Аннотация: Он играл в компьютерную игру. И однажды игра пришла в его жизнь. Дорогие девушки и женщины! Красивые, любимые, желанные! Скромные, талантливые, скрытные! С 8-м марта!
Необходимое предисловие:
Инкуб - красивый демон-мужчина, страстный любовник, выпивающий энергию через секс, вплоть до того, что может и убить, выкачав всё до капли. Женский аналог - суккуб. (Исторически и по "Молоту ведьм" несколько иначе, но в современной фэнтези, а тем более в играх об этом уже никто и не вспоминает).
Игровые танки Мирону никогда не нравились. Возможно, из-за соседа-стероидника, чей вид возмущал зачатки эстетических чувств; возможно, из-за того, что самому такие габариты не грозили. Да и дамы-силовики не отвечали его вкусам. Так что его перс был инкубом.
Шайала-Ра-Даранну, разведка и саботаж. Мирон наделил его длинными платиновыми волосами, собранными в высокий хвост, небольшими бакенбардами и миндалевидными бледно-золотыми глазами. Обрядил в глухой чёрный комбинезон со шнуровкой по левому рукаву и длинный тёмно-синий, расшитый чёрным узором балахон с глубоким капюшоном. Издалека - маг магом. А без плаща - уже почти порнография. Плюс низкие мягкие сапожки с небольшими шипами на подошве, как у футболистов - само собой, скрытыми под второй, ложной подошвой.
В каждом рукаве по кинжалу с ощетинившимися мелкими острыми зубьями лезвиями. А с правого предплечья было несложно снять маленький арбалет. Шнуровка комбинезона представляла собой разъёмную удавку, в вышивку вплетены руны невидимости - главное, правильно соединить рукава. Яды... Ну, а перстни и длинные ногти на что? Не для красоты же, ясен пень.
Конечно, представляться инкубом было бы крайне рискованно. Не то, чтобы инкубы были по игре вне закона... но специализация у них была очень определённая, так что инкуб вне борделя вызывал здоровые подозрения, для разведчика совершенно излишние. Разве что публику эпатировать, но это не вписывалось в образ. По сочинённой Мироном легенде, Шайала был не Ра-Даранну, а вовсе даже Аква-Та-Наэль, представитель младшей ветви одного из островных эльфийских домов. Этих домов было, как островов в Великом Океане, а сколько тех островов, подсчитать ещё никто не удосужился. А от магического определения защищала всё та же вышивка - её фрагмент на капюшоне.
В онлайновку "Мир Света, Тьмы и Сумерек" (в просторечии "Светильник") Мирон начал играть ещё на стадии тестирования, три года тому. Его тогда как раз бросила девушка, банально ушла от него к лучшему другу Владиславу. Влад учился в МГИМО и не стеснялся пользоваться родительскими деньгами. Короче, богат, красив и перспективен, Алиса не прогадала. А Мирон за раз потерял девушку, в которую был искренне влюблён, и друга - пересекаться с Мироном Влад перестал.
Благослови Бог двинутых - приятель-программист в качестве лекарства от сердечных мук прописал Мирона в "Светильник". Осознав, что отпинаться от такого счастья просто так не получится, пролетевший влюблённый погрузился в правила, изучая их так, словно собирался сдавать по ним ЕГЭ. Основные расы не внушили энтузиазма, а вот некоторые из менее банальных привлекли внимание. Возможно, неудача на личном фронте тоже повлияла на выбор родины.
Имя инкубу подбиралось по тем же правилам. Только через месяц игры, налюбовавшись на Маш и ВанХелсингов, игроман-новобранец осознал, что мог бы и не заморачиваться с именем и легендой, но тут оказалось, что всё очень даже в тему. Благодаря такому погружению в матчасть, герой Мирона сливался с фоном и успешно косил под искусственный интеллект, что ему, как начинающему Джеймсу Бонду, было очень даже на руку.
Изначально довольно банальный, мир оброс несколькими уникальными фишками. "Светильник" предлагал не только привычный выбор, типа "воин-маг-вор-торговец". Его вполне можно было убедить принять человека на должность каменщика или золотаря. Некоторые реальные рестораны в качестве рекламы построили в игре свои аналоги, в которых поддерживали актуальное меню и интерьеры. Всё больше вещей, отображённых на экране, являлись не просто антуражем, а вполне себе "предметами в игре".
Мирона особо радовало, что его профессиональный рост являлся ДЕЙСТВИТЕЛЬНО профессиональным ростом - и как разведчика тоже. Сколько он перелопатил профильной литературы, мама дорогая...
Лекарство оказалось действенным и неслабо затягивало, тем более, Мирон остервенело этому поддавался. И когда через полгода Алиса позвонила в его дверь, парень посмотрел на неё глазом разведчика-неофита, отметил цепочки-колечки, дорогой пиджачок-косметику... и захлопнул дверь. Пошла она, в самом деле, на три заборных буквы.
