Сулацкий Андрей Анатольевич : другие произведения.

Дрейфующая станция Сп-40 бис. Глава 8

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Глава восьмая, в которой герои интенсивно перемещаются в пространстве, оставаясь при этом на своей станции, дрейфуют, то есть. Главстаршина на пару со Свисом устраивают Главному Герою очень напряжённую жизнь, состоящую из сплошных тренировок. Свис рассказывает Алексею историю своего мира. Кроме того, имеет место выяснение отношений между некоторыми членами команды. Вполне мирное выяснение, но так и не принёсшее никому из них ни спокойствия, ни удовлетворения. Кроме того, на ледяном острове обнаруживаются "зайцы", которых просто необходимо научить хорошим манерам... Ну, и ещё много всякого-разного, рутинного, бытового. А айсберг с СП тем временем неуклонно движется и движется в пространстве. На восток.

Глава 8. В пути

   14 апреля.
   Координаты: приблизительно 60 градусов с.ш., условная долгота - восточная и постоянно нарастает.
  
   Рассказывает Левшаков.
   Второй день неутихающий шторм несёт нас на восток. Впрочем, сила ветра снизилась по сравнению с тем, что было в самом начале - вряд ли сейчас сильно больше двадцати пяти метров в секунду. Проверить не могу, так как первыми порывами кроме флагштока, повалило и мою метеобудку. Хвала местным богам, приборы не побились, так как растяжки не дали ей рухнуть со всей дури, сдержали падение на лёд. А сейчас там просто огромный сугроб. Пока эта штормяга не утихнет нечего и думать, чтобы какие-либо измерения проводить. А снег валит и валит! Из балков выбираться приходится с большим трудом - снег у дверей по горло.
   Как вы уже знаете, мы дрейфуем! За те тридцать шесть часов, что бушует непогода нас унесло, по нашим с Бергом прикидкам, километров на двести пятьдесят. Плюс-минус пятьдесят кэмэ. На нашей широте это соответствует приблизительно пяти градусам восточной долготы, плюс-минус градус. Если, конечно, размеры нашей новой планеты такие же как у Земли... А ничего так нас унесло!
   Кроме того, у нас поменялась ориентация. Нет, не та, что вы подумали. Что за времена!? Даже географические термины испохаблены! Слово "ориентация", кстати, в непосредственном переводе с латыни означает "направление на восток". На восток! А не на мальчиков-девочек. Это что б вы знали, если раньше не знали. Вот и нас, наш айсберг, при отрыве развернуло именно, что на "ориент". И теперь там, где раньше был север, там теперь восток. Приблизительно, конечно. К примеру, ВПП наша теперь смотрит не на норд, а почти на ост. Берг предполагает, что вместе с айсбергом оторвало здоровенный кусок припая, пакового льда, того, что был севернее от станции. И это ледяное поле играет роль своего рода паруса. Горизонтального такого паруса. А сам айсберг - вроде, как киль... или руль у яхты. Вот нас ветром и развернуло так, что "парус" впереди, по ветру, а "киль-руль", как ему и положено - сзади. Александр Владимирович, когда объяснял всё это, то оперировал терминами "центр парусности", "центр давления", "момент силы" и тому подобными. Я-то вполне понял. А вам, вот, простыми словами пересказываю. Надеюсь, тоже понятно.
   Мы с Чайкой предложили было Бергу выйти и проверить это его предположение, но тот запретил. Сказал, что потом проверим, когда шторм стихнет. Мол, нечего рисковать без особой нужды. Ну, не надо, так не надо. Хотя и интересно.
   Логинов сидел, сидел, слушал, слушал, а потом и выдал предложение:
   - А давайте переименуем нашу СП-40 бис в парусный авианесущий крейсер-рейдер... "Айсберг". ПАКР "Айсберг", если коротко. Как вам, а?
   - Не пойдёт, - возражает первый пилот, - Потенциальный партнёр может с подводным атомным крейсером-ракетоносцем перепутать. Тоже, ведь, аббревиатура ПАКР выходит. Не хорошо голову дурить... партнёрам.
   И не понятно мне, шутит это Иванцов так или на полном серьёзе? Предположу, что шутит.
   - Ну, какие тут... партнёры!? О ком ты, Валерий Палыч!? О белых медведях? - возмущается Макс.
   - И, кроме того, в составе ВМФ России уже есть корабль с именем "Айсберг". В составе нашего родного Северного Флота, кстати. Малый ракетный корабль, как мне помнится, - "масла в огонь" добавляет Чайка, - А мы совсем не "малые". Не подойдёт твоё предложение, Максим Стефанович. По водоизмещению не подойдёт. Мы сейчас по тоннажу весь военный флот России превосходим. А, может быть, и всего мира.
   Пока Макс соображает, как на это ответить, Берг завершает спор:
   - Нет, не будем мы нашу станцию переименовывать в боевой корабль, так как у нас Андреевского флага нет. Только государственный триколор. А что за корабль без военно-морского флага?
   Ага, берговский аргумент - в стиле почтальона Печкина: "Потому что у вас докУмента нету." В общем, понятно - троица старших товарищей тонко троллит штурмана. И никакого переименования не будет. Это я, всё-таки, сообразил. Макс, похоже, тоже. И даже не обиделся. От удивления, видимо. В кои-то веки, он - объект насмешек, а не их источник.
   Вообще говоря, эти полтора дня мы почти безвылазно провели в кают-компании. Даже просто по нужде выйти - большая проблема. Сначала откапываешь выход из балка, потом прорубаешь фанерной лопатой тоннель с десяток метров длиной - проход до открытого места, где ветер сдувает снег до приемлемой глубины, а то и до льда. Там надо не забыть зацепиться карабином за леер. Чтоб и тебя не сдуло ненароком. А потом, уже у отхожего места - опять сугроб. Ходим не меньше, чем по трое. Целая экспедиция. А ещё надо было проверить дизель-генератор. Тоже, считай, поход.
   Попытки оглядеться при этих вынужденных выходах ни к чему не приводят - метель, пурга! Снег несётся такими плотными зарядами, что ничего, далее метров двадцати не видно ничего. И даже посреди дня темно так, словно в поздний вечер.
   Как там, в океане, Свис? Волнуюсь я что-то за него. Не состоялся прошедшей ночью наш обычный и уже такой привычный сновидческий контакт. Потому как не шёл ко мне этот самый сон. Нервно было очень. Одно дело знать, что твёрдая, надёжная земля рядом совсем - два, три часа ходьбы и под ногами не лёд, и не сотня, другая метров студёной воды, а надёжный гранит. И совсем иное дело - плыть на льдине, пусть даже очень большой, по открытому океану. Где там эта земля? Есть ли она, вообще, ещё где-то на этой планете? А в это время морские волны понемногу, потихоньку, но без остановки и без устали лижут и лижут наш плавучий остров, слизывая его в океан... Если думать об этом постоянно - нездоровый напряг психики обеспечен. Какой тут сон!? Но привыкну, наверно, со временем. Точнее - привыкнем. Я, конечно, сам рассчитывал, оценивал на сколько нашего айсберга хватит, а Берг расчёты мои проверял. Но... "наука умеет много гитик"77). Расчёты расчётами, а реальность может оказаться куда как суровей. Вот, например, попадём мы в тёплое течение... И привет - накрылись мои расчёты тазиком. А мы сами накроемся кильнувшимся78) айсбергом. Вот такие дела!
   Но, вообще-то, надоело нам изрядно вынужденное безделье. Только Берг не скучает, вечно, что-то в ноутбуке своём какие-то записи ведёт, какие-то расчёты делает. А всё остальные явно маются, на свежий воздух рвутся, на свободу. Какие только себе дела не выдумывают. Даже главстаршина, у которого, вроде бы, есть постоянное гарантированное занятие в виде готовки, тоже заскучал. На меня почему-то поглядывает, и что-то явно замыслил. А после обеда серьёзно так, как строгая классная руководительница, посмотрел на меня и выдал:
   - Пора, Алексей Михайлович, глаза тебе выправлять. Будем правый глаз ведущим делать. Вот, на, прикрой свой левый глаз, - и протягивает мне повязку, а точнее - наклейку на глаз, в виде занавески на лейкопластыре, - Смелей, смелей... Вот этим ко лбу приклеивай. Это шторка, а не повязка - для того, чтобы ты левый глаз открытым держал, не зажмуривал. И не снимай её. Пусть правый глаз привыкает, что именно он главный. Только, пока пурга, когда выходить из балка будешь, можешь снимать.
   Как вы, наверное, помните, я - правша, но ведущий глаз у меня левый. А такое несоответствие не очень удобно при стрельбе. Особенно из пистолета.
   С сомнением смотрю на повязку, потом - на Чайку. Лицо моего старшего товарища выражает непреклонную решимость. И он добавляет:
   - А ещё, вот, прямо сейчас учить тебя буду правильным стрелковой стойке и хвату пистолета. Давно пора начинать серьёзные тренировки. Тем более, что время для этого появилось. Ну, и из пистолета похолостишь79) немного. С пару часиков. Надеюсь, щелчки УСМ80) не сильно будут мешать нашим товарищам.
   - Что ты, Степан Иваныч, конечно, не будут! - обрадовался неожиданному развлечению Логинов, - Алексей... Михалыч, давай, клей повязку, изобрази нам Нельсона.
   Моя безмолвная попытка апеллировать к Бергу проваливается. Александр Владимирович тоже без слов, кивком одним, подтверждает решение главстаршины. И понеслось...
   - Запомни четыре главных составляющих хорошего выстрела: во-первых, правильная стойка, во-вторых, плотный хват, в-третьих, ровная мушка и, последнее, четвёртое - плавный спуск. Вот, как ты стоишь? Ноги шире... Ещё шире, на ширину плеч. А ступни поставь параллельно друг другу... Так, лучше подпрыгни чуть-чуть... Во, то, что надо! Запомни это положение. Теперь немного согни ноги в коленях. Сильнее, сильнее... Зад отклячь. Плевать, что не эстетично. Зато так правильно. Корпус - чуть вперёд и держи его прямым... Прямым, говорю. Не выгибайся. Плечи опусти так, чтобы лопатки почти сошлись. Не удобно, говоришь? Ничего, тяжело первые сто лет. Потом привыкнешь. Теперь руки подними на уровень глаз и слегка, совсем чуть-чуть согни в локтях. И чуть в стороны... А плечи не подымай. Опусти плечи, говорю... Нет, не так сильно. Не надо этого балета... Плечи неподвижны. Только руки туда-сюда ходят. Как у деревянного Буратино. И это... не бычься. Прямо смотри. Стрелок - человек гордый, оружию не кланяется. Вот так и стой, пока я дальше рассказывать буду. Теперь перейдём к хвату. Так, тут уже без пистолета не обойтись...
