Аннотация: Под подошвой ботинка гулко хрустнуло. Запоздало пришла мысль, что наступил на кость. На мгновение сдавило виски, глаза застлала тёмная пелена, и стало трудно дышать. Мою лозу вырвало, скрутило и подбросило вверх. Попытка переката в сторону успеха не принесла...
Я бы хотел вернуться в прежний мир,
Но нет пути назад, мы упустили шанс.
Природа начала кровавый пир.
Лес наступает, окружая нас.
Я вновь в пути, дорога далека,
Судьбу нам никому не обмануть.
И крепче сжав в руке родной АК,
В опасности таящий отправляюсь путь.
Охотник - ныне дичь, а не палач,
Осталась в прошлом безответная стрельба.
Шаг каждый это тайна из побед и неудач,
Но, знаю, есть она - моя охотничья тропа.
Харон, многоликий поэт выживших
"Сага об охотниках"
Под подошвой ботинка гулко хрустнуло. Запоздало пришла мысль, что наступил на кость. На мгновение сдавило виски, глаза застлала тёмная пелена, и стало трудно дышать. Мою лозу вырвало, скрутило и подбросило вверх. Попытка переката в сторону успеха не принесла. Неведомая сила мягко подтолкнула вперёд, сжала, оторвала от земли и намертво сковала в нескольких сантиметрах от пола. Глупо было, конечно, так вляпаться. Почти два часа без единой задержки прошёл. С мутамедведем удачно разминулся. А потом одно неосторожное движение - и ты в Петле. А ведь не единожды Фонарь рассказывал про эту аномалию.
"Она невидима только человеку несведущему", - объяснял старик. - "Опытный выживший зрит в корень. Потому и жив до сих пор. Петлю выдают неестественные бурые пятна вокруг аномалии. Это "тянучка" - изменённый природой мох, грязно-кровавого цвета, в малых количествах малоопасный, который имеет свойство притягивать к себе окружающие предметы. Почему тогда Петля аномалией считается? Да потому, что её притяжение имеет неподвластную физическим законам природу, когда тебя притягивает и держит на расстоянии от источника - тянучки - неизвестное учёным биомагнитное поле. Причем, живую органическую ткань притягивает и держит в разы сильнее. А теперь представь, что в развалинах тянучкой зарастает какой-нибудь проход. Вот и получается такая аномальная зона, которая ограничена лишь размерами этой пакостной поросли. А ещё может под Петлей амуниция лежать, предметы там всякие, которые Лес не успел спрятать от глаз людских. Попадешь в Петлю - живым сам вряд ли выберешься. Вариантов несколько: либо уйдёшь на своих ногах, если какой случайный прохожий тебя освободит, либо унесёт зверьё в зубах. Оно тоже может вытянуть тело из Петли. Но чаще всего там внутри и останёшься, пока аномалия не потеряет силу. Но ты к тому времени либо умрёшь от истощения, либо живодёр обовьет с ног до головы. Этот вьюнок всегда растёт вокруг Петли. Приходилось нам как-то освобождать одного бродягу из Петли, попутно распутывая тугие стебли живодёра. На бедняге места живого не было, он лишь мычал, закатив единственный глаз. Сутки потом мучился и умер у нас на руках, не дотянув до лагеря каких-то пару сотен метров. Вот так то".
Вспоминая эту лекцию, я пытался хоть как-то изменить своё положение внутри аномалии. Получилось плохо. Сковало меня между двух стен заросшего больничного коридора, куда я имел неосторожность сунуться. Я скосил глаза вниз, себе под ноги. Густая низкая поросль, покрывавшая некогда бетонный пол и прочно укоренившаяся в остатках мусора, слабо скрывала рваные части одежды моего предшественника. Так, Винт, главное не паниковать. Руины Центральной районной больницы от Майского лагеря отделяло приличное по пешим меркам расстояние. Это с учётом усложнения этого маршрута зарослями Леса. Но место тут, можно сказать, людное. На картах тропу через ЦРБ можно увидеть довольно часто. Да и за лекарствами выжившие ещё сюда ходят. Шторма так потешились над местными аптечными ларьками, что их до сих пор находят в самых причудливых местах...
- Откуда будешь, бедолага? - голос из-за спины заставил вздрогнуть от неожиданности. - Да не дёргайся ты так. Убивать мне тебя незачем. Не мой профиль.
Мысли лихорадочно нарезали круги в голове. Так, хотел бы убить - сразу бы выстрелил. Может пули жалко? Вытянет из Петли, и пока в себя буду приходить, воткнёт нож под ребро. А что с меня брать? Потёртый ТТ стоит гроши, одежда на товар тоже не тянет, патронов к пистолету десятка два, нож спрятан складной, да цветные побрякушки сестры Альки - даже украшения из них никакие. Хотя контингенту местному и просто так убить в радость.
- Что молчишь? Хотя как знаешь. Хватайся!
Брошенный в область Петли конец верёвки я поймал только с третьей попытки. Ситуацию осложняло то, что приходилось ловить извивающуюся в аномальном пространстве верёвку со спины. Наконец, стены повело в сторону, и я свалился в шаге от аномалии, при этом больно приложившись о кусок бетонной плиты. Мой скромный скарб при этом подло высыпался из потёртого рюкзака.
- Ты только не глупи. А то знаю я вас: вытянешь из аномалии - а в ответ ножи, камни кидаете, за оружие хватаетесь, - говоривший протянул мне руку. - Вставай, долго здесь находиться нельзя. Нехорошее место. Моё имя Озон, я тут охочусь иногда.
