Аннотация: О Новом годе на далёкой окраине страны в далёком детстве.
Жителю средней полосы России невозможно себе представить, как выглядит Новый год на далёкой южной окраине. Даже не России, а бывшего Советского Союза. В этих, уже не родных нам местах, где запахи из турецких кофеен ощущаются явственнее, чем свежее дыхание заснеженных южных отрогов Кавказских гор. В небольшом военном городке со строгим порядком игрушечных домиков вдоль прочерченных как по линейке проездов. В городке, стоящем на высохшем дне древнего Каспийского моря, ушедшего из этих мест много веков назад далеко на восток.
На здешнем грунте из песка, ракушек и морской соли деревья растут только вдоль мутных арыков. Остальное пространство заполняют сухие, жёсткие травы со слабо пахнущими и выгоревшими на солнце цветами. Пейзаж разнообразит лишь длинная высокая насыпь с темнеющей на ней лентой расплавленного асфальта, медленно текущего куда-то на север.
Зима в этих местах сырая и ветреная. И для человека, привыкающего за долгое лето к изнуряющему зною, довольно прохладная. Порывы ветра, разгоняющегося в степи, усиливаются к ночи. Ветер стучит по стенам и черепичным крышам домов, проникает в тёмные дымоходы печных труб, где, теряясь от тесноты и мрака, начинает жалобно по-собачьи подвывать. Изредка, откуда-то со стороны старого мусульманского кладбища, ветром доносит далёкий и пугающий своей пронзительностью плач шакала. В это время лучшего места, чем кухня с растопленной печью и вкусными запахами, в доме не найти.
В этом, забытом христианским и мусульманским богами месте, все зимние вечера похожи друг на друга. Кроме одного.
В этот вечер в городке появляется военный грузовик. В его деревянном кузове лежат, срубленные где-то далеко отсюда, ёлки. Шум мотора, лай потревоженных собак и громкие голоса взрослых заполняют погружающуюся в сумерки улицу.
Ребячьи рожицы то возникают вдруг в окнах домов со сплющенными об оконные стёкла носами, то выглядывают из приоткрываемых дверей. Взрослые выходят к подъезжающему грузовику, и солдаты подают им из кузова ёлки. Местные сторожевые псы кружат вокруг грузовика, облаивая его колёса и изображая сильное недовольство. На самом деле, они рады грузовику не меньше, чем все остальные обитатели посёлка. Это же общий праздник. Грузовик, не обращая на собак никакого внимания, переезжает себе спокойно от дома к дому, ощупывая включенными фарами неровности дороги и поскрипывая деревянными бортами.
И вот, наконец, ёлка оказывается в доме. Всё пространство сразу заполняет запах хвои. Именно он создаёт атмосферу волнующего ожидания праздника. Ёлку устанавливают на крестовину в центре самой большой комнаты. Дети крутятся под ногами. Трогают и нюхают еловые ветки. И всячески мешают взрослым до тех пор, пока не удаётся их как-то угомонить и отправить в постель.
Утро следующего дня - самое чудесное утро в году. Просыпаешься от аромата хвои, приглушённых разговоров и суеты родителей, запахов выпечки и пряностей, от безотчётной радости и ощущения наступающего счастья, словом, от всего. Просыпаешься, а в комнате уже стоит ёлка, украшенная бусами, стеклянными шарами, игрушками и всяческой мишурой. На её ветках, на тоненьких ниточках, уже висят мандарины, запах которых, совмещённый с ароматом хвои, запоминается на всю жизнь и навсегда становится символом радости и счастья. Под ёлкой стоит молчаливый и немного строгий Дед Мороз, укутанный в неведомый в этих краях тулуп и меховую шапку. Здесь он выгладит как посланец из других миров. Поэтому веришь, что подарок тебе принёс именно он. Веришь и в то, что ёлку украсил тоже он. Когда в цепи событий пропущено одно звено, это приводит к неопределённости, порождающей тайну. В таких ситуациях и взрослые теряются, а что уж говорить о детях!
Ощущение загадочности и волшебства происходящего усиливается, когда вечером зажигается ёлочная гирлянда. Кажется, ничего не может быть на свете лучше этого вечера, этой ёлки, этих огней, этих запахов и всего родного и близкого вокруг тебя.
Со временем, конечно, начинаешь понимать, откуда что берётся. Это означает лишь то, что наступила пора украшать ёлку самому. Но это совсем другая история.