   - Не разгибайся. Стой правильно. И из зоны безопасности не вылазь. Как не видишь? А для чего я почти рулон лейкопластыря извёл, границу отмечая? Заступи, заступи обратно в зону. И стволом не маши, как самолёт пропеллером. Соблюдай угол безопасности, который тебе указан. Ну, и что, что в пистолете патронов нету? Ты, всё равно, должен с ним обращаться, как с заряженным. Техника безопасности, ведь, сам знаешь, кровью пишется. Так что привыкай - взял оружие в руки, по умолчанию считай, что оно заряжено. И хват не ослабляй! У тебя левая рука вперёд уехала. Ты сейчас почти одной правой оружие держишь. А это не есть гут. Случись стрелять - и напряжённая правая рука не даст тебе плавно нажать спусковой крючок. В итоге промажешь. Оно тебе надо? Второй попытки может и не быть. Левая, левая рука пистолет реально должна держать, не правая...
   - Ну, понял, что такое ровная мушка? Вот, её и выдерживай. Для чего сфокусируй зрение именно на прицельных приспособлениях. Не на мишени... Ну, и что, что она нечёткая станет, расплывётся. Зато мушка ровная. Совсем чуть-чуть её уведёшь в сторону, и пуля мимо цели пойдёт. А выдержишь ровную мушку - попадёшь. Пусть не в лоб вражине, а всего лишь в глаз или в скулу. Какая разница? Уверяю, ему мало не покажется...
   - Да, не жми ты спусковой крючок всей ладонью. Указательный палец только работает. Только палец. Отвяжи его от всех остальных пальцев и от всей правой кисти. И плавненько, плавненько крючочек нажимай. Серединой подушечки концевой фаланги...
   - Пистолет от груди выводи на прицельную линию по кратчайшей, прямой траектории. Ну, что ты им словно лопатой землю роешь? По прямой, по прямой давай... И ствол на всём пути горизонтально держи...
   - Убираешь пистолет с линии прицеливания - тут же убирай палец со спускового крючка. Тоже самое при смене магазина и взведении курка. Техника, понимаешь, безопасности...
   И так часа три! Когда у меня от непрерывного стояния в этой раскоряченной "правильной" стойке уже без удержу дрожали ноги, руки и спина, главстаршина сжалился, всё-таки, и объявил о завершении сегодняшней тренировки. ("Уфф!..") Но пообещал завтра и во все последующие дни продолжить. ("Ой!") Правда, совсем не соображения гуманизма заставили Чайку избавить меня от мучений - просто нашему коку надо было ужином заняться.
   Надо сказать, интерес к моей тренировке у остальных товарищей продержался не более часа. Затем они как-то снова занялись своими делами. Поэтому я не слишком долго чувствовал себя клоуном Петрушкой на цирковой арене... Так, всё! Чаю хочу.
  
   Здесь слово снова берёт автор, давая возможность главному герою повествования отдохнуть после тренировки, поужинать и спокойно попить чайку. Впрочем, некоторое время и дальше изложение пойдёт от третьего лица - младшему лейтенанту Левшакову ближайшие недели будет не до того.
   К позднему вечеру второго дня шторм стал постепенно стихать. Снаружи уже не так жутко завывал ветер и почти прекратился снегопад. У людей появилась возможность перебраться для ночёвки в свои балки.
   Пасмурным утром младший лейтенант проснулся расстроенным и обеспокоенным - Свис снова "не вышел на связь". Правда, сон у Левшакова и этой ночью был тревожный и рваный - Алексей всё ждал, что их плавучий остров перевернётся или ещё что нехорошее с ним случится. Не случилось. Опровергая тревоги мнительного младшего лейтенанта, айсберг устойчиво и ровно, подгоняемый течением и западным ветром, пёр на восток. К тому же появились и хорошие новости - шторм прекратился, а ветер стих до обычного сильного, напористого и ровного, как типичный земной пассат. Но солнце в это утро так и не появилось - низкие клокастые облака неслись на восток ещё быстрее льдины, стремительно теряясь во мглистой дали у горизонта. Зато совсем не холодно: всего минус пять. Но при высокой влажности западного ветра и его приличной силе - до комфорта далековато. К тому же, для путешествующих на льдинах, высокая температура воздуха не является поводом для радости, скорее - для беспокойства.
   Первую половину дня команда СП-40 бис, как и после предыдущего шторма, потратила на прокапывание путей, разгребание завалов и вызволение из снежного плена трактора, самолёта, электростанции и метеобудки, складов и прочего имущества. Многое успели, но многое ещё предстояло вернуть на место, починить... После обеда сработавшаяся пара разведчиков вышла на обследование плавучего острова, выделенного людям Природой и Немыми во временное пользование. Но уже утром было понятно, что Берг оказался абсолютно прав - к айсбергу с востока примыкало огромное поле паковых льдов, пока что составляющее с ледяной горой единое целое. Оставалось только выяснить размеры этого поля. И его прочность.
   За четыре без малого часа путешествия по льдине Чайка и Левшаков выяснили, что их ледяной остров представляет собой по форме нечто близкое к овалу с длинной полуосью около пяти километров и с малой полуосью чуть меньше четырёх кэмэ. Длинная сторона этого овала с неровными, словно рваными краями ориентирована примерно с запада на восток. Временно, то есть, ориентирована. Пока их остров не развернуло ветром и течениями. Сам же айсберг со станцией на нём расположен у самого западного края этого ледяного острова. Разумеется, тоже - пока западного. Так что весь ледяной остров и айсберг действительно напоминает судно с кормовой надстройкой. Что-то типа сухогруза или танкера. Но только очень большого. И с очень низенькой надстройкой - всего-то метра четыре. Разведчики также приглядели несколько удобных для спуска-подъёма надувной лодки и погружений бухточек. Может полезным оказаться. Лёд почти везде прочный и толстый, настоящий паковый. Никаких особых трещин не обнаружили. Так, по краям есть кое-где.
   А ещё Левшаков обнаружил "зайцев". Спящих "зайцев". Примерно в паре километров от станции, почти в середине острова, под топорщащейся глыбой тороса, в затишке Алексей разглядел отверстие в снегу. В диаметре - с десяток сантиметров. И парок, вьющийся над отверстием. При попытке подойти поближе, чтобы получше разглядеть, что это такое, младший лейтенант был принудительно, за шиворот, оттащен в сторону главстаршиной. И только после того, как расстояние до непонятной дырки в снегу составило метров тридцать, Чайка удосужился объяснить догадавшемуся молча перенести это перемещение в пространстве Левшакову:
   - Это берлога. Там, скорее всего, всего медведица с малышами. Сейчас апрель и сон у неё уже чуткий81). Потом, вечером, в кают-компании решим, что с пассажирами этими делать, а пока пусть спят.
   Алексей, собственно, и не собирался "решать" прямо сейчас. Только удивился, что раньше, во время своих первых выходов со станции не заметили этой берлоги. Столько, вроде, ходили здесь? А, вот, не замечали! И что, теперь "баранки", то есть снасти противомедвежьи, которые с нами на льдине в плавание отправились, убирать? Их тут, на льдине, штук то ли шесть, то ли аж восемь должно было остаться. Или, наоборот, вокруг берлоги их ставить? Так медведицу почему-то жалко - мамка кормящая, всё-таки. А её детёнышей тем более жаль. Моральная дилемма получается... Столько медведей трудами и руками Алексеевыми изведено, а тут о судьбе одной медвежьей семьи озаботился. Жалко ему. Странный человек. Впрочем, такими же странными оказались все остальные члены команды СП-40 бис - вечером, за ужином единогласно высказались за сохранение жизни медвежьей семье. Несмотря на возможные сложности. Берг только добавил, что приучать медведей к человеческому обществу не стоит. Для обоюдной пользы. И безопасности. А Чайка добавил, что при первой возможности постарается отселить мохнатую семейку на первую же приличную сушу. Однако, не одному Левшакову осталось непонятным, как они дальше будут сосуществовать с этими неожиданными соседями.
   Ужин прошёл в несколько нервной обстановке. Нет, не то чтобы все друг на друге срывались, ругались, истерили... нет. Но как-то напряжён народ был. Видимо, ещё не привыкли, что у них теперь нет никакой возможности, кроме как самолётом, попасть на твёрдую землю. Вот, и нервничали. А ещё Алексей заметил, что этим вечером Державина уже не столь холодна и показательно равнодушна по отношению к Бергу, как в предыдущие вечера. Но была девушка грустна и задумчива, словно что-то тяготило её, не давало быть привычно язвительной и насмешливой. А Берг? Берг по-прежнему ровен и корректен с начмедом, словно не замечает резких перемен в её настроении. "Не срослось у Кати," - подумалось Левшакову. Но даже тени радости или какого-нибудь малейшего удовлетворения Алексей от этой догадки не испытал. Скорее наоборот - какое-то иррациональное сопереживание, сочувствие Катерине заполнило душу младшего лейтенанта. О том, что его личные шансы на сближение с девушкой могли гипотетически возрасти, Алексей даже не подумал. Может быть, уже сам не верил в это. Может быть... А, может быть, потому, что с каждым днём Катины черты, манеры, привычки в его мыслях, в памяти как-то смешивалась, сливались с полузабытым образом старшей сестры, так что черты молодых женщин перепутывались, становились общими, своими, одинаково родными...
