство чего-либо независимо ни от каких внешних обстоятельств.
   В общем, все, что писал этот русский интеллигент в начале прошлого века - один к одному относится к началу нынешнего. Мы просрали целый век, пропили, чуть не погибли и возвращаемся на круги своя. Изрядно помятые, но непобежденные.
   В России кризис среднего возраста наступает, когда ты уже несешься с ледяной горы к проруби в небытие. Внутренние органы уже отбиты, а третий глаз и третье дыхание еще не открылись. В голове пульсирует мысль, что эсхатологическая трансформация сознания начинается с личного кризиса. А катастрофичность сознания при полном внешнем благополучии, банально можно объяснить страхом за это свое, по высшему счету, незаслуженное благополучие, боязнью потери. С разрушением советской системы у массы людей был отодвинут "момент истины" на десятилетие. Отец и отпрыск одновременно вступили в новую эпоху. Только первый отягощен прошлым, потертой совестью и несбывшимися мечтами. А второй полон потенций, амбиций и лишен комплексов.
  
   Теперь, касательно общественного порядка, который все мы выбрали и муторно строим. Воспитанный на историческом материализме классово мыслящий человек неосознанно осознает и не способен изменить нескольким постулатам сомнительной и подозрительной истинности. 1. Демократия не состояние, а бесконечный процесс ее попирания. Ее вождями, узурпаторами, олигархами, представителями. 2. Демократия всегда будет классовой, а внеклассовая демократия, либо миф, либо наглая сказка, либо декорация тоталитаризма и прочих форм. 3. При демократии большая часть общества добровольно и легитимно исключает себя из политической жизни, от функций контроля и управления, принятия решений. Роль большинства - делегировать свои абстрактные полномочия и уйти в небытие. Н.А.Бердяев: "Демократия знает только формальный принцип волеизъявления.., который ничему не хочет подчинить. Демократия безразлична к направлению и содержанию народной воли и не имеет в себе никаких критериев для определения истинности или ложности направления... Демократия не знает истины, и поэтому она предоставляет раскрытие истины решению большинства голосов". Устарело еще со времен Кондорсе (о сем позже), но в принципе, верно. 4. Современная демократия базируется на всеобщем избирательном праве. Вследствие манипуляций mass media, "социального идиотизма" и иррационализма широких народных масс (а тем более загадочной русской души), отсутствия разумных цензовых ограничений, к власти приходят лоббисты, демагоги и проходимцы, представители капитала, криминала и не меняемой правящей касты. 5. Демократия в современном обществе возможна лишь при соблюдении принципа "демократического централизма". Иначе она перерождается в популизм и охлократию. Демократия не обязательно обеспечивает соблюдение прав, кроме как в полицейском смысле. Ибо когда права затрагивают имущественные отношения, мало находится желающих ими поделиться. Гражданские права ограничиваются процедурными механизмами, права человека - естественными (животными) правами, а социальные права могут игнорироваться. В современной демократии реальные права зависят от реального капитала в кармане. 6. Демократия представляет собой форму общественного устройства, характерную для развитых стран евро-американской (западной) цивилизации второй половины XX - XXI веков. Устойчивость данной формы неизвестна, но исторические прецеденты (Греция, Рим), говорят о ее недолговечности. Демократия генетически стремится переродиться в монархию, диктатуру или олигархию. (Флоренция, Венеция, Испания, Германия).
   Почему-то кажется, что Россия опять идет не туда. Правда, когда она шла "туда" я не могу сформулировать. Но, пережив исторически ничтожный период социального эксперимента, мы, де-факто, решили повторить западный путь. Причем, внедряя не европейскую модель конца XIX века, что было бы естественно, а пытаясь скопировать современную, евро-американскую. Это то же самое, что пытаться модернизировать ламповый приемник в четвертый Pentium.
   По-моему, у нас забыли простую вещь. Наличие прав на западе, вот уже триста лет зависит от наличия собственности.
   Невнятность современных политических и духовных приоритетов и самой общественной ситуации в России проистекает, во многом, от вопиющей недообразованности политической элиты. Впрочем, как и полу вымершей интеллигенции. Бердяев писал, что в результате революции "в народ стало проникать полу просвещение, которое в России всегда принимает форму нигилизма... Рухнули начала, охранявшие культурный слой в России". Мы снова начали "обезьянничать" (А.Солженицын) глядя на Запад.
   Если предположить, что историческое существо, даже акселерат, проходит необходимые ступени развития, детство-отрочество-юность, то все наши сограждане сейчас вынужденно вернулись в отрочество и вынуждены постигать мир вокруг и себя в мире. Историческая случайность испортила стройную картину, нарисованную Львом Гумилевым. Мы уже не вступаем в инерционную фазу этногенеза, а получив непредусмотренный пассионарный удар, либо растворимся в фазе обскурации, либо начнем все с начала.
   Воспринятая большинством элиты одна из западных либеральных моделей экономического и государственного устройства, и в упрощенном виде внедренная в массовое политическое сознание, вызвала естественное отторжение у подавляющего большинства населения, оставшегося в поле социалистического сознания. Спорная и неоднозначно оцениваемая на Западе, эта, условно "либеральная" идея, оказалась совершенно неприемлема в России. Не разбирая конкретные позиции, можно попытаться вычленить некоторые приметы и особенности западной модели, требуемые и от России, но никак не желающие осуществляться в нашей стране. По историческим, культурно-ментальным, этнографическим, экономическим, географическим и прочим. Это принципы законопослушности, сотрудничества с властью; приватности, личной свободы и независимости; формальной регламентации отношений и корпоративности; социальной стратифицированности и кредитной истории, политкорректности и толерантности, демократии и плюрализма. У нас ничего подобного нет, в том числе потому, что мы в это не верим. Мы имеем то общественное устройство, которое имеем, по тысяче причин. И монархию под флером демократии с привилегированным классом - чиновничеством, в том числе. Сошлюсь на Монтескье. Согласно ему, "небольшие государства должны быть республиками, государства средней величины подчиняться монарху, а обширные империи - состоять под властью деспота". Эта точка зрения идеальна по отношению к России и, в какой-то мере, объясняет особенности нашего властного устройства. Любопытно продолжение мысли Монтескье. Исходя из того, что размеры определяют форму правления, он делает вывод, что "для сохранения принципов правления государство должно сохранять неизменным свои размеры и что дух этого государства будет изменяться в зависимости от расширения или сужения его территории". Применительно к современной России, получается смешно и грустно. Деспотия (тоталитаризм) СССР, после его развала сменилась откровенной монархией. Далее, после реинтеграции национальных территорий, у нас, наконец, наступит черед республики. Ну, а где-нибудь, в отдельном Кубанском крае, будет возможна казацкая демократия. Монтескье предупреждал, что большие гособразования обычно погибают от внутренних противоречий. Как панацею он предлагает создание федерации, состоящей из нескольких политических субъектов, но обязательно одинаковой природы и одного уровня цивилизации. У нас разные уровни цивилизации обнаруживаются внутри общества даже одного субъекта.
   Возвращаясь к самому грязному ругательству последнего 15-летия: термину "демократия". Стоит заметить, что из проклятий по ее поводу можно составить толстенный сборник. По поводу возможности "Д" в России, лучше сразу процитировать Руссо: "Кроме правил, общих для всех, каждый народ заключает в себе некое начало...," заканчиваю, которое и определяет характерную для него форму правления. Что-то не замечал в нашем народе начал стремления к демократии. К бунту, беспределу, свободе без руля и ветрил - замечал. К хозяину, крепкой руке, кнуту и прянику - тоже. А про демократию народ узнал недавно, одновременно с рекламой шоколадки "Сникерс". Поначалу, понравилось. А. де Токвиль справедливо утверждал, что демократия, не подкрепленная традициями и культурой, приводит к тирании черни, "грядущего хама", по Мережковскому.
   Вообще то, республиканское устройство позволяет править большей (охлократия) или меньшей (аристократия, плутократия) части народа. Современная демократия может принимать самые дикие формы. Например, конституционной монархии, как в большинстве западноевропейских стран. Орнаментально-декоративной, как в России и азиатском постсоветском пространстве. Номенклатурно-партийной, как в Китае. Подвидов множество. Даже в Африке очередной вождь, вырезав своих соперников и соседнее племя, первым делом собирает местный парламент, для "легитимизации" в условиях глобализации перед западным сообществом своего трона. По всем внешним параметрам, в Афганистане и Туркменистане, Чечне и Ираке, Башкортостане и Сирии - демократия. Видимо, пора перестать пользоваться столь странным термином для описания общественной ситуации.
   Начиная с XYII века философы муссировали недостатки демократии, но, в принципе, принимали ее с тысячей оговорок. Конечно, писали они, хорошо бы, чтобы правили исключительно достойные и ответственные граждане, но кто и как таковых будет определять? Не лучше ли, для вящего контроля, поставить над ними просвещенного монарха. Ибо в силу слабости природы человеческой у избранных представителей народа может появиться соблазн узурпировать власть или воспользоваться ею не для всеобщего блага, а для пополнения собственной казны и удовлетворения амбиций. А еще того хуже, пишет, например, Локк, если возомнившая о себе законодательная власть, пожелает стать еще и исполнительной. Для того, чтобы самим не подчиняться законам, а использовать их в своекорыстных целях. В общем, эта фраза Локка относится не только к российским законодателям. Подобная ситуация везде, где в какой-либо из форм существует "демократия". Он же, как и Гольбах, предупреждает о заложенной в демократии нестабильности, губительной для государства. При изменении состава представительного органа, демократия легко может трансформироваться в олигархию или диктатуру. Диктатуру они называли "деспотической" формой правления. Диктатура и гражданское общество антонимы. Совершенно все равно чего диктатура - капитала, пролетариата, закона... Русский человек, несомненно, склонен к деспотии. Но с другой стороны именно она оставляет ему право на бунт и инакомыслие. Попробуйте быть диссидентом и инакомыслящим в политкорректном, толерантном, правовом государстве.
   Камнем преткновения для первых политических мыслителей нового времени был вопрос о подчиненности. Априори, все отдавали верховенство законодательной власти, ибо тот, кто пишет законы, не может быть ниже того, кто их исполняет. Но тут же возникал вопрос о возможности принятия "антинародных" законов, коррупции и необходимости вообще какого-нибудь контроля за законодателями. Затем подозрение, что плебс, дорвавшийся до власти, неправильно поймет принцип равенства перед законом, возжелав перераспределить собственность. И вот тут у всех появлялась мысль о просвещенном монархе. Симпатичный автору Гольбах, пройдя через все этапы сомнения, эволюционировал от демократа к убежденному стороннику монархии. (Как и многие другие после него.) Любая форма правления, считал он, нуждается в абсолютной власти. Основной недостаток республиканского установления заключается в том, что оно стремится не к установлению всеобщей добродетели, как считал Монтескье, а к установлению равенства. А равенство исключается, ибо природа наделила людей разными способностями (и наклонностями). Следовательно, равенство начинает конфликтовать с добродетелью. Поскольку, зависть к более удачливым, богатым и способным соплеменникам при всеобщем равенстве, вызывает сильное желание подстричь их под общую гребенку, а имущество поделить. Чем и занимались ревнители равенства во время всех революций. Любопытно, что в теории Гольбах отдавал первенство народу. "Именно в народе заключена вся сила общества". Это сказал не популист из ЦК, это Поль Гольбах.
   В России монархическая идея и вообще вопрос о власти круто замешен на православии. Может быть, потому коммунистам и удалось охмурить народ, что ему был предложен совсем не слабый суррогат веры. Как только подделку распознали - страна начала разваливаться. Где-то глубоко в подкорке у русского человека сидит свое представление о легитимности власти. Она должна быть от Бога. А выборная власть - от лукавого. Любая нелегитимная власть, а всякая власть не от Бога нелегитимна, пропитана эсхатологизмом. Это воровская власть временщиков, по определению.
   В связи с "демократией" можно вспомнить похабный текст нынешней российской конституции. То, что это совершенно византийский документ, нет сомнения. Если советский основной закон декларировал декоративный демократический порядок, то новая, через невнятность и некорректность, конституциализирует абсолютную монархию. За всю историю российской просвещенной монархии, императоры только 4 раза принимали решения, расходящиеся с мнением Государственного Совета, причем не по самым принципиальным вопросам. Наши президенты правят указами, а при желании могут вполне конституционно обойтись вообще без Думы. Например, трижды предлагать заведомо невозможного премьер-министра, или ликвидировать результаты выборов. И так до бесконечности. То, что сейчас предпочитают иметь карманное Федеральное собрание - дань условностям и пиетет перед западом.
  
   Тысячи наций и народностей существующих на земле объединены в энное число субгрупп по разным критериям: расовым, культурно- цивилизационным, экономическим, географическим.... Но внутри каждой субгрупп национальные сообщества стараются идти своим путем. И давно очевидно, что западное лекало, не подходит ни востоку, ни югу. При существовании почти незыблемых национальных констант, глобализация затрагивает пока более высокие этажи взаимозависимости. Если во времена конвергенции, глобализация касалась лишь экономических процессов и против нее выступали экологи, фермеры и идеократы, то сегодня антимондиализм - массовое движение за национальную идентичность во всех аспектах: культурном, экономическом, политическом... Глобализацию без гегелевской диалектики не объяснишь. С одной стороны, в национальных государствах принятие локальных и не очень решений перетекает к муниципиям - общинам. С другой, принципиальные решения принимают уже НАДгосударственные образования. Причем, не только политические надстройки, но и ТНК.
   Обнаруживается занятная вещь. Запад требует "толерантности" и "политкорректности" исключительно к собственным, даже нестандартным, но допустимым цивилизационным ценностям, расположенным в рамках рационального и индивидуалистического мировоззрения. Вмешательство Запада в иные культуры это всегда пляска пьяного слона в посудной лавке. Основные неприятности от такого двойного подхода несут страны, до которых Запад, прежде всего США, могут и хотят дотянуться. Россия, Арабский мир, Северная Африка.
   Загадка падения пассионарности в том, что падать она начинает лишь на довольно высокой степени социального и экономического развития интегрий - этносов. Бездарно исчезали лишь высокотехнологичные цивилизации. Иногда пытались покончить самоубийством, как Франция или "сумрачный германский гений". Но папуасы и пигмеи продолжают комфортно существовать на обочине в незыблемых рамках своей культуры.
   То есть самой историей поставлена некая максимальная планка, ограничитель технологического и культурного развития каждой цивилизации. Затем следует хронокатаклизм. Но только не для России, она всегда падает на взлете. Поставленная на стыке цивилизаций, она, если не сама ищет беду себе на голову, то служит полем для цивилизационных устремлений соседей. По логике вещей, в ближайшее столетие наша молодая управляемая демократия должна быть поглощена, оккупирована и ассимилирована полуторамиллиардным Китаем, находящимся на пике пассионарности. И мы в очередной раз спасем Европу, остановив восточного соседа у ее границ.
  
   Существует конкретный набор проблем или напастей свалившихся на Россию, которые необходимо как-то решить и преодолеть. Существует также ограниченное число рецептов излечения. И, насколько я понимаю, в процессе лечения не стоит готовить пациента к международным турнирам. Не время. Но под заклинания о построении "открытого гражданского общества" и "правового государства" на деле формируется достаточно антигуманная и уж точно антисоциальная структура управления и взаимосвязей по вертикалям "власть - общество", "общество - личность", "личность - общественные институты". Нетрудно заметить, что все модернизационные проекты, осуществляемые в последнее время в России, носят либо фискальный, либо разрушительный характер. Экономика стала определять политику и культуру, а не наоборот. Экономика заявила о себе не как о варианте хозяйственных взаимоотношений, но как о доминирующей силе в системе управления обществом. Как новая идеология и новая властная система координат. Если добавить немного пафоса, то можно сказать, что уже вылупилась из яйца и бурно развивается виртуальная, автономная, глобальная финансовая цивилизация. Обнаружить ее присутствие можно только по следам, оставленным терминалами транснациональных структур-организмов. И интересы этой виртуальной квази цивилизации часто расходятся с национальными и государственными интересами. На поверхности изредка наблюдают отдельные артефакты её существования: это и мутное "дело ЮКОСА", и дуалистическая личность Джорджа Сороса, обваливающего рынки и финансирующего науку и культуру, и весь ход "реформ" в России, напоминающий процесс автодойки. И "заговор олигархов" на самом деле существует, но не на структурном или организационно-вербальном уровне. Он органично формируется логикой игры, уже созданными и принятыми правилами.
   Изощренные римляне периода упадка империи и примитивные варвары, валившие толпами на Апеннины, с точки зрения христианской этики находились на одной ступени безнравственности. Одни, по причине счастливого неведения, другие по факту исчерпанности и презрения нравственных догм, разочарованности в одряхлевших моральных канонах. Сегодняшнее поколение next - это варвары. Мы, последнее советское поколение - тупиковая ветвь цивилизации. Мы находимся на одном с "детьми" уровне нравственного падения и неверия. Потому что нельзя безнаказанно разрушать утопию и рассказывать сказки с несчастливым концом.
  
   PS
   Отравленным историческим материализмом крайне сложно ориентироваться в современном несхематичном мире. Классовые интересы давно распались и представлены в виде вечно живых клановых, а также корпоративных, кастовых и интересов социальных групп. Средством производства становятся мозги, а лишенные средств производства дичают. Государство, почти по Гегелю, замкнулось само на себя, а его представители и олицетворения мучаются неразрешимым противоречием: у них и у общества, оказывается, разные интересы. В социальных "низах" общества единственным не поколебленным признаком самоидентификации стал этнический. Криминал и плутократы, наоборот, поют интернационал. Самый богатый человек в мире произвел лишь несколько идей, а недра самых бедных стран напичканы невосполнимыми природными богатствами под самую мантию. В современных политических отношениях категорический императив Канта утратил свою идеалистичность и противоречивость. Запад поступает с третьим миром "согласно такой максиме, руководствуясь которой ты можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом". В истории и историософии снова процветает позитивизм и гегелевский культ личности. Проиллюстрирую посылку частным примером. Мой друг Виктор С., в августе 1991 долго и много пил на квартире, выходившей окнами на Садовое кольцо. У въезда в туннель. Заметив направляющиеся туда БТРы, не нашел ничего лучшего, как запустить в них бутылкой красного портвейна, потом второй. Попал, покалечил лейтенанта. Кровищи, то бишь портвейна - 0,7 литра. БТРы застопорили ход, доложили об атаке зажигательной смесью и повернули назад. Чем не пример роли пьяной еврейской личности в русской истории?
   Закончу, как и полагается, правами человека. Глубоким смыслом наполнен часто задаваемый, извечный русский вопрос - "ты меня уважаешь?". Теперь он задается в иной форме: "Я прав?" или "Как после этого жить?" Суть одна. В России человек требует к себе уважения, человеческого отношения, а не соблюдения внешних законов. На Западе, права - это законы. В России от закона требуют справедливости, а любое право игнорируется, если оно не основано на правде. Западу не понять, что мы сто раз подпишемся под всеми международными пактами гуманитарного права, а жить будем по своему. Запретили смертную казнь? Ради бога, кого надо прикончат еще в КПЗ, при попытке к бегству, в крытке, в лагере. Запретили пытки? Это вы сержанту скажите. Ввели демократические процедуры? Пусть Саймс гадает, как за полгода можно поднять рейтинг президенту с 3 до 57%, при общем падении уровня жизни, инфляции и произволе.
   В общем, "государственный абсолютизм в демократиях также возможен, как в самых крайних монархиях. Народовластие также может лишить личность ее неотъемлемых прав, [?] как и единовластие. Такова буржуазная демократия с ее формальным абсолютизмом принципа народовластия". Николай Бердяев - "Судьба России".
  
  

3. Монопартизм

  
   "Хоть слово дико, но нам ласкает слух оно...". Монопартизм - это то, что у нас было и будет, в массовом и индивидуальном сознании. Это не однопартийная система, а просто - на политическом поле играет только одна партия. Остальные статисты или часть декораций. Это когда существует только одна - верная, точка зрения, отсутствие стереозвука. Не очень, кстати, понятно, как это уживается с очевидной терпимостью народа к существованию весьма многих правд и даже образов мышления. С максимами: У каждого своя правда! Со своим уставом в чужой монастырь не лезь! (Ведь только тем и занимаемся, что лезем!) И прочими свидетельствами толерантности и понимания многообразия истин. Впрочем, в рабском случае, терпимость к инакомыслию, всего лишь вынужденное принятие позиции сильного. Скорее всего, русская терпимость, от этого. От ползучего рабского сознания, рекомендующего смиряться и терпеть, пока кнут не доберется до самого сокровенного. Но уж тогда...Двести лет русские мыслители напоминали нам, что дай только волю мужичку - кровью захлебнетесь. Дали - и захлебнулись. Результат любого долгого пребывания в замкнутом пространстве, под социальным, идеологическим, даже территориальным, прессом - клаустрофилия и мазохизм. По отношению к общественному сознанию это называется ксенофобией. У нас она, кстати, вполне умеренна. Но эта леди, как ни странно, до сих пор принимается в лучших домах Европейского союза и Соединенных штатов, совершенно игнорируя и презирая официальную политкорректность. Их можно понять. Римское право, так или иначе присутствующее в основе всего западного нормативного мира, имеет основой целесообразность. Христианство, даже в варианте протестантизма, ограничило целесообразность канонизированными ценностями, то есть, в какой-то мере табуировало массовое сознание. (Не надо думать, что известная табуированность традиционалистского сознания Востока, есть того же поля ягода.) Есть нормы закона и есть нормы сознания, традиций. Кажется, до сих пор ни кто не возражает, что непреложным фактом является лишь тот, в который безоговорочно веришь. А доказательства непреложности зависят уже от мировоззрения, то есть от выбранного способа мышления, веры, идеологии.
   Забавность (некоторые предпочитают слово "феномен"), массового сознания, в том числе заключается в том, что, как вещь в себе, его можно постичь только изнутри. То есть, невозможно. Взгляд со стороны в любом случае будет фиксировать только отклонения от собственной нормы, преломляться при входе в этот черный ящик.
   Так законопослушный, ограниченной нормами права и моралью, в хорошем смысле, человек, представляется евро-азиату, то есть нам с вами, каким-то зомби. В России все несколько иначе. Свобода ассоциируется исключительно с волей. То есть со свободой выбора, в отличие от Запада, не ограниченного рамками права. Мы не видим разницы между несвободой физической, духовной, правовой, территориальной, экономической... Но если уж дано право выбора - то на все! От штанов до законов.
   По простой и естественной причине: большинство сограждан не доверяют закону, потому что все еще верят в правду и справедливость. С юмором висельника и с надеждой приговоренного. Истинный путь - только один, правда, по гамбургскому счету - тоже одна, и справедливость должна быть одна для всех. В чистом виде, справедливость следствие и условие социального равенства. Они взаимозависимы. Иначе, это этическое начало и обязательное составляющее социальной жизни. О высшей справедливости - божественном промысле, пока можно умолчать. Но русский человек не может примириться с многообразием истин и с условностью справедливости. Многообразие истин означает, что все они, суть антиномии, парадоксы и апории. Партия должна быть одна, истинная. Как господь бог и монарх. Остальные - неистинные, еретические, ернические, уводящие с пути прямого. Точки зрения, групповые интересы, пожалуйста, могут быть представлены во фракциях, комитетах и на кухнях. У инородцев и иноверцев тоже, пожалуйста. Но в рамках своего очерченного социума, увы, нет.
   Люди давно подозревают, что многообразие выбора - фикция. В конечном итоге и в логическом завершении всех вариантов, остаются лишь "да" и "нет". Но до пограничной ситуации, принципиальность это всего лишь ограниченность. Не важно, каким путем ты идешь к пропасти, к проблеме выбора, левым или правым. В этом смысле толерантность, это всего лишь экзистенциальное признание свободы выбора ложного пути. Толерантность, одним боком тесно соприкасается с имморализмом, беспринципностью и цинизмом. В другом, экзистенциальном, боку, сильно увеличена печень, перерабатывающая все шлаки. То есть, принципиальный политик должен быть беспринципен на всем пути к цели. Само продвижение к цели организует пространство, вырабатывает приоритеты. В одном случае полагается сажать на кол друзей, в другом - отпускать заговорщиков. И то, и то - беспринципность, выступающее как организующее начало. Идея, довлеющая над нюансами. Иначе, гипертрофированная принципиальность высшей категории.
   Не оперируя историческим материализмам как методом познания и гибкой марксистской диалектикой, в формальное обществоведение лучше не соваться. Истмат, как метод ориентирован на поиск закономерностей, а диалектика, как инструмент, на анализ их противоречий. С этим согласны даже Кара-Мурза старший, логик Зиновьев и трагик Ципко. В России последних десятилетий особенно обнажены противоречия (1) между стабильностью и необходимостью развития и (2) противоречивостью развития как такового. Между характерным для России (3) экстенсивным развитием и чужеродным инновационным. Иначе, развитием на основе переплавки и осмысления опыта, традиций, прокладывания асфальта по уже протоптанным направлениям, и строительством эстакады по западным технологиям. Очень печально воспалившееся противоречие (4) между этичностью, гуманностью и целесообразностью общественного переустройства. Между (5) научно-техническим и духовным векторами прогресса. Они чуть ли не разнонаправлены. Между примитивным имморализмом прогрессистов и пассионариев и (6) "не успевающим" за ним коллективным сознанием общества. Последнее, государство перенесет легко (не вписывающееся поколение, в конце концов, вымрет, не доставив хлопот), но обществу будет сделана долгоиграющая прививка антигуманности и прагматизма. В общественном организме поселится мутирующий вирус целесообразности, убивающий все родные, бесполезные вирусы.
   В итоге, перепробовав киви и авокадо, мы все равно встанем перед необходимостью сажать картошку и репу. То есть общественный организм естественно стремится к традиционным формам. А ксенофобия это всего лишь защитный рефлекс общественного организма, пытающегося сохранить самость, культуру, "обычай".
   Слегка образованный политик всегда способен вычислить стереотип социального идеала на какой-то период. Это и будет "истинным" путем, правдой. А признание обществом такой правды легко позволит скорректировать совершенно социальное понятие справедливости.
   Коллективный разум народа не желает принимать многовекторное пространство. Хотя, конечно, "у вас своя правда, у нас своя". Но это об интересах. "Что русскому хорошо, то немцу смерть" - это о толерантности. Но басня "Лебедь, рак и щука", это о многопартийности. Дай волю толерантному сознанию в русском варианте - о государстве, как пока еще необходимом каркасе и корсете общества можно сразу забыть. Приемлемость инакомыслия означает в какой-то мере приемлемость инакодействия. Ортодоксальные и фундаментальные инакомыслящие - националисты, запретят кровосмесительные браки, Зеленые, котельные, пацифисты - призыв в армию, коммунисты отменят частную собственность, а либералы государственную. И толерантное большинство примет правила игры. И в конце-концов обязательно найдется тот, "кто скажет, я знаю, как надо" и при полной поддержке народа начнет устанавливать "порядок" и справедливость. Что, кажется, есть вещи несовместные.
   На этом суфийском пути лукавым расставлены мерзкие ловушки. Правда, все же, никогда не бывает одна, а справедливость - для всех. Для всех - только полуправда, что хуже лжи. Ее и скармливают разведенным лохам в образе избирателей, больным в виде рецептурного справочника. А кто-то коллективный, очень похожий на ген. прокурора, Мавроди, Березовского, Абрамовича и Жириновского одновременно, держит в кулаке ниточки с бесплатным сыром.
   Что делать, если в России ватник всегда надежнее фрака, а с "государственной" точки зрения, кнут предпочтительней пряника. Который век мотаемся между правом и справедливостью, свободой и беспределом. Вернулись к тому, что опять надо по капле выдавливать из себя раба, мечтающего занять место хозяина. А самый незащищенный страт русского общества - интеллигенция, мечтает об исчезновении. Что и произойдет при торжестве официального патриотизма или тотального либерализма. То есть после второго пришествия монопартизма в России.
  
  

4. На пути реформ был необходим привал

  
   Прямые пути в России не самые короткие. Нередко, самый надежный путь лежит не напрямик, через топь и бурелом, а по объездной, проверенной дороге. А бывает, что как витязю на распутье стране необходимо остановиться. Потому, что: направо пойдешь - коня потеряешь, налево пойдешь... Мы сейчас находимся на пути от самоуправства к самоуправлению. Надо понимать так, что российский путь к самоуправлению лежит через самовластие.
  
   Прежде всего, потому, что самовластие способно обеспечить период стабильности, необходимый для того, чтобы вырастить и защитить от весьма многочисленных поползновений слабые и несовершенные структуры народного самоуправления. Во вторых, только самовластие способно обеспечить реальную независимость выборных органов и судебную систему от местных феодалов, финансовых баронов и криминальных авторитетов.
   Легче всего доказать этот тезис оперируя историческими примерами. И память их услужливо подкидывает. Во-первых, самовластие в России всегда опиралось на народную волю, и даже были периоды, когда эти формы правления органично уживались. Так всегда происходило во времена смут, волнений и нашествий инородцев. Демократический Великий Новгород, в случае опасности, имел привычку "призывать на княжение", делегировать власть князю. Народные вожди Минин и Пожарский восстановили монархию в России, что любопытно, абсолютно демократическим путем, через сложную процедуру альтернативных выборов. Самодурство и самоуправство поместных дворян непостижимо уживалось с полной самоуправляемостью крестьянских общин, феноменом свободных казачьих войсковых территорий.
   Чрезмерная централизация власти в России, отлаженная властная вертикаль, была совершенно оправдана обширностью и разнородностью наших территорий. И, как ни странно, достаточно большой степенью их самоуправляемости. Жесткая вертикаль власти позволяла достигнуть единообразия применения и исполнения законов на территории всей российской империи, с одной стороны, и дифференцировать законодательство для особых территорий, с другой. Так что и китайская модель "одна страна - две системы", и идея оффшоров, практиковалась в России еще 1811 года. Чтобы закончить с историческими аллюзиями, напомню только, что в истории России нет положительных примеров, когда бы либерализация управления, демократизация общественной жизни, законность, порядок и экономический подъем, достигались бы не путем жесткого, самовластного решения.
   Если сейчас ввести максимально широкое самоуправление на экономически самодостаточных территориях, это будет шаг к развалу России. Если дать максимально широкие права самоуправления на муниципальном уровне, то воровство, коррупция и несоблюдение федеральных законов возрастут многократно. Потому что, право граждан на самоуправление, такое же опасное понятие и обоюдоострое оружие, как право наций на самоопределение. Только один этот принцип, заложенный в конституцию или в обязательные к соблюдению международные нормы, способен взорвать страну изнутри в любой момент.
   Только сильная авторитарная власть, опирающаяся на независимую, то есть неподконтрольную ни капиталу, ни криминалу, строго вертикальную структуру, способна обеспечить создание и функционирование органов реального самоуправления. Иначе они будут просто ширмой для теневых правителей, финансово-олигархических групп и местного криминала. Не стоит лукавить, демократическая власть имеет очень высокую степень коррумпированности и продажности.
   Из грязи в князи не всегда выбираются лучшие представители общества. Люди часто забывают, что продвижение по государственным должностям - совсем не то же самое, что коммерческий успех в бизнесе. Это страшно звучит, но в России купить пару тысяч управ и муниципалитетов, гораздо легче, чем одного полковника ФСБ или клуб Челси.
   Мне становится страшно, когда неудачливые политики, которые только что претендовали на высшие посты в государстве, уходят на запасные места в бизнес-структурах. Закрадывается подозрение, что высокую государственную должность они рассматривают как очередной шаг к достижению своих личных коммерческих интересов. Но вице-президент нефтяной компании и вице-премьер великой страны, это люди совершенно разные, и по мотивации поведения и по менталитету. Времена, когда давали должности "на кормление" давно прошли. Но люди, которые к этому склонны, остались. И, насколько мне известно, ни один крупный госчиновник после отставки не остался без теплого места.
   Если в мечтах о будущем наших детей, мы видим их экономически независимыми и социально свободными гражданами, распоряжающимися собственной судьбой и своими поступками, мы должны пройти через период самовластия. Потому что нет ничего опаснее для личной и экономической свободы людей, чем неравенство перед законом. А такое неравенство возникает в любой общественно-экономической формации по совершенно объективным причинам. Всегда успешно защищает свои интересы "новый класс", номенклатура и бюрократия, необходимые в любом государстве. Всегда в более выигрышном положении страт "надзирающих" за соблюдением правил: силовиков и судейских. Всегда обладают огромным теневым влиянием финансово-экономические структуры, нувориши, способные, впрочем, эффективно действовать и в рамках закона. Потому, что капитал, всегда имеет политический вес. И чем он больше, тем больше его политические потребности и возможности.
  
   Затянувшийся процесс болезненной адаптации России к американо-европейскому типу социально-государственного устройства, сейчас у многих вызывает раздражение. Отчетливо прослеживается аллергия большой части общества на ставшие непопулярными брэнды: "реформы", "выборы" и "демократия. Ничего удивительного в этом нет. Большей части населения России реформы не принесли ожидаемых благ. К ограниченной политической свободе все быстро привыкли, а успешная реализация себя и процветание одних, сопровождалась массовым обнищанием других.
   Признаками основательности и здравомыслия стали понятия "державный патриотизм" и даже "либеральная империя". Это явление закономерное. Почему - доказывать не надо. Любопытные российские экспериментаторы умудрились испохабить не только изначально сомнительную утопию, но и достаточно апробированные Западом демократические принципы управления. Конечно, они несовершенны, но человечество до сих пор не изобрело ничего лучшего. Кажется, это слова Черчилля. Наш путь к самоуправлению, идет через самовластие, поддерживаемое и провоцируемое как бюрократией, так и незашоренными либералами. Общество, как само настраиваемая киберсистема, в результате "демократических реформ", пришло к наиболее естественной для нее форме выборной монархии, с элементами управляемой демократии. Александр Ципко называет это просто выборным самодержавием. И не надо бояться этого слова. В России не любят временщиков. В России согласны подчиняться самодержцу.
   Если мы попробуем исключить из российской истории последних веков неудачный эксперимент, то прямая линия общественного самоуправления в России, представится как путь от вольности дворянской к земству и от него к гражданскому обществу. Закрадывается обоснованное сомнение: так ли уж зависит реальная власть в России от формы ее устройства? Представляется, что нет. Как не именуй государственное устройство России, в основе её все равно окажется трехголовый змей - Горыныч. Средняя голова - власть центральная, как правило, легитимная и харизматичная. Левая голова - народ, люди работные, условно лояльные, потенциальные бунтовщики и разбойники. Пьяницы и лодыри. И правая голова - бояре - ворье, мздоимцы, как их не называй: плутократы, олигархи, или бюрократы на кормлении. И все, кроме царя, воруют. Кстати, это единственное достойное возражение А. И. Солженицыну, против немедленного введения земства, местного самоуправления на Руси. Разворуют все подчистую еще на муниципальном уровне.
   Можно предположить, что характер власти, уровень допустимого волюнтаризма правителей на протяжении столетий оставался на одном уровне. Реальные возможности правителя никогда не соответствовали продекларированным. Общество заставляло их брать на себя больше функций, больше власти. И течение российской истории во многом зависело от личных качеств, своеволия правителей. Так называемые "объективные законы" в реальной российской истории терпели полный крах. Строить гражданское, самоуправляемое общество в условиях сильнейшего имущественного расслоения, вялотекущей войны и непобедимой коррупции, несколько преждевременно. Необходимый экономический прорыв возможен только в условиях политической стабильности, гарантированной пожизненным президентом или монархом и абсолютно независимой, высшей, стоящей над всеми другими судебной властью.
   Гражданское общество предполагает ответственность и экономическую независимость граждан, но, прежде всего, сильное государство и неукоснительное соблюдение закона для всех. Эти условия у нас отсутствуют. Попытка ускоренно реформировать, "ввести демократию", построить "открытое гражданское общество" в России столь же абсурдна, как ранее "построить социализм" в азиатских ханствах. Так что путь к самоуправлению в России по-прежнему лежит через самовластие, а к правовому государству через диктатуру закона. На пути реформ был необходим привал.
   PS
   Давно идущая (что для многих неожиданность) реформа местного самоуправления заключается в том, что территориальным органам самоуправления передается чуть больше прав, значительно больше обязанностей, и совсем мало финансовых возможностей. Одновременно, значительно большими возможностями стали обладать выведенные из под гражданского контроля губернаторы, а в перспективе, и мэры.
  

Хрен редьки не слаще.

   Как либерализм не слаще патриотизма в талмудическом виде в зоне рискованного земледелия. Но если скрестить - получится очаровательное животное, млеко и мясо дающий санитар леса с рогами. Ценящий свободу, но всегда возвращающийся в стойло. Что делать, если в России ватник всегда надежнее фрака, а с "государственной" точки зрения, кнут предпочтительней пряника. Который век мотаемся между правом и справедливостью, свободой и беспределом. Вернулись к тому, что опять надо по капле выдавливать из себя раба, мечтающего занять место хозяина. А самый незащищенный страт русского общества - интеллигенция, мечтает об исчезновении. Что и произойдет при торжестве официального патриотизма и тотального либерализма.
   От ура-патриотизма до русского варианта "фашизма" - один шаг. Жалко, что обгадили вполне достойные понятия. Я имею в виду, как генетически-этическое понятие "патриотизм", так и исторически конкретный термин "русский фашизм" - романтическую антикоммунистическую идеологию эмигрантов 20-х - 30-х г.г. ХХ века, не имеющую ничего общего с нацизмом. Наиболее близкие современные аналогии идеологии "русского фашизма" - мировоззрения НТС, евразийцев и различных "соборян". Где-то рядом с посылкой об ущербности "посконного патриотизма" маячит неверная, вырванная из контекста любимая цитата либералов: "Патриотизм - последнее прибежище негодяев". Что ж, либерализм тоже удобная ниша для жулья. Кстати, на практике, от ультра-либерализма до фашизма вообще - пол шага. Забудем о Веймарской республике и Пиночете. Хотя бы потому, что либерализм на русской почве, в гораздо большей степени, чем на Западе, порождает страт "исключенных" (exclusion). То есть, невостребованных, "выпавших из социума", обнищавших и озлобленных граждан, весьма восприимчивых к идеологиям немецкого фашизма и национализма, цезарепапизма и этатизма. Дело в особенном "русском" понимании (или непонимании) либерализма, да и вообще свободы. Скорее всего, в русском человеке заложен другой этнопсихологический рисунок, точнее, даже другое видение самих экзистенциальных основ свободы, что связано уже со структурой религиозного знания и мировоззрения.
   Процесс глобализации (иными словами, взаимосвязанные процессы интеграции и интернационализации), начавшись с экономики, стал затрагивать и социальную сферу, и культуру, межнациональные и межгосударственные отношения. В этой ситуации пассионарно слабые этносы заведомо проигрывают. Но все же, наибольший урон несут страны, представляющие угрозу этому процессу или же потенциальные конкуренты за глобальное или региональное доминирование. Процесс "исключения" касается не только личностей и групп, но и государств. Прогнозируется, что XXI век станет веком острой борьбы за исчерпаемые сырьевые ресурсы (commoditions). В той же мере это касается социальных ресурсов, тех, что делают человека человеком, а не жвачным животным, вынужденным тратить все время своей жизни на поиски средств существования. В конечном итоге социальные ресурсы не сильно отличаются от всех других, и в этом смысле человек так же тратит все свое время на такой же поиск.
   Однако, гарантированную минимальную пайку обещают только тоталитарные и патерналистские режимы. Либеральный режим (как в социальном и юридическом, так и в экономическом понимании) отправляет людей в "свободное плавание". Результат такого плавания России - 50% граждан находятся в состоянии exclusion и одновременно - за чертой бедности. Спросите у них, как они относятся к гражданскому обществу и правам человека? И кроме матерной филиппики в адрес властей, услышите стандартный набор претензий: пенсии, здравоохранение, жилье, работа, образование. От более подкованных: монетизация, ЖКХ, налоги, кредиты, судебная защита и пенитенциарная система. Судя по претензиям, государство у нас сложилось глубоко антисоциальное, закрытое, коррумпированное и не правовое. Эти люди отторгнуты социумом, исключены из политического, трудового, социального и культурного процесса. Эти 50% изгоев либерального режима уже готовы к положительному восприятию неофашистских и националистических идей. Поскольку, все, что у них осталось, это инстинкты самосохранения, комплексы неполноценности и жизненного реванша, желудок и национальность. Только юные романтики могут верить в благородные нутряные помыслы нищих, необразованных и бесправных людей. Или в те же помыслы и стремления 25 штук образованных российских миллиардеров, аккумулировавших 30% всех доходов.
   Один из парадоксов русского либерализма заключается в том, что, выступая за терпимость (толерантность) к инакомыслящим и инакодействующим во всех областях, на практике он приводит к экономическому удушению всего и всех, находящихся вне мейнстрима. Поскольку либеральный рынок, свобода предпринимательства, в любом случае означает доминирование волчьих законов экономического принуждения, отношений прямого подчинения, подавления менее удачливых конкурентов - в политике, бизнесе, культуре и производстве. Социальная стратификация (и формирование конфликтных групп) при либеральном режиме только усиливается. Но не только из-за рыночно-экономических парадигм, а из-за более "глубоких глубин" русского человека. Хочется грустно пошутить. Похоже, в России либерализм, да и вообще свободу понимают, как освященное законом право на грабеж. Причем, о равенстве (честном дележе) давно предпочитают не вспоминать. Стыдно.
   Модель поведения
   Не так давно лучшие умы страны занимались поиском "национальной идеи". Собственно, указание отыскать таковую поступило от самого Бориса Николаевича Ельцина. Под эти поиски создавались целые партии. Последним писком в изыскательской работе был предвыборный (2003) кульбит Чубайса. Он неожиданно тоже возжелал возрождения Империи, но - либеральной. Впрочем, быстро выяснилось, что он имел в виду всего лишь экономическую экспансию в страны ближнего зарубежья. Причем идея эта украдена. Частично у Дарендорфа и Хантингтона, частично... у Виктора Алксниса и А.Неклесса. Только они называли подобные квази-образования "интегриями" или новыми цивилизационными сообществами, сцементированными культурой и экономикой. Впрочем, В.Алкснис выводил российскую интегрию из рудиментов "новой исторической общности" - советского народа. И это похоже на правду. "Совок", несомненно, имел место быть и обладал характерными и узнаваемыми чертами. Ментальностью.
   При Путине поисками уже не занимались, поскольку "национальная идея" трансформировалась в перечень конкретных национальных приоритетов: увеличение ВВП, искоренение бедности, реформирование армии и т.д. В конечном итоге всем стало ясно, что, по крайней мере, на данном этапе основной идеей является государственное строительство. За годы реформ мы успели столько порушить, что восстанавливать пресс-форму гос. управления надо фактически заново. (Пресс-форма, по сути, это господствующая идеологическая структура, порождающая и оформляющая структуру общества). Чем и занялась бюрократическая элита в образе "Единой России". Собственно этим она и отличается от остальных 48 полумаргинальных партобразований (кроме КПРФ), что занимается не партийным, а квази-государственным строительством или приватизацией власти, последовательно возрождая "руководящую и направляющую" силу. И в этом контексте вкрапление функционеров ЕДРА в структуры власти вполне объяснимо. Большая часть госфункционеров и партаппаратчиков убеждена, что воссоздавать страну, можно только опираясь на единственную государство-образующую идеологию - патриотизм. И в этом их печальный просчет. Дело в том, что патриотизм нельзя ввести законом или спровоцировать. Хотя бы потому, что это чувство или набор ценностей всегда имеет оппозиционную основу. По убеждениям истинных патриотов, государство "не так" любит родину, плохо заботится о ее процветании и отстаивает престиж, ущемляет права и т.д. Патриот обычно разделяет метафизическое понятие "родина" и, как правило, антинародную власть, народ и государство.
   Попытки привлечь к гос.строительству на основе патриотизма экономически подкованных либералов (Альфред Кох: "У этой страны нет будущего". Ирина Хакамада - голодным шахтерам: "Создавайте малые предприятия!") чуть не закончились социальным взрывом.
   Получается, что вместо поисков "национальной идеи" необходимо заняться выработкой и закреплением в умах национальной модели жизни общества. Упрощая, в Западном мире такой моделью или нормой являются уважение к закону, "игра по правилам" и личная свобода. На Востоке - следование традициям, включая определенную ксенофобию. У потерявшей и Веру и идеологию России такой модели пока не существует. Для создания или воссоздания такой модели мало одного патриотизма. Необходимо еще и религиозное мировоззрение, но только мировоззрение на уровне связи с Богом, а не официально-государственной религиозной конфессии. Патриотизм без глубокой религиозной Традиции неизбежно выродится в национализм или ксенофобию.
   Можно предположить четыре модели развития, по которым может пойти страна. К сожалению, все они, в той или иной степени ретроградны.
   "Левый" путь, или доминирование в сознании общества левых ценностей, в принципе, маловероятен. Поколение next насквозь индивидуалистично, а у поколения "времени перемен" осталась не изживаемая аллергия на коллективизм и "развитой социализм" в целом. Но в тоже время одномоментный отказ от гос. патернализма, как, например, монетизация льгот, чреват общественным протестом. Возвращение к традиционным ценностям и стереотипам, существовавшим в Российской Империи, также нереально. Хотя бы потому, что напрочь перерезана "связь времен". Либерализм Западного типа Россией мог бы быть воспринят медленно и эволюционно, если бы не был так безнадежно дискредитирован бездарным и антисоциальным поведением власть имущих в "период реформ". И, наконец, эклектичный вариант, по которому сейчас пытается жить Россия, это совмещение традиционных российских ценностей с западным типом экономики и сознания. То есть прагматизмом, уважением к закону и личности. Пока ничего не получается. Впрочем, не по нашей вине. Мешает вечная "вилка" выбора между свободой, ответственностью и необходимостью и известный феномен "замедленного осознания". Человек живет прошлыми ценностями, мыслит старыми категориями, подсознательно не желая замечать, что живет уже в новой стране. Но, скорее всего, есть еще много причин: тоже русское восприятие свободы, - и теперешнее "измененное состояние сознания", не только замедленное, а именно измененное и спутанное тем, что рухнули практически все идеологические опоры.
   Власть формально демонстрирует безусловный патриотизм, уважение к традиционной религии и правам человека. На деле осуществляется политика западного типа, происходит сегрегация и сегментация общества. Избранная модель экономического развития находится в противоречии, если не в конфронтации с общественным сознанием. Непотопляемый класс, клан, каста, социальная группа, как ее не называй - бюрократия или номенклатура, вынуждена лавировать между экономическими приоритетами и интересами основной массы населения. В отличие от советской номенклатуры теперешняя, кланово-мафиозная,даже формально не ориентирована на интересы населения и даже на интересы "державности", хотя и обладает той же реальной властью - а, возможно, и большей.
   Убежденный патриот Владимир Путин вынужден идти на непопулярные меры экономического характера, которые, если и приведут к созданию социально ориентированного государства, то не раньше чем через два поколения. Большинство, если не 90% "народных избранников", это руководители и управленцы, разбавленные профессиональными демагогами, заинтересованы в сохранении статус quo или просто лоббируют корпоративные интересы. Эта ситуация, давно просчитанная социологами и политологами, ведет к банальному противостоянию в обществе. А именно, определенный % нищих, "униженных и оскорбленных", весьма способствует распространению, не либеральных и консервативных, а неофашистских настроений. Что мы и наблюдаем сейчас, пока на маргинальном уровне. Но существование более 200 организаций, как правого, так и левого толка, исповедующих, в той или иной мере, национал-социализм, не может не настораживать. Если ура-патриотизма до фашизма один шаг. То от нео большевизма "голодных и рабов" любого толка - тоже.
   Фашизм в историческом германском воплощении - был вариантом тоталитаризма, совмещая социалистические ценности, культ вождя и капиталистическую экономику. Основное его отличие от большевизма (помимо десятка других) - это воинствующий национализм, нацизм и варианты ксенофобий. Конечно, этим не исчерпывается феномен фашизма. Но гораздо интереснее разобраться в существенной сейчас для нас проблеме: "единства и противоположности" патриотизма и национализма. Существенной потому, что третий развал Российской Империи (после 1917 и 1991 годов), если и произойдет, то по этно-социальным причинам. Мы присутствуем при этно-фазе обскурации в период социального кризиса.
   Отмечу лишь то, что очевидно. Патриотизм - понятие культурологическое, в какой то степени алогичное, подкорковое. Он в любом случае присутствует, если человек по какой то извращенной логике или причине не чувствует неприязни к своей стране. Причем, не к государству - системе власти, а именно к земле. Национализм - это либо патология, либо система взглядов, понятие идеологическое. В нашей оценке национализма присутствует странный дуализм. Поскольку национализм относится к патриотизму как подделка к оригиналу: практически одно и то же, но направленное противоположно: либо на силовое господство своего этноса, либо на сверх-задачу своего этноса. Мы с придыханием говорим о "национально-освободительном движении", праве наций на самоопределение и с некоторой опаской смотрим на доморощенных националистов. Впрочем, с опаской вполне объяснимой. Если индивид идентифицирует себя, прежде всего, как русского, татарина или еврея, можно предположить, что иными достоинствами он не обладает. Более того, скорее всего он с подозрением относится к людям других национальностей. Личное наблюдение: например, американец, на вопрос "кто ты?", отвечает просто - Майкл или Джо. Европеец представится: I'm is m-r Mac-Foul from Scotland. Но в России ответы будут зависеть от самоидентификации респондента. Можно получить ответы, я - депутат, программист, друг Иван Иваныча. Дети, непосредственные и эгоцентричные как американцы, ответят, я - Коля, Маша... Некоторые зацикленные личности могут выдать: я - иеговист, православный империалист, русский националист, либеральный консерватор. Мы настолько привыкли не придавать значение личности, что часто отвечаем не кто мы, а откуда и зачем. "Вы кто? -Я из Питера"! Вы кто? -Я по поводу аванса." В отличие, например, от яростных борцов с этнофобиями, за толерантность и политкорректность - англо-саксов, евреев, французов. "Мало того, что этот гой (лягушатник, бош) утверждает, что он зубной врач, он еще хочет взять тебя в жены"!
   До сих пор, даже серьезные публицисты, не говоря уже об образованцах, в полемическом запале часто путают национализм с нацизмом. Можно даже попытаться сформулировать их единство в противоположности: нацизм - это национализм, доведенный до чистой идеологии действия. И даже вполне цивилизованный краснодарский губернатор предстает в их оценках ужасным ксенофобом. А он, всего лишь, законопослушный чиновник и патриот, жестко препятствующий расселению незаконных иммигрантов. В той же "толерантной" Европе их просто сажают в лагерь, а потом депортируют.
   В сущности, говоря о национальном возрождении, мы говорим о патриотизме, который для России наднационален и предполагает право не только на национальную самоидентификацию, "здоровый национализм", всех наполняющих ее народов. Он предполагает право на имперское сознание. (вариант - на державное). Для либералов и глобалистов это ярлык ущербности и синоним ограниченности. Не следует слишком уж бояться терминов. Имперское сознание присуще всем сверхдержавам и "центрам силы". Сегодня, прежде всего и по праву, американцам. Раньше - британцам. Это "нормальное" состояние любого гражданина, то, чего от него ожидает держава. Наднациональный державный патриотизм - это "сознание, сохраняющееся в обычной жизни и при всех обстоятельствах..., то, что становится основой к чрезвычайному напряжению, готовности к жертвам". В еще более близком приближении, истинный патриотизм, направленный на историческую сверх-задачу своего этноса над-национален, поскольку не пересекает исторических путей, других этносов. Но потому же он не интернационален и не контр-национален.
   Отстаивание самости, забота о ближних, печальная задача разделения окружающего мира по принципу "свой - чужой", все это - элементы патриотизма. Так что он - не система взглядов. Это вопрос выживания государства и "населяющих" его граждан. Это новая (но довольно старая!) национальная и наднациональная, если хотите имперская, идея.
   Гуманитарная терминология сама по себе путаная, поэтому поясню, что национализм понимался, как этническая составляющая патриотизма. Но что такое патриотизм - доселе никому не известно.
  
   Национал-патриоты
   Формально исповедующий принципы толерантности и национальной терпимости Запад, продолжает искать в России признаки национализма и ксенофобии. При этом, очевидно увязывая их с укреплением властной вертикали и административной реформой президента.
   Недавно, в интеллектуальном политическом шоу "К барьеру" поливали друг друга грязью два несомненных национал-патриота - Гудков и Лимонов. Почему же они оба несимпатичны?
   По роду занятий просматривая широкий спектр прессы, убеждаюсь, что националистическая тематика отдана на откуп психопатизированным и весьма эмоциональным типам. С одной стороны, так и не переболевшие протестным комплексом либералы, любые размышления на национальную тему рассматривающие через лупу, на предмет обнаружения у "любителя российской словесности" генов ксенофобии и антисемитизма. С другой, тебя причисляют к "Иванам, не помнящим родства", образованцам, забывшим о родине. Куда податься нормальному русскому патриоту, лояльно относящемуся ко всем гражданам своей страны? Конъюнктурщики и академические исследователи "интеллектуализируют" патологические ксенофобские тексты, дотягивая их до уровня поддающегося обсуждению. Профессиональные антифашисты, по сути, занимаются пиаром национальной проблематики, заставляя сатанеть даже умеренных державников и этатистов. Всерьез рассматриваются разнообразные этнофобии (вплоть до "украинофобии"). В конце концов, начинаешь ощущать знакомое всем бюргерам чувство "национальной вины".
   И "национал-патриоты" и их обличители страдают "подсоветским сознанием". Метафизическая по природе любовь к родине понимается как ее защита, предполагая наличие врагов. Почти все, сейчас существующие патриотические организации есть националистические и этатистские. Лишь "узкий круг и тонкий слой" всем известной "прослойки" исповедует вне государственнический патриотизм. Нехитрый набор либеральных ценностей делает других "расистами наизнанку". Если в селах "пещерные шовинисты" появляются изредка, когда рядом останавливается веселый табор или не дает прохода какая-нибудь акклиматизирующаяся южная община, то в мегаполисах столкновение разных рас и культур происходит постоянно. А раз так, то любую побитую физиономию, если ее носитель представитель "национального меньшинства" или, наоборот, "титульной нации", можно демонстрировать как артефакт межнационального конфликта.
   Распространенный термин "национал-патриоты", скорее эмоционально-собирательный, провоцирующий на расшифровку. В 80-е годы его стали использовать для самоидентификации русские националисты, а в 90-е так же стали обозначать себя русские державники-государственники, мало восприимчивые к идеям чистоты расы и совершенно не озабоченные борьбой с сионо-масонским заговором. Под единое определение стали подбираться нацистские объединения, православные националисты, "красные" коммунно-патриоты и "белые", монархисты. В политически оформленном виде русский "державный патриотизм" как направление общественной мысли представлен организациями Народно-патриотического союза, Народной партией, Национал-державной партией, частью конъюнктурных политических новообразований и анекдотами - ЛДПР и НБП Э.Лимонова. Из многочисленных маргиналов на слуху осталось, пожалуй, только РНЕ А.Баркашева, преобразованная в "Национально-державную" Русская партия Б.Миронова и Партия Свободы Ю.Беляева. В Думе они представлены "Родиной" и КПРФ. Не прошли в Думу партии "Русь", "За Русь Святую", Национально-патриотические силы РФ", кадеты.
   Кризис государства и идеологии в 80-90-х годах не оставил гражданам выбора. Разрушение основных общественных регуляторов, сложившихся в советскую эпоху, не затронуло только один неразрушающийся фактор - этнический. В реальной политике он довольно легко трансформировался в державно-государственный.
   Вечный поиск
   Общество занялось поиском "национальной идеи". Традиционализм и умеренный национализм из политического моветона превратились в признак основательности и укорененности. Демократы обнаружили корни своей идеологемы в русской соборности и общинности, антидемократы - в самодержавии, все вместе в православии
   По мнению либералов, "идея национальной идеи" себя изжила, это всего лишь отголосок древних времен, уже пройденного человечеством этапа развития. "Получается, что каждая нация должна иметь собственную национальную идеологию? ...Существует ли, к примеру, датская идея?" (Д.Фурман) Очевидно, что национальная идея - это не "национальная идеология". Датской национальной идеи действительно нет, потому что Дания - не Россия. А западного типа государство, интегрированное в Европу. А вот европейская - интеграционная - идея существует, как общепризнанный набор цивилизационных ценностей. Неизвестно какая часть человечества прошла этап, когда национальная идея важна для физического и духовного выживания нации, но Россия его еще не минула. Человечество совсем не единовременно шагает в будущее. Пока на планете существуют национальные государства и НАДгосударственные культурно-этнические сообщества - цивилизации и интегрии, все мы находимся на разных этапах дороги ведущей к храму.
   Поиски национальной идеи это, скорее всего тщетная, попытка вербализировать осознанный, но не сформулированный вековой опыт нации. Весь XIX век прошел под знаком-слоганом: Православие. Самодержавие. Народность. Это и была национальная идея - "общенациональный символ веры". Разные слои общества отвергали или возводили в абсолют один из этих триединых постулатов - символов. Но в целом, они исчерпывали высшие ценностные ориентиры русского общества. В современной ситуации, усугубленной глобальным антропологическим кризисом (культурно-технологическим и т.д.) общенациональная идея становится насущно необходимой, как армия в стране пацифистов перед нашествием варваров. А.И.Солженицын, сформулировал современную общественную потребность словами графа Шувалова: "Главное - сбережение народа". Это включает физическое и духовное сохранение этноса, экосферы и ноосферы. Мне нечего возразить. Только реализация этой задачи, как обычно, невыполнима в существующих реалиях. Более того, задача укрепления Государства всегда находится в противоречии с задачей сбережения народа. Идеологи национал-этатизма, рассматривают идеологию, как систему идей, рационально обосновывающих тот или иной тип общественного поведения. Они выводят национальную идею из прямого соития национального архетипа и определенной государственной идеологии.
   Родимые пятна Nаци
   С 80-х годов национал-этатисты безуспешно пытаются выйти из маргинального состояния и войти в реальную политику. Понимая, что в высшей политической лиге им играть все равно не дадут, пытаются добиться успеха с помощью "вербально-лексического экстремизма". Путь, который в свое время указал Жириновский. Но еще большая часть присоединяется к вновь создаваемым коммунно-патриотическим организациям, непостижимым образом умудряющимся соединять некое подобие марксизма с ксенофобией и державным национализмом.
   Современный национал-патриотизм, помимо свойств изложенных в самоопределении, имеет несколько характерных признаков, которые невозможно скрыть и по которым он легко идентифицируется. Наиболее заметное родимое пятно - это идеологический обоснованный, идейный (в отличие от бытового) антисемитизм. В своем "доказательном" виде он предполагает веру во всемирный заговор евреев (жидомасонский заговор), стремящихся к мировому господству, основанный на убеждении в подлинности "Протоколов сионских мудрецов" и других библий антисемитизма. Второй краеугольный камень национал-патриотизма это убеждение в приоритете интересов нации и государства, над интересами и правами личности, этатизм. Третий - культурный изоляционизм и традиционализм, забота о духовной и физической "чистоте расы". И четвертый несмываемый, но неформализуемый признак - это "имперское сознание", включающее и мессианство и комплекс "старшего брата", сочетающиеся с самоощущением исключительности и ущербности.
   Общественная значимость русских нациофилов сильно преувеличена. Кликуши настолько часто пугали общество надвигающимися погромами, что сами поверили в созданный миф. В то же время, национальные диаспоры в России распространяются метастазами со статусом экстерриториальности. По аналогии с тезисом, что "рабство - это просто бедность", можно сказать, что агрессивный национализм - это симптом общественного неблагополучия. Может быть, та же бедность. Недаром доктор наук, сам Рамазан Абдулатипов, как-то заявил: "Мирный чеченец - это богатый чеченец".
   Либеральные публицисты с удовольствием доказывают шизоидность взглядов оппонентов, разбирая их постулаты с традиционных рационально-логических позиций. Это бессмысленно. Национал-идеократическое сознание мифологизировано и метафизично, оперирует эмоциональными образами и символами. В общем, доказывать влюбленному, что объект его страсти несовершенен - бесполезное занятие. Несомненный лидер в области этнофобии по легкости мыслей необыкновенной - В.Жириновский. Когда он призывал прекратить поставки колбасы в африканские страны, то обосновывал это тем, что "там эти обезьяны недавно слезли с дерева, занимаются людоедством и поеданием нашей колбасы", то это сложно назвать даже ультра-национализмом. Это что-то глубоко патологическое...
   У нас, в кавказских республиках давно существует национально - пропорциональное представительство в органах власти (правда, закрепленное не юридически, а обычаями). Так что такого крамольного возжелал когда-то, осужденный и зарезанный в лагере адепт такого представительства Смирнов-Осташвили? Другое дело, что в России подобный принцип формирования власти нежелателен и нереален. Но гегемон нес ахинею в полном соответствии с Декларацией прав человека, поскольку свобода слова пока не ограничена образовательным цензом.
   Многие, по душевной лени, склонны реагировать на истерику националистов, лишь когда она начинает граничить с патологией. Что удивляет и настораживает: идеологические каноны национализма не подвержены времени. По крайней мере за 100 лет они нисколько не изменились. Либо это просто удобная примитивная идеологема, стереотип сознания, либо нечто генетически присущее человеку, "богоданное" ощущение национальной идентификации личности.
   Может быть и хорошо, что общественная атмосфера препятствует распространению националистических идей, но более логично было бы изменить провоцирующую ситуацию. Государство "Россия", до сих пор не является надэтническим образованием, гражданским обществом, но атавистическим "племенным союзом". Национальные элиты приватизировавшие национальные квартиры заинтересованы в сохранении status quo. Государство, устранившись от "контрольно-отеческой", тоталитарной функции, начинает восприниматься традиционно, как инородная сила. Массовое сознание привычно связывает многочисленные неурядицы в стране с засильем инородцев. Это - как первая неверная посылка строго логической концепции шизофреника. Все верно, кроме печки, от которой начал плясать.
   Уже пятнадцать лет национализм для России, в гораздо большей степени, чем, для таких благополучно националистических стран, как Франция и Китай, является самым печальным и быстрым путем к дестабилизации и краху государства. Утешаться можно лишь тем, что общественно-приемлемой концепции такого рода еще не создано, да и вряд ли она появится.
  

6. КРЕДО РЕТРОГРАДА

Воровской закон все же лучше, чем полный беспредел!

  
   Классик считал, что блажен тот, "кто посетил сей мир в его минуты роковые". А мне по нраву времена застоя. Семидесятые, начало восьмидесятых.., все равно 18, 19, 20 веков. Золотой век Екатерины, царствования Александра III и первые годы Николая II. И даже пародическое правление неплохого, в сущности, старика Брежнева. В общем, кому-то нужны большие потрясения, а мне нужна спокойная Россия. Старинное восточное проклятие звучит актуально: "жить тебе в эпоху перемен". Не хочу.
   На что мы, собственно, роптали, чем недовольствовались? Сейчас смешно вспомнить. Чего не хватало? Киви, порнухи и права кричать, что Ульянов маньяк, Джугашвили упырь, а власть преступна? Ну и что, что Набокова я читал в фотокопиях, а Мандельштама в перепечатке? И почему с трибуны орать приятнее, чем мирно беседовать на кухне? Пор мне лучше если жулик во власти не мною избран, а предъявлен как печальный, но реальный факт. Не так стыдно и противно. Ведь очевидно, что российская (как и азиатская) форма существования (лже) демократических институтов реально способствует проникновению во властные институты нравственных уродов, шизоидов и проходимцев. Большая часть диссидентов это понимала и требовала не изменения системы, а соблюдения ее законов. И они частично соблюдались, хотя бы из чувства самосохранения. Любая замкнутая система стремиться к стабильности.
   Большая часть относительно цивилизованных людей не замечало и не желало замечать уродства структуры. Нужно было выживать. Были люди жившие в СИСТЕМЕ. Система была ясна и проста. С ней можно было бороться, а можно договориться. Можно было просто не замечать, что мы и делали, если невзначай не соприкасались. Для некоторых категорий граждан, я имею в виду интеллектуалов, технократов, художников в широком смысле, тоталитарный или авторитарный режимы уж точно лучше демократии, тем паче в Российском воплощении. Как приятно было вольнодумствовать, творить, быть избранным... Не в Верховный Совет, где заседали, пардон, ходячие анекдоты. А в узкий круг причастных к пониманию, что происходит. Было "чувство глубокого удовлетворения" (помните, как смешно это было слушать? Работяги комментировали: "бровеносца опять вы.."!); что-то сродни ощущениям психиатра, докопавшегося до корней шизоидного бреда. Ни идеология, ни ее действительно шизоидные проявления не давили, но провоцировали и на размышления, и на творчество, и на реализацию себя в избранной области. Например, в шахматах, в физике, в хоккее, в поэзии... Действительно, "зато мы делали ракеты и перекрыли Енисей"!
   В неидеологизированных областях люди чувствовали себя прекрасно. А начальство, бюрократов, мздоимцев и словоблудов ругают при любом строе и в любом обществе. Не думаю, что Горбачев читал Гоголя и вообще классику, но интуитивно должен был понимать, если отпустить вожжи - русская тройка рванет не разбирая дороги. Нынешнее время, когда во власть рванули циничные хапуги, типичные персонажи "Мертвых душ", гораздо опаснее и печальнее для России, нежели "римский мир периода упадка". Один историк отметил, что характерной чертой поздней Византии, была всеобщая, обязательная ложь. Мы наследники Византии.
   Наше общество было пронизано ложью на всех уровнях. Распад СССР - это гибель последней классической империи на земле. Но я родился в империи и привык к системе. Мужики меня бы поддержали. Воровской закон все же лучше, чем полный беспредел. Сейчас, на выборах, вы бы за кого проголосовали - за Ельцина или за Брежнева? Если не самоубийцы - за второго. (Чтобы не подумали, что пишет старый чекист, представлюсь: не состоял (даже в комсомоле), не сотрудничал, публиковался (на западе и в самиздате), слегка пострадал (в общем, по делу).
   Мне очень нравится эволюция А.Зиновьева. С неумолимой отстраненной логикой автор антиутопий признал, что от жителей Ибанска он ожидал любого маразма, но что они попадут в ТАКОЕ дерьмо - не ожидал. Прелесть в том, что сограждане загоняют себя в клоаку добровольно и с энтузиазмом. Почему выдавливая из себя раба выдавливают и остатки рассудка, а заодно и смутные представления о совести и долге?
   Сейчас, готовя поэтический сборник, без жалости выбрасываю все политико-обличительные вирши. Это однодневки. Исключения были лишь у великих поэтов, да и то, это не самые лучшие их вещи. Стихи, как и топоры, станки, стулья при тоталитаризме делали качественнее. То, что в СП числилось 90% графоманов, а в институтах было полно стукачей - не считается, не о них речь. Из-под пресса льется виноградный сок, а оставшееся - жмых, шваль, отбросы. Я довольно неприязненно отношусь к тем, кто в общественной жизни именует себя "демократом". Многочисленные народные синонимы понятия долго перечислять. Сыгравшие на примитивности массового мышления, стереотипах сознания, эти явно ущербные, не реализовавшие себя в системе демагоги - худшая часть нашего общества. Это не только Жириновский и иже с ним - квинтэссенция проходимцев, это вся всенародно избранная шантрапа, пришедшая во власть корысти ради или ради самореализации. Для реализации своих идей шли немногие, такие как оба Федоровых, может быть Явлинский, Власов. Впрочем, у последнего, кажется, идей не было, но было желание делать добро. Еще неприязненней отношусь к литературной поросли, само наименовавшейся "постмодернистами". Почему они так не любят вопроса: "Сколько классов вы закончили?" Впрочем, художнику не обязательно быть грамотным. Но по мне лучше "честный" модернист Вл. Друк или "концептуалист" Пригов Д.А. Первый, не в силах что-либо создать переписал телефонную книгу и зачитывал ее с эстрады под вопли слушателей, второй поставил на поток поток сознания. Хотите примеры гениальной краткости и глубокого смысла? Вот: "А - аки, азбука; Б - банзай, булка; В - верую, господи..." и так далее.
   Где теперь гениальные неизвестные авторы советских аббревиатур? Увы! Теперь только политики изощряются: РКРП-КПРФ-ЛДПР-СДПР-ПЭС-ПРЕС-ПСТ-БРЕД! Если мы научены разгадывать такие шарады как ОВИР и ОБХСС, то партийные сокращения для нас - семечки. Мы обладали уникальным правом с горькой гордостью говорить: "Такое может быть только у нас!" Или "что ты хочешь? Это же Россия!" Корова в бомболюке, перевозимая за бутылку водки по просьбе лесника - это реальность менее абсурдная, чем танки палящие по "Белому дому". Есть в каждой области и десятки в Москве саун с девочками для "больших людей", все об этом знают, но министра ханжески снимают. Если он министр, то что? Ему уже в сауне е.... нельзя? Это может быть только в России. И то, что главный правовед бл... т, и то, что его за это снимают. Чубайс и Мавроди, Павлов и Тибет с Властелиной ограбили миллионы людей и награбили (политики не лично) миллиарды. А ловят бедного Станкевича, который перерасходовал 10 тысяч. Это может быть только в России: украл на рубль - в кутузку, украл на миллион - в Думу.
   Отчего вымерли мамонты, но сохранились акулы? Правильно. Мамонты травоядные, а акулы всеядные и неприхотливые. Им что бюст Лолобриджиды, что филе гамадрила в мазуте. Установлено, что испуганный человек излучает особые флюиды, которые привлекают акул. Они приплывают и кушают. Общество боялось КГБ, начальства, милиции и секретарей всех рангов... Граждане зависели от участкового, управдома, сантехника, мясника и надписей "местов нет". А другая категория граждан зависела от доступа к информации. Если доставали без разрешения - их привлекали. Прочел, к примеру, "Реквием" или "Лебединый стан" - на заметке. Прочел "Гулаг" или Авторханова - уже хуже. Дал кому-нибудь почитать - как минимум обыск с изъятием. Пишущие машинки - на учете. Мой сын этому не поверит. Он часами сидит в INTERNETе и не способен понять, что за использование ксерокса сажали. Это могло быть только в России.
   Я давно просил знакомого клерка устроить мне экскурсию по бывшему Госплану. Благодаря знакомству с некоторыми известными депутатами и нелицеприятному TV, обитатели сего заведения (эпитеты придется опускать) произвели на меня гнетущее впечатление. Захотелось посмотреть на них скопом, в стойле, на месте основной работы, если их времяпрепровождение можно так называть.
   Побродив под неприязненными взглядами охраны и побеседовав с чиновниками, я быстро понял, что нормальному человеку нечего делать в серпентарии, где двоедушие называют разумным компромиссом, профессиональную дисквалификацию - переходом на работу в думские комитеты и не стыдясь мотивируют назначение себе жалования почти в тысячу минимальных зарплат необходимостью избежать коррупции. То бишь, чтобы мы не воровали - дайте добром. Какой там "дайте", сами и определяют сколько - по потребностям. Отдают законотворчеством, естественно, по своим убогим возможностям.
   Каюсь, во время шахтерских забастовок я взял калькулятор и посчитал. Если бы думцы и правительство на месяц отказались от жалованья, они бы могли выплатить ВСЕ задолженности. Ничего себе, слуги народа! Зато в Думе много актеров. Даже те, кто не проявлял склонности к лицедейству, быстро освоились в новом амплуа. По сравнению с театром Верховного Совета Дума тяготеет к модерну, хотя и блюдет традиции Станиславского.
   Приятный "член" правительства (не могу раскрывать имени, но думаю, что легко определить информатора) заявил, что готов "поставить на уши" пол страны, если его экономические проекты будут санкционированы нашим непредсказуемым президентом. Ему это почти удалось. На уши поставил, но благосостояния не обеспечил. Мне кажется - он умница и одновременно невольный жулик. Так надувать 130 миллионный народ может только очень талантливый человек. Впрочем, NN не только способный политик, но еще и беспринципный человек. Благие планы, которые он нежно вынашивает, конечно, стоят легкого напряжения совести, но не стоят её полной отмены. Забавные глупости, совершенные по неопытности, только прибавляют ему влияния, способствуют имиджу. Но ведь хороший же человек! Почему власть так портит?
   Каста наших правителей - самовоспроизводима. Новые люди попадают в нее исключительно с черного хода. Большая часть из них, естественно, не политики, идеологи и рупоры национального самосознания, а проходимцы и честолюбцы. Выдвигаю лозунг: "Голосуйте за Жириновского! Каждый народ должен иметь того президента, которого он заслуживает!" Наша власть преступна априори, поскольку безнаказанна и неподконтрольна. Точнее подконтрольна самой себе. Но помимо коррупционеров поневоле, по должности, во властные структуры въехали обычные бандиты. На законном основании, на БМВ с сотовыми телефонами. Даже президента нервишки подвели, когда он узнал, что трижды судимый бандит - мэр города. Повелел расследовать как сие непотребство случиться могло. А очень просто. Коняхин был законно избран согражданами исходя из принципа "вор должен сидеть в руководящем кресле". Посадим бандитов в мэрию и преступность самоликвидируется.
   В Питере влиятельные бандиты (снимаю перед ними шляпу - остроумная и изящная операция) не преминули воспользоваться патологическими пристрастиями чиновников к "углублению курса реформ" и денежному процессу постоянных выборов. Разбив город на сотни микро-муниципий порешили в каждом избрать собственное руководство, с минимальными, но очень важными для бандитов правами. В немалой степени избранная братва будет контролировать муниципальный жилищный фонд, иную недвижимость, землю, коммунальное хозяйство. Процесс контроля над подведомственными фирмами и предприятиями значительно облегчится и упростится. Или вы думаете в муниципальный совет будут избраны мореплаватель и плотник? 90% питерцев даже не знают в каком муниципии они живут. А декабрьские выборы в местную власть вообще очаровательны. Характерное совпадение - 15 рублев в середине прошлого века стоила одна крепостная душа. В Питере столько стоил голос избирателя. Один мой знакомый циник, математик и психолог, сказал, что если сделать допущение и предположить, что Дума представляет собой срез современного общества, репрезентативную выборку, то в результате своеобразия нашего свободного волеизъявления в ней должны заседать: 20% откровенных уголовников, еще 20% - разнообразных жуликов, 10% психов, а оставшиеся сорок девять - непотопляемая номенклатура и случайно весьма обеспеченные люди. Один процент он оставил для наивных интеллектуалов, считающих, что они всех перехитрили и в поте лица работают на благо овец среди волков. Лучший пример - мэр Владивостока. В конфликте с мафиозно - номенклатурным губернатором он оказался просто мальчиком для битья. Правда, упорным. С такими даже охранники в лагерях не любили связываться. Их бьют, а они снова поднимаются. Можно только убить, а это "ЧП".
   Кстати, номенклатура, это единственное, что еще цементирует наше общество, не дает ему оскотиниться до полного воровского беспредела. Она играет по правилам. Есть должность - отдай положенное! Сижу, мол, на кормлении. Лишнего не возьму, в чужой карман не залезу. Генерал - стройматериалы со склада базы и дачу солдатскими руками имеет по праву. Номенклатурному. Полковник - только стройматериалы. Это справедливо. Потому что полковник может своевольничать, уволиться и в Думе бузить, а генерал к месту привязан, приказы сполнять будет не думая. Почему у нас только два генерала-диссидента за всю историю? Потому, что это звание дают не за способности, а за надежность и послушание. И Лебедю за это же дали. Чуть просчитались.
   Лев Мухаметов, ученый "пробивавший" Утришский дельфинарий как раз в период перестройки, и до этого не очень жаловавший советскую бюрократию, по поводу новых, демократических чиновников ругался долго, грязно и непечатно. Он ставил их в разные позы и насиловал в извращенной форме. Он говорил: Со старыми бл... хотя бы можно было договориться! А пока эти суки нажрутся я... И тут он начинал уничижать и кастрировать себя. Советское общество де-
   лилось на "мы" и "они". Игра шла строго по правилам и многим удавалось "их" обыгрывать. Кто проигрывал просто переходил в низшую лигу.
   Другой мой знакомый, историк, подвыпив, ратовал за квотированное двухступенчатое сословно-профессиональное представительство, наподобие Вселенского Собора или Генеральных Штатов. Дескать, если установить квоты - от купечества 10 мандатов, из них биржевикам - 1, бабкам с семечками - 2, челнокам - 3, - это будет справедливо. По степени полезности обществу. От врачей, к примеру, тоже 10. Из них офтальмологам - 1, а остальное - наркологам и психиатрам. И от воров в законе человека обязательно и от сексуальных меньшинств по количеству извращений. Должна же Дума достойно представлять наше общество, являться неким коллективным разумом...
   Сколько прекрасных философов писали, что демократия не для России, что мы вложим в это понятие такое содержание, что волкам тошно станет. Самые разумные люди - президенты наших (!) азиатских республик. Особенно президенты Узбекистана и Туркменистана. Пристает, к примеру, к Туркменбаши "гарант демократии и проводник демократических реформ", мол, вводи, понимаешь, демократию! А он, как Солон отвечает: Введи сначала демократию у себя дома. У нас другая ментальность. Если у вас митинг кончается мордобитием, то у нас резней. У Вас народ грабят и он молчит в тряпочку, а у нас резня и восстание. У вас президента не любят, но терпят. У нас терпеть без кнута не будут. Азия-с, господа!
   Смутное время подходит к концу, но чем оно закончится - социальным взрывом или всеобщим успокоением, моими любимыми восьмидесятыми - никому не известно, кроме Кургиняна, который разочаровавшись в театральных подмостках, где развитие действия зависело от него, решил писать политические сценарии и выдавать прогнозы. Не верьте ему, он не знает как надо. Но хорошо знает, что надо ему. Этот режиссер обладает уникальным нюхом и даже первую антиалкогольную пьесу поставил незадолго до знаменитого указа Горбачева. Тогда ретрограды-чиновники из министерства культуры пытались ее не утвердить. Ваш покорный слуга (как специалист по потреблению) и нарколог Изя Розовский отстаивали пьесу по причине ее "реалистичности и важности поднимаемых в ней проблем". Сейчас он дружит с Лукьяновым и Прохановым. Не забывайте про нюх, товарищи. Говорухин писал о криминальной революции, о России, которую
   мы потеряли. Конечно, он не прав. Во-первых, произошла не революция, а криминальная эволюция, органичное врастание и слияние векторов власти, а во-вторых наша родная Система имела к России лишь территориальное отношение. Ностальгия по "истинной" Руси более прилична полушизоидным ультра-патриотам. Все проще. Мы потеряли сначала веру и закон, а затем и призванную заменить их идеологию. Конечно, это пойло, суррогат, но он был и формально объединял общество. Неверующие, деидеологизированные и дезориентированные сограждане выдвинули из своих рядов самых болтливых и циничных и позволили им управлять собой. Гениальный Оруэлл не предусмотрел только одних обитателей скотского хутора, которые должны были появиться на его развалинах - волков. А может просто не успел дописать. Продолжение должно быть таким: хутор распадается на суверенные стойла, потом приходят волки, объединяются со свиньями и объявляют о расцвете демократии. Собакам жалованье не платят, по причине отсутствия внешней угрозы, а луг и мельницу приватизируют.
   За комбикорм расплачиваются овцами, которых поставляют белым лю-
   дям как топ-топ-в бэд моделей.
   Я хочу жить в спокойном, стабильном обществе и мне наплевать, кто эту стабильность обеспечивает - партия и правительство, армия и КГБ, внутренние войска или милиция. Я хочу чтобы Мавроди был отдан на разборку вкладчикам, солнцевская и прочая братва вкалывала на лесоповале, на каждом столбе висели объявления "Требуются"... Я хочу покупать чешскую стенку с переплатой, дружить с театральной билетершей и мясником гастронома, я хочу расплачиваться со случайной девушкой букетом цветов, а не $200. И если за все это надо заплатить правом орать во всю ивановскую, отказом от свободы митингов, шествий и собраний, печати, совести и свободы слова - да за ради бога. Все это у меня было и никто это не в силах отнять.
  
   1998.
  
  

7. ДНЕВНИК АУТСАЙДЕРА

  
   Сижу на кухне, трясусь от злости...
   Я сидел на кухне, тупо смотрел на холодильник, в котором зима, пустынная зима и рефлексовал. Потом задумался: В контексте исторического процесса отсутствие хлеба и вина у конкретного индивида абсолютно не важно, а сетования по этому поводу звучат анекдотично. С другой стороны несовершенство мира отражается на каждом его посетителе и степень собственной вины в собственных неудачах сложно определить.
   Предположим, то что от меня ушла любимая женщина -- явление частного порядка, обусловленное другим явлением частного порядка, а то, в свою очередь, третьим и так далее. В конце концов частное перерастает в общее. Следовательно мое несовершенство, приведшее к печальному лично для меня результату -- следствие общего несовершенства. Просто во мне, как в творческой личности, положительные и отрицательные потенциалы дискретных флюктуаций сконцентрированы, а амплитуда маятника жизненных ситуаций гораздо шире.
   Подумаю над распространенной коллизией. Человек лишается веры в социум и остается наедине со своими нравственными ценностями, этическими нормами или эстетическими пристрастиями. Что он делает? Варианты: можно стать отшельником, можно пытаться исправить социум, а можно просто напиться. И делать это ежедневно. Уход в небытие гарантирован. Можно вообще забыть о любых ценностях и заняться политикой.
   Но любое отстранение от мира сущего влечет за собой отсутствие хлеба насущного. И  вина. И  женщин. Делаем вывод давно сформулированный в народе. Либо играй по правилам, либо сиди в ж...!
   Сижу на стуле. Тупо смотрю на холодильник. Он рычит. Я думаю: Угораздило же попасть в самую глушь времен! То ли Верлэн, то ли Рембо высокопарно отметил: "Я римский мир периода упадка". А я свидетель распада Российской империи. Я жил и умирал в ней с рождения по 1993. Смута в умах логично завершилась смутой в стране. Теперь не живу, тихо вою. Нет ни романтизма шестидесятников, ни пессимизма семидесятников, ни несомненно достойных примет племени незнакомого; очень неприятного поколения девяностых...
   Молочнозубым пацаном я слушал Галича -- тогда не нравился. Нравился молодой Высоцкий, особенно в "Добром человеке из Сезуана" -- Брехтовской пьесе, поставленной Любимовым и записанной моей старшей вредной сестрой на (сейчас умилительно допотопном) магнитофоне "Снайге". Его делали в Прибалтике, как и единственный радиоприемник, который "ловил" короткие волны. "Спидола" - сейчас звучит двусмысленно.
   Я еще застал бескомпромиссные побоища -- двор на двор, стенка на стенку, идиотизм "туризма", доброжелательных кавказцев, вино за рубль двадцать и водку за 3,62. С удовольствием вспоминаю очереди в винные магазины 1985--86 года. В них было что-то объединяющее, даже мордобитие.
   Дуалистичность сознания обнаружилась в весьма юном возрасте, на годы протеста. Думаю, это раздвоение коснулось многих. Ужасно, когда перед тобой ночами папиросный вопль "Хроники текущих событий" и "Архипелаг...", а днем бред реальности.
   Очень быстро, с помощью старших товарищей, была осознана социальная ниша: тогда это называли андерграунд. Но сейчас, когда мой ровесник уже побывал премьер-министром, а благополучные одноклассники представляют "творческую элиту", пора бы одуматься. Не получается. В ушах звучит молодой Ким, в глазах бескорыстные девочки, язык отсыхает Аралом и в душе осень.
   Сижу на стуле. Трясусь от злости...
  
   Но вот пришел Аркаша...
   Он приехал из Америки. В гости к дяде. Спросил: Как жизнь? Стал рассказывать. После второй бутылки повествование мое стало мозаичным, но приобрело образность и выразительность, полностью перепутавшись во времени. Мы вообще существуем в разных ипостасях и временах. Личное время с внешним не пересекаются.
   Аркаша преуспевающий представитель среднего класса в Калифорнии. В Москве он учился в МИИТе, в Штатах -- в Чикагском политехническом. У него вилла у океана, новая американская жена и здоровый еврейский прагматизм. Уезжал он забавно. В семьдесят девятом году Москву "чистили", высылая бомжей, правозащитников, алкоголиков, литераторов и евреев. Перед олимпиадой. Я снимал комнату у персонажа, совмещавшего все эти приметы. К нему пришла милиция. Персонаж голый, пьяный и с блядью от трех вокзалов. У Аркаши испуганная морда, вызов от несуществующей тети из Израиля, билет и запрещенный газовый баллончик. Обошлось. Менты выпили нашу водку и сказали, что им "....бло шмонать фраеров". Мы напились и поехали в аэропорт. Дальше -- неинтересно, потому что стыдно и обидно. У его сестры сорвали с пальто меховой воротник, отобрали магнитофонные кассеты, взяли, напоследок, какие-то поборы и отпустили. Думаю, первое время он не ностальгировал.
   В общем, рассказал я Аркаше "как жизнь". И его классический еврейский нос стал еще длиннее.
  
   Между второй и третьей...
   1985 год, май месяц. Из магазинов исчез алкоголь, у входа дежурят менты. Но мы с Левкой пробились, взяли.
   Видим, на пустыре у магазина огроомная лужа и детский плотик. Забрались на плотик, отплыли, "Агдам" из горлышка потребляем. На берегу менты нарисовались. "Распитие, мычат, в общественном...! Плывите для установления!" -"Открывай, говорю, Левка, "Кавказ" розовый, под эту музыку в самый раз". И сидим мы на плоту в центре города, пьем портвейн, ментов слушаем. Часа два сидели, пока все не выпили.
   ...
   Отправили меня картошку собирать под Волоколамском. Затарились мы с Левкой сухим, бутылок двадцать взяли по рубль тридцать семь. Дорога до Волоколамска длиинная. Добрались к ночи, со студентками поболтали и спать. Левка тогда без бороды был, за студента сошел.
   Утром шум, вопль: Подъем! Автобус ждет! Левка спросонья вскочил, испуганный штаны натягивает, работать собрался. Комсорг вопит: Без завтрака оставлю! В деканат сообщу! Смотрю, идет ошалело, картошку собирать вознамерился.
   Лева, говорю, ты не в кибуце и у нас еще осталось! Не действует. После пяти бутылок себя со мной перепутал.
   ...
   Левка с Мазаем на меня дуются. Потому что я в машине с девочкой сплю, а они вдвоем в палатке. В Тамани нашел я им девочек, археологинь. Привел в палатку, дал баллон вина и свечу загасил. Только мы с Ольгой легли, как из палатки вопль, визг и матерщина. Оказывается Левка эти три литра красного на всех пролил и любви у них не получилось. Мокрые девочки отказались.
   А утром мы подрались. Он почему-то считал, что я баллон специально открыл. Из вредности.
   ...
   Мишка разбил очки. Я дал ему свои.
   У меня есть собака, зовут Чучело, черная, с карими глазами. Ночью пошли мы с Мишкой за водкой, Чучело вперед убежала, не видно её. Я остановился, кричу: "Чучело, ко мне"! Из мрака выскакивает амбал и каак врежет Мишке по моим очкам! "И чито ты сказал"? А за амбалом появляется его дама. Ну и чучело! Теперь я без очков. А Мишка с фингалом.
   ...
   Начало апреля. Принял на грудь литра два красного, послушал музыку сфер и спать собрался. Сквозь сон вижу, как в открытом окне появляется бледная физиономия и зловеще так шипит: Саша! Думаю: Допился! В форточку протискивается Мишка, почему-то босой. Оказывается он в электричке заснул и с него кроссовки сняли.
   Между третьей и четвертой...
   Приехала Анечка. Мы с ней общались в прошлом, в клубе юных искусствоведов. Теперь она искусствовед, а я подозрительная личность. - "Где же ты был 20 лет назад", -- спросила она утром. Как будто не знала. Все там же, мадам... в пизде-с!
   ...
   Ольга меня бросила. То есть не бросила, а разлюбила. И ушла.
   Точнее я ушел, потому что жил у нее. С горя пытался пить -- рецепт ошибочен. Поселил у себя трех баб -- не помогает. Дайте нетривиальный совет!
   ...
   Жена меня бросила и ушла. Вернее я ушел, потому что мужик. Квартиру и дом в деревне я ей оставил, зато она прислала мешок моих грязных носков. Теперь она преуспевающая дама, а я бомж с носками. Для кого работать?
   ...
   Майка меня бросила и улетела в Тбилиси. Даже попрощалась. Своеобразно. До отлета, говорит, еще полчаса. И смотрит выжидательно. Все понял? Я все понял и соответствовал, но от этого не легче.
   Теперь она заведует бутиком на проспекте Руставели, вышла замуж и к себе не зовет. Один раз позвонила, спрашивает: Ты меня любишь?
   Ничего себе!
   ...
   Мне повезло с критиками. Стоит опубликовать что-нибудь глубоко личное -- тут же отвечают. Первый раз Орлов, правозащитник, откликнулся: Негодяй, пишет, диссидентов обосрал. Второй раз Солженицын, писатель. "Недостойный потомок", заявляет, гебистский прихвостень. Третий раз Резник, адвокат. "Неуч невежественный", говорит, лакей!
   Чем-то я всех сильно раздражаю. Может быть тем, что мне на них наплевать?
   ...
   Одолели неприятности. И мелкие и крупные и те, от которых жить не хочется. Звонит Ванька -- милый мальчик и бизнесмен. Предлагает открыть прачечную- самообслуживания и рассказывает о своих горестях. Партнер его обманул, кинул на $2000. Ванька ему по морде, а тот в суд. Дело шьют. Врезался на своей "Ниве" в "Форд" Британского посольства. Теперь страховая компания деньги требует. С горя напился, поехал на разбитой машине неизвестно куда -- помял "Волгу". Еле-еле удрал, но клиент наверняка номер запомнил. Решил спрятаться в родной деревне под Новгородом, так ОМОН на трассе прошмонал, нашел незарегистрированную помповушку -- пришлось отдать последнее и вернуться.
   Мне бы твои заботы, думаю. Салаженок.
   ...
   Я собрался в Центр Сахарова. Там моя бывшая жена организовала конференцию по торговле живым товаром. После вчерашнего меня пошатывает, но очень хочется познакомиться с живой рабыней -- как это у них получается? Чувствую, что атавизм, но возбуждает. На мне костюм с отливом, диктофон в кармане и вера в справедливость в душе.
   У выхода из метро тормозит очаровательная милиционерша, приглашает пройти с ней. Перед женщиной устоять невозможно, иду, предвкушаю... интервью. Уже за решеткой понимаю, что меня жестоко обманули и любви не будет.
   ...
   Руки трясутся так, что пью из горлышка. В глазах красно-сине-зеленые пульсары, затылок из свинца и кто-то пытается продолбить его мотыгой. Ходить не могу -- лежу. Читать не могу -- строки разбегаются тараканами. Ноги немеют, руки потеют, шея дергается.
   Творю творения. Это привычное состояние.
  

8. Я ДОЛГО ИСКАЛ РАБОТУ...

  
   ...НАЧАЛЬНИКА
   Увидел как-то в газете объявление: "Требуются руководители в СП". Заглянул в свою "Трудовую книжку"и загрустил. Ну, разве это трудовая биография начальника в третьем поколении: разнорабочий, сторож, уборщик, грузчик. Сел писать резюме: лекции в Дании, доклады в Англии, четыре книги, полсотни статей...
   Пришел. Прочитали. Спрашивают: Сидел? Отвечаю: В кресле? Спрашивают: Разрешение на оружие имеется, права, автомобиль? Отвечаю: Разрешения нет -- оружие есть, права купил -- машину разбил. - Где работал последнее время? Кем? -- Переводчиком с чеченского в спецтюрьме для нелегальных иммигрантов в Найтбридже. Откуда знаете язык? -- Я там ботаникой занимался. - Да не английский! -- А я о чеченском и говорю. - Так. Сколько коробков в стакане? -- Шесть! Сколько кубиков для кайфа берешь? - Два! - Подходишь. Подожди в коридоре.
   Я трусливо сбежал.
  