Только сейчас я рассмотрел своего спасителя. Совершенно незапоминающееся небритое молодое лицо, среднее телосложение. Необычная экипировка, явно не из дешёвых. А скорее всего самодельная, изготовленная "под себя". На бедре закреплён противогаз, тоже переделка из обычного "слоника", но перекроенного до неузнаваемости. Оружие простое - "укорот" АКС-74У с опять же неизвестными мне обвесами. Парень, видимо, мастер по переделкам, хотя местами топорно скручено.
- Виктор, - я протянул руку. - Хотя в Лагере меня кличут Винтом, но мне не нравится. Вообще не люблю прозвища.
- Если тебя так прозывают, значит, Лес принял твоё новое имя. А старое забудь. Не к добру оно, жить прошлым, поверь мне.
Озон присел над моим имуществом и задумчиво стал рассматривать выпавшие из моей поклажи алькины камни, чем меня малость озадачил. Но брать ничего не стал.
- Спасибо за помощь, Озон. Как видишь, одарить за спасение мне тебя особо нечем. Но долг я верну, не беспокойся, просто сейчас не могу я терять время. Вопрос жизни.
- Позволишь?
Я пожал плечами и кивнул. Озон достал из рюкзака дозиметр и начал пристально изучать одну из безделушек сестры.
- Так, занимательная у тебя вещица. Фонит малость, но допустимо, - вслед за одним прибором на свет появился другой, ещё более интересный. - Магнитное поле создает приличное. S-излучение тоже присутствует. И в остальном есть на что посмотреть. Где взял?
- Сестрёнка нашла пару дней как, - я пожал плечами. - Больше ничего не знаю. Барыги с торгового ряда воротят носы, говорят излучение большое, а толку нет. Пять патронов "пятёры" цена. А сестрёнке нравится. Вернее нравилась...
За окном захлопали птичьи крылья. Совсем недалеко в мутное небо взлетела стая хищных пернатых, оставив ближайшую обезображенную рощицу в полной тишине. На горизонте мелькнула вспышка молнии.
- Собирай своё барахло, да пойдем отсюда. Итак, задержались здесь. Позже подробности расскажешь. За мной только след в след иди.
Сборы продлились недолго. Через минуту мы уже пробирались через заросшие городские завалы. Мутные свинцовые тучи, разрываемые вспышками электрических каскадов, явили нам не по-весеннему холодный дождь. Шли пока молча. Где-то позади прозвучал протяжный, леденящий душу, вой. Каменный лабиринт, переплетённый зелёной растительностью, завораживал, но, в тоже время, пугал. Я всё-таки не частый ходок за периметр. Для меня любая белка в диковинку. Даже не хищная.
Озон вёл осторожно, многие места обходил, где-то сверялся со своими датчиками, периодически бросал взгляд на дозиметр, смотрел на компас, делал на карте пометки, водил перед собой лозой - длинным тонким раскладным шестом с лепестками камуфлированной ткани на конце для обнаружения аномальных мест. Иногда вперед летели гайки, реже - пустые гильзы.
- Всё, тут можно и побеседовать. Место неплохое. Относительно, конечно. - Озон достал потрёпанную карту и осмотрелся. Городские руины здесь постепенно сменялись непроходимыми зарослями Леса. И одинокий дом, состоящий из трёх полуразрушенных стен, покосившейся крыши и зияющих провалами окон, оказался здесь как нельзя кстати. - Возьми выпей, - он протянул мне флягу. - И рассказывай. Желательно сначала. Кто ты, откуда и куда путь держал.
- Особо рассказывать нечего, - вода из фляги оказалось довольно чистая. - Почти пять лет назад мы с сестрёнкой Алькой пришли в поселение под названием Майское, находящееся в двух часах ходу к северу отсюда. Возможно, раньше это была часть города, либо это место как-то называлось иначе, но сейчас либо так, либо Майский лагерь бродяг. Основатели лагеря - бродяги - это те, кто первыми протянули руку помощи нуждающимся в дни всеобщего краха. У нас не было ровным счётом ничего за душой. Но нас приняли, накормили, дали кров и чистую одежду. Там мы нашли свой род занятий. Сестра Алька, когда-то серьёзно почерпнувшая медицинских знаний от одной полоумной бабки, стала лекарем, ценившимся у бродяг на вес золота. А меня взял в подмастерья один оружейник - пожилой выживший по имени Калаш, так как были у меня некоторые умения в починке всяких механизмов. Ну и поселились мы с сестрой у него в кладовой около мастерских. Потом Калаш отошёл от дел в виду своей, как он выразился, старческой немощи, а я перенял у него мастерские, попутно взяв с сестрой обязательство, ухаживать за мастером. Так и жили, пока Алька двое суток назад не пропала. Исчезновение не осталось без внимания - всё же лекарь профессия уважаемая и необходимая. Отправили людей на поиски, но начался Шторм, и всех вернули назад. А лекаря Аллу по прозвищу Ворожея бродяги посчитали сгинувшей в штормовой воронке. В тот день и правда воронка была знатная.
Я глубоко вздохнул. Озон тем временем разжигал небольшой костёр в углу дома. Потянуло запахом дыма, затрещали ветви хвороста. В свете языков пламени блеснул мятый армейский котелок. Над костром Озон подвесил маленький кожаный мешочек, даже показалось, что свет от костра померк немного после этого. Всё же показалось. Какой-то мой спутник суеверный, раз всякие обереги странные вешает. На "крайнего" вроде не похож. Ну да ладно, кто после Последней войны хоть во что-то верит?