   Ночью вернулся Свис. Приснился, то есть, наконец. Оказалось, что с ним всё в порядке. Но он действительно ушёл во время шторма довольно далеко на юг от плывущей на восток льдины. В самом начале шторма косатка даже откровенно веселился, развлекался бушующим морем. Словно мальчишка в парке аттракционов. Свис вдоволь накувыркался в волнах, словно с трамплина влетал в набегающую стену воды, стремительно уходил на глубину, кружился в водоворотах... В общем, оттянулся по полной. Но потом подустал. И решил уйти южнее. Да, и проголодаться успел. Безошибочный инстинкт подсказывал зверю, что всего сотню, другую километров в сторону - и там уже нет этого урагана. И косяки местной крупной, жирной и такой вкусной сельди там не ушли от шторма на глубину - есть чем подкрепиться молодому организму. Потерять Алексея и айсберг Свис не боялся. Нашёл Пробуждающего один раз - найдёт и другой. Тем более теперь, когда Алексей более-менее освоился с общением с косаткой, пусть пока только во сне, найти Пробуждающего вообще не составляло труда - в любой момент Свис точно знал направление на своего друга. Подобно тому, как стрелка компаса всегда знает направление на магнитный полюс. Беспокоило только то, что Алексей не выходил "на связь".
   "Во, как! Оказывается, это я виноват, это я не выходил," - удивляется Алексей. Пришлось объяснять косатке, что не спалось эти ночи - нервничал из-за непривычности путешествий на столь ненадёжном плавсредстве - льдине.
   - И за тебя, чёрт водоплавающий, беспокоился! Как ты там, в открытом, бушующем море! - обиженно добавляет Алексей.
   - А что за меня беспокоится? Океан - мой дом родной. Это вам сухопутным жителям волноваться надо. Ладно, долой взаимные претензии, - Свис ставит точку в теме. Но потом добавляет:
   - Хотя, да! Штормяга знатная была! У меня на родной планете таких штормов и не бывало вовсе. Кроме самого последнего, правда...
   - Кстати, ты давно обещал мне рассказать о своей родине и о том, что там у вас произошло, - вспоминает Алексей.
   - А давай расскажу, - соглашается Свис, - Давно с тобой не беседовал. Так что рассказ в охотку будет. Хоть и печален его финал...
   Левшаков опять, как это часто бывало после общения со Свисом, проснулся посреди ночи - укладывал в голове то, что только что узнал. И, вот, досада - не рассказать сейчас никому! Спят все. Ворочался, ворочался... Потом снова уснул. А утром вихрь дел снова подхватил младшего лейтенанта, и поведать товарищам об истории своего водоплавающего друга Алексей смог только после ужина. Мы, автор и читатели, то есть, ждать столько не можем, поэтому автор попросил Свиса ещё раз рассказать о своей родине. Ведь, он тоже разумный герой этой книги, не так ли? Естественно, рассказ этот будет изложен в переводе с образного и одновременно очень конкретного языка косаток на наш человеческий, абстрактно-смысловой. Но зато повествование будет от первого лица. Зачем нам игру в "испорченный телефон" с пересказами устраивать?
   Итак, рассказывает Свис.
  
   Я, как и мой новый Пробуждающий, откликающийся на ничего незначащее имя Алексей (и ещё что-то там дальше несущественное), попал сюда, в этот мир, с другой планеты. Как однажды сказал Пробуждающий: "Сами мы не местные". И засмеялся при этом. Видимо, это какая-то шутка у него на Родине. Только не очень весёлая. Так как не почувствовал я у него никакой радости от этих слов...
   Но продолжу. Родная моя планета имеет простое и понятное имя - Океания. Ну, как ещё назвать почти сплошной океан, как не Океанией. Суша, правда, тоже имеется. Причём в значительных количествах. В смысле, великое множество больших и малых островов, островков, атоллов и тому подобного. Есть, правда, с десяток довольно крупных. Мы как-то с семьёй самый большой остров, аж, две недели оплывали. Люди остров этот Столичным называют. Или называли. Потом объясню, почему "называли". По площади, однако, вся эта разнокалиберная суша не больше десятой доли всей поверхности планеты занимала. Как там люди на этой самой суше живут я, конечно, сам, своими глазами, то есть, не видел. По понятным причинам. Но мой первый Пробуждающий (Аас его звали), тот, который собственно, и разбудил мой разум, моё самосознание, передал мне яркие образы этой непривычной для нас жизни на суше. Странно это, конечно, для нас, морского народа, привыкшего жить в трёх измерениях и в постоянном движении, без привязки к постоянным жилищам... Но, всё-таки, люди - сухопутные жители, а там, на воздухе, погода такая непостоянная, не то, что у нас - в океане. Защита им от погодных невзгод нужна. Поэтому их, жителей суши, жалко. Опять же их мир основан на материальном производстве. И, соответственно, нужны здания для этого: цеха там разные, мастерские... Поэтому большинство людей к этим зданиям привязано покрепче, чем путами, цепями или верёвками. Это ещё один повод людей пожалеть. То ли дело мы, морской народ - живём, где хотим! Всё время в пути. В поисках новых впечатлений и приключений. С другой стороны, есть причина и позавидовать людям. Это их руки! Очень удобная вещь. Правда, эти руки - как раз то, из-за чего люди к месту привязаны, где живут и вещи разные делают. Но, как мне Аас объяснял, именно благодаря рукам в людях сам собой пробудился разум. А уже потом люди пробудили сознание в нас, в морском народе. Здесь, правда, приходится признать один неприятный факт - гораздо раньше нас, больших, они мелких "разбудили". Мелкие, или дельфины, как их Алексей называет - это наши дальние родственники. И вечные противники. А раньше ещё и добычей были. Едой нашей. Этот факт ни мы, ни они забыть не можем. Поэтому шла у нас с ними на Океании вялотекущая, но непрерывная война с кровью и жертвами. Мелкие хоть и меньше нас и слабее, но группой с нашими одиночками вполне справляются. С семьями связываться, конечно, избегают. Тут им ничего не светит. Партизанят, в общем. Засады, налёты... Наши им тоже спуска не дают. Но и победы окончательной ни одна из сторон добиться не может: наши семьи слишком независимы друг от друга, чтобы договориться о совместных действиях, а мелким их тактика партизанская не позволяет. Укусить нас можно, а до смерти загрызть - нет. Аас рассказывал, что во время их древних людских войн тоже партизаны и сухопутные, и морские были, но пока они в более-менее нормальную армию или флот не объединялись ничего этим лихим партизанам не светило в открытом бою против регулярных войск или флотов. Вот, и у нас на Океании эта война несколько столетий шла. Люди всё время пытались её остановить. Понятно, они, люди, и мелких, и нас, морской народ, "разбудили". Думали, что разум победит природную вражду, но просчитались. У нас, похоже, неприязнь на генетическом уровне друг к другу. Аас как-то признался, что и у людей на суше был конкурент - тоже разумный родственный вид. Какие-то волосатые лобастые крепыши. Одну экологическую нишу занимали. Так люди, тогда ещё, когда сами вполне дикими были, вывели их под корень. А частично - просто-напросто съели. А мы с мелкими, чем хуже? Правда, друг друга уже не едим. Из благодарности к людям уступку их нежным чувствам делаем - просто при любой возможности убиваем друг друга без всякой жалости. Не любим друг друга, мягко говоря. Не удалось людям примирить нас.
   Теперь расскажу о том, как мы, морской народ, ну, и эти... мелкие которые, стали разумными. Люди - вот причина! Вот кому мы разумом своим обязаны. Я уже рассказывал, что, как утверждают сами люди, разум в них самих проснулся почти сам собой, благодаря наличию рук, с помощью которых они, люди, ещё тогда вполне дикие и не разумные делали всё более и более сложную работу. Аас в нашем общении и спорах на этот счёт неизменно цитировал какого-то их, людского, мудреца: "Труд сделал из обезьяны человека82)". Не знаю, не знаю... Общий вид этого животного и его образ жизни как-то не способствует особой вере в данную гипотезу. Но спорить с людьми, как с создателями нас, морского народа, в качестве разумного вида мне не хочется. Может быть, так и есть... Но в любом случае несколько сот тысяч лет назад на Океании появились первые разумные существа - люди. А поскольку пригодного жизненного пространства для них на нашей планете было не так уж много, то, вот, уже несколько тысячелетий человек на моей родной планете освоил всю доступную и пригодную для жизни сушу. Все человеческие войны за земли давным-давно закончились. Все не такие уж многочисленные разные людские племена и народы давным-давно перемешались и объединились - одна раса, один язык, одно государство. Живи, не тужи, работай спокойно, твори, мир познавай... Правда, тесновато было на суше для того примерно миллиарда человеческих особей, что жил на нашей планете. А рядом огромный всепланетный океан! Нет, понятно, что люди вполне уверенно его пересекали во всех направлениях, начиная ещё с их каменного века - суши вроде бы мало, но она так густо разбросана по поверхности планеты мелкими крошками, что по-настоящему больших расстояний между островами нет. Вот, люди и замыслили освоить, заселить мелководье, шельф. А он по площади на Океании раза в четыре больше всей суши. Для этого людям понадобились помощники. На первом этапе лучше всего подошли мелкие, которые вечно толклись на мелководье, вплотную к плотно заселённым людьми берегам. И, как утверждал Аас, характер у мелких легче, более дружелюбный, чем у нас, больших (или косаток, как нас Алексей называет). Неприятно, конечно, это было слышать от моего Пробуждающего, но что уж тут... Мне, правда, кажется, что мы, большие, просто дальше от суши всегда держались. Вот, люди более доступных к себе в помощь привлекли. На первых порах.
   Сначала люди просто дрессировали дельфинов, как хоть и очень сообразительных, но простых, неразумных животных. Но однажды произошло событие, которое в корне изменило ситуацию - был "разбужен" Первый мелкий. "Разбужен" означает, что в том, Первом дельфине был пробуждён разум, самосознание. Один человек - тренер диких дельфинов очень увлечённо работал над совершенствованием методов дрессировки. Так увлечённо, что даже сны ему об этом снились. И однажды ему приснилось, что он беседует со своим подопечным, тем, который и стал Первым. А утром выяснилось, что тот мелкий осознал себя! Разумным стал. Сказать, что оба: и человек, и дельфин сильно удивлены были - это ничего не сказать. Это был Большой Взрыв! Оказалось, что человек способен из дикого животного сделать разумное существо. Но не всё оказалось так просто, как казалось. Тот человек ещё довольно пытался понять, что конкретно пробудило в его подопечном разум, на других дельфинах пробовал... Просто однажды ему снова приснился сон про беседу с другим дельфином и на утро тот, другой дельфин тоже осознал себя. Проснулся, как мы это дело называем. Потом - с третьим. И понеслось...
