Кракотск, Заброшенный Особняк МакКуэллов • 26 июля 2011
- Вот в этой комнате ты будешь спать. - прокомментировала Роуз, как только распахнула дверцу в тёмную небольшую, но довольно уютную комнатку.
При свете небольшой лампады я смог разглядеть, что в ней находилась только одна кровать, застеленная каким-то желтовато-белым постельным бельём, и две тумбочки.
Хм, вполне приемлемое местечко. Не так уж всё и плохо.
- А здесь уютно...
- Не раскатывай губу. Если я позволила тебе остаться, это ещё не означает, что мы с тобой лучшие друзья. От подобной сентиментальной фигни меня просто тошнит. Усёк? И вообще, ты всё ещё мне должен, так что посоветовала бы держать своё мнение при себе. Если тебя что-то не устраивает, то это твои проблемы. Не нравится - выметайся.
-Я понял. - тяжко вздохнув, изрёк я. Да и что я мог добавить в этой ситуации?
Хм, впервые Дмитрий Белозёров не может подобрать нужных слов.
-Вот и отлично. Я рада. - привычная лисья улыбочка заиграла на губах, но мгновение спустя девушка сделала над собой усилие, загнав её куда подальше. Словно и не было вовсе.
После такого содержательного диалога мы перешагнули порог комнаты, утопая во мраке царившей вокруг обстановки. Я всё боялся, двигаясь практически на ощупь, налететь на что-нибудь и разбить. Роуз поставила лампадку на одну из тумбочек, а после присела на край постели, озираясь по сторонам. Что она надеялась увидеть в темноте? Лично я ничего не видел, кроме спасительного огонька, блеклым светом озарявшего это помещение, и притягательные очертания Роуз, таинственно выделявшиеся во тьме. Создавалось впечатление, что передо мной сидела не просто девушка-охотница - я больше не видел в ней пусть и взрослого, но избалованного ребёнка - а загадочная, мрачная и мистическая королева ночи, волевая и сильная женщина-воин. Не хватало ей для завершения образа своего лука, с которым она, как я понял, никогда не расставалась на длительное время, особенно когда шла на охоту.
Неожиданно девушка, словно понимая, что пауза затянулась, решилась прервать повисшую тишину, и ничего лучше не придумала, кроме как встать и поспешить, со своей присущей ей грацией хитрой лисы, молниеносно покинуть комнату. Она исчезла за порогом, шурша при этом подолом длинной вязаной кофты по полу.
- Неужели даже спокойной ночи не пожелаешь? - усмехнувшись своим мыслям, бросил я тихо в пустоту.
Ну, что тут было поделать!
Невзлюбила меня эта оторва. Я для неё хуже врага народа. Почему ей так нравится по-хамски себя вести?
- И не надейся. - донёсся откуда-то из-за двери дерзкий голос Роуз, и я буквально опешил.
Она всё слышала?
Ошарашено прижав пятую точку к кровати, я вглядывался в темноту коридора, пытаясь поймать взглядом силуэт маленькой чернобровой девчонки-сорванца.
- И не надеюсь, Роуз. - одними губами прошептал я, грустно улыбнувшись. - Даже и не смею мечтать.
Ещё несколько минут так просидев, я всё-таки решился лечь спать и, расстелив кровать, стал готовиться ко сну. Сняв с себя верхнюю одежду, а именно - пальто, я разулся, оставшись в один носках, а секундой спустя и от них избавился, принявшись разбираться с пуговками на чёрной рубашке. Исцарапанные пальцы не слушались, неловко хватаясь за пуговицы, и я уже начинал закипать от злости.
Чёрта с два! Меня это всё достало!
Стянув ненавистную в эти минуты вещь через голову, я принялся за пуговку на классических брюках, которая, к моему великому счастью, сдалась практически без боя, освобождая путь к потайному внутреннему замку ширинки. Справившись c бегунком, я чуть качнулся на месте, позволяя брюкам самостоятельно, без лишних усилий, скатиться прямо на пол, освобождая уставшие ноги от тёмной, местами рваной ткани. И вот, я остался практически обнажёнными, не считая боксеров, низко сидевших на бёдрах. Как нестранно, пахло от меня ни потом, кровью и смертью, а вполне сносным ароматом свежей зелени с нотками мяты.