- А вчера ко мне в мастерские доставили послание с пометкой "Лично Винту". Текст гласил: "Хочешь увидеть свою сестру живой - принеси нам то, что она у нас украла. Даём два дня. А расскажешь бродягам - закинем её в Вертушку. По частям". И схема маршрута к старому железнодорожному разъезду. Пришлось идти, незаметно покинув лагерь. Правда, маршрут я выбрал к разъезду другой. Надо было заскочить в одно место по пути туда. В Майском я ещё и карты выжившим неоднократно составлял. Поэтому места знаю. Вот и дошёл до больницы. Хотя, что просили похитители я так и не узнал. Собрал все алькины вещи и пошёл в путь. Я только Калашу рассказал куда иду и зачем. Он только усмехнулся в бороду, координаты тайника дал, да припасами снабдил. И по-отцовски шепнул напоследок: "Сестру береги, а обо мне не беспокойся - не пропаду. А теперь ступай. Свидимся ещё". И подмигнул. Вот за его тайником я в эти края и забрёл. Совсем небольшой крюк сделал.
Под слабый треск сушняка немного помолчали. Смеркалось. Озон снял с огня разогретую консерву с тушёнкой. Нож охотника с лёгкостью вспорол податливую жесть, и по стенам повеяло сводящим с ума запахом. Только сейчас я понял, что зверски голоден.
- А ты смелый малый, раз охотишься на местную зверушку, - сменил тему я. - Я бы не решился. Да и снаряжение у тебя необычное, у бродяг я такого не видел.
- Бродягами мир не заканчивается. И охочусь я на специфическую дичь. Тем и живу, - уклончиво ответил Озон. - Между прочим, автомат свой я тоже когда-то у вашего Калаша брал. Ни разу не подвёл он меня, поэтому я его не меняю ни на что. Спросишь, что такого особенного в этом оружии? Это не простой ментовский "укорот". Это редчайшая вещь - ОЦ-11 "Тисс" - переделка из АКС-74У под девятимиллиметровый боеприпас. Патроны, конечно, к нему дороговаты и дефецитны, но приходится с этим мириться. Ума не приложу, где ваш делец этот ствол раздобыл.
- Что ж, мир тесен, - подвел я итог.
- У бродяг он всегда тесен. Их всё знают, они живут везде - не только в Майском. Многие у них были, многие их помнят. А мир огромен. Один лишь Лес знает, где его окраина.
Тушёнка оказалась выше всяческих похвал. Я достал краюху хлеба из калашевских запасов и по-братски её разломил напополам. Запили ужин водой из своих фляг. В очередной раз отметил, что у Озона вода была получше, чем в колодце у бродяг.
- Знаю я, что хотят получить те, к кому ты идёшь, - неожиданно заявил охотник. - У тебя в вещах лежит, фонит в пределах разумного и ждёт своего часа, когда ты её обменяешь на похищенную бандитами сестру!
Однако. Я подтянул к себе рюкзак и извлёк из него алькины украшения. Ясное дело, не зря Озон так пристально обследовал тот камешек. Значит вот она - цена свободы. В ладони сверкнул гранями искомый предмет.
- И ты знаешь, что это за вещица? - спросил я.
- Огорчу тебя, Винт, но штучка мне незнакома. Лес её знает, какой от неё прок. Природа постоянно подкидывает выжившим такого рода вещи. Однако скажу точно - ценность она имеет. Просто мало кто знает, насколько она высока. Зуб даю, это малоизведанный доселе артефакт. По крайней мере, мне таких артов видеть ещё не приходилось.
- Всё равно его отдавать придётся, - подытожил я, пряча камень в поясной контейнер. - У меня сестрёнка - самый ценный и единственный артефакт. Других мне не надо.
Озон пожал плечами и стал готовить спальник для сна. Костёр наскоро потушили, распределили, кому бодрствовать и в какое время ночи. Первому охранять предстояло мне. Озон сходил, проверил окрестности вокруг места нашей стоянки, вновь понавешал вокруг своих оберегов и улёгся спать. Вопреки нехорошему предчувствию, ничего за мою смену не случилось. Кроме криков ночных обитателей Леса, протяжного воя, да лая диких псов ничего не произошло. Сон, не в пример, оказался гораздо неприятнее. Стоило лишь закрыть глаза после пересменки с Озоном, как начинали сниться кошмары, сменяясь один другим, а всю ночь за стенами кто-то скреб когтями кирпичную кладку, изредка перебегая с места на место. Правда, ни в окна, ни в проём отсутствующей стены так никто и не сунулся.
Касание моего плеча вывело из состояния крепкого сна мгновенно. Я нашарил в утренних сумерках пистолет в кобуре. Шёпот Озона подтвердил мои опасения.
- Вставай, Винт. Снаружи люди, совсем рядом. С виду похожи на рыночных. Но скорее всего просто бандиты. Насколько я знаю, тут на старой подстанции банда мародёров обжилась. "Вестники Апокалипсиса" назвались или как-то в этом духе. Насквозь отмороженные люди. Хотя какие они к чёрту люди.
По густо заросшей поляне двигались пятеро. Одеты по-разному: впереди идущий шёл налегке, в лохмотьях, обхватив длинную кривую палку, двое в кожанках и потёртых джинсах, один в камуфлированной куртке и бронике с разгрузкой, а последний носил что-то наподобие доспеха со шлемом. У "рыцаря" в руках была Сайга, "камуфлированный" нёс АКМ, а "байкеры" довольствовались лишь обрезами. По всей видимости, руководил всей группой бородач в бронежилете. Периодически слышалась его гортанная речь с легким акцентом.
