Svetochaska : другие произведения.

Марионетка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Каким нужно было быть наивным, чтобы докатиться до такой жизни и купиться на грязную уловку Сатаны? Ещё вчера ты горестно оплакивал потерю своей любимой, а сегодня заперт в темнице где-то под землёй, влача своё жалкое и ненужное существование, а всё потому...потому что продал свою бесценную душу. А за что? Да за то, чтобы Она снова была с тобой...
  У Неё такие холодные с дьявольскими ярко-алыми блестящими зрачками гипнотизирующие тёмно-карие глаза - бездны, которые смотрят глубже, чем в душу. Прямо в сердце, как бы нащупывая пульс. Отсчитывая каждый удар, заставляя его трепетать и одновременно замирать от сковывающего цепями страха и леденящего, накатывающего огромной лавиной наслаждения. Разливающегося по венам щедрыми порциями адреналина. Это как наркотик, отведав который, ты больше не познаешь покоя и станешь полностью зависимым наркоманом, требующим свою дозу, острых ощущений, приятной боли, которую Она приносит с собой, когда приходит за мной, ко мне. Она - моя госпожа, а я её безропотный раб, беспрекословный слуга, который готов пойти на всё, лишь бы заслужить заветный кусочек терпкого и мучительного наслаждения, опьяняющего не хуже вина, которое до дрожи пронзит моё до того изувеченное тело. Я в беспамятном блаженстве, сам себя не помня, растянусь на холодном бетонном полу, крепко вцепившись побелевшими до невозможности пальцами в железные прутья дверной решётки. Молю снова и снова об этой приятной боли, об этих ощущениях, что будоражат моё подсознание ежесекундно, не давая покоя. И она подарит мне ещё миг, буквально несколько секунд, а после останется только пустота. Она растворится, словно густой туман, оставив после себя лишь запах свежесожжёного хвороста, окутанный дымкой из пепла - лишь память об этих мгновениях и осознавание того, что я - марионетка. Марионетка в её руках...
  Кто же Она такая, эта дьяволица, что заставила возжелать меня её до такой степени, что от невмоготы, от силы необъятного желания мои руки и ноги оказались разодраны в кровь и покрыты побагровевшими и засохшими коростами, которые и по сей день не заживают? Она - порождение настоящего дьявола, чёртова Люцифера, в человеческом, весьма привлекательном и сексуальном, обличии, которое не позволит тебе отнестись к нему с равнодушием. Ты возжелаешь её так же, как и я, хотя, может, не так сильно и страстно. Я всё ещё жив в этой тесной тёмной камере, где нет ни одного окошка, ведущего к солнцу, кромешная тьма, какой и положено быть в аду; освещаемая алым светом одной единственной свечи, погружённой в чей-то многовековой потрескавшийся череп. Все остальные её сто с лишним обожателей уже умерли от того, что не могли любить её так, как люблю её я, временами тихо и безропотно, а иногда - как никогда в жизни, до последней капли человеческой крови. Даже не знаю, сколько её во мне осталось, ведь многие умерли только потому, что отдали самого себя слишком быстро, слишком многим пожертвовали за короткий срок и умерли из-за любви к Ней. А я всё ещё жив. Жив...
  Я не помню, каково это - купаться в лучах золотистых и тёплых лучей солнца, которые так любил ловить по утрам на своей бледной коже, собираясь в институт. Я вообще не помню прежнего себя, каким был до того, как мой мир погрузился во мрак, и я стал безвольной куклой в подземном царстве. Почему я оказался здесь? Хм, я и сам порою размышляю над этим и пытаюсь понять, почему я не смог поступить иначе, почему я не смог предотвратить эту сделку, не сулящую мне ничего хорошего? Просто я слишком сильно любил её, земную, когда она была человеком, и не смог отпустить, когда пришло время. Я пожертвовал собой только ради Неё, ради того, чтобы быть с Ней рядом...
  Да, она была человеком в прошлом, юной молодой девушкой, не по годам привлекательной, которой 17 лет-то и не было. Красивая - хм, не то слово. Словно выточенная кукла с идеальными женственными пропорциями, гладкой шелковистой бледной кожей, длинными каштановыми волосами, запах которых ассоциировался у меня со спелой вишней, алыми, чуть пухловатыми, губами, сладость которых чем-то напоминала вкус мёда, и эти глаза, в которые я влюбился буквально-таки сразу, в которых утонул, без какой-либо надежды на то, что хоть кто-то додумается и бросит мне спасательный круг. Я сразу понял, что она не похожа на других, и это очень сильно зацепило меня, лишив всякого покоя.
  
  "- Лора, может, вместе сходим куда-нибудь? - неожиданно сорвалось с моих губ, когда я впервые провожал её до дома, после затянувшихся в школе занятий. В ожидании ответа мои внутренности сжались до такой степени, что дышать стало крайне трудно, и я чуть не задохнулся от переполняемого меня волнения.