Очередная миссия состояла в том, чтобы раздобыть чертежи нового судна, разработанного гномами из технического отдела торговой гильдии. Чертежи были жуть какие секретные, но, по информации заслуживающего доверия крыса-оборотня (который, в интересах его же безопасности, понятия не имел, на кого работает), до ближайшего секретного заседания хранились в кабинете главы гильдии, господина Пандара, человека. Соблазнить самого господина главу, даже несмотря на его восемьдесят три года, проблем не составляло - ха, найдите того, кто сможет отказать инкубу такого класса! - но. Во-первых, связываться с опытным, предусмотрительным и ответственным умником было бы крайне недальновидно. Во-вторых, господин мог не пережить таких страстей - инкуб же, а летального исхода всё-таки... желательно избежать. В-третьих, Мирону просто была неприятна мысль подкладывать своего разведчика под мужика.
Задумчиво постучав костяшками по столу, Мирон щелчком мыши залез в личную базу данных своего персонажа и открыл в соседних окнах инфу по родным и работникам господина главы торговой гильдии. О! Совпадение. Госпожа Пансанья, сорок лет, дочь и секретарь в одном лице. Эксцентричная дамочка, похоронившая уже двух мужей. Не особо умная, но с хорошим шестым чувством, базирующемся в седалищном нерве. То, что нужно. Идея свидания в кабинете отца и шефа явно возбудила дамочку, свято уверенную, что это исключительно её идея. Дело техники.
Пока инкуб, обработав дамочку (к её неприкрытому удовольствию) и слизнув некоторое количество её энергии, под заклинанием просматривал чертежи в трёх пластах (реальность обычная, магическая и скрытая), Мирон оставил комп и пошёл на кухню ставить чайник.
Волноваться за своего героя смысла не было. Даже если эта дочка и не бот1, а вполне себе другой геймер2, это не имело особого значения. Если игрок не следит за своим персом3, то тот вполне может свалиться в голодный обморок или просто от истощения, о чём будет сообщать надпись во весь экран на зафиксированном последнем кадре. А уж истощение (вместе с оч-чень интересным последним кадром) дамочке гарантировано. Очнувшись, она обнаружит себя в крепких мужских объятиях. Такой жгучий темнокожий брюнет с карими глазами.
Нарезая бутерброды, Мирон в который раз подивился, что на Шайалу ведутся не только боты, но и вполне реальные люди. Даже не всегда поймёшь, кого соблазнил на этот раз.
Сигнал от компа заставил бросить недорезанные бутерброды и почти закипевший чайник. Чертежи были просмотрены, пора аккуратно приводить партнёршу в чувство и выметаться.
На постоялом дворе Мирон врубил было режим переноса чертежей из памяти на бумагу (пока заклинание ещё не развеялось, унося с собой значительную часть информации), но тут, как назло, подкрался звиздец. И ладно бы заслуженный, так нет. Искали не Шайалу, и даже не чертежи, а какого-то контрабандиста, но номера шмонали - дай местные боги! И полузаконченные чертежи могли стоить если не жизни, то уж руки наверняка. Спрятать их в этом клоповнике было решительно негде.
Пришлось использовать джокер. Джокер выглядел как такой себе кулон-артефакт, который уже почти год валялся в сумке инкуба. Что кулон делает точно и по какому принципу работает, Мирон понятия не имел. Разработка игрока-артефактиста, с рекомендацией использовать в безвыходной ситуации: "переносит в безопасное место". Какое, как определяется, не ловушка ли... А хрен его знает. Но другого выхода не оставалось. Вздохнув и размашисто перекрестив монитор, Мирон активизировал артефакт.
Мирон дёрнулся от стола, зажмурившись и чуть не лишив мышку хвоста. А когда снова открыл глаза... Может, лучше было этого не делать?
Из монитора лез чёткий, даже картинный, объёмный глюк по имени Шайала-Ра-Даранну.
Мирон смотрел на явление, решая, к какому разряду ситуаций его отнести. "Бред", "доработался", "я не пил" и прочее в том же духе было признано скучными и обыденными вариантами, не стоящими внимания. В тот же угол полетели: "это сон", "меня загипнотизировали", "галлюциноген в воздуховодах", - хотя и по другим причинам.
Между тем, глюк успел вылезти из монитора и оглядеться - внимательно, с почти детским любопытством, помноженным на профессиональную паранойю. Взгляд прошёлся по книжным полкам, стойкам с дисками, заваленной эскизами тумбочке и останкам вчерашнего ужина, и только потом остановился на хозяине квартиры.
Мирон как раз подходил к инопланетному вторжению с целью провести ознакомительную экскурсию, когда гость заговорил.
- А? - Мирон вскинул голову. За увлекательным перебором вариантов он как-то умудрился подзабыть, что произошло.
Глюк, глядя на него завораживающе огромными жёлтыми глазами, повторился.
"Блин, - подумал Мирон. - А я речь инкубов и не слышал никогда. Только читал. И вообще, какого чёрта он не на "сарасском" русском? Ну, или на "торговом" английском!"
Глюк не сдался, снова что-то сказал, уже гораздо настойчивее.
- Да не понимаю я тебя, мужик, чего пристал! - возмутился Мирон.
Мужик озадаченно прислушался к незнакомым звукам. Буркнул что-то себе под нос и, резко обхватив лицо Мирона сильными пальцами, поцеловал его в губы.
Реакция парня была мгновенной и адекватной. От близкого знакомства челюсти с правым кулаком Мирона, мужик перелетел через оказавшийся на траектории полёта низкий столик, снося с него всё, что там лежало, и сгинул за ним.