В поле зрения мне попалось довольно большое зеркало по другую сторону постели, находившееся рядом с плотно зашторенным окном.
Интересно, что же сейчас творится там, за стеклом?
Прошлёпав босыми ногами по холодному полу до самого подоконника, я чуть приоткрыл тёмную завесу, так тщательно скрывавшую то, что творилось на улице. В глаза бросились просторы мрачного и густого леса, могучей стеной обступавшего особняк со всех сторон, подобно великанам. На удивление было светло. Кроны деревьев были покрыты тонким слоем инея и окутаны дымкой тумана, пронизывавшего морозный утренний воздух, каждый листочек, каждую травинку этих бесконечных по масштабу земель, раскинувшихся на многие-многие сотни, а то и тысячи километров вокруг. Я пробежался глазами по просторам, расстилавшимся передо мной, и вдруг зацепился взглядом за какую-то странную призрачную тень, ловко прошмыгнувшую через чащу, прямо недалеко от особняка, буквально в нескольких метрах. Это заставило меня насторожиться. Я испугался этого нечто, что беззаботно бродило по лесу.
Вдруг это те самые Охотники, что гонятся за мной и хотят моей скоропостижной смерти?
Резко отпрянув от окна, я поспешно поправил штору, не давая и шанса проникнуть хоть капле света в комнату. Надеюсь, не спалился.
Что же это получается? Стоит мне шагнуть за порог, и я труп?
Я оказался заперт в этом доме, как мышка в норке, которую, притаившись где-то за углом, ожидает прожорливый, голодный кот, готовый в любую минуту сцапать её, как-то только она покинет тёплое и безопасное укрытие, и даже не подавится.
Неужели мне всё-таки придётся терпеть невыносимо-взрывной характер Роуз до тех пор, пока я не придумаю, что делать в сложившейся ситуации?
Для начала нужно как-то освоиться здесь, понять, где мне, в конце концов, посчастливилось очутиться. И самое главное - как же я смогу, выпутавшись из этой заварушки, вернуться домой целым и невредимым?
Вернувшись обратно к кровати, я присел на её край, обхватив себя обеими руками, как бы обнимая, и бросил удручённо-замученный взгляд в сторону зеркала. Моё отражение с взлохмаченными длинными волосами и удручённо-поникшими, пустыми глазами уставилось на меня. Грустная улыбка закралась в уголки губ.
Вроде бы всё так просто продумать, составить план дальнейших действий, но что-то как всегда пойдёт не по плану - по закону подлости - покатится к чертям собачьим. Хоть знать бы наверняка, провалюсь ли я в самом начале или буквально в шаге от того, чтобы осуществить задуманное...
Чувствуя, как глаза стали медленно слипаться, а раз за разом зевки слетали с моих губ, я откинулся на подушку, блаженно расслабляясь, растворяясь в мягкости хлопковых простыней. Натянув на своё полуобнажённое тело одеяло, я прикрыл глаза, моментально проваливаясь в царство Морфея. Не знаю, что будет завтра, а точнее, сегодня. Да и меня это, в общем-то, не так уж и волновало. Я слишком устал, чтобы думать о чём-то. Даже о Роуз. Хотя...подумать о ней может быть вполне полезно. Но не сейчас.
Где-то я её уже видел, но вот где?
***
Назойливые солнечные лучики лезли мне прямо в лицо через не зашторенное ранним утром окошко. Продрав сонные глазёнки, я бросила удручённый взгляд на улицу. Яркое солнце, находясь в зените, неумолимо палило над лесом, согревая своим теплом продрогшие за ночь просторы и их обитателей.
О, чёрт! Неужели уже полдень?
Что тут было говорить про то, что я практически ни черта не выспалась, поэтому-то и не стремилась сразу же подскочить с кровати и поспешно одеться. Я слишком устала за вчерашний вечер и сегодняшнее утро, чтобы куда-то бежать сломя голову. Мне это было ни к чему. Мой новый знакомый Дмитрий всё равно дрыхнет, как сурок, уткнувшись лицом в подушку, и лишь одна лохматая каштановая грива торчит из-под одеяла.
Хм, и зачем ему такие довольно длинные волосы?