  - Ой, ну, я даже и не знаю. Мне так не хочется тебя стеснять. - честно призналась девушка, пожимая плечами, при этом даже не пытаясь скрыть того факта, что от моего вопроса её щеки так и залились румянцем. Губы изогнулись в довольно милой и стеснительной улыбке, от которой внутри меня всё перевернулось и не раз. Я часто-часто задышал, представив лишь на мгновение, как она целуется. Она, как нарочно, не смотрела мне в глаза, будто боясь, что я увижу в них некое смятение по поводу моего вопроса, её эмоции на этот счёт. Я внезапно схватил её за запястье, желая нащупать пульс, который просто зашкаливал, и приятное тепло разлилось по телу, одаривая меня приятной дрожью.
  -Ты меня ни капли не стеснишь. - вымолвил я, блаженно улыбнувшись. Она тоже улыбнулась мне в ответ, правда, так и не посмотрела мне в глаза, пристыжено опустив взгляд в асфальт, но при этом так и не вырвав своей руки из моей.
  -Хорошо, тогда до встречи. - тихо пролепетала она, попрощавшись со мной и побрела в сторону подъезда, в котором жила. Перед тем как исчезнуть с моих глаз, она напоследок одарила меня своим тёплым шоколадным взглядом, а после скрылась за тяжёлой железной дверью, которая с шумом захлопнулась, прогоняя сладкие грёзы, завитавшие в моём подсознании в предвкушении новой встречи."
  
  Я отчётливо помнил этот день, словно он был выбит в моей памяти надписями на плитах, как если б это было только вчера, хотя на самом деле прошло намного больше времени, сколько - точно даже и я толком не смогу сказать. Просто я помню, что это было, а когда - для меня это не так уж важно. Здесь, в этом хаосе, воспоминания подобно вещам, вышедшим из моды, они теряют свою ценность и значимость, т.к никому тут не нужны, ведь, согласитесь, какой смысл считать дни, сколько тебе осталось гореть в аду? Уж лучше ты не будешь думать об этой мысли, будто это для тебя впервые, всё в новинку, и не будешь мучиться глупым летоисчислением проведенного здесь времени. Я пытался не считать, не помнить, забыть о том, кем я был до того, как попал сюда, но не смог. Она не давала мне забыть, кто я, почему, зачем, а главное как тут очутился: мне не хотелось потерять её, ведь я клялся, клялся Богу, что мы будем вместе всегда и везде, и никто и ничто нас не разлучит. Но, видимо, кто-то просто решил поиздеваться надо мной, над нами, и забрал её, да, да, просто взял и отнял её у меня так просто, как если б взяли и отняли игрушку у маленького беззащитного ребёнка.
  
  " - Лора, Лор, ты меня слышишь. Всё будет хорошо. - шептал я ей на ушко, укачивая её искалеченное, изувеченное тело на руках, сидя на холодном асфальте, сам не веря в то, что говорю. Из раны на голове девушки тоненькой струйкой лилась кровь, которая уже полностью пропитала мою одежду, и вся она стала липкая и неприятная на ощупь. Я старался игнорировать реальность, забыть об этом кошмаре и сосредоточиться на Лоре, но не мог, потому что понимал, что "скорая помощь" просто не успеет вовремя, и она умрёт прямо у меня на руках, истекая кровью.
  -Ник. - тихий, почти беззвучный шёпот слетел с её потрескавшихся, с запёкшейся кровью, губ, пока она держала в своей уже мертвенно-холодной руке мою. В её шоколадных глазах застыл пережитый ужас - этот отчаянный взгляд, полный боли, страдания и даже любви, которым она одарила меня, я никогда не смогу забыть его. Эта картина навсегда будет выжжена в моей душе. До сих пор не могу понять, как такое могло произойти, как я смог допустить такую ошибку. Почему не смог предотвратить этой роковой случайности? Ведь всё было хорошо, так хорошо...
  -Лора, Лора, слышишь меня. Пожалуйста, не закрывай глаза. Лора. - я почувствовал, как её тело постепенно обмякло в моих руках, и от него повеяло леденящим душу холодом. Глаза брюнетки постепенно закрывались, но я с упорством встряхнул её, а точнее то, что осталось от неё после того, как её сбил грузовик, заставляя смотреть на меня, но она упрямо отвела взгляд, боясь причинить мне ещё больше боли. Она плакала, и по заледеневшим мраморным щекам катились хрустальные слезинки, которые разбивались об побагровевший асфальт, и это разрывало моё сердце на куски.
  -Ник,..я люблю тебя... - одними губами прошептала она, прежде чем снова закрыла глаза и больше не открыла их, как бы сильно я её не просил, не умолял, не встряхивал её обессиленное тело в надежде, что всё ещё обойдётся. Лора умерла у меня прямо на руках, так и не дождавшись машины "скорой" помощи."
