Ночь, автомагистраль: слева отбойник, справа четыре дорожные полосы. Иногда мимо проносятся автомобили. Сейчас я не совсем хочу об этом говорить, потому что моя машина, оставив длинный двойной след на асфальте, стоит в паре миллиметров от какой-то еще машины. Мало того, сейчас я еще не знаю, кто за рулем...
Есть ли у меня еще мысли? Есть, как водитель, которого я еще не знаю, умирает от ужасной пытки, когда две раскачиваемые ветром пальмы, разрывают его на куски.
Нет ничего криминального в том, что ты возвращаешься домой в два часа ночи. И, конечно, хочется приехать побыстрее в это самое "домой". За правым окном ночь, за левым - тоже. Тихо потрескивает, пощелкивает остывающий двигатель. Передо мной предстает панорама ночного города, точнее, часть ее - "Патио Пицца". Собственно, сама пицца лежит на заднем сиденье, в коробке, другая хорошенько упрятана в желудке и залита томатным соком. Я больше не получаю удовлетворения от запивания итальянской еды томатным соком. Недавно я выяснил, что это вредно для здоровья и один из первых прочных шагов к язве желудка.
В общем-то, мое настроение испорчено не этим, оно испорчено разговорами с пьяной девушкой. Бывает так, что я не слышу ее неделю, а потом пьяный голос в трубке начинает неожиданно принадлежать ей. В такие моменты можно многое узнать о себе, о других молодых и не очень людях, с которыми тебя начинают сравнивать. Наверное, большинство девушек звонит кому-нибудь, когда напивается...
Мокрый нос утыкается мне в ухо, а затем морда целиком появляется из-за моего плеча. Это морда кошки. Не понимаю, почему я так настойчиво хотел купить этого замечательного котенка рыси, пребывая в Сочи год назад. Всего за 50 долларов я приобрел уничтожитель мяса, ковров и верного охранника. На самом деле, она добрая. Почти.
--
Киса! - сказал я на кошку, когда увидел.
--
Афэристка! На руки хочэт к тебе! - сказал удивленно хозяин маленькой рыси.
От рыси несло сырым мясом, сама рысь зловонно зевнула на меня и закрыла глаза, повиснув на моих руках, как мокрая половая тряпка. Это ее поведение меня не впечатлило, впечатлило другое: когда хозяин потянул к ней свои руки, кошка приоткрыла глаза и цапнула его за руку. Я был в восторге от кошки.
--
Ты же сама хотела кошку, - так сказал я, когда от меня ушла девушка. - Подумаешь, всего две вещи успела порвать.
--
Хлоп, - сказала она мне дверью.
Да, так было. Сейчас кошка спряталась на заднем сиденье и недовольно смотрит сквозь лобовое стекло. Я открываю дверь и направляюсь к стоящей машине, в которую чуть не въехал. Сначала я вижу руку, в руке сотовый телефон, неаккуратную половинку сотового телефона. Потом я вижу, что это женская рука. Вдобавок ко всему, я обнаружил, что у руки довольно красивая хозяйка без возраста. Нет, я могу ошибиться всего на один год, ей 25 лет. А выглядит, конечно, не на 15, старше. Немного старше 15-ти. На десять лет старше.
В машине сидит девушка и плачет, а вторую половинку мобильного телефона я нашел - она разбросана по всему салону. Кажется, я слышал звуковой сигнал. По-моему она его разбила о руль.
Нет, мне никто не предлагал сесть внутрь салона. Но я сижу в салоне "Audi" и говорю с девушкой. Прошло уже минут пять, после моей посадки на переднее сиденье. В течение первой минуты я красочно расписал картину своей смерти за рулем автомобиля, если бы не. "Если бы не" никак на меня не реагирует. Она беззвучно плачет и смотрит... никуда она не смотрит. Она поворачивает голову ко мне и говорит: "Простите..."
Да, определенно, что в течение пяти минут она просто поворачивала голову и пыталась сказать слово "Простите". Но слово "простите" не является извинением за случившуюся ситуацию. Потому, что там есть продолжение.
--
Простите... я ничего не понимаю, - это она сказала.
--
Вы ехали со скоростью 140 км/ч, а затем, без видимой причины резко нажали на тормоз. Мне повезло ехать следом. - Это говорил я.