Он же вроде как мужчина.
Приняв сидячее положение, я подоткнула под спину мягкую подушку и расслабленно откинулась на неё. Взяла с рядом стоящего туалетного столика расчёску и провела ею по волосам, приводя в порядок тот кавардак, что воцарился на голове. Тёмные пряди послушно распрямились, набравшись сил и объёма, а после я собрала все локоны в конский хвост резинкой, чтобы они не мешали.
Ну, вот, первый пункт по приведению себя в порядок мне удалось осуществить.
Ещё немного так посидев, я, наконец, решила покинуть тёплую постельку и отправилась на поиски одежды к большому старому комоду, стоявшему у противоположной стены. Выбор у меня был невелик, поэтому я остановила свой выбор на длинном свитере, годившемся мне чуть ли не в платье, и потёртых джинсах. Оставалось только умыться для полноценного пробуждения, позавтракать. Что ж, в прочем, все эти обыденные занятия займут не так много времени.
Как я и предполагала, мне удалось довольно быстро разделаться с поставленными задачами. Думаю, что где-то за полчаса. Оставалось теперь только пойти и разбудить эту соню, которая до сих пор так и не удосужилась разлепить веки и, наконец, отодрать свою задницу от кровати. Ну, что ж, если гора не идёт к Магомеду, то Магомед пойдёт к горе. Да из этого может выйти целое представление, в прочем, я в этом ни капли не сомневаюсь.
Преодолев препятствие в виде лестницы, я застыла перед приоткрытой дверью в комнату Дмитрия. Без всяких церемоний распахнула её, подобно урагану влетая в комнату и фактически снося всё на своём пути. Хотя ничего такого, что могло бы грохнуться, мне так и не попалось. В этой комнате помимо небольшой кровати, зеркала и двух тумбочек больше ничего такого не было. А жаль. Это было бы эпическим началом операции под названием "Разбуди Д.". Но, так уж и быть, обойдёмся без фанатизма и начнем с самого простого.
-Эм,...Дмитрий. - склонившись над кроватью, я легонько потрясла парня за плечо. Ну, не сразу же с пинков начинать утро. Я ж, в конце концов, человек цивилизованный, даже несмотря на то, что большую часть своей жизни живу здесь, в Кракотске.
Мужчина спал, плотно закутавшись в одеяло с головой, уткнувшись лицом в подушку, и лишь тёмно-каштановые пряди длинных волос торчали из-под него - прямо так, как я себе эту картину и представляла в своём воспалённом воображении. А ведь я и сама сплю также, особенно после утомительного дня.
Неужели мысли всё-таки материальны?
Ответа от спящего на мои действия не последовало.
Чёрт, он сам меня вынуждает применять силу!
Я сильнее начала трясти его за плечо, правда, уже двумя руками, параллельно пытаясь стянуть с него одеяло, в которое он умудрился завернуться, как в кокон. Но ни одеяло, ни мужчина так и не сдвинулись с места.
Вот гадство!
Я начинала закипать от злости и негодования.
Стиснув зубы, я предприняла очередную попытку по пробуждению, и она, в прочем, как и ожидалось, провалилась. Сложив руки крест-накрест на груди, я задумчиво пожевала губу, обдумывая про себя свои дальнейшие действия, а после без всяких церемоний безумно прокричала на всю комнату, как какая-то полоумная:
-Помогите! Спасите! Насилуют!
Мужчина, которого я минут 15 пыталась разбудить силой, моментально подскочил с кровати, словно он ничего не весил. Ладно, если б просто подскочил. Испуганно озираясь по сторонам - глаза как пятаки - Дмитрий умудрился запутаться в собственном одеяле, в прочем, и я ему немного "помогла" с этим, тем самым усугубив и без того безнадёжное положение. Пытаясь выбраться из пут, он сначала принял одну из замысловато-сложных позиций в йоге, но удержался на кровати в таком нелепом и смешном виде недолго. Немного пошатнулся в правую сторону, как какая-то неваляшка, и чертыхнулся на пол, зацепив при этом тумбочку, которая с весёлым скрипом последовала за ним, благополучно приземлившись на голову. Следом за ней с кровати резво, как антилопа, соскочила подушка, грациозно воссевшая на вершине этой пирамиды. - А я уже думала, что никогда тебя не разбужу. - облегчённо изрекла я, оглядывая нарисовавшуюся картину.