   ...ДИРЕКТОРА
   В библиотеку требуется директор. На мне итальянский костюм с ошейником, в глазах тоска, на носу очки и в душе, соответственно.
   В попытке обмануть самого себя прихожу без пяти шесть. Точно! Руководящие тетки и молодой человек изнывают одновременно от скуки и нетерпения. Вид -- изможденный долгим бездельем и общей бессмысленностью. Бездельников и бюрократов я определяю по величине зада. Если больше стула -- профессионал.
   Руководящие тетки готовы, как спринтеры -- под руками сумки, задницы оттопырены, глаза следят за секундной стрелкой. "Я -- библиотекарь", сообщаю уныло. "Рабочий день заканчивается" -- сообщают радостно. "Но вам же требуется директор"! - Поздно, уже стартовали.
   Возвращаюсь, убежденный, что аллергия не болезнь, а средство психической самозащиты. Опыт общения, приобретенный на западе, надо скрывать и забыть. В России скорее дадут милостыню, чем возьмут в начальники без блата. Подамся в грузчики.
  
   ...ГРУЗЧИКА
   На ярмарку требуются грузчики и уборщики. В этом "требуются" есть что-то родное. Прихожу. Рассматривают, как в ОВИРе. Вопросов два, но существенных. - "Документы есть?" - "Нет, на оформлении". - "Пьешь?"- "Нет. Умеренно". - "Проверим. Слушай сюда. Значит, условия такие: Первую зарплату -- мне. На вторую -- братве поставишь. Все премии -- директору. Что где найдешь, стыришь -- твое. Все. С тебя бутылка". Я пошел, купил из-под полы за десятку, потом взял еще. Потом купил ОН. Потом грузчики. Потом бакинец принес ящик...
   Наутро меня уволили за пьянство и прогул. ОН сказал: "А еще говорил, что не пьешь"!
  
   ...ПОЛИТИКА
   Плюнул на все, соорудил плакат "Хочу жить при социализме", подписался и к Думе направился. Пока стоял, с девочками перезнакомился. Они здесь, вроде, работают. Тоже плакатик сварганили и помадой вывели: "Членам из КПРФ -- скидка 10%"! Полчаса стояли, народ любовался, подначивал. Голубые под кайфом от Большого театра свалили, за руки взялись и голосят: "Наши задницы в распоряжении демократического движения!" Братва из ресторана спустилась с лозунгом: "От каждого по потребностям, каждому по морде"! Как стемнело, хмырь толстомордый на грузовике подъехал и в микрофон что-то несусветное завопил. Разобрал только: "Голые, суйте за..! Нормально-идиотическая партия.."!
   -"Наш дом -- тюрьма", кричу, "Вор должен сидеть в Кремле", "Будущее -- в насущее". В общем, оттянулся на славу!
  
   ...В ГАЗЕТЕ
   Персонаж в кресле я узнал. Мы встречались в Лондоне. Он был тогда корреспондентом ВВС, носил нехорошую фамилию и убеждал меня, что спать можно только с одной женщиной -- любимой женой. Сейчас у него третья жена и он главный редактор новой совершенно неприличной газеты, а у меня ни одной и я безработный. Зато он не пил, а теперь пьет, как лошадь, а я не пью, потому что не на что. И физиономия у меня бледная, с интеллигентной синевой под глазами, от недоедания, а у него морда малиновая и опухшая.
   Он обрадовался, назвал "стариком" и спросил: "Работать будем?" Я согласился и сказал: "Помнишь в Сохо ты занял у меня 100 фунтов?" Он попросил заглянуть завтра. Заглянул. Секретарша вынесла мне их рублями.
   Мне он так и не позвонил. А газета так и не вышла.
  
   ...В ДРУГОЙ ГАЗЕТЕ
   NN по первоначальной профессии фельдшер-психиатр. Но уже 10 лет, как Главный. Когда-то с ним работало несколько талантливых ребят, но NN всех разогнал. Хотелось быть самым главным и самым талантливым. Часто замечал несправедливость: человек умница, мыслит логично, а пишет, как олух. Другой дурак-дураком, а напишет что-нибудь -- зачитаешься. NN относится к первым. Я, скорей всего, ко вторым.
   Дал мне на редактуру три статьи. Я две разругал, как тупословие безграмотное, одну отметил, за легкость слога необыкновенную. Оказалось, с его точки зрения, все наоборот. На том и расстались.
   Вредность не порок, а следствие принципа "Аз воздам!" Теперь в его газете работает моя знакомая костюмерша. По рекомендации, репортером. У нее длинные ноги и словарный запас Эллочки-людоедки. Зато NN в своей газете теперь самый талантливый.
  
   ...РЭКЕТИРА
   Мне должны $2000. Уже два года не отдают. Издеваются. Решил -- все, пора. Звоню знакомым бандитам, прошу консультации. Приехали трое на Тойете. Совсем не страховидные, но здоровые. Объясняют что да как. Гашиш тянут и мне предложили. Афганский, черный. Дали подъемные на экипировку, шокер, пугач, бинокль. За аренду тачки и консультацию берут 30%. Соглашаюсь. От шоссе до дома полкилометра. Через пару минут меня повело. На клаксоне блюз играю, педалями ритм отбиваю. Не замечали, что клаксон звучит как Летовский саксафон?
   В общем, Тойота не очень пострадала. Соседская шестерка больше. Теперь я должен бандитам и соседу. Что делать!?
  
   ...ПОЛИТОЛОГА
   Нет хороших политических убеждений. Нет и плохих политических убеждений. Для кого-то они хороши. Не бывает правых и виноватых.
   Есть мера приближения к антигуманности, степень патологии. Терминология оценки политиков должна быть такой же, как термины в психиатрии. Даун, юродивый, маньяк, неврастеник...
   Политикой, как видом спорта, интересуются многие. Участвуют немногие, с отклонениями в психике. Достоинства, которыми обладает преуспевающий политик, весьма сомнительны. Беспринципность, тщеславие, властолюбие, способность безболезненно менять убеждения, по причине их отсутствия; меркантильность, расчетливость, жажда финансового преуспевания и, соответственно, мздоимство; циничность, самовлюбленность, эгоизм... И так далее на 10 страницах.
   Не напечатали. Сказали, что слабо владею темой.
  
   ...ЗАКЛЮЧЕННОГО
   Меня забрали. Когда зачитывали протокол, спросил: Кто этот мерзавец? По нему тюрьма плачет! - Вот и хорошо, ответили. Сам признался. Раздели, обыскали, дали по почкам и в камеру. Смотрю, мои сокамерники зашевелились. Кто сигареты из ушей достает, кто деньги из заднего прохода, карты из носков. На меня, конечно, смотрят как на идиота. Ничего не пронес. Салага!
   Сидел по Указу тридцать суток. Мохом оброс, разговаривал исключительно матом. Иначе не понимали. Первый раз не в кино видел, как мужик мужика трахает. Впечатлительно!
   Тюремный университет лучше Оксфорда. Говорю ответственно, поскольку могу сравнивать. Воспитание поставлено лучше. Преподаватели ответственнее, строже. А главное -- денег не требуется. Сижу, пишу, образно говоря, в стол.
   Никогда у меня не было таких внимательных читателей.
  
   ...ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТА ПО СВЯЗЯМ
   Чеченские джигиты открыли в Москве представительство. Только дела у них не пошли. Иностранцы их акцент вообще не понимают, а наши от него шарахаются. Наняли меня своим представителем. Сижу гордый в офисе, секретарша кофе приносит, а я ее по вечерам ублажаю. Фирма моя называется "АМК инвестмент интернешнл". Задача -- скупать все, что плохо лежит и инвестиции под гарантии разбойничков вышибать. Сразу неувязки начались неприятные. Едем, к примеру, в "Рэдиссон-Славянскую" на переговоры. Я в "Мерседесе", а они сзади на "БМВ". Меня пропускают, а супротив моих бородатых шефов охрана грудью становится. Обидно им. За обслугу принимают.
   Пользы от меня тоже мало. Понимаю, много буду знать -- долго не протяну, а без информации, какие контракты? Сбежал после переговоров с турками. Понял, на какое "лечение" им сотню головорезов ичкерийцы посылают.
   Нельзя Родину продавать! Ее можно только дарить. Как Хрущев.
  
   ...ПИСАТЕЛЯ
   Пошел по пути Кьеркегора. Что бы сохранить любовь, нужно добровольно оставить объект любви, дабы страдать и запомнить на всю жизнь юный и прекрасный образ. Что бы хорошо писать -- это дело надобно бросить и мучиться. Когда станет невмоготу -- пиши. Когда выпить захочется -- тоже пиши, иначе будет не на что. Когда ничего не хочется -- тоже пиши, потому что ничего другого не остается. Но вот когда очень захочется писать -- не пиши! Это не экзистенциально.
   В советские времена можно было писать антисоветчину и публиковаться на западе, писать о роли партии и публиковаться в России. Теперь можно писать что угодно, а публикуют все равно черте что.
   Интересно, опубликует меня этот гребанный редактор?
  
   ...ДОНОСЧИКА
   Забил я все это в компьютер и показал маме. Та спросила: А сколько ты должен за машину? Дал почитать приятелю. Он сказал: Кому интересна твоя жизнь? Я обиделся. Отнес девушке, имени не помню, но на животе у нее родинка. Она сказала: Как чувствовала, что ты мне соврал про развод. А теперь я в этом уверена! Еще больше обиделся. Заставил прочесть редактора. Он подергал себя за бороду и сказал: Ну, брат, это литература. Мы литературу не печатаем!
   Но братцы, это ж все правда! И Найтбридж и бандиты и тюрьма и П-к с Н-вым и Тойота и ичкерийцы.
   Просто я все очень красиво описал!
  
   ...АВТОРА
   Женщина-редактор была симпатична. Она спросила: О чем Вы пишите? Я ответил: Не знаю. - Ну как же так! - Ну, полулитература, полурассуждения... - И все же, конкретнее. - Я честно попытался что-то сформулировать, так и не успев понять, что мне мягко нахамили. Я пишу о том, как ворона весной высиживает волосатые яйца. Я просто преждевременно поумневший поэт, зарабатывающий на хлеб публицистикой. Конечно, лучше было бы написать повесть о дельфинах, с которыми я работал, чем рассказывать о своем понимании происходящего. Но пока эту повесть опубликуют я подохну с голода, а не с перепоя. Если вы считаете, что это лучше -- я не согласен.
   Но ответил я по-другому.
   ...
   -Устроился сторожем, официально "секьюрити". Сторожу вагончик дорожных рабочих, каток и грейдер - чтобы не угнали. Доволен - донельзя. Прихожу вечером и ложусь спать. А через две недели меня уволили. Объяснили: запираешься ты, парень, по ночам, Не бдишь! Вот это да. Ведь те, кто грейдер соберется угнать меня им же и закатают. Хотя бы потому, что спереть его может только полный псих или отморозок.
   ...
   Вот уже четыре года, как я стал работать по настоящему, спичрайтером. Пишу для депутата Бандурина, мать его, блин печет, выступления. Гоню тюльку, в томате, для слаборазвитых. Одно плохо, мать его, достойная женщин! Он, баклан, по моей бумажке фраеров разводит, капусту шинкует, а я, блин с маслом, от его фени тупею, как попка гунявая. Потому, что на хрен, я филолог, блин, по образованию. Был когда-то. Фольклорист несчастный.
   Семантикой политической фразеологии народных избранников, чтоб им онеметь, козлам, занимался.
   ...
   Я закончил книгу. Точнее книга меня закончила. Посмотрел на нее, взвесил - на кило потянет. Рядом встал вопрос - что с ней делать? Посмотрел на потолок - молчит, в зеркало - тоже не отвечает.
   -Ты, говорю, сука, мой пропуск в вечность. Билет на галерку.
   -Нет, говорит, я твоя фантазия....
  

Жизнь взаймы

Или искусство собирать бутылки

  
   Пардон, это не запоздалая рецензия на роман Ремарка и не политологическая статья о положении современной России. Всего лишь бытовой очерк безработного библиографа, уже десять лет зарабатывающего продажей не документальных, лично придуманных текстов, в высокоречии именуемых литературой. Своего рода попытка поделиться опытом выживания, в условиях, когда все способные выжить - выжили, неспособные - вымерли, а для авантюр уже не осталось места. В какой-то кафкианской ситуации, превратившись в несчастных жуков-навозников находятся аутсайдеры. (Представляют ли коллеги, как изменилось отношение к понятию "андерграунд"? Почти до середины 90-х годов это звучало гордо. Сейчас - гнусно.) Разочарованный запад уже не засылает заинтересованных эмиссаров и не приглашает на конгрессы с докладом. Контркультурные коньюктурщики превратились в мэтров, строго стерегущих занятую нишу, подобно большинству представителей животного мира пометив, характерным способом, свою территорию. Причем, защищается эта территория извне, например из Гамбурга. Но перейдем к печальным фактам. Все мы занимали деньги у друзей, реже у родственников. Пытался занять и я. Звоню М.Т. - говорят, давно во Флоренции. Звоню Д.А.П. - отвечают: В Амстердаме. Названиваю В.С. - в Америке. А.Б. - в Израиле. И.М. - в Бремене. Тем, кто остался в России названивать бесполезно. Одни отгородились от подобных вещей автоответчиком или секретаршей, другие сидят без денег. Банальное наблюдение - у нищих занять проще. Может быть, потому они и нищие. Сосед регулярно занимал у меня понемногу, а потом купил машину. Я позвонил владельцу двух ресторанов и студии звукозаписи - так тот отказал, сославшись на принципы. В.Л. четко разделяет музыку и бизнес, дружбу и кошелек.
   Газета, в которой я регулярно получал какие-то деньги закрылась по решению высшего начальства, поскольку была частью издательского концерна. Не так уж много изданий прекратило существование, но авторы закрывшихся отлично меня поймут. Привыкнув к ежемесячным гонорарам снова ощутить себя подвешенным за ноги над куском сыра после тридцати лет весьма сложно. А после сорока вопрос об обеспеченной старости стоит уже весьма остро. Раньше на серьезную работу не брали по молодости, нынче по старости.
   Литератор может быть трудоголиком только по собственной воле и желательно в собственной квартире, пусть даже это будет подвал или чердак. Если обстоятельства сложатся так, что ему необходимо с 8 утра до 5 пополудни находится в присутствии - из него получится или унылый, выжатый лимон, похожий на канарейку в клетке, тихий алкоголик или же в разной степени циничный халтурщик. И это при том, что предоставленные сами себе они часто работают по 12 часов в сутки. Без гарантий и договоров.
   Приученный в послегонорарные дни весело расшвыривать пузатые бутылки с бренди, квадратные с виски и пирамидальные с джином, а по прошествии времени стандартные водочные и пивные, я вдруг обратил пристальное внимание на то, что даже пустое стекло имеет денежный эквивалент и тут же включился в специфическую компанию сборщиков стеклотары. Даже ленивому это обеспечивало пачку сигарет и батон хлеба в день. Объединенные же в сообщества, действующие в поездах бригады в удачные дни собирают до 10 мешков. Для индивидуалов же это недостижимо.
   Главное в искусстве собирать бутылки - это знать место, время и избавиться от стеснительности. Наиболее выигрышное место - это мелкооптовые рынки и ярмарки перед закрытием. Хозяева точек и продавцы расслабляются с барышей и подсчитывают выручку прихлебывая пивко. Второе место - это окрестности палаток и магазинов торгующих пивом, желательно рядом с метро. Мужики торопливо заглатывают пиво, торопясь с работы или на работу. Не в собой же тащить. Третий ареал обитания самых дорогих - пивных бутылок - это лавочки и скамеечки не очень удаленные от людских маршрутов. Лавочки и места на которые можно присесть и расположенные на задворках окружены водочными сосудами. Они гораздо дешевле. И, наконец, на авось, можно пройтись по местам где люди отдыхают, гуляют и выпивают на природе - аллеям, окрестностям парков, небольшим садикам. Гуляя, народ оставляет за собой сосуды. Профессионалы также пасутся у летних кафе, торгующих пивом в бутылках. Но здесь часты конфликты с официантами. Они тоже забирают тару после опустошения оной клиентом, хотя бутылка включена в цену.
   Профессионалы выходят на промысел три раза в сутки - с рассветом, перед закрытием ярмарок и магазинов и в полночь. Только зимой достаточно пройтись один раз - часов в восемь, когда большинство сограждан заканчивают работу. Зимой наиболее вероятные места скопления бутылок крытые помещения - подземные входы в метро, предбанники магазинов, подъезды без кода.
   Стоимость пустой пивной бутылки на пункте приема - 1,20 р. Приемщики сдают их на завод по цене 1,80 - 2, 00. Стоимость водочной бутылки - 30 к. Завод их принимает по рублю. В среднем, обычный пункт приема успевает за день заполнить сто ящиков, т.е. зарабатывает 1 400 рублей в день. Накладные расходы - аренда ангара, "Газели" плюс оплата водителя и приемщика. Чистая прибыль - 1000 рублей в день. Не так уж много и, может быть, по этому бутылочным бизнесом бандиты мало интересуются. Масштабы не впечатляют. Хотя остановить заполненную фуру с тысячью бутылок на борту вполне могут. Как правило, хозяин откупается. Рядовые сборщики-профессионалы (это, в основном, пенсионеры, алкаши и безработные) зарабатывают в лучшем случае по 25-35 рублей в день. Кому-то хватает на полную бутылку, а кому-то на ужин.
   Будем надеяться, что Россия и дальше пойдет путем реформ. Потому что раз есть кому собирать сосуды, есть и те, кто их опорожняет. Правда первых гораздо больше, но это временно.
  
   1998.
  
  

9. Ярлык ксенофоба

Русский народ как "образ врага" в среде либеральной интеллигенции

  
   Регулярно встречаясь с полуинтеллигентными людьми, замечаю, что часть общих тем, возникающих при непринужденном общении, как бы табуирована. То есть предполагается, что обсуждать их неприлично. Но на круглом столе, состоявшемся в одном из фондов и посвященном то ли еврейской традиции в русской культуре, то ли русской традиции в еврейской, я нарушил табу. Естественно, в кулуарах. Выступавшие на "столе" не говорили ничего оригинального, но мои опасения, что ничего русского в русской культуре после Петра не появлялось, только укрепились. Самоуничижение Чаадаева ничто с ощущением собственного несовершенства, которое меня охватило. А главное я был почти согласен с выступавшими "на столе", если бы они, отмечая мою историческую и личную ничтожность, не сетовали бы на постоянные притеснения. С этим я согласиться не мог.
   В холле наслаждались аперитивом три представителя московского истеблишмента: банкир, адвокат и политик. Если судить по фамилиям, организаторы встречи. По делам и речам - Струве, Плевако, Витте. Я подошел.
   - "Знаете в чем историческая вина евреев?
   - Повисло тяжелое молчание.
   - В том, что большая их часть эмигрировала, бросив Россию на произвол судьбы!" Обстановка несколько разрядилась, но я не унялся и обратился к упитанному банкиру со свободолюбивой фамилией. - "Господин Ф. Вы согласны, что немцы Романовы чистейшие представители русской культурной традиции? Тот сделал вид, что не понимает. Тогда я продолжил. - Но Вы хотя бы помните, что наиболее яркие представители русской творческой, интеллектуальной и финансовой элиты евреи по происхождению? И никому до этого нет никакого дела. Если бы финансируемые вами фонды не напоминали постоянно, что комплекс неполноценности и повышенную агрессивность можно оправдывать идеологически, об антисемитизме в России давно бы забыли. А вы предлагаете ущемленным и не реализованным людям удобную упаковку для, простите, дерьма - национализм, при ограниченности ума доведенный до чистой идеологии действия и реализующийся через убогую ксенофобию. Если постоянно кричать, что в России есть антисемитизм, то он таки появится. - Для подошедшего знакомого, отсидевшего в лагерях правозащитника, повторил на понятном ему языке. - "Если постоянно стоять в позе обиженного, то тебя обязательно используют". Если бы ксенофобия не была естественно присуща любой нации, народы давно бы перемешались. Но пока они живут по национальным квартирам. И в этом, кстати, суть сионизма. И подозрительность обывателя, будь то бюргер, рантье или мещанин к инородцам и иноверцам понятна. Дело в том, что это "ино" давно поддерживается искусственно. К этническим евреям, татарам, равно как мордве, мари и другим булгарам и хазарам России давно дано прилагательное, они - русские. В этом историческая заслуга и особость Руси. Наша страна в сотни раз страноприимнее любой европейской коммуналки, не смотря на их показную толерантность и политкорректность. Так исторически сложилось. Или вы думаете, что в Германии обожают турок, а во Франции арабов? Это мы, скифы и азиаты - русские, являемся уникальным этносом из сотни национальностей. А убогие ксенофобы, подобные вам, господин банкир, рассуждают об антисемитизме. Нацизм, как алкоголизм и наркомания - болезнь несчастных, облапошенных, нищих и нереализованных людей. Это в массе. А их лидеры, насколько мне приходилось с ними общаться, люди с шизофреническими отклонениями в психике. - Избранная публика молчала. И я решил добить сам себя.
   - Знаете, почему в России никогда не наступит демократия? - И процитировал Бунина. "Жидив не хватэ"!
   - Господин Р., обратился я к адвокату. Вам, как никому другому должно быть известно, что антисемитизма в России нет и не может быть. Иначе, вы бы никогда не достигли такого положения в обществе, заслужив репутацию правдолюба и правозащитника. Это подстава, канализация социального конфликта, жупел для умалишенных. Охлос не любит сытых, богатых и образованных, особых, отличающихся от остальных. Если я повторю за Солженицыным, что революцию в России сделали евреи, которых, на свою беду царь выпустил за черту оседлости, вы назовете меня антисемитом? Но, увы, это исторический факт. Евреи вечные пассионарии, самим своим существованием пробуждающие темные страсти ущербных и оскорбленных людей. Вы, господин адвокат, плоть от плоти русской культуры и владеете изысканной речью. А не любят вас за буржуйское брюхо, за то, что вы словоблуд и проходимец, получили прекрасное образование и статус, в отличие от ваших вымирающих притеснителей из глубинки. Нет в вас, господин адвокат, ничего еврейского, кроме жульнического желания встать в позу третируемого. Вы сознательно провоцируете у остатков русской интеллигенции комплекс вины и стыда за свой народ. А я не хочу стыдиться. Тем более, что вы гораздо более, отвечаю на вопрос "какой", русский, нежели я. У меня западное образование, советское воспитание и татаро-монгольские предки. А вы семит, как губка впитали все лучшее, что создано славянством. Хотя, судя по выступлениям на вашем круглом столе, нами ничего не создано кроме лаптей.
   Евреев не любили в средние века. В клерикально - гильдийном обществе для них не было места. Вынужденное занятие торговлей и ростовщичеством сделало их богатыми. Вы помните "Скупого рыцаря" и "Венецианского купца"? Классика. Как же могли к ним относиться нищие и закабаленные представители "коренной национальности"? Вы что, всерьез считаете, что современный недоучившийся молокосос с ножом или кастетом, бьющий "по морде, а не по паспорту" - носитель какой-либо идеологии? Скинхед, черносотенец, нацист? Не смешите меня. Вас не любят не за национальность, а за кошелек, наглость и элитарность. Забавно, но причине вечной тяги общинного этноса к равенству и братству. Уравнительной справедливости и свободе воли. А поскольку вы не равны и брататься не собираетесь, пожалуйста, получите по морде.
   -Ваша партия, господин Г., я повернулся к политику, раз в год предупреждает об усилении опасности национализма и антисемитизма. Стращает. Но с результатами опросов это не стыкуется. Соцопрос фонда "Экспертиза" на тему, проживание каких групп следует ограничить в столицах, показал - большинство (60%) не хотят видеть "лиц кавказских национальностей". Что вполне понятно. Семь лет шла война плюс некоторые характерные особенности поведения кавказцев. Затем следовали ответы: "китайцев", "вьетнамцев", выходцев из среднеазиатских республик. Тоже понятно. Это живущие замкнутыми диаспорами, по культуре, традициям и внешнему виду сильно отличающиеся от москвичей группы, монополизирующие какую-то часть рынка. Далее не привечают африканцев, цыган и, оцените, американцев. О евреях даже не вспомнили. Причем. 90% респондентов приветствуют усиление роли евреев в юридической сфере, образовании и шоу-бизнесе. За ограничение роли евреев в высших органах власти и в политике выступает лишь 30% москвичей. Меньше, чем во Франции. Мотивация такой позиции отнюдь не подкорковая неприязнь к семитам, наоборот высоко оцениваются их деловые и интеллектуальные качества, а раздражение диспропорцией общего числа еврейского населения в стране и их представительством в бизнес и управленческих структурах, распределением ролей в престижных областях. Что в этом антисемитского? На Кавказе давно местные народы распределили свое представительство во власти. Президент черкес, премьер карачаевец, спикер лезгин, финансист табасаранец. Дико, но ничьё "национальное достоинство" не ущемлено.
   В общем, господа, проблема ксенофобии, национал - экстремизма и нетерпимости в России - это не вопрос глобальной и даже социальной политики, это вопрос полиции и экономики. А если подробнее, то юриспруденции, равенства граждан перед законом, нравственности, образования и равных прав регионов.
   Далее я вещал в пустоту. То есть слушатели остались, но адвокат уставился в потолок, а купец-банкир опустил очи долу. Редактор сосредоточено дымил. А политик уставился на содержимое бокала.
   Безграмотность наших депутатов, поклонился я ему, вопиюща и не удивительна. Недавно они заключили "Антифашистский пакт" призывающий бороться с этим несимпатичным явлением, исключать из партий ксенофобов и далее в том же духе. Черт побери, какое отношение это имеет к реальности? Фашизм - это идеология, аналогов которой сейчас не существует. Для депутатов, как для дворовых мальчишек, все плохое определяется словом "фашист". Им отлично известно, что ксенофобия и расизм, настоящий, а не выдуманный кликушами, существует в национальных автономиях. Русских не допускают ни к управлению, ни к престижным должностям. Им закрыт доступ во властные структуры. Им бесполезно добиваться справедливости в суде. Но стоит об этом заговорить, так тут же навесят ярлык националиста и шовиниста. Вам что, устроить командировку в Ингушетию, Калмыкию или Башкирию? А может быть в Туву или Адыгею? Господа, опомнитесь! Лишь 7% (согласно опросу ФОМ) сограждан испытывают неприязнь к евреям, а нам прививают чувство национальной вины. Тогда уж лучше покаяться перед чеченцами. Их не любят 84%. Отчетливые националистические, действительно близкие идеологиям нацизма и фашизма настроения можно обнаружить в бывших союзных республиках, особенно прибалтийских, чуть меньше на Украине и Молдавии. Но для современных правозащитников эта проблема табуирована.
   Уважаемый Н.Н., обратился я к редактору и правозащитнику. Вы не можете отрицать, что любимая область деятельности отечественных правдолюбов, это борьба против проявлений ксенофобии и антисемитизма. Не догадываетесь почему? Наиболее ретивые даже всерьез говорят об опасности "русского фашизма", невесть почему обижая романтическую идеологию Харбинских эмигрантов 1920-х годов. Причем, основываются на десятке фактов примитивного, хотя и злостного хулиганства, в основном по отношению к представителям кавказских и азиатских народностей. Сознательно игнорируя социальный фактор, такие правозащитники готовы любого подонка или группу, избравшую своими жертвами представителей другой национальности, объявить "фашистской организацией". На деле, социально- демографические факторы, особенно на юге России, таковы, что наиболее обездоленные слои населения готовы видеть в южных мигрантах виновников всех своих бед. Компактно проживающие диаспоры, как правило, занимают определенную нишу в экономике региона, в основном, в торговле и их материальное положение значительно лучше положения остального населения. Все это накладывается на различие культур, психологии, поведенческих стереотипов и действительно способно вызвать агрессию. Но не стоит искать здесь идеологической подоплеки. За три года в центральной прессе было опубликовано более 600 статей, посвященных различным проявлениям русского национализма, от нелепых комментариев к биографии Эдуарда Лимонова (?) до описаний рыночных погромов, в которых криминальные группировки также объявлялись идейными нацистами. И ни одной, посвященной конкретным ущемлениям прав русскоязычного населения в национальных районах, где оно представляет меньшинство. Такое одностороннее освещение само по себе способно вызвать раздражение в обществе. В результате, опрос, проведенный в 2003 году телеканалом ТВЦ, показал, что 85% респондентов были бы не против насильственного ограничения числа южных мигрантов в Москве, а 65% отнеслись бы "с пониманием" или проигнорировали бы факт насилия над проштрафившимися "инородцами". Это страшные цифры.
   Русская интеллигенция еще с начала прошлого века и до сих пор уходит от национальных проблем. Бердяев, рассматривая кризис интеллигентского сознания, замечал: "Для традиционного интеллигентского сознания существовала ценность добра, справедливости, блага народа, братства народов, но не существовало ценности национальности, занимающей совершенно особое место в иерархии мировых ценностей. Национальность представлялась не самоценностью, а чем-то подчиненным другим отвлеченным ценностям".
   Ваша Общественная палата истеблишмента, адвокат, обратился я, вообще сошла с ума. Предложила составить список запрещенных книг. Естественно, с целью недопущения распространения фашизма, антисемитизма и ксенофобии. Причем инициатором выступили вы, господин Р. и Александр Брод. Ничего себе! В свое время, чиновника - националиста Б. Миронова лишили должности и долго судили, по сути, за санкцию на публикацию русской философской классики, которую борцы с антисемитизмом умудрились обозвать "черносотенной литературой". Ею оказались труды К.Леонтьева, В. Соловьева, К. Победоносцева, В.Розанова, Н. Лосского, В. Данилевского... Интересно, они войдут в список запрещенных авторов? Вы хоть понимаете, что глупо запрещать? Запрет информации просто переведет эту информацию в разряд нелегальной. Блаженной памяти великого Советского Союза. Оскорбленные и здорово перетрусившие писатели добились в свое время осуждения по уголовной статье обычного горлопана, нахамившего литераторам, К.Смирнова-Осташвили. В лагере его убили. Самая страшная угроза, прозвучавшая из его уст: "Этому, толстому, разбить очки и фотоаппарат"! К сожалению, толстый оказался евреем. В чем провинился Осташвили? А в том, что (страшный ксенофоб!) требовал пропорционального представительства национальностей в парламенте. Это стандарт, норма для многих стран.
   Не совсем ясно, сознательно или бессознательно, но либеральная интеллигенция, полупроводник западных цивилизационных норм и ценностей, пытается внедрить их на не совсем подходящей почве, разводит кукурузу в тундре. Толерантность и политкорректность в условиях вечной мерзлоты лишь способствует оттаиванию дерьма. Что кроме отторжения и озлобления народа ни к чему иному не приводит. Зачем второклассникам высшая математика общественных отношений? Когда табу "не убий" действительно только в паре с "око за око".
   Известная терпимость русского народа к иноверцам и инородцам, также как оболочка правового сознания и поведения у европейцев, испаряются при реальном покушении на их благосостояние или жизненный уклад. В этом смысле бюргер, ваххабит, ортодоксальный сионист и гомо советикус, одинаковы.
  
  

10 .В режиме диалога

  
  
   Мои собеседники были рыжеваты, бородаты и голубоглазы, как истинные левиты. Но сказать им об этом я не мог ни при каких обстоятельствах. Свое происхождение Александр Ш. из "Черной сотни" и Дмитрий Д. из "Славянского союза", вели от ариев. Про этот народ я ничего не знал, кроме того, что нацисты тоже называли себя арийцами. Ваш покорный слуга - славянин, изрядно разбавленный восточной кровью: то ли кипчаками, то ли монголами. Это собеседников устраивало, поскольку позволяло занять привычную позицию снисходительного похлопывания по плечу. Мол, ничего не поделаешь! Главное, чтобы среди пра - предков не затесались хазары! Единственное, что их смущало, это скрупулезно проверенное ими мое дворянское происхождение. Сами они 400-летними дворянами не были. Так что за столом в избе сидели три русских патриота и стоически потребляли самогон. Арии были вполне цивилизованы и в обычных обстоятельствах предпочитали чай. Но атмосфера и общий настрой разговора обязывали соответствовать. В этом тоже виделась загадка русской души. Мы морщились, крякали, закусывали луковицей, занюхивали черной коркой, запивали брагой и обреченно опрокидывали в себя отраву. Тело страдало, но душа обретала очертания. После возлияния предстояла тяжкая процедура омовения.
   Нам требовалось приглядеться друг к другу. Для сего и был избран проверенный ускоренный способ познания ближнего - застолье. Каждый подозревал соседа во многих грехах. Как-то: отсутствие интеллекта, шизофрения, ксенофобия, патологический антисемитизм, сектантство, впадение в ересь, содомия, приверженность к демократическим процедурам, отсутствие соборности в сознании. "С богом" проехали по первой, второй и третьей. Первый блин испекся на четвертом шкалике. Ш. оказался кирилловцем, а Д. очень не любил Гогенцоллернов. По моему же разумению, монарха надобно избирать на Соборе. Выпили за консенсус. Он заключался в том, что все мы пожелали исключить это пакостное слово из живого великорусского языка. Следующий стакан я предложил употребить за Александра Дугина. Долго перед этим мучился, потому что не желал предлагать "тост", но не знал, как правильно сказать по русски. На память приходила только "здравица", но выпить я хотел наоборот, за упокой его вредоносного учения. - "Уважаемый Димитрий, начал я, вы, несомненно, знаете, что характер народа, прежде всего, проявляется в его языке, точнее в непереводимых идиомах. Мессианское начало, присуще всем нам, проявляется даже в мелочах. Мы всегда "пьем за" кого-то. "За" что-то. В крайнем случае - "чтоб". Я предлагаю выпить за Александра Гельевича, он, отравленный экуменизмом и агностицизмом уже не может это сделать, за земство, то бишь местное самоуправление и за то, чтобы глубокая философия князя Николая Сергеевича Трубецкого никогда больше не подвергалась ревизии образованцами, не ощущающими опасности грядущего Востока"! Заупокойная здравица была принята благосклонно. Довольно быстро убедившись во взаимной вменяемости, мы принялись непринужденно болтать, выдавая самые заветные желания.
   -Д. "России давно следовало объявить себя правопреемницей Российской империи. Избрать на Вселенском соборе царя, исторический прецедент уже был, подлинно демократическим путем на альтернативной основе... Присвоить ему функции гаранта, верховного арбитра, конечной инстанции. А также право назначать руководителей силовых министерств. Служивые - должны служить царю и отечеству, а не начальнику. А управлять - министры, профессионалы. Законы пусть пишет Дума и министры, а утверждают император и Сенат. С воровством и коррупцией должны бороться не сами воры и коррупционеры, а особое Третье отделение Собственной, Его Императорского Величества, Канцелярии...
   Но для того, чтобы бывшие губернии не забывали свой статус, надобно совершить несколько имперских жестов.
   Ш. -Войска надо было вывести в Абхазию! Саакашвили выполнил взятые перед американцами обязательства - и выдавил российские военные базы с грузинской территории. Выполнил конкретный заказ нового патрона, даже в ущерб грузинской экономике. Не воевать же с пакостником! Нам это нужно? Есть изящный способ повернуть ситуацию в свою пользу, сохранив лицо и военное присутствие на Кавказе. А именно - войска с Батумской базы надо было разместить в Абхазии, а войска из Ахалкалаки - в Южной Осетии. Еще не поздно. Формально, это тоже Грузия. На самом деле, Грузией там и не пахнет. Теплый прием и ликование населения нам гарантированы. Абхазия, в которой 2/3 населения граждане России, наконец-то, почувствует себя спокойно. А Россия получит не только возможность контролировать регион, но и моральное удовлетворение от защиты своих граждан.
   Вспомним, когда мы последний раз гордились нашими военными? Когда наши десантники совершили марш-бросок по Косово, заняв стратегически важные позиции и подземный аэродром. Американцы были очень неприятно поражены. От Батума до Сухума, примерно, такое же расстояние.
   Д. -Хохлам и белорусам - дать гражданство! Когда младший брат хулиганит, старший должен быть терпелив. Они у нас газ воруют и за нефть не платят. А кто не таскал в детстве у брата сигареты и мелочь? А то, что чоловики по ридной мове гутарят, так нехай себе тешатся. Лишь бы Пушкина не переводили. Продвинутую молодежь понять и то сложнее. Надобно всем украинцам предоставить российское гражданство и ввести украинский язык, как второй государственный. И ждать ответного жеста. Наши братья когда подрастают, обязательно в Москву подаются и к должности пристраиваются. Все наша творческая элита, сплошь Лещенки - Геращенки, Бондаренко - Якеменко, Павловские - Жванецкие, из Одессы или Житомира.
   То же самое с Белоруссией. Только для начала надо выпороть батьку - директора колхоза, чтобы резину не тянул. И должность дать.
   Ш. - Прибалтов - изолировать! Честно говоря, сомнения по поводу цивилизованности чухонцев, были у меня задолго до второй раз за всю историю обретенной ими самостоятельности. Альфред Кох пишет, что письменность эсты и латы получили только в XIX веке от немецких колонистов и миссионеров, одновременно с папуасами и чукчами. Этим письменность подарили русские учителя. Исторически, с древнейших времен балтийские хутора принадлежали всем, кто проявлял к ним интерес: Варягам, Великой Ганзе, Великому Новгороду, Пскову, Литве, Ордену, Польше, царям Московским, датчанам, шведам и, в конце - концов, последние три века - России.
   Хуторянам дважды удавалось уйти на выселки по причине российской смуты. Под шумок, в 1918 и 1991. Согласно всем договорам, кроме одного, утерявшего силу, Балтия - территория либо Российской империи, либо СССР, либо России, как правопреемницы Империи и Союза. Впрочем, бог с ними - пусть живут. Но надо же быть хоть немного цивилизованными! А то объявили чуть ли не половину жителей не гражданами, "неграми", по этническому признаку. То есть открыто или по безграмотности признали себя нацистами. Если не нацистами, то убогими ксенофобами и уж точно не европейцами.
   Две трети их бюджета - плата за российские транзитные грузы, нефть, лес, металлы. Запретить! Подыхайте, падлы!
   Аз. - Надобно расширить политическое пространство! Дать очередное поручение Чубайсу по созданию либеральной Империи. Одновременно выкрасть Гусинского и поручить создание империи информационной. Освободить Ходорковского - пусть занимается созданием сырьевой империи. Черномырдина назначить министром иностранных дел. Никто ничего не поймет. В одностороннем порядке принять в федерацию Израиль, Сербию, Кубу, Армению, Приднестровье, Крым, Севастополь. И, первую очередь, Абхазию с Южной Осетией. Чечню, либо исключить, определив ей статус бантустана, либо формировать из абреков налоговую полицию.
   Ш. - Улучшить генофонд и демографическое состояние!
   Д. - Освобождать от налогов и службы в армии при наличии детей и проживания за Полярным кругом.
   Аз. - Преступниц детородного возраста не сажать, а отправлять обслуживающим персоналом в казармы.
   Ш. - Еще раз депортировать всех евреев на Дальний восток с целью развития региона. Для повышения рождаемости обязать их брать в жены китаянок. От каждого русского еврея производителя - по десять еврокитайцев.
   Аз. - Объявить столицу Корякии Новым Солт-лейк-сити и заманить туда мормонов.
   Ш. - Подарить каждому цыгану по десять оленей и обязать кочевать в тундре.
   Д. - Придать ненецкому обычаю - презентовать гостю жену статус закона. Ввести прогрессивный налог на бездетность для российских долларовых миллионеров. Норма - сколько мильонов - столько и детей.
   Ш. - За смешанные иудейско-мусульманские браки премировать и принимать в православие!
   Аз. - Канализировать социальные конфликты!
   Депутатов всех уровней обязать брить голову. Чиновников красить волосы в цвета национального флага. Членов партии - в партийные расцветки.
   Ш. -Главной причиной коррупции объявить происки жидо-масонов.
  
   - Я поперхнулся самогоном и попросил Александра поподробнее разъяснить это предложение. В общем, ответ меня не удивил.
   "Коррупция, как явление свойственно винтикам аппарата управления в трех случаях. О третьем говорить не будем, слаб человек и сребролюбив. Во втором случае, коррупция сознательно провоцируется властью. Вспомните институт "кормления" с должности, нищенское жалованье чиновников. И, наконец, в первом случае, коррупционер - это представитель иной, параллельной структуры власти. Это может быть теневая повязанность, негласные жесткие обязательства перед формально или неформально организованным сообществом. Наиболее известное такое сообщество - масоны, тайная власть. Наиболее мощное такое сообщество на сегодня - еврейское лобби, распоряжающееся интернациональным капиталом. Идеи сионизма, даже в обкорнанном виде, сплачивают эту нацию вечных скитальцев. Но, достигая в диаспорах высокого статуса, они никогда не забывают об исторической родине. И служение ей превыше обязанностей перед страной пребывания. Глобализация - это жидомасонский проект. Только они рассеяны по всем странам. Только у них в руках основные финансовые рычаги управления. Сохранение и преумножение этих рычагов - доминанта всего их поведения, способ выжить и победить. Жидомасон не ощущает ответственности за людей и страну, в которой он действует. Его задача любым способом преумножать капитал. Относительно корректно, как Ходорковский и Абрамович. Относительно некорректно, как Березовский и Гусинский. Совершенно некорректно, как Мавроди, братья Черные, неизвестные чиновники мэрии и префектур, жуликоватые бизнесмены, торгаши и журналисты.
   Когда человек существует в двух системах, он безнравственен. Грубо говоря, он берет взятку, требует откат, пробивается к кормушке потому, что в его системе координат смещена нравственная составляющая. Она есть, но только перед тейпом, своими, как этих своих не называй, стратом чиновников, народом, тайным обществом, Римским клубом, партией... И эта идеология отравляет всех окружающих. Отсутствие высшей ответственности перед богом, страной и народом, индивидуализм и стяжательство, качества свойственные жидо-масонам и порождают коррупцию".
   - Позиция Ш. прояснилась. Легкое опьянение не позволило мне четко сформулировать возражения, но суть их сводилась к тому, что никто этих жидо-масонов в глаза никогда не видел, а если мне кто-то скажет, что мой друг Рабинович и есть тот самый жидо-масон, я плюну ему в лицо. - Вы, Ш., романтик и импрессионист. Причем типа Борисова-Мусатова с примесью Хичкока. Рисуете воздушные усадьбы, прекрасных дам и ужасных, но невидимых монстров и боретесь с ними. Оглянитесь вокруг. Все проще, грубее, приземленнее. Вы, Корсар ищете бурю и Зверя в луже мутной воды. А там только головастики! Наша проблема в том, что мы опять опаздываем. Весь мир идет от индивидуализма к ощущению общности, а мы, озверев от коллективизма падаем в индивидуализм. Но в подсознании, тем не менее, остается неискоренимое имперское и мессианское начало. Поэтому одиноки, убоги и разобщены. Рассмотрим любую российскую диаспору. Например, в Киргизии. И сравним её с еврейской или чеченской пятой колонной в Москве. Отличия бросаются в глаза и там остаются. Мы не ассимилируемся на востоке, даже формально, во всяком случае, куда сложнее, чем на западе. Если здесь мы - вынужденные симбиоты, то там просто заложники. Они же рассматривают нас, неверных, как большую и глупую дойную корову. Живут здесь по своим законам замкнутым микросоциумом на заработках. Любая община склонна ощетиниваться взаимоподдержкой и самодостаточностью. Но если мышление, априори, имперско- миссионерское, то община беззащитна. Миссионерство и апартеид не совместимы".
   -Этот мой выпад против братского востока был принят благосклонно. Приняв по шестой, мы стали ощущать некоторую дискретность беседы, что, впрочем, не помешало нам поделиться некоторыми суждениями в замедленном темпе.
   -Д.. "Надо китайский опыт перенимать! Достали, варвары! Что в стране творится? Миллион на зоне парится, а полмиллиона их охраняет. Пятьдесят олигархов на 50 миллионов нищих. Все остальные крутятся как белки в чертовом колесе. Зло идет от чиновников, которые, как есть ничего не производят, но кушать требуют. От коррупционеров, прав Ш. и судей - взяточников. Наши желтолицые братья эту проблему решили кардинально. Если чиновник проворовался, его за шкирку и на Тянь-Ань-Мынь, к стенке. По правую руку от него тот, кто его на эту должность назначил. А по левую тот, кто знал про вора и не донес куда следует. Насильникам яйца отрезают, клеветникам языки, карманникам руки. Наркокурьеров груз всухомятку съесть заставляют! Так ведь обуздали преступность в Поднебесной. Теперь узкоглазые к нам на Дальний восток безобразничать приезжают, как раньше финны за водкой. Скоро Хабаровск в Линь-Бяо переименуют"!
   -Ш. (задумчиво) "Великодушны были государи наши, но нрав имели суровый! И ноздри рвали, и уши отрезали, и в котле варили и на кол сажали! Клеймили, на костре сжигали, живьем закапывали, четвертовали, за ребра подвешивали, зверям скармливали! Понимали, что главное не в наказании, а в устрашении и увещевании отеческом!
   Вот, например, батька усатый! Пол страны за полярный круг загнал, а по нему до сих пор плачут"!
   -Аз. "Ведь что такое "новый русский"? Это лицо кавказской национальности с израильским паспортом и тремя судимостями, проживающее на Николиной горе в кирпичном замке стиля русский ампир, с башенками. Если первую генерацию можно было узнать по золотым цепям, вторую по малиновым пиджакам, то третью исключительно по значкам депутатским. И то, научились подделывать. Встретил в Лондоне мужика, услышал: "Я, типа, депутат"!
   -Д. "В советские времена можно было писать антисоветчину и публиковаться на западе, писать о роли партии и публиковаться в России. Теперь можно писать что угодно, а потому и публикуют черт, его знает, что. Бросил писать. Я решил продавать свое время. Устроился сторожем, по ихнему "секьюрити". Сторожу вагончик дорожных рабочих, бульдозер, каток и трактор - чтобы не угнали. Доволен - донельзя. Прихожу вечером и ложусь спать. А недавно меня уволили. Объяснили: запираешься ты, парень, по ночам. Не бдишь! - Вот это да. Ведь те, кто угоняют трактора, меня ими же в асфальт и закатают. Хотя бы потому, что красть их может только полный отморозок".
   -Ш. "А я вот уже четыре года, как я стал солидным человеком, спичрайтером. Пишу для депутата N, мать его, блин печет, выступления. В общем, гоню, в натуре, тюльку для слаборазвитых. Одно, блин в сковороду, плохо, мать его, достойная женщина! Он, хрен столовый, по моей бумажке фуфло разводит, капусту шинкует, а я, блин с маслом, от его фени тащусь, как попка гунявая. Потому что, на хрен, филолог я, блин, был, по образованию. Фольклорист несчастный. Семантикой политической фразеологии, чтоб им онеметь, хризантемам заиндевелым, занимался".
   -Аз. "Проникся идеями монархизма в семилетнем возрасте. Был одним из немногих, кому в год юбилея революции довелось услышать со сцены МХАТа перед началом спектакля для старых революционеров от дряхлого конферансье: "Дорогие товарищи! Московский, ордена Ленина, Его Императорского Величества, Художественный театр, представляет..." Правда, спектакль был утренний, третьего января".
   -Ш. -Кстати, мужики! Вы пользовались когда-нибудь французским презервативом? Если нет, очень советую попробовать. Только не забудьте перевести инструкцию, с французского. Дело в том, что он... растворимый. Специально для орального секса в машине, с запахом миндаля. Я целую коробку купил и коллегам раздарил. Пришлось с работы уйти, когда у начальника одновременно секретутка, жена-бизнесвумен и любовница-малолетка забеременели.
   -Д. - Вчера услышал, как жена сына пилит: -Учи, учи английский, сынок. Я вот в российско-японском СП работала, Medical prodaction, Inc. Меня за что уволили? На презентации японцу начальника представила: It is our important person, говорю. А он, гад, сочувственно: Impotent? Is sad, is sad... И таблетки ему протягивает: Please, it from impotence!
   - Аз. - А мой сын в колледж поступил. Принес ведомость от куратора: 5х5 = 25; 4х4 = 16; 3х3 = 9 у.е. без учета НДС. Я с ним записку передал: 91`2 + 172`3 УК = 5 + 3 c конфискацией.
  

-2-

   После неофициальной части, установившей общую ментальность, вкусы и мнение о моем друге Рабиновиче, патриоты согласились более подробно ответить на два интересующих меня вопроса, касающихся эсхатологии и политической футурологии. Испросив разрешения включить диктофон, я стал выяснять:
   - Насколько мне известно, одна из родовых черт истинного русского патриота - националиста, это убеждение в существовании "всемирного заговора" против России, организованного жидо-масонами, то есть объединенным интернациональным еврейским капиталом, убеждение в существовании тайного "мирового правительства" и более явного мирового правительства под руководством США, стремящимися к установлению "нового мирового порядка".
   Как вы вообще относитесь к идее мирового правительства, но не в контексте "заговора", а в связи с увеличивающимся кругом планетарных проблем, которые под силу решать только объединенному человечеству? Способно ли вообще человечество объединиться, в случае, если беда грозит всей планете? Возможно ли создание надгосударственной структуры, решение которой было бы обязательно для всех? Должен ли на мировой сцене появится кошмар всех антиглобалистов, антимасонов и антисионистов - мировое правительство, надгосударственный орган 30 наиболее развитых стран мира?
   - Д. "Глобальные вызовы человечеству зафиксированные в прошлом веке, тем или иным путем приводят нас к всеобщей гибели. Либо от последствий термоядерной, (бактериологической и прочее), войны. Либо от СПИДа и других болезней. Либо от техногенных катастроф (в паре с терроризмом). Но, скорее всего, просто по законам мироздания - от столкновения с астероидом, кометой, исчезновения озонового слоя, жесткого излучения, очередного ледникового периода или глобального потепления, исчерпанием сырьевых ресурсов и т.п.
   Для решения экстраординарных задач, связанных с выживанием, существующие методы достижения согласия между мировыми "центрами силы" просто не приспособлены. В процессе процедур согласований, определений финансирования и решения сиюминутных задач, наверняка будет упущено время. Кто-то заявит о своей "особой позиции". Кто-то предпочтет выживать в одиночку. А для кого-то просто некоторые варианты "спасения земли" будут неприемлемы. Например, для стран ОПЕК, чье благосостояние целиком построено на нефтедобыче, неприемлем всеобщий и категорический отказ от использования ее производных в качестве топлива. Пока создание общепланетных надгосударственных органов маловероятно. Если консенсус между Эквадором и Гвинеей-Бисау вполне возможен, то "национальные интересы" Китая и стран ЕС, США, России и Японии, не совсем совпадают. Но все же иного пути, чем создание в XXI веке какой-либо формы всемирной конфедерации национальных государств и надгосударственного органа "быстрого реагирования", у homo sapiens, если мы хотим сохраниться как вид, нет".
   -Аз. Созданию любого прототипа мирового правительства должен предшествовать необходимый этап интеграции государств, создания экономической основы для осуществления любых проектов и властных функций, то есть этап глобализации мировой экономики и нивелирования национальных государств. На пути этого процесса лежат "подводные камни", в виде взаимных фобий, противостояний и претензий. В более или менее пристойном виде в современном мире удается интегрироваться лишь достаточно однородным и единокультурным странам, с близким уровнем экономического развития. Возможны ли такие объединения? С кем, Вы считаете, могла бы интегрироваться Россия?
   - Д. "На региональном уровне примером такой интегрии может служить Евросоюз. На внерегиональном - страны, входящие в орбиту одного из мировых центров силы: США, ЕС, Китая, России и Японии. Наиболее вероятно, при создании крупной конфедерации, непредсказуемое поведение ряда стран со сложной внутри и внешнеполитической ориентацией. Прежде всего, это относится к странам арабского востока, исламской цивилизации, давним противникам глобализации в западном понимании. Массу проблем может создать Китай, когда бурный рост его экономики и населения войдет в противоречие с внутриполитической системой и внешним миром. Россия, сидящая на водке и нефтяной игле, вряд ли будет способна играть в ближайшее время самостоятельную роль в решении планетарных проблем. Единственная возможность сохранить хотя бы самость и суверенность для России - панславянская интегрия и крайне осторожные отношения Китаем.
   Американцы уже констатируют свое лидерство в однополярном мире. С этим придется смириться, как смирилась Европа со своим жандармом - Россией, в первой половине XIX века. В разные эпохи роль мирового лидера брали на себя разные государства. И надо признать, что Америка - это совсем не худший вариант, по сравнению с наступающим на пятки Китаем. Пока же никакой наднациональный орган не будет эффективным без доминирующего участия в нем США. По крайней мере, в ближайшие лет 20. Впрочем, у России, при должном подходе, появится крупный козырь, выражающийся дилеммой: Мозги наши - деньги ваши".
   -Аз. С 1995 года действует единая стратегия Европейского Союза по отношению к России. Как вы относитесь к ЕС в целом и перспективе вступления в него России?
   -Ш.. ЕС активно вмешивается как во внутренние дела в России (ситуация в Чечне, права человека), так и в ее взаимоотношения со странами СНГ. Изрядная часть "содружества" не прочь сменить стратегического партнера. Но объединенная Европа - понятие относительное. Единство позиций, в основном, касается финансово-экономической интеграции, общего социо- культурного пространства, открытых границ. Абсурдный спор из-за 12 деревень, как между Россией и Латвией (ранее с Эстонией) в Европе невозможен. В политической области страны Европейского Союза часто придерживаются разных позиций. Но если внешнеполитические приоритеты малых Европейских стран, мало кого волнуют, то разница в позициях Великобритании, с одной стороны, Франции и Германии, с другой, перманентно оказывает сильное влияние на мировую политику. Однако разница в подходах к важнейшим проблемам заканчивается, когда речь начинает идти о России. Если определенный плюрализм существует даже в рамках военно-политического блока НАТО, например, по отношению к ситуации в Ираке, то по отношению к России страны ЕС проявляют удивительное единство.
   Формально, цели ЕС во взаимоотношениях с Россией формулируются вполне корректно. Первое, что их заботит, это "укрепление демократии и общественных институтов". Второе, это "интеграция России в общеевропейское социально-экономическое пространство"; третье, "сотрудничество для укрепления стабильности и безопасности в Европе; и четвертое, "совместная работа над решением общих проблем Европейского континента". Но даже этот нейтральный текст вполне двусмысленен. При желании, "укрепление общественных институтов", вполне можно трактовать как реальную практику стран ЕС воздействия на внутреннюю политику России через негосударственные, финансируемые Западом институты. "Интеграция в европейское экономическое пространство" ни что иное, как желание видеть Россию в роли сырьевого придатка Европы. (Что еще мы можем им предложить? А.П.). "Сотрудничество для укрепления стабильности в Европе" - всего лишь намек, чтобы не лезли не в свои дела. Европа и без нас стабильна. И совсем любопытно, как, не будучи членом Европейского Союза, Россия может "совместно" решать его проблемы? Коллективная стратегия ЕС по отношению к России, гласит, что "Возникновение гражданского общества во всех областях является незаменимым для укрепления демократии в России. Европейский Союз хочет поддержать этот процесс, особенно развивая прямые обмены между деятелями гражданского общества в России и в Союзе". У нас, в 1989-1991 годах это называлось "народной дипломатией". Представители никого не представляющих маргинальных организаций на деньги спонсоров путешествовали по странам Балтии, где от имени российской демократической общественности поддерживали их скорейшее отделение от Союза. А как США, совместно со странами ЕС "поддерживали укрепление демократии" на Балканах, Афганистане и Ираке все хорошо помнят. Насчет "прямых обменов" тоже не все просто. Российские бандиты и бизнес - махинаторы до сих пор спокойно проживают в Европе.
   Основное, что волнует наших западных партнеров, это "защита прав человека". Дело важное, благое и нужное. Формулируется это следующим образом: -"Содействие образованию и повышению информированности в области прав человека; - Поддержка мер по борьбе с расизмом, ксенофобией и мер по защите национальных меньшинств и малочисленных коренных народов; -Защита свободы выражения мнений и вероисповедания, а также права пользоваться своим родным языком; -Поддержка деятельности в области защиты прав человека с целью... разрешения конфликтов, включая меры, способствующие примирению конфликтующих сторон, а также поддержку и помощь жертвам нарушений прав человека, имевшим место в ходе конфликтов на Северном Кавказе.
   Текст представляет собой откровенную иллюстрацию "двойных стандартов". Член НАТО и ЕС, Латвия, лишила права русскоязычных школьников обучаться на родном языке, Украина пытается лишить - ЕС реагирует на это весьма вяло, простите, политкорректно. Судя по молчаливости лидеров ЕС, похищение людей с целью выкупа или продажи на Северном Кавказе в 90-е годы (это давно не секрет) не есть вопиющее "нарушение прав человека". А вот помощь "малочисленному коренному народу", борющемуся за независимость на Кавказе, они намерены оказывать с целью "примирения конфликтующих сторон". Интересно, как в Брюсселе представляют себе ментальность горцев?
   По поводу "защиты прав национальных меньшинств" надо сказать особо. Двойной стандарт здесь особенно очевиден. По сути, вся Россия, это конгломерат "национальных меньшинств", частично считающих себя русскими. Но если к баскскому, северо-ирландскому и корсиканскому движению отношение ЕС более чем жесткое, то в России Евросоюз сознательно выделяет отдельные этнические группы. Как бы отреагировала Франция, если бы мы вдруг озаботились дискриминацией французских арабов?
   Комиссию ЕС, например, совершенно не интересует проблема, связанная со средневековым статусом "титульных" национальностей в РФ, с самозахватом земель на Кубани, отсутствием гражданства у большинства русскоязычного населения в двух странах Балтии. Но, судя по заявлениям, ЕС "с удовлетворением" поддерживает любые сепаратистские устремления национальных меньшинств и "коренных народов". Термин, от которого ответственные политологи, по причине его некорректности, давно отказались. Даже на бытовом уровне ясно, что давно уже в Европе нет коренных народов, есть граждане и не граждане страны. Приведу хрестоматийный пример - Крым, Тавриду. Меджлис крымско-татарского движения вот уже 15 лет утверждает, что это их исконная земля, а все остальные оккупанты. Создаются параллельные структуры власти. Но позвольте. Даже если забыть об исчезнувших скифах и сарматах, Таврида изначально была колонизирована греками. Боспорское царство легко подчинилось Митридату Эвпатору, а затем Риму. В III-YIII веках в Крыму существовало готское княжество, невесть как возникшее русское Тьму-Тараканское княжество овладело Керченским полуостровом. Побывал Крым под властью Византии, хазар, Трапезундской империи, зависел от Киевской Руси, половцев, генуэзцев. При распаде Золотой Орды так же бескровно было образовано Крымское ханство, без проблем, через полвека присоединенное к Турции и доставлявшее массу хлопот русским царям, разбойничая на юге России. В конце концов, в 1789 году Крым был присоединен к России. В 1954 году Никита Хрущев с большого бодуна "подарил" Тавриду Украине. Так какой же народ коренной? Если следовать историческому праву - то греки.
   Вторая тема, на которой сосредоточено внимание Комиссии ЕС, занимающейся программами для России и Совета Европы, это независимые СМИ. Причем только те "независимые", которые непременно "за демократию" западного образца. Позволю себе предположить, что СМИ финансируемое по гранту Европейской Комиссии никак не может быть "независимым". Как, впрочем, не была независимой "Независимая газета", издававшаяся на деньги Бориса Березовского и не будут независимыми "Московские новости", купленные через подставную структуру Ходорковским. То есть, под независимостью, оказывается, понимается вполне определенная политическая позиция. Существуют разные категории зависимости. Добровольная, - от политики партии, если это партийная газета. От непритязательного массового читателя, если это желтая пресса. Косвенная, - от капитала, если это стандартное информационное издание. И, конечно, от местной власти, если это региональное СМИ. Какая из этих "зависимостей" лучше сказать трудно. На практике, независимые от государства, но зависимые от капитала "Известия", "Независимая газета", "Новые известия", "Итоги" и много других пережили и разгон творческого коллектива и полную корректировку редакционной политики. На Западе хорошо понимают, что СМИ формируют общественное мнение и, соответственно, намерены поддерживать только те издания, которые соответствуют их приоритетам. Что, в принципе, совсем не плохо. Если не учитывать, что у Европы экономические и геостратегические интересы не всегда совпадают с российскими.
   Деятельность Европейской Комиссии ЕС в России, поддерживающей грантами независимые инициативы и исследования, постепенно сворачивается. Очевидно, что она могла полезно и успешно действовать только в условиях слабого государства. Постепенное "наведение порядка" лишает программы ЕС и ЕК свободных ниш. Например, маловероятно, что новый президент Чечни призовет делегацию Европейского Союза для разрешения "спорных вопросов" с Россией. Если мне не изменяет интуиция, то в ближайшее время Запад "озаботится" положением в Приднестровье, Осетии и Абхазии. Эти страны не очень хотят лечиться по западным рецептам.
   В целом коллективная Европа не заинтересована в конфронтации. Но все же, отгородившись буфером стран бывшего соцлагеря, "старая" Европа не прочь оставить Россию сырьевым придатком (факт набивший оскомину, - нефть, газ, лес, металл, это 90% нашего экспорта), по возможности закрывает рынки и крайне озабочена усилением влияния России на дела континента.
   Членство в Совете Европы является знаковым свидетельством принадлежности к европейской цивилизации. В Европе, отказано в этом только Белоруссии. Наблюдатели Совета неоднократно указывали России на несоответствие некоторых действий властей европейскому кодексу. В основном это касалось Чечни, выборов, отдельных судебных процессов и соблюдения на практике прав человека. По большому счету, это вмешательство во внутренние дела. Но по гамбургскому, попытка за уши вытянуть нас из трясины советско-азиатского наследства, инкрустировать в толерантное европейское культурно-политическое пространство. Это можно только приветствовать"!
  
   Сравнивая вполне разумную позицию ужасных национал-патриотов с позицией авторов доклада Американского совета по внешней политике, следует признать, что на фоне американских грифов, наши ястребы - куропатки. Вся их ксенофобия ограничивается воплем "оставьте нас в покое", весь шовинизм - не трогайте язык, все "имперское сознание" - не притесняйте русских, не разбазаривайте землю!
   Затем мы немного поспорили по поводу национального архетипа. Принято считать, что каждый общественно значимый субъект есть проводник архетипа. Я с этим не согласен. Талант есть своеобразие и отклонение от нормы. Потом, порассуждав, мы обнаружили некоторые существенные отличия русского архетипа от западного. Человек старого света, как правило умерен, сдержан, законопослушен, излучает дружелюбие, предсказуем, обладает чувством гражданственности, собран, спонтанен. Наш человек склонен впадать в крайности, проявлять ухарство, метаться между раболепием и бунтарством, подозрителен, насторожен, непредсказуем, беспечен. Все это в целом означает, что западный опыт к нам не применим. А беспомощность и некоторая маразматичность "новых демократических политиков", частично вошедших во власть, которая поначалу воспринималась как проблема переходного периода, а затем вызвала брезгливое удивление, теперь представляется естественным порождением сложившейся этно -политической структуры. Стройную систему взглядов в наше время выработали только три совершенно разных человека: Гумилев, Зиновьев и Александр Исаевич Солженицын.
   -Я считаю, что внутренняя свобода превыше демократии, поскольку суть право человеческое, а Сахаров утверждал, что без цивилизации, сиречь демократии никакая свобода невозможна. Но демократия, есть набор прав гражданских, вторичных и сомнительных. В России неприменимых, неестественных и даже вредных, как йогурт или рыба-фиш. Попробуйте фаршировать ерша или камбалу! Демократия для России - как сырые радиоактивные устрицы для бедуина. Сплошной понос и несварение".
   Филиппика Д. мне понятна и, в общем-то, представление о том, кто такие национал-патриоты я уже составил. А потому пытаюсь решить собственные проблемы, подключив их к своей попытке разобраться с разъедающим меня вирусом национализма и найти ему нравственное оправдание. До сих пор то, что называется совестью, заставляет меня стыдиться того, что у меня в подсознании. Но то, что присутствует во мне, как нечто архетипическое ментальное, заставляет смиряться и делать вид, что так и должно быть. Мне важно разобраться, откуда растут ноги у национализма и ксенофобии, оккупировавших мозги, смею думать, большей части русской, подчеркиваю, либеральной интеллигенции.
  

-3-

   -"Законы созданы, чтобы их нарушать! Это подтвердит вам любой российский чиновник и обыватель, будь то милиционер или немирный чеченец. Всю жизнь я поверял собственную ценность в глазах других, да и в своих глазах соответствием неким мною же избранным эталонам, этическим, эстетическим, мировоззренческим и поведенческим нормам. Оказалось, что это полный бред, игра, виртуальное существование. Попытки отыскать законы бытия и соответствовать им есть попытка частного объять целое. Дуалистично и изменчиво все, кроме нравственного стержня внутри себя, происхождение которого неизвестно и непонятно. Во всяком случае, его создают не внешние условия и не степень погружения в анналы мудрого знания. Принятие и следование каким-либо законам также не ведет к богу или к истинности, (как кому угодно), как и животное существование вне норм и законов. Позиционировав себя под определенный комфортный стереотип, в нашем случае национал-патриотизм, мы всего лишь, по слабости, огрубили и ограничили поле существования и мышления. Вас не тошнит, когда вроде бы разумный человек определяет себя кратко и емко: "Я - демократ"? Во первых он врет, а во вторых его принадлежность к гомо сапиенс только этим и ограничивается.
   Действительность, в которой мы обнаруживаем себя, оказывается совершенно выбивающейся из неторопливого течения мировой истории. Для адекватной ориентации в ней потребно мультифасеточное зрение, возможность системного анализа калейдоскопической перспективы, гибкое изменение фокусировки наблюдения. Виртуальность и многомерность являются ныне неотъемлемыми характеристиками объективности. Неопределенность становится фактором достоверности. А излишняя определенность, соответственно, признаком недостаточности и сомнительности. В прекрасном русском языке Х1Х века, предложение часто начиналось вводным "я определенно считаю", что подразумевало как наличие собственной точки зрения, так и согласие с существованием высшей, неопределенной позиции, низкого знания и высокого. Самый распространенный пример: "Я определенно считаю, что Z человек, но я совершенно не уверен, что Z не свинья". Аналитику уже недостаточно трехмерной системы координат. Евклида сменяет Лобачевский, Ньютона - Эйнштейн.
   Так как же, находясь в поле этатизма и этнократизма внятно структурировать поле социальной повседневности, учитывая, что априори, коррелятом являются абстрактные понятия совести и справедливости? Поле получается слишком загажено и не способно плодородить. Прежде всего, это невозможно сделать не обращаясь к еретику Оккаму - очень современному своим параллельным мышлением, и потому еще, что личная аксиоматика каверзно шепчет: Осознал, что не понял, значит, понял, что предупрежден. Предупрежден - почти вооружен, вооружен - означает, успел преуспеть. Сплошная относительность! Преуспел - значит вышел на новый уровень понимания. Если оказалось, что шел не той дорогой - и оказался в болоте недопонимания и ущербности, значит - осознал, что не понял. И по второму кругу. В итоге, путем математического сокращения, получаем сакраментальное: Понял, значит, не осознал, что не понял.
   Поле повседневности, как ясно уже давно, не укладывается в концепции, излагаемые философскими, идеологическими, а тем более бытовыми понятиями. Точнее, при статичности сущности сами понятия трансформируются, вытекают и перетекают друг в друга, оказываясь собственной противоположностью. Понятия патриотизм и национализм мне близки своей не научностью и внекатегориальностью. Я склонен считать их патологичными и атавистическими, но в век рацио это только приятно. Но когда патриотизм пытаются сделать нормой, у меня начинается аллергия. Попробуйте сделать нормой любовь. Неоднократно пытались, причем для достижения цели вырезали весьма много народа.
   Но, если уж мы рассуждаем в категориях обществознания и склонны воспринимать друг друга опираясь не на запах, а на некие вербально зафиксированные вешки, в комплексе называемые мировоззрением, то уточним систему координат. Мне кажется, что весьма важным для человека общественно активного или просто досуже мыслящего, является определение закономерностей, присущих группам людей, исходящим из их коллективно-бессознательных мотиваций. И выявление вероятных тенденций самоидентификации и производных от них паттернов группового поведения. Проще говоря, что и что определяет и почему. Причем, забывая на время о марксистском толковании процессов.
   Зафиксируем мифологически и научно аргументированный факт происхождения кровно - объединенных человеческих сообществ от прародителей. По восходящей прослеживается система: личность - семья - род - клан - каста - племя - народность - нация - государство - этнос - цивилизация - человечество. Каждая из указанных категорий обладает двумя основными характеристиками - существованием уникальной совокупности внутренних взаимосвязей и происхождением от общего предка (пары родителей). Из этого постулата следует, что индивидуальные личностные особенности или характерологические черты прародителя в той или иной комбинации свойственны его потомкам. Этим, тривиальным фактом аргументируется методология познания и самоидентификации в политическом (общественном) мире: прослеживание группо - личностных особенностей и прогнозирование социальных реакций по роду центрированных объединений. В традиционной социальной психологии четко выделяются теории индивида - (психология личности), теории семьи и группы, психология социальных групп и, наконец, психология толпы. Десцедентарный (нисходящий от потомков к предкам) психо-социальный темпоральный подход представляется достаточно перспективным для осознания себя как общественного или политического деятеля.
   Задачей подобного личностного подхода является реконструкция архетипической фигуры прародителя с вероятностной экстраполяцией его силы и слабости, добродетелей и пороков, на статистически достоверные сообщества потомков - от человечества до этносов. Это, впрочем, не означает призыва немедленно углубиться с этим методико-хирургическим аппаратом в Ветхий завет или Ведические письмена. Для национал-патриота важны как генотипические (кровные, биологические), так и фенотипические (ситуационные, исторические) факторы существования любого человеческого сообщества, центрированного вокруг смыслообразующего центра данного сообщества, сколь бы размытым или бессознательным он бы ни был. Проблема в отыскании и вычленении этого центра. Наличие подобного "ядра" этноса, нации, рода или семьи является априорным постулативным требованием любого националиста. Это положение зиждется на метафизике всеединства, просветляющей человеческое знание от мистерий древности до русского космизма. Правда, в метафизике и мистериях крайне редко достигается "просветление", хотя бы в его первичной стадии - ясности мысли и ее единства с духом. Великий христианский мыслитель В.Соловьев сводит суть Все-человечества к каббалистической фигуре Адама - Кадмона, своего рода прообразу как личного, так и общественного бытия. (С ним не обязательно соглашаться). Совокупность людей предстает как единый, богоданный организм.
   Но, если мы успешно проецируем на личность общественные отношения - ведь говорим же мы: моя рука владыка, имплицитно привнося в личностное общественное понятие собственности, так возможен и обратный путь - приложение личностных характеристик - воля, активность, интеллект, целеполагание, мотивации, тревога, конфликт сознания и бессознательного - к общественным центрированным структурам.
   Итак, раз основной характеристикой индивида является, в основном, его динамическая направленность, вследствие осознанных или бессознательных мотиваций, значит и любой этно - политической структуре (ЭПС) свойственно движение - центробежное или центростремительное - к ее смыслообразующему ядру. Иными словами, любой этнос-государство имеет свое предназначение, которое может быть выражено в категориях прогресса или регресса. Сознательно уйдем от попытки понимания этих категорий, во всех смыслах условных, - кроме временного, прогресс - течение времени "вперед", "регресс" - "назад".
   Идеи национализма и эмоционального, чувственного патриотизма - это идеи центростремительного регресса. На практике, анализируя особенности внутри - структурных взаимоотношений по нисходящей линии. Задумавшись, увидим отчетливую тенденцию замены закона моралью. Хорошо ли это? Для национал-патриота ответ, к сожалению, очевиден. Если бы существовало, а точнее, когда будет существовать мировое государство, то общечеловеческие закона просты. Это лишь несколько разумных запретов - на убийство, на воровство, на инцест, на... "Не пожелай, вола, осла и жену ближнего...". По мере нисхождения законы усложняются, возникают обычаи брака и мести, регламентация владения предметами и правила дорожного движения. Они более дифференцированы соотносительно умножению прапредков и расхождению в формах существования. На уровне семьи, например, возникают требования упорядоченного приема пищи и соблюдения гигиены. Разбираясь в хитросплетениях национального сознания, мы приходим к выводу о необходимости выделить понятие тропности. Оно отражает большую или меньшую выраженность генотипического (Г) или фенотипического (Ф) фактора. К Г-тропным этно - политическим структурам относятся монолитные обособленные нации, например изолированное племя папуасов. К Ф-тропным ЭПС относятся сообщества, смыслообразующим ядром которых являются социально-ориентированные реалии - от культа юридической справедливости (мега)этноса в США до родного менталитета-криминалитета в России, "повязанного воровским законом".
   Однако и здесь можно отметить предсказуемую тенденцию. Фенотропные ЭПС по прошествии времени приближаются к Г-тропным ЭПС, то есть, нормы восприятия, поведения и чувствования входят в плоть и кровь. Так уже можно говорить о народах США и международных кастах воровского мира, принадлежность которым определяется и культивируется с "пеленок".
   Если мы исходим из тезиса применимости индивидуальной психологии к общественной, то с таким же успехом общественное подсознание возможно экстраполировать на психологию общественного поведения государства. Так что же является подсознанием государства? - Не что иное, как национализм, ксенофобия, этатизм, патернализм и криминалитет.
   Мне нравится этот подход. Он также скрыт от тотального контроля, осмысления и прогнозирования, как бессознательное для сознания в личности. Субстратом личностного бессознательного являются жажда удовольствия (употребим "либидо") и стремление к саморазрушению (мортидо). Здесь коррелируют источники криминала в виде наркоторговли и проституции (либидо) и брутальный стиль взаимоотношений - разборок - (мортидо). Из, казалось бы, произвольного допущения следует весьма важный и увы печальный вывод. Подсознание стремится наружу. Реалии подсознания начнут определять, (и уже действуют, пусть сквозь тонкую призму легализации) - сознание нации. Из этого корня растут и скинхеды, и нацболы, и даже Жириновский.
   Одним из спорных принципов личностной гармонии, является баланс сознания и подсознания. Критерием личностной зрелости для общественного деятеля является расширение сознания за счет "обуздания" подсознания. Применив это положение к опыту тривиальной реальности, мы убедимся, что настоящая Россия, представляется крайне незрелой структурой с доминированием архаичного подсознания, в отличие от "сознательно - законно - послушных" западных стран. Какой же практико - политологический вывод из этого следует? Доминантность подсознания в социальном менталитете России означает приемлемость только знаковых, архетипических фигур, которых насчитывается немного. Отсюда относительная приемлемость Б.Ельцина и В.Путина. Отсюда же - неприемлемость, например, Горбачева. Его миссия миротворца - разрушителя не числилась в числе архетипов. Подсознанием она определялась сидением между двух стульев, погоней за двумя зайцами, двуличностью, неуверенностью. Архетип же "своего царя" - сурового, но отходчивого прораба Ельцина - шаржировано провалился после плясок на стадионе и других эскапад. Сейчас в эпицентре архетип охранного Третьего отделения и тени. Он востребован и логичен. В сумраке каждому грезятся свои иллюзии, тень есть у каждого... . Именно тень увидел Блок, когда узрел, как обер-прокурор Синода "над Россией занес совиные крыла".
   Мажорная нота лучший финал для минорной пьесы. Я всего лишь пытался понять себя, использовав зацикленных почвенников как камертон. И надо заметить, небезуспешно. Во всяком случае, стало очевидно, что их принципиальность всего лишь табуированность сознания, идейная убежденность всего лишь доминирование в психике постулативных мифологем, комплекс неполноценности подпитывает агрессивность, а недостаточная самореализованность провоцирует на абсолютизацию избранных истин.
   Возвращаясь домой по раздолбанной дороге меж разоренных деревень я приводил в порядок мысли и чувства наигрывая сигналом блюз. Неплохие, все же люди, с царем в голове, но без чего-то важного внутри. Как будто им не сделали в детстве прививки от какой то тяжкой болезни. Мне показалось, что где-то глубоко внутри у них поселились злоба и неуверенность. И требуют пищи. Пока эти птенцы не выбрались наружу, но если будут благоприятные условия... . Тогда птенцы превратятся в ящеров. Неужели я один это чувствую? Впрочем, не востребованность интеллекта - сродни сексуальной неудовлетворенности. Причем, чем старше, тем ты сексуально непривлекательней. Надежд, что общество оценит и востребует твои несомненные достоинства все меньше и меньше. Ну, почему я не записался в проститутки в юном возрасте!?
   Почему до сих пор стыдливо называю себя "патриотом", забывая указывать смысловую приставку "national". Хотя "national" всего лишь "гражданство". Почему меня трясет от словосочетаний "гражданское общество" и "права человека", борьбе за которые я отдал лучшие годы жизни?
   Процесс мышления есть цепь бесконечных упрощений, так что я, в принципе, был доволен услышанным. Приматы, та же самая tabula rasa, а письмена на ней выведет время. Меня больше интересует почему из суммы выводов не происходит суммы открытий. Х + Y = Z, это понятно. Но ХУ + ХУ = 2 ХУ и только. Куда делись 2 Z? Почему я сорок лет воспринимая и анализируя окружающую среду с каждым годом объективно тупею? Почему сумма знаний и опыт не трансформируется в интеллект - способность ими манипулировать, а накапливаясь - растворяются? Почему, наконец, накопленные эмоции пожирают друг друга и в процессе этой энтропии ни одна не выживает? Твердишь, как попка - "тщета, суета сует и томление духа".
   Почему много печали и мало мудрости? Почему так много пошлости в светлом чувстве национального патриотизма?
  

11. Два монолога патриотов

  
   Чтобы понять, что же такое современный русский национал-патриот, лучше всего, конечно, максимально точно воспроизвести позиции их лидеров. По возможности адекватных, а не патологических "наци". Хотя бы потому, что свою позицию они излагают не дебильным языком убежденных шизофреников, а вполне цивилизовано, "исходя из здравого смысла и житейского опыта". К сожалению, в официальной обстановке, видящие во всем подвох патриоты, начинают вещать языком деклараций. Но в приватной, к тому же при условии анонимности и традиционной сервировки стола, общаются вполне откровенно. Первый персонаж, с кем удалось так побеседовать, представляет одну из старейших национал-патриотических организаций, созданную еще в 1987 году.
  
   "Я не расист, но думаю, что Господь специально расселил людей по разным квартирам. Мы слишком разные, даже на генетическом уровне. Исходя из здравого смысла, русский патриот никак не может быть одновременно патриотом татарским, чеченским или еврейским. Но вполне может мирно уживаться с ними и соглашаться, что этим народам присущи такие же достойные качества, как и русскому. Гражданское общество, предполагая право на национально-культурную автономию внутри государства и уважение прав меньшинств, рассматривает человека любой расы, как гражданина своей страны. "National" в анкетах всего мира означает гражданство, а не нацию. В этом смысле мы должны понимать гражданина - патриота Российской Федерации, как державника-государственника. И русского патриота, гражданина, как националиста, в очищенном от политических ярлыков понимании. Собственно, радикальный националист (в первичном смысле), отличается от патриота всего лишь гипертрофированной нетерпимостью к другим народам, ярко выраженной ксенофобией и низким образовательным уровнем. То есть можно говорить только о радикалах и экстремистах, доводящих до абсурда любую благую идею и разумных националистах. В этом смысле разумный еврейский националист Абрамович, умудрился продать российскую нефть и металл и оперативно слинять, переведя капиталы на Запад. А его кто-нибудь спросил: Рома! Как сделать так, чтобы все твои бабки остались в России? Чтобы ты чувствовал себя спокойно, построил новый завод, купил и восстановил Царицыно? Но если бы спросили, Рома, грассируя, ответил, что судьба Ходорковского его не устраивает. Что в России не гарантирована безопасность капитала и личности. И что если русский народ сам не может о себе позаботиться, то почему это должен делать он?
   Наша правящая партия назвала себя "Единой Россией", а не единой Российской Федерацией и не единым СНГ. В том смысле, что предполагается, что русский национал-патриот имеет такое же право на существование, как патриот корякский, карельский или адыгейский. Патриот всего государственного образования это всего лишь государственный служащий. Это обязательное условие занятия федеральной должности. Лишившись должности эти "патриоты", полковники и генералы, могут начать войну против своей страны, превратившись в патриотов своих национальных образований, в сепаратистов. Нужно ли приводить примеры?
   Сейчас русский этнос находится на пике падения пассионарности. Внешние угрозы переплелись с внутренними и отнюдь не исчерпываются банальным количеством ракет у потенциального противника. Ответив, (на три балла) на вопрос, кто виноват, мы так и не ответили на вопрос: "Что делать?"
  
   "Народ и партия дебильны!" Так, довольно неожиданно, заявил один из лидеров молодой патриотической организации, принимавшей участие в выборах 2003 года и с треском провалившейся по всем статьям.
   Под "партией", он разумел правящую "Единую Россию". Заявив, сразу же, что в России всегда было только две партии: правящая и оппозиционная. И что честнее было бы по-прежнему делить народ на лояльных граждан и бунтовщиков. После одной из приватных встреч, я конспективно записал монолог, этого совсем не глупого человека. Для этого пришлось воспользоваться нехитрым набором, состоящим из традиционного напитка, соленых огурцов и блокнота. Потому что на диктофоны и иноземное пойло у настоящих патриотов сильная аллергия. Получилось не совсем дословно, но суть удалось сохранить. Вот, что поведал Борис Н.
   "Монархия - это историческая, свойственная русскому народу форма правления. Сколько можно вам объяснять, что демократия давно не имеет ничего общего с народовластием, а лишь временное противоядие от олигархии и тоталитаризма. В остальном, это худший из способов организовать общество. Демократы, (в Греции их лидеров называли демагогами, а подпевал охлократами) всегда поверху, как дерьмо в проруби, плавают. Вы знаете преуспевающую корпорацию построенную по демократическим принципам? Я - нет. Кто такой наследственный монарх? Это не избираемый одураченным стадом временщик, а владетель и радетель за всю Россию. В современных условиях монархи не правят, а следят, чтобы не было безобразий. Это своего рода прокурор, народный защитник и верховный судья в одном лице. И перед ним все равны - и самый толстый олигарх, и какой-нибудь казанский мурза.
   Кого поддерживать русскому патриоту? Наше "духовное наследство" в политическом плане, уж слишком неоднозначно. В принципе, это земское и вечевое правление на местах, соборы, а не референдумы для решения важнейших вопросов. Уездные и губернские предводители дворянства как комитеты народного контроля. И конституционная монархия, как в цивилизованной Европе: Испании, Норвегии, Швеции, Дании, Нидерландах, Британии. А у нас? Кто-то молится на Плеханова, кто-то Ульянова, а кто-то на Блаватскую с Рерихом. Аяцков на Столыпина, Кириенко на Хаббарда, Горбачев на Хрущева, Путин, вообще, на Дзержинского. А мы утверждаем, что истинная власть имеет сакральный характер и только потому она легитимна. Какой-то журнал проводил опрос, кого бы народ хотел сейчас видеть правителем? Точно не помню, но Иван Грозный и Петр Первый заняли не последнее место. Понимаю, что это ужасно, но русский характер очень хорошо характеризует.
   Кстати, насчет прав. Как только заикнешься о правах русского человека - тебя записывают в шовинисты. А ведь ... Прибалтов приняли в Евросоюз, хотя они и поделили население по этническому признаку. Русский народ от корней толерантен и станоприимен. Потому и проваливаются на выборах нацисты, ортодоксы, клерикалы и прочие. "Русь", "За Святую Русь", "Союз спасения русского народа"! Тьфу! Возьмите старую аристократию - сплошь немцы, татары и кавказцы. Нессельроде, Лорис-Меликов, Витте, Юсупов! Басманов. Дело не в национальности, а в русской ментальности, которой даже немцы-императоры были проникнуты больше, чем современные министры Ивановы. Русскую идею сейчас некому защищать. Кто претендует? Ефрейтор Баркашов и педик Лимонов? Но большинство еще в своем уме, чтобы избирать подобных персонажей. Вот Сергей Глазьев, экономист и патриот. Создал организацию. Ратует чтобы не воровали, не загоняли народ в коммуны, не искали вредителей среди Рабиновичей и не засоряли мозги классовой борьбой. Он многим нравится, но он один в поле не воин, а жертва. Съел его проходимец Рогозин".
  
  
   12. МАРГИНАЛ + ЭЛИТНЫЙ ЖУРНАЛ
  
   С Наумом Нимом (Ефремовым) мы больше не общаемся. Вернее, он послал меня, обидевшись на не слишком корректный комментарий о поведении евреев в лагерях и в печати. Как бывший зэк, он очень обидчивый. Но его журнал я до сих пор считаю лучшим в своем роде.
  
   В преддверии года прав человека, чье проведение в России приветствовал лично президент всея Руси, появилось несколько новых правозащитных изданий, в том числе учрежденный Фондом защиты гласности и поддержанный Европейским Сообществом ежеквартальник "Индекс/Досье на цензуру". Его старший западноевропейский собрат on censorship" "Index" выходит в Лондоне с 1972 года. Российское издание также заявило, что zdkztncz независимым от каких либо политических и религиозных организаций (а как же Фонд защиты гласности и спонсирующие фонды?) и защищает всеобщее право на свободу слова, самовыражение, доступа к информации, откуда бы она не исходила -- государственных или негосударственных корпоративных институтов, корпоративных интересов, определенных умонастроений или же общественного мнения, отражающего позицию большинства.
   Редакция журнала напоминает читателям, что "несмотря на официальную отмену цензуры в России, она продолжает существовать в разных обличьях". Помимо выявления и обличения реликтов цензуры редакция поставила целью изучить объективные и субъективные причины таких явлений, как искажение реальных событий в информационном зеркале или полное выталкивание их в неизвестность; исследование того, как фактическое событие подменяется фантастической реальностью, расследование попыток создание искусственного информационного поля в угоду любой власти; анализ законов, традиций и практики существования информационного пространства.
   Журнал также публикует литературные материалы известных авторов и переводные статьи из "on censorship". Среди запомнившихся литературных публикаций: В. Войнович "Как меня ставили к стенке в Америке", В.Розанов "Цензура", мемуарные тексты И.Уваровой-Даниэль, И.Алексеев "Былая слава бардаков Пном-Пеня". Также весьма симпатично специальное приложение к "Индексу"-- круглый стол: "Журналистика -- ответственность общественной профессии", на котором известные публицисты обсуждают ситуацию защиты общественных интересов в информационном пространстве. Немалая часть в приложении посвящена нелюбимому А.Минкину. Проблемы обсуждали Савик Шустер, Маша Слоним и Д.Кьеза, А.Симонов, М.Соколов, В.Кара-Мурза и др.
   "Индекс" весьма интересен, как живой (в смысле живописно изложенный) материал по истории и современному состоянию правозащитного движения, прежде всего в области права на свободу информации, слова, совести и убеждений.
  