  
  Я был обязан помнить этот день не просто потому, что тогда я лишился самого дорогого мне человека, а потому что на мне лежала вина за её смерть, ведь если б не я, не наша дурацкая ссора, она бы не умерла тогда. Ничего тогда бы плохого не произошло. Это я был виноват в том, что Лора выбежала на проезжую часть и угодила под колёса грузовика, который был не готов к такому повороту событий и просто-напросто не успел вовремя затормозить. Я во всём произошедшем винил не водителя, а самого себя, может, именно поэтому и угодил прямиком в ад, хотя это произошло явно не из-за этого. Это произошло потому, что я был слишком убит горем и самобичеванием, не смог мыслить здраво, когда это было так нужно. Я угодил в правильно поставленные сети дьявола, купившись на его уговоры и пожертвовав своей душой в обмен на то, чтобы вновь увидеть Её, хотя это больше не была Она, моя Лора. Это был кто-то чужой в её столь совершенном обличии, но я понял это слишком поздно, за что и заплатил столь высокую цену.
  
  " - Ты хочешь увидеть её вновь, да? Я прав? - спросил меня силуэт, прячущийся во тьме небольшой комнаты, в которой я оказался каким-то мистическим образом. Считанные секунды назад меня окружали сотни, тысячи фонарей одной из центральных магистралей Москвы и много-много спешащих куда-то по своим делам машин.
  -Кто ты? Покажись. - мой голос прозвучал непривычно холодно и твёрдо. Послышался некий смешок во тьме, а после это нечто заполонило собой всё пространство, засасывая всё в ту темноту, в которой оно само пребывало, не позволяя и капле света остаться нетронутой, погружая меня в беспросветную темень. Мы провалились в какое-то другое место. Поначалу я не понял, где очутился.
  - Где я? - сейчас мой голос больше ассоциировался с детским испуганным лепетом. Мне стало не на шутку страшно, ведь я оказался непонятно где и непонятно с кем.
  -Если быть приблизительно точным, то мы в аду. - отчеканивая каждое слово, произнёс всё тот же непонятный силуэт с некой иронией в голосе. Только он уже больше не кутался во тьму, а наоборот, материализовался из неё, приобретая осязаемые черты. Вскоре передо мной стоял на вид обыкновенный человек, мужчина лет 30, брюнет, но что-то странное, неприятное и злое было в его тёмных глазах, которые хищно поблёскивали в свете тысяч свечей, освещающих это место.
  -Это шутка? - мои глаза налились одновременно и яростью, и удивлением, которые на мгновение вспыхнули в душей моей жарким пламенем, больно опаляя всё внутри меня. Поначалу мне показалось, что это игра моего воображения, ведь так реалистично "гореть" внутренности не могут. Это вообще полный бред - так я думал до тех пор, пока изо рта моего не вырвались струйки вполне настоящего дыма, от которого очень сильно несло палёным. Только потом я ощутил, как всего меня скрутило в несколько раз. Упав на колени, я отчаянно закричал от испытываемой, жгущей изнутри, боли, даже не пытаясь сдержать её, потому что это было невыносимо. Я горел изнутри, не в силах сделать что-либо, чтобы это прекратить.
  -Ааааааааааа. - кричал я, бешено извиваясь, катаясь в агонии на полу, не в силах остановиться. Это было в несколько раз больнее того, что я испытывал, когда потерял единственный смысл своей жизни. Правда, та была только душевная боль, а эта была воплощением и душевной, и физической муки одновременно. Из моих ушей и носа уже давно валил дым. Мужчину, казалось, забавляло наблюдать за тем, как я корчусь от боли, словно беспомощная кукла, как какая-то марионетка в руках кукловода. Только тогда, когда меня вырвало кровью вперемешку с какими-то тёмными густыми комками непонятного происхождения, как-то странно шевелившимися, словно были живыми, прямо в ноги этому мужчине, всё вдруг замерло и остановилось, как по взмаху волшебной палочки. Эта адская, разящая боль внутри меня затихла, как если б ничего этого и не было вообще.
  -Хм, теперь ты убедился в том, что я не шутил. - с упрёком изрёк он, глядя на меня, всё ещё валяющегося на полу, как на какого-то раба. Не теряя ни минуты, я вернулся себе равновесие и встал на обе ноги, оттряхнув запылившуюся одежду, и впился глазами в этого самодовольного мужчину, ожидая, что же будет дальше. - Ну, а теперь вернёмся к нашему разговору. - щелкнув пальцами, рядом с нами материализовался небольшой письменный стол и два удобных мягких стула, на которые мы тут же присели.
  -Что вы хотите от меня? - с удивлением спросил я, всё ещё не понимая, к чему он клонит.