С нижнего яруса пирамиды послышался жалобный стон, и вся фигура зашаталась в конвульсиях, как пьяный трактирщик. Я не смогла сдержать улыбки, озарившей мои губы, ведь со стороны всё это было таким комичным зрелищем, что, не удержавшись, ещё и не постеснялась разразиться истерическим смехом, прорвавшимся из меня, как из дамбы. Я бы и дальше продолжала смеяться, если б не обратила внимания на то, что подозрительно тихим стал Дмитрий.
Уж не отбросил ли он коньки?
Шутки - шутками, но труп мне явно был без надобности, поэтому я молниеносно подбежала к этому "шедевру" и принялась освобождать замурованного под ним беднягу. Как только тумбочка заняла своё законное место, я, наконец, увидела бледное лицо мужчины, глаза которого были закрыты. На лбу у него красовался красный след от тумбочки, который вскоре превратится в синяк, если к нему не приложить компресс. Нащупав пульс на запястье, я облегчённо вздохнула, убедившись, что он жив и просто потерял сознание от шока. Ни воды, ни каких-либо других средств под рукой у меня не было, поэтому я решила легонько похлопать по щекам ладошками, чтобы привести Дмитрия в чувство.
Очнулся он практически сразу. На удивление взгляд его, пристально сосредоточившийся на мне, в течение нескольких минут оставался спокойным и расслабленным как в моральном, так и физическом смысле: на мгновение мне даже показалось, что у него явное сотрясение мозга. Проще говоря, ему просто-напросто напрочь отбило память. Но вдруг неожиданно глаза его захлестнула яркая молния, словно до него только что дошло осознавание суровой реальности. Взгляд нервно забегал по комнате, явно пытаясь наткнуться на что-то такое, что помогло бы обрести душевный покой и хоть как-то потешить свои надежды на то, что всё это просто глупый сон и не более. Но нет, это не было его фантазией или банальным умопомешательством на нервной почве после хорошего трах-тарараха от Миссис Тумбочки с явным проявлением садистских наклонностей.
-Ты меня помнишь? - ничего умнее я придумать не смогла для того, чтобы начать налаживать контакт с Дмитрием. На лице всё ещё отражался шок, смешанный с разочарованием, да и, в общем, весь вид его демонстрировал то, как он был разбит и как нелепо смотрелся со стороны, всё ещё запутанный в одеяло. Несмотря ни на что, голос, чуть позже пронзивший повисшее молчание, был на удивление твёрд, как сталь.
-Ты издеваешься? - выдавил мужчина.
Тёмные глаза заметно округлились, а ловко вынырнувшая из одеяла свободная рука взлохматила и без того неряшливо уложенную шевелюру. Невольно я залюбовалась тем, с какой грацией он старался показать мне, что ему плевать на комичность своего нелепого положения.
- Да нет. Просто зашла пожелать доброго утра. Вот и всё.
Мужчина как-то горестно усмехнулся - видимо, понял, что пробить мою толстокожую броню и хоть как-то зацепить меня, найти уязвимое место, просто не в состоянии - и предпринял самую гениальную тактику избежать дальнейшей перепалки и колких словечек в свой адрес. Дмитрий просто выпутался из одеяла, совершенно не стесняясь того, что на нём, кроме низко сидящего белья, плотно прилегавшего к телу, ничего не было. Это открывшееся зрелище не удивило меня, поскольку мне совсем недавно приходилось наблюдать его, правда, тайно и совершенно случайно, буквально сегодня утром, когда я направлялась в сторону лестницы из кладовой. Но даже это заставило меня смущённо покраснеть.
Что тут было говорить - тело у него было не так плохо, как я ожидала. Даже слишком хорошенькое. Явно не неженка какая-нибудь, боящаяся и пальцем шевельнуть. Было бы глупо оспаривать тот факт, что это меня совсем не впечатлило - это стало бы наглой ложью. А я привыкла быть честной, по крайне мере, с самой собой. Но об этом кое-кому знать явно не обязательно.