Я и Озон к тому времени уже покинули приютившее нас здание. Пепел от костра закидали землей и присыпали сухими опавшими листьями, охотник собрал свои обереги, и мы затаились в ближайшем кустарнике.
- Возможно, поисковая группа, - шепнул на ухо напарник. - Вестники в окрестных селениях частые гости. Ищут чем поживиться, кого обуть на снарягу. Они ничем не гнушаются. Пристрелить могут. Могут увести с собой - рабы им всегда нужны. Видишь оборванца с лозой? - напарник указал на впереди идущего. - Это "выдра" - бесполезный раб, разведывающий путь для бандитов. Выдры долго не живут, обычно до первой серьезной аномалии. Поэтому кормят их плохо, спать дают мало, часто избивают. Слишком много осталось от прежней цивилизации людей, ничего не умеющих в жизни. А ещё больше неумелых, и при этом мешающих нормально жить другим.
В подтверждение сказанного "камуфлированный" грубо подтолкнул раба ногой сзади, отчего тот споткнулся и, пытаясь сохранить равновесие, с хрустом упал в густой колючий кустарник. Последовала гортанная ругань и громкий смех. Один из "байкеров" за волосы выволок стонущего раба из растительности, не забыв при этом отвесить дежурного пинка, и бросил того на колени перед командиром. Послышался щелчок передёргиваемого затвора.
- Выдра выдохлась, - пояснил Озон. - Слишком слабого раба выбрали для рейда. Возможно, пристрелят его тут и пойдут дальше налегке, прощупывая тропу лозой. Если патрона, конечно, не пожалеют. Для них сейчас это более простой вариант.
Внезапно грудь сдавило, выбив весь воздух из лёгких. В глазах поплыли цветные круги. На грани слышимости начал нарастать режущий уши гул. Стиснув зубы и сжав да посинения свой Токарев, я старался не застонать от неожиданно нахлынувшего чувства. Рот мягко зажала ладонь Озона. В глазах спутника застыл немой вопрос: "Что случилось?". И тут наваждение прошло так же быстро, как и возникло. Остался лишь неприятный слуху гул. Во рту появился металлический привкус крови.
- Не знаю, наваждение какое-то, - я попытался глубоко вздохнуть. - Нахлынуло внезапно, сдавило виски. Смесь неприятных ощущений. Ещё и этот звон в ушах остался.
- Звон говоришь? - Озон задумчиво потёр подбородок. Из недр его рюкзака на свет появился очередной приборчик. Щелчок тумблера, девайс слабо пискнул и выдал на минидисплей порцию видимой только его владельцу информации.
Громкий смех за границей кустов изредка сменялся глухими звуками ударов по ещё стонущему телу. Видимо, правда, пожалели пулю для раба.
- Скажи-ка, Винт. А в Петле тебя такое наваждение не посещало?
Я потер взмокший от напряжения лоб. А ведь действительно, было такое дело! Послабее, но было! И какие выводы, братишка? Судя по моим малость округлившимся глазам, Озон понял, каков будет ответ. И я тоже понял. А звон в ушах тем временем возрос до неприятного порога.
- Уходим, живо! - полушёпотом произнёс охотник, и мы почти синхронно рванули в противоположную от мародёров сторону.
Наше отступление не прошло незамеченным. Нам что-то вслед крикнули, послышалась отборная ругань и угрозы скорейшей расправы. Хлопки выстрелов уже потонули в исчезающей за нашими спинами густой растительности, но свист свинца в опасной близости и глухие удары пуль о древесные стволы возвестили нас, что радоваться пока нечему. Барабанные перепонки уже вовсю разрывало от нестерпимой боли. Сжав до скрипа зубы, я бежал, уже не разбирая дороги, изредка цепляясь взглядом за мелькающий передо мной силуэт. Позади звуки выстрелов слились с криками боли и агонии. Стрельба приобрела хаотичный характер, а затем невероятно обострившийся слух сквозь боль донёс до меня предсмертные хрипы умирающих Вестников. Колючие ветки неприятно хлестали меня по рукам и лицу, но я словно бы этого не замечал. Быстрее и дальше от опасного места, превозмогая давящий на перепонки гул; воздух из лёгких вырывается с хрипами и сипом; кажется, потерян карманный фонарик - ну да бог с ним, главное выжить. Всё! Опора под ногами пропала, и я, нелепо раскинув руки, растянулся во весь рост на траве. Прелая листва гостеприимно смягчила моё аварийное приземление. Только сейчас я обратил внимание, что гул и боль ушли. Хотя нет, в левом ухе звенит до сих пор. Перед глазами возникли обшитые резиновыми латками сапоги.
- Чертовски неприятная смерть. Впрочем, лёгкой смерти от Леса не дождёшься.
Озон помог присесть, дал напиться из фляги. Живительная прохлада немного остудила раскалённое горло, но жажды не утолила.
- Что за на...? - с пересохших губ сорвалось хриплое ругательство. - Я уж начал подумывать о том, что неплохо бы было всё это резко прекратить, удачно словив свинец затылком.