   В общем, производство разумных дельфинов встало на поток. Надо сказать, от этого, нам, косаткам, ещё диким тогда, очень и очень туго пришлось - природные враги резко поумнели, а мы, косатки - ещё тёмные совсем... Впрочем, сейчас не об этом речь. Сначала первый Пробуждающий трудился на ниве возжигания, так сказать, света разума в полном одиночестве. Но очень скоро у него появилась масса последователей, так как потребность в разумных помощниках людей в освоении шельфа оказалась очень велика. "Пробуждённые" дельфины были существенно эффективнее, чем просто дрессированные мелкие. Но тут людей ждало жестокое разочарование - только одному из примерно тысячи людей удавалось стать Пробуждающим. Или даже ещё реже среди людей встречался этот дар. Но, так или иначе, но появились новые Пробуждающие. И количество разумных среди дельфинов стало возрастать всё быстрее...
   А потом у Пробуждающих стало получаться инициировать сознание в дельфинах бодрствуя, не во сне. Вот, смогли. Заодно выяснилось, что это как-то связано с телепатией. Вернее, это она и есть. До этого человеческие мудрецы долго, многие века, почти бесплодно спорили, существует ли этот феномен или нет. Копья ломали, носы друг другу разбивали в дискуссиях... А тут доказательство оказалось побочным продуктом пробуждения разума в дельфинах. Для мелких, как и для нас, морского народа то, что телепатия существует - совсем не новость. В семьях, что дельфиньих, что у нас, косаток, это чуть ли не основной способ коммуникации. Как после приобретения разума, так и до этого была. Впрочем, звуковая связь тоже имеется. И весьма развитая. Дублирующая система. Тем более, что телепатия - штука тонкая, капризная. Не между всеми и совсем не всегда работает. И от расстояния не понятно как зависит. То за тысячи километров своего родича слышишь. То вплотную - полная тишина в "эфире".
   Спустя некоторое время кому-то из Пробуждающих пришла идея попробовать разбудить разум у нас, косаток. Дело в том, что мелкие оказались, конечно, толковыми помощниками людям, но они не очень хорошо справлялись с защитой подводных поселений людей от акул и прочих крупных морских хищников. Мы, большие, вполне оправданно казались людям более подходящими для подобной работы. И у Пробуждающих получилось! Причём выяснилось, что одним из них лучше получается работать с мелкими, а у других - с нами, косатками. Это разделение помогло лучше понять, в чём весь фокус этого-самого "пробуждения" состоит. Как людям было давным-давно известно, у них отсутствует симметрия полушарий мозга. Не одинаковые они, эти человеческие полушария. Левое полушарие делает одну работу, правое - совсем другую83). Проявляется это, в частности, в том, что руки у людей неравноценные. Как известно правшей больше, чем левшей. А у нас, у косаток и у дельфинов полушария симметричные... Ну, почти симметричные. И работу делают одинаковую. Так вот оказалось, что среди Пробуждающих аномально много амбидекстеров, то есть людей, одинаково хорошо владеющих обеими руками. Было также повышенное содержание левшей с рождения, которых ещё в детстве переучили на правую руку. Правда, последние - заметно более слабые Пробуждающие. Кстати, Алексей, как мне кажется, именно из числа последних. На Океании я был знаком с несколькими подобными людьми. Очень у них похожий рисунок мозговой активности на Алексеев. Но ничего. И такие становились довольно сильными Пробуждающими. Если тренировались активно. Так вот, взаимодействие полушарий у Пробуждающих похоже на такое же у нас, у косаток и у дельфинов, то есть. И весь фокус "пробуждения", да, и телепатии вообще - в некоем резонансе между двумя, так скажем, межполушарными контурами: человеческим и нашим. У одних Пробуждающих "частоты" совпадали с "частотами" мелких. Те лучше с дельфинами работали. А у других "частоты" были близки к нашим. Понятно, что вторые Пробуждающие с косатками стали дело иметь. А у обычных, "несимметричных" людей межполушарная активность совсем на других "частотах" работает. Причём на очень разных. Поэтому они и друг друга почти не слышат. Телепатически не слышат, я имею в виду.
   Кстати, откуда знаю все эти понятия: амбидекстер, асимметрия, контур, резонанс и тому подобное? Откуда имею понятие о планетах, космосе, устройстве Вселенной и микромира? А от людей, конечно же. Всё, что знал мой первый пробуждающий, узнал и я. Это словно снятие копии с изображения. Всё, что он знал, впечаталось и в мой мозг. И никакой тайны личной жизни. Так же и о Алексее всё узнаю понемногу. С каждым общением его мозг, его память становится всё доступней, всё открытей для меня. Из странного он мира сюда попал. Столько суши, так мало моря! По сравнению с Океанией моей родной, конечно. Впрочем, ещё не известно, что этот, наш новый мир собой представляет, на что похож? Вот, и узнаем вместе с Алексеем...
   Да, а сейчас время подошло о печальном рассказать. О гибели Океании, моей родной планеты гибели.
   В тот ужасный и не такой уж давний день я был один, без родичей - плыл, или шёл, как предпочитает выражаться Алексей, в одну знакомую семью морского народа. На любовное свидание, честно говоря, надеялся. Завязки там у меня были с одной очень симпатичной самочкой. Всё к детишкам шло... Жива ли она ещё!? Повезло ли ей так же, как и мне? Э-эх!... Впрочем, продолжаю. Ничто не предвещало беды. Шёл я, понятно, почти у самой поверхности, изредка всплывая для вздоха. Над океаном - почти непроницаемый для обычного зрения купол ночи. Звёзд мы, косатки, всё равно, не видим, а небесный спутник Океании во тьме - новолуние. На поверхности - только долгие волны зыби... и тишина. Я, как раз, после очередного вздоха нырнул... И тут словно ясный день настал! Весь подводный мир осветился ярким слепящим сиянием. Понятно, что пара десятков метров воды ещё не очень серьёзное препятствие для света, но как-то чересчур освещение сильное было. И явно не солнце, и не луна это - источник света быстро двигался. Сглупил я - вынырнул, посмотреть, что это такое в небе? И чуть не ослеп! Ожог роговицы получил, потом глаза несколько дней болели. Только здесь, уже на другой планете, прошло. Но то, что увидел в небе, уже не забуду никогда! Ослепительно, ярче солнца сияющий шар нёсся над океаном и уходил за горизонт, как раз туда, куда я плыл. Потом, оглушив меня на несколько мгновений, пришла ударная волна и сразу следом - низкий, давящий, почти невыносимый рокот. Звук этот, словно минуя уши, проникал прямо в мозг, вызывая панику и смертный ужас. Почти скрывшись за горизонтом, болид (нетрудно было догадаться, что это) развалился примерно напополам. И сразу же меньшая половина распадается ещё - на несколько малых частей... Болид скрывается за горизонтом, но его дымный след, перечеркнувший всё небо, продолжает подсвечиваться сиянием из-за края моря. А потом горизонт заливает внезапно вспыхнувшее ослепительное мерцающее сияние... Ярче тысячи солнц! В этот же момент до меня доходит "крик" ужаса моего Пробуждающего. И ещё вижу картинку, словно его глазами - вспышка, контрастные тени на стене строения, удар в спину... И всё! Больше я его не слышал... Спустя несколько минут по океанской воде приходит удар и океан начинает вздыбливаться гигантской волной. Цунами. Какой была высоты эта волна, точно не могу сказать, но километра полтора точно. Еле успеваю взобраться по её склону (благо, в открытом море он не так крут) на километр примерно, чтобы не оказаться на запредельной глубине. Меня накрывает... И сразу резко растёт давление - надо мной уже несколько сот метров водной толщи. Долгие минуты под водой, и вот я на другом склоне с ужасом наблюдаю огромный, всё расширяющийся водяной провал, обнажившиеся кое-где и словно на глазах растущие подводные горы... и затянутый багровой дымной мглой горизонт. Там, в трёх сотнях километров был Столичный остров. Был! А теперь там вздымаются столбы пламени и дыма... Что это: отсвет пожаров или проснувшиеся от соударения с метеоритом вулканы? Не знаю... Но я не слышу оттуда ни единого "голоса" живого существа: ни человеческого, ни морского народа, ни даже дельфинов.
   А гигантское цунами стремительно уходит всё дальше и дальше, за мой хвостовой плавник, туда откуда я пришёл... Там же моя семья! Предупредить! "Кричу", "ору" сквозь пространство и слышу в ответ лишь "крики" ужаса... Поздно! Перед моим внутренним взором открывается уже знакомая картина надвигающейся стены воды... Вот, гибнут наши малыши, не сумевшие взобраться на склон волны... Вот, гибнут их матери, не бросившие своих детей... Вот, оставшихся в живых выкидывает на ближайший остров, и буквально размазывает о скалы в километрах десяти от берега... Последнее, что вижу глазами своих родных - это неумолимый бурлящий поток, накатывающий на крыши многоэтажных человеческих жилищ, тащащий за собой людей, морских обитателей, суда, деревья, камни, машины, обломки зданий, каких-то конструкций прямо на горное плато рядом с городом... Последний мой сородич принял смерть, налетев со всего размаху на огромный камень на краю плоскогорья... А волна покатилась всё дальше и дальше, вглубь гор, сужаясь в расщелинах, но вырастая при этом всё выше и выше... Чьими глазами я видел это - не могу сказать. Видел - и всё!
   А потом на Океании воцарился ад! И я позавидовал умершим... От удара с гигантским метеоритом действительно пробудились вулканы, в том числе и те несколько супер-вулканов, что были на планете. Ничем другим не могу объяснить то, что я наблюдал и пережил в последующие несколько часов, суток... Пепел в воздухе, пепел в воде, почти невыносимая растворённая в океане кислятина и горечь... То обжигающая вода над подводными вулканами, то обломки айсбергов, неожиданно оказавшихся в средних широтах... Неслыханной силы сотрясения планетарной коры и океанских вод... Хаотические, приходящие со всех направлений, новые цунами... Всё более редкие "крики" предсмертного ужаса... Людей я уже не "слышал" давно, но и "голоса" морского народа и дельфинов становились всё реже и реже... Боролся сколько было сил, но ничто не бывает вечным... Очередное накатившее цунами загнало меня на такую глубину, что сил выплыть против напора водных потоков, тянущих всё глубже и глубже, всё дальше и дальше от такого горького, ядовитого, но ещё способного продлить жизнь воздуха, у меня уже не оставалось... И тут увидел в воде, прямо там, куда нёс меня подводный поток, светящийся косой крест. Который оказался спасением.
