Стеклянный взгляд обращен в пустоту, но руки умело плели чары, управляя огнем и наполняя ниши живым пламенем. Первозданная сила вела себя крайне лояльно и покладисто, что было на руку наблюдающей за ним статуе, а точнее тому, кто стоял за спиной умелыми жестами подобно опытному кукловоду отдавал команды. Изящные пальцы умело дергали тонкие ниточки с крохотными бусинками, капельками росы, которую мастер иллюзий мастерски собирал с помощью чар. Будь бы он простым магом, то потратил бы на контроль уйму сил и времени, от одной только мысли об этом губы растягивались в ядовитой улыбке. Выбранный им ритуал требовал сосредоточенности, долгой и кропотливый подготовки, а так же много магии и нервов. Мрак помещения прорезал холодный свет молнии, первая печать стоически сопротивлялась, изящное плетение сменило с холодного серебра оттенок на багровый цвет, со злобным шипением вздрогнула и начала крутиться по часовой стрелке, постепенно утопая во тьме. Белоснежные трещины, сопровождаемые рябью, пошли по невидимой стене и впустили в запретный мир. Чистое синее небо ослепило на мгновение бога, но глаза быстро привыкли к солнечному свету, которому просто не откуда было взяться в тюрьме божества. Под ногами булькнула вода, которую Шэту к своему удивлению очень хорошо почувствовал, даже ноги промочил, остаточный барьер не пропустил обессилевшего лорда демонов теперь без сознания, лежащего в темном проходе за спиной блондина. Статуи были рассредоточены по всему пространству под искусственным небом и замерли в крайне неестественных позах, а в центре все так же неизменно опоясанный водой висел кристалл. По какой-то причине нахождение в этом месте, хоть и не грозило ничем богу сновидений, но угнетало и будто бы тянуло на дно, которого могло и не существовать. Взгляд внимательно изучал каждую мелочь в образе заключенного, даже кристалл не мог скрыть от бога, некогда пленившего его вместе с другими и по сути поселившего здесь пленника. Гордый стан, в защитной позе сложенные крылья, скрещенные на груди руки, чем не падший бог? Медленно подходя к кристаллу, Шэту невольно вспомнил, как сотни лет назад именно в этом месте развернулась баталия и названный Разрушителем, противостоял богам, как его крылья были сотканы из легких языков тьмы и пламени, как завораживающе сиял кристалл на груди непокорного, отражая львиную долю атак людских магов. Хищные глаза, которых больше блондин не видел ни у кого, едва заметные серьги в виде драконов в пасти сжимающих шар, жадно поглощали души и магию, восстанавливая силы и тело своего хозяина, острые когти, которыми падший сражался, как зверь. Сколькие же тогда погибли, прежде чем богам удалось вместе с первородными драконами, пленить бунтаря и любой другой сдался бы, то темный бог пытался быть верным себе до последнего, а как он кричал? О да, полный ярости и боли рев зверя смешанный с человеческим криком до сих пор стоит у него в ушах.
Холодное свечение в области груди исполина насторожило блондина, заставив остановиться и ожидать подвоха, ведь перед ним был не просто обезумевший бог, а тот, кто почти уничтожил Маарум, отдав его на попечение Ничто. Как же хотелось воспользоваться своим нынешним преимуществом и разбить кристальную темницу вместе с ее пленником, но в этом месте любая магия сходила на нет, спасибо запрету Эшта. Все его существо напряглось, как только взгляд зацепился за едва заметные трещины, пересекающие весь кристалл, а все чувства напряглись до предела, подсказывая, что сила Разрушителя просачивается подобно воде сквозь пальцы и уходила куда-то извне.
- А ты не сдаешься, да? - усмехнулся молодой бог, вот только его улыбка выглядела скорее пугающей, чем язвительной, как хотелось бы самому блондину. - Так ты у нас считаешь себя самым умным? Не в этот раз!