ДОСЬЕ НА "ИНДЕКС"

О коммуникативной функции прессы "периода перемен"

  
   Индекс/Досье на цензуру. [Российский ежеквартальный журнал] // Н.Ним.- Москва, 1997.- Учредитель: Фонд защиты гласности. Тираж 2000. (+ сайт в интернете) NN 1997,1-2; 1998-2003, 1 (с прил.) -15 - Тел.: 201-50-86. E-mail: edit@index.org.ru; htt://index.org.ru
  
   Свобода печати - привилегия цивилизованного общества. В обществе подобном российскому, свобода печати функциональна, то есть относительна. Еще проще: ее нет, поскольку не должно быть.
   Существует тип людей предпочитающих говорить исключительно об особенностях своего отношения к окружающему миру, обсуждать мир в себе, как отражение и уникальное преломление окружающего пространства. Это свойство становится необходимым профессиональным качеством, для людей занимающихся препарацией и обработкой информации для СМИ. Стоящие на грани реальности и её отражения, персонажи связанные с системой коммуникаций в информационном пространстве, особенно озабочены адекватностью своего восприятия и отражения. Они (не без основания) мнят себя узлом связи, без которого реальность рассыплется, а также неким сверхтехнологом, способным на манипуляции с информацией, создающем из реального виртуальное, мифическое, ирреальное...
   Редакцией журнала "Индекс/Досье на цензуру" проводились "круглые столы" - собеседования с профессионалами от информации, знатоками информационного поля, на предмет уяснения общественной роли и значимости профессии. Вот что, приблизительно на них говорилось: - "Механизмы, которые обеспечивают согласование частных и общественных интересов, (их можно назвать публичным дискурсом), могут существовать лишь в двух режимах: легислативном, нормоутверждающем, и в интерпретативном. Первый режим предполагает, что есть некий образец согласования интересов, выражающих всеобщее благо, который насаждается в обществе сверху. В чистом виде, работу СМИ в легислативном режиме, когда они выполняют функции массовой пропаганды и промывания мозгов, мы могли наблюдать в советское время. В интерпретативном режиме СМИ выполняют нормоутверждающую функцию лишь косвенно, а их основная задача - интерпретация текущего состояния общественного консенсуса".
   -"Когда СМИ функционируют в идеократическом режиме, цензура необходима и неизбежна. Она - одно из условий эффективного функционирования СМИ и её задача только в том, чтобы содействовать нормозакрепляющему процессу, а не разрушать его. Когда публичный дискурс, в частности СМИ функционируют в интерпретативном режиме, в режиме распознавания текущих факторов социальной, политической, экономической интеграции, цензуры не может и не должно быть. Для нее просто нет места в структуре. Но сейчас у нас в СМИ та же агитация и промывание мозгов. Все это насаждалось при смене структуры власти, "на заре демократии", когда она утверждалась как один из видов модернизационного проекта. В этих условиях элементы цензуры (возможности контроля, давления, мифологизации информационного поля) - необходимость и неизбежность. Без цензуры система теряет управляемость и неспособна осуществлять свои функции - обеспечивать, легитимизировать процесс реформирования системы в целом и системы ценностей".
   Примерно такие речи велись за "круглым столом" редакции "Индекса" в самом начале его существования. Обсуждаемые темы вращались вокруг проблемы ответственности общественной профессии и свойств СМИ, как зеркала, создающего реальность. За четыре года сам "Индекс" неожиданно превратился в некий датчик - анализатор уровня помутнения и искривления зеркала, также подвергаясь, печальному процессу, одновременному напластованию и отмиранию ценностных стереотипов.
   Досье
   Изначально "Индекс" настраивал себя на обнаружение, вычленение в информационном пространстве точных или хотя бы приемлемых систем отсчета, координат, в которых показываются и анализируются реальные события. При этом, исходной посылкой было то, что в принципе, вся данная нам в ощущениях реальность жизни структурирована ценностными координатами, а соответственно, все информационные коммуникации тоже оказываются в этом структурированном поле. И в этом смысле "неладно что-то в Датском королевстве", поскольку сейчас у нас именно действиями профессионалов от информации подтачиваются и размываются любые ценностные координаты информационного пространства, и вследствие этого - реальности. Вообще, моральный аспект процессов происходящих в зеркале СМИ, больше иных интересует редакцию, желающую одинакового с соотечественниками понимания "хорошо" и "плохо", ищущую "в болоте сегодняшней реальности точную нравственную опору". Боюсь только, что в этом поиске редакция видит и чувствует себя проводником. Сложно быть либералом, когда шаг влево, шаг право считается... нет не побег, а уклон от нравственной тропы.
   "Индекс", как мне кажется, пытается избежать очень неловкого положения, в котором, впрочем, комфортно существует большинство СМИ. Образно, это роль ретранслятора, футбольного комментатора. Отношения общества и власти в основном зрительские. Мы не стали участниками шоу, мы стали просто более активными зрителями, но между нами и действующими лицами всегда стоит некий ведущий. Он может проаппелировать к зрительской массе (как в случае с НТВ) и призвать ее выйти на поле и устроить драку. Но делает это крайне редко, в совсем уж безнадежной ситуации, когда можно уже не соблюдать правила игры. Зрители не включены в процесс игры, а потому они только клакеры, галерка, но не соавторы и участники.
   Человек урбанизированный и коммуникативный в своих действиях руководствуется ценностными стереотипами и их иерархией во многом определяемых СМИ. Парадоксально, но всей своей жизнью, своими каждодневными усилиями мы создаем реальность, при этом сами, в большой степени являясь продуктом информационного пространства. "Поскольку самыми мощными системными коммуникациями информационного пространства остаются СМИ, то реальность информатизированного (коммуникативного) общества, в какой-то степени, есть функция работы средств массовой информации". Так писал редактор "Индекса" Наум Ним, очевидно не причисляя себя к продуктам информационного пространства, воспринимающим реальность, как производную функцию деятельности СМИ.
   Мысль о диалоговом режиме взаимоотношений прессы и общества весьма популярна у журналистов. Предполагается, что СМИ не только отражают события и процессы, происходящие в обществе, но и вступая с ним во взаимодействие в какой-то мере создают и конструируют общество. (В представлении "Индекса" и автора, может быть и создают, но все-таки не общество, а виртуальную, голографическую его картинку, подменяющую реальность). Но даже это не совсем так. Скорее всего, распространение подобных взглядов следствие амбиций и разочарований достаточно мощных журналистских коллективов, обнаруживших, что их попытки конструировать реальность, столь же тщетны сколь и попытки адекватного отражения. СМИ, конечно, инструмент воздействия на общество, через информирование. Но в гражданском обществе это инструмент общественной коррекции, форма взаимодействия общества и власти, а в тоталитарном обществе (как и в пост тоталитарной "управляемой демократии") пресса лишь один из властных институтов тоталитаризма (4-я власть). В нашем неопределимом, постсоветском, это в основном, либо инструмент влияние власти на общество, либо замкнутая на себя структура производства культурных и политических мифов. СМИ давно не отражают и не обслуживают общественное мнение, а представляют его слепок через информацию о власти. Даже в этом степень их влияния достаточно ограниченна. Вокруг гибели "Курска" пресса устроила серьезный шум, прерывались для спец репортажей телепередачи, а в результате, кроме пятикратного вранья нам так ничего и не сказали. Ни кто или что привело к гибели супер - субмарины, ни что конкретно было причиной. Интересы власти и общества в данном случае (как с Чернобылем и десятком других техногенных катастроф с антропогенным фактором) разошлись и СМИ вежливо поставили на место - в 200 милях от места гибели лодки. Общество не получило ни информации, ни гарантий не повторения трагедии. (Сомнительно, что обрушив на зрителя державно-патриотический треп можно заставить матерей добровольно отдавать потомство на такую страшную смерть. Никто из начальства не был смещен, никто не пустил пулю в висок. Наоборот, крутят по телеканалам документальный сериал и фильмы про подводников).
   Чтобы представить позицию, которую разделяет редакция, лучше процитирую первоисточник - публикацию Ф.Погодина, рассматривающую информационное пространство как антропологический фактор. Отметив, что информпространство состоит из бесконечного переплетения фактов и интерпретаций реальных событий (идеальная модель - интернет), он приходит к выводу, что выяснение уровня чистоты зеркала, правдивости отражения реальности или же степени искажения по заказу или недомыслию, дело пустое и неблагодарное. Потому, что информационное пространство в любом случае слабо завуалированная система интерпретаций: "Рассказ о событии всегда будет интерпретацией, независимо от намерения журналиста. Важно другое - информационное пространство само по себе оказывается для человека единственной реальностью, во всем, что не связано с его непосредственным опытом". Иначе говоря, СМИ ничего не отражают, а творят виртуальную действительность, в которой живет современный урбанистический человек. Информация порождает информацию, та, в свою очередь абстракцию, абстракция - мифы.
   Появление в пространстве российской периодики "Индекса" - редчайший случай для журналистики конца 90-х годов прошлого века. В период кризисов и обостренной прагматичности, ангажированности прессы, появляется некоммерческий журнал, в самом названии декларирующий, что намерен причинять (хотя бы моральное) неудобство ратующим за стабильность и бесконфликтность формирующегося общества.
   Учредитель "Индекса" - Фонд защиты гласности, возглавляемый Алексеем Симоновым, формальный инициатор-английский international magazin "Index on Censorship", создатель и гл. редактор писатель Наум Ним. (Я не хочу обижать его именуя правозащитником, бывшим диссидентом. Защита прав - естественное состояние человека, как умение дышать.)
   Позиция
   Постулативно определяя себя "Индекс" широко обозначил поле деятельности, сравнимое с тематикой исследовательского центра. Предполагалось, российский "Индекс" будет заниматься изучением субъективных и объективных причин искажения реальных событий в информационном зеркале, причин выталкивания событий в небытие. Исследованием информационных миражей - подмены реальных событий. Расследованием попыток создания искусственного информационного климата в угоду любой власти: государственной, административной, власти денег и страха.
   Редактор, Наум Ним, вынужден иронизировать по поводу названия журнала, постоянно дезориентирующего авторов и читателей. "Досье на цензуру?" Вы вроде археологов, раскапывающих давно ушедшее... ведь сейчас цензуры нет?" Все правильно, никакой цензуры у нас нет. И больше того, никакой цензуры (в смысле государственного закона) у нас и не было. Просто "цензура" понятие обобщающее (сомбреро и бейсболка один черт - головные уборы) и понимать слово нужно несколько шире, чем синоним Главлита или место работы поэта Федора Тютчева.
   Руководствуясь этим Наум Ним не публикует материалы по истории цензуры, хотя какие-то публикации о прелестном прошлом могли бы порадовать читателя, также, как совершенно непредставимая для запада российская особенность: первые лица государства - и Екатерина Великая, и Николай Первый, и Иосиф Сталин имели привычку выступать в роли цензоров живших в одно время с ними русских писателей. Но редактор преподносит читателю мемуарные тексты  И. Уваровой -Даниэль, прелестный отрывок из повести И.Алексеева "Былая слава бардаков Пном-Пеня", лагерные записки В. Шаламова, С.Кузьминых "Ментовская зона", философские экскурсы Мамардашвили, Померанца, Подороги, Сенокосова... В общем, как понимает редакция свою задачу - ясно.
   "Индекс" сразу же заявил, что независим от каких либо политических и религиозных организаций и намерен защищать всеобщее право на свободу слова, доступа к информации, самовыражения, откуда бы не исходила для них угроза -- государственных или негосударственных корпоративных институтов, корпоративных интересов, определенных умонастроений или же общественного мнения, отражающего позицию большинства. Для нормального человека это естественная позиция. Ex apropo каждый имеет право быть услышанным и право на свое особое мнение. В реальности, тем более российской, это не так. Даже если оставить в стороне стандартные ситуации, когда тебе не дают говорить (лишают трибуны, не дают слова, затыкают рот), не слышат (не видят, не находят), не хотят слышать (не публикуют, не читают, перевирают, замалчивают), то право на свое, отличное, особое мнение в связке с правом его изложить, приходится долго и муторно отстаивать.
   Честно говоря, я задумывал это эссе, как эксперимент. Меня интересовала степень журналистской доброжелательности друг к другу. То есть, я представлял как буду ходить по редакциям, петь осанну "Индексу", а меня будут посылать все дальше и дальше. Эта фантазия основывалась на том, что я ни где (даже в профессиональном "Журналисте") не встречал разбора полетов коллег, тем более благожелательного, а еще тем более, что продекларированные цели журнала прямо затрагивают интересы ангажированной и подконтрольной прессы, как раз и занимающейся производством миражей и генерацией ирреальности. А такая пресса, вольно или невольно занятая мифотворчеством, у нас в подавляющем большинстве. Но в любом случае хотелось рассказать о симпатичном издании, чуть ли не единственном из существующих с заявленным тематическим профилем, пытающимся прорваться сквозь пленку "узкого круга и тонкого слоя", или, ходя бы внутри его непрестанно напоминать: "И нечего притворяться - Мы ведаем, что творим".
  
   Содержание
   Каждый раз открывая новые номера "Индекса" я ожидаемо попадаю в очень приятную компанию. Не на официальный прием, или в салон, а скорее на кухню семидесятых. А может быть в аудиторию, где читают лекции Аверинцев и Лотман. Или в фойе театра, где выступают Бэлла и Булат. Или в подвал с картинами Рабина, Эстиса, скульптурой Сидура, а под ними (боже мой!) читает какую-то пакость рафинированный Виктор Ерофеев. Очень уж знакомы лица и интонации и акценты. И не беда, что среди приглашенных могут оказаться Новодворская и Кагарлицкий, Подрабинек и Григорьянц. В коктейле который получается они также уместны, как маслины и долька лимона в Мартини. В конце концов людей пишущих, рефлектирующих объединяет не столько способ зарабатывания денег, сколько общий психотип - потребность сообщить свою позицию, донести некие собственные мысли до аудитории.
   Наум Ним признался что приглашает авторов по принципу транзитивности нравственных норм. (Если A<=В, В<=С, то С<=А). Сбой в цепочке положительных или нейтральных оценок ведет к выпадению из множества. Одной из таких лакмусовых оценочных бумажек, было отношение к чеченской войне. "Индекс" появился на свет благодаря тому, что был замечен и оценен самиздатский информационный бюллетень "Не знать. Не слышать. Не понимать", посвященный диффамации и дезинформации общества о событиях в Чечне. Тогда же, в 1994 году, собралась вместе будущая редакция альманаха (Ним настаивает именно на таком определении своего с трудом "продолжающегося издания"). В бюллетене уделялось много внимания тщательно ретушируемому всеми органами власти фактору личной, "персональной" ответственности - за происходящее, за ложь, за принятие решений. Редакция бюллетеня и "Индекса" справедливо полагала, что перенос или размывание ответственности - один из факторов делающих возможным преступление. (Д.Дудаев поначалу не понимал с кем же ему бороться? Уж точно не с девятнадцатилетними мальчишками, которых послали на убой. Тогда с кем? С Грачевым? С не вникшим в ситуацию дезинформированным и усталым Ельциным? С офицерами, которые все века попав в плен пожимают плечами - они лишь выполняли приказ, как и офицеры противника. Дудаев решил, что вне закона "контрактники" - добровольцы. Единственные, кто участвовал в войне "по убеждениям" - считая, что защищают целостность России или считая, что "деньги не пахнут".)
   Мало что можно изменить в стране, если отсутствует личная ответственность и кодексированный этические нормы. Все это, в сущности, объединено древним понятием "честь".
   Идею корпоративной журналистской солидарности давно "пробивает" и отстаивает президент Фонда защиты гласности (учредитель "Индекса) А.Симонов. Ему и Н.Ниму принадлежала честь собрать за круглым столом в редакции лучшие перья и голоса центральных СМИ. Но главная заслуга не в том, что собрали, а в том, что раскололи, заставили откровенно высказаться о своей профессии и, по возможности обрисовать свой личный, непрофессиональный взгляд на происходящее. Известные деятели СМИ (А.Минкин, М.Соколов, С. Шустер, Маша Слоним, Д.Кьеза, И.Дзялошинский,  В.Кара-Мурза и  др.) обсуждая ситуацию защиты общественных интересов в информационном пространстве, ясно дали понять, что в их представлении "общественные интересы" достаточно неопределимая абстракция как и ответственность журналиста перед потребителем. (Цинично и логично И.Дзялошинский отметил, что желание больше зарабатывать и ответственность перед семьей, живущей за счет журналистского заработка, несомненно более существенный частный фактор, нежели некая ответственность перед обществом.) В сжатом виде - каждый полагал, что журналист несет ответственность лишь перед самим собой, совестью и т.д. Когда говоря о бизнесе, которым является сегодня с определенного уровня профессиональная журналистика, оперируют этическими категориями и взывают к совести, это означает, что никаких норм, кодексированный ограничений просто нет. М.Соколов высказался с подкупающей ясностью: "Журналист в своей деятельности должен руководствоваться общепринятыми правилами приличия... Вся ответственность журналиста заключается в том, чтобы не свинячить, а если человек хочет свинячить, то его коллеги должны подвергнуть его остракизму". Должны то, должны...
   В противоположность этой либеральной позиции дали высказаться И. Петровской, весьма нелицеприятно отозвавшейся о хамской новостной журналистике и считающей необходимым существование какого-нибудь контрольного совета по журналистской этике. То бишь - нравственной цензуры.
   Наум Ним в общем сформулировал кредо журнала, как защиту общественных интересов в информационном пространстве. И в первом же выпуске специального приложения (материалы "Круглого стола" "Журналистика: ответственность общественной профессии") расписался в том, что он (т.е. персонифицированный "Индекс") понимает эти самые общественные интересы несколько отлично даже от собственного учредителя и уж совершенно различно с остальными 11 участниками. К тому же точки зрения участников не совпадали друг с другом.
   Материалы этого круглого стола чуть ли не лучшая книжка журнала. Точно не знаю, кто ее редактировал, а потому могу лишь снять шляпу с поклоном: участники застолья говорят, как пишут, а пишут тезисами, максимами и постулатами. Ну очень афористично выражаются. Как только речь заходит об общественных интересах, то скромное досье исключительно на цензуру превращается единицу хранения насущных проблем и вечных вопросов. Слава богу, что такт Наума позволяет их не ставить, а опосредованно комментировать. Отмечать наличие и сообщать об имеющихся фактах. Почти предлагать варианты. Но не в лоб, а вскользь. Что-то вроде: "Я восхищен вашим желтым "Запорожцем". Сколько вам заплатили за мучения?" В общем-то, это стыкуется с представлением Нима об общественной обязанности журналиста - "везде и всегда поворачивать властные физиономии к проблемам подчиненного им народа, тыкать их во все уродства, заставляя их принимать человеческий облик... пока, по необходимости, потом (есть надежда) это у них войдет в привычку".
   Если формально "Индекс/Досье на цензуру" российский вариант лондонского собрата, выступившего инициатором издания, то на деле (так всегда в России) можете даже не сравнивать. Наш "Индекс" и "инициатор" ничего общего не имеют. Кроме убежденности в необходимости свободы слова. Но...(говорит наш "Индекс" устами Л.Богораз) все гораздо сложнее. И возможны ситуации, когда свободу слова следует ограничить. Лучше добровольно и по собственной инициативе. Первая заповедь - не навреди! Западный "Index" такого не говорит. У них проблема похудания, а у нас недоедания. Они борются за ненасильственное общество, а мы с насилием.
   "Индекс", знакомя с прелестями глобального подавления инакомыслия, напоминает читателям, что и ныне "несмотря на официальную отмену цензуры в России, она продолжает существовать в разных обличьях". Помимо выявления и обличения реликтов цензуры редакция поставила целью расследование попыток создание искусственного информационного поля в угоду любой власти; анализ законов, традиций и практики существования информационного пространства. Эта тематика кажется мне наиболее интересной. По части создания мифов советская Россия была впереди планеты всей. В постсоветской России, может быть по причине разновекторности приоритетов властных групп, процесс создания мифов затруднен. То есть нам предлагают скушать некое фэнтэзи, но конкурент тут же подбрасывает в виде гарнира разоблачающий компромат.
   Первоначально, "Индекс" был для меня весьма интересен, именно как живой (в смысле живописно изложенный) материал по истории и современному состоянию правозащитного движения, прежде всего в области права на свободу информации, слова, совести и убеждений. Но с каждым номером все больше появляется материалов, теоретизирующих на тему роли информации в посттоталитарном (я бы сказал в "неототалитарном") обществе. Все четче видится невольный и может быть неосознанный поиск нравственного стержня, вокруг которого можно было бы выстроить систему координат, в рамках которых можно и стоит оценивать реальность. И эти ценностные координаты лишь на поверхности выглядят либеральными. У "Индекса", как и у всех авторов пишущих сейчас на социальные темы, большие проблемы с семантикой и этимологией. Так сложилась наша история, что смысл ясных понятий оказался подмененным неоднократно. И когда авторы пишут, что "цензура становится проблемой при переходе от республики к демократии", они имеют в виду не реальную современную цензуру, как негласную систему запретов, поддержанных возможностью административно-экономических санкций, а правовым образом закрепленный запрет на обнародование/распространение определенных сведений или точек зрения; под республикой разумеют каркас, формулу власти, а не форму правления, под демократией, понимают право на выборы - волеизъявление, а не сам компромиссный и "консенсусный" процесс управления. Но не смотря на терминологический кавардак, совершенно ясно, что "Индекс" и его авторов, прежде всего, интересует проблема личной свободы выбора, права на инако-мыслие, права быть услышанным и адекватно понятым в собственной стране. А я с удовольствием ищу в нем и нахожу варианты ответов на свой вопрос: Не является ли "свобода на..." всего лишь небольшим этапом по пути к "свободе не..."?
   2005.
  
  
   Многие деятели СМИ и политики, уверяют, что какая-то цензура в России все же необходима. Для этого они собираются использовать бесценный советский и, меньше, дореволюционный опыт предварительного контроля и последующих карательных мер.

13. Досье на цензуру

  
   Иисус, несомненно, знал, что писали апостолы в Евангелиях. Но вымарывать не стал. Скорее всего, подумал: Прости их, Господь! Ибо не ведают, что творят. Ведь каждому воздастся за дела его, и за слова его, и за помыслы его... Это был первый случай отказа от предварительной внесудебной цензуры.
   В России со свободой, и в частности, свободой слова творились странные дела. Свободу не пожалованную, но добытую в боях - бунтах, грабежах, революциях, с удовольствием распинали в лице её "буревестников". Дарованную свободу, почти всегда воспринимали, как право на безнаказанность, на революцию (в первичном ее значении), как право на вседозволенность. Просвещенная Екатерина издает указ о вольных типографиях и тут же неблагодарный Новиков печатает антиправительственные опусы. Издает указ о вольности дворянской, так их малолетние чада, добра не помнящие, иллюзиям подверженные, бунт устраивают. Землю крестьянам дали, так тут же пошли разночинцы народ мутить, требовать черного передела. (Это значит землю и свободу - именно в таком порядке и без выкупа). Двух самых либеральных монархов убивают, а до того изгаляются в "свободной" прессе. Ну не мог император вызвать на дуэль остроумного поэта Курочкина и морду за хамство набить не мог. А расплодившиеся Базаровы все чаще путали вольномыслие со словоблудием.
   Самыми большими либералами на Руси были стукачи и провокаторы. От тестя эстета Грибоедова, обладателя острого пера - журналиста Булгарина, до тоже журналиста (некоторое время пресс-секретаря самого Распутина) Манусевича-Мануйлова. Мне нравится как они боролись с цензурой! По мысли Фаддея истинно благоразумный человек (как он сам) ничего противузаконного в жизни не напишет. А ежели и напишет - то сам и доложит лично его превосходительству, генерал - адъютанту, начальнику III отделения его. имп. вел. личной канцелярии, графу Александру Христофорычу... А неблагоразумных следует выявлять, печатая их в журналах, дабы все видели сколь глубокими бывают искренние заблуждения.
   Проходимец Мануйлов в такие дебри не залезал. Он кропал заказные статьи без черновиков и о цензуре не думал. Когда получаешь деньги в охранном ведомстве необходимо выглядеть самым страстным обличителем пороков власть предержащих. Вообще, либералы, ценители свободы печати, это обычно весьма благоустроенные и близкие к корыту с отрубями розовощекие личности. В отличие от чахоточных, со взором горящих, революционеров. Но кто сказал, что революционеры приветствуют свободу слова? Они его давят даже в партийной прессе с грифом "ДСП". (Это не "древесно-стружечная плита", это "для служебного пользования".)
   Проблема цензуры интересна тогда, когда вышеупомянутая косвенна и ее вроде бы нет в наличии. Чего толку бороться с цензурой, когда вот она - прописана в законе черным по белому. Избирайтесь в парламент и голосуйте за первую поправку, как поступили американцы. Потому что когда цензура - факт, строка в кодексе, которую нельзя проигнорировать, она также обыденна и скучна, как правила внутреннего распорядка в КПЗ СИЗО ГУИНа.
   Проблема самоцензуры интересна, когда автор ограничивает себя не из за страха перед наказанием или отвержением, а искренне считая, что некая информация вредна для общества. Но если автор считает ее существенной, а некие уважаемые люди - цензоры, видящие проблему в глобальном контексте и с последствиями, считают, что распространение данной информации нанесет вред граду и миру?
   Проблема цензуры - если СМИ обслуживают общество - это сложности взаимоотношений общества, общественного мнения и власти. Если СМИ обслуживают власть - цензура естественна и гармонична. По теории в гражданском обществе при демократическом политическом устройстве ее не должно быть. Но это враки. Должен быть запрет на публикацию военных и экономических секретов государства. Должна быть некая гарантия, что высших должностных лиц страны не будут ежедневно поливать грязью, а потом полоскать их грязное бельё. Контроль за публикациями патологических и сексуально-пакостных текстов также логичен. С политической цензурой сложнее. Вроде бы она также необходима государству, как полиция и пожарная охрана. Кто будет исполнять правила общежития - законы, если средства коммуникации - СМИ визжат глубоким контральто Новодворской: Власть преступна! Национальная идея ублюдочна! Президент и K` убийцы и лжецы - давите гадину! Все на защиту (в атаку) Белого дома! Или публикуют (мечта подростка) инструкцию, как из подручных материалов изготовить простенькую бомбочку? Но где грань, после которой нормальная забота о цивилизованном сосуществовании граждан с разными убеждениями переходит в советский вариант политической цензуры? Или разоблачать и клеймить пороки существующей системы можно, но призывать к ее изменению - улучшению, нельзя? А как ее изменить ненасильственно, ежели она даже слышать (читать) об этом не желает?
   Найдите мне хоть одну страну, где печатно-электронные призывы к изменению существующего общественного устройства приветствовались? Но без таких призывов невозможен социальный прогресс. Как совершенствоваться, если главная задача государства поддержание порядка и стабильности, гарантия возможностей граждан самореализовываться, жить не ради физического выживания. Проблема цензуры вспахивает такой пласт социально-философских общественных проблем, что убеждаешься - это задача второго уровня. Она не первична и решаема только на основе уже решенных задач - экономических, политических, образовательных...
   Свобода печати не есть обязательное свойство гражданского и демократического общества. Просто такое общество является необходимым условием её появления. Гражданское общество генерирует свободу печати, как инструмент саморегулирования, самоконтроля. Появление свободы печати в пост - тоталитарном обществе отнюдь не ведет к каким-то существенным изменениям. Поскольку СМИ есть инструмент, участник и порождение общественного процесса. В тоталитарном обществе функционируют идеократические СМИ, в демократическом - в основном, интерпретативные. Введение цензуры, правового запрета и контроля за распространением заранее оговоренной информации, точки зрения или системы ценностей, всегда оправдывается и апеллирует к высшим ценностям - государственным, нравственным, религиозным... Но кто сказал, что демократическое общество всегда толерантно к инакомыслящим или инаковерящим? Любому, а тем более нестабильному социуму присущи охранительные тенденции, чувство самосохранения. И многие цензоры искренне были убеждены, что работают ради стабильности государства. Может быть, правда, - лучше выпороть келейно, чем казнить публично? И это правда, что "нет опасней и нету подлей, чем свобода совсем без конвоя"?
   Советская идеологическая машина с помощью цензуры успешно создавало весьма бодрое информационное пространство. История советской цензуры богата на анекдоты, но можно вспомнить отдельные вехи.
   -В 1918 г. большевики стали закрывать нейтральные газеты даже за однократное нарушение постановления о предварительной военной цензуре. Еще до июля были закрыты газеты "Анархия", "Новая жизнь", "Свобода России", "Великая Россия", "Слово народа", "Наш голос", "Возрождение", "Искра". - В 1923 году революционеры засомневались в "музыкальной и идеологической ценности оперы Гуно "Фауст"", и предложили Большому театру поставить вместо нее либо Р.Вагнера, либо "Сказку о Золотом петушке", как антицарскую. - К 1925 году относятся запреты Главлита на публикацию сообщений о самоубийствах и о случаях умопомешательства на почве безработицы и голода; запрещалось упоминать "о зараженности хлеба долгоносиком, клещом и прочими вредителями, во избежание паники... и злонамеренного истолкования этих сведений." С 1924 г. под запретом городской романс - "песни улицы". - К 1929 году относится сюр-циркуляр Главлита "О разрешении танцев": "Настоящим разъясняется, что в каждом отдельном случае вопрос о разрешении танцев должен согласовываться с Гублитом и местными политпросветорганами". - С 1930 не разрешалось сообщать в печати "о забастовках, голодовках, антисоветских выступлениях, волнениях в лагерях, манифестациях", перемещениях по стране начальства. Ничего о ГПУ. - В 1934 г. начальник Главлита Б.Волин в письме И.Сталину пишет: Я принял решение впредь не допускать вывоза за границу произведений до того, как они приняты к производству у нас". В 1939 были исправлены и частично вычеркнуты отдельные места из писем Ж.Бизе. Слишком нелицеприятно оценивал композитор буйства парижских коммунаров, искал бедняга "промежуточную ступень между этими безумцами, этими головорезами и реакцией". Его описание парижской коммуны очень похоже на бунинскую зарисовку октябрьской революции в России: "Не преступление царствует в Париже, а буйное помешательство. Повсюду пожары, грабежи, воровство, вандализм. Ужас. Эти парижские скоты готовят нам новых святых". "Конечно, [войска] не замедлят избавить Париж от всех этих негодяев и особенно от подлых тварей, которые играли какую-то роль во всей этой ужасной свалке. Самое спешное - разогнать эту шайку подлецов всех наций".
   В 1939 году советской цензурой было проконтролировано 7 194 газеты; 1 762 журнала, 41 000 книг, тиражом около 600 миллионов, 92 радиостанции, 1400 радиоузлов, 2 357 803 бандероли с иностранной литературой; 70 000 библиотек, 4 681 типография. Аппарат цензуры состоял из 6 027 человек.
   Вообще-то цензура в СССР свирепствовала только в двадцатых, начале тридцатых годов - до большого террора. Во-первых, по причине фантастической безграмотности цензоров, во-вторых, из-за того, что авторы не успели еще полностью перестроиться и перековаться так, чтобы успешно подвергать себя самоцензуре. Кастрировать себя добровольно, во избежание... Начиная с середины 30-х годов речь уже могла идти только об опечатках или плохом обонянии - авторы не успевали учуять какой ветер дует. Проблему выбора пятидесятых ("То ли гений он, а то ли нет еще?") прекрасно прокомментировал А.Галич.
   В семидесятые годы в Москве несколько раз показали "Зеркало" А.Тарковского. Многого в фильме я еще не понимал. В частности загадкой был страх - полуистерика матери героя, из-за каких-то опечаток в гранках. Уже позже прочел о том, что пропустившие "контрреволюционные" опечатки редактора в предвоенное время попадали в лагеря, за антисоветскую пропаганду и вредительство. В нескольких зековских воспоминаниях описываются встречи с солагерниками, осужденными за "гавнокомандующего", "Сралин" и "Сталингад". Мне казалось, что это фольклор. Ан нет. Позже, в сборнике документов прочел письмо начальника Главлита Н.Садчикова в ЦК ВКП(б), в котором он сообщал о своем своевременном доносе в НКГБ о допущенных Красноводской газетой "Коммунист" именно этих опечатках. "...в слове главнокомандующий пропущена буква "л", "в слове "Сталинград" пропущена бука "р". Считаю, что эти контрреволюционные опечатки дело рук врага". После войны цензоры также просили МГБ заняться засевшими в редакциях врагами народа: то за дискредитацию образа вождя фразой "В 1920 году В.И.Ленин окотился в Брянских лесах", то за плакат, где у маршала Сталина звезда на медали оказывается шестиконечной.
   В 1950 г. ведущие цензоры Главлита обрабатывали в год от 200 до 1000 названий книг каждый. Всего в 1950 году цензоры произвели 42 233 вмешательства в контролируемые ими произведения.
   Инструкция комитета по делам искусств от 18.01.52 констатировала сложившийся status quo: Все "произведения искусства (драматургия....произведения для цирка...скульптура,) могут публично исполняться (демонстрироваться) только лишь при условии, что они разрешены органами цензуры".
   Наверное, лучшее определение примитивной цензуры (запретительного гос. органа) - его синоним, "духовная инквизиция".
   Неверно думать, что во второй половине ХХ века рукописи распространялись самиздатом только потому, что их "резала" суровая советская цензура. Если автор не был психом, то есть адекватно реагировал на реальность, он просто не предлагал определенного рода рукописи в печать - они расходились в самиздате. Изъятые при обыске, сами по себе они не являлись доказательством вины. Их антисоветский характер доказывался специальной экспертизой, проводимой, как правило, цензорами Главлита. Мнение одного такого цензора, начальника отдела по контролю общественно-политической и художественной литературы В.Солодина имеет смысл процитировать: "Читать с литературной точки зрения было нечего. Ну, что такое, например, поэтесса Горбаневская - дерьмо... Единственный толковый автор был Некрич, с его работой о начале войны. А остальные самиздатские авторы были шизофреники, которым надо было эмигрировать. И диссиденты их размножали и распространяли только по политическим причинам". " Мне нравится этот специалист по литературе - психиатр-диагност. В конце 90-х годов опубликовано несколько интервью с бывшими цензорами. Общий настрой их словес - "ведь Жданов был где-то прав", "нельзя сказать, что цензура мешала появляться хорошему..." И, например, такие признания: "существовало железное правило - все, что было опубликовано [на западе], сразу отправлялось в спецхран, хотя бы это был Пушкин".
   Цензура периода перестройки и гласности в ее ведомственном воплощении -Гл. управлении по охране гос. тайн в печати и других СМИ (в 1990-1991 -Агентство по защите гос. секретов в СМИ при мин. Информации и печати) ориентировалась на строгое следование канонам цензорской библии - "Перечню сведений, запрещенных к печати". Проявлять особую идейно-политическую активность уже не требовалось. К тому же, работу цензоров с успехом и прилежанием взяли на себя сами редактора, отсекавшие таким образом, с одной стороны, подозрения в нелояльности, с другой, неподходящие им произведения. Известно, что редактора нещадным образом правили даже мэтров периода упадка: В.Распутина, Б.Васильева, В.Пикуля, А.Рыбакова... Часто, чтобы не обижать заслуженного деятеля, предлагающего слабую, с точки зрения редактора, вещь, редактора ссылались на зверства цензуры, "не пропускающей" нетленный опус. В 1991 году в издательства обрушился водопад таких "пострадавших от цензуры" рукописей.
   Очаровательно обрисовал ситуацию в одном из интервью высокопоставленный в 1984-1989 годах цензор Ю.Отрешко. Процитирую отрывок: "Никто ничего из ряда вон выходящего не позволял себе писать, чтобы специально не напороться на цензуру. Люди, подвизающиеся в советском литературном процессе или в советской журналистике, знали, как избежать цензорской редактуры. Точнее было бы сказать, что в мое время цензура никогда не запрещала антисоветчины. По той причине, что её никто не писал. Может быть, писали в стол, но в газеты, журналы и издательства не несли. У нас было такое понятие: "фига в кармане". Вот разве что такие фиги мы и вытаскивали из произведений... Кстати, у Валентина Распутина первый вариант "Прощания с Матёрой" заканчивался не затоплением деревни, а самосожжением ее жителей. Именно цензура не согласилась с подобным концом. И потом многие писатели выпущенный в печать финал считали более художественным..."
   В том, что в прежнем виде цензура не восстановится, Ю.Отрешко уверен "в принципе". "Сила цензуры была в том, что ни одна типография не печатала без штампа цензуры. Типография проверки цензора боялась больше, чем проверки следствия. А кому вы сейчас запретите печатать? А потом цензура есть. Просто другая. Цензура денег". (Власть.9.1998) Все откровенно: власть цензуры держалась на мощи репрессивного аппарата и тотальном контроле. Ему и служила. И перед майскими демонстрациями 1986 года, сразу после взрыва в Чернобыле служила тоже. И не прошло ни одной публикации, что детей нельзя выпускать из дома. Ни в Туле, ни в Брянске, ни в Гомеле, ни в Орле, ни в Чернигове, ни в Киеве. И сейчас её очаги в "зонах бесконфликтности" активно поглощают кислород. Власти всех уровней защищают собственные интересы, прикрываясь соображениями то политической, то экономической безопасности.
   Современная цензура, точнее некоторые ее элементы, позволяющие заинтересованным лицам или структурам контролировать содержание СМИ, многовариантна и, как правило, косвенна. Она основана на самоцензуре и понимании редактором-издателем интересов тех сил, которые способны повлиять на редакционную политику. По сути, это примитивный учет, обслуживание интересов власти - будь-то государство, персонифицированное в мэре-губернаторе-представителе президента, олигархи-нувориши растворенные в АО - концернах - комбинатах - корпорациях или бандиты. Партийной цензуры в России ныне не существует. Просто потому, что партийные издания выпускаются либо оголтелыми адептами партийной идеологии, либо беспринципными циниками, так что максимум, что требуется это пристойный литературный редактор.
   В общем, современная цензура это система явных или неявных предупреждений о возможных санкциях в случае неисполнения прямых или скрытых запретов на информацию или её оценку - точку зрения. Санкции многовариантны - от экономических (отказ в льготах, кредитах, финансировании), административных (отказ от доступа к контролируемой типографии, наложение штрафов, судебных исках, увольнении, если позволяет форма собственности редакторов и журналистов) до криминальных. По сведениям Фонда защиты Гласности число избиений, исчезновений, убийств журналистов с каждым годом растет.
   Подводя итоги: Мы живем в информатизированном обществе, когда цензура в примитивном своем виде уже невозможна. Манипуляция общественным мнением, создание социальных стереотипов и вдалбливание приоритетов осуществляется путем глобальной переорганизации информационных потоков, созданием глобальных мифов и системы ложных ценностей - ориентиров. Промывка мозгов ведется не на уровне запрета права на информацию, а на уровне трактовок и анализа, умолчания, искажения и подмены фактического мифическим. Впрочем, помимо искажения реальных событий с успехом используется и самый легкий в информатизированном обществе способ - замалчивание фактов и проблем, выталкивание их в небытие, в неизвестность, в не существование и замена их лже актуальными лже проблемами - сенсациями, разоблачениями, скандалами - т.е. виртуальной реальностью.
  
   2002.
  

14. Приватное информационное пространство

  
   Первооткрывателем приватного информационного пространства, формирующего общественное мнение, был протопоп Аввакум.
  
   Всегда казалось, что непереводимое понятие "гласность", информационная открытость, шире и достойнее формально ограниченного права на свободу слова. Вспоминается Глас Божий и Гласные Думы. Согласие и, почему-то, glasnet. В конкретно-историческом варианте, 1987-1990 годы - гласность, 1991-1996 уже, официально, свобода слова. В первом случае, публикации ранее неизвестных произведений, программные статьи академиков, Баткина, Селюнина, Пияшевой. Во втором случае, ангажированная политизированная печать, информационные войны, компромат. Распечатка оперативных прослушек и скрытой фотосъемки стала почти что нормой. В августе 1990 был принят наилиберальнейший закон о печати и свобода слова была формально обретена и юридически закреплена. Сразу же с ней, как всегда бывает со свободой, стали происходить странные вещи. Тем, кому она была необходима как воздух, кстати, вполне удовлетворявшиеся гласностью, видели эту свободу лишь на бумаге. А воспользовались этой свободой, как и прочими достижениями деидеологизации совершенно другие люди. Рынок поставил совершенно непреодолимые препятствия, введя цензуру, по свирепости превосходящую главлитовскую. Экономический пресс стал тихо душить не только "бесполезные" художественные (имеются в виду высоко художественные) издания, но и социально-политические. Экономический класс, разобравшись в ситуации и поделившись на кланы, ввел политическую цензуру. Информационные империи Гусинского, Березовского, Альфы, Потанина, мэрии - Лужкова, региональных баронов поделили рынок и предложили играть по их правилам. Единственное достижение по сравнению с тоталитарным прошлым в том, что вместо одного Главлита стало несколько и совершенно озверел внутренний цензор редакторов. Расхождение во взглядах с разного типа кураторами - это могла быть местная администрация, хозяева издания, спонсоры, автоматически вело к перекрытию кислорода и финансовому коллапсу. Что означало, либо закрытие издания, либо смену "трудового коллектива". СМИ в большой части превратились в информационные придатки многопрофильных корпораций.
   Гласность стала возможной потому, что до кого-то из руководства дошла простая истина. Любая художественная и даже социально-философская и вообще литература не опасна для власти. Путь претворения в жизнь, как этических, так и политических идеалов писателей и философов так долог, что ущерб от борьбы с ними значительно превышает ущерб от их произведений. Общество способно повально увлечься Марининой, но никогда публицистикой Сахарова, Солженицына, Зиновьева и даже Кара-Мурзы. Свобода слова стала возможной, когда ее рамки строго очертил кошелек, а не цензор. Девальвация печатного слова вообще и политического в частности стала всем очевидной после 1993 года. Идеальным примером распространенного отношения к прессе стал сам президент. Это отношение выражается в двух словах: собака лает... Конечно, это лишь свидетельство слабости (а по мне, так отсутствия) структурированного гражданского общества в стране. Но все равно, жалко.
  
   Информационное пространство Пушкинской площади Москвы в конце 1980-х: - "Русская мысль" - всего за три рубля!" - "Здесь продается "Свободное слово!"
  
   Глобальное информационное пространство поделено между печатными и электронными СМИ, отдельно - интернетом, корпоративными, ведомственными, государственными, научными, художественными информационными потоками.
   В России всегда существовало и, надеюсь, будет существовать, приватное информационное пространство. Это не только эпистолы. Хотя современные политики весьма любят объясняться между собой посредством частных писем, почему то размещая их для всеобщего обозрения. А один известный журналист в подобной приватной форме пол года безответно обращался к президенту. Но я имею в виду письменно-печатные формы, рассчитанные на немногих, но странным образом оказывавшие влияние на все общество. Например, позабытая ныне форма салонных альбомов, весьма популярных в XIX веке. Любопытно, что малотиражные альманахи начала ХХ копировали эту форму. Свет и полусвет были довольно замкнутыми сообществами и "публикации" в альбомах вполне удовлетворяли потребности в социальных и творческих коммуникациях. Совершенно приватным, маргинальным информационным пространством были, вроде бы рассчитанные на широкие массы листовки и прокламации подпольщиков всех мастей. Как и их пресса. На деле эти тексты отражали лишь внутри кружковую борьбу, столкновение позиций и интересов, да и написаны были на птичьем языке, понятном только узкому кругу посвященных. Кстати, уровень партийной журналистики того времени был потрясающе низок в сравнении, например, с "Днем" или Суворинским "Новым временем". Начиная с 1960-х годов ХХ века приватное слово открытых писем, обращений и заявлений правозащитников озвучивалось радиоголосами и обретало миллионную аудиторию. Но наиболее откровенным проявлением частного информационного пространства был самиздат.
   Ниша самиздата - сферы приватного общения, поделена между откровенно непубличными изданиями, нелегальными ультра-радикалами всех мастей и общением на форумах. Как культурный феномен периода реформ он сыграл немалую роль. Помимо чисто информационной отдушины самиздат избавил людей от страха перед словом, от страха мыслить и писать самостоятельно, дал редкую возможность говорить, что думаешь, не оглядываясь ни на авторитеты, ни на ум, совесть и честь нашей эпохи, ни на цензоров внутри и вне себя. Народ заговорил. Коряво, часто неумно, заговорил просто потому, что появилась такая возможность. И продолжает также коряво говорить в интернете.
  
   15. Потепление и мировое правительство
  
   В последние годы на планете резко увеличилось число природных катаклизмов и аномалий. Европу и Америку донимают ураганы, тайфуны, торнадо, наводнения, снегопады, жара и засуха. Азию - землетрясения, извержения, наводнения, тайфуны, цунами. В Африке - снег. Ползут тектонические плиты, медленно, но верно тают ледниковые шапки. Все эти аномалии грозят человечеству большими неприятностями и способны поставить на грань выживания.
  
   До сих пор суеверных землян стращали апокалипсическими предсказаниями, в основном, умозрительно. То есть, во все времена находились пророки, которым, почему-то верили. Человечество давно должно было погибнуть от какой-либо пакости. По своей вине - от войн, болезней, перенаселенности, экологической катастрофы; по божьему промыслу, по причине греховности - во время вселенского потопа, страшного суда, в геенне огненной... Но все это были заключения чистых гуманитариев - провидцев и теологов. Идеи эсхатологии, кстати, присущи христианству и иудаизму, но особенно приветствовались разнообразными сектантами. Ожидание вселенской катастрофы и конца света, который вот-вот наступит, весьма способствовало избавлению сограждан от ценностей и накоплений, особенно нажитых неправедным путем. Ну, зачем Абрамовичу Челси, если следующий чемпионат не состоится?
   В конце ХХ века говорить о вариантах конца света стали уже не подозрительные предсказатели, а представители точных и полу точных наук. Глобальные вызовы человечеству, в хронологическом порядке их обнародования, приводили, так или иначе, к всеобщей гибели. Либо от последствий термоядерной, (бактериологической и прочее), войны. Либо от СПИДа и других болезней. Либо от техногенных катастроф (в паре с терроризмом). Но, скорее всего, просто по законам мироздания - от столкновения с астероидом, кометой, исчезновения озонового слоя, жесткого излучения, очередного ледникового периода или от глобального потепления. Как выяснилось недавно, последнее взаимосвязано.
   Результаты совместного исследования американских, английских и австралийских ученых, из Института общественной истории, Центра истории прогресса и Института прогресса, были недавно опубликованы в докладе "Перед лицом климатических изменений". Речь шла о причинах и последствиях глобального потепления, за которым должен наступить новый ледниковый период. Оказывается "спусковой механизм вселенской катастрофы уже запущен" и уже достаточно общего потепления на 1 градус по Цельсию, чтобы процесс было уже не остановить. И такое потепление наступит через 10 лет. В результате будут затоплены почти все прибрежные и низинные районы развитых государств (о неприятностях, которые грозят Китаю, России и Бразилии умалчивается), а некоторые исчезнут совсем. Поменяют направления течения в мировом океане, прежде всего Гольфстрим, и, как следствие, начнется ледниковый период. Который, опять же коснется, в основном, Европы и Северной Америки. Если на первом этапе (потепления) Россия только подтает и сбудутся мечты о северном морском пути, яблонях и баклажанах за полярным кругом, то на втором, нам всем придется переселяться на юг. В дружественную Абхазию и братскую Туркмению.
   Рецепты спасения
   Когда в 90-х годах земляне ожидали столкновения с очень неприятной кометой, то единственными, кто смог хоть как-то объединиться перед лицом общечеловеческой угрозы, были ученые. Пока одни продолжали рассчитывать и уточнять ее траекторию, другие предлагали различные проекты избавления о напасти. От расстрела небесного тела ядерными ракетами, до изменения орбиты земли. Комета пролетела мимо, но этот вызов из космоса, не первый для существующей цивилизации, породил много вопросов и сомнений. Способно ли вообще человечество объединиться, в случае, если беда грозит не отдельной стране, а всей планете? Возможно ли создание надгосударственной структуры, решение которой было бы обязательно для всех? ООН, в ее нынешнем виде, для этой цели не подходила. К тому же, для решения экстраординарных задач, связанных с выживанием, существующие методы достижения консенсуса между мировыми "центрами силы" просто не приспособлены. В процессе процедур увязок, согласований, определений финансирования и решения сиюминутных задач, наверняка будет упущено время. Кто-то заявит о своей "особой позиции". Кто-то предпочтет выживать в одиночку. А для кого-то просто некоторые варианты "спасения земли" будут неприемлемы. Например, для стран ОПЕК, чье благосостояние целиком построено на нефтедобыче, неприемлем всеобщий и категорический отказ от использования ее производных в качестве топлива - в автомобилях, ТЭЦ, котельных и т.д.
   Выяснилось, что пока создание общепланетных надгосударственных органов маловероятно. Если консенсус между Эквадором и Гвинеей-Бисау вполне возможен, то "национальные интересы" Китая и стран ЕС, США, России и Японии, не совсем совпадают. Но все же иного пути, чем создание в XXI веке какой-либо формы всемирной конфедерации и надгосударственного органа "быстрого реагирования", у homo sapiens, если мы хотим сохраниться как вид, нет. Это может произойти путем модернизации ООН или создания параллельного "высшего совета" 30 наиболее развитых государств. Так или иначе, на мировой сцене должен появится кошмар всех антиглобалистов, антимасонов и антисионистов - призрак мирового правительства. Можно представить себе, как бесит это понятие разнообразных борцов со "всемирным заговором", экспансией США и установлением "нового мирового порядка". Они, вероятно, до последней минуты, будут доказывать, что все это - происки жидомасонов, скупленных на корню СМИ и продажных ученых. Что никакого потепления нет, и ледникового периода тоже не предвидится. А когда будет поздно, во всем обвинят американский империализм.
   К сожалению, созданию любого прототипа мирового правительства должен предшествовать необходимый этап интеграции государств, создания экономической основы для осуществления любых проектов и властных функций, то есть этап глобализации мировой экономики. Но на пути этого процесса лежат "подводные камни", в виде вновь возникающих взаимных фобий, противостояний и претензий. В более или менее пристойном виде в современном мире удается интегрироваться лишь достаточно однородным и единокультурным странам, с близким уровнем экономического развития.
   На региональном уровне примером такой интегрии может служить ЕС. На внерегиональном - страны, входящие в орбиту одного из мировых центров силы: США, ЕС, Китая и Японии. Наиболее вероятно, при создании крупной конфедерации, непредсказуемое поведение ряда стран со сложной внутри и внешнеполитической ориентацией. Прежде всего, это относится к странам арабского востока, исламской цивилизации, давним противникам глобализации в западном понимании. Массу проблем может создать Китай, когда бурный рост его экономики и населения войдет в противоречие с внутриполитической системой и внешним миром. Россия, сидящая на водке и нефтяной игле, вряд ли будет способна играть в ближайшее время самостоятельную роль в решении планетарных проблем.
   Американцы уже констатируют свое лидерство в однополярном мире. С этим придется смириться, как смирилась Европа со своим жандармом - Россией, в первой половине XIX века. В разные эпохи роль мирового лидера брали на себя разные государства. И надо признать, что Америка - это совсем не худший вариант. Прагматичный "мировой жандарм", озабоченный не только своим карманом, но и правами человека и сохранением цивилизации, лучшее, на что мы можем сегодня рассчитывать.
   И с горечью приходится признать, что никакой наднациональный орган не будет эффективным без доминирующего участия в нем США. По крайней мере, в ближайшие 20 лет. Впрочем, у России, при должном подходе, появится крупный козырь, выражающийся дилеммой: Мозги наши - деньги ваши.
  
  
  

16. КАК МЫ ЗАРАБАТЫВАЛИ НА ЖИЗНЬ?

Девяностые годы

  
   Думаю, что не ошибусь, если предположу, что весьма многие были подвержены ужасному недугу - безработице. Либо, поражены основательно, либо страдали в скрытой форме. Радует и печалит лишь то, что большей частью эта болезнь поражает людей умственного труда, специалистов и гуманитариев широкого профиля, а также славную когорту людей, вообще не умеющих ничего делать. Если таковые не ленивы, они смело идут в политику. (Хотя Дума, как говорил незабвенный премьер, "не то место, где, как говорится, можно только языком".) А лидируют по востребованности обществом уже долгое время бухгалтера, менеджеры по продажам и программисты высокого разряда.
   0x08 graphic
Но брошенные припухшим Гайдаром и (по определению Г.Зюганова), "самым большим жуликом в истории" России, Чубайсом, на растерзание рыночной экономикой, наши сограждане понемногу оклемывались и изобретали самые разнообразные способы заработка. У первой волны, пытающихся выжить в новых условиях и разбившейся о рифы рынка, было три вектора. Торгово-закупочный, научно-производственный и ресторанно - сервисный. Все они находились в окружности рэкета, подразделявшегося на частный и государственный. Бандитский был более приемлем, поскольку брал стабильный налог и обеспечивал спокойное существование. Научно-производственный сектор скончался после тяжелой непродолжительной болезни под бременем инспекций, налога на добавленную стоимость и западного демпинга, но другие выжили. Вторая волна характеризовалась легализацией бандитского капитала и перемещением доцентов с кафедр на рынки. По количеству банков и казино мы на какое-то время переплюнули замшелый запад. Турок выучили говорить по-русски, сами перешли на пиджин-инглиш. Обличители режима, любят говорить, что "в стране сплошной бардак" и что "в этом борделе невозможно жить". Они не правы. Хороший бордель можно охарактеризовать, как четко функционирующую систему с идеальным распределением обязанностей и строгим исполнением соглашений. В нашей стране проходит бесконечный "турнир по борьбе без правил".
   Наступило время инициативных детей лейтенанта Шмидта, Мануйловых-Манусевичей, Властилин и Мавроди. В общем, мало быть талантливым, нужно еще быть проходимцем. Но - мало быть просто проходимцем, нужно быть еще и талантливым.
   Мне, также как и всем, пришлось переживать печальные месяцы не востребованности и ломать голову, как же заработать на кусок хлеба с маслом. Будучи гуманитарием-книговедом и работая по специальности, я нерегулярно получал чуть больше 50 долларов в рублевом эквиваленте. Опубликовав книжку, получил гонорар в размере стоимости трех бутылок любимого коньяка "Двин". После чего, взорвался как придорожный фугас. С честным и законопослушным гражданином K` было покончено. Расскажу, в целях распространения опыта, какими способами устав от перловки я пытался приобрести дензнаки в достаточном количестве.
   Первая светлая идея, осенившая меня, не была оригинальна. Можно сказать, что она отличалась изысканной банальностью. Решено было открыть экзотичный ресторан для снобов и новых русских. В меню должна была быть жареная саранча, фаршированные лягушки и тухлые яйца по-китайски; салат из молодого бамбука, поджарка из муравьев и термитов, копченая гадюка и т.д. В рисовую водку предполагалось засовывать корни ревеня и хрена, выдавая их за женьшень. Надо сказать, что друзья меня поддержали, и команда собралась дружная. В общежитии, где жили вьетнамцы, набрали официанток, с глазами, как прорезь дисковода. Знакомые, по своим каналам обещали бесперебойно доставлять кузнечиков, саранчу и муравьев. Ребята, из общества охраны памятников, каждое лето отправлявшиеся по деревням в поисках оных, обещали отыскать гадюк, в крайнем случае, ужей. Приятели-рыболовы поклялись для такого случая наловить в Москве-реке такую редкостную гадость, что в ее китайском происхождении никто не усомнится. Они же согласились доставлять червей, лягушек и улиток. О двух фирменных блюдах, придуманных лично мною и оценённых в меню в $85, не могу не рассказать. Заслуживает интереса также способ, которым я заставлял это блюдо вышеупомянутых пижонов покупать. К акульим плавникам (их роль исполняли половинки разрезанной поперек маринованной и подсушенной камбалы) предлагалось отведать чистый эксклюзив - содержимое брюха акулы, от которой эти самые плавники. Упоминалось также, что большая тигровая акула доставляется спецрейсом с Филиппин. А содержимое заключалось вот в чем. В купленного на рынке осетра мы засовывали судака, в судака мы заправляли там же приобретенную щуку, в щуку - леща, в леща ставриду, в ставриду путассу, в путассу - анчоус. Такой набор был не обязательным, главное побольше рыб засунуть друг в друга. Выглядело это страшновато, но зрелище каждый раз впечатляло клиента. Все это густо сдабривалось специями и поливалось лимонным соком. Есть было невозможно, но выглядело очень сюрреально. Клиент ощущал себя царем природы, последним и окончательным звеном в борьбе за существование, где все живое пожирает друг друга.
   Второе блюдо - вершина русской изобретательности, многоразовая черепаха "по-пиратски". Собственно говоря, от черепахи был только панцирь. А содержимое панциря варьировалось от наличия продуктов. Мы набивали его провернутыми в мясорубке мидиями, моллюсками, улитками или просто "крабовыми палочками". А чтобы эстеты не повредили панцирь, к нему приклеивалась отвратительная черепашья морда на шее. Она также была многоразовая. Клиенты должны были палочками выковыривать содержимое панциря, после чего он был готов для следующего заполнения.
   Не буду хвастаться, мы закрылись через два месяца, по не зависящим от нас причинам. Но вложенные деньги успели вернуть. Среди наших клиентов были думские депутаты, деятели шоу-бизнеса и бандиты.
   Полуразоренные, мы всё же решили продолжить деятельность в сфере ресторанного бизнеса. На сей раз появилась идея поставлять в кабаки редкие продукты. Первым редким продуктом должна была стать оригинальная водка с острова Таити "Гоген" и архипелага Туамоту "Кокос". Делалась она по-русски, изобретательно. Кокос, представлял собой просто пустой кокосовый орех, заполненный обычной водкой и выдержанный две недели в тепле. На сургучной нашлепке были изображены письмена, которые не расшифровал бы ни один лингвист. "Гоген" стоил дороже, поскольку разливался в дешевые глиняные сосуды (приходилось покупать на рынке) и в них добавлялось по капле сока киви и ананаса. Надпись на глине "Taity ink*" и "Gougene" приходилось рисовать гуашью (индиго!) по шаблону. Но если вы посещали в 199... году "Экипаж" или "Би-джи", то наверняка оценили качество моей таитянской водки. Мы с приятелем неплохо зарабатывали, сбывая эту еврооформленную "Русскую" и "Пшеничную", но приходилось работать. Это меня не устраивало. То есть, я люблю работать, но предпочитаю делать это в горизонтальном положении и предпочтительно головой. Близилась избирательная кампания и надо было ее использовать. Идея, пришла между первым и вторым кувшином "Гогена". Суть была такова: Если партии выпускают агитплакаты, то их конкуренты должны быть заинтересованы в антиплакатах. За полчаса мы с моим другом, художником N, изготовили на компьютере несколько вариантов "про" и "контра" плаката для каждого политического объединения. Сейчас я не помню все варианты, но конкурентам Явлинского был предложен такой вариант: Мальчик, откусив яблоко, очень похожее на партийный логотип, грустно и обиженно говорит матери: "Яблоко" то, червивое!" Червяк был отвратителен и похож на Явлинского. Самому же объединению, был предложен простой вариант. В верхней части плаката, плачущим шрифтом написано: РОССИЙСКАЯ ЭКОНОМИКА. В центре изображено сочное зеленое яблоко-логотип, а внизу шрифтом фронтиер, гордо: "ВИТАМИН РОСТА!" В общем, мы сотворили плакаты "за и против" для всех. Самыми злыми были кажется, такие: Изображен классический привокзальный сортир. Там, где на двери буква "М", намалевано краской "КПРФ", где буква "Ж" - "ЛДПР". А внизу крупным шрифтом: "НЕ ОШИБИСЬ В ВЫБОРЕ!". Успехом пользовался "женский" плакат. На нем была воспроизведена фотография полуголой Машки - подруги моего приятеля с метровым бюстом. В верхней части значилось: "Девственность - наш капитал!" В центре: "Женщина России". А внизу, в районе лобка: "Демократия невозможна, пока политику и детей делают мужчины".
   Половина объединений закупило наши плакаты вместе с пленками по бешеной цене. Самыми популярными были банальные, антиправительственные. Например, фотография горящего и почерневшего Белого дома с подписью "Не голосуй сердцем, Данко".
   Часто мы работали бескорыстно, из любви к искусству. Лиге защиты сексуальных меньшинств предложили многофигурную композицию: "Наши задницы в распоряжении демократического движения". НБП Э.Лимонова революционный плакат: "От каждого по потребностям - каждому по морде!" СПС: "Вор должен сидеть в Кремле!" и т.д.
   После выборов мы решили заняться благотворительной деятельностью. Правда, избранный способ нельзя было назвать полностью нравственным. Но смотреть в голодные глаза старух, протягивающих руку за подаянием, было невозможно. За определенную мзду мы устроились инспекторами в окружной санэпид и пожарнадзор. К нашим услугам было около двух десятков мелкооптовых рынков, продуктовых баз, ярмарок, сотни продуктовых палаток. Поначалу мы браковали продукты самым нещадным образом. А когда наши подопечные - дети востока, владевшие торговыми "точками" все поняли, просто установили фиксированный и очень небольшой продналог. Один раз нас побили бандиты, но потом, проследив, что мы делаем с продуктами - отстали и даже защищали от небритых отморозков. Ребята развозили продукты по взятым в собесе адресам одиноких и нищих стариков. Тратили, как деточкины, только на зарплату и накладные расходы. За время работы мы помогли около 500 человек. Но, как оказалось, благотворительная деятельность - прямой путь на нары. Пришлось прекратить.
   О полукриминальных способах заработка рассказывать не буду. Но за 10 лет бесконечной перестройки мы испробовали почти все, относительно честные. Сейчас я вернулся к работе по специальности. Кофе не пил уже больше года. Пишу книгу для западного издателя: "Русская интеллигенция. Опыт выживания в экстремальных условиях обскурации и падения пассионарности".
  
   1999.

17. КУХОННЫЕ ПОСИДЕЛКИ

  
   Сейчас персонажи этих заметок уже опубликовали по нескольку книг, остепенились и полысели. Но начиналось все с прекрасных русских посиделок на кухне, где за парой-тройкой бутылок родимой обсуждались, обговаривались темы, превратившиеся потом в главы и подглавки статей и исследований. Показалось интересным вспомнить, как же все начиналось.
  
   Когда б вы знали из какого сора...
   А.Ахматова.
  
   Не все так плохо, пока живы друзья и ты бредешь по аллеям вечно разрушенного Царицынского замка по хрустящей желтизне... Прямые аллюзии к опавшим листьям, как апелляция к природе, успокаивают душу. Морозно и прозрачно.
   Тепла! Тепла и одиночества!
   Чтоб было где благословлять
   Чернильницы её высочество,
   Её величество тетрадь."
   Невостребованности интеллекта - сродни сексуальной неудовлетворенности. Причем, чем ты старше, тем ты сексуально непривлекательней. Надежд, что общество оценит и востребует твои несомненные достоинства все меньше и меньше. Ах, почему я не записался в проститутки в юном возрасте!?
   Я валялся на диване,
   На пороге, на софе,
   На газоне, даже в ванне
   Я валялся под шафе.
  
   1. Процесс учреждения.
   В теплую осеннюю ночь 2001 года мерзопакостный э-мейл принес мне пренеприятное известие. Архив самиздата, который я имел честь возглавлять, больше никого не интересует. "Ты это знал, тра-та-та..., сказал я вслух, знал еще четыре года назад, когда слово "маргинал" стал понимать, как грязное ругательство, а "самиздат" застрял в печенках. Два года назад ко мне приезжал русист из Амстердама. Не советолог, не славист, а уже только русист, финансируемый соответственно, как самый захудалый наш колхоз. Их оставалось только трое на всем факультете. Никто больше не желал изучать ни наш передовой опыт и учение, ни наш великий и могучий, ни даже нашу загадочную русскую душу. Еще я это знал потому, что слежу за публикациями о России - их стало намного меньше. И еще потому, что принято изучать новое, нестандартное, не укладывающееся в рамки и нормы нормальности. А во что превратилась Россия? До отвращения нормальна даже в грязи, мелких пороках и крупных недостатках.
   В общем, ни мои библиографии российского самиздата, ни мониторинги изменения ментальности пост-советского общества моих друзей, ни даже уникальные алгоритмы поиска информации в архивах, которые мы изобретали параллельно работе - не востребованы и, вероятно, не будут востребованы теми, кто по теории должен их от нас требовать и оплачивать наши нервные клетки, которые не восстанавливаются.
   Я не Сенека, даже не Коперник.
   От горя - плачу, от грехов - шалею.
   Как говорила Щепкина-Куперник:
   Мне страшно. Понимаю, что тупею.
   Подавляющее большинство гуманитарных исследований в 90-е годы (если только они не входили в план академических институтов или же не обладали конъюнктурно-рыночной стоимостью), финансировались западными структурами - фондами и исследовательскими центрами. Российские изголодавшиеся исследователи за пять-шесть лет нормального финансирования, не только полностью удовлетворили интерес запада к нашим проблемам, но и вызвали определенную аллергию, чем то напоминающую реакцию на Россию маркиза де Кюстина, Збигнева Бжезинского и лидеров СНГ.
   Впервые, я услышал реакцию на предложенный проект: "Это ваши проблемы", в 1995 году. Дальше - хуже. В общем, интерес к политической жизни России, особенно маргинальной ее части, достигнув пика в 1991-1993 годах, резко упал. Вульгарное объяснение, может быть самое верное. Узнав поближе, в нас разочаровались. И перестали бояться. Кроме того, внимание запада было естественным образом рассеяно между всеми постсоветскими республиками, которые оказались по всем параметрам настолько разными, что исследовательские группы бывших советологов и даже библиотечные фонды оказались принадлежащими к разным департаментам. Отдельно изучали Кавказ и Азию, Балтию и Украину. Отдельно Московию, Дальний восток, национальные вкрапления, Урал и Север.
   Беспомощность и некоторая маразматичность маргиналов и "новых демократических политиков", частично вошедших во власть, поначалу воспринималась как проблема переходного периода, а затем вызвала брезгливое удивление. Таких, как мы, отдельно не изучают. Биполярность политического мира закончилась. Интерес к российским политическим маргиналам тоже.
   Мы - трое безработных гуманитариев на вольных хлебах, free lances недоделанные, обсудили этот вопрос за банкой самогона, который гонит мой приятель - философ Мордашвили. Его прозвали так уважительно, чтобы отличить от другого, классика. Свой эпохальный труд "Гнозис" он писал 10 лет, но теперь его изучают в университетах в моем сокращении. Поскольку весь талмуд тянет аж на 1380 страниц, не считая примечаний петитом. Но ежели честно, Морда - демонстрационный экспонат homo sapiеns с неадекватным восприятиятием действительности данной нам в неприятных ощущениях. Примерно так говорит Косой, великий психоаналитик, отличающийся ненормативной лексикой и поведением. Экспериментирует он на приятелях и любовницах. В результате его окружают сплошные психи. (Кроме меня!)
  
   Мы все птенцы гнезда Петрова. Мы безбороды и ощипанны. Мы разучились ценить запах времени. Кто-то сказал, что все повторяется... Это не правда. Ничто неповторимо!
   Представьте себе вульгарную отечественную кухню. Неважно, семидесятых, восьмидесятых или девяностых годов. 10 кв.м., четыре стула и литовский иллюминатор "Шилялис", из которого раздается апокрифическое: "Дорохие товар-ищи! Сосистические сраные и усе прохгрессивное чечество...". Прошлые и нынешние Шандыбины считают, что русская интеллигенция спеклась. Ан нет! Бирнбаум с Хайдеггером вам в седалище! Остатки тех, кто думает, анализирует и, в конечном итоге, определяет нравственные нормы бытия еще существуют. Причем в тех же ипостасях и местах. То есть в нищете и на кухнях. Эти кухни многим дороги, как нищая юность.
   ...Мы пили в очень приличной компании. Психотерапевт с мировым именем, доктор наук, для своих "Косой", философ грузино-ассирийского происхождения Мордашвили (кликуху дали дабы отличать от классика) и я, до сих пор откликающийся на погоняло "корнет". После третьей банки Косой загрустил. Мы о нем, признаться, забыли. Очнулись, когда нам был предъявлен листок с нижеследующим текстом:
   "МЫ, (непристойная идиома), особые. Сравните менталитеты. Запад - законопослушен. Мы - законотерпимы. Запад терпим, мы послушны, но нетерпимы. Запад рационален, мы подозрительны, но душевны. Но что это такое никто не скажет... Мы требуем справедливости, но жульничаем по мелочам. Помешаны на честности, но не упускаем случая спереть то, что плохо лежит... Для западного человека внутренний мир, как и дом глубоко "private", мы готовы вывернуться наизнанку перед первым встречным...". И так далее. Косого несло. Как психиатр от ежедневно наблюдает такое количество патологий, что мне бы хватило на всю жизнь.
   -"Вульгарный агностицизм и юнгианианство", возразил я, "в Америке тебя бы обвинили в расизме. Ты, доктор, путаешь менталитет с типажами и расхожими штампами. По-твоему немцы педантичны, французы любвеобильны, скандинавы спокойны, а испанцы горды? Слушай меня, гонорис кауза, изучавшего метод социалистического реализма. Типическое всего лишь совокупность частного, творческое обобщение, принижающее и упрощающее действительность. Скрытый примитивизм. Если обобщить твой нос он окажется холмом между двух зеленых озер. А на холме гейзеры и пещеры. А если обобщить тебя в целом ты предстанешь бесконечно малой белково-кальциевой субстанцией слабо связанной электрическими полями. Впрочем, процесс мышления есть цепь бесконечных упрощений, так что я тебя не виню. Меня больше волнует почему из суммы выводов не происходит суммы открытий. Х + Y = Z, это понятно. Но ХУ + ХУ всего лишь 2 хуя и только. Куда делся Z?
   Почему я, сорок лет воспринимая и анализируя окружающую среду с каждым годом объективно тупею? Почему сумма знаний и опыт не трансформируется в интеллект - способность ими манипулировать, а накапливаясь с годами бесследно растворяются? Почему, наконец, бесконечные эмоции пожирают друг друга и в процессе этой энтропии ни одна не выживает? Эмоциональная импотенция ведет к импотенции духовной, а затем и классической... Твердишь, как попка - "все тщета, суета сует и томление духа". Но почему много печали и мало мудрости?
   -"Не напрягай свои нейроны, существо биологическое, отвечал мне Морда-швили, тайна жизни еще не расшифрована. - Лучше выпей, убого созданный по образу и подобию, поддержал его Косой. И стал рассказывать об архетипе А.Солженицына, обнаруженном критиком Олегом Давыдовым. По Давыдову, каждый общественно значимый субъект есть проводник, симулятор архетипа. Я с ним не согласен. "Талант есть своеобразие и отклонение от нормы. Но, "Солженицын более закомплексован, чем Сахаров", вещает он, "в нем сидит бес гордыни и менторства, а реверанс Войновича, побоявшегося прямо назвать его Сим Симычем, просто неправильно понимаемый пиетет перед нобелевским лауреатом и личностью исторической. Художественности в его вещах столько же, сколь у Васьки Белова, а идеология присутствует в каждом пассаже, как надсмотрщик в маске. Поучать нас, неразумных, он начал со времен "Письма к вождям". Тогда, помню, в самиздате ходил сборник "Ответ на "Письмо..." составленный М.Агурским. Отвечали несогласием Сахаров, Янов, Краснов, Бородин, Осипов, и Р.Медведев Вернувшись в Россию учил нас уму-разуму по TV. А у самого в голове - земство, губернии и национальное самосознание. "Сбережение народа". Какого? Самоуниженного, с комплексом неполноценности и превосходства, экспериментатора возможностей вивисекции на самом себе? Алгебра и гармония - это общество и человек. Логика и дух. Законы и эмоции. Гармоничное общество - нонсенс, а гармоничный человек - тавтология, потому что если нет гармонии - он есть млекопитающее общественное. Стройную систему отрицательных взглядов в наше время выработали только три человека: Гумилев, Зиновьев и Мамардашвили...".
   Идеология протеста всегда ущербна. Посмотри на бывших диссидентов. У Новодворской очевидный протестный комплекс (псих. термин. А.С.) Ей плевать против кого или чего протестовать. Она так декомплексуется. Если у правозащитника Ковалева не поехала крыша, то значит псих я. Грачев (бывший министр) примат, но я полностью с ним согласен. В военное время "правозащитников" противника ставят к стенке. Как разлагающих... А сейчас идет война: культур, цивилизаций, наций, конфессий. Для меня Чечня - раковая опухоль, которую нужно или добить или отсечь. Бандит вдвое бандит, если он прикрывается национальными лозунгами.
   Вы не замечали, что наши местечковые сепаратисты требуют не "свободы от", а "свободы для...". Упрощая, не экзистенциальной свободы, а свободы "иметь"! На начальном этапе это кончается русофобией, а на завершающем - погромами.
   Почему никто не пишет о трагедии Сахарова? Сначала русский интеллигент делает атомную бомбу, а потом стремится к "мирному сосуществованию и прогрессу", конверсии и конвергенции - детанту. Кстати, нобелевскую премию он получил с большим скрипом. Норвежцы справедливо судили, что ученый приложивший руку к созданию термоядерной бомбы, не может быть лауреатом премии мира. Об этом говорила его жена Елена Боннер. Норвежцы - дураки. Логичное - необходимо, необходимое - полезно, но полезное - не всегда нравственно. Логика сурового протестантизма. Ядерный паритет предотвратил третью мировую. Премия мира заслуженна. И он, по крайней мере, хоть кого-то защищал. Конкретно? Например, Марченко и Буковского".
   Тут Мордашвили полез драться. Он любит Солженицына с Сахаровым... У нас с ним принципиальные расхождения. Я считаю, что свобода превыше демократии, поскольку суть право человеческое, а демократия подразумевает равенство перед законом неравных по природе. Но он убежден, что без цивилизации, сиречь демократии никакая свобода невозможна. Но демократия, есть набор прав гражданских, вторичных и сомнительных. Как, например, выборы. В России неприменимых, неестественных и даже вредных, как йогурт или рыба-фиш. Попробуйте фаршировать карася или ерша! Демократия для России - это сырые радиоактивные устрицы для бедуина из Каракалпакии. Сплошной понос и несварение. Но это тактические нюансы. Мы стараемся с ним не спорить, потому что все кончается сакраментальным вопросом: "У тебя совесть есть?" Совесть у нас есть, и именно по этому не важно, что думаем мы по разному. Размышляя подобным образом я с интересом наблюдал как бедный философ пытается съесть киви со шкуркой. Киви плевалось зеленым соком, вынуждая его на сентенции. Что-то вроде: "Нет, ты пройдешь у меня по суфийскому пути, сука мохнатая!"
   Полагая, что этап побиения себя в грудь и разрывания тельника еще не наступил, я предложил Мордашвили вспомнить, как он сожрал весь карбонат на прошлом семинаре по правозащите, исключительно чтобы унять его гордыню. На что этот отмороженный неоплатоник ответил: "Во первых, раньше экономист Б.П. выпил всю водку, а во вторых, Франк писал: "Нигилистический имморализм есть основная и глубочайшая черта духовной физиономии русской интеллигенции". Твоя физиономия именно такова. А если вспомнить писание, то вспомни: "От плоти рождается плоть, а Дух порождает дух"! Избавься от плотских позывов и твой дух воспарит под "Гжелку" русскую. "Не совсем так", - возражает Косой, "Иоанн говорил "Идущий за мной стоит выше меня", так же я иду за тобой и совесть моя чиста, ибо ты берешь на себя всю грязь и плесень последствий моих поступков". Я даже протрезвел. - "Это говорил не Златоуст, а первосвятитель. По мне, так идущий сзади не может быть выше, ибо он ведом. Совесть твоя чиста от неведения, но "незнание законов не освобождает от ответственности", а "состояние алкогольного опьянения является отягчающим обстоятельством". Комментарий к УК надо знать, как "отче наш", филофаг недоделанный. Не буду я ничего писать о свете, ибо скитаюсь во тьме."
   Надо заметить, что собрались мы на кухне, чтобы обсудить методологию анализа межнациональных конфликтов. Но "мысия, как обычно, растекошися по древу", чему немало способствовало качество продукции приватизированной вино - водочной отрасли.
   "Рассмотрим любую российскую диаспору", вклинился в неторопливую беседу Косой. Например, в Киргизии. И сравним её с еврейской алией и чеченской пятой колонной в Москве. Отличия бросаются в глаза и там остаются. Мы не ассимилируемся на востоке, даже формально, во всяком случае там нам куда сложнее, чем на западе. Если здесь мы - вынужденные симбиоты, то там просто заложники! Они же рассматривают нас, неверных, как большую и глупую дойную корову. Живут здесь по своим законам замкнутым микросоциумом на заработках. Любая община склонна ощетиниваться взаимоподдержкой и самодостаточностью. Но если наше мышление, априори, имперско-миссионерское, то наша община беззащитна. Миссионерство и апартеид несовместимы". Из какого подсознания он вышел на эту тему было неясно. Но звучало убедительно
   "Этот вопрос мы будем решать путем этно-психо-политологического анализа структур", продолжает Косой. "Я разработал методологию". "Мистическое древне-православное мышление определялось феноменологической сущностью востока. Его сакральная метафизика органично вплетена в нашу духовность и в этом залог успеха", поддержал его Мордашвили. - "Заметано, ...твою мать, ошарашено подтвердил я. Однако, прошу заметить, в контексте абсолютной, а также автономной этики нам будет довольно сложно интегрироваться в микрокосм общин. Поскольку незнакомы с генезисом смысла Значения в восточной философии символов". Физиономии моих подельников можно было только нарисовать. Потому что доселе я отличался изысканностью исключительно в ненормативной лексике.
   За два вечера, превратив мою кухню в Геркуланум, мы таки разработали и обосновали, как нам казалось, основные постулаты прикладной конфликтологии и, (да простит нас профессор Здравомыслов со товарищи) составили нечто вроде памятки по основным этапам купирования конфликтов. Пригодилось и знание Косым человеческой психологии и этнографические познания Мордашвили и мой опыт доморощенного политолога. Похмеляясь "Алазанской долиной" решали жребием куда отправляться и кому. Выбор был таков: Осетия, Абхазия, Северный Казахстан, Крым, Чечня, Краснодарский край. И это еще не все точки оскопленной России, где региональный сепаратизм имеет национально-ксенофобский оттенок. Есть еще Башкирия, Тува-Тыва, Калмыкия, Нарва, Латвия... Палестину, Карабах, страну Басков и Косово по некоторому размышлению отвергли. Не такое уж у нас имперское мышление оказалось. По закону подлости выпало мне и в Чечню. Свои впечатления от поездки я записал. Пока отмечу только три неприятных наблюдения: во первых, никакие умозрительные построение для существующей там ситуации неприменимы, а во вторых, наших "миротворцев" и, особенно, европейские комиссии аборигены воспринимают как уникальных дойных ослов. И никак иначе. А в третьих, изоляционистская ментальность и национальная мораль горцев предполагает только два пути "замирения". Ермоловский: выжигать аулы и предлагать оставшимся поклясться на Коране в верности "Белому царю" и Британский: Господь с вами, вот вам независимость и живите, как хотите. Остается добавить, что для России оба пути не приемлемы. Ни к чему были наши конфликтологические штудии. Действительность непригляднее и совершенно не перспективна.
   PS
   Через две недели мы снова собрались на кухне. На этот раз пили водку "Что делать?" и припадали к "Истоку". Запивали пивом "Три медведя", грустно чувствуя аллюзию: "Три мудака".
   Формальная легализация люмпен - интеллигенции в форме автономной некоммерческой информационно-исследовательской организации обходится, как показала проверка, в $300 без головной боли и в 1000 RR с оной. Головной боли никто не хотел, свободных $300 ни у кого не было. "Чорнота, продай свои штаны", предложил я Косому. И мы сделаем твою голую задницу доктора наук символом группы. Не сексуально, но выразительно. "Optimum medicamentum quies est", отвечал он, пошел ad patres! -Multum bibere non dui vivere, встрял Мордашвили. Впрочем, формально мы также не существуем в реальном социуме, как латынь, которой вы к тому же не знаете. Образованцы вшивые!"
   Легализация маргинального творческого сообщества оказалась штукой сложной и для нас нереальной. Очень хочется думать, что социальное аутсайдерство и отстранение в какой-то мере защитило нас от всепроникающей плесени мутного и весьма несимпатичного времени. Но это, увы, не так.
   "Но все же любили и леди и бляди,
   Сидели на кухне блажные друзья!
   И все же я прожил (банальность) не зря,
   Не Господа ради, но ради тетради...
   И я существую еще, говоря:
   -Дерзай, и ты будешь представлен к награде -
   капели с карнизов в конце февраля!
   А коль доживешь, то увидишь в апреле,
   Строй млечных соцветий, сестер янтаря..."
   2001.
  

18. Кухонные посиделки-2

   Открытых площадок, на которых можно услышать подлинный глас народа, остается все меньше. Но некоторые, в интернете, еще действуют. И плавно перетекают в прессу.
   -Любопытно, что способно принести большую пользу обществу - совершенствование общественного устройства и управления или совершенствование человека? Очевидно, второе. Как бы ни был совершенен строй, дурак может его испортить, фарисей - испохабить, вор - разорить. Но, предположим, изобрели хитрый прибор - измеритель порядочности, честности, гуманности, деловых способностей. Отобрали тысячу человек и сказали: Правьте! Через год государство развалится, а избранных утопят в сортире. Потому, что осуществлять власть над своими антиподами, эта тысяча сможет исключительно опираясь на мерзопакостных, несправедливых, жестоких людей. Как говаривали в России - подлых людишек. Что, конечно, противоречит убеждениям избранных. Сограждане с советской или криминальной ментальностью вот уже 16 лет пишут для нас законы. В результате разрыв между тем, что писано и тем, что происходит, стал еще больше. Конфликт между представлениями народа о справедливости и чаяниями правящей элиты только усугубился. "Ты видишь жизнь только из окна моего персонального автомобиля", сказал товарищ Саахов своему шоферу Джабраилу. - "А ты не путай свою личную шерсть с государственной", ответил ему Джабраил.
   -Всеобщее прямое избирательное право - вещь неестественная, аморальная, разлагающая и губящая общество. Все благие начинания тех, кто на что-то способны, упираются в инертность и некомпетентность болотных масс, которыми легко манипулируют демагоги, СМИ, плутократы и чиновники. Дезориентированную толпу легко обмануть, обдурить, купить, запугать. Демократия - это власть проходимцев, честолюбцев и циников. Это размывание личной ответственности, соревнование кошельков, доступа к СМИ и умения убедительно врать. Демократия, это когда большей части общества позволили говорить что угодно (кроме того, о чем говорить никак нельзя). А меньшей части общества позволено что угодно делать.
   Возвращаясь к интернету - это такая штука, где речь раскованна до банальности. И, в каком то смысле, торжество демократии в области распространения информации.
   - Слушай, а что мы с тобой вообще обсуждаем? - Я - триллер Генкина и Молотникова "Захват", о недружественных поглощениях в бизнесе. А я, книгу В. Богданова "Ложь с гордой осанкой".
   -Связана ли демократия с достатком и качеством жизни? Нисколько. Все зависит от эпохи и способа управления. Например, жизнь в демократических Афинах даже в период расцвета была нелегкой. Не сравнить с императорским Римом. Рацион свободного гражданина - сырые оливки, чечевица, козий сыр, лепешки из плохо промолотого зерна и полу пропеченное - полу подгоревшее мясо. Рыба без соли и кислое вино. На теле, подвязанная тряпка с дыркой для головы - туника. Нужник во дворе, рядом - очаг. Зато - свободны. На агоре статуи Праксителя, регулярно - народные собрания, правителей - избирают. Непонравившихся - изгоняют или умерщвляют. И тысячи бесправных не граждан. Как в Латвии и Эстонии. Почему демократия в Афинах продержалась пол тысячи лет? Потому, что была для немногих. Только для тех, кто хочет ее защищать и кому есть, что терять. Плюс избирательные цензы, при которых не один псих или пустобрех, в общем, асоциальная личность во власть не попадет.
   -Идеологическое обрамление современной невертикальной демократии - либерализм. Но: "Если кто-то погубит Россию, то это будут не коммунисты, а... либералы". Федор Достоевский. В 1865 году из Зимнего дворца стали пропадать ценные вещи. Вора нашли. Им оказался неформальный вождь либералов и сторонник реформ, князь Николай Константинович. Общественное мнение сделало наказание вора невозможным. Тут же распространились слухи, что это консерваторы и ретрограды расправляются с прогрессивным либералом. До сих пор имидж демократа и либерала используется как отмазка воришками, казнокрадами или просто некомпетентными управленцами. Мол, меня не за воровство и развал работы сняли, а исключительно за либеральные убеждения. Жулики научились оправдываться не только убеждениями, но и национальностью. Мошенники, если они евреи, заявляют, что сели, потому что судья - антисемит. Чеченские мафиози утверждают, что их преследуют как лиц кавказской национальности. В общем, тоталитарная либеральная демократия штука забавная.

19...Из какого сора?

Рефлексия к двум публикациям

  
   Как мы пили! О, Господи, как же мы пили. Портвейн "Агдам" и вермут "Розовый", коньяк "Арарат" и водка "Андроповка" - где вы? Нет, вы не исчезли вместе с пивными и пельменными, вы сохранились в стихах и прозе юношей семидесятых. Вы перестали вонять отбросами и приобрели запах ностальгии. Запах "Казбека", "Шипки" и кубинских сигарет "Монтекристо".
   Я забывал своего любимого Мандельштама после второй, он, на год старше, путался в строках Гумилева после третьей. Но после четвертой, из сизого тумана верхом на трех аккордах появлялись Высоцкий, Галич и холодноватый Бродский. "Налить вам этой гадости? - Налейте". В сумбуре взросления, в ежедневных всплесках эмоционального напряжения, идентификации себя в мире и мира в себе, никто не стремился оценивать собственное творчество и не претендовал на постижение работы друзей. Хотя еженедельно, в прокуренных квартирах, бритые или буйноволосые юноши что- то читали, соблазняя подруг и радуя приятелей. Чтения заканчивались пьянкой, пьянка дракой или попаданием в лапы ментов. После этого на какое-то время герои исчезали из поля зрения - отлеживаясь и создавая новые шедевры.
   Били тогда в ментовках больно, но не подло, как сейчас - по почкам, в пах. В основном, норовили по физиономии. Как ордена за нон-конформность носили юноши эти фонари и фингалы.
   В это время застоя и внутренней свободы, создавались вещи определяющие нынешний образ и статус поэтов. Тогда стал творить на карточках библиотекарь Рубинштейн, сформировал свою супер-графоманскую манеру архитектор Пригов, написал лучшие поэмы и повести программист Байтов, поселился в иронично-абсурдной нише литстудент Еременко.
   Витя Санчук - был одним из самых дебоширных, гулящих и безответственных авторов. Закончил школу рабочей молодежи, хотя никогда, нигде, ни на кого не работал. Дважды поступал в университет и дважды бросал. Неисчислимое количество раз хулиганил и бывал за это наказан. Восстанавливал Спитак, посылал информацию из Нагорного Карабаха, ездил в какие-то экспедиции. Выпустил две книжки стихов и зарабатывает сейчас переводами немецкой прозы и поэзии.
   И вот - две публикации в "Знамени" ранних рассказов. Черт побери, откуда у этого матерщинника оказался такой прозрачный слог? Откуда у биндюжника импрессионистическая трепетность в пейзаже? Выразительная двуплановость внутреннего монолога героя и внешней сюжетной канвы?
   Пожалуй, эта двуплановость присутствует во всех его рассказах. Мысль и действие Санчука существуют параллельно, даже раздельно, в каком то внутреннем противоречии. Поступок немедленно заслоняется рефлексией и цепь ассоциаций уводит его в такие дебри, что выбраться оттуда позволяет только поэтический стиль письма, со своей внутренней логикой развития.
   Он редко использует литературные аллюзии, для этого его стиль слишком самодостаточен. Еле заметные отсылки к Борхесу и Хемингуэю, просто характерные приметы того литературного времени. Достаточно умело используется бытовой и исторический фон, как контраст, как провокация, обнажающая конфликт. Но исторический рассказ не его епархия. Освоив взгляд жирафа, отстраненное самоописание, Санчук в каждом рассказе пытается поймать сам себя на противоречиях.
   С его героями (как правило это некто "он", редко "я"), почти ничего не происходит, они повествуют что-то настолько незначительное с точки зрения окружающих, что создается ощущение бытовой зарисовки. Но в какой то момент включается, поначалу ненавязчиво, вкраплениями, внутренний монолог героя, смещаются акценты и оценки происходящего и картинка приобретает смысл, а бессмысленные действия героя - закономерность.
   Его рассказы невелики, они действительно походили бы на зарисовки, если бы за сюжетной простотой не маячил на втором плане, как задник в театре, кондиционер, задерживающий всю пыль и вонь, отсекающий лишний шум ненужных слов и сохраняющий в памяти лишь не нуждающиеся в растолковании ценности.
   В любой рецензии необходима ложка субъективной критики. С моей точки зрения Санчук - не прозаик. Он судорожно пытается перелопатить поэтическую речь, поэтическое видение мира в прозу; убрав рифму надеется сохранить внутренний ритм, почти насильственно вбить образный ряд. Иногда это получается, но к сожалению, подобные извращения сразу заметны профессионалам, как голубые в армии.
   В быту Санчук напоминает Довлатова (если забыть про габариты). Как нелицеприятно отзывались о нем знакомые "приходил шумный, полупьяный, нагло требовал водки, приставал к женщинам". Когда он умудрялся писать, когда успевал отмываться от налипшего сала - мне неизвестно и неинтересно. Останутся стихи и рассказы, останутся переводы, а образ литератора семидесятых-восьмидесятых годов, одного из многих, что писали в стол, не скурвливались, не участвовали в семинарах молодых дарований, инстинктивно спасались от фальши не участием, отстраненностью, конечно же потускнеет и в будущей литературной энциклопедии будет определяться как одна из звездочек московской плеяды поэтов.
   А рассказы Санчука ностальгичны. Надо только постараться это заметить.
  
  
  

ЧАСТЬ II

1. НОСТАЛЬ-ДЖИН (ВИНОНОСТАЛЬГИЯ)

Воспоминания потребителя...

   В каком-то из фильмов, ошалевший от кулинарных изысков муж (его играл актер Мктрчан) кричал: "Хочу котлеты, простые котлеты за семь копеек!". Так и теперь, с грустью глядя на "Амаретто" - плохую копию кипрского муската и португальского портвейна остается грустно брюзжать: "Хочу липкого "плодово-ягодного" по рубль десять, в крайнем случае терпкого "Саперави" по 2,40 к шашлыку.
   Хорошее вино, как кавказский старейшина, живет долго. Где же оно? Осталась в Алазанской долине, Кахетии и на горных склон
   ах Мигрелии. Москва, в пику Саакашвили ввела эмбарго на грузинские вина и знаменитый Боржоми. А может быть виноват ихний министр обороны, заявивший, что русские выпьют даже фекалии. Теперь в России не достать ни банального Гурджаани, ни не подделанной Хванчкары или Киндзмараули, разве что в грузинском культурном центре. Цинандали, Вазисубани и Пино превратились в уксус, а на любимое Ахашени больно смотреть. Где ты, знойное Напареули? К тому же беспристрастный журнал "Деньги" ехидно сообщает, что из десяти бутылок грузинского вина, только одна с настоящим напитком.
   20 лет назад генеральному секретарю ЦК КПСС попала вожжа под хвост. Кто-то нашептал ему, что падение производства в стране результат поголовного пьянства. И в мае 1985 года был принят закон "О мерах профилактики и борьбы с пьянством и алкоголизмом", последствия которого мы расхлебываем по сей день. Первые последствия этого закона: исчезновение в стране сахара, массовые отравления суррогатами, массовое уничтожение виноградников и, естественно, исчезновение хороших сухих вин. Загубили даже подвалы Абрау-Дюрсо. А вы знаете, что это такое? Это несколько километров бутылок и двухсотлитровых бочек, в которых готовится и шампанизируется уникальный напиток. И бирюзово - зеленое озеро под горой, из которого полагается пить. Если удастся выпить литров пять, считайте, что выпили полбутылки "брюта". (Легенда гласит, что это подлые немцы, уходя подорвали столетние подвалы и все вино вылилось в озеро. Поэтому оно зеленое. Увы, это не так.) В 2002 году лучшими Шампанскими и игристыми были признаны вина производства московского ОАО "Корнет". Вы видели в Подмосковье виноградники?
   (Вывод прагматика: Во всем виноваты региональные конфликты. Грузия, кроме авиации, для сообщения с Россией может использовать либо трассу, проходящую через Южную Осетию и далее вдоль границы с Чечней, либо железную дорогу, проходящую через Абхазию, что нереально. Остается использовать стратегические бомбардировщики. Разгрузились в горах, заправились в Телави вином и домой, на базу в Саратов. А молдаване все еще никак не помирятся с приднестровскими братьями, контролирующими трассу в Россию.)
   Где вы теперь найдете роскошный выдержанный "Брют"? Где ювелирно сделанное полусладкое? На Бакинском заводе? Не смешите, и так тошно. В Абрау теперь гонят скороспелую газировку "Игристое", в Дюрсо отвратные портвейны "Кавказ" и "Анапа". И пусть меня убьют родители семидесятых - "Три семерки", "Агдам" и "Золотистый" - в отличии от этого пойла были напитки с большой буквы. Они создавали настроение! Они отличались от "Букета Молдавии", как барабулька от камбалы, как горная форель от плотвы, как густое "Мукузани" от красного "Арбатского", как лепестковое "Телиани" от "Свадебного" московского розлива.
   Импорт вина в Россию, в общем объеме грузинского виноэкспорта занимал около 10%. Всего же Грузия экспортирует 70% от произведенного. Кто же пил остальные 60% бутилированного, исторически принадлежащего нам вина православной страны? Где новые изыски благородных горцев, давно ожидаемые российскими ценителями - полусухие "Сулико", "Пиросмани", "Баланчини"? Спрашивать об этом надо ТД "Русьимпорт" и грузинские холдинги торговых марок "Талисман" и "Тамада". Москвичи же удовлетворяются "Исповедью грешницы" и "Молоком любимой женщины" столичного винзавода.
   Но все же главная беда современных окрестных виноделов - подделки. Изыски с формами бутылок и "защищенными" голографическими этикетками не помогают. Единственный выход, как и в древности - продавать в оригинальных глиняных кувшинах ручной работы. Года на два идентичность названия и содержания обеспечена.
   Что сделали молдаване с нежной "Изабеллой"?! Превратить благородный напиток в низкопробное крепленое вино может только олигофрен. Поставки вина из Молдавии сократились более чем на 40%, а цена банального "Совиньона", "Каберне", и лже - "Шардонэ" приблизилась к ста рублям. Дешевые ординарные "Фетяска" и "Приднестровское" пропали вообще.
   Венгерские вина: "Cotnari" и "Murfatlar", разнообразные Хересы и Токаи, кипрский Мускат и португальский портвейн пропали вместе с развитым социализмом. Гениальную Эдит Пиаф, если верить фильму и воспоминаниям, вскармливали на французской булке смоченной в красном вине. Вот почему она пела душой!
   Помимо грузинских и молдавских вин, сейчас на российском рынке представлены, в основном, венгерские, болгарские, сербские, аргентинские, французские, немецкие, итальянские и австрийские вина. Из них, западноевропейские весьма дороги и также легко подделываемые. Еще можно смириться с "Нарзаном" за десятку, основные ингредиенты которого сода, соль и водопроводная вода, но не нельзя с "Рейнвейном" за $30 с таким же содержимым плюс немного виноградной водки.
   Основные перспективные мировые производители качественных и относительно недорогих вин - калифорнийцы, австралийцы и южноафриканцы пока не очень известны в России. Но если мы ввозим масло из Новой Зеландии, то может быть стоило переоборудовать сухогрузы на виновозы?
  
