Быть его врагом. Сражаться, задыхаясь от жаркой ненависти, мечтать кулаком, сапогами стереть с его лица вечную ироничную усмешку, увидеть, как течёт кровь по его одеяниям...
Кровь.
Кровь на его руках. Кровь тех, с кем довелось беседовать в роскошных залах. Кровь двоюродной сестры, приезжавшей на лето. Эта кровь на его губах, и он слизывает её, медленно, наслаждаясь.
Это так просто - ненавидеть его. Ловить в кошмарах взгляд через плечо и еле заметную усмешку. Делать всё, чтобы достать его и отомстить, растоптать, уничтожить! И лава ярости в крови - при упоминании его имени, и быть с ним на разных сторонах бранного поля. Когда война становится личной вендеттой, хотя это кто-то другой развязал её в своих интересах. И он - там. Враг. Не просто вражеский солдат.
Сухие глаза. Сердце - в когтях ужаса. В памяти - череда обид и мёртвых лиц, и лишь он - живой. С их кровью на руках.
Одиночество. Когда ненависть становится смыслом жизни - это отталкивает. Всепоглощающее чувство, не оставляющее места иной страсти. Не оставляющее места - простить.
И сухие глаза. И бессонница из ночи в ночь. И к рычащему зверю уже боятся подходить даже свои.
А потом - бой. Никого вокруг - кто убит, кто бежал, кто предал. От измотавшей тело и душу усталости, от потери крови не держат ноги. Упасть - в его руки.
Его тихий шёпот среди боли, крови, грязи и криков умирающих, которых добивают солдаты противника. Его шёпот...
- Тихо, солнышко. Всё хорошо. Всё закончилось.
Усмешка у него - привычно кривая. Непривычно мягкая.