Магия была сейчас недоступна, но Призрачный не был бы мастером интриг, если бы не подготовился к подобному развитию событий. Нимфы пришли в движение, поворачивая головы и корпусы, словно получили молчаливый приказ действовать, по мере своих возможностей направились к Шэту. Юноша едва сдержал смех, смотря на то, что осталось от созданных ритуалом защитников. Время не жалеет никого, припасенный заранее амулет в виде камня с руной, Шэту не был глупым и использовал камень с изображением близкой ему силы - бога смерти, точно зная, что Рату такое не одобрит. Статуи - стражи замерли, а сияние стало сильнее, кольцо воды призванное охлаждать все порывы пленника началось покрываться толстой коркой льда, чтобы укрепить, таким образом, слой защиты. Холод призрачной дымкой покрыл кристалл и по идее должен был погрузить в сон своего пленника, но вместо этого темный бог, судя по тихому шелесту перьев, прижал крылья плотнее к телу. Магией пробужденные стражи замерли, словно кто-то нажал на паузу, вызвав у божества улыбку полного превосходства, камень окутала черная дымка, затем темно-фиолетовое пламя. Пленник кристалла замер, словно затаился, прикрываясь крыльями, как щитом способным защитить его от целого мира. Символ бога смерти ярко горел на фоне пламени, камень завис перед богом сновидений на уровне груди, словно некий оберег или щит. Шэту сделал пробный шаг, вода ощутимо замедляла движение, а камень послушно поплыл по воздуху перед молодым богом, нимфы с противным скрипом металла вперемешку с тихим хрустом, отступали, образуя тропу.
- Знайте свое место. - Сухо бросил бог и продолжил свой путь к цели, даже не удостоив взглядом стражей, но прекрасно помнящий кто в кристалле и какова его сила. - Я знаю, что ты меня слышишь, Падший. - Ему крайне нравилось такое сравнение, но равным он так его и не считал. - Думаешь, что тебе позволят снова увидеть мир, который ты едва не уничтожил? Не знаю, куда уходит твоя сила, но это очень хорошо, ведь ты становишься слабым и беззащитным перед другими богами. - Молчание, крылатое божество даже не подавало признаков жизни. - Есть иной вариант, Разрушитель. Ты подчинишься, печати Эшта и его власти, тогда вместо вечного заточения в кристальной могиле, ты будешь просто окольцован браслетами сдерживания силы и полезен, как кара богов.
Тишина угнетала и пугала одновременно, потому что в кристалле был не просто в свое время, будучи сильным, бог, а Разрушитель, однажды почти уничтоживший мир. Не смотря на стабильную потерю силы, Разрушитель не переставал вселять ужас одним своим присутствием, а учитывая, что Шэту был живым свидетелем того, на что способен темный бог. Перед глазами снова на мгновение появилась картина полного уничтожения мира, черного ветра и той вечно голодной силы, что жадно заглатывала куски пространства, отправляя его в Небытие. Местами Маарум еще не оправился и вряд ли оправится после первого всплеска ярости темного бога, гостя, которого пригласили в этот мир люди. Все было относительно давно, но не для него, бог сновидений многое помнил и далеко, не все было плохим, но появление Разрушителя не забудет никогда. Властный жест заставил камень служивший щитом, медленно полететь к тому месту, где примерно должна была быть голова заключенного бога. Пленник не шелохнулся даже, хотя воздействие камня источающего силу самого бога смерти чувствовали даже нимфы. Созданные магией стражи начали дрожать и трещать, словно на них давило что-то очень тяжелое и могло сломать, но тянуло с неизбежным концом т.к. получало извращенное удовольствие от самого процесса. Весь маленький мир, который для Разрушителя ограничивался только пространством кристалла и окружающей его оболочки скрытой в самых недрах Черного храма, который раньше был домом темного бога.
- Нашими именами и нашей силой, я запечатываю тебя...
Не успел Шэту договорить, как трещины на темнице увеличились с тихим звоном стекла, треснул лед, градом обрушился в воду, отражение в воде пошло рябью, мир пошатнулся, грозясь похоронить под собой всех. Сила блондина не помогала своему хозяину, а камень с руной Рату начал резонировать, заставив близнеца Смерти балансировать, чтобы сохранить равновесие.