   -Шампанское или дурят нашего брата... и сестру...
   Классическое Шампанское, как известно, производится в провинции Шампань и подается в дорогих ресторанах Москвы и Парижа. Веселая Вдова Клико и падре Дом Периньон оцениваются по $1000 за бутылку. Условно "шампанское", типа Асти Спумантэ, производится в Италии. По соотношению цена-качество этот напиток приближается к элитным сортам из подвалов Крыма и Абрау-Дюрсо. "Советское Шампанское" производится в России, на Украине и в Баку. Самое советское, естественно, в Одессе, на Малой Арнаутской. Представьте себе крепленую и подслащенную газировку - это и будет Шампанское из Одессы. Московский завод все еще поддерживает марку, но все равно предлагает нам акселерата выросшего на стероидах. Во-первых, мы производим его из поставляемого в цистернах "виноматериала", а во вторых, ускоренным способом. А стандартный способ таков: После сбора винограда виноделы долго и тщательно моют ноги. Потому, что отжимать виноград под прессом, примерно то же самое, что использовать доильный аппарат. Нежно и мягко не получится. В сок непременно попадут фрагменты кожуры или косточек, и вкус будет не тот. При этом ни в коем случае не смешивается виноград с разных виноградников, разных сортов и разного качества. В "бродильном отделении" сок превращается в вино. И тут наступает первый творческий этап в приготовлении Шампанского, его ассамблируют. То есть, сливают в один чан вино одного сорта, но с разных плантаций. А затем занимаются купажом: то есть смешивают разные сорта. Либо изобретают новый вкус, либо воспроизводят тот, к которому привыкли. Один к одному и раз на раз, конечно, не получается. То засуха, то дожди кислотные. Поэтому, например, Шампанское 1985 года ценится вдвое дороже 1978. Урожай лучше. Может быть, потому что Чернобыль?
   Месяца через два из купажа с добавлением сахарного ликера, осветляющих веществ и дрожжей готовится тиражная смесь. То есть, все это разливается в толстые бутылки для шампанизации - растворении углекислого газа в вине. Затем бутылки укладывают подвалы и выдерживают от 2 до 6 лет. За время пребывания в подвалах с вином чуть ли не ежедневно совершают процедуру "ремюаж". А именно, опускают горлышком вниз и поворачивают. Для того, что бы выпадающие в осадок дрожжи не прилипли к стеклу, а впитались в пробку. И наконец, над шампанским совершают "дегоржаж". Замораживают горлышко в соленой воде, откупоривают и изымают ледяную пробку с осадком, которая, впрочем, вылетает без посторонней помощи. Засим, либо добавляют 3% сахара и получают dry, 5% полу dry, либо оставляют без добавок - Brut.
   Советское Шампанское ускоренно шампанизируют в резервуарах - акратофорах, предварительно лишив кислорода с помощью специальных дрожжей и проведя фильтрацию и тепловую обработку. Затем готовое вино выдерживают не менее 3-х месяцев и, потакая вкусам сограждан, добавляют ликер - получая полусухой, полусладкий или сладкий напиток.
   Напиться по русски до белых ежиков, Шампанским, конечно, можно. Для этого требуется 2-4 бутылки на здорового человека. Единственная сложность, его нужно будет потреблять как можно быстрее. Как показала практика, выглядит процесс не очень эстетично. Пена лезет изо рта, ноздрей и прочих отверстий. Но если растянуть эту процедуру на ночь, то, может быть, получите удовольствие.
   Ни чуть не хуже пиратского Шампанского наши родные игристые вина. Например, Цимлянское. Мало того, что оно бывает и красным и розовым, его крепость даже можно поднять, правда, max до 12,5 градусов. Но как красиво будут смотреться кроваво-фиолетовые пятна на белом платье невесты, свежей скатерти или на первом, не потревоженном снеге!
  
   КОНЬЯКИ
   Что неизвестные вредители сделали с постсоветскими коньяками! Все, что поставляется в Россию из Дагестана, Азербайджана, Осетии, Адыгеи и Ингушетии - в лучшем случае подкрашенная водка или разбавленный коньячный спирт. При слове Кизляр - тошнит. Стандартный азербайджанский трехзвездочный коньяк действительно стал пахнуть клопами, а на поверхности рюмки заметен тонкий слой воды. Только братья по вере - армяне еще поддерживают марку и если кому-то повезет достать КВ, КС или, с ума сойти, "ОС", "Юбилейный" или неподдельный "Арарат", считайте, что вы вернулись в безоблачную юность. Все французские изыски, включая знаменитый "Наполеон" - фуфло, бренди, "Слянчев бряг". Наш, (то бишь армянский) коньяк прививает основательность, рассудительность и философичность. Как нарды, домино и карты Таро. Вслушайтесь, как звучит музыка Хачатуряна в названиях: "Гавар", "Севан", "Ахтанак", "Царь Тигран"!
   Если бы "Белый Аист" был на самом деле "Белым Аистом", ни кто бы в Приднестровье не воевал. Делить, кроме арсеналов 12 армии, виноградников и хорошего коньяка - нечего. Позор на курчавые головы приднестровских экспертов. Что, спрашивается, вы не поделили? Оставили бы в покое несколько тысяч гагаузов и русских, которые, как не крути, освободили Бессарабию от османов, - разводили бы виноградники и делали "Изабеллу" с "Белым Аистом". А национальным гимном изберите знаменитый пушкинский романс "Гляжу, как безумный на черную шаль!" Падок был великий поэт на экзотику. Не стоило лишать человечество божественного напитка - качественного коньяка, настоящего "Белого Аиста", занесенного "зелеными" в "Красную книгу".
   А вы знаете, что французы, невесть почему гордящиеся своим сладковатым "Мартелем", купили Ереванский коньячный завод? Они-то отлично понимают, что их "Реми" не сравнить с настоящим "Ахтамаром", двадцатилетним "Наири" и семидесятилетним "Двином". Недавно они запретили экспорт армянского коньяка в Россию. Говорят, из-за подделок. Но поверьте, истинный любитель, купивший за 1000 рублей "Арарат" и обнаруживший в бутылке скверное бренди, тут же пойдет и набьет морду продавцу. А алкаши хорошие коньяки не покупают.
  

ВОДКИ

   Грустно, что придется продолжать рассказ, повествуя о водках, но этот незамысловатый напиток уже много лет является основным для большинства наших соотечественников и по праву считается национальным. Основное различие наших водок заключается в ароматических добавках. В лучшие водки добавляются следующие ингредиенты: В "Русскую" Кабардино-Балкарского происхождения - калий перманганат (сиречь марганцовка, для очищения), а также "сахар, усилитель вкуса и запаха, ароматизатор, натуральный бонификатор и ванилин". Соседний Кабардинский завод из небольшого села более скромен. Помимо "воды питьевой исправленной" он добавляет в водку лишь перманганат калия. А вот в Нальчике, в водку "Высший эшелон" с изображением Дениса Давыдова, помимо фруктозы и ванилина добавляют настой манной крупы! В Кубанскую водку "Для друзей", помимо артезианской воды входят неизвестные "сертифицированные ингредиенты"; в "Золотую подкову" из Электрогорска - рафинированный сахар, мак и ванилин; в "Князь Серпуховской", соответственно из Серпухова, помимо сахара - настой из льна; в "Александр III" из Нальчика, помимо "воды умягченной", добавляется мальтоза и глюкоза. А вот в "Посольской" водке спирт "Экстра" очищается с помощью сухого молока. Ферейн-Брынцалов включает анисовое масло и специально приготовленные хлебопекарные дрожжи. Чтобы, значит, бродила в желудке.
   Сорокоградусная горькая настойка "Богатырская" вообще напичкана кучей ингредиентов, даже сами производители указывают, что она имеет "сложный аромат". В него входят: элеутерококк, ромашка, плоды кориандра, сахар и непонятный "колер". В "Эльбрус" - оригинальная водка" включены маловразумительные "усилители вкуса и запаха", "ароматизатор, натуральный бонификатор и ванилин". Зато объединение РОРО, производящее "Балтику" не забыло к природной воде прибавить глицерин, винный уксус и натрий двууглекислый. Разнообразием ингредиентов отличается и марка "Исток". В "Исток оригинальный" входят глицерин и 80% уксусная кислота; в "Истоке" из города Беслана, помимо уксуса и глицерина, включены кислота аскорбиновая и натрий двууглекислый. Боюсь ошибиться, но, по-моему, эта водка имеет чеченское происхождение. В черкесскую водку "Семь самураев" входит настой овсяных зерен и сок арбуза. Под маркой "Довгань" и с его физиономией выпускается множество одинаковых водок с разными этикетками. В "Привольную", судя по аннотации, входят настои из пшеницы и ржи. В Наро-фоминском "Бородинском поле" используется настой пшеницы и фруктоза, но всех переплюнула особая водка "Замоскворечье". Оказывается, в ее состав входят компоненты "общеукрепляющего и тонизирующего воздействия". К тому же она "биологически чистый продукт". Чтобы не перечислять многочисленную популяцию сорокоградусных, отмечу основные компоненты, которые входят в состав большинства "белоголовых". Это уже упомянутый перманганат калия, сахар, брусничный или рябиновый морс, уксусная кислота, натрий двууглекислый, ароматизатор "джин", питьевая сода, мальтоза, фруктоза, настой кукурузы и кислота янтарная, спирт хвои сосны (?), спирт родиолы розовой (?) и глицерин. Но лучше всех отрекламировали себя производители из Нальчика, родившие водку "Александр 1". Они пишут, что водка "приготовлена в лучших традициях винокурения, по старым рецептам с большой любовью и старанием". Больше ничего не надо указывать. "С любовью и старанием" - можно повторять это своей жене ежевечерне, в назидание. Мол, сейчас приму полбанки, а потом вперед в лучших традициях "с любовью и старанием"!
   И все утверждают, что производят исключительно "экологически чистый продукт". Вранье все это, господа! В нашей стране экологически чистые продукты редкость. Бывает мало нефти и токсинов. (Наиболее честными оказались казанцы, изобразив на этикетке буровую вышку). В общем, наследие старика Менделеева полностью творчески переосмыслено нашими современниками. Вкратце, это основные особенности общераспространенного напитка.
   Печальна также бесстыдная агрессия иностранных производителей на нашем рынке. Польские "Абсолюты", "Smirnoff"ы, "Финляндии" и прочие интуристы, все больше входят в моду. Я уже не говорю о пока малораспространенных в широких массах экзотических пойл: мексиканской текиле из кактуса, джине из можжевельника, роме из сахарного тростника, ячменного и ржаного виски, абсента, сакэ, чачи и пошлого бренди. "Левая водка" - Кабардино-Балкарского, Северо-Осетинского, Чечено-Ингушского и прочего происхождений, дискредитирует отличный русский напиток весьма и донельзя. По данным производителей соотношение в продаже "левой" и легальной водки примерно 50 на 50. Причем из 50% треть натуральный самогон, треть разбавленный в подвалах сомнительный спирт и только треть безакцизно - безналоговой, относительно безопасной продукции. Особенно досаждают южные производители, с размахом производящие низкокачественное пойло. Целые города, не говоря уже о кланах и семьях существуют за счет производства отравы. А других доходов нет. Статистика смертей от отравления некачественной водкой страшна.
   (Мнение прагматика: И тут замешаны региональные конфликты. Хитрые джигиты решили, что с Россией не имеет смысла воевать, проще споить армию. И, не имея танков и авиации насылают на нестойких новобранцев колонны спиртовозов. И знаете, почему эта тактика до сих пор не принесла им победу? Потому что русскому человеку, после первой бутылки бабу подавай. Но они своих баб берегут и колоннами на позиции не гонят. Потому и проигрывают.) Статистика смертей от отравления некачественной водкой страшна. За пол года в Московской области умерло 1 423 человека, в Ярославской 648, в Тверской 577. В перенасыщенной чиновниками-контролерами, милицией и начальниками Москве - 293 человека, в Питере - 574!
   В последнее время радует глаз не качество водки, но разнообразие и остроумие наклеек. "Своей" водкой охвачены все слои населения. Старикам предлагается выпить "На завалинке", молодым предлагают "Русскую красавицу", "Ха-ха-ха" (с настоем шиповника) и "Пойдем, поговорим". Но большинство водок взывают к патриотическим чувствам россиян. Вы можете употребить "Кремль державный" и "Шапку Мономаха", "Государя Петра I" и "Новгородское вече", "Державного орла" и "Кремлевскую стену". Зека, вероятно оценят "Мордовскую особую". Но чаще встречаются названия краткие и емкие: "Чарка", "Стопка", "Исток", "Первач", "Для друзей". Говорят, в ночных клубах уже продают левую водку "RASПУТИН". А к выборам заказали этикетки водок "СПС" с портретом Немцова и "Старый коммунист" с портретом Леонида Ильича.
   Вернемся к "orijinal drink", тому, что незабвенный Веничка Ерофеев нежно называл "Слезой комсомолки" и "Поцелуем тети Клавы". Веничка, говоря его лексикой, немного п.....привирал. Коктейлей из таких составляющих, конечно, не существует. Но, однако, хитроумные россияне придумали немало похожих и вполне удобоваримых напитков, заставляющих душу взлететь, а потом упасть на дно самого глубокого ущелья.
   И да простят меня титулованные бармены за советы. Коктейль N1 "Раззудись, душа": Берется 100 грамм любого темного пива, добавляется 50 грамм рома, в крайнем случае горького ликера, для крепости водки или коньяка, тщательно раздолбанную таблетку валерианки и чуть-чуть корицы. Вкус - невоспроизводим, а процесс потребления неописуем. После этого коктейля, сразу же хочется принять коктейль N2 - более мягкий и профессиональный. Своего рода русский вариант "Кровавой Мэри". В 100 граммах томатного сока тщательно взбивается густо перченый (красным перцем) яичный желток, добавляется толченая гвоздика и грамм 50 самого низкопробного джина, с сильным можжевеловым привкусом. Все эту смесь аккуратно, чтобы осталась на поверхности, вливается водка. Этого коктейля должно хватить часа на два. Экспериментируйте! Банальный ерш также можно облагородить добавив в него тмина. Впрочем, народные смеси как правило незамысловаты и функциональны. Вот несколько рецептов, по памяти.
   "Ерш" классический. На 0,5 пива 250 млл водки. По мере убывания пива из бокала водку подливают до прежнего объема. - "Ерш" тройной. То же, но запивают смесь охлажденным портвейном. - "Московский комсомолец". В любое красное сухое вино добавляют спирт из расчета 3х1 и выжимают пол лимона. Очень вкусно в охлажденном виде. - "Посошок" или "Третий звонок". 100 млл водки на чашку горячего кофе. Состояние эйфории наступит через 10 минут. За это время нужно успеть поймать такси и сообщить адрес.
   Водки-лауреаты Национальной премии за качество алкогольной продукции
   -"Сальвадор Дали". Станица Ладожская, Краснодарский край.
   -"Семь самураев". Черкесск. (Сок арбуза!)
   -"Аксаковская". Белибей. Башкирия.
   -"Шацкая жемчужина". Шацк. Рязанская обл.
   -"Элитная Гимаевская". Чистополь. Татарстан.
   -"Ханская". Казань.
   -"Россия". Тула.
   -"Русский бриллиант". Калуга.
   -"Особая ржаная", "Нижегородская Венеция".
   -"Хлебная слеза". Н.Новгород.
   -"Пермь Великая". "Липецкая росинка".
   -"Боярская охота", "Крещенская", "Царев кабак". Черноголовка.
   -"Русский стандарт", "Старая Москва", "Кристалл Оригинальная".
   -"Старомосковский штоф" (С настоем гречневой крупы). Черноголовка.
   -"Фортуна люкс". Краснодар.
   -"Оша". Омск.
   -Штандарт". СПб.
  
   Комментарий N2
   Сейчас на прилавках присутствует разнообразие не вин, а этикеток - не соблазняйтесь видом и звучным названием. Поверьте, изображенный на этикетке персонаж, а это может быть сам государь император (Петр I, все Александры), князья Серебряный, Долгорукий, Потемкин-Таврический и даже Распутин с Жириновским, эту водку не пивали. А уж тем более не пивали её наши нувориши - Брынцалов и Довгань, честно наблюдающие за тем, как вы травитесь. Выбирайте известный сорт хорошо известного производителя. Если вы способны отличить первач от сивухи, то этот небольшой перечень вам поможет.
   "Кристалл" - У подлинного "Кристалла" вкус классический, чуть жестковатый. Используется спирт "люкс", фильтрация на кварцевых кристаллах, биологически активные добавки, бикарбонат. "Юрий Долгорукий" - Вкус слегка сладковатый, мягкий. Спирт "люкс". "Золотое кольцо" - Вкус резковатый. Добавки - бикарбонат и уксусная кислота. "Звезда Алтая" - вкусна, но перенасыщена. Добавки - настой из пантов марала, горные травы. Вкус мягкий. "Смирнофф" - Вкус мягкий, с колером. Многовато масел и ароматизаторов. "Гжелка", "Путинка", "Русский размер" - тип приличных недорогих водок. Немного резковаты. Спирт "экстра". "Парламент", "Русский стандарт", "Белая береза", водки хорошие, но дорогие. "Старая Москва", "Балтика" - хорошие смягченные водки.
   Главное - следите за производителем. Опасайтесь подделок. В основном это осетинские и ингушские водки, работающие под известную марку. Слабую гарантию, что вы пьете не отраву может дать этикетка. На её лицевой стороне обязательно должно сообщаться: наименование, крепость, вместимость, номер стандарта, название и логотип организации-производителя. Здесь же или на дополнительной этикетке должен быть указан адрес и способ контакта с заводом. А также акцизная марка с голограммой.
   Изнанка должна быть проклеена ровными полосками (под штампом - без полосок!). На штампе должен быть указан код завода, номер бригады и дата розлива. У левых водок часто бывают более блеклые цвета этикеток. Помните, американцы засудили табачные корпорации, за то, что они не указывали в рекламе опасность для курильщиков заболеть раком. Попробуйте, временно потеряв трудоспособность подать на производителя беслановского "Истока" в суд. Почему он не предупредил о последствиях потребления?
   Если производитель соблюдает технологию, то главное в русской водке - качество воды. Хорошая вода используется среднерусскими заводами - в Касимове, Муроме, Пскове; на севере - в Вологде, Мурманске. Отвратительная - у южных производителей.
   Похмелье от "левой", "паленой" водки, к сожалению, ничем не лечится. Лучше всего срочно промыть желудок и вызвать врача.
  
   Как избежать подделок?
   Как правило, подделками, то есть водками, сделанными без соблюдения технологии и рецептуры, без уплаты налогов и акцизов, бывают дорогие сорта. Это обидно, но не смертельно. А вот суррогатами водок, как правило, можно отравиться. Сейчас на прилавках присутствует разнообразие не сортов, а наклеек - не соблазняйтесь видом и звучным названием. Поверьте, изображенный на этикетке персонаж, а это может быть сам Владимир Жириновский, эту водку не пили. Выбирайте известный сорт хорошо известного производителя. Если производитель соблюдает технологию, то главное в русской водке - качество воды. Хорошая вода используется среднерусскими заводами - в Касимове, Муроме, Пскове; на севере - в Вологде, Мурманске. Отвратительная - у южных производителей. Главное - следите за производителем. "Левые", безакцизные водки, низкокачественные, но которыми все же не отравишься, водки, производятся, в основном, на осетинских и ингушских заводах. Водки, подделанные под известную марку, производятся подпольно и содержание их может быть самое опасное.
   Слабую гарантию, что вы пьете не отраву может дать этикетка. На её лицевой стороне обязательно должно сообщаться: наименование, крепость, вместимость, номер стандарта, название и логотип организации-производителя. Здесь же или на дополнительной этикетке должен быть указан адрес или способ контакта с заводом. Изнанка должна быть проклеена ровными полосками (под штампом - без полосок!). На штампе должен быть указан код завода, номер бригады и дата розлива. У левых водок часто бывают более блеклые цвета этикеток и сплошная проклейка. Важно запомнить, что на поддельных водках крайне редко встречается дата розлива!
  
   От отравления некачественной водкой только в Московской области ежегодно гибнет более 2800 человек. 40 тысяч человек по всей стране ежегодно попадают в автомобильные аварии со смертельным исходом.
   Этот незамысловатая смесь спирта и воды со времен Менделеева является основным из горячительных напитков для большинства наших соотечественников. Основное различие водок между собой заключается в ароматических добавках. В массовые марки добавляются следующие ингредиенты: В "Русскую" - калий перманганат (то есть, марганцовка), а также сахар, усилитель вкуса и запаха, ароматизатор, натуральный бонификатор и ванилин. В Нальчике, в водку "Высший эшелон", помимо фруктозы и ванилина добавляют настой манной крупы. В подмосковную "Золотую подкову", помимо артезианской воды входят неизвестные "сертифицированные ингредиенты" и мак; в "Князь Серпуховской", соответственно из Серпухова, помимо сахара - настой из льна; в "Александр III", помимо "воды умягченной", добавляется мальтоза и глюкоза. А вот для "Посольской" водки спирт "Экстра" очищается с помощью сухого молока. Марка "Ферейн" (Брынцаловка) включает анисовое масло и специально приготовленные хлебопекарные дрожжи.
   Сорокоградусная горькая настойка "Богатырская" наполнена такой кучей ингредиентов, даже сами производители указывают, что она имеет "сложный аромат". В него входят: элеутерокок, ромашка, плоды кориандра, сахар и непонятный "колер". Объединение РОРО, производящее "Балтику" не забыло к природной воде прибавить глицерин, винный уксус и натрий двууглекислый. Разнообразием ингредиентов отличается и марка "Исток". В городе Беслане в нее добавляют, помимо уксуса и глицерина, кислоту аскорбиновую. В черкесскую водку "Семь самураев" входит настой овсяных зерен и сок арбуза. Всех заткнули за пояс производители особой водки "Замоскворечье". Оказывается, в ее состав входят компоненты "общеукрепляющего и тонизирующего воздействия". К тому же она "биологически чистый продукт".
   Это не совсем правда. В нашей стране абсолютно экологически чистых продуктов нет. Бывает мало нефти и токсинов. Наиболее честными оказались казанцы, изобразив на этикетке нефтяную вышку.
   Чтобы не перечислять многочисленную популяцию сорокоградусных, отметим основные компоненты, которые входят в состав большинства сортов. Это уже упомянутый перманганат калия, сахар, брусничный или рябиновый морс, уксусная кислота, натрий двууглекислый, ароматизатор "джин", питьевая сода, мальтоза, фруктоза, настой кукурузы и кислота янтарная, спирт хвои сосны, спирт родиолы розовой и глицерин. Лучше всех отрекламировали себя производители из Нальчика. Они честно написали, что их водка "приготовлена в лучших традициях винокурения, по старым рецептам с большой любовью и старанием".
   Леваки
   Печальна агрессия левых иностранных производителей на нашем рынке. Польские "Абсолюты", "Смирновы" и "Финляндии", все больше теснят отечественные марки в секторе дорогих брендов. Не говоря уже о пока малораспространенных в широких массах экзотических напитках: мексиканской текиле из кактуса, джине из можжевельника, яблочном кальвадосе, рисовом сакэ, роме из сахарного тростника, ячменного и ржаного виски и пшеничного бренди.
   По данным производителей соотношение в продаже "левой" и легальной водки примерно 50 на 50. Причем из 50% треть натуральный самогон, треть разбавленный в подвалах сомнительный спирт и только треть безакцизно-безналоговой, относительно безопасной продукции. Особенно досаждают южные производители, с размахом производящие низкокачественное пойло. Целые города, не говоря уже о кланах и семьях существуют за счет производства отравы. Статистика смертей от отравления некачественной водкой страшна. За половину прошлого года в Московской области умерло 1 423 человека, в Ярославской 648, в Тверской 577. В перенасыщенной чиновниками-контролерами, милицией и начальниками Москве - 293 человека, в Питере - 574!
   Этикетки
   В последнее время радует глаз не качество водки, но разнообразие и остроумие наклеек. "Своей" водкой охвачены все слои населения. Старикам предлагается выпить "На завалинке", молодым предлагают "Русскую красавицу" и "Пойдем, поговорим". Но большинство водок взывают к патриотическим чувствам россиян. Вы можете употребить "Кремль державный" и "Шапку Мономаха", "Государя Петра I" и даже "Державного орла". В местах заключения, вероятно, оценят "Мордовскую особую". Но чаще встречаются названия краткие и емкие: "Чарка", "Стопка", "Родник", "Первач". Говорят, в продвинутых ночных клубах уже продают левую водку "РасПУТИН". А к прошлым выборам была выпущена водка "Харакири" с портретом Ирины Хакамады, "Выпьем за Родину" с изображением Д.Рогозина и "Старый коммунист" с портретом Леонида Ильича.
   Как избежать подделок?
   Как правило, подделками, то есть водками, сделанными без соблюдения технологии и рецептуры, без уплаты налогов и акцизов, бывают дорогие сорта. Это обидно, но не смертельно. А вот суррогатами водок, как правило, можно отравиться.
   Сейчас на прилавках присутствует разнообразие не сортов, а наклеек - не соблазняйтесь видом и звучным названием. Поверьте, изображенный на этикетке персонаж, а это может быть сам Владимир Жириновским, эту водку не пили. Выбирайте известный сорт хорошо известного производителя. Если производитель соблюдает технологию, то главное в русской водке - качество воды. Хорошая вода используется среднерусскими заводами - в Касимове, Муроме, Пскове; на севере - в Вологде, Мурманске. Отвратительная - у южных производителей. Главное - следите за производителем. "Левые", безакцизные водки, низкокачественные, но которыми все же не отравишься, водки, производятся, в основном, на осетинских и ингушских заводах. Водки, подделанные под известную марку, производятся подпольно и содержание их может быть самое опасное.
   Слабую гарантию, что вы пьете не отраву может дать этикетка. На её лицевой стороне обязательно должно сообщаться: наименование, крепость, вместимость, номер стандарта, название и логотип организации-производителя. Здесь же или на дополнительной этикетке должен быть указан адрес или способ контакта с заводом. Изнанка должна быть проклеена ровными полосками (под штампом - без полосок!). На штампе должен быть указан код завода, номер бригады и дата розлива. У левых водок часто бывают более блеклые цвета этикеток и сплошная проклейка. Важно запомнить, что на поддельных водках крайне редко встречается дата розлива!
  
  

2. ПОХМЕЛИЕ

Это отходняк или недопив?

  
   Минули новогодние празднества, но крепки традиции на Руси и осетинские самогонщики по-прежнему соблазняют нас "вином N2", т.е. родной и любимой, прозрачной как слеза комсомолки жидкостью, простите за эвфемизм. Но что бывает с нами после, поутру? Даже те, кто знает об этом лишь из биографии Степы Лиходеева, представляют всю мрачность и безысходность ситуации. Советами о том как свести к минимуму последствия приобщения к вечности я и намерен поделиться. Как крупный специалист.
   Памятуя Веничку и Сережу Довлатова, понимаю, писать о пьянстве русскому человеку неприлично. Ни интеллигенту, ни тем от кого он страшно далек. (Мало кому известно, но вождь пролетариата предпочитал пиво и красное). Нельзя даже члену правительства, не говоря уже о повально трезвых депутатах.
   Внимательно читая летописцев, убеждаешься, что вся история Руси проходит под знаком Бахуса и Венеры. Сие однобоко, обидно, но справедливо. Более того, лишь законченным, в смысле совершенным, пьяницам, удавалось сделать хоть что-то путное в нашей стране. Я имею в виду буйного Грозного, взбалмошного Петра, Александра III и Бориса не Годунова.
   Смея считать себя в некотором роде экспертом, попробую коснуться лишь части этого вопроса, чисто специальной, даже можно сказать физиологической. Мою компетентность, полагаю, могут подтвердить две редакции, один институт, а также энное число частных лиц, обладающих общественным весом и статусом.
   Говорю о самом печальном явлении в процессе глобального падения пассионарности на Руси - о всеобщем буквальном похмелье, современно обозванном "абстинентном синдроме". Во-первых, его не бывает. Бывает отходняк или недопив. У людей творческих, не обязанных тащиться утром на работу, бывает только недопив. У прочих - неприятный отходняк. По сведениям медиков - 20% населения вообще не просыхает. Следовательно, у них нет ни того, ни другого. По моим личным наблюдениям, перманентно счастливых гораздо больше.
   Похмелье, пусть и несуществующее - факт. И с ним надобно считаться. И рецепты от сего бедствия, проверенные 20-летней практикой, существуют. Самый эффективный и приятный, но требующий некоторых усилий - это облагораживающее воздействие близлежащей женщины. Пусть вам очень гнусно и отвратно, даже стыдно; пусть вы стонете как гиена и воняете как бобровая струя - не отчаивайтесь. Та, что с вами, все равно жаждет любви. Пересильте себя и вы почувствуете не только моральное удовлетворение, но даже некоторую гордость за собственную самоотверженность. Потом, какое-то время вы даже сможете передвигаться и добраться либо до холодильника, либо, что несколько хуже, до магазина. Не верьте изуверам, которые предлагают холодный душ. Это выбивает вас из колеи на весь день и ощущение вытрезвителя в концлагере остается надолго. С таким настроением и не думайте возвращаться к женщине, тем более, что она решит, что в душ вы отправились из-за нее. Тем, кто не боится расшибить лоб об унитаз - можно закрыться в сортире и страдать. Правда, все равно не поможет.
   Дальше путь один - в магазин. Любимый магазин со знакомым продавцом выбирайте заранее. Помните, что у вас может не оказаться наличных. Магазин должен быть рядом с пивной, а не с палаткой. Но об этом позже.
   Наступает самый ответственный момент - опохмелка. Опохмеляться без коллег или друзей недостойно и онанистично. Даже если у вас рубль с тремя нулями на троих. Но первый глоток - ваш. Это святое. Помните, что лучше всего опохмеляться пол стаканом водки, но этого, во-первых, всегда не хватает, а во-вторых, запах от вас будет мерзопакостный. Поэтому вслед за водкой примите сухого вина, - ни в коем случае не портвейна. Не усугубляйте!
   Затем, как правило, следует необходимый период душевного общения и нравственного успокоения. Обычно он происходит в пивной. Для неофитов этот момент самый опасный. Возможен перебор и следующий вираж. Специалисты же смогут приступить к работе.
   Теперь рецепты для снобов и салаг. Забудьте о том, что я написал. Ваш удел - оригинальный коктейль с хорошей закуской. Номер 1 - (для бедных). Слейте все остатки из рюмок и бутылок в стакан и возьмите в правую руку. Смешивать можно любые сорта. В левую возьмите стакан с классическим рассолом, можно остатки от консервированного болгарского ассорти. Пейте это одновременно и стоя. Тут же надо съесть что-нибудь горячее, но немного. Тяжело, но надо.
   Номер 2 (мидл - класс). Залпом выпейте уместное для вас количество коньяка, добавив в него несколько капель нашатыря или валокордина. И тут же завтракайте. Пока жуете, неприятный запах исчезнет, стойкое отвращение к спиртному останется, но и похмелья вы чувствовать не будете. Сахар, лимон, шоколад и все сильно пахнущие блюда отменяются.
   Номер 3 (хай - класс). Не забудьте, уходя на кухню, поинтересоваться: "Как спалось, дорогая?" Услышав ответ "отвратительно", добавьте индифферентно "и мне тоже". Спокойно, не обращая внимания на дрожащие руки, не чищенные зубы и стенания близких, достаньте бутылку рейнвейна, желательно немецкого или австрийского, но обязательно белого, несколько ломтиков осетрины или семги, мягкого сыра, только не с плесенью, он вызовет у вас рвоту, и небрежно, небольшими глотками начинайте пить, непременно закусывая. Это способ наиболее долгий, но приятный и относительно цивилизованный. Позвоните коллеге по несчастью, чокаясь об микрофон. Пошлите факс на работу - звонить не стоит, определят по голосу что что-то не в порядке. Если вы явились домой утром - не забудьте затариться заранее.
   Общие советы: Не ешьте мускатный орех - на его запах менты и жены реагируют однозначно. Никогда не врите, что провели ночь в вытрезвителе. Предпримите вялую попытку выпить пять пачек анальгина, а когда вас остановят, расскажите о своем дедушке, который умер, потому что не опохмелился. Добавьте: Бабушка всю жизнь потом мучалась. Что нельзя пить по утрам: крепкие чай и кофе, пиво (и вообще много жидкости), красные, полусладкие, крепленые и ароматизированные вина (включая Херес, Токай, Ахашени, Мадеру, Лидию и т.д.) Совершенно исключается любая жидкость, купленная вами вчера ночью в киоске у дороги.
   Не стоит также пить алкозельцер, антиполицай и подобные ему западные изыски. Там одна сода с лимонной кислотой. Лучше выпейте аспирин. Впрочем, можно и "Алко" с активированным углем, но похмелье останется, а желудок возмутится. Важной составной частью опохмеления является психотерапия. Очень полезно поставить кассету с самой тупой комедией американского производства. Нельзя смотреть эротику, порнографию (сблюете), боевики, Сокурова и Михалкова. Заработаете комплексы. Думайте о том, что все преходяще. Если хочется поплакаться, не используйте для этой цели друзей. Сочувствия не обретете. В лучшем случае услышите в ответ: Да это еще что, вот я в прошлом году...
   И наконец, если вам необходим индивидуальный подход - обращайтесь к специалистам или старшим товарищам. Ведь на ваше утреннее состояние и рецептуру опохмеления влияет множество факторов. (Все зависит от количества, качества, наименования и сроке поглощения напитков, страны производителя (иногда и от места приобретения), вашего пола, возраста, стажа пития, средней величины и частоты потребления, веса и т.д. Эксперт приедет, произведет оценку состояния, учитывая временной и другие факторы, визуально или рецепторно оценит качество выпитого и подберет для вас индивидуальный состав опохмелительного, даст методические рекомендации основанные на опыте.
   Например, легкое похмелье у девушки после дискотеки, где она потребила пару коктейлей и бутылку шампанского, лечится согласно древнему принципу [лечи подобное подобным]. Следует выпить пару бокалов шампанского с лимонным соком, но (!) закусить надобно чем-то противно жирным. Единственное несовершенство этого способа - цена и запах во рту. Тяжелое стандартное похмелье серьезного мужика после банкета, когда начав с шампанского он быстро перешел на водку, запивая ее пивом, а когда кончилась и водка дожал сухим вином и возвращаясь домой в ближайшей палатке прикупил "чекушку" на опохмел - лечится серьезнее. Вкратце, не раскрывая секретов, следует осадить, нейтрализовать вина и пиво и легким допингом ввести остатки спирта в кровь, тут же купируя возможную интоксикацию.
   Поскольку в нашей стране 90% считает себя верующими и столько же пьющими, проблема утреннего приведения себя в порядок (хотя бы для посещения утренней службы или симпозиума) является, несомненно актуальной, а решение ее экономически целесообразно. Неужели вам не надоело видеть страдальческие лица функционеров и народных избранников, лишенных поутру необходимой заботы, а потому, с трудом шевелящимся языком несущим ахинею, от которой краснеют даже ваши дети?
   Неужели ваши близкие обязаны не ведать о простейшем решении проблемы вашего недомогания, лишая вас тем самым элементарных человеческих прав - любить человечество за редкими исключениями и быть любимыми также?
  
   2000.

СЧИТАЙ ПО НАШЕМУ - МЫ ВЫПИЛИ НЕМНОГО...

  

3. РИТУАЛЫ И ОБЫЧАИ МОСКОВСКИХ АЛКОГОЛИКОВ

  
   Вероятно, многие знают, как среди офицеров принято обмывать очередное звание. Бросают звездочку дно стакана с водкой - и пьют до дна, так, чтобы схватить ее зубами. Обмывать - это обычай, звездочку зубами - это ритуал.
   У многочисленного древнего племени московских алкоголиков также существуют свои обычаи и ритуалы; освященные, не побоюсь сказать, веками, традиции. Если кто-то наморщит носик: Фи, какие у алкашей традиции, то я отвечу: "Не кажи гоп!" Традиции пития одни из самых древних на Руси.
   Сейчас речь идет лишь об одной категории пьющих мужиков: алкоголиках, т.е. интеллигентных, не опустившихся джентльменах средних лет, хранителях и знатоках обрядов и ритуалов. Пьяницы и выпивохи, не говоря уже о спившихся алкашах и бухариках, в этой иерархии находятся гораздо ниже и в расчет не принимаются.
   Все меньше в Москве остается укромных мест пригодных для цивилизованного распития на троих,- тихих сквериков, удобных лавочек при доминошных столиках, пивнушек, рюмочных, бутербродных... Разве может уважающий себя алкоголик, прикупив 0,5 кристальной и пару пива отправиться в Суши-бар или Мак-Дональдс? Не может. Во-первых, его оттуда выгонят, а во-вторых ему самому противно. Обычай требует хотя бы относительной отъединенности от сограждан или окружения себе подобными. Потому, что довольно сложно следовать ритуалам под надзором секьюрити и под ненавидящим взглядом бармена.
   Как же происходит процесс распития, если блюсти традиции московских двориков? Если предполагается не опохмеление, а полноценный выпивон, то все происходит примерно так. Сначала появляется Страждущий. Он инициатор и главный организатор процесса. У страждущего, как правило, не хватает и ему нужно добавить. Через некоторое время появляется Горемыка. У горемыки постоянно какие-то неприятности и ему постоянно хочется выпить. Родственные души объединяются и очень скоро появляется Третий. У третьего нет характерных черт, это может быть кто угодно. И престарелый профессор, и приличный подгулявший бизнесмен, уличный музыкант, преподаватель. Их объединяет не отсутствие финансов, а желание выпить в хорошей компании, то есть, чувствуя себя свободно, раскованно, если так можно выразиться культурно.
   Знакомство партнеров начинается с ритуальной фразы: "Третьим будешь?" Также возможен инвариант, полувопросительное: "Вздрогнем?!" Затем, каждый должен, во избежание недоговоренностей объявить о наличности, которой он располагает или же сообщить, чем иным может быть полезен честной компании, как то: закуска, стаканы, запивочка и прочее. Пьют случайные партнеры строго в соответствии с личным вкладом в общее дело. Как уважаемые алкоголики умудряются пересчитать в уме, предположим вклад в 35 рублей в граммы, при стоимости бутылки в 89 рублей, для меня загадка. Но считают точно и лишнего не нальют. Первым, по желанию, опрокидывает стопку Страждущий. Перед тем как принять на грудь он произносит ритуальную фразу: "Дай Бог не последняя!" Правило первое. Когда человек пьет - все молчат. Ведь может - не пойти, что означает обидную трату денег впустую. Приняв на грудь все замирают, прислушиваясь к ощущениям. Затем произносятся вторые ритуальные фразы: "После первой - не закусывают!" и "После первой и второй промежуток не большой". Затем звучит второй звонок. И Горемыка произносит фразу: "Погнали!" И постфактум: "Хорошо пошла!" Далее наступает период душевного общения и обмена мнениями.
   К закуске при совместном распитии также предъявляются особые требования. Ее цена не должна превышать 10% от стоимости напитков. Она должна легко делиться на троих (например, йогурт или икра минтая для этого не подходят). Идеальная закуска давно известна - это плавленый сырок "Волна", черный хлеб и, обязательно, луковица. Чтобы занюхивать. В занюхивании рукавом есть особый шик, но настоящие алкоголики занюхивают исключительно луковицей, можно копченой рыбой. Даже при наличии пива не принято приобретать селедку. Опыт показывает, что извазюканный селедкой дегустатор продолжает вонять в течении недели.
   При совместном распитии водки или портвейна существуют определенные табу. Так, не принято говорить о печальных последствиях абстиненции, которые каждый из присутствующих неоднократно испытывал. Не принято жаловаться на безденежье, это стандартная ситуация для всех. Не смотря на то, что теплые посиделки очень часто заканчиваются мордобитием, алкашеский кодекс строго запрещает подобное занятие среди своих. Бить прохожих не возбраняется.
   На самом деле существует множество негласных, не сформулированных норм поведения, определяющих общение пьющего триумвирата. Например, не грузить собутыльников личными проблемами. Плохо всем. Не зажимать последнюю копейку. Гулять так гулять. Стреляющий у прохожих мелочь для "усугубления" портвейном имеет право на первый больший глоток. Целый стакан наливают тому, кто приглашает коллег "на хату". И еще один, если на хате присутствует баба. Обычно достаточно одной на всех. Ей тоже наливают. И так далее.
   Жалко, что никто толком не изучает эту уникальную субкультуру.
  
   2003.
  
  

4. МОСКОВСКИЕ ТРЕЗВОВАТЕЛИ

или как выпив бутылку можно на сутки лишиться гражданства России

  
   -Только не ври мне, что был в вытрезвителе!
   -Это не я был, это профессор Хансен.
   "Осенний марафон"
   Даже Юрий Болдырев, руководитель Счетной палаты не сможет сказать сколько русских мужиков хоть раз в жизни не побывали в вытрезвителе или хотя бы не посидели в "березке" - за решеткой в милицейском отделении. Причем речь идет не о постоянных обитателях наркологических отделений больниц и бывших ЛТП, а о вполне добропорядочных гражданах, в основном, горожанах. Могу ответить я. Из, примерно, тридцати моих знакомых, литераторов, проходимцев, художников и шоферов побывали в сих примечательных местах 29 человек!
   Личный опыт штука хотя и субъективная, но наиболее знакомая в деталях. Поэтому начну с себя. Поелику мои посещения трезвователей, (всего три раза за 38 лет) были примечательны.
   В бытность мою, еще в советские времена, директором небольшой профсоюзной библиотеки, я был постоянно озабочен выполнением плана по количеству привлеченных читателей. План "спускали" сверху и контролировали выполнение. Никакие возражения, что, мол, не идут работяги навкалывавшись потреблять культурные ценности, а идут в пивную, не принимались. Надо сказать, что библиотека была железнодорожная, и путевым рабочим, обходчикам, машинистам, после рабочего дня было не до литературы. Когда начальство меня совсем заело, пришлось пошевелить мозгами. И вот, что я придумал. А что, если совместить естественную потребность члена профсоюза выпить после работы с необходимостью внедрять в массы культуру?
   Уже на следующий день, когда в библиотеку случайно зашел усталый помощник машиниста и попросил "что-нибудь почитать", я опытным взглядом отметил оттопыренный карман и предложил посидеть, пока я подберу ему "что-нибудь", в моем кабинете, отдохнуть культурно, а закуска у меня есть. Его глаза засветились благодарностью и через пять минут я услышал, как он звонит жене и сообщает, ЧТО СИДИТ В БИБЛИОТЕКЕ. Неделю я повторял подобную операцию с разными посетителями и народ пошел. Контингент читателей вырос в два раза, каждый считал своей обязанностью "взять что-нибудь почитать" и, что несколько хуже, угостить хозяина, то бишь меня. Мне дали грамоту и премию "за активную работу с читателями". Но, как-то раз, когда наплыв читателей был особенно велик, я перебрал и выбраться из- за директорского стола уже не смог. Ночью в библиотеку ввалилась опергруппа, видимо кто-то донес, что дверь открыта и горит свет. Я сидел за столом, допивал водку и слушал Галича. Тут-то меня и взяли и отвезли в трезвователь прямо с рабочего места.
   Правда наутро, дружный коллектив моих читателей вызволил любимого библиотекаря и я вместо штрафа и увольнения отделался шоколадкой. Это был мой первый опыт посещения милицейского санатория.
   После такого провала я завел сейф для посуды, вставил замок в дверь кабинета и завел правило - не больше двух читателей одновременно, причем лимит времени - полчаса. Негласное правило ввели сами работяги - из библиотеки уходить на своих двоих. Падать можно за ее стенами. Популярность моя возросла неимоверно и когда меня уволили за слабую пропаганду классиков марксизма-ленинизма, провожать пришел весь мужеский состав коллектива окружного отделения московской железной дороги, включая профсоюзных и комсомольских руководителей, начальников участков и ремонтных бригад. Было приятно, но грустно.
   Второй раз я попался совсем уж анекдотично. В костюме, при галстуке, но с глубокого похмелья я отправился на пресс-конференцию, которая проводилась в известном фонде и была посвящена нашим путанам. Настроение было соответствующим. На мою беду фонд находился в районе Курского вокзала, где милиция особенно зверствует. За себя я не боялся - на бомжа не похож, в руке дипломат, в кармане диктофон и журналистское удостоверение. Когда меня останавливает симпатичнейшая девушка в чине сержанта милиции и предлагает "пройти, поговорить, кое-что выяснить", я расцветаю и думаю: Вот она, журналистская удача. Сейчас возьму интервью. Как-бы ни так. Едва мы попали в милицейскую комнату, как меня скрутили, прорычали что-то вроде: Ну что, писака, допрыгался? И в кутузку. Потом подсчитал. Три часа в кутузке, два часа колесили по городу в воронке, три часа в вытрезвителе. Взяли в одиннадцать утра, отпустили в семь вечера. Демократия!
   И, наконец, последнее посещение самое примечательное. Потому что в тот раз я был совершенно трезвым. Угораздило меня в районе Новокузнецкой улицы заметить как милиционеры тащат за волосы, заломив руки и пытаются затолкать к себе в машину симпатичную девушку. Вмешался и, конечно, попал в переплет. Девушку через три часа отпустили. Насчет себя же слышу разговор: Ну, а этого куда? Давай в вытрезвитель! И отвезли. Тогда впервые я смог проследить весь процесс функционирования трезвователя.
   Итак. Хозрасчетные трезвователи и прикрепленные к ним милиционеры живут за счет граждан. Степень социальной опасности и степень опьянения в расчет не принимаются. Расчет какой-то другой, мне непонятный. Например, когда гаишник останавливал мой "жигуленок" и находил меня в нем, мягко говоря, неадекватным, я отделывался энной суммой. Но некого гражданина N, от которого "пахнет", вполне могут заграбастать. Затем гражданина N привозят, в обычно укрытый от любопытных глаз, трезвователь и начинается процедура. Для начала его раздевают "до трусов". Крайне редко при этом присутствует некто в белом халате, который (ая) визуально определяет: гражданин N нетрезв. Причем количество пропавших вещей и денег определяется степенью реального опьянения гражданина. Если вы действительно пьяны и лыка не вяжете, то можете лишиться всего, что у вас было. Не докажете. Если вы слегка в подпитии, то пропадут скорее всего только деньги. Если вы фактически трезвы и требуете составления описи в присутствии свидетелей, то, может быть, вам все вернут. Далее вас отводят в камеру, обязательно холодную, резко освещенную и предлагают полежать на койке. Буйных и качающих права не привязывают. Их отводят в сортир и вразумляют. После этого буйствовать и качать права они уже не в состоянии. Доход сих заведений зависит от пропускной способности. По этому дольше четырех часов здесь никого не держат. Нужно освободить место для следующего клиента.
   Никакой медицинской помощи здесь не предполагается, если не считать таковой пинки и удары по ребрам. Никакого медицинского освидетельствования, доказывающего, что вы действительно пьяны, тоже. Даже знаменитой трубочки, в которую нужно подуть, не говоря уже об анализе на предмет количества алкоголя в крови.
   Писатель Наум Ним говорил, что степень цивилизованности общества определяется его отношением к двум категориям жителей, лишенных гражданских прав: детям и заключенным (в том числе в психбольницах). Я бы добавил: И к клиентам трезвователей. Они полностью бесправны. В конце восьмидесятых страшную историю рассказала мне моя знакомая, искусствовед R. После одного вернисажа, ее, на самом деле в подпитии с радостью затащили в воронок. Всю ночь ее возили по городу и насиловали, а утром сдали в вытрезвитель. Доказать, что ее насиловали милиционеры, а не кто-то другой она не смогла. Менее страшная, но все равно отвратительная история произошла с моим другом, писателем С. Когда его пытались "захомутать" он стал сопротивляться и был страшно избит. Не побит, как обычно, а избит до полусмерти. Мужская гордость не позволила ему идти "снимать побои", тем более, что по его словам, "милиционерам тоже досталось".
   Не помню кто предложил несколько изменить у нас систему функционирования трезвователей, но предложенный вариант повсеместно распространен на западе. Если вы не в состоянии передвигаться или вести машину, вас вежливо отвозят домой. Платите вы в этом случае, как за такси. У нас же могут выхватить из толпы подвыпившего гражданина и на некоторое время он уже не гражданин, а просто скотина или того хуже, боксерская груша.
   В каком то подзаконном акте четко сказано: Граждан можно изолировать и лишать прав только в случае, если они представляют опасность для других граждан, т.е. нарушают общественный порядок. Не надейтесь на законы. Забрать вас могут по любому поводу. И как раз самый распространенный - попытка отстаивать свои права. А попав в трезвователь вы теряете свои права уже полностью и вас будут держать там и измываться, пока сержант не решит, что вы протрезвели. Поскольку сержант сам часто в подпитии это может продлиться столько, сколько он сочтет нужным. Никаких адвокатов, понятых вам не полагается. Вы лишены права позвонить родственникам, проконтролировать сохранность своей собственности и физиономии, аппелировать и подавать жалобы. В общем, вы лишены всех гражданских прав. Хотите потерять гражданство России хотя бы на время? Выпейте стакан водки, подойдите к милиционеру и скажите, что он дурак. Если такой краткий срок вас не устраивает - дайте ему при этом по морде. После чего чувствуйте себя гражданином мира.
  
   ???
  
  

НЕМНОГО О ЛИЧНОМ

ЧАСТЬ III

1. ЮНОША БЕГАЛ ОТ КГБ...

  
   Каждый период, не всегда исторический, каждый социально - политическо особенный отрезок времени, тем паче в СССР-России, имеет свои неповторимые цвет, запах и вкус. Для меня это романтизм шестидесятых, стабильный маразм семидесятых и абсурд восьмидесятых. Голубой, серый и фиолетовый. Колбаса, соленые огурцы и консервированные ананасы. КВН, кабачок "Тринадцать стульев" и "Что? Где? Когда?" А также "3.62", "4.12" и "5.30". Если что-то кому-то это говорит. Для меня восьмидесятые это особенно ценный и нежный период не только потому, что в эти годы - личная юность началась и кончилась, а потому, что абсурдность существования в эти годы стала нормой.
   Сейчас, вспоминая и записывая свои ощущения того периода - я смеюсь и не верю сам себе, что все это было. Сейчас - еще хуже и в том числе потому, что нет очаровательного элемента абсурда. Самые обычные, бытовые ситуации того времени, в которые попадали весьма многие из моего поколения, если взглянуть на них глазами человека девяностых - большего идиотизма сложно представить.
   Обычно пишут воспоминания либо для того, что бы оправдать собственную жизнь, либо предостеречь следующее поколение от классических ошибок. Мне же хочется рассказать о прелести восьмидесятых, когда (цитирую Гайдая) были еще "ЦК КПСС и КГБ". Когда лишали работы за чтение книг и желание смотаться из страны куда подальше; ссылали за изготовление и распространение, сажали за демонстрирование протеста. "Сможешь выйти на площадь? В тот назначенный час?"
   Бывший библиограф - а это я, потерявший, как многие в новом социуме уютную социальную нишу с премиями за квартал и переизданиями классиков марксизма, как-то вынужденно год путешествовал по стране. Причина - смешная, обидная и банальная.
  
   -В Москве-
   Представьте 1982 год. На престоле то ли Андропов, то ли Черненко - личности малосимпатичные. Май месяц. После поэтического, естественно, нелегального вечера меня останавливает и обыскивает не в меру усердный мент. В сумке, помимо обычного самиздата обнаруживаются тамиздатские книжки Владимира Альбрехта, суд над которым должен вот-вот состояться. Шьют ему что-то серьезное. Скорей всего 70-ю. Срочно вызывается кагебист (капитан) и выписывает мне повестку. Пока - явиться для дачи объяснения по поводу хранения антисоветчины. Но дома я не живу, работаю грузчиком в случайной конторе, а потому использую повестку по назначению. Не хватало еще быть свидетелем на процессе Альбрехта по причине обнаружения у меня его же книжки "Как быть свидетелем?", а также книжки Есенина-Вольпина "Как вести себя на допросах". Однако, через две недели (умели же работать, когда хотели) в моей зачуханной конторе, неисповедимо как обнаруженной, появляется другой гебист (уже майор) и настойчиво, под протокол, выясняет откуда у меня взялись сии вредоносные книжки. Отвечать не хочется, да и что может ответить на это 23 летний парень? Естественно, нашел на лавочке. Уточняю - в парке им. Горького. Майор справедливо заявляет, что в детские игры он играть со мной не намерен и приглашает еще раз встретиться в другом месте. Добавляет: "И не бегайте от нас Александр, все равно найдем". Им нужны свидетели, подтверждающие, что Альбрехт "изготовлял и распространял порочащие...". А еще ему хочется, чтобы я письменно подтвердил антисоветский и порочащий характер книги. И назвал того, кто эту книгу мне передал. Ждите, думаю. До жути интересно побывать на Лубянке, но ведь прижмут, гады. Присосутся и не отвяжутся. Надо срочно сматываться.
   Солидарность коллег в конторе потрясающая и для меня неожиданная. Здороваться начали даже те, кто по причине высокой должности раньше меня не замечал в упор. Директор в пять минут оформляет увольнение по собственному, хотя я единственный грузчик на всю контору. Завхоз самолично приобретает бутылку водки и плавленый сырок. Незнакомая девушка сообщает, что ее сестра - работающая грунтоведом, через два дня выезжает на север и что им требуются рабочие. На следующий день я уже разнорабочий Южниигипродонецкгеологии, откомандированный в экспедицию по маршруту Лабытнанги, Н.Уренгой, Ст. Надым, и гружу канистры с северной валютой знакомясь с грунтоведами. Нас шесть человек, из них две женщины плюс три нахлебника из начальства, которые останутся в Лабытнангах и будут руководить нами по рации. Оказывается, я попал в группу, которая будет оценивать пригодность трассы новой нитки газопровода, которую протянут с Ямала. Мое дело - копать шурфы и брать пробы грунта.
  
   -На Надым-реке-
   Лабытнанги - грязный лагерный поселок на берегу Оби. Напротив, через Обь, воспетые небитым романтиком - деревянные мостовые Салехарда. Он, по крайней мере обозначен на карте. Карты у нас секретные - километровки, но лагеря на них не обозначены. Впрочем, лагерем можно назвать сам городишко. Главная зона в самом центре - рабочая. Жилые по окраинам. Здесь народ тупо  подыхает  от пьянки, матерятся при слове "цека". Здесь овсянку съедают останки доходяг, фраеров и зека...
   Летим над мертвой дорогой или дорогой смерти - вспученной недостроенной железнодорожной веткой Салехард-Норильск. Почти под каждой шпалой, говорят старожилы, скелеты. Вертолет нагружен под завязку, поскольку нужно проторчать в лесотундре 4 месяца. О полярной авиации написано много хорошего, и я тоже восхищался профессионализмом и какой-то русской бесшабашностью пилотов. Ну, не рассчитан МИ-8 на загрузку под завязку плюс шесть человек, да так что наши головы упираются в потолок в положении лежа. Но они летят.
   Часа через четыре зависаем у озера, разгружаемся под дружное матюганье, ставим палатки - и, конечно, отмечаем высадку. Что такое пол-литра спирта для заматеревшего северного геолога? Легкая головная боль поутру. Что такое поллитровка 70-градусного для молодого москвича, причем с устатку и не евши? Это нечто! Это кружка ледяной воды утром натощак, полный отлет в неизвестном направлении и попадание в неприятную ситуацию. Угадайте, когда вы сможете относиться к комарам, как к родным и к слепням, как к близким родственникам? Только тогда, когда кроме них все пространство занимает мошка, гнус. От нее не спастись. Уже через час после высадки мы были похожи на размалеванных ирокезов на боевой тропе. Начало июня - самый мошковый месяц и мы в самом мошковом месте. Дихлофос, которым мы поливаемся не помогает. Утром, хлебнув воды и с ужасом представляя, как буду расстёгивать ширинку, отправляюсь немного в сторону от лагеря, в тайгу по надобности. Ягод и грибов уйма. Можно лечь и час собирать вокруг себя. Зря я это делал. Очнулся уже к обеду, на половину съеденный мошкой в неизвестном мне месте. По солнцу не сориентируешься - не знаю откуда пришел. Утешает одно, далеко уйти не мог. Прыгая по кочкам направился (подсознание!) на запад. Уже темнело, когда скакать стало совсем невмочь. Полубессознательно забросал себя ягелем и забылся. Мошка продолжала питаться. На следующий день чуть разлепив щелочки глаз, принял решение - идти, но не по болоту, а выбравшись на сухое место, где нет кочек и идти пока глаза глядят. К обеду выбрался на просеку проложенную под трассу. Уже легче. Через каждые 50 км., будки смотрителей. К вечеру добрел до лагеря.
   Бугор не только не дал по морде, что было бы справедливо, но посмотрел как-то жалостливо. Посмотреть на себя в зеркало мне не дали. Старожилы говорят - были случаи помешательства. Представляю, каким квазимодо я выглядел. На следующий день физиономия распухла до баскетбольного мяча и чтобы посмотреть на мир, приходилось поднимать веки руками. Вий, да и только. Бугор красной сигнальной ракетой посадил вертолет летевший в Надым и вот я уже не в тундре, а в местной больнице. Единственный нормальный больной - остальные лежат связанные полотенцами и грязно ругаются - повальная белая горячка. В холле на шкурах спят ханты-манси. Я - в кровати под капельницей пытаюсь выглядеть мужественно.
    С санитарками калякаю,
    Мол, мне тундра нипочем!
    Был неопытной салакою,
    стал потрепанным бичем!
   Но по-моему всем все понятно - салажонок перебрал, заблудился, покормил мошку, однако. Через неделю встал на ноги. Вид еще тот. Кирзачи, галифе, энцефалитка и двадцать рублей капитала. Пошел в город, в кафе. Как ни странно пустили и отнеслись уважительно. Хватило на закуску - несколько долек консервированного ананаса и помидор на одной тарелочке и бутылку. Снабжали в начале восьмидесятых северян неплохо. С шеф-поварами по-видимому было хуже. Самое приятное - никто тобой не интересуется. Откуда взялся, где документы? По виду - беглый каторжник или бритый бомж. Всем наплевать. Потом снова вонючий вертолет, трасса и трудовые будни. В день нужно было выкопать три шурфа глубиной 1,5-2 м., взять пробы и успеть вернуться в лагерь до темноты. Но нам повезло. Один из участков будущей трассы проходил по разрытой морене и всех охватила каменная болезнь. О шурфах стали думать меньше. На морене встречались гранаты, сердолики, агаты, опалы и еще какие-то неизвестные мне красивые камни. Даже зеленые. Каждый набрал около килограмма. Что потом с ними делали - не знаю, я раздарил. Пытался, правда, продать в ювелирную мастерскую. Вывалил на стол перед благообразным евреем-ювелиром горку камней и чуть не довел его до инфаркта. Это сейчас можно торговать всем, а тогда - срок.
   Из мелких приключений запомнилось только одно. Как-то, отправившись в дальний маршрут к оленьему ручью, у которого мы подстрелили оленя и питались им целый месяц храня в мерзлоте. Присев на берегу умыться, я пришалевая уставился на свежий отпечаток медвежьей лапы, на моих глазах заполняемый водой. Но видимо медведь был сыт.
   Два-три вахтовых поселка, встреченных нами на маршруте, мы обходили далеко стороной. Бугор объяснил, что у нас есть оружие, спирт и женщины - единственные и незаменимые ценности на Севере, ради которых одуревшие вахтовики пойдут на все, а с переломанными костями и пере... ми женщинами мы много не наработаем. Один раз нас все же засекли с вертолета и погнались на вездеходе знакомиться. Так торопились, что сокращая путь увязли в болоте и пока вытаскивали на плечах транспортер знакомиться расхотели. Впервые в жизни видел как с помощью лома и какой-то матери четыре мужика способны вытащить из болота многотонный транспортер.
   В сентябре резко похолодало, пошли дожди и мы, как и другие раскиданные по Заполярью группы запросились домой. Самое неприятное - ждать вертолета. Груз упакован и сложен на площадке, палатки убраны, моросит дождь и вся партия ждет - сутки, двое. Мне заплатили 450 рублей. Хватило бы, чтобы 22 раза съездить в Питер и обратно. Но я отправился в Утриш.
  
   -В Утрише-
  
   Утриш, это один из немногих диких поселков на Северном Кавказе, еще не заполненных в 80-е годы туристами. Утриш - это песчаный мыс с бараками рыбоколхоза, поселок человек в двадцать жителей, недалеко погранзастава и дельфинарий. (На зиму я - хозяин дельфинария.) И еще остатки греческого поселения. И еще водопады в горах, тысячелетнее адыгейское кладбище, дикие кабаны и реликтовые черепахи, на которых мой друг Мишка, биолог с двадцатилетнем стажем, прикрепил миниатюрные передатчики. Теперь мы их пеленгуем и ловим, метим и отпускаем. И еще тысячу лет они будут ползать в том же ареале на те же расстояния.
   Дельфинарий научный, от академического института. Поэтому в сезон, до конца сентября там масса народу, которые делают вид, что работают. Потом никого. Моя задача - прокормить до мая двух дельфинов, 6 котиков, 8 собак и неизвестное количество кошек. Морские млекопитающие плавают в небольшом лимане в километре от дельфинария, сухопутные на свободе. Добираться - 17 километров по горам от Абрау-Дюрсо. Моя должность называется "главный инженер" и в моем подчинении до Нового года водитель Уазика и повариха. Повариха - одна на двоих, но я пользуюсь своим служебным положением. Живу в балке на колесах, который мягко покачивается от ветра. Ветер мокрый, пахнет йодом и сшибает с ног. Зима на Северном Кавказе гораздо хуже чем осень в Прибалтике. Все мы питаемся рыбой, которую я два раза в месяц получаю на рыбозаводе в Новороссийске. Афалина съедает по 12 кг в день, котики по 5, я с коллегами по килограмму. С котиками, в отличие от местных жителей я подружился. Во время кормежки забираюсь к ним в вольер и кормлю из рук. Самый маленький, Сережа, проворно забирается на меня и устраивается на плечах, норовя выхватить рыбу. Щекочет усами. Самый здоровый самец, норовит подплыть сзади и укусить за икру, если ему кажется, что я его обделяю. Я бью его рыбой по морде. Вообще-то они дикие и кусачие, но со мной вынуждены мириться. Иначе кушать не дам.
   Дельфинам плохо. Вода в мелком лимане быстро охладилась до 8-9 градусов - а это уже опасно. Я гоняюсь за ними в гидрокостюме с огромным шприцем, заполненным витаминами и антибиотиками и пытаюсь понять где у этих зубастых торпед задница. Потом, к сожалению, выяснилось, что я колол их в брюхо. Весят мои подопечные больше 200 кг., и я благодарен им за долготерпение. Любят, чтобы почесывал клюв и свежую рыбу, встречают плюханьем. Немногочисленные аборигены из поселка встречают подозрительно. Моя свора, из полуодичавших псин, от сторожевой овчарки и добермана до злобной, но самой любимой мною болонки устраивает в поселке шухер - гоняет коз и коров, а один раз съели уши и хвост у живой свиньи. Свинья визжала на весь поселок. Они здесь тоже полудикие.
   В гости ко мне через день приходит изнемогающий от одиночества и здоровья двухметровый прапорщик с заставы. Мы пьем краденое им с завода Абрау-Дюрсо невыдержанное шампанское, выделенный мне лабораторный спирт, слушаем Галича, Кима и Розенбаума. Я веду подрывную работу, ловлю "Свободу" и рассказываю ему о правах человека, а он о своей невесте, которая ждет его в Жмеринке. С его слов наличие невесты гораздо ценнее наличия Декларации прав. Я с ним соглашаюсь. С его начальником, толстым казахом-капитаном связана смешная история. Надо отметить, что меня он сразу невзлюбил, за длинные волосы и бородку называя "монашенком". Во время визита институтского начальства, мне, как старожилу, пришлось устроить прием. Была свежая, браконьерски выловленная рыба, соленая хамса, спирт, начальник заставы, директор института и я. Подвыпив, директор, в юности боксер, прилег отдохнуть, а мы с капитаном продолжили разговор, постепенно выясняя, что друг друга не только не уважаем, но и терпеть не можем. Завопив, "таких, как ты в Черном море топить надо", капитан стал буйствовать.
   В результате, не удержавшись на ногах, этот абитуриент академии погранвойск всем своим обширным вонючим служивым задом опустился прямо на физиономию прикорнувшего директора и, кажется, от удивления испортил воздух. Проснувшись, директор понял только одно - на нем сидят и сидят довольно унизительно. Капитан был незамедлительно нокаутирован. Наутро наряд с автоматами доставил меня на погранзаставу. Было страшно. Я вспомнил, что погранцы тоже из ведомства ГБ и вывод из строя начальника погранзаставы можно оценить как террористический акт. Под глазом у капитана чернел синяк, но вид, к моему удивлению, был смущенный. Оказалось, он не только не думает о мести, но вообще приносит извинения. Мол, выпимши был. Оказалось, у него на носу, кроме синяка, экзамены в академию погранвойск и любая жалоба закроет ему вожделенные двери. Отомстил он мне позже, перестреляв в мое отсутствие из автомата всех собак.
   С рождества я наслаждался одиночеством, утешаясь, что "если выпало в империи родиться - лучше жить в глухой провинции у моря". Раз в неделю брал напрокат в поселке мотороллер и отправлялся в Дюрсо за молодым вином. А потом - испытывая некоторую любовь к Бродскому, я писал аллюзивные вирши, например, "Письмо в провинцию":  Скоро, Постум, на Утриш пойдет галера.
     Ходят слухи, что с инспекцией провинций.
     Осторожней будь в словах, не ври без меры,
     Не спасают, Постум, музы от проскрипций.
   До почты я не добирался, писем не получал. Кажется по "Свободе" услышал, что с Вл. Альбрехтом все в порядке, то ли уже сидит, то ли уже вышел, то ли успел эмигрировать. До мая, когда стали прилетать первые академические ласточки, произошло много мелких, но важных для отшельника событий. От берега ушла хамса, свалился в ущелье тракторист вместе с трактором, я сделал открытие, обнаружил гадюку, хотя в Утрише они не водятся. Шинкарка Петровна из поселка, пристраивая летнюю кухню обнаружила часть античной статуи и горшок, которые местные мужики
   втайне по ее просьбе тут же закопали. Иначе обнаружат археологи и запретят любое строительство. Удивительно, что об античном поселении на Утрише почти ничего не известно. По остаткам кладки я определил, что городок занимал площадь около гектара. Это довольно много. Да и древняя дорога ведущая к Сукко кажется тоже дело рук греков. Потому, что сохранилась.
    (Слева - пропасть, справа - что-то
   так похожее на лопасть
     вертолета. Вертикально
   вставшую. Уже икота
   слабая - на поворотах
     серпантина) 
   С наступлением тепла я стал спать в палатке. По ночам, по очереди забредали то кабаны, то коровы. Впрочем, через неделю они стали понимать, куда я их посылаю и ретировались. Как то, услышав топанье и сопенье послал туда же пограничников. Удивительно, но они тоже исчезли. Поняли, что в палатке свои.
  
   -В библиотеке-
  
   В мае, ровно через год после отъезда, я вернулся в Москву. ГБ давно потеряло ко мне интерес, большинство знакомых или женились или уехали. Повариха изменила профессии, а дельфинарий превратился в коммерческий. Кроме умения копать шурфы и кормить дельфинов, я разбирался только в библиографии. Но тихая должность заведующего библиотекой не оказалась для меня постоянной. Через год я снова столкнулся с уже знакомыми мне специалистами по защите идеологической девственности масс. После трех полу подпольных поэтических вечеров тогда непризнанных концептуалистов и метаморфистов, я умудрился пригласить Пригова Д.А., а он в свою очередь пол Москвы. Библиотека располагалась на окраине, в Коптево, выступление начиналось в 11 вечера, зал на 600 мест был переполнен. Вечер прошел успешно, но к его окончанию меня уже ждали две характерные личности. Мне инкриминировали злоупотребление служебным положением, указывали на слабое соответствие творчества г-на Пригова нормам социализма и его вероятную связь с западными спецслужбами, прозрачно намекали, что директор библиотеки - должность идеологическая, и вместо того, чтобы пропагандировать труды т. Черненки, я приглашаю черти кого, а следовательно проявляю несоответствие должности. Работала парочка по наивной схеме - доброго и злого. Поскольку запрещенной литературы у меня не нашли, то стали искать недостачу книг. Это уже гораздо опаснее. Если пострадать за убеждения я, в принципе, способен, то сесть за растрату точно нет. Знакомые с библиотечным делом отлично знают, что книги воруют еженедельно и следовательно недостача точно будет. А дальше уже дело техники. В общем, пришлось мне распрощаться с тихой должностью и снова оказаться свободным художником в несвободной стране. Не могу сказать, что это лучшее из возможного.
   Последний раз я столкнулся с этими милыми людьми в разгар гласности и перестройки на Шереметьевской таможне. Возвращаясь из Лондона я вез довольно много книг, любезно переданных мне на конгрессе славистов. Таможенник не стал слушать объяснений, что вся эта литература уже не преследуется законом, а предпочел вызвать специалиста. Специалист оказался старым пердуном или, если хотите, заслуженным работником. Изъятие "Граней" и "Континента" я еще мог понять и простить в контексте текущего момента, то почему он отобрал Лимонова, понять невозможно. Так что ограбленный, но свободный, я мог продолжать путь. Можно считать это прогрессом и приметой правового государства. Впрочем, именно за эту советскую невоспроизводимую абсурдность я и люблю восьмидесятые годы. Это невозможно повторить, как рисунки сумасшедшего. Этот аромат бредовости остался в прошлом. А ведь, пожалуй, все с ностальгией вспоминают юные годы. Кто-то, как его порол отец, кто-то первую девушку; а я - как бегал от КГБ. Из за чего же? Всего лишь из-за пары политизированных брошюр, обнаруженных у меня ретивым служакой. Бред!
   Что за прекрасное время было - восьмидесятые!
  
   1996.
  
  

НАЧАЛО ПИСЬМА

   Подумав, что главное для эссеиста, это все же сохранить "запах времени", неповторимость ситуации - правильно будет опубликовать совершенно несерьезные записки, сугубо личные воспоминания на фоне общеизвестных в узком кругу, но явно не значимых (в историческом контексте) событий.
   Первая заметка слегка касается конференции Межрегиональной ассоциации демократических организаций, вторая - третьему конгрессу профсоюза независимых журналистов. Но, конечно, они не про них. А исключительно о себе.
  
   I

2. КОНФЕРЕНЦИЯ

  
   МАДО, мадам, шептал я себе, лежа в купе скорого поезда ползущего в Литву, мадомуазеллль! Попутчики истерически храпели - их, видимо, смущала полная невозможность открыть глаза. Ибо, открыв, они бы увидели нас - гибрид кентавра с сиамскими близнецами, чем-то напоминающими ужасную скульптурную группу "Лаокоон и сыновья".
   В своей, немножко запутанной жизни, я не раз ходил по узкой дощечке, отделяющей быт от небытия. Но, утопая в болоте, разбивая затылок в вонючем, взбесившемся вертолете, петляя в конопле под очередями - я ни разу не чувствовал себя столь далеким от реальности, как сейчас, поднимая облако пыли из мягкого литовского дивана. Мадо-муазелль!
   Демократическая тусовка, на которую мы направлялись, была призвана что-то объединить и возглавить. Жулики и болтуны со всего Союза съезжались в Вильнюс, справедливо надеясь, что плохо владеющие русским языком литовские "демократы", позволят им нести ахинею, не очень вникая в содержание. Мы для них - необходимое условие существования, общественное мнение.
   В принципе, я далёк от политики и достаточно бесчувственен в любви. Но сочетание этих двух, по отдельности - весьма утомительных занятий, нечто сногсшибательное! Попробуйте, сидя в президиуме, после слов оратора "а теперь перейдем к процедурным вопросам" - положить ей руку на бедро и медленно провести выше. Она тут же заявит, "а давайте обсудим регламент" и предложит выступить самому тупому из провинциалов, оккупировавших первые ряды. Накипевшее и наболевшее, меньше чем за час, он все равно не сможет изложить. Вернувшись, она предложит ему кончать.
   Мадо-муазелль! Вильнюс скучный город для приезжающих. Но уже в эти славные времена за валюту можно было многое. Поэтому - да здравствует международные дензнаки и их носитель, трансридикюльлибертарианская дама, возникшая ниоткуда. Мы отправились в относительно нескучный бар, изначально предназначенный для сумасшедших иностранцев.
   Евгения Д. швырялась долларами. Она только что прибыла из Штатов и была самоуверенна. - "Что мы будем пить, Саша?", спрашивала она. Мы с L. Выбрали джин. Импозантный хмырь, оказавшийся социал-демократом, подсев к нам, вещал о политике, но думал о другом. N. Подозрительно оглядывала его стать на предмет изъяна. Когда он иссяк, сравнивая конституции Румянцева и Оболенского (хорошие, черт побери, фамилии у демократов), сюрреально заметила: "Пыль под солнцем".
   "Е.Д. меня соблазняет", жаловалась L., "Ха, думает купить!", тут следовал красноречивый жест рукой. - "Выкуси!" - "Кто они такие?", спрашивала невесть как попавшая в нашу компанию благопристойная еврейка, наблюдая лесбийскую пантомиму. "Неужели..." - Я предложил ей отправиться с нами и все уточнить. Лично. Она почти согласилась, явно не понимая на что решается и опрометчиво рассчитывая на меня. Но, увы, у меня утром доклад, а ночью L..
   В номере нас ожидала достойная кампания: западнянский националист Чорновил, православный издатель Маркус, литературовед и издатель "Гласности" Григорьянц и Гия Чантурия. Все - бывшие зека, то есть без комплексов, но не пьют. Пил я, пытаясь объяснить Чорновилу, что мы - братья. Он упорно отказывался от родства, но когда я припер его к стенке генами, заявил, что он древний и законный, а я - москаль, последыш и ублюдок. Но все же брат, сводный. Все равно это было достижение. До меня внушить ему это никому не удавалось!
   Е.Д. заглянула к нам утром, усталая, злая и растрепанная. "Ну, как?" - "Аа! Обычный алкоголик". - Черт меня побери, если это не лучшая оценка лидера одной из новых партий, представленной на конференции. Е.Д., вероятно из принципа, пробует на вкус их всех. Её недовольство я вполне разделяю. - "А вас, Саша, я недооценила", задумчиво продолжала Е.Д,, разглядывая меня, опустошенно развалившегося в кровати. Знала бы она, как ошибается!
   Униженный и растоптанный, я отправился к другу Эргали, живущему на площади возле театра и кабака. Театр - часть пейзажа, а кабак его функциональная составляющая. Гер модный писатель, но это его не испортило. Дикие казахские корни питают его кумысом. Он откровенно злится, когда я приезжаю к нему с женщинами. Потомок Чингиз-хана уверен, что все бабы принадлежат ему. "Герасик", плачу я, "О.L. меня не любит". От такой тривиальности он даже побледнел и не нашелся что ответить. В точности сцена из "Срезал" Шукшина. Впрочем, вывод он сделал правильный и в кафе на площади столицы Литвы оказался еще один нетрезвый оккупант, потомок бояр в обнимку с варваром.
   А тем временем конференция МАДО принимала резолюцию за резолюцией. Требовали предоставить и осудить, немедленно прекратить и обеспечить. Афанасьев с Поповым сообщили прописные истины, скрепив оные собственным авторитетом. Авторитет грязно ругался и норовил вырваться из цепких лап. Получаса хватило, чтобы заключенный вечером джин потребовал выпустить его на свободу. Тошнотворное действо заставило меня, держась за стенку, выбраться из зала. В кулуарах я столкнулся с Ниной Б., весьма деловой и обаятельной дамой политического полусвета. - "Что ты здесь делаешь, Саша?", удивилась она. - "В данный момент блюю, ", мужественно ответил я. "Люблю тебя и О.L. Блюю самостоятельно. В. Данный момент происходит последнее".
   Это была наша последняя встреча с L. Я видел ее потом, с сестрой, в вагоне подземки. Окликнул, но не подошел. Теперь она читает лекции в Стокгольме, завела молодого любовника - мастера спорта по плаванию. Мы не перезваниваемся.
   -Где нелегко брабантские манжеты /
   окрасить кровью - торжествует блуд.
   -Идут в библиографию поэты / и женщины в политику бредут.
   И тут и там эрзац и нету смысла / а смысл в том, что б заскрипела дверь
   И форма лейб-гусарского ротмистра /
   мыча "Да здра..." свалилась на постель.
   А утром дорогая балерина / произнесла жестокие слова
   "Мон ер, бревно, пусть даже дворянина /
   пускают не в постель, а на дрова...
   При расставании в баре отеля, когда я допивал уже четвертый стакан проклятого джина и смотрел на мир глазами раненого ягуара, моя эмансипированная любовь заявила: "Прощай, ты хорошо трахаешься!" И я быстро понял, что лежу не в жаркой саванне, а в холодном кабаке и из него мне уже не выбраться, потому что снаружи тундра уходящая в тайгу. Уныло разглядывая минувшее, поражаюсь, как много лишних людей бесчинствуют в моей памяти. L. Бесчинствует наяву, тем и отличается.
   Голодный шакал проглотил гюрзу и она долго жила у него внутри. Шакал ловил для нее мышей и мяукал. Потом гюрзе надоело в темноте и она уползла, по змеиному обычаю, укусив на прощание.
   Но это уже о другой женщине.
   А я теперь скучно зарабатываю на жизнь, пью водку и забыл, как сочинять,
   "как вылететь вовне и раствориться -
   Дешевый мир, дешевая утрата.
   Здесь подлеца зовут социалистом,
   А жулика считают "демократом".
   Прощайте, Мадо-муазель! Спасибо!
  
  
  

3. ТРЕТИЙ КОНГРЕСС

  
   Это было давно. Точнее, это было еще до МАДО. Я был молод, нагл и нищ.
   Мы сидели в баре на 22 этаже респектабельного отеля "Виру" и пили коньяк. -"Если бы конгресс проходил не в Таллинне", заметила одна пикантная женщина, "никто бы не приехал". Пришлось покраснеть. Я приехал ради нее. Почему-то не принято устраивать конгрессы в Магадане, но я в этом не виноват. Должен заметить, что окололитературные барышни отличаются либо восхитительной пустоголовостью, как Н., либо такой забавной самонадеянностью, как З., что знакомство с ними быстро надоедает.
   L., была исключением.
   Тем временем на конгрессе независимого профсоюза журналистов уточнялся смысл понятий "профсоюз" и "журналист". Бородатый стукач из православного журнала вопрошал несчастного Григоръянца: "Мы профсоюз или группа поддержки радикальных экстремистов?" Вопрос был чисто риторическим, поскольку Григоръянц на экстремиста не похож. Нечто подобное спрашивали девочки семидесятых: "Ты меня любишь?" Ответить "нет" мог только импотент или патологически искренний человек. Сергей Иванович таковым не являлся.
   Мы сидели в баре на первом этаже гостиницы "Виру" и пили ликер. Белобрысый бармен улыбаясь в пружинистые усы хамил по эстонски. L., рассказывала о своей юности и турне по Америке. "Представляешь, 12 штатов, везде лекции и лесбиянки". Я сочувствовал и завидовал, утешаясь, что наверняка лучше тех, с кем ей пришлось иметь дело за океаном. Старый хиппи, уже три дня обитающий вместе с нами (любопытно, что его присутствие как бы само собой подразумевалось) создавал некий брехтовский фон. Этакий задрипанный бог из "Доброго человека из Сезуана". Журнал, который он выпускал, никто не мог прочесть до конца, а потому хвалили, немного стыдясь собственного скудоумия.
   А на конгрессе тем временем принимали резолюции. Темпераментные грузины, услышав формулировку "наша страна", приплясывая, рвались к трибуне. "Мы не ваша страна! Это наш страна! Руки прочь от Тбилиси! Мы за демократию и плюрализм, а в Абхазии рука Москвы, провокация КГБ! Гурам! Мераб! Звиад! Карамба"!
   "Какая такая Южная Осетия? Нет её и не было! (Не мешай, генацвали!) Чантурия, барбия - кергуну"! Если вы откажетесь - они вас зарежут", вспомнил я и успокоился. Шутка.
   Мы сидели в ресторане отеля "Виру", на втором этаже и пили водку. Неожиданно миролюбивые вблизи грузины очаровывали двух валютных блядей. Девочки ломались и говорили с акцентом. Гия упирал на то, что он лидер партии, а Резо на то, что демократ. Девочкам очевидно было похуя, то бишь наплевать. За все платил трехдюймовый еврей из Минска, но на него не обращали внимания. Расправившись с лангетом, L., сидевшая напротив, подняла глаза на меня, ухмыльнулась и чуть кивнула головой. Я все понял. Мы молча поднялись и не прощаясь исчезли, обидев гостеприимных грузин, богатого еврея и валютных блядей. Никогда не понимал, зачем в одноместном номере две кровати?
   А утром мы брели по щиколотку в ледяной воде по улице с идиотским названием, мечтая о счастье и удовлетворяясь реальностью. Меня избрали секретарем профсоюза. Это приятно и хочется соответствовать.
   Мы сидели в баре Народного фронта Эстонии и пили кофе. Я украдкой подливал в него джин и смотрел на L. Нас пригласил в эти катакомбы с цепями на стенах некто Эльмар, местный книгоиздатель. Он несет нечто невразумительное, явно не желая изъясняться на языке оккупантов. "Сиколько ви можно дать за все", спрашивает он. Мне очень хочется дать ему в морду, но нельзя. Эта задрипанная Эстляндия ныне оплот перестройки и гласности. А на кой хрен ему гласность, если он двух слов связать не может! Я слушаю, сатанею и перехожу на имперские позиции: "На каждого таллиннцаа найдется Колымаа", говорю я. "Вы слышали такой анекдот?" L. смотрит на меня с восхитительной укоризной и я прикрываю низ живота скатертью. Эстляндец неправильно поймет. "За нашу и вашу свободу с бодуна", говорю я ему, "прозит, идиот!"
   Мы сидели в номере на 24 этаже гостиницы "Виру" и пили шампанское. "Профсоюз - это информационное поле", вещал я. "На нем можно пахать, сеять, а равно жать, ржать и молотить. Что ждет от профсоюза Григорьянц? Не будем говорить об этом громко. Того же, что друг моего детства Коля Остен-Бакен от целочки Инги Зайонц. Ему нужна отдача. Цель понятна и благородна. Что нужно от профсоюза мене? Мне нужна ты. Два раза в год, на конференциях. Иначе меня скорчит от нелюбви к миру".
   L. собирала вещи.
   -"В жизни не прочитал ни одного журнала, из тех, что хвалил. Боюсь испортить впечатление. Умненький мальчик на поверку оказывается злостным графоманом, а хорошенькая женщина - закомплексованной стервой. Единственное, что стоит читать, это газету "Правда". Говорю тебе, как секретарь профсоюза.
   (Не уезжай, L.! Я еще не знаю, что мы встретимся в Москве, за окном будет снег, что мы снова будем пить джин с вермутом и ты заснешь, крепко зажав мой... Что ты будешь приезжать, пока все не кончиться в несчастливом для меня Вильнюсе. Но пока - не уезжай, L.!)
   Я сидел в баре на 22 этаже отеля "Виру" и пил коньяк. Русская буфетчица, оценив мое состояние, после двух рюмок предложила добротный стакан. После второго стакана я увидел L. Она подошла своей безаппеляционной походкой и взяла меня под руку. Другая L. подхватила меня слева. Я понял, что мы идем в номер, но никак не мог совместить двух L. в одну. В памяти всплывали какие-то синусы, логарифмы и факториалы, которые нужно откуда-то извлечь и возвести в степень, но это мне никак не удавалось. Я перешел на двоичную систему и окончательно запутался. Я решал эту проблему всю ночь - не самую лучшую ночь в моей жизни.
   Утром я сидел в ресторане на первом этаже гостиницы "Виру" и пил кофе. Третий конгресс независимого профсоюза журналистов закончился. Достав чернильную ручку и собрав со стола салфетки легко написал: "Минувшей ночью я полюбил женщину старше меня годами и острее умом.
   Мы сидели в баре, на 22 этаже гостиницы "Виру" и пили коньяк.
  
   1990.
  
   Больничные размышления
  
   4. ПАРАЛЛЕЛЬНЫЕ МИРЫ
  
   Бредовый телесериал о путешествиях в параллельные миры вероятно был интересен зажравшимся американцам, но, по-моему, никак не должен был заинтересовать наших сограждан. Ведь стоит только высунуть нос из своей квартиры, как попадаешь в сюррреальную действительность. Родину узнаешь только по грязи, матерщине и нищим с протянутой рукой. Мало кто представляет себе мир бомжей, изрядно пополнившийся за счет беженцев, стыдливо именуемых "вынужденными переселенцами". Единицы вхожи в закрытые сообщества номенклатурной элиты, неприкасаемых бандитов, правоохранителей и прикормленных правозащитников. Вероятно, я зря перечислял конкретно. Можно просто сказать, что каждое общество порождает изгоев. Благоустроенное, (по нашему "справедливое") общество, освобождается от инакомыслящих и инако живущих, выталкивая из себя не соответствующих принятой норме нормальности, которая, как правило, не бывает слишком абсурдна. А потому париями становятся неприемлемые для большинства персонажи - личности криминальные, опасные, убогие и уголовные. Неблагоустроенное общество - наша родина, сейчас предпочитает избавляться от людей попавших в беду, больных, совестливых, слабых, почему-либо выпавших из социума. Следует различать "параллельный мир" и "параллельное сообщество". Например, в параллельном криминальном мире существует множество своеобразных сообществ - от легко узнаваемых братанов до "интеллигентных людей". (Так выражался прокурор о сокамерниках олигархов - Гусинского и Ходорковского, мошеннике и казнокраде.) В формально некриминальном мире государственных чиновников существуют сообщества взяткобрателей - коррупционеров высшего эшелона, куда непрофессионалам вход заказан и родных невинных мздоимцев, от таможенника до нелюбимого всеми гаи - гибддешника.
   Вообще, в многочисленных абсурдах российской реальности следует выделить главный Абсурд: что бы честно работать - реализовывать предназначение - нужно воровать. Политики называют это "необходимой гибкостью". Пост - советские интеллигенты - "умением пойти на компромисс". Вот и я, подошел к теме заметки. Мне хотелось бы написать мадригал и сочинить панегирик российским врачам, святым грешникам, которые с помощью скальпеля и какой-то матери ставят нас на ноги и вытаскивают с того света. Которые живут с семьей на 200-т долларовую зарплату и подношения больных. Которые очерствели и стали циничны, но все равно не могут понять упитанных сволочей в думе и правительстве, экономящих на здоровье сограждан и заставивших врачей выкручиваться на грани криминала.
   Не так давно парламентарии верхней палаты в очередной раз обсуждали проблемы страховой медицины. Из всего сказанного было ясно: Государство по-прежнему финансирует систему, а не конкретную помощь. То есть обеспечивает нормативное количество койко-мест, тарифных ставок и минимального набора лекарств. Что страховая медицина не работает или работает плохо, потому что до сих пор не утверждены стандарты, параметры помощи и не обозначен конкретный получатель. Что чиновников, почему-то, стало в два раза больше, но система здравоохранения от этого лучше не стала. А чему удивляться?
   Уклоняясь от темы, не могу не отметить. Если убрать из десяти заповедей частицу "не", то получится портрет нашего политика: "Слушай Израиль... укради, лжесвидетельствуй, прелюбодействуй, возжелай жену, осла и вола ближнего своего..."
   Итак, я попал в больницу. Второй раз в жизни. И это меня потрясло. Врач "Скорой" обнаружив воспаление аппендикса и удовлетворившись двумя бутылками пива в виде платы, отвез в ближайшую больницу. Отмечу, что обратный путь стоил уже за сотню. Аппендицит оказался не совсем обычным и когда, через семь часов я все же оказался на операционном столе, врач вытер пот и сказал: "Ну, парень, повезло. Еще бы два часа - и хана". Дальше мне было просто интересно. Мир лечебницы воистину параллельный мир, в который наши сограждане входят со страхом, но быстро осваиваются и меняют сущность. Наиболее близкое сравнение: пациенты - это доходяги попавшие на общий режим со строгого. Врач - лепила - кум-первогодок, который еще не заматерел, но уже слегка скурвился. Соседи по палате-камере - срез общества, мечта социолога, надежда Vox popyli на экономию. Можно лежать тихо матерясь от боли и наблюдать сограждан в их нормальном, нетрудоспособном состоянии.
   Большинство врачей убеждены, что больные созданы для того, чтобы их лечить. Большинство больных убеждено, что врачи созданы для того, чтобы их лечить. В этом их разница. Врач смотрит на пациента как на объект приложения сил, а больной на врача, как на предмет для излечения, ходячее лекарство. Оба убеждены что вынужденный партнер ему чего-то должен. "Вредные" больные сразу ставят себя в положение надоевшей жены, которая постоянно требует внимания, а врач, соответственно, разрывается между чувством долга и желанием послать ее куда подальше. "Въедливые" опытные больные, занимают позицию тещи или свекрови. Они все знают лучше врача и даже под наркозом пытаются руководить: "Не там режешь, оболтус! Кто ж так зашивает? Стежки, стежки мельче делай!" Больные-"инфанты" самые противные, потому что излечившись вполне способны на подлость. Например, накатать бумагу на врача, что сквернословил и мало уделял внимания. Но лежа на койке с камнями в почках (от пьянства или обжорства), они коровьими глазами рассматривают свой рентгеновский снимок, похожий на черно-белую копию Кандинского и жалобно вопрошают: "Доктор, я не умру?" Доктору хочется тут же его прибить на радость всем, но он жизнерадостно отвечает: "Жить будешь (чтоб ты сдох на своей кровати!)" Больные-стоики, давшие обет молчания доставляют хлопот не меньше, чем нытики. Если нытик легкое покалывание подает как зверскую боль, то стоик корчится на кровати стараясь чтобы этого никто не заметил. Бывает, что заметят, но поздно. Больные - апофигисты самые приятные. Почему-то их больше всего среди братков и мужиков с нормальными деревенскими корнями. Они не теряют чувства юмора, приучены к боли и, в основном, фаталисты. Браток, которого я видел, после операции два часа матерился, требуя вернуть все золото, которое с него сняли (цепь, браслет, печатку и кольцо), а на третий день выдернул нитки и уехал по делам. Эти ребята, по счастью, несведущи в медицине и спокойно пьют водку и кадрят медсестер не отойдя от наркоза. Сцена, которую я наблюдал, не совсем прилична, но показательна. Браток, обретя способность шевелиться, пытается задрать халат сестричке, пришедшей делать ему перевязку и уложить ее на себя. Сестричка слабо сопротивляется и говорит, что-то вроде: "Дурак, швы разойдутся, потом, потом... Когда все уснут". Перед таким напором трудно устоять и ему делают укольчик. На всякий пожарный.
   Джигиты, волосатые горные орлы, попав в больницу превращаются в испуганных агнцев. Куда-то исчезает их гордость и самоуверенность, глаза широко раскрываются и в них виден обычный страх. Они платят тысячи за операцию, но все равно бояться. Если бы я не видел их в обычном состоянии, то пожалел бы. Своей растерянностью они напоминают кастрированного насильника или экзекутора у которого украли кнут. Они попали в ситуацию смещения привычной шкалы ценностей, в которой не способны существовать, потому что не знают цену собственной жизни. Жизнь других они способны оценить, своя же, единственная, кажется бесценной.
   Наблюдение первое, банальное, но приятное: В голом виде или в больничном халате все люди равны. Болезнь - пришелец из космоса, а мы все земляне. Боль не имеет национальности, беспартийна и внеконфессиональна.
   Пожелание первое, общепринятое, но утопическое: Врачам надо платить как депутатам, а депутатам, как сейчас врачам. Алкашей в назидание оперировать без наркоза.
   У меня сложилось впечатление, что 90% мужиков попадают в больницу после длительного (от недели до нескольких лет) запоя. Остальные 10% с рецидивом. Если человек самоубийца, то ему нужен священник или психиатр, а не хирург или терапевт. Правда, говоря так, я плюю против ветра. Но у меня (так думают о себе практически все) случай уникальный. Я заболел уже бросив злоупотреблять. О чем мечтает гусар в госпитале? Думаете о бабах? Нет, о графинчике "Смирновской". О чем мечтали мои соседи? О том же с поправкой на время. Некоторые соглашались на или морфий или димедрол. Вот это уже совершенная утопия. Бесплатные лекарства, кроме крайне тяжелых случаев, прекращают давать на третий день. Вам могут написать список необходимых препаратов, но приобретать их вы должны сами. Соответственно, шансы выжить у малоимущих резко понижаются. А это уже пострашнее, чем пьяный врач или равнодушная медсестра. Своего рода геноцид по имущественному цензу.
   Итак, попав в больницу люди чувствуют себя иначе, чем обычно. Вероятно, наш дорогой президент так чувствовал себя на месте второго пилота в СУ-27. Сделать ничего не можешь и всецело зависишь от благорасположения врача-летчика. Эта зависимость для сильных натур невыносима. Для слабых - живительна. ("Я помру, а его посодют", думает она, натура, и ей становится легче). Меняя костюм на пижаму демократичней становился даже наш зело крутой бывший гарант конституции. В халате и тапочках думаешь о бренности всего сущего. Sic transit gloria mundi! Тут уж не до рокировочек. Такая, вот, загогулина. В мире больных, как правило, пропадает ложная стыдливость, не говоря уже о соблюдении этикета. Например, мужики всех возрастов для нянечек "мальчики" и только дряхлые старцы "молодые люди". "Мальчики! На обед! Молодой человек, а вам клизму ставить". Вас когда-нибудь в нормальной жизни демонстрировали как характерный или наоборот уникальный экземпляр перед любопытствующими посетителями? В лечебнице такое бывает часто. А как должен реагировать относительно молодой и совсем не голубой мужик, когда фея в белом халате посуху бреет его ниже пояса, осторожно поворачивая предмет гордости, чтобы не порезать? Можно, конечно, стукнуть кулаком по утке и закричать: "Что вы себе позволяете!" Но лучше расслабиться и получить удовольствие, как пишут в инструкции "Если вы подвергаетесь насилию". О преимущественном употреблении ненормативной лексики в случае операции под местным (то есть - наполовину) наркозом можно не говорить. Врачи к этому привыкли. Как красиво и образно, прости господи, я матерился: "Ты... (фаллос и нехороший человек с которым я имел оральный секс, собака и женщина легкого поведения, к рождению которого я был непосредственно причастен, козел, чьих близких родственников я изнасиловал в извращенной форме, отправляйся в анус и вагину одновременно) и далее вопль девственника, попавшего в пресс-хату: Ну кончайте, наконец, пидарасы! (Последнее, цитата из Н.С.Хрущева). Некоторые фельдшерицы и медбратья легко бы переплюнули меня в словотворчестве, но проявляли сострадание.
   Когда обретаешь способность мыслить и наблюдать, приходишь к неутешительному выводу, похожему на постулат бывшего режиссера и кандидата в президенты: Так лечить нельзя! Только наши врачи могут делать свою работу в таких условиях. Только наши болящие могут их (условия) выдержать. Только наше правительство может быть таким равнодушным и подлым. Господи! Ниспошли президенту легкую оперируемую язву или аппендицит во время визита в какой-нибудь Замухранск. Уложи в общую палату. Он будет жить, но может быть задумается.
  