- Какого чёрта?! - заорал Мирон, вскакивая из компьютерного кресла. - Глюк ты там или что, но если ещё раз полезешь, в реанимацию загремишь, понял?!
- Нет.
- Э-э?!
Глюк соскрёбся с пола, потирая скулу, но продолжая раздражающе улыбаться.
- Я... не понял. Почему в реанимацию?
И пока Мирон соображал, что именно в его словах непонятного, гость отряхнул с себя макароны, легко перемахнул через столик - и опустился перед парнем на левое колено.
- Здравствуй, айела, - сказал он, глядя на молодого человека сквозь короткие, но густые щёточки ресниц.
- На кухне, - подозрительно глядя в отрубившийся монитор, сообщил Мирон.
- Что?
- На кухне, - обернувшись и уткнув во вторженца тяжёлый недобрый взгляд, повторил Мирон. - Стол. Свободный. Шёл бы ты заканчивать чертежи.
Инкуб, наконец-то, растерялся.
Искоса наблюдая, как "дикий гость" двигается по дуге вокруг кухонного стола, расчерчивая куски дубовой бумаги и деловито приканчивая чужие бутерброды, Мирон честно себе признался, что был не прав. Это даже в плаще порнография. Ну ладно, эротика. Тряпка оказалась на диво тонкой, струящейся, чутко откликающейся на каждое лёгкое движение. Хотя... Мирон прищурился. Ножей не заметно, складки как-то так хитро расползались по рукавам, что вроде и видно каждую линию, а ножны и не заподозрить. Кстати говоря, от арбалета Мирон своего перса избавил ещё год назад. В конце концов, слишком специфическое оружие, может вызвать подозрения. Ножи оставил, в "Светильнике" они у каждого второго, только сменил приметные родовые клинки на штамповку гномьих мастерских, такими кто угодно может воспользоваться, никаких опознавательных символов или других примет. Профессиональный рост Шайалы привёл...
Н-да. Шайалы.
- Не бывает любви...
Шайала поднял голову от чертежей.
- Ты что-то сказал?
Мирон досадливо отмахнулся. Была у него такая привычка: забываясь, он начинал бормотать вслух "не бывает любви", ещё со школы привязалось. После трёх слов замечал, что говорит вслух, и замолкал.
- Так почему ты по-русски сразу не говорил? - решил уточнить Мирон. - Он же по игре как раз сарасский?
- А почему ты не понимаешь мой язык? - отозвался Шайала, которому разговоры абсолютно не мешали заниматься делом. - Ты же инкуб.
- Я человек.
- Ну да, ну да...
Мирон решил не заострять внимание на этом вопросе. Неизвестно с чего, но Шайала упорно считал его инкубом, да ещё и айелой.
- Я узнаю письменность, - наконец, сказал Шайала. - Но вот звуки... В Сарасе всё звучало иначе.
- А через поцелуй ты языку учился, - констатировал парень. - Инкуб, блин. И дёрнул же меня чёрт на такого перса.
Шайала, не оборачиваясь, пожал плечом. Сообщение, что он - персонаж игры, его абсолютно не тронуло. Ну, персонаж, ну, придуманный. Чего только в мире не бывает. А демиург вообще мир создал, и что? Тоже, может, играл. Так что этот вариант строения его родной вселенной не сильно отличался от большинства его же, мира, религий. Самого себя Шайала полагал вполне самостоятельной личностью. И доводы у него были - фиг оспоришь:
- Тебе сколько лет? Двадцать? А играешь ты только три года? А мне сорок пять. И не говори, что ты все три года не отрывался от игры.
И что тут скажешь?
Шайала придирчиво осмотрел свои художества и удовлетворённо скатал похожее на листы ватмана коричневатое нечто.
- Айела, куда я могу это пока положить?
- Вон, на холодильник забрось, - махнул рукой Мирон. - Слушай, ещё раз, как ты меня называешь?
- Айела, - Шайала взял ещё не закрытую ручку и написал прямо на столешнице пару значков.
- "Принц"? - Мирон присмотрелся к надписи, со скрипом вспоминая принципы письменности инкубов. - Почему принц?
- Не совсем так, - инкуб, закинув перетянутый резинкой рулон на указанное место, сел к столу, подобрав под себя одну ногу. - Принц - это кто?
- Сын короля.
- Примерно. Но айела - это, скорее... да, возможный король. Такая вот тонкость. Причём, это врождённое, но родиться айела может у любой суккуба. В поколение на свет появляется не больше троих.
- А король?
- Айата, - Шайала набросал рядом ещё пару значков. - Есть специальный обряд, через который все мы узнаём, что конкретно этот айела становится наследником. Честно говоря, сам я в этом не разбираюсь. Я даже не знаю, чем айела отличается от обычного инкуба.
- Почему ты тогда решил, что я оно и есть?
- Потому что ты айела. Это нельзя не почувствовать.
- Да я вообще человек, - снова завёлся Мирон.
Шайала явно собирался что-то сказать по этому поводу, но его прервал дверной звонок.
Мирон пару секунд смотрел на своего гостя. Потом тряхнул головой, встал и пошёл открывать.