Кроу устроился в темном углу, за постелью, все его тело пронзала боль, камень на плече пылал, грозясь прожечь через кожу сами кости. Все внутри сжалось в узел и в который раз переворачивалось, словно сами органы менялись местами, забыв предупредить об этом своего хозяина, кровь била по венам, пульсировала в висках, к горлу подступил ком мешающий сглотнуть. Его суть дракона уже давно проявила себя и позволила ему, как Кларенсии совершать обороты в зверя, драконицу. Неужели, сейчас по какому-то закону он должен был обернуться и будучи в своем истинном облике? Когда происходило первое обращение в облике девушки, то переносилось терпимее, словно его истинное мужское тело хуже переносило боль. Вор буквально слышал, как ломаются и восстанавливаются кости, перестраиваясь в теле, причиняя попутно страдания полукровке. Он свернулся калачиком, крепко стиснув зубы, но хрипы и стоны все равно периодически вырывались наружу, как только начали перестраиваться ребра, Кроу выгнулся всем телом, из глаз брызнули слезы, которые тело само выдавило из себя, сердце бешено колотилось в груди, подступила тошнота. В голове загудело и только сейчас, когда пелена перед глазами прояснилась, то вор почувствовал, как болят пальцы, они были испачканы в чем-то темном и липком. Спина ужасно горела и чесалась, руки дрожали, только сейчас до него дошло, что каким-то образом парень оказался на улице, а точнее в какой-то пещере, где цвела и таинственно светилась золотым трава. Мягкое, как шелк покрывало все пространство вокруг него на несколько метров и частично забиралось на стены. От нее в воздух изредка взмывали маленькие голубые и синие бабочки, воздух был наполнен приятным тонким запахом цветов, он расслаблял и усыплял одновременно. Обладатель самых необычных глаз осознал, что лежит на животе, он обессилено рухнул на нее, видимо перестройка отняла у парня все силы. Едва смог пошевелить рукой, она была тяжелой и будто бы чужой, пока повинуясь командам мозга, не вздрогнула, а пальцы не нащупали шелковистую поверхность под собой. Сфокусировать зрение на черных пальцах получилось далеко не сразу, приятный свет травы манил и расплывался золотыми облаками, изредка разваливаясь на островки и так же объединяясь в единое полотно. Боль немного поутихла, стало легче дышать, но при попытке сделать глубокий вдох легкие обжигало изнутри. Медленно двигаясь, как в замедленной съемке, Кроу смог приподняться на локтях, голова опущена и запах цветов приятно радовал, по плечам свалились черные, как сама тьма локоны длинных волос, внушая молодому человеку странное чувство неопределенности. Пересиливая себя, с трудом смог сесть, но все еще опирался на руки т.к. держаться ровно было сейчас для него сложно. Запрокинул голову назад, закрыв глаза и шумно выдохнув, Кроу подобрал ноги и тут, его руки коснулось что-то гладкое и холодное, заставив сначала замереть на месте, а потом медленно посмотреть на виновника беспокойства. Хвост. Массивный, черный хвост, покрытый крупной чешуей, плавно скользил по запястью, пробежался по нему взглядом до самого основания и замер. Это ЕГО хвост. Но, откуда? Начал себя осматривать и с каждой секундой все больше ужасался. Он сидел на траве и был абсолютно нагим, если не учитывать странных рисунков приятного лилового цвета, поверх местами покрывающих тело черных мелких чешуек. На ощупь они были гладкими и создавали внешне что-то очень похожее на простенькую одежду, полностью покрывающую всю нижнюю часть тела, а две линии, брали начало от пояса, перекрестившись на спине, на уровне лопаток, растекались по плечам, закрывали руки. Вновь похожий на капельку камень занял почетное место на груди и именно от него подобно паутинке были раскинуты лиловые нити, они переливались в свете травы, словно были сотканы из миллиарда крохотных кристаллов. Тончайшие струнки уходили за спину, густо порывая часть спины и два нароста - продолжения лопаток и больше похожих на основания для крыльев, блестели загадочно плетения на шее и плечах, причудливым рисунком спускаясь к запястьям, тонкой линией идя вдоль каждого пальца.
- Что я такое?