   ЧТОБ ИМ ПУСТО БЫЛО
  
   Если бы об этом написал урожденный абстинент, академик Углов или член общества любителей трезвости (что-то подобное у нас было) я бы посмеялся над наивным желанием очередного упертого людоборца изменить человеческую природу. Но об этом пишу я, в недавнем прошлом человек пьющий, злоупотреблявший и любивший погулять широко.
   Истины становятся банальными, когда они верны и проверены временем или собственным опытом. На опыте убедился в справедливости очередной банальной истины: Много пить вредно! Чревато отказом незаменимых органов тела. А мало пить просто глупо. Во-первых, недопив хуже перепива. А во вторых, в таком самоограничении есть что-то противное широте русской натуры. Что-то рассудочное, лютеранское и неискреннее. Сейчас меня заинтересовала не гуманистическая или экономическая сторона проблемы, а социальная.
   Попав в столичную клинику с банальным аппендицитом и отлеживаясь после операции, я с любопытством присматривался к соседям по палате. Уже на следующий день стало ясно у кого какая болезнь и очень быстро - от чего она приключилась. Выяснилось, что бедняга с сотрясением мозга и отбитыми почками; несчастный с букетом проблем и полувырезанным желудком; и молодой менеджер с глазами кролика, попали сюда либо непосредственно после загула, либо после долгих месяцев возлияния. Решив, поначалу, что мне не повезло и я попал в специальную палату для алкоголиков, стал бродить по палатам. Как говорят наши женщины: Это было ужасно! Не удалось найти не одного мужика, попавшего сюда по другой причине. Кроме одного старого деда с затянувшимся запором. Дед молчал, не раскалывался, но я полагаю, что непроходимость у него тоже от домашней наливочки.
   Попав в эту же клинику через две недели с обострением я застал ту же картину. Каждый вечер, ближе к ночи привозили покалеченных, острокишечных, сердцестрадающих мужиков и после беседы выяснялось: Ну, выпили мы, потом еще, потом не помню, дошел до точки. Поток этих "больных" был неиссякаем. И бедный эпилептик и несчастный с дыркой в черепе на поверку оказались жертвами самих себя. Интересно бы посоветоваться с юристом: если преступник и жертва одно и тоже лицо - кто виноват и кого карать?
   Новая клиника в районе метро Коломенская была оснащена прекрасной аппаратурой, в кабинетах врачей стояли компьютеры, штат, судя по всему, был вполне достаточен. Для нормального функционирования. Но когда за ночь поступает полсотни таких больных, то звереют не только медсестры, но и привычные ко всему хирурги. Этих невменяемых все же нужно спасать, вытаскивать с полусвета, делать им рентген, узнавать что сломано или не работает. Это социально несправедливо. Несчастный старик не может дозваться нянечки, потому что она обмывает очередного вымазанного с ног до головы придурка. Медсестра забывает сделать укол, потому что ставит капельницу доходяге. Сердечник с зеленовато-пепельным лицом ждет свой очереди, потому что "Скорая" привезла очередного невменяемого клиента. Если принять те 10 человек, с которыми я имел честь встретиться за 100%, то вся западная техника закуплена для того, чтобы обслужить 98% забулдыг или, иначе, социальных иждивенцев.
   Мое представление о справедливости вошло в противоречие с заповедями Христовыми, а моральный облик дал основательную трещину. Мне показалось, что когда вор идет на дело он знает на что идет и какая будет расплата. Эти ребята знали на что идут, когда упивались до смерти. Вор парится на нарах - а этих самострелов обхаживают в больнице. Нет одежды (одного привезли голым) - оденут, всех - накормят, приведут в себя, уложат на чистую постель, продиагностируют и ежели найдут какую-нибудь болячку - будут лечить. За чужой счет. На деньги налогоплательщиков. Те же, для кого собственно и созданы госпиталя - будут дожидаться своей очереди.
   В общем, к концу моего срока пребывания в больнице я уже был твердо убежден, что пострадавших от пьянства надлежит считать не больными, а преступниками, попросту ворами. Оказывать им минимальную помощь (чтобы не сдохли), штабелировать, пока не оклемаются и отправлять на пару месяцев на черные работы. Если таковые еще сохранились. В тюремной робе и ботинках без шнурков. А в идеальном случае: призвать батюшку, пусть наложит епитимью - год работ на восстановлении Чечни. Засунуть в "Столыпин" и в Урус-Мартан.
   Страдание очищает, но лишь тогда, когда вослед за страданием - смерть. Половина моих реципиентов клялись, что "больше никогда, ни капли, завязал". Но когда уходя я спросил: Мужики, признайтесь честно, сколько продержитесь после выписки - неделю, месяц, год? Все промолчали. Это значит, если я (не дай бог) когда-нибудь еще попаду в больницу, то опять буду ждать своей очереди в конце этой неприятной кампании.
   Пьют все и это не зазорно. Свобода выбора важнейшее достижение цивилизованного общества. Но никто не обязан расплачиваться за чужой выбор.
   Постфактум. В Копенгагене отведено несколько гектаров земли, на которых расположилась независимая республика Христиания. Своего рода резервация для излишне свободных людей. Там хорошо, почти нет преступности. Большинство курит травку, колются, кто-то лакает спиртное. Жители считают, что они не несут ответственности перед обществом, общество отвечает им тем же. Вот бы нам устроить такие зоны отдыха. С церковью, кладбищем и кабаками "роспивочно и на вынос".
  
  
  
   Записки о второй школе или групповой портрет во второшкольном интерьере.- Составители Георгий Ефремов (Юра Збарский), Александр Крауз.- М.: "Издательство ГРАНТЪ", 2003, с. 288 с илл. [Тираж не указан]
  
  

5. ДЕТИ ОТТЕПЕЛИ

  
   Преемственность культуры, как известно, условие выживания социума. Если велосипед можно изобрести заново (и изобретают), то пройти с нуля путь Толстого или Солженицына, невозможно. В годы социального эксперимента в России это понимали и пытались поддерживать "связь времен", многие. Среди "многих", не последними были учителя, по духу и по призванию.
   Недавно, стараниями одноклассников вышла пронизанная прекрасной ностальгией, не только по юности, но и по времени подборка воспоминаний учеников второй школы. Это, своего рода, корпоративные мемуары. Постаревшие лицеисты второй московской "спец - математической с историко-литературным уклоном" школы через 35 лет собрали воспоминания об alma mater. Те, кому в конце шестидесятых не довелось вариться в вольнодумно-интеллигентской среде столицы, может быть о второй школе и не слышали. Но наверняка слышали о Царскосельском лицее. Вторая школа, благодаря "Шефу" В.Ф.Овчинникову, была советским аналогом императорского заведения. По крайней мере по духу, стилю, вольнолюбию и сравнительному уровню познаний. (Правда, сами ученики и их родители предпочитали называть ее "оазисом"). Школ с конкурсным отбором учащихся и высоким уровнем преподавания в 1964-1972 г.г. в Москве было немного: 5-я, 7-я, 18-й "Колмогоровский" интернат, 444-я... Но удивительный сплав серьезного изучения предметов точного и гуманитарного циклов с возможностью и даже необходимостью мыслить свободно и самостоятельно был присущ, пожалуй, только 2-й. Конечно, ученикам второй крупно повезло. Вероятно, были в Москве аномалии, притягивавшее талантливых людей. Или наоборот, поле притяжения талантливых людей было настолько сильным, что они создавали вокруг себя аномальную зону. И в этой зоне жилось комфортно. Видимо потому, что задолго до школьной реформы и увлечения идеями Монтесорри, во второй учили думать, а не только знать. Была сформирована культурная среда, несколько отличающаяся от принятой в обычных школах. И много лет спустя, принадлежность ко второй школе снимает многие трудности первого знакомства. Это что-то вроде киплинговского "мы с тобой одной крови".
   Литературу и обществоведение, например, преподавали Герман Наумович Фейн, Анатолий Якобсон и Виктор Исаакович Камянов, философы и литературоведы, позже известные не только как первоклассные учителя. Неповторимую субкультуру создавали вокруг себя такие разные люди как обаятельный Александр Музылев, учитель литературы "от бога", (два десятка поколений выпускников приучивший к тому, что "пить без повода может только вконец опустившаяся личность") и мрачноватый географ Алексей Филиппович Макеев, Филипыч, 17 лет пропадавший по 58`10 в Архипелаге, один из руководителей восстании зека в Кенгире. О преподавателях специальных предметов мне судить сложно, но то, что выпускники целыми классами поступали на профильные факультеты МГУ, говорит о многом. Немалая часть из них сейчас профессора западных университетов.
   "Вторая" отличалась от элитных школ, как прошлых так и нынешних, не только высокими требованиями к знаниям по точным и гуманитарным предметам, но и тем что отбор производился по уровню интеллекта, умению мыслить, а не по чинам и положению родителей. Хотя, довольно часто, профессорские дети оказывались вполне на уровне. И тогда их принимали "за взятку". Родитель был обязан прочесть лекции, вести факультатив или прислать в школу своих учеников. Так поступил один из "отцов" второй школы, руководитель Вечерней математической школы при МГУ профессор Евгений Борисович Дынкин, согласившийся преподавать спец математику и приведший в школу своих учеников, проф. физики М.С.Хайкин, академик А.С.Боровик - Романов...
   Даже в те, относительно либеральные, позднеоттепельные времена, школа пользовалась особым внимание ГорОНО и всей системы "Архипелага ГУНО" (по выражению Александра Крауза). Неожиданные проверки и комиссии появлялись почти ежемесячно. Проверяли даже сочинения в выпускных классах. Тем более, что в разгар травли А.И.Солженицына, одна из предложенных тем была по "Одному дню Ивана Денисовича". А.Музылев, А.Якобсон и А.Камянов, которым вконец надоело корректировать лекции в присутствии проверяющих, пошли вразнос и вели уроки, как считали нужным.
   В 1999 году группа бывших учеников выпустила мизерным тиражом сборник афоризмов и шуток "выдающихся и не только" деятелей второй школы, собранных только за 1968-1969 год. Он открывается определением: - "Что такое свобода печати? - Очень просто. Берешь машинку и печатаешь, что хочешь". Просто необходимо процитировать хотя бы десяток из них, ибо эти фразы лучше рассказа характеризуют вторую школу, бывший оазис, ныне лицей, но только по названию.
  
   Анатолий Александрович Якобсон: [Заканчивая лекцию]
   -У нас есть пять минут. Теперь запишите то, что будете говорить на экзамене.
   -Назвать Красную гвардию просто "гвардия" - тоже самое, что вместо "члена партии" сказать просто "член".
   -Встречаю бывшего ученика. Он уже сам историк, директор школы. Вот, говорит, а вы мне больше четверки никогда не ставили. Тут я вспоминаю, что больше тройки ему никогда не ставил. Смутился и пробормотал что-то вроде того, что Жан-Жак Руссо тоже в детстве был идиотом.
   -Иногда кажется, что у Чернышевского отсутствует орган восприятия искусства, как у кастрата - любви.
   Феликс Андреевич Раскольников:
   -Я, возможно, не знаю особенностей современной математики, но мне кажется, что женщина-математик - не совсем женщина, да не обидятся на меня сидящие здесь девушки.
   -Что такое телеграфный столб? Это хорошо отредактированное дерево. - Нужно тянуться к Толстому, а не опускать его до себя.
   Исаак Семенович Збарский:
   -О вкусах не спорят, когда они есть. - Всех слушай, никого не слушайся. - Если с тобой что-то случилось, то это неспроста..
   Виктор Иванович Камянов: [Вполголоса]
   -Ребята! Только вы не усваивайте то, что я вам говорю. Потому что это крамола.
   -Ну..., а учебник - это последняя стадия идиотизма.
   -В романе герои сами дают друг другу характеристики, облегчая тем самым задачу учителя литературы.
   -Человек опьяненный политическим алкоголем, утрачивает сходство даже с парнокопытными. Начинает походить на ихтиозавра.
   -Отбросьте нравственность и мораль, и человечество неминуемо превратится в стадо, послушное воле пастуха. А пастух может быть и пьяным.
   -Интересно посмотреть, как официальная идеология становится элементом личной жизни человека.
   -Интересно, как на материале французской литературы ты раскроешь тему "Партия - наш рулевой"? [О темах экз. сочинений по литературе]
   -Человеческое сознание очень любит стереотипы. Стереотип - средство экономии мышления.
   Алексей Филиппович Макев:
   -Что делать? Слушать. Делать сосредоточенное, умное лицо и вести себя прилично.
   -Ставлю тебе единицу и двойку. Двойку за то, что ничего не знаешь, а единицу за то, что тянул время.
   Яков Васильевич Мозганов:
   -Пока вы докладываете, экзаменатор совсем о другом думает. Он думает..., что он съел за завтраком.
   -Пижонство - частный случай многоженства, когда число жен равно числу "пи".
   Алексей Петрович Ушаков:
   -Не говорите "один в уме". Ума у вас нет.
   -Пока звонит звонок решите это уравнение.
   Илья Азарьевич Верба:
   -Не надо дискуссий, потому что я уверен, что прав.
   -Советский союз никогда никого не оккупировал. Ты говори так, чтоб было правильно.
   -Определенную политику на определенном этапе определяют определенные органы. Это есть официальная линия, с которой вы можете не соглашаться лично, но действовать согласно ей обязаны.
   Израиль Хаимович Сивашинский: -Есть два способа поступить на мехмат: жениться на дочери декана или знать математику.
   -Голова болит? Это ничего, значит она есть и напоминает о себе.
   Игорь Яковлевич Вайль:
   -Как твоя фамилия? - Рабинович. - Что ты Рабинович я вижу, а вот как твоя фамилия?
   -Ну если вы ничего не будете учить, то получите два, но не потому, что мне жалко поставить три, а за безмерную наглость.
   -"А пораньше пересдать можно"? - Пораньше? А какой предмет вы собираетесь завалить?
  
   2001.
  
  
  

6. Мигранты поневоле...

  
   Я БУДУ БАЛЛОТИРОВАТЬСЯ В ГОСУДАРСТВЕННУЮ ДУМУ...-
   следующего созыва. В комитет по делам беженцев и переселенцев. Председателем. Спросите почему? Отвечу, как прокурору. Жизнь заставила. С лета 1991 года, в моей скромной холостяцкой двухкомнатной камере поэтапно проживали:
   - Мазай - с точки зрения правоохранительных органов бомж, с моей точки зрения - мастер на все руки, беженец (а может быть переселенец?) из Джамбула (Казахстан). Национальность русско-казахская.
   - Лора - студентка заочница, русская, из Литвы. Статус неопределен. Поскольку по-литовски не понимает.
   - Майя - красавица, спортсменка, комсомолка - переселенка из Грузии. Грузинка.
   - Галя, и Марина, статус - вынужденные переселенцы из Ставрополя. Русско-индийско-цыганско-армянского происхождения.
   - Миша-американец. Почему американец - объясню позже. Пока - беженец-переселенец из Баку. Полурусский - полуеврей.
   - Олег - музыкант, беженец (переселенец?) из Баку. Почти русский.
   Я специально упомянул национальность каждого, подчеркивая этим, что проблемы, вставшие перед моими друзьями, никак от неё не зависят. Не буду лукавить, кавказцов в Москве не любят, и есть за что. Но если у вас вполне европейская внешность, то лет пять вы можете прожить в Москве вообще без документов, ни разу не контактируя с правоохранительными органами.
   История каждого персонажа - тема для социально-обличительного эссе. И все же, их истории удивительно похожи. Вынужденная миграция, (этот термин наиболее адекватен происходящему) вызвана, с точки зрения властей, бытовыми причинами; с моей же точки зрения, невозможность проживания в определенной местности в определенных условиях, спровоцирована неумелой политикой власть предержащих. От себя добавлю взаимоисключающее - одновременно равнодушной, хамской и беспомощной.
   Межэтнические конфликты на постсоветской территории, как ни странно, почти не являются этническими. Это скорее социальные и сильно политизированные явления, со сложными обуславливающими составляющими.
   Конечно, в тех регионах, где сохранились почти родоплеменные отношения, при ослаблении центральной власти, неприязнь к её предполагаемым носителям - русским, была неизбежна. Но на других территориях, где диктат центра в последние советские годы был незаметен, почти символичен, где правили бал местные баи, отток населения, ассимилированного русской культурой, вне зависимости от национальности, явно спровоцирован безвольным бездействием российского правительства.
   Почти у всех колонизированных территорий (или, по русски, примысленных), наступает этап, когда натешившись межплеменными распрями, аборигены дружно обрушиваются на колонизаторов, тем не менее сохраняя комплекс неполноценности перед метрополией. Колонизаторы уходят и внутренние распри начинаются с новой силой. Классический пример - Афганистан. Кстати, поколения выросшие в периоды так называемых национально-освободительных войн - поколения-упыри. Их хлеб это кровь. Всё, что они знают, что хотят и что умеют, это воевать и мстить ненавистным захватчикам. Дипломатически говоря, демонстрируют неконструктивный подход к решению проблем. Для Израиля такой проблемой стало поколение интифады, для ЮАР, молодая поросль из АНК, для России - это асоциальный чеченский молодняк, еще пуская слюни, скандирующий: Аллах Акбар и "Русские - вон из Чечни". Возвращать в Россию этот криминальный бантустан - безумие. Можно уничтожить боевиков, но в памяти поколений останется стереотип: русские- враги.
   Единственное, что утешает, это естественность, неотвратимость подобных конфликтов. Варвары не могли не разрушить Рим. Если в субкультуре современных варваров кодексированна кровная месть - они будут мстить. Мстить долго и жестоко, но на уровне, в общем то, для стабильности метрополии, не опасном.
   Да простят меня за цинизм, но я подозреваю, что все эти региональные конфликты, элементарно просчитывались спецами и учитывались в глобальных планах. Не могу отделаться от мысли, что для генералов, лучший способ проверить боеготовность войск, обстрелять новобранцев, проверить качество новой техники и избавиться от устаревшей, это затеять маленькую войну, где-нибудь подальше от центра. Такой подход, как мне кажется, не раз демонстрировали американцы. Но такой подход совершенно неприемлем для России, когда уже неясно, что есть Россия, разбитая на национальные анклавы и оставившая за бортом, без помощи больше двадцати миллионов соотечественников, и к тому же в бреду раздарившая часть исторических земель. Впрочем, историческое право, самое скользкое из всех обоснований претензий на территории. Но - только для политиков и дипломатов. А для казака, чьи предки пришли на пустынную землю у Иртыша аж четыре века назад, историческое право вещь серьезная и убедительная. Историческое право, как правило, идет в одной упряжке с правом сильного. А постсоветская Россия сейчас, как ни прискорбно, слаба, как шестилетний ребенок, каковой она и является.
   Санкционированная Ельциным, во время первой предвыборной кампании, суверенизация автономий, привела к тому, что только скрепя зубами, эмиры типа Шаймиева или Аушева, признают центральную власть Москвы и вообще, что они часть России. Характерный пример, когда одиннадцать чеченских подонков захватили турецкий теплоход, были сепарированны не только граждане Украины, но и дагестанцы, грузины, ингуши, в общем, все граждане России - не русские. Русских обещали расстрелять, если не будут выполнены их требования. Так что же такое Россия? Гражданское государство или все же национально-культурная общность?
   Я специально смешиваю в прохудившимся, в отличие от американского, русском котле, как "суверенные" республики, так и российские территории. Никто из наших бедных бывших сограждан (СССР) не виноват, что его родителям угораздило поселиться в Оше или Новом Узене, Душанбе или Таллине. И уж тем более не виноват гражданин России, что его предки осваивали север, добывали "черное золото" в Новом Уренгое, Надыме или где-нибудь в Мангазее. Жить на крайнем Севере нельзя. Там можно работать. Пять, десять, пятнадцать лет. Но только, если дядя в Москве распорядится организовать за лето переброску топлива и продуктов. А не распорядится - хана.
   Насколько мне известно, единственные волевые акты, связанные с упорядочением межгосударственных человеческих перемещений внутри постсоветского пространства, предпринял мэр Москвы. И меры эти далеко не гуманны. Фактически введен имущественный ценз на проживание в городе. (Сейчас это распоряжение отменено, но мэр заявил, что придумает что-нибудь похлеще). Неимоверная сумма, которую необходимо заплатить за право топтать мостовые столицы, явление того же порядка, что и запрещение занимать государственные должности без знания языка в Эстонии. Упрощая - бытовой геноцид. По сути не важно, почему человек должен уезжать из своего дома или не может вселиться в новый дом. В одном случае он боится за свою безопасность, а обеспечение безопасности граждан прерогатива властей, в другом случае, он не способен оплатить непомерную пошлину за право проживания. В обоих вариантах мы наблюдаем нарушение прав человека, т.е. искусственное создание условий, в которых человек не может существовать.
   Мэр Москвы - человек дела. В том смысле, что он заботится о благе Москвы в пределах своей компетенции и понимания интересов москвичей. Развивая его идею создания элитного изолированного мегаполиса, я предлагаю следующие меры: Собрать со всего города бомжей, сантехников (все равно не работают), инородцев южной внешности, жуликов и бандитов, лиц, чей доход ниже прожиточного минимума, а также лиц с начальным и ниже образованием и отселить их всех за 101 километр. На освободившиеся места пригласить нужных городу специалистов, бизнесменов и турок-строителей. Таким образом, наша столица превратится в город, где проживают либо по праву рождения (потомственные дворяне), либо по праву толстого кошелька (почетные граждане), либо по протекции и прочим заслугам перед обществом (жалованное дворянство).
   Мне хочется спросить нынешнюю правящую номенклатуру: Что является определяющим признаком гражданина России? Ответ в конституции. Место рождения и гражданство родителей. Но не кажется ли вам, как кажется любому русскому, рожденному в "ближнем зарубежье", что это абсурд? Почти миллион человек выехало в свое время в Казахстан,- и сосланные "члены семьи врага народа", и подыматели целины, и добыватели угля. Их дети - граждане России? Нет. Их дети - граждане полуфеодального, искусственно созданного большевиками азиатского полугосударства. Упоминать про северный "Казахстан" - казачьи земли, просто грустно. Кстати, де-факто, сейчас определяющим признаком гражданина России является штамп в паспорте о прописке в определенном месте. Будь ты хоть трижды русским, если у тебя прописка в Ереване - ты армянин. Когда в прошлом году я отправился с сыном в Польшу, имея на руках серпастый и молоткастый паспорт СССР, белорусские пограничники справедливо заметили, что такого государства больше нет, но посмотрев на московскую прописку, все же согласились, что ныне я - гражданин России и пропустили. А если бы у меня была прописка в старой казачьей крепости Гурьев (ныне что то вроде Алабашлы)? Тут бы мне никакая славянская внешность не помогла. С Казахстаном у поляков нет соглашения о безвизовом режиме.
   Советское государство, несмотря на национально-культурную пропасть, разделявшую народы СССР, все же сумело сформировать комплекс общих ценностей или лжеценностей, нравственных и поведенческих стереотипов, характерных для всех совграждан. Смешной пример. И новые и старые "русские" очень легко "идентифицируются" за границей. Понять, по каким признакам, невозможно. Я просто спинным мозгом чувствую, что этот с иголочки одетый джентльмен в "Шевроле", мой соотечественник. Нюансы поведения, замечаемые на подсознательном уровне, позволяют определить и калмыкского миллионера и челнока из Одессы, и научного стажера и московского риэлтера. Кстати, на Западе, не утруждая себя излишними сведениями, всех "совков" именуют русскими.
   В одном из пресс-релизов Интерпола, сообщалось, что в Германии обезврежена русская банда, грабившая соотечественников. Национальность русских мафиози оказалась такова - два чеченца, грузин и татарин. Существование "совка", гражданина СССР, еще лет пятьдесят будет фактом. А факт, это зафиксированное и подтвержденное свидетелями явление, от которого нельзя отмахнуться.
   Но вернемся к нашим мигрантам, эмигрантам, беженцам и переселенцам. Положение их незавидное. Советский абсурд: без прописки нет работы - без работы нет прописки, продолжается и сейчас. Мои "азербайджанцы" пытались даже пристроится дворниками на ярмарку. Но и там (!) потребовалась московская прописка. Кстати, я хотел объяснить, почему один из них носит кличку "американец". Сбежав из Баку в горячие дни путчей и нескончаемой карабахской войны (очень не хотелось идти воевать), он умудрился эмигрировать в Штаты. Почему то в штат Аляска. Перезимовав в каком то американо-индейском стойбище, он решил вернуться в сумасшедшую, но любимую Россию (не Азербайджан!) и через Магадан, по этапу, отправился в Москву. Вы можете представить себе лица друзей, когда счастливчик-американец вваливается к ним через полгода без гроша в кармане и с азербайджанским паспортом. Дальше - как у всех.
   Итак: на западной Украине, в Литве, Курляндии, Лифляндии и Эстляндии, на крайнем Севере и на севере Сибири, во всем Туркестане и азиатском подбрюшье, на Кавказе и в Закавказье, носителям русского языка и культуры живется, мягко говоря, дискомфортно. Кто-то пытается бороться, кто-то пытается убежать, взывают к правительству, к разуму, к совести, которой у него (правительства) нет. Все всуе.
   Двадцать пять миллионов мы потеряли в Великую Отечественную, двадцатью пятью миллионами ни за что, подло, наши правители жертвуют сейчас. Отсекают лишние рты и руки. На то у правителей есть веские причины. Во-первых - перманентные выборы. Во-вторых - деньги. В-третьих - хлопотно и отсутствуют прецеденты. Что будет, если какой-нибудь азербайджанец, отучившийся в свое время в МГУ, давно обрусевший, запросит российское гражданство? А что если этнически русский, чьи предки со времен туркестанской экспедиции проживают в Геок-Тепе, как он нынче именуется, захочет вернуться на историческую родину? Пускать или не пускать? Но эта проблема лежит, все же, в сфере законотворчества и, в принципе, при желании, решается. С деньгами проблема посерьезнее. Денег в бюджете вроде бы нет. Но, боже мой, дорогие чиновники, если у вас аллергия на публицистику и выступления Солженицына, закажите в архиве справку о переселенческой программе Петра Столыпина. Тогда в бюджете тоже не было денег. Россия только что пережила поражение в японской войне и бунт 1905 года. Тем не менее именно стараниями одного умного и волевого человека была реально освоена Сибирь.
   Создайте переселенческий комитет на правах министерства по чрезвычайным ситуациям, отведите компактные места для проживания не в гиблой глухомани, а в разоренной центральной России, дайте землю в бесплатную бессрочную аренду без права продажи, выдайте правительственные беспроцентные кредиты на обустройство с началом выплаты через пять лет, договоритесь с азиатами о беспрепятственном выезде, обеспечьте контейнерами, отмените идиотский запрет на проживание в Москве и других больших городах, ставьте штамп "Гражданин России" сразу по пересечении границы, чтобы ни один местный самодур, под страхом немедленного увольнения без суда, не смел мытарить семьи: нет гражданства - не поселим - землю не дадим - работать нельзя. Разверните кампанию в прессе, способствуйте созданию общественных комитетов помощи беженцам, привлеките коммерческие банки и международные фонды, запросите помощи в ООН и Юнеско.
   А потом посчитайте. Можете на компьютере, если умеете пользоваться. Сколько денег уходит на подготовку одного классного специалиста, ну, например, слесаря шестого разряда или анестезиолога? Начиная с первого класса школы. И во сколько обойдется разрешение такому же специалисту нормально жить в России? Сколько денег вбухивается в колхозы-товарищества Нечерноземья и сколько потребуется чтобы арендовать состав Бишкек-Тамбов, естественно, с остановкой не в чистом поле. Кстати, может быть походя решится проблема с нехваткой рядового состава в армии?
   Впрочем, совок человек тертый. Правдами-неправдами, большинство дееспособных перебираются в Россию и мыкаются по углам у родственников и знакомых. Остаются беспомощные старики, оставленные, как в Душанбе, на сожжение местным вурдалакам.
   Перебираются переселенцы, надеясь на государственную помощь, в основном, в столицу. Но среди тех, кто побирается на московских тротуарах и в метро - русских нет. Также мало их в подмосковных лагерях для беженцев. В основном, это жители какой-либо азиатской республики, не имеющие никакого отношения к России, часто не владеющие языком. Их жалко, но что с ними делать - неясно. По-моему это проблема международная. Действуя прагматически - их нужно отправить назад, действуя цивилизованно - им надо предоставить гражданство и возможность зарабатывать на жизнь.
   И еще один аспект проблемы переселения наших сограждан (повторюсь: СССР), которого я пока не касался: нравственный. У Довлатова, в "Эмигрантах", один персонаж изрекает: "Это не я потерял Россию, это Россия потеряла меня". Мы больше теряем, сограждане. Иваны не помнящие родства - убоги. Впрочем, если общество дичает, это не всегда вина общества. Относительно цивилизованная Германия одичала до нацизма, лет за десять. У нас еще есть время остановиться.
   Все же, я буду баллотироваться в Государственную Думу. В комитет по делам беженцев и переселенцев.
  
  

7. ВОЗВРАЩЕНИЯ ДОМОЙ

постпутевые заметки

  
   Сероватый летающий шкаф ИЛ-86, чем-то напоминал Россию, формально и являясь её летающей частью. Характерные запахи (что-то с вентиляцией), захмелевшие сограждане барражирующие по салону, а главное родное, узнаваемое, непреодолимое хамство сервисменов. Подозвав стюарда, я услышал не привычное британское "чем могу помочь", а русский эквивалент: "чего вам"? Вернулся, подумал я, нужно адаптироваться.
   Удивительно, как пять месяцев в Лондоне могут изменить хваленую русскую ментальность. Привычки приобретенные в Британии не исчезают, а наоборот приобретают кодексированный характер, превращаются в традиции.
   Где этот чертов жареный бекон с яйцом на воде? Почему нет масла и какой идиот придумал жарить ветчину? Традиция. Сетования европейцев на отсутствие смесителей набили оскомину, но повторюсь, я тоже не могу мыться кипятком!
   Жизнь осложнилась. В Москве нелегко держать дистанцию в очереди не менее полуметра, переходить улицу только на зеленый и быть уверенным, что на размеченных переходах преимущество за тобой, а не за лбом в "джипе"; пить дринками по 50 грамм, а не стаканами, как раньше, относиться к ментам не как к бандитам в форме, а как к общественным гидам и телохранителям.
   Первые дни в Москве проходят в загуле. То навещают друзья, уничтожая мой любимый шотландский джин, то подрывая здоровье снова и снова доказываешь себе, что русские женщины лучшие в мире.
   Как-то, сильно поддав, я долго изучал схему метро, не понимая, куда делась моя станция Kamden-taun? (Это правда!) Не нашел и очень огорчился. Как многими не новыми русскими, весь центральный Лондон был исхожен мною пешком, отчасти из-за экономии, отчасти из любопытства. Так что в чужой столице заблудиться мне было затруднительно. Но это была Москва. Город бомжей и нуворишей, город где на улицах говорят по русски, на рынках по-азербайджански, на стройках по-турецки, дома обходятся тремя словами, кажется татарского происхождения, склоняя и спрягая их на разные лады, а молодежь, как и везде, ботает по фене и спикает на слэнге.
   Привычная пинта Lager beer (традиция) стоит здесь ровно в три раза дороже, хотя и в рублях по курсу, а банальные устрицы вообще отсутствуют. Зато в метро люди по прежнему читают. Но уже не книги, а газеты.
   В Москве пахнет агрессией, наглостью, равнодушием, страхом, нищетой и шальными деньгами. Здесь торгуют на каждом пятачке, но ни одного знакомого товара (по крайней мере съедобного) я не замечал.
   Долгое время привыкаю, проводить вечера дома. В многочисленные ночные заведения без ста долларов лучше не соваться, да и не хочется, - кормят плохо, компании подозрительные, выпивка по цене размера минимальной зарплаты, вдобавок все такси куда-то из Москвы уехали.
   А вот в Лондоне, пижонски скажу я, после полуночи можно прекрасно поужинать, за 10-15 фунтов, причем выбрав себе кабачок по вкусу, - в одном негры играют блюзы, в другом шотландцы кантри; в одном можно плотно перекусить, в другом выпить пива и поболтать; в третьем (информация для ловеласов) познакомиться с очаровательной девушкой и обойдется это вам вдвое дешевле чем в Москве.
   Четыре раза я летал в этот теплый город, несправедливо называемый туманным и четыре раза честно возвращался! А попробуйте не возвратиться. Работать запрещено, милостыню просить тоже, русских эмигрантов, судя по прихожанам единственной церкви, раз-два и обчелся. Даже в русской редакции BBC англичане да Сеня Клеверман. Какие то белизцы и новозеландцы имеют право подметать тротуары, а я нет. Туалеты бесплатные и в аренду не отдаются, так что АОЗТ не открыть. И вообще принимали за поляка, что как панслависту мне приятно, но как националист - протестую.
   Летать в Лэндом, конечно, лучше на British Airway, но я не советую. Во-первых, по проходам все время бегает красивая и длинноногая в коротенькой юбке, а в самолете, как понимаете, негде. Во-вторых, она все время улыбается и спрашивает: "What you drink? What you drink?", а вы в ответ: "Jin and tonic, gin and tonic!". В результате конфуз. С нашими он часто случается. В третьих, в Hitroy приземляешься в 11 вечера, пока вылезешь 12 и нужно брать такси, иначе застрянешь в андерграунде где-то между городом и аэропортом. А такси, это фунтов 30 и больше. Я так застревал. Представляете, ночь, какой-то парк на окраине и я с большим русским чемоданом, набитым водкой и рукописями, школьным знанием английского и ста долларами одной бумажкой.
   Останавливаться советую в Royal-Hotel на Russel Square, сразу за Британским музеем и университетом. Это самый дешевый отель в центре Лондона (17 GBP). Правда, без завтраков, зато белье меняют каждый день. Завтрак готовьте сами, на СВЧ. Поскольку вшивый хот-дог на улице - полтора фунта, кола - фунт. В пабах, кроме соленого миндаля есть нечего, столовых, почему-то тоже нет. Только рестораны. Но не пугайтесь, это они для понта так себя называют, а на самом деле обеды у них дешевле чем в московских кафе. И приятнее. Только бритты хлеба не дают, исключительно сухари.
   Вечером (даже ночью), отправляйтесь в Чайна-таун. Он тоже расположен в центре. Подышите воздухом отчизны. Здесь шумно, грязно, косые, то есть раскосые морды, толкотня и бордели. Может и не бордели, не был, но красные фонари над входом висят. Официант в грязном фартуке небрежно шлепнет об стол бумажную тарелку с лапшой по цене бифштекса и сразу рассчитает. Если облить лапшу соевым соусом и поперчить - есть можно. Но вообще, в городе, китайские кухни-рестораны "на вынос" очень удобны и неплохи. Вы выбираете что-либо из примерно 40 обозначенных в меню блюд и минут через 10 вам приносят упакованный в коробки заказ. Можете приземлиться на ближайшем газоне и трапезничать. Только спиртного у них нет.
   Летом в Лондоне сложно встретиться с англичанином, исключая полицейских. Все они куда-то разъехались. Индийцы, негры, китайцы, и японские туристы заполонили город. Китайцы похожи на нас, чем, сказать не могу, просто чувствую. Индийцы держат мелкие магазинчики, минимаркеты, которые работают допоздна, но в них все дороже и ниже качеством. Африканцы, как и везде, предпочитают шляться по улицам с неясной целью, широко улыбаясь при встрече и говоря "хай".
   От всеобщей доброжелательности поначалу неуютно, от какой то патологической законопослушности тоже. Не по душе такое русскому человеку, нервирует. Ну какой московский "автолюбитель" на Мерседесе, стал бы платить штраф в двести фунтов (один миллион семьсот пятьдесят тысяч рублей) за то, что не притормозил, не пропустил вперед себя пешехода на зебре? Ну какой гаишник отказался бы от полумиллиона отступного? А вот борец за свободу Джордж Миллер из НТС, заплатил и еще извинился перед дорожным цербером в комбинезоне, который и догнал то нас километра за три от места преступления.
   Еще раздражает точность. Задерживаешься на пять минут - косятся, на десять - мягко, но вредно так, укоряют, а пятнадцать минут просто не ждут. Один профессор из Эдинбурга назначил мне встречу в пабе; я не успевал, но думаю, ничего, посидит, попьет пивка. Как бы ни так, через четверть часа я застал только пустую кружку.
   В общем, в Лондоне так много разных несовершенств, что поневоле проникаешься симпатией и вспоминаешь эти месяцы, как счастливое время. Ведь любят за недостатки. Друзья удивляются, почему я стал кормить их бутербродами с дюйм (канапе), называю пьянку - пати, (ну, хотя бы, сейшен), вбухиваю в водяру 2 к 1 тоника и предпочитаю общаться письменно, а не по телефону. Во-первых, в Лондоне письма идут один день, утром послал - к обеду получили, во-вторых телефон - это вторжение звуком в частную жизнь без спроса. А канапе потому, что не жрать же вы ко мне пришли! Если жрать - идите в столовую. Зато я позволяю им не снимать обувь, а задержавшимся до отсутствия транспорта вежливо предлагаю вызвать такси по телефону. Из частной фирмы. Это очень удобно для пассажира и для хозяина. Машина приходит минут через десять и можно спать спокойно. Теперь моя квартира уже не напоминает общежитие и по утрам никто не слоняется в поисках сигарет, всем своим видом намекая на необходимость опохмелиться.
   Впрочем, для девушек я делаю исключение, формулируя это по-английски тонко и ненавязчиво. "Мисс! Я отправляюсь в Копенгаген на семинар и по этому поводу приобрел надувную подушку "Контур". Если бы Вы согласились проверить, так ли она хороша, как её рекламируют, я буду Вам чрезвычайно признателен и выражу свою благодарность всеми способами, которые возможны для джентльмена и предмета экспертизы".
   Я действительно отправлялся в Копенгаген и даже, через два дня, вернулся. Об этом следующая заметка.
  
   7.1. БЕЗГОЛОВАЯ РУСАЛОЧКА
  
   - символ Копенгагена. То есть, конечно, у русалочки есть голова, но местные борцы против неясно чего, регулярно ее отпиливают. У городских властей хранится запас голов и на следующий день приваривают новую. В этом действительно есть нечто символическое.
   Но, боже мой, как страшно было лететь к данам. Молоко тумана было концентрированным и до пробежки по полосе за иллюминатором висела простыня. "Сначала в Христианию", предложил встречавший меня преподаватель местного университета, "на свободу". Христиания - это небольшое государство в Копенгагене (примерно 3х3 км), в котором живут свободные люди без определенных профессий, богема, студенты и преподаватели. У них есть собственные правила-законы, здесь можно дешево купить землю, здесь запрещен автомобильный транспорт и легализована травка. Полиции в Христианию лучше не соваться - побьют, но и преступлений в этом государстве нет.
   У входа в Христианию пивная и ларек с трубками и всякими приспособлениями для курения. Рядом с ларьком - продавцы. "Марихуану? Гашиш?" - Пожалуйста. Афганский, индийский, турецкий... Широкий выбор и безукоризненный сервис. Аборигены страховидные, но как уверял мой гид, совершенно безобидные и добродушные. Большинство из них студенты университета. Верилось в это с трудом.
   После Христиании, несколько помутневший, я решил, что едем в Эльсинор - Хельсинкгор по ихнему, смотреть на тень отца Гамлета. Это минут двадцать на электричке. Оказалось зря. Мрачный каменный четырехугольник с анфиладой комнат по всему периметру, полупустой, не то, что наши музеи и действительно какой-то гнетущий. Ничего интересного, кроме камина, в котором можно зажарить быка. Кстати едят датчане - ой, ей, ей. Вы можете себе поверить, что голодный русский человек не мог осилить бифштекс? Но этот кусок мяса, сантиметра полтора толщиной, занимал всю тарелку и даже свешивался по краям. К нему прилагался салат, масса зелени и картошка. По благоприобретенной привычке я попросил упаковать мне половину в собой, но коллега зашикал и заволновался - так у них не принято. Оставлять было жалко. Семинар, на который меня пригласили, проходил в деревушке на материке, в противоположном углу этой сытой страны. Человек сорок славистов и преподавателей русского языка, занимались, с моей точки зрения, черти чем. Насколько я уловил, обсуждалась идея, можно ли проследить этапы построения правового, гражданского государства в России по косвенным признакам изменения ментальности общества, и в частности, почему-то, по физиономиям вождей. Один из спецов развесил фотографии идолов, от Сталина до Горбачева и Ельцина и принялся излагать, почему именно такой тип соответствует такому то периоду нашей истории. Я не спорю, конечно Горбачев благообразней Хрущева, а Ельцин - Черненки. Но, по-моему, ничего из этого не следует. Тем более, что самым цивилизованным выглядел Андропов.
   Еще одна неожиданность, это то, что банкет устраивался не по поводу успешного завершения, а по поводу открытия семинара, прямо перед докладами. Мой доклад был вторым. Банкет обильным. Напитки соответствующими. Спасла только благожелательность слушателей.
   Самое обидное в возвращении домой, это то, что нельзя взять в собой кусочек страны, на память. Ни каналы с яхтами и обитаемыми баржами, чистыми и пустыми набережными, расцвеченными фонарями, ни королевскую библиотеку, ни велосипеды у подъезда, на которых разъезжают, кстати, и члены правительства, ни Христианию с её волосатыми обитателями, ни даже датского полицейского, упакованного в серый комбинезон и шлем с забралом. Можно только затовариться датским сыром и пивом с грустными слонами и, если не будут шмонать, парой трубочек турецкого гашиша.
   Хорошо жить в стране размером с московскую область, населением с пол Москвы и бифштексами с хула-хуп. Уютно. Безопасно. Но попробовали бы потомки викингов также обустроить Россию! Ничего бы не вышло. Не те масштабы.
   Мисс, проводившая экспертизу подушки "Контур", пребывала в том же положении, в котором я ее оставил. Так что особых сложностей не возникло. Сыр и пиво были съедены и выпиты невесть откуда взявшимися приятелями, гора немытой посуды и прожженное одеяло однозначно (тьфу, проклятый юрист) сообщали мне, что я дома. Через месяц предстояла поездка в Варшаву.
   PS. Если окажетесь в Дании на мели, покупайте продукты в "магазинах для (их) бедных". Это мелкооптовые (расфасовки от полукилограмма) торговые заведения, в виде ангара или склада, в которых можно купить что угодно в два раза дешевле. Например творог или стиральный порошок. Не бойтесь обедать в кабачках. Это не дороже, чем готовить самому. И еще. Купите себе датский велосипед. Не пожалеете.
  
  
  
  
  
   7.2. ГЕЙ, СЛАВЯНЕ!
  
   Польша - единственная страна, куда меня не пускали. Наши же, белорусские погранцы. Они мрачно смотрели в мой, до сих пор молоткасто-серпастый, с которым я объездил три страны входящие в НАТО и одну неприсоединившуюся, и уже не столь мрачно, но с некоторым удовлетворением (может быть члены БНФ?) сообщали, что никак не могут пропустить, поскольку, увы, нет уже страны откуда я выезжаю и соответственно, я лицо без гражданства. Российский консул вошел в положение и штампом удостоверил, что разрешает мне выезд в безвизовую Полонию. Содрали 30 долларов.
   Что Польша бывший солагерник по социализму, заметно только по архитектуре 50-х. В остальном запад как запад. Улыбаются, правда, меньше, больше озабоченности на лицах. Но, слава богу, в отличие от датчан, эти лица понимают по русски.
   В Варшаве, в отличие от Лондона, нельзя жить в трехзвездочных гостиницах. Все, что ниже ****, просто общаги. Но хороший отель это нечто! Для тех, кто понимает. Возвращаясь измочаленным со скучной сессии (с рынка, с переговоров), вы в прихожей сбрасываете с себя шмотки, забрасываете галстук в мусорную корзину - и в душ. Вылезаете славно отмокнув, облачаетесь в махровый халат и босиком по толстому мягкому покрытию, оставляя мокрые следы, шлепаете к телефону. На польско-русско-английском эквиваленте эсперанто заказываете столик на вечер, такси на утро and "where can I to get acquainted with charming young polska lady?" Извлекаете из холодильника запотевшую минибутылочку местной водки, добавляете тоника и врубив спутниковое TV плюхаетесь на широченную пружинистую кровать. Пока переберешь все каналы - успеешь просохнуть.
   Перед сном можно позвонить в Москву. Почему-то все разговоры из-за бугра одинаковы. Слышно, как мисс громким шепотом просит сделать потише, "а то он услышит". Чей то бас заочно посылает меня, но громкость убавляет. "Ты одна?", идиотски спрашиваю я, "что за голоса?" "У Леши сегодня праздник, галерейщики взяли несколько работ, зашел отметить". - "Дай ему трубку, поздравлю". Трубка передается Леше и я хорошим русским языком объясняю ему кто он такой сейчас и кем он будет, если через минуту не уберется из моего дома. Слегка привирая, подробно объясняю что и каким способом я сделаю с ним и его родственниками. Дожимаю его обвинением в отсутствии мужской солидарности и обещанием, что после моего возвращения, предварительно по заслугам наказанная, мисс будет жить у него в мастерской долго и за его счет. По-моему Леша слегка смущен моим напором и перспективой. Во всяком случае кайф я ему обломал. Но все равно почему-то хочется скрежетать зубами и бросаться на стенку с офортом. Вместо этого натягиваю джинсы и ползу в бар.
   Никогда, слышите, никогда не пейте в варшавских барах сливовицу с незнакомками. Я рискнул. Сначала Агнешка дичилась, но после второй стопки пригласила за наш столик свою подружку Эву с бритым Яцеком. Яцек молчал, а Эва мило пришепетывая сообщила, что бывала в России и ей очень понравились русские парни. Я повторил заказ. Потом еще. В 5 утра бар опустел вместе с моими карманами, Эва с Агнешкой утащили молчаливого Яцека, а я отправился в пустой номер. "Пустой номер, динамо одержало победу", омонимично рассуждал я засыпая. "Где вы мои гроши и злотые?!"
   Доклад был запланирован на 9 утра и назывался "Нетрадиционная пресса России 1990-1995 г.г." Выглядел я, по-моему, тоже нетрадиционно для таких мероприятий. Но прелесть общения с западными коллегами-славистами, помимо всего прочего, заключается в том, что желая прослыть знатоками обычаев и культуры России, они принимают тебя за ходячую иллюстрацию. И если ты говоришь, что по русскому обычаю по утрам принято именно так выглядеть и пахнуть, они принимают это за должное. На кафедре стояла неизвестная мне бутылка и стакан. Проследив за моим жадным взглядом профессор Джеффри Х. заметил: "I`m sorry, Sasha! It`s water!"
   Впрочем, на какие только подвиги не способен русский человек с похмелья, после ночи, когда ему изменила одна женщина и выпотрошила карманы другая! Не скрою, это был лучший доклад на конгрессе. Даже представительница народа, чьи единоверцы проживают во всех странах мира, пригласила меня в Новую Зеландию! Пишите, Шура, пишите! Вечером гулял с Агнешкой по Старому Мясту. На площади у замка танцевали пуэрториканцы, играл духовой оркестр; в сторонке хохол пел по русски "Стеньку Разина". Я дал ему тысячу рублей. "Спасибо", сказал он, "во Львове принимают". Что, разве Львов уже в Польше?
   Утром нужно было загружаться в поезд. Зачем придумали трехместные купе? Агнешка утверждает, что это русское изобретение. "Кьяк это у вьяс гово`рят? Сообразжить ниа триёх?"
   Прощальный поцелуй и обычная легкая грусть. Теки, Висла! В одну реку не войдешь дважды. Но вот ступени Белорусского вокзала я целовать не буду ни при сколь долгом расставании. Это вам не лестница Дюка, это большой сортир. Ворота в Европу обоср.... кипчаками.
   Мисс, конечно, уже прибралась и на всякий случай надулась. "Зачем ты обидел Лешу? Он такой милый". Я беру подушку "Контур" ($18 +доставка по Москве) и наношу ущерб собственному имуществу посредством контакта с польской косметикой и отечественной бижутерией.
   "Видеть тебя не хочу", сообщает мисс, когда экзекуция кончается. "Не увидишь. В августе еду во Франкфурт. И там меня съедят турки"
  
   7.3.УЛЁТ ПО БЛАТУ
  
   Как попасть в Германию простому постсоветскому человеку ? Сложно! Сначала нужно получить вызов, причем не по факсу. Затем долго и муторно толпиться у ворот посольства, отмечаться в очереди, унижаться, пропуская вперед блатных и жуликов, доказывать клерку, что не ты козел, а он и в его пивной дойчланд тебе надо по делу и срочно.
   Получив визу и заплатив за страховку надлежит пропотеть в другой очереди, за билетами. Мало того, что дорого, еще и не достать.
   Но все это фуфло, потому что мы живем в России, где не бывает безвыходных ситуаций и если очень хочется, то можно сделать невозможное. Билетов, на нужное нам число нет, но есть Миша Ромм, владелец литературного притона под названием "Гуманитарный фонд", а у Миши есть секретарша, дядя который служил под началом некоего генерала, который нынче вывозит остатки военного имущества из бывшей восточной Германии. И летают генеральские самолеты с военного аэродрома "Чкаловское" и садятся они где-то под Потсдамом. Дальше просто. Германия - едина. Мы заплатили символическую сумму и были внесены в секретные списки, по которым пропускали на территорию аэродрома. Мы - это я, Ромм, секретарша и Саша Кушнир, автор "Рок-энциклопедии". Три еврея и русский националист отправлялись на родину нацизма, чтобы участвовать в крупнейшей в мире книжной ярмарке во Франкфурте.
   Я опоздал. Вдобавок, моей фамилии не оказалось в списке, потому что тупая секретарша записала всех троих на свое имя, как сопровождающих. Самое грустное, что до генерала далеко и дело приходится иметь с прапорщиком на проходной, таким же как секретарша. Забор два метра. Сначала летит чемодан, затем, по частям, его владелец. И вот я уверенно направляюсь к начальственному бараку. Объясняю дежурному диспетчеру ситуацию и узнаю, что следующий самолет будет завтра. На следующий день, проникнув на аэродром тем же путем, благополучно загружаюсь в чрево огромного летающего фортепьяно. Меня грубо поторапливают, чтобы не возился. Но! Оцените и поверьте если сможете. Документов - не спрашивают! Да здравствуют неформальные отношения, не переходящие в неуставные. Через два часа я в Германии, через 6 во Франкфурте.
   Первый из соотечественников, кого я вижу - Алеша Сосна. Поэт, велением времени превратившийся в издателя. Его задача толкнуть по дешевке альбом какого то почвенника. Как он ведет переговоры - не понимаю. Английский у него на уровне fac you, а немецкий на уровне хенде хох. Мы пьем привезенную из России водку и обсуждаем перспективы. Главное, где проводить ночи? Пронырливый Ромм уже как-то устроился, секретарша моментально подцепила двух ражих рыжих немцев и махнула хвостом. Но мы, русские, надеемся на авось и продолжаем пить. И действительно, у стенда возникает тип, биографию которого можно прочесть по носкам. Филолог, политолог, специалист по средней Азии, стажируется в Бремене, а здесь у него друзья с квартирой на окраине и Фольксваген. Да здравствует наша многонациональная и ты, оглы-заде-бек, прежде всего!
   Соседний стенд (по моей протекции, с.....), занимает Алексей Семенов, директор института новых технологий образования. Он ведет важные переговоры и тоже пьет водку. Приволок целый ящик аж из Москвы и надеется на заключение контракта. Я на него обижен, а потому злорадствую, когда он лбом припечатывает разложенные на столе проекты и затихает.
   Если мне когда-нибудь скажут, что в Германии живут немцы, я не поверю. Там живут турки, турки и еще раз турки. Они в магазинах, трамваях, кафе, на улицах и сортирах. А если не турки, то греки, албанцы, югославы и евреи. Я играю в баре с одноруким бандитом, а из- за стойки за мной следят самые что ни на есть настоящие - двурукие, толстозадые и небритые. Ждут, когда выиграю. Кушнир скулит, что пора сматывать удочки и делать ноги. Но опять происходит маленькое чудо. Я громко и совершенно непечатно возражаю Кушниру, вопрошая ....ли он мандражирует и что всю эту шантрапу я .....в ..... еще в Москве и если они сунутся, то получат такой ......, что ...... никогда! Видимо, среди местных турок был тип побывавший в России, может быть на стройках, а может быть русский мат интернационален. Во всяком случае он все понял и что-то вякнул приятелям. Они потеряли к нам интерес.
  
  
   .8. ПОИСКАХ ГРАНТА
  
   Постулативно изъясняясь: российская наука либо сидит на грантах, либо сидит на бобах. На грантах сидеть приятнее, но вредно для здоровья. Год-полтора нормальной работы при относительно обеспеченном быте, а потом снова предлагается существовать в отпуске без содержания! Это весьма дурно влияет на психическое состояние.
   Кто же получает гранты? Разобьем их на несколько категорий.
   Первая категория - гении. Их не обсуждаем. Вторая категория - авантюристы. При достаточной профессиональной грамотности всегда можно составить заявку почти на любую тему и заручиться парой рекомендаций. Процентов 10-15 что вы получите поддержку. Третья категория - проходимцы. Как правило, это уровень среднего начальника, когда-то занимавшегося наукой, но давно перешедшего на руководящую работу. У них есть известное в узких кругах имя и хорошие связи. Четвертая категория - начальники побольше. Эти выступают в роли руководителей исследовательских коллективов. И наконец, пятая категория, - все остальные, которым взбрело в голову, что они не только могут сделать нечто полезное в рамках своей тематики, но и получить на это дело финансирование. Можно назвать их лопухами, а можно романтиками. Вне категорийными являются прожектеры, психи и обыкновенные жулики, если они не являются большими начальниками или отпрысками оных.
   Сейчас западные благотворительные фонды сворачивают свою деятельность в России. Причин тому немало. Прежде всего, сливки уже сняты, масло и сметана давно съедены Штатами и Европой. В политико-гуманитарной области, наши коллеги пришли к выводу, что Россия "окончательно вступила на путь демократического развития и возврат к прошлому невозможен". А стало быть сворачиваются программы нацеленные на общекультурный и общеполитический ликбез, программы финансирующие индивидуальные исследования, программы не имеющие конкретно-прикладного значения. Основные направления, в рамках которых продолжают еще действовать фонды, это программы стажировок и семинаров (желательно с приглашением западных специалистов), программы на экологии и защите окружающей среды, по экономике, праву и средствам массовой информации. Причем большинство фондов, обуславливают свою поддержку наличием западного партнера.
   Размеры грантов, которые реально получить, обычно не превышают десяти тысяч долларов. Для гуманитарных исследований, этого бывает вполне достаточно, для прикладных проектов и тем, требующих специального оборудования или, например, аренды помещения, обычно недостаточно.
   Предварительные тесные контакты, а желательно и близкое знакомство с грантодателями почти обязательно. Все остальные имеют статус "человека с улицы" и будут, по западному, вежливо, отфутболены в офсайд. Большинство фондов имеют собственные программы и приоритеты, причем раскрывать их они не торопятся. По некоторым догадкам, сейчас не исследователь ищет грантодателя под свою идею, а грантодатели, имея некоторые соображения о том, что им нужно делать в России, подбирают конкретных исполнителей из того потока, что к ним заносит.
   Из ныне действующих в России западных фондов наиболее известны и относительно обеспечены Институт "Открытое общество" (бывший фонд Сороса), фонд Д. и К. Мак-Артуров, Айрекс, фонд Форда, фонд Карнеги. Ходят слухи, что некоторым удавалось получить поддержку в Российско-Американском пресс-центре и даже в Национальном Демократическом институте США.
   Существуют, конечно, и российские фонды, хотя я лично не знаю ни одного человека, получившего от них грант. Списки читал. По-моему, все получившие - чиновники от науки. Видимо, средства распределяются внутри фонда по некоторым разнарядкам. Проще говоря, среди блатных. Подозреваю, исходя из опыта, что грантовая система (уже существующая) - не для России. Слишком велика вероятность конкурса не идей, а должностей и связей. Слишком корпоративны элитные научные круги, чтобы допустить чужака к кормушке. Слишком сильно сегрегированно научное и околонаучное сообщество на своих и чужих. Слишком не приспособлена система грантов для проведения длительных, серьезных исследований. На мой взгляд она хороша для заключительного этапа работы - написания отчета по выполненному исследованию, выпуску книги, оплаты командировок, поездок и проведению семинаров и конференций; очень важны гранты, обеспечивающие исследователей необходимой аппаратурой, прежде всего компьютерами. Зарплату же, стипендию, должно обеспечивать из бюджета государство.
   Грантовая система при скверном государственном субсидировании, приводит к коммерциализации науки, созданию странных гибридов, когда какой-либо институт создает дочернее коммерческое предприятие, призванное содержать "чистых" исследователей, или когда институт, с той же целью, сдает в поднаём часть своих помещений, обычно целые этажи, самым разнообразным фирмам, или, еще хуже, когда прикрываются все некоммерческие, неприкладные проекты, не приносящие сиюминутной финансовой отдачи.
   Один мой знакомый биолог, в течение 20 (!) лет вел мониторинг исчезающего эндемичного подвида средиземноморской черепахи в районе Новороссийска. В советский период, проведение полевых наблюдений обеспечивал его институт. Сейчас, на завершение работы, у института денег нет. Но ни один фонд сейчас не выделяет средства на более чем двухлетнее исследование в полевых условиях. Быть может это и правильно. Задача фондов обеспечить его аппаратурой, техникой, помочь с публикацией результатов. Задача института - продолжить тему, добиваясь для этого государственного финансирования. Невозможно строить государственную научную политику на зыбкой основе грантов с весьма размытыми критериями отбора как приоритетных направлений, так и конкретных заявок.
   Единственная, к сожалению, на сегодня область, где использование грантовой системы можно приветствовать - это культура. И только потому, что в ближайшие годы рассчитывать на государственную поддержку не приходится. Меценатов, спонсоров и грантодателей деятелям литературы и искусства приходится искать самим. Впрочем, сложно представить композитора, запрашивающего грант на создание оперы, а литератора на написание бессмертного произведения. Сложно обосновать актуальность и необходимость. А те, кто способны обосновать в поддержке не нуждаются. И все же конъюнктура в искусстве мне представляется меньшим злом, чем конъюнктура в науке. Конъюнктура в гуманитарных областях более привычна нежели в естественных. Ельцин, все же предпочтительнее Зюганова, а Зюганов - Жириновского. Так что поблагодарим дядю Сэма и Джона Буля за то, что они уже сделали и попробуем использовать оставшиеся возможности. Я, например, намерен подать заявку на исследование "Эффективность системы грантовой поддержки в гуманитарных областях". Вывод сделаю сразу: неэффективна.
  
   9. ЕСЛИ ВАМ НУЖЕН ГРАНТ ?
  
   Не получив в этом году грантовой поддержки, я решился составить справочник Данный справочник зарубежных благотворительных фондов и организаций, оказывающих финансовую и иную поддержку российским исследователям, предпринимателям и деятелям искусства.
   Российским читателям следует отметить, что грантовая поддержка далеко не всегда выражается в денежном спонсировании проектов, исследований или мероприятий. В последнее время более реально получать гранты связанные с обучением (стажировкой) в стране грантодателя, с получением необходимой информации и консультаций с западными специалистами, с проведением симпозиумов и семинаров, а также travel grants. Даже те фонды, в уставе которых не заложено обязательное участие западного партнера, приветствуют такую кооперацию и получение гранта становится более вероятным. Правда при этом не нужно забывать, что основное финансирование получит западный партнер. Если вы получаете индивидуальный или коллективный грант на организацию, в которой вы работаете, заранее смиритесь, что 20% ваших средств пойдут руководству, но зато, по новым законам вы избавлены от налога на прибыль.
   Процесс получения гранта можно разбить на несколько этапов. Нулевой этап - это выбор фонда или фондов. Будьте осторожны. Подавая заявки сразу в несколько организаций. Почти у всех в анкетах есть пункт с вопросом "обращались ли вы в другие фонды" и "кто еще оказывает вам поддержку". Обращаться можно как в штаб-квартиры, так и в российские отделения (если есть). Если ваши гаранты - западные специалисты, то смело обращайтесь в штаб-квартиру. Рассмотрение пройдет быстрее и объективнее. Если же фонд имеет представительство в России - потрудитесь посетить офис и максимально подробно узнать о действующих программах и правилах представления заявок. Большинство крупных фондов издали брошюры с подробным изложением своих правил и приоритетов.
   Выбирая фонд, уточните сроки рассмотрения заявки и верхнюю планку финансирования. Если она вас не устраивает, то уточните, согласен ли фонд профинансировать часть проекта, например, только командировки за рубеж или оборудование.
   Первый этап, это создание, организация самой возможности обращения за поддержкой. Если ваше имя малоизвестно или неизвестно среди ваших коллег, то желательно повысить свой статус наличием солидной "крыши", организации имеющей положительный имидж. Как правило, к коллективным заявкам отношение более благожелательное, но в этом случае необходимо наличие в группе "пиджака" или "паровоза", т.е. фигуры в вашей области известной и представительной. Его задача - поставить подпись и благословить. Если вы не боитесь утечки информации, то уже на этом этапе следует начать рекламу вашего проекта, заручаясь поддержкой известных специалистов. Как правило фонды требуют 2-4 рекомендации от известных им профессионалов, но совсем не лишнее получить одобрение большего числа и довести это до сведения грантодателя.
   Второй, наиболее важный этап - это составление заявки. У всех фондов существуют разные формы анкет, наиболее сложная из них это "произвольная форма". Произвольная форма, фактически, является предварительным тестированием соискателя, и если вы составите ее сумбурно, не укажете ряд существенных сведений, ваша заявка, скорей всего не пройдет. В любом случае начинайте с подробного резюме, т.е. научной (производственной) биографии. Резюме должно быть кратким (1-3 стр. через 2 интервала), но с обязательным указанием важнейших ваших трудов, публикаций, достижений, темы диплома или диссертации, участия в конференциях, семинарах, выставках, акциях и т.д. Резюме пишется в обратном хронологическом порядке, от сегодняшнего вашего положения - к вчерашнему.
   Первое, с чем у вас появятся трудности - это с точным переводом требований, изложенных в анкете. В русскоязычных анкетах вам придется изложить название и тему, цели и задачи проекта, затем методику и методологию осуществления проекта, этапы осуществления проекта, конечную цель проекта, обосновать новизну вашего проекта, его отличие от других, близких по теме, а также изложить каким вы видите итог вашей деятельности и чем он вам лично полезен. Как видите, полусинонимичность отдельных требований ставит вас в трудное положение.
   Цель проекта, в нашем понимании, совпадает с итогом, а задача - с решением конкретной проблемы. Под методологией западные партнеры часто имеют в виде технологию, способ осуществления проекта. Единственный совет - будьте крайне логичны и рациональны в изложении своих планов. В конечном итоге вам требуется доказать лишь одно - что вы способны выполнить то, что задумали, что вы ясно представляете свою задачу и пути её решения.
   Даже если вы великолепно ориентируетесь в своей области, не поленитесь заглянуть в библиографический зал РГБ, проверить существование близких исследований. Не помешает также просмотреть каталог авторефератов диссертаций. Это поможет Вам лучше обосновать актуальность, новизну, оригинальность и важность проекта.
   Третий этап (в рамках процесса составления заявки), это составление и обоснование сметы проекта. Перед составлением сметы необходимо ознакомиться какими средствами обладает фонд и какова средняя сумма грантов, которую он выдает. При слишком высоких запросах вашу заявку просто не будут рассматривать, при минимальном, вы рискуете не реализовать проект. Как правило, смета составляется в долларах, а при перечислении в рублях указывается процент инфляции на время составления заявки. Среднее время прохождения заявки - 3 - 4 месяца. Если среднемесячный % инфляции в январе-феврале 1996 г. был 3%, то подав заявку в январе и ожидая получить грант в мае, вы должны увеличить рублевую сумму на 15%. Если уставом фонда требуется предоставление отчета на английском языке, включите сумму перевода в бюджет (около $10 страничка). Если в фонде не предусмотрена конкретная сумма месячной стипендии, советую ограничиться суммой равной средней потребительской корзине для Москвы или вашего региона, что сейчас равно примерно $250-300. Некоторые фонды предлагают большие стипендии.
   Очень важно строго обосновать необходимость для вашей работы того или иного оборудования. Если вы уже заказали факс для обмена информацией с коллегами, то обосновать необходимость модема для электронной почты - будет затруднительно. Не забудьте приложить прайс-листы той фирмы, у которой вы намеренны произвести закупку оборудования.
   Если ваша заявка удовлетворена, позаботьтесь заранее об открытии валютного счета в банке, куда вам будут переводиться деньги. И вперед, за работу. Потом, если повезет, подавайте повторную заявку, на продолжение исследования.
  
   Приватно
  
   Гранты липнут к потным рукам...
  
  
   Когда я поведал эту историю юристу из крупной правозащитной организации, она индифферентно заявила: Что ж, такие случаи не редкость. Причем все наступают на одни и те же грабли. Речь идет о грантах. Тех самых зарубежных грантах, использование которых в политических целях так осуждал президент Путин.
   Сторона, получающая деньги обещает их сохранность и использование по назначению исключительно словах. Клянется, что не притронется к ним, за исключением оговоренной мзды. Сторона, чьи средства перечислены на счет таких деятелей, вроде бы искренне поддерживающих проект, подписывает формальный договор, по которому лишается возможности распоряжаться собственными деньгами.
   Воровство грантов стало процветать в определенной среде, когда западные фонды изменили политику спонсорства, прекратив поддерживать отдельных исследователей. Исключительно - юридических лиц. Если раньше исследователь напрямую отчитывался перед фондом и отвечал собственным именем и репутацией, то теперь договора заключаются только с юридическим лицом. Липовым фондом, бездействующей НКО, паразитирующей правозащитной организацией. То есть, его подписывает и несет некую ответственность начальник организации, института, НКО. Возникает довольно абсурдная ситуация. Идею проекта предлагает исследователь, грант дают под его имя, он же его выполняет, а средствами распоряжается вышестоящий чиновник. И чиновнику сложно устоять и не наложить мохнатую лапу на деньги подчиненного. Чаще всего, еще в советских традициях, это происходит путем вынужденного соавторства или партнерства. Иногда грубее. Обладая правом финансовой подписи, начальник просто использует деньги гранта по собственному усмотрению.
   Представьте себе ситуацию. Известный в узких кругах библиограф, 20 лет упорно собиравший не подцензурную, правозащитную литературу, выпустивший несколько справочников и указателей самиздата и, в конце концов, решается создать Библиотеку правозащитной литературы. Отечественные структуры, оказывается, в этом совершенно не заинтересованы. Но зато идею оценивают эксперты фонда Джона и Кэтрин МакАртуров. И дают грант. Идею также оценил крупный функционер от журналистики, ген. секретарь Союза журналистов, а по совместительству ген. директор фонда "Общественная экспертиза" г-н Игорь Яковенко. И согласился, чтобы Мак-Артур перечислил грант ($ 50 000) на счет его подставной фирмы. Клятвенно пообещав, что деньги будут расходоваться только на нужды библиотеки.
   Библиограф, испытывая понятное доверие к человеку, занимающему столь солидные должности, ничуть не сомневаясь, перечисляет грант благотворителей на счет фонда г-на Яковенко. И тут начинаются странные вещи. Психология функционера не позволяет бедному генеральному директору расстаться с деньгами. Приступить к работе по созданию библиотеки никак не удается. Бухгалтер "Общественной экспертизы" просто не выдает перечисленные деньги. Находятся какие-то дикие причины, по которым ну никак нельзя оплатить библиотечные нужды. Очень не хотелось "Общественной экспертизе" расставаться с чужим грантом. Апофеоз несчастий лоха-библиотекаря наступил, когда г-н Яковенко заявил о разрыве отношений. Деньги, и довольно большие, естественно остались в его распоряжении.
   Потрясенный библиограф, конечно, знал, что дензнаки портят человека, но причина такого поведения крупного функционера оказалась достаточно банальна. Счета института "Общественная экспертиза" были блокированы налоговыми органами на время проверки. Что ж, уклонение от налогов почти национальный спорт. Институт остался без средств, а тут подворачивается под руку наивный библиограф и, поверив на слово, обеспечивает обанкротившуюся структуру необходимыми средствами. Грубоватая комбинация, но изящная по своей наглости.
   Весовые категории в социуме у кабинетного библиографа и известного либерала, журналистского функционера, естественно разные. Представления о порядочности и мере допустимой подлости "ради дела", тоже. Банальное воровство, если оно совершено крупным чиновником, уже не воровство, а "нецелевое использование средств", впрочем, естественно, на благо демократии. Пол года назад Яковенко со товарищи предложил составить некий список непорядочных людей и договориться не подавать им руки. И заслужил справедливую отповедь от Валерия Абрамкина, человека хлебнувшего тюрьмы и возглавляющего организацию помощи заключенным, занимающуюся содействием реформе пенетенциарной системы. Он, знающий не понаслышке лагерные нравы уж точно знает без всяких списков кому зазорно подать руку. Впрочем, крыс, ворующих у своих, в лагере принято "опускать" или топить в сортире. Достаточно единственного вопроса, чтобы понять смердяковское иезуитство идеи "руконеподачи". А судьи кто? Если такие, как Яковенко, то среди лишенных его рукопожатия наверняка окажется немало порядочных людей. Похоже, что г-н Яковенко сам попал в собственный список. Только такие персонажи не рефлексируют. И в любом случае подают руку сами себе. Особенно, когда к ней липнут чужие деньги.
  
  

ЧАСТЬ IY

1. ВРЕМЯ ЗАГЛОТНЫХ ЗАЕДИНЦЕВ

  
   Кто хочет ввести закон о единомыслии в России?
   -Инакомыслящие.
  
   В 1990 году приятель пригласил меня на какой-то "марш протеста". "Во главе колонны пойдут Калугин, Гдлян и Уражцев!". То есть, бывший генерал КГБ, бывший следователь прокуратуры и бывший офицер ВВ. Я смотрел в его честные глаза и прикидывал - это весь анекдот или только его начало? Это был не анекдот. Но уже тогда можно было предположить, что если ЭТО так начинается, то только так - как сейчас - и может закончиться.
   В середине девяностых годов среди политологов считалось дурным тоном всерьез писать о Жириновском. Но писали. Ибо сей фрукт есть факт отечественной политической культуры. Пожалуй сейчас также неприлично писать о "Единой России". Дело в том, что регулярно создаваемые объединения партий стремящихся и причастных к власти, то есть чиновников и проходимцев, профанируют саму идею партии, как союза по убеждениям и целям. Поскольку целью в этом случае становится достижение власти, а убеждениями то, что все средства для этого хороши. Можно припомнить, что первым таким союзом был "Дем. выбор России". История партий под выборы и лидера позорно кончилась провалом НДР В.Черномырдина после его отставки. И наконец к выборам 1999 было создано "Единство", возглавляемое совершенно декоративными персонажами: классическим борцом Карелиным, борцом с преступностью Гуровым и борцом с чрезвычайными ситуациями Шойгу. В апреле 2001 реальная кремлевская власть осознав не представительность своей думско - региональной группы поддержки спровоцировала объединение полу разгромленного "Отечества-Всей России" с полу виртуальным, но финансово обеспеченным "Единством". Дело в том, что "Отечество" обладало несомненными харизматиками: Лужковым, Примаковым и уважаемым лидером второй самой крупной нации в России Минтимером Шаймиевым. Не успевшие вовремя сориентироваться чиновники и честолюбцы все поняли и скопом рванули в "Единую Россию". Пребывание в ней стало свидетельством принадлежности к высшему истеблишменту. А исполнительная власть разом решила свои проблемы: думского большинства и лояльности региональных баронов. И не только баронов, но и что важнее финансовых заправил. В "Единстве", кроме высоких чиновников больше директоров ЗАО и ООО, чем во всех других фракциях. Таким образом слияние власти и капитала с небольшой примесью криминалитета произошло. Охлократам из "Народной партии", жуликам из ЛДПР, интеллигентам из "Яблока" и полуинтеллигентам из СПС больше делать нечего. А мамонты и зубры из КПРФ всегда будут иметь свои 25% голосов электората пока не вымрут.
   Есть правда подозрение, что электорат разобравшись в предложенной новой политической схеме: якобы "центристская" партия власти, для баланса левые и правые крылья и запертые в сортирах, лишенные перспектив маргиналы, не пожелает играть в эти бессмысленные игры декоративной демократии и с новым энтузиазмом будет искать "третью силу". Пока эта третья сила видится отнюдь не социал-демократической, а скорее национал-патриотической, с разной степенью популизма.
   Усвоенная предвыборная привычка спонсоров не класть все яйца в одну корзину привела к созданию у ЕДРО целого шлейфа прилипал. Наиболее известные, это выскочившая как черт из табакерки "Партия Жизни", давно мечтающая о теплом трюме "Народная партия", откровенно коньюнктурная "Партия возрождения России", невнятная "Конституционная партия" и анекдотичные "Идущие вместе".
   Пока прогрессирующий монстр "Единой России" зиждится на трех китах. - Убеждению кремлевских пиарщиков, что при достаточных финансовых вливаниях достаточно иметь временную предвыборную "группу поддержки", раскручиваемую за 6-10 месяцев до выборов, а потом обеспечивающую большинство в Думе. Обидно, но практика показала, что если требуется исключительно тактический прикладной результат, то они абсолютно правы. Так мыслят, например, прагматик Ослон, циник Павловский и разнообразные представители фондов политтехнологий и др. Подобная группа управляема, а в случае чего ее безболезненно можно распустить.
   Вторая позиция, назовем ее романтической, состоит в убеждении, что России действительно нужна мощная, стабилизирующая партия власти, нечто вроде КПСС без идиотских лозунгов, как балансир от разного рода уклонов, экстремизма, сепаратизма и так далее. И наконец, третья позиция, можно назвать ее чиновничьей или циничной, состоит в том, что России как никогда нужна партия управленцев, своего рода Высший совет менеджеров, состоящая из людей уже облеченных властью, а следовательно заинтересованных в упрочении государственности и сохранении статус кво.
   Первые шаги "Единой России" показали, что она обладает всеми достоинствами и недостатками управляемой правительственной партии. Говорить о самостоятельной позиции ее руководства смешно. Впрочем, здравомыслящее большинство с этим почти согласно. По российской традиции, которую еще рановато ломать правительственная (президентская) партия должна быть частью государственного механизма, "приводным ремнем" государственной политики. Иначе либо повсеместный саботаж чиновников, либо региональный беспредел, либо неуправляемая вертикаль власти. Все это грустно, господа. Но наиболее печально то, что мы в очередной раз после НДР имеем правящую партию без внятной идеологии, состоящую из людей без убеждений. Во времена приснопамятной КПСС ее членам строго растолковывалась "генеральная линия" партии. Теперь можно не сообщать, а донести циркуляром. Борьба идей, мировоззрений или хотя бы борьба позиций в этом случае исключены. Функционеры "Единой России" ощущая некую недостаточность обоснований своих позиций порешили наконец написать "идеологическую платформу" и даже выпустили предварительный манифест. Неизвестно что будет в "платформе", но в манифесте откровенная популистская демагогия. Гражданам гарантируется доля от национального дохода, железная дорога от Анадыря, отдых на Кавказе и т.д. Очередной ваучер, Колымская трасса и Чечня! Звучит заманчиво.
  
  

Меняем правила игры?

2. Цена стабильности - свобода выбора

  
   Россия - родина слонов
   При упоминании слона, многие представляют себе совершенно разные вещи. Нормальному человеку видится удивительное животное. Историк может подумать, что речь идет о Соловецком лагере особого назначения - СЛОН. Рядовой российский избиратель может быть вспомнит, что невесть откуда появилось такое политическое образование: Союз людей за образование и науку - слон, причем со статусом партии. Кто был бы против? Интересно, правда, откуда оно взялось? О доморощенных "слонах" позже. Кроме маргиналов на нашей политической сцене присутствует еще три крупных группы образований партийного типа.
   Партии интересов
   Сейчас их часто называют лоббистскими группами или группами давления. В скрытой форме, выступая от имени врачей, учителей, пенсионеров, такие объединения обычно лоббируют интересы кормящей их бизнес группы. Не секрет, что создание даже маргинальной партии требует многомиллионных долларовых вливаний. И бизнес идет на такие расходы. Не только с целью оптимизации налогообложения или "отмывания" капиталов. Политическая структура способна в скрытой форме достаточно эффективно отстаивать интересы бизнес - структур. Например, бескорыстные усилия "зеленых", беззастенчиво используются в борьбе крупных промышленных групп. Организуемые ими общественные кампании против строительства "вредных" производств, уличение конкурентов своих спонсоров в разрушении экологии региона, объективно служат одним из способов конкурентной борьбы. В классическом исполнении партии интересов второго эшелона отождествляют себя с крупными социальными группами. Например, Аграрии, Яблоко или СПС. Следует учесть, что крупный бизнес всегда будет находиться на стороне партии власти.
   Партии политической позиции
   В отличие от "партий интересов" клубного типа, давно доминирующие во всем мире мировоззренческие партии, строят свою деятельность на основе определенной идеологии и стремятся к общественному согласию на основе компромиссов между интересами социальных групп. Невозможно себе представить, чтобы партия работников жилищно-коммунального хозяйства или автомобилистов, несмотря на возможное многомиллионное количество членов, стали правящими партиями в России. И, как показали выборы, большинство автовладельцев отлично понимают разницу между своими частными интересами и проблемами всего государства. Мировоззренческая партия власти, на современном этапе, это партия формулирующая и отстаивающая общенациональные задачи и способная обеспечить управление государством. Если угодно, это партия управленцев, способная консолидировать общество на основе всеми признаваемых ценностей. В российском политическом спектре присутствуют как партии интересов, классический пример, Партия пенсионеров, так и мировоззренческие партии: КПРФ, Народная воля и т.д. Кроме них существуют прагматические популистские объединения. Это партии без четкой идеологии, созданные для привлечения как можно большей части электората на выборах. Прежде всего, это ЛДПР. Часто, они призваны сыграть чисто тактическую роль. Как, например, Партия Жизни.
   Харизматический лидер
   Политика жестокая вещь прежде всего по отношению к самому политику. Личность замещается имиджем, личные интересы подменяются декларативными. Обычному, пусть даже очень амбициозному человеку это плохо удается. Поэтому народ так ждет появления харизматика. Сторонники лидера обладающего харизмой, связаны с ним не только потому, что считают его способным защитить их материальные интересы или по идеологическим соображениям. Харизматик обладает способностью установить эмоциональную связь со своими последователями. И большинство их искренне считают его выразителем своих интересов. Макс Вебер считал, что харизматический лидер, не связанный прошлыми нормами, тем не менее, воспринимается как единственно легитимный. Именно он, в глазах народа, призван осуществить его чаяния. Харизмой - "даром божьим", по рождению обладали русские государи. От нынешних лидеров народ неосознанно ждет такого же подтверждения легитимности своей власти, не доверяя тем, кто пришел "на царство" только потому, что собрал больше голосов. Интуитивно все понимают, что больше, не значит лучше. Как личность, харизматик способен на какое-то время, полностью подчинить себя достижению цели и отождествить себя с государством, понимаемым как структура, защищающая общественные интересы. Несомненным харизматиком был Борис Ельцин, которому прощали многочисленные, мягко говоря, недостатки. Совершенно не обладал харизмой Михаил Горбачев, исторически более значимая фигура, спровоцировавшая развал великой социалистической империи. Из нынешних лидеров - безусловный харизматик - действующий президент. Определенной, шутовской харизмой, обладает и Владимир Жириновский. Дальше - пусто. Управлять такой страной как Россия без того, чтобы народ верил в лидера, не возможно. Как только пропадает вера, начинается смута. В идеальном варианте, который, кажется, становится вполне реальным, харизматического лидера поддерживает крупная политическая сила, партия власти.
   Воинствующие маргиналы
   Очередное смутное время России, удивительным образом тянулось почти столько же сколько "смута великая" начала 17 века. На гребне вспененного общества, время от времени, появлялись анекдотичные или зловещие персонажи. По счастью, мало кому из них удавалось приблизиться к реальной власти. Но большинство из них до сих пор "крутятся" в политике, создавая довольно неприятный фон. Больше всего политических проходимцев среди лидеров маргинальных образований, называющих себя партиями. К таким образованиям можно отнести и "Слона", опять родившегося в России, с которого я начал эти заметки. Организовавший этот союз бывший депутат от Яблока, занимавшийся там как раз кадровыми вопросами, несомненно, мастер закулисных интриг и сделок. Но он, хотя бы не опасен, в виду очевидности своих частных интересов. Гораздо более опасны лидеры маргинальных групп, оперирующие очевидными ценностными категориями, такими как защита прав русского населения, патриотизм, православие, национальная безопасность (во всем спектре, от военной и продовольственной, до демографической). Одиозные вожди, такие как Баркашов, Лимонов, Беляев, вроде бы приструнены. Но вновь появляются удивительные "Истинные патриоты России", и борцы "За Русь Святую", наподобие партии "Единения", имеющие собственную концепцию глобального переустройства общества.
   Партии власти
   Постепенно меняющееся массовое гражданское сознание России, тем не менее не способно пока обойтись без внятной партии власти. Первой попыткой занять эту нишу в постсоветский период предприняла "Демократическая Россия". После позорного провала неквалифицированной в управленческих делах "демократической интеллигенции" был создан "Наш дом - Россия", на какое-то время стабилизировавший работу парламента. Существует несколько моделей "партий власти", пригодных к использованию в наших условиях. Прежде всего, это "двух с половинная" модель, существующая в США, Британии и некоторых других странах. Это сменяющие друг друга две партии, с разными представлениями о приоритетах и порядке управления, но близкие в приверженности к незыблемым ценностям. Одна из них, время от времени, становится "Оппозицией Ее Величества". И вечная структурная оппозиция, маргиналы, иногда проводящая своих представителей в местные органы власти. Эта модель обеспечивает политическую стабильность, но способна вызвать недовольство и брожение в обществе, в котором представлен более сложный комплекс позиций. Вторая модель, которую, судя по всему, мы будем использовать, подходит для переходного периода незрелой демократии. Она предполагает существование мощной, стабилизирующей общество партии, как гарантии от всевозможных завихрений и загогулин в государственной политике, а также негативных социальных всплесков и тенденций, олигархизма, экстремизма, сепаратизма. И, наконец, третья модель, в какой-то мере присутствующая в первых двух, но сама по себе отнюдь не самая удачная, эта партия власти представляющая собой нечто вроде высшего совета менеджеров-управленцев. Ее можно назвать корпоративной моделью. Партия, теневое ядро которой, составляют люди уже облеченные властью в разных сферах, осуществляющих реальное управление процессами, способна добиться эффективности в управлении страной, также как квалифицированный директорат - большой корпорацией. Такая партия заинтересована в упрочении государственности, социальной стабильности и процветании. Законы корпоративного управления при капитализме гласят, что чем больше у рабочего заработная плата, тем больше он покупает товаров. Чем больше людей процветающих за счет своего труда - тем стабильнее общество. При безусловном соблюдении политических свобод такая модель может обеспечить экономический прорыв, но, конечно, не является идеальной.
   Очевидно, что в существующих реалиях для нас не подходит открытый демократический вариант пост-выборной смены правящей партии, как это происходит во всей Европе. Слишком полярны политические и экономические представления у ведущих общественно-политических сил. Это бы означало очередное кардинальное изменение не только внутри и внешнеполитического курса страны, но и невосстановимую деформацию всего политического устройства. Похоже, что единственно приемлемым вариантом для России остается управляемая демократия, при оставлении возможности для левых и правых сил блокировать крайние решения власти.
  

3. Окна кабинета министров

  
   Каждый политик обязан быть хоть немножко актером. Те, кому бог не дал таланта, под чутким руководством имиджмейкеров старательно осваивают сценическую речь и движение, искусство мимики и жеста. Иначе сложно добиться успеха. Паблисити, искусство себя подать главная составляющая политического образа. Зачем все эти премудрости назначенным на должность чиновникам, профессиональным управленцам - непонятно. Но после распоряжения Михаила Фрадкова возобновить прямую трансляцию заседаний кабинета, министрам придется тщательно следить за своей внешностью и речью, не все же обладают уникальными способностями Виктора Черномырдина. Бывший премьер умудрялся доносить самую суть проблемы, используя лишь непереводимый набор идиом.
   Честно говоря, смотреть трансляцию ординарного заседания кабинета министров, все равно, что подглядывать в замочную скважину, предварительно сообщив об этом объекту слежки. Персонаж начинает вести себя скованно и неадекватно. В свое время Геннадий Бурбулис, госсекретарь при первом сроке президентства Бориса Ельцина, заметив, что его снимают, застыл в неудобной позе, как богомол, с возвышенно-задумчивым выражением на лице. К нему обращался Егор Гайдар, но Бурбулис был недвижим и загадочен, как мумия.
   Известно, что некоторые наши бывшие министры, особенно, вышедшие из производственников и директоров, любили крепко выразится. Может быть, в новом составе их и немного, но, думаю, чувство дискомфорта они ощутят. Иначе может случиться конфуз, как с одним нашим крупным руководителем на саммите в Колумбии. Поднимая тост за сотрудничество, он начал издалека: "Россия была и будет, - тут он видимо забыл, кем была и будет Россия, и привычно добавил "бл", -переводчик икнул. Выдержав паузу, политик наконец веско закончил, "великой державой"!
   Конечно, страна должна знать своих героев в лицо, но не на рабочем месте. Может быть, лучше было бы ввести обязательные "послематчевые интервью", как практикуется, например, в хоккее. Сыграли, приняли решение - выйди к четвертой власти и расскажи, зачем и почему. Ответь на все вопросы. Человек перед телекамерой поневоле вынужден играть роль. И очень не хотелось бы, чтобы заседания совета министров превращались в плохой спектакль.
   Впервые допустил журналистов на заседания правительства в 1990 году Николай Рыжков.
   Но и тогда телекамеры включались только в оговоренный момент. Вывел журналистов из зала "премьер на дефолт" Сергей Кириенко. А Евгений Примаков отключил прямую трансляцию. С 1999 года журналисты могли слышать лишь приветственное слово и, иногда, к прессе выходил с кратким резюме один из участников совещания. В общем, правительство заседало в рабочем режиме, а не в режиме ток-шоу.
   Михаил Фрадков считает, что "информационная открытость кабинета министров поможет обществу почувствовать сопричастность к задачам государства, а правительству - сформировать многие задачи". Чем поможет телекамера формировать задачи - неясно, а насчет "сопричастности" можно подумать. Например, выносить обсуждаемые решения на телеголосование, как это делается в некоторых популярных программах ("Свобода слова", "25-й час", "К барьеру"). По типу, если вы "за" принятие решения, позвоните по такому то телефону, если "против", то по другому. Но такой подход слишком попахивает откровенным популизмом и, наверное, все понимают, что так государственные дела не делаются. Тысяча некомпетентных мнений не должно перевешивать одно профессиональное.
   Искушенный российский избиратель за чертову дюжину лет перманентных выборов, достаточно хорошо познакомился с разнообразными пиар-технологиями, и способен отличить действительную открытость, от разыгранного непрофессионалами шоу.
   Принятие специального закона, наподобие американского "О правительстве при свете дня", об обязательной публикации стенограммы или предоставлении видеозаписи заседания кабинета министров, естественно, с купюрами "закрытых" вопросов, сделало бы процесс принятия решений действительно открытым. Неясно только, найдется ли достататочное количество телезрителей, исключая профессиональных политологов, готовых это смотреть. Открытые расширенные заседания правительства, проводимые, например, один раз в месяц, с приглашением представителей бизнеса, культуры, спорта - в зависимости от рассматриваемых вопросов, действительно позволили бы обществу "почувствовать сопричастность к задачам государства", но только в случае реального сопоставления мнений и последующего принятия взвешенного решения. В противном случае, все выглядело бы достаточно скучно и неестественно, как документальный сериал с рабочего места министров.
   Вероятно, эта акция одна из мер, призванных поднять престиж нового премьера, показать, что он реально руководит управленческим процессом, а не представляет собой "техническую" фигуру. Президенту просто необходимо соблюдать некоторую дистанцию от правительства, у него другие функции. Обществу пора привыкнуть, что не все вопросы решает "царь-батюшка". Очень многое зависит от бояр и приказных дьяков.

  
  

4. АГИТАЦИЯ ЗАПРЕЩАЕТСЯ

Наконец-то!