- Мирка! - Валя весело взмахнула зажатым в руке пакетом. - Привет! Я тут твои конспекты прита... щила... О. О-о-о!..
Парень вздохнул и, зажмурившись, пару раз стукнулся лбом о родной косяк. Потом повернулся к девушке, сияя улыбкой маньяка:
- Привет. Знакомься, это Ша... Шурик.
- Валя, - девушка зачарованно смотрела на незнакомца.
Шайала молча улыбнулся. Резонно посчитав, что приличия и привычки этого мира могут сильно отличаться от их "игровых" эквивалентов, инкуб решил свести слова и жестикуляцию к минимуму.
Верным было бы его решение в обычной ситуации или не очень, Шайала так и не понял. Ну, вы когда-нибудь видели, как улыбается инкуб?
- Валя. Ва-ля, - Мирон помахал рукой у неё перед глазами. - ВАЛЯ! - рявкнул он.
- Что? - абсолютно спокойно отозвалась девушка, не отрывая широко распахнутых кукольных очей от его гостя.
- Я помру с твоими приколами!
- Ну что ты, я просто влюбилась с первого взгляда. Нехороший человек, признавайся, кто это?
Шайала молчал.
Мирон, чувствуя его спиной, подумал: "Улыбаемся и машем. Улыбаемся и машем."
- Мой знакомый. Чего смотришь? Мало ли, как он одет? У них в театральном все странноватые. Да, я знаю номер твоего телефона. Как только Шурик выйдет из образа, сразу ему скажу. Пока. ПОКА! ДО ЗАВТРА, ВАЛЯ! Твою ж мать, Шайала...
- Айела, вы были знакомы с моей мамой?..
Вечером инкуб с любопытством смотрел, как Мирон разбирает и застилает диван-кровать.
- Майарон, почему ты сам тут не спишь? В этой комнате и места больше, и кровать шире.
- У меня там кровать, компьютер и два стеллажа, - отмахнулся парень. - Я там сплю, работаю и играю. А тут я принимаю "официальных" гостей. Готово. Как выключать свет, разобрался?
Шайала хмыкнул. Ничего сложного в эксплуатации простеньких технических артефактов он не усмотрел. Непривычно - да, но принцип... как там сказал айела? "Интуитивно ясен"?
Выгонять за дверь неожиданную материализацию компьютерной фантазии Мирон не стал. Он вообще потребовал с Шайалы клятву никуда без него пока не выходить. Шайала в тот момент как раз сидел на подоконнике в "гостиной". Он открыл окно (с замками стеклопакета разобрался быстро, это не гномьи сейфы), впуская в комнату шум моторов, потуги на музыку от киосков и прочие звуковые эффекты, посмотрел на улицу, зачем-то вытянул руку, убрал, понюхал ладонь и, аккуратно закрыв окно обратно, сообщил:
- Я туда пока не хочу.
Кстати, называть Мирона Мироном инкубу оказалось сложновато.
- Ты инкуб. Для инкуба твоё имя звучит неправильно.
- Я ЧЕ-ЛО-ВЕК!!!
- Как пожелает айела. А что значит "номер телефона"?
- Что девушка желает с тобой познакомиться. Где туалет и холодильник, ты знаешь, телефон - это вот эта штука, будет звонить - не трогай. Я сплю за стенкой, если что стучи.
Пока Мирон говорил, инкуб успел снять и балахон, и комбинезон. От сапог он избавился уже давно, как только Мирон освоился настолько, чтобы заявить, что по его квартире в уличной обуви не ходят. Теперь на инкубе осталось нижнее бельё: мягкие трусы типа облегающих семейников и что-то вроде топика с короткими рукавами. Ну да, инкубы о себе заботятся.
Как только Мирон, пожелав постояльцу спокойной ночи, скрылся за дверью, Шайала сел на лежак и провёл руками по простыне, подушке и одеялу, а потом разделся до конца. Он успел оценить качество постельного белья, и предпочёл спать, как привык - голышом.
Мирон поправил наушники и чуть повернул элемент на мониторе. Наушники были хорошие и надёжно глушили звуки внешнего мира, а то, что пробивалось, надёжно глушил электронный транс. В последний месяц это стало более чем актуально. Хорошая звукоизоляция перекрывала стоны за стенкой, и Мирон мог спокойно созидать макет для одной небольшой типографии, на которую работал фрилансером4. Счастье, что компьютерный стол стоял у окна, а не у стенки.
Шайала вписался в быт квартиры без проблем. На каждое техническое чудо он повесил ярлык артефакта (в простых случаях - гномьей поделки) и пользовался без проблем. Телефон был освоен одним из первых, чему немало поспособствовала Валя и несколько её подружек, сокурсниц, подружек сокурсниц и прочих малознакомых и совсем незнакомых девиц.
Очень быстро квартира превратилась в филиал гарема. Шайала создавал впечатление надёжного, успешного мужчины лет тридцати или даже чуть больше. Как ему это удавалось при столь юном лице, Мирон в упор не понимал. Инкуб соблазнил всех знакомых Мирона, и девушки стали появляться в его квартире излишне часто. Они приходили и уходили, иногда накапливались, порой присоединялись. Мирон даже заподозрил, что барышни составили расписание посещения его квартиры. При этом, создав вокруг себя редкостное изобилие, инкуб умудрялся поддерживать мир и гармонию как в постели, так и вне её. Его девушки друг с другом не ссорились, и вообще производили впечатление дружного коллектива.
