Телевизор был старый. С мутного экрана лампового артефакта парикмахер с кукольным личиком, учил правильной жизни российских граждан.
Петрович отвернулся от экрана. Поразмыслил. После незначительной паузы в очередной раз посмотрел вглубь больничного коридора. Никого. Посмотрел на часы, - пора бы уже.
Его нетерпеливый взгляд постоянно обращался к слабоосвещённому коридору.
Шло время.
Послышались шаги.
- Показалось? Нет!
Действительно, послышался стук каблучков. Из-за угла выпорхнуло белоснежное накрахмаленное создание. Медицинская сестра приблизилось к сообществу страждущих, манерно встало и пропищало, - Бектерев на процедуру.
Петрович вскочил и быстрее лани устремился в палату.
- Успел.
Петрович любил писать письма.
Будучи октябрёнком, отправлял письма Хрущёву. В комсомольские годы эпистолярным усердием нарушал покой генерального секретаря Л.И. Брежнева. В эпоху перестройки и прочей политической неразберихи бумажному изнасилованию подвергались канцелярии Горбачёва и Ельцина. А поскольку переписка носила перманентный характер, то слыл Петрович лидером в скопище городских дураков и идиотов. Его рекомендации носили всеобъемлющий характер и отличались потрясающей глупостью.
Начинались они с атомной бомбардировки Вашингтона и заканчивались внесением 65 статьи во 2 главу Конституции РФ "О запрете на обрезание".
Сложно вообразить последствия, реализации креативных идей Петровича на мировой порядок. Ладно, бомбардировка. Мир и не такое переживал. А вот обрезание... ?
Несомненно, законодательная эскапада подобного рода вызовет враждебно-террористическую реакцию со стороны всего обрезаемого сообщества.
В конце жизни Петрович хотел опубликовать ряд книг. Название имели они с претензией на нетленность, - "От Кеннеди до Обамы", "Ошибки Черчилля", "Мои разногласия с Меркель". А поскольку смерть виделась лишь в отдалённой перспективе, то к написанию бестселлеров Петрович ещё не приступал.
Ещё Петрович любил болеть. Хворал по-настоящему и всем. Недомогал от того, что выписал по почте справочник практического врача. Болезней в книжке было множество, а потому все они у Петровича имелись.
Понятное дело, что хуже всех в медицине разбираются врачи. Это даже жена Петровича одной женщине в продуктовом магазине сказала. А раз так, то пенял на врачей Петрович нещадно. Писал министру здравоохранения. Жаловался директору департамента на лечащего врача, на его взгляд малограмотного и невежественного, поскольку тот не читает газету - "Здоровый образ жизни".
Вообще-то это издание есть не что иное, как свалка безумных мыслей душевно нездорового человека. Но Петрович так не считал, а потому и черпал медицинские знания из весьма одиозного источника.
Больница о Петровиче ведала. А потому не связывалась. По негласному приказу главного врача, как только Петрович обращался с требованием полежать в больнице, сразу госпитализировать, а не вступать в переписку с канцелярией Президента.
Вот и вчера, захотел и положили.
Назначил врач глицин и витамины. Пользы не будет, но и вреда не принесёт. Опять-же для бюджета не накладно.
Расположили Петровича с пятью больными. Как оказалось, все они словно овощи с одного поля. Одинаковые как баклажаны. И внешне, и по мозгам. Врачи обычно таких больных в кучки складывают. Правда, один из них хворал по-настоящему. Малокровие или тугоухость. Или пиелонефрит. Не знаю. Короче - настоящий больной.
А вот недостаточное лечение Петрович кожей чувствовал. Знал, что непонятную дисциркулляторную энцефалопатию так не лечат. Ему-то лучше знать.
И тут улыбнулась фортуна. Назначили настоящему по фамилии Бектерев переливание крови.
Вот! - решил Петрович, - кровь то меня и вылечит. Отлично!
Опять-же обмануть врачей не сложно. Фамилии почти одинаковые. Больной - Бектерев, а Петрович - Пехтерев. Больной - глухой, а Петрович напротив.
Вот здесь у телевизора всё и случилось. Так слабослышащий Бектерев процедуру гемотрансфузии профукал. А умный Петрович обрёл.
Полный трепетных ожиданий скорейшего выздоровления Петрович улёгся на кровать. Система для переливания готова. Медсестра иглой вошла в вену.
Началось.
Только вскоре у Петровича заболела поясница. Эдак минут через десять. А через двадцать поплыли круги перед глазами. Затошнило. Но Петрович решил потерпеть. Не следовало из-за такого пустяка, от процедуры отказываться. Ведь ещё второй пакет с кровью остался.
Подошёл врач, спросил, - как себя больной чувствуете?
Ну, очень даже хорошо, - с натяжной улыбкой ответил Петрович.
Боль нарастала.
- Терпеть! - стиснув зубы, дал установку организму Петрович.
Как Петрович второй пакет вытерпел, никто не знает. Только очнулся в реанимации. Весь в трубочках. Ощущение словно его палками лупили. Вот при таких обстоятельствах и понял, наконец, Петрович, что не всё в нашем мире по его осмыслению случается. Однако поздно осознал.
Вот такого пациента в областную больницу на гемодиализ и перевели. Это так искусственная почка называется. Провели несколько сеансов гемодиализа. Вроде полегчало. Однако на недолго. И на восьмой день отошёл Петрович в мир иной.
Жена Петровича Путину, Медведеву и в Гаагский трибунал письма пописала. Ответы получила. Но Петровича не вернёшь.
А через месяц за недостаточный контроль над персоналом был снят с должности главный врач, полетел на улицу заместитель главного врача по лечебной работе, потерял должность заведующий отделением. Строго предупредили директора департамента здравоохранения области. И даже глуповатого по природе губернатора не похвалили в последнем номере местной печати.
- А чего, это? - спросил он у секретарши.
А всё потому, что по федеральному телевизору про этот случай поведал жителям страны Аркадий Бизонов. Всем известный тележурналист и правдолюб.
Только Петрович об этом так и не узнал. А то порадовался бы.