Аннотация: Говорят что:"Рождённый ползать - летать не может." Главное чтобы он родился в рубашке поплотнее...
Старая Зохна заколыхала занавесью алькова:
- Хозяин - придурковато смеясь, прошептала она.
- Хозяин!
- Что тебе карга? Я сплю! Уйди прочь!
Зохна, собралась уже уйти, но неожиданно передумала.
- Хозяин... та бледная потаскуха родила... мальчика, а сама преставилась - широко раздувая ноздри и пуча глаза, прошипела старуха.
После чего добавила хихикая:
- Он такой тощий, что, наверное, не выживет!
- Ну и выброси его свиньям! А теперь, пошла вон! - прокричал хозяин.
Зохна захохотала, и, благословляя хозяина, стала медленно отступать к выходу из комнаты.
Кто бы знал, как она ненавидела эту "бледную", её отродье и всё её племя. Она убила бы потаскуху при первой возможности... но она очень любила и не меньше боялась хозяина. А хозяину чем-то приглянулась "бледная" ну и он... Ха!... Теперь уже нет "бледной", теперь всё будет как раньше: темнокожие жрицы Талоса будут восходить на ложе хозяина, а не поганые "бледные"... - мысли перемежались со сказанными вслух словами, пока Зохна спускалась в полуподвальное помещение к роженице.
Мёртвое тело "бледной" кто-то уже скинул со стола, и кошки облизывали кровь на её руках и ногах.
- Гадость... - прошипела Зохна(но это не относилось к кошкам и их деятельности)
- Кавош, выкинь эту дрянь варгам, пусть жрут!
Откуда-то из темного угла пошатываясь и волоча кривую ногу выполз Кавош - безмозглый горбун, "неудавшийся" брат хозяина. Подданные "Хозяина" шептались, что это "неудача" спасла жизнь Кавоша. По древним, устоявшимся "обычаям" старший, пока в силе, должен устранить возможные в будущем проблемы - убить своих младших братьев. Но о чём шептались и шушукались приближённые "Хозяина" Зохне было наплевать. Она была приставлена к маленькому "Хозяину" в роли няньки, а впоследствии стала экономкой его замка, замка "Хозяина".
Кавош доковылял к телу "бледной", отогнал шипящих кошек и, взвалив мертвую на плечо, поплёлся к выходу во двор.
- Стой!
Зохна схватила новорожденного за ногу и швырнула Кавошу. На удивление ловко для своей физической уродливости и неповоротливости "неудавшийся" смог поймать младенца, без последствий для последнего. Зохна была разочарована такому повороту событий. Возможность ещё раз насладиться своей "победой" не прошла. Она зло глянула на Кавоша.
- Этого кинь свиньям. Пусть проиграются! - Зохна дико с привываниями захохотала и стала бить себя по коленям.
На лице Кавоша выразилась вся палитра чувств к экономке. Он зло промычал и пошёл к выходу на задний двор.
Полная луна заливала загаженный навозом и пищевыми отходами двор. Кавош взглянул на луну и промычал нечто вроде мольбы, после чего медленно поплёлся к загону с варгами. С жалостью посмотрев на мертвую, он осторожно спустил её в загон, и едва успел отдёрнуть руки: варги кинулись злобной и вечно голодной лавиной, щёлкая зубами и беспрестанно рыча. Тело "бледной" исчезло под чёрными мускулистыми телами тварей.
Кавош отошёл от загона и посмотрел на левую ладонь, в которой копошился маленький живой комочек. Лунный свет предавал телу почти такой же синий цвет, как и людям его расы. Кроме цвета кожи их различало разве то, что синекожие были немного ниже ростом и крепче, включая детей. Он вновь взглянул на луну, и, замычав, побрёл к потайной двери в крепостной стене.
Он долго шёл в эту ночь. Никогда ещё ему не удавалось так далеко уходить от замка "Хозяина", да и впрочем, незачем было этого делать. Уродливая конечность совсем обессилила, но он знал что "бледные" живут где-то недалеко: лес, брод и опять лес. Младенец истошно кричал, солнце палило, непривыкшую к дневному свету кожу.
Стрела ударила внезапно. Кавош с удивлением заметил, что из груди торчит древко . Он упал на колени и повернулся спиной к стрелявшему лесу, чтобы заслонить младенца. С кровью уходили силы. Кавош коснулся рукой своей крови и начал вместе с мычанием рисовать на тельце младенца странный узор. Раздались крики на неизвестном ему языке. Пропела свою песнь ещё одна стрела. Больно... Кавош ещё ниже склонился над младенцем и из последних сил завершил странное действо.
Врата Нуберга вновь встречали дозорных. Но сегодня дозор вернулся не с пустыми руками. Младенец... Маленький мальчик, спасённый от злого синего урода. Мёртвого урода тоже привезли в крепость, чтобы показать " суть" Даркор - поганых тёмных магов, трупоедов и упырей.
Вебранд, возглавлявший в этот день дозор был вне себя от счастья. Он, такой молодой, получил возможность выслужиться перед высшим командованием.
- Ещё бы, - думал он - отряд, им возглавляемый спас единокровку и убил врага, который несомненно, хотел пожрать новорожденного.
Владыка Льётольв сегодня лично встретил дозор, как будто что-то предчувствовал. Он подбадривал и славил удачливых и смелых воинов, особо выделяя командира. Последнее многим придворным очень не понравилось. Вербанд купался в лучах славы, щедро сыплющейся из уст вождя.
Владыка попросил передать ему ребёнка.
Льётольв скривился, рассматривая спасённого.
- Воином малец явно не будет, - мысленно рассуждал он, - ну не бросать же его... свой вроде, спасённый. Решено.
Владыка поднял ребёнка высоко над головой и произнёс:
- Имя ребёнку дарует его спаситель Вербанд! Как звать твоего сына, воин?
Вербанд, давно оживлённо беседующий с одной симпатичной фрейлиной получил ощутимый удар в бок, и собирался ответить наглецу, когда над ухом прошептали:
- Давай "спаситель" назови имя дитя, владыка не любит ждать...
Вербанд быстро оценил обстановку и начал, сначала неуверенно, а потом всё более распаляясь.
- Мы не знаем его родителей великий конунг, но он достоин лучшего имени, нежели имя безродного...
Кметы согласно закивали головами, а многие придворные недовольно скривились. Прошёл ядовитый шепоток.
- Я нарекаю его Льётом, сыном Вербанда из рода Нордингов.
Конунг передал ребёнка спасителю со словами:
- Береги своего сына.
И уже народу:
- Сегодня родился новый воин в великом роду Нордингов, да будет пир!
Немного позже тёплая родниковая вода смывала кровь и грязь с тельца ребёнка. Смывала она и узор, который загадочно переливался в лучах солнца...