  
   У меня зазвонил телефон. Но говорил не "Слон" - подозрительная партия изгнанного из Яблока закулисного политигрока Вячика Игрунова. Звонили от имени самой, её величество, Единой России. Предупредив, что его монолог прослушивается бесплатно, записанный на пленку голос начал вещать. Дослушивать до резюме: "Защитите свой родной город от "правых" и "левых" демагогов. Проголосуйте за кандидатов и список партии "Единая Россия", я не стал. Текст стандартен и знаком до боли. Все лучшее, что мы имеем в настоящее время - от ЕДРА. Все худшее - от лукавого, а конкретнее от коммунистов и "молодых реформаторов". Спросить у автоголоса откуда он знает мой телефон было невозможно, да и бессмысленно. Итак ясно, что проводится глобальный обзвон частных телефонных номеров. С моей точки зрения акция полубессмысленная и способная больше вызвать раздражение, нежели побудить голосовать "правильно". Все-таки это своего рода аудиовторжение в частную жизнь. Не лучше было бы распространить номера телефонов, по которым желающие могут позвонить и разузнать все необходимое?
   Обычно, содержимое моего почтового ящика сразу же идет в мусорную корзину. Невозможно ежемесячно устанавливать железные двери, пластиковые стеклопакеты, покупать дом в деревне и обучаться английскому языку. Но на этом конверте, над подписями уважаемых Грызлова, Шойгу и Лужкова, было напечатано "ЛИЧНО", правда без указания кому. Причем факсимиле Бориса Грызлова красовалась вверх тормашками. Распечатав, ознакомился с содержательным текстом, профессионально разбитым на посылку, тезисы, перспективы и вывод. Посылка заключалась в безусловном утверждении, что до выборов остались считанные дни и отказе агитировать меня "за абстрактные идеи, принципы и ценности". Интересно, а за что еще можно агитировать? Неабстрактная, конкретная ценность, это, например, спички, а "конкретная" идея, это, предположим, напиться. Далее спорно утверждалось, что "сначала 70 лет подряд вся страна" строила коммунизм, в результате чего "левые" довели страну до пустых полок". Во-первых, что-то не припомню, чтобы я что-то строил, кроме дачи, во-вторых, если "вся страна", то причем здесь "левые"? Впрочем, достается и правым, "довели страну до пустых кошельков". Пнув таким образом зловредные крайности, авторы выдвигают положительный тезис столетней давности: "Вам нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия!" Но тут же весьма странно толкуют путь к величию. Оказывается, для этого нужно чтобы "глава государства, правительство, народные избранники работали по-настоящему вместе". Господин Грызлов и компания! Не могут и должны они работать вместе, поскольку одни есть власть исполнительная, другие суть законодательная, а третий вообще гарант. Противоречит ваше пожелание конституционному абстрактному принципу разделения властей.
   Сообщив, что жителям столицы нужны "свои депутаты-москвичи, которые работают в одной команде с Мэром и Президентом", авторы перечисляют, что будет в этом случае. Читать без смеха стало сложно, оставалось только сопрягать смысл частей текста. Подряд: "Будут приводиться в порядок дворы и подъезды. Тогда мы сможем сделать так, чтобы люди вновь начали гордиться своей милицией"! Вразбивку: "Будут благоустраиваться парки и скверы... Чтобы у наших спасателей было как можно меньше работы"! "Будет строиться еще больше нового жилья для горожан... Чтобы городские власти еще эффективнее занимались острыми социальными вопросами".
   Общий смысл ахинеи: Если мы хотим, чтобы хоть что-то делалось, чтобы чиновники, спасатели и милиция выполняли свои обязанности, голосуйте как рекомендуют эти господа. А не то... Сами понимаете. Плохо будет.
   Заканчивается листовка диким лозунгом "Вместе мы победим!" Если "вместе", то кого? Самих себя? Демократия, это учет и согласование интересов, а отнюдь не безусловная диктатура, "победа" большинства. По сути, нам предлагают вновь выстроить квазипартию - управленческую структуру, какой была КПСС. Можно назвать ее "партией власти", можно самодостаточным и самовоспроизводящимся политическим истеблишментом. Смысл один: Вперед, к победе в едином блоке медведей, выхухолей и беспартийных, президента, партии, правительства и депутатов! Инакомыслие не приветствуется.
  

5. ФАШИЗАЦИЯ СОЗНАНИЯ

и пространства

  
   Либеральная прозападная интеллигенция (хотя мне больше нравится солженицынский термин "образованцы") сошла с ума. И доказала, что не так уж образованна, как хочет казаться. Всех почвенников, славянофилов, державников, националистов и патриотов России скопом именуют "фашистами". Уповая, по-видимому, на этот исторически негативно окрашенный термин и совершенно не понимая, что такое русский фашизм. Кстати, никакого отношения не имеющий ни к германскому нацизму, ни к фашизму итальянскому и, тем паче, испанскому. В общем, ведут себя образованцы мерзопакостно. Многие еще не забыли вопли Карякина "Россия, ты сошла с ума" и "Убить гадину". Призывы перетрусившего Гайдара к согражданам выйти на улицу дабы защитить демократию персонифицировано, а именно его, любимого, с присными. Не вышли. Не тот народ ему достался.
   Секретарь Союза писателей Москвы Валентин Оскоцкий неоднократно обращался к теме "русского фашизма", точнее к тому, что он понимает под этим явлением. Заголовки его статей выглядят удручающе: "Фашизм - реальность нашего времени", "Над Россией нависла угроза фашизма" и тому подобное. Начнем с того, что сам термин абсолютно некорректен. Во-первых, потому, что социальная, интернациональная по сути идеологема фашизма приобретает четкий этнический оттенок. В этом случае в некоторой ксенофобии можно обвинить самого писателя. Во вторых, "фашизм", даже русский, понятие в историко-политическом значении совершенно конкретное, привязанное к определенному времени, группам и явлениям. А Валентин Оскоцкий, судя по всему, ведет речь о маргинальных националистических группах.
   Придется уточнить. Основополагающий документ "русских фашистов" - опубликованная в 1934 году, в Харбине Г.Тарадановым и В.Кабардиным "Азбука фашизма", достаточно подробно раскрывает идеологию явления. И надо сказать, что ничего общего (кроме элементов антисемитизма) с существующими сейчас группами декларированная идеология не имела. Совершенно справедливо отмечая, что "политический экстремизм, ксенофобия и антисемитизм - откровенно фашистские проявления" Оскоцкий присваивает пропагандистский штамп совершенно другому явлению.
   Действительно, сейчас по вполне объективным причинам происходит фашизация сознания у определенной части общества, существующего в режиме выживания. Причины этого давно изучены исследователями на примерах появления итальянского и германского фашизма. Основные генерирующие признаки: чувство национального унижения, крах либеральной (или коммунистической) идеологии, коррупция, сильное социальное расслоение общества, слабость экономики и власти (количество граждан проживающих за чертой бедности превышает критическое число), ксенофобия и этнофобии, поиск внешнего и внутреннего врага, виновного в бедах страны.
   Чтобы понять, в какой степени у нас действительно происходит фашизация общества, необходимо хотя бы вкратце остановится на самом понятии "фашизм". Определений этого явления существует так много, что придется остановится только на бесспорных признаках. Большинство исследователей выделяют шесть бесспорных признаков. Это нашло отражение в рекомендациях экспертов РАН при подготовке указа президента Б.Ельцина о мерах борьбы с проявлениями фашизма и экстремизма в 1985 году. Причем мнения российских ученых довольно сильно отличаются от позиции их западных коллег. Специалисты РАН понимают под фашизмом "идеологию и практику, утверждающую превосходство и исключительность определенной нации или расы..., обоснование дискриминации в отношении других народов; отрицание демократии, установление культа вождя, применение насилия и террора для подавления политических противников и любых форм инакомыслия; оправдание войны, как средства решения проблем..." Выделяются следующие признаки: "Крайний национализм и шовинизм ("нацизм" - А.С.); признание за господствующей расой или нацией особой исторической миссии и права на создание нового государственного или мирового порядка; насаждение нетерпимости к другим народам, ограничение их прав вплоть до физического уничтожения (геноцид); культ вождя как единственного легитимного выразителя национальной идеи и воли народа. Отрицание демократии в пользу диктатуры и однопартийности..., создание военизированных отрядов, террор как метод подавления инакомыслия". А также "социальная демагогия, постоянный поиск врага в целях сплочения и возрождения нации, культ силы как средства разрешения территориальных споров и защиты геополитических интересов господствующей нации". Как видно из цитированного отрывка, определение не только не полно, но и весьма политизировано, применительно к политической ситуации в России середины 90-х годов. Определения западных специалистов более краткие, изящные, остроумные и, соответственно, не полные. Например, фашизм определяется как "род политической идеологии, мифическую сердцевину которой, при всех ее вариациях, составляет почти религиозная форма популистского ультранационализма".
   Профессор социологии РАН Владимир Ядов предложил свои отличительные признаки явления, совместив при этом фашизм и национал-социализм. Некоторые из них безусловны, но большинство свойственно не только и не столько фашизму. Так "безудержная демагогия как стиль пропаганды, обращение к обыденным интересам простых людей и обозначение в зависимости от ситуации национального противника, людей другой расы, иных политических взглядов или вероисповедания" свойственны любым тоталитарным, охлократическим и олигархическим режимам, любому политику - популисту. Особенно "безудержная демагогия" в нашей стране свойственна либеральным и христианским демократам, аграриям. Непревзойденные мастера: Жириновский, Чуев, Явлинский. Среди безусловных признаков националистов: "доминанта национального интереса над какими-либо другими; утверждение особой миссии народа; отвержение демократической системы как формы государственного устройства, вождизм; установление особого национального, нравственного кодекса, нравственных и моральных принципов". Все это весьма точно характеризует Францию времен Шарля де Голля. Но имеет весьма слабое отношение к русскому фашизму. Как видно, ускользающий, мимикрирующий, революционно-метафизический фашизм почти не поддается исчерпывающему определению. Видимо потому, что практика фашизма достаточно разнообразна. Кроме того, он с легкостью заимствует свои идеологический постулаты у других учений и идеологий. И "классический фашизм" весьма разительно отличается от такого явления, как просуществовавший всего 20 лет "русский фашизм". И называть современных националистов - державников "фашистами" просто глупо. И безграмотно.
  

6. "НАЦИОНАЛ-ПАТРИОТЫ": КТО ОНИ?

  
   В федеральном собрании созывов 2000-2007 годов были не представлены две серьезные общественные силы: либералы и националисты, национал - патриоты. Почти во всей центральной Европе (Швейцария, Австрия, Франция, Дания, Бельгия, Норвегия, Италия, Нидерланды) ультранационалистические организации получили до трети депутатских мандатов в парламентах, собрав от 14 до 27% голосов. Наши патриоты, как и футбольная сборная, пока остались за бортом общеевропейского политического турнира.
  
   Среди думских сидельцев, которым еще почти 3 года предстоит сочинять для нас законы и придумывать правила игры, подавляющее большинство, как известно, представляют непотопляемый класс чиновного начальства, по старому "номенклатуру". Их можно назвать конформными центристами. Впрочем, по велению времени, они изрядно уже разбавлены бизнесменами-нуворишами и новыми партийными функционерами - центристами. Националистические, "патриотические" организации ("За Русь Святую"; Евразийская партия; Союз патриотов России; Истинные патриоты России; Партия "Русь"; Национально-патриотические силы РФ; Народно-республиканская партия России) на прошлых выборах набрали, в общей сложности 1,6% голосов избирателей.
   Это даже не электоральный провал, это крах предлагаемой идеологии. И выглядит это тем более странно, что согласно многочисленным опросам, проводимым центрами РОМИР, ВЦИОМ-А, "Меркатор", "Экспертиза", "Общественное мнение", к истинным (и православным) патриотам причисляет себя каждый третий житель России. Конечно, можно предположить, что значительное число прагматичных патриотов влилось в ряды "Родины", "Справедливой России", КПРФ, Партии возрождения России, Аграриев и Народной партии. В целом это увеличивает ряды условных патриотов до 28,24% голосов от числа принявших участие в голосовании. (Примерно, половина от имеющих на это право). Трудно жить в стране с таким отношением населения к родине, которую предпочитают по Чаадаевски бичевать, при этом понимая, что занимаются самобичеванием. Остается только понять, то ли идеологии партий не отвечают чаяниям населения, то ли сама "русская идея" изжила себя в условиях коллапса национальных культурных ценностей и прогрессирующего индивидуализма сограждан. Ведь патриотизм, по сути, это набор общепринятых духовных, "ноосферных", безусловных ценностных приоритетов нации, которыми она дорожит и согласна защищать. Но видит Бог, при современной расколотости общества, ценности Коха, Абрамовича и Свинаренко готова защищать исключительно их наемная охрана. А вот право на бесплатное образование и здравоохранение или право на клочок псковской земли, на которую вдруг стали претендовать обретшие государственность эсты, кажется готово отстаивать большинство населения.
   Идеология патриотизма для ХIХ века, гениально сформулированная графом Уваровым: "Православие. Самодержавие. Народность", продержалась более 100 лет. Фактически, идеология патриотизма это развернутая формулировка национальной идеи. Александр Солженицын в начале 90-х годов пытался вдолбить в голову властям совсем уж простую общенациональную идею, на период смены общественной формации, позаимствовав ее у графа Шувалова: "Главная задача - сбережение народа". Новая власть бесстыдно предложила народу совершенно противоположные лозунги: "Спасение утопающих - дело рук самих утопающих" и "Пусть победит сильнейший" (варианты - умнейший, хитрейший, ворующий, лгущий, мздоимствующий и т.п. - вдалбливает современная масс-культура). Определение "патриот" на какой-то период стало почти ругательным. Во многом, из-за обесценивания этого понятия при коммунистах в 80-е годы, когда группа партократов и проходимцев вдруг объявила себя "умом, честью и совестью эпохи". Но еще больше, из за целой когорты патологических, шизоидных личностей, определявших себя как "национал-патриоты". Кстати, немного вольный, но наиболее точный перевод этого словосочетания с английского, будет звучать, как "гражданин, защищающий свою страну".
   Точка зрения
   Владимир Путин так обозначил опасности, грозящие евразийской интеграции на пространстве бывшего СССР: Это великодержавный шовинизм, национализм, экстремизм и региональный сепаратизм. Все перечисленное, по сути, крайние радикальные формы национал-патриотизма или национал-радикализма. Причем, в России это явление пока носит либо локальный, либо маргинальный характер. И проявляется, либо в привычной форме существования национальных элит, в регионах где еще сильны родоплеменные, клановые отношения (Чечня, Ингушетия, Адыгея, Башкирия, Калмыкия, Тува), либо в форме противостояния оседлого и перемещенного населения (Краснодарский край, в меньшей степени Ростовская и Астраханская области). В других станах содружества метастазы национализма и ксенофобии распространяются уже на уровне государственной политики и можно с небольшой натяжкой говорить о существовании бытового геноцида. Русские практически изгнаны из органов государственного управления, для них закрыты руководящие должности в сфере производства, управления, охраны общественного порядка, образования. Причем объяснить это боязнью потери национальной идентификации, как, например, в Латвии, где почти 40% русских и половина из них не имеют гражданства, нельзя. Скорее речь идет о так и не преодоленной социокультурной пропасти, между европеизированной Россией и тяготеющими к восточной ментальности азиатскими республиками. Еще жестче - между православным христианским и мусульманским миром.
   Можно ответственно утверждать, что последовательный радикальный национал - патриотизм предполагает известную долю ксенофобии, изоляционизма, традиционализма. Это одна из ипостасей антиглобализма. И выбранный путь экономической интеграции единственно возможный путь сотрудничества стран СНГ на данном этапе. Экономика первична и принятый пакет таможенных и тарифных соглашений со временем позволит продвинуться и в политическом плане. Хотя как совместить характерный для азиатских республик кланово-байский, полуфеодальный уклад с гуманитарными ценностями объединенной Европы пока никому не известно. Мина, заложенная большевиками, в виде национально-территориального раздела империи, не смотря на попытки обезвредить ее созданием мифической общности - "советского народа", все же взорвалась, и "плавильного котла" народов, наподобие действующего в Соединенных Штатах, не получилось. Теперь мы снова пытаемся по кусочкам собирать некогда единое целое. Снова, как в XYIII веке, Россию просят принять под свое под свое крыло с целью защиты от внешней агрессии сопредельные государства. Только уже не Грузия, Армения и Украина, а Абхазия, Южная Осетия и Приднестровье.
   Для русского патриота особенно болезненно ощущать распад славянских республик. Проблема в том, что экономическое, военное и демографическое (пока) доминирование России настолько очевидно, что об объединении на паритетных началах, на равных, говорить не приходится. Один только Красноярский край по экономическому потенциалу и территории на порядок превышает ресурсы и территорию Белоруссии, и в два раза Украины. Но если батька Лукашенко, не смотря на боязнь потерять власть в случае политической интеграции с Россией, все же является несомненным панславистом, то украинские лидеры весьма склонны ориентироваться на Запад. Позволю себе печальный футуристический прогноз. В ближайшие двадцать лет Украина превратится в конфедерацию с перспективой дальнейшего распада на Западняньскую Украйну со столицей во Львове, Крымско-татарскую Тавриду, русскоязычную Харьковщину со всем Донбассом, черноморский оффшорный Гон-Конг - Одессу с Ильичевском и центральное правительство в Киеве.
   Третья сила
   Третьей силой, национал-патриоты (термин совершенно условный, некоторые предпочитают именовать их националистами, русскими фашистами, некоторые славянофилами, державниками) само идентифицировали себя еще в 50-е годы прошлого века. Третьей силой считал себя Народно-трудовой союз, НТС, состоявший, в основном, из патриотически настроенных детей русских эмигрантов первой волны. В 80-е годы появилось пара десятков членов НТС - граждан СССР. Они считались "закрытыми", т.е. тайными членами. Не смотря на то, что НТС всегда стояла на имперских, державных патриотических позициях, членство в этой организации могло существенно повредить карьере. Поэтому в принадлежности к НТС признавались в основном маргиналы - такие как правозащитники Ростислав Евдокимов, Глеб Анищенко, Валерий Сендеров, поэт Владимир Батшев... Философ, бизнесмен и бывший лидер христианского демократического движения Виктор Аксючиц признался, что был членом НТС только в 90-е годы, когда "третья сила" почти прекратила существование.
   Наибольшие споры и возмущение заинтересованных лиц вызывают как раз сторонние определения русских национал-патриотов, державников-этатистов. Правозащитники плоско именуют их фашистами, израильские специалисты используют термины "нацисты" и, почему-то, антисемиты. Отечественные специалисты, паразитирующие на западных грантах, купно обзывают державников "ксенофобами", корректные англичане, как, например эталонный профессор Роджер Грейф, описывают мировоззрение русских патриотов, как "пережитки имперского самосознания". Пещерный антисемитизм, лакмусовая бумажка, по которой определяют русского нациста, на самом деле остался в прошлом. Согласно социологическому опросу, проведенному фондом "Экспертиза", на вопрос, проживание каких групп следует ограничить в столицах, большинство (60%) на первое место поставило "лиц кавказских национальностей". Затем следовали ответы: "китайцев", "вьетнамцев", выходцев из среднеазиатских республик, затем африканцев и только потом, всего 9% опрошенных, евреев. Причем. 90% респондентов приветствуют усиление роли евреев в юридической сфере, образовании и шоу-бизнесе. За ограничение роли евреев в органах власти и в политике выступает лишь 33%. Мотивация такой позиции отнюдь не подкорковая неприязнь к семитам, наоборот высоко оцениваются их деловые и интеллектуальные качества, а раздражение диспропорцией общего числа еврейского населения в стране и их представленностью в бизнес и управленческих структурах, распределением ролей в престижных областях.. В каком-то фильме урка-охранник, пораженный познаниями своего заключенного, спрашивает: "Ты что, еврей?" Отчаявшимся от неразберихи и головотяпства гражданам, телевидение два года назад предложило передачу "Спросите у Лифшица". Так что сейчас бытовой антисемитизм национал-патриотов скорее напоминает черную зависть двоечников к отличникам, без которых он все же не может обойтись, поскольку списывать будет не у кого. Гораздо большую опасность для гражданского общества представляет все больше распространяющаяся кавказофобия.
   ("Вопрос на экзамене: Необходимые условия для удвоения ВВП? Правильный ответ: Репатриация всех евреев обратно в Россию". - Шутка от автора.)
  
   Истинный патриот мыслит эмоциями
   Стороннего наблюдателя, конечно, настораживает некоторая патологичность, если не сказать шизоидность сознания "истинного патриота". Она заключается в склонности категорически отвергать все, что не вписывается в рамки его мировоззрения. Причем, отвергать агрессивно. Эмоциональное, надлогическое начало несомненно берет верх над здравыми житейскими суждениями. Это хорошо характеризует конкретного человека, но крайне плохо личность, участвующую в политическом процессе.
   Основная ошибка, которую допускают исследователи современного политического процесса, заключается в том, что они оперируют исключительно дихотомиями правые-левые, радикалы - умеренные. Национал-патриоты в эти рамки не вписываются. Во первых, кроме национал-большевиков и национал-социалистов существуют еще и национал-православные, клерикальные патриоты (СПАС, "За Русь Святую"), национал-капиталисты, национал-демократы ("Патриотическая буржуазно-демократическая партия") и националисты нацистского толка (Легион "Вервольф", "Партия русских националистов", НРПР, Народная национальная партия, Партия Свободы,). Последних чаще всего ассоциируют с ущербными подростками - скинхедами, которых относить к национал-патриотам весьма некорректно. Скинхеды это инвариант молодежных банд 70-80-х годов, "контор", "моталок", "люберов" и т.д. Тинейджерам из неблагополучных семей, часто отстающим в развитии подсказывают как найти выход агрессивной энергии, вполне осознающие свои цели лидеры. Наиболее известны из таких ущербных подстрекателей лидер Партии Свободы Юрий Беляев, братья Лалочкины (РНЕ-2), Александр Баркашев (РНЕ), в регионах лидеры "Союза русского народа", Националистического объединения русской молодежи (Иркутск), "Хохол" Накалюжный из Ростова, лидер группировки "Шульц-88" Дмитрий Бобров из Петербурга, Иванов-Сухаревский из Москвы. Последнее время странную смесь фашизма и национал-большевизма пропагандирует Владимир Линдерман -"Абель", бывший издатель порнографическй газеты "Еще" и борец за права национальных меньшинств в Латвии.
   В противовес радикально-националистическим группам и протопартиям, антифашистскими патриотическими, в основном правозащитными организациями, создаются свои структуры. Среди них московская группа "Сопротивление", Антифашистский конгресс Юга России, "Скифский национальный конгресс". СНК, созданный в рамках программы "Против ксенофобии, национализма и фашизма, за свободу сообществ и суверенитет личности", интереснейшая организация, осознанно поставившая утопическую цель создания "Великой Скифии". Великая Скифия призвана расширить представление молодых людей о социальном статусе народов, о возможности существования "государства как добровольного выбора, социального строя как ответственного общественного договора, подданства - как добровольного и радостного обмена взаимными правами и долгом". По мнению лидеров СНК Россия и Украина должны принять на себя историческую ответственность за исконно скифские земли. В ООН даже была направлена петиция о признании международным сообществом Великой Скифии, как нового надгосударственного образования.
   Тщетные попытки классификации
   Классифицировать современные радикально-патриотические силы можно по многим критериям: возможны варианты патриотов этно-националистов, надэтнических патриотов державников, этатистов, православных фундаменталистов; возможна классификация по представлением об идеальном государственном устройстве: национал-патриоты монархисты, республиканцы, коммунисты... Владимир Прибыловский выделяет даже совсем маргинальных патриотов-язычников. Общее у национал-патриотов (вариант "национал-радикалов") одно: проблемы и задачи стоящие перед нацией в целом безусловно превыше проблем и чаяний отдельного человека. Причем, что удивительно. Если националистических лидеров крымских татар, со всеми их незаконными Меджлисами и Курултаями, турок-месхетинцев или гагаузов, воспринимают как правозащитников, борцов за национальное самоопределение, то выступающих точно с такими же, по сути, лозунгами русских националистов держат за великодержавных пещерных шовинистов. Исследователь национал-радикального движения в России Александр Верховский, предложил уж совсем странную классификацию, разделив патриотов на "старых" и "новых" правых. (Это при том, что большинство национал-радикалов несомненно левые патерналисты). К "старым" правым он относит классических черносотенцев, остатки знаменитой Васильевской "Памяти" и православных фундаменталистов, к новым - национал-революционеров, национал-большевиков и откровенных нацистов и фашистов. Перепутав левую и правую части политического спектра, исследователь относит к "новым правым" "Русское национальное единство" Баркашова, вместе с его осколками "Русским возрождением" и "Славянским союзом". Туда же зачисляется уж совершенно "левая" Национал-большевистская партия" Эдуарда Лимонова, Национально-державная партия, созданная объединением организаций Сергея Терехова (Союз офицеров), Бориса Миронова ("Русская патриотическая партия) и Александра Севастьянова (Лига защиты национального достояния). До кучи к новым правым добавляется Народная национальная партия Иванова-Сухаревского, Русский национальный союз и Движение "Русское действие" Константина Касимовского и Новое общественное русское движение (НОРД) Григория Шепелева. Любопытно, что в мировоззрении почти всех новых национал-радикальных образований присутствуют элементы советского государственного патриотизма. Тогда как "старые" православные национал-патриотические организации, в основном, аппелируют к дореволюционным ценностям, продолжая традиции "Союза русского народа". Это "Союз православных граждан", "Христианско-патриотический союз", "Союз Христианское возрождение", "Союз православных хоругвеносцев" и другие. Небольшому числу "старых" и "новых" национал-патриотов удалось на последних выборах попасть в Думу по списку блока "Родина", куда входит Партия национального возрождения "Народная воля" Сергея Бабурина. На выборах 1996 года национал-патриоты выдвинули в президенты, с треском проигравшего легендарного штангиста и писателя Юрия Власова. На прошедших выборах патриоты своего кандидата не выдвигали.
   "Разумные" национал-государственники до сих пор создают коалиции и объединения, впрочем, довольно безуспешно. Их главная цель - получить власть на местах, хотя бы в отдельных районах, а в идеале - трибуну Государственной думы. С большим трудом части из них это удается. Но еще большая часть присоединяется к вновь создаваемым коммунно-патриотическим организациям, непостижимым образом умудряющимся соединять некое подобие марксизма с ксенофобией и державным национализмом.
  
   Патриотические параметры
   Современный радикальный национал-патриотизм, помимо свойств изложенных в самоопределении, имеет несколько характерных признаков, которые невозможно скрыть и по которым он легко идентифицируется. Наиболее заметное родимое пятно - это различные этнофобии и прежде всего идеологически обоснованный, идейный (в отличие от бытового) антисемитизм. В своем "доказательном" виде он предполагает веру во всемирный заговор евреев (жидомасонский заговор), стремящихся к мировому господству, основанный на убеждении в подлинности "Протоколов сионских мудрецов" и других библий антисемитизма. Второй краеугольный камень национал-патриотизма, это убеждение в приоритете интересов нации и государства, над интересами и правами личности, этатизм. Третий - культурный изоляционизм и традиционализм, забота о духовной и физической "чистоте расы". И четвертый несмываемый, но не формализуемый признак - это "имперское сознание", включающее и мессианство и комплекс "старшего брата", сочетающиеся с самоощущением исключительности, ущемленности и ущербности.
   "Классический" русский патриот обладает интеллектуальными и поведенческими характеристиками, по которым его легко вычислить. Для него безусловны заповеди: -Идентифицировать себя с этносом - нацией - народом; - Быть русскоязычным и православным; -Воспринимать русскую культуру как свою; -Знать и следовать традициям, обычаям и обрядам; -Признавать важность государства, как института и державы, как надгосударственной общности, поля существования этноса.
   Можно добавить, что русский патриот всегда умеренный ксенофоб, то есть традиционалист и антиглобалист. И уж точно не может быть революционером.
   В последнее время на русского патриота наклеили столько ярлыков, что он поневоле стал ощущать себя человеком второго сорта. На самом деле называть шовинистами-ксенофобами жителей тамбовской деревни, которые не хотят чтобы на их земле расположился китайский табор, в центре села поставили минарет, а в местном отделении милиции служили лица кавказской национальности, просто глупо. Да, мы живем в коммунальной квартире, но у каждого есть своя комната и многие не любят незваных гостей, которые, как известно, хуже татарина. Так получилось, что в русский монастырь со своим уставом лезут все, кому не лень. И разночинцы, образованщина (по А.Солженицыну) с радостью хлебают подсунутую идеологическую похлебку. Начиная с Маркса и Прудона, кончая Хаббардом, Хайеком и Муном.
   Правозащитники, исходя из прав меньшинств, забывают, что региональный национализм за последние 15 лет неоднократно перерастал в агрессивный сепаратизм. Мы знаем, что существует нацизм - русский, чеченский, татарский и прочий. Существуют подонки, называющие себя скинхедами, ваххабитами, "серыми волками" и прочие. Существуют спятившие полуобразованные националисты, у которых в голове перемешались идеи "русского фашизма" (романтическая идеология 20-х годов ХХ века), евразийства, русофильства и черносотенства. К русскому патриотизму эти персонажи не имеют никакого отношения.
   1999.
  

7. О партиях - как о товарах

Новая система обретает признаки стабильности и абсурда

  
   Любую пакость можно оправдать целесообразностью и политической необходимостью. Примерно так строилась наша государственная многопартийная система. В начале, несомненно, было слово. Беззастенчиво врали все. Кто-то исходя из лучших побуждений, то есть используя ложь во убеждение. Кто-то из шкурных интересов. В конечном счете, это одно и тоже. Но все ж таки это была свобода. Можно было собраться на диване или в подвале с единомышленниками и после нехитрых бюрократических процедур, даже без оных, провозгласить себя партией. При наличии денег (куда от них деться), вменяемого лидера и приемлемой программы попытаться попасть в Думу. Такими, например, были выборы 1993 года. В них участвовало около 100 общественных объединений. Но даже пройдя в Думу большой политической роли партии не играли. Примой всегда выступал Кремль. Парламент с коммунистическим большинством 1996 - 1999 годов был так же управляем, как предыдущий или последующие.
   Кем-то, из высшей государственной целесообразности было решено, что со случайными людьми ("одномандатниками") и много, многопартийностью пора кончать. Первые мысли такого рода были подсказаны Б.Н.Ельцину к выборам 1996 года. Второй раз, эта мысль воплотилась в форме "Единой России" - вынужденного союза двух правящих клик. (Плохое слово, лучше - двух точек зрения на развитие страны и распределение ценностей.) В 2005 году мысль об единообразии обретает форму закона, вновь превращающего нашу политическую систему в партийно-бюрократическую.
   Постепенно номенклатурные квази - партии все больше и дольше будут играть роль первой скрипки в управлении государством. По очереди. Но очень скоро под дудку первой скрипки будет плясать весь оркестр. Правящая партия будет формировать правительство и устанавливать правила игры.
   До сих пор партия, победившая на выборах, отнюдь не являлась правящей. Параллельно существовала "партия власти", представляющая собой концентрированный административно-бюрократический ресурс. "Единая Россия" представляет собой именно такой концентрированный ресурс, воплощенный в партии. Кстати, насильственное соединение двух номенклатурных кланов делает "Единую Россию" таким же глиняным предвыборным проектом, как раньше "Наш дом - Россию". То, что Единая Россия надута разнородными политическими силами, объединенными лишь именем президента и причастностью к власти, делает ее весьма ненадежным образованием. Десятки прилипал при изменении конъюнктуры беззастенчиво сменят патрона. К следующим выборам, под нового президента (если только не рискнет выдвинуться кто-либо из функционеров партии) будет востребован новый кремлевский проект. Для таких случаев готовятся запасные аэродромы, партии, которые можно будет оперативно наполнить деньгами и содержанием, раскрутить. Вероятно, с такой перспективой создавалась Партия Жизни и держится на плаву Народная партия России.
   Команда президента весьма качественно готовит почву для будущей олигархо-плутократической республики венецианского типа. Управляющая элита отныне будет представлена четырьмя (не больше) парламентскими партиями. Это одна, руководящая и направляющая, а также правая, левая и "патриотическая" оппозиция. Как кому удобнее. Сегодня свободное место правой парламентской оппозиции занимает охлократическая шоу-программа ЛДПР. И будет занимать, пока у правых не появится приемлемый лидер.
   Парламентским (прикормленным, предсказуемым) партиям уже предоставлены льготы, позволяющие избежать ненужного соперничества с агрессивными маргиналами. Добавлены в законодательство о выборах нюансы, позволяющие безболезненно отсекать неугодные организации. Парламентским партиям оказывается финансовая поддержка, причем, по совершенно дикой логике - чем больше было получено голосов, тем больше ей отстегнут из казны на самосовершенствование и самовоспроизведение. Одномандатники (ну и словечко!) теперь не пройдут! Никакой академик Сахаров (или, не дай бог, Сергей Ковалев) отныне в депутаты не попадут. Для этого им пришлось бы кланяться комитетчику Грызлову или подавать руку Рогозину, или сидеть рядом с Зюгановым, или слушать Жириновского. Ничего подобного они бы сделать не смогли. Система стабилизируется и окостеневает, смены элит в обозримом будущем не подразумевается. Это значит, что уже можно предполагать, какая политическая раскладушка установится на ближайшее десятилетие.
   Попытки формально и приблизительно классифицировать современные российские политические образования, по-моему, обречены на неудачу. Во-первых, сложно выбрать печку, от которой будем плясать. Их много, они из разного материала и имеют разные функции. Во вторых, сам объект классификации не является ни определенным, ни статичным.
   Любая партия - предмет народного потребления, объект приложения интеллектуальных сил политологов и народного творчества. Жить в информационном обществе и быть свободным от коллективного идиотизма нельзя! Все менее успешным становятся организации, ищущие опору в определенной классе, прослойке и все более прочитываются организации, поддерживаемые избирателями определенного имущественного уровня. Партии бедных и партии богатых. Время от времени идеи овладевают массами и народ голосует то "за демократию", то "за порядок и стабильность", но чаще за симпатичного дядю во главе. Честно мыслящей интеллигенции дается шанс перестать быть интеллигенцией и бесцельно брюзжать по поводу несовершенства мироустройства, а заняться этим самым мироустройством, заняв место совершенных проходимцев у руля политических партий. В общем, есть, есть единственный шанс избавиться от совести и стыда, заняв достойное место в системе управления государством. Цель уже оправдывает сомнительные потери ложноэтического плана, насколько вообще, благо ближних оправдывает собственное несовершенство. Тем более, что интеллигенции терять кроме интеллигентности нечего.
   Раскладывая партии по полочкам, придется предельно абстрагироваться от внешней роли предмета и сосредоточиться на его смысле и сути. Введем несколько возможных определений в разных иерархических системах и по разнородным параметрам. Посмотрим, почему не получается.
   Общепринятое деление на правых и левых относится исключительно к партиям, построенным на определенной идеологии, единстве мировоззрения. Как правило, такие партобразования имеют конечной целью какую-либо идеальную утопическую модель, построение которой, путь к ней является смыслом их деятельности. К реальным политическим поступкам, управленческим решениям, современной технологии власти, подобная установка имеет слабое отношение. К тому же, партий, которые корректно можно рассматривать в этой системе координат совсем немного. Ну, какая простите, идеология у партии пенсионеров или мировоззрения у партии автомобилистов? И можно ли говорить об убеждениях членов СПС? Если, конечно, не считать, что убеждения вырабатывает социальный статус. Внутри системы "право" - "лево", существует как внутрисистемное деление по идеологическому признаку или по основным квалификационным признакам: по отношению к частной собственности, средствам производства, правам личности, роли государства и т.д., так и деление по внесистемным признакам, связанным с общей формой управления - диктатура, республика, монархия. В свою очередь внесистемные признаки можно расширить прикладными понятиями "консерватизм" и "либерализм". Связанными с ними добавками: "радикальность" и "умеренность". Причем характеристики "консерватизм и либерализм" можно отнести ко всем квалифицирующим признакам: к экономическим и гуманитарным: правам человека, частной собственности, степени вмешательства государства в экономику и частную жизнь. Либеральной, например, может быть и конституционная и абсолютная и декоративная монархия, (Британия, Бирма, Испания, Эмираты, Япония). Авторитарной и тоталитарной - как олигархическая, так и демократическая республика. Консервативной - традиционная демократия, и деспотией - клерикальное государство.
   В России традиционно сильны патерналистские ожидания народа и, соответствующие им этатистские устремления власти. То есть, при любом общественном устройстве и любой форме правления, если власть не имеет, по глупости, целью социальную революцию, правящие партии будут умеренно левыми, консервативными, тайно монархическими (вождистскими) и обязательно элитарными, олигархическими. Сакрализация власти - условие ее стабильности в России. Демократическая форма общественного устройства в России возможна, судя по прецедентам, лишь в моменты социального катаклизма, когда в исторически ничтожный период она проходит путь от демократической революции, через террор и анархию, к охлократии, а затем к олигархии и тоталитаризму.
   Относительно функциональная типология современных партий несколько отличается от классической (Блонделя и Шварценберга). Наиболее прагматично различать партии по смыслу и сверхзадаче объединения на партии интересов и партии идеологии. Смысл существования первых: отстаивание и продвижение интересов социальной группы, класса. Смысл вторых, отстаивание и продвижение определенного мировоззрения, убеждений, доктрины, модели мира и общественного устройства, традиций, норм. Иначе, на партии уже имеющие социальную опору в определенном страте и партии формирующие ее путем убеждения. Также функционально партии различаются по уровню слияния с государством и социальной роли объединения на партии власти - организации явно и неявно правящие или определяющие политику страны и партии оппозиции. Оппозиции тактической, расходящейся с партиями власти в выборе средств и методов на пути к цели; и стратегической, расходящейся в выбору методов, путей, да и саму цель видящие иначе. Оппозиции легальной, имеющей, как правило, парламентское представительство, третируемой (полулегальной) и нелегальной, ставящей не приемлемые для власти цели. Правозащитные организации, например, относятся к партиям третируемой легальной оппозиции и, по большому счету, к партиям убеждений. Однако, в многочисленных частных случаях (Партия обманутых вкладчиков, Партия пенсионеров, Ассоциация потребителей и прочие) - это партии интересов.
   Сложно полностью согласиться даже с первой посылкой, что существуют партии, построенные на единстве идеологии, убеждений и партии групповых интересов (плюс - партии клубного типа). Здесь грань довольно тонкая. Ведь убеждения не отрицают, а даже предполагают наличие интересов. Интересы крупных социальных групп и классов редко четко осознаются и оформлены как убеждения, но интуитивно, конечно, чувствуются. Самое общее разделение, это интересы собственника и исполнителя, имущего и неимущего, самодостаточного и зависимого. Наиболее четко осознает свои интересы чиновничество, бюрократия, номенклатура. Те, кто являясь наемными служащими всего общества, олицетворяют себя с государством. То есть совершенно определенно всегда будет существовать партия людей, зависящих от должности, поста, места в определенной иерархии. При отсутствии "среднего" класса собственников такая партия - партия интересов власти, единственная стабилизирующая сила в разъединенном обществе. В современных условиях грань между слугой закона, слугой указа, автором поправки или ведомственной инструкции не очень заметна. Все они - части системы власти. Законодатели перетекают в исполнителей и обратно. Любая партия власти в большей своей части партия интересов государственных чиновников - управленцев. В России, да и во всем третьем мире, группа причастная к власти стремится к максимальной легитимации своего положения. То есть всеми способами стремится зафиксировать его и сделать стабильным. Для этого вводятся поправки в законодательство, обеспечивающее самодостаточность и самовоспроизводимость властной элиты, затрудняющие доступ в нее для не причастных.
   В латентном состоянии партии интересов существуют как объединения (протопартии) клубного типа (ПКТ). То есть, члены группы имеют близкие частные интересы, приблизительно одинаковое социальное положение, образовательный уровень, степень амбиций. При определенных условиях, если такое "ядро" составляют пассионарии и ньюсмейкеры, партия клубного типа "дорастает" до партии интересов, представляя отдельные страты общества. Из истории парт - строительства 1990-х годов, можно привести примеры, когда ПКТ превращались в полноценные партии. Так, например, "Эпицентр" вырос в "Яблоко", представляя во власти социально-мыслящую интеллигенцию разнообразных профессий. Их более успешные коллеги из "Центра (клуба) либерально-консервативной политики" создали СПС. Существование клубов "Перестройка" и "Дем. Перестройка" закончилось созданием многочисленных демократических ПКТ, подаривших нам, в частности, обоих Чубайсов - РПР, С-ДПР, СвДП... Республиканцы и социал-демократы, например, до сих пор оставались протопартиями клубного типа, то есть с ограниченной электоральной поддержкой, связанной непосредственно с кругом общения и влияния членов партии. Не смотря на то, что эти группы смогли продвинуть своих членов в исполнительную и законодательную власть.
   Другой вариант трансформации ПКТ, - когда ядро вызывает цепную реакцию поддержки, и вокруг группы формируется обширное неформализованное политическое движение. Наиболее характерным примером создания такого движения была "Демократическая Россия". О ДР никак нельзя говорить, как о партии убеждений. Это было довольно аморфное объединение на 90% скрепленное ценностями отрицания: не допустить, отменить, низвергнуть, переделать. Трансформировавшись в полноценные партии интересов ДР исчезла, а ее наследники - "Выбор России", "Наш выбор", "Правое дело" и другие, стали проигрывать на выборах, действительно представляя только свой электорат, никогда не превышавший 6-8%. Причем, надо учитывать, что этот электорат, в отличие, от если изредка и голосующего, то за власть, "болота", политически активен.
   В третьем варианте развития событий, например, если политика для членов группы - хобби, ПКТ превращается во влиятельный элитарный клуб, действующий в политических кулисах. Такие клубы также могут сформировать вокруг себя движение, но очевидных примеров пока не известно. В таком формате существовала "Московская трибуна", "Экспериментальное творческое объединение" Сергея Кургиняна, клуб "Реалисты", клуб "Апрель", Либерально-консервативный клуб. Позже эту нишу занимал "Комитет-2008", впрочем, явно нацеленный на создание партии.
   При желании, как делается на Западе, можно подразделить партии по внутренней логике построения и развития. В этом случае мы различаем партии аппаратные, кадровые и партии массовые, членские. (Аппаратные, как раз и подразумевают широко движение вокруг ядра, при минимуме активистов). Сейчас в России от партий требуют довольно представительного членства, что, по сути, просто одна из бюрократических, административных препон перед новыми организациями. Идеальная партия, обладающая разработанной идеологией или четко выражающая определенные интересы, нуждается не в членах, а в профессиональном аппарате, осуществляющем связь между рупорами и сторонниками. Можно также подразделить партии в зависимости от их отношения к реальной или будущей политической системе и внутреннего устройства: на демократические, тоталитарные и авторитарные, вождистские.
   Наиболее полно отвечает смыслу понятия партия - мировоззренческие партии идеологии, объединяющие людей схожих убеждений, жизненной позиции. Смысл их существования - отстаивание и продвижение определенного мировоззрения, убеждений, модели мира и общественного устройства, традиций, норм. Партии идеологии, убеждений, находятся в менее выигрышном положении, по сравнению с партиями интересов, поскольку обеспечить безусловное главенство одного мировоззрения, подхода, позиции можно исключительно тоталитарными методами. (А в случае работы с образованными классами населения это вообще не возможно). В тоже время такие партии внутренне более цельны и на каком-то историческом отрезке способны стать "руководящей и направляющей" силой общества. К партиям убеждений можно отнести все объединения, имеющие религиозную или квази- религиозную основу: концептуальные, христианские, мусульманские, коммунистические, нацистские... Несомненные лидеры в этой градации - КПРФ, РКРП, ВКПБ, РКП. Среди националистических: РНЕ, НРПР. Среди прочих: зеленые, анархисты
   В только формирующемся виде в России присутствуют и оторванные от интересов конкретных социальных групп либеральные партии убеждений. В 2000-2005 годах, партиями идеологии и убеждений являлись, помимо перечисленных: Яблоко, СПС, "Евразия", РП Самоуправления трудящихся, "Народная воля", РКДП (кадеты), "Духовное наследие", "За Русь Святую" и еще около 50 образований, вплоть до Партии экономической свободы.
   Почти все подобные организации укладываются (с дальнейшим более дробным делением) в простейший триколор. Это партии левого спектра - коммунистической, социалистической, социал-демократической идеи; партии правого спектра - либералы, рыночники или, как сейчас пишут, монетаристы и мондиалисты. Если "левые", в знаменитой французской формуле, уделяют много внимания проблеме "равенства и братства", то правых, больше занимает проблема "свободы" и ответственности. Немного выбиваются из логического ряда, партии третьего цвета или "третьей силы". Это партии державно - патриотического мировоззрения, в той или иной степени националистические, с этническим, этатистским или конфессиональным оттенком. Естественно, "патриоты" могут быть как "левыми" (большинство), так и "правыми". Юмор заключается в том, что "левыми" националисты и державники числятся только по тому, что имперское прошлое сложным образом соединено с идеологией существовавшей в СССР: формально коммунистической, коллективистской, интернационалистской.
   Коммунистическое мессианство и миссионерство довольно органично соединилось в СССР с идеей империи. Точно так же, как романтическая, полу мистическая революционность фашизма с идеей третьего Рейха.
   Этнический - один из самых стабильных системообразующих признаков, доступный даже (и в основном) неразвитым обществам. Поскольку политический мир до сих пор строится из национальных государств, этнический принцип объединения социума широко и довольно подло используется парт - строителями. На территории бывшего СССР, во всех странах кроме России и Белоруссии, у власти находятся националисты. По необходимости умеренные и цивилизованные - на Украине и Литве, нецивилизованные - в Латвии и Эстонии; политкорректные, в Казахстане, некорректные, в Молдавии, Туркмении... Впрочем, у национальных элит не было выбора, точнее иного способа сплотить дезориентированный электорат. В России националистических партий довольно много, но все они немногочисленны.
   Современные успешные партии абсолютно всеядны и беспринципны, в соответствии с логикой и принципами политического существования. По крайне мере, в период борьбы за власть. На практике, партии интересов крайне редко борются на власть. Они претендуют лишь на участие во власти. Иногда такой казус приключается и с партиями идеологии - устаревшей или несвоевременной. Например, вполне реальный приход к власти КПРФ и Геннадия Зюганова в 1995-96 г.г., мог бы лишить КПРФ последних сторонников и стать концом партии и началом очередного смутного времени. Поскольку выполнить свои обещания или, хотя бы, быть последовательной в реализации своих убеждений, КПРФ уже не могла.
   Клерикальные (конфессиональные и религиозные) партии можно также отнести к партиям идеологии и убеждений (хотя, религия, все же, первична), а можно оставить особняком. К ним довольно близки "зеленые" и вообще все партии, построенные на квази - идеологии, будь то фашизм или евразийство.
   Партии вождистского типа или авторитарно-охлократические предвыборные проекты всегда будут существовать. По той причине, что изредка появляющиеся харизматические пассионарии органично формируют вокруг себя широкую группу поддержки. В 90-е годы многочисленные партии вождистского типа, кроме ЛДПР Жириновского, оставались на маргинальном уровне. Это "партии" Баркашева, Брынцалова, Васильева, Вольского, Лебедя, Лимонова, Руцкого, Скурлатова, Чуева... Последнюю неудачную попытку создать партию "под себя" предпринял Сергей Глазьев, качественно съеденный соратниками. Не желая учиться на ошибках на те же грабли наступает Ирина Хакамада. От харизматика у нее (как, впрочем, и у остальных, кроме В.Ж.), только экзотическая фамилия и некоторая эмансипация, позволяющая не краснеть за нее сторонникам. Для общенационального лидера этого слишком мало, но для либерального вполне достаточно.
   Власть, как уже было сказано, часто бывает заинтересована в создании партий вообще неизвестно какого типа, партий - приманок, заманих, предвыборных проектов. Поскольку, создавая и накачивая ресурсами дутые партии "к выборам", она получает возможность безболезненно пережить эту "демократическую процедуру", канализировать протестный электорат в нужное русло. И, если это необходимо, организовать замену правящей партии на ее клон. Нельзя же всерьез считать, что прагматики из спецслужб, большого бизнеса, ВПК, профессиональные управленцы - из любви к демократии допустят дестабилизирующую страну замену правящей элиты, например, либеральных консерваторов на левых радикалов.
   В печальной реальности мы замечаем, что по отношению к конкретным политическим решениям в России всегда проявлялись позиции двух партий: власти и оппозиции, "за и против", так и "не так". Иначе говоря, существовали лишь два политических субъекта: конформисты и инакомыслящие. (Парадоксально, но в этой градации, правозащитные партии относятся к конформистам, поскольку призывают исполнять законы.) Причем, различия между партиями оппозиции, даже полярными, ничто в сравнении с пропастью между ними и правящей группой. Если первые, олицетворенная инициатива частных лиц, то вторые - олицетворяют Государство с большой буквы и реальную власть. Основной признак партии власти в России, это не условное число собранных голосов. (Можно вспомнить, что в 1993 больше всего голосов было подано за ЛДПР, а в 1996 - за КПРФ). Главное, это слияние со структурами управления. Монопартизм, вообще, характерная черта евроазиатских декоративных демократий.
   Партии оппозиции принципиально отличаются от партий власти, так же как земноводные от млекопитающих. Оппозиция в России способна придти к власти только путем переворота. Не потому, что она такая нецивилизованная, а потому, что декларирует полное неприятие ценностей прежней власти, всего ею сделанного. В этом случае, располагающие рычагами управления просто не могут допустить своих антиподов на обжитое место. Как уже было сказано, различия внутри партий оппозиции несущественны по сравнению с существенным отличием от партии власти. Первые обладают только одним правом - иметь собственное мнение, отличное от "государственной" позиции. Вторые, по традиции, формируют общественное мнение, "руководят и направляют" общество, принимают политические и экономические решения. Первые, не смотря на полярность убеждений легко могут объединиться, как, например, коммунисты и националисты, державники, социалисты и социал-демократы. Что, кстати, и происходит перед выборами.
   В каком-то смысле партии власти и партии оппозиции находятся в диалектическом единстве - они не способны существовать друг без друга. Эта примитивная дихотомия давно и с успехом применяется во всем мире. Как времена года, меняются либералы на консерваторов, республиканцы на демократов, христианские демократы на социал-демократов. И при каждой смене им ассистируют либо националистические партии, либо зеленые, либо вменяемые левые. В отличие от европейских стран российские оппозиционные партии почти не имеют возможности придти к власти демократическим путем. Их сфера действия - диалог и торг с властью.

8. ПОЛЗУЧАЯ МИЗАНТРОПИЯ

Все врут не только календари

   У любого обывателя есть иллюзии, суть инертность мышления помноженная на привычки или традиции. Например, я по прежнему в жару оглядываюсь в поисках бочки с квасом, рассчитываю финансы до дня, когда должны выплатить гонорар, надеюсь что в правительстве работают профессионалы. Избавление от иллюзий происходит либо моментально, в совсем уж экстремальных условиях, что редкость, либо долго, муторно и болезненно. Этому немало способствуют наши национальные особенности (долготерпение и бессмысленный бунт, когда поезд уже ушел) и доверчивость доходящая до идиотизма. Эти качества прекрасно
   использовал талантливый психолог Мавроди три раза строивший пирамиды, это постоянно используют "люди президента", каждый год возвещавшие о будущем экономическом росте и регулярно проводившие с рублем такие манипуляции, что оказывается всю жизнь ты работал за подножный корм.
   Кажется постперестроечный период за 10 лет привил нам еще одну иллюзию, от которой избавиться особенно трудно. Иллюзию безысходности и убежденности, что кругом сплошное свинство и ничего изменить нельзя. Чиновники - ворье, в правительстве - жулье, милиционеры - бандиты, депутаты - паразиты... А главное, все врут, никому верить нельзя. Начиная от бывшего и нынешнего президентов (первый обещал что рубль не упадет, а до этого руку на отсечение отдать и на рельсы лечь, второй - законность и порядок, тут же санкционировав обыски и аресты) кончая сантехником. Все, как в поздней Византии, когда ложь была обязательной и считалась признаком ума. Недаром в древнерусской литературе фигурировал "двуличный и коварный грек".
   Полузабытая фигура - двуличный Кох, управлявший нашим имуществом, награбил и слинял в Штаты, где обьяснил американцам что мы вообще недочеловеки. Коварный Станкевич, взял чуток и в Польшу, где обьяснил, что его политические противники преследуют. А какие у него были противники, кроме кредиторов и госбюджета? Генерал Дима не на того поставил да не по чину взял, за что и сел, но в камере кондиционер поставил и сауну соорудил. Теперь по телевизору вещает, консультирует, как не сесть.
   Сложно избавиться от такой иллюзии, когда хор кабинета поет о поддержке малого бизнеса, а налоги (если их платить) сьедают и прибыль и совокупный доход. (Для гуманитариев: Произвел я ложку - потратил рубль, продал за пять, государству должен отдать семь). Еще сложнее избавиться от иллюзии, когда ты всем этим озабочен и отправляешься в Комитет по правам человека с надоевшими вопросами. Если прорвешься сквозь охрану, то среди ковров, зеркал и импортной сантехники (специально проверил $3 000 равно 15 миллионов старыми за один унитаз) увидишь десять секретарш, предназначенных для чего угодно, кроме борьбы за права.
   Буду совсем не оригинален, когда заявлю, что память человеческая избирательна. Какая то мелочь, деталь попадает в нее как компьютерный вирус и долго портит настроение. Единственный способ избавится от вируса - высказаться полностью, разобраться в ситуации и... забыть. Конечно, я помню и собственные гнусные ситуации. Но о них не напишешь. Это личное и переживать приходится в одиночку, скрипя зубами и разбивая кулаки. Забавно, что оседают в памяти события внешнего мира, не имеющие, вроде, прямого ко мне отношения. Просто появляется чувство безысходности и ощущение, что тебя здорово испачкали. Иногда хочется опустить руки и устало констатировать: ты живешь в стране воров и ворюг, стране бандитов и жуликов. Среди прочих идиотов навыбиравших проходимцев в парламент был и ты. Среди юродивых возлюбивших "демократизацию" и реформы тоже ты был. Получай результат и не вякай. Альтернатива - строить развитой социализм еще менее привлекательна. Хотя, в этом случае от тебя ничего не зависит и совесть спокойна. Пиши в стол и бичуй тоталитаризм. Живи в ситуации экзистанса.
   Какие-то мелкие факты этического порядка, девяти, пяти, трехгодичной давности, не укладываются в голове и заставляют страдать. Почему три партаппаратчика не пригласили меня в лес, когда обьявляли свои епархии суверенными? Почему в Чечне мои соотечественники рабы, а в Латвии бесправные парии? Масса вещей раздражает. Например, зарплаты депутатов, которые они сами себе регулярно повышают под вопли об отсутствии денег в казне. Или декларации о доходах чиновников, по которым им хоть пособие для неимущих плати. Или позорное бегство на частном самолете в Париж через Финляндию покойного Собчака. Почему не в Грецию, там тепло? А потому, что с Грецией есть договор об экстрадиции. Бесит проходимец Жириновский и горный
   орел доктор философии Абдулатипов, которому в горах "легче думается". Или повальный психоз жителей Нижнего и Л-Кузнецка избравших мэрами уголовников. И достойный ответ властей, которые плюнули на волеизъявление народа.
   Мне очень нравится старая, но несколько видоизмененная шутка: "Думаете за что русский народ выбрал президента в первый раз? Да за то, что он по пьяни с моста в речку сиганул! А во второй? Да за то что плясал на приеме да на ложках играл!" За что выбрали наследника? Да за то, что никому неизвестен. Принцип "русское авось". Вдруг хороший мужик. С другими то все уже ясно. Я в тайне надеялся, что согласно традиции народ изберет Скуратова. Но это, видимо, в следующий раз.
   Мы гораздо легче переносим и легко прощаем то, что называется "отступлением от общепринятых норм поведения", чем ложь или умолчание. Особенно раздражает откровенная ложь. Сегодня, раскрыв "Коммерсант" на странице "Происшествия" и убедившись, что все нормально, за неделю еще пяток бизнесменов и чиновников по совместительству, грохнули "всвязи с их коммерческой деятельностью", я почему-то вспомнил историю полковника Савельева. И муторно стало не потому, что убили человека, он военный, а потому, что не смотря на документальную сьемку нам нагло и бесстыдно врали прямо с экрана. Мол, инфаркт у полковника приключился, оттого и помер, а ранили мы его легко.
   Ситуация гибели полковника службы безопасности (ФСБ) при освобождении шведского дипломата, взятого в заложники, была такова, что непредвзято оперируя только общеизвестными и показанными по ТВ фактами, поневоле приходишь к выводу, что официальная версия неудовлетворительна даже для идиота. Но о нем забыли и более не вспомнят. Савельев полез в машину к террористу, предложив себя в заложники вместо шведа. Их расстреляли. Начнем с того, что террорист, вполне умело провернув операцию, вдруг совершает абсолютную глупость, соглашаясь выпустить дипломата и взять вместо него неизвестного человека. В принципе, это мог быть просто дворник. Либо террорист знал полковника лично (может работал с ним?) а это значит, чтоон из этой же конторы и был уверен в равноценности замены, в том, что полковником не пожертвуют. Дураком преступник не был. Он знал где, кого и как брать в заложники. Какие невозможные требования он выдвигал, почему стала необходимой двойная ликвидация? Если "немедленной отставки Президента", что маловероятно, то действия ФСБ понятны. Президент мог заявить, что в отставку не хочет. Если финансовые, то, к сожалению, тоже понятны, но неоправданны. Могли бы одолжить миллиард у миротворца Березовского. Он же считает, что "за все надо платить".
   Заботливо продемонстированный по ТВ эпизод ликвидации заложника и полковника смехотворен или же наши спецслужбы полностью деградировали. Открывать в Москве беспорядочную пальбу по автомашине с
   преступником у которого граната с выдернутой чекой, а рядом с ним высокий чин из родной конторы!? Кажется цель такой стрельбы однозначна. В сердечную недостаточность профессионала ФСБ тоже не верится. Человек предлагающий себя в заложники безусловно обладает личной храбростью и железными нервами. А адрелина во время операции в его крови столько, что хватило бы на десятерых. И вдруг "сердечная слабость" ? Почему, когда решили отрывать стрельбу на поражение не вызвали реаниматоров? Знали, что не потребуются?
   История мне представляется темной и наверняка никогда до конца не проясненной. Вопрос только один: А почему не пошел вместо дипломата в заложники сам директор ФСБ? В России офицеры поднимали солдат в атаку, а не посылали их впереди себя.
   Собрав остатки логики прихожу к выводу: ФСБ ликвидировало "своего". Если это так, то как же они относятся к "чужим"?
   Наверное, я старею. Мне жалко "путчистов", стопроцентно спровоцированных Горбачевым, имеющим свойства страуса. Эти ребята честно хотели стабилизировать ситуацию. Я не представляю как во главе страны мог находиться человек, отдавший приказ расстреливать парламент. Ну отключил свет и канализацию, это даже остроумно. Но танки! Как может быть губернатором (кстати, плохим и коррумпированным) человек отдающий приказ (слава богу никто не послушался) расстреливать политических противников. Зачем нужно быть губернатором человеку откровенно претендующему на президентство? Чтобы за четыре года разграбить край, обеспечив финансовую базу? Как может государство в лице специально назначенного для этого прьемьера беззастенчиво "кидать" кредиторов и вести себя с гражданами как обычный рэкетир? Какого черта шахтеры перекрывали дороги и загорали на мосту, вместо того чтобы продавать свой уголь и получать прибыль? Как может гороховый шут и хам набрать 13% голосов, стать полковником и доктором наук, потешая полстраны и шокируя весь мир. Как мог стать президентом жандарм-разведчик?
   Полностью солидаризируюсь с ошалевшим подвыпившим Карякиным, провопившим четыре года назад в микрофон: Россия, ты охренела! Но отвечу ему крылатыми словами Черномырдина: Хотели как лучше, получилось как всегда...
  

9. У преступности есть национальность

  
   И не только. В каждом типе преступлений можно вычленить доминирующую группу авторов, по полу, возрасту, образованию, социальному положению и происхождению, титулу (если есть), гражданству, расе и национальности. Достаточно пролистать вполне доступную, благодаря пиратам, базу данных министерства юстиции или хороший учебник истории.
   Потрясающе элегантна политика полинациональной Америки. Если отечественные, по выражению Новодворской, опричники, оперируют терминами "чеченские бандиты", "украинские националисты" или просто "лица кавказской национальности", то США все же обвиняют в грехах не народы, а целые государства или режимы. Режим Милошевича, режим Саддама, режим Каддафи... Ирак, Иран и Северная Корея вообще государства-изгои. Впрочем, закрадывается подозрение, что в отдельных исторических ситуациях преступным, с точки зрения международного права, становится весь народ. Например, поголовно возжелавшие государственности курды, ведущие столетнюю войну уйгуры, отдельные нехорошие племена в Африке.
   Пресловутый "двойной стандарт" в международных отношениях - это всего лишь признание того факта, что, во первых, в политике нет друзей, а есть интересы, а во вторых, что нельзя с одними мерками и требованиями подходить к странам западной цивилизации и весьма разнообразному "третьему миру". Например, Запад безоговорочно признал на самом раннем этапе суверенитет балтийских республик. Хотя подозрительной государственностью они обладали лишь 20 лет в своей истории. Но красноречивое неприятие вызывают такие государства, как Абхазия и Приднестровье. Чечня, с точки зрения Запада, борется за независимость, имея право на самоопределение, а в Южной Осетии разгул сепаратизма. В России нарушаются права человека, а в Казахстане, Узбекистане, Туркмении и во всем азиатском подбрюшье все спокойно. Кажется, в Европе уже стали сомневаться в законности действий США, устанавливающих демократию с помощью бомбежек и военных баз. Остается молиться, чтобы методы Америки не перенял быстро прогрессирующий Китай. Тогда на планете начнется кошмар.
   Следует признать, что исламские фундаменталисты (иначе, международные террористы) действуют по американскому шаблону. Имея некоторые представления о справедливом мироустройстве, они пытаются навязать его силой. Не обладая возможностью посылать стратегические бомбардировщики с целью привить неверным истинные ценности, они закладывают фугасы и посылают шахидов. В общем, желают жить по своим правилам, что не противоречит принципам толерантности и демократии.
   Но вернемся к внутренним делам России. Сколько раз мы слышали ханжескую фразу: "Террор не имеет национальности", "Преступник не имеет национальности". Еще как имеет. И это знает любой прокурорский работник, сыщик, следователь, полицейский. Преступные сообщества давно разделены по этническому признаку. Даже виды преступлений поделены между специалистами разных народностей.
   Криминальная статистика бесстрастно свидетельствует, у каждой этнической группы существует свой излюбленный набор преступных деяний. У цыган - это мошенничество, наркоторговля, воровство. У русских - пьяная поножовщина на кухне, разнесение черепа пустой бутылкой и весь остальной спектр. У азиатов СНГ - наркоторговля. У кавказцев - убийство неверной жены и ее любовника, крышевание. У чеченцев - теракты, рэкет, взятие заложников, похищение людей и работорговля. У интеллигентных евреев - махинации с кредитными картами, хакерство и прочие изящные экономические выкрутасы. У азербайджанцев - рыночный монополизм, скупка товара и установление монопольных цен. И так далее. Этнические преступные группировки давно поделили уголовный "рынок".
   Задача общественных институтов, как правозащитных, так и СМИ, не вводить общество в заблуждение, что вопль "Аллах Акбар", всего лишь национальной приветствие, вроде "Салям Алейкум" или "Шолом", а предупреждение о том, что сейчас тебя будут резать или взрывать. Ложно понимаемая толерантность и политкорректность просто мешает эффективной профилактике преступности. Надо четко представлять себе степень опасности каждой преступной этногруппы. Украденный кошелек или объегоривание наперсточником или лохотронщиком это одно. А рабство или отрезание головы - это другое. И когда 70% населения страны выступают за смертную казнь, они имеют ввиду, что применять ее следует не к гениальному программисту, вскрывшему счета Сити-банка, а к тем, кто устраивает взрывы домов, кто вывозит девушек в бордели ближнего востока, где обслуживая подонков в режиме нон-стоп они через полгода превращаются в старух и тихо заливаются цементом на какой-нибудь стройке. К мохнатым работорговцам из горных аулов, содержащих людей хуже скота. Но мы вынуждены жить с ними в одной стране. Дядья и братья бандитов и террористов свободно проживают в столицах, имеют свой "бизнес" и "косят" под "уважаемых людей". По данным правозащитных организаций в Чечне до сих пор на положении рабов и заложников находится более тысячи русских солдат и просто украденных, вывезенных из приграничных районов людей. Почему бы не поиграть с варварами по их правилам. Арестовать счета и изолировать московскую диаспору, пусть расчищают поля аэрации до тех пор, пока последний русский невольник не будет возвращен на родину? Пригласить израильских специалистов, пусть после каждого теракта они точечными ударами уничтожают жилище террориста. В секторе Газа и на западном берегу Иордана это у них хорошо получается.
   Но в любом случае следовало бы перекрыть въезд подозрительных лиц в крупные города. Все мы понимаем, что конфликтная ситуация в Чечне это всерьез и надолго. Уже выросло поколение с пеленок ненавидящее русских и не умеющее ничего делать, кроме как стрелять. Из подростков 1991 года выросли вполне асоциальные убийцы. Мосгордума логично предложила запретить въезд в столицу гражданам той или иной национальности, если они не смогут указать легальный источник своих доходов или продемонстрировать солидный счет в банке. Другие аргументы более спорны. Закрывать город по периметру следует, если из за количества мигрантов доля коренного населения уменьшается более чем на 10% и если в связи с их появлением возникает угроза национальных конфликтов между коренным населением и диаспорой. А также, если милицейская статистика демонстрирует резкое ухудшение криминальной обстановки; если из за мигрантов резко ухудшается национальное самочувствие, чувство безопасности и происходит утрата духовных традиций коренного населения. На бумаге все это выглядит чудовищно. Но на практике, станы Европы давно проводят имен такую политику по отношению к мигрантам. Прежде всего квоты и доказательство платежеспособности. Как исключение: политические беженцы, ищущие убежища.
   Конечно, этот закон принять сложно. Непременно закатят истерику правозащитники и проживающие в особняках с охраной чиновные либералы. Необходимо будет внести поправки в закон "О праве граждан РФ на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах РФ". В общем, менять с помощью поправок и подзаконных актов всю миграционную систему.
   Но если не зашоривать глаза фальшивым либерализмом, то такая система в современной ситуации просто необходима. Тем более, что, например, въезд русских в Чечню без всяких законов давно закрыт. Их просто сначала ограбят, а потом убьют или продадут в рабство. Почему же мы должны держать двери открытыми? При въезде в цивилизованную объединенную Европу вас трижды проверят, на рамке, на сканере, по базе данных и попросят предъявить страховку, наличные для месячного пропитания и проживания в отеле и проверят наличие банковского счета. Вступившие в Евросоюз и НАТО прибалты лишили треть своего населения гражданства лишь по этническому признаку. Они дорожат своей национальной идентичностью и своими правами коренного народа. Половина из наводнивших столицу кавказцев имеют российское гражданство. В этом случае они должны хотя бы иметь биометрический паспорт - пластиковую карточку с данными владельца, отпечатками пальцев и личным номером налогоплательщика.
   Ну а кардинальный вариант только один. При пересечении границы из любой кавказской автономии, гражданин или иностранец должен бесплатно получать миграционную карту, оплатить регистрацию от 2 до 6 месяцев и биопаспорт с максимальной возможностью идентификации, вплоть до особых примет, пульса и сетчатки глаза. Может быть тогда в наших городах станет спокойнее.
  
  

10. Новые напасти правозащиты

  
   Российские власти правозащитников не любят. У чиновников профессиональная аллергия на правдолюбцев, будь то юродивые, подмечающие кровь на царе или дети, во всеуслышание объявляющие, что король-то голый. Сохранилась генетическая память и о диссидентах, называвших белое белым, а черное черным. "А потому, что грязь есть грязь. В какой ты цвет ее не крась".
   С 1999 года государство явно пытается принять правозащитное движение под свое крыло. Сигналы очевидны. Последний из них - создание Общественной палаты. Но плата за эту уютную нишу также очевидна. Это отказ от отстаивания основных гражданских и политических прав человека, (в которые, в итоге, все упирается) и переориентация на социальную, бытовую, даже благотворительную деятельность. На гражданских конгрессах прошедших в 2000-2003 годах были аккредитованы сотни общественных организаций, по идее представлявших гражданское общество. При всем уважении к союзам пчеловодов следует признать, что Форум переселенческих организаций или Независимый экспертно-правовой совет, хотя бы по поставленным целям, несколько больше похожи на общественную правозащитную организацию, а не на клуб по интересам.
   Симптоматично, что сразу же после формирования Общественной палаты и ее первых инициатив с парламентской трибуны прозвучало серьезное обвинение в адрес правозащитных организаций. Во-первых, в том, что они финансируются из-за рубежа (что запрещено новым законом, если считать правозащиту политической деятельностью), а во-вторых, в том, что принимают помощь от английских спецслужб. Это уже уголовная статья. Власть дала понять, что хорошо различает карманных правозащитников, официальных "представителей общественности" - Аппарат Уполномоченного по правам человека, Общественную палату, Совет по оказанию содействия институтам гражданского общества - и несанкционированных. То есть, общественные организации, возникшие снизу, по инициативе граждан и неподконтрольные государственным структурам.
   Это российское ноу-хау удивило весь мир. Государство (указами президента и законами парламента) само инициировало создание вполне бюрократических правозащитных структур. То есть назначенные чиновники, должны по должности защищать общество, по сути, от своих коллег. В этой странной роли сейчас, слава богу, выступают весьма приличные люди. Но, во первых, чиновников назначают и смещают, а во вторых, место развращает.
   По числу действующих правозащитных структур общегуманитарного характера, Россия давно находится на одном из первых мест в третьем мире. В том смысле, что далеко опережает Китай и Туркмению. Правда, безнадежно отстает от заевшихся европейцев и американцев, создавших тысячи экзотических объединений, защищающих все мыслимые и немыслимые права, от физиологических до интеллектуальных. Особенно эффективно действуют эти сообщества на муниципальном уровне. Так, например, союз домохозяек, может забаллотировать любого мэра, не учитывающего в своей программе их права, на оплачиваемый мужем отпуск. В демократических странах правозащитники, по определению, существуют для защиты прав меньшинства. В России наоборот. Правозащитники объединяются для защиты большей части населения от собственного государства. Его структур (армии, милиции, прокуратуры) и собственных слуг - чиновников. А политические инакомыслящие имеют только одно право: своим наличием подтверждать существующую в стране демократию.
   В каждой стране существуют определенные категории граждан (и не граждан страны), пораженных или ограниченных в правах. По отношению к ним общества судят о степени цивилизованности страны. Это дети, инвалиды, военнослужащие, беженцы, заключенные... Их стыдливо называют "социально незащищенные". В нашем государстве, которое по конституции "социальное", ограниченных в правах и социально незащищенных категорий граждан гораздо больше. Например, это москвичи без "прописки". Им, как будто находящимся под гласным надзором полиции, необходима регистрация в собственной столице. И, соответственно, уплата мзды. Это пенсионеры, лишенные финансовой возможности перемещаться. Денежная компенсация компенсирует лишь малую часть стоимости проезда. Вся молодежь из деревень и небольших городов. Они лишены квалифицированной медицинской помощи. Уровень школьной подготовки не оставляет им шансов на получение бесплатного высшего образования. Список можно продолжить. Большинство этих социальных проблем попадает в поле внимания правозащитников. Только потому, что права на свободу передвижения и выбора места жительства, образование и медицину гарантированы конституцией. Это гражданские права.
   Часть правозащитных организаций до сих пор занимается политизированными проблемами - обсуждает на форумах толерантность властей и политкорректность сограждан к сепаратистам, легитимность власти и "соответствие международным нормам" внутренней политики. Хотя, почти всем, и правозащитникам в том числе, давно очевидно, что причина нарушений прав человека в стране лежит гораздо глубже, чем отсутствие, несовершенство или неисполнение определенных законов. Если угодно, причину нужно искать в ментальности народа, его исторически сложившемся характере. И, соответственно, в характере и ментальности власти. Ведь бывшие рабы, - вольноотпущенники и надсмотрщики, это не всегда покорное и забитое стадо. Часто это хитрые, изворотливые и злобные существа, перенявшие у своих хозяев самые худшие их качества. Психотип раба не имеет в сознании табуированных зон. Он легко способен и склонен нагадить ближнему, предать, украсть и далее - по "Нагорной проповеди", если обстоятельства это позволяют. У него есть оправдание. Он тоже человек и хочет жить по человечески. К сожалению, уже не сможет. Разве что его дети, через сорок лет скитания по пустыне.
   Кроме очевидного факта, что провозглашенные права и свободы снова резко расходятся с практикой, отчетливо видится катастрофическая дегуманизация общества и власти. Нищета сама по себе пограничная экзистенциальная ситуация. Процветание на фоне убожества тоже. Как предотвратить наступающее озверение нации, озабоченной физическим выживанием? Ответ можно найти в русских сказках. Отказ сотрудничать с бабой Ягой Иван-дурак мотивирует так: "Сначала накорми, баньку протопи, спать уложи - а потом уж и спрашивай!"
   Социально-экономическая ситуация плюс настойчивое подталкивание властей в нужное им русло постепенно меняет вектор правозащитного движения. Наиболее актуальными становятся проблемы общежития - не инакомыслие, а инакожитие. Мы подошли к тому печальному моменту, когда пути диссидентов - инакомыслящих и правозащитников разошлись. Трудно быть инакомыслящим когда отсутствует "руководящая и направляющая". Еще труднее быть правозащитником, когда законом отменены права. Прелесть советского времени была в том, что права были декларированы, но не соблюдались. Прелесть современности, что стремясь к общечеловеческим ценностям, мы потеряли частные. А когда социальное неравенство освящено законом, правозащитникам остается роль адвокатов или революционеров.
   Кстати, первоначальный, средневековый смысл понятия "диссидент", это еретик и вероотступник, человек, не исповедующий господствующую религию. Только в 60-е годы ХХ века на Западе так стали называть свободомыслящих в советской России. Только малая часть отечественных диссидентов занималась правозащитной деятельностью. Большая часть сочетала диссидентство и конформизм.
   Заявление В. Путина о том, что он "категорически возражает против финансирования политической деятельности из за рубежа", было нокдауном для современного правозащитного движения. До сих пор, правозащитники пытались сохранить девственность, не желая "сотрудничать с администрацией и нарушая режим", обращались за помощью к международному сообществу. Больше обращаться не к кому. Теперь вентиль перекрыт. Придется либо отказаться от политизированных форм протеста, либо... переквалифицироваться в управдомы. А политикой у нас, по привычке, считается все, что выходит за рамки "private".
   Сейчас, чтобы поправлять власть и пытаться исправлять ошибки, необходимо сотрудничество с нашей несимпатичной властью. То есть, в какой-то степени надо быть инкрустированным во властные структуры. В противном случае, ничего, кроме взаимных обвинений в саботаже и неэффективной работе, трудно достичь. И, похоже, что этот замкнутый круг не разорвать. Чтобы влиять на власть "общественному мнению" необходимо частично стать мнением самой власти.
   В России "гражданская позиция" никогда не являлась значимым фактором, определяющим поведение властей. Так что вполне можно ввести термин "параллельная Россия", диалог с которой и пытается наладить государство. Это российский феномен. Государство не является производным от общества, а существует как бы само по себе. Преодоление этого разрыва, одна из проблем стоящих перед правозащитным сообществом.
  
  

11. ПРАВОЗАЩИТНИКИ... ВРЕМЯ УШЛО?

  
   Начну с пространной цитаты. "...объединяет их, кроме понятного совпадения жизненных интересов, либерально-демократическое мировоззрение. То есть, все это люди мыслящие, свободомыслящие, образованные, сторонники и отстаиватели свобод слова и мысли, и вообще всяческих свобод и прав личности. Враги тоталитаризма и единомыслия, непримиримые противники цензуры и вообще насилия над личностью. Можно сказать - люди передовых, гуманистических, широких взглядов. Но что характерно. Широта этих взглядов категорически не включает в себя ничего инакомыслящего по отношению к ним. Инакомыслие они категорически не приемлют... Вот таким диалектическим кульбитом свобода превращается в монолитное единомыслие, нетерпимое к любому диссидентству". Это написал действительно свободно мыслящий человек - Михаил Веллер.
   В общем то (см. М.Веллер) он написал банальность. Уже давно весьма многие, в том числе и ваш покорный слуга, считают также. Причем, в отличие от писателя, опираясь на собственный опыт. Правозащитное сообщество, может быть по причине естественной заструктурированности и определенной зависимости давно не допускает любого инакомыслия в принципе. А борется исключительно за собственное единомысленное инакомыслие.
   Все вышесказанное можно отнести к проблеме корпоративной этики. Меня же в этом контексте интересует даже не роль, а функции правозащитников в изменившейся донельзя России. Никто не сомневается, что они изменились. Роль, может быть и осталась. Но какая то мутная, присвоившая себе чужие функции. Впрочем, на это ни народ не власть на попытки движения играть роль и исполнять функции уже не обращают внимания. Не буду уточнять общеизвестное. Понятно, что в 1964-1985, 1986-1990, 1991-1999 правозащитное движение "играло" разные роли и исполняло разные функции. Проблема в том, что в этом веке никакой роли, кроме декоративно-дестабилизирующей, движение уже не играет. Но может быть остались функции, которое оно еще способно или призвано исполнять? Не уверен.
   Итак, как голос общественности, "глас народа", движение явно импотентно. Как виртуальное объединение в защиту прав общества в целом или отдельных личностей - непрофессионально. Как некая политическая сила, объединенная единым мировоззрением - маргинально.
  
   Диссант, протест, правозащита...

1

   Судьба с ленивой постоянностью сталкивает меня с необычной, по сути, с избыточной породой людей. Это правозащитники (бывшие диссиденты, инакомыслящие, так сказать, отщепенцы и, как ни странно, близкие им по духу и стилю общения бывшие столпы режима: кагебешники, они же держиморды и душители свободы. Надо сказать, что ко вторым я отношусь с гораздо большим пиететом, ибо точно знаю, они не воровали. И те и другие озабочены чужими проблемами и пытаются решать их в меру своего представления о праве и справедливости. Судьбы многих из них тесно переплелись и я не удивляюсь, встречая знакомого полковника на очередной правозащитной тусовке (то бишь конференции, где рассуждают, за что цивилизованно сажать). И те и другие любят рассуждать и писать о правах человека. Различие во взглядах несущественное. Первые считают, что права личности превыше интересов государства, вторые наоборот. Как ноу-хау могу предложить долгоиграющий экипаж орбитальной станции состоящий из родных гебиста и диссидента. Наш первый "омбудсмен", прости, господи, оказался вполне вменяемым человеком, честь ему и хвала. Но в правительственно-думском зоопарке совестливые персонажи не нужны: нужны персонажи с подмоченной репутацией: Игруновы, Головлевы, Яковенки и самое главное - Жириновские. Очевидная этическая ущербность ЛДПР, идеальный контекст для трудно разрешаемых ситуаций. Бессовестность просто нарисована в глазах лидера, шута, академика и полковника. Пусть себе играет. Удручает то, что политики, суть слуги народа, рупоры его гласа, делегированные защищать его права и интересы. (Кстати, интересы первичны). Так вот, политики по сути - правозащитники, равно как юристы, милиционеры и судьи. Удручает невнятность термина. А кем же тогда были Марченко, Гинзбург, Буковский?
   Почему-то говоря о правозащитных организациях большинство имеет ввиду общественные и негосударственные, несправедливо забывая таких столпов правозащиты, как прокуратура и адвокатура. Такие адвокаты, как Д. Каминская, С. Каллистратова, ныне действующие Генри Резник и Борис Золотухин профессионально защищали наших сограждан и получали за это законную зарплату, а не подозрительные гранты от венгро - американских миллиардеров. До 1987 года единственным правозащитным изданием в России был симпатичный журнал "Человек и закон". До 1983 выходила "Хроника текущих событий", настолько законспирированная, что читали ее только те, кто в нее писал да их родственники. Читать ее было не только печально, но и небезопасно для душевного здоровья. Если вы не мазохист и не эксгибиционист. Авторы сообщали об обысках, изъятиях, задержаниях, избиениях, ссылках, сроках и несправедливых приговорах. Не было в "Хронике" только ответов на вопросы: почему в стране такое безобразие, кто виноват и как сие исправить. Впрочем, виноватыми как всегда были стрелочники - гебисты и непонятный и не персонифицироанный "коммунистический режим". А мне, признаться, нравится коммунистическая идеология. Хорошо, наверное, жить в бесклассовом обществе и получать по потребностям.
   Сознание мое скоммуниздилось в 1991 году, когда танками вводили в нашей многострадальной стране демократию. Собрал мужиков и пошел с плакатом "Хочу жить при тоталитаризме". У долгорукого монумента вопливые анпиловцы приклеились, поддержали: "Если требует народ - ляг на рельсы обормот!" Господи, думаю, плюрализм это дебилизм плюс маниакальный синдром и денотификация всей страны. Стою с лозунгами: "Ваш дом - тюрьма"! "Вор должен сидеть в Кремле!" Дядька какой-то с трубкой меня облапил, прослезился: Ты, говорит, Россия, которую мы потеряли.
  

II

   В конце 90-х годов по данным "Информационной правозащитной сети" и бюллетеня "Центры плюрализма" в стране действовало более 500 правозащитных организаций. Сейчас реально функционирует намного меньше. Но тогда, к ним причисляло себя большинство организаций "третьего сектора" - благотворительных, некоммерческих и общественных... Это естественно. Потому, что любая деятельность в нашей стране начинается с отстаивания гражданских и человеческих прав. Для начала, собственных, а затем тех, с кем имеешь контакт.
   Выживали эти организации, в основном, на деньги западных "благотворительных" фондов. Это неприятно, но никто этого не скрывает. Крупнейшие доноры были всем известны. Это Open society institute (почти прекративший существование), фонды Д.Форда, Дж. и К. МАК-Артуров, Ф.Эберта, Ч.С.Мотта, Г.Джексона; Фонды "Ноу-хау", "Евразия", "Айрекс", "CAF", "Наследие", "Westminster foundation for democracy". А также Комиссия по демократии посольства США, программы посольств Нидерландов, Швейцарии, Институт демократии в восточной Европе (IDEE), Кестон-колледж, Агентство США по международному развитию (USAID), The National Еndowment for Democracy, Human Rights Wotch, Комиссия Европейского сообщества (разные программы), и другие.
   Крупнейшие российские правозащитные организации - Московская Хельсинкская группа, Российское отделение международного общества прав человека, "За гражданское общество", движение "За права человека", Фонд Защиты гласности, общество "Мемориал" и др., полностью зависят от западной спонсорской помощи. Эта помощь вполне бескорыстна. Если и имеются какие-либо, не афишируемые цели, то они носят глобальный, стратегический характер - способствовать развитию России по западному образцу. То есть, предложить ей пройти тот же путь, что и страны "западной цивилизации", но с задержкой на 200 лет. В то же время можно с грустью заметить, что в этих фондах аккумулируются и, как правило, не используются интересные социальные и экономические проекты, невостребованные российскими властями. Реальная польза обществу от деятельности большинства правозащитных организаций невысока. Наиболее популярны бесплатные юридические консультации, существующие при правозащитных организациях. Современное правозащитное движение в России много работает "само на себя", как КГБ в дни октябрьского переворота 1993 года, охранявшее собственное здание. Наиболее востребованы организации с узкими, конкретными направлениями деятельности: Фонд "Право матери", организация помощи беженцам и вынужденным переселенцам "Гражданское содействие", "Тюрьма и воля", Комитеты солдатских матерей...
   При общем, относительно немалом объеме правозащитных публикаций (но с минимальными тиражами) до общества они почти не доходят. Время от времени, приуроченные к международным конференциям, выходят специальные правозащитные сборники ("Права человека" и др.), публикует свои ежегодные отчеты Хельсинкская группа, много публикаций у Фонда защиты гласности, Пермских и Воронежских правозащитников, организации "За гражданское общество", Мемориала. Довольно активную издательскую деятельность ведет Проектная группа по правам человека и Комиссия по свободе доступа к информации. К сожалению, давно не слышно о деятельности Комитета социальной защиты и весьма неопределенна деятельность Российского отделения МОПЧ. Ограничивается сомнительными мероприятиями Центр-Музей А.Д.Сахарова, в том числе такими, как скандальная выставка "Осторожно - религия". Большинство же небольших организаций создают шумовой фон, в котором действуют идеалисты и проходимцы.

III

Право и справедливость

   Под правовым государством в России понимают совсем не то, что на западе и, тем более, на востоке. Уровень права - это степень соблюдения законов. В российских условиях, чем выше уровень власти, тем больше она независима от законов. Как сказал граф Бенкендорф, законы пишутся не для начальства, а для подчиненных. Во всяком случае, так воспринимается в массовом сознании. Любой обыватель убежден, что премьер-министр, вправе снять с работы директора бани, а президент, при необходимости, вообще кого угодно.
   Прижившийся у нас в стране термин, точнее, понятие - правозащитник, у многих вызывает раздражение. Защита гражданских и политических прав (не в милицейском смысле) - естественное поведение каждого гражданина. Защита человеческих прав - естественная реакция на насилие любого человека. Когда некая личность представляется как правозащитник, мне хочется представиться человеком, который умеет дышать. Понятие "права человека" в СССР существовало только на уровне "прав по должности".
   Мы жили и живем в абсолютно не правовом государстве и, в абсолютно негражданском обществе. Мы живем "по понятиям". Иногда по совести, иногда по справедливости, но чаще наоборот. В волчьей стае.
   Рассуждая о социальном государстве и патернализме, правах и законах, мы иногда приходили к выводу о необходимости соблюдения любой законности. Мы были убеждены, что в результате не сможет функционировать система, не соблюдающая собственные законы. Ей придется либо соблюдать законы, что приведет к нужному результату, либо не соблюдать, что приведет к ее развалу. Третий вариант, который происходит сейчас, заключается в том, что система изменяет законы по собственному усмотрению следуя политической конъюнктуре.
   А.Подрабинек, издатель знаменитой "Экспресс-Хроники" (1987-2000) был убежден, что достаточно "иметь право". Но оказалось, что декларация права без реальности его осуществления - бесполезная вещь. По основному закону каждый имел право на образование, медицинскую помощь, но не каждому это было доступно. Даже при равных гражданских правах и равных изначальных возможностях остается огромное поле для нарушения прав человека. Сейчас, после внесения поправок в блок социальных законов, реального права на образование и медицинскую помощь лишена едва ли не треть населения.
   Некоторые "правозащитные" организации занимаются, маленькими, но конкретными делами. В. Абрамкин ("Тюрьма и воля") не просто защищает права заключенных, он, фактически, ведет разъяснительную работу с тюремщиками, как, по закону, им следует поступать: когда разрешать свидание с родными, какой должна быть норма пайки. Объясняет им, непонятливым, что нельзя бить и унижать заключенных. Стыдит начальство, что нет лекарств в больнице. В общем, он работал прокурором по общему надзору на добровольных началах. Без него было бы плохо, но это не правозащита, а скорая социальная и юридическая помощь.

Кто они?

   Если исходить из предположения что законы - беззаконны или негуманны, но закон нужно соблюдать, тогда современных правозащитников лучше назвать конформистами. Если считать, что законы, в общем, хороши, но не исполняются - то им нужно идти на работу в милицию и прокуратуру. Если предположить, что нужны вообще новые законы и иное построение общества - тогда их следует считать революционерами.
   Почти все правозащитники обладали "протестным комплексом", общим и узнаваемым психотипом. В этом смысле не так уж не прав, несомненно аморальный профессор Снежневский, выдумав "вялотекущую шизофрению". А как еще определить правдолюбцев и страстотерпцев, для которых естественное состояние - постоянный конфликт с обществом по глобальным, нутряным мотивам. При этом лично они могут доставлять массу неприятностей окружающим, быть мелочно нечистоплотными, и меркантильными, расчетливыми и склочными.
   Путаница между гражданскими правами и правами человека, частным естественным правом, свободой личности и гражданскими обязанностями, а также между правовым и демократическим государством и гражданским обществом возникла в стране давно. Именно вследствие полного отсутствия в реальности всех этих прав, при их громкой провозглашенности.
   Мы жили и живем в абсолютно не правовом государстве по простейшей причине. Все, находящиеся в структуре власти до сих пор не воспринимают себя, как наемную общественную прислугу. Власть по-прежнему сакральна и отделена от общества. Самодостаточна и имеет собственные, отличные от народа, цели. Процедуры демократии были предложены людям выросшим в рабстве, не приученным к свободе, не способным отвечать не только за все общество, но и за себя. Людям, не имеющим (откуда его было взять?) нравственного стержня. Зато хорошо умеющими приспосабливаться. У людей лишенных собственности отобрали еще и спасительный миф, придававший существованию хоть какой-то смысл.

Гранто-получатели

   Зарубежные фонды появились в России в 1989-1990 годах. Первым, вероятно, был фонд Джорджа Сороса. Одновременно появился страт интеллектуалов и общественников, бросивших основную работу и занявшихся реализацией своих проектов при финансовой поддержке грантодателей. Грантополучатели почти сразу разделились на откровенных проходимцев, энтузиастов-прожектеров, исследователей и "общественников". Последние, создавали "общественные организации" самого разного толка и, упирая на то, что данная организация есть зародыш гражданского общества, убеждали фонды в необходимости их финансирования. Смешно, но американцы и европейцы млели от того, что в дикой России собираются решать "гендерные проблемы", вести "мониторинг нарушений прав человека", бороться "с фашизмом, национализмом, антисемитизмом и ксенофобией", а также "решать проблемы экологии". На деле, 99% всех этих инициатив оказывались фикцией. К такому выводу пришла группа Архива нетрадиционной печати, подробно и в приватной обстановке опрашивавшая грантополучателей в 1996-1999 годах. Автор постфактум выборочно оценил эффективность проектов поддержанных крупными фондами в 2004-2007 г.г. Выводы печальны, но все же обнадеживающие. Примерно 30% поддержанных заявок реальны и актуальны. 30% - чистая конъюнктура и профанация. Если не жульничество. Остальные 30%, по видимому, были поддержаны либо по блату, либо по ошибке. Причин тому несколько. Во-первых, почти все "проектные" организации, по сути, были маргинальными микрогруппами, во главе с лидером - энтузиастом. Ни сил, ни иных финансовых источников, кроме гранта, ни достаточных интеллектуальных ресурсов такие группы не имели. Как только у лидера иссякал запас энтузиазма или же он удовлетворял свое любопытство, работа над проектом прекращалась. Чуть более печально заканчивалась поддержка Маниловских прожектов энтузиастов. Как правило, это были достаточно увлеченные проблемой авантюристы, способные грамотно и красочно составить заявку, но совершенно не способные работать. В лучшем случае, результат их бурной деятельности был минимален. Например, некто N. заявляет о желании разработать программы учебных курсов по защите прав человека для 4-11 классов и внедрить их в общеобразовательные школы в виде факультативов. Желание благое, идея хорошая, тема актуальная. Статус заявителя - публицист, кандидат наук - подходящий. Но проект терпит полный крах. Заявитель не знает практики и реалий современной средней школы, у него нет никакой поддержки среди чиновников министерства образования, которые должны внедрять эти курсы, он не знаком с методикой создания пособий для учителей, слабо ориентируется в особенностях возрастной педагогики и психологии школьников. И, самое главное, о правах человека он имеет самые сумбурные представления, вынесенные из бессистемного чтения правозащитной литературы, основных международных документов, разоблачительных статей и писем протеста. В результате написано несколько бессистемных брошюр, благополучно забытых и пылящихся на полках в нескольких библиотеках.
   Но самое печальное, что в бюджет каждого проекта закладывается что-то вроде маржи или отката. Для набившего руку специалиста не так уж сложно заложить в смету несуществующие расходы. В умении "доить" благотворителей нашим грантополучателям не откажешь.
  

IY

   Реальная политика в России давно основывается на неформальных связях и отношениях, складывающихся внутри элитарных групп. В сущности, реальная политика всегда неформальна и всегда в тени. Ее корни тянутся от маргинальных групп, дружеских, соседских, профессиональных контактов. Совместной учебы, работы, пьянок, охоты. Посещения бань, кортов, гольф-клубов, бардаков. Можно сказать, что реальная политика в России делается не только без галстуков, но часто и без штанов.
   "Неформальным" путем пришли в большую политику знаковые фигуры - Чубайс, Кириенко, Митрофанов, Митрохин, Рогозин и даже Путин, (через учителя - Собчака и "семью"). Его аппарат (администрация президента) собран по принципу землячества, совместной работы или учебы. Примерно теми же принципами подбора кадров руководствовался и Б.Ельцин, но с меньшим размахом.
   Сейчас возможности вертикальных перемещений по шкале "народ - власть", управляющий - управляемый, намного ограниченнее, нежели в 1990-е годы. Власть черпает человеческие ресурсы из узкого круга "избранных", новой номенклатуры или иначе "элиты".
   Чтобы разобраться в хитросплетениях "периода реформ" или "времени перемен" 1987-1999 г.г. необходимо обращаться к неофициальным источникам: нелегальной и маргинальной печати, мемуарам, независимому мониторингу политического процесса. Такой мониторинг вели негосударственные информслужбы: "Гласность", СЕН, Постфактум, Партинформ. Позже - МХГ, Центр политической информации, Фонд защиты гласности, движение "За права человека".