  -Я? Хм, совсем ничего. Наоборот, я просто хочу помочь тебе. - он вновь щёлкнул пальцами, хитро так улыбнувшись, отчего сотни, тысячи мурашек обеспокоенно заёрзали по всему телу. На столе от этого жеста блеснул какой-то золотистый свёрток, аккуратно закреплённый какой-то драгоценной старинной пряжкой. Мужчина взял бумагу в руки бережно и развернул, позволяя мне полюбоваться различными символами, которые заполняли всё содержание этого странного артефакта. Ни одно из написанных слов мне так и не удалось прочесть.
  -Это и не удивительно. - словно прочитав мои мысли, изрёк заворожено мужчина. - Это язык мёртвых.
  -Язык кого? Мёртвых? - моя бровь от удивления поползла вверх.
  -Ну, да. Хм, ну, так что? Ты хочешь Её вернуть?
  -Кого Её? - вновь не подумав, переспросил я, хотя и осознавал, каким будет ответ.
  -Ты и сам прекрасно знаешь кого. - сощурив глаза, изрёк мужчина, впиваясь в меня своими черными глазами, словно прожигая взглядом насквозь и вновь воспламеняя ту боль от утраты, которую мне довелось испытать. Воспоминания стрелами прошли через меня, как огонь, как заряд электростатического электричества. Это заставило всколыхнуться всё то, что я с удовольствием бы похоронил в себе, без какого-либо желания ещё раз вспомнить или пережить это. На глаза навернулись слёзы. - ты хочешь вернуть её, да?
  -Да. - беззвучный шёпот слетел с моих губ, но мужчина понял это ещё до того, как я ответил, и машинально придвинул ко мне тот самый артефакт, указывая на поблёскивающую полосу, где я должен был поставить подпись...кровью. Из мрака показался и довольно острый длинный кинжал, с выгравированными на рукоятке символами, такими же, как и на самом документе - моём договоре с этим незнакомцем, который, словно околдовал меня, заставляя подписать эту бумагу. Проведя лезвием по ладони, я ощутил приятный холодок по всему телу, который довёл меня до приятной дрожи, заставляя на секунду забыть о пережитом. Без сомнения сжав ладонь, я заставил алую заструившуюся струйку крови упасть на место подписи. И она упала.
  -Хм, ну, что ж, получай плату. С такими, как ты, приятно работать. - по-хищному улыбнувшись, изрёк мужчина, забрав договор, и преобразился на глазах, я испуганно отскочил от стола, понимая, в кого он трансформировался. Извиваясь, словно змея, чёрные усики тьмы оплетали в несколько слоёв его человеческое тело, что слышен был хруст рёбер, пробивая эту хрупкую оболочку насквозь своими вполне крупными челюстями, питаясь его кровью, которая из красной человеческой материализовалась в чёрную, чем-то похожую на нефть, жидкость. На голове выросли рога внушительных размеров, кожа так и слазила с него, освобождая его реальную сущность из-под маски обычного смертного, которую он надел, чтобы развести меня, как первоклашку. Вмиг он стал на несколько голов выше, чем был, тело поросло шерстью. Теперь некогда мужчина был похож на человекоподобного быка, только вместо копыт были всё те же руки, которые с преображением стали ещё крупнее в размерах, и ногти не исключение, так же как и их обладатель. Лицо вытянулось, как и положено бычьим родственникам, а глаза разгорелись красным пламенем, которое секунды спустя поубавило свой пыл и уменьшилось до размера обычного зрачка, заключённого в глазу. Сами глаза были цвета того мрака, той тьмы, от которой он питался силой, и мало отличались от тех, которые были "человеческими". Дьявольский красный огонёк застыл в его взгляде, которым он сверлил меня, наблюдая за моей реакцией на его превращение. Не говоря ни слова, он снова щёлкнул пальцами, правда, на этот раз я не сразу увидел, что ему удалось материализовать из тьмы, но мне удалось услышать равномерное постукивание каблуков по поверхности пола. Поскольку чуть ли не вся комната утопала во тьме, мне не удалось увидеть, кто это был, до тех самых пор, пока этот кто-то не вышел из мрака, обнажая свой образ предо мной, причём и в прямом и переносном смысле. Это была девушка, полностью оголенная, кроме туфлей на высоких каблуках, на ней ничего не было одето, даже нижнего белья. Она стояла, понурив голову в пол, долго так стояла, а потом, резко подняв голову, пронзила меня взглядом до боли знакомых и родных глаз, тёплых шоколадных карих глаз. Это была моя Лора. Моя."
  
  Хм, глупо было мне тогда думать, что это была та самая Лора, моя крошка, которую я знал, которую любил без памяти. Это была не Она, а какое-то инородное мне существо, которого я не знал, не мог знать. Оно было порождением чистейшего зла, но до боли знакомая оболочка приковала крепкими цепями мою душу. Я наивно повёлся, как дурак, на эту уловку, и угодил в крепкий капкан, из которого выбраться нереально. Теперь я был прикован этим договором к этой чужой Лоре, чьим рабом я обязан быть до скончания веков, до тех самых пор, пока от меня ничего не останется, как и от тех несчастных соседей-сокамерников, чьи скелеты сейчас лишь лежат и пылятся на каменных неудобных койках. А я всё ещё жив - и это моё наказание, и деться от этого, убежать, я не смогу не просто потому, что не могу, а потому что не хочу...