Первое время гостьи недоверчиво косились, а однажды в лоб спросили об ориентации Миронова постояльца. Инкуб, ничуть не смущаясь, признавался в том, что он "би", и пожаловался им на то, что Мирон - нет, иначе его, Шайалу, вполне устроили бы отношения с хозяином, и не пришлось бы искать кого-то на стороне. "Хозяин" зарычал. Девушки сочувственно повздыхали Шайале: "Как мы тебя понимаем!" Мирон сдался и убрался работать.
Девушки, кстати, решили проблему интеграции Шайалы во внешний мир, а заодно и гардероба - инкуб был немного выше, шире в плечах, и при этом стройнее парня, так что одежда в Миронова плеча смотрелась на нём довольно странно. Первые раза два Мирон честно сопровождал гостя в походах на улицу, а затем передал эту почётную обязанность самым ответственным - своим сокурсницам. Но инкубу гулять не особенно нравилось, он больше предпочитал создавать в квартире идеальный для себя психологический микроклимат, чем трепать нервы зрелищем чужого неустройства.
Благости в доме немало способствовала и планировка квартиры: стенка соседнего подъезда, рабочая комната, затем гостиная (ныне место обитания инкуба с его гиперактивной личной жизнью), потом коридор на кухню и внешняя стена. А уж то, что почти все соседи - маньяки-дачники, и уже с марта проводили выходные на собственных плантациях, вообще удача.
Неудовольствие постоянным однозначным шумом высказал только сосед сверху. Однажды вечером он заявился под Миронову дверь и долго высказывал ей в глазок всё, что думает об этом борделе. Мирон, послушав минут пять, отправил разбираться виновника скандала. Шайала исчез часа на три, Мирон даже успел заволноваться, но его жилец вернулся расслабленный и довольный жизнью. После знакомства с инкубом, сосед больше не скандалил, сменил свой неопрятный спортивный костюм советских времён на приличные "выходные" джинсы и рубашку и, кажется, начал бегать по утрам.
Шайала стянул с Мирона наушники и уставился в экран, положив подбородок парню на плечо.
- Мне нравится, - сказал инкуб, изучив результат.
- Не поверишь, мне тоже, - отозвался Мирон. - Осталось убедить босса, что и ему нравится, тогда мне в этом месяце опять заплатят.
- Всё равно заканчивай, Майарон, - инкуб потёрся носом о его затылок и отступил, - ужинать пора.
Кухню Шайала тоже освоил, а под чутким руководством Вали, Марины и Наташи быстро разобрался, что и как можно готовить в таких условиях. Так что была от инкуба польза в хозяйстве.
Мирон откинулся на спинку и потянулся. В позвоночнике хрустнуло, "космическое" кресло отозвалось жалобным скрипом. Повернувшись, Мирон бросил взгляд на кулон, болтавшийся на груди Шайалы - вроде бы количество искр по ободку снова увеличилось, уже почти пятая часть. А так же довелось убедиться, что Шайала, проводив Марину, опять ходит по квартире, в чём мать родила. Это только первое время он целомудренно надевал при хозяине старые спортивные штаны, пока сам хозяин не заметил, что инкуба это тяготит.
- Не хочу тебя смущать, - ответил инкуб на вопрос.
- Меня? - изумился Мирон. - А чего у тебя есть такого, чего нет у меня?
- Хм... Отсутствие комплекса неполноценности?
- А по шее?
От плиты вкусно пахло мясом, картошкой и чем-то овощным. Мирон довольно зажмурился и полез в посудный шкаф за тарелками. Ещё минут десять оба сосредоточенно жевали.
- Если так пойдёт и дальше, - высказался Мирон, кивнув на амулет, - ещё через полгода ты сможешь попробовать вернуться к себе.
Шайала задумчиво кивнул и, подобрав опустевшие тарелки, понёс их к раковине.
Мирон чертыхнулся про себя. Как бы инкуб ни бодрился, но ему явно было тяжело в этом мире. Его угнетал воздух и напряжённость в отношениях между людьми, которую сами люди даже не замечали. Пусть Шайале требовалась всего минута, чтобы настроить кого-то на доброжелательность и непринуждённость, но на толпы его просто не хватало. Отчасти из-за этого он окружал себя девушками. Вечерами ему, казалось, было достаточно общества Мирона, но когда тот уходил в институт или по работе, инкуб или старался не оставаться в одиночестве, или плотно оккупировал компьютер. Мирона поражало, как быстро это порождение мифологии разобралось с таким сложным прибором, но инкуб действительно научился лазать по папкам, разобрался в играх и даже заглядывал в Интернет. Правда, собственную игру он при этом старательно обходил стороной.
Погромыхав тарелками, Шайала вернулся, поставил на стол салат, и вдруг, присев на корточки за спиной Мирона, обнял его, уткнувшись носом ему в рубашку где-то в районе поясницы. Парень чуть заметно напрягся, но, не почувствовав никакого сексуально подтекста, тут же расслабился и разбросал овощи по новым тарелкам. К вольностям со стороны компьютерного глюка Мирон тоже привык и даже уже почти не дёргался, понимал, что инкуб без этого действительно не мог.