Глава 2.
Осенний день, суббота. Удобно развалившись, сижу в машине. Кошка сказала, что она сегодня остается дома. Поэтому жду я только девушку. Я немного нервничаю. Уже пятнадцать минут. Ведь это же просто - выйти из дома следом, после фразы "сейчас иду". С одной стороны меня обуревает нетерпение и хочется подняться и пойти, поглядеть, что делать она. Но, с другой стороны - выдержка - главное оружие самурая.
Когда рука уже тянется к двери, чтобы открыть ее, на улицу выходит она. Легкой походкой, которая волнует меня уже третий год, она подходит к автомобилю и садится в него. Все в порядке, ничего не происходило в эти 15 минут. Я даже забыл, что я нервничал.
Гуляние по ЦПКО - это очень романтично, если ты далеко уже не тинэйджер и посещаешь подобные места чуть чаще музеев и чуть реже выставок. И когда вечереет, а ты идешь со своей спутницей вдоль погружающихся во мрак зеленых аллей - это тоже не совсем обыденно. Солнце заливает последними остатками света землю и тонет за горизонтом.
Стоит тишина, только отдельные фразы доносятся издалека. Дует ветер, августовская ночь наполняется прохладой. Звезды изящными гроздями рассыпаны поверху, уличные фонари жалко подражают им, и становится грустно. Спокойствие. Оно густо пропитало улицы ночного города.
Мы стоим на набережной, ночной город стальным клинком отражается в глади воды. По мосту проносятся автомобили, редко люди пройдут по нему. И я понимаю, что все это уже было. Да было десять лет назад, когда мне было 23. Потом это повторялось из года в год, но всегда выветривалось из памяти.
Сколько еще раз мне говорили дверью: "Хлоп!" И сколько раз я зло смотрел на дверь. После этого многие опять входили через эту дверь обратно, чтобы потом, через некоторое время уйти и больше не вернуться. Только один человек вошел в мою жизнь основательно. Тогда я поменял дверь на новую. Может быть, из-за суеверия.
Глава 3.
Кошку звали Кошмар. Это мой третий настоящий друг. Может быть, я ее старший брат. Кто-то назвал меня Белым Тигром, посчитав по разным китайским гороскопам. Во всяком случае, я всегда понимал свою рысь, а она, видимо в знак солидарности, понимала меня. Нет, в одном кошка мешала - не давала кидать монеты, когда я пытался получить предсказание от книги перемен. Восемнадцать медных монеток, покрытые окисью от долгого хранения, неизменно лежали в маленькой вазочке. Примерно раз в два месяца я интересовался ситуацией, сложившейся у меня.
Я дочитал гексограмму. Это был очень плохой набор из черточек. Кошмар посмотрела на меня и облизнулась. Потом, она сложила голову на лапу и стала спать.
--
Мне выпало зло! - это я поделился с ней. - Ты же знаешь, что это значит?
--
Фыр... - выдохнула она, но глаза приоткрыла.
--
Я тоже знаю. Значит, опять кто-то появится?
Да, кто-то действительно появлялся. Так, случайное знакомство...
Однажды мне выпала сложная гексограмма, которую я выучил наизусть. Это было похоже на настоящее пророчество. "Увидишь, что бесы наполняют твою колесницу. Сначала натянешь лук, но потом отложишь его..." Там были и такие слова. И все, что там было - сбылось.
Один из моих друзей тоже очень любил "Книгу перемен", а у его отца на протяжении многих лет выпадали только самые лучшие предсказания. Мой друг говорил очень просто про эту книгу: "Да, мазовая фишка!"
Рысь подросла, вела себя очень странно. Была похожа на обычную кошку. Ходила по квартире, сидела на подоконнике, сощурив глаза, иногда подходила ко мне. Глядя на нее, я размышлял, как с ней быть. Может, в лес отвезти? А вдруг погибнет...
Глава 4.