  И вот, я чувствую, знакомые нити тьмы тянутся к решёткам моей камеры, оплетают её крепко, словно тросы, а после из плохо освещённого туннеля выплывает и сама Она, чистое совершенство, без единого изъяна, да жалко, что порождение Вселенского Зла. Радостно, в предвкушении, Она хитренько так манит меня пальчиком, увенчанным длинным и острым ноготком, который с каждым мгновением увеличивается и увеличивается в размере, переходя из разряда "ноготь" в "коготь". Усики тьмы, что шаловливо оплетают её тело, завёрнутое в какой-то тёмный плащ, насквозь разрывают эту материю, высвобождая свою хозяйку от нежелательной одежды, и вскоре Она предстаёт передо мной совершенно голая.
  -Я явилась вновь, чтобы любить тебя. - эхом разнёсся её звонкий и уже возбуждённый охрипший голос по туннелю, когда её руки прикоснулись к прутьям решётки, заставляя на мгновение их расшириться и образовать проход, по которому Она войдёт в мою камеру и сделать то, что пожелает. И они повиновались, в прочем, как и всегда, беспрекословно. Я как обычно сидел, забившись в угол, и старался не смотреть на Неё, забыть о Ней, но опять же, повторюсь, не мог, потому что этот проклятый договор связал нас на веки вечные. Я обязан принадлежать Ей настолько, насколько Она принадлежит мне. Мои размышления, которые вновь и вновь ходили по уже давно замкнутому кругу, были прерваны леденящим кожу прикосновением, что я даже на мгновение позабыл, как дышать. Холод приятной волной накатил на меня, принеся с собой непривычную лёгкость, словно тяжёлый груз с души свалился.
  -Иди ко мне. - сексуально шепчет она, располагаясь на моей совсем неудобной кровати, и протягивает до меня несколько нитей тьмы, что оплетают всё моё тело, запрещая думать о чём-то постороннем, только не о Ней. В полном безволии, повинуясь зову, я ползу к Ней на четвереньках, еле-как перебирая своими израненными и исхудавшими ногами. Кажется, что вот-вот, я не выдержу и переломлюсь от собственной хрупкости и неловкости действий, но нет, я всё ещё продолжаю ползти к Ней, ведаемый Тьмой.
  -Иди ко мне, иди. - её шёпот звенит в моих ушах, подобно колокольчику, так возбуждённо, что я чувствую, что больше не владею собой, осталось лишь одно всепоглощающее и засасывающее, словно чёрная дыра, желание, и больше ничего. Пошатываясь на своих ослабших ногах, я кое-как поднялся с коленей и залез на кровать, на которой полностью нагая лежала Она, закрыв глаза и затаив дыхание. Её тёмные длинные волосы были беспорядочно разбросаны в стороны, а густые ресницы, словно райские птички, весело трепетали в предвкушении того, что же будет дальше. Я нежно, как бы боясь, прикоснулся к её руке, что мирно покоилась на груди, и крепко сжал её в своей ладони, пальцами нащупывая пульс на запястье, которого вовсе и не было, что несказанно огорчило меня, и мой пыл на мгновение как-то поутих. Она просто не могла допустить, чтобы я остыл к Ней, и решила взять всё в свои руки. Открыв глаза, Она неистовым взглядом, вспыхнувшим мгновенно и неожиданно, посмотрела на меня, не скрывая разгорающегося внутри желания. Чего ей хотелось больше всего? Секса? Я никогда не спрашивал её об этом, хотя был готов поспорить, что точно не секса. Секс был просто предлог, а то, что Она забирала у меня, когда приходила, была моя кровь, моя жизненная энергия, без которой я мог иссохнуть и умереть, но почему-то всё ещё не умер. Те нити тьмы, что оплетали её, были частью её, как раз и выпивали из меня всю жизнь, стоило им только прикоснуться своими зубастыми ротиками к какой-нибудь кровоточащей ране, и их больше нельзя было остановить. Эти порождения тьмы были просто ненасытными, и я не мог не кричать от этой ужасной, рвущей на куски боли. И ей это нравилось, Её забавляло то, как я кричал. Она смеялась, громко так, заливисто, таким тошным и притворным тоном, что я вновь вспоминал, кто Она на самом деле.