   Ну, а дальше вы уже всё знаете... Так что поплыл я. Очень тяжело всё это вспоминать. Надо успокоиться. Поохочусь на тюленей лучше.
   Да, вот, ещё... Когда рассказал Алексею о гибели Океании, он мне в ответ поведал о своём метеорите, который случился за несколько дней до его собственного переноса сюда. И картинку "показал". Полёт болида очень похож. Последствия только явно не те. Но, в общем, какое-то странное совпадение! И мне оно не кажется случайным. Только вот, беспокойство за родину Алексееву вызывает... Теперь - точно всё. Поплыл. Жрать охота. А то, разве кто тут накормит голодного зверя?
  
   Вернёмся, однако, к гуманоидной части команды СП-40 бис. Как уже говорилось выше, день выдался для Левшакова напряжённый. Сначала они с Чайкой обежали все места установки противомедвежьих снастей и убрали их. Потом чуть дальше берлоги выложили кусок китового мяса и сала для медведицы, чтобы она, если вдруг проснётся, то не к СП шла, а в противоположную сторону. Пусть привыкает к месту прикорма. Потом в том же составе плюс Берг производили измерения температуры воды и её солёности. Выяснилось, что вода океанская стала холоднее и более пресной, чем при первом измерении полмесяца назад. После краткого обсуждения с Бергом этого результата пришли к выводу, что, похоже, течение, которое несёт нас на восток, подпитывается талой водой расположенного к северу ледника. А вода эта пресная и более холодная, чем океанская. Отсюда следует, что где-то западнее, даже, возможно, сильно западнее того места, где мы первоначально оказались, оно, течение это, ещё относительно тёплое и более солёное, набегает на северный ледяной континент или на острова, покрытые ледником. А где-то, совсем наоборот, отходит от него обратно на юг. А, значит, течение это не является циркумполярным! То есть, не закольцовано вокруг полюса, как земное Антарктическое. И, скорее всего, причиной того, что оно не кольцевое является некая крупная суша. И, вот, к ней нас сейчас и несёт! Впрочем, сколько до неё километров, сотен или даже тысяч совсем не понятно! Гипотезу эту, о "крупной суше", высказал, осмелев, именно младший лейтенант. На что Берг сначала возразил:
   - Предположение, конечно, правдоподобное, красивое. И обнадёживающее. Но есть вероятность, что изменение температуры воды и её опреснение - всего лишь сезонное явление. Весна, как-никак, на дворе. Вот, согласно сезону ледники и подтаивают.
   А потом продолжил:
   - Но гипотеза Ваша, Алексей, мне нравится. И я её вполне поддерживаю. Кроме того, думаю, что Немые не такие уж и злокозненные существа, чтобы гонять нас по бессмысленному и безнадёжному циркумполярному круговому маршруту, до тех пока мы совсем не утонем или не замёрзнем. Поэтому надеюсь, нам будет, где сойти на твёрдую и более гостеприимную сушу, чем Земля Левшакова, например. Или, чем остров Китовый.
   Тут и обед подоспел, за который сегодня Катерина была ответственная.
   А после перерыва главстаршина снова взялся за своего младшего лейтенанта: пистолетные тренировки без какой бы то ни было реальной стрельбы, сплошное холощение, хват, стойка, прицеливание, плавный спуск, перемещение и снова стойка, хват, прицеливание... До полного отваливания спины, ног и рук. Потом повел на свежий воздух - а там азы рукопашки. Опять стойка, положение рук, постановка ударов, блоков, уходов, перемещения... До синяков на рёбрах, руках и ногах... И никакой пощады! Макс, наблюдавший сначала за процессом "обучения" с ехидцей и иронией, под конец многочасового истязания младшего лейтенанта начал проникаться к Левшакову искренним сочувствием. И даже призывал главстаршину поберечь товарища старпома. Типа "он нам ещё живым пригодится". Но был тактично посылаем Чайкой по соответствующему адресу неубиваемым аргументом: "Приказ командира". И "избиение младенцев" продолжилось.
   Алексею, конечно, было не сладко, но выручала хорошая физическая форма и способность много и активно двигаться. Однако, видел, чувствовал, что главстаршина не вкладывается полностью в удары, не бьёт на пределе своей скорости, а коли уж удар прошёл, то не доводит удар до конца, сдерживает, скорее обозначает удар, чем реально бьёт... Что, впрочем, совсем не мало при степановых габаритах и силе! Но гоняет главстаршина по полной, до тяжкого, захлёбывающегося дыхания и седьмого пота... И это - вызов, заставлявший лейтенанта, стиснув зубы, терпеть и сносить сыплющиеся один за другим удары, пытаться бить самому... Когда Алексей уже совсем потерял счёт времени, когда перед глазами уже пульсировали огненные круги, а на теле не оставалось ни единого целого места, тренировка внезапно закончилась. Чайка напоследок только растяжку заставил сделать, после чего послал Алексея в баню. Восстанавливаться.
   Понятно, что за ужином Левшакову не хотелось не то чтобы что-то делать, но даже рот не было сил разевать. Чтобы есть. А пришлось, кроме как для ложки челюстями двигать, так ещё и историю Океании пересказывать. Потом пару часов сидели, информацию переваривали, пережёвывали. Океанский метеорит обсуждали, свой земной Чебаркульский вспоминали... Потом обсуждали людской мир на Океании... Да ещё то, почему они, жители Океании, или "океанцы", как их тут же окрестил Логинов, не смогли против угрозы с небес совсем ничего предпринять. Иванцов высказал мысль, что отсутствие на планете конкуренции в виде соперничающих держав резко снизило скорость технического прогресса. Несколько столетий, как на суше Океании сплошные мир и благодать были: один народ, один язык, одна культура... Вон Свис в рассказе своём ничего даже про обычную авиацию не упомянул, не то что о космической технике. Скорее всего, предположил лётчик, что и не было у них авиации вовсе. Океанцы, похоже, всё больше в водный океан всматривались, осваивали. Что тоже, впрочем, понятно. Народ, в целом, согласился с этим предположением Валерия Павловича. Но Чайка резонно заметил, что случись с Землей подобная беда, то тоже кирдык человеческой цивилизации пришёл бы:
   - Сколько лет всяческие разговоры ведутся о защите от астероидной угрозы. Но на уровне государств - это именно что одни разговоры. Ни к чему никого не обязывающие. Реально что-то делается только фактически инициативно... отдельными научными организациями или вообще частными лицами. То есть бесплатно, без реального финансирования и выделения серьёзных материальных средств. Ну, и результаты поэтому текущие вполне соответствующие. То есть жалкие. Так что - и нам, землянам, не спастись было бы. Увы!
   Алексей даже услышал в конце речи столь редкий для Чайки восклицательный знак. А Берг согласно кивнул своему товарищу - мол, "правильно говоришь, Степан Иванович".
   К концу долгого ужина Алексей уже еле шевелился. Но ему и тут не удалось добраться до своего диванчика. Катерина, сделав максимально серьёзное лицо, заявила:
   - Алексей, понаблюдав за тем, как главстаршина Вас истязал, совершенно уверена, что требуется медицинская помощь. Так что сейчас прошу проследовать за мной в медпункт на предмет лечения синяков и шишек. Заодно выполните давнишнее обещание - расскажите мне подробности своего способа общения с нашим другом Свисом. Так что через пять минут жду в медпункте.
   И оставила Алексея в полном недоумении. И в смущении. У Макса в глазах полоскалась, прямо светилась ярким пламенем откровенная зависть. Иванцов и Чайка демонстративно отвернулись. И только Берг прямо в глаза Алексею посмотрел. Но ничего в них лейтенант прочитать не смог. Никто ничего не подскажет... Делать нечего - надо идти... Чего ждать!? К чему готовиться!? Не понятно... Полный раздрай в чувствах и мыслях... "Всё! Встал и пошёл! Мужчина я или кто!?" - Алексей кое-как напялил на себя куртку, карабин - на плечо, а сам - в дверь.
   Но Алексеевы амурные ожидания (или даже надежды) совершенно не оправдались - Державина устроила ему реальный медосмотр. Сначала прогнала через пару каких-то хитрых психологических тестов:
   - Странно, - говорит, - Абсолютно нормален. Впрочем, такая нормальность уже сама по себе патология... Хм, может быть, в этом и есть секрет этой самой телепатии. Вот, не верила в неё никогда. А тут пришлось. Слишком уж явно.
   Потом проверила рефлексы:
   - Да, Свис прав. Лёша, ты - переученный левша. Тоже фактик интересный... в контексте. Сам-то знал об этом? Нет, говоришь...
   Дальше просто расспрашивала, детали пыталась выяснить об этой телепатической связи: что именно Алексей чувствует при общении, насколько произволен в таком сне в своих действиях, мыслях... И т.д., и т.п... Пока не увидела, что Алексей едва на стуле держится, чуть не падает.
   Тут до синяков дело и дошло. Заставила раздеться сначала до пояса. Поцокала языком:
   - М-да, иммунитет тебе Чайка знатно повысил - все руки и рёбра в синяках. Аутогемотерапия84) какая-то. Простуда не страшна. Но рёбра и прочие кости, вроде бы, целы... Так, давай-ка штаны снимай - посмотрим, что там с ногами... Так... И тут синева сплошная. Ну, что ж, на троксивазинчик, втирай... А, впрочем, давай я тебе это сама сделаю, еле сидишь ведь. Того гляди упадёшь, заснув ненароком.
   Сначала холодный лечебный гель в руках Катерины заставил засыпающего Алексея непроизвольно вздрогнуть и чуть-чуть прийти в себя, но постепенно тёплые руки девушки, втирающие лекарство под кожу, сделали своё дело, и он снова задремал. И, вот, уже мнится ему, что это не Катерина возится с Лёшиными ушибами, а сестрёнка Оля. "Ну, что ж ты, братик, опять подрался с этими соседскими хулиганами! Вон сколько тебе синяков понаставили. Не можешь, что ли, стороной их двор обойти?" И вроде бы ругает старшая сестра, а столько в её голосе тепла, любви и сочувствия к такому неосторожному и невезучему братцу-недотёпе...