Пока Дмитрий натягивал на себя одежду, я продолжала сидеть на краю постели и всё пожирала его глазами, украдкой бросая взгляды в зеркало, в котором отражалась высокая и атлетически статная фигура. Каждая мышца торса напрягалась, как только он наклонялся, чтобы взять со спинки кровати вещь. Почему-то именно в эти критически волнующие моменты я предпочитала затаить дыхание и молча наблюдать за тем, как дюйм за дюймом спортивное тело исчезает в складках тёмной одежды, пока, наконец, последняя пуговка на рубашке не оказалась застёгнутой. И тут до меня дошло, что я всё ещё продолжаю сидеть в этой комнате, совсем ничего не делая, даже хотя бы для вида. Да у меня, наверное, прямо на лбу написано, как мне нравится пялиться на мужской упругий зад и загорелую кожу спины, как какой-то нимфоманке.
Что же он обо мне подумает?
По крайней мере, точно ничего хорошего и приличного.
Я встала с кровати и, подойдя к окну, раздвинула в сторону шторы, пропуская яркие, тёплые лучи внутрь комнаты. Пришлось зажмуриться: слишком резко свет ударил в глаза, привыкшие к полумраку.
-Сегодня у нас будет вполне насыщенный день. - неожиданно проговорила я вслух, смутно вглядываясь в лесные просторы за стеклом. Солнечные лучи уже не так болезненно действовали на меня. - Нужно тебе столько всего показать и рассказать...
-Что же такое особенно-важное мне нужно знать, чтобы выжить в этих землях?
-Для начала я бы попросила не задавать глупых вопросов. А там и посмотрим, что из тебя выйдет. - бросив мельком взгляд за спину, я заметила застывшего посреди комнаты Дмитрия, сложившего руки на груди крест-накрест. Весь его вид так и кричал о том, мужчина был явно недоволен тем, что я снова затыкаю ему рот, как какому-то молокососу. А, в прочем, мне глубоко плевать, что ему нравится или не нравится во мне и моёй провокационной манере общения.
Я такая, какая есть, и меняться вряд ли собираюсь, особенно в ближайшее время. Не люблю носить масок, притворяясь кем-то другим, не самой собой. Это глупость и напыщенная чванливость, никак не украшающая Человека с большой буквы "Ч".
-Ну, и чем же мы займёмся?
-Не мы, а ты. Раз уж я оставила тебя здесь, у себя под крылышком в тепле и безопасности, то, будь любезен, отплати мне по чести и совести. Мне тут пару шкафов нужно передвинуть. Ты же не откажешь молодой и хрупкой девушке в борьбе с этими дубовыми громилами, ведь так? - развернувшись на 180 градусов, я уставилась на офигевшее выражение лица брюнета.
Я заранее знала, что у него нет другого выбора, и он, как порядочный джентльмен (по крайней мере, я делала ставку на это), ну, никак не сможет отказать мне.
-Ну, так что? - кокетливо накрутив локон на пальчик, я уставилась на Дмитрия, ожидая ответа.
-Хорошо. - вздохнув, изрёк он. Видно было, что это далось ему нелегко. Его лицо теперь выражало привычную стойкость и покорность, в прочем, именно этого я от него и ожидала.
Думаю, с таким сожителем скучать мне вряд ли придётся. Особенно, если всю тяжёлую работу по дому свалю на его сильные мужские плечи, а потом и посмотрим, может, он заслужит и станет кем-то более весомым, чем просто моей новой игрушкой.
-Вот и замечательно. Раз уж ты закончил прихорашиваться, то можешь приступать к своим обязанностям. Следуй за мной. Я покажу, что именно нужно сделать.
***
Как же я ошибался, когда думал, что всем мучениям и издевательствам существует хоть какой-то предел. Как выяснилось - нет, не всё можно просто так взять и ограничить рамками. А если взять в расчёт, что мой мучитель, а верней, мучительница, - Роуз, то можно сразу же выписывать себе направление в психушку или лучше сразу место на кладбище.
И кто меня за язык тянул соглашаться помочь ей? Да эта девчонка может прямиком в могилу свести и даже не пожалеть о содеянном. Я не знаю, какие у неё представления о том, что такое большой мир (то место, откуда я прибыл в эти края), но её требования относительно того, что мне нужно было сделать с этими шкафами, явно зашкаливали за допустимый предел.