- Тактильный голод, - буркнул Шайала, почувствовав направление мыслей парня. - Мы получаем энергию через физический контакт. Даже если я не голоден, мне всё равно нужно время от времени кого-то касаться. Поэтому мы часто путешествуем с любовницами... или с большими кошками, - и добавил безо всякой видимой связи: - У тебя в квартире очень тепло, ты знаешь?
Глубоко вдохнув, оторвался от Мирона и сел на своё место.
Мирон покачал головой:
- Всё-таки ты слишком странный для нормального человека.
- Потому что я инкуб, - фыркнул Шайала и чуть заметно расслабился. - А вот ты странный даже для инкуба. Если бы на меня кто-то вылез из моей же картины, я бы удивлялся гораздо дольше.
- Ну, у всех в башке разные защитные механизмы, - пожал плечами Мирон. - Если бы ты не из монитора вылез, а, например, влетел в окно на пропеллере, я бы пошёл искать на кухне варенье. Что?! Мне в детстве очень нравился "Карлсон"! И нефиг ржать!!! Инкуб, блин. Ты когда, вообще, успел добраться до электронных библиотек?!
- На самом деле, у нас другое самоназвание, - сообщил инкуб, подхватывая вилку. - Ну, как у тебя: есть человек, люди, а есть мужчины и женщины. У нас - инкубы и суккубы.
- А почему так называют?
- Наши предки решили принять это именем расы, когда вышли в мир. Подавляющее большинство стран - патриархат. Отсюда выбор инкуба, мужчины. Ну, и мы ведь проникаем во внешний мир.
Мирон затрясся, пытаясь не фыркать салатом, и замахнулся вилкой на Шайалу.
- Я ем!
Инкуб, снисходительно изогнув бровь, отправил в рот уведённую с чужой тарелки помидорку.
- Мы вообще любим путешествовать. Так что полукровок можно собирать по всем нашим ближним и дальним соседям.
- Да по игре вообще неизвестно, существует ли страна инкубов или это вообще просто миф. Вас известно три направления: бордель, торговля и такие шпионы, как ты, которых вообще не видно. Эльф островной, блин, младшая ветвь.
- Между прочим, - тоном учителя заметил Шайала, - "младшая ветвь" как раз и значит "полукровка".
- А что всё-таки у вас с обществом? В игре нет подробной информации о расе. Только о том, что инкубы чаще встречаются поодиночке, в отличие от тех же гномов, которые предпочитают селиться вместе.
- М-м... Не то, чтобы это очень просто объяснить... Скажем так. Мы - коллективные одиночки.
Мирон подумал. Ещё раз подумал.
- Это как?
Шайала задумчиво постучал черенком вилки по столу.
- Инкубы и суккубы живут за счёт сексуальной энергии, получаемой от партнёров. Обычная еда, - он покосился на салат, - нам даже не обязательна, хотя мы едим, потому что вкусно, и чтобы не выделяться. Мы можем питаться друг от друга, как происходит... в нашей стране. При этом, мы индивидуалисты. Но инстинктивное ощущение других инкубов, как СВОИХ, стоит у нас на первом месте. Так что, мы не стремимся к обществу себе подобных, тем более что энергия от других рас "вкуснее". И всё же, если инкубу или суккубу потребуется помощь, в чём угодно, любой из нас откликнется мгновенно.
- Ты так объясняешь, словно тебе постоянно приходится консультировать инородцев.
- Почти, - слегка пожал плечами Шайала. - Мне всё это сначала в Жаэ-Матэ объясняли, потом я сам себе это объяснял, пока шатался по Кайзару. Конечно, не как тебе, а наоборот. Не чем мы отличаемся от них, а чем они - от нас.
Кайзар, Кайзар... А. Мирон вспомнил. Пограничный городишко, население преимущественно гномы и люди, его перс вошёл в игру именно там: проходил, типа, практику.
- Эй, Шайала.
- М?
- А как вы, инкубы, сами себя называете?
- Йас.
- Это что-то значит?
Шайала уже привычно нацарапал на клеёнке простенький символ.
- "Мы".
Большую часть получаемой энергии Шайала направлял в амулет перехода. Иногда это его подводило. Например, когда девушка, которую он ждал, по каким-то причинам не приходила. В таких случаях, вечером Шайала спрашивал, можно ли ему переночевать в комнате Мирона. Тот кивал и доставал со шкафа раскладушку.
Мирону нравилось наблюдать за тем, как Шайала просыпается. Это просто надо видеть.
Шайала просыпался в движении. По внутреннему таймеру, ещё весь во власти сна, он сбрасывал на пол одеяло и, лёжа на боку, потягивался. Раскладушка отзывалась скрипом, настолько мелодичным, что это уже само по себе являлось чудом. Мужчина, вместе с ней то ли мелодично скрипя, то ли звонко урча в тон, текучим и абсолютно естественным движением складывался в комок, прижимая локти и колени к груди, и пару раз тёрся виском о постель, растопыривая пальцы на ногах и руках. Открывал глаза и говорил:
- Доброе утро, айела.