   - Оля... спасибо... - сквозь дрёму бормочет Левшаков.
   Державина от удивления приостанавливается:
   - А Оля - это кто?
   Алексей, понявший, что принял сон за реальность, смущается... Пару, тройку секунд длится молчание. Левшаков понемногу приходит в себя. Потом поясняет:
   - Прости, Катя. Уснул я. Сестрёнка старшая приснилась. Олей её звали...
   - Почему "звали"?
   - Умерла она... Давно уже.
   - Извини, Лёша.
   - Ничего. Чего уж тут... Больше десяти лет прошло. Тринадцать, если точно.
   И внезапно Алексей решается:
   - Катя, извини, что я тут такой... м-м-м... бесштанный... Неуместно, наверное, но мне давно хочется сказать, признаться... в том, что я...
   Державина мягким и плавным, но одновременно неуловимым, словно змеиным, движением ладони прикрывает Алексею рот:
   - Не надо, Лёша. Не надо... Я догадываюсь, в чём ты хочешь признаться. Видно всё и так, без слов... Ты очень, очень хороший, но... увы! Извини меня ещё раз, прости... за то, что не могу ответить взаимностью. Просто не могу. Хотя бы потому, что... и моё сердце занято. Извини, Лёшенька... Только не говори об этом никому. Не хотела я, но, вот, само вырвалось. В ответ на твою откровенность.
   Повисшее обоюдно-смущённое молчание первой прерывает Державина:
   - Что ж, пациент, на сегодня всё. Завтра и сильнее всего - послезавтра у тебя начнут болеть мышцы. Но это от тренировки, не от синяков. А синяки пройдут. Впрочем, уверена, что Степан Иванович тебе новых понаставит ещё. Так что лечебные визиты в медпункт станут регулярными. А сейчас одевайся, Лёша, и иди, спи.
   И внезапно погладила уже совсем сухими руками Лёшкины, отросшие за месяц на льдине, не по-флотски длинные волосы. Алексей на мгновение прихватил, приостановил Катину ладонь на своём лице. Секунду, другую Катерина не сопротивлялась этому порыву, но потом осторожно высвободила руку:
   - Иди, Лёшенька, иди, братик мой младший.
   - Спасибо, Катя, - не стал ни удивляться, ни возражать тот.
   Когда Алексей ушёл, Катерина некоторое время неподвижно сидела на стуле - её собственное, совсем недавнее признание всплыло в памяти: два дня назад, в соседней комнате этого же балка... И такие грустные, и одновременно мучительно неловкие, даже сейчас вызывающие смущение, стыд воспоминания заполнили голову Катерины.
   ...
   - Александр Владимирович, ну, неужели Вы не видите, не чувствуете совсем!? Уже скоро наши товарищи начнут смеяться надо мной, даже они всё видят и понимают... А Вы!? Я же... я больше не могу сдерживаться! Поймите, Вы... Ну, неужели Вы настолько бесчувственны и холодны, как... как льдина эта самая!? Но я же вижу, чувствую, что нравлюсь Вам... От женщин этого не скрыть! - горячо, эмоционально, захлёбываясь чувствами, перескакивая с одной мысли на другую, сбивчиво лилась речь Катерины. И собравшись с силами перед "последним броском":
   - Александр Владимирович, Александр, Саша, Я Вас...
   Набрала в грудь воздуха... Но не успела - Берг опередил:
   - Катя, милая, не надо дальше. Пожалуйста, подождите. Я всё понимаю. Но, давайте, лучше сначала расскажу о себе... и о своей семье. Может быть, тогда и Вы, Катя, лучше поймёте меня.
   Пододвинул свой стул, поставив его напротив стула Катерины, и взял её за руки, словно пытаясь сдержать эмоции и слова, рвущиеся из сердца молодой женщины:
   - Катя, я, наверное, виноват перед Вами, что сразу не расставил все точки над "i", что держал Вас на дистанции, не давая Вам ничего знать о своей личной жизни. Может быть, знай Вы обо мне больше, то и сейчас не было бы этого эмоционального взрыва. Впрочем, не буду утверждать этого однозначно. Может быть, а могло и не быть. Катя, я - женат. Счастливо женат. А ещё у меня есть дочь, ей восемь лет. И я люблю их: и жену, и дочку. И мучительно переживаю то, что остался без них...
   - Но, ведь, мы, похоже, навсегда тут, на этой планете!? Это, ведь, словно, жизнь с чистого листа, с начала! Мы навсегда потеряны для тех, кто остался на Земле, а они - для нас! - не смогла сдержать своего удивления Державина.
   - Может быть... Может быть, Катя, так оно и есть, как Вы говорите. Но я до последней возможности, пока время или что другое..., то, что я пока даже представить себе не могу, не переубедит меня в обратном, буду верить в возможность встречи, в возможность воссоединения со своей семьёй, со своими любимыми. Я просто не могу, почти физически не могу по-другому. Поймите меня, Катя. Но, да, признаюсь - Вы нравитесь мне. Чересчур сильно нравитесь. Больше, чем следовало бы.
   Тоскливая безнадёжность заполнила Катино сердце. И последнее признание Берга совсем не ослабило эту боль... Вдох, выдох... вдох... и упрямая девушка смогла произнести:
   - А я, всё-таки, тоже... буду надеяться... на взаимность. Уж, извините.
   Берг на это только улыбнулся, как всегда - почти одними глазами... Но потом добавил:
   - Да, мне и рекомендовали Вас, как чрезвычайно упорного и настойчивого человека.
   Катерина посидела ещё несколько мгновений, собираясь с силами, и медленно, словно нехотя (впрочем, действительно нехотя) высвободила свои руки из ладоней Берга. Подумала при этом: "Надо идти к себе, выплакаться в подушку. Бабская самопсихотерапия... Будь неладен тот, день, когда я согласилась на это назначение! А впрочем, всё равно, не жалею..."
   ...
   Попытки выкинуть мучительные воспоминания из головы ни к чему Катерину не привели. Пришлось смириться и ещё раз пережить разговор с Бергом, все чувства, эмоции... и неловкость от одних воспоминаний об этом. Всплыла малодушная мыслишка: "Может, выпить спиртику, медик я или кто? Должно полегчать." Но идейка эта была в корне задавлена другой мыслью - холодной, рациональной и циничной: "Вот, именно что медик! И, вообще, знаю всё об этой биохимической игре гормонов, под названием "любовь" или точнее - "влюблённость". Проходит всё, пройдёт и это! Просто надо терпеть. Пусть не быстро, не скоро, но пройдёт. Я это точно знаю! Так что - терпеть, товарищ капитан медицинской службы! Терпеть!" Но предательские слёзы, всё-таки, текли потихоньку из Катиных глаз.
   Катерина раскатала на кушетке свой спальник. Аккуратно расправлен свежий, беленький вкладыш. "А, вот, валерьяночки таблетки три, четыре вполне можно хряпнуть на сон грядущий." Что тут же и осуществляется.
   Уже на грани яви и сна всплыло воспоминание о том, как гладила неуставные Лёшкины вихры. И последняя мысль уплывающего в царство Морфея начмеда была совсем не в тему, но почему-то успокаивающая: "Отросли у Лёши волосы за месяц. Пора команду стричь, пора..."
  
   Следующие утро и последующий день выдались ясными, и редкая облачность позволила Логинову провести астрономические наблюдения. Как и ожидалось, Солнце в зените оказалось раньше того момента, как стрелки часов дошли до 12-00. Почти на двадцать одну минуту раньше! Замерив угол положения светила над горизонтом в этот момент и проделав кое-какие вычисления, Логинов записал в блокнот: "Актуальное положение СП-40 бис на 11 часов 39 минут по астрономическому времени условного нулевого меридиана 17-го апреля 0000-го года составляет 10 градусов 51 минута восточной долготы и 59 градусов 13 минут северной широты." Получалось, что четверо с половиной суток от начала дрейфа станция проделала путь в шестьсот с лишним километров! "То есть средняя скорость дрейфа выходит где-то около пяти с полтиной километров в час. Не слабо!" - прикинул Макс. Потом вспомнил: "Ну, да, когда мы ещё на месте стояли, то Лёха с Бергом скорость течения определяли... И у них, кажется, четыре с половиной кэмэ в час получалось. А тут ещё ветерок, пассат который, помогает. Вот и получается скорость энергичного пешехода. Эдак, мы быстренько кругосветку сделаем - всего-то за полтораста дней примерно. Если не растаем раньше. Больно уж тёплый этот пассат."
   Этот самый западный пассат дул ещё несколько дней, подгоняя и без того быстрое течение. В эти дни температура не снижалась ниже отметки минус пять по Цельсию днём и минус семь-восемь по ночам. А потом ветер опять сменился - над океаном снова задул привычный ледяной и пронизывающий северо-восточный. Продвижение айсберга хоть и замедлилось, но оставалось по-прежнему достаточно быстрым - по оценкам Берга и Левшакова, ну, никак не медленнее четырёх километров в час. Напор воды - существенно сильнее усилий ветра обратить движение СП вспять. Единственным явным и ощутимым эффектом от смены ветра был разворот айсберга вместе с примыкающим к нему ледяным полем по ветру - теперь айсберг был на востоке, а ледяной "парус" - на западе. Ну, и опять похолодало. Теперь, правда, температура, что днём, что ночью редко опускалась ниже минус двадцати - как правило, днём держалась в диапазоне десять...пятнадцать градусов. С минусом, естественно. Надо сказать, что снижение температуры воздуха заодно понизило тревоги членов команды по поводу возможного слишком быстрого таяния их ледяного плавпредства. Кстати, температура воды также продолжала снижаться, пока не остановилась на отметке чуть ниже нуля. Солёная, всё-таки.
   Спустя неделю после начала дрейфа к СП не торопясь подошла медведица со своим выводком. Дежурившая тогда на НП Державина сообщила товарищам по рации: "Медведица проснулась, наконец-то! Вот, ведь, соня какая!" Так к медведице прилипло имя - Сонечка. А медвежат у Сони было, аж, целых двое! Имён собственных для них так и не придумали, так как они были точными, неразличимыми копиями друг друга. "Интересно, мамка-то этих клонов различает?" - прокомментировал Макс. Так и прозвали обоих - Клоны, братцы-Клоники.