Y

   "Семантика политологических терминов или политологическая квазитерминология", так назову я свой пресерьезнейший доклад, если когда-нибудь мне придется его прочесть. Начну с азов. Проверить любое логическое утверждение можно доказав его от обратного. Проверить ясность словоупотребления можно двумя способами. Эмпирико-статистическим, сославшись на частоту применения термина именно в этом понимании или вспомнив латино-греческое происхождение понятия. Но можно и третьим. Обосновав суть сказанного от производных от него. Например, "консерватор", он же консерв, он же слушатель консерватории. Что есть "консерва", например с тушенкой? Это есть нечто, предназначенное для длительного хранения и потребления. Нечто постоянное и неизменяемое. Сиречь вечная ценность. Отсюда "консерватизм" - примат непреходящих ценностей, съедобных во все времена. Отсюда консерватория, школа и хранилище сих ценностей. По сути, "консерватор", просто образованный, знакомый с искусствами и науками человек. В отличие от "idiot"а, человека в греческом понимании, без образования.
   На противоположном полюсе политического спектра "либерал", т.е. волюнтарист худшего розлива, вечные ценности не приемлющий, считающий наиглавнейшими свободу воли, свободу выбора, свободу от чего бы то ни было. Человек с некодексированным поведением и легкостью мыслей необыкновенной.
   Интересно, проследить, что понималось под правозащитой раньше. Иначе, проследить эволюцию понятия "правозащитник" в историческом контексте Можно ли назвать правозащитниками Андрея Курбского (читай его письма к Ивану Грозному с упреками явно правозащитного характера) или протопопа Аввакума? А странных правдолюбцев Новикова и Радищева? Дворянские диссиденты - заговорщики 1825 года уж точно были инакомыслящими, но уж никак не правозащитниками. Любопытно, что поборники народных прав (примеров множество) в борьбе за оные весьма напоминают поборников насильственного переустройства общества, то бишь революционеров.
   Советский диссант 1950-1980 годов, конечно, явление другого порядка. Но все же корни у всех правозащитников общие. Недовольство существующим порядком вещей, неприятие несправедливости, странным представлением о "неотъемлемых правах", меняющихся в каждый исторический период. Приходится признать, что "права человека" не юридическая категория, а скорее моральная и философская. И в этом смысле совершенно не разработанная или понимаемая вульгарно.
  
  

12. Элементы властной вертикали

  
   Общественная палата Российской Федерации, начала свою деятельность с выступления против принятия недоработанного закона "Об общественных организациях". Следующей публичной акцией стал разбор и осуждение преступления в Челябинском танковом училище. Но одновременно Палата весьма "политкорректно" отреагировала на знаменательное изречение Б.Грызлова, о том, что общественные организации получают деньги из-за рубежа, в частности от английских спецслужб. В дальнейшем Палата намерена противодействовать принятию закона "О противодействии терроризму". В общем, когда гражданского общества не существует или существующее не устраивает, создается его суррогат. Генетически модифицированный продукт. Модификация официально призванных правозащитников дошла до того, что пара весьма заметных из них предложила составить список запрещенных книг. Естественно, в целях борьбы с ксенофобией, антисемитизмом и национализмом.
   История показывает, что любая власть, в том числе "демократическая", весьма склонна к созданию около себя безвластных структур, долженствующих представлять собой все общество. Причем, отбор в такие структуры, осуществляется самой властью. В нашем случае избран изящный способ формирования, вполне отвечающий логике "управляемой демократии" и странной идеи "властной вертикали", пронизывающей все "гражданское общество". Изначально Президент назначил 42 "избранных". Избранные пригласили свои креатуры. А затем, все вместе, заполнят места своими клиентами. Ничего не напоминает? Сначала члены партии избирают делегатов на съезд по спискам райкома. Предварительно их утверждают в обкоме. Съезд избирает Центральный комитет по спискам самого комитета. ЦК кооптирует в Политбюро лучших своих членов по представлению самого политбюро.
   Незадолго до создания Общественной палаты таким образом был "делегитимизирован" Совет Федерации. Половину его членов назначают губернаторы, которых, в свою очередь, назначает сам президент. А вторая половина вообще не имеет никакого отношения к субъектам, которые они представляют. Это уже не представительный орган законодательной ветви власти, а какое-то кастрированное министерство. Треть ОП назначает президент, а треть не имеет ни какого отношение к субъекту - российскому обществу, которое они призваны представлять и от имени которого общаться с властью.
   Бонапарт, периода консульства решил проблему республиканских декораций просто: взял из конституции Сийеса самую спорную ее часть и довел до абсурда. Представительная власть была представлена четырьмя органами: Сенатом, Законодательным корпусом, Трибунатом и Гос. советом. Один имел право только предлагать законы, другой только обсуждать их, третий рекомендовать к утверждению, а четвертый советовать. И все они были независимы друг от друга, но зависимы от первого консула. Похоже?
   В период формирования Палаты общество увлеченно обсуждало, для чего же Оно создается. Правозащитники предполагали, что "гражданский контроль снова отнимут у всего общества и передадут отдельным его представителям, ставящим штамп ОТК от имени всего гражданского общества". Специалисты подозревали, что такая "общественная структура может очень быстро превратится в бюрократическую, или будет непрофессионально контролировать профессионалов". Оптимисты надеялись, что она превратится в "трибуну для формирования национальной повестки дня". Политологи утверждали, что задача ОП - "преодоление непонимания между государством и обществом...путем выдвижения и учета общественных инициатив". То есть два года группа неглупых людей должна будет разъяснять правительству, что думает общество по поводу принимаемых законов и служить репрезентативной группой отношения общества к власти. Сложный способ. Достаточно заказать ВЦИОМ не ангажированный опрос и станет совершенно ясно, что думает общество по поводу монетизации льгот, лишения права избирать глав субъектов, реформе здравоохранения, образования и ЖКХ, административной и пенсионной реформе. А также о конкретных властных персонажах. Любовь Слиска благородно призналась, что у власти и общества разные интересы. И задача Палаты "обеспечить согласование интересов граждан и органов власти". Беда в том, что в России они никогда не совпадали.
   Правозащитники почти не представлены в ОП. Если не считать таковыми адвокатов. О. Всеволод Чаплин справедливо заметил, что большая часть из действующих сейчас посредников между народом и властью давно себя скомпрометировала. Это касается не только правозащитных организаций, которые по мнению депутата от ЛДПР г. Островского гребут "огромные деньги". Но и значительной части экспертного сообщества. Священник, правда, не уточнил, чем именно скомпрометировали себя "посредники", но отметил, что Общественная палата должна стать голосом тех, кто был лишен голоса. Учитывая, что во всех известных партиях состоят вкупе не более миллиона человек, плюс три миллиона чиновников, получается, что некий круг людей призван голосить за остальные 97% населения России.
   "Совет по содействию"
   Принцип формирования Госсовета Российской империи был прост. Достигнул степеней известных, чиновник попадал в совет и получал право обращаться к императору с прошением. У нас, параллельно с Палатой действует Совет при Президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека. Его функции прямо пересекаются с функциями Палаты и также ограничиваются "оказанием содействия", "систематическим информированием", "подготовкой предложений", "консультированием". И, конечно, все его решения носят рекомендательный характер. Из 33 утвержденных членов Совета - 30 являются "общественными функционерами", то есть многолетними руководителями разнообразных фондов, советов и организаций. (Те же - в Палате). Сложно судить, насколько они представляют все общество, но может быть вкрапление юристов, харизматических представителей социальных групп, экспертов, не помешало бы. Наиболее грустное предположение о побудительных мотивах создания Палаты и Совета, представляются наиболее очевидными. Власть, проводя вынужденные непопулярные реформы, теряет поддержку в обществе и ищет точки соприкосновения. Тогда становится понятно, почему Совет заменил Комиссию. Комиссия - от власти, а Совет - это форум, труба. Через нее можно выпустить пар, а заодно замазать трубочистов. Массовое сознание катастрофически не успевает приспособиться к социально-экономическим изменениям в стране. И уважаемые граждане должны своим авторитетом поддержать действия власти или, по мере возможности, откорректировать их.
   Чиновников органически не могут подняться выше признания, что власть можно критиковать, но в рамках закона и с пониманием момента. А момент всегда тяжелый и критика неуместна. Продолжим логический ряд. Если правозащитника нельзя посадить, то его нужно купить. А если уж нельзя купить, то его следует разрешить. Но лучше - инкрустировать в органы власти. Чтобы, защищал не права, а законы. А законы принимаются "исходя из текущего момента" и нужд бюрократии. И никуда не денутся эти адепты гражданского общества, приверженцы демократии и политкорректности. Будут вынуждены, как законопослушные граждане, их защищать.
   У меня большие опасения, что члены Палаты перессорятся и разругаются уже в первые месяцы своего существования и в дальнейшем будут только дискредитировать власть. Одним своим существованием демонстрируя раскол в обществе. Это становится видимым уже сейчас, когда лишь 21 легитимный член подписал письмо в Думу с просьбой отложить принятие закона "Об общественных организациях". У части ОП на этот счет есть особое мнение. Этот закон, не смотря на поправки, не только лишит НКО финансирования (с одной стороны, они лишены права заниматься коммерческой деятельностью, с другой - принимать гранты из за рубежа), но и поставит большинство общественников под контроль целой когорты мелких чиновников, которые получат право определять, соответствует ли деятельность организации заявленным целям или нет. Правильно ли потрачены средства? К которым, кстати, эти чиновники не имеют ни малейшего отношения. Это их и бесит.
   Правозащитным РОО и АНО будет предложено регистрироваться и отчитываться. Занять свое место в системе "управляемой демократии", где на вершине вертикали "гражданского общества" - Общественная Палата.
   Когда в ОП кооптировали Аллу Пугачеву, несомненно, представляющую определенную часть общества, а затем там оказались достойные господа Потанин, Фридман плюс пять их коллег победнее, ситуация прояснилась. Этот придворный клуб лиц, действительно будет по-своему репрезентативным срезом общества по его верхушкам. Как лучшие сорта чая для избранных. И он, несомненно, будет лоббировать чьи то интересы. Но вряд ли тех, кто в этом нуждается. В театре демократии что главное? Декорации.
  
   Из записной книжки
   Прошедшие в Москве два гражданских форума, со всей очевидностью показали, что наше общество, даже в его узком круге и тонком слое, поразительно раздроблено. Правозащитники, заседавшие на день раньше представителей гражданских политизированных организаций, моментально раскололись на практиков, в основном из регионов, и теоретиков, вольно мудрствующих на тему прав человека. На маргиналов, озабоченных тем, что на денежный эквивалент льготных лекарств можно купить только аспирин и но-шпу, и яйцеголовых москвичей, сетующих вот уже почти 20 лет на ущемление свободы слова, ограничения прав на инициацию референдума и, о боги, на невозможность собраться втроем на кухне и учредить политическую партию. Стенания и стоны раздавались на съезде по поводу "сужения демократического поля", назначения губернаторов и декоративных выборов. Любопытно, что этих, вполне приличных специалистов по учреждению гражданского общества, никто, никогда и никуда не изберет и не призовет. Их удел вербально-виртуальное существование. Практичный народ уже имел удовольствие видеть в руководящих креслах говорливых интеллектуалов. Например, умниц с учеными степенями - Гавриила Попова, Анатолия Собчака, Бориса Немцова, Сергея Ковалева. И пришел к выводу, что политические свободы это, конечно, хорошо, но как-то далековато от насущных проблем. А когда назначенные цивилизованными демократами чиновники стали брать мзду, которая и не снилась их предшественникам, когда расцвела приватизация государственного управления, власть и бизнес слились в экстазе, те, кого яйцеголовые называют электоратом, послали их к черту. Удивительно, какой разный смысл можно вкладывать в одни и те же слова. "Либерал", "демократ", "реформы". Ныне это страшные ругательства. И в этом заслуга отнюдь и не столько Жириновского, но больше циничных, умненьких дядей, для которых страна поле для либерального эксперимента, а народ - материал для плуто - демократической утопии. Почти 150 лет назад неблагодарный народ не хотел свободы без земли, а дворянские гнезда переходили в реки Штольцев и Лопахиных. И сегодня крестьянину не нужен его условный пай без трактора, семян, кредитов и гарантированной реализации продукта. Подняв цены на топливо, миллионы фиктивных собственников без всяких продотрядов превратили в нищих люмпенов. Криминальные изначально нувориши скупили предприятия, купили власть, сейчас скупают землю. Почему, интересно, правозащитники думают, что нищий озабочен политическими правами, а не желудком и бесплатной медициной?
  
   Выступления на съезде делились на речи пафосные, детальные и принципиальные. С.А.Ковалев, как всегда, крупными мазками обрисовал сложившуюся ситуацию. "У нас вместо федерации - централизация. Вместо разделения властей - сервильный парламент. Вместо свободы слова - цензура, которая началась с показательного разгрома НТВ. [Больше не действует] принцип свободы волеизъявления на выборах. Вычеркнут [из практики] механизм открытой политической конкуренции". "Остатки автономности в регионах, - остроумно отметил С.Ковалев, - касаются только репрессалий". С.Ганнушкина, в силу профессиональной специализации, говорила о прошедшей анти грузинской кампании. Было сообщено, что московские власти выявляли всех, имеющих хоть какое-то отношение к грузинской диаспоре. Но при этом не трогали чеченский бизнес. Что из этого следует? Что грузины не заплатили, или что чеченские ОПГ успели купить чиновников. "Бойтесь стравливать народы, отметила выступающая, - события в Кондопоге - первая искра в большом пожаре".
   Больше всего мне понравились развешенные по стенам плакаты. Например: "Не путайте патриотизм и идиотизмом!", "Фашизм допустим только в камерном варианте!". "Русские! Приструним уродов в своей семье!". "Россия - для всех!". Не хотелось бы. Но это, в адрес национал-патриотов. Или "Один обман и ложь! И нет спасения от вашего единения!" Это в адрес "Единой России". "При попустительстве властей - созрела нечисть всех мастей". Господа, сами же выбирали.
  

Мы зря ругаем собственный портрет

  
   Представьте, на одном сказочном острове расположилась Власть. А на соседнем граждане, которых эта власть окормляет и пользует. Дабы знать нужды подведомственного населения, а так же дабы само общество из первых рук узнавало, чего от него хотят. Между островами ходит корабль - Общественная палата. Правда, на корабль пускают только по билетам, которые продает Власть. Причем не всем, а избранной клиентуре. Цена билета - лояльность, подконтрольность, необходимая степень конформности и управляемости. Появилась проблема в репрезентативности Палаты. Личности неудобные, неуправляемые, страдающие протестным комплексом, то есть имеющие свое суждение по каждому поводу и не собирающиеся его менять, учитывая сложность текущего момента, на корабль не допускаются. Однако, нашлись люди в государстве, которые сочли, что на безрыбье и рак рыба и пусть Власть знает как общество к ней относится и чего от нее ждет. С паршивой овцы хоть шерсти клок, решили личности. Если не мы, то кто? Власть назначит свои креатуры и тени начнут говорить от нашего имени. В общем, первый шаг к сотрудничеству был сделан сознательно. "Обязуюсь информировать компетентные органы..." о состоянии дел в обществе, принимать участие в решении дозволенных проблем и на время забыть о проблемах несвоевременных - декоративных выборах, коррупции власти, деградации образования, судебной системы и здравоохранения. Забудем даже о том, что половина законов, принятых за последние пять лет не соответствует конституционным принципам. Главное, что обратная связь налажена. За Кремлевской стеной и за забором Белого дома теперь будут знать, что думает та часть общества, которую согласились представлять отобранные властью граждане.
  
   Зачем в Палате 8 представителей бизнеса, во главе с Фридманом и Потаниным, тоже понятно. Кто-то должен ее финансировать. Зачем спортсменки, комсомолки - красавицы, а также художники и журналисты, тоже. Палата должна нравиться. Знаменитые певцы и певицы в Палате - для уравновешивания толстозадых чиновников. Но не очень понятно, почему в заведении нет правозащитников, им там самое место. Бесправность нечиновного люда в стране очевидна. Отсутствуют экологи. Может быть, обществу нравиться жить в выгребной яме?
  
   2006.
  

13. Правозащитное движение: время ушло-2

  
   После разрыва отношений, разлюбив или разочаровавшись, женщина начинает тихо ненавидеть мужчину, жалея, в общем-то, себя. "Ничтожество! Кому я отдала лучшие годы"?! Мужчина, чаще наоборот. Мучается и вздыхает, вспоминая, как ему было, иногда, хорошо с ней. "И чего ей не хватало? Ведь я ее любил"! Общий алгоритм - женщина старается поскорее и окончательно все забыть, вычеркнуть из памяти. Мужчина же вспоминает всю жизнь. Лучшие годы жизни я потратил на то, чтобы печатно и вербально осуждать и издеваться над маразматическим режимом, его вождями и шестерками. Уличать во лжи, дикости, серости, свирепости и некомпетентности. Тоталитаризме и несоблюдении собственных законов. То есть, был "инакомыслящим" и "диссидентом". Теперь вспоминаю о заблуждениях юности со странным чувством брошенного мужчины. Да, было хорошо, но все же, какой же я был дурак и свинья! За что боролся? Внутренней свободы стало гораздо меньше, а внешней... - тоже меньше. Когда нет денег, чувствуешь себя как в БУРе на зоне строгого режима. Мы променяли душевность и государственный патернализм, на равнодушие и социально разобщенное, деидеологизированное, холодное общество. Впрочем, юность радикальна и свободолюбива, зрелость - консервативна и конформна, старость равнодушна и ретроградна. Эта печальная банальность доказана опытом сотен поколений.
   "Инакомыслие" - термин устаревший. Согласно тезису писателя Банева, дурак, в сущности, тоже инакомыслящий. Ту небольшую группу людей, которых так окрестили, точнее было бы определить, как людей свободомыслящих. Нравственная потребность противостоять очевидной несправедливости и фактов беззакония, неправедного суда и удушающих запретов, - удел деятельных свободомыслящих - диссидентов. Совсем небольшая группа, которая сделала это своей профессией, определилась, как правозащитники.
   Появление правозащитников в 1960-е годы - естественная реакция небольшой просвещенной части общества на действия властей. Но не только. В эти годы ослабел страх. Немного ослабла цензура. Стали прощаться некоторые вольности, за которые раньше следовала немедленная расплата. И люди заговорили. Любая свобода начинается с того, вещи (и людей) начинают называть своими именами. Белое - белым, а черное - черным. Российский феномен заключается в публичности. Все и так все знали. Но публичное, особенно, печатное подтверждение очевидного, как бы подтверждало истинность слова и выдавало карт-бланш на протест во благо...
   Примерно с 1980-х годов к славному племени диссидентов причисляли себя почти все московские интеллигенты. Разница между разными группами "инакомыслящих" была в том, что достигшие степеней известных были конформистами (главное работа!), а "подписантов", изготовителей, хранителей и распространителей "заведомо ложных антисоветских измышлений", а также картин и песен, называли нонконформистами. Из среды нонконформистов выделилась группа людей с особенно обостренной гражданской совестью и характерным протестным сознанием. Кроме того, почти все они имели склонность к аналитическому мышлению. Это были правозащитники. Первоначально, правозащита понималась как отстаивание естественных, изначальных прав человека, присущих ему от рождения. В советском варианте, первые правозащитники (точнее, "антисоветчики") отстаивали не только и не столько естественные свободы, сколько чистоту ленинского учения, извращенного Сталиным и переродившейся номенклатурой. В 1950-е - начале 1960-х мелкими подпольными группами было придумано немало программ и манифестов, призывающих "улучшить" и "исправить" общественный строй в рамках идей социализма и социал-демократии. Строго говоря, членов этих подпольных антисоветских кружков нельзя причислять к правозащитникам. Но они были их непосредственными предшественниками. Советская власть, точнее ее "передовой отряд" - чекисты, сами спровоцировали изменение тактики протестных личностей. История русского правозащитного движения началась с всеобщего осуждения интеллигенцией смонтированных КГБ неправедных судов над конкретными людьми - Бродским, Синявским и Даниэлем, Гинзбургом.... Писатели, ученые, художники и инженеры, физики и лирики, выступили в защиту их прав. Ощущение, что суд был несправедливый и политически ангажированный, было всеобщим. Первые правозащитники начали с защиты прав отдельного человека, групп людей, но очень быстро пришли к пониманию необходимости отстаивать общечеловеческие нравственные ценности, к требованиям соблюдать собственное и международное законодательство. Прежде всего, соблюдать нормы "Декларации прав человека" (1949), ратифицированной СССР. В последствии мы подписали немало подобных договоров. Самые значимые из них - параграфы о правах человека Соглашения в Хельсинки, Венская Декларация, Европейская конвенция по запрещению пыток и ... унижающего достоинства обращения...". Но, как это обычно бывает (и до сих пор) в России - декларации не состыковывались с реальностью.
   С 1964 года правозащитники решаются действовать открыто и по возможности легально. "Соблюдайте ваши законы", "Соблюдайте вашу конституцию", - самые популярные лозунги правозащитников второй половины 1960-х годов. Автор этих принципиальных требований математик А. Есенин-Вольпин. Правозащитники стали добиваться элементарных гражданских и политических свобод. Свободы слова, печати, свободы передвижения, свободы вероисповедания, свободы зарабатывать любым способом, не ущемляющим интересы других граждан, свободы объединяться в партии и союзы, протестовать против злоупотреблений, избирать собственную власть, иметь возможность участвовать в управлении государством, хотя бы делегируя это гражданское право своему депутату. Думать, читать, смотреть то, что хочет. Все это сейчас достигнуто. И во многом, стараниями и платой исковерканными судьбами правозащитников.
   Примерно с 1987 года правозащитное сообщество политизируется. Возвращающиеся из лагерей политзаключенные включаются в общественную жизнь, некоторые становятся депутатами разных уровней, некоторые создают правозащитные структуры и периодические издания, даже партии, институты и профсоюзы. Идеологические разногласия внутри сообщества естественным путем приводят к его расколу. Мирно уживавшиеся на зоне аполитичные литераторы, баптисты и иеговисты, марксисты и троцкисты, националисты всех мастей, славянофилы и западники, либералы и социал-демократы, становятся непримиримыми врагами. В 1990-м году правозащитное сообщество окончательно распадается на "политиков" и собственно правозащитников. Кризис правозащитного движения наступил на рубеже веков. Элементарные гражданские и политические свободы были достигнуты. И перед правозащитниками встала дилемма: либо продолжать действовать в рамках понятий "мораль", совесть", справедливость", "нравственность", либо переквалифицироваться, как того требует время в революционеров, адвокатов или милиционеров. Сейчас в правозащитном сообществе присутствуют все три типа таких общественно активных граждан. "Революционеры" пытаются переустроить общество согласно своим идеалам. В основном, это правозащитники - политики. "Милиционеры" страстно обличают пороки, следят за строгим соблюдением законов, не вылазят из судов. "Адвокаты", наиболее востребованная часть правозащитников", занимаются рутинными делами. Помогают заключенным, мигрантам, несправедливо осужденным, оболганным, призывникам, инвалидам. Требуют от властей соблюдения законов и составления новых. Правозащитник-адвокат отличается от профессионального адвоката лишь отсутствием юридического образования и не стяжательством. И еще - заботой о сохранении уникального бренда, который достался в наследство от правозащитников 1960-1980-х годов. Когда они могли, пусть с натяжкой, считаться "совестью народа" и борцами за справедливость. Но современного адвоката, даже с натяжкой, совестью народа назвать никак нельзя. Как нельзя назвать борцами за справедливость и той же "совестью", несомненно, лично честных адвокатов - Падву, Резника, Барщевского, Кучерену. Это их профессия.
   Мне кажется, что как только деятельность правозащитников сместилась в сторону политики, они потеряли право считаться блаженными правдолюбами, жертвующими карьерой и благополучием ради чистой совести, справедливости и закона. Ныне, они лишь социально гиперактивные граждане, бузотеры, на все имеющие собственное мнение и противопоставляющие себя злобному монструозному государству. Жаль, конечно, но я действительно знал среди правозащитников и жуликов, и психов, и стяжателей и глубоко закомплексованных, не реализовавшихся в основной профессии личностей.
   Специализация современных правозащитников - это не отстаивание общечеловеческих ценностей, а конкретная общественная деятельность по устранению допущенных несправедливостей, помощь конкретным людям. Но общество подсознательно ждет от них большего. Они - последняя инстанция в борьбе за справедливость.
   Предлагаемая периодизация, конечно, условна, но, тем не менее, позволяет хоть как-то структурировать феномен правозащитного движения. Итак, латентный этап - подпольные марксистские, рабочие, социал-демократические, христианские и славянофильские кружки. Второй этап. Гласные выступления в защиту нарушаемых отечественного и международного законодательства, нарушения руководством страны внутренних, международных и нравственных норм, борьба за естественные, гражданские и политические права. Третий, политизированный этап: Попытка участвовать в легальной общественно-политической жизни страны, попытка инкрустации во власть. И четвертый этап - непрофессиональная адвокатская деятельность, согласно своим убеждениям.
   Современные правозащитники до сих пор, к сожалению, не видят разницы между борьбой за права гражданские, всеобщие, за справедливое мироустройство и защитой прав отдельного человека. Первое, категория этическая, почти социофилософская, второе, только профессиональное, адвокатское. Кроме того, не менее принципиальная разница между борьбой за права большинства и борьбой за права подозрительного в глазах общества меньшинства. Можно сказать, что в 60-70-е годы правозащитники отстаивали перед государством права, дарованные господом и конституцией. Сегодня, отстаивают права согласно политической конъюнктуре и собственным представлениям о "правильном пути" России. Защищая ущемляемые меньшинства - бандитов (борцов за независимость), геев и лесбиянок, сектантов, они защищают патологию перед нормой. Отстаивая, в подавляющем большинстве, определенное политическое устройство - либеральное, демократическое государство, рыночную экономику, они вторгаются в несвойственную нравственной правозащите область. Доминирующая среди правозащитников ориентация на западные демократии, защита исключительно общечеловеческих, сиречь западных, а не российских национальных ценностей и интересов, привела к тому, что большинство россиян стали относиться к ним крайне отрицательно. Наиболее очевидно это проявилось после единодушной поддержки правозащитным сообществом чеченских инсургентов. Да и после событий в Кондопоге правозащитники акцентировали внимание на спонтанном народном бунте (на их языке - на погромах), а не на рабском и униженном состоянии местных жителей, из года в год терроризируемых чеченскими бандитами. И ни слова не было сказано об отрезанных ушах и других измывательствах. Может быть потому, что среди правозащитников (как, впрочем, и среди адвокатов) весьма велик процент не славян, они стали восприниматься как инородная пятая колонна, защищающая права кого угодно, только не вымирающего, нищего и бесправного русского народа.
   До сих пор самые популярные лозунги правозащитников: "Соблюдайте ваши законы", "Соблюдайте вашу конституцию". Начиная с 1970-х годов, правозащитники стали добиваться соблюдения элементарных гражданских и политических свобод. Свободы слова, печати, свободы передвижения, свободы вероисповедания, свободы зарабатывать любым способом, не ущемляющим интересы других граждан, свободы объединяться в партии и союзы, протестовать против злоупотреблений, иметь возможность участвовать в управлении государством, хотя бы делегируя это гражданское право своему депутату. Думать, читать, смотреть то, что хочет. Все это сейчас достигнуто. И во многом, стараниями и платой исковерканными судьбами правозащитников.
   Кризис правозащитного движения наступил на рубеже веков. Формально, естественные, политические и гражданские права давно зафиксированы в конституции и многочисленных законодательных актах. На практике - все осталось по-прежнему. То есть, они не соблюдаются. Здесь уместно вспомнить высказывание профессора-юриста М. Агаркова. "Проблема, над которой бьются западные юристы - о соотношении обычая и закона у нас в стране решена очень просто: у нас есть обычай не соблюдать закон". Повторю, формально - гражданские и политические права зафиксированы. Социальный заказ от общества правозащитникам - помощь в конкретных ситуациях их не соблюдения. То есть, фактически был востребован правозащитник-адвокат. Причем, тот, который сможет убедить суд (желательно, присяжных) вынести вердикт не по закону, а по совести и по справедливости. В российских реалиях это привело к тому, что ныне чаще судят по понятиям.
   В самом слове - правозащитник, заложена специфика его деятельность. Он призван защищать права. То есть, закон. Плюс, естественные права человека. И совершенно не обязательно, чтобы он возлюбил ближнего. Это удел священнослужителей и воцерковленных личностей. Претензии правозащитников на роль общественных судей, причем на деньги западных спонсоров, мягко говоря, необоснованны. А судить, в данном случае, апеллировать к нравственному чувству общества, исходя из собственных представлений о справедливости, так же, мягко говоря, не корректно. Это уже удел судей.
   Жалко, конечно, что суд у нас коррумпирован, зависим, не скор и продажен.
   Может быть, настало время сузить поле деятельности профессиональных правозащитников? Оставить политику - политикам, благотворительность - спонсорам? Судебную защиту - юристам. Очевидная задача тех, кто не стесняясь, называет себя правозащитником - это в роли волонтера следить за соблюдением властью законодательства, международных договоров и соглашений и информировать, в случае открывшихся нарушений, тех, кто профессионально призван решать подобные проблемы. Адвокатов, прокуроров, депутатов, министров, губернаторов... . СМИ, суд в Страсбурге, ООН, ЮНЕСКО и прочие специализированные учреждения.
   Сегодня правозащитников не любят не только власти и бюрократия, но и подозрительно относится большинство населения. Причины нелюбви кроются не только в нескольких фразах всеми любимого президента, прозрачно намекнувшего, что правозащитные НКО связаны с иностранными спецслужбами и получают деньги от зарубежных фондов. В первом случае, это дезинформация. А во втором, вынужденная необходимость. Отечественные фонды коррумпированы и не очень расположены финансировать правозащитные организации. Зачем им ссориться с Кремлем? Но сторонники "железного занавеса" могут порадоваться. Западные фонды, изнуренные борьбой с российской бюрократией и разгильдяйством исполнителей проектов, сворачивают свою деятельность в России. Если учесть, что три года назад был разгромлен единственный крупный не коррумпированный российский фонд - "Открытая Россия" (его финансировал ЮКОС), то дела у бесприбыльных правозащитных НКО обстоят печально. Правозащитное сообщество в целом совершило за последнее десятилетие ряд тактических и стратегических ошибок. Одна из тактических ошибок заключались в том, что несколько известных лиц, привычно выступающих от имени сообщества, занимали однозначно прозападную и прочеченскую позицию. В первом случае они игнорировали общеизвестное: Россия наполовину Европа, а наполовину, все-таки Азия. А во втором, требования "мир любой ценой", это вариант большевистского Брестского мира, это хуже поражения. Скорбя по убиенным инсургентам, правозащитная элита не замечала 450 тысяч соотечественников, изгнанных бандитами из своих домов и не получающих никакой поддержки от государства. В общем, наш народ не захотел в согласии с общечеловеческими и гуманитарными ценностями, желать поражения своей стране. Стратегическая ошибка заключалась в том, что лидеры правозащитного сообщества до сих пор как бы находятся в 1970-х - начале 80-х годов. Тогда их деятельность была оправдана морально, и защищали они всем понятные, очевидные права и свободы. Ныне большинство правозащитных НКО защищают определенное мировоззрение, некоторую политическую позицию. Естественно, с ними многие не согласны. В сущности, от правозащитников ожидают одного - быть не ангажированными и бесплатными адвокатами, защитниками справедливости. Даже интеллигенция уже не рассматривает правозащитников, как пример гражданского мужества и четкой нравственной позиции в оценках событий.
   Одна из печальных проблем несчастного русского интеллигента в том, что большинство нравственных постулатов, которые кажутся ему очевидными, отнюдь не являются таковыми для людей иной культуры. То же самое с представлениями о нормах общежития, политических свободах, правах человека. И столь почитаемая правозащитниками "толерантность", как раз и состоит в том, чтобы признать категориальное равенство этой "неочевидности" и своей "общечеловеческой" позиции.
   Касаясь тем "правозащитное движение" и "права человека", всегда есть соблазн углубиться в терминологические разборки. Что это за феномен такой, российский - правозащита? И чем она отличается от профессиональной деятельности адвокатуры, прокуратуры, милиции, юридических консультантов, чиновников министерства юстиции? Эти организации профессионально защищают законы, что составляют формальную составляющую права. В УК РФ даже есть такой раздел - "преступления против личности", то есть защита прав человека. И даже деятельность депутатского корпуса, по большому счету, ориентирована на создание условий для нормальной реализации прав и свобод граждан. Не останавливаясь на этом, отметим, что правозащитное книгоиздание, возникшее в России лишь в 1991 году, имеет несколько характерных особенностей. Во-первых, оно принципиально некоммерческое. Во вторых, общественно-важные события, законы и общественные проблемы оцениваются с позиции нравственности. В третьих, правозащитные издания и периодика, к сожалению, совершенно лишены толерантности и терпимости к чужой точке зрения. А именно, на дух не переносятся выступления и идеология национал -патриотов, большевиков, националистов и левых радикалов. А так же, как правило, не устраивает существующая власть. И еще, необходимо различать политическую правозащиту, социальную и защиту естественных прав человека. А также правозащиту действия - акций, поступков; правозащитно - просветительскую деятельность, - информирование о своих правах и способах их защиты, и благотворительную.
   По числу действующих правозащитных структур характера, Россия давно находится на одном из первых мест в третьем мире. В том смысле, что далеко опережает Китай и Туркмению. Правда, безнадежно отстает от заевшихся европейцев и американцев, создавших тысячи экзотических объединений, защищающих все мыслимые и немыслимые права, от физиологических до интеллектуальных. Деятельность правозащитных организаций в России имеет солидную международную правовую основу. В отличие от общих и размытых положений российской конституции, многозначно трактуемых законов, приоритетные к исполнению международные соглашения сформулированы довольно четко. В основной пакет правозащитных договоров входят: - Всеобщая Декларация прав человека 1948 г. Европейская конвенция о защите прав человека 1950/1953 г. Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1969 г. Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Хельсинки, 1975 г. Международный пакт о гражданских и политических правах 1976 года. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1998 года. Европейская конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания 1998 г. Декларация ООН о праве и обязанности отдельных лиц...и органов поощрять и защищать общепризнанные права человека и основные свободы. 1999 г.
  
   14. Правозащитное движение и печать.
  
   Раз в стране существуют аппараты Уполномоченных по правам человека в центре и в субъектах Федерации, Советы и комиссии по правам человека, плюс структура Общественной палаты, то, вероятно, должна издаваться и правозащитная литература. Но в строгом смысле слова - правозащитной литературы не существует. Есть юридическая литература, включающая издания по широкому спектру права, в том числе по правам человека и правозащитной деятельности. Есть нормативная литература. В разных разделах каталогов группируются социально-обличительные творения, мемуары, рекомендации по защите собственных прав в суде, хроникально-информационные издания, различные мониторинги прав человека. Функционально, разница между правозащитными изданиями и юридическими пособиями невелика. И те, и другие предназначены для правового просвещения граждан. Разве что первые более художественны и эмоциональны, снабжены вольными комментариями и за них не платят, а вторые строги и скучны и занимаются ими профессионалы.
   Из более 2000 организаций, занимающихся ныне правозащитной деятельностью, одна из составляющих которой - информирование граждан о нарушении прав человека, более 600 имеют свои периодические издания или издательскую программу. Они частично объединены через участие в Информационной правозащитной сети и Правозащитном мониторинге (нарушений прав человека), патронируемом Московской Хельсинкской группой.
   Сегодня издательской деятельностью занимаются только крупные правозащитные организации. Долговременные издательские программы действуют в трех известных московских правозащитных НКО. Это "Мемориал", Московская Хельсинкская группа (МХГ) и Фонд Защиты Гласности (ФЗГ). Активную издательскую деятельность ведет также Пермская гражданская палата и Центрально-черноземный правозащитный центр в Воронеже. Главное, в издательской деятельности МХГ - ежегодная публикация ежегодного, альтернативного, многостраничного доклада "Права человека в Российской Федерации", документов правозащитных конференций, материалов о положении заключенных, о проблемах прав человека в регионах РФ. Кроме того, при МХГ с 1994 г. выходит ежемесячный информационный бюллетень "Хроника Московской Хельсинкской группы". (Первые номера вышли под знаменитым названием "Хроника текущих событий"). Редактор "Хроники" Елена Гришина опубликовала практическое пособие для правозащитных организаций с рекомендациями по установлению эффективного взаимодействия с СМИ. Точнее, в этой брошюре рассматривается специфика PR-деятельности общественных организаций. (Гришина Е. Правозащитная информация NON Stop. Опыт работы информационного центра. - М.: Центр общественной информации, 2006. - 60 с. - 2000 экз.). На использование в практической деятельности правозащитных организаций ориентирован вполне профессиональный журнал "Вестник публичного права", издающийся в Москве с 2004 года Фондом распространения правовых знаний "Конституция". Издательская деятельность МХГ - классический пример правового просветительства. Напротив, в "Хронике МХГ" почти нет теоретических и инструктивных материалов. Ее задачи фиксировать и информировать о деятельности правозащитных организаций". В прошлом году МХГ опубликовало воспоминания одного из основателей группы Юрия Орлова, ранее вышедших на Западе. (Орлов Ю. Ф. Опасные мысли: Мемуары из русской жизни. - М.: МХГ, 2006.- 314 с.: ил. - 1000 экз.). Переиздало исследование председателя МХГ, каноническую для диссидентов книгу "История инакомыслия в СССР". (Алексеева Л. История инакомыслия в СССР: Новейший период. - М.: МХГ, 2006. - 384 с. - 1000 экз.). В издательстве "Захаров" вышла книга ее воспоминаний. (Алексеева Л. Голдберг П. Поколение оттепели /Пер. с англ. З. Е. Самойловой. - М.: Захаров, 2006. - 432 с. - (Серия биографии и мемуары). - 2000 экз.). Поскольку борьба с национализмом и ксенофобией одна из основных областей деятельности МХГ, логичным выглядел выпуск учебно-методического пособия для курсов повышения квалификации сотрудников аппаратов уполномоченных и советов по правам человека. На мой взгляд, двухтомник излишне наукообразен и не приспособлен для использования в практической работе. Но следует помнить, что по настоящему научных работ по правозащите, до сих пор не издавалось. (Курс "Противодействие ксенофобии и этнической дискриминации". Ч. 1. - 2.: Учеб. пособие для сотрудников аппаратов уполномоченных и комис. По правам человека в РФ / Сост. О. Федорова. - М.: МХГ, 286 с.). Достаточно элитное издательство "Захаров", опубликовало размышления известного советского диссидента, борца за репатриацию евреев Натана Щаранского. (Щаранский Н. Дермер Р. В защиту демократии. Пер. с англ. - М.: Захаров, 2006. - 256 с. - 5000 экз.). В этих "размышлениях" приятно удивляет то, что бывший диссидент отнюдь не считает демократию, формой правления приемлемой для всех. И склоняется к тому, что эта форма - для избранных. В главах "Самообман", "Стабильность превыше демократии", "Интересы и моральные принципы", "Выборы - это еще не демократия", Щаранский убеждает читателя в некотором несовершенстве механизмов данной формы организации общества. Весьма полезные сборники выпускает журнал "Социальная защита" и его дочерняя газета "Ваше право", иногда объединяясь для этого с "Российской газетой". Кто скажет, что переиздание сборника 1995 года "Пособие для безработных", устарело? А свежий сборник "К призыву не годен"? Очень актуальная книга для родителей. Также весьма полезной показалась мне брошюра с образцами заявлений и обращений граждан "В органы власти". Может быть, мелочь, но все же обидно, отстояв пол дня в очереди, услышать, что заявление составлено "не по форме".
   В 1990-2006 годах правозащитные издания регулярно появлялись и исчезали. Но лучшие из них существовали довольно долго. Это, прежде всего, еженедельник А. Подрабинека "Экспресс-Хроника" (1987-2000). Журнал "Индекс. Досье на цензуру". (1997 - по сей день). Журналы "Гласность", "Правозащитник", газета региональных правозащитных организаций "За права человека" (Москва), "Карта" (Рязань) и др. Большой вклад в издание правозащитной литературы сделало московское издательство "Права человека", Фонд защиты гласности, возглавляемый А. Симоновым и Центр экстремальной журналистики. В частности, им удалось начать выпуск тонкого правозащитного журнала "Чеченское общество сегодня". На сегодняшний день вышло только 6 номеров, но можно представить с какими трудностями сталкивается редакция. Центр также издал серию брошюр под общим названием "Как защищать свои права". (Например, "Панфилов О. Арапова Г. Как защищать свои права? Проведение мониторинга нарушений прав журналистов и СМИ". - М.: Права человека, 2006. - 70 с. - 1000 экз.) Можно назвать еще несколько десятков фондов и организаций, выпускающих периодику. Востребованы мини газета "Право матери" одноименного фонда, "Известия Советов" - издание оппозиционного Союза координационных советов России, "Мы - граждане", газета объединенного демократического центра, еженедельная оппозиционная газета "Объединенный гражданский фронт". Региональные издания - "Лига избирательниц" (СПб), "Честный выбор" (Курган), "Кон Text", молодежного правозащитного движения (Воронеж). Вероятно, на сегодняшний день, лучшим продолжающимся правозащитным изданием является журнал "Индекс. Досье на цензуру", издающийся под патронажем ФЗГ. Последний, сильно запоздавший по финансовым причинам номер, вполне характерен. Публикуются материалы о нашем плохом отношении к исламу, о русском фашизме, антисемитизме, дедовщине в армии, Общественной палате. Плюс, по традиции, неплохая проза и художественная публицистика. И хотя я не разделяю взгляды редакции, сложно не отметить профессионализм отобранных авторов и стремление издателя объективно и разносторонне рассматривать проблемы. "Индекс" действительно толерантный и интеллигентный журнал.
   Более мелкие организации, такие как группа "Обратная связь", Комитет антивоенных действий", Молодежное правозащитное движение, движение против преступности и коррупции "Наше право", движение гражданских действий "Гроза" и многие другие ограничиваются выпуском листовок, информационных сообщений и "заявлений". К правозащитной тематике проявила интерес даже "церковь саентологии", выпустив руководство к действию под названием "Постоянная бдительность с целью сделать права человека реальностью". Международное движение "Молодежь за права человека" выпустило в 2006 г. несколько брошюр на тему "Что такое права человека?" Из крупных общефедеральных газет наибольший интерес к правозащитной тематике проявляют "Новые известия" и "Аргументы и факты". А "Новую газету" можно просто назвать правозащитным изданием широкого профиля.
   Даже из этого краткого обзора можно сделать вывод, что в стране сформировалась и востребована правозащитная публицистика. Пока, она в большей части политизирована. Но если существующие тенденции будут развиваться, мы в скором времени увидим блок профессиональных СМИ, ориентированных на защиту социальных и гражданских прав человека.
  
  

15. История одного архива

О попытке создания библиографической службы самиздата

  
   Шесть лет, с 1989 по 1994 г. в Москве просуществовала странная полу научная, полу информационная структура - Архив нетрадиционной печати. Не первая, но и не последняя попытка создать альтернативный, на самом деле некоммерческий исследовательский центр, непривязанный к "спонсорам", не имеющий "крыши" в виде академического института или госучреждения, суще­ствующий исключительно за счет продажи "интеллектуального продукта". В нашем случае "продуктом" был, в общем то, неходовой товар - библиографические изыскания, библиографическое сопровождение политологических исследований, общий политический мониторинг. История этой попытки печальна, но поучительна. Тем, кому собственно рассказ не важен, могут просмотреть выводы в конце статьи. А пока... Все начиналось так:
   В 1985 году, прозвучало слово "интенсификация", быстро с чьей-то подсказки замененное на "ускорение". Но не первое, ни второе народу не понравилось, не хотелось согражданам ни интенсифицировать бесплатный труд, ни ускоряться на пути к светлому будущему. Тогда прозвучало магическое слово "гласность". На западе восприняли его "на ура". У нас, поначалу, тоже. Контролируемая гласность -- гениальный ход Горбачева, часто сравниваемый со спуском пара, накопившегося в народном котле. "Огонек" и "Аргументы с фактами" пустились во все тяжкие, миллионными тиражами раскрывая всем известные тайны прошлого, бичуя сталинские репрессии, хрущевские закидоны и брежневский застой. Возвращают из ссылки А.Сахарова, предлагают помилование политическим зекам. Но те, кто уже сталкивался с репрессивной машиной государства пока осторожны. Они понимают, что новая генеральная линия партии "гласность"и прозвучавшее вслед за ней "перестройка", лишь вынужденный политический ход нового генсека, расчищающего авгиевы конюшни. Первые годы правления Горбачев занимался тем, что с помощью генеральной линии снимал со своих постов в ЦК, обкомах и госаппарате черненко-брежневскую номенклатуру, как не соответствующую новому курсу и ставил свою. Ни о каком кардинальном общественном переустройстве он и не думал. Скептики с кухонь прокомментировали новый курс так: "Товарищ, верь, пройдет она/ -- нам всем объявленная "гласность", / И вот тогда Госбезопасность/ припомнит наши имена!"
   Семь наиболее известных диссидентов, находящихся на западе, написали тогда письмо Горбачеву, перечислив условия (список преобразований) при которых они могли бы вернуться. Горбачев условия выполнил. Диссиденты не вернулись. Но в нашем обществе декларирование принципов и принятие законов, отнюдь не означает каких-либо изменений. Самой демократичной была сталинская конституция 1937 года. В России, как известно, закон, что дышло. В народе принято жить не по закону, а по совести, а власть живет по своим законам.
   В 1985-х годах понемногу стали возрождаться несанкционированные литературные альманахи -- совершенно безвредные сборники слабых стихотворений и авангардистской прозы. Стали популярны литературные студии, в которых одуревшие от многолетнего пьянства и вранья мэтры-конформисты поучали юные дарования. Но открылся самоорганизованный "Клуб поэтов", в Москве и Питере появились фэнзины (фантастика) и рок-журналы (самые знаменитые -- "РИО" и "Рокси" в СПб, "Сморчок", "Зомби"и "УР-Лайт"в Москве.)
   До, примерно, 1989 года гласность и перестройка касались лишь обеих столиц и плавно угасали в провинции. В Питере культура самиздата, чахло, но все же существовала со времен первой оттепели. Продолжалось издание классических литературных альманахов "Обводный канал", "Часы", доморощенный авангардист Митя Волчек с помощью Ольги Абрамович стал печатать на машинке "Митин журнал", чуть позже учитель Саша Новаковский бросил школу и начал печатать журнал серебренного века "Сумерки". Поднимать общественно значимые проблемы, не затрагивая политики задумал Миша Талалай в "Вестнике Совета по экологии культуры".
   Если не считать скромной "полиграфии", то эти журналы вполне могли соперничать с эмигрантскими "Стрельцом", "Ковчегом", "Синтакисом", "Мулетой" и т.д. Очень неплохой журнал "Третья модернизация" печатался в Риге В.Линдерманом, впоследствии издателем и редактором известной порнографической газеты "Еще". Конфессиональный самиздат в лучших образцах был представлен экуменической "Чашей" Сандра Риги, "Вестником христианско-информационного центра" М.Полякова, "Воскресением" В.Савицкого и непременной раскрашенной "Харей Кришны" И.Матушкина.
   В Москве же круто начали с авангарда. Поэты Саша Бараш и Коля Байтов (один также бросил школу, а другой программирование) выдали на гора двенадцать номеров метаморфического журнала "Эпсилон-салон", хулиганила напоследок концептуальная группа "Мухоморы"и тогда еще не забуревший Пригов. К концу 1986 года в стране (ограничиваюсь при подсчетах тремя славянскими республиками), уже печаталось около 200 фензинов, литературных и рок-журнальчиков. Многие из их авторов сейчас достигли в своей области солидной маститости и признания. Дима Врубель (журналы "Зеркало", "Лицей") перерисовал на берлинскую стену знаменитую фотографию поцелуя Брежнева с Хоннекером (тиранов) и стал знаменитым. Этот кусок стены даже купили. Илья Смирнов ("УРЛайт") -- признанный специалист по контр-культуре. Саша Бараш возглавляет литературную редакцию русского радио в Израиле. А Пригов Д.А. с Левой Рубинштейном -- мэтры концептуализма. Правда, тех кто остался в маргиналах и аутсайдерах гораздо больше. Таковы правила игры.
   В то время я заведовал профсоюзной библиотекой на окраине Лихобор. Библиотека располагалась в клубе железнодорожников, где имелся большой концертный зал мест на 600 и большое желание (у меня) его использовать. Гласность так гласность! Организованный на скорую руку читательский клуб при библиотеке, стал проводить в этом зале литературные вечера. Литературовед Аня Герасимова рассказывала о Хармсе и обериутах, выступали Байтов, Рубинштейн, Иртеньев. Первый аншлаг был, когда по знакомству приехал Жванецкий. Но это сошло с рук. Проверить на прочность политику гласности мне предстояло во время проведения толи конференции, толи очередного съезда КПСС весной 1987 года. Я пригласил модного тогда Д.Пригова, а он, как человек светский, назвал еще больше 1000 слушателей. Выступление было назначено на 11 вечера. Лихоборы -- конечная остановка 27 трамвая, ходящего довольно редко. И вот в эту глушь, поздно вечером отправляются вагоны, набитые под потолок подозрительными молодыми людьми, бородатыми и волосатыми, а на дворе гласность и партийная конференция, которая неизвестно еще чего решит. Вечер, естественно, ни кем не был санкционирован, так, встреча читателей с любимым автором. Конечно же, через полчаса после начала меня выдернули из зала и трясущийся директор клуба отвел меня в свой кабинет, где сидели представители органов и страдали. Они не знали, что делать с нашей явно неблагонадежной оравой. Если разгонять, то за что и как? Меньше чем сотней сотрудников здесь не обойтись. Я упираю на гласность и решения пленума, они на мою политическую близорукость и антисоветизм Пригова. Вечер закончился благополучно, но из библиотеки меня все же выжили. Так я стал свободным библиографом. И последующие семь лет посвятил библиографированию сначала нелегальной самоизготовляемой и самораспространяемой литературы - самиздату, а затем и просто маргинальной малотиражной, изданий оппозиционных партий, непризнанных конфессий, невесть кого представляющих профсоюзов, политических движений.
   Появление тысяч (возможно и десятков тысяч, точной цифры не знает никто), новых периодических изданий -- одно из очевиднейших последствий либерализации режима. Психологические и экономические причины такого рода бума достаточно очевидны. Причем, если в (условно) первой фазе перестройки (1986--89 годы) росло число нелегальных, незарегистрированных изданий, т.е. самиздата, то начиная с 1990 взрывообразно возникают издания традиционного характера, но тем не менее, по большому числу параметров, принципиально отличающихся от прошлой, монопольной партийно-государственной прессы.
   Одно из заметных изменений, произошедших с прессой периода перестройки, это лишение печатного слова "директивных" функций, что привело к некоторому изменению как восприятия текста, так и отношения к тексту самого журналиста. Место одной идеологии, одной иерархии ценностей занял целый спектр кастовых, профессиональных и чисто меркантильных интересов.
   Чтобы не углубляться в терминологию, отмечу, что под самиздатом в 1987-- г.г. я разумел неофициально и непрофессионально изготовленные издания, в основном, периодические, естественно, оппозиционные властям или же антагонистические к каким-либо распространенным нормам или институтам. Не рассматривались перепечатки известных труднодоступных произведений и тамиздат. Помимо несанкционированного изготовления, самиздат, от другой печатной продукции отличался произвольностью и добровольностью распространения. К сожалению, вторая волна российского самиздата, в отличии от первой, 1960-1970хх годов, не отличалась некоммерческим подходом. Многие издания приносили издателям прибыль. Подчеркивая иной качественный и содержательный характер самиздата 1980-х годов, многие исследователи предпочитали пользоваться терминами "свободная", "независимая" или нетрадиционная печать. Все они в достаточной степени не точны.
   После принятия закона о печати и, одновременно, возникновения в стране подобия многопартийности появился новый вид прессы, которую я дал себе смелость определить, как малотиражную маргинальную и партийную прессу. По все видовым и жанровым характеристикам, это тот же самиздат, только зарегистрированный и на более высоком техническом уровне изготовления. С начала шестидесятых годов техника изготовления самиздата изменялась соответственно уровню технического прогресса, благосостоянию граждан и возможностей контроля со стороны властей. Сначала пишущая машинка, реже фотография; при массовом изготовлении, например, листовок, гектография и шелкография; затем та же пишущая машинка и допотопные ротаторы, ротапринты и светокопировальная техника; потом персональные компьютеры с принтером и разнообразные западные копиры, ксероксы и шарпы, а начиная с 1993 года, в основном, типографское исполнение.
   Осенью 1988 года мне довелось участвовать в сходке издателей нелегаль­ных изданий, организованной редактором правозащитного еженедельника "Экс­пресс-Хроника" Сашей Подрабинеком. Подрабинек, бывший член Рабочей комиссии по расследованию использования психиатрии в политических целях, автор книги "Карающая психиатрия" создавал Клуб независимой печати. Первоначально в клуб вошло 11 изданий, большей частью либерально - демократического направления. Одновременно Сергей Григорьянц предпринимал попытки организовать Независимый профсоюз журналистов, каковой и был официально создан на втором его конгрессе в Вильнюсе, весной 1989 года. В конце 1988  была также создана Московская независимая общественная библиотека, которую возглавил весьма пробивной человек, сумевший превратить ее в прибыльное предприятие. Книги для этой библиотеки, в основном западные издания и самиздат, предоставили С.Григорьянц, А.Подрабинек, В.Аксючиц, В.Игрунов и неперсонифицированный "Демократический союз". Я же стал издавать самиздатский журнал "Библиограф", в котором фиксировал и комментировал самиздат и новые поступления (разнообразные документы, листовки, программы) в Московское бюро информационного обмена и Независимую библиотеку. М-БИО, созданная В.Игруновым при поддержке дружественного кооператива была любопытнейшей организацией. Впоследствии, Игрунов переименовал ее в Институт Гуманитарно-политических исследований. Это было место встреч, как тогда называли "неформалов", политизированных молодых и не очень людей, создающих некие союзы, движения, партии и даже "фронты". Деятели повсеместно возникающих "Народных фронтов"приезжали со своими изданиями со всего Союза, так что работы мне хватало. Сережа Митрохин, Вячик Игрунов (ныне дважды депутаты Гос. Думы от "Яблока") и политолог Володя Прибыловский издавали очень информированный в делах политического андерграунда и ироничный бюллетень "Хронограф". Позже появилась газета "Панорама", со временем трансформировавшаяся в одноименную информационно - исследовательскую группу, занимавшуюся политологическими исследованиями, а я продолжал печатать еженедельный "Библиографический листок". Новые издания появлялись каждый день! За 1988--89 годы общее число названий неподцензурных изданий, самиздата, достигло 1 тысячи и мне пришло в голову составить справочник самиздата, что и было сделано. Первый вариант этого справочника отпечатал Ю.Кушков, бизнесмен-библиотекарь, тиражом в 100 экземпляров. Теперь это библиографическая редкость.
   В конце 1989 года случилось событие, определившее род моих занятий на шесть лет вперед. Фонд "Культурная инициатива" выделил грант на сбор и изучение самиздата. Я собрал друзей и учредил "Архив нетрадиционной печати", благо в ящиках и коробках хранилось уже более 5 тысяч экземпляров разнообразной неформальной литературы. На этом кончилась предыстория, и началось хождение по мукам.
   Для начала требовалось определить приоритетные направления исследований, подобрать сотрудников, найти потребителей, организовать стабильное комплектование и подыскать помещение. Опыта руководящей работы у меня не было, а потому я сделал банальную, но все равно непростительную ошибку - взял в штат своих друзей, самых талантливых, но потому и самых безалаберных и безответственных. Свободный график работы привел к тому, что я часто оставался в офисе один и по ночам, безобразно матерясь, делал рутинную, не спорю, работу за коллег. У нас было два основных направления. Мониторинг возникающих политических партий и движений, групп и союзов и заполнение базы данных по самиздату. Мы исходили из того, что обязаны фиксировать все, что не попадает в поле зрения государственных библиографических институтов. А следовательно, должны были искать, приобретать, библиографировать и анализировать все вновь появляющиеся "независимые" периодические издания и документы, невесть как возникших организаций, брать интервью у партийных функционеров, раскладывать партии по полочкам политического спектра, следить за перманентной предвыборной борьбой и т.д.
   Первый наш гонорар был на грани законности. По заказу посольства Израиля мы составили аналитическую библиографию национал-патриотических изданий. Второй раз, осенью 1993, от такого же заказа, но уже со стороны правительственных структур, мы отказались. Было слишком ясно, зачем эта информация потребовалась. Над другим заказом работали полгода, но зато очень приятно было вручить клиенту из Станфордского университета трехкилограммовый фолиант "Выборы в России. Факты. Анализ. Комментарии", сопроводив его двумя ящиками с газетами и документами. Через два года моя команда окончательно утратила управляемость и каждый занимался тем, чем хотел. Все писали дипломы и исследования и требовали, чтобы я их редактировал, доводил до ума, составлял библиографии и реализовывал. Лора Зуева (сейчас она зам.главного в "Учительской газете") изучала женское движение и феминизм, Д.Карасик (сейчас он в Израиле) изучал еврейские издания, Лев Кучай чинил постоянно "летевшие"компьютеры и ежемесячно вставлял в них новые программы, которые зависали и портили нам всю работу. Еще три очаровательные девушки либо постоянно пили чай, либо общались с посетителями. До сих пор не знаю, чем они занимались и зачем я их взял на работу. Я же выпускал информационный бюллетень "Газеты России", заполнял базу данных по самиздату и отслеживал политический спектр. Мне, как любому руководителю, времени для нормальной работы оставалось все меньше и меньше. Мы организовывали выставки самиздата (в том числе в Лондонском университете и на Франкфуртской книжной ярмарке, в библиотеке Иностранной литературы и в ЦДЖ), я ездил на разнообразные конференции и возвращаясь взывал к темным силам и совести коллег. Архив стали посещать пишущие диссертации слависты, берущие многочасовые многодневные интервью. Денег за это мы с них не брали. Приезжали маститые профессора и коллеги-библиотекари из Британии и США. Для них мы организовывали интервью с лидерами политических движений. Кстати, тезис об изначальной патологичности "левых"первым выдвинул умница и, что редкость для запада, интеллигент, профессор Джеффри Хоскин. Поговорив с лидерами "Единства" и "Трудовой Москвы", он вышел бледный и попросил водки вместо чая. К этому времени я уже числился секретарем Независимого профсоюза журналистов и сопредседателем Ассоциации хранителей и исследователей нетрадиционной печати. Успел прочесть несколько докладов в Оксфорде и Копенгагене, и даже побывал в Бременском архиве. Но почувствовать себя гордо, мне не давали две вещи: постоянно гнетущая мысль, что деньги кончаются и надо зарабатывать все больше и больше, а также появляющиеся каждый день где-нибудь в России новые самиздатские газетки, которые необходимо получить и ввести в базу данных.
   В конце 1992 года я совершил вторую непростительную глупость. Уверовав, что Архив всегда будет на плаву, мы после долгих переговоров приобрели более 440 переплетенных томов советской прессы 1924 --начала 1953 г.г. Это 220 названий, чуть ли не все, что выходило в СССР в это время. Мы приобрели бы и больше, но в арендованный КамАз больше не влезало. Так что остались лакуны, которые мы были намерены восполнить. Еле перетащив все это богатство в комнату, которую нам предоставили в Институте новых технологий образования, мы стали думать о его использовании. Для этого было необходимо нормальное помещение. Метров 20 мы отводили под архив самиздата, 10 м. занимала техника и еще тридцать требовалось для новых газет. С этого момента основным моим занятием стало обивание порогов. Все соглашались, что Архив уникальный, но бесплатно помещения никто не давал. Я даже предлагал подарить архив, оставив за собой лишь право пользования и контроль за сохранностью. Но как-бы ни так. Помещения были на вес золота, т.е. сдавались за валюту. Ни в Институте мировой литературы Академии Наук, где я раньше числился, ни в ИНИОНЕ, ни в полуразвалившейся РГБ, помещения не нашлось. Еще два крупных заказных исследования, которые мы провели, ситуацию не изменили. Для аренды минимально возможного помещения требовалось ежемесячно триста долларов. На такую же примерно сумму мы комплектовались и пятьсот долларов уходило ежемесячно на зарплату. По сотне каждому. В надежде, что наступят лучшие времена, мы складировали архив, заняв целиком одну из комнат в квартире Левы Кучая и в конце 1994 года прекратили работу.
   К этому времени в архиве числилось 1592 названия самиздата и малотиражной маргинальной и партийной прессы (около 10 000 экз.), полторы тысячи документов,- программ, деклараций, заявлений, листовок, более 90 000 советских газет и около 500 экземпляров газет периода революции 1917 года и гражданской войны.
   Наиболее интересной, но и сложной частью нашей работы была организация комплектования. Когда число изданий в стране перевалило за тысячу, и уже невозможно стало собирать самиздат по принципу -- знакомый моего знакомого знаком с издателем, мы повесили в Архиве огромную карту СССР, расцветив ее, как штабные офицеры, флажками и условными пометками, символизирующими "охваченность"местности и городов нашими сборщиками дани. Был создан институт "представителей архива", на которых была возложена обязанность собирать издания и отслеживать возникновение политических организаций в регионах. Огромную радость приносило обнаружение где-нибудь в тьмутаракани нового самиздатского журнала. Мы находили их на Соловках и ставропольских хуторах, на Сахалине, Камчатке, Чите и Магадане. Но основная масса издавалась, конечно, в Москве и Питере.
   Мы были плюралистичны и политически не окрашены. А потому дружили и общались с самыми политически экзотичными персонажами. Бывало, что в архив одновременно приезжали представитель Русской катакомбной церкви и буддист, лидер региональной националистической организации, монархист, ельцинист, сталинист, либерал и эколог. Все они мирно пили на кухне чай и водку, обменивались изданиями и мнениями о будущем России. За порядком следила Майя, двухметровая девица, мастер спорта, занимавшаяся метанием ядра и член Демократического Союза. Провинциальные правозащитники были от нее в восторге. Одним легким движением бюста она посылала в нокаут. Много раз ее пробовали переманить коллеги-конкуренты, но Майя хранила нам верность, тем более, что все мы по очереди писали за нее курсовые работы и диплом. Я полагаю, что нам удавалось отслеживать до 90% существовавшего в природе самиздата, используя, в основном, личные связи.
   Как-то незаметно мы стали уделять больше внимания двум политическим направлениям, показавшимся нам наиболее интересными, перспективными и опасными для общества. Мы внимательно "просвечивали" идеологию и деятельность коммунистических и национал-патриотических организаций, а также любых экстремистских групп. Кстати, знаменитый национально-патриотический фронт "Память" под предводительством Д.Васильева, едва ли не самая приличная и цивилизованная компания, среди ей подобных. С ложной скромностью замечу, что кроме меня в России только один человек -- Володя Прибыловский, способен назвать и охарактеризовать все сорок коммунистических партий и 160 националистических объединений. Совершенно ненаучный, но много раз перепроверенный вывод, который мы сделали, общаясь с "левыми"и патриотами, это убеждение, что все они, прошу прощения, психически ненормальны. Вялотекущая шизофрения, диагноз, который любили ставить диссидентам, все же существует. Были, конечно, и просто одиозные персонажи, политизированные маньяки, но попадались и талантливые артисты. Самый известный из артистов -- Жириновский. Я познакомился с ним в начале его карьеры, в 1988 году, когда он призывал давить демократов танками и постоянно пытался публично подраться. Вероятно, политик в России должен быть немножко кретином, ровно в той степени, чтобы избиратели приняли его "за своего"парня. Книжку, которую я о нем написал (Жириновский. Очерк политического поведения.- М.: АНП, 1995) купили американцы и теперь его личность изучают студенты в Гарварде, как характерный пример нового русского политика. За время существования архива мы познакомились со многими политическими деятелями и издателями. Некоторые из них неожиданно "уходили во власть", но большинство оставалось маргиналами.
   Наших западных партнеров, славистов и библиотекарей, отличала неподдельная любовь и уважение к русской культуре. Они восхищались даже тем, что мы считали своими недостатками. Например, в Британии, только злобному умалишенному могло прийти в голову устроить в церкви хлев, а потом, всем миром восстановив, снова открыть храм. В том, что мы на это способны, они усматривали уникальность и непостижимость русской натуры. Они восхищались нашей веротерпимостью, долготерпением, презрением к комфорту и умением пить водку без тоника.
   Не могу не вспомнить открытие семинара датских преподавателей русского языка. Банкет, который полагается проводить по случаю закрытия мероприятия, они устроили по случаю открытия. После чего следовали доклады. Мне, как русской "изюминке" семинара преподнесли огромный бокал "Смирноффа" с соленым огурцом (нигде на западе вы не найдете соленых огурцов) и приготовились слушать. Я говорил на трех европейских языках, всех, кроме русского, поскольку датские преподаватели русского, его уже не воспринимали. Насколько я уловил, требовалось обсудить идею о возможности прослеживания этапов построения правового государства и гражданского общества в России по косвенным признакам изменения ментальности общества, и в частности, почему-то, по нюансам физиономий вождей. Один из преподавателей развесил фотографии наших идолов, от Ленина до Ельцина и принялся излагать, в рамках дискуссии, почему именно такой тип соответствует такому-то периоду нашей истории. Я не спорил, конечно, Горбачев благообразней Хрущева, а Ельцин -- Черненки. Но, по моему, ничего из этого не следует. Тем более, что самым цивилизованным выглядел глава КГБ Андропов. Нет ничего смешнее, когда сытые и благополучные граждане политически стабильного, скучного государства умозрительно обсуждают стоящие перед нами проблемы. Это похоже на недоумение аристократки: Зачем ты, мужик, ешь черный хлеб? Конфекты гораздо вкуснее!
   Самым колоритным, образованным и неповторимым из наших партнеров был шотландец, профессор из Эдинбурга Мартин Дьюхарст. Справедливо считая, что он лучший знаток русского языка в Шотландии, Мартин представился так: "Чувак! Так у вас говорят? Вашу рожу я где-то видел!" У меня отнялся язык. Неповторим был также библиограф Войцех Залевский из Станфордского университета. Несмотря на глобальную компьютеризацию библиографической деятельности в Калифорнии, он принципиально работал на карточках. И ему это сходило с рук, поскольку он славянин, а значит, с точки зрения американцев, имеет право на некоторые странности. Войцех, как и все иностранцы, влюбился в нашу неповторимую Майю и преклонялся перед ее внушительными достоинствами.
   Наиболее заметными из отечественных самиздатчиков были, конечно, мэтры: Сергей Григорьянц, издававший журнал "Гласность", Александр Подрабинек ("Экспресс-Хроника"), Александр Огородников ("Бюллетень Христианской общественности"), Валерия Новодворская, первое время определявшая политику "Свободного слова", Лев Тимофеев ("Референдум") и Виктор Аксючиц ("Выбор"). Эти издатели, все, кроме Аксючица, бывшие зека, были первыми в новой волне самиздата, а их издания -- наиболее качественными (если вообще можно говорить о качестве) и серьезными. Каждый из них был по-своему колоритен. Христианин А.Огородников прославился жесткой авторитарностью, (как, впрочем и Григорьянц и Подрабинек) и женолюбием. Для чего и основал Христианско-демократический союз, который путем бесконечных расколов и размежеваний в скором времени превратился в два ХДС и одну ХДП. Скандалы, сопровождавшие политическую деятельность Огородникова, сильно подрывали его имидж. Впрочем, сидевшие вместе с ним подтверждают, что срок тянул он честно, не ссучился, не каялся, держал голодовки. Один раз он заставил голодать по какому-то поводу всю редакцию бюллетеня и меня, заглянувшего на огонек, заодно. Пришлось пить не закусывая. Голодовка была не сухой.
   Сергей Григорьянц, бывший литературовед, был более известен на западе, нежели в России. Это помогло ему в максимально короткий срок придать своему журналу и регулярным сообщениям информационного агентства "Гласность", некоторую профессиональность. В редакции работали неплохие журналисты, которые в дальнейшем стали действовать самостоятельно (А.Бабицкий, Д.Волчек). Редакция "Гласности" более других подвергалась давлению ГБ. Были избиения сотрудников, обыски, изъятия, задержания. Но все же его деятельность была откровенно ориентированна на запад и это помешало ему создать хороший аналитический журнал. Западу требовалась информация, а не аналитика. Попытку создания аналитического журнала предпринял так же Лев Тимофеев. Собрав нескольких интеллектуалов (Б.Пинскера, Л. Пияшеву,  В. Селюнина), а также компьютер, он издал несколько номеров изящного аналитического бюллетеня "Референдум", выходившего два раза в месяц. Но - узок круг и слой тонок... Некоммерческий "Референдум" не нашел своего читателя. Философ, бизнесмен, политик и бывший депутат РФ В.Аксючиц, в силу разнообразия деятельности, чувствовал себя как буриданов осел. Однако его "литературно-философский журнал русской христианской культуры" "Выбор"-- лучший в своем жанре и один из лучших в самиздате. Впоследствии, несколько препарировав идеи НТС, он создал Российское Христианско-демократическое движение и как его составную часть "Российскую Христианско-демократическую партию". Среди самиздатчиков он прославился тем, что издал Нагорную проповедь под собственным копирайтом. Впрочем, он, кажется, первым легально напечатал и "Архипелаг ГУЛАГ".
   А.Подрабинек, известный как член комиссии по использованию психиатрии в политических целях, начинал издавать правозащитную "Экспресс-Хронику", как внепартийный информационный бюллетень. Однако, не очень жалуя "загадочную русскую душу", стал информировать исключительно о нарушениях прав "национальных меньшинств", даже в тех республиках, где меньшинство составляли русские. О нарушениях прав членов КПСС, испытывая к ним патологическую ненависть, он вообще забывал. "Экспресс-Хроника"-- также было лучшим в своем жанре изданием, как ни странно, резко потерявшим позиции после легализации. Дошло до того, что А.Подрабинек стал печатать программу телевидения. Как несгибаемый антикоммунист он близок к В.Новодворской, которой, впрочем, не по нраву любая власть. Ее до смешного ругательные статьи в "Свободном слове" и многословные эссе ни о чем в "Новом времени", нужно издать отдельной книжкой, как пример маниакального менторства. Обзывая публично и печатно Горбачева, а потом Ельцина "убийцами" она формально права, забывая только о том, что без них она бы обращала свои вопли вертухаю.
   В восьмидесятые годы жизнь самиздатчиков была несладкой. Чередой шли задержания, обыски, изъятия. Как водиться в России каждая акция сопровождалась легким мордобитием и пропажей личных вещей. Больше всего страдали, конечно, распространители продукции. Первое время, когда тиражи ограничивались 10-- экземплярами (две три закладки копирки) никакого распространения не было -- все расходилось по знакомым, знакомым знакомых и т.д. Но очень быстро самиздатчики освоили многочисленные служебные ксероксы и ротапринты. Тиражи возросли до 100--500 экземпляров, а уже осенью 1988 была задействована полиграфическая база Прибалтики и Белоруссии. Тиражи перевалили за 1000. С 1990 года уже многие обладали собственными или арендованными copy-mashins и лучшие (а также худшие, коммерческие) издания увеличили тираж до десятков тысяч экземпляров. Рекордсменами по тиражности были "Свободное слово", "Северо - Запад", "Хроника МОИ", "Новая жизнь", "Бюллетень СибИА".
   Как уже было сказано, основной причиной появления большинства изданий была необходимость само идентифицироваться, заявиться какой-либо маргинальной группе. Обычно группа поименовывала себя партией, союзом, реже центром, объединением. Дабы факт своего существования стал непреложен для самих членов группы, необходим был печатный орган. Второй провоцирующей на литературно-издательскую деятельность силой стали перманентные выборы -- в ВС РСФСР, СССР, местные, Президента... Повсеместно возникшие Народные фронты (Московский, Ленинградский, Ярославский, Калужский и т.д.) обзаводились собственными Информационными бюллетенями, в которых ругали советскую власть, требовали независимости Литвы, ратовали за демократических кандидатов и почему-то за Ельцина. Наиболее известными и многотиражными были "Северо-запад" - бюллетень ЛНФ, где немалую роль играл Петр Филиппов и "Хроника" Московского объединения избирателей, возглавляемая фанатом Ельцина В.Мироновым.
   Все эти издания оказали несомненное влияние на политически активную часть населения, принимавшую участие в выборах. Коммунистического самиздата тогда еще не существовало (он появился в 1993), национал-патриотические издания еще не так четко отделяли себя от всей массы оппозиционной прессы и "перевоспитанием", переориентацией избирателей занималась, в основном, "демократическая"пресса. Как же мне хотелось тогда, чтобы хоть какой-нибудь благотворительный фонд, хотя бы Д.Сороса с его программой "Гражданское общество", объяснил бы нашим доморощенным "демократам", борцам за свободу и независимость --что такое демократия. Уверен, они бы плевались, кричали "чур меня"и бежали как черт от ладана. Вера в очередную прекрасную сказку, очередной вариант прекрасного будущего, склонность к утопиям, сыграла с нашим народом дурную шутку. Эйфория пройдет позже, а в 1988-- "борцы" с упоением стучали по клавишам пишмашинок и 286-х компьютеров бичуя власть и обличая несправедливость.
   Настоящий бум, вакханалия политизированной самиздатской периодики началась в конце 1987 года. Еще существовал значительный идеологический пресс, но почти исчез, ранее обязательно сопутствующий ему, пресс репрессивный. Возвращавшиеся из лагерей правозащитники, получив свободу обнаружили, что провозглашенная гласность, есть ни что иное, как ограниченная свобода критики. По уже привычным, наработанным шаблонам они начали создавать свою, параллельную и независимую от государства минипрессу, провоцируя на это занятие довольно широкий круг "демократически озабоченной"молодежи. За короткое время число названий увеличилось до 400, а к концу 1990 по всей стране выходило более 1500 независимых незарегистрированных изданий --самиздата.
   Первое время, не разобравшись в определяющих признаках, и западные и отечественные библиотеки, формировали фонды самиздата, исходя из эмпирически вычисляемой маргинальности издания и его явной оппозиционности режиму. Таким путем, в одной корзине с собственно самиздатом оказывались и вполне традиционные фрондирующие малотиражные издания: рижская "Атмода", таллиннский "Вестник НФ", вильнюсское "Согласие". Но постепенно, особенно после принятия закона о печати и всеобщей легализации изданий, становилось ясно, что самиздат это особое явление. Точно также, как появившаяся позже и занявшая нишу самиздата маргинальная партийная пресса.
   К счастью для общества и к ужасу для комплектаторов библиотек, выходило обычно не больше трех-пяти номеров, после чего партия распадалась и появлялись новые рупоры.
   Пытались самиздатчики и объединиться, дабы коллективно обороняться от оглоедов - чиновников и милиции. Почти одновременно был создан Клуб независимой печати и Независимый профсоюз журналистов. Большой пользы эти структуры не принесли, зато провели несколько встреч и конгрессов в Москве, Питере, Вильнюсе и Таллинне, на которых смогли перезнакомиться и перессориться друг с другом. Наиболее памятным для меня стал Вильнюсский конгресс. В гостиничном номере за парой бутылок водки по причине завершения конгресса собралась удивительная компания: западнянский националист В.Чорновил, питерская феминистка О.Липовская, лидер радикального сексуального меньшинства Е.Дебрянская и православный издатель Маркус, про которого говорили, что он "стучит". Только тонкая паутина убежденности в собственной интеллигентности не позволила диспуту перерасти в конфликт с членовредительством. Надо заметить, что украинские самиздатчики, особливо руховцы, проявляли ощутимую агрессивность, переплевывая даже импульсивных грузинских националистов. Один из национал-демократов и одновременно гамсахурдистов, например, устроил настоящий скандал с импровизацией лезгинки, услышав ненароком сказанное определение "наша страна". "Мы не ваша страна" вопил он, "руки прочь от Тбилиси! Какая-такая Южная Осетия? Нет ее и не было!" Впрочем, на заключительном банкете все самиздатчики перепились и перемирились и поклялись в вечной дружбе на зло душителям свободы из КГБ, партократам и номенклатурщикам.
   В 1990 году я познакомился с нашим добрым ангелом, доктором Christine Thomas, возглавлявшей славянский отдел Британской библиотеки. Кристина поддерживала нас все годы нашего существования и не только согласилась с моей идеей о унификации библиографического описания коллекций нетрадиционных изданий, но и организовала в Оксфорде конференцию, на которую съехались руководители славянских отделов библиотек США, Канады, Франции, Германии, Великобритании и России. Мы обсудили единый стандарт описания, поля заполнения в библиографической программе CITE", договорились составить сводный каталог. К сожалению, из за амбиций Игрунова, сводного каталога не получилось. Он считал каталог своего института товаром и непременно желал продать его, а не совместить с другими базами данных.
   Основные пункты моего доклада в Оксфорде касались практических вопросов создания сводного каталога славянских фондов библиотек и других книгохранилищ, в части альтернативной прессы, или конкретнее, каталога изданий, незафиксированных в органах государственной регистрации.
   В свое время мною было предложено несколько определений понятия "самиздат", в том числе и такое: "Самиздатом в СССР называют выпускаемую вне государственного и иного контроля печатную продукцию, развивающую идеи или художественные течения, запрещенные или не получившие адекватного отражения в контролируемой властями печати или же расходящуюся с принятыми идеологическими, нравственными или эстетическими нормами". (См. Сов. библиография. 1989, N2; Solanus. London.- 1990,N4; Независимый библиограф. М.: 1990, N5). Все они были достаточно неудовлетворительны, как неудовлетворителен и традиционный синонимичный ряд, используемый исследователями, дабы избежать употребления слова "самиздат" ("альтернативная","нетрадиционная","независимая"и т.п. печать.)
   Я предложил упростить формулировки, согласившись, что наша цель зафиксировать и описать издания, которые еще ни где не были описаны и зарегистрированы.
   Было предложено договориться о четких хронологических рамках нашего сводного каталога, поскольку, нет необходимости повторять уже имеющиеся работы, представляющие самиздат 50-х - начала 80 - годов. Неисследованная область - "перестроечный"и постперестроечный самиздат. Логично было бы обозначить хронологические рамки библиографии - с начала 1987 г. и до времени естественного отмирания самиздата по политико-экономическим причинам, с конца 1991 года. Впрочем, никому не возбранялось включать в каталог описание малотиражных маргинальных и партийных изданий, указывая факт, дату и уровень регистрации. Ленинградский социолог Андрей Алексеев определял эту группу как "квазилегитимные издания". Некоторые из них сейчас включаются в государственные каталоги разных уровней, но в силу малотиражности, труднодоступности, а также по объективной причине -- необходимости данных изданий для исследователей и отсутствию оных в библиотеках, я полагал необходимым включать их в создаваемый нами каталог.
   Итак, проблемой являлось наличие не исследованного, и во многих случаях, нигде не зафиксированного массива информации, несомненно влияющего на определенный круг потребителей и постепенно расширяющегося, инсталлирующего в свою орбиту новые субгруппы, маргинализируя общество, что, в итоге, представляло потенциальную опасность для стабильности не только существующего социально-политического устройства, но и для культуры общества в целом.
   Вероятно, естественное уменьшение "проправительственного", либерального электората при, пока еще, стабильном электорате активной оппозиции, заставило оба направления бороться за влияние на политически аморфную часть населения, и основным инструментом этой борьбы являлись средства массовой информации, прежде всего печать. Также можно предположить, что налицо тенденция к усилению влияния оппозиционных сил, апеллирующих к малоимущим и деидеологизированным слоям населения. Возникновение партий "Обманутых вкладчиков", "Любителей пива", "Бедноты", "Реалистов", "Народно-педагогической", "Жертв политических репрессий", "Русского собора", не имеющих собственной идеологии (в лучшем случае определенную иерархию ценностей) плюс перетекание идей на "низший"уровень --можно предугадать.
   В отличие от самиздата 1970 - 80-х годов, явления узко локального, своего рода кухонной отдушины для интеллигенции, оппозиционная печать конца 80-х начала 90-х изготовляется и распространяется среди всех слоев населения, приобретя несколько охлократический характер, со всеми присущими этому явлению прелестями. К сожалению социологических опросов, призванных выяснить кто же именно является читателем маргинальной прессы, (пол, возраст, образование, профессия, доход, место жительства) не проводилось. Единственное, что можно сказать с уверенностью, что такой читатель имеет определенные политические пристрастия и не очень высокий социальный статус. В процессе реформ произошла заметная ротация авторов и потребителей подобной прессы.
   В период до августа 1991 года в ней излагали свою позицию представители нынешнего политического истеблишмента России. Большей частью это были антикоммунистические издания, в основном социал-демократического, анти тоталитарного характера.
   Относительно плавно перекочевав во властные и около властные структуры, оппозиционеры-демократы, обретя большие возможности, потеряли интерес к маргинальной печати. И бывший секретарь конституционной комиссии Румянцев, и альтернативный кандидат в президенты СССР Оболенский, и бывший министр московского правительства Кудюкин (и многие другие) начинали как авторы и издатели самиздата.
   Некоторая профессиональная сложность библиографирования самиздата состояла в несовпадении задач, которые ставили перед собой разные книгохранилища и библиографы. Библиотека Конгресса, например, включала в общий каталог все новые, отсутствующие у нее издания -- самиздат, квазилегитимную, легитимную, редкую, малотиражную и служебную литературу. Каталогизатор же "Архива Самиздата"радио "Свобода", наоборот, библиографировал исключительно самиздат, исходя из критерия нелегальности. Не видели принципиального различия или же не считали нужным выделять самиздат в отдельный блок -- большинство библиотек. Я же придерживался точки зрения на самиздат, как на уникальное социокультурное явление, требующее отдельного изучения, наблюдения, как феномена культурно-политического процесса в стране и тенденций в СМИ. Поэтому, считал необходимым уделить больше внимания именно самиздату, тем более, что число изданий ограниченно и конечно. Обладая законченным сводом информации, исчерпывающим каталогом, впоследствии можно было бы расширять его, включая издания интересующие отдельные библиотеки.
   Конечно, было необходимо различать "классический", доперестроечный самиздат и "новый" самиздат горбачевского времени, каковой, собственно, и являлся предметом нашего изучения.
   Мы решили библиографировать новый самиздат и малотиражную маргинальную и партийную прессу, не описываемую государственными библиотеками и библиографическими институтами.
   При описании периодического самиздата необходимо было учитывать его специфику: как правило, в подзаголовочных сведениях содержались данные об издающей организации (а самиздат на 80% политизирован); также в подзаголовочных сведениях, как правило, содержались данные о периодичности, месте издания, типе и даже жанре издания (например: Ягодка: Художественный альманах Северо-западного отделения Союза Гуманитариев "Отечество"при социально-экономическом клубе "Инициатива". Соцпроф. Напечатано на полиграфической базе партии "Демократический союз"".) !?
   Весьма важно в описании самиздата имя редактора. Весь самиздат изрядно персонифицирован и, кроме того, редактор, как правило, является одним из лидеров организации, от имени которой издается газета. Мы зафиксировали поле "редактор"под первым номером, но американцы настояли на его "необязательности"для сводного каталога. Что ж, кто платит, тот заказывает...
   Почти все формальные сведения в самиздате крайне неустойчивы, регулярно менялись почти все параметры: от подзаголовка и эпиграфа -- до (ежемесячно!) цены, тиража и места выхода. А кроме "Экспресс - хроники" я не знаю ни одного издания, которое соблюдало бы объявленную периодичность.
   Но несмотря на сложности в описании, самиздат довольно легко поддавался классификации по самым разнообразным критериям. Программа "Pro-cite" позволяла вести поиск по любому из 36 полей описания. Наш Архив использовал несколько ключей: жанровый, предметный, тематический и по политическому спектру.
   С моей точки зрения, основной задачей было добиться максимальной унификации всех составных частей библиографирования -- от пунктуации до нюансов аннотирования, найти возможность технического осуществления сводной базы данных.
   Смутное время "перестройки", подарило исследователям уникальный материал -- самиздат; с одной стороны это голос интеллектуалов-аутсайдеров, с другой неприкрыто хамский, агрессивный "глас народа", а где-то рядом пост-авангард и контр - культура. Все это взрывообразно поднялось и обрушилось на советского читателя всего за два года "перестройки", и так же быстро растворилось, превращаясь частью в вполне стандартные, коммерческие газетки и бюллетени, частью в банальную желтую прессу, порнографию, но успев при этом стать гласом многих безъязыких, голосом толпы, политиканов, люмпенов, неудачников и сумасшедших.
   Новый самиздат, который мы изучали, возможно разочаровал тех, кто видел в нем первый шаг к истинной свободе слова, но был весьма полезен тем, кто искал корни неудачи перестройки, разрухи и развала страны.
   Я часто высказывал мысль, что совместное с западом выполнение гуманитарных программ, это процесс своеобразной культурной конвергенции. С одной стороны, Запад, путем финансирования, в какой то мере определяет направление исследований, придает делу некоторую прагматичность, с другой, позволяет российским гуманитариям избавится от последствий идеологизации "с пеленок", от чего, кстати, никак не могут вырасти наши парламентарии.
   Размышление -- ретро
   В странах Западной Европы процессу становления демократии предшествовала эпоха Просвещения, духовно подготовившая общество, сделав возможным осознание некоторых фундаментальных ценностей. У нас такой эпохи не было. Суждение о том, что мы являемся свидетелями не столько демократии, плуто и охлократии, довольно распространено.
   Читая программы бесчисленных организаций, ловишь себя на мысли, что читаешь одно и то же. В разных стилях, в разных лицах, под различными названиями. Генезис новых и новых структур не сопровождался параллельным генезисом новых идей,- это печальная примета нашего времени. Политизация части общества оставила впечатление поверхностного, суетливого и конъюнктурного действа. В принципе верные идеи искажаются, их интеллектуальная структура деформирована.
   Это состояние всеобщего брожения отразилось на самиздате. "Политический самиздат" (политический даже не по тематике, а по своему отношению к действительности, ставящий перед собой пропагандистские и агитационные задачи) -- худшая его разновидность.
   Попытки объяснить происхождение самиздата лишь реакцией на общественную несвободу не исчерпывающи. На Западе, например, где действует полная свобода печати, тоже существует своеобразный "самиздат" -- огромное количество разнообразных любительских журналов, выпускаемых на персональных компьютерах. Его сущность шире и глубже. Самиздат- особая форма интеллектуального самовыражения, необходимость в которой сохраняется при любом политическом режиме. Самиздат -- непосредственное противостояние автора и мира, наиболее естественная, аутентичная форма творчества, не санкционированная внешними инстанциями, не отягощенная издательской конъюнктурой, той или иной разновидностью "социального заказа". Самиздат -- это когда человек садится за пишущую машинку, не особенно раздумывая, кому все это нужно. Когда у него не существует никаких внешних обязательств перед окружающим миром, перед редактором или читателем: есть только внутренняя потребность, внутренние обязательства, внутреннее ожидание от своего творческого процесса. Когда он пишет не зачем, но почему.
   Сейчас претензии масс медиа на "четвертую власть", породили большие тиражи, тиражи -- проблему рынка, коммерциализация -- конъюнктуру и ангажированность. Причем не только в издательской деятельности, но и в самом творческом процессе. Появилась и процветает партийная журналистика. Это когда человек пишет не потому, что хочет и умеет писать, а потому что он должен выражать политическую позицию. Потому что он член ДС, Яблока или КПРФ. Кошмар.
   Вообще основное впечатление от новой журналистики -- тотальное ремесленничество. Я условно делю для себя всех пишущих людей на две категории: на тех, кто пишет, желая сформулировать что-то новое, и на тех, кто пишет против чего-то. Против страшного коммунизма, против дикого капитализма, заглотного либерализма и посконного монархизма. И, откровенно говоря, не знаю, чем ремесленничество на почве патриотизма лучше или хуже того же на почве либеральной идеологии.
   Ныне самиздат умер. Стало неинтересно насиловать собственный ксерокс, печатая воззвания, которые никто не читает, "Эрика", которая берет четыре копии, безнадежно устарела; "Континент" и "Посев", Зиновьев и Авторханов продаются в книжных магазинах, а власть теперь ругают легально, многотиражно, со вкусом и за деньги.
   И все же самиздат, культурный феномен перестроечной России сыграл немалую роль. Помимо чисто информационной отдушины он избавил людей от страха перед словом, от страха мыслить и писать самостоятельно, дал редкую в совдепии возможность говорить, что думаешь, не оглядываясь ни на авторитеты, ни на ум, совесть и честь нашей эпохи, ни на цензоров в погонах и с партбилетом. Народ заговорил. Коряво, часто неумно, заговорил просто потому, что появилась такая возможность. И как-бы не ругали болтуна-Горбачева -- спасибо ему за это.
   Архив нетрадиционной печати, просуществовав формально лишь четыре года, только фактом собственной реальности доказал, что в современной России невозможна неангажированная, неоплачиваемая, не заказная научная или информационно-исследовательская деятельность. Мы "сидели на грантах". Востребованность библиографических изысканий обществом была равна нулю.
   Наша работа интересовала лишь западные академические институты, крупнейшие библиотеки, ЦРУ и Моссад.
   Мне до злости жаль, что огромный уникальный архив оказался невостребованным, и уже привычно обидно, что никому до этого нет дела.
  

16. САМИЗДАТ: 1986 - 1993

Ощипанный Феникс свободы слова...

  
   Как мы жили? Да в общем-то просто.
   Отшумел в лагерях век двадцатый.
   Все ходили под "сто девяностой",
   Все боялись семидесятой...
  