Ночью мне частенько хочется есть. Голод просыпается к часу ночи, иногда к двум. Я иду к холодильнику и открываю его. На верхней полке лежит колбасная нарезка, кусок сыра, пакет с сосисками в натуральной оболочке и листья салата в тарелке. На средней полке стоит два пакета сока, стоит кастрюлька с овощным супом, который я не люблю, бутылка лимонада и, завернутая в фольгу, курица гриль. В самом низу, в ящиках полно яблок, груш, огурцов, помидоров и редиски. В боковых полках стоят пакеты с молоком, кефиром, кетчуп, соевый соус "Кикоман", майонез, яйца и прочая ерунда. В морозилке мясо и пельмени, а так же целая курица. Этот холодильник наполняла моя жена.
Я пытаюсь вспомнить холодильник десятилетней давности, и вот что вышло: наверху лежит колбасная нарезка, рядом упаковка с сосисками, банка с маринованными огурцами. На средней полке одиноко мостятся две банки с консервами, выглядывающие из-за банки с вареньем.
На нижней полке - два-три огурца в упаковке, помидор. В боковых кармашках - яйца, кетчуп, майонез и сливочное масло. В морозилке пачка пельменей.
После этого я закрываю холодильник и наливаю себе кофе. Тарелка с бутербродами в одной руке, в другой кружка с кофе, в зубах две ириски. Теперь можно идти к письменному столу. Нет, еще нужно кинуть пару говяжьих сердец Кошмару. В моей жизни очень многое изменилось. Все это прекрасно уместилось в один холодильник.
Не изменилось то, что когда я выхожу с кухни, то свет выключаю той рукой, в которой кружка с чаем. Ни разу его не пролил.
Глава 5.
Я вспоминаю, детство, как мы с дядей ходим ночью по двору. Мне 12, ему 16 лет. Мы осторожно забираемся на крышу нашего автомобиля и смотрим на звезды. Огромный кусок черного неба, с бриллиантовыми брошками действовал на меня умиротворяюще. Нет, больше. Я смотрел в бесконечность и увидел маленькие, движущиеся огоньки.
--
Что это, звезды летят?
--
Нет, это спутники, - сказал дядя.
Я ничего больше не спросил, как будто бы понял. В действительности, мне просто стало спокойнее, что это спутники. Слово "спутник" действует на меня успокаивающе. В отличие от "попутчика".
Тогда дяде сильно влетело. Он не знал, что в машине мои родители, а они не знали, что дядя курит...
Я смотрю на красивые женские волосы, едва достигающие плеч, и любуюсь. Сейчас их хозяйка повернется, потому что почувствовала меня, и я увижу ее красивые зеленые глаза. Она чуть улыбнется, и это будет подобно рождению сверхновой. Пожалуй, я просто обниму ее за плечи. Ей нравится, когда я незаметно подкрадываюсь со спины и обнимаю ее за плечи.
Сейчас она занята тем, что смотрит какие-то документы. В правой руке у нее ручка "Parker", которой уже лет пятнадцать. Чем бы она ни занималась, сколь бы серьезны не были ее дела, она всегда прерывается и некоторое время, обняв мои руки, стоит неподвижно. Только когда в ее руке эта ручка, она неохотно кладет ее на стол. Ручка-талисман.
Мы с ней часто спорим. Иногда у меня возникает мысль, что я перечитал в свое время Фриша. Когда я поделился этой деталью с ней, то она сразу начала мне рассказывать про какие-то свои женские книги, которые никак не вяжутся с теми ситуациями, что происходят у нас. Конечно же, я говорю о Максе Фрише. Кто она? Я как-нибудь потом скажу, как ее зовут.
"Спутник", возникает у меня в голове слово.
Глава 6.
Я не знал, что в наших отношениях ничего не изменится спустя еще пять лет. Точнее, они только укрепятся. Все, что меня в ней злило, исчезло. Я, попросту, привык к этому. Те вещи, которые раздражали ее, стали ей нравиться. За пятнадцать лет она два раза спросила: люблю ли ее я. Я два раза говорил ей, что люблю. Это было в разные промежутки времени. Теперь этих промежутков нет, есть только один тоннель времени, уходящий назад - прошлое.
В том тоннеле я окончил свой университет, она окончила свой. До третьего курса я учился охотно, но не очень серьезно. Уже на третьем курсе мне привиделся определенный жизненный смысл в учебе, и меня втянуло в этот процесс с головой. Она училась сначала потому, что ее принудили родители, затем потому, что определилась с профессией. Потом был диплом.
Бывало очень трудно. Я не о деньгах - они всегда были, в какой-то мере.