   В самый первый раз медведица с малышами медленно и осторожно приблизилась к СП на расстояние в сто с небольшим метров. И остановившись, уселась на зад, с интересом, но и с некоторой опаской поглядывая на строения и появившихся около них двуногих. Медвежата сразу же затеяли жизнерадостную возню вокруг мамки. Измазанная кровью морда медведицы подсказала людям, что медведица уже угостилась оставленным возле её берлоги китовым мясом, поэтому сыта и движима скорее любопытством, чем голодом.
   Надо срочно что-то придумывать, чтобы приучить Соню и малышей к хорошим манерам! То есть не подходить близко к СП и, главное, к людям. Сообразили на быструю руку...
   Как всегда исполнять задуманное пришлось разведгруппе, то есть Чайке с Левшаковым. Прихватили с ледника хороший шмат китового мяса. Обошли полукругом медвежью семейку и встали как раз с направления на то место, где первый прикорм оставили. Чайка своим страхолюдным ножищем отколол солидный шмат "китятины" (ну, как по-другому это мясо назвать?), а потом точная сильная рука главстаршины отправила этот кусок в свободный полёт. Вкуснятина упала в паре метров от медведицы. Соня с интересом принюхалась... и в мгновение схрумкала угощение. Потом с очевидной заинтересованностью в продолжении банкета взглянула на двух "официантов" в полусотне метров от неё. Чайка следующий кусок никуда бросать не стал, просто положил его у своих ног. После чего парочка дрессировщиков сместилась на сотню метров ближе к месту самого первого прикорма, того, что у берлоги. А в это время уже подъедалась вторая порция угощения. Соня оказалась довольно смышлёной блондинкой. Терпеливо дождалась пока Чайка и Левшаков оставят очередную порцию и перейдут на следующую позицию, потом неторопливо и вальяжно подходила к оставленному угощению и подъедала его. И так - раз за разом. Умная дамочка. Один раз только приостановилась - малыши сами захотели кушать, к мамке присосались и пока их пузики ощутимо не округлились, отрываться от сосцов не пожелали. А маманя их не торопила. Так неспешно и шли... люди и медведи. Пока не добрались до места самого первого угощения, у разворошенной уже берлоги. Там напарники оставили самый большой кусок китового мяса - на сегодня медведице должно хватить. А сами опять по дуге обошли медвежью семейку, а потом, скрывшись за торосом, залегли, наблюдая в бинокль за медведицей. И, точно, медведица, доев угощение, уже никуда идти не пожелала - сыто и довольно разлеглась под прикрытием небольшого тороса. А медвежата принялись неутомимо ползать по мамке во всех направлениях, изредка направляемые лёгкими шлепками маманиной совсем нелёгкой лапы. Это чтобы далеко не убегали, сорванцы такие. "Ну, что ж, первый этап успешно завершён," - удовлетворённо посмотрев друг на друга, без слов решили новоявленные дрессировщики. Идея была в том, чтобы приучить медведицу сильно не удаляться от места своей первой кормушки.
   Если замысел и удался, то как-то извращённо - на следующее утро медвежье семейство было обнаружено дежурившим на НП Иванцовым ровно в том же месте, откуда медведей повели в обратную сторону, к берлоге то есть. Медведица спокойно и ровненько так сидела на своей толстой попе - умиротворённо ждала очередного угощения. То есть такие прогулки к СП и обратно Сонечке явно понравились. Пришлось повторить процедуру. Причём порцию мяса усилили такой же по объёму порцией китового сала. Это чтобы медведица на этот раз как следует наелась, не торопилась обратно к СП.
   Но не помогло - на следующее утро Соня опять сидела на своём уже вполне привычном месте в ста метрах от балков, ждала. И, что характерно, не давала медвежатам приближаться к СП, возле себя Клоников держала. Методика дрессировки явно сбоила. И хотя это кажущееся спокойствие зверя и его доверие к людям как-то тешило самолюбие и сентиментальные чувства обитателей СП, однако, умом все понимали - не стоит приучать медведицу и её детёнышей к людям. Пусть держатся подальше. Всем спокойней будет.
   Ночью Алексей поделился проблемой со Свисом:
   - Ну, никак не получается приучить медведицу к СП не приближаться и чтоб людей боялась. Ничего в голову не идёт. Ну, не дрессировщики мы ни разу!
   - А что ж мне сразу не сказал!? Помог бы, - удивляется водоплавающий друг.
   - Интересно, как?
   - Как, как!? А, вот, как мы с тобой сейчас общаемся? С помощью телепатии, конечно. С млекопитающими и даже птицами вполне таким образом можно договориться, это не тупые акулы какие. Если надо или хочется, то всегда можно. Я, вот, только с тюленями никогда бесед не веду. Как их есть после этого? Уверен, что и ты смог бы сам договориться с этой медведицей или сможешь ещё, когда натренируешься достаточно. У меня, на родной Океании, такие случаи вполне известны были. Помню, Аас рассказывал о каких-то человеческих отшельниках, у которых дикие и очень опасные звери с рук ели, а самих людей не трогали при этом, совсем наоборот - ластились к ним, как кошки домашние.
   Алексей, хоть и не христианин, но тут же вспомнил какого-то православного святого, у которого точно также медведи, волки и прочие рыси с рук пищу принимали85). Но возразил:
   - Ну, нам совсем не надо, чтоб с рук ели. Пусть лучше дистанцию разумную от нас, людей, держат. И не нападают. Им ещё, так думаю, в дикой природе жить, а мы, всё-таки, цивилизованные места желаем найти. Вот, угощение мишкам мы всегда положим. В определённое место, к которому и хотели бы эту медвежью семейку приучить. Вот, собственно, и всё, чего хотели добиться своей дрессурой. Но пока получается не очень.
   - Тогда, значит, так! Завтра подводите... уж, не знаю как, это семейство к краю льдов. Там буду. Тебя-то я всегда чувствую, так что подплыву, куда надо. Там с ними и побеседую. Для первого телепатического контакта желательна прямая зрительная связь. Облегчает почему-то. Настраивает как-то на общую "частоту", так скажем. Итак, вы хотите, чтобы медведи не приближались к станции и к вам слишком близко, да? Столько подойдёт?
   Свис демонстрирует Алексею дистанцию.
   - Ну, да, к людям не ближе пятидесяти метров. А к СП - пусть побольше будет. Вот столько.
   И теперь Алексей показывает косатке расстояние:
   - Это метров двести по-нашему.
   - Ага. Понял. И за это вы обещаетесь их самих не обижать и подкармливать? Правильно понял?
   - Всё верно. Даже поможем, если что с ними плохое приключится.
   - Вот, и ладненько. Завтра это дело и провернём, - обещает Свис.
   На следующий день, после пересказа Алексеем товарищам ночной беседы со Свисом, маршрут прогулок с медведями был изменён. Напарники-разведчики, которых Логинов уже называл "братьями Запашными", повели медведей к краю льдины. На полдороге Соня начала останавливаться и недоуменно посматривать то на ведущих её двуногих, то в сторону своей берлоги-столовой. На остановках много думала, головой мотала, но после недолгих размышлений продолжала, таки, идти за очередным куском мясца. Когда медвежья семейка добралась до порции, оставленной Чайкой на самом краю ледяного поля, в полуметре от открытой воды, внезапно в метрах пяти от медведицы из глубины появилась голова Свиса. Соня сначала было дёрнулась в сторону, но наткнулась взглядом на пристально смотрящий на неё глаз косатки. И замерла словно зачарованная. С минуту длилось это безмолвное и почти неподвижное общение. Единственное, что делала медведица, так это на одних рефлексах прижимала братцев-Клоников к себе, чтобы со льдины не свалились... Свис плавно ушёл под воду. Соня встрепенувшись, словно скидывая с себя какую-то сеть, плавно и без сигналов со стороны людей направилась к своему постоянному месту обитания, где её уже ждало обильное угощение. Больше Соня не подходила к СП ни просто так, ни в ожидании кормёжки, возле берлоги дожидалась. Всегда с большим пиететом к людям - дистанцию чётко выдерживала. И детишек своих к тому же приучала.
   В одну из последующих ночей Алексей спросил своего друга:
   - Свис, а что ты такое с медведицей сделал, что она теперь, как дисциплинированный солдат?
   - Да, ничего такого особенного. Просто условные рефлексы внедрил нужные. Или по-другому сказать - объяснил правила поведения. Ну, и припугнул немного - рассказал, как много её сородичей вас на зуб пытались попробовать, да, ничего у них не вышло. Но и выгоды её положения тоже объяснил. Понятливые звери, кстати, эти ваши медведи оказались. Животные, конечно. Но очень способные. Кстати, вы, люди, сейчас для Сони, как боги... Да, и я тоже... типа посланник богов.
  
   Жизнь на дрейфующей по открытому студёному океану СП постепенно налаживалась, входила в регулярный режим, люди постепенно успокаивались, привыкая к своему плавучему острову. Погода ещё несколько раз менялась с холодной арктической с привычным, почти родным и надёжным северо-восточным ветром на более тёплую, промозглую, приносимую с юго-запада. Таких яростных штормов, как первые два, на станцию уже не наваливалось. В соответствии с установившимся ветром айсберг то замедлял свой бег на восток, то, развернувшись, вновь ускорялся, словно стремясь убежать от опасного для него тёплого западного пассата. Но могучая океаническая река студёного Течения (именно так, с заглавной буквы) побеждала любой ветер и неуклонно несла ледяной остров со скоростью хорошего пешехода на восход: день и ночь, из часа в час, без отдыха...