  -Ник. - её властный и одновременно покорный голос, пронизанный дрожью, вновь разорвал паутину моих мыслей. Она обращалась ко мне с некой мольбой в голосе, моля о том, чтобы я вновь коснулся её, только более чувственнее. Она хотела, чтобы я любил её так же, как и любил свою Лору, когда она была жива, только намного жёстче, намного. Я не мог противиться Ей, ведь быть рабом - теперь это моя сущность, быть Её игрушкой, марионеткой в руках - теперь я такой. С некой агрессией моя левая рука схватила и сжала её правую руку за запястье, при этом впивая в кожу зазубренные, изломанные ногти так, что Она закричала, но больше от удовольствия, ежели от боли. Красные струйки крови хлынули на каменную кровать, с каждым мгновением видоизменяясь, темнея на глазах, и превращаясь в тёмную, похожую на нефть, жидкость, неприятную и липкую такую. Но я не обратил на это внимания, потому что в данные минуты меня занимало другое. Испытывав неимоверное наслаждение, Она со стоном вдохнула, а после и выдохнула, чувствуя, как её тело пробила мелкая дрожь, глаза из чёрных преобразились в бордово-красные, налитые кровью, и яростно уставились на меня, прожигая насквозь. Руки Её потянулись к шортам, единственной вещи, что осталась у меня из одежды здесь, в Аду, и за считанные секунды расстегнули пуговку на них, замок уже давно был сломан безвозвратно, а после улетели на противоположный конец комнаты.
  -Ммммммммм.- сладко протянула Она, загораясь чуть ли не изнутри каким-то оранжево-красным свечением, что преображало её белоснежную и идеальную кожу на глазах. Острый-преострый ноготь уже бродил по моей груди, как бы намечая места новых порезов, минуя старые, засохшие, спускался на торс, где ещё оставался хоть как-то нетронутый участок кожи. Наклонившись, Она стала целовать мои израненную грудь, отчего я, не сдерживаясь, застонал, да так сильно, что не рассчитал собственной силы. На плечах брюнетки, где в данный момент располагались мои руки, поддерживая её, чтобы ей было удобно ласкать меня, заструились очередные ручейки крови, которые стекали прямо на её великолепную грудь. Она в очередной раз пережила всплеск эмоций, вновь дрожь пронзила тело, а те капли, словно бриллианты, игриво и необычайно красиво заблестели, маня меня Я потянулся к ним, прикасаясь губами, языком к особо чувствительным точкам, и Она стонала ещё громче, чем обычно, сотрясаясь в дикой дрожи от того наслаждения, что испытывала в данные минуты.
  -Ты мой...- тихим хриплым голосом прошептала она, продолжая ласкать меня.
  -Я твой...- каким-то незнакомым звуком своего голоса вторил ей я, чувствуя, как возбуждение с каждым мигом всё возрастаёт и возрастаёт. Она тоже почувствовала это, поэтому, лихо сменив лежачее положение на сидячее, села рядом со мной, демонстративно раздвинув ноги в стороны.
  -Иди ко мне. - поманив меня пальчиком, изрекла Она, протягивая мне свою совершенную во всём ножку, которой выводила какие-то немыслимые узоры на моей груди. Загрубевшими пальцами я аккуратно провёл от щиколотки по внутренней стороне ноги до самых бёдер, которые Она упрямо сомкнула, хитро сощурив покрасневшие глаза и помотав головой со взъерошенным волосами, чтобы я не мог продвинуться дальше. - Я сказала весь иди, а не частями, - уже грубо повторила она, властно схватив меня за отросшие волосы на голове и буквально-таки силой потянула на себя, заставляя, чтобы я стал к Ней ещё ближе, даже если и не хочу. Моё лицо исказилось гримасой боли, которую я испытал от подобного обращения, но разве ж этим её разжалобишь? Хм, конечно же, нет, хоть ты кол на голове чеши.
  -Возьми меня. - уже более ласково сказала Она, погладив меня за беспрекословное повиновение по голове и потрепав до того растрёпанные светлые волосы, когда я навис над Ней. Её руки машинально опустились мне на талию, где острый коготь уже так и норовил сделать порез, но всё никак не решался. - Ты ведь так давно об этом мечтал, верно?