Роуз действительно не преувеличивала, когда называла их "дубовыми громилами": они и впрямь были такие огромные в ширину и высокие в длину, что даже я, сам Дмитрий Белозёров, не на шутку ощутил себя рядом с ними просто карликом каким-то. Что уж было говорить о девушке, которая на их фоне могла вот-вот взять и раствориться, да и сдвинуть с места она их не сможет совсем, даже на сантиметр - именно этот весомый аргумент сыграл свою роль, подтолкнув меня к решению, что я просто не мог не помочь ей с ними. За что жестоко поплатился.
Джентльмен хренов.
- Ты не мог бы быть с ними поаккуратнее! - воскликнула девушка, как только я, шатаясь как болванчик, чудом дотащил, а верней, доволок шкаф до противоположного конца комнаты.
Сказать, что я устал, значит, ничего не сказать. Да я с ног валился от усталости, в глазах заплясали чёрные точки, а всё моё тело качалось из стороны в сторону, видимо, так и не решаясь, на какой бок всё-таки стоит отклониться на максимум и, наконец, благополучно поцеловаться с холодным полом. Может, хоть это приведёт меня в себя и подарит блаженные минуты покоя.
Всё, что мне оставалось, это только пододвинуть эту махину к стенке и, наконец, разделаться с одним из этих "дубовых" монстров, что, в прочем, я и сделал. Осталось разделаться с ещё одним шкафом, и на этом будет всё. По крайней мере, я очень сильно на это надеялся, а то, зная эту фурию, которая вечно мной недовольна, могу стать персональным мальчиком на побегушках.
А такого счастья мне явно не хватало.
-Хм, а знаешь что? Ему тут явно не место.
- В смысле? Ты о чём? - на мгновение я опешил, совсем не понимая, в какую сторону она клонит.
Что-то темнит девочка.
- Я о шкафе, Дмотрий. - как бы дразня меня, сказала она, нарочно исковеркав букву в моём красивом русском имени на какой-то дурацкий лад.
Сверкая тёмными глазами, Роуз явно бросала мне вызов, ожидая реакции на этот провокационный выпад.
А что я? Я просто промолчал в ответ, пропустив всё мимо ушей, в прочем, как и всегда. Пускай говорит, что хочет. Мне до лампочки.
- Ты глухой или притворяешься? Я, кажется, сказала, что шкафу здесь не место!
- А где ему место? - безликим тоном я бросил ей в лицо встречный вопрос. Её молодое девичье лицо запульсировало в приступе гнева и выражения явного недовольства.
Неужели нужно так немного, чтобы довести эту девушку до точки кипения? А ведь я ничего плохого не сказал. Ведь так? Боюсь даже представить, что будет с Роуз, когда мне действительно захочется разозлить её по-настоящему, но, надеюсь, до этого никогда не дойдёт.
- В таком большом-пребольшом месте под названием задница. Слышал о таком? - смерив меня высокомерным и разъярённым взглядом, быстро выпалила она. - Хм, думаю, да. Так что, повторяю для особо одарённых, не задавай глупых вопросов. Понял? - снова привычная лисья улыбочка озарила её напряжённые губы после этих слов.
Ей определённо нравилось это. Нравилось издеваться надо мной.
Ещё около получаса я таскал этот дебильный громоздкий шкаф из одного конца комнаты в другую. К моменту, когда мне нужно было заняться вторым "громилой", я просто выбился из сил и еле волочил ноги, а девушка, как будто специально, всё рьяней и рьяней командовала мне, как какому-то слуге, или грубо говоря, безвольному рабу.
- Думаю, именно здесь его можно и оставить. Уж очень симпатично сочетается шкаф в викторианском стиле с царящей обстановкой в этой половине комнаты. - прокомментировала Роуз своё решение и, сделав несколько шагов в мою сторону, с благоговением провела ладонью по тёмной поверхности.