   У команды появилось свободное время, которое тут же было занято тренировками: общефизической и единоборствами. Мероприятия эти на свежем воздухе проводились. Через несколько дней заметили, что и зрители появились - Соня с малышами. Медведица сидела на дозволенном расстоянии и внимательно следила за упражнениями своих двуногих богов. А участвовали в этих мероприятиях все, включая командира. Берг добровольно на время превращался в подчинённого главстаршины. Освобождались только вахтенные на НП, да, Державина, когда ей надо было обед готовить (завтрак и ужин - по-прежнему на Чайке), и ещё... кое-когда. Но особенно туго приходилось Левшакову - у него тренировки были в удвоенном количестве, то есть, плюс стрелковые. День - пистолет, другой день - карабин. И всё в режиме холощения. Патроны берегли. Но, уверяю вас, не так уж вхолостую, не зря, то есть. Ну-ка, давай час, а то и два, ровную мушку подержи, попереводи прицельные с одной цели на другую. Со смещением корпуса или в наклоночку, в присяде или лёжа... И быстрей, быстрей... враг ждать не будет! И мягче, мягче на спусковой крючок жми, не сдёргивай! И не путай темпы: здесь ты делаешь быстро, но плавно, а здесь - просто очень быстро! Но не сдёргивай, лейтенант, не сдёргивай! Или единоборства (от них Алексей, как второй член разведгурппы, уклониться никак не мог, даже в качестве вахтенного не мог - его просто не назначали на вахты на время этих тренировок): то ударка, то освобождение от захватов, то выведение противника из равновесия и броски, подножки, подсечки, блокирование и фиксация поверженного... А ещё ежедневные тренировки со Свисом. Тот тоже гонял Алексея по часу, а иногда - по два. Так что, когда пришла очередная "квазигренландская" акула, чтоб человечинки попробовать, Левшаков даже не стал срочно из воды эвакуироваться. Остался - ничего не подозревающую добычу из себя изображал. Уже ничего не боялся, когда Свис рядом. На этот раз косатка расправился с акулой ещё быстрее, чем в первый раз. Тогда-то косатка далековато от Левшакова был, торопился, еле успел. А сейчас, считай, в комфортном режиме работал - пообкусал сначала плавники ("ощипал рыбку"), а потом сделал своеобразный контроль - перекусил позвоночник у основания черепа. И некоторое время плавал с приоткрытым ртом - прополаскивал от омерзительного вкуса синтетической акульей крови... Потом ещё дважды приходили акулы. С тем же успехом.
   За эти недели, Левшаков ещё больше похудел, но зато тело его выглядело сейчас словно пособие по анатомии - под тонкой чистой кожей перекатывались тугие валики не больших, но очень выносливых мышц, перевитых связками сухожилий и венами... и ни капли жира. Картину портили только множественные синяки, на которые Алексей уже и внимания не обращал. Даже ночью, если не беседы со Свисом вёл, то одни тренировки снились: броски, удары, блоки, уходы, освобождение, стрельба, мушка, целик и снова броски, удары... Так что, совсем некогда было Алексею думать о каких бы то ни было личных проблемах.
   Надо ли говорить, что периодические заплывы на резиновой лодке для очередных океанологических измерений, когда, конечно, погода позволяла, Алексей воспринимал, как отдых. Никакого страха не успеть за айсбергом у Левшакова не было. Чего бояться, когда рядом надёжный буксир в виде друга Свиса. А ещё совсем, уж, мирное и спокойное дело появилось. По сравнению с тренировками просто чистый, рафинированный отдых - рыбалка. Да, рыбалка! Рыбы в здешних водах было довольно много. Но, вот, до начала дрейфа этим делом особо не было когда заняться. Еды итак полно. Да, и ассортимент обнаруженных на складах рыболовных снастей предельно скуп и странен: крючки скромных номеров, соответствующая леска, поплавки, блёсна, грузила... И всё. Словно для простенькой рыбалки на речке в средней полосе. Посидеть на бережке - на поплавок, да, на блики на воде посмотреть, от городской суеты полечиться. Посмотрев на это всё, Чайка, потомственный помор, только и сказал: "Баловство детское. Не будем дурью маяться. Сейчас еда есть, а потом - сеть свяжу." И связал. Когда время появилось. Получилось что-то типа трала, хотя Чайка её совсем не так называл, а "мережей" или, как вариант, "крылёной".
   Технология рыбалки была довольно простой. Алексей, сидя в лодке, спускал под воду эту самую мережу и грёб потихоньку, но так чтобы "крылья" и "бочка" сети расправилась. А Свис в это время работал загонщиком - гнал ближайший косяк сельди прямо в распахнутую пасть мережи. И иногда рывок влетевшего в западню рыбьего косяка вполне ощутимо, рывком притормаживал лодку! А, уж, вытягивать сеть из воды приходилось исключительно с помощью главстаршины, ожидавшего на "берегу", на краю льдины. Иногда ещё кто-нибудь подключался. Хорошие здесь уловы! И сельдь - крупная и жирная, не чета земной. Приятное разнообразие в меню. Иногда попадалась косяки трески. Ещё лучше. Соне, кстати, рыбка тоже понравилась, а то она уже запасы китового мяса и сала серьёзно подъела.
   9-го мая по новому летоисчислению (не стали пересчитывать на земное время) отметили День Победы. Устроили праздничный ужин с шикарным меню, мясным и рыбным, с парой салатов и со ста граммами, конечно. Вечером небольшой салют устроили - потратили пяток сигнальных ракет. Скромно, конечно, но почему-то смотрелись эти красные огни в звёздном небе здорово, оптимистично. Смотрите, Немые, мы живы, мы здоровы, мы радуемся Победе наших дедов и прадедов. А, значит, есть надежда, что и сами победим! Сонечку, вот, только немного напугали...
   12-го мая, спустя месяц после начала дрейфа согласно обсервации Логинова долгота СП-40 бис составляла 58 градусов 19 минут к востоку от её первоначального положения при текущей широте 62 градуса 17 минут к северу от экватора планеты. Получалось, что за это время айсберг благодаря Течению преодолел три тысячи двести сорок километров. Почти четыре часовых пояса! Здесь Солнце поднималось в зенит на без малого четыре часа раньше, чем всего месяц назад. А никакой большой земли впереди, как не было, так и нет! Впрочем, и малой тоже. Несколько раз на горизонте, как к северу, так и к югу проходили небольшие острова, фактически голые скалы. Явно безлюдные, обильно заселённые только тюленями, моржами и птицами. Свис по-быстрому ходил к ним на разведку... И заодно - на охоту. Полакомиться мясом морского зверя, а то рыба ему уже поднадоела. Да, и мороки с ней больше... С воды никакой человеческой активности разведчику обнаружить не удалось. Самолёт к островам не поднимали - топливо берегли. Иногда наблюдали айсберги: и мельче, и крупнее станционного. Но тоже: ни людей, ни строений на них. Только иногда морские звери. Несколько раз наблюдали стада китов. И каждый раз это было событие! Потому как очень большие! В головы людей даже опасливые мысли закрадывались, что могут эти морские гиганты их айсберг раскачать, повредить... Глупость, конечно, но, уж, больно огромные были эти киты!
   Дважды Левшаков передавал Свису просьбы Берга сходить на север, к ледяной земле. В результате этих вылазок выяснилось, что сейчас она где-то в паре сотен километров от дрейфующей станции. Один раз разведчику удалось даже вплотную к безжизненному каменистому берегу подобраться. В другой и этого не получилось - наткнулся на многокилометровый припай. А под него, увы, далеко косатке не заплыть - не рыба. Так и непонятно осталось, континент это, всё-таки, или отдельные острова.
   За месяц дрейфа примыкающее к айсбергу ледяное поле несколько чуток уменьшилось - откололось несколько довольно крупных льдин по краям. Но это пока никак не угрожало собственно айсбергу. Да, и само ледяное поле уменьшилось несущественно.
   Алексей, регулярно беседуя по ночам со своим другом, стал замечать, что по мере продвижения СП на восток у Свиса часто стало портиться настроение. И чем дальше, тем чаще и тем сильней. На прямой вопрос о причинах этого был получен ответ:
   - А мы всё ближе и ближе к тому месту, где меня ранили. Точно сказать не могу, я, всё-таки, не прибор какой, но скоро там будем. Скоро... Вот и нервничаю. Злюсь.
   Но день шёл за днём, айсберг миля за милей безостановочно и неуклонно продвигался на восток, а никакой земли всё не было и не было...
  
   Комментарии к главе 8:
  
   77 - Известная фраза, поговорка, первоначально относившаяся к карточным фокусам. Ныне эта фраза означает, что существует слишком много факторов, способных в корне изменить результат основанных на научных знаниях выводов или просто наукоподобных, спекулятивных рассуждений.
   78 - Кильнуть - перевернуться килем вверх, перевернуться.
   79 - Холощение - стрелковое упражнение с незаряженным оружием по отработке всех четырёх главных составляющих качественного выстрела: правильной стойки, плотного хвата пистолета, плавного спуска и удержания при этом прицельных приспособлений оружия на линии прицеливания.
   80 - УСМ - ударно-спусковой механизм. При холощении весь УСМ взводится, в большинстве случаев, обычно, за счёт силы нажатия пальца на спусковой крючок. Ну, и, естественно, при срабатывании механизма даже при разряженном оружии раздаётся довольно громкий, звонкий звук, щелчок.
   81 - У белых медведей в спячку залегают, в основном, только беременные самки. Причём, они и детёнышей (обычно от одного до трёх) рожают во сне, в середине зимы. А выходят из спячки по весне, к апрелю. Так что эта медведица несколько заспалась. По сравнению с земными медведицами.
   82 - На Земле данная мысль принадлежит Фридриху Энгельсу ("Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека", 1876 г.).
   83 - Межполушарная асимметрия мозга - одна из фундаментальных особенностей функционирования мозга человека. Считается, что у правшей левое полушарие ответственно за обработку речевой, письменной информации, смысловых и логических последовательностей, а правое полушарие - за обработку неречевой информации: музыкальной, образной, зрительно-пространственной. Левое полушарие правшей также отвечает за предвидение, прогноз, а правое полушарие "привязывает" человека к актуальному моменту времени, к ощущению "здесь и сейчас". Вообще говоря, асимметрия полушарий присуща не только людям, но и многим животным, но у людей она наиболее ярко выражена.
   84 - Аутогемотерапия - метод лечения и/или профилактики, заключающийся в том, что у человека берут из вены несколько кубиков крови, а потом вводят их ему же внутримышечно или подкожно, создавая искусственные гематомы. Процедура выполняется курсом из 12-15 инъекций. Считалось или до сих пор считается, что данный метод повышает иммунитет. Но обычно эффект слабо выражен или не выражен вовсе. Кроме боли от искусственных синяков.
   85 - Автор знает двух таких православных святых: Сергий Радонежский (XIV век) и Серафим Саровский (1754-1833 гг.). А до разделения церкви на православную и католическую, во времена гонений на христиан (IV век) - Святой Власий. И ещё были подобные люди, как в поздней античности, так и в эпоху средневековья.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"