   Карфаген должен был пасть. Самиздат должен был исчезнуть. Иное время, другие возможности, новые правила... Но другого времени не бывает. А значит, снова будут востребованы выпавшие из социума, бескорыстные, по инакому мыслящие. Исчезнувший было, в середине 90-х годов самиздат появился снова. Это радует и настораживает.
   В самом конце 1989 года в одной из популярных газет появилась статья "Прощай, самиздат". Олух, написавший ее, умудрился сделать такое заявление именно в период небывалого расцвета, количественного пика не подцензурных изданий за всю историю СССР-России, перестройки, гласности и пост- перестройки. Правда, это был уже другой, новый квази- самиздат, слабо напоминающий хрустящие папиросные страницы "Хроники текущих событий", до предела уменьшенные фотокопии страниц "Архипелага", варварски условный шрифт распечаток Стругацких на "БЭСМе". Он даже не походил на академическую машинопись питерских "Часов" и "Обводного канала".
   Алконост
   В 1989 году власть, как неумелая проститутка, никак не успевала полностью удовлетворить потребности общества. Позволив себя раздеть, и даже исполнив стриптиз на съезде, она никак не соглашалась на самое главное. В нашем случае, это означало, что гласность - не подразумевала свободу слова, а свобода слова на митингах - свободу печати. В свою очередь, существовавшая де-факто свобода печати, никак не соответствовала несвободе распространения.
   Образно, процесс сдачи мадам позиций, выглядел так: Сначала не удалось заткнуть обществу рот, а затем уследить за многочисленными средствами печати и размножения. Последний рубеж, держать который удавалось до 1991 года - это блокирование распространения печатной продукции.
   Когда отнюдь не великий немой - советский народ, благодаря Михаилу Горбачеву, получил возможность говорить, он тут же возжелал видеть свою речь напечатанной. В это время (1987-1993) я руководил негосударственной библиографической службой, призванной отслеживать самиздат - и могу поклясться - новые издания появлялись каждый день. Динамика процесса примерно такова: 1988 - 366 изданий, 1989 - 966 изданий, 1990 - 1366 изданий, 1991 - 1566 не подцензурных изданий. И это не учитывая рок-самиздат (около 300), фэнзины (тоже около 300), а также те, что по понятным причинам небольшой группе исследователей не удалось выловить.
   Школьно-молодежный самиздат нами не исследовался, иначе пришлось бы учитывать стенгазеты. Впрочем, одну такую газету мы учли и описали. В Горьком некий инакомыслящий заключил себя в тумбу, обклеенную текстами и в таком виде стоял или дефилировал по площади. Изнутри он еще что-то декларировал, как радио. Мы назвали его ноу-хау "pillar-press"- столб-газета.
   Извержение "нового" самиздата началось в конце 1987 года, в 1990 году достигло пика и, плавно угасало вплоть до 1994-95 года.
   Но, может быть, для начала, лучше поговорить о "старом", классическом российском самиздате 1960-х, начала восьмидесятых? Когда "Эрика" действительно брала четыре копии (вообще-то шесть), когда за несанкционированную попытку сообщить свое "порочащее советский государственный и общественный строй" мнение письменно, да еще, не дай бог, распространить оное - сажали. Когда самиздат был единственной возможностью прочесть половину русских классиков ХХ века, выразить любой осмысленный гражданский протест.
   Самиздат в СССР до 1987 года - это в основном самочинно изготовляемые и распространяемые копии запрещенных или неизданных произведений, почему-либо пришедшихся не по нраву существовавшей власти. Ныне (и даже тогда) авторы, публиковавшиеся в самиздате, неоспоримые классики русской литературы и общественной мысли: Солженицын, Бродский, Набоков, Пастернак, Бунин, Булгаков, Мандельштам, Цветаева, Шаламов, Галич, Гумилев, Сахаров, Авторханов, Зиновьев... Распространялись самиздатом и тексты легальных авторов-современников, неизданные или же сильно купированные цензурой: произведения Стругацких, Аксенова, Высоцкого, Войновича, Владимова. Более узкое распространение имели первые машинописные нелегальные альманахи и бюллетени, - "Хроника текущих событий", "Колокол", "Общественные проблемы"; "Варианты", диссидентские учебники Есенина-Вольпина и Владимира Альбрехта, разнообразные обращения, открытые письма "в защиту", заявления на случай ареста, записи политических процессов. Это был самиздат, ориентированный на запад и, часто возвращавшийся назад, в Россию, по "голосам" или в виде "тамиздата
   Определяющим критерием самиздата в этот период было несанкционированное и неподконтрольное распространение рукописи, невозможность ее появления в легальной печати. Большая часть материалов - перепечатки книг зарубежных русскоязычных издательств - Имки-пресс, Ардиса, Посева, ОPI. История самиздата этого периода достаточно подробно изложена в воспоминаниях диссидентов и, в свернутом виде, в книжке Л.Алексеевой "История инакомыслия в СССР". Одно суждение в этом исследовании весьма важно для понимания феномена самиздата. Л.Алексеева пишет, что его история, фактически совпадает с историей инакомыслия, а история политизированного самиздата - с историей правозащитного движения.
   Таким образом, самиздат советского периода - это неодобряемое властью изготовление и неконтролируемое распространение печатной продукции, как правило излагающей альтернативную точку зрения на политические, культурные и конфессиональные проблемы.
   Мало кто помнит, но в 60 - 70-е годы наравне с самиздатом "ходила по рукам" не издававшаяся или изъятая из библиотек классика. А.Галич, сам "магнитофонный самиздатчик", вспоминал, как в 1968 году ему в Дубну привезли "Современную историю" Салтыкова-Щедрина, "роман, в котором такое количество догадок, прозрений, такое количество совершенно поразительных совпадений с тем, что происходило вокруг нас в Советском союзе, что я понял...почему он ходит по рукам наравне с самиздатом". ("Ко мне зашел N и тщательно закрыв дверь таинственно сказал: "Надобно годить!")
   До сих пор удивляюсь, почему советская власть не запретила "Бесов", "Иудушку Головлева", "Село Степанчиково?" Отыгрались на Гоголе.
   Впрочем, есть одно соображение - вожди революционного пролетариата были весьма необразованными людьми. Университет окончили единицы - стали наркомами, подъесаулы и унтера стали командармами. В общем, с классикой, кроме Ульянова и Луначарского, советское руководство было незнакомо. Тем более после сталинских чисток. Руководствовались исключительно положительным или отрицательным мнением основоположников. Только поэтому нам были доступны упаднические "Преступление и наказание", "Братья Карамазовы" и неожиданно ставший зеркалом русской революции непротивленец граф Толстой.
   В СССР не издавались отдельные произведения И.Бунина, Лескова, до 60-х годов трудно было найти Есенина, напрочь была забыта и полу запрещена русская богословская и философская классика - от Чаадаева до Флоренского. Сейчас звучит фантастично, но было даже запрещенное литературоведение (Якобсон, Эткинд, Синявский), наряду с Миллером не печатали даже Эдичку Лимонова и, что обидно, обоих Ерофеевых. В беседе на радио "Свобода" с Анатолием Гладилиным А.Галич сказал: "Самиздат больше тревожит власть предержащих и наше так называемое литературное начальство даже не своим содержанием. Он их тревожит критерием степени мастерства. Те философские работы, которые появляются в самиздате, говорят тем языком, которого вы не прочтете ни в какой официальной философской литературе. Повышается уровень, до которого этим литературным чиновникам не дотянуться. Их он тревожит иногда даже больше, чем то, в сущности, о чем была написана работа... Устанавливается, как когда-то писал Шкловский, "гамбургский счет", и по этому счету, выясняется, что каких-то писателей попросту не существует..."
  
   Большое значение для самиздата имело радио "Свобода". Если самиздат попадал на Запад, то в лучших своих образцах он оперативно возвращался в Россию в виде "тамиздата", но раньше по "голосам", наиболее симпатичным из которых была "Свобода". Нынешний шеф русской службы радио Марио Корти был одним из тех, кто в 70-е годы обеспечивал передачу самиздатских рукописей на запад. Изгнанному А.Солженицыну он доставил в Цюрих аж 5 чемоданов с книгами. Среди самиздатчиков ходила легенда о его геройском побеге от кагебешников через окно, вместе с рукописями, которые ему передали.
   Неверно думать, что рукописи ходили в самиздате только потому, что их "резала" суровая советская цензура. Если автор не был психом, то есть адекватно реагировал на реальность, он просто не предлагал определенного рода рукописи в печать - они расходились в самиздате. Изьятые при обыске, сами по себе они не являлись доказательством вины. Их антисоветский характер доказывался специальной экспертизой, проводимой, как правило, цензорами Главлита. (Расшифруйте!) Мнение одного такого цензора, начальника отдела по контролю общественно-политической и художественной литературы В.Солодина имеет смысл процитировать: "Читать с литературной точки зрения было нечего. Ну, что такое, например, поэтесса Горбаневская - дерьмо... Единственный толковый автор был Некрич, с его работой о начале войны. А остальные самиздатские авторы были шизофреники, которым надо было эмигрировать. И диссиденты их размножали и распространяли только по политическим причинам"." Вот такой специалист по литературе - психиатр-диагност. В конце 90-х годов опубликовано несколько интервью с бывшими цензорами. Общий настрой их словес - "ведь Жданов где-то был прав", "нельзя сказать, что цензура мешала появляться хорошему..." И, например такие признания: "существовало железное правило - все, что было опубликовано [на западе], сразу отправлялось в спецхран, хотя бы это был Пушкин."
   Экскурс к Сирину
   Вообще, в России со свободой и, в частности, слова всегда творились странные дела. Почти всегда дарованную свободу воспринимали, как право на безнаказанный конфликт с властью, на революцию (в первичном ее значении). Просвещенная Екатерина издает указ о вольных типографиях и тут же неблагодарный Новиков печатает антиправительственные опусы. Издает указ о вольности дворянской, так их малолетние чада бунт устраивают. Двух самых либеральных монархов - убивают, а до того изгаляются в "свободной" и независимой частной прессе. Ну не мог император вызвать на дуэль остроумного поэта Курочкина и морду ему за хамство набить не мог. А расплодившиеся Базаровы все чаще путали вольномыслие со словоблудием. Державно мыслящий Пушкин самое резкое, что позволил себе сказать об императоре: "Властитель слабый и лукавый, плешивый щеголь, враг труда...". Он не любил Александра, человека отправившего его в ссылку. И в этом контексте понятна мысль Победоносцева. Царь - помазанник Божий, его власть сакральна, и оскорбляя монархию, тем самым оскорбляют кого? И понятно желание властей ввести цензуру. Пусть борзописцами занимаются люди со тактом и вкусом: Жуковский, Вигель, Тютчев. Авось не пропустят вредоносие, ложноумствования и скабрезности. (А не хотят Жуковского - будет Аракчеев.)
   Самыми смелыми публицистами и большими либералами на Руси были стукачи и провокаторы. От тестя эстета Грибоедова, обладателя острого пера - журналиста Булгарина, до тоже журналиста (некоторое время пресс-секретаря Распутина) Манусевича-Мануйлова. Они писали не оглядываясь на цензуру! По мысли Фаддея истинно благоразумный человек (как он сам) ничего противузаконного в жизни не напишет. А ежели и напишет - то сам и доложит лично его превосходительству, генерал - адъютанту, начальнику III отделения Его. Имп. Вел. личной канцелярии...
   А неблагоразумных следует выявлять, печатая их в журналах, дабы все видели сколь глубокими бывают искренние заблуждения. Проходимец Мануйлов в такие дебри не залезал. Он писал заказные статьи без черновиков и о цензуре не думал. Когда получаешь деньги в охранном ведомстве необходимо выглядеть самым страстным обличителем пороков власть предержащих.
   Проблема цензуры в контексте самиздата интересна тогда, когда вышеупомянутая косвенна и ее вроде бы нет в наличии. Чего толку бороться с цензурой, когда вот она - прописана в законе черным по белому. Проблема самоцензуры интересна, когда автор ограничивает себя не из за страха перед наказанием или отвержением, а искренне считая, что некая информация вредна для общества. Но если автор считает ее существенной, а некие уважаемые люди - цензоры, вредной?
   Проблема цензуры - матушки самиздата, это сложности взаимоотношения общества и власти. По теории в гражданском обществе при демократическом политическом устройстве ее не должно быть. Но по-моему это враки. Запрет на публикацию военных и экономических секретов государства должен быть? Да. Контроль за публикацией патологических и сексуально-пакостных текстов необходим? Да. С политической цензурой сложнее. Вроде бы она также необходима государству, как полиция и пожарная охрана. Кто будет исполнять правила общежития - законы, если средства коммуникации - СМИ визжат глубоким контральто Новодворской: Президент и K` фашисты, убийцы, лжецы, подонки - раздавите гадину! Система несовершенна, берите булыжники и на защиту (в атаку) Белого дома! Или публикуют (мечта подростка) инструкцию, как из подручных материалов изготовить простенькую бомбочку? Но где грань, после которой нормальная забота о цивилизованном сосуществовании граждан с разными убеждениями переходит в советский вариант политической цензуры - цербера идеологии. Или разоблачать и клеймить пороки существующей системы можно на кухне, но призывать к ее изменению - улучшению письменно, нельзя? А как ее изменить ненасильственно, ежели она даже слышать (читать) об этом не желает? Найдите мне хоть одну страну, где печатно-электронные призывы к изменению существующего общественного устройства приветствовались? Но без таких призывов невозможен социальный прогресс. Как же совершенствоваться, если главная задача государства поддержание порядка и стабильности, гарантия возможностей граждан самореализовываться, жить не ради физического выживания. Проблема цензуры-самиздата вспахивает такой пласт социально-философских общественных проблем, что убеждаешься - это задача второго уровня. Она не первична и решаема только на основе уже решенных задач - экономических, политических, образовательных...
  
   С 1987 по 1991 год самиздат возродился в новом качестве и в гораздо больших объемах. Под новым самиздатом стали понимать многочисленные незарегистрированные оппозиционные газеты и журналы, число которых доходило до 1 500 названий существовавших одновременно (1990-1991 г.г.) В этих изданиях отражалась точка зрения общегражданской оппозиции, вокруг них образовывались политизированные группы, трансформировавшиеся в протопартии и общественные движения. То есть, новый самиздат возникал либо как издание политической группы оппозиционной власти, либо как независимое ни от кого издание, вокруг которого объединялись единомышленники.
   С конца 1990 г. появилась возможность формальной легализации всех изданий. Зарегистрированные издания ("Хронику", "Панораму") можно причислить к пост-самиздату, альтернативной прессе.
   Существование коммунистической и национал-патриотической оппозиций спровоцировало возникновение большого числа жестко оппозиционных газет, не имеющих выхода на широкого читателя и агрессивно пропагандирующих возврат к коммунистическим или традиционным ценностям. По характеру взаимоотношений с властями (недопущение к системам распространения, дотационному "пирогу"), их также можно отнести к альтернативной или маргинальной прессе.
   "Новый самиздат" советского периода (1987-1991 г.г.) - это не прошедшие регистрацию полу запрещенные (активно не преследуемые) издания, отражающие воззрения и позицию определенной маргинальной группы. Де-факто это были национал-патриотические, коммунистические (условно) и "правые", либерально-демократические издания. (Далее политический спектр изложим подробнее.)
   Альтернативная пресса постсоветского периода (1992-1995) - это оппозиционные малотиражные зарегистрированные издания, как правило, излагающие точку зрения "альтернативную" официальным СМИ и политическим структурам.
   В конце 90-х годов, исчезнувший было самиздат, довольно неожиданно для наблюдателей, вновь возрождается. Ныне он действительно "сам-себя-издат", откровенно маргинальные, часто элитарные альманахи, art-books, издания "для себя" или "для своих". Современный самиздат слабо политизирован. В основном это экологические издания, рок-панк-самиздат, фэнзины, фан-самиздат, лево-экстремистские и национал-социалистические газеты.
   Гамаюн
   В свое время я придумывал громоздкие. "объективные" определения самиздата, примерно такие: "Самиздатом в СССР называют неподконтрольно государству распространяемые издания, в которых отражены общественные, политические идеи, конфессиональные нормы или художественные направления неприемлемые или не совпадающие с точкой зрения властей...." Позже я понял, что это все, простите, фуфло. Единственным существенным признаком или критерием, позволяющим отнести любую макулатуру к Самиздату - это самораспространение. В этом Самиздат чем-то похож на интернет. Рост сети ни кем не контролируется. Распространение произведения в самиздате - тоже. Иначе это либо не произведение, либо не Самиздат. Самиздат - это не только то, что писалось и отвергалось по цензурным соображениям официальной печатью, но в большей степени то, что начинало свою, независимую от первых четырех розданных закладок, жизнь. И именно поэтому его так не любили власти. Самиздат, при всей мизерности своих "тиражей" высвечивал истинную шкалу ценностей. То есть выполнял (простите за цинизм) примерно такую же функцию, как в наше меркантильное время свободное ценообразование. Чем лучше, подлинней - тем дороже. Можно и не говорить, что самиздат (как и Сеть) держался не только на вольномыслии, но и на бескорыстии, не только на протесте и оппозиционности, но и на интеллектуальном превосходстве. Правда, кружковый литературно-художественный самиздат советского периода слабо походил на салонные альбомы барышень серебряного века, но типологически это ягоды одного поля.
   Самиздат 1950-х - 1980-х годов, это нравственная отдушина эпохи развитого социализма. Самиздат девяностых - отдушина с политическим ароматизатором.
   Впрочем, в свое время я пытался доказать, что первым самиздатчиком был протопоп Аввакум, затем неизвестные авторы подмётных писем и "воровских" посланий, далее можно выстроить ленинскую цепочку: декабристы ("Русская правда"), Герцен (тамиздат - "Колокол" = "Посев", "Имка" и др.), большевики. Эти были непревзойденными там и самиздатчиками. Ильич собственным задом дублировал листовки на примитивном гектографе, жены подпольщиков занимались шелкографией... А организация подпольных типографий была таким же опасным делом, как размножение Авторханова на служебном ротапринте.
   Первые "серьезные" самиздатчики новой волны начали именно с организации "подпольных типографий". Производственная цепочка выглядела примерно так: 286-й компьютер + визжащий матричный принтер + клей и бумага. Затем в одном из многочисленных советских учреждений отыскивался приличный и недорогой ротапринт (примерно 5-10 копеек страничка, в зависимости от тиража). Деньги на бочку и мы с вами не знакомы. Но уже с 1989 года наши прибалтийские друзья охотно брали заказы на типографское исполнение. И часть самиздата тиражируется уже в типографиях. Первыми на такую прогрессивную форму перешли первые периодические издания нового самиздата (с 1987-88 г.г.). "Экспресс-Хроника" А.Подрабинека, "Свободное слово" "Демократического союза", "Гласность" Сергея Григорьянца, "Референдум" Льва Тимофеева, "Община" Конфедерации анархо-синдикалистов. Чуть позже - питерский "Северо-запад", московская "Панорама", "Новая жизнь", "Хроника" объединения избирателей. Издания Народных фронтов (были такие популистские объединения) кроме московского и питерского, до конца своего существования использовали пишущую машинку + ксерокс.
   Как я уже говорил, расцвет "нового" самиздата пришелся на самое что ни на есть смутное и нищее время надежд на торжество демократии - 1989-1991 годы. В августе 1990 был принят закон о печати, позволявший изданиям регистрироваться чуть ли не в райсовете (для молодежи поясняю: к "раю" - совет не имеет отношения), но практически его реализация была заморожена до начала 1991. Многие московские самиздатские бюллетени воспользовались этой государственной "крышей", дававшей хлипкую иллюзию юридической защищенности. Но больше ничего. Мои знакомые грязно ругались: Ни бумаги, ни доступа к типографиям, ни к структуре распространения эта крыша не давала. "За что деньги платим?" Тем более, что по закону, за солидный список его нарушений, регистрацию могли легко отменить. А как обычно делается в России, могли "приостановить выпуск" и без всякого закона. Что и было сделано в августе 1991 года, когда "победившая демократия" первым делом прикрыла 13 оппозиционных газет (только в Москве) коммунистического и национал - патриотического направлений. Прикрыла "по идейным соображениям" - законностью и не пахло. Я утешал зарегистрированных самиздатчиков: "В странах Бенилюкса за право иметь собаку нужно платить до $400 в год. Вам право ругать власть обошлось значительно дешевле".
   Новый самиздат пережил три "идеологические" волны. В период перестройки расцветают издания, именующие себя "демократическими". После августа 1991 года по всей стране появляются подпольные коммунистические и левацкие издания, вслед за ними начинается бум подпольной наци - патриотической прессы, впрочем, часто зарегистрированной на каком-нибудь областном или городском уровне.
   Державно-патриотический спектр общественной мысли был представлен в самиздате более 300 периодических изданий - от наиболее серьезных - "Выбора" - журнала русской православной культуры В.Аксючица, "Русского вестника" и "Земли" В.Осипова до "Памяти" Д.Васильева и многочисленных коричневых и черносотенных газет разного уровня. Перечислять их 7все равно, что рассматривать знаменитую клонированную овечку. Как и сто лет назад в них активно обличалось жидомасонство, публиковались списки коварных иудеев, скрывших свои истинные фамилии. Больше всего доставалось бедному экс-президенту, коего иначе как Борух Эльцин не прописывали. Из более-менее приличных патриотических изданий можно назвать "Вече", старого диссидента-патриота Вл. Осипова и тот же "Выбор".

Примерная классификация изданий

   В начале 90-х годов, ни исследователи, ни западные библиотеки, комплектовавшиеся самиздатом, не делали различия между незарегистрированными и зарегистрированными изданиями, если те, в их представлении были "альтернативными", т.е. оппозиционными. Но позже стало очевидным, что это два совершенно разных явления, хотя одно и вытекает из другого. В контексте времени, существовавшей политической конъюнктуры их еще можно было смешивать, но в контексте культурного и исторического процесса - подпольность, самораспространяемость и самоизготовляемость самиздата - определяющий и важнейший отличительный признак.
   Как самиздат, так и альтернативную прессу проще всего классифицировать по смешанным критериям. Выделив основные жанровые группы - общественно-политические издания, религиозно-философские, литературно-художественные (включая рок-самиздат), а также молодежные и женские, можно дать более подробную стратификацию внутри каждой из них. Например, внутри общественно-политических изданий, можно выделить, как национал-патриотические, так и коммунистические, которые, в свою очередь, традиционно распадаются на необольшевистские (сталинистские), ортодоксальные и оппортунистические, центристские. Сложно разделяемую группу образуют социалистические и социал-демократические издания, поскольку в эту (в наших условиях "центристскую") политическую нишу кочуют как слева - "коммунисты за демократию", так и справа - "демократы за социализм". Отдельные группы образуют "зеленые" (экологические), анархистские и профсоюзные (синдикалистские) издания. Национал-патриотическая пресса также достаточно разнообразна. Национал -православные господа, атеисты-державники, нацисты и монархисты не любят, чтобы их путали. До распада СССР необходимо было выделять также национально-ориентированные издания в республиках и издания национальных меньшинств. В их случае ориентироваться на самоидентификацию было бесполезно. К примеру, "народнофронтовские" молдавские, азербайджанские или литовские издания, "демократические" по самонаименованию, на поверку оказывались национал-шовинистическими и, конечно, сепаратистскими.
   На все это разнообразие можно наложить привычную западную сетку "либерализм-консерватизм", "коммунизм - антикоммунизм", "демократия - тоталитаризм". Легче не станет. Религиозно-философская пресса классифицируется довольно просто - по конфессиям, церквям и сектам. В самиздате, помимо экуменистов, присутствовали почти все религии и учения, распространенные в России.
   Литературно-художественные издания дробить не имеет смысла, но как самостоятельные пласты явно выделяются фензины (журналы фантастики) и рок-самиздат - более таких 100 изданий на протяжении 10 лет постоянно издавалось единовременно. Может быть, для удобства исследователей следует выделить группу изданий литературных клубов и объединений. Из их подзаголовков или примечаний легко понять идет ли речь об art-book-ах или визуальной поэзии, метафористах или концептуалистах.
   После принятия закона о печати и появления "кооперативно- коммерческой" прессы, довольно часто политически ангажированной, ее также необходимо рассматривать в контексте "феномена самиздата". Естественно, что потребности новых социальных субъектов выходили за рамки политики и причисление данных изданий к "альтернативным" носит субъективный характер.
   Специалисты, для лучшего понимания, о чем идет речь, предлагали разделить новый самиздат на два класса, по признаку отношения к новым социальным субъектам. Издания, прямо или косвенно выражающие интересы разнообразных партий и объединений, сформировавшихся до возникновения этих изданий и издания, независимые изначально, не идентифицирующие себя ни с одной из существующих структур, сами становящиеся социальными субъектами или кристаллизующие их вокруг себя. Но это подразделение достаточно условно, поскольку по отношению к официальным структурам они так или иначе остаются альтернативными.
   Идентифицировать альтернативную российскую прессу можно по следующим признакам:
   -формальным (примитивная, "левая" полиграфия); -юридическим (не санкционированный выпуск или распространение, неуплата налогов); -идеологическим и духовным (обязательная оппозиционность режиму, неприятие господствующей идеологии, конфессии); -финансовым (чаще всего имеет некоммерческий характер); -профессиональным (не профессиональна и тенденциозна); -по признаку "от противного" (печатается то, что запрещается или не одобряется властями). Но даже наличие всех этих признаков часто не позволяет отнести издание к "новому самиздату" или альтернативной прессе. Тонкую грань между коммерческими и альтернативными изданиями прекрасно осознавали власти, преследуя одни и терпимо относясь к другим.
   Классическое самиздатское периодическое издание (газета) выглядело примерно так: первые две полосы занимали разнообразные воззвания, декларации и программные документы издающей организации, далее помещались материалы теоретического и полемического характера, как правило, членов редакции или патронирующей организации и завершали номер беллетризированные письма в редакцию, информация о проведенных и намечаемых акциях. Но большинство изданий из номера в номер были заняты разъяснением своей позиции и внутригрупповыми разборками.
   Условия появления самиздата - отсутствие или ограничение в стране основных политических свобод: свободы слова, печати, выбора конфессии... Причем, под "ограничением" следует понимать не только юридические запреты, как раз весьма малодейственные, но и чисто практические сложности, вытекающие из сложившейся структуры общества, грубо говоря, условием появления самиздата является не правовое государство. Это явление характерно для кризисного состояния тоталитарного и пост тоталитарного общества.
   Демократические издания, начав свой бурный взлет сразу после провозглашения политики "гласности" и достигнув пика после событий 1991 года, тут же начали обвально исчезать. Это говорит о том, что настроения общества и позиция государства в 1991 году радикально разошлись. Самиздат - "глас народа", отражающий не только взгляды маргиналов, но и доминирующие тенденции в обществе, это наглядно продемонстрировал. Конечно, свою роль сыграло то, что само государство стало весьма своеобразно, "по российски" демократическим, а общественное устройство больше походило на "номенклатурный капитализм".
   Существует две принципиальных точки зрения на происхождение самиздата: согласно одной - это оппозиционные и маргинальные издания существовавшие и существующие не только в нашей стране, другая, локализирует это явление, полагая его внешней формой нравственного и интеллектуального отрезвления части интеллигенции в после-сталинский период. В последнем случае, говоря о самиздате, мы имеем в виду подпольную печать 1950-х-1985 г.г., присовокупляя к ней издания периода "перестройки" 1986-91 г. Лично я разделяю точку зрения на самиздат, как на советский социокультурный феномен, имеющий характерные признаки и четкие хронологические рамки.

Патриоты тоже маргиналы

   Забавная метаморфоза происходит с самиздатом осенью 1991 года. Легализованные (зарегистрированные) издания быстро коммерциализируются и уже мало похожи на себя в юности. Куда-то исчезают все "демократические" листки, а их оппозиционную нишу занимает возродившаяся национал - коммунистическая пресса. По многим параметрам она примитивнее, "шизоидней" прессы демократической, но гораздо целенаправленней и конкретней в призывах.
   Смена политического спектра оппозиции в результате государственного переворота в августе 1991 года спровоцировала появление очередной волны маргинальных оппозиционных изданий. Эти издания способствовали идеологическому и организационному оформлению "непримиримой" оппозиции. Принятие Закона о печати обеспечило им некоторую юридическую защищенность, а безналоговое распространение с помощью уличных торговцев  и некоторую финансовую самостоятельность.
   Из более 200 оппозиционных изданий национал- патриотического характера более 2/3 являлись органами политических объединений. В отличие от оппозиционной либерально-демократической прессы 1987-1990  годов, новая антиправительственная пресса легальна, имеет четкую идеологию, определенный круг читателей. Типографский способ печати, действующая схема распространения, позволяет тиражировать до 30 тысяч экземпляров, что и не снилось распространителям самиздата, поскольку "Эрика" берет четыре копии, вот и все" и этого было достаточно. Националисты, коммунисты и патриоты поставили дело с размахом. Любителям экзотики и русской посконности адресованы национал-патриотические газеты. Они придутся по нраву ценителям кича и черного юмора: "Русский стяг", "Русское знамя", "Русский вестник", "Русский клич", "Русские ведомости", "Русский голос", "Русский собор", "Русский восток", "Русский союз", "Русский пульс", "Русский путь", "Русский порядок", "Русский офицер", "Русское знамя", "Русское самосознание", "Русское слово", "Русское дело", "Русское воскресенье", "Русская правда", "Русская газета", "Русь державная", "Русь", "РОД", "Русич" ...уф! Как и сто лет назад активно обличается жидомасонство, публикуются списки коварных иудеев, скрывших свои истинные фамилии. Больше всего достается бедному президенту, коего иначе как Борух Эльцин не прописывают. Из более-менее приличных патриотических изданий можно назвать "Вече" и "Землю", старого диссидента-патриота Вл. Осипова и тот же "Выбор".
   Весьма агрессивной была Петербургская оппозиционная газета русского патриотического движения "Отечество" с одноименным названием. (Ред. Е.Щекатихин. Позже, "Наше Отечество"). К умеренно-патриотическим изданиям можно отнести христианско-демократическую газету "Путь" (ред.Г.Анищенко) казачьи и православные издания ("Казачья слобода", "Слово", "Русь Державная").
   Вкратце, общую идеологию этих изданий можно охарактеризовать знаменитой формулой графа Уварова "Православие, Самодержавие, Народность", где слово "самодержавие" подменяется понятием "соборность". Причем под соборностью помимо традиционного понимания (воцерквленная общность), подразумевается и некий симбиоз новгородского Вече, николаевской Думы, Учредительного собрания и Верховного совета.
   Среди бывших нелегальных, а затем зарегистрированных малотиражных изданий, несомненно выделялись нацистские националистические газеты "Пульс Тушина" (иначе "Русский пульс"; ред. В.Фомичев); "Русская газета" (ред. П.Шарапов /псевдоним); "Народное дело" Народно-социальной партии; "Русское воскресение" - газета русского национального освободительного движения, а также "Русский порядок", издание организации "Русское национальное единство" (редактор - лидер РНЕ А.Баркашов).
   И напротив, газета "Память" шумной одноименной группы Д.Васильева НПФ "Память" и даже бюллетень "Союза Венедов" со свастикой на обложке, сориентированы на патриотико-просветительскую деятельность (конечно, если под таковой можно понимать публикацию "Протоколов сионских мудрецов" или рассуждения о богоизбранности). В последних номерах "Памяти" публикуются, в основном" исторические и православно-просветительские материалы.
   Идеология русских ультра национал-патриотов, как и везде в мире, довольно банальна, за исключением странной любви к арабскому миру. Политический деятель и философ В.Аксючиц, член НТС, (позже сотрудник аппарата Немцова) предпринимал попытку соединить естественные патриотические умонастроения с принципами демократии, идеологической терпимости и экономической свободы. К сожалению, в России для этого не нашлось социальной базы; электорат - православная интеллигенция и цивилизованные бизнесмены - оказался слишком узок. И, несмотря на очевидное возрождение православия в России, вряд ли расширится.
   Информационный шум, создаваемый ультра- патриотическими изданиями, был относительно невелик, а "демократическое" правительство было явно не склонно до времени отпускать вожжи и позволять им более активно участвовать в политической жизни. Единственной возможностью для широкого распространения ультра -националистических изданий стала активизация русофобии, агрессивный сепаратизм во внутренних автономиях.
   Восемь препротивнейших газет ("Правда Жириновского", "Слово Жириновского", "Сокол Жириновского", "К топору" и др.) издавали последователи этого анфан терри-бля русской политики. Их очень весело рассматривать. На первой странице портрет и речи босса, на второй письма партийцев о боссе, на последней  -- бородатые анекдоты про Чапаева, переименованного во Владимира Вольфовича. Все чаще использующий в своих речах нацистские штампы лидер стал популярнейшей фигурой среди патриотических люмпенов. Бывший функционер "Шолома", потом "русский националист" по многим позициям сближается с русскими фашистами, издающими газету "Наш марш".
   В конце 1992 --начале 1993 патриотическая пресса увеличивает тиражи и влияние. Появляются газеты Русского национального собора, движения "Русское национальное единство", ностальгическая "Черная сотня".... В конце 1993  г. выходят газеты "Соборная Монархия" (вестник Всероссийской партии монархического центра), "За русское дело" (издание национально-освободительного движения).
   Происходит заметное сближение национал-патриотической и коммунистической прессы на почве обоюдной оппозиционности. Так, лозунги "оппозиционеров - государственников": "Вам нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия!" и лозунг неокоммунистов: "Возродим великий Союз!" оказались непротиворечивы и дополнили друг друга. Из крупных изданий, особое место занимал "русско-палестинский голос" "Аль-Кодс" -- забавный симбиоз ислама и православия на почве государственности и антисемитизма.
   Обобщая, патриотические издания 1987--1993 гг. можно подразделить на: национально-державные, этатистские; национально-православные и националистические, нацистские. Общий тираж национал-патриотических изданий был невелик (примерно 200 тыс.), но следует учитывать тиражи "большой" сочувствующей прессы. В будущем следует ожидать появления новых изданий, пытающихся, так или иначе, соединить патриотическое ("имперское") сознание с какой-либо доходчивой и общественно-приемлемой политической концепцией.
   Глядя, как совершенно не прививается на русской почве западный образ мышления, западный либерализм и экономические новации, и, понимая, что рано или поздно национальная идея распространится в массах, персонифицировавшись в лидерах, хочется процитировать Губермана: Возглавляя партии и классы, лидеры вовек не брали в толк /, что идея, брошенная в массы - это девка, брошенная в полк.

Партийная пресса

   На 1990 годы пришелся расцвет партийно-маргинальной журналистики. Идиотский запрет 13 оппозиционных изданий в октябре 1993 года только прибавил им популярности и был тем более бессмысленен, поскольку по подписке они не распространялись, печатались в негосударственных типографиях и продавались частными лицами. Кстати, один из определяющих признаков самиздата -- это самоизготовление и самораспространение. Если раньше распространение обеспечивалось дополнительным копированием энтузиастами-читателями, то позже появился круг продавцов, делящихся на две категории -- добровольных адептов-фанатов соответствующего умонастроения и обычных барыг-торговцев. Появились также подпольные издатели-троглодиты. Они были всеядны и одновременно издавали списки политзаключенных и "Кама Сутру". Особенно прославились на этом поприще, ныне американский гражданин А.Керштейн из Минска, заполонивший всю Москву пиратской перепечаткой статьи "Раиса Горбачева, кто она?" и  Ю. Кушков, распространявший, среди всего прочего "Протоколы Сионских мудрецов" и "Майн кампф".
   Можно сказать, что в 1991 году в России исчез самиздат и появилась маргинальная печать. В 1992 году неангажированная (непартийная) нелегальная пресса фактически прекратила существование. Ныне подавляющее большинство маргинальных оппозиционных изданий России представляют определенную политическую организацию, в основном левую или национал-патриотическую. Общее число названий за десять лет достигло почти 2 тысяч. Одновременно, в разные периоды, существовало не более 600-- названий. Тиражи - до 30 тысяч экземпляров.
   Идеология ныне и ранее активно действующих оппозиционных политических сил изначально была представлена на страницах маргинальной прессы. И позже, ушедшие в тень или не вышедшие из-под нее политики обкатывали свои программы среди единомышленников: А.Руцкой (СПД "Держава") выпускал газету с одноименным названием, последователи Г.Явлинского выпускали апологетическое "Яблоко", партия Любителей пива -- "Правду любителей пива", Д.Рогозин (объединившись с А.Лебедем и Ю.Скоковым) выпускал "Континент Россия", во всех изданиях КПРФ активно публиковался Г.Зюганов.
   В 1994 году возникла централизованная, скоординированная партийная пресса. "Трудовая Россия" выпускала более десятка однообразных газет.  -- "Трудовую Гатчину", "Трудовую Кубань", "Трудовой Ленинград", "Трудовую Самару", "Трудовую Тюмень" и т.д. ВКПБ Андреевой печатала в разных регионах 10 "Большевиков" - в Саранске, Мурманске, Новоселках, Краснодаре... Подобную же, контролируемую из центра прессу имеют и другие коммунистические организации: РКРП, РКП, КПРФ. Коммунистические издания структурировать довольно сложно, так как расхождения между партиями, в основном, тактического характера.
   Принципиальное, сущностное изменение маргинальных изданий произошло после переворота в октябре 1993 года. От идеологического противостояния (условно: либерализм-коммунизм-национализм) очевиден переход к противостоянию, свойственному 1986--1990 г.г., - глобальному конфликту властей и общества, иначе, большинства населения и новой пост- коммунистической номенклатуры и плутократов. Регулярные 50 --100-тысячные митинги позволяли рассматривать лозунги, листовки и плакаты, демонстрированные на этих акциях как новый вид массовой информации. Сейчас ситуация изменилась. Ни одной партии, ни одному лидеру уже не собрать на своё представление больше 1-2-х тысяч человек. Но именно уход в политическое болото большинства населения и повышает роль маргинальной прессы, откровенно тенденциозной и пристрастной.
   При укоренившимся в обществе недоверии к большой прессе нишу информированного соседа, который не пьет или умного начальника, который "не берет", постепенно занимает маргинальная. Причем эта язва поразила все слои общества. Вы принадлежите к интеллектуальной элите? К вашим услугам бюллетени исследовательского центра Кургиняна, 50 экземпляров бюллетеня Грызунова, отчеты ЭПИцентра. Раскрываете сионо -масонский заговор? Предложение более чем удовлетворит любой спрос. Озабочены своими правами как производителя? Самый захудалый из профсоюзов изложит вам вашим же языком что делать и кто виноват. И психологически вполне объяснимо, почему живой, не нивелированный язык режиссеров-политологов или каменщиков -сионоборцев несколько доходчивее и доверительней на грязноватой бумаге в виде корявых канцеляризмов, чем тот же могуче-великий на простынях столько раз провравшихся центральных газет.
   В борьбе с оппозиционными, ныне легальными, изданиями власти использовали как экономические методы (государственный протекционизм в условиях свободного рынка, дотации изданиям, определяемые степенью лояльности), так и цивилизованно-репрессивные - закрытие или же приостановление деятельности изданий на основании статей конституции, законов и подзаконных актов. Учитывая специфику юридической практики в современной России (законы не соответствуют конституции, а подзаконные акты противоречат законам) приостановление деятельности издания всего лишь метод политической борьбы. Можно привести многочисленные примеры. Самый характерный я уже упоминал -- это закрытие изданий в августе 1993 г.
   Подавление свободы слова в России властными структурами не прекратилось, но приобрело относительно цивилизованный характер. В условиях нестабильного государства роль маргинальной прессы несоизмеримо больше ее естественных возможностей. Разнообразие политического спектра при общей оппозиционности к власти консолидирует полярные политические силы. Учитывая ментальность постсоветского общества, опыт, накопленный анти тоталитарной оппозицией в период ограничений свободы слова, когда влияние "теневой" прессы чуть ли не уравновешивало влияние "большой", можно предположить, что российская маргинальная пресса - феномен, не укладывающийся в рамки теории массовой информации. Это сугубо российское сумасшествие - доверять пьяному соседу и не верить премьер-министру, воспринимать косноязычие и недоверчиво относится к логике.
   Я склонен предположить, что, рассматривая маргинальную печать, мы немного заглядываем вперед и видим в примитивном изложении, осмысленные на интуитивном уровне возможные варианты развития событий.
   Это своего рода политические черновики или сочинения безнадежного двоечника-акселерата. Во всяком случае, в период 1986-1990 года и политические, и духовные, и даже литературные новации первоначально, пусть в примитивно-утрированном виде, задолго до их реализации "обкатывались", прорабатывались в маргинальной печати.
  
   PS.
   В странах Западной Европы процессу становления демократии предшествовала эпоха Просвещения, духовно подготовившая общество, сделав возможным осознание некоторых фундаментальных ценностей. У нас такой эпохи не было. Суждение о том, что мы являемся свидетелями не столько демократии, сколько плуто и охлократии, довольно распространено.
   Читая программы бесчисленных организаций, ловишь себя на мысли, что читаешь одно и то же. В разных стилях, в разных лицах, под различными названиями. Генезис новых и новых структур не сопровождался параллельным генезисом новых идей, это печальная примета нашего времени. Политизация части общества оставила впечатление поверхностного, суетливого и конъюнктурного действа. В принципе верные идеи искажаются, их интеллектуальная структура деформирована. Это состояние всеобщего брожения отразилось на самиздате. "Политический самиздат" (политический даже не по тематике, а по своему отношению к действительности, ставящий перед собой пропагандистские и агитационные задачи) -- худшая его разновидность.
   Попытки объяснить происхождение самиздата, лишь реакцией на общественную несвободу не исчерпывающи. На Западе, например, где действует полная свобода печати, тоже существует своеобразный "самиздат" - огромное количество разнообразных любительских журналов, выпускаемых на персональных компьютерах. Его сущность шире и глубже. Самиздат - особая форма интеллектуального самовыражения, необходимость в которой сохраняется при любом политическом режиме. Самиздат - непосредственное противостояние автора и мира, наиболее естественная, аутентичная форма творчества, не санкционированная внешними инстанциями, не отягощенная издательской конъюнктурой, той или иной разновидностью "социального заказа". Самиздат - это когда человек садится за пишущую машинку, не особенно раздумывая, кому все это нужно. Когда у него не существует никаких внешних обязательств перед окружающим миром, перед редактором или читателем: есть только внутренняя потребность, внутренние обязательства, внутреннее ожидание от своего творческого процесса. Когда он пишет не зачем, но почему.
   Сегодня большинство СМИ ангажировано. Появилась и процветает партийная журналистика. Это когда человек пишет не потому, что хочет и умеет писать, а потому что он должен выражать политическую позицию. Потому что он член ДС, Яблока или КПРФ. Кошмар.
  
   Ныне самиздат умер. Стало неинтересно насиловать собственный ксерокс, печатая воззвания, которые никто не читает, "Эрика", которая берет четыре копии, безнадежно устарела; "Континент" и "Посев", Зиновьев и Авторханов продаются в книжных магазинах, а власть теперь ругают легально, многотиражно, со вкусом и за деньги.
   И все же самиздат, культурный феномен перестроечной России сыграл немалую роль. Помимо чисто информационной отдушины он избавил людей от страха перед словом, от страха мыслить и писать самостоятельно, дал редкую для России возможность говорить, что думаешь, не оглядываясь ни на авторитеты, ни на ум, совесть и честь нашей эпохи, ни на цензоров в погонах и с партбилетом. Народ заговорил. Коряво, часто неумно, заговорил просто потому, что появилась такая возможность. И как бы не ругали болтуна-Горбачева, в этом его заслуга.
  

Феникс

   В конце 90-х годов многие, и автор в том числе, были уверены, что самиздат умер. Объективно, не было никакой необходимости "изобретать велосипеды", насилуя компьютер и домашний ксерокс. Даже рок-самиздат сдался под натиском новых глянцевых журнальчиков, использовавшими лексику и внешнюю атрибутику рок- андеграунда, но никак не его дух и энергетику. С огромной ностальгией я вспоминались лже академичные УРЛАЙТ и РОКСИ, распоясанные СМОРЧОК, ЗОМБИ, пижонские ШУМЕЛА МЫШЪ, СИБИРСКАЯ ЯЗВА... Что взамен? "Scool"?
   Выполнив свою функцию - зафиксировав существование новых литературных направлений и художественных течений, стилей и клубов, скончался литературный самиздат.
   В литературных клубах и независимых библиотеках остались рукописи и журналы. Изучая современное русское искусство и литературу нельзя обойтись без этих архивов, например, без материалов маргинального Гуманитарного фонда. (Фонд издавал альманах "Индекс". Литературное досье). Именно в литературно-художественном самиздате, пером известных и неизвестных критиков, рисовались модные литературные группы и силуэты. ("Сретенский бульвар", "Московское время", Орден куртуазных маньеристов, "Трансфуристы", "Верлибр". "КЭПНОС", "Февраль", "Спектр", "Мухоморы", "Мансарда Януса, КИСИ, Клуб-лаборатория новой пьесы, Комитет литераторов, "Вернисаж", "Лабиринт", "Круг"). Оформлялись новые, часто липовые, литературные направления: постмодернизм, архаизм, метареализм, депрессионизм, Ре--цептуализм, интуитивизм, концептуализм, метаморфизм, полистилистика, лингвосемантика, иронизм и прочая и прочая...
   Как прикажете изучать пост соц-реалистическую литературу, если все мэтры "новой волны" до 1990 года печатались исключительно в самиздате, рассеянному по частным архивам? Да и неудобно лысому лауреату антиБукера рекомендовать искать свои нетленные опусы, размноженные тиражом в 10 экз. в журналах "Сморчок", "Ухо" и "Транспонанс". К тому же хранящиеся в подвале у Крысы или в мансарде Бонифация.
   Смерть самиздата казалась естественной - новые информационные технологии позволяли не заниматься собственно самиздатом, разве что совсем уж в глухой провинции. Но даже и там, при желании, можно было воспользоваться услугами Интернет - центров, благодаря Д.Соросу, рассеянным по всей России. К тому же сограждане, объевшись политикой в "эпоху перемен" стали больше думать о хлебе насущном, нежели о пище духовной.
   Как оказалось самиздат все же не умер, а впал в летаргию и закрылся от всуе любопытствующих. Неожиданно мне стали попадаться издания, для которых сам-себя-издат - принципиальная позиция. Издания, не предназначенные для широкого тиражирования, если хотите, андеграудно - элитарные. Среди них попадались как art-books, так и book-installation, но большинство было все же традиционными. Отличие - в содержании. Они были истинно маргинальными, как камерная музыка в истинном значении понятия. Им требовался не читатель, им требовались единомышленники. Часто читатель им требовался чисто виртуальный, это были издания "для себя". В рок-самиздате это выходящие "тиражом" 5-10 экз. "Подробности взрыва", "БеZумец", панк-рок-анархические "Play Hooky", "Don`t Panic!", "Автоном", "Асфальт", "Неформат", "Ножи и вилки", литературно- психоделические, персонифицированные "Не-ненормал", "XeroTika". А московские андерграундные журналы "Positive" и "Краеведы на марше" можно назвать просто рафинированными, если подразумевать наличие такой штуки как НАДэстетика.
   По сравнению с полуторами тысяч изданий самиздата периода всеобщей политизированности и жажды самовыражения нынешние два-три десятка - иголка в копне. Радует только то, что они - штучный товар. Их невозможно подделать и воспроизвести, как рисунки сумасшедшего. Даже скопировать. Невозможно воспроизвести машинописную "Рапсодию", издающуюся Ромулом ЛЪ Лаэлем в "Санкт-Саратовбурге", своего рода Игорем Северяниным провинции. Также невозможно клишировать корпоративный "Мусорщик", чем-то напоминающий стенгазеты периода социалистических соревнований. Самиздат, наконец-то, занял свою уникальную нишу - как явление культуры, точнее российский культурный феномен. Он - не вопль протеста, доносящийся из под пресса, не политическая похабщина и не литературная графомания. Он просто для немногих. И в этом смысле его корни уже не в переписанных адептами проповедях Аввакума, а в салонных альбомах, картонно-папиросных книжицах имажинистов и обэриутов, даже в "Чукоккале", с которой снимались копии.
   Современный самиздат количественно на два порядка меньше перестроечного, но настолько же своеобразнее, умнее и личностней. Он не зовет на площади и не проповедует политические максимы. А, кажется, наоборот, просит обратить внимание на табличку "privacy". В общем, современный самиздат не политизирован. Фэнзины - самиздатские журналы фантастики, к сожалению медленно исчезают. Вероятно еще выходят волжские "Фэнзор" и "Фэн-Гиль", севастопольский "Оверсам", но, в общем-то, этот жанр стал сегодня абсолютно легальным, внепартийным и полу домашним.
   Очень характерны в этом смысле распространенные в интернете частные дневники, приватные бессюжетные записи философского или бытописательского характера, невесть на кого рассчитанные. Попадаются среди них перлы в отрицательном смысле, например, дневник лидера Демократической партии Андрея Богданова, самовлюбленно фиксирующего распорядок дня, так и в весьма положительном. Многие авторы, особенно связанные с искусством, подают свои рефлексии на уровне качественного искусствоведа. Но что особенно ценно, не связанного форматом и пиететом перед именами и издателями. Просто частный взгляд частного человека на некое культурное событие и одновременно рефлексия, цепь личных ассоциаций и соображений. Нечто подобное представляют собой "Записные книжки" Камю.
   Еще один жанр современного и распространенного самиздата мне мало знаком. Это фан-самиздат. Футбольные (и вероятно другие) фанаты, люди горячие и обеспеченные, несомненно немного свихнутые, не смогли обойтись без собственной прессы. Она распространяется строго среди своих, не рекламируется, а прочесть в ней можно что угодно. Например, как разделывать кабана и как безнаказанно "махаться с ментами" (фан-журнал "Кабан"), как одеваться истинному фанату и какова должна быть его гражданская позиция (журнал фанатов ЦСКА "Русский фан-вестник"). Вероятно, свои журналы существуют и у других субгрупп. Их сложно обнаружить, но кому они предназначены - знают где. Приходится, напоследок, выдать еще одно определение, относящееся к самиздату. "Современный российский самиздат - это нелегальные издания маргинальных субгрупп". Modern Russian Samizdat - it`s illegal editions a marginal sub-groups.
   Самиздат периода смены веков и тысячелетий явление интернациональное. Ежеквартально сотни микрорецензий публикует международное "Alternative press review". Так что, воспользовавшись почтой или интернетом реально получить любой частный журнал из любой точки земного шарика.
  
  
  
  
   Двенадцать лет назад, в самом конце 1989 года в одной из популярных газет появилась статья "Прощай, самиздат". Олух, написавший ее, умудрился сделать такое заявление именно в период небывалого расцвета, количественного пика неподцензурных изданий за всю историю СССР-России, перестройки, гласности и пост-перестройки. Правда, это был уже другой, новый квази-самиздат, слабо напоминающий хрустящие папиросные странички "Хроники текущих событий", до предела уменьшенные фотокопии страниц "Архипелага ГУЛАГ", варварски условный шрифт распечаток Стругацких на "БЭСМе", сделанных техниками ВЦ АН и даже академическую машинопись питерских "Часов" и "Обводного канала".
   Алконост
   В 1989 году власть, как неумелая проститутка, никак не успевала полностью удовлетворить потребности общества. Позволив себя раздеть и даже исполнив стриптиз на съезде, она никак не соглашалась на самое главное. В нашем случае, это означало, что гласность - не подразумевала свободу слова, а свобода слова на митингах - свободу печати. В свою очередь существовавшая де-факто свобода печати никак не соответствовала несвободе распространения.
   Образно, процесс сдачи мадам позиций, выглядел так: Сначала не удалось заткнуть обществу рот, а затем уследить за многочисленными средствами печати и размножения. Последний рубеж, держать который удавалось до 1991 года - это блокирование распространения печатной продукции.
   Когда отнюдь не великий немой - советский народ, благодаря Михаилу Горбачеву, получил возможность говорить, он тут же возжелал видеть свою речь напечатаннной. В это время (1987-1993) я руководил негосударственной библиографической службой, призванной отслеживать самиздат - и могу поклясться - новые издания появлялись каждый день. Динамика процесса примерно такова: 1988 - 366 изданий, 1989 - 966 изданий, 1990 - 1366 изданий, 1991 - 1566 неподцензурных изданий. И это не учитывая рок-самиздат (около 300), фэнзины (тоже около 300), а также тех, что по понятным причинам небольшой группе исследователей не удалось выловить.
   Школьно-молодежный самиздат нами не исследовался, иначе пришлось бы учитывать стенгазеты. Впрочем, одну такую газету мы учли и описали. В г.Горьком некий инакомыслящий заключил себя в тумбу, обклеенную текстами и в таком виде стоял или дефилировал по площади. Изнутри он еще что-то декларировал, как радио. Мы назвали его ноу-хау "pillar-press"- столб-газета.
   Извержение "нового" самиздата началось в конце 1987 года, в 1990 году достигло пика и, плавно угасало вплоть до 1994-95 года.
   Но, может быть, для начала, лучше поговорить о "старом", классическом российском самиздате 1960-х, начала восьмидесятых? Когда "Эрика" действительно брала четыре копии (вообще-то шесть), когда за несанкционированную попытку сообщить свое "порочащее советский государственый и общественный строй" мнение письменно, да еще, не дай бог, распространить оное - сажали. Когда самиздат был единственной возможностью прочесть половину русских классиков ХХ века, выразить любой осмысленный гражданский протест.
   Самиздат в СССР до 1987 года - это в основном самочинно изготовляемые и распространяемые копии запрещенных или неизданных произведений, почему-либо пришедшихся не по нраву существовавшей власти. Ныне (и даже тогда) авторы, публиковавшиеся в самиздате, неоспоримые классики русской литературы и общественной мысли: А.Солженицын, И.Бродский, В.Набоков, Б.Пастернак, И.Бунин, М.Булгаков, О.Мандельштам, М.Цветаева, В.Шаламов, А.Галич, Н.Гумилев, А.Сахаров, А.Авторханов, А.Зиновьев, авторы "Вех" и многие десятки других, допустивших вольномыслие и к неудовольствию власти посмевших "свое суждение иметь". Распространялись самиздатом и тексты легальных авторов-современников, неизданные или же сильно купированные цензурой: произведения Стругацких, Аксенова, Высоцкого, Войновича, стихотворные сборники и альманахи.
   Определяющим критерием самиздата в этот период было несанкционированное и неподконтрольное распространение рукописи, невозможность ее появления в легальной печати. Большая часть материалов - перепечатки книг зарубежных русскоязычных издательств - Имки-пресс, Ардиса, Посева, ОPI. История самиздата этого периода достаточно подробно изложена в воспоминаниях диссидентов и, в свернутом виде, в книжке Л.Алексеевой "История инакомыслия в СССР". Одно суждение в этом исследовании весьма важно для понимания феномена самиздата. Л.Алексеева пишет, что его история, фактически совпадает с историей инакомыслия, а история политизированного самиздата - с историей правозащитного движения.
   Таким образом, самиздат советского периода - это неодобряемое властью изготовление и неконтролируемое распространение печатной продукции, как правило излагающей альтернативную точку зрения на политические, культурные и конфессиональные проблемы.
   (Не могу не рассказать, как самиздат избавил меня от исполнения интернационального долга. Друзья принесли мне в госпиталь, где я валялся с непонятным заболеванием машинописные копии "Лебединого стана", "Реквиема", "Воронежских тетрадей" и фотокопии "Глиняных голубок". Когда у меня нашли эту подрывную литературу, до диагноз был поставлен сразу - псих!)
   С 1987 по 1991 год самиздат возродился в новом качестве и в гораздо больших объемах. Под новым самиздатом стали понимать многочисленные незарегистрированные оппозиционные газеты и журналы, число которых доходило до 1 500 названий существовавших одновременно (1990-1991 г.г.) В этих изданиях отражалась точка зрения общегражданской оппозиции, вокруг них образовывались политизированные группы, трансформировавшиеся в протопартии и общественные движения. То есть, новый самиздат возникал либо как издание политической группы оппозиционной власти, либо как независимое ни от кого издание, вокруг которого объединялись единомышленники.
   Де-факто это были национал-патриотические, левые, социал-коммунистические (условно) и "правые", либерально-демократические издания.
   Альтернативная пресса пост-советского периода (1992-1995) - это оппозиционные малотиражные зарегистрированные издания, как правило с отличной от массовых и государственных изданий позицией.
   Мало кто помнит, но в 60-е-70-е годы наравне с самиздатом "ходила по рукам" неиздававшаяся или изъятая из библиотек классика. А.Галич, сам "магнитофонный самиздатчик", вспоминал, как в 1968 году ему в Дубну привезли "Современную историю" Салтыкова-Щедрина, "роман, в котором такое количество догадок, прозрений, такое количество совершенно поразительных совпадений с тем, что происходило вокруг нас в Советском союзе, что я понял...почему он ходит по рукам наравне с самиздатом".
   До сих пор удивляюсь, почему советская власть не запретила "Бесов"?
   В СССР не издавались отдельные произведения И.Бунина, Лескова, до 60-х годов трудно было найти "всего" Есенина, напрочь была забыта и полузапрещена русская богословская и философская классика - от Чаадаева до Флоренского и Мамардашвили. Сейчас звучит фантастично, но было даже запрещенное литературоведение (Якобсон, Эткинд, Синявский), наряду с Миллером не печатали даже Эдичку Лимонова. В беседе на радио "Свобода" с Анатолием Гладилиным А.Галич сказал: "Самиздат больше тревожит власть имущих, власть предержащих и наше так называемое литературное начальство даже не содержанием своим. Он их тревожит критерием степени мастерства... Те философские работы, которые появляются в самиздате, говорят тем языком, которого вы не прочтете ни в какой официальной философской литературе. Повышается уровень, до которого этим литературным чиновникам не дотянуться. Их он тревожит иногда даже больше, чем то, в сущности, о чем была написана работа... Устанавливается, как когда-то писал Шкловский, "гамбургский счет", и по этому счету, выясняется, что каких-то писателей по-просту не существует..."
   Большое значение для самиздата имело радио "Свобода". Если самиздат попадал на Запад, то в лучших своих образцах он оперативно возвращался в Россию в виде "тамиздата", но раньше по "голосам", наиболее симпатичным из которых была "Свобода". Нынешний шеф русской службы радио Марио Корти был одним из тех, кто в 70-е годы обеспечивал передачу самиздатских рукописей на запад. Изгнанному А.Солженицыну он доставил в Цюрих аж 5 чемоданов с книгами. Среди самиздатчиков ходила легенда о его геройском побеге от кагебешников через окно, вместе с рукописями, которые ему передали.
   Неверно думать, что рукописи ходили в самиздате только потому, что их "резала" суровая советская цензура. Если автор не был психом, то есть адекватно реагировал на реальность, он просто не предлагал определенного рода рукописи в печать - они расходились в самиздате. Изьятые при обыске, сами по себе они не являлись доказательством вины. Их антисоветский характер доказывался специальной экспертизой, проводимой, как правило, цензорами Главлита. (Расшифруйте!) Мнение одного такого цензора, начальника отдела по контролю общественно-политической и художественной литературы В.Солодина имеет смысл процитировать: "Читать с литературной точки зрения было нечего. Ну, что такое, например, поэтесса Горбаневская - дерьмо... Единственный толковый автор был Некрич, с его работой о начале войны. А остальные самиздатские авторы были шизофреники, которым надо было эмигрировать. И диссиденты их размножали и распространяли только по политическим причинам"." Вот такой специалист по литературе - психиатр-диагност. В конце 90-х годов опубликовано несколько интервью с бывшими цензорами. Общий настрой их словес - "ведь Жданов где-то был прав", "нельзя сказать, что цензура мешала появляться хорошему..." И, например такие признания: "существовало железное правило - все, что было опубликовано [на западе], сразу отправлялось в спецхран, хотя бы это был Пушкин."
   Экскурс к Сирину
   В России со свободой и, в частности, слова всегда творились странные дела. Почти всегда дарованную свободу воспринимали, как право на безнаказанный конфликт с властью, на революцию (в первичном ее значении). Просвещенная Екатерина издает указ о вольных типографиях и тут же неблагодарный Новиков печатает антиправительственные опусы. Издает указ о вольности дворянской, так их малолетние дети бунт устраивают. Над властью всласть изгаляются в независимой частной прессе. Но не мог император вызвать на дуэль остроумного поэта Курочкина и морду ему за хамство набить не мог. А расплодившиеся Базаровы все чаще путали вольномыслие со словоблудием. (Державно мыслящий Пушкин самое резкое, что позволил себе сказать об императоре: "Властитель слабый и лукавый, плешивый щеголь, враг труда, нечаянно пригретый славой...". Не любил он Александра, как человека отправившего его в ссылку.) И в этом контексте понятна мысль Победоносцева. Царь - помазанник Божий, его власть сакральна, и оскорбляя монархию тем самым оскорбляют кого? И понятно желание властей ввести цензуру. Пусть борзописцами занимаются люди со вкусом. Самыми смелыми публицистами и большими либералами на Руси были стукачи и провокаторы. От тестя эстета Грибоедова, обладателя острого пера - журналиста Булгарина, до тоже журналиста (некоторое время пресс-секретаря самого Распутина) Манусевича-Мануйлова. Они писали не оглядываясь на цензуру! По мысли Фаддея истинно благоразумный человек (как он сам) ничего противузаконного в жизни не напишет. А ежели и напишет - то сам и доложит лично его превосходительству, генерал-адьютанту, начальнику III отдления его.имп.вел. личной канцелярии... А неблагоразумных следует выявлять, печатая их в журналах, дабы все видели сколь глубокими бывают искренние заблуждения. Проходимец Мануйлов в такие дебри не залезал. Он писал заказные статьи без черновиков и о цензуре не думал. Когда получаешь деньги в охранном ведомстве необходимо выглядеть самым страстным обличителем пороков власть предержащих.
   Проблема цензуры в контексте самиздата интересна тогда, когда вышеупомянутая косвенна и ее вроде бы нет в наличии. Чего толку бороться с цензурой, когда вот она - прописана в законе черным по белому. Проблема самоцензуры интересна, когда автор ограничивает себя не из за страха перед наказанием или отвержением, а искренне считая, что некая информация вредна для общества. Но если автор считает ее существенной, а некие уважаемые люди - цензоры, вредной?
   Проблема цензуры - самиздата, это сложности взимоотношения общества и власти. По теории в гражданском обществе при демократическом политическом устройстве ее не должно быть. Но по-моему это враки. Запрет на публикацию военных и экономических секретов государства должен быть? Да. Контроль за публикацией патологических и сексуально-пакостных текстов необходим? Да. С политической цензурой сложнее. Вроде бы она также необходима государству, как полиция и пожарная охрана. Кто будет исполнять правила общежития - законы, если средства коммуникации - СМИ визжат глубоким контральто Новодворской: Президент и K` фашисты, убийцы, лжецы, подонки - раздавите гадину! Система несовершенна, берите булыжники и на улицу. Все на защиту (в атаку) Белого дома! Или публикуют (мечта подростка) инструкцию, как из подручных материалов изготовить простенькую бомбочку? Но где грань, после которой нормальная забота о цивилизованном сосуществовании граждан с разными убеждениями переходит в советский вариант политической цензуры - матери самиздата? Или разоблачать и клеймить пороки существующей системы можно на кухне, но призывать к ее изменению - улучшению, нельзя? И как ее изменить ненасильственно, ежели она даже слышать (читать) об этом не желает? Найдите мне хоть одну страну, где печатно-электронные призывы к изменению существующего общественного устройства приветствовались? Но без таких призывов невозможен социальный прогресс. Как же совершенствоваться, если главная задача государства поддержание порядка и стабильности, гарантия возможностей граждан самореализовываться, жить не ради физического выживания. Проблема цензуры-самиздата вспахивает такой пласт социально-философских общественных проблем, что убежаешься - это задача второго уровня. Она непервична и решаема только на основе уже решенных задач - экономических, политических, образовательных...
  
   Гамаюн
   В свое время я придумывал громоздкие. "объективные" определения самиздата, примерно такие: "Самиздатом в СССР называют неподконтрольно государству распространяемые издания, в которых отражены общественные, политические идеи, конфессиональные нормы или художественные направления неприемлимые или не совпадающие с точкой зрения властей, или...." Позже я понял, что это все, простите, фуфло. Единственным существенным признаком или критерием, позволяющим отнести любую макулатуру к Самиздату - это самораспространение. В этом Самиздат чем-то похож на интернет. Рост сети ни кем не контролируется. Распространение произведения в самиздате - тоже. Иначе это либо не произведение, либо не Самиздат. Самиздат - это не только то, что писалось и отвергалось по цензурным соображениям официальной печатью, но в большей степени то, что начинало свою, независимую от первых четырех розданных закладок, жизнь. И именно поэтому его так не любили власти. Самиздат, при всей мизерности своих "тиражей" высвечивал истинную шкалу ценностей. То есть выполнял (простите за цинизм) примерно такую же функцию, как в наше меркантильное время свободное ценообразование. Чем лучше, подлинней - тем дороже. Можно и не говорить, что самиздат (как и Сеть) держался не только на вольномыслии, но и на бескорыстии, не только на протесте и оппозиционности, но и на интеллектуальном превосходстве.
   Самиздат - это нравственная отдушина эпохи развитого социализма.
   Впрочем, в свое время я пытался доказать, что первым самиздатчиком был протопоп Аввакум, затем неизвестные авторы подмётных писем и "воровских" посланий, далее можно выстроить ленинскую цепочку: декабристы ("Русская правда"), Герцен (тамиздат - "Колокол" - "Посев", "Имка" и др.), большевики.
   Эти были непревзойденными там и самиздатчиками. Ильич собственным задом дублировал листовки на примитивном гектографе, жены подпольщиков занимались шелкографией... А организация подпольных типографий была таким же опасным делом, как размножение Авторханова на служебном ротапринте.
   Первые "серьезные" самиздатчики новой волны начали именно с организации "подпольных типографий". Производственная цепочка выглядела примерно так: 286-й компьютер + визжащий матричный принтер + клей и бумага. Затем в одном из многочисленных советских учреждений отыскивался приличный и недорогой ротатор (примерно 5-10 копеек страничка, в зависимости от тиража). Деньги на бочку и мы с вами не знакомы. Но уже с 1989 года наши прибалтийские друзья охотно брали заказы на типографское исполнение. И часть самиздата тиражируется уже в типографиях. Первыми на такую прогрессивную форму перешли первые периодические издания нового самиздата (с 1987-88 г.г.) - "Экспресс-Хроника" А.Подрабинека, "Свободное слово" "Демократического союза", "Гласность" С. Григорьянца, "Референдум" Льва Тимофеева, "Община" Конфедерации анархо-синдикалистов,чуть позже и сразу - питерский "Северо-Запад", московские "Панорама", "Новая жизнь", "Хроника" объединения избирателей. Издания Народных фронтов (были такие популистские объединения) кроме московского и питерского, до конца своего существования ипользовали пишущую машинку + ксерокс.
   Как я уже говорил, расцвет "нового" самиздата пришелся на самое что ни на есть смутное и нищее время надежд на торжество демократии - 1989-1991 годы. В августе 1990 был принят закон о печати, позволявший изданиям регистрироваться чуть ли не в райсовете (для молодежи поясняю: к "раю" - совет не имеет отношения), но практически его реализация была заморожена до начала 1991. Многие московские самиздатские бюллетени воспользовались этой государственной "крышей", дававшей хлипкую иллюзию юридической защищенности. Но больше ничего. Мои знакомые грязно ругались: Ни бумаги, ни доступа к типографиям, ни к структуре распространения эта крыша не давала. "За что деньги платим?" Тем более, что по закону, за солидный список его нарушений, регистрацию могли легко отменить. А как обычно делается в России могли "приостановить выпуск" и без всякого закона. Что и было сделано в августе 1991 года, когда "победившая демократия" первым делом прикрыла 13 оппозиционных газет (только в Москве) коммунистического и национал-патриотического направлений. Прикрыла "по идейным соображениям" - законностью и не пахло. Я утешал зарегистрированных самиздатчиков: "В странах Бенилюкса за право иметь собаку нужно платить до $400 в год. Вам право ругать власть обошлось значительно дешевле".
   Демократические издания, начав свой бурный взлет сразу после провозглашения политики "гласности" и достигнув пика в 1990-91 г., тут же начали обвально исчезать. Новый самиздат пережил три идеологических волны. После эйфорической "демократической", увядшей в конце 1991 года по всей стране прокатилась "коммунистическая" и вслед за ней наци-патриотическая" волна изданий, впрочем, в основном, зарегистрированных на каком-нибудь областном или городском уровне. Самиздат - это "глас народа", отражающий не только взгляды маргиналов, но и доминирующие тенденции в обществе. То, что в 1991-1993 г.г. исчез либеральный самиздат, а появился коммунно-патриотический, означало, что настроения в обществе и политика государства разошлись и стала подавляться любая отличная от либерально-западнической точка зрения. Конечно, свою роль сыграло то, что само государство стало весьма своеобразно, "по российски" демократическим, а общественное устройство больше походило на "номенклатурный капитализм".
   Державно-патриотический спектр общественной мысли был представлен в самиздате более 200 периодических изданий - от наиболее серьезных - "Выбора" - журнала русской православной культуры В.Аксючица, "Русского вестника" и "Земли" В.Осипова до "Памяти" Д.Васильева и многочисленных коричневых и черносотенных газет разного уровня. Перечислять их заголовки все равно что рассматривать знаменитую клонированную овечку. Цитирую по каталогу: "Русский стяг", "Русское знамя", "Русский вестник", "Русский клич", "Русский пульс", "Русский путь", "Русский голос", "Русский собор", "Русский восток", "Русский союз", "Русский порядок", "Русский офицер", "Русское самосознание", "Русское слово", "Русское дело", "Русское воскресенье", "Русская правда", "Русская газета", "Русь державная", "Русь православная", "Русь", "РОД", "Русич" ...уф! Также издавались очень милые журнальчики "Черная сотня" и "К топору". Как и сто лет назад в них активно обличалось жидомасонство, публиковались списки коварных иудеев, скрывших свои истинные фамилии. Больше всего доставалось бедному экс-президенту, коего иначе как Борух Эльцин не прописывали. Из более-менее приличных патриотических изданий можно назвать "Вече", старого диссидента-патриота Вл. Осипова и тот же "Выбор".
   После принятия закона о печати и появления "частно-коммерческой" прессы, довольно часто политически ангажированной, ее также следует рассматривать в контексте "феномена самиздата". Естественно, что потребности новых социальных субьектов выходили за рамки политики и причисление данных изданий к "альтернативным" носит субьективный характер.
   Специалисты, для лучшего понимания о чем идет речь, предлагали разделить новый самиздат на два класса, по признаку отношения к новым социальным субьектам. Издания, прямо или косвенно выражающие интересы разнообразных партий и объединений, и издания, независимые изначально, не идентифицирующие себя ни с одной из существующих структур, сами становящиеся социальными субьектами или кристаллизующие их вокруг себя. Но это подразделение достаточно условно, поскольку по отношению к официальным структурам они так или иначе остаются альтернативными.
   Идентифицировать альтернативную российскую прессу можно по следующим признакам: формальным (примитивная полиграфия); юридическим (несанкционированность выпуска или распространения налогов); идеологическим и духовным (обязательная оппозиционность режиму, неприятие господствующей конфессии); финансовым (чаще всего имеет некоммерческий характер); профессиональным (непрофессиональна и тенденциозна); по признаку "от противного" (печатается то, что запрещается или не одобряется властями). Но даже наличие всех этих признаков часто не позволяет отнести издание к "новому самиздату" или альтернативной прессе. Тонкую грань между коммерческими и альтернативными изданиями прекрасно осозновали власти, преследуя одни и терпимо относясь к другим.
   Классическое самиздатское периодическое издание (газета) выглядит примерно так: первые две полосы занимают разнообразные воззвания, декларации и программные документы издающей организации, далее помещаются материалы теоретического и полемического характера, как правило, членов редакции или патронирующей организации и завершают номер беллетризированные письма в редакцию, информация о проведенных и намечаемых акциях. Но большинство изданий из номера в номер были заняты разъяснением своей позиции и внутригрупповыми разборками.
   Условия появления самиздата - отсутствие или ограничение в стране основных политических свобод: свободы слова, печати, выбора конфесии... Причем, под "ограничением" следует понимать не только юридические запреты, как раз весьма малодейственные, но и чисто практические сложности, вытекающие из сложившейся структуры общества, грубо говоря, условием появления самиздата является неправовое государство. Это явление характерно для кризисного состояния тоталитарного и пост-тоталитарного общества.
   Существует две принципиальных точки зрения на присхождение самиздата: согласно одной - это оппозиционная пресса существовавшая и существующая не только в нашей стране, другая, локализирует это явление, полагая его внешней формой нравстенного и интеллектуального отрезвления части интеллигенции в после-сталинский период. В последнем случае, говоря о самиздате, мы имеем в виду подпольную печать 1950-х-1985 г.г., присовокупляя к ней издания периода "перестройки" 1986-90 г. Лично я разделяю точку зрения на самиздат, как на советский социокультурный феномен, имеющий характерные признаки и четкие хронологические рамки.
   Разгадка феномена самиздата в его корнях. История самиздата в СССР - это история инакомыслия. Очевидна необходимость различать правозащитный самиздат 1950-х - середины 80-х г.г., (освобождение культуры от пут идеологии такая же правозащитная деятельность как и раскрепощение тоталитарного сознания, защита неотъемлемых прав человека), и новый самиздат 1987-1993 г.г. Классический самиздат, это явление духовного поряда, нравственный и человеческий подвиг. Большинство независимых издателей 50-80-х гг. прошли лагеря и ссылки. "Классический самиздат" - это прежде всего перепечатки запрещенной в СССР литературы, открытые письма и петиции (сложился целый круг неблагонадежных людей, прозванных "подписантами"). В 1978-1983-г.г., по чьему-то меткому наблюдению осеовным жанром самиздата становится заявление на случай ареста. Но токаже же появляются продолжающиеся альманахи и тематические сборники ("Поиски", "Отклики на "Письмо вождям" А.Солженицина). В конце 70-х в Ленинграде появляются первые литературные журналы, пережившие свое время и существующие до сих пор.
   Последние групповые процессы над доперестроечными издателями прошли в 1982 г., когда были разгромлены журналы "Поиски", "Левый поворот" и "Варианты". Сейчас появляется достаточно много статей-воспоминаний бывших диссидентов и зека об их самиздатской деятельности. Некоторые из них (Г.Павловский, Б.Кагарлицкий, П.Кудюкин, В.Игрунов и им подобные) ныне - лидеры партий или известные политологи.
   История нового самиздата изучена гораздо хуже. С моей точки зрения, она начинается с провозглашения "гласности" и заканчивается в 1993 году, когда часть изданий (тиражем меньше 1000 экземпляров), стала легальной, а другая часть, пройдя государственную регистрацию, потеряла статус самиздата. Небольшое количество старых подпольных изданий, продолжает существовать в рамках локальных маргинальных групп.
   Новый самиздат отличается от классического прежде всего отсутствием даже намека на жертвенность, риск, утратой некоего мессианского начала. Перефразируя А.Галича, стало можно "выйти на площадь" и не только выйти, но и торговать. (В девяностые годы мне не раз приходилось слышать призывы "Купите "Свободное слово!" "Русская мысль" - цена три рубля!")
   Весной 1990 года в стране как грибы стали появляться политические партии. Одни из них возникли на пустом месте, другие - являются наследниками уже некоторое время существовавших организаций. Иным из них была суждена долгая жизнь, другие (большинство) - эфемеры. Но политические направления, которые представляли новые организации, - существуют уже не первый год во вполне сложившемся виде.Только до сих пор эти направления представляли не столько "партии", сколько бюллетени и газеты.
   Тогда же, одновременно с ростом числа изданий и увеличением тиражей издатели начинают испытывать довольно жесткий прессинг властей. Прежде всего перекрывались каналы распространения. Постфактум, можно заметить, что именно к концу 1989 г., задуманный сценарий перемен в обществе стал стихийно коррелироваться демосом. Вплоть до весны 1990 г., между властями и самиздатчиками шла упорная борьба, пародийно повторяющая трагическую борьбу диссидентов 70-х. Новых издателей штрафовали, сажали на 15 суток, отбирали тиражи. В ответ на это увеличивались цены, штат распространителей, приобреталась современная техника. Самиздат коммерциализировался, расчленялся по партиям и рвался на широкий рынок. Большинство новых изданий - это политические газеты, представляющие разнообразные общественные организации. К этому времени стабилизируется число религиозного и литературного самиздата, он начинает медленно исчезать, буквально раздавленный "рвущейся к власти оравой речистой швали". Фактическое прекращение преследований (видимо, в силу развала структур контроля и управления) в 1990 г. весьма способствовало появлению самиздата в провинциях.
   "Последние могикане" самиздата ("Третий путь", "Митин журнал", "Сумерки") были обречены. Не только потому что в сегодняшнем информатизированном и компьютезированном мире "Эрика", берущая четыре копии - атавизм. Ушла в прошлое эпоха бескорыстного протеста, бесплатной и элитарной контркультуры, того самого "узкого круга и тонкого слоя", который называли шестидесятниками или диссидентами. Но роль этих изданий в политической и культурной атмосфере очередного переломного периода России, была велика. Пусть из-за мизерности тиражей постоянными читателями являлись не более 20-30 тысяч человек. Но эти 20 тысяч представляли именно ту часть населения, от которой зависило, окажемся ли мы в начале ХХ1 века в состоянии маразма и варварства или сохраним какие-то остатки здравомыслия и вольнолюбия.
   Феникс
   Честно говоря, в 1995 году я был уверен, что самиздат умер. Даже уникальная ниша рок-самиздата была разграблена новыми глянцевыми журналами, поимевшими внешнюю атрибутику рок-культуры, но никак не дух и энергетику андерграунда. С огромной ностальгией я вспоминал лжеакадемичные УРЛАЙТ и РОКСИ, распоясанные СМОРЧОК, ЗОМБИ, пижонские ШУМЕЛА МЫШЪ, СИБИРСКАЯ ЯЗВА... Что взамен? "Scool"?
   Выполнив свою функцию - зафиксировав существование новых литературных направлений и художественных течений, стилей и клубов, скончался литературный самиздат.
   В литературных клубах и независимых библиотеках остались рукописи и журналы. Изучая современное русское искусство и литературу нельзя обойтись без этих архивов, например, без материалов маргинального Гуманитарного фонда. Именно в литературно-художественном самиздате, пером известных и неизвестных критиков рисовались модные литературные группы и силуэты ("Сретенский бульвар", "Московское время", Орден куртуазных маньеристов, "Трансфуристы", "Верлибр". "КЭПНОС", "Февраль", "Спектр", "Мухоморы", "Мансарда Януса, КИСИ, Клуб-лаборатория новой пьесы, Комитет литераторов, "Вернисаж", "Лабиринт", "Круг"). Оформлялись новые, часто липовые, литературные направления: постмодернизм, архаизм, метареализм, депрессионизм, Ре--цептуализм, интуитивизм, концептуализм, метаморфизм, полистилистика, лингвосемантика, иронизм и прочая и прочая...
   Как прикажете изучать пост-соцреалистическую литературу, если все мэтры "новой волны" до 1990 года печатались исключительно в самиздате, рассеянному по частным архивам? Да и неудобно лысому лауреату антиБукера рекомендовать искать свои нетленные опусы размноженные тиражем в 10 экз. в журналах "Сморчок", "Ухо" и "Транспонанс", хранящиеся в подвале у Крысы или в мансарде Бонифация.
   Смерть самиздата казаось естественной - новые информационные технологии позволяли не заниматься собственно самиздатом, разве что совсем уж в глухой провинции. Но даже и там, при желании, можно было воспользоваться услугами Интернет-центров, благодаря Д.Соросу, рассеянным по всей России. К тому же сограждане, объевшись политикой в "эпоху перемен" стали больше думать о хлебе насущном, нежели о пище духовной.
   Но неожиданно мне стали попадаться издания для которых сам-себя-издат - принципиальная позиция. Издания не предназначенные для широкого тиражирования, если хотите, андерграудно-элитарные. Среди них попадались как art-books, так и book-installation, но большинство было все же традиционными. Отличие - в содержании. Они были истинно маргинальными, как камерная музыка в истинном значении понятия. Им требовался не читатель, им требовались единомышленники. В рок-самиздате это выходящие "тиражем" 5-10 экз. "Подробности взрыва", "БеZумец", рок-панк-анархические "Утопия", "Автоном", "Асфальт", "Неформат", "Ножи и вилки", литературно-психоделические, персонифицированные "Не-ненормал", "XeroTika". А московские андергарундные журналы "Positive" и "Краеведы на марше" можно назвать просто рафинированными, если подразумевать наличие такой штуки как НАДэстетика. Современные, часто компьютеризированные самиздатские журналы называют на западный манер "зинами" (от "magazin"). Каждому периоду полагается свой самиздат, современный - персонифицирован. Видимо нам надоело общаться с функциями, захотелось с конкретным человеком.
   По сравнению с полуторами тысяч изданий самиздата периода всеобщей политизированности и жажды самовыражения нынешние два-три десятка маргиналов - амёба в капле воды, ген в хромосоме. Радует только то, что они - штучный товар. Их невозможно подделать и воспроизвести, как рисунки сумасшедшего. Даже скопировать. Самиздат, наконец-то, занял свою уникальную нишу - как явление культуры, точнее российский временной культурный феномен. Ныне он - не вопль протеста "униженных и оскорбленных", доносящийся из под пресса, не политическая похабщина и не литературная графомания. Он просто для немногих. И в этом смысле его корни уже не в переписанных адептами проповедях Аввакума, а в салонных альбомах, картонно-папиросных книжицах имажинистов и обэриутов, даже в "Чукоккале", с которой снимались копии.
   Современный самиздат количественно на два порядка меньше перестроечного, но настолько же своеобразней, умнее и личностней. Он не зовет на площади и не проповедует политические максимы. А, кажется, наоборот, просит обратить внимание на табличку "privacy".
   В общем, современный самиздат не политизирован.
   Фэнзины - самиздатские журналы фантастики, к сожалению медленно исчезают. Вероятно еще выходят волжские "Фэнзор" и "Фэн-Гиль", севастопольский "Оверсам", но, в общем-то, этот жанр стал сегодня абсолютно легальным.
   Еще один жанр современного и распространенного самиздата мне мало знаком. Это фан-самиздат. Футбольные (и вероятно другие) фанаты, люди горячие и обеспеченные, несомненно немного свихнутые, не смогли обойтись без собственной прессы. Она распространяется строго среди своих, не рекламируется, а прочесть в ней можно что угодно. Например, как разделывать кабана и как безнаказанно "махаться с ментами" (фан-журнал "Кабан"), как одеваться истинному фанату и какова должна быть его гражданская позиция (журнал фанатов ЦСКА "Русский фан-вестник"). Вероятно, свои журналы существуют и у других суб-групп. Их сложно обнаружить, но кому они предназначены - знают где. Приходится, напоследок, выдать еще одно определение, относящееся к самиздату. "Современный российский самиздат - это нелегальные издания маргинальных субгрупп". Modern Russian Samizdat - it`s illegal editions a marginal sub-groups.
   Представители подобных суб-групп предпочитают прямой контакт с читателем-зрителем. Они называют себя "mail-artist" и рассылают свое разнообразное творчество по почте, от визуальной поэзии и арт-эстампов до приглашений на сейшены и инсталляции. Почтово-художественное подполье (mail-art-underground) создало еще один подвид художественного самиздата - мэйл-арт (mail-art). Мейл-арт появился на западе и у него очень интересная генеалогия: от Уорхолла ? к Раушенбергу, ? затем к Рею Джонсу, ? а Россия представлена парижским шутником Толстым и московским подземным жителем Джанглом. Как истинные художники и поэты мейл-артисты тоже немного свихнуты, но небогаты. Их творчество предполагает общение художник-зритель, автор-читатель без свидетелей.
   Финиш
   Иногда мне кажется, что только церковь (для меня - христианская) в вариантах православия и католицизма (и, конечно, еще язычники) до конца понимает, что искусство - предметно. Шикарные тяжелые переплеты, оклады, храмы, скульптуры, фрески, мозаики, пышное облачение, митры, навороченные кресты... Нельзя читать Библию в карманном издании. Ее нужно чувствовать вместе с Дюрером. Вещественность, овеществленность искусства это мостик между материальным и духовным миром. Неполитический Самиздат, это всегда немного book-art. Поэзия и проза в самиздате на самом деле БУКВальна - нарисована, написана, оформлена, изображена. Эстетическая вещь, вещь в себе, футляр предназначенный для одного. И поэтому самиздат - для немногих.
  
   Самиздат периода смены веков и тысячелетий явление интернациональное. Ежеквартально сотни микрорецензий публикует международное "Alternative press review". Так что воспользовавшись почтой или интернетом реально получить любой частный журнал из любой точки земного шарика.
  
  
  
  
  
   0x08 graphic
0x01 graphic
   I
   АНОНСЫ
   За три года существования Библиотеки с использованием ее материалов было подготовлено несколько исследований. Некоторая их положительная особенность в том, что большинство использованных документов относятся к маргинальным, малоизвестным источникам - пресс-релизам партий, самиздату, негосударственным информслужбам, интервью.
   До сих пор книги распространялись только в электронном виде среди специалистов. В этом году хотелось бы выпустить их в печатном виде.
  
   Александр Суетнов. Хроника смутного времени. 1985-2002. Записные книжки. 1989-1993. Новейшая политическая история России в записках очевидца. - М.: Библиотека правозащитной литературы. - 2008. - 60 с. Word, Times NR -11.
   1990-е годы уже история. Причем не самая приятная. Утверждение "блажен, кто посетил свой мир в его минуты роковые", по меньшей мере сомнительно. Скорее "мы дети смутных лет России / пути не знаем своего" плюс китайское проклятие "что б ты жил в эпоху перемен". Руководитель Библиотеки правозащитной литературы Александр Суетнов напоминает читателям книги об основных, знаковых событиях новейшей политической истории России. Книга состоит из двух частей: собственно "Хроники" (избранных дат) и "Записных книжек", в которых представлен более личностный, частный взгляд на события. Небольшой акцент сделан на историю возникновения новых партий, партстроительство.
   Работа ориентирована на всех интересующихся новейшей социально - политической историей России. Может служить дополнительным пособием для старшеклассников и студентов - гуманитариев.
  
   Александр Суетнов. Кавказский капкан. Факты и комментарии. - М.: Библиотека правозащитной литературы.- 2009.- 62 с. Word, Times NR -11.
   В брошюре кратко изложена история противостояния центральной власти России с одним из регионов, прокомментированы основные события на Северном Кавказе и представлен взгляд русского человека на этот конфликт.
   Основное внимание уделено событиям в Чечне. Брошюра предназначена для интересующихся современной политической историей.
  
   Александр Суетнов. Национализм и либеральное сознание. Опыт анализа. Справки. [Державно - патриотический и националистический спектр в современной политике]. 1985-2005 гг. - М.: 2008. - 200 комп. стр. Word-11. - С библ., табл.
   В публицистической и одновременно информационно - справочной работе анализируется мировоззрение русских патриотов - националистов и либералов. Кратко излагается история возникновения многочисленных национально-патриотических групп. Обсуждается проблемы "третьего пути" России, национальной идеи, ксенофобии и социальных реформ. В отдельной главе рассказывается о самоощущении "протестной личности", не принимающей ни западную либеральную модель, ни активно предлагаемый в последнее время державно-националистический выход из тупика. Приводятся характеристики 200 основных национально - патриотических организаций.
   Для всех интересующихся современными общественными движениями.
  
   А. Суетнов. Шпаргалка для историка: Смутное время 1985-2000. Материалы к новейшей политической истории СССР и России. - Хроника. Комментарии. Политические движения и организации. - М.: 2005. - 320 комп. стр. А-4. С приложениями, таблицами, схемами и библиографией. - Word, Times NR -11.
   Аналитическое и справочно-информационное пособие для изучающих современный политический процесс в России, формирование многопартийной системы, становление гражданского общества и проблемы правозащитного движения.
   Деятельность основных политических объединений, возникших в 1982 -2003 годах, рассматривается в контексте "знаковых" событий этого времени. Зафиксированные в шпаргалке организации (более 500) непосредственно провоцировали и принимали участие в основных событиях "смутного времени". Цель "Шпаргалки" - облегчить уяснение общей политической картины последних десятилетий, напомнить о существовавших политических группах (протопартиях), для более целенаправленного обращения к первоисточникам и подробным исследованиям.
   "Шпаргалка" содержит обширный фактический материал, поданный под разными углами зрения: авторский текст, записи хронографа и политический комментарий; с точки зрения наблюдателя - аналитика и непосредственного участника событий. Материалы для Хроники отбирались с использованием сообщений независимых информационных агентств тех лет и Записных книжек автора.
   Таблицы, содержащие краткую справочную информацию об организациях, сопровождены схемами, показывающими происхождение, дробление и почкование партий. Для 50 наиболее заметных партийных структур отдельно дана краткая характеристика.
   Работа предназначена для старшеклассников, студентов-гуманитариев и преподавателей.
  
   Александр Суетнов. Диссидентство и правозащита. Очерк политической истории. 1980-2005 гг. - М.: 2006. - 110 комп. стр. Word, Times NR -11. - С библ., табл.
   В публицистической и информационно - справочной работе анализируется характерное для позднее советского и постсоветского времени явление политической культуры России - диссидентство, социальный протест, оформленный как борьба за права человека. Рассказывается об основных принципах и мировоззрении правозащитников.
   Кратко излагается история правозащитного движения, приводятся сведения о действующих правозащитных организациях.
   Для всех интересующихся историей правозащитного движения. Может быть использована как дополнительное пособие для факультативов.
  
   Сейчас идет работа над книгой "Политические партии и объединения России. Краткий справочник избирателя". 1999 - 2009 гг. 60 орг. - М.: 2009.- 55 комп. стр.
   В справочнике, в свободной форме, рассказывается об основных политических силах "путинского" периода российской истории, прежде всего о партиях, принимавших участие в выборах и перерегистрированных в соответствии с дополнениями к закону "О политических партиях".
  
   Об авторе
   Суетнов Александр Иванович, библиограф, публицист, политолог. В 1988 - 1990 годах - научный руководитель Московской независимой общественной библиотеки, сотрудник журнала "Библиография", с 1990 по 2004 организатор и хранитель Архива нетрадиционной печати, н. сотрудник Института мировой литературы РАН. С 2006 - руководитель проекта "Библиотека правозащитной литературы". Автор 6 книг (3 опубликовано в России, 3 на Западе), более 100 статей, первых библиографий не подцензурной прессы и самиздата, политологических исследований. Сотрудничал с НТС, Гуверовским институтом, Британской библиотекой.
  
  
   0x01 graphic
  
   Здесь и далее в кавычках: Гегель. "Философия права". "Философия истории".
   Гегель. Философия права. С.268.
   Рожденного и прожившего в СССР
   Понятие А.Герцена нужно понимать широко
   Особенно раздражает это советских евреев, которые органически не могут исполнять неразумные законы.
   А.Яковлев (идеолог) - "Мы не понимали". Акад. Шаталин (эконом. идеолог) - "Мы обманывали".
   Единственный, из постоянно подвергаемых сомнению постулатов - равенство. Но в конце-концов, если все равны перед высшим судией, то почему бы и нет?
   СИ - устоявшийся научный термин, означает мифологический уровень безоценочной социальной рефлексии у малообразованного населения
   Любое - нация, страна, личность, этнос, формация.
   Монтескье утверждал, что каждой форме правления (государственного устройства) должна соответствовать своя территория. Для республики идеальны небольшие размеры, когда реальное народовластие действительно возможно и граждане даже физически близки друг другу. Для государства средних размеров больше подходит монархия. Поскольку только он способен объединить разновекторные устремления сограждан. А большая территория привела бы к потере управляемости. Обширные территории, как правило, имеют деспотическую форму правления, с сатрапиями и развитой бюрократией.
   Термин, введенный французским социологом Рене Ленуаром, означает социальный феномен совр. общества: кризис идентичности, ограничение доступа к средствам существования, культуре и средствам информации, разрыв социальных связей, дисквалификацию.
   Ф.Бородкин. Социальные эксклюзии. //Соц. журнал.-2000.-N3/4.
   Частная информация. Даже в тюрьме Ходорковский сидит 4-м в камере на 4-х, на личной шконке, а мой знакомый мигрант в камере на 30 человек, где находится 90. Несправедливо!
   См. Р.Дарендорф. Кофликт и свобода. Ф. фон Хайек. Дорога к рабству.
   Гегель. Философия права. &268
   Смотри У.Брема, на кошку или лягушку, а можно глазами ящерицы.
   Любой постулат или определение служит не для понимания, а для пояснения в какой системе координат ты себя чувствуешь комфортно. Следует признать ложными любые постулаты, которые не имеют столь же аксиоматичного антипода.
   Генетика занимается тем же, но, по принципу двойственности истины, со стороны третьего измерения - изнутри.
   См. прекрасную монографию А.П.Аксенова "Причина времени". - М.:Эдиториал.-2001. 1500 экз.
   Когда я упоминаю понятие "время", то разумею не часы, а некую нематериальную абстрактную субстанцию, имеющую исключительно относительные свойства и представляющуюся мне в виде мебиусной спирали.
   "История советской политической цензуры" (М.:РОССПЭН, 1997)
   МАДО - Межрегиональная ассоциация демократических организаций
   "Отечество" - "Регионы России" и "Единство"
   Негосударственные некоммерческие правозащитные организации осуществляют свою деятельность на основании международных и российских правовых актов. - Декларация о праве и обязанности отдельных лиц, групп и органов общества поощрять и защищать общепризнанные права человека и основные свободы. (Резолюция Ген. Ассамблеи ООН 53/144 от 9/12-1998).
   -Федеральный закон "Об общественных объединениях". (19/05-1995. В редакции от 19.07.1998.)
   -Международный пакт о гражданских и политических правах. (23.03.1976).
   -Всеобщая декларация прав человека. (1948 г.)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   144
  
  
  
   БИБЛИОТЕКА ПРАВОЗАЩИТНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
   Liberkorn@yandex.ru 495\391-88-20. 8-909-649-21-82
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   БИБЛИОТЕКА ПРАВОЗАЩИТНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
  

Александр Суетнов

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ВРЕМЯ ЗАГЛОТНЫХ

ЗАЕДИНЦЕВ

ЭССЕ

1998-2008

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Москва. 2008. Liberkorn@yandex.ru
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"