  -Да, моя госпожа. - голосом, не выражающим никаких эмоции, ответил я, покорно опуская голову в знак повиновения и тут же ощутил, как нити тьмы радостно затрепетали, обвивая моё тело в предвкушении момента, когда прольётся кровь. Она легла, покорно раздвигая ноги ещё шире, чтобы я был к Ней ещё ближе, буквально щекотал своим сбивчивым дыханием её ресницы, которые будут трепетать от того удовольствия, которое я Ей доставлю. Голодным взглядом дикой кошки Она уставилась на меня, ожидая, когда же я начну. С трепетом обхватив её бёдра, я максимально близко навис над ней, любуясь совершенной красотой её тела, провёл едва-едва касаясь кончиками пальцев её возбудившихся сосков, ожидая, когда Она даст мне очередное указание, чтобы я продолжил. Не говоря ни слова, Её руки в ответ оплели мою талию и с неимоверной силой прижали моё тело к её, она молниеносно обхватила своими ножками мой торс, и тогда мы оба одновременно застонали - я вошёл в Неё. То ощущение, которое я испытывал, занимаясь сексом с этим порождением Зла, не было похоже ни на что, что я знал, что хотя бы только мог вообразить в своих фантазиях. Поначалу я испытывал неземное удовольствие, не сравнимое ни с чём, оно буквально-таки наполняло меня изнутри и заставляло парить, словно я был существом не из мяса и костей, а каким-то эфирным, еле весомым, состоящим из газа или каких-то маленьких частиц мифическим созданием, чем-то напоминающего эльфа. Камера, в которой я сейчас находился, плыла перед моими глазами, реальность просто растворилась, открыв врата в самые сокровенные мечты и фантазии. Казалось, я словно оглох на какой-то промежуток времени и не слышал тех стонов, что раздавались совсем недавно вокруг, всё затихло, но это длилось не так долго, как мне бы хотелось. Вся эта идиллия рухнула почти мгновенное, стоило только крови заструиться по моей талии прямо на Её белое тело, что извивалось подо мной, умирая в сладости секса, и нити тьмы сначала покорно слизали их, а потом и перебрались на меня. Я заорал от того, с каким напором Тьма начала кусать мою плоть, разрывая её на клочки до такой степени, что с десяток багровых ручейков скатывались по моему телу прямо на Её, пока Она всё ещё корчилась от наслаждения. Никогда мне не было так больно - так я думал первые минуты, испытывая всё это, пока Она до конца не насладилась мной и не пришла её очередь впивать в меня свои острые, словно ножи, когти. Я кричал из последних сил, напрочь срывая голос до хрипоты, потому что это было в сотни, а то и тысячи раз больнее, чем укусы змееподобных тёмных созданий. Моя спина после порезов её ногтей была вся изрешечена, а из кровоточащих ран всё ещё продолжали скатываться струйки крови, которые Она слизывала собственным языком, заживляя их до поры до времени, пока Ей вновь не приспичит прийти ко мне. Я уже давно лежал, уперевшись грудью в твёрдую поверхность кровати, спиной к Ней и к ненасытным нитям, с которыми Она делила свою "добычу" - мою собственную кровь.
  -До скорого, малыш. Мы очень скоро увидимся. - радостно улыбаясь, кинула она мне на прощание, сверкнув своими всё ещё красными глазами, когда привела се6я в порядок и до конца избавилась от крови на своём белоснежном теле. Я же проводил её своим безжизненным, опустошённым взглядом, выражающим только боль, много боли. Вновь заставив прутья решётки разомкнуться, Она покинула мою камеру таким же образом, как и пришла сюда, а после походкой от бедра совершенно нагая продефилировала в сторону туннеля, во мраке которого и растворилась, оставив после себя лишь неприятный осадок - всё ещё болючие порезы на всём теле. И воспоминания. Очередная порция воспоминаний, терзающих мою душу. Снова.
  
  ***
  
  Она ушла, а я всё ещё лежал на неудобной кровати, постепенно проваливаясь в сон, который был мне просто необходим, чтобы восстановиться. Порезы всё ещё жутко побаливали, но жажда отдыха тяготила меня, хоть я и упрямо боролся с ней, потому что заснуть сейчас - не самая лучшая идея. Хоть я и был изолирован от внешнего мира, но нутром чувствовал, что там, за стенами этой каталажки, творится что-то не очень хорошее для обитателей подземного мира. Слышались угрожающие перекаты грома, заставляющие трепыхать стены моей камеры как при землетрясении, что я не на шутку испугался и буквально-таки сел на постели, хотя минутой спустя был уверен, что не смогу этого сделать из-за невыносимой боли. С потолка начал сыпаться песок, причём прямо мне на голову. Я, словно ошпаренный, подскочил и перебрался поближе к решетке с прутьями, что отделяла меня от свободы, чтобы, не дай Бог, если начнётся обрушение, ничего тяжелого на голову не упало. Вцепившись мёртвой хваткой в прутья, я разодранной спиной облокотился о холодную решётку, чтобы хоть как-то убавить боль, которая, как назло, нестерпимо нарастала. В тоннеле стояла удручающая тишина, что начинало выводить меня из себя.
  -Эй, блядь, тут кто-нибудь есть? - выругался вслух я, не выдержав удручающей тишины. Как и ожидалось, никто мне и не удосужился ответить, лишь эхо моего противного и осипшего голоса вторило моей мольбе о помощи. Хм, ну, что ж, если будет обвал, то хоть умру по-человечески от землетрясения, а не от паразитизма Тьмы, которая изрядно потрепала меня сегодня. Грязная шлюха, чтоб её Дьявол отымел и не раз, причём во все отверстия сразу.
  Представив эту картину, я невольно ухмыльнулся - нет, всё-таки моё место в Аду с моими-то пошлыми фантазиями. Моя Лора никогда не была такой испорченной, очень даже наоборот, милая и скромная, не то, что я, извращенец проклятый. От этих мыслей стало тоскливо на душе, и я грустно понурил голову. Жаль, что Мы больше никогда не встретимся. А ведь я всё ещё люблю её. Только её одну. Нежно. Страстно. Навсегда.