- Это был Шёпот. В других местах называют Скрипкой. Или Скрипачом. Аномалия, ранее известная ещё до катастрофы как Скрип Земли. Бытовали версии, что возникающий в разных точках планеты гул, может служить неким сигналом о предстоящей смене магнитных полюсов. После победы Леса над человечеством аномалия приобрела новые свойства, я бы сказал, получила полную свободу. В том числе, свободу убивать всё живое. И теперь нельзя наверняка предсказать, где и при каких обстоятельствах возникает Шёпот. Ясно только одно - в эпицентре аномалии выжить невозможно. Там нарастает смертельный уровень звуковой волны свыше двухсот децибел, считай как при взрыве атомной бомбы. Она как вспышка - сверкнула, ослепила и ушла. Слышишь гул в ушах - беги. Других вариантов просто нет. Возможно, ты успеешь убежать. Если, конечно, угадаешь с направлением. Мы вот сейчас ещё легко отделались. Последняя моя встреча с Шёпотом закончилась не так удачно. Накрыло почти в эпицентре. Убежать не успел, но из смертельной зоны выкарабкался. Потом просто отрубился и пролежал почти сутки в азиатской крапиве. Зрение и слух постепенно вернулись, соображать к вечеру понемногу стал. Да и наличие Живокоста в рюкзаке здорово помогло мне тогда прийти в себя. Я вот одно не пойму как ты раньше других Шёпот прочувствовал? Хотя...
Вместо ответа я вновь извлёк из поясного контейнера не так давно обсуждаемый артефакт.
- Так вот почему я Петлю так слабо почувствовал. Из рюкзака воздействие все же послабее будет, чем с поясного контейнера. Озон, ты про такие особенности артефактов не слышал?
- Однажды. И то случайно. В Октябрьской общине, на севере области. Там на ярмарке поговаривали про редчайший артефакт, похожий по свойствам на этот. Называли его Шестое Чувство. Я не верил, честно говоря, всем этим байкам - чего только на ярмарках не рассказывают. И увидеть его своими глазами даже не надеялся. Похитители твоей сестры либо полные дураки, либо попросту толком не знают всех качеств Шестого. Иначе и не объяснить потерю ими такого сокровища.
Мародёрам не повезло. Это я иронизирую, конечно. Тропа представляла собой просто жуткое зрелище. Безжизненные и окровавленные тела были раскиданы в нелепых позах там, где их настиг Шёпот. Каждая клетка была будто разорвана изнутри чудовищным давлением. Хотя хабар почти не пострадал. Настало время помародёрствовать на телах мародёров. Неожиданно пришедший на ум каламбур немного приподнял настроение. После получасового осмотра мне пришлось немного сменить имидж. Я стал счастливым обладателем потёртого бронежилета "Сфера-3" и такой же степени потёртости АКМа. В дополнение к этим серьёзным вещам я нашёл себе новый китайский фонарик взамен утерянного старого, подсумок с тремя полными магазинами к автомату и еще чуть меньше сотни "маслин" россыпью. К тому же, в одном из карманов был найден маленький контейнер со сплетённым тонкими волокнами кристаллом. Как объяснил Озон, мною был найден артефакт, именуемый выжившими не иначе как Катушка. И свойства объяснил, мол, без изолирующего контейнера он создает электромагнитное поле, в области которого разная электроника попросту перестаёт работать. Но какой прок именно от этой миниатюрной Катушки мы так и не определили, и артефакт с сожалением отправился в поясной изолирующий контейнер за ненадобностью.
Озон тоже не остался без приятных сердцу подарков. Для своего "Тисса" им было найдено немного патронов нужного калибра, а из видимо неработающего детектора был безжалостно выдран аккумулятор для собственных нужд. Ещё Озон разжился китайским компасом со встроенными высотомером, термометром и барометром, переносной рацией, а также плохо ухоженным пистолетом Ярыгина, он же "Грач", под парабеллумовский боеприпас. Ну и патронов к нему немного.
- Взгляни сюда, - позвал меня Озон.
На земле в небольшой воронке лежал слегка дымящийся предмет.
- Что это?
- Погремушка. Артефакт, рождённый нашей недавней аномалией, который глушит окружающие звуки. Если носить его с собой, то.., - напарник вплотную подошёл к арту, и лишь по шевелению его губ я понял, что он всё еще продолжает говорить. Смотреть на это было очень забавно. Озон не обратил внимания на мою улыбающуюся физиономию и спрятал Погремушку в изолирующий контейнер, - ...лезен иногда. Вот такой интересный артефакт.
После сбора ништяков мы спешно покинули бандитскую могилу во избежание встречи с хищными собратьями нашими меньшими. Или большими. Как повезёт. Между нами как-то не возник вопрос, куда идти дальше. Всё разрешилось само собой - охотник пошёл вместе со мной за сестрой. Я не знаю, что им двигало, но вот так незаметно мы стали с ним полноценными напарниками и товарищами. Даже более того - друзьями. У мужчин так бывает, когда они, не сговариваясь, без лишних слов и эмоций, двигаются одной дорогой к одной цели плечо в плечо, протягивая друг другу в трудные моменты руку помощи.
Найти тайник по координатам Калаша оказалось трудной задачей. Растительность надёжно укрыла и без того умело спрятанный хабар. Но, вскрыв ржавый металлический ящик, мы не остались разочарованы. Внутри лежали четыре гранаты РГД-5, одна оборонительная "эфка", полный цинк патронов калибра 5,45 и пистолет ПБ с глушителем и парой магазинов к нему. Последняя находка нас несказанно обрадовала. В нашем случае вещь первой необходимости. Гранатам тоже радовались словно дети - расхватали на ура. Патроны брать не стали - нет у нас подходящего оружия. И небольшой запас из консервов, армейских сухпаёв и трёх бутылок водки не тронули. Мало ли, придётся кому воспользоваться по нужде, сами мы пока в голодные обмороки не падали.