Тихий шепот поглотила пустота, на сердце лег груз тоски и боли, заставив искать выхода, парень не нашел ничего умнее, как закричать, чтобы выплеснуть накопленное и кожей чувствуя, что от этого будет легче. Оглушительный рев животного взорвал тишину и заставил все пространство вздрогнуть, хвост ударил по золотой траве с такой силой, что в воздух поднялись пыльцой кусочки травинок. Ударившая спазмом боль заставила закашляться и прикрыть рот ладонью. Все звуки вновь поглотила тишина, внутренности скрутило спазмом и тут же отпустило, заставив парня сделать глубокий вдох, чтобы унять бешено бьющееся сердце и перевести дух. Попытка встать не увенчалась успехом, тело оказалось для Кроу слишком тяжелым и чужим. Зрение перестроилось, о чем юноша понял по отчетливо виднеющимся очертаниям каждого скола и изгиба угловатой пещеры, в которой оказался. Несколько раз убирал волосы назад, пока пытался встать на ноги. Было сложно и много раз, новорожденный дракон мысленно выругался из-за вспыхивающей боли во всех мышцах, они затекли и сейчас, брюнет стал жертвой собственной слабости. Пару раз он упал из-за собственного хвоста, который так и крутился у самых ног, бился о ступни и с силой дернулся, когда едва успевающий следить за ним парень, позорно падал, словно дитя, которое еще только учится ходить. За Кларенсию, он уже привык обращаться в драконицу и наличие хвоста скорее воспринимал, как данность и крайне необходимую для сохранения баланса конечность. А вот в человеческой ипостаси иметь явно лишнюю для них конечность - проблема, с которой справиться будет сложно. Кроу еще помнил, как с ним управлялась полукровная драконица и попытался взять под контроль свои чувства и эмоции.
Пытаясь быть спокойным, обладатель самых необычных глаз, медленно шел по золотой траве, наполняющей пещеру своим волшебным светом, но сам парень уже привык к теплу, которое исходило от магической флоры. В воздухе витали сладковатые ароматы, приятно дразнящие обоняние, которое к слову было обострено, как внутренний компас, который точно указывал путь вору. Он очень хотел знать, что с его другом и дочерью все в порядке. Как только инстинкты привели своего хозяина в просторный зал, на стенах которого с тихим звуком похожим на вздох из полумрака выплыли большие бутоны цветов, постепенно наполнившись приятным светом сапфира. Лепестки медленно раскрылись и явили ему два слабо подсвеченных кристалла в человеческий рост, а внутри были какие-то фигуры. Одна была маленькой, а другая чуть выше его самого, осторожно подошел ближе, все же любопытство - порок второй личности и ведь не выбить из нее такую глупость. К своему ужасу, вор разглядел лица пленников кристаллов и на мгновение просто замер на месте, растерялся. К такому жизнь его не готовила. В правом кристалле замер в позе защищающегося от чего-то человека Лэффи, весь его вид буквально кричал о том, что ведьмак побывал в самом пекле или скорее его выдернули из самого сердца сражения в котором, парню приходилось тяжело. Его одежда местами порвала, кое-где почернела от огня, одну руку он завел за спину, словно что-то прятал, а вторая была повернута ладонью вперед. С детства знакомый жест, когда маг воздуха создавал воздушный щит, чтобы отбить средней силы атаки. Взгляд серьезный, зло оскалился, на щеке пара тонких полосок с выступившей кровью. В груди зажегся огонек злости, желание разобраться с теми, кто посмел напасть на его друга, ведь кому, как не вору было известно, что не смотря на свой миролюбивый характер, его друг мог быть отличным бойцом и мог бы войти в ряды элитных боевых магов, если не был сыном белой ведьмы. Взгляд скользнул ко второму камню и сердце замерло. Шати. Его малышка была напугана и на щеках застыли прозрачными бриллиантами слезы. Картинка сложилась в голове мгновенно. Кто-то обладающий большой силой напал на них и ведьмак всеми силами пытался защитить их маленькую принцессу. Что же произошло? Душевное состояние выдавал нервно извивающийся из стороны в сторону хвост, синие бабочки в панике разлетелись по сторонам и осели на безопасном расстоянии. Подойдя вплотную к родному маленькому человечку, опустился на колени перед ней, чтобы быть на одном уровне с ней, душу на куски рвал застывший страх в глазах маленькой магички. Она стала старше. Только сейчас парень заметил изменения в лице и росте дочери, это Лэффи был по своей природе магом, его старение замедлилось, по нему просто невозможно сейчас сказать есть ли изменения.