Когда ей было двадцать четыре, она стала частенько напиваться. Примерно два раза в неделю. Каждый раз, когда она перебирала, то звонила мне и просила, чтобы я ее забрал. Мое терпение лопнуло спустя три месяца...
Я стою в женском туалете. Туалет расположен в кинотеатре "МДМ - кино". На полу сидит она и плачет. Каждый раз, когда она напивалась, плакала. Проблемы с родителями, братом. Вокруг ходят девицы и с улыбкой смотрят на нашу сцену. А сцены, в общем-то, и нет.
Сажусь рядом с ней и говорю, что отвезу ее к родителям. Она ничего не говорит, только смотрит на меня и перестает плакать. Я помогаю ей встать и выйти из туалета. В ту ночь я жутко напился, как она. Потом мы катались по ночной Москве на скорости 160 км/ч. Проснулся я чуть раньше нее и понял, что мы сидим в машине. Где мы находимся, я не знал. Перед нами были железные, крашеные ворота.
--
Мои родители еще спят, - сказала она.
--
Мои тоже, - сказал я. Тут до меня дошел смысл ее фразы. - Вот твой дом...
--
Почему ты все время молчал? Ведь за целых три месяца ты не сказал мне ни слова упрека!
--
Ведь ты же знала, что мне это не нравится, - безразлично ответил я. - Тем более, ты сама говорила, что больше не будешь. Я за язык не тянул.
Тогда она сказала только: прости меня!
Через полчаса ворота открылись. Их открыл очень подвижный, молодо выглядящий человек - ее отец. У меня побаливала голова. У нее просто раскалывалась. Видимо, ее отец был самым мудрым человеком. Он ничего не спросил. Только сказал: здравствуйте! И пожал мне руку.
В тот день я получил согласие с их стороны на брак с их дочерью. С ее отцом мы действительно ладили. Ее мать была образованной, мудрой, но наивной и немного странной.
В молодости он был КМС по боксу и физиком-ядерщиком. Сейчас он поддерживает форму и числится деканом того университета, в котором учился. Мать училась с ним в университете и занималась лыжами. Теперь она смотрит телевизор, наводит порядок и готовит еду. У них на кухне, возле плиты, всегда идеально чистый кафель.
Глава 7.
Мне тридцать лет. Летняя ночь. Мы катаемся по центру. Она периодически высовывается из окна и фотографирует что-нибудь. Иногда я забираю у нее фотоаппарат и фотографирую сам. Время около трех, и тут я понимаю, что мой образ жизни сильно изменился. Когда-то я хотел жить насыщенной, интересной жизнью, в которой полно событий. Чтобы каждый прожитый день было интересно пересказать кому-нибудь.
Меньше всего ожидал, что буду срываться из дома посреди ночи, и ехать отдыхать. Есть одна вещь, которую мы одинаково любим. Мосты через Москву-реку и Неву. Примерно пять раз в год мы бываем в Петербурге. Мы побывали почти во всех кофейнях на Ленинском проспекте, на Тверской, Никитской улице. Почти во всех кофейнях на Невском проспекте и Литейном. Мы стояли на всех Московских и Питерских мостах.
Мне тридцать пять, и я понимаю, как это все скучно. Но жизнь не может перевернуться кверху брюхом, как дохлая рыба, если ты сам не переворачиваешься в ее водах аналогично. Нет, все движется только вперед. Даже эти встречи с друзьями остались прежними. Мало того, сами друзья накинули поверх своей прежней жизни какие-то полупрозрачные накидки, и некоторые считают, что жизнь круто изменилась. А на самом деле, один всегда будет ходить в белых носках, а другой в черных.
И тот, что в белых носках, всегда будет считать свои деньги и будет ругать евреев и хохлов, а сам будет натуральным скрягой и жмотом, считающим каждую копейку. А тот, что в черных, будет относиться к деньгам, как к должному. Просто, первый всегда останется ребенком, который доверил свою дружбу мне, а второй близнецом по духу.
Мне повезло с друзьями.
Глава 8.
Рано или поздно появляются они - дети. Быть хорошим отцом не легче, чем быть хорошим сыном. Воспитать какие-то хорошие вещи в детях проще, чем воспитать их в себе. В результате, мы заставляем их делать то, что нам самим очень хотелось делать когда-то, но лень, причины и помехи не дали нам этим заниматься.