Солнце достигло своего пика на небе и палило просто нещадно. Вообще, после Катастрофы погода стала более изменчивой, приобрела своенравный характер. Вроде бы совсем недавно небо было затянуто тучами, и над землей стелился густой туман. А сейчас на поверхности стоит адское пекло с иссушающим лицо ветром. Ну а если вдруг начнётся Шторм, то сам Дьявол не предугадает, какая стихия может на тебя обрушиться в следующую секунду.
Вопреки бандитскому плану сразу к железнодорожному разъезду мы не пошли. Время позволяло заглянуть в гости на базу Вестников, которая находилось всего в километре от "железки". Вряд ли бы сестрёнку держали в разрушенном домике путевого обходчика, скорей всего там меня ждала засада. Поэтому по обоюдному согласию мы решили провести разведку местности прямо в бандитском логове. Людей на территории бывшей подстанции оказалось на удивление много. Порядка полусотни человек мелькало в прорехах бетонного ограждения. В основном все разномастно вооруженные и экипированные, но среди поселенцев мелькали и рабы, привлеченные к мелким и не очень хозяйственным работам. Ни одного выстрела мы ни разу не услышали, да и, вообще, Вестники старались вести себя не очень шумно, чтобы не привлечь внимание местной живности и других незваных гостей. Собственно говоря, ближайшими соседями являлись как раз бродяги из Майского поселения. Странно, что в лагере об этом ни слухом, ни духом. Местность внутри и снаружи периметра базы патрулировалась вооруженными тройками, а на единственной центральной вышке за бронелистами скрывался человек со снайперской винтовкой.
- На гостеприимную встречу с праздничным ужином не рассчитываю, поэтому постараемся не шуметь. Держись ко мне как можно ближе, - прошептал Озон.
Он достал из изолирующего контейнера Погремушку и закрепил артефакт на поясе. Призывно махнув рукой, охотник бесшумно скользнул сквозь листву. Не отставая ни на шаг, я последовал за напарником. Было необычно абсолютно не слышать себя со стороны, наступающего на ветки, якобы шелестящего листвой и одеждой, но не издающего при этом ни звука.
Висящий на старом высоковольтном изоляторе человек был ещё жив. И его несомненную принадлежность к поселению "Край" подтверждала опоясывающая бёдра взлохмаченная звериная шкура. Наше внимание "крайний" привлёк не случайно - именно в этот момент моя пропавшая сестра Алька подносила к его пересохшим губам мятый котелок с водой. Ещё очень удивляла полная беспечность Вестников касательно охраны периметра и территории. Пройти практически вглубь их владений не составило большого труда. Внутри скрывающей нежданных гостей подстанции растительности было более чем предостаточно, сидящий на вышке стрелок с СВД беспечно дремал, а охрана объекта велась добросовестно только снаружи ограды. Большая часть боевиков располагалась под крытым камышом навесом, изредка бросая насмешки, ругательства и приказания снующим туда-сюда рабам. Главное здание охранялось намного тщательнее, но целью нашего маршрута оно к счастью не являлось. Недалеко от распятия с непокорным поселенцем стояли два весело переговаривающихся бандита. Ещё один Вестник откровенно спал, отложив свой автомат в сторону. Мы были надёжно скрыты от них плотной стеной густо переплетённого диким вьюнком камыша, непонятно как разросшегося посреди заселённой человеком территории. Но даже данный факт помешал нам остаться незамеченными. Все первоначальные планы изрядно подпортил застёгивающий на ходу штаны низкорослый уголовного вида мужичок, который неожиданно с хрустом появился у нас за спиной.
Озон без раздумий прыгнул навстречу опешившему Вестнику, выхватывая свой охотничий нож. Клинок беззвучно погрузился в живот открывшему рот для крика бандиту, но Погремушка надёжно скрыла так ненужный сейчас звук. Вторя напарнику, я выхватил ПБ и, наведя мушку на одного из насторожившейся парочки, выпустил пулю в лоб ближайшему уголовнику. Второй словил мой смертоносный "привет" секундой позже, густо раскрасив ствол позади стоящего дерева. Оставшегося в живых спящего Вестника, так и не удосужившегося проснуться, Озон совсем не гуманно заминировал парой гранат. Вот она цена за беспечность. Поселенца "Края", назвавшегося Велесом, пришлось снять и забрать с собой из-за Ворожеи, которая наотрез отказалась уходить без него. Напоследок Велес рассыпал на тела убитых какой-то порошок и призвал срочно уходить подальше. Да мы и не собирались тут задерживаться.
Погоня постепенно настигала нас. Я уже из последних сил нёс потерявшего сознание Велеса на своих плечах. Алька, вооруженная автоматом, прикрывала с тыла, готовая открыть огонь сразу при появлении группы преследователей. Озон же шёл впереди, прокладывая путь лозой, детекторами и собственным чутьем. Мы постепенно отдалялись от населённых выжившими территорий, все больше и больше углубляясь в Лес. Именно в этих местах это был не просто лес, а тот самый Лес с большой буквы, поглотивший человечество и остатки былой цивилизации. Здесь упрочнялась его власть, а зверье, растения и аномалии таили в себе смертельную опасность.
В барабанные перепонки больно ударил близкий раскат грома. Причудливые каскады электрических разрядов переливались среди низких чёрных туч, сгоняемых ветром в угнетающую одним своим только видом небесную воронку.