Она даже и не удосужила меня взглядом, но я же, наоборот, с каким-то странным трепетом наблюдал за тем, как девушка, призадумавшись, вырисовывала немыслимые узоры на дереве, пребывая в раздумьях. Что-то ёкнуло в груди, когда неожиданно она обернулась, и эти безумные бездонно-тёмные карие глаза впились в меня своим бесстрастным взглядом. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, не моргая и даже затаив дыхание, боясь нарушить воцарившуюся идиллию. Роуз стояла вроде бы и близко, но в то же время далеко, на расстоянии чуть больше вытянутой руки. Я совсем забыл об одолевавшей меня усталости и слабости - всё это потеряло свою весомость, просто исчезло и растворилось в небытие - передо мной были только её большие глаза, и больше ничего. Окружающая обстановка перестала существовать, а время остановилось и вовсе.
- Так и будешь тут стоять, пялясь на меня? - дерзким тоном обратилась она ко мне, тем самым прервав возникший между нами зрительный контакт. Поспешно отведя глаза, девушка закусила нижнюю губу, но привычный намёк на озорную улыбку затаился в уголках рта.
От меня не утаился тот факт, что она покраснела: щёки налились нежно-розовым румянцем. Но длилось это недолго. Явная удовлетворённость от того, что ей снова удалось уколоть меня, молниеносно сменила собой проявление подобного рода эмоций. Роуз боролась с самой собой за контроль, терять который ей не очень то и хотелось - это было очевидно для меня, особенно то, с каким усилием она загасила разгоревшееся внутри пламя. Девушка лишь хотела казаться такой жёсткой, сильной и самоуверенной. А на самом деле? Кто такая на самом деле Розмари? Хищная изворотливая лисица или маленький беззащитный щеночек?
Ничего в ответ не сказав, я поплёлся следом за ней на первый этаж, не имея ни малейшего понятия, что же ждёт меня там, внизу. Неужели опять что-то таскать придётся? Да я этого не переживу. Хотя, как позже стало ясно, я рано всполошился. Оказалось, что девушка просто пригласила меня на завтрак подкрепиться, но потом...потом всё-таки она припахала меня по полной программе. Было странно, что ни с того ни с сего ей приспичило устроить перестановку буквально в каждой комнате и обязательную генеральную уборку.
Она что, специально решила меня замучить до смерти?
К вечеру, а верней, уже ночи, я просто валился с ног. Кое-как добравшись до своей комнаты, я буквально-таки свалился на кровать без чувств. От мягких и прохладных простыней приятно пахло ароматом шалфея и календулы: сегодня Роуз постаралась сменить постельное бельё в моей комнате. После этого она практически пинками загнала меня в тёмную и сырую комнатушку, где была сооружёна довольно простая конструкция, проще говоря, аналогия обычной душевой. Это был настоящий подарок после такого утомительного дня, что я даже и позабыл о том, как сильно разозлился на девушку за её глупые поручения. Ладно, если б она меня охоте взялась учить, то это был бы другой разговор...
- Клянусь, если ты сейчас же не отдерёшь свой зад от постели, то я тебя с неё сама стащу. Я для чего постель меняла? Чтобы ты в своей пыльной одежде на неё всей тушей заваливался? - в комнату неожиданно влетела Роуз, как всегда не в духе, и начала читать мне очередную порцию нотаций, которые за этот день мне дотошно надоели.
Это не так, то не так.
Ей Богу, как ворчливая старушка, причём вечно чем-то недовольная!
Но вступать с ней в спор я не стал и, собрав последние силы, заставил себя встать с постели и стянуть с себя одежду, вещь за вещью скидывая на спинку стула. Я совсем не стеснялся присутствовавшей здесь Роуз, да и зачем? Это ведь было уже не впервые.
- А так намного лучше? - оставшись в одних лишь боксерах, с вызовом обратился я к девушке, продолжавшей всё ещё стоять в дверном проёме со сложенными крест-накрест руками на груди. - Или, может, что-нибудь ещё снять?
Похоже, от подобного вопроса она опешила - её глаза испуганно и растерянно вылупились на меня, не понимая, шучу ли я или действительно серьёзно. Явно не находя подходящих слов для самовыражения, девушка, чтобы не выглядеть чересчур глупо, ничего лучше не придумала, кроме как просто развернуться и уйти, исчезая во мраке коридора.
"Она боится меня. - внезапно осенило меня. - Боится, и это ещё больше злит её."
Роуз лишь хочет доказать не столько мне, сколько себе, что это не так. Что она сильная и независимая.