Мирон кивал и возвращался к работе. В отличие от квартиранта, парень вставал рано, хотя частенько ложился далеко за полночь.
Говорят, на три вещи можно смотреть бесконечно: как горит огонь, как течёт вода и как кто-то другой работает. И если Шайала периодически развлекался третьим пунктом, то для Мирон утренние представления относились ко второй категории. Хотя бы потому, что инкуб абсолютно точно не играл.
В очередной раз чертыхнувшись, Мирон скомкал альбомный лист и запустил им в стену. Экзамены в институте уже через три недели, а эти чёртовы чертежи ему всё так же не давались.
До стены комок не долетел, загребущая рука чересчур любопытного инкуба перехватила его в воздухе.
Шайала, развернув бумажку, всмотрелся в нервные строчки непонятных закорючек.
- Это что?
- Это попытки подготовиться к ТММ.
- ?
- Мозговынос. Ты видишь ЭТО?
- Книги?..
- Это НЕ книги! Это, б..., раритет сорокалетней давности! И мне по нему через три недели сдавать экзамен!
- Всё так плохо?
Мирон глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
- Когда я закончил школу, - сказал он тоскливо, - мне было всё равно куда поступать. Родители устроили меня в технический. А я на втором курсе начал подрабатывать сначала в одной типографии, потом в другой... Я не техник. Не логистик. Я гуманитарий, мне творчество, фотошоп, эскизы, макеты намного ближе, чем эти чёртовых схемы. Я в них буксую, как легковушка в сугробе. А сессию надо сдавать.
Шайала ещё раз внимательно изучил листок. Потом обложки учебников. Подумав, натянул штаны, майку и, подобрав со стола перед Мироном его же конспект, открыл тетрадь на первой странице.
- Вот это вот... это что?
Марина повесила трубку и вздохнула. Шура предупредил, что до конца мая будет занят, помогая Мирону готовиться к экзаменам. Ну, зато в качестве извинения пригласил её в кафе в первые выходные июня. И Марина уже знала, куда именно - в "Матроскина", где частенько тусовались из её экономического. Блондинке с параллельного потока давно пора утереть нос. А то, что любвеобильный Шурик, если обещал, твёрдо будет ухаживать весь вечер только за ней, это уж точно. Надо будет сказать Вике и Ксанке, что Шура занят.
К тому же, это ведь для Мирона. Для Мира ничего не жалко.
- Ну как?
Мирон, пройдя в квартиру мимо Шайалы, быстро разулся и вынул из сумки бутылку.
- Четвёрка, - выдохнул он, протягивая вино.
Шайала придирчиво осмотрел бутылку, признал в ней сорт, который сам называл "не совсем безнадёжным", и развернулся к гостиной.
- Празднуем у меня, - остановил его Мирон. - Голова квадратная, на плечах лёгкость. Будем вытравлять лишние знания из организма.
- Девочек? - провокационно спросил инкуб.
- Как-нибудь попозже.
- И, между прочим, зря...
Шайала убрёл за бокалами.
- ...Между прочим, - вернувшись не только с тарой, но и с бутербродами, заметил он, - девушки тобой очень даже интересуются. Половина охотно променяли бы моё общество на твоё внимание. А ты тормозишь.
- Шайала, честное слово, я способен сам найти себе девушку.
- Знаю. Просто не понимаю, почему ты этого не делаешь. Это неестественно, тем более для инкуба.
Мирон вздохнул, но промолчал. Сакраментальная фраза "я не инкуб" повисла в воздухе так же отчётливо, как если бы её произнесли.
- Не знал бы тебя, подумал бы, что тебе нужен парень.
- Шайала... - угрожающе рыкнул Мирон.
- Я в курсе, что ты только по девушкам.
- И очень тебе благодарен, что в квартире ты ограничиваешься женским полом!
- Девушки прекрасны, айела. И у тебя здоровые инстинкты.
Шайала, отставил наполовину опустевший бокал и отошёл к окну.
- Там так много мужчин и женщин, Майарон, - неожиданно выдал он. - Когда я выходу, я чувствую их настороженность и отстранённость. Их так много! И никто ничего не замечает. Замкнутые, закрытые. Я иногда видел гномов, они здесь очень высокие. И гарпии, их больше всего, хотя всё равно мало. А в парке, и ещё Марина - эльфы, довольно воинственные. Я только ни разу не видел инкубов, айела. Ни разу. Как ты тут можешь жить?
Мирон настороженно следил за инкубом. В принципе, он уже давно ожидал, когда у гостя не выдержат нервы, и теперь гадал, не оно ли это.
- Наверное, твои дети будут настоящими инкубами, - неожиданно заключил Шайала и бесшабашно взмахнул рукой. - Так что, тебе действительно нужно много девушек!
- Тьфу на тебя! - с облегчением рявкнул Мирон и залпом опустошил свой бокал. Тут же наполнил заново, не забыв долить и Шайале.
- И тебе того же, - ответил тот. - Я вообще не понимаю, зачем ты учишься в этом институте, если он тебе совсем не нравится. Устроился бы в другое какое место, себе по душе. Деньги есть, квартира есть. Такие нервы каждый раз - ты в могилу ляжешь раньше, чем оно того стоит. Ну, за успехи.