Конечно, двое детей, как и хотелось. Старшая сестра и младший брат. Каждому своя порция подзатыльников и ласки. Самый частый вопрос, который задает мне жена: ну чему ты их учишь?
Всему. Быть добрыми, например. Но одного этого не достаточно. Чтобы быть добрым, нужно быть сильным, тогда, никто не сможет воспользоваться твоей добротой в своих корыстных интересах. Дать сдачи каждому и простить того, кому ты уже надрал задницу. По-моему, это правильная политика.
Книги. В них спрятаны нужные слова. Некоторые начинают принадлежать тебе, некоторые ты вычеркиваешь. Главное, чтобы в книгах была справедливость и сила. В свои двенадцать лет я запомнил слово, которое нравилось мне на слух: sacrifice. Мне никогда не приходило в голову заглянуть в словарь. Казалось, что смысл слова и так очень понятен. Поэтому, я не удивился, когда узнал перевод: самопожертвование.
Дети уже учатся в школе, они перестали быть смешными. Все чаще задают тебе вопросы, на которые приходится отвечать серьезно, без аллегорий. Они уже знают слова "параллельный", "перпендикулярный", "доминирующий", "суприматический", а так же "ублюдок" и "козлина". Откуда берутся дети, они знают с рождения. И уже "яйца курицу учат". Осталось научить их этому самому слову: sacrifice.
И уже твоя любимая дикая кошка, которая превратилась в домашнюю, доверяет детям больше, чем тебе. Зачем все это? Да просто тут существует любовь.
Глава 8.
Про смерть много пишут, везде приврано и преувеличено. Как-то летней ночью мне не спалось. Я вышел на балкон и смотрел вниз, с десятого этажа. Внизу, перед домом стояло дешевое кафе, в котором отдыхали местные бандиты. Играла ужасная музыка, полупьяный люд выползал из заведения и вползал обратно. Среди выползших из кафе, трое крепко не поладили с четвертым. Если честно, не помню точно, что у них там было. Но четвертый вытащил из кармана пистолет и стал щелкать. Звуки были очень смешными и не очень громкими. Это были выстрелы. Два человека упали на землю и неестественно скорчились. Третий побежал внутрь. Стрелявший о чем-то задумался, а потом пошел стрелять еще раз. Пострелять ему дали, но потом кто-то, решил проткнуть его ножом, и ему это удалось.
Приехала милиция и две машины скорой помощи. По дороге зачастили очень дорогие иномарки. Все иномарки были "Mercedes" и "BMV" черного цвета. Каждая такая машина останавливалась у кафе, и милиционер просовывал голову в окно машин и докладывал людям обстановку. Потом машины уезжали.
Я никогда не задумывался о значимости четырех человеческих душ, отошедших в иной мир в тот день. Да я и сейчас не задумываюсь...
Каждый день приходится задумывать о жизни. У всех разные формулы. Моя формула проста: прожить этот день достойно. Если наступает следующий день, то прожить его хотя бы так же достойно. Есть другая формула, когда все планируют заранее. Но, в большинстве случаев, эта формула не подходит. В большинстве случаев работает смешанный вариант.
Когда тебя затягивает рутина, то чувство жизни притупляется. Два-три раза в день погулять с рысью. Завтрак, обед, ужин. Работа, обеденный перерыв, пробки на дорогах. Постоянно включенный компьютер. Беседа с женой, чтение книги, просмотр новостей, проверка уроков у детей. Так изо дня в день. Вот тогда и спрашиваешь себя: стоило ли так усиленно нажимать на тормоза той августовской ночью?..
Все это пронеслось в моей голове за одну микросекунду. Даже трудно сказать, думал ли я о чем-либо. Может быть, вся моя жизнь сложится совершенно иначе. Может быть в "Audi" сидит просто пьяная развратная девица, с которой я даже разговаривать не захочу. Но я все-таки открою дверь и пойду посмотрю, что у нее там случилось...
Copyright Џ Sulima Alexey aka Samurai.
Цитата близкая к тексту из "Книги Самурая".
"Мазовая фишка" - сленг. "Достойная вещь", что-то в этом роде.