Из цикла "Пред рабом Твоим"


В дождь особенно хочешь любви - 
и когда идёшь без зонта, и капли
по щеке стекают, и запах
поднимается от мокрой земли,
и когда сушишь волосы в доме
и течёт вода по стеклу
непрерывной тонкой волною
Ференц Лист пробирается вглубь,
потому что концерты Листа
нужно слушать ранней весною.
2004  

[танка]
Каждую весну
Я встречаю мужчину.
Он из-за угла
Показывает орган - 
И зацветают вишни.
2004

В страсти наполнятся сердцем и лёгкие вещи,
в страсти стареют глаза и молодеет лицо,
профиль на пламя похож, каждый сон
как ущелье с гудящей на дне водою...

Каждое слово тогда имеет родство со стихами
И, в сплетении солнечном обжиг пройдя...
....................................................
.....................................................
2004

Так радуется пламя, что живёт
и нежной, жаркой грудью плавит воздух,
ступнями голубыми от ветвей
не отрываясь, рассыпает звёзды,
и страстным телом все одежды жжёт,
и радость танца раздувает ветер.
Оно себя, как я, дотла твердит
и самыми горячими на свете
немыми языками говорит.

2004 

Глуповата, ничего не попишешь.
Но зато уж слух меня не подводит.
Слышу даже такие звуки:
как паук паучиху любит.
Жаль, не вижу только:
в сетях или на природе.
Близорука, дружок, близорука.
2004


Я тебе благодарна за глинистый тот чернозём,
За само вещество, из которого грубо ты сделан.
Поклонюсь я траве и останусь нежнейшим червём,
тем, что счастьем земли наполняет свой рот и всё тело.

Мне никто и ничто не сумеет теперь помешать
ткнуться в стебель травы размягчённою головою.
Всё, что нужно мне здесь - это только свободно дышать
и молчать о любви ртом, набитым землёю.
2004

Мне уже не стыть пред рабом Твоим соляным столбом,
но обрёк Ты меня на волненье пред глинистым телом.
Трудно, Господи, крест Твой нести и Тебя с крестом,
я и пряжу молитвы всегда пряла неумело.

Я и семя Твое, я и плод Твой, и чуткий росток.
Это грех ли - хотеть ко всему прикоснуться губами?
Мне опять любовь хвостом махнула, и плавник повернула вбок,
и ушла в глубокое небо, обдав стихами.
2004

Радость - расти сквозь холод марта
стеблем упрямым,
потому что есть ты.
А расту я до неба.
Слышишь ли песни мои?

Горечь и сладость - 
стареть, осыпаться под небом,
так и не ткнувшись в него головой.

Мудрость ли ветру отдать
горсть лепестков?
Всё, что есть у меня, всё, что есть...
2004








Наверное, так я любила подростком,
точно не вспомню.
Слава Господу, мир со мной не был жёстким.
На подаренные стихи
отвечал посветлевшим лицом,
что прочёл, что не любит, что тронут,
и здоровался каждое утро.
2004 


На апрельском ветру
вспыхнув факелом жарким,
и легко и мучительно петь
аритмическим сердцем и кожей.
Может, я и умру,
но подумаю о тебе,
как всегда - 
осторожно, нежно, тревожно.

Я хочу быть твоим подарком
Господу, и твоим "прости",
и тебе дарованным прощением.
Бог неистовой чистоты
любит запахи
всесожжения.
2004

Есть, конечно, соблазн сказать: не могу без тебя, останься.
А могу ведь, могу - и дышать, и писать, я такая.
Но, измучившись страстью хтонической, я оставляю панцирь,
и чешую, и шерсть, и ногти пускай слезают.

Солнце сожжёт пелену на глазах моих подслеповатых,
на изнеженном теле ползу по суглинку весеннему,
наслаждаясь и ранясь землёю шероховатой,
наверняка к тебе, хотя не в твоём направлении,
потому что и мочь и не мочь без тебя - это
радость.
2004

Если плыть по теченью собственной крови,
можно в отмели ткнуться, и очень скоро.
Рыбья слизь остаётся на дне любовном,
острый запах чужого нутра и горечь.


Вот источник найти б со святой водицей,
чтобы кровь не разбавить и малой ложью...
Мне на отмелях этих долго биться,
выдыхая жабрами: "Боже, Боже".
2004


Боже, Боже мой,
где теперь Ты,
где терзаешь комки из глины?
Была я порывистой,
словно ветер,
я любила,
я билась в грудь мужчины,
который этого не заметил.

Он мне даже не сделал больно,
научил улыбаться,
что признак,
несомненно, хороший самый.
Ведь для жизни,
в общем, довольно
тепла пальцев,
слепивших Адама.
2004

Есть, есть ещё время, полмига целых - 
пока пощёчина не прозвенела,
замедлить её, шепнуть заклинанье,
превратить её в стих летучий...
А если замешкаюсь, то поправимо дело:
главное здесь - 
не прервать дыханья.
А потом и рябь на воде меня нежности вновь научит.
2004