Было уже довольно-таки поздно, когда Шайала вернулся. Он быстро избавился от куртки и ботинок, стянул рубашку, забыв расстегнуть пуговицы, но легче не стало. Тогда он сунулся в ванную и вылил на себя всё ведро фильтрованной воды, которую обычно использовал для умывания - от воды из-под крана он чувствовал себя кобольдом5. Холодный "душ" лишь слегка прочистил голову. Небрежно вытерев волосы полотенцем, Шайала вышел в коридор и бездумно двинулся к себе, держась рукой за стенку.
- Шайала?
Инкуб тряхнул головой, сфокусировал взгляд на обеспокоенном Мироне, и только тогда осознал, что на автомате пришёл в "рабочую" комнату.
- Извини, - пробормотал Шайала, поворачиваясь уйти, - не хотел тебя будить.
Лицо Мирона отразило ещё больше беспокойства. Он перехватил мужчину за плечо.
- Шай, что с тобой?
Разведчик огляделся и сообразил, что парень не только не ложился, у него вообще самое его рабочее время. Мирон внимательно и тревожно смотрел на своего гостя, который прежде подобной рассеянностью не страдал.
- Просто голова болит.
- Шайала. Я думал, ты умеешь врать лучше.
Шайала глубоко вздохнул и сел на кровать.
- Мне... Нужно.
Глаза Мирона расширились в понимании.
- Чёрт! У тебя же почти три недели никого не было!
- Не совсем так, - инкуб поёжился. - Я не голоден, энергии мне хватает, я запасался, иначе какой из меня разведчик. Это... ну, тактильная ломка.
Мирону потребовалось почти пол минуты, чтобы сообразить:
- Тебе хватает энергии, но не хватает прикосновений?
- Да.
- Может быть, стоит позвонить Вале?
- Она с компанией отмечает закрытие сессии. Интересовалась, почему тебя с ними нет. Оля там же. Марина вчера с кем-то познакомилась, у них первое свидание. Оксана уехала к родителям. Наташа...
- Я понял.
- Это ничего, - Шайала преувеличенно бодро усмехнулся. - Я сейчас пойду, найду кого-нибудь. В этом городе много людей в любое время.
- Шай. В таком состоянии ты никуда не пойдёшь, ты нарвёшься быстрее. Слушай... А если вызвать проститутку?
- Мне сейчас нужно тепло, - отрицательно покачал головой инкуб. - Профессионалки мне... - и прикусил губу.
- Понятно, - заключил Мирон. - Значит, ты тем более не пойдёшь на улицу.
- Да ладно, - Шайала, подумав, стал аккуратно подниматься. - Сейчас приступ пройдёт, станет легче. Я знаю, где Валя празднует, доеду до неё.
- Слушай, мне сколько раз повторить, что я тебя никуда не выпущу? - рявкнул Мирон и задумался. Машинально вытащил из-под стола наполовину полную бутылку, которую они сегодня недопраздновали, хорошенько приложился к горлышку. Потом оценивающе посмотрел на инкуба и притянул его к себе.
Почти минуту Шайала позволил себе чувствовать тепло чужого тела и неуверенные, но сильные руки на спине, прежде чем заставить себя отстраниться.
- Айела, не надо, - тихо сказал он. - Не заставляй себя.
- Ну, тебе ведь не секс нужен, если я правильно понял, - неловко пробормотал Мирон.
- Но интимные ласки как минимум, для тебя это неприемлемо.
- Тебе плохо, Шай. И ты - моя ответственность, - Мирон нервно хмыкнул: - Мы в ответе за тех, кого сочинили.
Инкуб глубоко вздохнул. Меньше всего на свете ему хотелось, чтобы Майарон на утро чувствовал себя неприятно и начал от него шарахаться. Но было действительно очень плохо, даже хуже, чем айела думал.
- Ты должен знать, - предупредил Шайала. - Это инстинкт. Я уже говорил тебе, мы - коллективные одиночки. Я голоден, как инкуб, и наша общая природа требует от тебя помочь мне. Это вполне естественно. Но ты должен знать, что происходит.
- Да пофиг, - отмахнулся Мирон. Запах вина в его дыхании пьянил больше, чем само вино. - Раз уж я всё равно решился.
Обнажённое тело инкуба - красивое, гладкое, мускулистое, так удобно сидит на коленях. Мягкий пушок подмышками и в паху, сильные ноги и руки. Мирон уже много раз всё это видел: и лёгкую равномерную смуглость, и тёмные соски, и подтянутую задницу. Но видеть и щупать оказалось очень разным.
Шайала мурлыкнул, когда парень провёл языком по его крепкой шее, и довольно заурчал, стоило тут же укусить за остренькое ухо. Инкуб откинул голову на плечо Мирона, благополучно наплевав на то, как ткань рубашки и джинсов царапала истончившуюся кожу на спине. Айела не был возбуждён. Это легко исправить, но зачем?
Руки Мирона поглаживали, пощипывали, прижимали, спускаясь вниз по обнажённому телу, льнувшему к его груди. И поперёк ситуации, молодому человеку стало спокойно и легко. Чувствуй, инкуб, странное создание, глюк компьютерный. Чувствуй, Шайала...