- Дальше опасно, там зарождается Дуга, - Озон остановился перед исходящей паром и клубами дыма поляной и отключил детектор. Впереди, в переплетении уже немного обуглившихся ветвей и колючего кустарника мелькали искрящиеся электрические звёздочки. Дуга. Новая ипостась старой доброй молнии. Испокон веков её боялись, любили и ненавидели, поклонялись и изучали. Кто-то считал молнию предсказанием, а кто-то - божественным гневом. В честь неё называли заводы, газеты и футбольные команды. Но всё это осталось в далёком прошлом. Настоящее гораздо страшнее и разрушительнее.
- Надо дальше. Не стоит бояться, - донесся до меня полушёпот очнувшегося Велеса. - Главное не останавливаться... Пусти. Дальше сам...
Я всегда считал поселенцев "Края" сумасшедшими изгоями, бесконечно бродящими по самым гиблым окраинам Леса. И так считают многие. Именно поэтому "крайние" дичатся больших общин, предпочитая им Лес. Но здесь и сейчас дорога была только одна - вперёд. Велес прав. Я осторожно спустил его на мягкий мох, и он, пошатываясь, первым вступил в искрящиеся растения. Яркие электрические нити замысловатой сетью тут же опутали его сапоги, а набедренная звериная шкура и вовсе стала исходить источающим запах палёной шерсти дымом. Это ничуть Велеса не смутило. Напротив, он, несмотря, на многочисленные раны, уверено двинулся через опасное место. Озон без лишних слов пошёл следом за ним.
- Аль, меняемся, - я перехватил поудобнее переданный ею автомат и стал отступать вслед за сестрой и остальными. Смешанное чувство опасности возникло почти сразу. Привычно сдавило виски и потемнело в глазах. Нахлынули уже до боли знакомые ощущения таящейся вокруг угрозы. Но в этот раз все было намного сильнее и четче. Продвигаясь дальше по искрящейся поляне, я все явственнее понимал природу Дуги, узнавал её особенности, читал аномалию словно открытую книгу. Даже более того - я словно мысленно общался с ней, с этой неподвластной никому игривой особой со своей скрытой от посторонних душой. И с каждым шагом я всё твёрже и твёрже убеждался в том, что знаю, что мне делать дальше.
Враги выскочили из зарослей на аномальную поляну, не таясь, словно хищники в погоне за слабой добычей. Но я их уже ждал. Автомат непривычно сильно ударил в плечо, расчертив по диагонали троих передовых Вестников с гулкими ударами свинца о плоть и металл. Но грохот выстрелов и крики раненых потонули в потоке вызванных Шестым нахлынувших чувств. Не дожидаясь появления новых лиц, я выпустил длинную очередь над телами упавших бандитов. Эти трое не бойцы - на близком расстоянии пулю такого калибра их легкие броники не остановят без серьезных для организма последствий. Я оглянулся на свой отряд. Вспышки искр вкупе с дымящейся от разрядов травой уже скрыли их из виду. Они успеют пройти Дугу, я это знал уже наверняка. Я - нет.
Когда-то давно, ещё до Зеленого Апокалипсиса - кто ради денег и славы, а кто ради достижения новых высот - люди надевали на себя лёгкую, не стесняющую одежду, удобную обувь, и под крики трибун бежали к концу дистанции. И называли всё это устаревшим словом "спорт". Возможно, это просто и непринуждённо бежать по ровной красивой дорожке, когда тебе рукоплещут мужчины и тобой восхищаются женщины. Но мчаться в тяжёлой и жёсткой одежде, с рюкзаком на плечах и оружием наперевес по неудобной, заросшей и искрящейся всеми цветами местности, то еще удовольствие. Определённую "пикантность" в данный вид "спорта" вносили свист пуль, грохот выстрелов и отборные матерные ругательства в адрес беглеца. Остальных им уже не догнать - аномалия отпустила их. Позади шестеро. Нет, уже одиннадцать. Скоро нагонят, ближе к эпицентру. То, что надо. Словно уникальный детектор, я собирал по крохам эти знания из информационного поля аномалии. Шестой открыл для меня свои скрытые свойства, при этом нещадно теряя силу и отдавая её Дуге.
Удар чудовищной силы пришёлся в правый бок. От шока и неожиданности меня развернуло, автомат вырвало из рук - видимо зацепился ремнём за что-то - и я упал в искрящуюся растительность, при этом больно оцарапав щеку. Рёбра горели адским огнем, было трудно дышать, но я знал - "Сфера" сработала как надо. Беглый взгляд на лежащий в стороне АКМ привёл к мысли, что скользнувшая по бронежилету пуля угодила в автомат. Жаль, мог ещё сослужить службу. Скрипя зубами, я перевалился через полусгнивший и покрытый синеватым мхом ствол поваленного дерева. Здесь оставаться нельзя, мгновенная смерть от Дуги гарантирована. Чуть дальше есть определённые шансы, если Вестники не найдут.
- Эй, братва! Зырьте, кого я тут поймал! - хриплый голос из-за спины воспринялся как то спокойно. Скорей даже умиротворенно. Нашли.