  Ощутив на своей щеке что-то холодное, я приложил пыльную ладонь и с удивлением обнаружил, что... что плачу. Несколько хрупких слезинок скатилось по моей щеке, передавая мою душевную боль от этих воспоминаний, но я быстро стряхнул их, просто уничтожил, потому что плакать - это не мужское дело. Но боль в душе всё равно не утихла, как бы я не пытался убить её, она вновь превратилась в зияющую и кровоточащую рану, заживить которую даже время не в силах. А потом я увидел нечто, какое-то белое свечение, что зависло в области потолка моей камеры. Мои глаза ослепила вспышка непривычной яркости, и я зажмурился с непривычки, закрывая лицо руками. Послышался какой-то шум из туннеля, к которому я до сих пор стоял спиной. Неужели обо мне вспомнили? До боли знакомый стук каблуков, шипение и горящие во мраке красные, налитые кровью, глаза - теперь я начал понимать, что это Она идёт ко мне. Я не знал, что мне делать. Вновь забиться в свой угол или остаться стоять на месте? Белое свечение всё ещё витало под потолком, и я толком не понимал, что происходит, пока не ощутил, как кто-то схватил меня за руку и буквально уволок от решётки на другой конец камеры. Кто это был, мне разглядеть не удалось, так как слишком яркое свечение укутывало образ моего спасителя, скрывая его черты. Я лишь чувствовал на ощупь приятную и прохладную руку, что крепко сжимала мою в своей, даря какую-то непривычную лёгкость, спокойствие. Видели бы вы глаза Её, когда Она подлетела к решётке вся в бешенстве, преображаясь на глазах в какое-то мерзкое и противное существо, которых мне ещё увидеть не повелось в Аду. Меня чуть не вырвало прямо здесь, на месте. А я ещё с Ней и сексом занимался. Ужас.
  Нити Тьмы стали ещё больше и длиннее, теперь они напоминали гадюк по своей комплекции, как раз под стать своей видоизменённой хозяйке, которая сейчас напоминала мне того самого быка, с кем я подписал тот дурацкий договор, только это была женская особь.
  -Отойди от него. - грубым, злым голосом, пронизанным той Тьмой, что окружала Её, сказала Она. Интересно, к кому из нас Она обращалась? Ко мне или к этой вспышке света? Ни я не дрогнул, ни завёрнутый в свет силуэт. Мы продолжали стоять, держа друг друга за руки, что очень разозлило Её, доведя до точки кипения. - Тогда ты ответишь за своё непослушание. - услышал я свой приговор, а после тёмные гадюки ринулись ко мне, со всех сторон окружая, забивая в угол. Прилив страха утопил моё сознание, неожиданно захотелось сдаться, но то, что держало меня за руку, не позволило мне думать так. Оно ещё крепче сжало мою руку, растворяя все сомнения, те злые чары, что затуманили мой рассудок. Стало легче, как рукой отвело. Вдохнув полной грудью, я ощутил непривычную лёгкость в своём теле, а после, оглянувшись, понял, что парю над полом.
  -Не дайте ему уйти. - кричала Она что было сил, загораясь от бешенства. Её тело было объято огнём, который ласкал её кожу, обжигая, но всё это было ничто по сравнению с тем, что испытывал я, паря в воздухе, словно птица. Казалось, что ничего лучше в своей жизни я никогда не испытывал и уже не испытаю, но идиллию моих позитивных мыслей прервала внезапно накинувшаяся на меня змеюка, которая чуть не впилась своими громадными челюстями в мою грудь.То, что обволакивало меня и этот светящийся силуэт, было защитное поле. Оно отбило неожиданную атаку, но уж точно не смогло бы противостоять Её магии, удару, который собиралась нанести, вбирая в себя всю тьму, что окружала Её, но Она всё-таки не успела...
  Последнее, что я помнил, прежде чем растворился в том свете, в котором пребывало это странное создание, что спасло мне жизнь, был как раз-таки этот страшный удар, что напрочь выбил решётку в мою камеру, и свой страх за то, что всё кончилось, так и не успев начаться. Но ничего не закончилось - всё только начиналось, потому что мы успели уйти живыми и невредимыми, а Она так и осталась стоять на пороге камеры, кусая собственные локти, проклиная себя, ту Тьму, что ей починялась, и крича вслед: - Это ещё не конец. - яростно кричала Она в истерике. Хм, быть может, это правда ещё не конец, я не знаю. Я уже ничего не знаю. К примеру, я не знаю, где вскоре окажусь, но это уже не так важно, ведь правда? Ничего хуже Ада не существует, так что это будет лёгкая прогулочка, экскурсия. Быть может, мне понравится, и я с удовольствием останусь там навсегда. Кто знает. Поживём, увидим.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"