- Любуешься своей работой? - ехидно спросил кто-то за спиной и прозвучали приглушенные аплодисменты.
Юноша едва смог сдержать вырвавшийся из груди рык, сейчас он был готов порвать на части любого и даже не пожалеть об этом, брюнет медленно развернулся на голос и усмехнулся увидев на расстоянии от себя богов-близнецов. Их крайне сложно было перепутать благодаря одежде и красным полосам на лице бога смерти. Голубоглазые блондины стояли к Кроу лицом, как зеркальное отражение друг друга, близнецы будто бы специально пришли, чтобы посмотреть на изменившегося вора, ведь от богов сложно что-то скрыть.
- Ты можешь гордиться собой. - Прозвучал бархатный голос Рату, он показался более спокойным и разумным, чем всем известный своим буйным характером Шэту. - Еще бы минута и они погибли, а кристаллы убрать в твоих силах.
Брюнет кинул на него вопросительный взгляд, а Шэту неожиданно залился громким, заразительным смехом, даже не обратив внимания, как осуждающе скосил на него взгляд Рату. Сейчас был тот самый редкий случай, когда бог сновидений не скрывал лицо под маской, у вора появилась прекрасная возможность убедиться в полной схожести богов. У обоих длинные белоснежные волосы, голубые глаза, схожие черты лица, мраморно-белая кожа, оба выглядели, как отражения друг друга. Одеты по-разному, как и требовало от них мироздание, один в черном камзоле и выглядит строго, а другой в белой меховой накидке, с редкими цветными лентами, вплетенными в пару тонких косичек, все, как и должно было быть в соответствии с разными ритуалами погребения и прощания. Братья тихо о чем-то начали спорить на неизвестном Ларитэ языке, но ставший контрольной точкой в споре подзатыльник богу сна стал полной неожиданностью для вора.
- Ты что творишь? - насупился блондин, растирая место ушиба, обижено смотрел на близнеца. - Больно же!
- А ты выбирай выражения. - По-отечески ему отчеканил спокойный Рату, затем посмотрел на совершенно потерявшего суть происходящего брюнета и тепло улыбнулся. - Рад, что мы встретились снова.
- Странно слышать такое от бога смерти. - Усмехнулся вор, а Рату с любопытством смотрела, как глаза дракона балансируют между желтым и ярко-оранжевым цветом. - Даже не знаю, что и думать, оба бога-близнеца и за мной...
Рату опустил взгляд, а Шэту с интересом наклонился, чтобы взглянуть близнецу в лицо т.к. не верил, что брат мог быть к кому-то мягким, но убедившись в догадке, хотел пошутить, Рату опередил его, показав кулак. Шэту фыркнул, обиженно скрестив руки на груди, отвернулся в сторону. Бог смерти поднял руку над головой, призывая миниатюрных бабочек подняться в воздух и закружиться в вихре, чтобы осветить все пространство приятным светом. Воздух наполнился волшебством и светом бабочек, очень похожих сейчас на маленькие искры.
- Тебя не было три года. - Тихо произнес блондин, словно не хотел напугать, но и промолчать не мог. - Знаю, ты не поверишь нам, но сейчас только мы можем тебе помочь.
- Помочь? - Ларитэ переводил взгляд с одного бога на другого, он искал подвох, ведь богам редко приходило в голову помочь жителям мира. - Почему я должен верить?
- Да потому что только мы знаем о тебе все! - выпалил Шэту, едва не оскалившись, вспыльчивый характер сказывался. - Ты сын Литавии и небесного дракона Роуи, даже помню, что родился ты глубокой ночью, когда было великое противостояние, - Шэту предавшись воспоминаниям, даже прикрыл глаза, - великий хаос, какая была ночь!
- Мы следили за Литавией, она должна была стать счастливой матерью, а мир получил бы сильного воина...
- Но, твой папаша слегка поехал крышей и все испортил!