Я продолжал ползти по горелой траве, цепляясь за землю снова и снова. Пусть думает, что я ранен. Попытаюсь встать - прилетит прикладом успокоительный удар, чего мне совершенно не нужно. Его подельники уже близко, подходят с разных сторон. Их уже больше чем одиннадцать. Гораздо больше. От них исходит ненависть и злоба. Они хотят кровавой мести. И их настроение, аура, биополе - совершенно неважно, кто и как бы это назвал - провоцирует Дугу ускорить процесс своего появления. Электрические сполохи неприятно щекочут лицо, но я стараюсь не обращать на них внимания. Шестой уже начал свой короткий обратный отсчёт в моей голове, отчего я внутренне похолодел. Вестник, тем временем, сделав полукруг с направленным на меня двуствольным обрезом, преградил путь вперёд и стал махать рукой своим, обозначая себя в этом уже густом белом тумане. Лучшего шанса вообразить себе было нельзя. Я рывком вскочил с места, подныривая под дрожащий ствол обреза и видя перед собой удивленные карие глаза. Под ухом грохнул выстрел, бедро обожгло новой болью, но бандит уже безнадёжно опаздывал. Вместе мы кубарем прокатились на несколько шагов вперёд. К чести Вестника, он не выпустил из рук оружия и уже пытался направить его на меня, чтобы сделать свой второй выстрел, но опять не успел. Сократив уже и так короткую дистанцию до минимума, я с замаха ударил по поднимающемуся стволу. Второй выстрел вновь ушёл в никуда, а обрез, гася собственную отдачу, отлетел в сторону. Шестой уже просто кричал об опасности, всё решали доли мгновения. И последнее, что я успел сделать - это сунуть руку в изолирующий контейнер с Катушкой, краем глаза замечая справа от себя вспышки выстрелов.
Боли я уже не успел почувствовать. Очередь из трех девятимиллиметровых пуль перечеркнула грудь и руку, лишив лёгкие воздуха, а правую конечность - подвижности. И одновременно с этим пришла ударная волна от грянувшей с неба молнии. Наверное, лучше бы я схлопотал ещё одну добрую дюжину пуль. Меня подбросило, вокруг запахло горелым. Даже сквозь веки вовремя закрытых глаз всё вокруг озарило ослепительной вспышкой. Дуга, взявшая начало из чёрного зева небесного водоворота и пройдя немалый путь до земли, у самой поверхности разветвилась на миллиарды мельчайших молний. Они пронизывали большой участок Леса в полсотни метров в диаметре, образуя практически ровный круг. И лишь в центре всего этого хаоса в позе эмбриона застыла жутко дымящаяся дрожащая фигура, оставаясь относительно невредимой. Это был я. Впервые я как будто наблюдал за собой со стороны. Спасибо Шестому за эту возможность - артефакт исчерпал себя и не ясно было потерял ли он окончательно свои замечательные свойства или нет. Хотя вряд ли меня это беспокоило на данный момент. Моё сознание ушло, и я потерял счёт времени. Единственное, что я знал наверняка - это то, что мои друзья живы.
Эпилог
Проходя по дымящимся обгорелым останкам, перешагивая через обугленные тела, наступая на оплавленное оружие, Алла навзрыд плакала. Слёзы текли вовсе не от того, что едкий дым резал глаза. Она жутко ненавидела этот Лес, порождённые им аномалии и глупых человеческих правителей, допустивших "зелёную катастрофу". Она ненавидела Озона за то, что не пустил её назад в Дугу за братом. И Велеса, просто потому, что он - "крайний", преклоняющийся перед Лесом. Но более всего она ненавидела себя за своё давнее увлечение драгоценными и не очень камнями. Не будь этого - Винт был бы жив. Когда загрохотали выстрелы, она бросилась сломя голову назад. Крепкая рука перехватила её уже внутри аномальной зоны, заставив забиться в истерике и криках. Рывок. Вспышка. Рядом, отброшенный ударной волной электрического разряда, на траву падает уже порядком дымящийся Озон. Но упорно встаёт и волочит за руку застывшую в немом крике боли Аллу. Подальше от столба ослепительного света, струящегося с небес. Возможно, для стороннего наблюдателя это зрелище действительно завораживающее. Но стоя в нескольких метрах от смерти, испытываешь животный страх за себя и за близких. Вихри ветра развевают твои наэлектризованные волосы, жар и вонь от гари, перемешанная с запахом озона, заставляет желудок сжаться в комок. И ты думаешь, что вот-вот молния перекинется на твою высокую фигуру, а патроны сдетонируют от электричества прямо у тебя в карманах...
- Аль, я нашёл его, - Озон стоял на краю исходящей жаром и паром ямы. Велес уже был там.
Слёзы брызнули еще сильней. Чудес не бывает. Непонятно только как охотник смог его опознать - кругом ведь одни жутко смердящие головёшки.
Взгляд коснулся лежащей у ног фигуры. Одежда практически прогорела насквозь, являя на свет многочисленные ожоги. Волосы тоже выгорели, хотя на самой голове кроме копоти явных повреждений видно не было. Пулевое отверстие в правой руке уже не кровоточило - прижгло его знатно, но рана явно не пустяковая. Бедро тоже целым не выглядит - двенадцатый калибр поработал. Взгляд лекаря лихорадочно выявлял состояние пострадавшего, профессионально и цепко определяя повреждения организма. Приложив ухо к груди брата, девушка на этот раз тихо счастливо расплакалась.
- Надвигается Шторм, - Велес, направив лицо навстречу ветру, словно наслаждался стихией. Он не гадал - знал наверняка.
Озон с трудом расцепил окаменевшие от тока пальцы Винта и выбросил уже не нужную оплавленную Катушку, тут же заменив её на заживляющий раны Живокост. И едва слышно произнёс: